Термин «Туман»

«Перец сбросил сандалии и сел, свесив босые ноги в пропасть. Ему показалось,

что пятки сразу стали влажными, словно он и в самом деле погрузил их

в теплый лиловый туман, скопившийся в тени под утесом».

А. и Б. Стругацкие. «Улитка на склоне»

Рисунок О. Туркова к повести А. и Б. Стругацких «Улитка на склоне»

Поговорим немного о тумане. Насколько туман со сверхъестественными свойствами обычен в мифологии и литературе. Может быть, прав великий сыщик Шерлок Холмс, который говорил своему другу: «Посмотрите в окно. Как уныл, отвратителен и безнадежен мир! Посмотрите, как желтый туман клубится по улице, обволакивая грязные коричневые дома. Что может быть более прозаично и грубо материально?» Впрочем, простим это великому сыщику, он говорил это в состоянии депрессии. Ведь сумел же удивить даже флегматичных англичан французский художник Клод Монэ, рисоваший в серии лондонских пейзажей серый лондонский туман, привычный унылый смог в «гамме голубовато-лиловых тонов».

Какую-то угрюмость и в то же время таинственность, некий призрачный флер, создаваемый туманом, показал нам в своей незаконченной фантастической повести «Штосс» М. Ю. Лермонтов: «Сырое ноябрьское утро лежало над Петербургом. Мокрый снег падал хлопьями, дома казались грязны и темны, лица прохожих были зелены; туман придавал отдаленным предметам какой-то лиловатый цвет». Именно в таком призрачном городе, укутанном серо-лиловым туманом, и могут происходить мрачные, таинственные и фантастические события.

Но это мы говорили о тумане обыкновенном, не обладающим какими-то сверхъестественными свойствами. Хотя и о таком обычном тумане можно написать так, что он сам становится необычным. Вспомним хотя бы описание тумана в романе Б. Стокера «Граф Дракула»: «Вдобавок ко всем затруднениям и опасностям этой минуты, с моря на берег ринулся туман — белые мокрые тучи, двигающиеся как привидения, такие серые, мокрые и холодные, что достаточно было совершенно скудной фантазии, чтобы вообразить, что это духи погибших в море обнимают своих живых братьев цепкими руками смерти, и многие содрогались, когда эта пелена морского тумана настигала их».

Обычным туманом, за исключением, может быть, цвета, создавшего туману определенную таинственность, был лиловый туман для Переца. Для него туман был просто занавесом, скрывавшим таинственную жизнь Леса. Необычные качества лилового тумана открываются Кандиду.

Вместе с Навой Кандид наблюдает за облаком лилового тумана на холме у озера. Лиловый туман глотает живность Леса, а затем извергает ее обратно. «Только слизни оставались на вершине, но зато вместо них по склонам ссыпались самые невероятные и неожиданные животные: катились волосатики, ковыляли на ломких ногах неуклюжие рукоеды и еще какие-то неизвестные, никогда не виданные, пестрые, многоглазые, голые, блестящие не то звери, не то насекомые. Один раз из тумана со страшным ревом вылез молодой гиппоцет, несколько раз выбегали мертвяки. А лиловое неподвижное облако глотало и выплевывало, глотало и выплевывало неустанно и регулярно, как машина».

Рисунок Г. Чедборна к повести С. Кинга «Туман»

Итак, мы можем догадываться, что в лиловом тумане каким-то образом появляются (рождаются?) то ли из слизней (во всяком случае на их основе), то еще каким-то образом странные животные, очень часто, скажем так, недоделанные, а то и вовсе помесь («не то звери, не то насекомые»).

А у многих лесных народов известен обряд общения с духом матери-дерева с целью обретения плода бесплодной женщиной. Обряд этот совершается в ночь майского полнолуния, когда женщина, которая потеряла надежду иметь детей, направлялась в сопровождении подруг к ритуальному дереву и, обнаженная, с песнями и заклинаниями приносила материнскому богу жертвы. Затем ждала. «Обычно перед рассветом от ствола отделялась легкая светящаяся изумрудная тень высокой (до трех метров) женщины (т.е. светящегося тумана в образе женщины и цвета молодой листвы), закутанная с головы до ног в покрывало наподобие фаты. Тень приближалась к бесплодной женщине и вставала перед ней». Какими же интересными качествами должна обладать эта светящаяся тень, этот кусочек изумрудного тумана в виде огромной женщины, чтобы помочь бесплодной женщине стать матерью?

Чуть позднее Кандид видит и другую функцию лилового тумана — пожалуй, не убивать, а превращать в нечто другое, или, по выражению одной из славных подруг, делать живое мертвым. Превращение в нечто другое с помощью тумана — достаточно привычный прием в научно-фантастической литературе. Удивительный газ лилового цвета с необычными свойствами описан в рассказе Г. Мейринка «Лиловая смерть»: «Вокруг господина образовался дрожащий, кружащийся слой газа, похожий на тот, через который они оба недавно прошли. Фигура сэра Роджера потеряла контуры, — будто их сошлифовало движение газа, — голова стала заостренной и весь он, как растаявший, скрючился, и на том месте, где только мгновение назад был жилистый англичанин — стояла теперь светло-лиловая кегля, величиной и формой напоминавшая сахарную голову». Сэр Роджер, конечно, мертв, но что стало с ним, для чего в той долине собираются эти кегли — кто знает.

Мы можем вспомнить интересную повесть Кира Булычева «Марсианское зелье», где с помощью тумана, в данном случае — зеленого, пришелец отнимает молодость у персонажей этой повести. Правда, в данном случае зеленый туман сумел отнять молодость (т.е. превратить в нечто другое) не у всех (что вызвало удивление пришельца, — видимо, это первый сбой в действии зеленого тумана), а только у тех, кто постарел душой. Людей, которые остались молодыми душой, зеленый туман не состарил.

Рисунок Б. Бралдса к роману М. З. Брэдли «Туманы Авалона»

А вот струя зеленого тумана между ладоней амазонки заставила вспомнить роман А. и С. Абрамовых «Рай без памяти». Впрочем, всевозможный туман самых разных расцветок и самой различной плотности встречается у них и в первом романе их трилогии — «Всадники ниоткуда». И сами пришельцы у них в виде розовых облаков. И туман в романе самых различных оттенков — от розового до лилового и черного — служит моделированию и воссозданию различных земных объектов, людей и даже воспоминаний и фантазий людей. А фиолетовый туман в виде пятен в непроницаемой силовой защите, окружающей воссозданные инопланетным разумом объекты, служит своеобразным занавесом, дверью между двумя мирами, в которую могут пройти только «меченые» герои.

А в романе «Рай без памяти» герои, побывавшие на заводе-континууме, видели не только разнооттеночный различной плотности туман, но и туман в виде разноцветных ниточек, тянущихся по цехам завода. Они не только ими полюбовались, но и попытались взять в руки, сжать в кулаке, вырезать из ниточки кусочек. Один из героев, «всезнайка» (то бишь, простите, профессор) Борис Зернов пытается объяснить все о тумане, в ход идут различные термины («радикалы», «гамма-кванты», «курс проницаемости» и т.д.), но это только убивает наш интерес к происходящему.

Как мы видим, туман имеет свои корни в фольклоре и в научно-фантастической литературе, что обогащает его, рождает дополнительные ассоциации, вводит этот образ в русло традиционных представлений о тумане. И эта «подводная часть» образа делает его более интересным и значительным.

© Н.Н. Калашников