Данная рубрика — это не лента всех-всех-всех рецензий, опубликованных на Фантлабе. Мы отбираем только лучшие из рецензий для публикации здесь. Если вы хотите писать в данную рубрику, обратитесь к модераторам.
Помните, что Ваш критический текст должен соответствовать минимальным требованиям данной рубрики:
рецензия должна быть на профильное (фантастическое) произведение,
объём не менее 2000 символов без пробелов,
в тексте должен быть анализ, а не только пересказ сюжета и личное мнение нравится/не нравится (это должна быть рецензия, а не отзыв),
рецензия должна быть грамотно написана хорошим русским языком,
при оформлении рецензии обязательно должна быть обложка издания и ссылка на нашу базу (можно по клику на обложке)
Классическая рецензия включает следующие важные пункты:
1) Краткие библиографические сведения о книге;
2) Смысл названия книги;
3) Краткая информация о содержании и о сюжете;
4) Критическая оценка произведения по филологическим параметрам, таким как: особенности сюжета и композиции; индивидуальный язык и стиль писателя, др.;
5) Основной посыл рецензии (оценка книги по внефилологическим, общественно значимым параметрам, к примеру — актуальность, достоверность, историчность и т. д.; увязывание частных проблем с общекультурными);
6) Определение места рецензируемого произведения в общем литературном ряду (в ближайшей жанровой подгруппе, и т. д.).
Три кита, на которых стоит рецензия: о чем, как, для кого. Она информирует, она оценивает, она вводит отдельный текст в контекст общества в целом.
Модераторы рубрики оставляют за собой право отказать в появлении в рубрике той или иной рецензии с объяснением причин отказа.
Путешествовать в прошлое на машине времени можно по-разному: любоваться давно ушедшим или ужасаться ему; упражняться в хронопарадоксах; рассуждать о том, куда пойдет история, если наступить на очередную бабочку. Или убеждаться, что ничего изменить нельзя.
Цикл Конни Уиллис об оксфордских историках середины XXI века — едва ли не самый титулованный в англо-американской фантастике: одна повесть и три романа получили четыре "Хьюго", три "Небьюлы" и три "Локуса". На русском до сих пор издавалась только великолепная повесть "Пожарная охрана", о которой я уже писал не раз (1940 год, собор святого Павла); да несколько месяцев назад объявили, что перевод "Книги Страшного суда" сдан в издательство. О "Книге" и расскажу.
Внимание, много спойлеров!
Одна из главных черт прозы Конни Уиллис — и один из главных ее недостатков — чрезвычайная повторяемость. Писатель искренне верит, что если какую-то деталь, черту, мысль, шутку повторить два, три, четыре раза, то она станет более весомой/трогательной/смешной и т.д. Нет, не становится. Уиллис не умеет изображать людей — всех ее персонажей можно описать одной фразой: та бестолкова, эта фанатична, тот упрям и туп, этот молчаливо-самоотвержен, — но зато хорошо получаются картины и ситуации. Эффект погружения или не возникает вовсе (для меня — в подавляющем большинстве случаев), или оказывается чрезвычайно сильным (та же "Пожарная охрана"). С "Книгой Страшного суда" всё несколько сложнее.
2054 год, Оксфорд. Историки уже давно путешествуют в прошлое, но их экспедиции осложнены несколькими ограничениями. Во-первых, историю изменить нельзя, в принципе нельзя: физические законы таковы, что перемещение возможно только в точку, где влияние на события будет минимальным. (В новейшем романе Уиллис, "All Clear", правила игры серьезно меняются, но это уже другая история.) Во-вторых, в силу тех же законов попасть в нужную точку пространства-времени практически невозможно: неизбежен сдвиг от нескольких часов до нескольких лет. В-третьих, забрать человека из прошлого можно только в заранее условленное время в заранее условленном месте, "точке рандеву". С учетом этого — вперед!.. И вот, и.о. главы исторического факультета, воспользовавшись отсутствием начальства, отправляет в 1320 год студентку Киврин Энгл.
Оксфорд не такого уж далекого будущего получился совершенно неправдоподобным: не говорю уж о том, каков там уровень безответственности и некомпетентности (совершенно гротескный), но... для сюжета романа довольно важно полное отсутствие компьютерных баз данных (информацию можно получить только из бумажных книг) и чрезвычайно важно — то, что телефоны в 2054 году только стационарные. Вероятно, и в 1992-м, когда написана "Книга...", это читалось странно, но и в "All Clear" (2010) всё то же самое, без каких бы то ни было объяснений. Насколько достоверна Англия XIV века, судить не могу.
XXI век, согласно Конни Уиллис, пережил неокоммунистов, террористов, пандемии — и под Рождество 2054 года в Оксфорде вспыхивает эпидемия гриппа непонятной природы; первым заболевает техник, отправивший Киврин в прошлое. Что-то при переброске пошло не так, но определить, что именно, уже невозможно.
XIV век. Как выясняется только в последней четверти романа (и как сообщается в любой аннотации), Киврин оказалась вовсе не в 1320-м, а в 1348 году, в разгаре чумы. Хуже того: она переболела тем же гриппом, еле выжила и теперь совершенно не представляет, где найти "точку рандеву"; а времени у нее — всего пару недель.
Две сюжетные линии чередуются от начала и до конца: мистер Дануорти сейчас и Киврин тогда. Дануорти, который не сумел ни отговорить Киврин от путешествия, ни отменить переброску; Киврин, которая вошла в жизнь одной оксфордширской семьи и отчаянно пытается вернуться домой. Рождество тут и Рождество там (со сдвигом на восемь дней, по новому/старому стилю). Безнадежность, отчаяние и человечность.
Это могла быть очень сильная книга, чертовски сильная книга — если бы Уиллис написала повесть, а не роман; если бы на первых трехстах страницах хоть что-нибудь происходило бы, а не повторялось снова и снова.
Но потом люди начинают умирать.
Бывает трудно определить, что именно на тебя действует: сама тема или ее исполнение. Слишком велик риск. что автор просто нажимает на безотказные кнопки. Но нет, Уиллис достаточно талантлива, чтобы не пережимать. Ровный голос повествования остается ровным; потому что ничего изменить нельзя. В Оксфорде справились с гриппом — какой ценой, другой вопрос; от чумы умирают ВСЕ. Не треть населения, не половина и не девяносто процентов. ВСЕ. Ничего изменить нельзя: это чума, и она не щадит никого; это прошлое, и в нем ничего не изменить.
Уиллис, человек верующий, не может пройти мимо вечного вопроса: "А где же был Бог?" Более того, она проводит почти кощунственную (якобы кощунственную) параллель: Бог ничем не мог помочь ни зачумленным, ни даже Сыну Своему, когда Он был распят, — так же, как Дануорти ничем не может помочь Киврин.
Но отец Рох, уродливый и полуграмотный деревенский священник, — подлинный святой, — уверен в том, что Киврин — ангел Господень, посланный людям. Посланный зачем?
Ничего изменить нельзя, все обречены, — но тихое присутствие Киврин и Роха помогает людям оставаться людьми; и Киврин помогает Роху сохранить веру тогда, когда всё пытается ее обрушить.
И Дануорти приходит, чтобы забрать Киврин домой.
"Пожарная охрана" написана о том, что "однажды спасенное — спасено навсегда". "Книга Страшного суда" — о том, что остается, когда спасти нельзя никого; о любви Божеской и человеческой, которая пребывает вовеки. В финале собираются в единый узел самые разнородные мотивы романа, и один из главных — колокольный звон. Смешные американцы, приехавшие в Оксфорд по культурному обмену, даже во время эпидемии упражняются в звонарском искусстве; отец Рох звонит по каждой душе, чтобы помочь ей быстрее достичь небес, — и это бессмысленное, казалось бы, деяние повторяют Киврин и Дануорти, и тем спасаются. Потому что все мы знаем, по ком звонит колокол.
Итог: "Книга Страшного суда" слишком далека от своего "платоновского идеала", чтобы я мог безоговорочно рекомендовать ее, как рекомендую "Пожарную охрану". И всё-таки: прочитав первые две части романа, я был уверен, что на полке его не оставлю; сейчас я не сомневаюсь, что однажды — не скоро — его перечитаю.
[Постскриптум после появления отзываFixedGrin: Большая часть его претензий кажутся мне надуманными. И уж конечно, "Эйфельхайм" Майкла Флинна, с его Научной Фантастикой, Инопланетянами и Прогрессивным Священником — куда как слабее "Книги Судного Дня", при всех ее недостатках.]
Хотели бы вы отправиться в прошлое? Исправить свершившиеся ошибки, направить реку жизни в другое русло, изменить мир? Это риторические вопросы. Вероятно, не один человек задумывался о возможностях, которые могли бы подарить нам путешествия во времени. Множество судеб было бы спасено, множество событий изменило бы свой ход. Возможно, мы смогли бы даже избежать глобальных катастроф, болезней и мировых войн. Возможно.
11/22/63 – это роман, который предоставляет нам такую возможность, дает шанс взглянуть на изменение мира, и ставит перед своим читателем потрясающий в своей простоте вопрос – а действительно ли нам надо менять прошлое?
Еще до выхода, роман вызывал множество сомнений, ведь его автор прежде был известен в качестве “мастер ужаса”, но никак не создателя фантастики с уклоном в альтернативную историю – скорее это было поле Дэна Симмонса, чьи книги умелым образом смешивали реальные факты и буйную фантазию автора. Большим вопросом так же оставалась главная идея романа – попытка предотвращения убийства Джона Кеннеди, тридцать пятого президента США, чье пребывание на посту главы страны прервали пули, выпущенные из винтовки Ли Харви Освальда, бывшего американского морского пехотинца и позже – эмигранта из СССР. Это убийство, обросшее огромным количеством конспирологических теорий, до сих пор пестрит “белыми пятами”, главным из которых остается вопрос – действовал Освальд в одиночку, или убийство президента стало результатом заговора. Эти точки зрения продолжают существовать до сих пор, несмотря на официальное заключение комиссии по расследованию дела, пришедшей к выводу, что “Освальд действовал один”.
Таким образом, перспективы для развития сюжета были видны еще до того, как на полки легли первые экземпляры книги – за обложкой могло притаиться что угодно, начиная от упомянутой альтернативной истории и заканчивая чистой фантастикой. Огромное количество исходного материала, который изучил Кинг, тоже говорило о многом – эта история уже не имела права стать романом, просто описывающим ситуацию “а что, если”. Слишком сильной была связка с реальными фактами, слишком сложен был исходный материал. И тот факт, что однажды Кинг уже забросил работу над романом, тоже не прибавлял веры. Да, автор за прошедшие годы стал умнее и опытнее, но материал, который он взял за основу книги, по-прежнему оставался чертовски сложным и противоречивым.
Цитата:"I have never been what you`d call a crying man"
Впрочем, больше нет смысла рассуждать о том, что “могло бы быть”, ведь результат мы можем видеть уже сейчас – и это прекрасный результат. 11/22/63 оказался интересной и комплексной историей, рассказанной профессиональным языком. Если бы эту книгу писал более меркантильный автор, то он с большим успехом мог бы продавать ее практически по главам – поскольку, как оказалось в итоге, убийство Кеннеди является лишь частью общего замысла, немаловажной, но все же – частью.
11/22/63 имеет очень интересную сюжетную структуру, в которой успешным образом соседствуют “спокойные” повествовательные куски, описывающие жизнь 50-60х, и мощнейший, заставляющий дрожать руки, саспенс. Правда, соседствуют они неравномерно, и от того действие развивается по скачущей траектории. Читатель, который уже долгое время находился в “расслабленном” состоянии внезапно осознает, что напряжение в книге начинает накаляться со скоростью гоночного болида, грозя устроить своему хозяину сердечный приступ. Но после того, как взмокший читатель преодолевает крайнюю точку напряжения, действие в спешном темпе возвращается в “спокойное русло” и постепенно заставляет возбужденного хозяина расслабляться снова.
Такие сюжетные “критические моменты” легко предугадываются уже с первых страниц, но вот парадокс – и на второй, и на последующий разы, руки дрожат ничуть не меньше. Даже наоборот – больше, ведь с каждой преодоленной критической точкой, ставки все возрастают. Там, где раньше на волоске висело десяток жизней, теперь висят миллионы, а место маленьких случайных судеб занимает всемирная история.
Этот логический переход от частного к общему происходит на протяжении всей книги – незаметный на первый взгляд, он во всей красе раскрывается ближе к финалу романа, когда главный герой в полной мере сможет оценить последствия тех или иных выборов, сделанных им прежде.
Цитата:"Sometimes the world we live in is a truly weird place"
Роман читается “влет”, во многом за счет своего хронологического строения. Изначально может показаться, что первые главы книги написаны сумбурно – слишком уж быстро автор раскрывает свою основную идею о путешествиях во времени. Читатель не успевает толком познакомиться с центральным персонажем, а тот уже на полном ходу проходит через “кроличью нору” в 1958 год. Но, как я уже говорил выше, после представления основной идеи, действие сбавляет скорость, становится более размеренным. Вместе с учителем Джейком Эппингом, который берет себе псевдоним “Джордж Амберсон”, мы начинаем знакомиться с миром прошлого и заодно – с главным героем.
Объем книги не раз оправдывает себя – за время своего путешествия Джейк успевает посетить множество мест, часть которых прекрасно известна широкой публике. Постепенно он осваивается в прошлом, и мы начинаем больше узнавать о нем, о его прежней жизни. Джейк, каким он предстает нам в начале романа – одинокий учитель, расставшийся со своей женой- алкоголичкой, имеет мало общего с Джейком, за которым мы наблюдаем в конце романа. Кинг, в своей фирменной жестко-ироничной манере, заставляет пройти своего героя через череду событий, каждое из которых, словно молот на наковальне, бьет по нему и оставляет свой след в его характере.
Немалую часть истории занимает подготовка Джейка к предотвращению прошедших событий – долгая и обстоятельная, которую Кинг описывает нам вплоть до мельчайших деталей. Именно в эти “спокойные периоды”, когда герой отдыхает и/или занят своей подготовкой, автор начинает раскрывать перед нами мир прошлых лет. Первоначальный страх того, что книга может превратиться в сочинение на тему, о том, что “трава раньше была зеленее” – не оправдались. Да, прошлое, о котором рассказывает читателю Кинг, во многом выглядит привлекательнее настоящего, но все эти плюсы логически обоснованы, и оспаривать их невозможно – атмосфера Земли действительно была чище, еда – лучше, а бумажной волокиты было в разы меньше. С другой стороны автор не раз подчеркивает и отрицательную сторону 50х и 60х годов – расизм, менее развитая медицина, разрешение на свободное ношение оружия, приводящее к большому количеству преступлений. А общество прошлых лет, если исключить технический прогресс и уклон в патриархат, который уже с 60-х, начинает подвергаться атаке феминизма, отличается от современного, не то, чтобы очень уж сильно.
Цитата:"Thinking about the future is confusing in all sort of ways "
Фантазия автора вкупе с его профессиональными навыками создает огромное количество интересных персонажей, многие из которых сознательно уже опережали свое время. Будь это злобный букмекер, чудаковатый тренер по футболу, директор школы или ее студент – каждый из них по-своему интересен и не оставляет сомнений в своей психологической достоверности и неоднозначности характера. Единственным важным персонажем, которому Кинг дает определенную отрицательную характеристику, является убийца Кеннеди – Освальд. Но в его случае, этот ход оправдан.
Разумеется, большая часть повествования разворачивается среди маленьких городков – именно там герой заводит свои самые важные и интересные знакомства. Большие города, такие как Даллас, остаются для него символом злобы и одиночества. Тема таких городков – одна из любимейших вещей у Стивена Кинга. Но именно благодаря этому увлечению ему удается создавать множество ярких и интересных характеров. Потому что нигде люди не общаются так близко, как в городе, в котором каждый знает каждого.
Постоянный Читатель Кинга вообще найдет для себя немало знакомых вещей в романе. Для всех знатоков своего творчества автор подготовил немало сюрпризов – начиная от мелких отсылок к предыдущим произведениям, и заканчивая мощнейшим возвращением одного из самых запоминающихся мест, которое когда-либо создавала его фантазия. Места, в котором вязкий туман скрывает затаившуюся злобу и загадочные убийства.
Помимо творческих отсылок, в романе, во множественном числе проявятся все вещи, характеризующие Землю Прошлого. В книге постоянно мелькают различные лозунги, названия местных магазинов, фильмов, книг, имена культурных и исторических деятелей. А порой, сам главный герой, напоминая читателю о своей изначальной профессии, отмечает разницу в произношении слов в том или ином регионе страны. Предпоследний отрезок романа, вообще, вероятно, можно использовать в качестве энциклопедии, детально сопоставляя хронологию событий и сюжетные локации. Однако, если рассуждать о исторической достоверности романа, стоит заметить, что Кингом было намеренно допущено несколько фактических ошибок, о чем он сам говорит в “послесловии”. Впрочем, это нисколько не мешает истории, потому что дополнительные мелкие детали, созданные ради поддержания атмосферы, не несут в себе какого-то особо важного смысла.
И все же, прежде чем браться за 11/22/63, стоило бы, пусть даже вскользь, но изучить материалы, касающиеся убийства Кеннеди и политической обстановки в те года. Кинг, конечно, обрисовывает ситуацию в целом, но он, все же, не всесилен. Книгу можно читать и без этих знаний, но тогда и впечатления от последней трети романа будут не столь яркими. Эффект узнавания, который в полной мере использует Кинг, будет упущен читателем.
Цитата: "Home is where you dance with others, and dancing is life"
Наверное, если бы Стивен Кинг написал эту книгу несколько лет назад, как он и планировал изначально, то это была бы совсем другая история. Он был прав в том, что рана, которую нанес Американской Нации Ли Харви Освальд болела слишком долго. Возможно, если бы книга была бы написана раньше, она закончилась бы по-другому. Возможно. Узнать нам этого не дано, да и вряд ли это было бы правильным выходом из положения, ведь, прошлое – вещь упрямая, оно не хочет, чтобы его кто-то менял.
11/22/63 – это рассказ о старых ранах, о фатальности судьбы, о любви, о силе веры, и, в конце концов, это просто-напросто отличный, умный фантастический роман, в котором переплелись одновременно прошлое, будущее, любовь и немного танца.
В первых же строках не соглашусь с автором, что это роман. Даже не соглашусь с тем, что это "роман в рассказах". На мой взгляд, это сборник рассказов. Могу дискутировать по этому поводу, но шансы меня переубедить небольшие (аналогичны и шансы убедить меня в том, что "Вишневый сад" — это комедия, потому что так считал автор произведения).
Сборник. Причем сборник правильный. Разделен на четыре примерно равные части — по временам года и состоянию в них. Рассказы внутри сборника связаны между собой. Причем не размеру или теме повествования, а по настроению, которое формируется при их прочтении. Здесь рядом могут встречаться махровый реализм из нашего настоящего и рыцарь Ланселот, ищущий Царство Небесное. Или варвар Кнолл (повествование о котором отсылает нас к Говарду) и библейские паломники. Но читаешь рассказы и понимаешь, что они похожи и стоят на своем месте.
Большинство рассказов здесь сравнительно небольшие. Если сравнивать с боксом, то "левой, левой, правой-левой и соперник в нокауте". Пять с лишнем десятков произведений вместились в двести с небольшим страниц книги небольшого формата. Я параллельно читал рассказы По с его витиеватыми рассуждениями, громоздкими описаниями и разговорами о жизни и логике. Так вот могу сказать честно, что По в плане размеров рассказов — это противоположность Неграша.
Размер рассказов (не всех, конечно) не предполагает сложных конструкций сюжетов. Эти рассказы (а скорее зарисовки, или образы, или мысли — можно по-разному называть) по большей части однофазны. То есть: завязка, кульминация и сразу развязка.
В сборнике поднимаются темы, которые важны для автора и большинства людей: любовь, вера, дружба, понимание, боль, свобода. Темы важные и совсем не предполагают веселья, но юмор присутствует. Вся серьезность порой прикрывается эльфами, гномами и варварами. Весь юмор порой закрывается важностью написанного. И так и идут рука об руку серьезность и юмор на протяжении всей книги.
В сборнике слишком много того, что относится к категории "не моё". К примеру, я не ем грибы. Причем совсем. Даже качественно приготовленное блюдо из грибов меня не вдохновит своим запахом. А кто-то обожает жареные лисички с картошечкой. Вот и здесь — сборник сделан качественно, причем именно как сборник — рассказы логично сгруппированы и перетекают один в другой, несмотря на большую культурную и временную разницу между мирами и героями в них. Я уверен, что кто-то будет "уминать за обе щеки" эту книгу, но лично у меня сложное отношение к короткой и сверхкороткой прозе и мои предпочтения остаются у крупных и очень крупных произведений.
Рассказы лишены занудства, нравоучений и разглагольствований о том, как надо жить и что ты должен при этом делать. Они стремительные, местами с юмором, местами грустные, но в них нет ничего лишнего — только обнаженное действие, или обнаженные образы, или обнаженные мысли — можно по-разному называть.
P.S. Отдельно хочу отметить издание. Его приятно держать в руках, и в нем тоже нет ничего лишнего — всё качественно, правильно и по делу.
(Написано для родной газеты. Нельзя сказать, что роман Эко — фантастика в классическом смысле слова. Но версия, которую он дает, вполне фантастична, так что.)
Шестой, самоновейший роман Умберто Эко «Пражское кладбище», весьма оперативно переведенный на русский язык, – это книга о нацизме, пусть ее действие и заканчивается в 1898 году, покрывая собой вторую половину XIX века от Гарибальди и Парижской коммуны до Фрейда, Вагнера и Достоевского. Герой романа, капитан Симоне Симонини, по сути, становится архитектором Холокоста – он создает текст печально известных «Протоколов сионских мудрецов»: как будто на еврейском кладбище в Праге (отсюда и название романа) собираются ночью желающие захватить мир раввины, «двенадцать человек, укутанных в темные плащи».
Тем самым Симонини дает импульс, который через публикатора «Протоколов» Сергея Нилуса и проникшегося ими Адольфа Гитлера полвека спустя приведет к «окончательному решению еврейского вопроса».
«Пражское кладбище» – во многом парафраз других книг Эко, причем парафраз парадоксальный: тут есть текст, который убивает («Имя розы»), придуманный мировой заговор («Маятник Фуко»), человек, который становится двигателем истории («Баудолино»), – словно бы 80-летний патриарх итальянской литературы решил свести воедино волнующие его темы в ударном контрапункте. Что роман посвящен истокам фашизма – неудивительно. Ничего ужаснее человечество не придумало, и стоит потрудиться, чтобы понять, как события 1933-1945 годов стали вообще возможны.
При этом роман напоминает авантюрные книги Дюма (который, как и другие известные люди, появляется тут в эпизоде): родившийся в 1830 году в Турине капитан Симонини – лжец, предатель, убийца, циник, бахвал, закомплексованный кретин, корыстолюбец, фальсификатор, сотрудничающий с разведслужбами дюжины стран, – участвует в больших событиях, стоя как бы за спинами великих и иногда вонзая в эти спины кинжал-другой. Он присоединяется на время к гарибальдийской «Тысяче», сам организует и сам же разоблачает заговоры карбонариев, гуляет по улицам Парижа в дни Коммуны, подделывает письмо, из-за которого арестовали Дрейфуса, и так далее, и так далее. Обо всем этом мы узнаем из дневника Симонини, который ведут два человека – он и некий аббат Далла Пиккола (нам сразу дают понять, что ко всему прочему капитан страдает раздвоением личности).
Делом всей жизни для Симонини становится живописание «иудейского сходбища» в Праге. При этом герой – не антисемит, он всего лишь человек, пронизанный, как и почти все мы, национальными предрассудками, достаточно циничный, не имеющий никаких идеалов, включая идеал расовой чистоты. Цель Симонини куда более банальна – он хочет продать сведения о воображаемом заговоре кому-нибудь, кто их купит. Поэтому без разницы, кто именно собирается у него на кладбище – иезуиты, масоны или евреи. Последние попросту удобнее.
Как говорит герою Рачковский, глава русской агентуры в Париже (простите за длинную цитату, но она необходима): «Я не собираюсь уничтожать евреев. Я намерен морально укреплять моральные устои русского народа... Нужно иметь врага... Порядочный враг, устрашающий и узнаваемый, должен быть прямо в доме или у самого порога дома. Вот поэтому евреи. Провидение Господне ниспослало нам их. Так используем, черт возьми, и да ниспошлет он всегда нам еврея или двух, чтобы было кого ненавидеть. И бояться. Дарить надежду собственному народу – именно для этого нужен враг... Все канальи беспокоятся о чистоте своей канальей расы. Нация – это из лексикона обездоленных. Самоосознание строится на ненависти. Ненависти к тем, кто отличается. Ненависть необходимо культивировать. Это гражданская страсть. Враг – это друг всех народов. Нужно кого-то ненавидеть, чтобы оправдывать собственную мизерность. Ненависть – истинная природная страсть. Аномальна как раз любовь. За нее Христа и распяли. Христос выступал против человеческой природы... Ненависть греет душу».
«Пражское кладбище» – о ненависти и, если угодно, о дьяволе, который может сидеть в каждом. Умберто Эко доказывает простую и жуткую теорему: «Симоне Симонини, сборный герой, принявший в себя черты и поступки множества различных людей, в определенном смысле существовал. И даже, вынужден сказать, существует среди нас». Еще это роман о том, как фантазия, выдумка, фальшивка, пробуждающая ненависть (к кому именно – неважно, антисемитизм тут наиболее показателен), мало-помалу превращается в реальность, так что и сам выдумщик в конце концов в нее верит. «Пражское кладбище» рассказывает о безумии, слишком распространенном для того, чтобы оно считалось безумием. Это смелая книга. И, мягко говоря, актуальная.
Ища среди новинок подходящую книгу для написания по ней рецензии, я без долгих размышлений остановил свой выбор на "Паутине удачи", причем сразу по нескольким причинам. Во-первых, из за того, что Оксана Демченко, на мой взгляд, одна из лучших писательниц, постоянно издающихся в последние годы. Но главное, это редкость жанра, в котором она работает — сказочная фэнтези. По крайней мере, я его называю именно так.
Искусная смесь фэнтези антуража, в которую от души добавлено немало уникальных авторских приемов. Добро у Демченко всегда побеждает зло, причем по возможности мирно и бескровно. Вот только сразу же морщиться и говорить, что за ерунда, не стоит. Наверное, раньше я бы и сам не поверил, что подобный сюжет может быть логичен и связен, а психология в книге — достоверной. Но у Оксаны Демченко это отлично получается, вновь и вновь придумывать новые миры и героев, позволяя нам отправиться в увлекательное путешествие.
Стиль мира новой книги оказался близок к довольно популярному сейчас 19-20 веку, но правит всем здесь смесь пара и крайне необычной магии — магии удачи. На размышлениях о ее сути и хитросплетениях событий вокруг нее и строится основная задумка и интрига сюжета. Те, кто знакомы с творчеством Демченко, наверняка, в первой трети книги заметят некоторую схожесть с дебютным романом "Мир в подарок". Несколько героев, кое-какие детали мира, словно заимствованы оттуда. Лишь спустя половину книги понимаешь, что ничего подобного и в помине нет, наоборот автор сумела создать абсолютно новый, необычный мир.
В чем-то он напоминает СССР начала двадцатого века. При этом потрясающе передана атмосфера страха, доносительства и всеобщего недоверия. Но главную роль, конечно, играют люди, остающиеся собой, негнущиеся под напором жизненных обстоятельств. Как бы ни было плохо, надо продолжать бороться и жить, утверждает автор каждой строчкой.
Нередко бывает так, что мужские персонажи у женщин получаются невыразительными, блеклыми картонками, но у в книгах Демченко таких персонажей нет. Каждый герой — яркая индивидуальность, у него свой характер и назвать слабаком и хлюпиком, пожалуй, не получится никого. Чего стоит один Потапыч, а ведь есть еще и Кар..., то есть Король, впрочем дальше продолжать не буду, чтобы не раскрывать сюжетные загадки. Можно взять любого героя и ни один не разочарует. Разумеется, это касается и женских персонажей, которые получились на любой вкус. От серьезной, честной феминистки, до скромной, тихой восточной красавицы.
Хотя автор сама отмечала, но даже без это чувствуется, что при работе над книгой она использовала и отцовские рассказы о прошлом, и собственный жизненный опыт. Так появился уникальный мирок ремонтного поезда, с детально воссозданными деталями быта, описания нелегкого журналистского житья-бытья, и, конечно, необычнейших автогонок. Но все эти идеи были переработаны под особенности мира книги, так появилась диковинная торговля на рельсах, обязательное участие в гонках магов. Безусловно, не обошлось в "Паутине удачи" и без романтической линии, но никаких многостраничных страданий и утомительного нытья нет и в помине.
Вообще, оглядываясь сейчас на написанное, понимаю, что пытаться разбить роман на составляющие не просто трудно, а наверное и бессмысленно. В отличии от многих книг, где сюжет построен рваными кусками — здесь любовь, здесь война, а здесь учеба, в "Паутине удачи" сюжет — словно тканое полотно, где каждая нить переплетается со множеством других. И выдергивать их по одной — бессмысленно, это просто нужно читать. Но даже не пытайтесь проглотить роман залпом, в этом случае его красота останется за кадром — для более вдумчивого и внимательного читателя.
Итог: красивое, редкое по глубине и сложности фэнтези произведение для вдумчивого чтения.
облако тэгов
