Перед вами лежит девушка. Она на полу, в согбённой позе и тяжело дышит. Несчастная упала к вашим ногам, сражённая какой-то силой. Смотрите, как она изгиляется, будто эта сила проникает внутрь. Девичье лицо искажено, глаза выпучены, а зрачки закатываются под трясущиеся в судорогах веки. Вы видите даже такие подробности, потому что ваше зрение – объектив камеры. Запомните этот кадр! Щелчок – и он сменяется другим.
Девушка уже не перед вами: она отползла дальше, вглубь плохо освещённого зала. Она чувствует, что вы наблюдаете, и ожидает реакции. Но вы молчите: ваша задача – смотреть, записывая в память странный образ. И память работает. Слышите, как шуршит в ушах? Это киноплёнка скользит по наматывающим её вальцам. Но не отвлекайтесь, смотрите в оба, потому что вы – объектив. Вам нужен свет. Девушка его боится, поэтому отползла ещё дальше. В темном углу она чувствует себя в безопасности – и встаёт.
Смотрите, как танцовщица раскачивает головой в стороны. Теперь взад и вперёд. Она напоминает вам живую куклу, которую дёргают за ниточки. Девушка полностью подчинена овладевшей ей силе. Чувствуете, как воздух между вами сгущается и пахнет пряным, горелым... Это дым факелов, которых здесь нет. Но вы их ощущаете, словно находитесь не в зале, а в какой-то пещере. Теперь вы понимаете, что движения девушки – не танец, а инициатический ритуал. А то, что овладело девичьим телом – не сила, а сущность. Она раскачивает телесный сосуд всё сильнее. Тело превратилось в маятник, который, рассекая воздух, меняет его плотность – чтобы девичья плоть растворилась в нём, исторгнув сущность наружу.
Щелчок! Кадр изменился: девушка делает выпад. Резко прыгает к вам, касается собственных бедер. И начинает их ощупывать. Вам кажется, что девушка ласкает ягодицы, но она смотрит под ноги со страхом. Нет, это не ласка. Девушка напугана вселившейся в неё сущностью. Она шагнула на свет, чтобы освободиться от сущности, поэтому проверяет, не растворилось ли во мраке комнаты тело. Оно целостно. Но несчастную трясёт. Эти колебания продолжают разрыхлять пространство, делая его вязким, а тело – рыхлым. Странный танец чреват для девичьей оболочки гибелью. Да, пряный запах вокруг принадлежит Смерти. Она где-то рядом и... возможно, сзади. Нет, не оборачивайтесь, вы – объектив!
Щелчок! Шорох в ушах замедлился. Вы наблюдаете с замедленной съёмкой.
Девушка агонизирует и трясётся. Сущность пытается её разорвать, но не желает выходить не по своей воле. В ответ, тело сильнее раскачивается, корчится и елозит по полу. Девушку тянет к почве. Ритуал словно привязан к земле, он хтоничен. Но девушка пытается вырваться. Щёлчок! Танцовщица подпрыгнула. Щелчок! Она отчаянно машет руками, чтобы вобрать в себя разрежённый борьбой воздух. Несчастной нужны силы и много кислорода. Ей нужно дышать. Вы записываете? Ускорьтесь! Вот так, пленочная лента шуршит громче. Не отвлекайтесь на шорох, смотрите!
Девушка застыла. Судорога на её лице проходит. Столкновение борющихся достигло пика. Теперь их силы сливаются в одной точке, уравновешивая друг друга. Гармония достигнута. Девушка чувствует её и, отрываясь в прыжке от земли, начинает порхать в танце.
Танец как Ритуал
Наверное, вы думаете, что я описывал танец героини фильма «Суспирия». Вынужден вас разочаровать: я описывал танец вакханки, служительницы дионисийского культа. Он появился более двух с половиной тысяч лет назад в среде орфиков. Школа орфиков была закрытым греческим обществом музыкантов и певцов, куда принимали не каждого. Желающему туда попасть необходимо было пройти ряд инициатических ритуалов. После их прохождения человек переставал быть рядовым жителем своего полиса, а его поступки регулировались нравами группы, частью которой он становился. Как видите, чтобы стать избранным музыкантом или певцом, приходилось связать себя обязательствами сродни религиозным. И стать частью религиозной общины — общины, служащей Богу Дионису. Уверен, во время съёмок «Суспирии» этому Богу служил режиссёр Гуаданьино.
Дионисийский характер танца, который вы увидели глазами итальянского режиссёра – лишь форма. Помимо формы, у танца есть суть – более глубокая, чем сам диониссийский культ. Она связана с образом Богини, возникшей до появления архаических культов, и является архетипом — Праматерью всех форм религиозного сознания. И матерью «последователей», которые ей служат.
В «Суспирии» таким последователем оказывается Патрисия – девушка, потерявшая биологическую мать. Похоронив её, сирота уезжает из родной Америки и отправляется в послевоенный Берлин, где царят беспорядки. Цель девушки – попасть в закрытую школу танца, отбор в которую удаётся пройти не каждому. Несмотря на это, девушка очаровывает цензоров талантом, пластикой и умением чувствовать движение — совсем, как вакханка. В героине изначально видна предрасположенность к служению дионисийскому танцу. Поэтому, пройдя отбор, Патрисия с лёгкостью подчиняется жёстким законам Школы. Обучение танцу в берлинском заведении меньше всего напоминает хороеографическое образование. Как сказал исповедник орфического культа Ницше, образование лишь информирует человека, хотя должно формировать. Согласимся: действительно, информирование даёт знание, а формирование личности под влиянием учителя – опыт. Как убедится зритель, Патрисия получает опыт очень быстро, благодаря своему ментору мадам Бланш, роль которой исполнила харизматичная Тильда Суинтон.
Школа Бланш буквально дублирует школу орфиков, возводя над пропастью двух с половиной тысяч лет мост из Германии в Древнюю Грецию. Как и общество греческих орфиков, школа дышит дионисийским культом; она так же закрыта, попасть в неё возможно через жёсткий отбор, условием которого есть опыт, а опыт – цель религиозной инициации. Именно под влиянием трёх составляющих формировались древние вахканки, последовательницы диониссийского культа. Следствие такого формирования — умение раскрывать личность через танец. Именно в нём, по законам школы, лучше всего проявляется Жизнь. В танце она раскрепощается, оголяет себя, жонглируя своими формами через позы.
Зритель может убедиться в этом воочию, благодаря технике съёмки. Оператором хорошо показана динамика форм. В некоторых сценах камера резко отдаляется от героини, захватывая пространство вокруг неё. Тогда декорации словно вырастают в объёме, что создаёт эффект давления среды на личность. На секунду человек на экране становится подобным муравью, его индивидуальность меркнет. Так происходит в Храме, когда религиозный человек теряет свою индивидуальность, оказавшись в мечети посреди громадных декораций/стен. В «Суспирии» же стены школы мадам Бланш, подобно Храму, давят на личность студенток, заставляя служить идее, ради которой были построены. Это приближает Школу к Церкви. Её адепты, подобно вакханкам, перестают казаться ученицами и напоминают исполнителей общего культа.
Но если дионисийские орфики чётко обозначали формы своего культа, то в заведении мадам Бланш о них говорить не принято. «Религиозность» студенток, служение общей идее проявляются без объяснений. Гуаданьино передаёт это через поведение героев и общую атмосферу. Благодаря чему мы сразу понимаем, что в Школе царит какой-то первобытный Порядок.
Особенно хорошо он раскрывается в сцене с избранием Матери — главы школы. Это происходит на закрытой кухне, вдали от «непосвящённых» студенток. Мы видим сугубо женское общество, поделённое на категории согласно уровню посвящения. Из-за чего школа напоминает маленькое государство из женщин, что роднит героинь с амазонками, живущих в матриархате. Но матриархат — поверхностный вывод…
С последующими сценами всё больше раскрывается религиозный фундамент закрытого общества. Зритель видит, как избранная Мать встречает студенток в зале для репетиций: Бланш касается головы каждой из девушек, наклоняется и целует в щёку. И так более десятка раз, уделяя внимание каждой дочери. Таким образом, Мать словно благословляет девушек, представая в образе жрицы. Но зрителю этот образ покажется более глубоким. Гуаданьино сделал ловкий ход, выбрав на роль Матери именно Суинтон. Образ высокой и бледной женщины с еле запавшим носом выглядит инфернально, отчего создаётся впечатление, что Бланш «не из этого мира». Начинает казаться, что Мать подобна Богине. От этого власть Бланш приобретает черты священной, что приближает её к власти религиозной.
Школа действительно оказывается подобной религиозному государству с матерью во главе. Матерью, власть которой основана на культе и послушании верующих адептов. Матерью, страна которой напоминает Храм. Так матриархат усиливается теократией — формой власти, где вакханками правит не Дионис-мужчина, а женщина-Богиня. Вы спросите, что это Богиня…
Мы уже упоминали Её. В человеческом сознании она укоренилась прочнее всех известных нам архетипов. Это Великая Мать, олицетворяющая хтоническое начало. Но это не то хтоническое начало, о котором привыкли говорить в контексте простой мифологии. Оно не исчерпывается земледельческими культами и фаллической символикой плодородия (о символе фаллоса в фильме будет сказано ниже). Здесь Хтонос проявляется таким, каким был в восприятии современных орфикам эллинов – злым женским началом, уничтожающим всё, что не подчиняется матриархальной системе. Где-то такое начало оправдано, потому что стадия поклонения Великой Матери — начальная в развитии религиозного мышления человека. Поэтому она наиболее близка к архаике и воплощает в себе Темноту и Хаос. О связи сюжета с идеей хаоса намекает время, когда разворачивается действие – революционный Берлин.
В доме Матери царит Тьма
Второй формой и наиболее ярким проявлением архаического мышления оказались сами диониссийские культы. Об этом я писал ранее в одной философской статье, поэтому не боду вдаваться в подробности. Скажу лишь, что персонификацией Великой Матери у эллинов была Гея, архетипа которой мы ещё коснёмся. Гея – наиболее жестокая богиня из всех: злая, мстительная, привыкшая к власти Богиня, не терпящая непослушания. И ненавидящая Диониса, культ которого вышел из её лона. Из лона земли, к которой тянет танцующую вакханку.
Дионисом в «Суспирии» выступает Ольга – студентка, не выдержавшая роль вакханки. Девушка поняла Тёмную суть мадам Бланш и попыталась бежать. Ей это почти удалось. Но только почти: когда до выхода остаётся несколько комнат, несчастная оборачивается на зов «мёртвой» подруги. Через короткий хронометраж побега Ольги проявляется символ длинного греческого мифа – мифа об Орфее, основателя вышеупомянутого культа орфиков. Согласно легенде, Орфей отправился в Аид, чтобы спасти возлюбленную Эвридику, но погиб, обернувшись на её зов. Точно так же гибнет и Ольга, обернувшись на крик подруги, убитой мадам Бланш.
Гибель подана в фильме также посредством танца. Гуаданьино взял на себя смелость показать его полярную символику. Если в начале киноленты мы видим, что сквозь танец раскрывается Жизнь, то с каждым кадром начинаем осознавать, что сквозь него себя проявляет и Смерть. Более того, танец является проводником в потусторонний мир.
О том, что Смерть подкралась совсем близко, Ольга понимает, оказавшись после блужданий по залам одной в пустом зале с зеркалами. Тогда девушка начинает танцевать – против воли. Танец причиняет боль, так как движения контролируются не Ольгой, а Матерью Бланш – через танцующую в другом зале Патрисию. Обе девушки не подозревают о том, что связаны Пляской Смерти (Sansa Mortale). В этом танце пластика и изящество для одной девушки – вывих и перелом для другой. Здесь обе танцовщицы подобны сиамским близнецам, резкое движение одного из которых во время танца калечит и убивает другого. И режиссёр заставляет нас увидеть эстетику Смерти во всех её подробностях. Увечья и медленная смерть Ольги изображаются одним планом, но, одновременно, с нескольких ракурсов. Такая операторская техника основана на планировке декораций, основа которых – зеркала. Мы видим десятки отражений тела, разрываемого танцем. Посредством этих отражений тело и личность Ольги в зале словно раздваивается. Здесь на мифологический контекст сцены накладывается пласт архетипических смыслов. Символизм танца перед зеркалами объясняется психоанализом: мы имеем дело с отражениями, где личность раздвоена. Двойственная же натура всегда деструктивна, а ситуация раздвоения/разложения на несколько форм ведёт к гибели. То есть, в танце человек уничтожает себя.
И танец уничтожает Ольгу. После Sansa Mortale у неё сломаны конечности и хребет, а тело превратилось в бесформенную массу из плоти с костьми. Вокруг мертвой толпятся приверженцы мадам Бланш с серпами в руках. Как мы знаем, серп – земледельческий символ, приближающий дочерей Матери к хтоническому началу. Но более всего их приближает не символ, а поступок. Они разрывают Ольгу серпами на части. Как в греческой легенде хтонические титаны, послушные своей матери Гее, разорвали Диониса. Здесь символы дионисийства и Хтоноса пересекаются, образовывая новую плоскость смысла. Теперь эта плоскость предстаёт не в виде пронизывающих сюжет идей-линий, а в виде круга, который замкнулся. Дальше – никуда в сторону, только вглубь.
Глубину Гуаданьино показывает также посредством символов-поступков. Речь идёт о сцене с приспешницами мадам Бланш и полицейскими, пришедшими расследовать смерть подруги Ольги. О ней в полицию доложил психоаналитик, к которому обратилась погибшая накануне своей смерти. Отметьте такую деталь – угрозу для общества Матери представляет человек, разбирающийся в архетипах. Приспешницы Матери знают это, набрасываются на полицейских, в которых видят, прежде всего, мужчин – и оскопляют их серпами. Здесь же и проявляется фаллическая символика фильма. В оскоплении отражается хтоническая суть дочерей и ненависть их к мужчинам, более того, неприятие власти в мужском лице. Как капризная Гея, её дочери желают вырваться из-под мужского влияния и подавить его. Для этого им нужно уничтожить мужскую суть – оскопить. Саму процедуру оскопления Гуаданьино нам не показывает. Но передает её посредством слов Патрисии –более ужасных, чем изображение оторванных гениталий и ран. Эти слова Патрисия, выросшая над статусом обычной студентки, говорит психоаналитику: «Не бойтесь нас, вы не виновны. Мы питаемся чувством вины. И стыда». Здесь сосредоточен весь дионисийский и фаллическйий символизм фильма – хтоническая природа в женщине открывается, когда та, возбуждённая танцем, оскопляет мужчину и убивает его. Как чёрная вдова, возбуждённая соитием. Или как Мать, заставляющая мужчину испытывать чувство вины и стыда...
Прежде, чем приступать к обзору абсолютно новых эпизодов, созданных специально для показа исключительно на телевидении, стоит поговорить о самом мини-сериале «Гоголь». В частности, о базовой идеи, вложенной в главного антагониста – загадочного колдовского Всадника. Что им движет, для чего, посредством каких действий достигает он нужного результата, да и кто этот злодей, в общем и целом.
Мало кто знает, но не только два новых эпизода «Гоголя», вообще весь мини-сериал базируется/отдаёт дань уважения/заимствует элементы, тут уж кому как больше нравится, на канве мистического рассказа Эдгара Аллана По «Лигейя». Те, кто читал, сразу поймут, о чём речь, остальным не стану портить впечатление, а только подтолкну к прочтению. «Лигейя» интересный и значимый рассказ в творчестве По, пусть и гораздо менее раскрученный, что, правда, во вред ему никак не идёт. Так что, тем, кто с ним знаком, почти наверняка не составило бы труда вычислить убийцу ещё в фильме «Гоголь. Начало». Однако, как показала практика, таковых – единицы, либо же они не связали фильм отечественных киноделов с мэтром тёмной литературы. Проведя тщательный анализ, мне удалось установить прямое влияние рассказа «Лигейя» на всю франшизу. Хотя, совсем не удивлюсь заявлению её создателей, мол, новелла По тут ни при чём, просто так совпало. Мол, случай из разряда закона Джоуля-Ленца. Но всё это не имеет значения. Как бы там ни было, «Гоголь» за счёт таких параллелей остаётся только в выигрыше. Перед нами развернулась первоклассная история, в рамках которой персонаж Гоголя окунулся с головой в водопад страстей, страхов и потерь.
Автору сей рецензии удалось раскрыть убийцу, правда, не так быстро, но безошибочно точно. Признаюсь, основывался на интуиции и дедукции, ища пресловутое qui prodest(«кто от этого выиграет», в переводе с латыни. Примечание). С рассказом «Лигейя» познакомился чуть позже, поэтому сам, признаюсь, не связал события работы По с перипетиями франшизы «Гоголь». Только уже непосредственно после просмотра стал дополнительно изучать возможные аллюзии на уже существующие сюжеты подобного плана и, совершенно случайно, наткнулся на творение Эдгара По, которое расставило недостающие детали мозаики по своим местам.
Финал оставил немало пищи для размышления. В частности, о том, в каком ключе продолжится развитие сюжета во втором сезоне. Тональность, центральная линия или линии, фокус концентрации на месте либо конкретных местах. Маловероятно, что возвращение в Диканьку состоится. Тут однозначно поставлена жирная точка. Зато вероятность того, что центральный персонаж – Гоголь со товарищи помотается по самым диковинным уголкам, необязательно находящимися в России, весьма высока. Такой вектор развития подтвердили шоураннеры фрнашизы в одном из блиц-интервью. Присутствие актёров-иностранцев во втором сезоне, наглядно свидетельствует о более подробном освещении жизни великого писателя. Раз для придания колорита вполне могут быть выбраны другие страны, с равной долей вероятности в сюжете появятся другие известные писатели тёмного жанра, прославившиеся за пределами Российской Империи 19 века. Такое предположение, равно как и сама мысль, выглядят вполне привлекательными для развития сюжета второго сезона, так и для подогрева зрительского интереса.
Персонаж Александра Христофоровича Бинха сумел произвести дополнительное впечатление. Раскрыв ранее неизвестные грани характера блюстителя порядка путём рассказа его личной трагедии, из-за которой не по своей воле пришлось оставить Петербург. Вообще термин «мёртвые души» заиграл новыми красками. По моему нескромному мнению, Николай Васильевич Гоголь мог бы гордиться смелости и интерпретации, в которой авторы сериала преподнесли его произведение. Хотя, как всегда бывает, кому-то такой подход придётся не по душе. Тут уж налицо вопрос вкусовщины, поэтому споры бессмысленны. Сильная драматическая составляющая эпизода «Мёртвые души», закинула мини-сериал на новый, ещё более высокий уровень. Тем удивительнее оказалась часть «Колодец крови». Никогда не думал, что скажу это, но она бездарна и несостоятельна. Раскрыть события, происходившие при прошлых убийствах, учинённых Всадником на территории Диканьки и окрестностей, сценаристы не посчитали нужным. Так, бросили пару слов о том, что было, без конкретики или интересных особенностей прошлой резни. Как будто через силу всё делалось. Дальше ещё хлеще! Малое количество смертей(всего одна!), не слишком детальная проработка антуража, общая фрагментарность, сумбур, клишированность. Выглядит как копия на копию. Лучше бы её вообще не снимали. По-настоящему невнятная, беспомощная история, за которую стыдно. Как будто третьесортное кино увидел. Да, плюсы тоже есть, мы чуть больше Якима увидели и раскрытие его характера, равно как и отсылку на то, каким образом Гоголь стал настолько успешным автором в будущем. Всё благодаря его дальнейшему открытому общению с простым народом, что с охотою ведал различные мистические истории из жизни Малороссии. Именно слуга Николая Васильевича посодействовал своему барину в последующем становлении писателем с большой буквы. А также во всей красе проявила себя мавка Оксана. Она – самое настоящее украшение эпизода «Колодец крови», да и всей франшизы в целом. По всем пунктам: красота, фактура, игра. Всё остальное оставляло желать лучшего в этой абсолютно ненужной, пустой части. Не сняв её, создатели новой кинематографической вселенной ничего не потеряли бы. А так есть откровенный, к тому же единственный аутсайдер из числа 8 историй. Зато «Мёртвые души» на большом экране увидеть действительно хотелось, да и хочется. Жаль только подобное развитие событий уже невозможно.
По актёрской игре Александра Петрова особых нареканий нет. По сути, он в кои-то веки исполняет не картонную роль. Здесь от него требуется полная выкладка. Балагуров, обольстителей, бунтарей играть – это одна сторона медали, а когда необходимо следовать определённым канонам, держать себя в строго-очерченных рамках, не посрамив классика, тут совсем иной уровень спроса и ответственности. В том заключается настоящее актёрское испытание. Проверка на прочность, которую Петрову удалось пройти успешно. Мог ли он сыграть ещё лучше? Безусловно, мог. Всегда есть к чему стремиться. Актёрская ипостась, как и писательство – ремесло, которому учишься всю жизнь. При этом нельзя не отметить, что и нынешнее исполнение вышло успешным. Хотя бы на то, как держался актёр в кадре стоит посмотреть. Выражение лица не было одним и тем же на протяжении различных серий, эмоции заметны, преображение в настроении, всё это в той или иной степени отображалось, в чём заслуга сценаристов, режиссера, а также самого Александра Петрова. Говоря о касте, нужно сказать, что он подобран замечательно. Даже Ян Цапник предстаёт здесь не в комедийном или криминальном амплуа, а персонажем, на чью долю выпало множество страданий, оставивших неизгладимый след на его натуре. Право слово, это ли не раскрытие актёра с другой, ранее невиданной стороны? Евгений Стычкин, возможно сыграл одну из самых знаковых ролей в своей карьере на сегодняшний день. Олег Меньшиков практически всегда не опускается ниже определённого довольно высокого уровня. Чего стоит бесовская глумливость Якова Гуро, не покидавшая его на протяжении всего сериала, да разве может она не запомниться? Юмор, само-пародия, отсылка на роль в фильме «Покровские ворота» фразой: «а не хлопнуть ли нам по рюмашке?». Словом, всё так, как должно быть и даже немного лучше.
На удивление гармонична звуковая составляющая не только различных сцен, но и каждого фильма по отдельности. Музыкальный перфоманс получился выдающимся, с рядом запоминающихся композиций, которые хочется слушать на повторе. Целиком и полностью здесь заслуга Райана Оттера, также известного как Ростислав Пименов.
В чём ещё плюсы сериала «Гоголь»? Труд – основа всего. Съёмки заняли длительное время, кропотливость, с которой воссоздавался быт давно ушедших времён. А также подбор костюмов, париков, грим, работа с композицией, экспозицией, подбор всевозможных планов, выгодно подчёркивающих многочисленные нюансы, способствующие более точной передачи различных чувств: страх, ужас, отчаяние, горечь, смех, разочарование, безысходность. Неудивительно, что на выходе получился отменный продукт отечественного кинематографа, который совершенно заслуженно получил различные международные награды, за который не стыдно и просто хочется ставить в пример многим другим фильмам своей весовой, смысловой, жанровой категориям.
Исходя из всего, написанного в обзоре, предлагаю каждому убедиться в правоте или ошибочности суждений и оценок рецензента, посредством просмотра как двух новых эпизодов в частности, так самого мини-сериала в целом. Постарался максимально непредвзято рассмотреть «Гоголя» с разных сторон.
Что самое жуткое? Когда не знаешь, почудилось ли тебе движение в тёмном коридоре, за углом или же в правду увидел что-то краем глаза. Героям рассматриваемого в рецензии фильма предстоит неоднократно на себе ощущать, как будто что-то находится совсем рядом с ними. И порой что-то, действительно присутствует, без каких бы то ни было оговорок.
«Гости» — не хватающий звёзд с небес хоррор, который подкупает прежде всего, безупречным визуалом и стопроцентным попаданием с выбором места действия. Центр всех событий – старинная усадьба на черноморской ривьере, диво как хороша. Но давайте обо всём по порядку.
Безукоризненная работа режиссёра, оператора и специалиста по монтажу сразу же бросается в глаза. Нет эффекта дёргающейся камеры, монтаж выполнен качественно, съемка поставлена таким образом, что акцентировалась на самых вкусных моментах, демонстрируя их во всей жуткой красе.
Отдельный низкий поклон тем, чьими стараниями выбирались декорации к фильму. Это что-то! Усадьба великолепна в своём запустении. Она – отдельный персонаж фильма, живущий своей, пугающей жизнью. Трансформации и прочие моменты, призванные пощекотать нервы, работали на все 100%. Она хороша своей фактурой, стилем, оформлением. Давно не припомню, когда ещё дом, с которым определённо «что-то не то», получался настолько выразительным.
Актёры на своих местах. Юрий Чурсин известный по главной роли в мини-сериале «Хиромант», здесь очень убедителен. Харизма, жутковатый взгляд, проникающий в душу. Некая отстранённость, свойственная человеку, много знающему и малоговорящему. Дальше выделяется персонаж Артура, невольно заставляющий сопереживать. В нём есть колорит, чувство юмора и образность мышления. Он прекрасно справляется с задачей разрядить обстановку. Затем доходит очередь для «первого парня на … ривьере». Тот, кто старается ухлёстывать за главной героиней, приведшей в готической архитектуры дом всю славную компашку. Зато сам прекрасный пол в киноленте до боли приевшийся. Женские персонажи, как и полагаются, располагают стандартным набором: взбалмошная простушка, мрачная эстетка и замкнутая, переживающая личную трагедию героиня. Сопереживать есть кому, но мужские персонажи, честно говоря, проработаны грамотнее. Создатели могли постараться привнести изюминку или в характеры или в образы, а так зритель получил довольно-таки клишированных героинь, которые не цепляют так, как следовало бы. Да, речь о хорроре, где не так уж это критично, но всё же.
Гремучая смесь тональностей не должна отталкивать или вводить в заблуждение. Нотки мелодрамы, втесавшиеся в хоррор, ни капли его не испортили. Скорее добавили реализма, отнюдь не выглядя притянутыми за уши. Кому-то, безусловно, не понравится такой фортель сценаристов. Да только на вкус и цвет, как известно, фломастеры разные.
«Гости» действительно качественный продукт, а не жалкая халтура, которые с разной периодичностью клепают в России, выдавая за «стильный ужастик, способный напугать до полусмерти». Творение(режиссёра) действительно пугает временами, погружает в атмосферу сгущающегося кошмара с головой и не даёт заскучать. Даже безобидная, развлекательная часть фильма, пришедшаяся на самое начало «Гостей», не менее хороша, чем всё, что последовало дальше. Вероятно в виду своей новизны, доселе отечественными кинематографистами не использовавшейся. При этом, повторюсь, времени уделено подобного рода тусовкам очень немного, но они как глоток свежего воздуха, изящно разбавили повествование. Сюжет действительно пользуется каждой минутой для создания по-настоящему пробирающей обстановки, от которой многим зрителям сделается не по себе. Конечно, необходимо учитывать ту огромную массу тематических фильмов, которые уже просмотрены современным зрителем, и делать скидку на притупившееся восприятие. Большинству кажется, что тут не хватает того-то и того-то, а здесь необходимо вставить/убрать ту или иную сцену. Если оставить эти зачастую необоснованные придирки и смотреть беспристрастным взглядом, то «Гости» прыгнули выше головы. При крайне скудном бюджете смогли сделать кино, отвечающее всем стандартам классного ужастика.
Отличительной чертой фильма стал отказ от классических резких пугалок. Их всего ничего в рамках всего экранного времени, а основной упор сделан на другое. Нет смысла приподнимать полог тайны, полностью подготавливая киноманов. Уж лучше каждый сам всё увидит и в полной мере прочувствует.
Пришла пора подвести итоги. «Гости» — отличный пример интересной идеи, безукоризненной съёмки, оживляющей каждую деталь, заставляя сверкать внеземным блеском. При этом сильная стеснённость в финансах не позволила реализовать превосходную задумку в полной мере, уведя повествование в иное русло, сделав акценты на минимуме из того, что планировалось показать изначально. Подобное решение – единственный выход из непростой ситуации, позволяющий не провалить съёмочный процесс, не сделав из хоррора его подобие, вызывающее чувство смеха либо заставляя недоумевать зрителя. И всё же, как ни грустно констатировать, ужасы в России продаются крайне слабо. Неважно, активная рекламная кампания проводилась или почти незаметная, итоговый результат неизменно оставляет желать лучшего. Ни один «ужастик» не достиг отметки хотя бы в 10 миллионов долларов. Фильм «Гости» усиленно продвигать стали где-то месяцев за 8 до премьеры, особенно в провинциальных городах, но даже такие ухищрения благотворно на кассовых сборах не сказались. Очередной нерядовой хоррор остаётся практически незамеченным зрителем. За «Гости» обидно не меньше, чем за крепкий мистический триллер «Конверт», снятый в 2017 году и вообще никак не показавшим себя тогда в прокате. Увы, пока не удаётся нарушить сложившуюся нехорошую тенденцию, из-за которой ужасы страдали и продолжают страдать в нашей стране, в то время как в странах Латинской Америки, на меньшем количестве киноэкранов, часть отечественных хорроров собирает кассу в 2,5 раза больше, чем здесь, у себя на родине. Только вдумайтесь в абсурдность ситуации! Безусловно, пришло время что-то глобально менять. Но стоит отдавать себе отчёт, что такой процесс не может протекать безболезненно, а тем более быстро. Пока же, ходите друг к другу в гости и смотрите фильм «Гости».
Нечасто в нашей стране ужастики получаются настолько удачными, что потом снимают продолжение. Пусть и непрямое, но всё же.
Во всём мире принято считать, что зачастую сиквел хуже оригинала. Мол, изначальная история хороша своей новизной, непредсказуемостью. Что любое или почти любое продолжение обречено на сравнение с частью первой и, естественно, не в пользу второй ленты. Конечно, исключения есть, и очень даже знаковые. Как в мире хоррора, так и в боевиках, фантастике и прочих жанрах. Тем не менее, успешный сиквел по сей день остаётся штучным товаром.
Попробуем разобраться, удался ли «Пиковая дама: Зазеркалье» или стал блеклой тенью первого фильма. Не смотря на не слишком высокие(зря, между прочим) сборы даже по сравнению с «Пиковая дама: Чёрный обряд», безусловно, по совокупности факторов фильм Александра Домогарова-младшего получился интереснее и целостнее. Остановимся поподробнее на сильных чертах сиквела.
Во-первых, крепко сбитая история, которая не ответвлялась в ненужные стороны, не отвлекала зрителя от действа, помогая сохранять концентрацию и интерес до самого финала. В то время как «Чёрный обряд» разделился на две части: хоррор и детективную составляющая, которая как раз сильно провисала, а может, ей попусту не хватило изюминки.
Во-вторых, в новых – Анастасия Талызина и просто не затёртых лицах. К примеру, очень хороша Ангелина Стречина – основное действующее лицо «Зазеркалья». Она в этом году уже в двух ужастиках проявила себя с лучшей стороны. Помимо нынешнего, речь идёт о фильме «Гости», который совершенно незаслуженно получил наинижайшие оценки по версии рецензентов Кинопоиска, но по факту, очень качественный, стильно снятый хоррор, о котором расскажу Вам в отдельной рецензии. Школьный учитель, а также ещё один персонаж-всезнайка, которому дали погоняло Добби, также пришёлся ко двору. За ним интересно было наблюдать и сопереживать. Сам факт, что актёрский ансамбль ещё не успел сильно примелькаться в других кинолентах, определённо пошёл на пользу истории. И всё же, справедливости ради, каст «Чёрного обряда» не менее хорош, так что по этому показателю у обоих фильмов равенство, может даже первая «Пиковая дама» чуть вперёд вырывается.
В-третьих, очень красивые декорации, эффектные локации, чувствуется атмосфера как в каком-нибудь знаковом западном ужастике. Это ли не показатель правильно выбранного вектора развития? Русский хоррор прогрессирует сейчас не только в литературе, но и на киноэкранах. Всё больше появляется новых фильмов ужасов, даже тематических сериалов, что каких-нибудь лет пять-десять назад казалось утопией. Не всегда, но стала проводиться работа над ошибками, а потому качественных творений становится значительно больше, что не может не обнадёживать.
Остановимся на картинке подробнее, поскольку она того всецело заслуживает. Визуальная составляющая вышла безупречной, можно сказать, сочной и прожаренной до хрустящей корочки. Уж простите подобную фривольность, но настолько было приятно наблюдать за слаженной работой тандема режиссёр-оператор. Планы, экспозиция, всё поставлено на солидном уровне, давая основания утверждать о превосходстве фильма «Пиковая дама: Зазеркалье» над «Пиковая дама: Чёрный обряд» по части съёмок.
В-четвёртых, сама хоррор-составляющая. Скримеры оказались весьма неплохими, иной раз и вовсе пробирающими до мурашек. Равно как и большой акцент на образе Пиковой дамы, мелькавшей то тут, то там, не давая смотрящим забывать о своём присутствии. По числу страшных моментов продолжение на голову превзошло фильм Святослава Подгаевского. За это спасибо сценаристам «Зазеркалья» и, разумеется, Домогарову-младшему, режиссёру проекта, сумевшему подать всё под острым соусом. Саспенса в фильме предостаточно. По сути, зритель в непрерывном напряжении находится минуты с десятой и до конца просмотра. Сюжет не назовёшь лихо закрученным, но при этом есть интересные находки и любопытные твисты, хотя, конечно, большинство из них излишне предсказуемы. Тем не менее, хуже кинолента от этого не стала. Хронометраж однозначно стоило сделать больше, улучшив мифологическую часть нарратива. Тем более, раз поднята тема была школьным учителем на одном из занятий, то стоило её развить, добавив фильму дополнительных штрихов. А так получился половинчатый эффект: вроде висящее ружье и выстрелило, но лишь из одного ствола, когда палить нужно из обоих одновременно.
В-пятых, отсылки к другим известным мировым хоррор-хитам. В некоторых случаях, это аллюзии, как например, с героиней, вместо плитки шоколада грызшей стекло, спрятанное в цветастой обёртке. Заметим вскользь, что «Окулус» где-то рядом. С точки зрения атмосферы и некоторых иных моментов сразу же вспоминается «Женщина в чёрном», где в главной роли выступил Дэниэл Рэдклифф. Также дух фильма «Зеркала» и щепотка эстетики «Сайлент Хилл» едва заметно улавливается. А сцена с ребёнком в воде, изящный реверанс в адрес экранизации Кинга «Оно», снятого в 1990.
Музыкальное сопровождение временами совсем незаметно, что, конечно же, большая ошибка и упущение композитора. Вероятно, Сергей Штерн сам до конца не понимал, каким должен выйти музыкальный фон фильма, потому зачастую слишком тихо было, что никоим образом не пошло на пользу «Пиковой даме: Зазеркалье». Тревожные мелодии способствуют большему погружению в фильме, давая возможность проникнуться общей нервной атмосферой, ощутить страх и волнение всеми фибрами души. Так что в этом аспекте уверенно лидирует «Пиковая дама: Чёрный обряд», в котором на славу развернулся Павел Руминов, известный, в первую очередь не как саунд-мастер, а как режиссёр.
Пару слов о режиссёре кинокартины. Александр Домогаров-младший – фигура малоизвестная в жанре, но уже первыми работами располагает к себе зрителя. Человек, по сути, делает первые весомые шаги в жанре, попутно набивая шишки и учась на ошибках, но уже сейчас можно смело рассуждать о его большом потенциале. Он не боится тяжёлых задач, не останавливаясь на достигнутом, делает уверенные шаги вперёд, в темноту, в конечном счёте выходя из неё победителем(или оставшимся в живых, если хотите). Тому наглядное подтверждение «Пустите детей», недавняя короткометражка по рассказу Стивена Кинга «Детки в клетке», которая, не сомневаюсь, ещё наделает немало шума на всём постсоветском пространстве.
Конечно, любые оценки – это, прежде всего субъективизм в чистом виде. Хотя бы по причине разнообразия зрительских предпочтений. В рассматриваемой рецензии постарался максимально непредвзято расписать плюсы и минусы нового ужастика, попутно проведя беглое сравнение с фильмом «Пиковая дама: Чёрный обряд». И вам самим решать, уважаемые поклонники хоррора, какая из частей пришлась больше по душе. Вот только «Пиковая дама: Зазеркалье» однозначно нуждается в просмотре.
Итак, у нас выкристаллизовалась вполне ясная картина. Фильм можно при желании пересмотреть, это не одноразовое кино, равно как и «Пиковая дама: Чёрный обряд», так что оба фильма стоит заслуженно похвалить. Если франшизе быть и «Зазеркальем» импровизированная кино-вселенная не завершится, лично я вижу именно команду Домогарова-младшего у руля проекта. Причём, стоит рискнуть и довериться полностью тому её составу, что трудился над короткометражкой по Стивену Кингу «Пустите детей».
Вы когда-нибудь ловили себя на мысли, что не можете оторваться от фильма, хотя включили его несколько секунд назад? Конечно, ловили. Я даже знаю, на каких моментах при просмотре замирало ваше дыхание. Такое случалось, когда на экране без звука появлялся оригинальный или жуткий образ. Собственно жутким его делало само беззвучное появление. Действительно, подобный режиссёрский ход оправдывает себя в качестве приёма, доводящего зрителя до испуга. А что, если подать этот ход не как приём, а как технику…
Режиссёр Джон Красинки так и поступил. Он создал мир будущего, выжить в котором возможно лишь не издавая ни звука. Эта завязка необычна, ведь ранее в ужастиках мы зачастую сталкивались с монстрами, бесшумно выскакивающими из-за угла. Монстры же Красинки шумные, а жертвы их (семья с двумя детьми) тихие. Помимо того, они всегда напуганы. Ибо чтобы выжить, нужно молчать и думать глазами. Но, как оказывается, вместе с героями думать глазами начинаем и мы.
Приём с молчанием режиссёр использует не только для создания конфликта и нагнетания атмосферы, но и для уловки зрителя. Дело в том, что отсутствие речи у героев заставляет всматриваться в язык их жестов, что приковывает зрителя к происходящему на экране и заставляет смотреть, не отрываясь. Уверен, что если вы посмотрите «Тихое место», не отрываясь, то ощутите в конце странное чувство, будто упустили из художественного контекста какую-то мысль. Всё дело в том, что длительная —беспрерывная — концентрация на картине истощает внимание. Вследствие чего понимание глубины образов даётся сложней, а сама картина кажется более «умной». Признаюсь, что смотрю подобные фильмы с паузами, поэтому замечаю прагматичные ходы режиссёров.
Однако, несмотря на всю прагматичность в борьбе за зрительское внимание Красинки не лишён сентиментальности. Он использует в своей работе лирические ходы. При этом, каждый из них выглядит не только как «красивая картинка», а несёт смысловую нагрузку. Например, сентиментальным выглядит хождение отца с сыном в лес к источникам воды, где мужчина учит ребёнка выживать. С одной стороны, это раскрывает взаимоотношения между героями, а с другой показывает зрителю, что монстры не могут тронуть человека у громких водоёмов: плавный и постоянный шум (типа рокота водопада) заглушает короткие и резкие звуки, что даёт возможность иногда говорить между собой. Лучший же лирический ход, на мой взгляд, это сцена, где беременная жена тихо подходит к мужу и надевает ему на голову наушник. Благодаря появляющейся музыке немой кадр становится ярче и мы видим, как супружеская пара кружит в немом танце, несмотря на опасность внешнего мира.
Такая идиллическая картина контрастирует со сценой, появляющейся к концу фильма. Последняя не могла не появиться, поскольку у настоящей любви есть следствие — я говорю о родах героини. Они поданы режиссёром мастерски красочно как цепь случайных событий, началом которых была элементарная невнимательность женщины, наступившей на гвоздь. Нет смысла описывать сложную сюжетную цепочку. Для осознания драматичности момента достаточно понимать, что разрешиться от бремени сидящего в тебе человечка, не издав не звука, практические невозможно. Особенно, когда человечек обязательно закричит, только появившись на свет. И привлечёт тварей извне. А ведь они ждут, поэтому очень быстро окажутся в доме.
Здесь техническая работы Красински даёт сбой: при появлении монстров в доме обнаруживается ляп. Возможно, при монтаже плёнку пришлось порезать и удалить некоторые сцены, а может, была упущена элементарная логика — но препятствий на входе в дом перед тварями показано не было. Как тут не вспомнить песню М. Круга «Приходите в мой дом, мои двери открыты…» Впрочем, петь песни и угощать вином монстров, как заверял шансонье, героине не приходится. Мысли женщины заняты другим: как выжить, сохранив ребёнка. К счастью, это не так уж сложно: по ходу просмотра становится хорошо видно, что отец семейства тщательно готовился к появлению сына. Перед нами появляются и бункера с временным запасом пищи, и небольшая звукоизолирующая коробка, куда мать кладёт дитё, чтобы оно было в безопасности.
Образ младенца, который ради выживания должен лежать с кислородной маской в домашнем гробу, воздействует на зрителя эффектно. Будто лишний раз напоминая, что для существования в жестоком мире оправданы любые средства. Хотя, такое напоминание редко бывает лишним, так как человек не в силах прыгнуть выше головы и забывает о гвоздях, мимо которых прошёл только вчера. В экстремальных условиях такое непостоянство чревато гибелью, поэтому рождение нового человека – естественное следствие возможной смерти его родителя. «Если не можешь выжить сам, дай родиться другому» — даже если он будет вынужден жить в гробу. Здесь прекрасно просматривается философская антиномия, что безопасные условия новая Жизнь может найти в месте, ассоциирующемся со Смертью.
Вообще интересных антиномий в фильме достаточно. Например, столкновение слепого хищника, обладающего хорошим слухом с жертвой, которая видит, но не слышит. Жертвой в упомянутой сцене выступает глухая дочь главного героя; девочка спасается лишь благодаря тому, что её слуховой аппарат издаёт частоты, которых тварь не в силах выдержать. Уязвимость монстров, как требует закон развития сюжетной динамики, проявляется ближе к концу фильма. Но, к сожалению, для объёмности образа слабой стороны не достаточно. Для этого нужна хотя бы история происхождения монстра, которую мы, к сожалению, не получаем.
Интересно, что общей истории нет также у героев, хотя их образы кажутся вполне живыми. И это несмотря на то, что не переданы изменения в каждом из членов семьи. То есть, нет развития и/или деградации в человеческих образах, за которые критики так ценят высокое кино. Но «высокость» не всегда синоним профессиональности; часто два понятия расходятся между собой, особенно в современном кино. Так произошло и здесь, потому что «Тихое место» снято профессионально, а отсутствие перемен в героях оправдано условиями, в которых последние оказались. Здесь некогда душевно развиваться, потому что хочется есть; и деградировать не позволительно, потому что глупый всегда погибает. Поэтому приходится жить на инстинктах, расслабляясь лишь у водных источников.
В этой детали тоже хорошо чувствуется философская нотка стиля Красинки. Режиссер словно сыграл на парадоксах развития человечества. Ведь ранее, чтобы выжить, первобытный человек должен был искать спасения у огня. Человек же будущего, показанный в «Тихом месте», для этой цели ищет спасение у воды. Но, несмотря на то, что события разворачиваются в будущем, он показывает человека с его первобытной стороны, то есть говорит о нашем с вами общем прошлом.