«Нет!» Голливуду. Отрицание школы в аргентинском кино или две стороны одного режиссерского стиля.
Думаю, вам не нравятся Голливудские фильмы. За последние несколько лет американская киноиндустрия исчерпала себя. Но признаем, что методы, которыми она пользуется при создании очередного продукта, всё ещё действенны: яркая картинка, спецэффекты и уместное музыкальное сопровождение способны привлечь любую аудиторию. Но способны ли они удержать её внимание? Конечно, нет, потому что яркости для этого мало: нужна оригинальность. В силу исторических причин, «американизированное» мышление западных режиссёров не может копнуть глубже кино-образов, уже знакомых массовому сознанию. Всем приелись «странные дома», жуткие куклы и прочая «нечисть», которая окружает героя «классических» ужасов. К сожалению, другой «нечисти» такой герой знать не может, так как сама история мирового кино-гиганта (США) ограничена тремя веками. Из такой скудной почвы трудно появиться образу, который бы впечатлил мирового зрителя. Потому что зрителю необходима связь с кошмаром на экране, ему хочется видеть в монстре нечто родное. Отсюда и тенденция развивающегося кинематографа к отхождению от «классических» голливудских школ, попытка создать нечто своё – авторское или национальное.
Примером такой тенденции можно назвать аргентинца Дэмиена Рунью, который дебютировал в широком прокате «Оцепеневшими от страха». Национальные черты в этом фильме проявляются почти на первых минутах просмотра. Простые, они завязаны на аргентинском фольклоре, но могут вызвать интерес даже у русского зрителя, потому что пересекаются с общими, знакомыми нам архетипами «нечистой силы». Конечно, некоторые голливудские режиссёры понимают это правило и, чтобы удержать внимание аудитории, стараются использовать его вместо домов и кукол. Но безуспешно, так как «живость» любого фольклорного образа имплицитно связана с историческим бытом, в котором тот появился. Например, в картине Руньи мертвый мальчик, поднявшийся из гроба, просто возвращается домой и садится за стол на кухне. При всей простоте режиссёрский ход ярок и понятен даже не аргентинскому зрителю. Он воскрешает образ покойника, с которым тесно связана любая древняя культура.
Но в кино культуры мало, нужна техника.
Режиссёр понимает это и достигает яркости образов не только благодаря работе с фольклором. На живость картинки влияет чисто техническая часть, которая сводится к нестандартной подаче изображения. Имея за спиной неплохую режиссёрскую базу, Рунья словно отвергает законы классической голливудской школы» и показывает своих монстров без звука. Твари появляются на экране, молча, чтобы напугать — и уйти. Это действительно производит эффект, ближе к середине фильма тяжело понять, хороший он или плохой. Из-за непонимания, немое изображение начинает казаться странным, непривычным («не голливудским»), что приближает подачу к артхаусу. При просмотре автоматически начинаешь задумываться, не специальный ли это режиссёрских ход. Или, возможно, тенденция немой картинки присуща всему аргентинскому кино? Ответ оказывается неожиданным, но его мы коснёмся ниже.
Достоверно понятно одно – отсутствие звуков, в отличие от голливудских «скримеров», делает картинку глубже. Подобный приём местами использовал Крассински в своём дебютном «Тихом месте». Но в фильме Красински тишина была следствием появления монстра, здесь же она первоначально – стиль автора. И во многом оправданный: после нескольких бесшумных появлений монстра зритель вынужден не отрываясь смотреть в экран. В таких случаях, когда внимание аудитории привлекается именно визуальным рядом, хочется задуматься: не «чистое» ли это кино? Такой знаете ли, рафинат от кинематографа, когда смотреть — основная задача зрителя. l
К сожалению, подобная задача утомляет, и кино-картинка раскрывает своё свойство с неожиданной стороны. Максимально приблизившись к «чистому» искусству, она буквально становится искусственной. Создаётся камерный эффект – столь неоднозначный, как подача изображения, благодаря которой он появился. Тогда оригинальный визуальный ряд и отсутствие аудио-эффектов проявляют обратную сторону: они кажутся неестественными декорациями. А неестественным декорациям не хочется верить. Смешно, но, таким образом, камерный эффект добивается своей цели — заставляет зрителя ощущать себя замкнутым в камере/коробке. Её содержимое яркое и интересное, но сама коробка тесна, как домики на аргентинской улице.
Такие детали могут указывать на специфику сугубо аргентинского кино. Но во время просмотра предварительный вывод делать трудно, потому что есть риск спутать национальные, фольклорные черты фильма с авторскими ходами Руньи, от чего мы отказались выше. Спутать черты с ходами можно, потому что перегруженность визуальными приёмами режиссёр пытается «разбавить» плавным темпом сюжета. К сожалению, плавный темп не гарантирует хорошего ритма. Ибо ритм в «Оцепеневших» страдает. Основная причина чему – затянутые диалоги. Они серьёзно нарушают динамику, которую, я уверен, не нарушил бы даже автор от артхауса или «свободный мастер» от кино. Поэтому затянувшиеся диалоги заслуживают считаться режиссёрской ошибкой.
Напрашивается предположение, что приведшие к ней авторские ходы тоже ошибочны. Но разве может неправильный ход режиссёра привлечь внимание зрителя настолько, чтобы тот, не отрываясь, смотрел в экран? Да, может! Только временно, ведь из-за избытка эмоций в начале просмотра, ближе к кульминации зритель ощутит их дефицит. Так происходит в фильме Руньи, когда с развитием сюжета плотность действия теряется. Тогда же страдает структура повествования и черты, вначале его выделяющие, делают картину посредственной.
Не оправдав себя, молчаливая картинка перестаёт впечатлять. Рунья словно чувствует это и, пытаясь починить аппарат, вставляет в него детали, которые там уже не приживутся. Режиссер использует звук: громкий, местами неуместный, к концу фильма он сопровождает каждое появление монстров, природа которых, кстати, так и не раскрывается. Тишь и потенциальная глубина образов, выделившие фильм вначале, оказались его надгробными камнями: тишина превратилась в какофонию неуместных шумов, а природа фольклорных монстров оказалась примитивной.
Вот здесь проявляется неожиданный ответ на вопрос выше. Причина, по которой фильм завораживает на первых минутах — не специфическая аргентинская подача, ни продуманные режиссерские ходы или авторское мастерство, а наоборот – отсутствие продуманности и не умение использовать национальный колорит. Если в начале простота подачи аргентинских образов создаёт эффект лёгкой недосказанности, то затем она превращается в умолчание. Сильнее разочаровывает только резкая смена авторского стиля, когда вместо тишины, порождающей страх, за кадром звучат шумы, нагнетающие лёгкий испуг. Это накладывает двойной отпечаток на восприятие фильма. Который оказывается не тем, что ожидалось.
Возможно, такой эффект происходит потому, что Рунья, по большей части, снимал короткометражные фильмы («El pacto», 2002, «La última entrada», 2003, «El cachetazo», 2004, «El mate amargo», 2012) и не привык работать с длинным хронометражём. Отметим, что сбой в структуре фильма произошёл из-за нарушения его ритма и динамики. Что часто происходит, когда автор, привыкший к «коротким дистанциями», выдыхается к «середине забега». Похожая ситуация есть не только у режиссёров, но и у писателей, которые могут быть гениями рассказов, но профанами в работе с романом. Вероятно и Рунья, показав яркий стиль в начале произведения, не смог удержать динамику на «длинном метре». Поэтому неудавшаяся полнометражка – не приговор автору, работающему в короткой форме.
Как бы там ни было, чтобы понять, чем дышит национальное кино зарубежья, нужно уделять внимание именно несовершенным (!) картинам типа «Оцепеневших» — даже если в интересующей нас стране развит кинематограф. Развитие всегда подразумевает учение на ошибках, перенимание стороннего опыта, стремление соответствовать всеобщим стандартам. Но, с другой стороны, эта тенденция уничтожает национальные, аутентичные черты любого искусства, и кино в частности. Поэтому, чтобы достигнуть компромисса, режиссёры типа Руньи выбирают наиболее тяжёлый путь – учение на собственных ошибках, чтобы соответствовать собственным стандартам. В их почерке сложно встретить голливудское влияние, их стиль не соответствует канону и отрицает какую-либо школу. Он аутентичен, поэтому всегда угловат, неправилен и не имеет красивой формы, чем отталкивает. Но обнажает углы, характерные для конкретного национального кино.
Первая публикация: рецензия на сайте о тёмном кино "Клуб Крик", 20 марта 2019.
Собственно, "Рассвет" — один из наиболее интригующих хоррор-фильмов минувшей зимы. Он обещал приятно удивить зрителя и, надо сказать, обещание сдержал. И здесь начинается самое интересное, запутанное, неоднозначное. Стоит быть откровенным: фильм оставил крайне противоречивые чувства. Пожалуй, для начала необходимо признать собственную неправоту касательно сценариста фильма, чьи способности подвергал сомнению в одной из прошлых рецензий. Евгений Колядинцев написал на удивление внятный сценарий, пусть и оставляющий после себя массу вопросов. Хотя и они легко объясняются задумкой сделать вероятные сиквел и приквел, в случае успешных сборов ленты нынешней. К сожалению, как это в очередной раз случается в отечественном прокате, фильм провалился. Провалился абсолютно необоснованно. «Рассвет» получился убедительным по большинству параметров. Картина, в которой главная роль отводилась вовсе не актёрам, а сюжету и антуражу, справилась со своей задачей почти превосходно. Всё же общему фону решительно не хватало оригинальности, помноженной на наличие интересных визуальных находок. Часть образов, клише, моделей поведения, крайне вторична, что, разумеется, фильму никак на пользу пойти не могло. Зато к самой истории нарекания нет. В таком ключе кино у нас ещё не снимали.
В рамках рецензии обязательно стоит высказать слова благодарности автору новеллизации фильма – Олегу Кожину, самому проекту «Самая Страшная Книга», а также издательству АСТ. Каждый поспособствовал тому, чтобы прекрасная история стала достоянием гласности наибольшего числа людей. Поэтому в высшей степени обидно, что «Рассвет» в полной мере так и не наступил.
Главная героиня, дебютировавшая в кино, показала на удивление зрелую актёрскую игру. Честно говоря, изначально ожидать многого от Александры Дроздовой, казалось слишком самонадеянным. Тем приятнее убедиться в обратном. Всё потому, что первоначальная недооценка чего бы то ни было, зачастую играет злую шутку. Истории известно бессчетное количество примеров.
Продолжая разбор кастинга, можно с горечью отметить: Оксаны Акиньшиной в кадре сильно не доставало. От силы ей было уделено минут 7 экранного времени, если не меньше. Её появление, безусловно, украсило «Рассвет», но хотелось бы, чтоб она заняла в сюжете более весомую роль. Вероятно тут, опять же, делался упор на то, что если снимут приквел фильма под названием «Секта», там-то и отведут ей главную роль, вот только мы теперь об этом никогда не узнаем. Информация о предыстории может найти своё отображение разве что в литературной форме. Быть может также выйдет в рамках «Самой Страшной Книги» и это было бы крайне здорово. Поскольку с новеллизацией «Рассвета» Кожин справился очень хорошо, нет сомнений, что и с предысторией он не подкачал бы. От «ССК» ещё одна книга на подобную тематику станет самым настоящим подарком. Уж очень хотелось бы гораздо больше узнать подробностей, в том числе связанных с таинственным демоном сна – Безликим.
Снова возвращаясь к актёрской теме. Анна Слю проявила себя не шатко ни валко, но в целом же, запомнилась. Хотя её роль во многом вышла хрестоматийной. Молодой журналист в исполнении Александра Молочникова, напротив, оставил вполне приятное впечатление. Самый старший в компании, бывший военный(его воплотил в жизнь достаточно известный актёр Олег Васильков), получился нелюдимым, малоговорящим, с печатью страшной психологической травмы, жутким следом протянувшейся через всю его жизнь. Стоит ли говорить, что когда четверых незнакомых друг с другом людей со скелетами в шкафу собрали вместе, подключив к единому осознанному сновидению, из этого не могло выйти ничего хорошего? Только кромешный кошмар, которому в подмётки не годятся любые дурные сны.
Довольно приятное впечатление оставляет аудиоряд. Не выпячивается сильнее, чем от него требуется, но и не растворяется вовсе. Песня в титрах (IC3PEAK — СКАЗКА), не смотря на неоднозначность, всё же сносит мозг напрочь. Пожалуй, дерзкая вещица мало кого оставит равнодушным, даже если категорически не понравится. Забыть её не так-то просто.
Приятно удивила насмешка режиссёра и сценариста над искушенным зрителем. Неоднократно в начальной стадии демонстрировались наклёвывающиеся типичные скримеры, которые неожиданно оказывались перевёртышами. Нам в очередной раз дают понять, что «совы не то, чем они кажутся». Жирный плюс заслуживает съёмочная команда за такой подход. Умение удивлять особенно ценно в нынешнюю, во многом пост — модернистскую эпоху.
Сама история фильма напоминает многослойный пирог. По сути, сюжет линейный с экскурсами в прошлое, но состоит из трёх частей разной длины и степени проработанности. Начальная часть, середина и финал. Каждый цепляет своими фишками, причём, возможно только путешествие в осознанном сновидении частично провисает в виду не лучшей реализации(опять же, малое количество новых идей вкупе с приевшимися клише). Финал же, напротив, может поразить большинство смотрящих. Дело в том, что такого поворота сюжета мало кто мог ожидать. Он вызывает удивление с большой буквы. Это обескураживает с одной стороны и восхищает с другой. Смело, неординарно и ещё более запутанно, чем предполагалось ранее. Многоходовка, достойная лучших традиций шахматных партий. Всё как полагается, с разменом фигур, выверенными ходами и драматичной развязкой для одной из сторон.
Вообще отдельного упоминания заслуживает выбранная тема. «Рассвет» получается по-настоящему жутким ещё и потому, что ступает на зыбкую почву под названием сон. Область плохо изведанную, очень необычную, наводящую подлинный ужас на засыпающих.
Что ещё не сказано про особенности сюжета? Тема с сектой. Признаться, очень интригует. Там столько всего осталось за кадром, что могло бы пощекотать не только нервы, но и воображение. История в истории, трагичные судьбы персонажей, прелюбопытный Научный Исследовательский Институт Сомнологии. Мало кого способна оставить равнодушной история, визуально рассказанная в «Рассвете». И всё же, добрая половина зрителей, судя по всему, главной претензией посчитала большое количество пробелов в сюжетной составляющей. Некоторые чересчур резкие, непонятные, многогранные наслоения, вызвавшие недоумение. Опять же, намёков, недосказанностей, странностей осталось после просмотра излишне много. Поклонники хорроров предпочитают получить большее количество ответов, нежели было продемонстрировано в «Рассвете». Вероятно, подобная манера подачи во многом оригинальной истории сыграла злую шутку со своими создателями, сумев одновременно заинтриговать и разочаровать. Плюс, конечно же, недоверие российского зрителя к ужастикам, снимаемых в собственной стране. Ну не привык ещё народ к тому, что у нас могут быть самобытные и вполне достойные образчики тёмного жанра. Конечно, фильм далеко неидеален, но по уровню гораздо выше среднего получился, потому, ни грамма подобного предвзятого отношения к себе не заслужил. Но после драки кулаками не машут. Конечный итог неутешительный. Пока что российский хоррор-прокат – кинематографическое кладбище. Нет достаточного количества пиарщиков, невелика фанбаза из числа тех зрителей, что способны поддержать фильм рублём. А ведь цена за билет невысока, ведь не на сеанс 3D предлагается сходить. Тем не менее, народ крайне неохотно посещает показы отечественных образчиков жанра. Чаще всего правильно, но когда действительно стоит почтить своим вниманием стоящий хоррор, он также остаётся глух и слеп, а жаль. Каждый способен внести посильный вклад в развитие соответствующего жанра. Как на бумаге, так и на экране. Ведь ужастики смотреть многим нравиться, но кто на территории РФ станет снимать их в дальнейшем, если раз за разом они с треском станут проваливаться в прокате? Во что бы то ни стало, пора в этом мире что-то менять. Даёшь дальнейшее развитие хоррор-индустрии в России!
Откровенно признаться, «Проводник» потряс, удивил, сбил с толку. Не было ни единой предпосылки о некоей революционности, которую привнёс фильм в отечественный кинематограф. По крайней мере, сейчас с уверенностью можно утверждать о новом шаге в развитии мистического жанра в рамках России. Он опирается, а иной раз делает откровенный оммаж в адрес более известных проектов американского кинематографа. Делает умело, за конечный результат совсем не стыдно. Очень хорошо прослеживается влияние «Страшил» Питера Джексона, толика мелодраматизма из культового «Привидения» с Патриком Суэйзи и Деми Мур в главных ролях. Иногда едва ощущается дух «Сияния» Стивена Кинга. Некая духовная близость к игровой франшизе «Сайлент Хилл» улавливается на подсознательном уровне, касаясь второй части игры и третьей.
А ещё, определённая любовь сценаристов – Анны Курбатовой и Александра Топурия к циклу Дина Кунца «Странный Томас». Причём такие ориентиры, точнее связь, лишь в похвалу съёмочной команде можно отнести. Не исключено, подобные аллюзии могли получиться в какой-то мере бессознательными, но не заметить их решительно невозможно. При этом сразу же оговорюсь, о плагиате речь не идёт от слова совсем. Лишь чувствуется определённое влияние, которое, тем не менее, не лишает конечный продукт самостоятельности. Перед зрителем тот самый случай, когда, впитывая в себя лучшее среди существующего, авторы творят свою историю, обладающую необходимым набором атрибутов, призванных удовлетворить запросы требовательного киномана. Конечно же, можно сослаться, мол, главная героиня, обладающая даром видеть призраков, которые не нашли упокоения и чьи души попали в своеобразную ловушку, оставшись в мире живых, а разглядеть их способны люди с особым даром. Да только здесь многое сделано иначе, чем в похожих фильмах. Особенно подкупает рискованный шаг сценаристов, после просмотра оставить некоторые моменты без разъяснений как таковых, в том числе главный сверхъестественный элемент повествования. Эдакая манера оставлять домысливать зрителя, выполненная в лучших традициях Марка Фроста и Дэвида Линча – создателей культового, неповторимого сериала «Твин Пикс». Небольшая недосказанность «Проводника» не нарушила магию кино, пойдя фильму в плюс.
Детективная составляющая, держащая в напряжении, удачные твисты, разрыв определённых шаблонов, подбор знаковых декораций. Чего стоит старинный частично разрушенный дом, наполненный ворохом осенних листьев. Ярко, пробирающее, по-своему пугающе. Уж очень солидным вышел общий колорит. Трейлеры на это не намекали. Предположить невозможно, что основное очарование аккуратно припрятано в самом фильме, а ролики, подогревающие интерес к «Проводнику», не показали сочных моментов. Обычно чаще всего прямо-противоположную картину можно наблюдать в трейлерах. «Проводник» — пример качественного кино, в которое не только бездумно вкладываются деньги, но ещё и душа, здравый смысл, стремление удивить, заинтересовать. Его авторы – Курбатова и Топурия, пожалуй, написали лучший сценарий 2018 года, а не Уве Болл от сценарного цеха в рамках РФ – Евгений Колядинцев, чьему неумелому перу принадлежат детские поделки в виде «Дизлайка», «Диггеров», «Вурдалаков» и противоречивого, хоть и неплохого «Рассвета». Колядинцев только один классный сценарий сподобился написать, да и тот к короткометражке «Лицо», которую сам же снял.
За режиссёрской постановкой Ильи Максимова, а также умелым выбором цвета, тонов и планов, стоит отметить операторов. Тандем Бехтеева с Кувшиновым создал картинку, приятную глазу. Тот случай, когда хочется наслаждаться каждой сценой, эпизодом, мгновением. А какая прекрасная музыкальная составляющая у фильма! Любо-дорого послушать. Особенно удивительным на этом фоне выглядит возраст композитора. Денису Сурову всего двадцать один год! С ходу и не только не удаётся вспомнить настолько молодых, даже юных по меркам кино специалистов, отвечающих за музыкальный перфоманс.
Нагнетают обстановку переходы от прошлого, к настоящему, затем к потустороннему. Связь между мирами теряется как иголка в стоге сена, что, в свою очередь, изящный реверанс в адрес «Окулуса». Право слово, «Проводник» превосходит любые ожидания. При этом, стоит подчеркнуть, что хоть и элементы фильма ужасов киноленте свойственны, в первую очередь, это именно мистический детектив, опирающийся на интуитивный, сверхъестественный подход к делу, а не пресловутую дедукцию и иже с ней. С учётом того, что подобный набор атрибутов встретить можно не слишком часто, он не приедается и смотрится с удовольствием. Пожалуй, «Проводник» хоть и не претендует на какие-либо глобальные откровения и не пропитан претенциозным стремлением кому-то что-то доказать, цепляет именно атмосферой загадки: неясно до самого эндшпиля, воспалённое сознание, предсмертные видения, потусторонняя жуть или воплощение заблуждений героини показано на экране. Местами слишком наивно, иногда коряво, но в целом, от просмотра не отвлекает. Фильмов с такой фабулой и её реализацией в отечественном кинематографе снято самую малость. Уже одно это служит дополнительным плюсом в адрес "Проводника". В большей степени фильм – зеркальное отображение жестокой действительности, что имеет место быть в различных провинциальных городках. Да, сдобренная изрядной долей мистики, но почему бы и нет? При правильном подходе можно на выходе получить продукт, за который не стыдно, и «Проводник» — кино как раз из такой оперы.
Актёры… Когда такое было в последний раз, чтобы хороши оказались абсолютно все. Ответственный за кастинг сработал на пятёрку с плюсом. Главная героиня Саши Бортич, старший следователь в исполнении Евгения Цыганова, который многим запомнится по главной роли в сериале «Мёртвое озеро», душевный Робак, циничный Яглыч, судмедэксперт Константин Мазуренко, широко известной ролью в фильме «Брат 2» как главный чёрный копатель по кличке «Фашист». А также Сергей Горобченко, Екатерина Рокотова, Вячеслав Разбегаев, Екатерина Вуличенко, Василий Бочкарёв. Не припомню, чтобы хоть раз была такая россыпь известных актёров(кто внимательно следит за отечественным кинематографом в своих разнообразных проявлениях, без труда распознает знакомые лица) в одном фильме, жанр которого подходит далеко не всем зрителям. Невероятно, но тем не менее, это факт, что каждое действующее лицо – ключевой винтик в разворачивающейся драматичной по своему накалу постановке.
Вердикт каждый может вынести свой, но вот что главное: приступая к просмотру следует находиться в соответствующем настроении. Когда оно так себе, больше половины даже самых годных фильмов «не заходят». Зато если с ним всё в порядке, и вы настроены оценить кино беспристрастно, то лучше времени для ознакомления с этой новинкой не найти. Обязательно посмотрите фильм, если ещё не сделали этого! «Проводник» — лучший мистический триллер-детектив 2018 года.
Пожилая английская чета выписывает для своего малолетнего сына американскую няню. Прибыв к месту работы, девушка с удивлением обнаруживает, что её подопечный – кукла с восьмилетнего мальчика величиной, с которой обращаются, как с настоящим ребёнком. Списав странности нанимателей на неспособность иначе справиться с давней потерей, она решает остаться, но необъяснимые происшествия заставляют её поверить в то, что кукла действительно может быть живой…
***
Фильм с самого начала подкупает предощущением готического романа. Огромный частный дом, воспринимающийся в наши дни старинным замком. Роскошь и запустение повсюду, и картина несбывшейся семейной идиллии на стене у лестницы. Старинная тяжёлая мебель и дорогие ковры во всех комнатах. Чопорная пара состарившихся вместе супругов, выглядящих настоящими аристократами в глазах пришлой американской девицы и большинства зрителей. Следы давнего пожара на фасаде, безмолвно кричащие о трагедии и тайне. Явно сильно пьющий втихую согбенный глава семейства, пытающийся залить горе, вину или ещё что-то. Строгая, как преподаватель этикета, и эффектная, как испанская танцовщица, молодящаяся женщина, хозяйка дома, надменность которой уже не в силах скрывать её безумие…
В замкнутый ритуализированный мирок тихих и богатых сумасшедших приходит молодая, но уже больно битая жизнью Грета Эванс. Другая бы сбежала после знакомства с блажью работодателей от греха подальше – но эта уже в бегах от собственного прошлого. Из двух зол, как известно, всегда выбирают меньшее... Признаться, узнав в Грете разбитную бабёнку из сериала «Ходячие мертвецы», Мэгги Грин, я представил себе восхитительную, но неуместную здесь и потому ужасную картину: мускулистая амазонка в ковбойской шляпе и коротком топе на голое тело выгоняет из парадной двери староанглийского особняка чем-нибудь тяжёлым и длинным жалобно стенающих призраков, заламывающих руки скелетов и лысых, испуганно сутулящихся вампиров… К неподдельному моему восторгу, красотка Лорэн Кохэн оказалась не столь проста и счастливо избежала навязанного внешностью типажа. Здесь она другая – зажатая, погружённая в себя молодая женщина с потухшими глазами, пытающаяся собраться воедино из осколков. И знаете, многие из её реакций на происходящее выглядят действительно естественными.
Действие развивается в стилистике всё той же готической литературы, но с небольшими поправками на современность. Грета решается всего лишь подыграть чудаковатой семейке, чтобы получить хорошие деньги и крышу над головой вдалеке от личных проблем. Одиночество, бокал-другой хозяйского вина, тёплый плед и кресло, в которое можно забраться с ногами – вот предел её мечтаний на настоящий момент. Она вовсе не собирается тетешкать тряпичную куклу с фарфоровой головой без надзора со стороны планирующих выехать на длительный отдых нанимателей. Она ведь не сошла с ума, в отличие от некоторых. И тут, по законам жанра, начинается чертовщина. Мальчик, жалкая игрушка впавших в детство родителей, оказывается тем ещё озорником. Открывается вечно запертый чердак. Симпатичный сосед-разносчик делится слухами. И прагматичная американка с пугающей лёгкостью становится частью дома и ритуала.
Финал поражает смешением английской литературной и американской кинематографической традиций. Культурный шок от лёгкого до среднего присутствует, но нельзя заявить, что такое соединение портит всё удовольствие от просмотра. Точнее будет сказать «выводит из себя, но освежает», хотя кого-то может только покоробить. Изначально фильм планировался как ужасы категории «R», и некоторые сцены так и просятся быть дополненными словно изъятыми наспех действиями и обстоятельствами. На мой взгляд, это могло бы сделать историю логически верной и более правдоподобной, но большая часть мистики в этом случае ушла бы безвозвратно, и «американская» составляющая перевесила. Заключительный эпизод кажется мне сверхкомплектным, но даже такой конец ничуть не хуже «классического» пожара и смеющейся в дыму и пламени твари на крыше.
Посмотрел драматический триллер с элементами сплаттера — «Анафора». Картина обязательна к просмотру молодым матерям или девушкам, желающими таковыми стать. Фильм оголяет глубинные, скрытые взаимоотношения между полами. В образе главной героини обнажены двойственные мотивы, которые движут любящей женщиной – той, что заботится как мать и той, что снедаемая страстью. Смена двух архетипов происходит последовательно. Хотя, к сожалению, плавности в ней нет — и это первый минус, нарушающий динамику фильма.
Изначально на зрителя вываливается поток сознания героини. Она лежит на кровати, томно беседуя с мужчиной, которого не видно в кадре, но чьё присутствие отчётливо чувствуется. Девушка, проговаривающая мысли вслух, ничем не примечательна: в округлых чертах её лица и больших глазах чувствуется мягкость, а в бархатном голосе – безмятежность. Приятное впечатление развеивается неожиданной, жёсткой фразой: «Нам нужно расстаться!». Иррациональность, вытекающая из несоответствия увиденного и услышанного, контрастирует с образом мягкой женщины, а выше упомянутые большие глаза, долго находясь в кадре, создают атмосферу психоделичности.
Спокойная девушка внезапно уступает место хладнокровной хищнице, одетой в чёрное. Несложно понять, что перед нами – та самая героиня, донельзя изменённая гримом. Только на этот раз лицо превращено в белую, не моргающую маску с алыми губами. Они расплываются в улыбке каждый раз, когда хищница кормит свою жертву (мужчину, с которым спала) через отверстие в скотче на заклеенном рту и цепко сжимаются, когда «незнакомка» вонзает ножи в тело жертвы – чтобы затем, с ласковой материнской заботой зашить нанесённые раны.
Здесь прекрасно проявляется та самая двойственность отношений мужчины и женщины. С одной стороны, мы видим жёсткое, хтоническое начало, которое подавляет мужчину. В каждой наносимой ране видны злость и Желание. В сценах насилия «Анафоры» спрятан клубок психологических проблем, отсылающих к фрэйдизму. Любой психолог, посмотрев картину, согласиться, что в поведении героини-хищницы заложен комплекс неудовлетворённости. Причина злости у женщины – обида, а причины обиды – неудовлетворённость. Отсюда вытекает просто вывод: неудовлетворённая женщина всегда обижена, а обиженная всегда зла. То есть, злая женщина – хищница. Здесь прекрасно передан архетип Великой Матери Геи, которая отвергла мужское начало Хроноса, получив от него детей. Как греческая богиня, героиня фильма отождествляет предмет своей любви с ребёнком – она кормит его, ухаживает – но не ослабляет узлов на руках, чтобы не убежал. Ибо он, в первую очередь, мужчина, которого нужно подавлять.
Для того, чтобы передать глубину такого образа, режиссеру нужно быть эрудированным в мифологии, понимать архетипы с их преломлением в культуре – это необходимо, если режиссёр мужчина. Но если он женщина, достаточно интуитивно прочувствовать своих героев. Так и сделала С. Дроздова. К сожалению, передать глубину образа не значит его раскрыть. Здесь чувствуется то самое интуитивное (по-женски «своё») понимание Хищницы в чёрном, но технически она не доработана. Хотя попытка использовать камеру, чтобы показать «потусторонность» Хищницы были, и весьма удачны. По крайней мере, смотрятся они органично. Движения женщины то ускоряются, то замедляются, отчего кажутся неестественными. Это создаёт впечатление, что она не из нашего мира.
К сожалению, атмосферу от подобных эффектов ослабляют телефонные разговоры, появляющиеся между короткими сценами. Если с первым своим появлением обрывки фраз частично раскрывают конфликт, то потом делают его блеклым – таким, как и весь сюжет.
Хотя сюжет в таком фильме не главное: внимание зрителя притягивается силой ярких образов. Но даже они не всегда удачны: «потусторонность» в движениях Хищницы подкачала в кульминационном моменте, когда мужчина освободился от уз и пытался бежать. Женщина, нагнав любимого, вступила с ним в схватку, итог который узнаете при просмотре. Однако конец здесь не важен, так как является частью сюжета, о незначительности которого только что говорилось. Имеет значение другое. В попытке освободиться, герой оказывается на пороге комнаты, откуда наблюдает странную картину: хищница стоит смирно перед одевающим её мужчиной. Когда красный корсет из кожи застёгивается на чёрном, нейлоновом костюме, мужчина оборачивается и в нём герой видит самого себя, только в чистом, не окровавленном виде. Несмотря на то, что «главная» идея фильма раскрылась позже, я увидел здесь более важную мысль. В короткой сцене показано, как жертва одевает своего палача в наряд – и, тем самым, позволяет себя мучить. Как видим, здесь женщину делает хищницей тот, кто признаёт в отношении себя её презрение. Тем самым он позволяет хищнице раскрыться. То есть, даже будучи агрессивной и властной, женщина нуждается в том, чтобы такой её сделал мужчина.
Первая публикация:рецензия на сайте о тёмном кино "Клуб Крик", 17 сентября 2018.