Не столько страшный, сколько грустный рассказ о том, как человек теряет часть себя в «тёмных» местах. Понимать можно как угодно, но общее настроение рассказа скорее ностальгическое, чем пугающее. Хотя составителям Даркера конечно виднее. :)

Жуть. Поезд из другого мира, сосед псих, тварь из проволоки. Да уж... на ночь такое лучше не читать. И перед поездкой тоже.

Лучшее из прочитанного на конкурсе.

У меня была задумка рассказа с двумя жизнями, снящимися друг другу, но я так и не смог придумать идею такой истории и бросил. А вот автор «Яда» идею нашёл и реализовал.

Начинается всё как в романе Ле Гуин «Резец небесный», в кабинете психотерапевта, но быстро выясняется суть «болезни» главного героя: он проживает две жизни, реальную и во сне, навеянном новейшей нанотехникой, причём прервать сон герой не может. И там и там герой — преподаватель университета, только сонный «я» — риктор средневекового заведения, а не современного.

Прекрасно написано. Выдержана интрига. Есть мораль. Есть даже отсылка к замечательным стихам Аполлона Майкова. Я читал не отрываясь.

Столкновение двух культур обычно заканчивается каким-то примирением обеих. Христианство, победив язычество в Европе, было вынуждено сохранить некоторые древние праздники, переиначить, но оставить мифы, согласиться на давние обычаи и символы. Не бывает так, что одна культура полностью подавляет другую. Если только.

Если только ни у одной из сторон нет никакого понятия, что же представляет из себя другая культура. Если нет общения, языка, малейшего понимания других. Но именно так описано в рассказе. Удивительный случай, когда пришельцы и аборигены не понимают друг друга совершенно. При этом задача стоит перед героем вполне определённая: обратить туземцев в свою веру. Сложнейшая задача, решить которую может только огненный ритуал.

Однако, как показал финал, вера есть не только у пришельцев.

Грустная история. Остался один, на краю земли, да ещё и сны такие странные.

Эпизод из путешествия на мотоцикле с попом. Мор прошёл, а служители культа остались. Но двум парням с клерикалом оказалось не по пути.

Рассказ написан в реалистичной манере. Просто поездка, просто беседа. Но заставляет задуматься, конечно.

Рассказ о выборе, когда выбора уже нет. Когда тебя стиснули так, что и мёртвым ты не упадёшь, пока не осознаешь, что выбор есть, что можно отринуть ложь и сделать шаг, другой, третий.. до горизонта и дальше.

Антиурбанистический на первый взгляд рассказ, но по сути он шире, конечно.

Автор умеет писать и этим всё сказано. Фабула, если её пересказать, не нова. Но подача, динамика текста заставляют читать не отрываясь.

Рассказ с Астра блица 101. Занял он там место номер 14. Но не это важно. Важно, что автор не сложил ручки, а стал рассказ дорабатывать. Это хорошо. Однако сама история, лежащая в основе рассказа, с одной стороны проста, а с другой — непонятна. То ли девочка занимается самоистязанием, наказывает сама себя, то ли действительно какая-то кусачая тварь прилипла. Мне и на конкурсе было неинтересно, и сейчас, прочитав повторно, тоже. Но автору большой респект за верность текстам.

Несмотря на все нелогичности и жуткие события, рассказ вызвал улыбку. Такой оммаж к Лемовскому «Путешествию седьмому» из «Дневников Ийона Тихого». На современный лад, с подкладкой из советских пионеров. Жаль только ремонтника. Впрочем, подозреваю, что теперь они будут действовать парой: наследник дома и вызванный мастер. Хватило бы места на заднем дворике...

Шикарно. Обожаю такие рассказы, по форме и размеру похожие на притчи. Кому нужны твои обиды, боль, злоба, ненависть? Оказывается, очень даже нужны. И их можно отдать.

Слабенький рассказ. От лица мертвеца, ищущего мозги. Причём мозги, выпавшие из черепа человека, уже не годны в пищу. Почему, Бог весть.

Один из немногих рассказов, где депрессивное состояние героини вызвало у меня душевный отклик. Обычно мне не нравятся истории полубезумных персонажей. Да, им сочувствуешь, но немного отстранённо. Что ж поделать, в жизни бывают трагедии. Плохо, когда матери хоронят детей, но так уж распорядилась судьба. И так далее. Пусть примет таблетку и успокоится.

Но автор затянул меня в мир героини. Детали. Образы. Краски. Плотно, быстро, полно. Я прочитал и сижу ошарашенный. Мне не просто жаль героиню, мне хочется знать, что у неё всё стало хорошо. Что она выбралась из кошмара. Что она успокоилась, пусть даже в могиле. Невероятно сильный рассказ.

классический для автора рассказ, замешанный на приметах и образах прошлого, как советского, так и древневосточного. Героем в рассказе выступает некий мыслящий перстень, он же кристаллизованная частичка крови птицы Ру-уХ, тысячи лет назад обретший самосознание и магические силы (не особо большие, но всё же). Собственно, вот и весь рассказ. Концовка тоже типична для автора и, увы, в данном рассказе не вызывает отклика.

Пронзительный рассказ с жесточайшим финалом. Очень переживал за героиню, хотелось её как-то обнять и утешить. В финале даже заплакал.

Нет в жизни счастья, а если и мелькнёт на секунду, то тут же камнем уходит в глубину моря.

Как удалось узнать у автора, нужно медитировать на этой формуле, пока не осенит, что это за фигура. Вот тогда делаете замены переменных, берёте Демидовича, ищете Остроградского-Гаусса и... вроде как решение есть. Но это сложно, да. И не факт, что поможет. Проще поступить как герой рассказа.

Специфический рассказ. Для любителей решать интегралы. Слишком простой на мой вкус. Но задумка интересная.

Простенький рассказ со множеством натяжек. Основная интрига строится на незнании преступления героя. Она, безусловно, искусственна и происходит лишь из-за неумения журналиста гуглить. Зато рассказ старика вполне неплох. И колобки довольно милые.

Не только родителям надо проверять, кого они нанимают беби-ситтером, но и соискателю стоит присмотреться заранее к семейке и опекаемому чаду. Иначе... иначе твоим последним другом в чужом мире окажется подкроватный монстр.

Замечательный рассказ. Со многими сюжетными поворотами. Монстра жальче всего, надеюсь, полиция ему поможет.

Соглашусь полностью с мнением prouste от 30 ноября 2020 г. Лучшее, что есть в романе, это встречи дядюшки и главгера. Ещё бы отметил диалог в начале и в конце романа Евсея с ключницей.

Динамичные, «двигательные» сцены дались Гончарову хорошо, с лёгким юмором над персонажами, с запоминающимися деталями, (обжористый недопомещик-прилипала забавен), но... лучше бы это и вправду была бы пьеса, а не роман.

Отличные эпизоды, прекрасные сцены при общем нероманном построении. Учитывая, сколько редакторов текст терзало, сколько цензоров роман потрошило и вымарывало, удивительно, что хоть что-то осталось.

Вики утверждает, что есть некое издание с частично восстановленными сценами. По списку изданий я вижу только 1989 трёхтомник.

Н. Е. Бузни. Примечания, стр. 382-431

Это 50 страниц потерянного романа, немало.

Трудно представить более чудовищную ситуацию: парализованный слепой писатель, отправивший в издательство свой первый роман, и свора лит. обработчиков, кромсающих рукопись в угоду «линии партии». Думаю, Островский правильно сделал, что согласился на публикацию хоть какого-то куска своего романа. Но всё равно обидно. И за автора, и за произведение.

Вот и закончилось моё чтение эпохального цикла Эмиля Золя. Настолько законченного и завершённого, что у меня не возникло обычного желания узнать, что будет с героями дальше. Ничего не будет. Все отыграли свои роли и умерли. Как умерла и та Франция, описанию которой посвятил Золя двадцать два года (22 года) своей жизни, своего кропотливого труда. Период, выбранный Золя, неисторичен. Он начал писать свой цикл ровно на обломках этой Франции, в 1871 году. Это период правления Наполеона Третьего, время Второй Империи, от 1851 года до 1871 — поражения в франко-прусской войне, провозглашения Третьей республики и Парижской коммуны. Всего двадцать лет жизни Франции и двадцать два года, чтобы о ней рассказать. Уже по этим срокам понятно, что писатель подошёл к задаче основательно. Но мы знаем больше. Мы знаем, как детально Золя изучал архивы, беседовал с очевидцами, делал выписки из технических источников, советовался со специалистами. Почти каждый роман писателя сопровождался нападками со стороны критиков, желавших уличить Золя в искажении событий, на что немедленно получали подтверждённый документами ответ, опровергающий их домыслы. Количество подготовительного материала почти всегда превышало в разы объём самого романа, вот насколько тщательно Золя готовился к работе над своим циклом.

Общее отношение Золя к времени своей юности (в 1851 ему было 11 лет, в 1871 — 31), как я понял, это время обжорства долго голодавшего. Относительный мир, процветание, наступившие после череды чудовищных потрясений, гражданских и захватнических войн, экономических кризисов и периодического голода. Не знаю, можно ли сравнить с каким-то периодом нашей истории, но где-то близко к смеси брежневского застоя и нулевых. Но лучше не сравнивать. Лучше почитать.

В построении цикла автор исходил из идеи описать жизнь представителей одного семейства, но эта идея провалилась. Никакой семьи в романах нет. Никакого взаимодействия между членами семейства нет, за малым исключением. Никакого среза общества эта семья не представляет. Это не «Сага о Форсайтах». Наоборот, Ругон-Маккары разбегаются от родительницы во все стороны, знать друг друга не хотят и занимают произвольные места в обществе: и министр, и банкир, и лавочник, и священник, и доктор, и шахтёр, и крестьянин, и проститутка, и старушка-процентщица. Поэтому порядок, в котором рекомендует читать автор, бесполезен. Ничего отец не передаёт сыну, ничему мать не учит дочку — все начинают жизнь босяками и добиваются чего-то исключительно своими силами. Поэтому читать романы можно в произвольном порядке.

Но! Как прочитавший всё полностью, я предлагаю свой порядок, вернее, несколько порядков, в зависимости от интереса к той или иной стороне цикла.

Географически цикл делится на романы, действие которых происходит в Париже, романы про юг Франции и вымышленный город Плассан, где началось семейство Ругон-Маккаров, и несколько романов про другие места Франции.

Есть романы, непосредственно вплетённые в исторические события, а есть те, которые рассказывают о жизни определённого общества или сообщества или профессиональной среды.

Есть такие, которые я считаю обязательными прочесть, а есть и другие.

Всё это отражено в пометках. А уж выбор за читателем, принять их во внимание или нет. (Сначала хотел поставить пометку «любовь», но понял, что так придётся маркировать почти все романы. Однако я позволил себе выделить в конце пять романов, которые больше о любви, чем о чём-то другом).

Итак, вот что у меня получилось:

(обяз. истор. Юг, семья) «Карьера Ругонов»

(необяз, истор. Париж, политика) «Его превосходительство Эжен Ругон»

(необяз, Париж, земельные спекулянты) «Добыча»

-----

(обяз. Юг семья, религия) «Завоевание Плассана»

-----

(необяз, Париж, мелкие буржуа, клерки) «Накипь»

(необяз, Париж, становление торговых центров) «Дамское счастье»

(необяз, Париж, нищета, алкоголь) «Западня»

(необяз, истор. Север, шахтёры) «Жерминаль»

(необяз, Париж, пищевая торговля, рынок) «Чрево Парижа»

(необяз, Париж, художники) «Творчество»

(необяз, Париж, банкиры) «Деньги»

----

(необяз. Юг, крестьяне) «Земля»

(необяз, Париж, куртизанки) «Нана»

(обяз. истор. Восток и Париж, солдаты) «Разгром»

------

(необяз. Север, железная дорога) «Человек-зверь»

-----

(необяз, Юг, религия) «Проступок аббата Муре»

(необяз. Северо-Запад, рыбаки, усадьба) «Радость жизни»

(необяз, Париж, женщина с ребёнком и врач) «Страница любви»

(необяз. Север, религия) «Мечта»

(необяз. Юг, семья, наука) «Доктор Паскаль»

Мне роман показался техническим. Первая четверть — шитое белыми нитками описание всех родственников со всеми их судьбами и характеристиками. Странный вымученный конфликт между бабкой, старающейся уничтожить какие-то записи доктора о родственниках, и Паскалем, который зачем-то их бережно хранит, не делая копий. Причём никаких сверхсекретных данных доктор Паскаль не хранит, большинство данных — газетные заметки. Бабке стоило бы не доктора пытать, а выкрасть больничные карточки в психушке, раз она решила фальсифицировать историю семьи. Но и это вряд ли бы помогло, потому что крах банка Саккара — это уже история на всю страну, как такой крах можно замылить? В общем, очень странный конфликт, непонятный.

Много в романе посвящено исследованиям Паскаля, опять же, чудаковатым до уровня шарлатанства. Вся его докторская деятельность сводится то ли к подкожным, то ли к внутривенным впрыскиваниям плацебо. Которое он сначала принимает за панацею, потом разочаровывается и колет обычную воду с тем же результатом. Казалось бы, тут бы и задуматься, почему дистиллированная вода на некоторых пациентов оказывает воздоравливающее воздействие. Нет ли тут самовнушения?

Труд жизни — изучения наследственности. Но нет, конечно, взять мушек или горошек — это не наш масштаб. На людях будем изучать! Ладно, пусть так. Но никакого планомерного изучения нет. Выбирается генеалогическая последовательность, делаются некие предположения и любое расхождение трактуется как новый вариант наследования. Отлично, да? Похож на маму — пошло в дело. Похож на папу — пошло в дело. Похож на соседа — пошло в дело. Ни на кого не похож? И тебе придумаем хитропопый вариант полного слияния через два поколения — тоже в дело пойдёшь.

Но это полбеды, это набор гипотез, это бывает. Но почему учитываются только родственники по линии Ругонов-Маккаров? Это обессмысливает ценность всей выборки. От других родителей, не из этой ветви, дети же тоже что-то наследуют. Как можно учитывать у ребёнка только одного родителя, а на второго забить? Причём неважно, какого пола. Если отец — Ругон, учитывается только отец. Если мать из Ругонов, учитывается только мать. Чем прабабка по отцу, эта Аделаида Фуке, лучше прабабки по матери, допустим, Марьи Ивановны Синичкиной?

Роман начинает выправляться, когда от того, в чём Золя не понимает вообще ничего, он переходит к истории разновозрастной любви, стеснённых финансовых обстоятельств, разлуки и смерти — то есть пишет о том, в чём разбирается. Но этого мало. История повисает в воздухе. Она не привязана ни к какой социальной группе, ни к какому историческому событию. Действие проходит в Плассане, о котором читатель знает всё, который был «завоёван» десять романов назад. Всё те же лица, всё то же общество. Роман о непризнанном гении? По намерению — да, но по сути — о талантливом сумасброде, не способным к научной деятельности.

Мне кажется, всегдашняя дотошность изменила Золя. Какого-то не того он нашёл прототипа, где-то недоизучил жизнеописания великих учёных, схалтурил.

Безусловно самый сильный роман цикла, безусловно, шедевр. Да, я тоже читал в послесловии, что замысел был несколько иной, но я сужу не по замыслу, а по факту. Получилось настолько хорошо, что лучше не бывает.

Главными героями романа писатель выбрал парижанина Мориса и крестьянина Жана (хотя у Жана Маккара довольно сложная предыстория, он был и солдатом, и столяром, и батраком, и землепашцем-единоличником, см. роман «Земля»), двух противоположных по взглядам людей, которые вместе олицетворяют Францию: столичную и провинциальную, революционную и консервативную, легкомысленную, вспыльчивую и основательную, медлительную — и которые сначала недолюбливают друг друга, а затем становятся ближайшими друзьями. Благодаря идеально выстроенным родственным, приятельским и должностным связям круг знакомых двух друзей охватывает практически все сферы и слои французского общества. Это позволяет Золя виртуозно, не прерывая основных линий, показать отношение и действия всего французского общества во время описываемых событий: от императора до последней служанки, и так чётко и ярко, что в каждом персонаже второго плана угадывается собирательный образ героев предыдущих романов цикла. Встречая нового персонажа, буквально после двух-трёх фраз, я ловил себя на мысли, что уж больно он похож на такого-то из такого-то романа, а другой — вылитый вот этот из другого романа. И сразу к главным героям будто бы «прилипал» ещё один слой общества, ещё одна частичка Франции. И дурачок-обжора с Центрального рынка «Чрева Парижа», и легкомысленная барышня из «Накипи», и торговец (тут он производитель) тканей из «Дамского счастья», и даже судейский чиновник, обвинённый в растлении малолетних девочек («Человек-зверь»). Но, конечно, самая прочная связь у «Разгрома» с «Нана». Именно в финале «Нана» мы читаем о выкриках парижан на улицах: «На Берлин! На Берлин!» — тех самых выкриках, которыми опьянённые достатком, развращённые благополучием, попросту говоря, бесящиеся с жиру буржуа толкают Францию в авантюру захватнической войны.

Показательно, что так же постепенно, как герои «обрастали» частичками Франции, так же планомерно они их и «сбрасывают», знаменуя собой уже не разгром, а распад страны. И не менее ярко удалось Золя вывести их в финале на противоборство уже не как людей, а как голые идеи — соглашательства, мира любой ценой, против войны до полного разрушения, до полного отрицания компромиссов. Диаметрально различаются и взгляды героев на горящий Париж. Для одного, созидателя от сохи, этот акт напрасного, варварского разрушения, для другого, знающего Париж не понаслышке, прожившего в нём много лет и спустившего на парижские пороки отцовское состояние, это не варварство, это очищение. От Чрева и Дамского счастья, от Накипи, от Добычи и Денег, от Нана. Это бунт, это новое Творчество, это разрушение академического салона ради салона отверженных, и горящие берега Сены видятся Морису фоном главной картины, не написанной его собратом-художником.

Я не могу призвать кого-то прочесть 18 романов цикла, прежде чем взяться за «Разгром», — это было бы бесчеловечно с моей стороны, но я уверен, что любой, кто прочтёт хоть что-то ещё из цикла, получит при чтении «Разгрома» дополнительное удовольствие.

Вот именно что мазохистская позиция. Ни сама героиня не способна выстроить себе счастливую жизнь, ни передать другим «радость жизни». Нет самопожертвования, нет борьбы, есть только смирение и бултыхание в обыденности.

Совершенно случайно, перебирая электронную библиотеку, я одновременно с этим романом Золя открыл файл с другим романом, где тоже есть сильный женский персонаж. Громадная пропасть. Вот как раз тот роман можно было бы назвать и «Радостью жизни» и «Борьбой за жизнь», а не этот. Не буду скрывать, отзыв не место для выстраивания интриги — тот роман называется «Унесённые ветром». Да-да, та самая Скарлетт О'Хара и её знаменитое «подумаю об этом завтра». Вот про кого аннотация. Вот кто теряет всё и кому предстоит пережить много на своём жизненном пути. Пережить, преодолеть, побороть. А не плыть как щепка по течению, только и причитая «и в такой полной... тьме есть светлая сторона». Чушь. Не верю. И вот почему.

Одна из странных идей Золя — наследование психологических черт. На генеалогическом дереве листик с Полиной Кеню помечен так: «Равномерное смешение. Физическое и моральное сходство с родителями. В основе — порядочность». В «Чреве Парижа» родители Поли — владельцы колбасной лавки, сытые, уравновешенные буржуа. Мать так вообще воплощение преуспевающего торговца. Девочка до двенадцати лет находилась в этой торгово-производственной среде.

Я не верю в наследственность, я верю в среду. И девочка, которая в одиннадцать лет играла в продавца-покупателя, в работу мясной лавки, перед глазами которой ежедневно переходили из рук в руки золотые монеты, совершались сделки купли-продажи, не может через два года стать безвольной, бесхребетной бессребреницей. Да, смерть родителей и новая обстановка на какое-то время оглушили девочку, но не перечеркнули же всё воспитание! Почему она ни разу не пытается торговаться с тёткой? Не верю. Почему она ни разу не пытается торговаться с кузеном — предметом воздыханий? «Сделаешь так-то, получишь то-то»? Не верю. Откуда у неё потребность собирать оборванцев, если она в детстве не была набожной и не видела такой модели поведения ни у матери, ни у отца? Да и в деревне этой священник тоже не занимается подобной раздачей милостыни. Где образец? Откуда такое стремление у купеческой дочки? Не верю. Извини, автор, но написать «основная черта — порядочность» недостаточно. Тем более, что эта черта ниоткуда не вытекает: ни из детства, ни из образования, ни из окружения.

Да и что понимать под «порядочностью»? Не в первый раз героини Золя, охваченные любовным зудом («см. «Дамское счастье»), отказываются от акта любви из-за некоей врождённой стыдливости, она же порядочность. Вроде и любят, вроде и бескорыстно, но до брака — никак. Откуда это табу? Из религии? Но указанные героини не набожны, в церковь ходят редко, на ночь не молятся. Общественное осуждение? Да всем пофиг, см. тот же роман «Дамское счастье», где продавщицы априори считаются распутными. При том, что вокруг (что в «Дамском счастье», что в «Проступке аббата Муре», что здесь, в «Радости жизни») рыбаки-крестьяне-рабочие показаны как совершенно бесстыдные совокупляющиеся массы. То есть вокруг героини все грешат, все плодятся, а она «останется теперь навсегда бесплодной». Вот совсем-совсем не верю. В конце концов, вспоминая «Унесённых», отчего бы не захомутать фиктивного мужа? Того же доктора или ещё кого? Вот это была бы «радость жизни», реальная.

В моём представлении дочка торгашей владела бы всеми лодками в деревне, работники жили бы в общем бараке, лавка с водкой принадлежала бы тоже ей, и вся округа кланялась бы, завидев её в карете. А спускать на бомжей-алкоголиков наследство — это не радость жизни, это мазохизм и пустота.

Немного искусственности в истории любви я почувствовал и не слишком понял идею, что владельца универсального магазина погубит женщина. Вроде нет, вроде все счастливы. В остальном могу только восхититься талантом Золя показать историю становления и борьбы крупной торговли с мелкими лавочниками. Последних жалко как людей, но не их образ жизни, не их способ зарабатывать. Только один из них действительно сам занимается производством — вырезает ручки к зонтам. Остальные — обычные перекупщики.

Что это было?!

Это настолько приторно-слащаво, что дочитал с величайшим трудом. Дичайшая смесь туповатой сказки с дотошным описанием ремёсел и интерьеров. Причём ремёсел старинных, никак с эпохой не связанных. Сферический конь в вакууме, как говорится. Мда...

Нет, есть, конечно, неплохие эпизоды, качественно или, если угодно, «великолепно» сделанные. Стирка, например, или тень в саду. Но в целом... язык не поворачивается назвать эту поделку литературным произведением. Не уверен, что автор сам высоко оценивал получившийся результат, если судить по цитатам из писем.

«Таким образом, дело пойдет о новом отростке «Ругон-Маккаров», который пересажен в мистическую среду и благодаря специальному уходу окажется видоизмененным. Это научный опыт; но вот что составит любопытную особенность произведения: его можно дать в любые руки, даже в руки молодой девушке. Это поэма любви, но любви насквозь целомудренной, любви под сенью старого романского собора.» (от 22 января 1888 г.)

«Боюсь, что оно получится немного прямолинейным и банальным, но я хотел банальности сюжета, потому что все достоинства романа должны заключаться в том, как он будет сделан.

Меня часто упрекали, что я не интересуюсь потусторонним, вот почему я решил в моем цикле «Ругон-Маккары» отвести место «Мечте». Много лет назад я задумал написать книгу, подобную «Проступку аббата Муре», чтобы этот последний роман не стоял особняком в цикле. И оставил пустое место для этюда о потустороннем. « (от 5 марта 1888 г.)

«Точно так же я долгие дни до изнеможения читал «Золотую легенду»…» (25 мая 1888 г.) (Заметно, да. И потом пересказал всю книгу, ага).

Ну не знаю... Для классической сказки слишком затянуто, явно не Андерсен.

Лучше бы не читал.

Поскольку я «за красных, а не за белых», мне грустно видеть, что Фандорин мешает социалистической революции. Оригинальный малокровный вариант с всеобщей забастовкой руками «охранителя» Фандорина превращается в кровавую бойню с миллионами жертв. Типичный интеллигент «я политикой не интересуюсь». А чего тогда лезешь?

Вместо своей этой долбанной японской философии лучше бы Карла Маркса почитал. Путь у него. Вредительский.

Прекрасный роман, отлично показывающий, до какого маразма доходят, старея, умные, по своему честные люди.

Это была бы отличная книга, если б хоть как-то соотносилась с жизнью.

Что в повести хорошо? Лёгкое изложение научных теорий и мифо-исторических сведений. Общий позитивный посыл «искать, изучать», прогресс и всякое такое. Это прекрасная канва для увлекательной детской книжки.

Но всё остальное — полная чушь. Академик из Москвы поверил словам(!) мальчика, что он нашёл цилиндр. Автор, вы серьёзно? И тут же послали экспедицию осушать болото в тайге. Верю, конечно. Всей стране больше заняться-то и нечем.

Сюжетные повороты таковы, что я всё ждал, когда же из кустов появится немецкий автоматчик. Для полной коллекции. :)

История девушки, отправившейся погостить из Москвы к родне в татарскую деревню. И сделавшую правильный выбор.

Атмосферный светлый рассказ со вставками-случаями с предками девушки, с описанием быта, плюс немного военной мужской нотки.

«В пещере на территории современной России обнаружили звёздную систему: светило и планеты. На одной из планет есть разумная жизнь. Скорость течения процессов стократно выше земной.» Вот затравка романа.

Повествование идёт параллельно, с учётом разной скорости: на крохотной планете сменяются эпохи, на большой земле сменяются владельцы доступа к пещере. Интриги, стремление к власти, научные открытия и там, и там. Увы, такой подход не позволил мне однозначно занять чью-то сторону в намечающемся конфликте земляне — пещерники. И на планетке какая-то тирания, и у нас какой-то олигарх со спецслужбами. Понятно, что так или иначе это должно вылиться в открытое противостояние. На нашей стороне — размеры и ядерное оружие, на стороне крох — стократная скорость прогресса. Ну... закончилось всё неплохо. Ничьёй. Победила.... безграничная Вселенная.

Слабоконфликтный, неяркий роман.

Надеюсь, автор его переработает.

Для меня роман стал скорее историей девочки-женщины Тины с особыми способностями, чем хроникой, но не могу не согласиться, что «она стала свидетелем того, как изменился мир», преобразования островов в романе произошли значительные.

Не до конца я понял, что там за расы людей живут и почему они враждуют, но героиня с рождения попала в самую серёдку противостояния. Причём выбор у неё между плохим и очень плохим, хотя ей-то кажется, что она выбирает лучший путь. Невозможно до бесконечности скрывать свою особенность и итог где-то предсказуем. Финал вышел жёстким и в то же время освобождающим читателя от порицания героини. Прекрасный финал в этом смысле.

Мне этот рассказ понравился бы, если бы:

1. Люди на планете занимались чем-то осмысленным, а не просто глядели на зелёные и жёлтые сигналы.

2. Проблема была более интеллектуальной.

3. Герой решил проблему или поучаствовал в решении.

Для сравнения я беру первую часть «Понедельника» Стругацких. Всё странно, необычно, воруют диван, никто ничего толком не объясняет. Но! И коллектив симпатичен, и интрига не связана с протыканием живота, и герой худо-бедно действует.

А тут единственный вывод, который можно сделать, это то, что на работу берут каких-то гогочущих мужиков, которым нечем заняться, кроме как гоняться за копиями изобретателя с топорами и копьями. Как им вообще автоматику доверили? :)

«Профессия» Азимова. Ну да, есть отличия. Но это не полемика с Азимовым. Развитие идеи? Снижение требований до уровня «хоть как-то думает»... ну может быть, но всё равно слишком близко и слишком похоже, включая психолога.

Нууу... нет. Не понравилось идея, что ангелы на стороне каких-то инопланетян сверху, а демоны — внутри каждого человека. Плюс многовато боя. Да ещё и адская гончая.

Жуткая безнадёга, копошение одиночек в каком-то бездушном государстве — кошмар. Не совпадаю я с автором в понимании проблемы и способе её решения. Решительно не совпадаю. Рассказ хорошо написан, это да. Но кульминация и финал, с этим убогим коллективным недоразумом разлагающихся мозгов во главе с укушенным недозомби... бррр.

С мотивами не очень. И у Альберта, и у Лёшки. Лучше всего удался профессор. Даже генерал, который таится от ФСБ, странный.

Зачем жестокому маньяку держать кучу заложников?

Или, почему революционер, умеющий читать мысли, не ищет сторонников?

Необъяснимо странное поведение у перечисленных персонажей.

Как генерал собрался использовать телепата на фронте? Для допросов что ли? Ну-ну

На эту тему был рассказ у классиков про исчезновение раненых из палаты. Альфред Бестер «Феномен исчезновения». https://fantlab.ru/work9369 Там главный упор, и вполне правильный, был на военных. Именно переориентация на военные рельсы и тотальную, я подчёркиваю, тотальную загрузку всех военно-учётными специальностями привела к тому, что в Америке не осталось Поэтов.

Засилье технарей есть в «Бегстве Земли» Карсака. Но при этом искусство не умирает. Хотя тоже есть борьба с сектами.

Мне трудно поверить, что и люди религии, и люди книги, и люди театра будут отстранены от спасательной операции. Но это взгляд автора, он имеет на него право.

Да, всё будет хреново, если к власти придут бездушные люди. Например, малоталантливые австрийские художники и скверные автобиографы, плохо владеющие немецким. Но как это связано с противостоянием «физики-лирики»? Никак.

Рассказ дискуссионный, идейно неверный, но написан неплохо.

А мне понравилось. Этакий производственный рассказ. И это внекс, где и ожидаешь не канонических текстов, сделанных по лекалам, а интересные отступления от правил.

Рад, что советы наставницы в голову практикантке всё же запали. В чём-то похоже на «Стажёров» Стругацких.

Метаморф — читерство. Можно было придумать другую причину для ненависти и мести.

Далее. Почему последнего живого синерога стали уничтожать? По тексту я понял, что синероги чуть ли не в Красной книге.

В итоге победил рассказ педофила, наркомана, садиста и бандита, который тихо мирно никого на конкурсе не задевал. Вывод: ты можешь в жизни быть полным отморозком, но на ФЛР веди себя паинькой.

Класс! Супермужик! Рассказ огонь! Давно пора запретить продавать алкоголь и табак в обычных магазинах! Только под дулом пулемёта! И выдать кассирам шокеры!

Жёстко, кроваво, динамично. Продолжение серии. Предыдущие не читал. Этот понравился.

Сказка о не-таком человеке, который нашёл себе пару. Всерьёз воспринимать сложно, но как сказка — вполне хорошая. Герою удалось даже проявить себя перед понравившейся девушкой.

Всех жалко, выхода нет, лодки разрушили. Как же так?

Идея интересная, но рассказ очень грустный получился.

Надо было остановиться на записке под ёршиком.

И ещё. Почему у горошин лица тёщи, а не жены или его? Кто на ком женат и чья это армия?

Бедные дети, эгоистичные взрослые, несчастная пара, которая не может иметь детей, потому что от девушки остался только мозговой слепок... Из этого набора можно вылепить только трогательную историю спасения деток. Она не то чтобы не удалась, но оставила ощущение предрешённости. Хотя эпизод с молодым рыцарем оставлял надежду, что всё будет не так однозначно. Или я н понял финал? Спасатели вышли в телах детей, а дети погибли? Вроде нет. И это грустно.

Сначала сестра и мать погибают, потом он сам погибает. В промежутке умирает отец. Да уж...

Я не понял, что случилось с людьми. С анимой и пустотой вроде ясно, а вот с переходом не очень. Если именно так переходят, как сделал герой, то этих теней должно быть пруд пруди, а если нет, то куда же они деваются?

Впрочем, главное в рассказе — это взаимоотношения братьев. Кто по кому скучает, кто о ком заботится, кто кого защищает и чем жертвует. Вполне годная история, я проникся.

Вода-вода. Где рассказ-то? Какая-то бессмысленно жестокая резня местных.

Годно как основа, но конфликт в виде вербовки на космолёт — это не тот конфликт, который хотелось бы. При всём многообразии шуточек и разумных видов, нет какой-то изюминки. Артурианская на травах на изюминку не тянет.

Так что рассказ смотрелся бы лучше, имхо, либо в сокращении, либо разбитый на тематические эпизоды, связанные употреблением артурианской.

Очередной рассказ, как хренова американская демократия. Ну ок. У Тенна есть тоже рассказ про это. И у Лема «Стиральная трагедия». Не буду спорить. Американская демократия — говно. И что? Что мне, живущему в России, от этого? Одной фразы про Ленина и коммунистов мало, чтобы меня заинтересовать.

Давайте подымем из безымянных могил расстрелянных в подвалах Лубянки? Тот же Бутовский полигон.

Гражданскую войну вспомнили? Окей. У нас она тоже была. Напишите про зомби красноармейцев и белых.

Нет, конечно. Слишком близко. Слишком страшно. Лучше похихикать над Мартином Лютером Кингом. Ну-ну.

Непонятно разделение на полы. Непонятна конструкция «проспала инструктаж». Проще заменить на «всунули в последний момент». Перо — это стальное перо какое-то? Неочевидно тоже. Но самое главное, странный конфликт.

Действительно лёгкий, с юмором, роман, разбитый на три части. Согласен со всеми отзывами. Рад, что книга попалась мне в рекомендациях.

Самое главное для меня сейчас, что книга вернула мне веру в человечество. Доброжелательное, любопытное человечество. Даже злодеи в романе нестрашные.

Сам я не учитель, спорить о бюрократической нагрузке учителей не буду. Даже если книга устарела и не отражает действительность в России (а с чего бы? роман-то про американскую бесплатную школу 60-х годов), она всё равно остаётся «романом о школе», ярким, душевным, правдивым.

Тот редкий случай, когда после прочтения хочется закричать: «Ещё! Ещё! Ещё!»

Нетипичный для Пикуля роман. Собственно, никаких исторических событий в нём не происходит. Это описание русского Севера 1870-х годов, городка Пинега Архангельской области и окрестностей. Пьянство, воровство, невежество, драки. Молодой ссыльный, калечная гимназистка, кавказская вдова, недоспившийся чиновник — портреты людей, выбивающиеся из общего ряда, их судьбы, а ещё рассказ про доверчивого самоеда, коренного жителя тех мест.

Ну уж нет, Чейз может лучше. Это слишком примитивный роман, слишком карикатурный. Все персонажи ходульные донельзя. Интрига, не буду спойлерить, тоже мелковата. Но главное — наказание! Ну что это такое? Это же Санта-Барбара какая-то.

Нет-нет-нет, это не самый удачный роман Чейза.

Удивительно, насколько моё впечатление от романа не совпадает с мнением других отозвавшихся. Возможно, дело в том, что я роман слушал, а не читал глазами. Отсюда и отсутствие претензий к объёму, неспешности событий и т.п. Слушал себе потихоньку и радовался описаниям. Подобрать правильный темп, как я понимаю, одно из главных условий чтения данной книги. :)

Надо признать, что это не «искромётное», не «ошеломляющее» фэнтези. Это «затягивающее» фэнтези. Ординарные, но хорошо выписанные герои вызывают желание попутешествовать с ними вместе. Жаловались, что сцены большие? А мне вот не хватило торговых сделок Хармона, их слишком мало в книге!!! И балов маловато у Миры!!! Интриги Эрвина даны в воспоминаниях, но я бы не отказался ещё от двух-трёх сцен (с вином особенно понравилась). Боёвка? Мне, как фанату «Колеса времени» Джордана, боёвки вполне достаточно в книге.

Плохо в романе совсем другое — финал.

Не буду спойлерить, но ни торговец не смог провернуть Величайшую Сделку как Великий торговец, скатившись в подобие Голлума с «его прелестью», ни сын лорда, поставленный руководить отрядом суровых воинов, не смог стать настоящим лидером (спасибо, что сам дотянул до конца книги), а ведь заявлен был как интриган-стратег-игрок в шахматы!, ни перекрашенная детектив-самоучка (кстати, тоже прекрасно играющая в аналог шахмат) не смогла распутать интриги к своей пользе. То есть все главные герои, заявленные как умные, вывернулись не благодаря своему уму. На их фоне император Адриан — мудрец, наёмник Джоакин — воитель, а светская болтушка Бекки — амазонка.

В итоге, хоть этот роман мне понравился, не думаю, что буду читать продолжение. Герои «слились», измельчали, разонравились. Скорее, я бы почитал приквел, про Шутовской бунт, про Лошадиные войны и т.п., чем непосредственное продолжение с теми же героями.

Вполне себе грамотно выстроенный роман.

Девочка-подросток Эмми попадает в Страну Оз, где всю магию сцапала её предшественница, Дороти, а Страшила, Дровосек и Лев предались своим худшим желаниям. Собственно, обстановка в Стране Оз демонстрирует, что происходит с правителями несменяемыми, обладающими абсолютной властью и занимающими трон долгое-долгое время.

Страшила умный? Да. Так он занялся изучением мозга. Сначала, я думаю, на мышках, но к началу повествования он перешёл на слуг и несогласных. Вытаскивает из живых мозги, в какой-то агрегат суёт — всё логично. Ограничений нет, времени вагон.

Железный Дровосек изучает комбинации живого и механического, примерно с тем же садизмом, что и Страшила.

Лев просто жрёт всех. По частям. Хотя, возможно, я не разобрался в тонкостях его гастрономических пристрастий. Возможно, в процессе пожирания трепещущей плоти Лев тоже проводит какие-то исследования. Храбрости, стойкости, живучести или ещё чего.

Тут же и сопутствующие подобной власти пропаганда, аппарат репрессий и горстка сопротивляющихся.

И вот героиня попадает в этот застойный котёл диктатуры. Серая, затюканная в нашем мире, без особых магических талантов, без боевого характера — обычная средняя девчонка. Интересно про такую читать? Полагаю, только в том случае, если по ходу романа героиня как-то раскроется, проявит себя, но нет... такой же ведомой серой мышкой Эмми проскакивает до конца книги, служа статистом описываемого мира.

Автор пытается оживить книгу сценами ужасных издевательств, таинственными персонажами, играет на том, что цели разных групп влияния на героиню не до конца понятны, и местами это работает, но в целом — нет. Слишком всё разрозненно, слишком большой охват. Закрадывается ощущение, что ни кровь и ужасы, ни дворцовые интриги, ни борьба с тиранией не интересны автору. Как и сама героиня.

Тем не менее, как описание, что может произойти с героями сказки, если дать им власть и время, почитать можно.

Чего все на барыню окрысились? Короля играет свита. Барыне можно было втюхать любую хрень и она бы поверила. Вон, доктор капнул сорок капель и барыня целый день проспала.

Не барыня в рассказе главный злодей, а дворня. Кто за Герасима вступился? Никто. Кто Герасиму посочувствовал? Никто. Каждый думал только о том, как бы половчее выполнить каприз барыни. Вот поэтому Герасим и утопил Муму. Потому что иметь в этой жизни привязанность — это значит потерять её. Отнимут, растопчут и надсмеются.

Прекрасный роман о полнейших бездельниках. Никто из персонажей не занимается вообще ничем: не служит в конторе, не руководит полком, не пишет статьи в газету — полная пустота. Ни политических интриг, ни... да хоть бы лошадей кто разводил или на скачках играл! Нет, только спят, едят и гуляют по саду.

Уникальный роман.

Крепкий образец эпохи. Сейчас кажется наивным и по части экономики, и в части социальных отношений. Но то было время мировых преобразований, новых открытий и дикого капитализма. Роман написан в 1925-26 годах. Мир пересаживается с лошадей на автомобили, использует радио и травит врагов газом. В Германии, где тогда проживал Толстой, коммунистическая партия, после неудачи с восстанием, набирает 10% мест в бундестаге. Бушует гиперинфляция. Рабочие объединяются в профсоюзы. И не только в Германии такая картина. В США бутлегеры и до Великой депрессии два-три года.

В наши дни, когда учёных-одиночек не осталось, за каждым предприятием следят пятнадцать комиссий по труду, охране природы и противопожарной безопасности, когда монополисты вынуждены оправдываться или продавать активы, золотого стандарта нет и налог на сверхдоходы достигает 95%, когда морские перевозки отслеживают спутники и уничтожить остров можно ракетой с другого края мира, — да-да-да, роман совершенно наивен.

Читаю отзывы и немного офигеваю. Какое «что-то необъяснимое, витающее в воздухе»? Какая «трансформация»?

Дорогие девушки, всё проще. Жён убивают, а вместо них делают виниловых кукол. Именно для этого героиню попросили записать на магнитофон своим голосом почти весь словарь. Именно для этого художник делал её эскизы. Женщин убивают, роботов создают. Вы фильм не смотрели что ли?

Роман затянут, и это не единственный его недостаток. Автор показывает семьи, живущие по инерции, без любви и близости. Мужья заняты работой, жёны хлопочут по хозяйству, дети болеют и шалят, но они не вместе, они каждый по отдельности. Казалось бы, имея технологию создания человекоподобных роботов, проще главе семейства развестись и окружить себя техногаремом, а не идти на убийство. И завести рободетей и робособаку. Потому что никакого общения мужчины в изображении автора от близких не ждут. Странные, одинокие эгоисты. Зачем им вообще семья?

К достоинствам отнесу хороший уровень саспенса. Но и только.

Как я уже писал, мне этот рассказ сильно напоминает «Мир на колёсах» Гарри Гаррисона. https://fantlab.ru/work2443

Я согласен, что сравнивать роман и рассказ не слишком корректно, но даже если бы Гаррисон ужал роман до размеров рассказа, всё равно у него вышло бы лучше.

И дело в том, что «Мир на колёсах» — драматически верно выстроен. Говоря читательским языком, в нём есть динамика, есть напряжение, есть интрига.

И там, и тут население планеты перемещается в благоприятную область. Но здесь — это рядовой, типичный переход, один из сотен подобных. Финал известен заранее. Автор... ну, извини, автор, не озаботился как-то драматизировать ситуацию.

И сравним с Гаррисоном. Корабли, которые должны забрать урожай, не прилетели. Выбор: переезжать как обычно, но тогда бросить весь собранный за пять лет урожай, либо перевезти и людей и урожай. Немыслимо! Никто так не делал! Но выхода нет. Если урожай погибнет, погибнет и колония: им нечем будет торговать с внешними мирами, не будет запчастей, не будет других товаров, которые они получали в обмен, не будет ничего. И вот ценой невероятных усилий, с опозданием, под надвигающейся жарой, втрое перегруженный караван отправляется в путь. Драматизм — о да! Известен финал? конечно нет. Ведь такой караван едет впервые!

Как можно было бы драматизировать сюжет Кочевья?

И тут я вспоминал другой роман, другого автора, это «Планета изгнания» Ле Гуин.

Там повествование идёт от лица девушки, родившейся не в срок (цикл на планете двадцать лет). Она обречена либо остаться вообще без мужа, либо стать второй-третьей женой. Она влюбляется в инопланетника, остаётся с ним в городе пришельцев и т.д.

В Кочевье тоже есть такой возрастной разброс. Но автор вновь не захотел драматизировать. Не ввёл героя, который ещё слишком слаб для перехода. А значит, некому и сочувствовать.

Поэтому я не могу оценить рассказ «Кочевье» высоко.

Шикарный рассказ. И идея поиска гена Спасения, и исповедь объекта эксперимента завораживают. А эпизоды с белой палатой вносят нотку безумия.

И с кем он беседует? К кому обращается? Такое ощущение, что к читателю. Это третий слой нереальности. :))

Романы не связаны условно, романы специально автором связаны. Могу предположить, что на волне успеха первого романа автор решил написать продолжение, отсюда и схожие названия, и заботливо перенесённые во второй роман в качестве статистов герои первого. На мой взгляд, такой перенос ничуть не украшает ни автора, ни книгу. Судя по библиографии, это типичный подход Меррита. Первая книга цикла, через год — вторая, потом цикл бросается. Впрочем, это и циклом назвать нельзя.

Книги очень разные. Если первый роман это роман о столкновении западного цивилизованного человека, врача-материалиста, с чертовщиной, то второй — скорее про ожившие легенды, ожившие как в ведьме, так и в самом герое, профессиональном знатоке мистики. И «оцикленность», подгонка под схему только портит второй роман. Нелепый Рикори, срочно вызванный из Италии, чтобы только наблюдать финал! Доктор Лоуэлл, нужный лишь для того, чтобы познакомить героев! Ужасно.

Герой — тюфяк. Болтает как щепку. Каждая юбка легко охмуряет.

Роман показался неряшливым. Тени не играют основной роли как куклы в первом романе, так, изредка появляются. Чтобы оправдать их присутствие, автор отправил героя в мир теней, который к истории вообще не пришей кобыле хвост.

Пистолет, так тщательно оберегаемый, не сыграл. То герой его отбрасывает, то использует впустую. Так зачем было пистолет вводить?

Для связи с первым романом автор ввёл гангстеров и доктора Лоуэлла, которые тоже оказались лишними.

Вообще вся история — это любовный треугольник между героем, ведьмой и невестой героя. С громадной частью воспоминаний о прошлых жизнях, городе Ис (привет, цикл «Короли Иса» Пола Андерсона) и всяком таком.

В итоге куча оборванных линий, несыгравшие ружья и т.п.

Неряшливый роман.

Главное, что не понравилось в книге, это нереалистичная игра. Она с точки зрения механики описана скудно, а в плане отыгрыша компьютерных персонажей слишком живая. Эти комп. персонажи (НПС, неписи) с богатейшей мимикой, жестами, эрудицией и превосходящим человеческий разум количеством шуток, иронии, отсылок к чёрно-белому кинематографу больше похожи на подсознание автора, чем на набор железяк в комнате с белым потолком и без права на надежду (видишь, Васильев, я тоже робот, я могу Наутилус перефразировать).

Из придирок поменьше:

= Невкусно описана боёвка. Это плохо и для ЛитРПГ, и для фэнтези-книг. Даже штурм замка описан средненько. Всё время ощущение, что герой отстранён от битвы, а автор отстранён от героя. Такой просмотр кино через два мутных аквариума. (И прищурившись как Клинт Иствуд, капитан Васильев смотрел им вслед. ъъъ Видишь, автор, я песенку Аквариума тоже знаю. И вообще этот жжж-отзыв неспроста).

= Слабый мир, слабая игра. Скажите мне, вот чего ради миллионы игроков будут сидеть в игре, где при каждой смерти выпадает весь рюкзак и вся амуниция? Где только стандартные расы. Где нет недорогих и быстрых средств передвижения, а пространства огромны (последние два слова — это цитата из Нау тоже, «Скованные одной цепью»). Где корабли по реке плывут сутками. Ну подождёт игрок день-два и переключится на другую игру.

= Слабая компания-производитель. Автор в газетах вроде понимает что-то, но в рекламе, игровом бизнесе — ничего. Такая дурацкая компания и её продукт, что смешно. По элементарным вещам это видно. Игра, где приватный разговор можно подслушать? Правда? А предоставить такую возможность за 2000 золотых разработчики не додумались?

Вообще у меня сложилось впечатление, что автор взял Вальдиру за образец, не понимая в ММОРПГ вообще ничего. Скажем, у Михайлова есть глобальный квест по освоению нового материка. И строят корабли (очень дорогие), и готовятся кланы. Что делает Васильев: он берёт этот квест и как бы модифицирует. Но по незнанию получается ерунда. Зачем плыть на другой континент, если регистрация там разрешена? Клан регистрирует там пару игроков, перечисляет им миллион золота, они покупают телепорты на этот континент и кладут в кланхран. И не надо убеждать меня, что предложенная мной схема не сработает. Не эта, так другая. Нет смысла устраивать безумно дорогую экспедицию, если новые игроки могут родиться в том месте.

В итоге я прочитал интересную книгу про жизнь журналиста с многими тараканами в голове, но практически ничего об Игре!

Вот уж действительно, «игра не ради игры». (В приложении, которое должно рекламировать игру, автор не смог создать ни одной яркой, захватывающей статьи!)

UPD. Ой, про цитатки-отсылки забыл. Как же без них, автор столько раз (именно раз, то есть одни и те же отсылки многажды) их напихал в книгу, что и мне в отзыве придётся. Кого бы взять... так... кино? Шарапова? Штирлица? Нет, надо что-нибудь постарее...

Недословно: «Мне говорили, что автор ас, а он... у-двас». :)

ЛитРПГ здесь почти нет. Идея в том, что некий товарищ техническими средствами смог пригласить в гости к себе в сон несколько тысяч людей. Создал такой совместный сон, где он сам — царь и бог. Поэтому в романе нет ни характеристик вещей, ни логов, ни прокачки как таковой.

Есть самобытные персонажи, есть игровой социум — это то, что от ЛитРПГ.

Есть мир снов, техника осознанного сна, твари из нижних миров-снов, Лимб и т.п. — это от Кастанеды и всякая эзотерика.

Есть российская стартап-компания, откаты, ФСБ и прочие реалии России.

Так что жанр тут скорее мистика по нашему классификатору.

Мне роман понравился. И язык хорош, и сюжет, и сеттинг, и герои. В центре — неамбициозный пофигист лет 30+, который плывёт по жизни, как щепка. Прибило его волной в эту кампанию, вот он и сидит тут. Но постепенно герой раскрывается и перед читателями, и перед своими сослуживцами. Да, женский пол в этом раскрытии играет главную роль, но это неудивительно. Драма в отношениях в прошлом, сложности в настоящем — как раз то, что и нужно для понимания героя. Однако не только «тёрки с тётками» наполняют роман. Компанию лихорадит, её хотят уничтожить. Герою предстоит проверить дружбу, испытать предательство, пойти на похищение человека — и всё это как в реале, так и в мире снов.

В историю крикета эта подача не вошла, во всяком случае мне не удалось найти такого термина в словаре крикета, кроме как ссылки на этот рассказ Конан Дойла. Как, собственно, и самого Тома Спидигью. И хотя я классифицировал произведение как реализм, но это выдуманный реализм: никакого деревенского игрока с уникальной подачей не было. Это красивая сказка или, если угодно, байка, придуманная Конан Дойлем.

Правду, конечно, мы не узнаем никогда, но есть версия (https://www.espncricinfo.com/story/what-inspired-conan-doyle-cricket-yarn-82166), что сэр Артур вычитал о подобной подаче в книге 1880-х годов.

Тем не менее байка получилась захватывающая, с долей английского юмора, патриотическая, но не слишком. Отличная история как приманка для детей, чтобы увлечь их крикетом.

Один из тех старинных рассказов, которые хорошо воспринимались в те далёкие времена, когда жанр только зарождался, когда загадочные случаи будоражили публику самим фактом своей загадочности, когда достаточно было написать (в газетном стиле), что достопочтенный джентльмен шёл по полу и внезапно исчез, и такой рассказ уже становился самостоятельной историей, но... сейчас... да боже мой, какое наивное прямолинейное бесхитростное построение! Первой фразой указать, что случай записан со слов медиума! Ой-ой! Где же интрига?

Ставя низкую оценку, комрады, я в первую очередь думал о тех, кто решит ознакомиться с творчеством Конан Дойла впервые. Можно сколько угодно «отдавать дань» и восхищаться «первопроходцами», но если завышать оценки вот таким рассказам, то не удивляйтесь, что молодёжь, прочитавшая тонну рассказов про посмертное существование, отвернётся от автора.

Три случая из судебной практики, три убийства. Автор ставит вопрос, насколько справедливо было наказание. Истории абсолютно разные, их объединяет только то, что все улики преступлений косвенные, в мотиве преступников остаются сомнения, полной картины произошедшего нет.

Всё-таки трёх разноплановых историй слишком мало, чтобы получить полноценный цикл, имхо.

Вся серия рассказов о Жераре подразумевает знание истории и обычаев тех времён, иногда довольно трудно понять, в чём юмор, и этот рассказ про лису, на мой взгляд, самый непонятный из всех. Ясно, что Жерар как-то нарушил правила охоты, что он унизил национальный английский спорт примерно так, как если бы ворвался на футбольное поле и разрубил пополам мяч, но в чём именно нарушение — неочевидно.

Насколько я понял, фишка в том, что лису убивать вообще не надо было. Там в след. рассказе в начале идёт такой абзац:

То ли в Испании не было лисиц, и англичане привезли её с родины, то ли ещё что-то.

Мегрэ ворует чемодан. Вернее, подменяет похожим. Зачем? Просто так, только потому, что его заинтересовал незнакомец. Это, конечно, оригинальный способ полицейскому не остаться без работы, но вообще-то УК трактует как воровство, от трёх лет. Что делает незнакомец, обнаружив подмену? Стреляется. На Мегрэ повисает ещё и доведение до самоубийства. Побольше бы нам таких комиссаров полиции... Увидел, обворовал, довёл до самоубийства.

Прочитав начало, я не был удивлён, что и дальше роман держался в подобной сюрреалистической манере. Суицидник — тот ещё оказался бобёр. Живёт в нищете, камин топит тысячефранковыми купюрами. Да и вокруг Мегрэ появляются типы ничуть не менее странные. Неудивительно, что заканчивается всё утопленниками, повешенными и Апокалипсисом.

Психологически тягостный роман.

Безумно грустная история о маленьком больном человечке, у которого в жизни ничего не получалось, который был окружён людьми, презирающими его, и который всё-таки любил свою жену и сына, несмотря на их равнодушие.

Автор выбрал для этой истории удушающую тридцатиградусную жару. А меня в финале пробрал холод.

Отличная книга. Я поставил высшую оценку в рамках жанра ЛитРПГ.

1. Интересный герой. Олег живёт за счёт торговли в виртуальных играх, и живёт неплохо. Но случается крах, и ему приходится осваивать новую игру. Войдя в «Сферу миров», Олег-Кот постепенно меняется, заводит друзей и даже романтические отношения с неигровым персонажем (в реале герой женат, на минуточку).

2. Правдоподобное объяснение «ого-го какой игрушки». С детства Балабанов стремился создать супер-игру. С друзьями работал над проектом «Сферы» всю жизнь. Разработал собственный язык программирования, невероятный «генератор», всунул в игру секретные разработки спецслужб.

3. Хорошая интрига. Балабанов с основной группой разрабов погибает в авиакатастрофе. Никто из оставшихся не умеет управлять «генератором Сферы». А тем временем Олег-Кот находит уникальный предмет, которого по логике в игре быть не должно.

4. Герой не всегда получает то, что хочет. Уникальный предмет не делает его супер-игроком. Амплитуда колебаний победа-проигрыш выстроена классически: сначала маленькая победа, потом маленький проигрыш, потом победа побольше и т.д. до эпического провала и финала.

5. Текст не перегружен логами, не пестрит повторами применения умений, не утомляет однотипными действиями. Порой повествование переходит в обычное хорошее фэнтези, с красивыми описаниями и реалистичными действиями.

Есть и минусы, конечно.

1. Много жаргона в диалогах. Особенно в диалогах во время битв. Это может сбить темп у неподготовленного читателя. Но тут я бы порекомендовал открыть словарик и выучить наконец эти десять-двадцать слов: респ, лут, ваншот, конста, эквип и т.п.

2. Странные отношения с женой. Непонятные. И она к нему относится непонятно как, и он к ней. А ведь он заигрывает с искином. Целует в игре какую-то травницу, обнимает, цветы дарит, переживает, как бы с ней что не случилось. Значительно ярче отношения, чем с женой. Возможно, в продолжении это как-то разъяснится.

Юмора почти нет. Но это не юмористическое фэнтези. Это классическое «Меч и магия». Качественное. (Кроме «что бы» и «чтобы») :))

Интересный ЛитРПГ-роман. Герой отыгрывает муравья!!! :) Прикупает в магазине проникающий хоботок, ставит внутрь «самогонный аппарат», дерётся с гусеницами и жуками, выполняет квесты по переноске личинок и т.д. Эдакие приключения в виртуальном микромире. Прочитал с большим удовольствием почти весь роман, за исключением последнего, слишком растянутого квеста, решение которого было очевидно для читателя сразу, а герой долго и нудно пробовал негодные варианты.

Автор пытается подать игру как некий научный эксперимент, куда героя пригласили в качестве подопытного, но, на мой взгляд, эта обёртка лишняя. Никак на суть происходящего в игре она не влияет.

В целом неплохой роман.

Затянутый роман про космогеймера. Но законченный, что радует.

Основная интрига строится на доступе к уникальной планете. Оттуда герой добывает плюшки и квесты. Вспомогательная интрига — противостояние клан-лидеру — увы, не добавляет динамики, а только отвлекает. Впрочем, половина романа — это бессмысленные отвлечения: казино, трактир (больное место у автора что ли? :), торгаш-еврей с характерным акцентом (скучный повтор из других циклов). Игровая механика прописана слабо и тоже отвлекает: герой читает какие-то учебники, набирает кучу навыков, качает непонятные параметры — всё это лишнее и на основной конфликт не влияет.

Вторая претензия к тексту — эмоциональная пустота. Это реально скучно читать.

Сама идея интересная, но реализация мне не показалась достоверной.

Мне вообще Фанмир в области отыгрыша неписей не кажется реалистичным игровым пространством.

Зачем всяким кузнецам и трактирщикам отдельные легенды? Каждому стражнику?

Зачем ставить ограничение на количество отмычек у торговца? Во всех нормальных играх такие предметы можно купить в неограниченном количестве.

Зачем каждому горшечнику, травнику или трактирщику ставить необходимость получения ресурсов, время изготовления предметов и т.д.

Объявления о найме сотрудников? Полная ерунда. Сотрудники должны возникать ниоткуда вместе с помещением.

К чему вся это неигровая экономика? Только чтобы автору было удобно растить своего непися.

Единственное, с чем я согласен, это модификация строений. Хорошо, когда игра подстраивается под увеличение или уменьшение потока игроков.

Центральная ошибка военного ИИ — недооценка квестов. А ведь именно они должны быть рычагом воздействия на бессмертных, то есть на игроков. В романе же ИИ использует набор квестов только для того, чтобы одеться и спекулировать глиняными ложками. При том, что заявлено, что награда появляется из ниоткуда независимо от финансового состояния трактира.

Думал, что увижу изнанку Фанмира глазами цифровой сущности, а получилось, что это такой же игрок, но с другими ограничениями.

Лично я ознакомился с романом неделю назад. Если и были какие-то ошибки в СИ-версии, то в варианте на Автор.Тудей они исчезли. Вполне вычитанный текст.

Вальдиру и Барлиону я читал, «Лишних людей» — нет. Так что по своему опыту скажу, что мир мне показался нормально-фэнтезийным, выбор расы героя — забавным, тем более что он завязан на смену игрового ID. Не знаю, насколько это спойлер, но и смена ID, и доступ неписей на остров, и другие «непонятки» — всё получает объяснение после прочтения записки из шкатулок (квест на 10 частей записок).

Что понравилось ещё: нет разрыва между реальным миром и виртуальным. Я об этом писал в отзыве к Вальдире. Ну не может быть так, что в игре супер-навороченные технологии и ИскИны, а в реальности нет даже автоматов-водителей или умных домов. Чипы есть чипы. Микросхемы есть микросхемы. Программы одни и те же.

Тут же автор не подвёл. И клоны, и чипы, и охранные ИИ — всё как в нормальном будущем.

Второе, что тоже понравилось: автор не выпячивает экономическую привлекательность игры, как в Барлионе. О чём я опять же писал в отзыве на Барлиону. Все эти вирт. ресурсы, которые становятся реальным доходом — это чушь полная, то же самое и с арендой, образованием и т.д., чем грешит Барлиона.

В отличие от Дэма Михайлова (Вальдира) и Василия Маханенко (Барлиона), автор «Инквизитора», Иван Магазинников, — опытный гейм-дизайнер мирового уровня с дипломом системного программиста. Так что понимает, как соотносится экономика, виртуальность и компьютерные технологии.

Юмор дозирован, это тоже в плюс.

Минус я нашёл только один: слабая увлекательность. Ровное повествование, не зависящее от скорости действия. К сожалению, это типичная проблема всех циклов, выложенных в интернете. Если читать маленькими порциями, по главе в день, то нормально. Если пытаться прочитать за один раз больше — начинает приедаться.

Не понравилось. Все строят хитроумные планы, а Штирлиц на побегушках. Не герой, а собачонка.

Далее, в романе слишком много случайностей. Финал из-за этого получился непонятно какой. Игра Мюллера с СССР оборвана. Да и вообще Центр показан каким-то бесхребетным, Сталин — беспомощным склочником, а Советская Армия — тупой машиной наступления. Зачем так?

Интересна часть про американцев. Вот тут жизнь есть! Гувер со своими интересами, Даллес — со своими, тайные организации, финансирование капиталистами, противостояние с президентом — захватывающее чтение. Красиво выстроено понимание ошибки Рузвельтом. Значительно сильнее, чем германский штаб.

Франция попалась немного, но тоже интересно. И с Голлем, и с Кюри.

Куда-то пропали Великобритания. А ведь там наверняка тоже были свои интриги. Где хитроумный Черчилль?

В целом роман так себе. Половину можно спокойно выкинуть, оставив только интриги внутри союзников.

P.S. объём романа в 1,5 раза больше, чем 17МВ, 800 килознаков против 500 килознаков.

Тёмное фэнтези. Мертвецы против Зла. Сад костей. Принцесса-колдунья. Наивный герой.

Заснув у постели умершего отца, Йоханнес видит сон про прекрасную принцессу. После похорон он отправляется в путь...

Мне сложно понять, сколько в рассказе перверзий, если они вообще есть, но история понравилась. Много деталей, которые не столько работают на сюжет, сколько создают атмосферу. От домового до владельца театра марионеток.

Основной посыл, как я понял, в том, что в мире добрых людей значительно больше, чем злых, вот только у злых иногда случайно оказываются возможности творить зло. Но это поправимо. :)

Мифологическое существо стучится в дверь к поэту. Логично? Вполне. В обычном доме это существо и не заметили бы.

Поэт существо согревает и кормит, возвращая к жизни.

В ответ божество заносит в сердце поэта неразделённую любовь — чувство довольно мрачное и тоскливое. Такой вот проказник.

Поэт, испытав на себе это горькое чувство, предупреждает читателя: остерегайся пакостника с луком, иначе жизнь тебе покажется не жизнью.

---

Где в этом сюжете педерастия?..

Конечно, есть нюансы, есть акценты, описания и так далее. Но в том переводе, в котором читал я, ничего сексуального нет, разве что «посадил на колени», но, видимо, больше сажать было некуда. Халупа поэта — не королевский дворец. Стул, печка и грязные носки в углу.

Как по мне, так обычный печальный рассказ про старика, который из-за стрелы бессильно вспомнил молодость.

Дания — родина викингов. Они же грабители и убийцы. А чуть ранее именно с датского полуострова в Британию отправились переселяться англы и саксы, вырезав аборигенов-бриттов примерно так, что остров вместо Британии стал именоваться Англией. Так что классическая сказка датского писателя вполне укладывается в датский менталитет.

Жизнь воина проста: подобрать то, что плохо лежит, и отобрать то, что лежит взаперти. А кто против — башку долой. Хочет принцесса замуж, не хочет — кого это волнует?

Интересен другой вопрос: зачем вообще три собаки? Достаточно было бы одной — золотой. Принцессу возила тоже одна собака. Ради последней сцены с массовой резнёй? Что-то мне подсказывает, что собака с глазами как Круглые башни справилась бы и одна.

Нудятина. Бесконечная череда спир. сеансов, объяснялок, полемики.

Куча ничего не значащих имён.

Занятно было упоминание Ламбразо как авторитета, ратующего за спиритизм. Уж этого шарлатана наука разоблачила.

Челленджер приплетён постольку-поскольку. Бегает, рычит, сыпет тупейшими аргументами, затем происходит его «посвящение», и вновь он бегает и рычит, только в другую сторону.

Утешает, что Конан Дойл не выбрал художественным сопроводителем своих потусторонних взглядов Шерлока Холмса. Хотя и Челленджера жалко, прикольный персонаж.

Надо заметить, что у Конан Дойла есть монография «История спиритуализма». Мог бы ей и ограничиться.

Троица сексуально озабоченных психов в алкогольном угаре вламывается в чужие дома, крадёт улики, избивает свидетелей, угрожает полиции ради того, чтобы узнать, кто убил одну из них, а потом и двоих из них, а потом и... В конце контуженный, обдолбанный аспирином главгер в похоронном бюро ночью открывает гроб.

Сначала я подумал, что роман — это пародия на детектив, но нет, это, видимо, нуар: горы трупов, бесстрашный герой, секс-драки-выпивка.

Читать было нескучно, но впечатление от Америки осталось как о месте, где все всех шантажируют, грабят и убивают.

Название — это точно ирония, потому что трупов в романе овер тыща.

Всё, что есть в романе хорошего, это название. Остальное — дребедень. Не буду строить предположения, что повлияло на Агату Кристи, но роман получился и не детектив, и не шпионская история. Какие-то интересные ходы были, с принцессой, скажем, или с агентом-садовником. Но они не получили должного развития. Зачем нужен был Пуаро, я тоже не понял. Решение крылось в опросе мамы одной из девочек.

Мог ли роман получиться? Да. Если бы автор взяла какую-то одну часть истории и раскрыла-запутала её так, как она умеет. Например, пропажа драгоценностей в охваченном восстанием городе. Кровь, убийства, грабежи, и где-то среди этого хаоса нужно отыскать драгоценности.

Или уж тогда сосредоточиться на школе, забыв про шпионов и дальние страны. Уверен, Агата Кристи смогла бы написать: с яркими подозреваемыми, запутанными ходами и неочевидным преступником.

Читать было откровенно скучно. За голубей не переживал, училок не жалко. Так до конца и не понял, зачем кошка в эту голубятню полезла.

Пуаро как политтехнолог. Никакой детективности в рассказе нет. Есть авантюра, обман общественности, сделанные Пуаро и дочкой «жулика и вора».

Когда-то в детстве рассказ я прочитал с восхищением, теперь же, отдавая должное придумке, мне грустно. Пуаро утверждает, что нельзя разгрести Авгиевы конюшни, не запачкавшись, но это не просто грязь, это предательство своих идеалов.

Неоднократно и в частности в «Раз, два, три, пряжку застегни» (убийство дантиста) Пуаро стоит на позиции, что политическая стабильность и правительственный курс ценны значительно меньше, чем правда о преступлении. И вдруг...

Какой-то хмырь, став главой государства, разворовывает бюджет, стоит себе дворцы, счета заводит в иностранных банках, а Пуаро его прикрывает «ради высшей цели!» «Народная партия», блин. Почти «Единая Англия». Не раскачивай, Пуаро, лодку, а то придут к власти коммунисты или фашисты. Помоги скрыть преступления режима.

И Пуаро помогает.

Грустно-грустно.

Мексиканская мелодрама. Или индийская.

Карикатурные персонажи, можно клички давать: Жадный, Послушный, Художник.

Слишком чётко расписаны мотивы для каждого.

Единственный хорошо удавшийся персонаж — испанка Пилар.

Схема убийства в запертой комнате, соглашусь, получилась интересной, но объяснение мотива — так себе.

В данном произведении рассматриваются вопросы будущего России как самостоятельного государства. Автор маскирует свои размышления под видом славословия одному из деятелей той эпохи, занятому подниманию России из глубокой ямы экзистенционального беспросвета. Будучи гениальным провидцем, Д.Л. безошибочно адресует вечные вопросы бытия своему герою и его команде, призванных, по мнению автора, удержать от распада великую державу.

Как человек, улавливающий дуновения грядущего, Д.Л. избегает всяких отсылок к тогдашнему положению главного героя произведения, камуфлируя общими фразами вида «спасатель». Действительно, в какое бы время ни жил герой, какое бы место ни занимал он во властной структуре государства, всегда ему и ему подобным предстоит «спасать» России, ибо, по мнению автора, Россия — вечно-спасаема и всегда-не-спасённая.

в данном произведении автор формирует возможный диалог между президентами двух соседних государств: РФ и ЮО. Как и полагается, в диалоге затронуты как экономические, так и политические вопросы, связанные с развитием добрососедских отношений, и кроме того, реакцию на это других независимых государств.

Но автор не был бы Дмитрием Быковым, если бы в его реконструкции не прозвучали провидческие нотки, ибо только такой великий поэт, как Д.Л., мог, пропустив через себя «вселенский сквозняк», уловить в нём отзвуки грядущих событий.

Поразительно чётко и скрупулёзно выверено Быков набатным громом погружает читателя в недалёкое будущее, маскируя свои прогнозы под простонародную речь президентов.

В целом произведение оставляет горькое послевкусие.

В данном произведении рассматривается вопросы о необходимости, сроках и методах проведения юбилейных мероприятий, связанных с чествованием уже умерших деятелей культуры, таких, как приведённый в пример А.С. Пушкин, чей юбилей то ли смерти, то ли рождения отмечался как раз в то время, когда автор решил написать фельетон.

В произведении упомянуты как ныне здравствующие, так и тоже ушедшие вслед за Пушкиным политические и общественные лица допутинской эпохи.

Вывод, который делает автор на основе своих наблюдений, не является парадоксальным, однако, благодаря форме, воспринимается не как закономерный, а как прочувствованно-личный.

Произведение оставляет яркое послевкусие, доступное каждому непредубеждённому ценителю искромётной поэзии Пушкина и Быкова.

В коротком предисловии Дмитрий Быков рассказывает о том, как родилась идея стихотворных фельетонов, где они публиковались, также автор выражает благодарность главным редакторам изданий, где эти фельетоны публиковались.

Главное, что надеется получить Быков от читателя, это импульс веселья, отражённый от его собственного, возникшего при создании стихов. Насколько оправдана эта надежда, предстоит узнать каждому читателю самостоятельно, а не на основе отзывов других читателей, поскольку политическая направленность произведений не оставляет места для однонаправленного консенсуса, а предполагает многообразие оценок, связанных как с личным восприятием читателем тех событий и героев, которых затрагивает в своих стихах автор, так и с общим багажом политических пристрастий отдельного читателя.

Также в предисловии рассматриваются вопросы формы литературных произведений-фельетонов, насколько критична форма для восприятия читателем, насколько она подходит для выражения автором своих глубинных мыслей.

В целом предисловие оставляет хорошее впечатление, несмотря на то, что по объёму оно вполовину меньше, чем данный отзыв.

«бремя белого — вывести другие расы на равный уровень развития технологии», нет, не технологии, а культуры.

Бремя белого человека — не угнетать, а цивилизовать. Именно об этом стихотворение. Иногда действуя жёстким запретом, как с запретом каннибализма, например. Или во время эпидемии. А что делать? Убеждать? Пока будешь уговаривать дикарей, все передохнут.

Но на каком-то этапе надо признать, что туземцы уже перестали быть дикарями, и дать им право жить так, как они хотят. Вот этого у Киплинга нет. И не могло быть в те времена. А сейчас это актуально. Отсюда и неправильное прочтение.

UPD. Раз уж вспомнили Индию. Если умирает муж, нельзя пихать в огонь жену. Нельзя. Неважно, какая у кого религия. Сжигать живьём жену в костре, где кремируется муж, — нельзя. Вообще человеческие жертвоприношения делать нельзя.

Эркюль Пуаро во многих рассказах пренебрежительно отзывается о ищейках, которые собирают окурки, клочки ткани, носятся в поисках следов и т.д. Всем этим действиям «величайший сыщик» предпочитает работу серых клеточек своего мозга. Однако такой подход, если и позволяет раскрыть преступление и вычислить преступника, не всегда приводит оного на скамью подсудимых и в тюрьму.

Во многих рассказах ради признания убийцы Пуаро приходится разыгрывать целый спектакль (один из фирменных приёмов Агаты Кристи), а также скрывать свои подозрения по ходу расследования, чтобы не спугнуть преступника. И всё бы ничего, раз результат достигнут.

Но не так в этом рассказе! Преступник найден, изобличён логическим путём серых клеточек, а где результат? Убийца остаётся на свободе! Потому что улик (тех самых отпечатков, окурков и прочих следов) не хватило, чтобы убедить присяжных.

Так победа это Пуаро или поражение? Сам-то он думает, что победа. А как по мне, так полный провал. Один из многих, описанных Агатой Кристи.

Не могу согласиться со столь высокой оценкой. Что такого удивительного в рассказе? Стандартная для Агаты Кристи схема. Абсолютно холодные реплики. Цинично улыбающийся Пуаро. Перечитайте, какими словами в конце рассказа отец говорит о смерти единственной, горячо любимой дочери. Всем наплевать, что убили девушку. Главное, что Пуаро опередил полицию и получил чек.

Абсолютно проходной рассказ, сделанный кое-как.

Один из тех рассказов, которые плохо считываются спустя длительное время. В рассказе речь идёт о похищении, насколько я понял, некоего реально существующего политика столетней давности. Для современников Агаты Кристи его внешность, особенности речи, поведения были широко известны, потому она и не позаботилась их описать. То же касается и мер сопровождения. Не уверен, что тогда не было телохранителей и охраны у премьер-министров. Как-то это странно.

В рассказе фигурирует ирландец-шофёр из графства Клэр. Оказывается, в то время Ирландия ещё принадлежала Британской короне. В 1922 году Ирландия распалась на две части: Северная осталась в составе UK, а остальная часть добилась прав доминиона — отдельного государства в Британском Содружестве. Рассказ написан в 1923 году, когда только-только произошёл раскол. Графство Клэр — это та часть Ирландии, которая продолжала сражаться за свободу, но была временно успокоена полунезависимостью. То есть шофёр — сепаратист в душе, но лояльный гражданин по паспорту.

Но даже вникнув во все политические дрязги того времени, я остался в недоумении, почему преступники не могли вывести похищенного политика. Видимо, мне много ещё надо было прочитать про военные округа во Франции и про немецких шпионов. (Нет, серьёзно: багажники отменили? Грузовики отменили?)

Очень сиюмоментный рассказ.

Не уверен, что рассказ так плох, как его описал предыдущий комментатор. Вступление, сухая манера и некая насмешка — всё это как раз демонстрирует тот цинизм, с которым прожжённые литераторы относятся к своей профессии. Собственно, рассказ не о том начинающем писателе, который даётся «без раскрытия характера». Рассказ о рассказчике, от лица которого и написан рассказ. Для которого в литературной профессии уже нет секретов, который тяжёлую правду скрыл от себя самого под ворохом изощрённых оправданий, и вся боль которого прорывается в последней фразе.

Гениальный рассказ.

Чудесный рассказ о любви и преданности. И о мужестве, конечно.

Думал, будет что-нибудь интересное, а оказалось, что полная фигня. Скомканный рассказ с выхваченными элементами будущего:

1) фабрика, где всё производят из смеси двух пластмасс.

2) вместо бритья — мгновенное удаление волос непонятно как.

3) еда в кафе появляется по нажатию кнопки.

4) сверхбыстрые перелёты на частных летательных аппаратах.

5) морские пастухи (очень мимолётно).

6) отсутствие денег.

Малый коммунистический набор.

Единственный забавный момент, не знаю, случайно или нет, но потомок сообщает путешественнику во времени, что все машины работают на глобальной сети электроэнергии «от Атлантики до Урала». Эта географическая область у меня больше ассоциируется с Третьим Рейхом, чем с СССР и коммунизмом. :) То ли автор плохо учил в школе географию, то ли не верит в сибирский коммунизм, то ли является замаскированным неонацистом. :)

Меня всегда удивляло, почему люди, требовавшие мира и выхода России из Первой Мировой войны, после Октября с упоением воевали годами. Талантливый писатель Борис Лавренёв показал жизнь одного из таких пацифистов-перевёртышей.

В начале повести герой, простой крестьянский парень, оказался в должности морского минёра. Душа требует воли, простора. Не зря автор дал герою фамилию Гулявин. Постоянное нахождение в душном трюме корабля рушит психику. Доходит до того, что героя преследуют сны, где начальник в образе таракана щекочет его до смерти. Гулявин ищет спасение в алкоголе, но, понятное дело, не находит.

И тут совершенно случайно в лазарете на соседней койке оказался агитатор большевиков. Всё, Гуляев пропал. Простые лозунги Ленина падают на проспиртованные мозги матроса и находят отклик. Классика вербовки в секту: психотропные препараты + пограничное состояние разума + оптимистичная идеология. Автор талантливо показывает, как происходит превращение. Никакие сложные доводы, сложные концепции не достигают мозга героя, только атомарные утверждения типа «Фабрики — рабочим, земля — крестьянам!» и «Ленин — башка!».

Вся дальнейшая повесть — это «гуляние» Гуляева по истерзанной России. Сначала с матросами, потом с фабричными рабочими, потом с красноармейцами. Пальба, убийства, грабежи, пьянство.

Когда Советская власть ставит Гуляева председателем совнархоза, он вновь чувствует себя загнанным в трюм. Почему? Разве он бился не за это? Не за «землю — крестьянам»? Нет, говорит автор. Гуляев бился за право гулять — стрелять из нагана на полном скаку, кидать гранаты, напиваться вусмерть на привалах. Неслучайно он находит подругу себе под стать — атаманшу Лёльку, живущую грабежами мирного населения.

Не буду пересказывать весь сюжет, но образ героя Гражданской войны, который рисует Лавренёв, чудовищен. От неприятия чистоты, опрятности, образованности до понимания доблести как способности выпить ведро водки.

В бунте, бессмысленном и беспощадном, рождается, существует и умирает Василий Гуляев, необразованный крестьянин, чья психика была убита заточением в тесный трюм, невниманием офицеров, алкоголизмом и большевистской пропагандой.

Вот так.

Не слишком замысловатый приключенческий цикл. Прочёл я его в хронологическом порядке, а надо бы по дате написания. Главный герой тем взрослее, чем позже написано.

«Львы» — добротная коспоопера, со всеми атрибутами (могущественная корпорация-враг, добрые туземцы, бесстрашный герой), простая по языку и проблематике.

«Горы» — уже посложнее, на мой взгляд, но лучшая вещь, которую мало кто читал, судя по числу оценок, — это «Чистые руки», где нет правых и неправых, а есть сложный мир Эльдорадо, в который попадает землянин.

Симпатичный цикл.

Забавно, что в конце «Львов» появляется персонаж Доминик Фландри.

Ну раз Корсак сам напросился на сравнение, то цикл «Доминик Фландри» Пола Андерсона я ставлю выше «Тераи Лапрада».

Слишком простой рассказ. Фактически, кроме самой идеи симбиоза ничего нет. При этом потрачено море слов на создание искусственной интриги. Такой рассказ неплохо бы читался в 1940 году, но не в 1983 и тем более сейчас.

Интересно было не только прочитать сам рассказ, но и комментарий с обзором критики рассказа, точнее, восторженных откликов советских критиков. Этим незамысловатым критикам 20-х годов понравились выдающийся стиль и революционная направленность рассказа. На самом деле, ничего этого в рассказе нет.

Описания природы, предметов затянуты, изобилуют лишними прилагательными. Диалоги красноармейцев с Украины читать сложно. Винка, вонка, що, робив и т.д. — это хорошо в небольшом объёме, но не в диалоге на две страницы.

Обрамление в виде чайханщика вместо символа перемен означает наоборот, символ вечного круговорота. Безусловно, за зимой придёт весна. Но чайханщик там сидит не первый год. Какое тут революционное изменение?

«Звёздный цвет» (все предметы в глазах девчушки стали похожи на красноармейские звёзды) мне не показался удачной находкой, потому что впервые он входит в рассказ как помутнение от жары. Это какой-то контрреволюционный символ уже: жара, непосильная работа, чёрная глухая одежда = опа! так это СССР!

И всё же от рассказа веет чем-то лермонтовским, за что и поднял оценку.

Второй роман цикла мне понравился больше. Во-первых, нет революционной горячки. Во-вторых, автор наконец-то уделил переживаниям героев больше места.

Как обычно в советском производственном романе, отрицательных персонажей в книге нет. Ну разве что Бенедиктин, который подхалимничает, ворует часть диссертации, но его быстро выводят на чистую воду.

Интрига глубже, и оттого интереснее: как, в какую сторону развивать край? Практики хотят леса срубить и всё засеять коноплёй (или льном, не суть). Отдельные мечтатели не согласны — край богат ягодой, орехом, зверьём, птицей, рыбой, то есть тайгой как она есть, плюс руды, плюс целебные источники. Нельзя уничтожать тайгу! Но как это доказать? Как донести до всесильного обкома? А тут ещё косный институт, подтверждающий, что ничего ценного в крае нет, рубите на здоровье.

И вот трое отважных радетелей за тайгу вступают в борьбу с Системой:

- Выгнанный из партии, находящийся на грани голодной гибели, с угрозой уголовного дела, научный сотрудник того самого института Алексей Краюхин. В Краюхина стреляют, он тонет в болоте, чудом остаётся жив.

- Таёжная охотница Уля Синицына, только закончившая школу. За Улей охотится белоэмигрант, хочет силой увести в Париж.

- Врач Анастасия Фёдоровна, наперекор облздраву отправившаяся искать противоревматические горячие ключи.

Они побеждают благодаря помощи хороших людей, своих друзей и знакомых, но борьба изобилует опасностями, тайнами и неожиданными открытиями.

В романе также пять любовных линий, два любовных треугольника, один любовный угол, попытка изнасилования, отношения по договорённости и прочая романтика.

Как хорошо, когда на книгу уже есть отзыв. Можно сверить впечатления, можно найти точки для полемики.

Роман написан ёмко. Иногда это играет в плюс, иногда — нет. Описания природы прекрасны. Чеховская ёмкость, точный подбор слов, акцент на существенных отличиях — всё это даёт живую картинку. С описаниями одежды, домов чуть хуже, просто потому, что я, как читатель, некоторые слова не визуализирую сходу. Плохо всё остальное: сбивчивые, куцые мысли героев, газетный стиль действий, рваный ход повествования. Жизнь деревни не течёт перед глазами, а пробегает. Возможно, это неплохо для детской книги, но я предпочитаю иное.

Образы... да, яркие и неоднозначные. Захар — отец Матвея, недалёкий пчеловод; Анна — жена Матвея, мечтающая о крестьянском достатке; дед Фишка, влюблённый в тайгу охотник. За героев Маркову смело можно ставить 10.

Но то, как они ведут себя в революционной обстановке, меня удивило. Почти без раздумий принимают программу авантюриста Ленина, верят каким-то проходимцам, каторжным. Тут же влезают в какие-то советы, ревкомы. Явно не «Тихий Дон». Чем ближе к концу, тем детсадовее становится книга. Апофеоз — партизаны в Москве у Ленина (кстати, Сталина в романе нет вообще, в моём варианте текста).

В целом роман напоминает подборку очерков. Я развития, выкукливания не заметил.

Сразу скажу, что книга немного отличается от экранизации (два фильма: «Любовь земная» и «Судьба»). Отличия местами в лучшую сторону, как мне показалось, но сцена сжигания жителей деревни в фильме добавлена правильно.

Что это за роман? Некая область средней полосы России, рядом со Смоленской, вымышленная. Начинается с коллективизации, заканчивается освобождением от немецкой оккупации. Главные герои либо воевали в Гражданскую за красных, либо вредили красным, либо скрывались от красных. В первой части этот котелок закипает, во второй, с приходом фашистов, — взрывается. Чтобы в котелке всё перемешать, автор в первой части тянет линию неоднозначного председателя колхоза Захара Дерюгина. Он против кулаков, но парочку от выселения спасает. У него жена и четверо детей, но любит и ночует он у любовницы, она же дочка одного из кулаков. Братья любовницы избивают председателя до полусмерти, но тот заяву на них не пишет. И так далее. На Дерюгине и вокруг Дерюгина сходится клубок противоречий, интриг, разных интересов. Во второй части автор Дерюгина бросает. Такие дела, да.

Зато расцветают все остальные персонажи: партийный функционер Брюханов, воевавший вместе с Дерюгиным в Гражданскую; врач-психиатр, брат Брюханова; тайный монархист Анисимов, зам. пред. колхоза при Дерюгине; беглый кулак Фёдор Макашов, односельчанин Дерюгина, ставший полицаем; мать Дерюгина; жена Дерюгина; любовница Дерюгина; дочь Дерюгина; старший сын Дерюгиина; средний сын Дерюгина; сосед Дерюгина слева; сосед Дерюгина справа; дядя Дерюгина по матери; второй дядя Дерюгина по матери; и т.д.

В конце книги часть героев погибает, причём автор подробно описывает их ощущения в момент смерти — это отличительная особенность романа, часть же кое-как выползает из землянок и встречается в родной деревне Дерюгина.

Ещё одна отличительная черта романа — фиксация на возрасте. Герои постоянно смотрят в зеркало, оценивают, насколько они постарели, не поздно ли им заводить детей и жену, достаточно ли ещё у них сил на общественную деятельность, как долго они протянут и так далее. При немаленьком объёме романа в 1200 килознаков это слегка раздражало.

В фильме, естественно, этих особенностей нет.

В целом прочитать можно (лучше — прослушать), но вторую книгу трилогии мне как-то читать не хочется.

P.S. В фильме «Судьба» великолепная песня Анны Герман «Мы — долгое эхо друг друга» на стихи Роберта Рождественского «Эхо любви» https://fantlab.ru/work786323 . Песни многое меняют в восприятии истории.

Если оценивать текст с литературной точки зрения, то получилось у Золя не очень. Забавна была, пожалуй, только часть про безумного следователя, пытавшегося распознать вину на лице заключённого, когда того внезапно будили ночью. Остальные персонажи вышли плоскими. Мало пафоса, мало звенящего слога, мало сравнений с тягчайшими злодеяниями, известными человечеству, и так далее. И не памфлет, и не фельетон.

Бесспорно, большое надо было иметь мужество, чтобы так открыто выступить. Так что за сам факт письма уже можно ставить 10.

Соглашусь с отозвавшимися до меня, что мир получился необычный. Автор достаточно хорошо оперирует физическими терминами и описывает правдоподобные физические эффекты. Для классической НФ в принципе ничего другого и не надо. Всё остальное прилагается на типовом уровне: простенький сюжет без ветвлений, удачливый герой, великая цель.

В 90-е, когда читал в первый раз, мир меня заворожил, я проглотил книжку не отрываясь. Сейчас бы я скорее почитал про оставшихся, чем про полёт.

Скажу так: интерес к книге зависит от пресыщенности читателя. Не та книга, которая даёт пищу для размышлений. Просто красивая картинка.

Удивительно затягивающий текст. Не мог оторваться, пока не кончился бесплатный фрагмент. :)

Дина Рубина рассказывает о себе, о своём детстве и при этом анализирует, как это детство отразилось в её творчестве. Сказка с последующим разоблачением. Жутко увлекательно.

Неплохая книжка. Как бы душещипательная, вот только, как правильно заметил felixkriventzov, «рычажок вывернут на полную». Какое-то время было интересно наблюдать за миром аутиста, потом надоело. Автор пытался разбавить повествование смешными эпизодами, но из-за ПОВа это не удалось. Получилась такая бесконечно-жалостливая история.

Как верно заметила Матильда Матильд, начинаешь сочувствовать всем, кроме главного героя. Отцу, который его воспитывает, матери, которая не выдержала, учительнице, которая с ним возится, полицейским, случайным людям... у него ведь в кармане нож. Если кто-то прикоснётся, он человека не раздумывая пырнёт ножом. И каждый раз во время путешествия сердце замирает, не станет ли очередной добрый самаритянин жертвой лишённого эмоций мальчика-робота.

Насчёт точности мироощущения аутиста: я недопонял, почему герой привязывается к животным, не испытывая привязанности к людям. Может, я пропустил где-то объяснение. У стоянки перед магазином ЧУЖАЯ собака прикасается к герою, и это воспринимается нормально. А людям прикасаться к мальчику нельзя.

Ещё не понравилось, что математика и математические задачи выставляются как убежище для подобного разума. Числа, как мне кажется, для таких людей не должны быть связаны только с математикой. Например, в начале упоминалась игра с именами, сопоставить каждой букве число, сложить и погадать, что получилось в итоге. Но эта идея, примитивная и в то же время завораживающая, как мне кажется, для разума-счётчика, не получает в романе развития. А зря. Почему бы не загадать, что Бог существует, если число букв в Библии чётное? Или наоборот, может, это ПРОСТОЕ число? То есть заняться тем, чем примерно занимаются каббалисты 2000 лет. Или пересчитывать узор на обоях. Героя сбивает с толку большое количество людей. Почему? Почему считать проезжающие машины — это нормально, а считать проходящих мимо людей — нет?

Насчёт «он увидел то, что мы не замечаем». Я такого не нашёл в книге. Герой, конечно, видит мир иначе, чем обычные люди, но никакого проникновения в суть вещей от этого не случилось. Ну да, люди обычно живут по распорядку. И да, воспринимаем мы те образы, которые привычны, которые заложены в голове. Это всё не новости.

Что в итоге: эмоционально я был слабо вовлечён, сюжет простенький, написано гладко, просто, местами увлекательно; часть вики-вставок показались лишними.

Не думаю, что я бы что-то потерял, если бы книгу не прочёл.

UPD: в ответ на опасения ужика про аутиста с ножом советую посмотреть фильм «Человек дождя» с Дастином Хоффманом и Томом Крузом. Великолепная история и другой взгляд на аутизм. И, если тема интересна, есть ещё шикарный художественный фильм «Тэмпл Грандин» про девочку-аутистку, это биография реальной женщины, многого добившейся в жизни. И ни там, ни там аутисты не ходят с ножами. Закрываются, сворачиваются, если к ним прикоснуться, плачут-стонут, но не размахивают ножами.

Если «Лунный камень» — родоначальник детектива, то он сильно отличается от классической формы. Я бы назвал «Лунный камень» мастерским сплавом детектива, романтической истории, описания Англии своего времени, незлобного юмора (книга дворецкого + любовь сыщика к розам + брошюрки мисс Клак), восточной тайны, авантюрного романа... и да, где-то «экспериментов с сознанием». Автор даже нашёл сюжетно обоснованное место для трагедии неразделённой любви служанки к молодому дворянину с жутким финалом. Переходам отчасти помогает виртуозная форма изложения в виде серии последовательных рассказов от многих лиц. Я не только про формальное разбиение, но и про зачитанные вслух письма, и про пересказы чужих показаний. Многоголосица, благодаря умелой рука автора, ставшая не какофонией, а полифонией.

Так что книга жанрово и стилистически всеохватна и просто не может кому-то не понравиться. Тем более, что все истории так или иначе вращаются вокруг двух базовых тем, всегда привлекающих читателя: любовь и преступление.

И нет, я не считаю, что «Лунный камень» следует читать строго последовательно. Как мы поняли на примере «Робинзона Крузо», хорошую книгу можно читать с любого места и неоднократно. :) Поскольку «Лунный камень» больше чем детектив, то даже начав с самого конца, с таинственной церемонии в джунглях, читатель вернётся в начало, в старую добрую Англию... с таинственными фокусниками из джунглей.

Сразу хочу заметить по поводу фильма: смутно помню, что он был, но что там происходило, забыл начисто. Так что я читал книгу как в первый раз.

Книга по большей части скучна. Я, хоть и не поклонник именно этого жанра, жанра политического боевика, но остросюжетную литературу люблю. Так вот я говорю прямо: это ужасно растянутая, занудная книжка, где более-менее интересны страниц 30 и почти все они в самом конце.

Автор прост как валенок и прёт с грацией бульдозера. Каждый чих предварительно обсуждается, затем детально рассказывается и после внимательно анализируется. Если ПОВа самого героя не хватает для полноты схемы, подключаются эпизоды с участием всех возможных лиц, включая жутко таинственного злодея, но читателю обязательно втюхают все-все-все объяснения. Примерно так: «1. Перед уходом: — Я пойду туда-то, встречусь с таким-то и выясню, что он знает. 2. Идёт, встречается, выясняет то и сё. 3. После возвращения: — Я сходил туда-то, встретился с таким-то и выяснил то и сё, но пока не знаю, что они означают. 4. Внешний эпизод, секретная встреча: — Господа генералы, сейчас я расскажу вам, что такое то и что такое сё. 5. Главгер: — Я вспомнил, что означают то и сё. Они означают...»

Только в конце, когда автор раз по пять успел повторить всю историю Борна, наступает динамичная сцена противостояния прото- и анто- гониста. Отличная сцена, читал взахлёб, жаль, что быстро кончилась. Всё остальное — беспросветная муть, изложенная корявым языком.

К фантастическому в романе можно отнести любовь и верность женщины, взятой Борном в заложницы, терзаемой им, подставленной под изнасилование и убийство, прогоняемой и всё равно помогающей Борну. Это фантастика!

Ещё раз повторю, что не любитель и не знаток подобного рода литературы, так что не могу судить, насколько вписывается в рамки жанра существование тайной международной организации наёмных убийц. Истоки её финансирования мне показались сомнительными и недостаточными. Охват, широта подкупа — выше возможностей любой группы лиц. Но... возможно, в жанре так принято, не знаю.

Что касается самого сюжета, то он сводится к многократному повтору изложенной выше схемы. Плюс один раз злодей умудряется подставить героя. Вот и всё. Ничего интересного. Читатель по сюжету плывёт, никакой умственной работы не выполняет — это не детектив, скорее это антидетектив, но опять же, возможно, таковы каноны жанра.

Роман шикарный, но не буду об этом.

Да, согласен, некоторые части можно подсократить. И нет, сюжет в книге есть и очень даже понятный.

Начинается история как сатира на военный штаб. Какая-то непонятная Миссия, ускользающая инструкция, коридоры-кабинеты. Далее идут секретные документы, шпионы-разведчики и многократная перевербовка. Лем виртуозно расставляет переходные эпизоды. Они яркие, запоминаются как отдельные мини-истории и показывают Здание и блуждание в нём с новой стороны.

Постепенно, по мере врастания героя в обстановку, тема романа расширяется до блуждания в социуме, до поиска себя в обществе, каким бы странным оно ни было. Как бы продолжая шекспировское «вся жизнь — театр, и люди в нём актёры», Лем говорит: «но кто-то в том театре не находит роли», при этом тщательно, подробно все возможные роли показав. И финал, оглушающий, депрессивный, опустошающий — как итог всего, отдаёт мистикой, напоминанием о череде переходов из смерти в жизнь и из жизни в смерть.

Таково моё понимание романа.

Я читал и «Замок», и «Процесс» Кафки. Да, там тоже сконструированы социумы, непонятные главному герою. Но только этим художественным приёмом романы и похожи. И на этих романах этот приём не заканчивается. Можно вспомнить множество других произведений, где герой блуждал по зданию («Крысолов» Грина) или оказывался в непонятной бюрократической конторе («Дьяволиада» Булгакова). Но это просто приём, а не сходство целей. Так что я бы не стал сравнивать «Рукопись» с произведениями Кафки по смыслу.

Буквально за пару дней до «Рукописи» я прочитал лемовский «Высокий замок». Это где-то автобиографический роман о детстве писателя. И там была описана мания Лема-школьника создавать поддельные, вернее несуществующие в реальности, документы. Очень интересно рассказано. И я, читая «Рукопись», пару раз ловил себя на мысли, что первая часть романа с той детской историей перекликается. Так что рекомендую «Высокий замок». Ну и «Рукопись», конечно, если кто-то читает отзывы прежде, чем самому прочесть книгу.

Моя оценка расходится с оценками большинства прочитавших. Поясню, почему книга мне не понравилась.

Во-первых, тайна черепа не является основной, причём решение техническое и вся тайна держится до финала исключительно из-за небрежного осмотра черепа Юпитером. То есть попросту, никакой тайны нет. К тому же, в серии уже была похожая история с вещающей мумией.

Во-вторых, с середины возникает некая «страховка». В других книгах Сыщикам часто грозит настоящая опасность, они попадают в лапы бандитов, которые могут ребят убить, и, хотя я догадываюсь, что все выживут, но накал опасности есть. Тут же — практически Сыщиков ведут на поводке и подстраховывают.

Третье. Дело неинтересно. Оно неинтересно и само по себе, потому что не касается судеб людей. Не буду спойлерить, но разгадали бы Сыщики это дело или нет, ничего не изменилось бы. Сыщики никому не помогли. Разве что банку и полиции, те поставили в отчётах галочки.

Дело неинтересно и для самих Сыщиков. Они упорно от дела отказываются, постоянно. Либо просто пытаются отказаться, либо стараются спихнуть на кого-нибудь, на ту же полицию.

А раз дело неинтересно ни по сути, ни для героев, почему оно должно быть интересно для меня, читателя?

Один из лучших романов о Перри Мейсоне. К классическому детективному расследованию, где все ружья заботливо развешаны в самом начале, добавлены штрихи, за которые серия стала знаменитой: решительный до авантюрности адвокат, подстроивший ловушку прокурору; испытание честности верной секретарши; эффектное разоблачение преступников.

Смущает, что средняя оценка романа невысока. Видимо, множество персон на корабле и стремительность сюжета не позволили читателям вникнуть в совокупность улик внимательно, не дали время поразмышлять над предполагаемым убийством, расстановкой подозреваемых и их мотивами.

Я сначала удивился, что в АСТ-шном собрании Лема нет введения или предисловия, которое фигурирует в некоторых электронных копиях. Спасибо Фантлабу и авторам примечания, которые разъяснили данный казус.

Предисловие вроде бы и в духе Лема, но антикапиталистическая направленность отдаёт скорее «совком». Раз текст вынужденный, то и оценивать не буду.

Отличная книга до последних глав про военную подготовку. Действительно, интересно было читать и про самые ранние воспоминания, про дошкольное детство, и про гимназию. Замечательная перекличка вышла между обоссанной шарманкой и современным искусством. Очень по-лемовски. И, конечно, изготовление документов — это апофеоз. На этом надо было и кончать, правда. Скучные, как бы тревожные, но на самом деле ничуть, как бы предвосхищающие войну, но нет, ни разу, поздние сценки не только не дают ничего роману, но сбивают философскую глубину. Больше того, как мы видим из аннотации, эти выпускные воспоминания дают право отнести роман к романам о «межвоенном детстве», дезориентируют потенциального читателя. Поверьте, ничего «межвоенного» в романе нет до последней главы.

И что, по итогу, становится Высоким Замком? Память, которой посвящён прекраснейшая последняя страница? Но память выпускника гимназии, рассказы о военных сборах серы, скучны и диссонируют с фантастическим миром Лема-ребёнка.

Из песни слова не выкинешь, как хотел автора, так и написал. Жаль, но это право Лема.

Чудовищный перевод попался. Пришлось половину текста сверять по оригиналу, что существенно сказалось на восприятии.

О том, с чем придётся столкнуться Мейсону, можно было бы догадаться по первому абзацу, где говорится, что каждый изучающий человеческую натуру знает, что наиболее успешные представители какой-либо профессии не похожи сами на себя. Великие сыщики похожи на клерков, карточные шулеры на банкиров. По ходу дела выясняется, что многие действующие лица совсем не те, за кого себя выдают. Так что да, можно было бы что-то похожее на финал предположить.

Название меня мало смутило. У Гарднера романы называются вовсе не по основной отличительной черте расследования. Дело о заикающемся епископе, скажем. Мог бы и не заикаться, ничего бы не изменилось. Здесь же канарейка свою роль отыграла вполне достойно.

Круизно-романтическая линия мне не понравилась. Влюблённая в шефа секретарша — это нормально, а вот фривольный начальник — это пошло. Насколько я помню, дальше у Деллы и Мейсона отношения войдут в нормальное русло близких людей, но всё-таки не любовников.

Удивительный автор. За два года писательства создал три сборника сказок, широко известных до сих пор. В 25 лет умер. В тот же промежуток времени написал несколько романов. Один из них — «Лихтенштайн». Да, это «наш ответ» Вальтеру Скотту, что прямо указано в предисловии. Насколько удачный?

Раз произведение переводное, я не буду придираться к стилю повествования, хотя лично мне он показался более обыденным, чем у шотландского мастера. Проблема в самой истории.

Герои Вальтера Скотта всегда действуют со страстью. Их убеждения и поступки, даже ошибочные, вызывают сочувствие у читателей. При этом смешных персонажей не так много, они однозначно хорошие и они не застилают основное действие. Поэтому я люблю романы Вальтера Скотта. Да, наивно, да, где-то одномерно и прямолинейно, но такова схема романтической истории и она работает у великого шотландца великолепно.

У Гауфа всё не так. Его история провисает и по мотивации, и по набору действующих лиц, и по романтическому флёру.

Главный герой мечется между двумя враждебными сторонами. Ему всё равно, какие принципы отстаивают эти группы. Главное для Георга фон Штумфедера — добиться расположения отца любимой девушки, чтобы тот дал согласие на свадьбу. Плюс юноша, как это бывает, мечтает прославиться и чуток разжиться деньгами на войне. Он — наёмник по сути. У него нет страсти ни к битвам, ни к Вюртембергу (он сам не местный), ни к системе формирования государственного управления. Феодализм, союз вольных городов — Гоше всё равно. Как бычок при виде морковки, он меняет стороны в зависимости от указаний любимой. Союз, потом герцог, под конец (после свадьбы) Гоша начинает в сюзерене сомневаться. Уверен, после захвата герцогом власти, он бы с ним расстался. Ибо цель достигнута — женился. Метания Гоши и неописанные ратные подвиги (если они были) пресекает плен. То есть герой бы и дальше гонял по полям-лесам, если бы мудрый автор его не остановил. Не скажу, что главгер уж совсем пассивен, но сюжет выстроен так, что у меня как читателя сложилось вот такое мнение. Сочувствия не вызвал, только лёгкий интерес.

В романе много смешных персонажей. Они присутствуют практически в каждом эпизоде. Это плохо. Это превращает романтическую историю в комедию. И комедийный оттенок довлеет над действиями основных героев. Я не могу серьёзно относиться к любви Гоши и Маши, когда вокруг них вертятся франт-кузен, флиртующий герцог, распускающая сплетни служанка-старушка и многие другие. И да, все поют. Водевиль, одним словом.

Мало того, Гауф бьёт по основной любовной линии совершенно лишней привязанностью к Гоше простой крестьянки, она же дочка Харта-Волынщика, спутника Гоши. Девушка влюбляется в Гошу, когда тот лежит у них в избе без сознания. Она украдкой целует его в губы. Похоже было на какую-то пародию на истории Вальтера Скотта. При этом ничем данная привязанность не заканчивается, в финале девушка присутствует на свадьбе Гоши и Маши, дарит какое-то рукоделье и утирает непрошеную слезу. Лишнее и странное ответвление.

Гротескный карлик-советник, он же злодей; старый солдат, друг отца Георга, непрошибаемо благосклонный к парню; прекраснодушный отец невесты; подстрекатель доктор-мошенник — все они добавляют в роман солидную долю сказки. Неудивительно, ведь автор — сказочник. Простите, но у Вальтера Скотта этого нет. Стихи и песни, которые есть в романах Скотта, не только всегда к месту, но и хватают за душу. Здесь же куплеты и кривляние персонажей отдают балаганом. Ярким, цветастым ярморочным балаганом.

В итоге Гауф, на мой взгляд, в романе «Лиштенштайн» и близко не подошёл к той драматической высоте, к тому напряжению и сопереживанию, которые испытываешь при чтении книг Вальтера Скотта. Однако сам по себе роман неплох, если не втискивать его в жанровые оковы и не соотносить с романами Скотта. Этакая историческая сказка, вполне в духе других сказок Гауфа. Жаль, что автор так рано умер. Возможно, его талант как писателя-историка раскрылся бы полнее, отшлифовался бы и тогда, кто знает...

Особенность цикла — в больнично-медицинской тематике. Где-то врачебная проблема становится стержнем сюжета, где-то — толчком для дальнейших событий. В предыдущем романе «Звёздный хирург» вторая часть была посвящена настоящей войне, массированной атаке зловещей Империи, и медицина служила мостиком для взаимопонимания.

Здесь всё иначе и в то же время совершенно так же. Первая часть — неведомый пациент, вторая часть — битва.

Ядерное заражение, уничтожение флоры и фауны, мегатонны воды испаряются под лучами лазеров. В стычках с неуязвимыми дисками гибнут сотрудники Корпуса мониторов, армада боевых кораблей полосует планету сверхмощными гравивибраторами.

Но это не война, это... хирургическая операция! Осложнённая тем, что пациент согласия на вмешательство не давал!

Не скажу, что читалось взахлёб, но достаточно интересно. Согласен, перипетий не шибко много, зато необычные организмы привлекали внимание. Рыбы-фермеры, какие-то мешки с соком-секретом... туннели, растительные зубы, мышечные колонны — мне понравилось.

Ознакомился. Домучил. Как жалко, что на слова mastino «Категорически не советую тем, кто только хочет обратить внимание на творчество Сорокина, начинать с этого романа. Не надо, у вас может сложиться не вполне верное мнение о Сорокине.» я набрёл лишь ПОСЛЕ прочтения романа.

Что я могу сказать. Роман для меня — это какой-то бред с бредовыми героями. И их не четыре, это неправда. Только в первой половине Сорокин пофамильно называет 26 человек. Дальше героев становится больше. Штук 100, не меньше. Кто к кому пошёл... кто кому рассказал... кто такой Леонтьев и как он связан с Крышанскым? или не Крышанским, а Голотвиным... Я уже запутался напрочь в тысяче фамилий.

Два примера (и пусть восторгающиеся этим опусом вспомнят, о ком идёт речь):

1. «— С Герасимовым есть одна тонкость… Представьте себе такой вариант: вы давите через Большакова на Коваленко, он пробивает замену, Герасимов подписывает, мы получаем диски. Таня едет в Питер, я с Найманом наведываюсь к соплякам, которые честно соглашаются, честно проводят восстановительные работы, и так же честно… показывают ведомости Рыбниковой, которая сразу же докладывает Герасимову, замыкая, тем самым, порочный круг.»

Где, мля, в романе Рыбников, Найман и Таня??? В какой «пропавшей тетради»??? Кто такой Коваленко? Почему на него надо давить через Большакова?

Бесконечный пазл из фамилий.

2. «За столом, покрытым красным сукном, сидел начальник военкомата полковник Ткаченко, поодаль на стульях сидели: подполковник Лещинский, майор Зубарев, майор Духнин, капитан Королев, капитан Ломейко, капитан Беляков, капитан Терзибашьянц, старший лейтенант Волков.»

Кто все эти люди? Ну давайте, восторженные поклонники, номинировавшие эту фигню на Букера, вспомните, чем Терзибашьянц отличается от Лещинского! Что это вообще за мордохрен такой? Капитан Ломейко... о! отличная фамилия, автор не поленился найти такую. Ну и что это Ломейко в романе сделал? Чем вообще заслужил отдельного обозначения, персонификации? Не помните? Ответ — ничем.

Сорокин просто вываливает и вываливает списки фамилий, чтобы читатель, и так обалдевший от бессмысленности действия, окончательно окосел от вереницы ничего не делающих поименованных героев.

Чушь и фигня этот роман. Ребята, одумайтесь. Вводить в каждый новый эпизод 10-15 НОВЫХ героев — это не мастерство, это убожество.

Роман стоит особняком в цикле. Ребята-сыщики практически не занимаются расследованием, а только убегают. И несмотря на это, мне история понравилась. Простенькая, с чётко выраженными плохими и хорошими героями, но в антураже маленькой европейской страны, долгая история которой сохранила для места действия древний дворец, подземелья, секретные проходы, камеру пыток и, конечно же, величественный собор с колоколом принца Павла.

Немного смешно было наткнуться на «Чёрного принца Джона» (как? и здесь он набедокурил?), но в целом — забавно. Почти как в «Электронике».

О да, разнообразие характеров в романе громадное. Но разве это хорошо? Четыре женщины, пять любовных историй! Учёные, безусловно, вживую, но на мой взгляд — чересчур. Автор не захотел выстроить простую схему «герой — антигерой», он взял двух главных героев! Жизнеописание Крылова автор начинает чуть ли не с пелёнок. Накидывает несколько конфликтов: «систематические знания, получаемые в ВУЗе, против интуитивного озарения гения», «работа на производстве против академической науки» и подобные, но разрешения конфликтов нет — герой сбрасывает прошлую жизнь, как змея — старую кожу, и перебирается в другой мир, в другую среду. Зачем написана вторая часть? Чего ради я читал про Лену, Аду, завод и прибор Крылова?

Ладно, идём дальше. Новая история: лаборатория. Интриги, собственная тема, стареющее руководство. Герою предлагают лабораторию возглавить. Новый конфликт: «наука против административной работы». Что выберет Крылов? Не догадались? Правильно, он сливает очередную часть романа в бачок для мусора и переходит в новую ситуацию.

К чести автора скажу, что вторая половина книги (части три и четыре), где разворачиваются события вокруг грозовых полётов, удалась. Это почти хороший классический роман. Почти — потому что виновник гибели Ричарда не был уличён и наказан. Однако всё остальное на месте: удачливый Тулин, верящий в него Крылов, группа исследователей «с разными характерами и разными целями», карьерист Агатов, практикантки, любовный треугольник, авария, гибель сотрудника, борьба за продолжение работы, неудачи, сопротивление и триумф. Вновь собрана группа, вновь покорители молний идут на грозу. Ура! Но какие же усилия требует автор от читателя, чтобы добраться до этой сюжетной половины! Экспозиция на полромана — это перебор!

Сразу скажу, что фильм я не смотрел, так что сужу о книге свежим взглядом.

В отличие от первого романа Акунин, на мой взгляд, выбрал прекрасный фокал. Вся история описана с глаз Вари Суворовой, невесты одного армейского шифровальщика. Варя пробирается в действующую на Балканах русскую армию, знакомится со всеми подозреваемыми, тесно общается с главным детективом-контрразведчиком Фандориным. Частично фокал (point of view) похож на фокал простодушного помощника, но только частично, потому что автор не делает Варю тенью Фандорина. Это тоже мне понравилось. Слишком уж примитивным было бы сотворить из прогрессивной девушки очередного «доктора Ватсона» или «Гастинга». У Вари свой неповторимый характер, стремление к независимости, занятные мысли о мире, справедливом равноправном обществе, при этом она не чужда обычным женским порывам, воспринимает происходящее женским взглядом. Безусловно, и окружающие относятся к Варе как к молодой женщине, флиртуют и т.п. Отстранённость в виде верности жениху (которого в романе почти нет, он то работает, то арестован) смещает баланс от чувственного в сторону аналитики, но не настолько, чтобы автор не имел возможности (и Акунин этим широко пользуется) затуманить ключевые эпизоды женским восприятием. Дуэль в Бухаресте? Варя обижена, что мужчины её игнорируют. Болтовня ирландского журналиста? Варя уверена, что откровенность вызвана её чарами. Прекрасный выбор ПОВ-героя, рассказчика.

На фоне Вари Фандорин, введённый в самом начале, немного теряется. Он, конечно, загадочен и тем привлекателен для Вари, но к середине книги она, и читатели, к Фандорину охладевают. Тем ярче проявляется Фандорин в конце романа. Эдакий неприметный старичок, который вдруг оказывается могучим добрым волшебником. Это ещё один мастерский ход Акунина. Вспомним «Азазеля», где бестолковый Фандорин постоянно висел на волосок от смерти, бегал как любопытный щенок по всей Европе, терялся в догадках и допускал промахи. Всё, с этим неумехой покончено. Теперь Фандорин стал настоящим проницательным сыщиком, и это радует.

Что касается главной интриги, то я немного запутался в этих эфенди и анварах-али, сколько предполагалось шпионов: два или один. Как я понял из финала, шпион был один, но он перебегал туда-сюда, чтобы создать видимость двух. Может, я не совсем правильно понял. В любом случае, благодаря действиям этого лазутчика русская армия занялась многомесячной осадой крохотного болгарского городка вместо того, чтобы штурмовать Стамбул. Впрочем, из финала следует, что Стамбул штурмовать не стоило по дипломатическим соображениям. Вообще, все эти монархические войны для меня всегда были несколько туманны. Я никогда не мог понять, зачем Суворов перешёл Альпы и какие земли отошли к России в результате этого героического деяния. Вот и у Акунина: воевали у Константинополя, получили кусок Бессарабии. Где одно, а где другое?.. Как бы там ни было, турецкий шпион нам вредил, и его разоблачили, потому что Фандорин всё понял. Ну и ладненько.

Глобальный передел мира в романе поднят, но не так наивно, как с заговором детей-подкидышей в «Азазеле». Что-то мне подсказывает, что постепенно Акунин успокоится и строить теории заговора перестанет, сосредоточившись на кознях только против России. А может, и нет. Почитаю дальше, проверю. :)

«Дети Арбата» — это две параллельные истории. Первая — именно про детей Арбата, про ребят, учившихся в одной школе, и их судьбах с 1934 по 1943 годы. Вторая — про Сталина и его окружение. Эти истории почти не пересекаются. С сожалением должен отметить, что главной в трилогии оказалась именно политическая часть. С неё и начну.

У Рыбакова есть своё представление о Сталине. Автор глубоко и надолго поселился в голове Кобы, откуда достаёт не только мысли вождя о текущих событиях, но и воспоминания детства, макиавеллевские рассуждения о природе власти, о русском народе и бог знает о чём ещё. Много места уделено быту Сталина. Как и что он кушал, какие сапоги предпочитал, какие кепочки; любил ли снег, открытое окно, цветочки и т.д. Масса сведений, куча додумок, гора «как-бы мыслей». Сталин у Рыбакова не просто главный персонаж, а самый главный. Ни одного из героев автор не описывает так подробно, ни одному не уделяет столько места в трилогии. Почему? Ну, видимо, наболело. Видимо, было желание разобраться, что же это за человек, который утопил в крови Россию и выкосил русский народ. Хорошее желание, вполне понятное. Вот только к «детям Арбата» не имеющее никакого отношения.

Ещё в политической части реконструируются разные совещания, съезды, беседы с другими палачами, пытки в НКВД, секретные переговоры и тому подобное. Познавательно. Иногда душераздирающе. Но никак с историей арбатских ребят не связано.

Плюс документальные справки: кто когда расстрелян, сколько погибло в таком-то году, сколько на таком-то фронте. Преподносится как окончательная истина, но откуда цифры? Как я знаю, историки до сих пор спорят, каковы потери СССР от действий Сталина и при раскулачивании, и от репрессий, и от нелепого руководства в ВОВ. Опять же, будь это отдельная книга, художественно-документальная, там можно было бы подробнее осветить эти вопросы.

Почему Рыбаков не захотел написать отдельную книгу о Сталине? Я не знаю. Может быть, боялся не осилить или боялся, что не будут читать. Может, не был уверен, что пропустят в печать. Может, хотел зафиксировать своё видение, свою точку зрения на те события и, не вдаваясь в полемику о частностях, дать читателю портрет кровавого диктатора. Получилось не очень.

Теперь про художественную часть. (Много спойлеров. Кто мечтает прочитать трилогию «как в первый раз», пожалуйста, дальше не читайте отзыв.)

Перед нами семь судеб: Нина и Варя Ивановы, Саша Панкратов, Вадим и Вика Марасевичи, Юрий Шарок, Лена Будягина. Хотя автор пытается их связать, эти попытки выглядят искусственно. Скажем, Шарок связан с остальными через любовную связь с Леной в первой книге (этому веришь, это действительно выглядит как сюжетная коллизия), через Вику-осведомительницу (несколько проходных эпизодов в первой книге, пара эпизодов в других) и, что мне показалось совершенно нелепым: после длительного разрыва Лена вновь сходится с Шароком, почти сразу залетает от него (это повтор, уже было в первой книге), рожает и прячет ребёнка от Шарока у Макса Костина, самому Шароку на сына наплевать, никакого развития этой линии в романе нет. Наспех сшитая нитка, иначе не назовёшь. То же самое с Марасевичами. Свои, отдельные истории, мало связанные с другими. Понятно, что Рыбаков хотел охватить все типовые варианты, все слои: НКВДшник Юрий Шарок; дочь политического деятеля, а после дочь «врага народа» Лена Будягина; критик-публицист Вадим Марасевич, сын кремлёвского врача; любительница роскоши и прожигательница жизни Вика Марасевич; школьная учительница Нина Иванова. Но все они вышли разобщёнными, хотя я, как читатель, предвкушал переплетение их судеб.

Что автору удалось хорошо, это рассказ о Саше и Варе. Это центральная сюжетная линия художественной части. Это история невысказанной любви, история сложных трансформаций обоих, их терзаний, надежд, взаимных жертв, поиска и... смерти. Это действительно роман, действительно литература. Как я уже отмечал в отзыве на первую книгу, в эту линию мощным потоком вплетается образ матери Саши, Софьи Александровны. И нежность, которую оба главных героя испытывают к ней, только подчёркивает их разлуку. Прекрасная, трогательная история.

Увы, автор и в художественной части не удержался от публицистики. Некоторые эпизоды созданы только для того, чтобы герои прочитали газету и вслух произнесли имена всех, кто подписывал разные осуждения, требования смерти и тому подобное. Обильно цитируются высказывания знаменитых деятелей искусства, поддакивающих сталинскому террору. Зачем? Чтобы осталось в читательской памяти, другого ответа я не нахожу. Шолохов, Эйзенштейн, Пастернак — все замазаны, все подписывали, все причастны. Стоило ли ради этого коверкать художественную часть? Я считаю, что нет. Я смирился с полит. частью, так почему бы все обличения не перенести туда?

Что получилось в итоге: 50% — полит. публицистика + похождения Сталина. 30% — рассказы о героях, которые не пересекаются. 5% — обличения творческой прослойки. Остаётся 15% на Сашу, Варю и Сашину маму. Если взять объём трилогии (примерно 3 миллиона знаков), то на долю настоящего романа приходится 450 тыс. знаков, это 11 авт. листов, примерно книга из 300-400 страниц, то есть вполне себе нормальный роман. Увы, вычленить его из трилогии невозможно. Главы только пронумерованы и всё. Это досадно, но так и есть.

Трилогии я поставил довольно высокую оценку, но рекомендовать к прочтению не могу. Уверен, другие книги о той эпохе увлекут читателей больше.

Сначала немного о плохом.

Мне не понравились главы о Сталине. Они лишние в книге о детях Арбата. Уверен, что для автора было важно понять, что за фигура Сталин, что он думал, что планировал, как обращался с людьми, но! меня, сейчас, читая историю простых ребят с московской улицы, эти главы отвлекали. Если бы автор ограничился действиями Сталина, Кирова и других деятелей СССР, я бы принял это спокойно. Но автору захотелось влезть им в головы, рассказать, что они думали! То есть по факту сделать главными героями произведения. Автор не залезает в голову Косте-бильярдисту, в голову архитектору, в головы других эпизодических персонажей, и это правильно. Но с политиками — решил залезть-покопаться. Зачем рисовать читателю эти портреты? Не о них же должна быть книга.

Теперь о хорошем.

Всё остальное мне понравилось так, что читал не отрываясь. Переживал, естественно, больше всего за Сашу Панкратова и его маму, Софью Александровну. Образ матери получился неимоверно трогательным. Лена — тоже сильный образ, такая безоглядная любовь, что-то невероятное. Чуть менее переживал за Варю, относительно ровненько жизнь течёт. Странноватым показался Юрий Шарок. Неужели прям такой цинично-приспособленческий? Кажется, автор немного перегнул палку. Много ярких персонажей второго плана, автор не поскупился, спасибо.

Все эти люди вместе и делают эпоху. Вовсе не Сталин, в голове которого автор устроил себе ночлежку. Как точно переданы размышления Саши в тюрьме! От недоумения через поиск самокомпромата до терзаний из-за того, что не донёс в органы про фразу Криворучко! Подумать только: какой-то хрен в единственном разговоре с Сашей ляпнул какую-то фигню, а тот теперь мучается, чиста ли его совесть! Кончились у меня нематерные слова.

Отличная книга.

Я за смешение жанров. Тем более, что цикл изначально был ориентирован на проникновение в волшебную страну современных людей и современной техники. Вспомним, с чего цикл начинался — с воздушного шара, на котором улетели Элли и Гудвин. Вспомним корабль пустыни Чарли Блэка, вспомним механических мулов (чистая фантастика) и Тилли-Вилли — гигантского робота (да, слеплен он был как управляемая машина, но, внимание!, благодаря магии Волшебной страны, обрёл самосознание). Извините, если уж вам такая техномагия, или, вернее, роботомагия, пришлась по вкусу, то чем же не угодили пришельцы?

После эпохального сражения с древней колдуньей-гигантом, действительно, угроз Волшебной стране не осталось. Ну не возрождать же ещё одного злыдня-колдуна?! При этом сами жители заметно прогрессировали, научились давать отпор врагам, действовать сообща. Это закономерное окончание «Жёлтого тумана». Поэтому логично, что следующая угроза мирным обитателям должна прийти извне. Откуда же? Из прогнившей Америки? Какие-нибудь жадные империалисты ведут свои войска для захвата кусочка суши, где вечно царит лето? Это был бы сложный, неоднозначный ход, ведь американские фермеры поддерживают Волшебную страну. Люди из-за гор — друзья, спасители. Вводить в детскую серию конфликт между двумя группами американцев, да при этом следить, чтобы конфликт не перекинулся за пределы Кругосветных гор — неподходяще, это рушит структуру мира.

Волков придумал гениальное решение, отлично укладывающееся в продолжение серии. Да, империалисты. Но не американцы, а пришельцы. И они угнетают своих работяг, не американцев. Таким образом, Волков и создал угрозу извне, и ушёл от текущей политики с неоднозначным поведением родителей Энни и Тима, Альфреда Каннинга, Чарли Блека и других. Больше того, победа над пришельцами даёт завершение угроз. Если уж жители Волшебной страны справились с лучевыми пистолетами и вертолётами пришельцев, есть уверенность, что они справятся и с обычными танками и самолётами, вздумай правительство США распространить свою власть на заповедную территорию. Серия заканчивается идеально.

Исполнение — да, к исполнению есть претензии. Скажем, не сыграли ружья и пистолеты, привезённые Каннингом. Да они и не нужны были. Как и он сам. Как и бомба. Вся эта линия провалена, ибо она лишняя. В крайнем случае, Альфред должен был что-то дать подросткам, но не отправляться сам. Как это было с мулами в «Огненном боге марранов». Или слишком затянуто начало с обустройством пришельцев.

Зато прекрасно показали себя гномы. С их вовлечением в повествование, уже на стороне добра, Волшебная страна обретает дополнительные незаметные силы, а ведь именно незаметная сила, как разлитая повсюду магия, это и есть главная особенность цикла.

Зная историю создания, считаю, что огрехи исполнения можно простить, ведь главное, что повестью «Тайна заброшенного замка» автор закрывает громадную дыру в возможных угрозах. Не только техника сегодняшнего дня, а даже техника будущего, техника цивилизации, способной на космические перелёты, не устояла против объединённых усилий обитателей Волшебной страны и фермерских ребят из Канзаса. Ура-ура!

Мне книга не понравилась. Герой-недотёпа многократно оказывается на волосок от смерти, при этом спасение приходит из чужих рук: то какой-то отставной любовник убьёт из-за спины нападавшего, то старушка сжалится и выпустит наружу. С этим ещё можно было смириться, если бы не бредовость самой истории.

Да, меня тоже не отпускало ощущение скрытых цитат и аллюзий, вот только никакого «квеста» в этом я не ощутил и повар, на мой взгляд, просто перемешал в окрошку всё, что в голову взбрело (половину школьной программы по литературе, не иначе). Особенно отвратителен финал с «бедной Лизой». Чего ради? Чтобы ещё раз «пришить» к «Азазелю» Карамзина?

Роман скорее для скучающих интеллектуалов, которым охота ковыряться в мешанине-вареве и выискивать отсылки, чем для любителей детективной литературы. Увы и ах, детектива-то и не получилось.

Замечу, что Макиавелли писал свою книгу для вполне конкретного «государя», в котором видел возможность освобождения и объединения Италии. Под эту цель книга и собрана. Примеры благоденствующих монархов, не посвящавших себя завоеваниям, в книгу не вошли. Примеры государств, столетиями существовавших благодаря мирной политике, в книгу не вошли. Зато книга изобилует примерами жестоких завоевателей. Ровно это, как я понимаю, и ставил целью Макиавелли — побудить местного князька активно, планомерно и как можно успешнее собирать италийские земли. И всё это в условиях, когда итальянской нации как такой не существует. Нет общего самосознания единого народа, одна только феодальная раздробленность.

Как историческая, книга мне очень понравилась. Так и вижу все эти мелкие государства, грызущиеся друг с другом, переходящие из одних рук в другие, и государей, заключающих союзы с кем попало, лишь бы удержаться у власти. И три мощнейшие державы, рвущие Италию на части: Франция, Испания и Священная Римская Империя, она же Германия.

Макиавелли буквально кричит со страниц «Государя»: делай что хочешь, притесняй народ, убивай знатных вельмож, дави, круши, режь, жги, только избавь мою родину от иноземных захватчиков, сотри местные различия, заставь итальянцев чувствовать себя единым народом, влюби их в себя, а через себя — в Италию.

Увы, не получилось. Италия стала единым государством только в 1861 году, три с половиной столетия спустя.

Ещё одной чертой, которую я отметил, является крайне скоромное место, отведённое религии. Что неудивительно, учитывая, что и папа Римский, и император Священной Империи выступают сторонами конфликтов, такими же алчными завоевателями, как и другие. Правда к папам, как к местным правителям, Макиавелли относится лучше, чем к немцам.

Вполне себе интересная историческая книга.

Если же использовать «Государя» как руководство к действию, то начинающему игроку, случайно оказавшемуся на вершине власти в какой-нибудь стране, я бы посоветовал выполнить ряд предварительных условий:

1) уничтожить независимую журналистику;

2) низвести судебную систему до подобострастной прислуги;

3) превратить парламент в «не место для дискуссий»;

4) выхолостить профсоюзное движение;

5) посадить в конституционный суд марионеток, а затем переписать Конституцию как левая пятка пожелает (можно несколько раз);

6) разобщить народ, подавить любые проявления гражданского общества, а самых упорных объявить иностранными шпионами.

то есть загнать страну в Средневековье.

Тогда да, тогда можно начинать управлять по Макиавелли — по средневековой методичке для средневековых государей.

Не уверен, правда, что такая страна найдётся, что найдётся народ, который позволит отбросить себя на пять столетий назад, но мало ли, вдруг подвернётся... Каких только чудес на свете не бывает.

Первый и, надеюсь, единственный роман Сидни Шелдона на тему пришельцев, который я прочёл или прочту.

Бросается в глаза главное — это не его поле. В описании пришельцев, их мотивах Шелдон проигрывает любому фантасту средней руки. Постфинальная разъяснялка «от автора», которая должна придать роману правдоподобие, в части НЛО слаба.

Не знаю, почему так вышло, но и сюжет у автора не задался. Собственно, книга делится на две части: Охотник и Жертва. Первая — где спецагент разыскивает свидетелей крушения НЛО, и вторая — где он старается выжить. Шелдон не заморачивается интригой: после обнаружения очередного свидетеля прямым текстом идут обмен телеграммами и сцена уничтожения. Это раздражает. Единственный раз, когда автору удалось меня заинтересовать, это пожар в жилище фотографа и пропажа списка очевидцев. Вот тут у меня небольшой интерес возник, но... Дальше всё вернулось в скучнейшее описание одной и той же схемы: узнать имя свидетеля — приехать в нужный город — поговорить — узнать имя след. свидетеля — доложить — свидетеля уничтожают. И так семь раз. Семь!

Вторая часть, как я надеялся, будет интереснее. Но нет, опять то же самое: герой приходит к старому знакомому или заводит новое знакомство — тратит деньги, делает ложные ходы — знакомый звонит преследователям — герой бросает знакомого и ищет следующего. И так раз... десять.

Весь роман можно было ужать в пять-шесть раз совершенно безболезненно. Правда, это его не спасло бы. Потому что и остаток столь же скучен.

Любовная линия в романе донельзя жалкая. Герой у нас — бывший муж, ставший на почве бывшести импотентом. При этом поддерживает связь с экс-женой. Которая, вообще-то, его любит, но он так часто в разъездах... что ей пришлось развестись с героем, выйти замуж за богатого финансиста и отправиться в свадебное путешествие на яхте.

Я оцениваю роман как серый, прямолинейно-однообразный, с невнятной интригой и слабыми описаниями. Только из уважения в Шелдону не поставил оценку ниже.

Нет, мистер Шелдон, не лезьте вы в эти фант.-шпионские боевики, не ваше это, совсем не ваше.

Соглашусь с Dutugukqq. Это действительно сказка, а не фантастика. Советской действительности там нет и в помине. Это рассказ о «правильной» советской жизни, о которой мечтали, но которой, естественно, не было. Но кто сказал, что реалистичная литература более востребована, чем сказка? Вовсе нет.

Понравились пенсионер-латинист и тётка из Гурзуфа. Живые, яркие персонажи.

Главные герое очерчены слабее, в любовную проницательность двадцати с чем-то летнего парня я не поверил.

Неожиданно симпатичным показался Гао, пришелец, показанный только с чужих слов.

В целом это добрая, милая, безусловно детская сказка. Не соглашусь с возрастом читателей, всё-таки в 16 лет уже многое понимаешь, скорее лет в 12 такое стоит прочитать.

UPD. Чуть не забыл. Повеселил начальник милиции. Под предлогом выдачи паспорта он напросился на день рождения, поел-попил, потанцевал, потом решил, что ничего, годится деваха в гражданки СССР. :)

Как-то неожиданно захотелось прочесть.

Рассказ, надо заметить, микроскопический, и формально Ленину досталось места не больше трети. Вторая треть — про самого рассказчика и возницу Ваню, третья — про егеря и помещика Мерилиза. То есть рассказ можно было бы назвать и «Ваня на охоте», и «В гостях у егеря», но это только на первый взгляд.

Всё встаёт на свои места, если признать, что Ленин — явление столь сверхобъёмное, что его невозможно охватить взглядом. Такое божественное светило. И автор смотрит на него не впрямую, а через отблески на лицах простых людей. Ваня и егерь выступают в роли евангелистов Ленина.

Образ Ленина получается разным, в зависимости от того, в каком порядке собирать цитаты из рассказа.

Вождь может предстать упырём:

"— Ну, как же не шутит, смеется, а все-таки заметно, взгляд не такой.»

Или учителем самогоноварения:

"— Верно, Ваня, не впрок пошла тебе наука Ильича?

Простодушный Ваня согласился:

— Фа-акт!»

Или арестантом:

«Три дня егерь кормил Ленина своим хлебом.»

И даже членом расстрельной команды:

«Сам смеется, закатывается, как ребенок.

— Ну, ничего, — говорит, — ничего, становись рядом, давай вместе стрелять.

Стали рядом. Стреляли вместе. И за вечер семь штук убили без промаха.»

В очередной раз убедился, что сколько бы свидетельств о Ленине не прочитал, а так и остаётся он человеком-загадкой вселенского масштаба.

Жанрово это не продолжение. Как я понимаю, Жюля Верна заинтересовала географическая сторона путешествия Артура Пима. Всё остальное его, как автора приключенческой литературы, не интересовало, даже мешало. Надо сказать, Верн довольно ловко расправился с мистикой, сверхъестественным, метафоричным и образным, что было у По. Странная вода, непонятные туземцы, боящиеся белого цвета, исполинская фигура в саване — всё обрублено под корень. Лабиринты пещер стали естественными, пофиг что там за буквы из них складывались. И так далее.

Конечно, Жюль Верн — мастер, и добавленные им интриги скрашивают повествование, хотя собака введена небрежно, и болезнь её, вторичная, кажется чуть ли не иронией по отношению к произведению По. Отчасти иронией выглядит и судьба Пима, но, мне кажется, Верн просто старался подобрать все ниточки в рамках реалистичной литературы.

Бодрый приключенческий роман от мастера приключенческой литературы. Не более того.

Главный герой производит впечатление психопата, вот почему я не особо верил в описание происходивших событий, хотя то, что сами события имели место — это бесспорно и подтверждено другими людьми (см. предисловие).

Да, это роман взросления, согласен. Но роман взросления чудовища, массового маньяка и каннибала. С первых строк, описывая ночную вылазку в лодке, Пим признаёт, что был побуждён к авантюре внезапным порывом. Порыв этот исходит от некоего «друга», с которым Пим «делит одну постель». Конечно, не сразу, но читая ужасы, происходившие с окружавшими Пима людьми, я начал прозревать, что никакого «друга» не было в помине! Это так называемый «воображаемый друг», на которого легко списать и свои промахи, и подстрекательства к безумствам.

Никуда Пим не пробирается, ни секунды не спит в ящике в трюме, тем более несколько дней. Нет. Он вместе с собакой занимает отдельную каюту, где прекрасно живёт, будучи то ли обычным пассажиром, то ли гостем капитана. Поболтать к нему заходит Петерс, это пока ещё реальный человек. Как мне видится, Петерс увлечён морскими приключениями не меньше Пима и подпитывает сознание юноши рассказами о пиратах. Тёмная часть Пима, заточённая в ящике подсознания, впитывает эти байки с немалым интересом. Наконец происходит то, что должно было произойти. Страсть к разрушению, к человекоубийству берёт верх. Тогда Пим как бы «спускается в трюм» за своей второй половиной. В бредовом мозгу это посещение обставлено как встреча двух друзей. Но, извините, какое-то загромождённое «пустыми» бочками помещение, без туалета (впрочем, якобы сидельцу он и не понадобился за восемь дней, даже для малой нужды), без воды, без света — это больше похоже не на проветриваемый трюм корабля, а на тайный уголок подсознания.

Вдвоём с Петерсом Пим устраивает резню. «Альтер эго» Пима удачно «получает» травму руки. Затем шторм, после чего «друг» настолько слаб, что ему не поручают никакой работы. Очень удобно для мозговыверта.

Встреча с проходящим мимо судном. Спасение. Несчастные голландцы не подозревали, что подобрали убийц. Новая резня, прикованный к штурвалу труп. Часть продуктов Пим и Петерс переносят на своё судно и прячут в «трюме», то есть кладут рядом с собой. Безумные погружения за провизией в затонувшее чрево корабля — это бредовое видение Пима, на самом деле черепаха взята с корабля голландцев. Оттуда же взят и пленник, который ретроспективно введён в историю как один из бунтующих против кока. Естественно, пленника съедают. «Друга» съесть труднее, поэтому он гниёт и расползается в лужу слизи.

В какой момент Петерс переходит от реального существования в загробное? Я полагаю, что именно после смерти «друга». Натура Пима требует собеседника, желудок Пима требует пропитания. И вот уже Петерс замещает предыдущего «друга» в сознании Пима.

Очередное спасение. Корабль оказался слишком большим, чтобы Пим мог безнаказанно предаться своей страсти убивать людей. Тогда Пим, пользуясь россказнями, уговаривает капитана отправиться на поиск безлюдных островов. Дьявольская задумка! Стоит команде разделиться, и каждая часть окажется во власти свихнувшегося негодяя. Именно тогда, как я понимаю, был задуман взрыв корабля.

Вмешалось провидение. Никаких островов нет. Команда спаяна и неразделима. Тогда новая идея — идти во льды. Ну конечно, только там тюленебоев ждёт сказочная добыча. Доверчивый капитан поворачивает штурвал и подписывает себе смертный приговор.

Во льдах, в этом белом безмолвии нет камней, нет черноты, нет жизни. Чёрное — это кровь невинных жертв Пима. Погубив корабль взрывом запасов пороха, с дьявольской хитростью Пим расчленяет команду на мелкие партии и уничтожает одних за другими. Ему уже мало Петерса в качестве помощника злодеяний. Он выдумывает себе целый народ коварных туземцев, речь которых он то не понимает вообще, то прекрасно общается.

Наконец, внутренняя разрушительная сила гонит Пима прочь, в покаяние, в белый туман. Где он и находит свою кончину, возродившись в виде индейца Петерса, который возвращается в Соединённые Штаты и спокойно доживает свой век.

Такова истинная история Артура Гордона Пима.

Роман мог бы быть существенно лучше, если бы автор и герои не повторяли в разных главах уже известные читателю сведения. Но, как я понимаю, это было обусловлено форматом публикации: в журнале на протяжении года.

Что не понравилось:

1. Провисает гибель первого судна, «Вальдека». Этакое не выстрелившее ружьё.

2. Тайна смены курса открывается читателю сразу, что убивает интригу.

3. Движение сюжета с помощью кузена, пролезшего в кротовую нору и тем самым указавшего, где пленники, сильно отдаёт чудесной случайностью.

4. Шикарный эпизод со спасением Дика Сэнда со столба Геркулесом даётся в беглом пересказе.

Что понравилось:

1. Охота на кита.

2. Термитники и потоп.

3. Поход рабов.

4. Королевский пунш, описание царька.

5. Геркулес под видом колдуна и вызволение пленников.

6. Финальная схватка Негоро с собакой у хижины. Возмездие и гибель героя — это отлично.

Безусловно, как и во всех книгах автора, радуют описания местности, флоры и фауны; нравы и обычаи племён; исторические сведения — это сильнейшая сторона творчества Верна. Не будь самого сюжета, и то читать было бы интересно. Ну а с приключениями отважного и дерзкого парнишки — вдвойне интереснее.

Помнится, один польский писатель удачно подхватил эту идею и написал серию книг про географические путешествия подростка. Так-так, почему-то нет в списке похожих. Сейчас добавлю. Альфред Шклярский «Приключения Томека Вильмовского».

Стихотворение известнейшее и прекрасное.

Но интонационно оно местами несколько отстранённое.

Две строфы мне такими показались: «Ну ж был денёк!» и «Изведал враг в тот день». Причём между ними расположена прекрасная, боевая, можно сказать, визуальная строфа «Вам не видать таких сражений». Шикарнейшая. Почему же соседние не такие? От ярких, но простых образов автор отказался в пользу шаблонных фраз. И это грустно.

Возвращаясь к рассказчику. Он артиллерист. «Забил заряд я в пушку туго». Так к чему в нехорошей строфе «Изведал враг в тот день» рассказчик похваляется рукопашным боем?

Десятки расставлять легко, классику любить просто, но если до шедевра не дотягивает, я так и пишу.

Интересные отзывы. Что ж, вставлю свой.

Последнее время я читаю или перечитываю романы эпохи классового разделения, так я обозначил для себя период. Существенная разница с сегодняшним днём для меня в том, что в то время «социальные лифты» либо отсутствовали, либо были ограничены рамками своего класса. Плюс женское неравноправие, когда девушка благородного происхождения была ограничена в выборе занятий. В советское время, наоборот, была, по крайней мере декларировалась, полная свобода выбора профессии, области труда и, соответственно, материального достатка. «От каждого по способностям, каждому по труду». Сейчас, в эпоху интернета и сопутствующих технологий, мы где-то посередине в России. Ближе к западной модели, конечно.

Так вот, в эпоху классового разделения и герой, и читатель принадлежал к какому-то классу самим фактом рождения. Дворянин — обучен грамоте, как минимум, способен читать. Мужик — не умеет ни то, ни другое. Купец — да, скорее умеет, но пользуется нечасто. И романы, показывающие жизнь определённого класса, слоя, типа людей, они имели не только художественную, но и общественную (если под обществом подразумевать только образованных людей) ценность.

«Бедные люди» — это роман о бедных дворянах. Это надо понимать сразу и чётко. Не о простолюдинах, не о людях купеческого сословия, а о дворянах. Да, это самый низ дворянского класса, но далеко не самые нищие люди в России того времени.

Ещё одна особенность классового общества и романов того времени — это то, что герои мыслят категориями классов. Даже если мужик, лёжа на копне сена, и мечтает, то мечтает он либо войти в верхушку своего класса, либо занять место в другом классе, стать барином, например. Как мы видим в «Бедных людях», хотя Девушкин и принимает своё положение в иерархии дворян, он возмущён, когда слуга (мужик) обращается к нему непочтительно. То же и с Варварой — пойти в услужение, в люди, для неё непосильный выбор, хотя речь шла, как я понял, вовсе не о работе официанткой, а скорее компаньонкой.

Таковы были правила игры. Их необходимо учитывать, когда читаешь романы классового общества. Особенно когда речь идёт о богатстве-бедности, выборе профессии и т.п. Правда, для меня загадками остались некоторые моменты с одеждой. Скажем, почему нельзя было пуговицы пришить? Почему надо было их терять и покупать новые? То ли какая-то дворянская блажь, то ли мужчинам-дворянам запрещалось чинить одежду. С сапогами тоже как-то не очень ясно. Зато понятно требование пить дорогой напиток (чай) вместе с другими жильцами, даже если это не по карману.

Теперь о самом романе.

Форма — роман в письмах. Увы, для меня уже не ново, а для того времени, возможно, было в диковинку. Для построения психологического портрета не самая удачная форма, если автор писем лукавит, и, судя по отзывам, некоторые читатели Варвару подозревают в неискренности, но для меня «Бедные люди» — это в первую очередь роман о Макаре Девушкине, а он-то более чем искренен, так что формой я удовлетворён. В письмах Варвары меня заинтересовала история Покровских, недостудента и старика-отца, да пожалуй и всё. Кстати, Белинский тоже отмечал, что лицо Вареньки «как-то не совсем определенно и окончено».

Стиль. Сначала было тяжеловато с «маточками» и «ангельчиками», но потом привык. Такой уж он, Макар Алексеевич.

Содержание. Да, это талантливо раскрытый внутренний мир обедневшего чиновника (по-нашему, офисного планктона). Безумно одинокого, с низкой самооценкой, но тоже имеющего потребность в душевной близости. Есть ли такие люди в современности? Да сколько угодно. Закостеневшие в своей профессии, привыкшие к своему месту, не готовые изменить что-то в своей жизни. Вот только сейчас это выбор самого человека, а тогда это было закреплено рамками класса. И вырваться за них (например, открыть переписное бюро или прачечную) было невозможно.

Роман несомненно хорош, но общественную ценность потерял.

Странный рассказ. В больнице после операции умирает старик. Хирург находит в мусорке пакет от капельницы с назначенным больному лекарством. Казалось бы, должен быть детектив, необычный, поскольку за расследование берётся неспециалист, а подозреваемые — коллеги. Я настроился уже отгадывать, кто же убил старичка и за что, но...

Я понимаю, что детективный рассказ написать значительно сложнее, чем любовный, но если уж взялась писать, так пиши. Что там в финале произошло, я не понял, вроде как всё выяснилось, а виновник ушёл от расплаты. Или нет. Возможно, это был пёс. Уж очень он внезапно появляется и как раз там, где нужно.

Отдельно хочу отметить навязчивое «Ангел пролетел». Пять раз фраза встречается в рассказе на 40 тыс. знаков. Это на три раза больше, чем я способен выдержать. Похожие повторы с пакетом и другими вещами. Может, целевая аудитория Устиновой несколько забывчива в силу возраста или недосыпа при кормлении грудных детей, я не знаю, но у меня-то с памятью всё хорошо, и напоминания мне не нужны.

Слабый, скучный, невнятный рассказ. Не понимаю, зачем его тиражировать в разных сборниках. Выкинуть и забыть.

Аннотация не врёт. Действительно, все рассказы жанрово разные: и мистика (это, видимо, «Калерия»), и фэнтези, и утопия (почему анти? Разрешатель вовсе не анти, вполне себе хорошо люди живут). Есть депрессивный рассказ, смутный, странно-образный, лёгкий, уютный — все. Что-то написано коротко и ярко, что-то — длинно и атмосферно.

Любопытство удовлетворено. Теперь я спокоен, мой скромный рассказик оказался в прекрасной компании.

Шутливый рассказ о мальчиках, живущих в рыцарско-магическом мире. Мечтают они, прочитав книги, о братве, АК-47 и прочей милицейско-бандитской героике. Не «Мильтон Гормат», но вполне симпатично. Правда, многовато юмора на мой взгляд. Как-то от опытного писателя ожидал более выдержанного тона.

Рассказ о борьбе со злым колдуном, убивающим близких Милли. Недопонял я, чего колдун прицепился к этому семейству. То ли по природной злобе, то ли какую-то волшбу хотел совершить с украденными снами. Но злой — жуть как. А Милли добрая. Укрывает всех сонными крыльями, охраняет, как и подобает женщине-хранительнице очага.

Вроде и неплохой рассказ, и написано отлично, а кажется вымученным. Впрочем, это рассказ члена жюри, а не участника конкурса, так что некая заданность простительна.

Фэнтези в польском антураже. Деревенский пекарь встречает у озера молодую пани, которая ничего не помнит о себе. Селит у себя дома, учит печь хлеб. Тем временем местный князь чахнет, ожидая приезда невесты, а невесты всё нет и нет.

Выдержанный рассказ. Как вкуснейшие хлебцы пекаря. Автор и замесил как надо, и выдержал, и умял-раскатал, и подрумянил. Немного грустный финал, который для сказки нетипичен, но для фэнтези (почему-то польской, где-то рядом Сапковский, нет?) вроде как и норма.

Конечно, рассказ справедливо получил первое место. Отличная история, прекрасное исполнение.

P.S. На конкурсе рассказ играл под названием «Шипы и розы», название в сборнике в сто раз лучше. Уж не знаю, сам автор поменял или редактор подсказал, но лучше.

Бытовая проза. Тёплая, светлая, уютная. Неудивительно, что короткий рассказ занял место в финале, вот только фантастики, тем более новой в рассказе нет.

Есть бабушка Калерия, в одиночку воспитавшая внука. Есть внук Сергей, опустившийся алкаш, грубый, склочный. И есть Смерть, пришедшая по его душу.

Качественно, этого не отнять, написанный рассказ-обманка.

Обычное человечество проигрывает войну цифровому, загнано в резервации и постепенно вымирает. Ветеран-нормал принимает приглашение Сети остановить реликт войны — супермощный корабль проигравших.

Отличная завязка: внутренний конфликт между помощью бывшему врагу и бесполезной местью. И странный финал, разрешающий конфликт отказом от него. Наверное, так тоже можно, но хотелось бы что-то более оптимистическое. Или наоборот. Впрочем, авторам виднее.

Мир прописан условно, мотивы Центра-Сети выйти за пределы Солнечной системы непонятны. Судя по описанию, им вообще дальше орбиты от Земли удаляться нежелательно. Почему вымирает нормальное человечество — тоже загадка. Что не поделили? Особенность цифры — компактность. Одного острова хватит на квадриллион особей-ячеек. Здесь же война, оккупация планеты, бои по всей Системе.

Удивительно зряшный рассказ.

На дальней планете окопался гениальный биолог. Вроде бы он в штате корпорации, но занимается самоуправством. Ему многое прощается, потому что прибыль от его изобретений многократно превосходит штрафы. Но сколько верёвочке не виться, а конец близок.

Симпатичный биорассказ. Образ учёного кажется штампом, эдакий рассеянный чудак, поглощённый своими опытами, но в финале он меня приятно удивил, вывернулся чудак учёный прекрасно. Немного смазанным показался рассказчик, присланный корпорацией то ли сглаживать конфликт, то ли решать проблему, да так в общем-то ничего и не сделавший. Идея семян жизни немного сомнительна, к ней есть вопросы, но в целом рассказ скроен качественно: в нужных местах появляются ружья, в нужное время они стреляют.

P.S. Первоначально рассказ назывался «Огурцы». Возможно, название и форма были навеяны песней Цоя. Но я соглашусь с редактором, что «Семена жизни» звучат лучше.

Представьте, что «Город» Саймака не окончен, что есть ещё одна глава, и говорится в ней о том, как разумные звери вновь встретились с людьми.

Примерно так я воспринял рассказ. До исчезновения с лица Земли люди отправили ковчеги колонизировать другие планеты. Все колонии погибли, кроме одной — затерянной. Прошли века, и вот экипаж земного корабля натыкается на эту колонию.

Рассказ написан легко, с юмором, хотя затронутые проблемы вовсе не поверхностны. Разумные звери, оказавшись среди диких людей, стоят перед нелёгким выбором. Заканчивается всё хорошо, совсем как в произведениях Клиффорда Саймака. Мне вообще рассказ показался очень «саймаковским», пусть и с некоторыми нестыковками.

До последней страницы я ждал, что нового (ведь сборник называется «Новая фантастика») автор скажет в этом перепеве «Непобедимого» Лема. Ничего не сказал. Да, есть мелкие отличия от шедевра пана Станислава, но в худшую сторону, естественно. У меня даже сложилось впечатление, что автор «Пыли» прочёл «Непобедимого» не слишком внимательно. Ну, Бог ему судья. Слепил и слепил.

Мир пребывает в счастливом завтра. Компьютерная система Разрешатель следит за спокойствием и порядком, даёт рекомендации, находит подходящую работу. Однако, в мире есть недовольные. Есть люди, принципиально не желающие следовать правилам. Как с ними поступить? И тут появляется Игра.

Настоящая утопия. При этом рассказ трагический. Автору удалось совместить эти две, казалось бы, несовместимые парадигмы. Прекрасная задумка и отличное исполнение. Несколько открытый финал, оставляющий место для толкований, мне не пришёлся по душе, но я уважаю желание автора дать и здесь пространство для манёвра. Пусть так. Финал, точнее, постфинал рассказ ничуть не портит.

Глубокий и внятный рассказ. Один из лучших из прочитанных конкурсных за год.

Депрессивный рассказ о людях, поколениями сдавленных рамками города-автомата, который поит-кормит людей, но не выпускает. Собственно, в рассказе акцент сделан не на город, не на городскую жизнь, а на попытках молодых людей вырваться из него.

Я не совсем понял, кто такие клоуны на пороге морга, хотя эта фраза рефреном повторялась несколько раз.

Автору удались все персонажи, и главные, и второстепенные. Но это не плюс, это минус, потому что, сопереживая героям, я был жестоко наказан невнятным финалом. То ощущение безысходности, которое ровным слоем лилось через весь рассказ, в финале и не усилилось, и не было снято. А без этого и рассказ не рассказ, увы.

Трогательный рассказ о дружбе местного поселенца и закопанного в песок инопланетного корабля-разведчика.

Вся жизнь поселенца, от подросткового возраста до глубокой старости, передана через диалоги с мозгом корабля. При этом автору удалось выдержать характеры человека и робота (последнее особенно важно).

Местами грустный, иногда смешной, этот диалог длиной в жизнь нашёл отклик в моём сердце. Вот только финал мне показался слабым, не соответствующим интонации рассказа.

В одном из столкновений Доминанта и Республики сержант Йола потеряла руку и получила отставку. В городе, полном скованных магов и храмовой стражи, она пьёт, дерётся, целует девушек и... поёт песню про птиц.

Это чудесный рассказ. Лаконичный, отточенный. Автор точными штрихами строит достоверную картину мира, характер героини, обстановку и события. Как следствие, финал не просто выстреливает, он обрушивается на читателя и швыряет вверх. Это не «новая фантастика», это лучшая фантастика.

При том ничего особого в фантдопе нет. Обычный техно-магический мир, типовое противостояние Империи и неИмперии. Но так хорошо написано, как будто этот мир реален.

По наследству от прадеда сантехнику Потёмкину достаётся лампа, позволяющая во сне проживать некоторое время в теле и сознании другого человека. Ни временные рамки лампе не помеха (от дальнего прошлого до будущего), ни личностные (Путин, Хемингуэй, похотливая клиентка, друзья, родственники).

Начало и середина рассказа вызвали неприятие. Начало — невнятным фантдопом, приплетением Путина, незначащими подробностями. Середина — обилием второстепенных героев. И только к концу действие стало напоминать фантастический рассказ.

В целом это скорее недоболлитра, чем гуманитарная фантастика. Недо- потому, что написано слишком сухо, описательно. Недо- потому, что много несыгравшего, от Путина и прадеда-энкавэдэшника до друга Виталика и его тайны. (И второй друг покраснел и куда-то убежал, вообще непонятно почему). Впрочем, другим читателям рассказ понравился, о чём свидетельствуют оценки жюри и место на конкурсе. Но не мне.

Обильно хвалили рассказ на конкурсе, аудиоверсию сделали, так что я первым делом прочитал именно его.

Приятный рассказ, ровный. О том, как после Катастрофы люди быстро скатились к пасторальному существованию, как всего за полтора поколения прошлое стало искажённым мифом, как бабушки, в молодости сидевшие в инстаграмме, стали шаманками, а дедушки, гонявшие в Коллофдьюти, вырезают игрушки из дерева.

Рассказ построен на совместном путешествии мальчика Лёшки, родившегося после Катастрофы и впитавшего причудливый комплекс сказаний о прошлом, и Дядь-Саши, свидетеля тех событий. Схема, не раз использованная писателями, работает и на этот раз. Молчаливый Дядь-Саша открывает «страшную» правду о прошлом и закономерно встречает неприятие мальчика. Наступает развязка, которая в сущности ничего не развязывает, а подтверждает грустную правду: никто не любит перемен, тем более перемен мировоззрения.

В рассказе так мало примет времени, что его вполне можно отнести к любому периоду истории, от Октябрьской революции до прихода Путина. Мифотворчество размыто, обращено на конкретику случившейся Катастрофы, и только солнечные батареи и инстаграмм дают какие-то ориентиры. Из-за этого рассказ получился обтекаемо-скучным. Если бы автор взяла на себя труд показать, как, по аналогии с украшательством советского периода, превозносится прошлое путинского или пост-путинского правления, даже необязательно политический строй, а хотя бы технологически-общественный. Так, чтобы читатель мог ужаснуться или улыбнуться этому искажению и по-новому взглянуть на собственное существование сейчас. Ничего этого в рассказе нет. Есть схема, есть ровный стиль, есть несколько удачных языковых подмен, но и только.

С другой стороны, раз прошлое не обрисовано чётко, читатель легко дополнит его собственным жизненным опытом. Видимо, в этом есть некий плюс.

Так что я и не жалею, что рассказ прочёл, и не переживал бы, если бы не прочёл. Хороший типовой рассказ.

Тут такие мощные отзывы, мне немного страшно влезать со своим особым мнением.

Мне роман не понравился. Да, быт, да, декорации — это всё прекрасно. Но главный герой — странный. Он так непонятно прописан, что мотивы его поступков остаются для меня тайной. Единственное, что я запомнил, — у него было неодолимое желание время от времени взбрыкивать. В остальном какой-то не-пойми-что.

Главная героиня получше. Вот правда. Она мне понравилась ещё до дневников в эпилоге. Она — цельная. Она — живая. Если бы роман был о ней, я бы поставил 10. Но этот, как правильно заметил prouste, «бесцветный» гг всё портит. Даже драма с отцом и матерью какая-то бесцветная.

Безумно хороши Моисей Соломонович до превращения в бухгалтера и владычка до бесовского покаяния на Секирке. Зачем надо было их «перелицовывать», я не понял. У меня сложилось впечатление, что Прилепин испугался ярких героев, в чём-то однозначных, и ради «общего фона» их тоже «замазал».

Про декорации. Я мало что читал про Соловки, да и никогда не воспринимал художественную прозу как источник исторических знаний (спасибо Фейхтвангеру и Дюма), так что сравнение декораций с описанными у других я и не мог, и не стал бы делать. Ну такие у Прилепина Соловки, ну и пусть. У других — другие. Кому интересно, как было на самом деле, пусть обращаются к публицистике, архивам и монографиям.

Соглашусь с Быковым относительно пятой и девятой глав, они действительно хороши, а вот упомянутая им восемнадцатая показалась мне лишней.

Прекрасно завершил Быков роман, обозвав творчество соавторов ученическим проектом, не трогающим никого всерьёз. Пыхтели-пыхтели, а получилась солянка сборная № 3. Отдельные главы хороши, другие — так себе; подхватывать кто-то умеет, а кто-то совсем нет. Случайные люди на вокзале травили байки. От артефактов Третьего рейха до китайских баллад.

Остаётся только вслед за Львовичем сказать: спасибо, что без вампиров.

Я долго ждал, когда же объявится кудесник, который запутается в оставленных другими ниточках и рубанёт с плеча, объявив предыдущую половину романа бредом, галлюцинацией или сном.

Ну вот он. Привет! Порушил всё, облажался, отписался какой-то волной. Молодец, чо. Наконец-то смогу использовать весь диапазон оценок. Получите заслуженную единицу.

Не совсем детская глава, но прекрасная. В небольшом тексте автор органично сплёл подростковый секс, заговор старушек, милицейский произвол, шокирующее убийство и литературные изыскания. Браво!

Овчинный тулуп — это хорошо. Вообще описание квартиры понравилось, захотелось если не пожить там, то уж точно побывать и пощупать своими руками. От марок ушёл — тоже хорошо, странное было влечение у автора пред. главы. Фотография отца с Лужковым — а как мальчик отца узнал? Вот что было в первой главе:

«ходили вокруг кровати. На ней лежал совершенно лысый старик. У него было исхудавшее лицо с пористым круглым носом. «Похож на меня», – подумал Петя.»

» Он ей не помогал с ребенком. После рождения Пети они почти не виделись. Последние двенадцать лет вообще ни разу.»

Я так понял, что мальчик отца не знал. И уж конечно, мама не показывала Пете его фото после расставания.

---

Вполне прилично. Героев всего двое, зато описаны так, что их видишь.

P.S. И коньяк с колой вполне вписывается. В отличие от курения в пред. главе.

Автор попутал время. Тут вообще как-то со временем напряжёнка, но автор второй главы уплыл в конец 90-х однозначно.

Воробьёв в Москве нет. Лет пять уж как.

Word и его приложения никакого отношения к чатикам не имеют.

Абзац про бабье лето — не для детской книги.

Но самое главное замечание — показ курения в нейтрально-позитивном ключе. Это «ваще за гранью», «полный капец», «край» и что там автор ещё вытащил из полузабытого детства.

Ну и язык так себе.

А да... чуть не забыл! Не могло у учеников элитной школы быть общего детского сада.

Утонул в объяснялках = -1 балл.

Детский слэнг не понял. Поднялся в 90-е — это как? Как Илья Муромец? :))) = -1 балл.

Навального зачем-то приплёл автор = -1 балл.

Ну и по мелочи ерунда: с тоненьким портфелем, тройным извинением, поцелуями умирающего с сыном, двух женщин между собой и ребёнка с толстой тёткой. = -1 балл.

Слабенько, но читать можно.

Начало вроде интересное: какие-то странные дети в спецлаборатории, таинственное резня целого подъезда дома, журналист, ведущий расследование. Но это туфта. Вот серьёзно: роман — туфта. Ружья не только не стреляют, они падают со стены в погреб, обжираются опят и улетают на йух.

Удивительно: дали Улитку за проституток, пальцы в сперме и зажёванный носок.

Умные коллеги-читатели понаписали много правильных и разгромных отзывов, так что мне не остаётся ничего другого, как только поделиться своим впечатлением.

Для меня «Санькя» оказался ближе не только у «Бойцовскому клубу», но и к «Заводному апельсину». Бойцовский клуб — это всё-таки бунт взрослых, не нашедших себя в жизни тридцати- и далее -летних мужчин. В «Заводном апельсине», как и в «Саньке», действуют подростки: от 14 до 20 лет, то есть от Позика и Верочки до отслуживших Олега и Саньки.

Идеология... Ну какая у подростков может быть идеология? Круши, громи, даёшь революцию! — детский максимализм. Напрасно, мне кажется, искать тут какую-то серьёзную идеологию. Это подтверждают и диалоги Саньки со взрослыми. Вспомнился фильм «Курьер», когда герой Меньшова кричит: «Я просто хочу узнать у молодого человека, о чем он мечтает?» Прилепин показал этих потерянных ребят, которые готовы отдать жизнь за великую цель, которую они не знают и не видят, кроме «чтобы Русь жила». Показал и показал.

Пример... Ну с кого тут брать пример? С воришки Саньки? С Саньки, бросившего мать, бабку, не сходившего ни разу на могилу деда? Несчастный ребёнок. То есть уже не ребёнок, за 20, но всё равно несчастный. А эпизод с убийством судьи? Ну где тут «сильная личность»? Наоборот, он постоянно пьёт водку, он мотается за этим судьёй сутками и не решается выстрелить. Да и сама идея застрелить судью — бессмысленна. Прилепин проговаривает это в мыслях Саньки значительно после. Не помню дословно, что-то вроде «судью убили, а Нега сидит». То есть эта акция ни к чему не привела. Как не приведёт ни к чему финал. Они идут на убой по инерции, по логике выбранной ими дороги, и сами в глубине души понимают, что ничего их акция финальная не даст. Это роман про обречённую на убой молодёжь, а вовсе не про сильных личностей. Да, в какой-то мере «герои нашего времени», как был им Печорин, если уж сравнивать. Потому и позиционируют, что это правда. Они же есть, нацболы эти. Вернее, были.

Про язык и стиль уже до меня написали.

Это моё первое знакомство с прозой о чеченских войнах. Пожалуй, и об афганской тоже, они похожи по образу военных действий: растяжки, ночные бои, обстрел колонн, враждебное местное население, зачистки. Эта часть романа была интересной. И с психологической стороны, и по накалу событий. Увы, автор зачем-то разбавил историю оказавшегося в грозненской школе собра малосимпатичными вставками из прошлого героя и туповатыми разговорами о Боге. Причём оба типа вставок так и не пришли ни к какой развязке в финале. Так, повспоминал, поболтал, и всё. Словно читаешь роман сквозь кучу несвязных заметок из совершенно другого романа, незаконченного и ненужного.

Довольно слабый язык, да. То автор лаконичен, то ударяется в графоманскую избыточность, упиваясь сравнениями, вычурными оборотами и отвлечёнными образами. Хорошо, что по большей части это происходило в «лишней» части, а не в основной. Пожалуй, единственное место, где длинное описание показалось мне уместным, это осмотр выложенных на аэродроме трупов наших ребят.

В начале романа присутствует некий малыш. То ли я проглядел, то ли не уловил аллюзии, но я так и не понял, кто это. Возможно, это третья часть, ещё одного романа, осколок которого залетел в чеченский бедлам.

Из этого романа после хорошей редактуры могла бы получиться неплохая повесть, но автор решил иначе. Дело его, конечно.

Видимо, я не современный читатель, потому что меня треволнения Фабрицио дель Донго абсолютно трогают. И первое настоящее чувство, пришедшее к нему после десятка любовных интрижек, не кажется чем-то искусственным. Наоборот, для молодого человека, убеждённого, что ему отказано в подобном чувстве, внезапно найти его — это полная переориентация мировоззрения. Тут я со Стендалем полностью согласен.

Уж если и есть в романе ходульные персонажи, то это придворные, включая Расси, Конти, оба правителя, принцесса и т.д.; отчасти граф Моска делла Ровера. Никаких особо изощрённых, многоходовых интриг в романе я не увидел — наоборот, как мне кажется, Стендаль показал всю мелочность и глупость дворцовой возни. Чего стоят хотя бы два крючка, на которых Моска держал принца и Расси: одного поддерживал в несбыточной мечте стать королём Италии, другому обещал баронство. Тривиальные наживки. Как и обмен герцога Сансаверина: место посла и орденская лента в обмен на фиктивный брак. Где тут интриги? Я точно такие же «козни и интриги» читал в детской книжке «Королевство кривых зеркал».

Нет, это всё ерунда, это фон. А вот эволюция Фабрицио — это стержень романа. Не зря «Пармскую обитель» ставят рядом с «Красным и чёрным». Оба героя похожи. Оба героя стараются найти себя, выдвинуться, чем-то заняться. Они не хотят быть на том месте, которое дано им по рождению. Жюльен Сорель не хочет быть зажиточным торговцем леса — Фабрицио дель Донго не хочет быть прожигателем жизни. Честолюбивый Жюльен мечется между страстью к Матильде де Ла-Моль и глубокой любовью к первой своей женщине, г-же Реналь — в «Пармской обители» Фабрицио тоже стоит между двух женщин: нежно привязанной к нему родной тёткой, которая и сама боится признаться в чувстве к Фабрицио, и он опасается разрушить дружбу, ответив на невысказанное желание герцогини; и Клелией Конти, дочерью тюремщика, к которой Фабрицио воспылал (впервые!!!) любовью с первого взгляда.

Безусловно, история главного героя такова, потому что таковы обстоятельства его жизни и время, в котором он жил. Это нельзя отрицать, да. Как и в КиЧ, если бы не посленаполеоновский застой в Европе, судьба героя сложилась бы иначе. И время в романе показано отлично. Но списывать со счетов любовную линию — это выкинуть половину романа.

Финал я тоже считаю отличным. И финал как раз отражает время. В том болоте, в котором оказались все положительные герои романа, другой финал смотрелся бы половинчатым.

Роман излишне прямолинеен. Единственный существенный поворот сюжета находится в самом конце и выглядит, хоть и подготовленным, но роялем. В остальном же история главной героини движется по неуклонной прямой: от нищей девочки с пьяницей-отцом к преуспевающей главе строительной империи; от одинокого ребёнка, не знающего ласки матери и не имеющего друзей, до счастливой жены знаменитого мужа, окружённой к тому же верными друзьями.

Второй минус романа в обилии строительных эпизодов. На пятом или шестом эта вереница успехов приедается, вникать в детали прокладки водопроводных труб и переделки мраморных полов надоедает. И хотя автор старается сократить техническую часть, но из-за множества однотипных ситуаций, мало чем отличающихся друг от друга, каждое новое упоминание стекла, бетона или экскаватора вызывало зевоту. Можно ли было объединить, сократить, ужать эту часть? Наверняка. Но тогда бы объём книги уменьшился где-то на четверть или треть.

Ещё минус — обманный противник. Долго, часто, много упоминается грубый, наглый, угрожающий тип, у которого Лара из-под носа уводит выгодные контракты. Где-то в середине книги он даже говорит: «Не знаю, где там у тебя яйца, но советую спрятать их подальше, иначе в следующий раз я тебе их оторву!»

Почему же такая высокая оценка?

Потому что достоинства перевешивают недостатки.

Во-первых, героиня — живая. Она не такая уж приторно правильная: иногда идёт на мелкий обман ради достижения совей цели, пользуется связью с мафией, даже попадает под расследование. Это подкупает.

Во-вторых, в романе очень трогательная история любви. Романтическая первая встреча с будущим мужем, головокружительный медовый месяц, сложные взаимоотношения двух очень занятых людей, поддержка во время трагедии, ревность, соперница, почти развод и финальное примирение — всё безусловно на высшем уровне.

Во многом это, что называется, «роман для домохозяек». Но благодаря таланту Шелдона точно, в скупых мыслях и коротких диалогах, передать эмоции персонажей, благодаря скорости и «документальности» сюжета, получился достойный образец жанра.

В этом романе рассказано две истории, одна — наивно-глупая, другая — чарующе-захватывающая. И я вполне понимаю как тех читателей, кто остался книгой недоволен, так и тех, кто от романа в восторге. Поэтому тем, кто не смотрел фильм, кто хочет впервые насладиться данным произведением я скажу только: начните с третьей части, вы только выиграете от этого.

Третья часть — это история девушки-авантюристки, которая блистательно проворачивает невероятные аферы. С чудесно-сладким финалом, с хорошей долей юмора, с хитроумными преступлениями. В этой истории героиня дерзка и умна.

При этом первая часть повествует о совершенно другой девушке с тем же именем. Здесь героиня — самая настоящая тупица. Это настолько неправдоподобно, настолько слёзодавительно, что не веришь в авторство. И если решительность и авантюрность можно в себе развить, то ум невозможно приобрести. Поэтому роман не складывается в одно целое. Это две разные героини. Я не знаю, как была написана книга, с чего Шелдон начал, но переход от простушки к аферисте невозможен. Никакие жизненные испытания не сделают из глупца умницу. Они могут научить осторожности, осмотрительности, даже некоей житейской сметливости, но не позволят составлять гениальные планы ограблений.

Вторая часть, очень маленькая, некий переходной мостик от первой к третьей, больше похожа на третью, и эту часть можно прочитать после третьей. Первая — ужасна, не тратьте на неё время.

Мне сложно было поставить оценку. Первая история не тянет и на четвёрку, как я показал в спойлере, последняя же — чистые 10. Поскольку по объёмы части неравноценны, то в итоге я остановился на 8. Ещё раз повторю: убеждён, что читать стоит только третью часть романа.

Это действительно книга со стремительным, классным, ярким сюжетом. Автор мастерски накручивает одну интригу на другую, бросая героиню из одной неразрешимой ситуации в другую. Стремительность усиливает и то, что Шелдон скуп на переживания героев и на описания обстановки. Двумя-тремя штрихами обозначается место действия, внешность персонажей, их мысли. К середине книги такой стиль меня немного утомил. Будто читаешь газетную хронику. Диалоги тоже не блещут глубиной и разнообразием. Однако к тому моменту, как я начал обращать внимание на подобные недостатки, судьба главной героини меня безгранично увлекла. В этом, безусловно, талант Синди Шелдона.

Итак, перед читателем предстаёт самая что ни на есть обычная девушка с обычным именем Дженифер Паркер. Из глухого штата, маленького городка, скромный достаток родителей — типичная провинциалка. Она трудолюбива, она мечтает стать адвокатом, она закончила университет одной из лучших, ей дали рекомендацию в офис окружного прокурора Нью-Йорка. Абсолютно близкая читателю героиня.

Неприятности у Дженнифер начинаются с первого абзаца первой главы и уже к третьей главе она теряет работу и на грани дисквалификации, а то и тюрьмы. (Всего в романе 64 главы, это для понимания стремительности). Дальше — больше: тут и голод, и безработица, и сомнительные предложения. Но, понятное дело, наша Паркер всё преодолевает и вновь обретает достаток.

Как нетрудно догадаться, через 3-4 главы она опять оказывается в худшем из возможных положений. И тут Шелдон выходит за примитивную схему «трудность — преодоление». Паркер, конечно, выкарабкивается вновь, но ниточки от этой коллизии протягиваются дальше. И тут я вспоминаю, что и с первой трудностью, с угрозой карьере, не всё закончилось. И оттуда тянется ниточка. Не будет большим секретом, ведь это самое начало книги, сказать, что ниточка эта — ненависть к Паркер бывшего работодателя, прокурора Роберта ди Сильва.

И так раз за разом, «подглядывая» за жизнью Дженифер Паркер, мы видим, как эти ниточки сплетаются вокруг героини то ли в привычное гнездо, то ли в давящий клубок, впрочем, как и в жизни любого человека, это часто одно и то же.

Резонно ожидать, что ближе к концу романа этот клубок либо похоронит героиню, либо она его разорвёт. Автор ожидания оправдывает, причём оба. Не имея возможности пересказать сюжет, ибо именно он является главным достоинством книги, скажу, что в финале героиня и освобождена, и морально уничтожена.

Мог ли быть другой финал? Запросто. «Гнев ангелов», несмотря на название, вовсе не роман с моралью. Это скорее байопик, жизнеописание без нравоучений. И всё же, разглядывая события, те повороты судьбы, которые привели к такому финалу, после прочтения, я думаю, многие отмечали те моменты, когда жизнь Дженифер Паркер «окончательно» свернула не туда. Причём для каждого читателя это своя отметка. Тем и хорош роман, что он даёт такое послевкусие-размышление. В целом же, повторяю, финал мог быть абсолютно любым, дело исключительно в желании автора.

Не могу сказать, что имя Дженифер Паркер и других персонажей надолго задержится в моей памяти, не говоря уже об их обликах, но история Дженифер Паркер, безусловно, запомнится надолго. Уж что-что, а сюжеты Шелдон выдаёт классные!

Французский патриотический роман. Красивый, бесспорно, но для меня, читавшего вещи и сильнее, и трагичнее, показался чуть сказочно-размытым.

Время: Вторая мировая война, перед оккупацией и начало оккупации Франции. Небольшой мирный городок, поток беженцев, героиня — местная девочка-сиротка, живущая в поместье дяди и его матери, второй жены деда девочки. У дяди станция автомашин, бензоколонка, компания по транспортировке или что-то вроде.

Зная о приближении немецких войск, девочка совершает подвиг. Малюсенький подвиг. И расплачивается за него, когда в город входят фашисты.

Западным читателям того времени, возможно, роман показался трагичным, финал — ужасающим, а девочка — настоящей героиней. Однако, увы и ах, наши советские ребята совершали подвиги значительно более героические, чем Симона, и расплата за них была несравненно тяжелее.

Поэтому мне финал, к которому Ф. подводил мастерски, перекликая судьбу Симоны с историей Жанны дАрк, выдерживая томительные паузы в дни, закручивая интригу, — показался слабым. Такое вот разочарование. Жанну сожгли на костре, а Симону... не сожгли.

И тем не менее роман хорош. В нём есть и трогательная привязанность девочки к молодому шофёру, и запутанные отношения с дядей, и, конечно, патриотизм как любовь к своей родине — Франции. Не удержался Ф. от сатирических ноток в изображении пособников фашистов, но эту черту его творчества надо принять как есть. Уж так он пишет.

По большому счёту это роман именно о девочке, её переживаниях, размышлениях, сомнениях. При всём небольшом значение совершённого ей поступка переживания-то в романе ого-го какие.

Ещё одна особенность: сложные, запутанные сны, где перемешана жизнь Жанны дАрк и дневные впечатления Симоны. Ювелирно сделанные Ф. сны. Одни они стоят того, чтобы прочесть роман. Эти сны поднимают историю Симоны на уровень легенды, хотя, ещё раз повторю, сам подвиг... ну... мелковат.

Я понимаю читателей, которые поставили роману меньше восьмёрки. Роман действительно сильно затянут, перегружен подробностями и первые два части кажутся бесконечной чередой малозначимых лиц. Но Ф. умело ведёт линии каждого, пересекает друг с другом, так что к концу романа понимаешь, что ни одного лишнего персонажа нет. Особенно сильно автору удались, на мой взгляд, заключённый искусствовед Мартин Крюгер, его подруга и жена Иоганна Крайн, министр Кленк, фабрикант посуды Гессрейтер, адвокат Гейер. Персонажи, больше основанные на прототипах, чем на внутреннем понимании автора, вышли несколько хуже, скорее в сатирическом ключе, чем полновесными образами. Включая списанного с себе Жака Тюверлена. Зато ряд эпизодических героев врезается в память. Тут и безумный художник Ландгольцер, и реставратор-антиквар старик Лехнер, и брат фюрера, боксёр Алоис, и многие другие.

Почему их так много? Потому что они и есть Мюнхен, они не часть, не кусочек, а полностью весь Мюнхен. В этом городе, родном для писателя, разворачиваются странные, страшные события. Из-за сильной инфляции многие горожане теряют привычный образ жизни. Их растерянность, умело схваченная вождями нацистов, перерастает в воинственный пыл. Готовится выступление на Берлин, чтобы свергнуть германское правительство. А пока «истинные патриоты» терроризируют Баварию. Им симпатизирует полиция, суды, и все их выходки, зачастую кровавые, сходят с рук. Так, с долей художественного вымысла, описывает Ф. город и страну до, во время и после «пивного путча» Гитлера.

Интересная загадка с попугаями.

В остальном всё... небрежно. Человек, связавший старика-хозяина, кидающий в голову мальчику черепицу, оказывается хорошим. Объяснение: он думал, что мальчик на стороне преступников. Как-то всё наскоро сшито.

Ребята скучные. Единственная шутка, которую я запомнил, про то, что Шерлок Холмс давно умер.

Француз-вор с подручными карикатурен.

Мексиканцы, дядя и мальчик, в их жалкой лачуге без двери ну прям такие несчастные и бедные, что зубы сводит.

И так далее.

Лучше всего удался автору эпизодический образ хозяйки одного из попугаев.

В советской критической статье, открывающей двенадцатитомное собрание сочинений Фейхтвангера, утверждается, что «Еврей Зюсс» — один из лучших романов автора. Не знаю, я пока всего Л.Ф. не прочитал, но мне «Безобразная герцогиня» понравилась больше Зюсса. Дело в выборе главного героя. Маргарита Маульташ, конечно, делает ошибки, гадости, преступления, но в целом она — положительный герой. Некрасивая женщина, мечтающая о любви мужчины, затем рачительная хозяйка горной страны. Положительный персонаж по большей части. Зюсс же обычный проходимец, авантюрист, временщик. В первой половине романа он совершает такие деяния, которым нет прощения: разорение и доведение до смерти сотен людей, а может быть и тысяч; стонущая страна, разрушенные судьбы. Очень трудно такому человеку сопереживать. Подонок — он и есть подонок.

Ф-р пытается выстроить интригу то на противостоянии еврея и христиан, то на соперничестве дельцов, но эти попытки меня не впечатлили. Особенно смешон португальский торговец драгоценностями, мечтающий завладеть одним из украшений Зюсса. Какой же это торговец? Это должен быть коллекционер, а не торговец.

Есть в романе ещё одна интрига, она же главная: любимая (вроде как) дочь Зюсса и похотливый герцог-покровитель. О! Это могла бы быть шикарнейшая интрига, и, не скрою, я читал эту часть не отрываясь, но...

Всё сдулось. Автор мгновенно сделал кувырок и перешёл к теме мести. Я не против того, чтобы герцог понёс наказание (в романе большая нехватка положительных героев, одни негодяи, в лучшем случае — дебилы). Но сопереживать Зюссу я не могу. Своднику, соучастнику многочисленных актов надругательства над женщинами, девушками, — не могу. Дочку Зюсса тоже не шибко жалко. Какая-то не от мира сего дурочка. Прожила всю жизнь как в монастыре, потом испугалась и умерла.

Перерождение Зюсса после смерти дочери — вот, пожалуй, единственная сильная тема в романе. При этом абсолютно непринципиально, как именно дочь умерла. Главное — смена ценностей у главного героя.

Понравились сцены единения евреев. И финальная, с виселицей, и кортеж-проводы дочери.

В остальном, роман как роман.

Не понимаю, почему такие низкие оценки. Гениальное же стихотворение. Первые две строчки = один масштаб, одно настроение, вторые две строчки меняют и настроение, но и масштаб меняют тоже. Уместить в четверостишие так много — это очень сильно.

Миниатюризация и автоматизация оружия — реалии наших дней. Можно ли их было предсказать в 1983 году? Вполне. И Лем это сделал. Но Лем не был бы Лемом, если бы остановился на очевидном первом шаге. Нет, он доводит тенденцию до абсурда. Исследуя вопрос в рамках глобального противостояния супердержав, Лем уменьшает войска до почти микроскопических размеров и выводит самые причудливые способы их применения, от дождей-засухи до самосборной лазерной пушки однократного действия. Мало этого, Лем «прогнозирует» абсолютную степень компьютеризации как систем управления, так и систем планирования (военных и политических — всех). Вывод, к которому Лем подводит нормального читателя, таков: гонка вооружений — нелепое занятие, которое может дойти до полного бреда. Вот основная мысль очерка.

Но.

С 1983 года прошло много лет, и выяснилось, что не так уж конструкты Лема бессмысленны. Конечно, никто не будет делать робото-саранчу для поедания вражеского урожая (некому подрывать экономику США), но в мире, где есть терроризм и борьба с ним, вопросы точечного удара и скорости принятия решений становятся лемовскими. Какой-то компьютер по непонятной программе распознал на фотке в интернете лидера террористов. Анализ сообщений вывел на некое лицо, похожее на сколько-то там процентов на преступника. Пока компьютер сам не принимает решение, наносить ли удар, но он даёт рекомендации (ровно как компьютер политической партии даёт рекомендации по управлению страной у Лема).

Верно и обратное. Описанная у Лема микроармия, несущая в совокупности критическую массу радиоактивных изотопов (уран, видимо), пока недоступна террористам. Но микросхемы дёшевы, роботы размером с паука есть, и при наличии денег можно создать и запрограммировать роботов принести в крупный город какую-нибудь дрянь. Захват города? Но об этом у террористов речь не идёт. Напугать, нанести урон, не разбирая, кто солдат, а кто гражданский, — вот цель современного терроризма. И микроармии им очень даже подходят.

Ещё одна проблема, которую затрагивает Лем, это хакерство. Если управление войсками компьютеризировано полностью, то и главной задачей противника, и головной болью штабистов-программистов становятся эти компьютеры. Первые хотят захватить контроль над ними или ввести помехи, вторые ставят защиту и изобретают способы помехи обойти. Это неявная война. Никто не признаётся, что разрабатывает кибероружие, но все это делают. И вновь в наше время новый фактор — терроризм. Террористу наплевать на доктрину гарантированного уничтожения, баланса, равновесия сил и прочего. Террористу нужен хаос. Системы свой-чужой его не волнуют — пусть воюют все против всех, лишь бы побольше. Удалось влезть в военную систему, удалось подменить фотографию преступника на женщину с ребёнком, удалось спровоцировать удар беспилотника — отлично. Удалось что-то другое, большее по масштабам — прекрасно.

Единственное оружие проглядел Лем, а может, и не проглядел, но не стал обнародовать, — информационное. Столь же атомарное, как и армии псевдонасекомых, столь же неуловимое (я про соц. сети и фальшивые аккаунты), столь же разнообразное в применении и столь же болезненное. И это оружие не только государств и террористов. Им пользуются все: корпорации, полит. партии, рекламщики.

И последний штрих, который Лем из 1983 года не предсказал. Наёмные армии. Частные армии. Сдаваемые в аренду по дням и минутам. В мире «холодной войны» такое сложно было представить, но раз армия стала набором чипов с ножками, то есть оружием, почему бы и нет?

К сожалению, Лем оптимистичен. Показав всё разнообразие микроармий, он предполагает, что противоборствующие стороны откажутся от них, подпишут соглашение и т.п. Да, это сработало бы в мире 1983 года, в мире сверхдержав. Но это не сработает в мире террористических ячеек. Не с кем договариваться.

Как опытного читателя, обилие постельных сцен меня не смутило. Да, в общем-то, не так уж и много их, и не так уж они разнообразны (самое хорошее автор зажала: сцену лесбийского траха в полицейском участке, инцест разлагающихся близнецов и т.п.). Смутило другое. Характеры героев, точнее, их отсутствие. Особенно удивила королева, она же тётя. Какая-то картонная тряпка. И не поверишь, что такая царствовала тысячи лет. Как она правила, если любая девчонка может из неё верёвки вить? Вообще весь Двор, все взаимоотношения между высокородными и отдельными племенами, с царями этих племён: гоблинов, бабочек и т.д. — всё это настолько дебильно-детски, что оторопь берёт. Не то что не Джордж Мартин, даже не Двор Хаоса Желязны.

Про основную интригу я ничего не понял, увы. Почему так важно передать трон именно лицу с капелькой родной для королевы крови? Почему королева сама не может родить наследника? Почему установлен срок в три года (они там как слоны, вынашивают больше 12 месяцев?)? Куда делись все остальные вечно живущие родственники с капелькой родственной крови? Почему вообще надо передавать трон тому, кто уже имеет детей? Сынок у королевы вполне бессмертный, успеет ещё настрогать с полсотню малышей. А если новорождённый внучок помрёт, трон надо отдать другому? Какая-то чушь, а не сюжет.

Героиня. Наверное, для цикла это самое главное. Героиня — похотлива, но не озабочена. Опять же, с фантазией у неё слабо. Основной упор — небольшая боль, которая из-за подростковой травмы ассоциируется у неё с наслаждением. Можно сказать, что героиня — типичная тридцатилетняя тётка с заморочками. Эмоционально холодна, не имеет друзей, только любовников разной дистанции. Путь отмечен случайностями. Случайно приобретаются союзники, случайно героиня выживает в опасных ситуациях, случайно в неё влюбляются.

Читать было скучно. Очень размытый стиль, очень длинные повторяющиеся диалоги, очень подробное описание действий. В чём-то стиль близкий к «Голодным играм» Коллинз. Обе писательницы писать не особо умеют.

Мой совет не читавшим: выберите из цикла любой роман, не обязательно первый. Главное, чтобы объём был поменьше. И можете читать с любого места — разницы нет.

Такого грустного рассказа о женской доле я давно не читал.

Три женщины живут в беспросветном быте, без любви и ласки. Как это можно выдержать... Непостижимо. Живут надеждой.

Неплохая рецензия, хотя это больше похоже на отзыв. Из недостатков отмечу главное — то, что называется у умных дяденек «поместить в контекст», то есть сравнить с другими книгами подобного рода. Мне вот навскидку из фэнтези с элементами музыки приходит в голову юмористический цикл «Чародей с гитарой» https://www.fantlab.ru/work23531 , но можно оттолкнуться и от музыки. Наверняка есть известные книги о странствующих музыкантах и книги с узнаваемыми меломанами названиями мест. Опять же навскидку и неприцельно — рассказ Кинга «You Know They Got a Hell of a Band» (про город мёртвых рок-н-ролльных звёзд).

Тем более, что речь в рецензии идёт о книге-дебюте. То есть читатель не может представить себе ни стиль автора, ни формат юмора — ничего.

Замечательная рецензия-разбор. Из минусов — отсутствие картинок или хотя бы цветового выделения и разбивки текста; невнятая структура.

Отдельно отмечу лишнее внимание на аннотацию. Её писал не автор. Никакого отношения к произведению она не имеет. Да, разбор аннотации можно ввести в рецензию, но не первым номером. Понимаете? Как-то ваши куски бы переставить, добавить сцепляющие слова, картинки и будет отлично. Имхо, конечно.

Хорошая рецензия, только она не про «Жёлтый туман», а про весь цикл, согласитесь. Причём немного быстротечно так.

Я бы с большим удовольствием прочитал бы ваше эссе про цикл Волкова, но в десятикратно большем объёме, с пошаговым разбором каждой книги, с указанием степени оригинальности и так далее. (и с иллюстрациями, да. ссылка на Базу ФЛР — это хорошо, но мало).

Мне нравится, как вы пишете. Не только эту рецензию, а вообще. Но мне кажется, вам не хватает структурности, какой-то оформительской полноты.

Успехов в будущем и не забывайте про иллюстрации.

Оценку не ставлю по причине полной своей некомпетентности. :)

Прекрасная рецензия, практически образец лаконичной рецензии. Как малюсенький недостаток всё же отмечу отсутствие координат. Да, жанр внятно растолкован, но это не единственный на свете мистический детектив на Аляске. И не единственный хорошо написанный текст про Аляску. Пара сравнений с другими похожими книгами не помешала бы. Впрочем, на фоне других конкурсных работ (не буду показывать пальцем) эта уж точно тянет на полноценную десятку.

Прекрасная, чудесная, замечательная сказка.

Теперь о минусах.

1. Ведьма живёт в глухом лесу. В избушке хранит в сундуках драгоценные камни. Драгоценные камни не растут в лесу. Нет никаких объяснений тому, что у лесной жительницы обнаружены груды горных минералов. Грабить в глухом лесу некого. Да и если бы бабка занялась разбоем, то в сундуках были бы и золото и украшения, а не голые камни. Наркоторговля? О таком в немецких лесах и не слышали.

2. Пряничный домик. Шикарная идея. Хотелось бы, чтобы он продержался больше недели. Лучше — год или два. Что для этого надо? Правильно, специальное покрытие. То есть домик-то пряничный, но покрыт водоотталкивающей противоплесневой краской. В первый день герметичность покрытия нарушают оба ребёнка, причём один кусает от крыши. От крыши!!! Всё, хана домику. И тем не менее спустя месяц мы видим не развалины, не гниющий остов, а всё тот же весёленький домик. Конечно, бабка могла подремонтировать крышу. Но! В рассказе нигде об этом ни слова.

Оценку я поставил высокую, потому что указанные минусы не сюжетные, а технические. При желании авторы легко их исправят, если добавят разъяснения, откуда у бабки жемчуг и драг.камни, и как была отремонтирована крыша.

Прекрасная сказка из двух частей. Одна — победа в испытании с великаном, вторая — служба у короля.

Первая часть канонична. Три испытания, в которых портняжка, благодаря своему уму, побеждает. Какой же приз? Доступ в пещеру великанов. Допустим.

Дальше идёт странная перемычка историй, где портняжка чудом-случайно выживает из-за ошибки великана. Сомнительно, но ладно. Но где же приз? Где награда за все испытания? Награды нет. Великаны разбежались и портняжка убежал. Се ля ви.

Взглянем на вторую историю. Недалёкий король радуется, что может заполучить на службу силача и берёт портняжку. Затем пугается, что портняжка его убьёт. Странная кадровая политика. Наверняка портняжка был не первым, кто поступил на службу к королю. Вполне можно было определить критерии, по которым нанимать стражников. Скажем, сильный, но безногий. Или меткий, но дурак. Чтобы не опасаться за жизнь работодателя.

Уволить портняжку по сокращению штатов, конечно, нельзя. Ведь ему придётся заплатить! Вот он, корыстный мотив. Король решает подвести портняжку под статью о ненадлежащем исполнении трудовых обязанностей. Логично. И тоже в какой-то мере канонично для сказок.

Однако в каноне заданий должно быть не меньше трёх (у Геракла — вообще 12). А здесь? Всего два! Этого мало для красивой сказки. Но самое главное, избавившись от короля, портняжка возвращается к прежней работе. То есть король победил. Ему удалось-таки уволить портняжку, пусть и по другой статье — по собственному желанию.

И вновь нет компенсации. Ни одного алмазика из сокровищницы, ни одной тонны червонного золота.

В итоге получилось, что хитроумность принесла портняжке только беготню и опасные приключения. Неудивительно, что он решил остаться дома и вернулся к портняжной работе. Ведь хлебушек со сливовым вареньем хочется каждый день.

Абсолютно не понял финал. Мне кажется, стоило бы закончить сказку на погребе.

Во накрутила! Такая миленькая была сказочка и такой жутчайший финал. Кошмар какой.

А во всём виновата няня. Не дурила бы голову девочке безумными сказками, ничего бы плохого не случилось. И сама бы осталась жива.

Я не смог эту лабуду осилить. Погиб на объяснениях про металлический клитор.

В целом я понимаю, что ужасы Лавкрафта можно совместить с космосом и находящаяся во тьме ледяная трансплутоновая планета для этого вполне подходящее место, но... надо же уметь писать. Это тем более странно, что кое-кто из посетителей Фантлаба считает Лупоффа вполне приличным писателем. Возможно, это единственный его неудачный рассказ. Но разве сборник «Мифы Ктулху» предназначен для публикации неудачных рассказов?

Отличный рассказ про любовь, мечтания и корабль, непонятно только, что он делает в сборнике. Паренёк с таким же успехом мог мечтать не о Кадате, а о Зурбагане или острове Питера Пена, а девочка и в рассказе имела вид скорее сказочно-романтический, чем инфернально-хтонический.

К минусам отнёсу стиль изложение. Многовато этих «ну ты знаешь».

Финал традиционный для подобных рассказов и опять же ни на грамм не лавкрафтовский. Более далёкого от Лавкрафта финала трудно себе представить.

Мне очень понравился предыдущий отзыв.

Действительно, в финале есть чёткое ощущение, что рассказчик (спойлер). Поэтому рассказ не столько расистский, сколько расистов изобличающий, на мой взгляд.

Перенос в современный мир диких представлений члена первобытного племени о чистоте расы вызывает оторопь. Но разве это завуалированная пропаганда? Наоборот. Это показывает дремучесть, пещерность подобных взглядов. То, что было естественно для немытых примитивных существ, знающих только как жрать, совокупляться и убивать, не может всерьёз поддерживать цивилизованный человек. И Говард переносом из прошлого в современность это показывает.

Не в первый раз у Брэдбери читаю про мексиканские катакомбы с выстроенными у стен мумиями и всегда удивлялся инертности родных, спокойно взирающих на издевательства могильщика. В принципе этого кладбищенского деятеля в нашей стране давно посадили бы по статье «Надругательство над телами усопших». Но даже если убрать уголовную составляющую, то опять же по логике, если место не оплачено, то гроб с телом могильщик должен возвращать родным, а не перетаскивать куда-то.

И вот наконец-то рассказ, где бедная вдова с выводком детишек восстала против варварской практики. Кому принадлежит мумия? Алчному владельцу кладбища или жене усопшего? И автор, и силы правопорядка в лице кузена героини твёрдо заявляют: жене. И это правильно. Свет клином на этом кладбище не сошёлся. Заработает денег, поедет в Мехико или в Адис-Абебу, и похоронит тело мужа на нормальном кладбище. Или кремирует.

Учитывая год написания, это очень провокационный рассказ. Впрочем, для России он до сих пор остаётся таким.

"— А теперь скажите кто-нибудь, — произнес Латтинг так тихо, что они едва могли уловить слова, — стало ли нам от этого лучше? Или хуже?»

И мне, при всей своей продвинутости-современности, как ни стыдно это признать, действительно стало чуточку легче.

Почему? Я тут немножко порассуждаю об этом.

Брэдбери рассказывает о смерти. То есть обращается не столько к разуму читателя, сколько к базовым инстинктам. Брэдбери рассказывает о девушке, то есть опять дёргает за инстинкты. Причём все герои рассказа — мужчины. Брэдбери в рассказе упоминает о возможной беременности девушки. Опять инстинкты.

И я, как читатель-мужчина, подсознательно жалею, что не успел от этой девушки завести детей. На уровне инстинктов. Разумом я понимаю, что шансы с этой девушкой повстречаться — нулевые, даже будь она реальной, а не лит. персонажем. И всё равно к моей общечеловеческой жалости (смерть старушки, ребёнка любого пола, мужчины любого возраста) добавляется жалость потери самки фертильного возраста. И никуда от этого не деться.

Рассказ дёргает за инстинкты, а инстинкты у мужчин таковы.

Думаю, у читателей-женщин будет другой ответ.

Читая эту повесть в первый раз, я был захвачен динамичным сюжетом настолько, что не обращал внимание на огрехи. Да и лет мне было тогда немного.

Но сейчас, рассматривая этот текст пусть и как образец криминально-развлекательного чтива (да, я отдаю себе отчёт, что это не философский «Остров доктора Моро» и не социальное «Собачье сердце»), не могу не отметить крупные нестыковки. Первая — поведение и характер редактора. Сначала он запрещает дальнейшее расследование по приказу гангстера, владеющего газетой, но через секунду забывает об этом и подключается сам. Такое поведение никак психологически не оправдывается в тексте.

Второе — смятый финал. Либо уж надо было жёстко губить собаку, либо делать пересадку обратно. Финт с неким периодическим перепрыгом души обратно в тело человека — это никому не нужный, растянутый на года, выходящий за рамки научного фантдопа хеппи-енд.

И самое главное. Неужели так плохо быть собакой? Богатой собакой, имеющей помощника-человека? Автор, да ты ничего в жизни не смыслишь. Тёлки, бухло, хавчик, китайский массаж и солнечные ванны у бассейна пентхауса.

Человек, который теряет своё прошлое, недостоин будущего. Собственно, в безмозглую старуху героиня и превратилась. Нелепый рассказ.

Буквально в следующем рассказе, «Машина времени», Брэдбери показывает вменяемых детей, один из которых вполне внятно говорит: «Помнить надо все, что только есть на свете. А потом, когда-нибудь, сам будешь старый-старый, и к тебе придут ребята, и ты им тоже поможешь, как полковник нам помогает».

Я понимаю, что глупо писать комментарии к пьесе Чехова после сотен работ умнейших исследователей и мегатонн школьных сочинений, поэтому ограничусь личным впечатлением. Для меня «Дядя Ваня» — самое сильное произведение Чехова. И безусловно актуальное. В отличие от «Вишнёвого сада», увязнувшего в эпохе, «Дядя Ваня» повторяется сотни раз каждый день в сотнях небогатых семей провинциальных городов и сёл сейчас и будет повторяться в будущем. Имхо. «Чайка», возможно, не менее сильна, но все эти артистические проблемы и любовные многоугольники не так трогают меня, как жизнь героев «Дяди Вани».

Как глоток свежего воздуха.

Сидишь в светлой комнате, книг под потолок, все такие правильные, многотомные, основательные, и вдруг дуновение, слабое, на один вдох, но после него видишь, что и свет искусственный, и воздух затхлый, и книги все в пыли. И тянет выйти из комнаты, сходить на берег моря с банкой пива, посмотреть на волны. Пока жив.

Начал за здравие, кончил за упокой. Мне рассказ не понравился. Стоило бы остановиться на мести неудачливому похитителю и всё, имхо. Финал убивает идею добрых отношений человека с машинами.

Сомнение вызывает и идея «свободы» машин. Почему ездить без человека — это такое счастье? Почему не спроектировать наоборот: с пустым салоном автомобиль несчастен. Помнится, был такой мультик, про весёлый паровозик. Он о-о-очень любит катать детишек.

Изнурительный, непрерывный труд — это рабство. Но посильный труд приносит удовольствие. Пять лет безделья ни один человек не выдержит, на какую бы ферму его не отправь. А машинам Азимова это нравится. Странно.

Неудачный рассказ. И многослойности не получилось, и сеттинг неправдоподобен.

Повесть похожа на некий литературный эксперимент. Взяли от Берроуза переселение в чужое тело, взяли Венеру вместо Марса, вместо пустынь какой-то недоокеан коллоидного газа и... понеслась.

Отдельные описания и сцены сделаны очень хорошо, но после прочтения ощущаешь себя обманутым. В голове сумбур из какой-то беготни, войны непонятно кого незнамо с кем, любви Конана (Конана, Карл!) к какой-то серебристой самке. Пираты какие-то во главе со слепым Пью. Ой, нет, Фиоланом. Бард-карлик с арфой и морские пастухи, управляющие мертвецами. Чёрте-что.

Говард+Шекспир+Берроуз=чему? Я не знаю. Надеюсь, авторам было весело, когда они это писали.

Один из лучших романов-размышлений о сочетании двух Космосов: физического и психологического.

Современный человек привык жить как бы в двух мирах: привычно-цивилизационном и навязанном Наукой. Попросите любого прохожего указать, где находится Америка, и он не задумываясь покажет на запад. Напомните ему о форме Земли и, возможно, он неуверенно покажет вниз. Физическая картина мира расходится с человеческим представлением. Мы знаем, что небо — видимая часть бесконечной Вселенной, что Земля — шар с ограниченным по размерам ядром, но мы чувствуем, что все люди живут на одной плоскости, и над этой плоскостью суть место благое, светлое, а под плоскостью — бескрайний мрак и холод. Для древнего человека картины совпадали: наверху, в облаках, — Рай, солнце движется вокруг Земли, звёзды приколочены к небосводу и так далее. Наука доказала нам, что это не так. Но мы не может перестать верить, не можем отказаться от своего культурного наследия и повседневного опыта, сплавленных в подсознательные ощущения. Мы лавируем между этими двумя картинами мироустройства, ловко переключаясь с одной на другую. То же произошло с медициной, биологией, химией. Можно открыть учебник и прочитать, какие зоны коры возбуждаются при том или ином чувстве; мы знаем, что есть химические препараты, изменяющие настроение; но мы убеждены, что наша индивидуальность суть нечто внехимическое, внебиологическое, что-то не подверженное материальным манипуляциям.

В своём романе «Глас Господа» Станислав Лем нащупывает связи и, мне видится, перебрасывает мостик между этими двумя мирами.

Фабула романа проста. Из бесконечного потока нейтринного излучения удаётся выделить повторяющуюся серию, направленную в определённую область космоса. Серия названа Посланием, и для расшифровки его на изолированной американской базе создаётся научный центр. Собрали всех: и лингвистов, и физиков, и теоретиков, и практиков. Результат не соответствует ожиданиям. Проект закрывается.

Никакой окончательной разгадки Послания Лем не даёт. Но сам процесс расшифровки, включая череду гипотез, обсуждений, экспериментов, открывает возможность порассуждать о природе и доброжелательности Космоса, о восприятии Космоса человеком, о метафизике Космоса и человека, о путях развития цивилизации и о многом другом. Финальное предположение об отправителе Послания настолько близко к определению Бога, насколько это возможно в физическо-научной картине мира.

Мне трудно предположить, кому эта книга может не понравиться. В ней есть практически всё: и самоанализ, и работа коллектива учёных с соперничеством, поиском и удачами, и завораживающие результаты, и невероятные гипотезы, и, конечно, много-много рассуждений, о которых я писал выше. Единственное, чего в романе нет абсолютно, — это любовной линии. Собственно, в романе вообще нет женщин. Ни одной. Десятки персонажей — и ни одной женщины. Даже в воспоминаниях главного героя нет упоминаний о женщинах. Это не из-за какой-то нетрадиционной направленности, а просто эта чувственная сфера исключена, вернее, как заметит читатель, заслонена любовью к науке, к познанию, к математике.

Роман «Глас Господа» стоит прочитать хотя бы потому, что после него становится не так одиноко на свете.

Мне сложно отнести данное произведение к числу романов. Я много романов читал, да. И это не роман. Это взаимопроникающее переплетение философского эссе, технического отчёта, картинок для экранизации и пяти-шести смазанных рассказов разного объёма.

Мучительно-долгая история гибели водителя гигантского робота — зачем? к чему?

Сверхдотошный рассказ об оживлении. С ничего не решающим заседанием, с многостраничными попытками установить личность (эти попытки автор легко отбрасывает в дальнейшем) и т.д.

Путешествие гигантского звездолёта, разогнать который стоило неимоверных усилий, но который потом легко маневрирует около коллапсара и, видимо, надеется вернуться домой на других двигателях, изобретенных писателем попутно.

Скромненький рассказ про золото в горах.

Чудесный рассказ про термитники — единственный законченный рассказ.

Центральный рассказ о контакте, достоверный, цепляющий, но... с ужасно топорным финалом. Это не финал, это обрубок какой-то. И почему-то никому не пришло в голову для контакта вызвать квитян к себе. То есть понятно, почему не пришло — это не нужно автору. Но если уж рассматривать все варианты и так досконально, то требование прислать на орбиту квитянина напрашивается само собой. Зачем же рисковать членом экипажа?

Пожалуй, самая стоящая мысль романа — чисто мужской экипаж неостановим в агрессивном напоре. Интересно было бы вообразить, как повели бы себя в подобной ситуации чисто женский и смешанный экипажи.

Самый смешной момент — когда капитан обнародует секретное оружие, перевозимое в тайне ото всех, даже от ИИ. Это... надувной макет! О да!

Технический отчёт. Скука смертная. Что с устройством ИИ, что со способом древней заморозки, что с методом возврата корабля, что с... Всё подробно и скучно описано.

Картинки. Очень красивая картинка на Титане, и кладбища, и леса. Лучше описания Соляриса.

Коллапсар — нет картинки. Почему? Хотя бы в изогравах что-нибудь такое-эдакое.

Квинта — обычное описание, хотя за ледяное кольцо и радугу в нём можно поставить плюсик.

Уничтожение луны, удар лазера, местность после посадки — хорошо.

В целом картинки хороши, вот только их маловато.

Философия. Да, тут Лем силён как всегда. И этапы развития цивилизаций разобрал, и «окно контакта». Жалко, что эта философия накидана кусками, от одного патетичного диалога к другому.

В итоге получается так: несколько хороших картинок (Титан — отлично!), чуток плохо стыкующихся рассказов, море технического описания, многотомная философия. Разве это похоже на роман? Нет.

Роман «1984» — антиутопия реалистичного толка. Непонятно, почему его сравнивают с Хаксли, где есть существенные элементы фантастики. Мир Хаксли — выдумка, мир Оруэлла — реальность. Причём, как правильно заметила kerigma, несколько либеральнее того, что было в сталинском СССР. Если уж сравнивать «1984», то с «451 градусом» Рэя Брэдбери или с «Гибелью 31-го отдела» Пера Валё. Прозябание в сытом невежестве против прозябания в нищете, голоде и ненависти по Оруэллу. Из них троих мир Брэдбери самый нежизнеспособный (закат технообщества без умеющих читать техников самоочевиден), да Брэдбери и не фокусируется на устойчивости своего мира. Собственно, как управлять миллиардной массой обывателей — непринципиально. Способов разработано достаточно. Но как исключить крамолу в рядах той прослойки, которая и призвана поддерживать тоталитарный строй? Вот основная проблема устойчивости режима. Брэдбери отмахивается от проблемы, введя фантастического робота-ищейку, жалящего любого, кто держал книгу в руках. Валё заманивает оппозиционных журналистов в 31-й отдел, продукцию которого (газеты и журналы) не видит никто, кроме самих сотрудников отдела. Оруэлл беспощаден: только полным контролем мыслей, только с детских лет вдалбливаемой системой мышления, только полным, непрекращающимся страхом можно искоренить инакомыслие. И разве он не прав?

Но Оруэлл идёт дальше. Как сделать устойчивой верхушку, для благ которой и создан тоталитарный режим? Как обеспечить преемственность? Как исключить личностный фактор? И тут Оруэлл, признаться, напугал меня всерьёз. Стоит только представить себе эту внутреннюю партию, члены которой исповедуют индивидуальную жертвенность и коллективное бессмертие власти ради власти, и понимаешь, что это действительно может сработать. И никакого выхода нет, кроме полного одномоментного уничтожения всей внутренней партии, что практически исключено. Мало того, любое ослабление государства приведёт к его поглощению одним из двух других, ровно таких же, то есть и это не выход. Спасти человечество может только метеорит или болезнь, уничтожающие 95-99% населения. А может, и они не помогут.

Самый реалистичный, самый правдивый, самый безысходный роман-антиутопия.

Не соглашусь с гуманистическим порывом коллеги Неискреннего.

Отсутствие нервной системы у куставров подразумевает и отсутствие эмоций. Больше того, отсутствие вкусовых ощущений тоже. Для того, чтобы тихо-мирно жить и наслаждаться этой жизнью, нервную систему иметь надо. А её-то у куставров нет.

Выбор главного героя для меня предстаёт совсем в другом свете. Если ты готов отринуть всё высшее, духовное, что в тебе есть, и скатиться до жруще-пьющего скота, то будь готов к тому, что ты именно в скота и превратишься: без чувств, без мыслей; станешь просто тупой горой мяса, управляемой бактериями.

Саймак описал идеальный круговорот скотства. И название рассказа это отлично подчёркивает.

Рассказ идейно выглядит похожим на роман «Роботы и Империя», однако хочу заметить, что в романе роботам удалось выйти на новый уровень, поставив выше Первого закона Нулевой. Здесь же все роботы, и в прошлом и в будущем, ограничены Тремя Законами, в частности они «не могут допустить, чтобы из-за их бездействия человеку был причинён вред». Не информирование людей о реальном положении дел — это, несомненно, бездействие. Так что пори всей красоте рассказ содержит логическую ошибку.

В детстве книга прошла мимо меня (в отличие от фильма), так что никаких ностальгических воспоминаний о произведении Бёрджесса у меня нет. И это хорошо. Потому что книга, в общем-то, не гимн поколения. Да, есть условный город, и вроде как Лондон, а может и нет. Декораций почти не видно. Дух времени? Проглядывает, но не так чтобы сильно.

О подростках, подростковой жесткости, отрицании ценностей общества и т.п. писали, пишут и будут писать писатели всего мира. Тема эта вечная. Правда, пишут как правило в контексте своей эпохи и своего общества. Лишь иногда экстраполируют в будущее. Примерно так поступил Бёрджесс. В романе у него государство, по крайней мере, с двумя партиями: правящей и оппозицией. Есть выборы, к которым герой книги относится наплевательски, то есть фактически не видит между этими партиями разницы. Цивилизация урбанистическая, классовой борьбы или чего-то подобного не заметно. (Сравните с подростками 1910-х годов в Российской империи). Общество в целом однородно, все худо-бедно накормлены, показной роскоши не заметно. (Сравните с «Американской трагедией» Драйзера). Идеологии тоже нет.

В этих условиях мечтать герою не о чем. Не хочет он стать валютной проституткой, братком, мафиози, белым плантатором, партийным функционером, космонавтом или Рокфеллером. Кругом тоска и скука. Выход — жестокие развлечения на улице. Бессмысленные, не дающие длительного удовлетворения, похожие одно на другое. Ключевое слово — разодрать.

Первые три части вполне этот мир описывают. И героя, и его прохождение через исправительную систему, и его использование в политических играх. Показаны и другие варианты подростковой судьбы, вписывающиеся в этот мир: один хулиган стал полицейским и при этом продолжает заниматься насилием ради удовольствия, другого убили. Если бы автор на этом остановился, книга стала бы хорошей антиутопией, предупреждением.

Четвёртая часть смывает роман в унитаз. Оказывается, предпринимать ничего не надо. Не надо сажать в тюрьмы, не надо ловить преступников-подростков, не надо ими заниматься вообще, потому что они повзрослеют и станут примерными членами общества. (Это не так по третьей части, где дружок главгера стал садистом-полицаем). И убийство жены писателя, сошедшее с рук герою из-за политической выгоды (как показано в третьей части), в четвёртой становится частично оправданным общим пафосом «подростки всегда жестоки». Тогда к чему вторая и третья часть вообще? Для морали четвёртой части ни метод воздействия на преступников, ни калечная жизнь исправленных не нужны, достаточно показать преступления (часть первая) и их «перерастание» (часть четыре). Например, так, как написал Питер Л. Кейв в повести «Ангелы ада» про лондонскую банду рокеров. Или как сотни других писателей на известных им примерах подростковых банд, тусовок, тайных обществ и комсомольских ячеек.

В итоге получилось и не антиутопия, и не роман поколения, а нечто болезненно-среднее. За что и оценка тоже средняя.

Сборник, выпущенный ростовским клубом фантастики по итогам интернет-конкурса «Вареники» в Живом журнале.

Первое, что отмечу, — многие авторы, видимо, не подозревали, что кто-то будет читать их рассказы вне заданной на конкурсе темы, и потому, как я понимаю, встраивали название темы как часть развязки. В итоге, без темы, многие рассказы выглядят недоделанными. Например, рассказ Тимура Максютова «Вернуться в ад». Что за дед, что за блокпост, что за страна с чертями и бесами, почему рядом ангелы, лечащие людей, — абсолютно ничего не понятно. Что за тема была у конкурса? «Загробный мир стал не загробным, а посюсторонним»? Кто знает...

Во-вторых, некоторые рассказы плохи сами по себе. Хоть с темой, хоть без темы. Рассказы эти понятны, но скучны, вторичны и не несут ни смысла, ни развлекательного импульса. Эдакие писательские упражнения. Зачем было включать их в сборник — непонятно.

Есть средние рассказы, вполне публикабельные, и которые забываются спустя полчаса.

И небольшая горстка по-настоящему хороших рассказов. Для себя я отметил четыре: «Ноготь Гефеста», «Рака в реку» (простенько, но забавно), «Мастер обмана» и «Технология для тролля». Яркие и в то же время понятные названия, хорошее изложение, выверенные финалы.

4 из 25 (последний рассказ — это проба пера сынишки-дошкольника составителя, поэтому этот рассказ не учитываю) — это мало. Так что увы, не могу считать сборник удавшимся.

Опять финал слит. Задумка интересная: Дед Мороз проспал и теперь ему надо придумать, под каким предлогом вручить мальчикам и девочкам новогодние подарки. Девочек он решил осчастливить на восьмое марта (почему? совок форева? впрочем, ладно), а вот мальчиков... На этом рассказ обрывается.

Надеюсь, кто-нибудь подхватит идею и напишет шикарный рассказ про новый праздник для мальчиков.

Неплохой рассказ, но в конце непонятно зачем приплетена некая математическая конструкция, навязшая в зубах от употребления дилетантами. Причём совершенно бессмысленно приплетена. Бедный Мёбиус в гробу переворачиваться устал от этих упоминаний. Почему не кольцо Гюйгенса, кстати? Или поле Галуа?

Для красного словца, чтобы обогатить рассказ бессмысленным термином, можно было обратиться к теории множеств, и в частности, всунуть в рассказ эдакий двусторонний идеал коммутативного кольца, и ещё линейную алгебру над ним построить! А! Это же прекрасно звучит.

Итог дилетантских изысканий, как видно из рассказа, приводит героя к парадоксальному выводу. Впрочем, смешно не всем, ведь математика в нашей стране уже давно не царица всех наук. Итак:

»... стал ждать, когда кольцо увеличится вдвое. Он где-то вычитал, что так бывает, если кольцо Мёбиуса разрезать вдоль».

Увы, знаток шарлатанских статей, если что-то разрезать, то получишь два куска чего-то, а не в два раза больше. Это, мать твою, даже не математика, это закон жизни, опыт дедов и прадедов. Иначе все только и делали бы, что резали вдоль и поперёк.

В частности, если обычное кольцо (или перекрученное сколько угодно раз) «разрезать вдоль», то получишь два кольца, каждое из которых будет в два раза уже изначального. И всё. Было яблоко — стало два полуяблока. Был автомобиль — стало два ...

Мда... какую только чушь не пишут.

Лучше бы автор резал кольцо вещественных чисел. Больше бы не получил, зато обе половинки были бы равносильны исходному. Всё ж таки приварок.

Светлояр — это бывший Китеж, видимо. Или что-то вроде. Одним словом, рассказ насмехается над героическим прошлым нашей страны, когда многие русские люди, скрываясь от татаро-монгольских фашистов, укрывались в глухих лесах и тайных озёрах. Как-то так. Деконструкция мифа, по-научному. А попросту — см. выше.

«Отбросив все полученные в колледже знания...»

Пытаюсь понять, почему Вовка должен был ждать 15 лет, прежде чем нарисовать хороший дом, и не могу. Да после первого же урока в художественной школе пришёл бы домой и нарисовал то, что он нарисовал в 20 лет. Дом бы его не простил? Не верю.

Задумка отличная, но финал не выглядит достоверным.

Шикарный рассказ с двумя поворотами. Прекрасно написан. Сначала показался похожим на испытания в «Профессии» Азимова, но уже к середине рассказ вывернул совсем на другую тему. Вкусно описана сварка. Оба героя, Егор и Калиныч, симпатичны. Жаль, если рассказ пропадёт в «общей массе» фэнзинов и интернет-конкурсов.

«Пока я наблюдал за мухой, кофе совсем остыл, а настроение испортилось». — типичная форма построения предложений рассказа. Убивает напрочь. Понять логику невозможно. Почему противопоставление? Настроение испортилось — это хорошо? Кофе остыл — это хорошо? Или всё-таки должно быть «кофе остыл и настроение испортилось»? Дальше есть предложение, в котором два противопоставления. Перепечатывать лень, но примерно так: «Муха исчезла, а я рылся в библиотеках, а потом принялся за всемирную паутину».

Суть рассказа в супермухе, дважды летавшей в прошлое: чтобы помешать Лему написать цикл рассказов и чтобы вернуть всё обратно.

А мужики и не знали, хочется дописать в конце. А не буду.

«Феномен исчезновения» в какой-то скорострельной интерпретации. Без смысла и без финала.

Из этого мог бы получиться неплохой рассказ, если бы было объяснено:

- каким образом дети так удачно оказались перед наездом на кошку (или в тот мире кошек давят по пять штук в минуту?);

- каким образом девочка попала в школу суперов (в рассказе — индиго, но речь про суперов, конечно), не обладая явными сверхспособностями;

- почему не тестировали мальчика (или всё же тестировали, но признали создание бабочек недостаточной сверхспособностью?)

При этом 250 знаков отданы на повторы известного, на разжёвывание для читателя очевидных фактов, например, что капустницы не встречаются поздней осенью. Бабочка появилась из руки мальчика. Какая разница, бывают они в природе вообще или нет?

Сама идея неплоха, возможно, кто-то подхватит её и использует для грамотно написанного хорошего рассказа про детские симпатии.

Супер!

Где-то во время третьего моего рассказа, выставленного на конкурс, когда я пытался отвечать на отзывы, одна мудрая женщина, не помню её ника, написала так: «Никогда не объясняйте свой рассказ. Будет только хуже». Как она оказалась права! :-D

Роман неплохой мог бы быть, но нет интриги. В первой части была сверхцивилизация, во второй — гонка, гибель, катаклизм — весь набор отличного романа. Здесь же нет почти ничего. Как-то тускло и похищение корабля выглядит, и изменение маршрута другого корабля. Очень спокойный, даже где-то скучноватый роман. Хотя первая часть про исследование кометы понравилась. И был там намёк на какую-то тайну в пещерах, но всё пропало. Жаль.

Скучное, нелогичное, не атмосферное начало. Скупая на описания и переживания середина. Думал бросить, но решил дочитать. Последняя треть оказалась вполне интересной, вот только к жанру ужасов она не имеет никакого отношения. Типичный триллер.

Если этот роман — образец творчества, то мне жаль и автора, и тех бедняг, которых она обучает писательскому мастерству. Подожду новых переводов, книг посвежее, но пока не понимаю, зачем была сделана библиография. Своих графоманов хватает, к чему иностранными заниматься? (Ни одного издания на русском языке... Какой смысл?)

Мне всегда непросто писать отзывы на книги, которые я читал дважды: в беззаботном детстве и сейчас, в циничной взрослости. Тем более, что детство моё пришлось на времена СССР, когда фантастики было мало, переводной совсем мало, и сравнивать фантазию одного писателя с другими было довольно сложно. Каждая книга была как дверь в новый мир. И эти миры завораживали своей непохожестью на реальный, а приключения героев воспринимались как единственно верные. Теперь же, имея в читательском багаже таких классиков как Азимов, Хайнлайн, Саймак и Кларк, а в житейском — много опыта по поведению людей, многие книги советского детства кажутся и не столь оригинальными, и совсем не такими верными.

Так же случилось и с романом «Всё дозволено» отца и сына Абрамовых.

К 1973 году практически всё, что описано в книге, уже было написано. И движущиеся дороги, и миры «на минутку отстающие от нашего», и бессмертные люди, циклически проходящие стирание памяти, и цивилизация-город, застывший во времени. Пожалуй, не было только бодрых косморазведчиков, которым инструкции «не препятствуют нам участвовать в социальных переворотах на стороне угнетенных классов или народов», а впрочем, наверное, в советской фантастике было и это. Я не обвиняю авторов-Абрамовых в плагиате, но сейчас, перечитывая роман, я не раз ловил себя на желании перечитать, скажем, «Город и звёзды» Кларка. Да и «Стальные пещеры» Азимова. И «Кольцо вокруг Солнца» Саймака. И «Возвращение со звёзд» Лема. И многое другое...

Ну ладно, оставим тему заимствований. Что остаётся?

Некий странный мир, некая замкнутая цивилизация, бессмысленная не потому, что она дошла до такого (см. «Город и звёзды»), а в силу прихоти мега-супер-мозга. Который внезапно, после одной беседы с коммунистом-капитаном, понимает свою ошибку и, опять же внезапно, решается на самоуничтожение. Не мозг, а какой-то инфантильный ребёнок.

Ещё есть человеческая обслуга с вживлёнными электродами. Понятия не имею зачем. Авторы пытаются убедить меня, что механизмы никак не могут работать без сотен, а то и тысяч техников, и они убедили меня-ребёнка, но теперь-то я понимаю, что Координатор вполне бы справился сам (см. «Город и звёзды» ещё раз). Угнетённые работники нужны авторам для: 1) показа невозможности технологического рая некоммунистического толка без принуждения и эксплуатации несчастных живых индивидуумов. 2) не было бы этих «синих», о чём бы Абрамовы писали вторую половину книги?

И таких «искусственностей» довольно много. От чисто технических (почему миражи не могут проникнуть на второй этаж станции? Пусть не за счёт изменения уровня миража, а хотя бы за счёт деревьев. Напали бы зелёные на землян с верхушек деревьев.) до психологических. Больше всего раздражает как раз Капитан (судя по большой букве, это кличка у него такая. Доктор и Второй Пилот из прошлой экспедиции улетели, а Капитан — нет. Жаль. Не так похоже на «Эдем» Лема было бы). Капитан за время романа успел помечтать о: рыбалке на тихой речке, шашлычке на сабле шампура, пшеничном поле, домике в деревне и т.п. Вопрос: нафига ты такую профессию выбрал? Шёл бы в лесники или в рыбнадзор. Один раз вспомнить Землю — естественно, два раза — бывает, но столько раз как у Абрамовых — это диагноз. Остальные герои (всего их четверо) лишь слегка получше. Книгофил Библ никак не оправдывает своего прозвища. Отличить Алика от Малыша совсем невозможно, разве что один говорит Капитану «ты», а другой — нет.

В детстве я балдел от всех этих «колебателей пространства», магов, сверхлюдей и вольных, но сейчас я вижу, что их градация никак не обоснована. То ли дело «Цивилизация статуса» Шекли! Вот там да, там все классы и градации объяснены более чем. Тут же — непонятно. Если ставить целью накопление информации, если воображение ценится выше знаний о реальности, то не маги и ксоры должны быть, а художники, математики, дизайнеры одежды и т.д. (Опять я смещаюсь к «Возвращению со звёзд» и «Городу и звёздам», но что поделать, если так много пересечений?)

Итого: «Всё дозволено» — роман своего времени, но при этом ничуть то время не описывающий, то есть роман проходной, смесь-взвесь заимствований без вкуса и пользы.

Наивный роман, призывающий к новому миропорядку. Начало 20-го века, когда роман был написан, проникнуто понятно какими идеями, то есть Пищей. Я не настолько глубоко разбираюсь в истории социалистического движения, чтобы угадать в двух учёных кого-либо кроме Карла Маркса и Фридриха Энгельса, так что не буду настаивать на этой версии, но сути это не меняет.

Как правильно сказал Angvat, аллегорически роман считывается на раз. Тем более что в конце уже идёт классовая борьба открытым текстом. Проблема в том, что для своего времени роман был прекрасен. Мелочные желания и потребности пигмеев заменить идеалами свободы, духовного роста и Братством.

Но мы-то знаем, чем всё закончилось. Тут в отзывах некоторые сетовали, что не знают финал истории. Ну так я расскажу.

Гиганты создали своё государство. Прекрасное и свободное. Потом у них родились дети. И дети оказались чуть меньше ростом. А у детей их детей росточек и вовсе был невелик. Не у всех, конечно. Встречались и гиганты, но из поколения в поколение всё реже и реже. И в итоге страна та вновь стала пигмейской. В чём причина? Я не знаю точно. Кто-то говорит, что Пища стала хуже качеством, кто-то считает, что Пищу год за годом отравляли из-за океана, кто-то думает, что гигантизм — вещь вообще неправильная и развал страны гигантов подтверждает, что для людей естественно быть росточком не выше двух метров. Я склоняюсь к тому, что гиганты не смогли себя прокормить, так как тратили ресурсы на распространение Пищи по всему миру, забывая, что первым делом надо бы прокормить себя, а уж потом излишки Пищи отправлять в дебри Африки или на «острова свободы». Много причин, сложно одну назвать.

Так что вот, дорогие читатели, читающие фантастику исключительно буквально, такой финал у этой сказочки. Этим всё и закончилось. Хотя, конечно, рецепт Пищи известен. Может, кто усовершенствует. И после варианта 4 (а именно четвёртый вариант фигурирует в книге) будет что получше. Хочется в это верить, потому что и правда

«Для чего мы живем, Братья? Чтобы служить высокой цели и осуществить великий замысел, нам предначертанный. Мы боремся не ради себя, ибо мы — лишь глаза и рабочие руки Жизни: она вечна, мы же служим ей лишь краткий срок. Всегда вперед, к истинному величию! Расти, подняться наконец до всеобщего братства и постичь бога… Расти… Пока самая земля наша не станет всего лишь ступенькой… Пока человеческий дух не станет бесстрашен до конца и не овладеет всей Вселенной!.. «

почему же только на религию пародия? В финале всё очень доступно разжёвано.

сколько из окружающих читателя людей действительно люди? как далеко они ушли от животных? И если не будет Закона, как скоро они вернутся к животному состоянию? Сколько в каждом из нас от животного? Вот же основные вопросы. И нет в книге никакого унижения британцами туземцев, зачем выдумывать на пустом месте.

Герберт Уэллс создал удивительную конструкцию: оказывается, животного от человека отличают только контуры тела. Путём хирургических изменений можно свинью превратить в почти-человека, достаточно разумную, чтобы говорить и понимать других. Не мозг, не количество связей между нейронами, и уж тем более не душа отличают человека от других созданий природы. Просто глотка удобная для членораздельных звуков и пальцев пять. Дайте всё это гиене или леопарду, дайте стимул вести себя по-человечески, и они будут соответствовать. С трудом, но будут.

Про убийство бога: не думаю, что это центральная тема, слишком быстрый эпизод. Но то, что всем человеческим мы обязаны вовсе не людям, — это есть. В самом конце прямо так: «В сверкающих мириадах небесных светил — не знаю, как и почему, — я нахожу успокоение. И мне кажется, что все человеческое, что есть в нас, должно найти утешение и надежду в вечных всеобъемлющих законах мироздания, а никак не в обыденных житейских заботах, горестях и страстях. Я надеюсь, иначе я не мог бы жить.»

На мой взгляд, это роман — самый сильный у Уэллса. Тема баланса животного и божественного в человеке тут чётче, чем в «Машине времени» или «Человеке-невидимке».

P.S. Небольшой штрих: сильно пьющему Монтгомери зверо-люди ближе, чем люди, а главгер, оставшийся человеком, вообще не пьёт! Ни капли! Никогда! :)

С первых же строк мне почудилось что-то знакомое! Полез в карточку рассказа, а тут указана экранизация — «Извне». Ох-ох, отличнейший фильм. Конечно, рассказ шире фильма, есть не только твари около нас, но и масштабные видения, но всё равно идея увидеть и овеществить невидимый мир вокруг нас — это завораживающе страшно. Помню, после фильма я неделю ходил, нервно оглядываясь (почти как герой рассказа).

Вот это другое дело! Принял опиум — и вперёд. Никаких тебе реальных метеоритов, реальных листков из неизвестного материала, реальных учёных и т.д. Чистый, незамутнённый примесями, опиумный сон.

Симпатично написано и по стилю и по сюжету. Прослеживаются мотивы дерева и поглощаемой морем земли. Конечно, ничего такого не будет. Земля изнутри не взорвётся. Но аллегорически да — взорвётся. Хороший рассказ, в отличие от «Зелёного луга».

Нет уж, ребятки! Либо аллегорически-символический сон, либо упавший с неба метеорит — вместе никак не получится. Так что не надо тут восторгаться замыслом Мастера, Кудесника и Родоначальника всех кошмаров на свете, а следует признать, что чушь это полная, никак не обоснованная предисловием. Откуда листочки из неизвестного материала? С потерянного конца? Это сколько же там потерялось, если основная часть посвящена плаванью мимо острова прямиком в водопад? Листов 80, не меньше.

Таких «рассказов» в интернете пруд пруди. Надо подсказать графоманам, чтоб брали в соавторы Лавкрафта, — глядишь, начнут восторгаться.

Чудесный рассказ со смешным финалом. Гробовщик, конечно, фигура колоритная. И почему его жители терпели? Но уж до такого дойти, это надо совсем потерять совесть. Неудивительно, что его покусали. За дело!

По-видимому, я читал какой-то совсем другой рассказ, чем остальные. Во-первых, аннотация лжёт. Владелец земли только собирался предпринять попытку, он ничего ещё не сделал и, если и был покаран (в чём есть обоснованные сомнения), то превентивно. Такое поведение характерно для высокоразвитых цивилизаций, способных прогнозировать события в окружающем их мире. Ещё раз: никто никакие болота не осушал, никто даже маленького водоотвода не сделал, был только проект на бумаге и разговоры.

Эти разговоры были услышаны в развалинах. Как и визуальные данные о приготовлениях. Вот та информация, на основе которой обитатели болот приняли решение устранить возможную угрозу. Возможную, подчёркиваю. Никто пальцем эти болота не тронул пока.

Безусловно, высокоразвитая цивилизация болотных жителей, многие столетия контролирующая всю округу (доказано) и отслеживающая возможные угрозы с помощью аудио- и видео-датчиков (а как иначе?), не опустится до примитивного убийства образованного землевладельца, а, подняв его в космические дали, предложит адекватное поле деятельности по переустройству брошенных территорий других планет. Очевидно же. Никак иначе понять рассказ нельзя.

Вернувшиеся жители деревни будут обработаны флейтами до полной потери памяти, после чего вновь займутся ловлей лягушек (а что ещё можно получить с болота?).

Такой вот НФ-бодренький рассказ.

Странный рассказ об учёном и поэте (второго, видимо, больше), не пережившим доказательства теории Дарвина о происхождении человека. А что он думал, люди произошли от космических бабочек? Чудак какой-то. Впрочем, учитывая небольшой расизм автора и приверженность последнего к внеземным формам разума, ожидать можно всякого. Пожалуй, единственное, что удивило, это что обезьяна была белой. Как и содержащаяся в цирке. Что тут, какие странные мысли бродили у Лавкрафта? Неужели по мысли автора-расиста белый человек мог произвести потомство только от белой обезьяны? Или белая обезьяна символизирует некую высшую расу обезьян? (Вспомним цирковую обезьяну, она была невероятно смышлёной) Чудной рассказ с чудным окончанием. Сидел весь вечер в подвале, облитый бензином — зачем?

Говорят, где-то тут в рассказе есть великолепная игра с читателем. Ага, есть. Про белых людей и белых обезьян, которые всяко выше чёрных людей и чёрных обезьян.

Прочитал все отзывы, и так и не узнал, чем же занимался старик и кто располосовал трупы. Призраки морских друзей старика? Из бутылок вылезли? Ну ок, хотя как по мне, стоило бы хоть в двух предложениях дать образы эти. Рассказ как рассказ, особо жутким его нельзя считать. Старик безобиден, если его не трогать. Грабителей не жалко. Сама тайна бутылок и кусочков свинца (почему свинца? почему не маленьких частиц костей этих моряков?) по сути так и не раскрыта. Не понимаю, откуда такие восторги.

Прикольный сюжет, весёлый. Вот только странно ждать собственных похорон, чтобы насолить... кому он там хотел насолить (не буду спойлерить). Даваясь от смеха, представляю себе реализацию этого сюжета в «ужасающем лавкрафтовском стиле». Жаль-жаль, что не успел. Возможно, подправил бы и обоснование истории.

Пока читал, казалось, что Лавкрафт ударился в бессмысленное перечисление страшилищ и мест их обитания, но в конце история неожиданно обрела вполне приятный смысл, дала герою возможность побыть героем, а я чуть по-другому взглянул на все предшествующие приключения Картера. Вполне миленько.

Повесть, конечно, детская. И я не раз ловил себя на том, что сравниваю фантазию Лавкрафта с «Бесконечной историей» или «Нарнией». Да, чаще с «Бесконечной историей», она ближе «Поиску Кадата». И дело не только в том, что психологически герой малоподвижен и прост в желаниях, хотя это тоже есть, но чрезмерное обилие жуткоужасов, как всегда «невыразимых и неописуемых», на фоне сказочных городов из драг.камней и немотивированных симпатий-антипатий встреченных зверей-людей — это типичная детская история. Кошки очень понравились, но их было мало! Впрочем, им посвящён другой рассказ Сновидческого цикла. А вот упыри, которые тоже вроде как на нашей стороне, не вызвали эмоций. Как и ночные призраки или как там они назывались. Вообще, каких-то ярких образов маловато. (В сравнении с «Бесконечной историей», конечно). Лунные люди — так себе, лесные пикси... заги или зуги — невыразительны. Мелькнул колдун в паре эпизодов, но антагониста из него не вышло.

В целом повесть симпатичная. Не бог весть что, а уж тем более рядом с шедевром Михаэля Энде, но лучше среднего по Лавкрафту.

Ах какая прелесть! Удивительно ёмкий рассказ, запоминающийся надолго. Мне понравилось всё: и сюжет, и герои, и обстановка. И да, любителям котиков стоит этот рассказ прочитать.

P.S. Насколько сильно изменилось отношение к животным, можно понять из реакции молодожёнов на убийство котёнка. В мире, где не каждый человеческий ребёнок выживает, глубоко скорбеть о детёныше кошки было бы странно. Не знаю, кому как, но мне такая реакция показалась более здоровой, реалистичной, чем современные интернет-охи из-за каждой пораненной птички.

Своеобразный стиль, практически полностью книга состоит из диалогов. После Лавкрафта было сложно читать. Как будто находишься внутри работающего радиоприёмника. Именно радио, потому что картинка дана очень схематично и... в лоб. Условно: вот квартира, направо дверь туда, налево туда. Вот человек, у него волосы такие-то, глаза такие-то. Я ни разу не заметил авторского отношения к предметам и людям. Описания точные, короткие и нейтральные. Я предполагал что-то подобное, узнав, что Айра Левин сценарист и драматург, но всё-таки рассчитывал, что роман не будет текстом пьесы или либретто оперы. А вышло почти так.

С диалогами тоже не всё гладко. Они избыточны (а вы ели на завтрак хлопья?), они полны в плохом смысле (Привет... привет... как дела... пока... пока), они разбавлены ненужными действиями (встал, сел, официант принёс тарелки, официант ушёл). Радиотрансляция спортивного матча вперемешку с мыльной оперой.

При этом сама история мне не показалась скучной. Да, интрига в целом слабая. Но ведь главное не что будет, а как с этим справится Розмари. Роман-то о ней вообще-то. Бросила дом, родных, отреклась от веры, приехала в большой город. Ни образования, ни связей. Прилепилась к стареющему актёру (33 года — это уже не выпускник ГИТИСа, а что в багаже? Реклама и пара постановок?), никому не нужному актёру, причём она понимает, что он её не любит, ему всего лишь приятно её внимание. У неё дичайшая мечта про трёх детей и домик на природе, хотя понятно, что как только бы Ги встал на ноги, он бросил бы её и нашёл поэффектнее. И так далее. Роман про молодую дурочку-провинциалку. И характеры героев, если вчитываться, как это делает режиссёр с текстом сценария, раскрываются вполне.

Намешано всего много, но к чему это, непонятно. Портрет как бы зачем? Внешнее сходство юноши и этого... ну пусть будет колдун. А не было бы сходства, тогда что? Какой-то налёт вторичности витает над этом произведением. И «Портрет Дориана Грея», и «Странная история доктора Джекилла и мистера Хайда» кроме фантастического сюжета несут в себе какую-то идею, какой-то посыл или мощный запоминающийся образ, призванный заставить читателя задуматься, предостеречь его (или подбодрить, не в этих романах, но в целом), а тут удручает именно отсутствие внятной цели, зачем вообще это всё было написано? Какая мораль у этой повести-романа? Что не надо рыться в генеалогии? Не надо выкапывать гробы умерших предков? Или, может, я должен был восхититься доктором, внезапно оказавшимся крутым заклинателем? Может быть, посыл в том, что психиатрия суть шаманство? Не знаю. Меня ничего не зацепило.

Если же принять как факт, что Лавкрафт написал просто страшилку без смысла и цели, то она слишком затянута для страшилки. Всё тоже самое можно было уложить в обычный для Лавкрафта размер.

Интриги нет, вернее, меня как читателя после первой трети волновал только один вопрос: куда свернёт история — к Дориану Грею или к мистеру Хайду. Оказалось всё ещё проще. Концовка, сделанная в духе «бог из машины» (я про этого всесильного чудо-призрака), напрочь разрушает основной принцип хоррор-историй. Все злодеи побеждены, и мне не надо оглядываться по сторонам. Так в чём тогда страшилка?

Соглашусь с Rosin, что НФ-составляющая в рассказе слабовата. Кто бы не занимался перевозками, им совсем не захочется выплачивать многомиллиардные суммы за «не уснувшего пассажира». Да и само это «искривление времени» вызывает вопросы. С чего бы сознанию гулять так долго?

Написано крепко, уверенно. И финал в духе страшилок. Неплохой рассказ, с красочным финалом, но лучше бы Кинг взял сверхзвуковой самолёт или скоростной поезд. Сколько у него не читал «как бы фантастики», всегда слабые НФ-обоснования. Для ужасов и мистики этого, видимо, достаточно, но для серьёзной литературы мало. :)

P.S. С чьей-то там женой и другими отправленными в никуда тоже слабо. Если джонт требует двух станций, передающей и принимающей, (а это не вызывает сомнений после описания экспериментов с наполовину переправленными предметами), то без готовности принимающей станции никуда бы жена не отправилась. Если же джонт — это излучение, и приёмная камера всего лишь захватывает его, то наполовину переправленные предметы просто падали бы кусками. А при медленном вводе в передатчик — нарезались бы дольками. :)

P.P.S. По описанию эксперимента с всунутой задом мышкой получается, что нет никакой разницы между передающей и принимающей станцией и джонт происходит в обе стороны. Ведь у мышки кровь из первой части текла во вторую и (!) возвращалась обратно. Получается эдакое совмещение пространства, работающее в обе стороны.

Графоманская фигня. Подражание Дансени, наверное, но какое-то нелепое. Во-первых, сам сюжет прост как пять копеек, во-вторых, Лавкрафту вообще не удаются рассказы с героями, но тут уж он вообще отказался от всех персонажей. Единственный герой — это верховный жрец, про него три предложения. Остальное — простое описалово. И в третьих, даже в этом описалове Лавкрафт несёт полную чушь.

«And many centuries came and went, wherein Sarnath prospered exceedingly, so that only priests and old women remembered what Taran-Ish had scrawled upon the altar of chrysolite.» (проходили столетия!!! и только жрецы и старухи помнили) — какая-то секта бессмертных старух получается. Сколько столетий должно пройти, чтобы они померли? Лавкрафт даёт ответ — много. Конечно, он хотел сказать совсем другое, но по-графомански не рассчитал срок жизни людей и выспаренное «многие столетия приходили и уходили».

«Where once had risen walls of 300 cubits and towers yet higher, now stretched only the marshy shore, and where once had dwelt fifty millions of men now crawled only the detestable green water-lizard.» (50 миллионов людей жили в городе) — Опять графоманский размах, оторванный от реалий. Даже если город весь из небоскрёбов, 50 млн. займут всю долину, все горы и уж точно высушат это озерцо с ящерицами. Это Москва + Лондон + Нью-Йорк. Это целое государство 100-150 км в диаметре. КИЛОМЕТРОВ! А продовольствие? Что эти 50 млн. древних людей кушать будут? И сколько равнин, полей, рек и ферм нужно для обслуживания такого города?

Соответственно, все эти метания народа от дворца (условно — Кремль) до городских ворот (условно — МКАД) в реальности занимали не менее суток. То есть вот это предложение «А ближе к полуночи все бронзовые ворота Сарната внезапно распахнулись настежь и выплеснули в открытое пространство толпы обезумевших людей, при виде которых стоявшие под стенами города князья и простолюдины в испуге бросились прочь» — это полнейшее игнорирование масштабов. Чтобы обезуметь, надо для начала на дворец взглянуть, а не во всякий бинокль с окраин Кремль виден. А организация движения? Вот как Лавкрафт себе представляет исход 50 млн. человек? Тут после футбольного матча (200 тыс. зрителей) перекрывают метро и организуют коридоры, а у него 50 млн.!

Как вообще можно совместить цивилизацию на уровне копий и население в 50 млн? Численность населения всей Земли в 1000 до н.э. составляла 50 млн. человек. Всей планеты! К началу новой эры всё население Земли составляло 300 млн. человек, поделите на 5 материков, получите 60 — 100 млн. в Евразии.

Население г. Рима ко II в. н. э. достигло своего пика и насчитывало приблизительно 1 млн жителей. Oколо 8 млн проживало в Италии. Чуть меньшим, по 6—7 млн в каждой, было население Галлии и Испании. По оценкам учёных, максимально многолюдной империя стала после периода двухвекового процветания, когда около 160 г. н. э. её население достигло 65 млн чел. И это вся Римская империя! А у Лавкрафта 1 город.

Как говорится «ври, да не завирайся». Беспомощная графомань.

Буквально вчера целый день посвятил творчеству Говарда Лавкрафта. После пятого прочитанного рассказа стали раздражать герои, которые пугаются любого шороха, а при виде тусклого свечения воображают такие ужасы, что не могут передать словами, и, как нервические девицы, излишне туго затянутые в корсеты, падают в обморок. А ведь герои Лавкрафта — вполне себе взрослые мужчины! В детстве их что ли роняли?.. Или топили в ванне?..

И вот я переключился на По. В который раз с огромным удовольствием перечитал этот рассказ, где смешное соседствует с жутью, где герои, пусть и принявшие на борт галлоны горячительного, ведут себя как мужчины: отстаивают своё мнение, ухаживают за дамами, встревают в драку и уносят живую добычу на шхуну. Ну наконец-то! Простые моряки, не умеющие ни читать, ни писать, ведут себя в сто раз мужественнее изнеженных героев Лавкрафта.

Рассказ можно перечитывать бесконечно, и образы действующих лиц выписаны великолепно (в отличие от ГФЛ, где сплошь «неописуемые цвета», «невыразимые звуки» и «непередаваемые словами чудища»).

По предложению Кропуса и других прочитал и «Врата». Ну нет, совсем другая история, проще, реальнее, научно-фантастичнее. Здесь же — прекрасная сказка, не требующая дополнительных объяснений. В духе Дансени, в духе сказок о мятущемся человеке и его уходе в другой, прекрасный мир. Отлично подано объяснение, почему он стремится туда. Ни материалистический мир, ни мир традиционных религий его не удовлетворяют. Он помнит детские сны, яркие и волнующие, совсем не похожие на скучный мир реальности или фальшивый мир земных религий. И помогает ему сказочный серебряный ключ. Чудесная сказка.

Далеко не Герберт Уэллс. Попытка занятная, но не более того. Затянутое начало, какие-то вбоквелы про наводнение и трупы инопланетян, малопонятное желание корреспондента оставаться в доме, таинственные помощники-люди, и далее, далее, далее. Финал неплох, но излишне подробен в действиях героя, которые никакого значения не имеют. Цилиндры с мозгами забавны, но нелогичны. Непонятно, почему надо перевозить их без органов чувств и без механических конечностей. У Уэллса марсиане вполне себе бодренько двигались в своих треножниках. Нет, совсем не Уэллс. А уж сочетание космических пришельцев, палеоконтактов с разработкой полезных ископаемых (да-да, тысячи лет уголёк добывают и всё никак не добудут) — это смех просто. Уж лучше бы Лавкрафту не лезть в НФ, тёмные непонятные ужасы ему удаются лучше.

Не разобрался я в эмоциях героя. С одной стороны — отвращение (запах гнилой рыбы) и ужас, и вдруг в конце светлая мечта погубить человечество. Уж очень тоскливо-депрессивный герой. И люди ему не нравятся, и рыбы, и отвратительные существа морского дна. Никто не угодил. :)

Говорят, где-то существует полный перевод этого рассказа. Увы, мне достался урезанный. Впрочем, обсуждение старожилами сексуальной жизни клонов легко восстанавливается по оригиналу.

Да, это удивительное создание — один-во-многих. Самодостаточный во всём, включая секс. Элементы различны чуть-чуть, ровно настолько, чтобы симулировать общение разных индивидуумов. Отлично слаженная команда, как думали создатели клона. Но в катастрофической ситуации, когда люди действуют инстинктивно, эта команда превратилась в одного ослеплённого человека.

Обособленное воспитание, замкнутость на своих соклонов мешают уцелевшему члену «команды» жить дальше. Внезапное одиночество, впервые испытанное уже взрослым, — это что-то непредставимое. Нам-то всем приходилось переживать подобное в грудничковом возрасте. И не раз потом, то теряясь в темноте, то хватаясь за протянутую руку.

Второе землетрясение и вторая авария — ситуация, которая, по задумке автора, должна показать отличия действий клона и отдельного человека, мне показалась немного искусственной и малосмысловой. Совсем не та же ситуация. И не та реакция клона, которую я ожидал (я читал и в урезанном переводе, и в оригинале — не то).

Финал отличный, бесспорно. (В оригинале чуть проще и от этого чуточку сильнее).

У Булата Шавловича много длинных песен, много баллад, но мне всегда больше них нравились песни (стихи) короткие. И эта одна из моих самых любимых песен о жизни.

Я с глубоким уважением отношусь к рецензентам, подробно и вкусно рассказывающих об интересных книгах. Они (рецензенты) делают полезную работу — знакомят потенциальных читателей с теми произведениями, которые достойны прочтения. При многообразии выбора это важно, безусловно. Но с ещё большим уважением я отношусь к тем, кто вылавливает из распиаренного потока книгопродукции откровенное г. и так же обстоятельно разъясняет, почему данная книга плохая. Эта вторая группа рецензентов выполняет важнейшую функцию: они не только стоят на страже наших с вами кошельков, зрения, чистоты рассудка, но и дают сигнал авторам (если они вменяемы) и издателям (аналогично, вменяемость важна, да), что не надо больше писать и печатать подобное. То есть в какой-то степени очищают наше будущее.

И при этом они рискуют своим здоровьем! Согласитесь: прочесть отличную книгу несколько проще для душевного здоровья, чем дочитать до конца скверную и найти ещё силы внятно написать, чем книга так ужасна.

Поэтому я выражаю глубокую благодарность Sawwin за его нелёгкий, но такой нужный труд.

Книга, написанная голливудским сценаристом о голливудских тайнах, разгаданных детьми, живущими рядом с Голливудом. И как будто этого мало — с привлечением имени знаменитого голливудского режиссёра. Что из этого могло получиться? Уж точно не «Приключения Тома Сойера» или «Волшебник страны Оз». А получилась ровно та голливудская мишура, за который нет ни одной внятной мысли. И я соглашусь с предыдущим отозвавшимся, что книга задала вектор в цепи подобных бессмысленных детских развлекалок, якобы связанных с расследованием ужасных тайн (в Скуби-Ду хоть собака прикольная).

Три мальчика, о которых неизвестно практически ничего, решают заняться частным сыском. Зачем? А просто так, от скуки. Помешать им старается другой мальчик, Скинни Норрис, не слишком, впрочем, успешно. Почему? Да потому что он вредина и зазнайка. У сыщиков роскошная машина. Откуда? Какой-то псих отдал на месяц за подсчёт фасолин в горшке. Типа конкурс, ага. Рекламный, ага. Причём на машине нигде не написано название фирмы, магазина или хотя бы самого конкурса.

Не знаю, при чём тут середина девяностых, вернуться куда приглашает предыдущий отозвавшийся, но для меня книга стала порталом в 60-е, когда Америка пребывала в бесконечном наркофестивале.

Детям читать такие книги не вредно, но бесполезно. Даже традиционные для детских книг идеи о мужестве-стойкости или верности друзьям в романе отсутствуют. Польза знаний упоминается мимоходом, а разгадку маленькие сыщики находят случайно, благодаря покупке дяди Юпа. Уж проще посмотреть немецкий фильм конца нулевых. (Кстати, единственная экранизация, и это говорит о многом). А читать детям стоит те книги, которые их учат чему-то хорошему, а не только как рекламировать себя.

Итого: развлекательная пустышка ни для кого.

Нет в рассказе никакого декана. Что за бред вы несёте?

«Ever since the beginning of this term and Stafford’s appointment as head prefect of the house» — староста общежития, вернее — старшекурсник, следящий за дисциплиной. И его комната в том же общежитии находится.

Ну да, переводчик непонятно почему вывела на свет какого-то декана. И что? Стоит из-за неудачного перевода хаять рассказ? Или настолько лень заглянуть в оригинал? Пора бы уже привыкнуть читать переводную литературу, сверяясь с первоисточником. :)

К стыду своему, я тоже ничего не угадал. Кто такие Стаффорд и Филип Джевонс? Кто этот крёстный отец Филипа? Почему акцент именно на 1938 году? Это что-то понятное англоязычному читателю, но малоначитанным дикарям типа меня недоступное. Если кто знает, откуда герои, напишите сюда или мне в личку.

Интересный сборник. История его понятна, и составитель вызывает уважение, но всё же, если бы не смерть автора, сборник мог бы получиться лучше. Порядок рассказов сомнителен, выстроены они скорее по ощущению составителя, чем по хронологии, к тому же иногда разъяснения, кто та или иная девочка, оказываются позже, чем эта девочка вводится в повествование. Часть рассказов вызывают ощущение неоконченности или наоборот, переоконченности, как-то недотекая до финала или переливаясь через него (в пустоту, не в следующий рассказ).

Прекрасно название и временной охват. Да, можно под летними и зимними друзьями понимать дачных и городских друзей, а можно довоенных и военного времени. Вот оно лето — мирное, и вот зима — война. Рассказы в этих частях разные: довоенная часть про дошколят, со своими радостями и детскими огорчениями, а часть военного периода — суровая и голодная. Контраст ощутим. И от этого тянет перечитать начало, как бы вернуться обратно к лету. В общем, читать можно бесконечно, тем более, как я уже писал, точной хронологии внутри частей нет.

Каждый миркорассказик можно растаскивать на цитаты.

И почему некоторые пишут длинно и много, и их читают и обсуждают, выискивая крупицы смысла, в то время как другие пишут идеально точно, коротко и образно, врезая в память каждую строчку, но их читают мало, не оставляют отзывов и не издают? Загадка.

«Папа хотел, чтобы мы были добрыми и любили животных, и поэтому у нас в доме время от времени появлялись какие-то животные, которые потом незаметно и таинственно исчезали.»

Прелесть, а не рассказ.

«Мы приготовили подарки, подержанные, но вполне приличные: обнаруженный в клумбе грузовик без колес (ничего, Вовка сам починит!), деревянного клоуна Полишинеля с железными тарелками в руках (его закрасили карандашом, помыли — когда мокрый, он был почти как новый) и книгу про трех поросят, прочитанную только один раз, в которой мы успели раскрасить только один рисунок.»

«Мы с Наташей поскорее пообедали. Но Аллочка слишком медленно доедала суп. Она была на три года моложе нас и ела в три раза медленнее. Мы уговаривали ее, показывали, как быстрее поесть. Она очень внимательно слушала нас, очень медленно носила большую ложку из большой тарелки к маленькому ротику и медленно опускала ее обратно.»

История с конфетами-подарками смешная до слёз. Бедный ребёнок! Дали в руки конфету и приказали не лизать.

"— Рядом с кем ты хочешь сидеть? — спросили мы Аллочку.

— С колбасой! — ответила она, держа в одной руке обсосанную соломку и другой беря кусок колбасы побольше.»

Готовая сцена для фильма ужасов. Мирный вечер, маленькая девочка на крыльца, и вдруг открывается дверь...

Немного грустная история о разнице слова живого и слова зафиксированного. Прекрасно написано.

До чего же чудесно написано! На одной страничке уместилось целое приключение, как непросто приходилось пешеходам в довоенной Москве. Особенно, если шагать спиной вперёд!

Не понимаю восторгов отозвавшихся. Да, рассказ сильно интригует в начале, но оказывается, что расследование было проведено поверхностно и был исключен как раз тот вариант, который оказался правдой. При таких условиях сюжетов таинственного исчезновения можно придумать сколько угодно: коридор с закрытыми дверями, человек входит и не доходит до конца. Ан нет, оказывается, преступник подкупил охранника, заменил запись видеонаблюдения, снял замок с одной из дверей, втолкнул туда жертву, расправился с ней, а потом приварил замок обратно. И, ой-ой, полиция поверила, что замок не трогали. Прикольно, конечно, но не понимаю восторгов.

Конечно, поражает масштаб. Целый поезд в густонаселённом районе пропал! Но как только мелькнули слова о боковых ветках (неважно, заброшенных или действующих), сразу стало понятно, что поезд где-то там. Автор красиво интригует, этого не отнять, и выставил «дилетанта-логика» в смешном свете (ага, мафия английских горняков — зашибись версия), но и только.

Также я не понимаю, почему «рассказ можно экранизировать» становится неким достоинством. Во-первых, экранизировать можно всё. Далеко не надо ходить, я как раз недавно написал рецензию на фильм «Лунная радуга» по роману Сергея Павлова. Взяли центральную идею, дёрнули несколько эпизодов, переврали остальное и готово. И что? Разве хороший фильм получился?

Но в данном случае рассказ настолько далёк от экранизации, как Луна от «Лунной радуги». Ни одного эпизода нет, кроме двух абзацев крушения поезда. Всё остальное — додумки читателей по сухим фразам письма. То есть бедному сценаристу придётся написать роман на основе этого рассказа, чтобы получился фильм. Сцена заказа экстренного поезда, сцена отказа от попутчика, сцена бегающих ж/д чиновников в обнимку с телеграфом и т.д. Целый роман, как минимум.

И вот тут-то я и понимаю, в чём настоящий смысл слов «можно экранизировать». Они означают вовсе не экранизацию, просто читатели не способны правильно выразить своё впечатление. А впечатление у них такое: рассказ настолько ярок, настолько хорошо написан, что «мы как вживую видим все события». Они, читатели, уже «экранизировали» рассказ у себя в головах! И вот это действительно достоинство прекрасного рассказа гениального рассказчика!

Мне рассказ и персонаж понравились. И я не увидел каких-то психических отклонений или заторможенности у Джона. Вполне себе живой, впечатлительный мальчик. Возможно, по сегодняшним меркам и темпу жизни, он бы и отставал, но для типичного ребёнка (маленького ребёнка!) обеспеченной семьи, живущей в единённой усадьбе — вполне нормально. Да, он не общается со сверстниками, но в поместье полно людей: кухарка, садовники, пастухи, няня. И ему всего 8 лет! Если уж и брать образец затворника-инфантила, то это Уэверли Вальтера Скотта. До половозрелости сидел в отчем замке. А тут дошкольник! Ну не возили его в лимузине в элитный детский сад, ну что ж поделать. Да, сильная привязанность к матери видна. Где-то даже слишком сильная (в 8 лет спать с мамой в одной кровати? Охо-хо). Но таким персонаж и задумывался. И такова у Джона мать (по-моему в этой части впервые Голсуорси явно сравнивает Ирэн с Афродитой), её невозможно не любить.

Конечно, мир старого, глубоко чувствующего Джолиона и детский мир различаются. Это отражено и в стиле. Вместо поэзии, музыки и оперы — приключенческие книги и игры по их сюжетам, вместо тонкого восприятия природы — преображение её в сценки из книжек. Всё правильно написал товарищ писатель, имхо-имхо.

Прекрасная книга (и легко читается, да). Единственное замечание у меня — это фоновая, оттеняющая история «почти развода» Дарти с женой. Как-то она бессмысленно пусто заканчивается. И не как история взаимоотношений Ирэн и Сомса, а как раз наоборот. Понятно, зачем автор историю Дарти показал: тут и британское судопроизводство, и тонкости брачного законодательства, и, повторюсь, отзеркаливание главной истории. И я не против, чтобы она заканчивалась примирением, но почему же так тускло описано? Что самое смешное, в следующей книге Дарти «случайно» погибает в Париже, упав с лестницы (только факты, без самого эпизода). Так почему бы этот финал, эту развязку брачных отношений не вставить сюда? Опять же, и Париж сыграет дважды. Практически вся главная история с финалом-гибелью Дарти в Париже отзеркалится полнее.

В остальном — отличный роман. Ирэн демонстрирует, что она вовсе не femme fatale, которая губит мужчин по собственной прихоти, а просто такова как есть: Красота, которая не может никому принадлежать, не может быть в собственности. И как не художнику Джолиону это почувствовать глубже других? Он и сам отказался когда-то от собственности (от наследства) ради любви.

Сомс продолжает переживать трагедию делового человека (теперь из-за отсутствия наследника). Ну нет в его мире таких понятий как Любовь и Красота. Причём автор тонко иронизирует над Сомсом, дав ему источник дохода (основной и единственный) в виде перепродажи картин. Сомс в состоянии наживаться на Красоте, он интуитивно чувствует, что будет пользоваться спросом, но не в силах понять Красоту. Поднимется в цене, понизится в цене — ну разве это главное в живописи?

Вот этот рассказ прекрасен! Полностью, от начала и до конца. Старый Джолион и его мировосприятие, усадьба, природа — написано чудесно. И я где-то соглашусь с kerigma, Ирэн выступает в роли той Красоты-Афродиты, которая губит мужчин. Не осознанно, а просто потому, что она такова. Потому что следовать за Красотой, служить Красоте — это означает такую огромную затрату и физических, и душевных сил, что не каждый выдержит. И тут поэтический стиль рассказа как раз очень кстати. Сам же Голсуорси выбрал в качестве намёка миф об Орфее и Эвридике (опера, Шопен и т.д.), но это лишь одна сторона, сторона Джолиона. Да, он очарован Красотой, обернулся и погиб. Но мне кажется, и образ Ирэн в этом рассказе приобрёл глубину. Шире — мы видим, как Красота (не только Ирэн, но и природа) разрушают, вернее, истощают Собственность. Собственность тает, угасает, растворяется и остаётся только Красота.

Мне роман показался слабым по языку. И тут не вина переводчиков, если автор пускается в многостраничные объяснялки сути форсайтизма или топорно передаёт чувства и мотивацию персонажей. Нет той филигранной работы писателя, когда по деталям, по мелким эпизодам читатель сам воссоздаёт характеры и побуждения героев. Единственное, что хорошо обыграно и врезалось в память — постоянные вопросы о цене. Да, это всю семейку характеризует. Причём интересуются и обсуждают не только цены на предметы, но и на услуги врачей. Забота о здоровье как часть заботы о своей собственности — а почему бы и нет? Вполне логично. Но сколько же различий между членами семьи, их прошлом, какие-то особенности каждого просто проговариваются автором! Увы, от этого они (персонажи) не становятся ближе, понятнее, наоборот, меня такие нравоучительные замечания отталкивали от героев. К середине Голсуорси подуспокоился и читать стало и легче, и интереснее. Но увы, местами я недоумевал (даже при объяснялках), почему герои поступают так или иначе. Возможно, виноват я, что-то где-то пропустил, и всё же...

Лучше всего получился Сомс и не как однозначно отрицательный персонаж, скорее как одинокий, выбитый из привычных координат человек. В его мире всё просто: встретился с контрагентом, заключил сделку, выполнил условия договора. И вдруг какие-то чувства! Гордость не позволяет обратиться за советом, ведь это означает, что он плохой делец, а ведь внешне всё замечательно — красивая жена, отлично выглядит, здорова и приветлива с гостями. Как сейчас говорят, плюс сто очков к репутации. Всё это выбросить? Немыслимо.

Ирэн для меня по первой книге осталась туманом. Метания, страдания, и всё как-то нечётко, мельком. Ни одного полного диалога с Босини, только случайно услышанные другими обрывки. Конечно, Ирэн жалко. Но что ещё она вызывает, кроме жалости? Невозможно разглядеть.

Босини вполне себе чёток. И в предельном варианте такой типаж Голсуорси раскрывает в следующих книгах, описывая «несчастненьких» Джун. Собственно, и сама Джун как второстепенный персонаж вполне этой жалостью определяется. Вот только не в первой книге.

Итого: если продраться через первую четверть книги, читать можно.

Наткнулся на книгу совершенно случайно — валялась в коллекции аудио. Послушал. Дослушал. Не без интереса в начале и вымучивая до конца.

Каких-то мегадостоинств книги я не нашёл, уж простите. И профессия главгера мне не показалась жизнеспособной. Замечу, что любой читатель очень часто ставит себя на место одного из героев произведения и для этого ему нет необходимости читать свою фамилию-имя в книге. Если же читатель на это не способен, если ему для путешествия вместе с хоббитами нужно пропечатать «Иванов Иван Иваныч» в тексте, то сомневаюсь, что такой псевдочитатель вообще будет хоть что-то читать. Насколько логичнее и жизненнее профессия создателя снов, или мнемофильмов, или оринофильмов, или как-там-ещё, неоднократно обыгранная в фант. литературе. В такую профессию веришь, в редактора «Хоббита» — слабо. Но разве это основная профессия героя? Судя по детальности описания всяких бокалов, тарелок и прочего, главгер скорее спекулянт антиквариатом, чем создатель индивидуальных книжек. Меня до конца книги мучала мысль, удалось ли ему с выгодой перепродать ту фигню, что он в начале прикупил, думая, что это поддельную хрень не помню кого, но друган на толкучке сказал, что это хрень какая-то другая, но подлинная, потому что там мечи, и такая хрень стоит то ли 80, то ли 800, в любом случае дороже. Извините за мой французский, но никак иначе всю эту дотошную трепотню про банки-бутылки я охарактеризовать не могу. Писательству уделено меньше места в книге, чем барахолке.

Итак, главгер — мелкий спекулянт. Именно эта профессия помогает ему выстроить родословную Сметанкину, ибо никакой «книги» главгер так и не представил заказчику. Ни обычной переделки классиков, ни, что было бы крайне любопытно, переделки греческих мифов. Такую работу делает сосед. В беседах и далее в приложении, но сосед, а не главгер. И идёт на отчаянный шаг с жертвоприношением тоже сосед, а не главгер. То есть где-то с середины книги «размывателем реальности» и «создателем преданий» становится эпизодический персонаж, а главный герой переходит в разряд статистов. Удивительный сюжетный ход. В негативном смысле. На этом о достоинствах всё.

Описывать недостатки романа долго нет никакого желания. Тезисно: постоянные отступления от основной линии, цитаты википедии, комический образ древнего бога из произведений Лавкрафта (чем Лавкрафт не угодил?), оборванные линии (мемуары отца, например). Возможно, теперь так принято в «большой литературе»: намешать всего, попутно травя байки то о китайцах, то о фарфоре, то о немцах — не знаю. Не читаю боллитру современную. Но с каким бы произведением других писателей ни сравнить этот роман, везде он проигрывает. И Лавкрафту, и Пелевину, и Филипу Дику, и Нилу Гейману, и Стивену Кингу («Тёмная половина»). Как шикарно обыграна «Иллиада» в цикле Геммела «Троя«! А тут?

Итого: сумбурная книга со слабым фант.допом и без внятного сюжета. Финал?.. Да если бы только финал был странным!

Над отдать должное фантазии автора. Мало нам было потомков атлантов, долины горнорудных обезьян и микропигмеев, так оказывается, в Африке заблудились и крестоносцы! Осели в тёплом краю, отгородились и живут себе как ни в чём ни бывало. То есть Африка по Берроузу — это такой склад всего. А почему нет? Почему бы в Африке не заблудиться викингам, самураям, ордынцам, персам, вавилонянам, древним египтянам и т.д. и т.п. Судя по названию следующий книги, там в Африке заблудятся римляне.

Хозяйство Тарзана растёт, он уже не успевает приглядывать за всеми обособленными общинами. Приходится звать на помощь альтер-эго повелителя джунглей, ручного льва Джад-бал-джа, и сотню воинов-вазири.

Как всегда, в книге полно приключений, а любовь чиста и взаимна!

Роман в лучших традициях Берроуза: лихо закрученный сюжет, чистая любовь и счастливый конец. Да, в романе полно примет вестерна, и это неудивительно — Дикий Запад привлекал многих писателей приключенческого жанра. Почему бы и «гению авантюры» не написать вестерн? Ранчо на юге Аризоны, «коровьи джентльмены», золотой прииск, дилижанс, салун и бандиты, а также апачи и мексиканцы в эпизодах. Я не случайно употребил фразу «в эпизодах», потому что это «кинематографический» роман. В отличие от «Всадника без головы» Майна Рида, написанного в докинематографическое время (1865 г.) и для читателей, не видевших местных условий, то есть в отличие от классического приключенческого романа, роман Берроуза — яркий пример развлекательной литературы в эпоху кино. В книге нет практически никаких описаний ранчо, природы, городка и т.п., потому что любой читатель Берроуза к 1924 году лучше самого писателя знает, как выглядят ковбои, индейцы, модные девицы и добропорядочные девушки, а уж пейзаж штата Большого Каньона запомнили навсегда. Период 1898 — 1927 гг. — это время засилья вестернов в американском кинематографе (немом). Они безумно популярны и известны каждому. Читатель мгновенно воспроизводит «картинку» по памятным кинокадрам. Более того, читатель не готов принять отклонения от канона, от тех образов, которые растиражированы Голливудом. Пожалуй, никогда больше в истории человечества не было такого сильного слияния массового кино и развлекательной литературы. Будет ли — не знаю. Возможно, сразу после изобретения мнемокристаллофильмов. Или виртуальных сенсоснов. Но только в самом-самом начале, когда диапазон сюжетов минимален, а спрос огромен. Именно такая ситуация сложилась к моменту выхода романа Берроуза. Что ж, писатель этим с успехом воспользовался. Или наоборот, был загнан в стереотипную схему вестерна. Как бы то ни было, роман идеально соответствует своему времени.

Лучший рассказ сборника, на мой взгляд. Сначала Тарзан посеял в примитивных умах обезьян суеверия, а потом собрал урожай. Один в один с несчётным количеством жрецов самых разных культов. Не знаю, насколько Берроуз хотел такой параллели, но она напрашивается сама собой.

Хороший рассказ, напряжённый. Вот только в финале я запутался: то ли маньяков два, то ли ночная тварь, шастающая по подъездам, днём надевает на себя костюм, то ли ночной твари вообще не было, а героине лишь показалось (хотя кто тогда повторял слова?). Но если тварь днём надевала костюм, то зачем она туда же засовывала непереваренные остатки детей? В общем, небольшое недоумение осталось. И эпизод с подозрением на Олега показался недостоверным. У девочки отрезан язык? Серьёзно? Как такое можно было выдумать?

Но написано очень хорошо, наслаждался каждым абзацем.

Очень понравилось начало. Читал не отрываясь, переживал за Алёшу, которого тянет во двор, за бабушку с больным сердцем, даже за отсутствующих родителей мальчика. И вдруг... автор махнул ржавой пилой и всё разрушил. Начиная с «голой титьки» рассказ вызывал только недоумение, после же укоризненной ремарки призрака «Ты убил ее, – говорит папа. – Ты убил свою бабушку, Алексей.» я уже начал ржать. Из страшной история превратилась в какой-то цирк. Бегемоты, цепляясь за грустные шарики, беззубо улыбались и приговаривали: «Рыжий, рыжий, конопатый, убил бабушку лопатой». Не понимаю, почему нельзя было выдержать драматичный тон, покачать героев несколько раз между спасением и отчаяньем и выдать сногсшибательный финал, а не как детских страшилках. Но автору виднее, конечно.

Нелюбовь к старушкам детектед.

Неплохой рассказ, с которым в детстве я был на 100% согласен. И даже ещё неделю назад поддержал бы процентов на 80. Конечно, ходить с устаревшим айфоном можно, но до каких-то пределов. Технологии развиваются быстро, и техника устаревает. Это факт. Так что — 80%.

А позавчера прочитал статью про утилизацию пластика. Оказывается, только 3 вида пластика из 5 мы умеем перерабатывать. Два других уходят во внешнюю среду, в том числе в океан, где от него дохнут рыбы. И тут я вспомнил про этот рассказ 60-х годов.

Да, непрочные вещи — это не всегда здорово. Но вот быстро растворяющиеся вещи — это же отлично! То, что 50 лет назад представлялось потребительской ловушкой, на самом деле может оказаться экологическим выходом. Это первый момент, из-за которого я решил рассказ перечитать. Да, современная одноразовая посуда и прочие пеностиролы — это экоужас. Но если они будут разлагаться, если (пусть даже для большей наживы) в них будут добавлены бактерии, разлагающие эти вещи, то я бы за такой непрочный мир голосовал двумя руками.

Второе, о чём я задумался (и из-за чего снизил оценку): а какое, собственно, мы, люди, имеем право на «прочные вещи» в широком смысле? В СССР строили на века, ага. Но где теперь СССР? И кто должен разбирать и перестраивать монументы социализма? Мы все на этой планете гости (не как у Дэвида Брина в «Возвышении», а в гностическом смысле). Пришли, порадовались, ушли. Или пришли, нагадили и ушли. У кого как получается. Но пусть уж время пожрёт все наши дела и вещи, чем они останутся навечно ядом, отравляющим Землю. И почему вещизм стал важен? Разве не к духовным ценностям должен стремится человек? Так утверждает и программа коммунизма, и большинство религий. Но 66-й год — год сытого СССР. Условно сытого. Накопить на холодильник, купить телевизор, обустроить 6 соток. И всё это передать детям вместе с двухкомнатной квартирой 40 кв. метров (по сути ведь это студия, просто она разгорожена на крохотную кухню и две микрокомнатки). Прочные, незыблемые вещи. Как табуретка из рассказа. Но разве это стоит передавать детям? Может, лучше, как в романе Брэдбери, запоминать и передавать другим знания, мысли, художественные образы и культурные ценности, накопленные человечеством? Если бы герой рассказа нашёл такой выход, я был бы доволен. Но он подобен пещерному человеку, обтёсывающего скалу под фигуру первобытного идола. Поклоняться табуретке? Увольте. Это не мой путь точно.

Странно. А меня оттолкнул язык. Какой-то быдляче-ментовской. Еле осилил первую книгу. Думал, что такое убожество только зеки друг другу рассказывают. Но, как показывают другие отзывы, я ошибаюсь. Может и правда пора фэнтези писать «ну чё пацан, попал в разработку» языком? На нормальном-то литературном уже шедевры фэнтези написаны. Остаётся только охватить ту аудиторию, кому марухи, хазы и ксивы — родная речь.

Опаснейшее дело — читать чужие отзывы. Мой список книг на прочтение увеличился на несколько десятков позиций. А он и так был немаленький, между прочим. Но невозможно устоять. Шикарные отзывы. С кинорецензиями было полегче, но всё равно пару фильмов посмотрел.

Оценивать отзывы было неимоверно сложно.

Во-первых, есть принципиальная разница между отзывом и рецензией, на мой взгляд. Рецензия выстроена по канонам и всеохватна (автор, актёры/герои, жанр, сюжет, атмосфера/язык и т.д.), отзыв же — эмоционален и затрагивает только отличительные моменты произведения. Для себя я давно выстроил следующую схему: до прочтения или при выборе книги — читать рецензии, после — читать отзывы. Рецензия даёт представление, общую характеристику, подготавливает к чтению. Отзывы, как правило, — это высказывания, о которых можно подумать-поспорить. А как спорить, если книгу я не читал? Остаётся кусать локти и пополнять wish-лист.

Во-вторых, и рецензии и отзывы — это вторичный слой по отношению к произведению. Книга (или фильм) — это тот базис-почва, на котором отзыв вырастает. Самый расчудесный рецензент не сможет создать шедевр на негодном материале. Получится либо ложь, либо ложь-реклама, либо скупая правда. И наоборот, для язвительного отзыва неплохо бы иметь хоть какие-то ляпы, нестыковки, провалы в характерах или в крайнем случае откровенный плагиат. А бывают такие книги, что и писать не о чем.

В-третьих, мои личные пристрастия и по жанрам, и по прочитанным книгам. Иногда я был настолько не согласен с отзывом, что приходилось переключаться на что-то другое, чтобы остыть-успокоиться, и потом уже взглянуть на отзыв поспокойнее. Это примерно как если бы политических противников просили оценить красоту аргументации оппонента. Она есть, красота, но чтобы трезво оценить её, надо немного успокоиться. :)

Вот так и шёл процесс: кусал локти, плевался, хохотал, рвал волосы, пил валерьянку и совершал прочие неприличности. Дошёл до того, что написал отзыв на отзыв. Несколько раз. Покрыл, так сказать, тортик третьим слоем.

Слава Богу, всё закончилось.

Спасибо тем, кто прислал свои работы. Это было познавательно, смешно, увлекательно, чуть спорно, трогательно и чудесно.

Спасибо оргам.

Спасибо StasKr, который, чего тут скрывать, сделал так, что было из чего выбирать.

Буду ждать шорт-листа и решения жюри.

И... друзья! Пишите ещё! У вас очень хорошо получается!

Хорошо как отзыв, но для рецензии, на мой вкус, многовато самого автора. Всё-таки рецензия подразумевает некий обстоятельный разговор о произведении, а не объяснялку, почему автору нравится Достоевский.

--

«Несмотря на то, что жанр рассказов мне не близок. Несмотря на то, что есть и откровенно слабые работы (не буду называть, это моё субъективное мнение, которое, пожалуй, и обосновать-то тяжеловато будет). Несмотря на то, что впервые встретил этих авторов и вообще к современной российской фантастике отношусь с небольшой опаской.»

Вот это полностью убивает рецензию, извините. Если слабые работы, то называть не буду — а зачем тогда рецензия?.. Мнение субъективное — а до этого какое было?.. Намёк, что хорошо известным рецензенту авторам он прибавляет баллы — это вообще как?!

Я понимаю, что придираюсь, но раз уж у нас идёт сравнение рецензий, то другие авторы удачно скрывают и своё незнание области, о которой пишут, и свои предпочтения. И это правильно. Ибо рецензия — не отзыв.

Написано вкусно, но многовато повторов об одном и том же, переформулировок-расшифровок одной и той же мысли. И складывалось впечатление, что не столько рецензия, сколько реклама-агитация. Может быть, так и надо, не знаю. В итоге мне захотелось посмотреть сериал, только я не понял, о чём он. :)

Я только посмотрел по ссылке объём и понял, что я это не осилю. Извини, автор. Судя по высоким оценкам, там, наверное, всё очень подробно и хорошо написано, но я сомневаюсь, что этот очерк или эссе (не знаю, как правильно. статья? монография?) можно считать рецензией. И раз я не прочитал, то по правилам оценку ставить не имею право, так что...

Понравилась рецензия как своей лаконичностью, так и планово-точным разбором. Как говорится, «всё по делу». Единственное, на мой взгляд упущение — я не разобрался, те же актёры и тот же режиссёр или нет. За что 1 балл и снял.

Даже если оставить в покое орфографические ошибки, всё равно в рецензии много тумана стилистического.

Начнём с начала. Вот что в рецензии:

«Карнавал» Дэниела Науфа это «Человек которого вы боитесь» Мэрилина Мэнсона с психологизмом и философией Стивена Кинга, мрачное и романтичное кино о скитаниях длинною 20 часов! Выпустив в 1996 году один из лучших альбомов в своей карьере, музыкант снял клип о Антихристе в очень похожей обстановке,

В первом предложении упоминаются три человека, последним Кинг. Затем идёт предложение про музыканта и его альбом. Мне пришлось раз пять перечитать, чтобы сбить ассоциацию Кинга с музыкантом. Далее, поскольку за Кингом закрепил автор психологизм и философию, то романтизм, как следует, это заслуга Мэнсона, он же клипмейкер, что сомнительно. Далее, «скитания длиной 20 часов» — это на самом деле смешно, а не романтично.

Конечно, разобраться можно, но это занимает время и отвлекает от чтения рецензии. И это не единичный случай. Герою снятся сны, а сериал о борьбе Добра и Зла — почему?! Где причинно-следственная связь?!

Да! Вот правильное слово! Местами в рецензии причинно-следственная связь одного предложения с другим неочевидна.

Открытый финал и сериал, оборванный после 2-х сезонов вместо 6-ти — это не одно и то же.

Но в целом спасибо автору, что познакомил с этим сериалом.

1. Секс с животными называется зоофилия. Ровно об этом и роман.

2. Оборотень, если кто не знает, это существо, которое может переходить из человеческого облика в звериный и обратно. И в звериной ипостаси оно в точности совпадает с данным зверем. Именно поэтому и называется «оборотень», а не «метаморф».

3. Ничего любовно-фантастического в романе нет, это типичная белиберда про секс с нечеловеческими существами, но с человеческими якобы половыми органами. Всякие вампиры, у которых по идее вообще не может стоять, или драконы, у которых в природе нет «штырька», или, как вот здесь собачий уродец. Подобную чушь тоннами строчат писатели (-ницы) особого типа, не буду их характеризовать. Да, раскупают. Да, читают. Лень в зоопарк сходить, видимо.

4. Отзыв писал не мужик, а мужчина. С мужиками, самцами, кобелями и прочим — это как раз обращайтесь к этим «любовно-фантастическим» псевдороманам.

5. Про эльфов, гномов, орков, гоблинов и прочих действительно фантастических существ. Верно, их анатомию никто не знает. Но если автор в одном месте упоминает, что они из камня (как тролли, например), то странно, если потом у этих каменных созданий случается секс с человеком.

6. А кого интересуют действительно любовно-фантастические романы, могу порекомендовать точь-в-точь такой же, как этот (собственно, на 95% совпадение по легенде). «Год Единорога» Андрэ Нортон из цикла «Колдовской мир». https://fantlab.ru/work3905 (Ее судьба предназначалась совсем другой девушке. Но Джиллан рискнула и выиграла. Отправилась со Всадниками-оборотнями и нашла свое счастье. Хоть и за него пришлось бороться. © elent) Вот это настоящий любовный роман. Про любовь, а не про трах с собачками.

Честно скажу, мне не нравится ни персонаж. которого курирует автор, ни стиль автора. Мало нам было регенерирующего Темпуса, который и неубиваем и отцом бога заделался, так теперь появилась ещё и сестра принца Ченая, которая ни в одной схватке проиграть не может. К чему плодить супергероев? К тому же по характеру эта склочная деваха только прибавляет хаоса в измученный Санктуарий. Всем хамит, бегает голышом, плюётся. Что оригинального в такой дуре? Но автору нравится, судя по всему. Второй уже рассказ про неё и вновь сплошные кишки и оскорбления. Это уже не тёмное фэнтези, это треш какой-то. Бульдозер, проезжающий по улицам и рушащий всё кругом. Неудивительно, что Ченая практически не появляется в рассказах других авторов. Она не только лишняя, но и примитивна по характеру.

Нашёл этот рассказ отклик в моей душе. Тема внешности обыграна, на мой взгляд, очень хорошо. Тут и главная линия с дамой, и дополнительная с помощником Тродом. При этом построение рассказа до самого конца не даёт понять, как же всё-таки история закончится: хорошо или трагично? Есть немного лишнего текста, особенно в начале (до приезда в город), но после первой трети рассказ вполне динамичен и захватывает.

В лучших традициях магических академий, то есть полная белиберда. В средневековом городе Санктуарии дочь трактирщика что-то там закончила, какие-то курсы по гимнастике или уж не знаю что. И, естественно, в компании друзей отправляется отмечать выпуской. Гулять всю ночь, пробуя запретные наслаждения, ведь теперь у юнцов есть право пить алкоголь, курить травку, шыряться наркотой и лапать проституток. Видимо, сам правитель города, принц, выдал олухам сертификат взросления, или капитан дворцовой стражи наштамповал паспорта.

Невероятный бред. Ну нет в Санктуарии ни школ, ни удостоверений личности, ни выпускных. Есть деньги — хоть в десять лет иди бухай, колись и трахайся! Тем более, дочь трактирщика!

Но автору невдомёк. В итоге — типичная история а-ля маг. академии.

Это не первая идиотская работа данного автора в цикле. Увы и ах, но эта Моррис накрепко присосалась к проекту. Но там хоть были солдаты-геи и секс с животными, а тут уж совсем чушь какая-то.

Среди довольно средних рассказов, пусто-приключенческих либо натужно-авантюрных, внезапно в сборнике попался мне вот этот бесхитростный, но светлый рассказ о художнике и полученном им даре. Идея не нова (передать в портрете внутренний облик, а не внешность), но как противовес ворам, чародеям и вивисекторам, заполнившим Мир Воров, рассказ очень понравился.

Вот это действительно захватывающий и атмосферный рассказ.

Справедливости ради, играя в спойлеры, замечу

Не знаю, как кто, а я не сразу догадался о ролях всех героев рассказа. Да и не показалась мне основной идея об исполнении желаний. Ведьму жалко. Ради своего дурацкого правила, ради поддержания репутации и будущих заказов она фактически убила свою любовь. Вот же в чём грусть.

Жаль, что некоторые читатели этого не увидели, поведясь на финальную фразу «У Серой Элис вы можете купить все, что только пожелаете.» То есть на тот самый рекламный слоган, из-за которого ведьма и пострадала.

Тут же важнее самое последнее предложение:

«Но лучше этого не делать.»

Не только для заказчиков лучше этого не делать. Для Элис тоже лучше бы этого не делать.

Потерянная ведьма из потерянных земель.

Рассказ прекрасно начинается, и атмосфера прекрасная, но... финал разбивает и атмосферу, и рассказ, скатываясь то ли к теме пришельцев, то ли к мировому заговору ЦРУ, и при этом не добавляя ничего нового. Удивительно серый финал.

Сразу после написания, рассказ, вероятно, можно было бы рассматривать как историю выживания, можно было бы оценивать, насколько правильно мальчик применил те или иные умения и знания о тайге, восхищаться его успехами, перенимать опыт и учиться на его примере. Но прошло 70 лет. Изменился мир (первоклашки не курят!), изменились люди, изменилась техника. И история Васютки теперь кажется чем-то историческим, как письмо на деревню в рассказе Чехова или не менее хрестоматийное «Муму».

Нет, никаких прямых советов по выживанию из этого рассказа извлечь уже нельзя. Сейчас важнее яркая одежда и заряженный мобильник с запасным аккумулятором. Тут тебе и компас, и фонарик, и, если повезёт, GPS-навигатор. Да и потеряться с каждым годом становится всё труднее. Из космоса за каждым приглядывают спутники, над лесами проносятся беспилотники и вертолёты, а за любым кустом сидит инспектор лесного хозяйства с книжкой штрафов за разведения огня в неположенном месте.

Но никогда не устареет рассказ о смелости и стойкости, о самостоятельности подростка, попавшего в тяжёлую ситуацию. И неважно, насколько верные он принимает решения. Важно, что он их принимает. Что он не опускает руки, не сдаётся. И я уверен, что с чем бы в жизни не столкнулся Васютка в дальнейшем, он так же ответственно пройдёт сквозь любые жизненные невзгоды. Вот этому никогда не поздно поучиться.

Я ничего не знаю о географии штата Мэн, совсем не разбираюсь в бейсболе, плохо понимаю психологию 9-тилетних девочек, но этому роману поставил заслуженную 10-ку. История захватила меня с первых строк и не отпускала до самого финала. Роман на удивление небольшой, скорее повесть, чем роман. И это тоже порадовало. Нет ни одного бокового отступления. Мистическая составляющая вполне укладывается в самочувствие девочки и её физическое состояние. Странно было бы, оказавшись в беде, не задуматься о высших силах: злых, добрых, равнодушных, — всяких. А истощение и болезнь, безусловно, только добавляют в эти раздумья хаос.

Кому-то роман может показаться историей выживания, но для меня он стал в первую очередь историей ошибок. Подавляющее большинство ошибок, конечно же, совершает потерявшаяся девочка. Одну или две — спасатели. Но все вместе они проводят к тому, что ребёнок бродит в глухом лесу больше недели и удаляется от точки пропажи на многие километры. Наверное, другой ребёнок с другими знаниями о лесе, с другими наставлениями из книг и от взрослых, с другими интересами, совершил бы другие ошибки, бродил бы дольше или меньше, а выловили бы его на Аляске или в Гонолулу. Но мне ни разу не пришлось усомниться в достоверности этой истории, с этим ребёнком, в этом месте. Магия автора, не иначе.

Чуток спойлеров.

Запутанная, слабо подкреплённая идеей, история про противостояние случайных людей, почему-то выбранных Богом, с непонятным демоном из иномировой дырки, который сам не знает, чего хочет.

Это если вкратце.

А теперь подробнее, но предупреждаю: будут СПОЙЛЕРЫ!!! Не читайте, если хотите насладится романом в первый раз.

СПОЙЛЕРЫ!!!

Годный рассказ. Про преодоление страхов. Все компоненты налицо: мальчик, мама, страшила, война. Смешали. взболтнули, посадили автоматчиков в мирную фабрику (и это правильно, а лучше вообще в магазин с колбасой) — добротный рассказик получился. С моралью.

Это лучшая история конкурса. Это Джо Хилл в своих лучших рассказах и даже больше. Это стёб над штампами хоррора. Это прекрасный русский язык и увлекательное повествование. Это точные, ёмкие диалоги. Это яркие персонажи.

Я в полном восторге!

Чем рассказ мне понравился? Тем, что под видом двух типов нитей перед читателем фактически и разворачивается картина принятия утраты. Впасть в депрессию (4-я стадия), то есть отдаться тёмным нитям, которые высасывают все эмоции и вместе с болью вытягивают саму жизнь, или...

Герой попался уникальный. Он не только смог вернуться на третью стадию, но и найти там работающий (мы безусловно верим, что серебряные нити его убьют и отправят к погибшей семье) вариант. И хорошо, что рассказ заканчивается именно на этом, оставляя читателю всё же долю скепсиса и здравого смысла.

Чуток подправить (+ с запятыми там кое-где), и вполне рассказ хороший.

Почти всё было бы хорошо, если бы не придумка с метаморфом. Раз он может превращаться в кого угодно и выходить из клетки, то там не семья должна болеть, а два ближайших квартала как минимум. А семья-то — наоборот, здороветь с небывалой силой, чтоб, значит, зверушке был обеспечен постоянный уход и размеренность жизни.

И да, старушка в больнице должна была выздороветь. Далеко от жизнесоса находилась.

Эх, автор, ну зачем ты из ужасного хомяка сделал паука-метаморфа?

«а пальцы – на ручке зонта. Дождик любил брать вещицу за талию, как у осы. « Какая у зонта может быть талия? Чудеса.

«облетел глаз» — облупился что ли? Ох...

«Он  не очень красив и толст» — ха-ха, смешно, да. Правильно «он толст и не очень красив». Никогда не ставьте отрицание перед перечислением, если не хотите двусмысленности.

«странное чувство рикошетом мельтешило « — ой, не могу.

Забавный рассказ, из жизни Эха. Был такой мультик. Ну... даже не знаю, с точки зрения Дождика люди выглядят полными ушлёпками (в тёплых носках), но может так и должно быть? Редко люди в тех краях появляются. Только мусор с вертолётов сбрасывают.

Местами читалось с большим трудом. Рассказ написан как бы по-русски, но слова иногда (!) расставлены в таком порядке, что ошарашенно останавливаешься и глубоко размышляешь. Примеров несколько, я взял самые первые: «Жёлтые листья, опадающие с клёна», «никель с рабочего стола», «В квитанции, заполненной рукой деда сорок лет назад».

Эпиграф сразу снимает вопрос о плагиате (да, мол, автор читал Каттнера, но рассказ не тот же самый). И действительно, рассказ приятный, сельский, и вместо безбашенного алкоюмора Каттнера повеяло ласковой улыбкой Саймака.

Прекрасный рассказ.

Ой, кто только про роботов на свалке не писал. И драму, и революцию, и юмор — всё писали. А этот рассказ уходит в рубрику «сентиментальность».

Не понравилось. Офис в разные дни недели может быть разный, пусть. Но работа-то одна и та же! Если в понедельник дела были рыбинами, а в пятницу сплетни — мухи с хоботками, то как выглядят сплетни в понедельник, а дела — в пятницу? Разбивка на дни недели мне совершенно не ясна. Мало этого, я и про субботу ничего не понял. Пришла, отрезала крылья в субботу утром и до воскресенья впала в беспамятство? Оригинальный способ провести досуг. Ладно, сюжета нет, но и зарисовка какая-то смазанная. Сюр писать тоже надо уметь, извините.

И главный вопрос: зачем она вообще в офис ходит? Нашла бы работу на свежем воздухе, на птицеферме, что ли. Пела бы вместе с курами арии. :)

Хороший рассказ. Жаль, что женщина оказалась как-бы-призраком-как-бы-мамы. С таким именем я ждал то-то в духе «сам себя породил», а тут тривиальная в целом концовка. Одноразовый призрак — это озадачивает. И почему именно в 10,5 лет? Ничто вроде не предвещало. Ни укол ему не делали, ни стрессовой ситуации. Если бы мама появилась в пещере — я бы понял. Мальчик там впервые, вода поднимается, разволновался, воспоминания-образы нахлынули, вот и призрак явился. А каким спусковым крючком-знаком должны служить качели? Он там был сто раз и призраков не видел.

Но в целом рассказ скорее понравился.

Мама не могла ничего не знать про секцию бокса, потому что именно она подписывала разрешение.

Неплохой рассказик, вот только непонятно, что телепат вообще в школе забыл. Как непонятно и то, зачем проверять школьников ежегодно, да ещё в спортзале. «Старшая школа» порадовала отдельно. Калька с американской high school, что ли? :)

Логики нет, способ выкрутиться — на грани фола, но рассказ приятный.

Всё здорово, только почему мальчиков и мужчин по двое одинакового возраста? Старик по-разному вспоминает своё детство и молодость? Или он овеществил не себя, а своих приятелей? Что, ни одной девушки до этого не вспомнил? Маму, папу? Нет, очевидно, что все живущие в доме — это копии Старика разных возрастов. Вот только разновозрастность не удалась до конца. А так — да, Брэдбери «Марсианские хроники» + Лем «Путешествия Ийона Тихого». Нормальный рассказ вышел, хотя и странноватый.

Почти весь рассказ напоминал «Беспокойные Стоуны» Хайнлайна, но призрачный финал вильнул в сторону. Что могу сказать... Драматизма не хватило. Сравните с теми же Стоунами в эпизоде, когда бабушка с малышом без управления летит, а подростки за ней гонятся.

Это невероятно! Те, кто не прочтёт этот очерк в «Уральском следопыте», будут жалеть всю жизнь!

Скромный городок Свердловской области выпустил... собственные деньги! Всё как у взрослых: разноцветная бумага, циферки на фоне видов города (и диснеевского замка), надписи на русском и английском языках. И происходит это вовсе не в бурлящие 90-е, когда задерживали зарплату, а в «благословенные» нулевые, во время второго срока Путина и весь первый срок Медведева. Зачем? Какая цель?

Вы ни за что не догадаетесь! Намекну: любой работник предприятия, принадлежащего главе города, мог получить эти «деньги» бесплатно в бухгалтерии. Не в счёт зарплаты, а просто так.

Спасибо автору очерка за доставленное удовольствие! Нет, ребята, это просто неописуемо! :)

Слова известнейшей песни. Структура такова, что позволяет безболезненно «довешивать» куплет за куплетом, а рифма последней строки «...любви» согласуется с окончанием глаголов в повелительном наклонении (рви, жги, спи, неси, лови ...) Так что неудивительно, что и добавляли куплеты, и меняли местами, и как только не модифицировали. Поистине народная форма русской песни.

А вот со смыслом сложнее. И «перебирая» куплеты, я бы поставил Чужбину на первое место, Разлуку и Удачу на 2-3 места, а Победу выкинул. Имхо-имхо.

Прим: На самом деле это песня из к/ф «Белое солнце пустыни» 1970 года. К сожалению, не отражено в карточке.

Конечно же, первые публикации стихотворения появились в нотных магазинах задолго до 1976 года, как указано здесь.

Вроде обычная советская песенка. Но в стихах Булату Шавловичу удалось отразить всю ярость, всю непримиримость, всю истовость Гражданской войны. Всего 12 строк, а столько уместилось.

Прим: На самом деле это песня из к/ф «Кортик» 1973 года. К сожалению, не отражено в карточке.

Конечно же, первые публикации стихотворения появились в нотных магазинах задолго до 1993 года, как указано здесь.

Конечно же, я не мог пройти мимо рассказа с таким чудесным названием! Рассказ мне понравился своим оптимизмом. Ну да, жизнь — поганая штука, но если не заморачиваться и быть чуть понастойчивее...

Скорее описательный, настроенческий роман, чем сюжетный. Больше всего понравились именно описания природы и рыбалки.

Финал с возвращением героя в город — как окончание отпуска, прекрасного отпуска на природе, о котором будешь вспоминать всю жизнь.

«Рекомендую обвинению сделать это таким способом, который не станет побуждать свидетельницу к каким бы то ни было выводам и оценкам, касающимся обвиняемой.»

«В силу названной причины многие расценивают слово «хрен» как одно из завуалированных названий упомянутого органа, в силу чего оно считается не предназначенным для нежного слуха маленьких детей.»

И это детская книга?! Я чуть не уснул.

Сюжет отстойнейший. Описание суда — это вообще за пределами моего понимания. Писатель-фантаст, рассказывая о волшебной стране, волшебных существах, в серии книг, напичканных каламбурами, приколами и прочим весёлым безобразием... тупейшим образом копирует всю дебильнейшую систему суда присяжных в американском варианте. В чём же тут фантазия Энтони Пирса? Где растение СУДебник? Где квохчущий проКУРор? Где присТяжные?

Второй отрицательный момент — это повтор. Уже было противостояние Искаэнного с другим демоном, которое должно было разрешиться в игре обычных обитателей Ксанфа. (книга «Демоны не спят»). Это уже было!!! И вот опять: суд — это, оказывается, новый спор Искаэнного с очередным демоном. Фу!!! Долой повторы!!!

Забавная вещица. Конечно, никакого отношения к «вольному пересказу» не имеющая. Это как раз скорее «прочтение классики учащимся ПТУ». Вполне годная штучка. С запоминающимся рефреном «и такой коварный». С пониманием мотивов поступков на уровне подворотни. Я вот лично увидел этого «горе»-рассказчика очень ярко.

Жаль, что автор не дистанцировался от «пересказа». Мог бы облечь рассказ в рамки, например так: «К нам попало школьное сочинение Пятакова Васи, публикуем без купюр.» Или как-то ещё. Не думаю, что автор всерьёз именно так прочёл «Евгения Онегина». Это было бы слишком грустно для такой улыбчивой и широкой натуры.

Но если кто-то думает, что ни один из современных школьников не воспринимает «Онегина» так, как описано в рассказе, то он ошибается.

А автору я бы пожелал продолжить эксперименты (в добрый путь!) и расширить диапазон «рассказчиков»: укурок, девочка-припевочка, качок и т.д. И побольше улыбаться!

Очень жаль, что статья такая маленькая. Многое осталось непонятным. Как относились работники завода к выдаче зарплаты талонами? Почему прекратилась такая практика? Каково отношение автора статьи к данному способу расчётов? И многое другое. Ведь тема талонов (на питание, на товары социального списка) периодически возникает и до сих пор. То для малоимущих, то для многодетных. Что такое «материнский капитал» как не талон с оговорённым списком использования? Он и есть. Талоны на бесплатные лекарства, талоны на проезд в транспорте, талоны, талоны, талоны...

Мне кажется, что наличие в арсенале руководства компании такого инструмента как талоны позволяет гибче выстраивать кадровую политику и повышает лояльность работников. Не единственный, но интересный инструмент. Увы, в статье ничего об этом не написано, лишь сухие факты.

Тот спаянный узор мелких стекляшек, что был в первой книге, увы, пошёл огромными трещинами. Каждый осколок, возможно, мог превратиться в отличную историю, но всё вместе вызывает ощущение, что читаешь одновременно-попеременно несколько книг разных жанров. Одна — книга о том, как монахини пытаются приручить волшебников, как пытаются управлять волшебниками и обратить их в свою религиозную доктрину. Но при этом их дело пронизано двойной (или тройной) ложью: они лгут воспитанникам в процессе обучения, они лгут себе, так как тайная цель их деятельности — использование волшебников как племенной скот, они лгут Создателю, так как на самом деле служат Властелину Царства Мёртвых. Это одна книга.

Вторая книга — это рассказ о том, как, потеряв предводителей, воины распущенных армий превращаются в банду грабителей и насильников (как у нас в Гражданскую), как терроризируют мирное население и как вчерашние мальчишки, охваченные справедливой яростью, ведут с бандами партизанскую войну.

Третья книга — про потерянную любовь, мир мёртвых и колдовство. И так далее.

Все эти истории практически никак не пересекаются. Больше того, то, что их как бы объединяет (Искатель Истины, Мать-Исповедница, Волшебник Первого Ранга), только мешает. Какая разница, надели Рада-Хань Искателю Истины или нет? Какое значение имеет то, что Ричард — повелитель дХары? Никакого. Да и вообще, от званий главгера уже рябит в глазах. Единственное, что ему осталось, это купить диплом доктора исторических наук и на четверть ставки (то есть раз в месяц) преподавать в каком-нибудь Институте кинематографии и телевидения. Все остальные звания у него уже есть. Он и искатель истины, и первый за три тысячи лет боевой чародей, и почётный член одного племени, и формальный муж жрицы другого племени, а ещё и глава трети всех Новых Земель, дХары, и прочее, и прочее. «Почётный святой нашего королевства». Найти такому мега-пупер-супер-герою приключения по рангу невероятно сложно. Что и отразилось на романе.

Интересна «книга» о (не-)способности женщины руководить государством. В эту «книгу» вошли несколько эпизодов романа: управление войском мальчишек, ночное нападение, сцена в Совете. Практические знания помогают Кэлен выбрать правильную тактику, но она подвержена приступам истеричности (из-за дара? из-за женской сущности-гормонов?) и поэтому проигрывает стратегически. Могла бы получиться интересная книга, если бы автор выкинул остальное.

В целом видно, что Гудкайнд вторым романом выходит на уровень эпопеи, где отдельные герои будут тянуть собственные «книги», мало пересекаясь друг с другом. При этом мешаясь-толкаясь и обрастая новыми невероятными званиями. Жаль.

С удовольствием перечитал «Первое правило...» Одна из тех книг, которые и читаются легко, и легко запоминаются. Будучи фанатом Джордана, я тем не менее и труд Гудкайнда не отвергаю. Поиски параллелей, чем увлеклись некоторые читатели, мне кажется, несущественны для первой книги. Расстановка противников и мир вполне укладываются в традиционную фэнтези-схему: простой паренёк, загадочная девица, мудрый наставник, безжалостный и могущественный, но туповатый злодей. Что тут искать Джордана? Тут можно искать хоть мифы древней Месопотамии — и то найти полный кулёк. Но на фоне вала отечественного ширпотреба сходной тематики мир Гудкайнда выглядит оригинальным. Исповедники, шкатулки Одена, меч Истины — хоть какое-то разнообразие среди штампованных эльфов, гномов-орков и светлокожих варваров. Из минусов, правда, можно назвать исключительную антиплагиантность произведения, насколько «дырявая» система магии и магических существ. Шкатулки — это вообще какой-то дамоклов меч над всем миром, зажжённый фитиль к бочке с порохом.

Мне не показалось, что роман растянут. Возможно, есть лишние эпизоды, но особой «воды» я не заметил. Вполне бодренько герои перебегают из одной опасности к другой, даже житие в деревне неговорящих на всеобщем дикарей (они одни такие в романе, хотя изначально утверждалось, что Мать-Исповедница знает множество языков Срединных Земель. Видимо, остальные народы она не уберегла и они вымерли, пичалька) , так вот, житие в деревне не так уж и затянуто. Опять же, деревня настолько чудаковатая, что хрен сплагиатишь. Глава — Птичий человек, он умеет приманивать птиц, но птиц дикари никак не используют. Ни в охоте, ни в одежде — никак. Сравните с сокольничими в «Колдовском мире» Нортон.

Я понимаю, почему многим книга показалась детской. Особенно на «детскость» играет финал с мыслью о всепобеждающей силе настоящей любви. И понимаю, почему на фоне этой розовой истории так неестественно выглядит кусок с «принятием боли и прощением мучителя». Конечно, совсем из другой оперы балет. :) Но это такой автор, такая книга: калейдоскоп, цветные осколки. Если приглядеться — дешёвые стекляшки, ничего интересного. А если перемешать — улётное чтиво.

Итог: достойный развлекательный роман для взрослых, способный скрасить нудную дорогу или скучный вечер.

Я не знаю, чей у меня перевод, потому что слушал в звуке. Длилось это ровно пять минут. Больше я не выдержал. То ли автор, то ли переводчик умудрился засунуть почти в каждое предложение по деепричастному обороту, а в некоторые даже по два! Героиня не может дверь открыть без «глубоко вздохнув«! Просто открыть дверь, мать её!

Пример: «Нехотя выбравшись из тёплой кабины, я зашагала по каменной дорожке, постучала и, сделав глубокий вдох, вошла».

Попробую по совету Львовича прочитать в оригинале. Русский текст, увы, оказался для меня слишком сложным.

Меня, конечно, обвинят, что я занижаю оценку сверхпопулярному произведению специально. Из мелкой вредности и жгучей зависти. Но это не так, правда.

В романе есть удачные ходы и неплохие эпизоды. Есть. Но и сам сюжет, и мир, и героиня меня оставили равнодушными. Казалось бы, при таком богатстве Капитолия (пожизненное обеспечение победителей игр) и декларируемых целях (выпустить недовольство) логичнее тренировать отобранных детишек. Как тренировали гладиаторов в Древнем Риме (это я про любовь писательницы к древним мифам и истории как к источнику вдохновения). Что такое 4 дня подготовки? Пыль. Почему не месяц и не год? Ведь постоянный проигрыш представителей бедных дистриктов нифига недовольство не снижает. А богатые, способные выставить бойцов-добровольцев, и так не собирались бунтовать. Ну и дальше в том же духе, не буду всё перечислять (один дистрикт сельского хозяйства кормит всех? В дореволюционной России 90% населения составляли крестьяне и то случался голод). Многое уже отмечали в отзывах (полное школьное образование для шахтёров. Нафига оно? Нафига вообще образование? Неграмотными легче управлять).

Смутило и сходство с «Бегущим человеком». Всё время искал отсылки или полемику, но ничего этого нет. Сосед напел Карузо. Художественно напел, со вставками из других великих произведений (Туннель в небе?), но всё же. В целом идея Голодных Игр и мотивация для меня осталась загадкой. На ум пришло только одно мифологически-историческое высказывание: «Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные!» Этим, что ли, писательница вдохновлялась?

При этом роман вполне себе читабелен, грамотно подаётся информация, читалось легко (кроме дотошных описаний действий: сняла носки, ботинки, надела сорочку, легла спать, проснулась, сняла сорочку, надела штаны, пошла к лифту, нажала кнопку, поднялась на этаж).

Конечно, странно, что такой кинематографичный роман высоко оценён сам по себе. Ведь у читателя, в отличие от зрителя, есть время и обдумать действия героев, и оценить достоверность мира, и даже (!) вернуться на пять страниц назад, чтобы сравнить поведение персонажа в сходных обстоятельствах.

Простенький, но грамотный середнячок, как по мне.

P.S. И вновь про школу. На жатву отбирают с 12, а на шахту с 18? Правильно тут советовали перечитать Бажова. Полностью присоединяюсь.

Сумбурная история Киары, внучки целительницы из Старой Расы, жившей в Карстене, и уже внучки самой Киары, Айслинг. Основная претензия не в недосказанности и не в незавершённости сюжетных линий, хотя к этому тоже можно придраться, а к отсутствию кульминационных моментов. Если обойтись без спойлеров, замечу, что почти ни одно противостояние не заканчивается напряжённым финалом, более того, меняются антагонисты и протагонисты. При этом семейная сага, на мой взгляд, тоже не удалась. Возможно, где-то в последующих книгах цикла сюжет обретёт завершённость и я наконец-то пойму, о чём вообще Лин Маккончи накатала такой объём слов, но, судя по её же «Ключу от кеплиан» https://fantlab.ru/work4663 , ничего подобного ждать не приходится. Это такой авторский стиль: индейско-бесконечный, быто-описательный, «что вижу, то и пою». Не отношусь к поклонникам данного направления и потому дальше читать вряд ли буду. Но кому-то, возможно, понравится.

Хронологически роман охватывает время от начала гонений на Древнюю расу в Карстене по указу герцога Ивьяна (трижды протрубил рог, вторая книга всего цикла) до времени после Великого Сдвига (примерно 18 лет после Сдвига). Единственное место действия — юг Карстена и небольшая крепость. Вот жизнь обитателей этой крепости Лин Маккончи и рассматривает. Есть интриги, напряжённые моменты, любовь, но не испытал ни одного катарсиса. Возможно, из-за слабого знания английского. Хотя, повторю, переведённый роман Лин Маккончи «Ключ от Кеплиан» мне тоже не понравился. Не мой автор.

Это я так долго пишу о себе, чтобы другие поняли, что, возможно, роман не так плох, а плох читатель, то есть я. На вкус и цвет...

Кто-то ищет в фантастической книге головокружительные приключения, кого-то привлекают технические подробности выдуманного мира, кому-то нужны красочные описания. Всё это неплохо. Но без той пронзительной нотки, которая заставляет сопереживать герою, без смысловой глубины, неявной, разлитой в атмосфере мира, книга останется развлекательным чтивом, сколь бы оригинальна не была фантазия автора. К роману Ле Гуин это не относится.

Прекрасный роман.

Затянуто сильно, а так да, зачётная пародия на космоНФ. Много забавных находок, много запоминающихся приколов, имена говорящие, но... сильно затянуто. Как будто двенадцать белых котиков Кожемякина медленно проплывают перед взором читателя и машут ластами. Проплывают и машут... всё проплывают и машут... машут... проплывают...

Драйва маловато, даже в батальных сценах. Но в целом весьма симпатично, особенно для знатоков НФ.

Соглашусь с SamAdness, что Гоголя в романе больше, чем Акунина. Правда, именован Гоголь в книге Крохалем (автор трилогии «Ревизор», «Обер-ревизор» и «Генерал-прокурор»), но что поделать, таковы условности «литературной игры». Двухголовый великан русской словесности РозенДаль, думаю, меня в этом поддержит. Да и вообще, цитат из Гоголя очень много. Буквально с первых слов первой книги («Исландская карта») читателя встречает пресловутое колесо (из «Мёртвых душ»), которое куда только не докатится.

Но и от других великих писателей немало! И не только писателей. Как я уже писал в отзыве на первую часть, смикшировано-переосмыслено всё: и география, и история, и кинематограф. При этом книга получилась сюжетно логичной. Хохмы и постебушки не заслоняют действие, а придают очаровательный привкус узнаваемости.

А вот занудам, ищущим «точно выписанного мира», здесь делать нечего. Химерика на вас всех!