Очень трогательно и очень возвышенно! Настоящий панегирик старшему другу и учителю. И хорошо поддерживает лавкрафтовский миф, судя по всему, раз столько читателей вообразило, что к тексту, написанному Августом Дерлетом, и сам ГФЛ имеет какое-то отношение.

Он и имеет, как материал для притчи о том, как возникают сказочные миры в головах авторов фэнтези. Правда, это романтическая версия. Сам настоящий Лавкрафт был более суровым парнем, вровень своему веку, человеком модерна. Архаика была для него лишь карнавальной маской, методом остранения, как Уорд Филлипс стал необходимым персонажем-маской для Августа Дерлета при написании рассказа.

Но ,конечно, оценку за романтизацию образа снижать не буду. Ибо тепло и лампово получилось!

Жаль ,что я не читал «За гранью времен» Лавкрафта (или читал в детстве и не помню тридцать лет спустя), поэтому мне опус Дерлета понравился. Очень продуктивная идея обмена разума с пришельцем, да еще и относящегося к «цивилизации второго типа» по Кардашову.

Но «с мест информируют», что это просто эпигонский ремейк. Увы, для Августа Дерлета это, скорее, характерно и привычно.

Но оригинал все равно теперь прочитаю с еще большим любопытством))

Эх, не знал пытливый ученый Амброз Перре тонкого наблюдения нашего замечательного ученого-физиолога профессора Филиппа Филипповича Преображенского: «А если исследователь форсирует вопрос и при поднимает завесу... То вот вам Шариков и ешьте его с кашей!»

Тогда и беды мог бы избежать.

А если серьезно, то рассказ хороший, пусть и невольно плагиат вышел. Вообще говоря, регрессивная терапия, транс, все это очень увлекательно и большую пользу принести может. Но это направлено на укрепелние здоровья, психического и физического. А если наркотой упарываться годами без передышки, то в дикого зверя на пороге издыхания обратишься без всякой фантастики. Сторонникам легалайза на заметку. Кажется ,ы в штате Орего н разрешили тяжелые наркотики. Преступность у них может быть и уменьшилась. Зато смертность среди молодежи от передоза возросла в разы.

В общем, хороший поучительный рассказ. Одобряю!

В рассказе есть забавная метафора ,которую, возможно, не заметил и сам автор.

Безвременно почивший в бозе археолог Уилбер Эйкли ,купив дом у фермера, так хаотично его перестроил, что стало казаться, будто там прожило несколько поколений. И не случайно. Похоже, Эйкли хотел, чтобы его дом напоминал усадьбу мерзкого семейства Пибоди.

Ибо этот рассказ точная калька с рассказа «Наследие Пибоди» ,вплоть до деталей вроде таинственных скрипов, книг с рукописями и кота. Только вместо черной магии окно в иные измерения. Да, пейзажи описаны любопытные, но для полноценной истории этого мало. Тем более для «угрозы всему человечеству».

Даже обидно за великого и ужасного ГФЛ ,когда читаешь в отзывах об «очередной типичной лавкрафтовской истории». Да эти «типичные истории» такие вот «наследники» вроде Дерлета и накропали! Мастер ,конечно, несет за них кое-какую ответственность, но не до такой же степени, чтоб и его топить вместе с этим вторсырьем!

Яблочко от яблони... Мистер Пибоди всю дорогу прикидывался обычным скучающим горожанином на лоне природы.

Но вот он в своем доме обнаруживает следы преступления — нескольких убийств — и вместо того, чтобы вызвать полицию и помочь следствию закрыть старые нераскрытые дела ,а соседям узнать судьбу их пропавших родных, он уничтожает улики ради собственного спокойствия и благополучия. Еще и лицемерно удивляется тому, что его семейку ненавидела вся округа!

И единожды став на путь преступления, он уже с него не сворачивает, радостно отдаваясь в объятия тьмы.

Надеюсь, этот мерзавец все-таки получит в итоге по заслугам!

Как и во всех рассказов цикла, у «Наследства Пибоди» есть одна главная загадка. Почему эту в целом талантливую, но бездушную поделку приписывают Лавкрафту? Потому что написано по лекалам Мастера? Ну это все равно ,что позорный мульт «Заветное желание», состряпанный к 100-летнему юбилею студии «Дисней», объявить творением самого старины Уолта, создателя «Белоснежки».

У великих художников помимо необходимых ремесленных шаблонов, есть и дух, и особая энергия, которая позволяет творению светить сквозь века, другим озаряя путь. А рассказы А. Дерлета светят только отраженным светом ,как планеты и спутники недосягаемого светила.

Многоплановый рассказ получился. С одной стороны ,это иллюстрация нравственного императива Иммануила Канта ,говорящего, что долги надо платить (и не пулей в голову, как это было принято у нас в «святые девяностые»).

С другой стороны, история поучительная, которая убедительно показывает, что нечего в дождливую ночь пускать кого не попадя к себе домой обогреться, чтоб путник потом заклинания, оживляющие мертвецов не прочитал.

Очень атмосферное и убедительное описание мистического происшествия и очень слабый и простецкий сюжет. Лавкрафтом тут и не пахнет. Начиная с рассказчика-коммивояжера. Да ГФЛ скорее бы удавился, чем стал бы брать в герои бойких прощелыг из отдела маркетинга!))

Вот что-то мне не верится, что сам Лавкрафт имеет к этому рассказу отношение.

В смысле, взята его мифология, очень хорошо «снята» не только его стилистика с бесконечными периодами и нагромождениями аффектированных эпитетов, но и поэтика мрачной смеси научности и мистики, философия мизерности не только человека, а и человечества в масштабах Мироздания.

Однако это написал талантливый эпигон. Есть все-таки мистика в гениальности. Или это настолько «тонкая настройка» в человеке, как соотношение веса атома водорода к скорости света и температуре абсолютного нуля, что мы пока можем воспринимать ее только на уровне интуиции. (Еще бы, если б мы точно знали, почему один человек гений, а другой нет, то штамповали бы их как на фабрике!)) Так вот у Лавкрафта самые слабые рассказы по своим художественным достоинствам на порядок выше, чем этот талантливо скроенный и умело сшитый текст.

Что касается основной идеи — сращивания человека с земноводными и рептилиями, то до недавнего времени я обозвал бы это высокомерно чушью.

Но тут! Посмотрел интереснейшую беседу наших замечательных просветителей Владимира Сурдина и Алексея Семихатова с авторитетным генетиком Константином Севериновым. Он заявил ,что биология хороша тем, что мы точно знаем, что ничего не знаем. Ни как зародилась жизнь, ни как протекает эволюция, ни как все это работает в живом организме на самых фундаментальных уровнях. По факту видно, что эволюция — главный закон жизни на Земле. А все остальное скрыто туманом неизвестности.

Так что все может быть. Человек близок генетически к кукурузе. Так почему бы и рептилию не приплести ради красного словца!

В общем, вполне неплохо. Но это не Лавкрафт.

Ужас Данвича — одна из моих любимых историй Лавкрафта. Данвич — уединенное местечко в Новой Англии. Мрачная местность, промозглые пепельно-серые пейзажи, пелена страха. Что-то жуткое сокрытого глубоко в недрах мрачного дома семейства Уэйтли. Ужас Данвича — это рассказ о черной магии и жутком ребенке. Лавкрафт нагнетает напряжение и создает уникальную плотную атмосферу. Само слово Йог-Сотот заставляет содрогнуться. Но мне не совсем понятны отношения внутри этой странной семьи. Зачем Уилберу был нужен «брат» для призыва Йог-Сотота? Что примечательно в этой истории... Ктулху объявлен только младшим братом Древних Богов.

Я думаю, это квинтэссенция жанра «темной» научной фантастики. Лавкрафт написал роман с передового края науки ,сделал много сильных прозрений и при этом нагнал эпоса и мрачной атмосферы, как мало кому удается.

Даже не верится, что книга написана в эпоху ,когда об Антарктиде практически ничего не знали (и сейчас-то там загадок тьма-тьмущая). Исследовать-то шестой континент начали только спустя четверть века после публикации романа. А у Лавкрафта воссоздается замечательный эффект присутствия. Все эти пейзажи, миражи, мегалиты восстают в воображении во всем их мрачном и опасном великолепии. По тексту видно, что автор с детства увлекался географией и прочитал множество записок путешественников. Хорошо понимал, как сделать свой текст правдоподобным и аутентичным.

Все напирают на архаичность стиля Лавкрафта, а мне он кажется очень живым и пластичным. При этом ХБ явно произведение эпохи модернизма — в романе нет ни одной реплики персонажей! А читаешь — не оторваться! При том, что у Лавкрафта нет проблем с диалогами, когда ему это нужно. Просто он делал стилизацию под отчет ученого и с блеском его выдержал до конца. И когда в финале произносится одно-единственное слово, то это продирает до мурашек.

Главное, что идеи Лавкрафта оказались очень плодотворны. Я и перечитывать-то этот роман спустя пятнадцать лет взялся потому, что прочитал несколько ранних рассказов Кэтрин Мур из цикла о Нордвесте Смите. А она явно ориентировалась на ГФЛ и круг подобных авторов. Так что влияние он оказывал уже при жизни, а потом и вовсе пошло-поехало. Читая «Хребты безумия» постоянно встречал отсылки на тексты ,которые будут написаны и опубликованы только десятки лет спустя. Даже у меня пара мыслишек творческого плана появилась при чтении: уж очень заразительно Лавкрафт сочиняет)).

П.С. Пока писал ,вдруг понял ,что ведь из романа можно вычитать и расистский подтекст. Я про шогготов, которые, уничтожив своих хозяев, жалко подражают их культуре и образу жизни, потому что ничего сами придумать не могут. А потом как подумаешь, что творится на евро-атлантическом Западе, то можно прийти к выводу, что не было никакого расизма с точки зрения Лавкрафта. Ему казалось, что он пророчит очевидное. Я сам его взглядов не разделяю, но понять их могу. Основания у него были.

Это даже не рассказ, а несколько затянутый анекдот на тему очередного апокалипсиса. Две сущности, называющие себя Демоном и Джинном, ведут беседу о прежних обитателях этих земель, образ которых уже давно никто не помнит. Как легко догадаться, речь идет о людях. Недаром я сразу же вспомнил широко распространенный во времена СССР анекдот о покойниках с последней ключевой фразой «А чего нас бояться?» Несколько неожиданно, но не слишком страшно. Скорее, печально: человеческая цивилизация не смогла предотвратить собственную гибель, хотя писатели-фантасты постоянно талдычили о ней в своих произведениях, составивших даже особое направление в литературе. Всё случилось, как в известной поговорке: хуже всего воспринимается то, что постоянно находится у тебя под самым носом.

-----------

РЕЗЮМЕ: типичный анекдот насчет печального конца человеческой цивилизации. Только вот я лично сомневаюсь, что после людей на этой планете что-нибудь останется — тем более, что-то живое...

В конце 19-го века недалеко от Тихой Заводи стоял фермерский дом, в котором жила Софи Ловкинз с братом. Большой любви у окружающих последний не вызывал — и не только потому, что беспробудно пил. В первую очередь, потому что был весьма скандальным и необщительным человеком. Не ладил даже со своей сестрой, которой постоянно мешал устраивать свою личную жизнь. И вот однажды после очередного пьяного скандала местный доктор обнаружил его мертвым в собственной кровати... Несмотря на столь зловещую завязку, рассказ можно отнести к «ужастикам» только при очень большом желании. Ибо написан он столь явным ироничным тоном, что читатель, вместо того, чтобы бояться, сразу начинает искать в нем какой-то подвох. Сама история тривиальна (семейные разборки 3-го уровня), а необычный элемент заключается в химических экспериментах местного эскулапа Бельмоуза. Вся «потеха» как раз и связана с синтезированным им бальзамом, который обладает весьма недокументированными свойствами. Какими именно, авторы не говорят, но по их намекам можно догадаться. В итоге похороны умерших превращаются в какую-то средневековую вакханалию, по основной своей сути сходную с сюжетом рассказа По «Похороненный заживо». Не страшно, зато весьма забавно. Говорят, подобные шуточки насчет смерти может отпускать только тот, кому недолго осталось жить на этом свете. Так оно и вышло: данное произведение было написано незадолго до смерти Лавкрафта.

------------

РЕЗЮМЕ: типичная «пионерская» история о живых мертвецах и побочных эффектах несертифицированных медицинских препаратов. Весело и совсем не страшно.

К известному аркхэмскому психиатру Натаниэлю Кори поступает весьма необычный больной, утверждающий, что три года находился в теле инопланетянина, в то время как его собственным телом управлял кто-то чужеродный... Читатель, хорошо знакомый с творчеством Лавкрафта, сразу же уловит в данном сюжете своеобразное «повторение пройденного». Действительно, канва рассказа как бы продолжает разговор об принудительном обмене разумами между человеком и представителем Великой Расы. Не понимаю, зачем произведение вообще нужно было писать, ибо ничего нового к уже рассказанному ранее оно не добавит. Очередная жертва «обмена разумами» описывает то же самое, что некогда пережил герой романа «История Чарльза Декстера Варда», только в экспресс-варианте, без лишних подробностей. С одной стороны, это даже хорошо для тех, кто роман не читал, но хочет получить представление, о чем там говорится. С другой стороны, сказавши «А», нужно было говорить «Б», а не повторяться. Тем более, что автор намекал на некую войну с Властителями Древности, которая стала причиной ухода Великой Расы в глубины космоса. Почему бы не посвятить ей новый эпизод «прогрессорской» серии? Жаль, что Дерлет не оказался энтузиастом, а просто повторил старый сюжет в новой обстановке, от лица сотрудника психлечебницы. Читатель и так знает, что никто «обмененному» не поверит и будет считать его обычным шизофреником. Фактически, соавтор Лавкрафта поработал над концовкой рассказа, добавив в нее определенности к судьбе главного героя. А вот сам психиатр выглядит таким фантастическим тупицей, что вызывает даже невольное раздражение. Ему пытаются раскрыть глаза на проводимое инопланетным разумом вторжение в нашу реальность, а он только головой кивает и ничего не предпринимает! Неужели такой дипломированный специалист не может отделить «зерна от плевел» и вычленить истину из рассказа своего пациента? Сегодня с подобной задачей справится даже школьный учитель, которых также обучают основам психологии. В общем, претензии к произведению имеются, но они не фатальные, а чисто ситуативного толка. Читать его можно, только если вы еще не читали упомянутый выше роман. В противном случае просто сэкономьте свое время и отыщите себе более полезное занятие на вечер.

-----------

РЕЗЮМЕ: повторение истории, описанной в «Истории Чарльза Декстера Варда». То же фото, только «в анфас». То есть, с точки зрения психиатра.

Безработный герой рассказа устраивается секретарем к своему кузену, занятому экспериментами по возвращению человеку его наследственной памяти. Эксперименты проходят вполне успешно, только вот у них имеется один побочный эффект... Идея рассказа, конечно, забавная, но не настолько, чтобы испугать читателя. Я бы на месте писателя вытащил из памяти какой-нибудь ужасный поступок его предков, о котором в семье предпочли не распространяться, и инсценировал его «в трех лицах» (герой, его кузен и читатель). Такой вариант еще хоть как-то мог бы «зацепить» последнего, сподвигнув его на определенную эмоциональную реакцию. А то, что предложил писатель, никоим образом читающего не касается, поэтому и оставляет равнодушным. Подумаешь — экспериментатор превратился в древнюю обезьяну... Где тут можно бояться-то? Идея телесной метаморфозы, вызванной ментальным путешествием в прошлое, конечно, оригинальна, только вот не до конца проработана. Думаю, нужно было показать МЕДЛЕННУЮ потерю кузеном человеческого облика со всеми остальными вытекающими последствиями, а не кормить читателя какими-то пустыми разговорами о несущественном. При удачном построении сюжета могло получиться что-то типа «Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда». Но — увы! — получилась история, обратная «Тарзану»: если последний из обезьяны превратился в человека, то кузен Перри, наоборот, — из человека деградировал в обезьяну. После чего трусливо убежал в лес. Наставник Тарзана Акела в отчаяньи бьет себя лапой по лбу, тигр Шерхан кровожадно усмехается, а Эдгар Берроуз переворачивается в своем ветхом гробу.

------------

РЕЗЮМЕ: рассказ о мысленном эксперименте, который пошел совсем не по плану. В итоге одной обезьяной на планете стало больше...

Герой рассказа, занимающийся сбором информации об истории поселений Мискатоникской долины, прячется на время дождя в одном из старых домов, стоящем на заброшенной дороге в Аркхэм. Вначале строение кажется ему заброшенным, но спустя какое-то время он понимает свою ошибку... Не совсем страшный рассказ с каким-то не до конца продуманным сюжетом. Речь в нем должна была идти об обитателях долины, деградировавших до состояния первобытной дикости. Но придумать что-то оригинальное и стоящее внимания читателя писатель не сумел. У него даже традиционный «ужастик» не получился. В первую очередь, из-за почти полного отсутствия лавкрафтовской атмосферы скрытого ужаса. Обитатель дома выглядит не каким-то жестоким маньяком, а типичным обывателем американской глубинки, забывшем благодаря нежданному гостю о готовящемся на плите обеде — не более и не менее. Думаю, истинным ценителям творчества писателя лучше не браться за чтение данной новеллы: ей нельзя испугать даже пятилетнего ребенка.

-------------

РЕЗЮМЕ: неудачная попытка написать историю провинциального маньяка, «обслуживающего» проезжающих мимо путешественников. Скорее всего, это черновой набросок, а не готовое произведение.

В маленьком городке Ультар, что лежит в некой альтернативной вселенной Земли, жили весьма гадкие старики, на дух не переносящие обычных кошек. Точнее, они очень любили их мучить и убивать. Бедные животные громко кричали перед смертью, но остальные жители странным образом боялись прийти им на помощь, не решаясь даже упрекать двух мерзких живодеров. И вот однажды через город прошел караван, в котором был маленький мальчик-сирота и его пушистый друг. Когда последний пропал, у местных появилось весьма стойкое убеждение, что к этому опять приложили свои мерзкие руки двое стариков-садистов. Только вот на этот раз они не учли, что паренек обладает некоторыми мистическими способностями... Помните средневековую сказку по гаммельнского крысолова, избавившего город от мерзких грызунов при помощи волшебной дудочки? Рассказанная Лавкрафтом история очень ее напоминает. Только у нее несколько противоположный финал: кошки никуда не ушли, а просто собрались вместе и решили одну насущную проблему. И после этого бургомистр объявил всех кошек «неприкосновенными персонами». Отчего так случилось, автор не объясняет. Но кому после ТАКОГО захочется ставить указ под сомнение? Хоть кошки и независимы, но всё же позволяют людям скрасить унылые зимние вечера. К тому же, они ловят мышей. Чтобы поднять на них руку, нужно быть весьма изысканным злодеем. Так что вы вряд ли будете сожалеть о судьбе тех двух стариков. Раз люди оказались здесь бессильны, кому, как не самим жертвам, решать подобную проблему? Мораль: если кошку очень долго и упорно «прессовать», то она рано или поздно превратится в самого натурального тигра.

----------

РЕЗЮМЕ: сказка о том, почему в городе Ультаре запрещено убивать кошек. Нашим городам тоже не мешало бы последовать примеру его жителей.

Герой этой истории обретается в психиатрической лечебнице, но не как врач, а как пациент. У него вполне типичное для американца имя Джо — всё равно, что для русских Иван. А вот заболевание его очень даже необычное, если только сумасшествие вообще можно считать обычной болезнью. Дело в том, что во сне Джо видит себя совсем другой личностью, способной без корабля перемещаться в космическом пространстве. Эта личность очень могущественна и считает себя саму чуть ли не пупом Вселенной. Которая буквально звереет, когда кто-то утверждает обратное. В общем, все буйства Джо так или иначе связаны с этой личностью, которую все психиатры считают игрой его больного воображения. Иначе считает только молоденький интерн, который уверен, что этот «катскилланский деградант» никак не мог выдумать такие необычные сны в силу своей наследственной одичалости. Единственный способ убедиться в этом — самому взглянуть на тот мир, который Джо видит во сне. Как? С помощью специального аппарата, который интерн собрал еще за время обучения в колледже...

Как говорится, без «роялей» в сюжете не обошлось. Дело даже не в фантастическом аппарате, позволяющем подглядывать чужие сны — без него читатель не смог бы поверить в то, что Джо вовсе не сумасшедший, а просто носитель для более высокоразвитого интеллекта. «Рояль» относится именно к таким вот «прогрессорам», паразитирующим на чужих мозгах. Зачем это им вообще надо? Ведь у них имеется свое собственное тело, способное без скафандра перемещаться на огромные космические расстояния! И устраивать там своеобразные «звездные войны». К чему им посещать Землю в облике слабоумного дикаря? Только для того, чтоб пообщаться с кем-то типа перспективного интерна? Думаю, в психологии автор не разбирается от слова «совсем». Такому крутому интеллекту на самом деле не нужен никакой собеседник, поскольку он вполне самодостаточен и независим. Вспомните, хотя бы, талантливого изобретателя Эмметта Брауна из кинотрилогии «Назад в будущее»: он жил бобылем и не общался ни с кем, кроме юного школьника Марти Макфлая. И то не для того, чтобы похвастать своими достижениями, а просто для того, чтобы послать его за молоком в соседний магазин. А уж такому сверхразуму, что описан в новелле, даже мальчик на побегушках не нужен! Тем более, когда на повестке дня стоит вопрос о физическом уничтожении другого сверхразума. Тем не менее, читать рассказ интересно, ибо автор заставит вас задуматься: а не являются ли ваши сны на самом деле документальным репортажем из жизни могущественных небожителей, способных взрывать целые звездные миры?

---------

РЕЗЮМЕ: история лечения одного необычного сумасшедшего, который на самом деле был абсолютно нормален. По человеческим меркам, по крайней мере.

Герой рассказа получает в наследство от своего кузена дом, расположенный в глухой ложбине недалеко от Эйлсбери-Парка. Кузен долгое время изучал археологию и антропологию, поэтому собрал у себя солидную коллекцию разных раритетов, самым главным из которых являлось «стекло Ляна», установленное в южной стене мансарды. И вот что странно: в своем завещании он недвусмысленно советовал будущему хозяину усадьбы сразу же разбить вышеупомянутое стекло, чтобы человечество не постигло некое ужасное бедствие...

Затравка этой истории не удивляет, но настраивает читателя на соответствующий лад: речь идет об очередной зловещей тайне, которую предстоит раскрыть главному герою. Понятное дело, что сначала он и не подумал выполнить требования завещания, считая их преувеличенными и необоснованными. А, прочитав так кстати подвернувшиеся дневниковые записи кузена, и вовсе загорелся желанием повторить его опыты. Как говорится, благими намерениями вымощена дорога в Преисподнюю. Интрига состоит в том, чем на самом деле закончится подобная авантюра — смертью героя или гибелью всего человечества? Потому как окошко в мансарде не простое, а волшебное. Точнее, магическое. И то, что сквозь него видно, в нашей реальности не существует. Мораль тут очевидна: «Любопытство и кошку сгубило». Правда, кузену нужно было быть более откровенным со своим родственником, а не говорить загадками, распаляя желание последнего поступить вопреки данному ему совету.

-------------

РЕЗЮМЕ: поучительная история, рассказывающая о том, что бывает с теми, кто не следует разумным рекомендациям бывалых людей. Меня одолевают смутные сомнения, что большинство наших читателей поступило бы аналогичным образом, окажись они на месте главного героя рассказа.

Как утверждает известная поговорка, любопытство до добра не доведет. Ее истинность проверил на себе философ Томас Олни, рискнувший разузнать, кто именно живет в загадочном Доме-на-утесе, что высоко вознесся в небо над Кингспортом. Когда смельчак наконец-то вернулся назад после беспокойной ночи, поднявшей на ноги почти весь город, его было уже не узнать: из молодого и энергичного человека он превратился в инертную развалину, не интересовавшуюся уже практически ничем...

Как ни странно, но это не «ужастик», а в крайнем случае легкий саспенс — да и то лишь до середины. Ровно до тех пор, пока философ не достигает своей цели, чтобы убедиться в бесполезности своего путешествия. Дальше начинается что-то типа античной сказки про безумно-веселые ночи на Олимпе. Древние греки явно не смущались своих богов и иногда даже пировали с ними вместе за одним столом. Нечто подобное испытал и герой данной истории. И вся последующая жизнь на Земле показалась ему ужасно-скучной и безрадостной. Стоило ли тогда тратить столько усилий, разыскивая дорогу к неприступному жилищу? Любопытство — не порок, но и пользу оно приносит крайне редко. Недаром, ведь, говорят, что тайное должно по-прежнему оставаться тайным.

Самое забавное, что даже Страшный Старик, пугавший читателя в одноименном рассказе, в этом произведении играет противоположную роль, выступая в качестве источника информации и советчика. Несмотря на собственную «крутизну», сам бы он лично на утес не полез. Вот те на... А может он там уже когда-то побывал? И сразу после этого превратился в того нелюдимого и беспощадного монстра, которого начали сторониться все горожане. Тогда выходит, что монстрами нас делают не люди, а обстоятельства, с которыми мы не можем примириться. Наверно, именно в этом и состоит мораль сей истории.

-----------

РЕЗЮМЕ: история, подтверждающая известное правило — во многом знании скрываются многие печали. А, может, герою просто нужно было не возвращаться, а навсегда остаться в этом доме?

Герой рассказа снимает на время один старинный дом в Провиденсе, выстроенный в квебекском стиле. Пытаясь докопаться до его истории, а заодно и родословной недавно умершего хозяина, он неожиданно наталкивается на множественные тайны и несоответствия, которые еще больше распаляют его воображение. В итоге всё воображаемое закономерно переходит в стадию самого настоящего кошмара...

Наверное, это самый лавкрафтовский из неоконченных им трудов. Если Дерлет и внес в новеллу какие-то изменения, то они были явно невелики и сильно на канву не повлияли (кроме диалогов это, скорей всего, отсылки к предыдущим произведениям писателя — таким, как «Дом с заколоченными ставнями», и финал со всеми нехарактерными для Лавкрафта пояснениями). Об этом, в частности, говорит сильная психологическая составляющая и о-очень растянутое повествование. Идея вполне тривиальная — некое «проклятие», довлеющее над таинственным домом на Барнс-стрит, мешающее сдавать его внаем. Проклятие заключается в мрачной атмосфере, которая вызывает у арендатора чувство необъяснимой тревоги, а также в разного рода неприятных запахах, исходящих от расположенного в саду колодца. А также в отсутствии нужной информации о предыдущем хозяине в городском архиве. Единственное, что удалось герою рассказа узнать, так это то, что первый из династии Шарьеров родился в 1636 году, а последний умер в 1927-ом. Между этими датами — никаких подробностей и прочей конкретики. Кроме, разве что, завещания, в котором изложено желание умершего отдать свое жилище «ближайшему родственнику», что заявит свои права. Опытный читатель к этому моменту уже поймет, «откуда ветер дует» — останется только уточнить отдельные детали (например, почему перед смертью Жан-Франсуа имел такой странный нечеловеческий облик). Не знаю, кому из соавторов принадлежала идея нахождения дневника доктора, но сюжет она явно не испортила, добавив к повествованию новую порцию интриги.

-------------

РЕЗЮМЕ: история о том, как временный жилец одного «проклятого» дома в Провиденсе докопался до истинной его сути и поставил в этом деле о-очень жирную точку. Я думаю, что ее экранизация хорошо бы вписалась в ряд похожих по типу «ужастиков» («Дракула», «Франкенштейн» и проч.).

Уорд Филлипс получил эту странную лампу в наследство от своего деда. Говорят, некогда ей владел полусумасшедший араб аль-Хазред, живший в знаменитом Безымянном городе, затерянном в песках Южной Аравии. Дед утверждал, что лампа может принести настоящую пользу тому человеку, что умеет мечтать о прекрасном. А внук как раз и был таким вот непризнанным романтиком. Единственное, чего ему не хватало, так это увлекательных сюжетов для своих романтических произведений. Но стоило только зажечь в первый раз лампу — и они тут же появились...

Безымянный город, известный посвященным как Ирем, окруженный Хребтами Безумия; мрачный город Аркхэм, затерявшийся на равнинах Новой Англии; прибрежный город Иннсмут, над которым тяготеет жуткое проклятье; да и сам аль-Хазред, сочинивший классику мистико-колдовского жанра, своеобразную Библию чернокнижников — знаменитый Necronomicon... Вам этот ряд ничего не напоминает? Совершенно ясно, что дописывавший новеллу Август Дерлет решил посвятить ее своему умершему другу — Говарду Филлипсу Лавкрафту, который и выдумал все перечисленные в ней миры. Для этого вовсе не понадобилось никакой волшебной лампы, ибо подобная романтика появилась в голове писателя сразу после его знакомства с произведениями Эдгара Аллана По и Лорда Дансени. Судьба отвела не так уж много времени на реализацию этих задумок, но Лавкрафт в общем и целом справился. Дерлету осталось довести до ума лишь немногое. Такое, как этот рассказ. Его можно считать своеобразным литературным памятником творчеству столь нестандартного писателя. Наверное, он тоже получился нестандартным. Ибо высказанная в нем идея финального ухода писателя в мир своих фантазий долгое время воспринималась критиками как вполне реальный факт: многие журналы писали о загадочном исчезновении Лавкрафта в середине 30-х годов прошлого века как о неразрывной части его биографии! Это породило своеобразную парадигму: настоящие писатели не умирают — они продолжают вечно жить в мире своих произведений. Пожалуй, лучшего памятника им построить уже не получится...

-----------

РЕЗЮМЕ: мистическая версия о том, откуда Лавкрафт черпал сюжеты своих произведений. Своеобразная эпитафия, написанная рукой одного из друзей писателя.

Жил-да-был неприметный старикашка, которого соседи прозвали Страшным за то, что он не общался ни с кем, кроме стеклянных бутылочек странной формы, постоянно стоявших на столе его скромного жилища. Говорят, что он сказочно богат, ибо в молодые годы был капитаном чайного клипера, ходившего к берегам загадочной Индии. Богатства его, правда, никто не видел, но уточнять большого желания не было: всех отпугивал только один вид Страшного Старика. Так что, когда трое лихих «мучачос» решили поговорить с отшельником насчет «откупной», все жители Кингстауна замерли в предчувствии ужасных событий...

Тот из читателей, кто надеется получить от автора подсказку, ЧТО/КТО именно находился в запечатанных бутылочках, будет страшно разочарован: ему покажут только РЕЗУЛЬТАТ свершившегося, а не его причины. То ли старик был одержимым, то ли ему помогали какие-то духи — разъяснений не будет. А зря — ведь в подобном действе заключен главный «козырь» данного произведения! Все триллеры ценны как раз описаниями разнообразных ужасов и тревожных ощущений. Причем, первое провоцирует появление второго. Так что, если первое отсутствует, второе так и не появляется. Поэтому я отнес данный рассказ не к триллерам, а к обычной сатире. Действительно, получилось весьма смешно: три бугая не справились с немощным старикашкой! В чем тут ужас состоял-то?

------------

РЕЗЮМЕ: почти мистическая история, подтверждающая известное правило — «по одежке только встречают, а вот провожают по способностям». Или же еще: «Не считай себя крутым, ибо рано или поздно нарвешься на того, кто окажется круче тебя самого».

Безымянный герой рассказа работает на золотоносном прииске в Скалистых горах. Некогда он служил в Индии в английских колониальных войсках, где и раздобыл красивый перстень, привлекший внимание одного из дальних потомков ацтекского племени. Судя по всему, именно эта побрякушка стала причиной одного грандиозного обвала в копях, унесшего жизни нескольких забойщиков...

Я полностью согласен с мнением самого автора, не желавшего публикации этой новеллы даже в «самиздатах». Сюжет у нее многообещающий, но плохо реализованный. Во-первых, нужно было правильно расставить акценты, выдвинув на первое место существенные причины катастрофы, а не заставлять читателя самостоятельно восстанавливать все сокрытые автором связи. Во-вторых, яснее изложить связь странных звуков, раздававшихся из провала, с ацтекской мифологией. Уже одно это должно было заставить читателя замереть в тревожном предчувствии, ибо жестокие ритуалы этого племени индейцев известны широкому кругу грамотных людей. В-третьих, не очень впечатляет и «ментальное» путешествие героев в глубины открывшейся бездны — слишком мало деталей, слишком туманны образы. Удивляет только то, что этот вояж был не на самом деле, а в воображении героя и его индейского спутника. И совершенно непонятно, почему пострадал только последний — только из-за того, что он был потомком ацтеков? А что — для Уицилопочтли не-индейцы никакой ценности не представляли, чтоль? Тогда автор действительно не знает историю и традиции этого племени! Ибо у ацтеков не было никакого представления о единстве расы: они постоянно воевали со своими соседями, чтобы их жрецам было чьи сердца вырывать на вершинах пирамид. Каждый город был сам за себя, а жителей остальных городов соплеменниками не считал. Тем более, что языки их немного отличались, особенно, в произношении. Так что не было разницы, кого именно приносить в жертву. Поскольку сама процедура жертвоприношения в рассказе не описана, это не создает в сознании читающего необходимой атмосферы, оттого и не страшит его. В лучшем случае он только недоуменно пожмет плечами и перейдет к чтению следующего по порядку произведения.

-----------

РЕЗЮМЕ: экскурс в сторону древнего ацтекского проклятия, которое было инициировано необычным артефактом главного героя. Прежде чем повесить на себя какую-то красивую побрякушку, вначале изучите ее историю, чтобы случайно не прогневить древних богов.

Сотрудник одного из нью-йоркских журналов снимает комнату в весьма мрачном доме на 14-й Западной улице. Причина проста: у героя не хватает средств на более приемлемое жилье. Отсюда все его неприятности. Их источник — странный сосед сверху, устроивший в своей квартире весьма шокирующие условия: низкую температуру и постоянно протекающую соляную ванну, от которой разит, словно из раскопанной могилы...

Хоть и написан данный рассказ в лавкрафтовском стиле (постепенное нагнетание атмосферы страха и тревоги), но сам его сюжет всё же недоработан и потому слабоват. Обстоятельства, с которыми столкнулся главный герой, не так пугают и шокируют, потому как всю необходимую для этого информацию читатель получит только в самой концовке, а до этого он будет только гадать, чем на этот раз автор собирается его удивить. Чем вообще может испугать старик-доктор, постоянно принимающий солевые ванны и боящийся нормальной температуры в помещении? Я сам лично живу при средней температуре 20 градусов по Цельсию, что всего лишь на 8 градусов выше описанной в новелле. Разница, конечно, имеется, но не столь существенная. Исходя из причины, можно было бы понизить это значение вообще до полного нуля — тогда бы всё было правдоподобнее и необычнее. К тому же, температура тут вовсе не главный фактор: она понадобилась рассказчику, чтобы привлечь внимание читателя к необычной особе старика-доктора. А главным фактором является как раз несколько «лежащая в тени» соляная ванна. С нее, собственно, вся история началась, ей же и закончится. Именно ее я бы выдвинул на первое место, а вовсе не какой-то «холодрыльник». Потому как нормальный человек в подобный раствор лечь не сможет. На этом и надо было сыграть, чтобы заинтриговать читающего. Из-за таких вот неверно расставленных акцентов рассказу не хватает атмосферности, которая так характерна для произведений Лавкрафта.

---------

РЕЗЮМЕ: рассказ о странном докторе, безвыездно живущем в своей квартире с экстремальными условиями. Вряд ли вы догадаетесь о причинах подобного затворничества, так что финал истории вполне может вас удивить.

Эбнер Уэйтли получает в наследство от умершего деда его дом с водяной мельницей в Данвиче, что расположен недалеко от Аркхэма. Уже одно это должно насторожить опытного знатока творчества Лавкрафта: в этой местности всегда происходят какие-то сверхъестественные события. В этот раз ими являются необъяснимые случаи гибели диких животных и домашнего скота на берегах протекающей рядом реки Мискатоник. Местные жители связывают их с проклятием рода Уэйтли, породнившегося много лет назад с кошмарными обитателями тихоокеанских глубин...

История на любимую лавкрафтовскую тему — темные культы Дагона и Ктулху — была в очередной раз дописана и переработана Августом Дерлетом уже после смерти писателя. Судя по стилю новеллы, именно последнему принадлежит честь написания большей части текста. А Лавкрафт либо разработал саму концепцию произведения, либо ограничился только базовым наброском, на который Дерлет «нарастил мяса». Это заметно по большей литературности произведения и относительно слабой его атмосфрености. Читать такой «комбинированный» труд легче, но в итоге он не так сильно впечатляет читающего, как это делали произведения самого Лавкрафта. Правда, Дерлет смог значительно повысить интригу сюжета, дозированно давая своему читателю важную информацию. Поскольку делает он это открыто, без каких-то косвенных намеков, главную суть семейного «проклятия» понимаешь уже к четвертой странице. А дальше идут следствия, которые кажутся уже далеко не случайными. Например, пожизненное «затворничество» тети главного героя. Совершенно ясно, отчего дед посадил ее под своеобразный арест:

----------

РЕЗЮМЕ: история одного семейного проклятия, корни которого лежали в опрометчивом браке одного из дальних родственников героя. Произведение в большей степени дерлетовское, чем лавкрафтовское. Наверное, это один из главных его «плюсов».

Очень интересное произведение, раскрывающее основы мира Лавкрафта.

Горы, снег, открытые пространства, где происходит некоторая часть событий, очень красива, что противоположно ужасу, скрытому внутри. Но этого лучше прикоснуться, узнать, через призму книги. Это моё любимое произведение Лавкрафта, которое постепенно заводит в глубину тьмы...Открыв глаза на суть местной метафизики, после которой понимаешь, насколько ужасы могут быть близки..

Это открытие целого жанра и спустя годы люди вспоминают это творчество. Кто не слышал про Ктулху, даже не знакомые с миром книг и фантастики? Мрачные, лишённые надежды истории, где ужас настолько силён, что даже человеческий мозг не может его воспринять и даже самый громкий крик не принесёт облегчения. Лавкрафт — это король хоррора, где истории настолько правдоподобно написаны, что в них вольно невольно начинаешь верить во время чтения.

Ричард Аптон Пикман был выдающимся художником, создававшим весьма специфические картины. Их специфичность заключалась не в особом изображении людей или пейзажей, а в создании весьма натуральных образов потусторонних созданий — вампиров, демонов и прочей нечисти. Как выяснилось, автор не выдумывал их, а рисовал с натуры...

Еще один экскурс Лавкрафта в область искусства, на этот раз — в живопись. Не нужно какой-то особой подготовки, чтобы так или иначе судить о написанных кем-то картинах. Большинству людей нравятся реалистичные картины, написанные в стиле натурализма и документализма. Но имеется категория поклонников, для которых главное — не образ, а чувства, которые возбуждает картина. Такое течение в искусстве называют экспрессионизмом. В таком стиле, к примеру, творили Марк Шагал и Альфред Сислей. Создаваемые ими образы были явно искаженными, почти гротескными, зато вызывали в душе зрителя сильный эмоциональный отклик, который ценился больше, чем правдоподобие самой картины. Творения Пикмана, судя по всему, относились к первому, натуралистическому, типу. Чем, собственно говоря, и пугали и восхищали одновременно. Думаю, неким их аналогом сегодня может служить творчество Бориса Вальехо, пишущего в манере «фантастического документализма»: образы на его картинах вполне узнаваемые, почти что фотографические, а вот окружающая обстановка явно не от мира сего. Правда, натуры у него вполне реальные и обычные — особенно женщины, которых он изображает почти исключительно в голом виде. Такой вот специфический вуайеризм: красота тела в нем возведена в ранг своеобразной религии. У Пикмана всё было с точностью до наоборот: он писал самое ужасное и отвратительное, которое могло радовать только самых изощренных извращенцев. Поэтому большинство своих картин он никому не показывал. Исключение было сделано для рассказчика — и то для того, чтобы впечатлить читателя столь необычной формой творчества. Меня лично не вдохновляют ожившие мертвецы и прочая кровожадная нечисть, хотя на монстров Вальехо я смотрю достаточно спокойно и даже с интересом. Так что суть рассказанной Лавкрафтом истории не кажется мне такой уж фантастичной.

----------

РЕЗЮМЕ: рассказ о том, КТО именно может служить натурой для сюрреалистических картин талантливого художника. Недаром говорят, что за подобное мастерство большинство людей готово продать свою душу дьяволу.

Каждый вечер герой рассказа, проживающий в старом доме на улице д'Озей, слышит весьма необычную музыку, звучащую совсем не по земным канонам. Определив, из какой именно квартиры она раздается, мужчина решает познакомиться с ее вдохновенным исполнителем. Но оказывается, что подобное знакомство ничего хорошего герою не сулит...

Экскурс Лавкрафта в область «высокого» искусства вызывает у меня лишь сдержанную улыбку. Потому что описать звучащую в новелле чарующую музыку у писателя не было никаких средств. Во-первых, по причине его некомпетентности в музыкальной сфере — он был хорошим журналистом и корректором, но не музыкантом (тем более, не композитором). Во-вторых, вся музыка строится на строго определенном созвучии нот, называемом консонансом. Любые иные сочетания нашему уху (точнее, рассудку) неприятны и не могут вызвать никакого восхищения — потому их и называют диссонансами (несозвучными). Попытка построить мелодию не по канону приведет к рождению какофонии — беспорядочному и бессмысленному набору звуков, не содержащих единого звукового ряда. Так что красивую мелодию сочинить можно, а вот необычную — вряд ли. Идея рассказа порочна уже в самом своем зародыше. Но я хорошо понимаю, что хотел сказать автор. Просто у него не хватило для этого ни знания, ни подходящих слов. Речь, скорей всего, шла о таком сочетании звуков, каковое могло разрывать «ткань реальности», перенося играющего в совершенно другой мир. Только вот, судя по канве этой истории, такой мир оказался далек от райской идиллии, на которую намекала услышанная героем музыка. Получается, что далеко не всё прекрасное служит добру...

-----------

РЕЗЮМЕ: история, позволяющая усомниться в созидающей силе высокого искусства, в данном случае — музыки. А кто вообще сказал, что умение творить музыку — от Бога?

Известный жулик и пьяница Джордж Бёрч попадает в не очень приятную ситуацию во время исполнения своих непосредственных обязанностей: он оказывается заперт в склепе, где временно хранились непогребенные по тем или иным причинам покойники. Нет-нет, это не очередной «ужастик», а скорее — ироничный мистический саспенс. Бёрч выживает, хотя и становится инвалидом. И после этого случая решает сменить свою опасную профессию... Если б на обложке не была написана фамилия Лавкрафта, я бы даже и не подумал об его авторстве. Юмор и даже легкая ирония ему были совсем не присущи. А в данной истории много несерьезного. Хотя писатель и пытается придать всему тревожный и пугающий тон, выходит всё с точностью «до наоборот» — читатель не пугается, а улыбается, наблюдая за нелепыми попытками гробовщика выбраться из заблокированного судьбой склепа. Сразу же на ум приходит аналогичный по идее рассказ По «Похороненный заживо». Только вот у По нет никакой мистики — это обычная «страшилка», а у Лавкрафта она явно присутствует, иначе как можно еще объяснить месть «неправильно» похороненного мертвеца своему мучителю? Разгадка и суть всей истории излагается в самом последнем предложении рассказа, что для Лавкрафта также нехарактерно. Но все источники утверждают, что он написал сие произведение 18 сентября 1925 года без всяких соавторов. Что ж, писателю нужно разнообразить свой стиль, чтобы не закостенеть в своем творчестве. Почитайте и повеселитесь от души.

-----------

РЕЗЮМЕ: история о том, как покойник смог отомстить гробовщику за недостойные похороны. Мораль: «Не стоит жульничать с усопшими, надеясь на то, что смерть всё спишет». Кое-какие должки она иногда дозволяет ликвидировать. Наверное, за особую плату.

Герой рассказа работает в сельской окружной школе недалеко от Аркхэма. Место само по себе мрачное и запущенное, детей до смешного мало, поэтому большого желания ехать сюда учительствовать особо не наблюдается. Ученики это тоже понимают, так что найти к ним правильный подход сможет не каждый. Новый учитель сделал почти невозможное: заручился уважением двадцати шести подопечных из имеющихся двадцати семи. А вот «навести мосты» к угрюмому Эндрю Поттеру всё никак не удавалось. Решив заняться этим делом основательно, герой едет к Поттерам лично, чтобы ознакомиться с их бытом на месте. И сразу понимает, что там что-то нечисто...

Если все ранее рассмотренные мной рассказы, что были дописаны Августом Дерлетом после смерти Лавкрафта, были совсем неплохи и даже в чем-то оригинальны, то данный образец совсем из другой оперы. Нормальным в нем остался только сам литературный язык. А вот сюжет немного «провис» из-за недостаточной проработки. Если уж речь идет о вселении в тело человека инопланетной сущности, нужно было сделать это более явным и очевидным по контрасту с обычными людьми. А Дерлет просто ограничился мрачным внешним видом и абсолютным равнодушием к учебе. Мне кажется, что уж к истории и точным наукам инопланетные гости должны были проявлять хоть какой-то интерес — они же собирались разведывать обстановку! В чем же тогда состояла эта разведка, как не в получении важной информации? Да и не стоило угрожать учителю, привлекая к себе внимание со стороны властей. Разве разведчики на чужой территории так себя ведут? Каков сюжет, таков и финал: создается впечатление, что в рукописи не хватает парочки листов, где всё разъясняется должным образом. Скорее всего, Дерлет не стал ничего менять в оригинале, а придумывать что-то свое ему было лень. Поэтому в произведении остались заплатки, шитые белыми нитками, которые очень сильно бросаются в глаза. Жаль... Ибо при творческом подходе из рассказа могло получиться что-то дельное, подобное сценарию фильма «Они живут среди нас» (They live...) или даже «Люди в черном».

-----------

РЕЗЮМЕ: история одного инопланетного вторжения, которое смогли предотвратить школьный учитель с экзорцистом-профессором. Определенно, Джоанна Роулинг читала этот рассказ в детстве, раз решилась на написание целой серии романов о похождениях странного мальчишки по фамилии Поттер.

Во время своих ночных прогулок по Провиденсу Артур Филлипс встречает странного джентельмена, который интересовался расположением старого кладбища. Поговорив с ним некоторое время, герой рассказа неожиданно для себя осознает, что незнакомец как две капли воды похож на известного писателя Эдгара Аллана По. Который ушел из жизни более 10 лет назад...

Еще одно произведение, доведенное до ума Августом Дерлетом уже после смерти Лавкрафта. Так же, как и в случае с «Тенью в мансарде», это явно пошло ему на пользу. Мало того, что сюжет стал более цельным, логичным и завершенным, так и стиль изложения данной истории стал более литературным — в первую очередь, засчет пространных диалогов, которых в оригинале не было совсем. От этого персонажи стали вполне живыми людьми, а не бесстрастными манекенами, коими они казались у Лавкрафта. Поэтому история «внезапно воскресших» писателей увлекает и цепляет читающего не на шутку. В сюжете рассказа очень много параллелей с повестью «За гранью времён». В ней мир конусообразных инопланетян описан очень подробно — с того самого момента, когда им пришлось спасаться со своей гибнущей планеты на древнюю Землю. Если вы прочитаете повесть перед данным рассказом, никаких лишних вопросов у вас уже не возникнет. Можно сказать, что «Ночное братство» является вольным продолжением ранней истории. Неизвестно, правда, кто был инициатором подобного сиквела — сам Лавкрафт или его приятель Дерлет. Последний, конечно, сильно смягчил психологическую линию, превратив рассказ в чистую фантастику. Лавкрафт, несомненно, рассчитывал на легкий саспенс типа «Убийства на улице Морг» Эдгара По. Кстати, сама идея использовать образ По в сюжете рассказа несомненно принадлежит Лавкрафту, который в детстве чрезвычайно увлекался произведениями писателя и всячески подражал ему в своих первых творениях. Это, образно говоря, своеобразная благодарность мастеру хоррора за подсказанный стиль. Концовка, правда, в стиле Лавкрафта, но это не так уж и плохо: она заставляет читателя всерьез задуматься над тем, а не началось ли в реальности то самое вторжение, о котором упомянуто в рассказе.

-----------

РЕЗЮМЕ: рассказ о том, как одна случайная встреча в темноте в корне изменила жизнь одного дотошного провинциала из Провиденса. Если ты поздним вечером увидишь неспешно прогуливающегося по аллее Маяковского или Булгакова, знай — это не «глюк», а самое натуральное инопланетное нашествие...

Герберт Уэст, студент медколледжа при Мискатоникском университете Аркхэма одержим идеей оживления умерших людей. Нет-нет, не в целях управления ими с помощью «черной магии» и колдовства, а в целях доказательства своей гипотезы «жизненной силы». По его мнению, смерть — вовсе не необратимый процесс, а всего лишь временное отключение человеческого разума от окружающей реальности. Если подобрать соответствующие химикаты и не тянуть долго с оживлением, последнее должно пройти очень даже успешно. Только вот КТО ИМЕННО появится в умершем теле — былая личность или нечто совсем чуждое?..

После демонологии и «черной магии» тема оживших мертвецов является самой популярной в мистической литературе. Недаром самым известным произведением у Мэри Шелли является «Франкенштейн», где вовсю муссируется тема подобного проклятия. Лавкрафт решил внести в нее современную новацию: ходячие мертвецы у него получаются в результате не совсем удачных медицинских опытов некоего студента-авантюриста, уверенного в том, что научные исследования не стоит огораживать разными моралистическими догмами и этическими запретами. Действительно, кому будет плохо, если смерть перестанет быть «последней границей» человеческого бытия? Выиграют почти-что все! Маленькая натяжка связана с тем, что тела усопших должны соответствовать определенным критериям, чтобы оживление прошло успешно. В этом-то как раз и состоит проблема: соблюсти данные требования чаще всего оказывается не так-то просто. Несколько неудачных попыток не только опорочили доброе имя Уэста, но и создали вполне реальную угрозу для жизни и здоровья добропорядочных граждан. Но разве подобные мелочи способны остановить настоящего энтузиаста? Собственно, весь этот вертеп существует благодаря упёртости и высокомерию главгероя, не желающего учиться на собственных же ошибках. Эти качества не так уж и фантастичны, хотя временами поступки героя рассказа кажутся откровенно притянутыми за уши. Например, бегство из первой лаборатории, расположенной на ферме Чепмена. Отчего это вообще случилось — разве Уэст не предполагал, что у оживления могут быть разные эксцессы? Если он думал иначе, то какой он тогда экспериментатор, если не умеет предвидеть все дальнейшие пути развития ситуации? Выкапывать мертвецов из могил ему, значит, не страшно, а вот от их стонов он просто рассудок теряет! Нелогично как-то...

Впрочем, у литературного изложения данной истории тоже имеются некие странности. Она состоит из нескольких глав, в начале каждой из которых автор зачем-то повторяет всё то, что было с героем произведения раньше. Слушать пять раз одно и то же как-то меня лично не вдохновляет. Поскольку количество выпущенных на волю монстров с каждой главой возрастает ровно на одну персону, «повторение пройденного» к финалу занимает уже ровно две страницы! А герою всё это сходит с рук, хотя по-настоящему его должны были съесть уже в самой первой главе («Ты меня породил, поэтому я тебя и съем!»). Но догадливым почему-то оказывается только последний монстр, который и ставит жирную точку в данной истории. Мораль: «Не воскрешай то, с чем сам не сможешь справиться, иначе посеянное тобой вернется к тебе бумерангом».

-----------

РЕЗЮМЕ: поучительная история одного врача-авантюриста, погибшего от рук своих «творений». Если б все неудачно вылеченные больные так же бегали за своими нерадивыми лекарями, последние либо б научились уму-разуму, либо б вымерли как мамонты в голоценовую эпоху.

Герой рассказа получает от своего родственника неожиданный подарок — его старинный особняк в Аркхэме. Условие вступления в наследство, правда, звучит несколько странновато: внук должен обязательно провести в усадьбе три летних месяца. Не заподозрив ничего, новый хозяин въезжает в свои новые владения и ... тут же понимает, почему соседи так сторонились его двоюродного деда...

Вы не поверите, но в этом рассказе есть весьма пространные диалоги! Причем, настоящие, живые, а не бессмысленно-формальные. Причина тут проста: рассказ был дописан и переработан сразу после смерти писателя одним из его близких знакомых, Августом Дерлетом. Именно поэтому он куда больше напоминает литературное произведение, нежели остальные творения «певца ужаса». Наличие диалогов — яркое тому подтверждение, ибо для Лавкрафта они были совсем нехарактерны. Теперь же появляется устойчивое ощущение натуральности происходящего: раскрыты чувства и эмоции действующих лиц, подробно расписаны все те странности, что происходят в пустом доме, даны все необходимые пояснения происходящему и, самое главное, концовка логична и оптимистична, что явно не в духе Лавкрафта. Словом, данная история описана так, как ее бы составил бы, к примеру, Эдгар По или Амбруаз Бирс. «Чистые» же творения Лавкрафта были по своему стилю сухи, неконкретны, документалистичны до мозга костей и слишком уж фантастичны, оторваны от реальности. Так что следы вмешательства Дерлета просто бросаются в глаза. И это идет произведению только на пользу! Думаю, настоящие ценители мистической литературы будут рады ознакомиться с данной редакцией.

-----------

РЕЗЮМЕ: поучительная история о том, что не всякий подарок нужно принимать даже от своих родственников. Особенно, если этих родственников при жизни вы как следует и не знали.

Молодой и амбициозный юноша Чарльз Декстер Вард (Уорд), с детства интересовавшийся историей и стариной, неожиданно для себя узнает, что известный салемский колдун и чернокнижник Джозеф Карвен является его родственником. Начав с вполне невинного поиска информации о деятельности этого человека, юноша приходит шокирующим выводам: его предок был повинен в массовом истреблении людей на своей ферме в Потуксете в 60-х годах XVIII века. Но, вместо того, чтобы извлечь из прошлого наглядный урок, Чарльз решает пойти тем же путем, что и салемский колдун...

Ну о-очень длинная история о черных колдунах и их коварном наследии, рассказанная в характерном для Лавкрафта стиле — с неясными описаниями, туманными намеками и медленным нагнетанием атмосферы страха и ужаса. Практически, в одном произведении мы имеем три схожие между собой истории: салемского чернокнижника Джозефа Карвена, его потомка Чарльза Варда и — напоследок — доктора Виллетта, близкого друга семьи Вардов. Эти истории сходны между собой как в основных деталях, так и в конкретных проявлениях. Рассказаны они не напрямую, а вторичным языком «городских слухов» и косвенных намеков. До середины повествования о характере деятельности Карвена приходится только догадываться, ибо конкретно о ней автор не говорит почти ничего. А те намеки, что он дает, может понять только весьма искушенный в области паранормального читатель. Атмосфера мягкого ужаса и тревоги создается не прямым созерцанием каких-то оккультных ритуалов или загробных монстров, а исключительно по внешним их проявлениям — странным световым эффектам, леденящим кровь звукам и удушливым волнам отвратительных запахов. Уже одного этого достаточно, чтобы заподозрить главного героя в дьяволопоклонничестве и черной магии. Чтобы совсем уж сразить читателя, автор добавит к подобному «букету» обожаемое им гробокопательство и жестокие массовые убийства. Всё описанное происходит «задним числом», ибо к моменту начала романа все события уже закончились и многое прояснилось до максимума. Весь последующий текст только проясняет эти детали и расставляет необходимые приоритеты. Собственно самому Варду уделено около половины повествования — почему, станет ясно только на последних страницах. Впрочем, догадаться о таком финале можно уже с середины романа.

Автор сам лично был очень неудовлетворен своим творением, которое он так и не смог дописать до конца, потратив на него почти что 20 лет (начиная с 1927 года). Роман с некоторыми доработками на основе дневниковых записей Лавкрафта издавали уже его друзья. Каких-то нестандартных решений и необычных сюжетов ждать от него не стоит — всё слишком просто и шаблонно. По крайней мере, для нашего века, чрезвычайно избалованного подобными историями. Лично мне «Франкенштейн» Мэри Шелли или «Дракула» Брэма Стокера кажутся куда более интересными и страшными, чем данное супер-творение американского «певца ужаса». Бояться его стоило читателям 20-30-х годов прошлого века, но никак не современному интеллигенту, не боящемуся ни бога, ни чёрта. Кроме того, произведение крайне сложно читать, ибо в нем мало объяснений, которые так обожает ленивый читатель, и совсем нет диалогов, проясняющих характер и настроение главных персонажей. Всё возложено на рассказчика, т.е. на автора, который большой откровенностью не отличается. Если вы дочитаете роман до конца, не потеряв после этого способности рассуждать, вам явно полагается Орден Подвязки за прилежность и внимание к чужому творчеству.

-------------

РЕЗЮМЕ: простая и тривиальная история о прапраправнуке одного из салемских колдунов, решившего возродить семейные традиции в родном для автора Провиденсе образца ХХ века. Загробные голоса, ужасные демоны и воскресшие мертвецы прилагаются ... как детали окружающей обстановки.

Удивительно атмосферная вещь! Особенно хорошо воспринимается, когда читатель уже знаком с творчеством Г.Ф. Лавкрафта. Особенно радует, что Август Дерлет будучи верным последователем своего наставника и друга, посвятил ему такой теплый и душевный рассказ. Своего рода эпилог к творческому пути великого затворника из Провиденса. Браво!

Преподаватель политэкономии Мискатоникского университета Натаниэль Пизли переживает странный и одновременно страшный период своей жизни: несколько лет назад во время очередной лекции перед студентами он неожиданно потерял сознание и ... очнулся ровно через 5 лет, практически ничего не помня о прошедшем времени. Только вот по ночам ему стали сниться весьма необычные и будоражащие сознание сны, в которых он бродил по очень древнему городу, построенному нечеловеческими руками. И, хотя сюжет этих снов был по своему логичен, Натан относился к ним как полету собственной фантазии, вызванной чтением неканонической литературы. До тех пор, пока в дикой австралийской пустыне не были найдены развалины каменного города, как две капли воды похожего на город, виденный во снах...

Я бы классифицировал сей труд как «твердую» фантастику с элементами легкого хоррора лавкрафтовского типа. Главной его идеей является гипотеза о возможности обмена разумами между двумя видами живых существ, принадлежащих разным временным эпохам. В данном случае речь идет о периоде в 150 млн лет — на границе палеозойской и мезозойской эр. Якобы, в это далекое время на Земле уже существовала разумная жизнь, сосредоточенная в загадочной Великой Расе, прилетевшей на нашу планету с далекой звезды по имени Йит. Точнее, не прилетевшей, а перебросившей свое сознание в тела конусообразных обитателей доисторических джунглей. История этой расы интересна сама по себе, ибо у нее было одно уникальное качество, позволявшее его владельцу заглядывать в далекое будущее, чтобы избегать грядущих опасностей и ошибок. Кроме того, интересен конфликт новоявленных «хозяев Земли» с ее прежними обитателями, которых Великая Раса загнала в подземелья, надежно заварив ведущие туда люки. Тем не менее, таинственные и злобные обитатели подземелий не вымерли и успели сказать свое слово в земной истории. Эти существа и приносят в канву повести тот легкий ужас, который мы называем лавкрафтовским. Он идет на уровне интуиции и ожиданий, а не на уровне образов и ощущений, что само по себе делает его тревожаще-необычным. Оставаясь длительное время где-то «на фоне» повествования, он напомнит о себе только в самой концовке, которая по сложившейся традиции будет несколько смазанной и неконкретной. Это необходимо, чтобы читатель сам дорисовал в сознании недостающие детали. Ведь, самый большой страх связан вовсе не с каким-то конкретным ужасным образом, а ОЖИДАНИЕМ этого образа, неконкретным и очень туманным намеком на нечто ужасное. В описании подобного Лавкрафт был мастером и новатором. Правда, сегодня его рассказы уже не так волнуют и пугают развращенного доступностью информации читателя, но некоторый эффект влияния всё же проявляется. Кое-кому данное произведение покажется непомерно затянутым и даже непонятным, но это легко исправляется предварительным знакомством с небольшими рассказами писателя, которые должны настроить читающего на правильный лад. Начинать свое знакомство с «певцом ужаса» именно с этой повести всё же не стоит.

-------------

РЕЗЮМЕ: история необычных сновидений одного американского профессора, которые на самом деле оказались сущей правдой. А вам сами никогда не снились такие же яркие и убедительные сны, кажущиеся вполне реальными? Если ответ будет отрицательным, разрешите выразить вам мои искренние соболезнования.

Ровно пять лет назад Амос Старк занял 5000 долларов у своего приятеля Уэнтворта. А через два месяца сам заимодатель неожиданно погиб на охоте от случайного выстрела. Поскольку никаких расписок он не брал, Старк решил взятых им денег не возвращать. Да и кому их вообще отдавать? И вот пять лет прошли, и Уэнтворт явился к Старку за своим долгом... Как всегда, ужас будет лавкрафтовским — отдаленным и неясным, еле осязаемым. В первую очередь, потому, что вся история рассказана не самим должником, а совершенно посторонним человеком, застрявшем в доме Старка по чисто погодным обстоятельствам. Поскольку тот был не в курсе всех прошедших событий, большого значения словам хозяина не придал. К тому же, речь старика была так бессвязна и неконкретна, что вытащить из нее полезные сведения было совсем непросто. В этом весь Лавкрафт: сказать всё, не сказав конкретно ничего. Потому что таким образом даже самое простое событие приобретет черты таинственности и сверхъестественности. А это должно произвести на читателя соответствующее впечатление: он будет ждать, что вот-вот произойдет что-то необычно-ужасное. Поскольку ожидание всегда оказывается страшнее любого ощущения, финал новеллы не так уж и шокирует на самом деле. Чтобы сохранить интригу, надо было сделать его таким же размытым и неопределенным, чтобы в душе сохранилось это чувство «непонятого ужаса», но писатель отчего-то решил не обманывать предчувствия читающего и выложил всё, как есть. Чем немного снизил накал страстей в финале. А зря...

-------------

РЕЗЮМЕ: поучительная история, рассказывающая о том, что бывает с нечистоплотными должниками, пытающимися избежать уплаты долга. Как говорится, дружба дружбой, а денежки — врозь.

Пожалуй, наряду с «Зовом Ктулху», данная история является своеобразным фирменным знаком творчества Лавкрафта. Ему очень импонировало наполнять свои произведения древними существами, населявшими Землю задолго до появления человека. Потому что по их поводу можно было нафантазировать такого, от чего у скучающего обывателя буквально волосы дыбом встанут! Дагон как раз одно из таких существ. Герой рассказа столкнулся с ним во времена Первой мировой, когда тайно бежал с захваченного немцами судна. Как говорится, из огня да в полымя: от одних сбежал, а с другим повстречался. И неизвестно, кто из них был хуже — доисторический монстр в зверином обличии или современные монстры в человеческом. Рассказ просто пропитан чувством безысходности и отчаяния: когда идет война, всегда кажется, что никакого будущего у человечества нет, ибо завтра на планете может уже никого не остаться в живых. Тогда придет время таких вот дагонов, которые давно мечтают вернуть себе утерянное некогда господство. Если честно сказать, им для этого не потребуется много усилий, ибо мы сами усердно им в этом помогаем. Тут вопрос явно философский: кто в этом больше виноват? Если б Лавкрафт знал, что новая мировая начнется через 20 лет после завершения первой, он бы, скорее всего, не удивился, ибо был уже готов к подобному развитию событий. Человек, по его мнению, не царь Природы, а ее разменная монета, пожертвовать которой ничего не стоит. До нас на планете уже кто-то обитал, так что и после нас кто-то обязательно будет. Может, и не дагоны, но свято место точно пустым не окажется. Огорчаться на подобную перспективу не стоит. Данный рассказ — своеобразное предсмертное письмо от лица всего человечества, которое неуклонно движется к своему закату. И совсем недаром герой рассказа обещает покончить с собой сразу после изложения данной истории. Такой вот пессимистический посыл...

-----------

РЕЗЮМЕ: рассказ о столкновении человека с представителем древнейшей жизни на Земле, заставивший героя задуматься о печальных перспективах человеческой цивилизации.

Артур Джермин, потомок славного рода исследователей дикой Африки, получает оттуда объемистую посылку в виде большого заколоченного ящика. Вскрыв ее, он спустя некоторое время кончает жизнь самоубийством, совершив самосожжение на пустыре... Вся описанная Лавкрафтом история посвящена объяснению причин такого страшного поступка. Кое-какими своими деталями она напоминает детектив, шаг за шагом вскрывающий истинную природу родословной семейства Джерминов. Понятное дело, что в ней явно что-то нечисто — иначе б писатель не стал создавать сей труд. Будет в ней и таинственная жена прапрапрадеда, которую он надежно прятал от посторонних взглядов, и странное сумасшествие, которое стало своеобразным семейным проклятием всех Джерминов, и древняя легенда о стоящем в самом центре Африки городе, разрушенном нашествием гигантских человекообразных обезьян... Где-то к середине произведения становится ясно, к чему именно клонится всё следствие. По крайней мере, опытный читатель уже должен понять, чем всё закончится — точнее, почему (ибо концовка уже описана в самом начале рассказа). Для начала ХХ века подобный сюжет был нов и неожиданен, ибо добрая треть африканского континента была исследована плохо или даже совсем не посещалась европейцами. Туда можно было поместить всё, что автору могло вообще прийти в голову — к примеру, Валерий Брюсов поместил туда даже империю мифических атлантов, сумевших чудом спастись с тонущего острова. Чего ж тогда удивляться какому-то городу «белых обезьян»? Тем более, что Африка была их естественной родиной. По секрету скажу, что в СССР в 30-х годах прошлого века даже пытались осуществить то, что автор напридумывал в своем рассказе. Так что реальность не так уж далеко разошлась с его фантазией. Другой разговор — а стоило ли кончать жизнь из-за такой пустяковой тайны?

-----------

РЕЗЮМЕ: родословная известного антрополога Уэйда Джермина, приведшая в итоге к страшной смерти его единственного прапраправнука. Иногда лучше не интересоваться своими истинными корнями и жить сегодняшним днем. А вдруг окажется, что вы приходитесь близким родственником какого-нибудь древнему монстру?

Пишу сразу после прочтения, пока впечатления живы. «Шепчущий во тьме» неспешное произведение, поначалу немного скучное. Но чем дальше, тем интересней и, самое главное, страшней мне становилось. Подобные истории о пришельцах всегда производили на меня впечатление. Это тоже сыграло свою роль в восприятии повести, однако это мастерский фантастический триллер. Он погружает в свою атмосферу постепенно. Даже когда я знал все подробности, даже когда я осознал некоторую глупость рассказчика, страх не отпускал меня. И предсказуемый конец лишь усилил ужас.

Сюжет этой истории сильно напомнил мне просмотренный в 80-х годах прошлого века фильм ужасов «Извне» (From beyond). В нем главные герой (точнее, главный злодей) Кроуфорд изобретает особый прибор, названный «резонатором», который изменяет режим работы головного мозга, позволяя человеку контактировать с невидимыми глазу сущностями нашего мира. Но, как и всегда в подобных случаях, машина идет «вразнос», превращая своего создателя в кровожадного монстра, охочего до чужих мозгов. Герой рассказа Лавкрафта тоже изобретает свою машину, способную усилить все человеческие чувства до такой степени, что станут видимы прежде невидимые объекты материального мира. Только вот особенность ситуации состояла в том, что и ты сам становился видимым для разнообразных монстров... Конечно же, фильм был значительно страшней новеллы, прежде всего — засчет масштабных и весьма впечатляющих киноэффектов. После просмотра фильма я даже вначале опасался, что ночью мне будут сниться кошмары. Но как-то обошлось... Не помню, чем закончился фильм, а вот новелла заканчивается не совсем в духе Лавкрафта: герой выживает, выполняя одно нехарактерное для него действие. Можно считать, что финал вышел если не счастливым, то уж точно не трагичным. Видать, незадолго до своей гибели писатель стал глядеть на свою жизнь и творчество более оптимистически, чем это было ранее.

-----------

РЕЗЮМЕ: история о том, что не все изобретения и открытия приносят пользу человечеству. Не стоит «изобретать велосипед», который матерь-природа давным-давно сдала в утиль за ненадобностью. Пытаясь улучшить свое естество, человек вполне может ввергнуть себя в самый настоящий ад.

Герой рассказа, движимый праздным любопытством, наведывается в комнату, которую снимал опальный священник, обвиненный в чтении запрещенных книг и дьяволопоклонстве. Пикантность ситуации состоит в том, что он недавно умер, а его тело забрала для похорон некая таинственная Организация. Герой как раз и хочет выяснить, что тут произошло на самом деле. Только вот священник предусмотрел, что такое могло случиться, и оставил всем любопытствующим одну коварную ловушку... Слишком уж простая по сути мистическая история, в которой описывается одна из возможных форм бессмертия путем переноса сознания в тело другого человека. Источником и инициатором в этом процессе служит некая «заговоренная» вещь, которую специально выставляют напоказ. Герой рассказа как раз на нее и напоролся, хотя его на этот счет заранее предупреждали. Особенность данной истории в том, что процесс «перепрошивки» сознания не был доведен до конца, из-за чего у главного персонажа появилась большая проблема с последующей самоидентификацией. Придется ему теперь из-за этого начинать новую жизнь где-нибудь далеко от прежнего места жительства... Мораль: любопытство — не порок, а самый верный способ создавать себе проблемы буквально на ровном месте.

------------

РЕЗЮМЕ: мистическая притча о вреде чрезмерного любопытства. Недаром же говорится, что все одноглазые калеки — это те, кто очень любил подглядывать за другими в замочную скважину.

Очень красиво, богов возвращают поэты. Боги радуясь отсылают к поэтам, в итоге поэты снова возвращают богов, цикл замкнулся. Героиня преисполненна.

Двое друзей проводят время вместе, наслаждаясь видениями, навеянными при помощи наркотических средств. Они оказались настолько необычными и впечатляющими, что их невозможно выразить обычным человеческим языком. Но на свете не существует ничего вечного: во время одного из своих бестелесных странствий приятели натыкаются на странное препятствие, преодолеть которое смог только один из них. И очень сильно об этом пожалел впоследствии... Небольшая страшилка, посвященная расплате за свои удовольствия. Во времена Лавкрафта наркотики не считались злом и рекомендовались к приему даже фармацевтами. Вспомним, что в Англии официально существовали «опиумные клубы», которые, кроме вымышленного Шерлока Холмса, посещали и очень известные люди — такие, как писатели Томас де Квинси и Чарльз Диккенс. Считалось, что наркотик расслабляет нервную систему и благотворно влияет на характер человека. О привыкании к «кайфу» никто не говорил. Оказалось, зря. Ибо, как утверждает герой Лавкрафта, бог грёз и сновидений Гипнос ничего задаром не дает — расплата наступит хоть и не сразу, но непременно. Правда, не в такой мистической форме. Но от этого она вовсе не станет приятной. За любую привязанность человеку грозят весьма неприятные последствия. Даже за пристрастие к сладкому (диабет) и жирному (атеросклероз сосудов). Мораль сей басни такова: не стоит привыкать к приятному и красивому — лучше во всём и всегда соблюдать умеренность. Парадокс состоит в том, что большинство людей, понимая это правило, всё же многократно нарушают его, поддаваясь неумеренным эмоциям.

-------------

РЕЗЮМЕ: притча о вреде устоявшихся привычек, прежде всего — о приеме наркосодержащих средств. Знакомство с ними легко начать, но невозможно закончить.

Это история проклятия города, жители которого в стародавние времена истребили необычных на вид обитателей серокаменного города Иб, сошедшего прямо с лунного диска. Построив свой город на месте прежнего, люди считали себя героями, освободившими свой мир от мерзких зеленокожих тварей. Даже боги, казалось бы, соглашались с ними, позволяя Сарнату шириться и процветать. Но, как оказалось, это была всего лишь иллюзия благоденствия, которая закончилась ровно через тысячу лет после уничтожения Иба... Если вы знакомы с общим содержанием библейских текстов, то легко уловите знакомый мотив — разрушение Богом двух легендарных «городов греха», Содома и Гоморры. Их жители так же, как и жители Сарната, отошли от праведных дел и начали грешить налево и направо, оскорбляя Бога своими возмутительными поступками. Он терпел достаточно долго, но когда в обоих городах не осталось даже десятка праведников, всё же не выдержал. Выведя из Содома лишь семью праведника Лота, поразил остальных грешников дождем из горящей серы. Кара за уничтожение города жабоподобных лунитов происходит немного иначе, но параллели вполне понятны: ничто в этом мире не останется без внимания высших сил, ратующих за справедливость. Отчего же тогда ее пришлось ожидать так долго? Наверное, для того, чтобы урок вышел запоминающимся: Сарнат к моменту своего падения находился на вершине благополучия и славы (недаром автор уделяет так много места описанию его величия), так что его гибель «в одну бедственную ночь» должна была произвести на людей соответственное впечатление. Чтобы никто больше не дерзнул повторить подобное.

-------------

РЕЗЮМЕ: притча о неизбежном возмездии за «грехи предков», поразившее самый успешный из городов Мнара. Как говорит известная поговорка: «Сколько верёвочке не виться, а ее конец всё же неизбежен».

Философская притча с не совсем понятным посылом. Два талантливых скульптора живут в одном и том же доме, расположенном на склоне горы Менэлус в Древней Греции. Оба знамениты и уважаемы на всей территории античного мира — в пределах от Лидии до Неаполя (т.е. от Малой Азии до Италии). Даже тиран Сиракуз был вынужден обратиться к ним, когда ему понадобилось установить в городе статую богини удачи — а это как-никак почти что 1000 километров! Есть чем гордиться. Только вот новый заказ отчего-то не принес радости вдохновения одному из друзей (Мусиду), и он начал медленно чахнуть. Так что работу пришлось завершать его товарищу. А в конце концов и она оказалась напрасной. Почему? Сложно ответить. То ли потому, что правитель Сиракуз был тираном (к тирании в Древней Греции обращались в самом крайнем случае), то ли потому, что соперничество двух друзей косвенно вносило раздор между ними. Но может быть и такое: любой талант на самом деле — не от бога, а от дьявола (т.е. Аида). А любой демон всегда очень щепетилен в вопросах славы и почитания — не хотел, чтобы друзья слишком уж прославились. Словом, думайте, что хотите! Только вот отчего олива на могиле Мусида приобрела некоторые из его черт? Это уж совсем не по-гречески! Мораль сей притчи я лично не берусь разгадывать. Да есть ли она тут на самом деле? Вполне может быть, это просто история о мимолетности славы и преходящей силе человеческой дружбы. Последнее наиболее вероятно для такого скептика и пессимиста, каким был автор новеллы.

------------

РЕЗЮМЕ: притча о кратковременности идиллии, созданной двумя друзьями-скульпторами. Как говорил небезызвестный герой фильма «В бой идут одни старики», всё на свете преходяще — только творения людей вечны.

Еще одна не совсем характерная для Лавкрафта история повествует нам о вечном поиске, который заведомо не даст никаких результатов. Ее главный герой, юноша по имени Иранон, с самого детства мечтает найти мифический город Эйру, в котором он якобы некогда был принцем. Только вот поиски никак не увенчиваются успехом, поэтому сам собой возникает вопрос: а был ли на самом деле такой город или он существовал только в воображении романтически-настроенного юноши? Подобные настроения знакомы большинству из нас: еще в детстве выдумывая себе некий идеал (человека, место жительства или род занятий), мы очень быстро начинаем воспринимать его как нечто реально-существующее, всю остальную жизнь пытаясь его достичь. И лишь в достаточно зрелом возрасте понимаем, что всё это было всего лишь неосуществимой мечтой, игрой молодого воображения, стимулировавшего процесс нашего взросления. Как правило, планы детства не сбываются ни у кого — точно так же, как постоянно ускользает от Иранона его манящий своими прелестями сказочный город. Что поделать — грёзы и идеалы живут в совершенно ином мире, двери в который закрываются где-то в возрасте 30 лет. После этого человек уже не мечтает, а просто пытается примирить себя с тем миром, в котором он живет. Романтику прошлых лет ему заменяет обыденность и рациональность реальной жизни. Поэтому прощание с детством так же печально и трагично, как и концовка рассказанной нам истории.

------------

РЕЗЮМЕ: притча о недостижимости придуманного нами идеала и скучной обыденности реальной жизни. Молодым людям трудно осознать ее мудрость из-за недостаточности жизненного опыта.

Еще одна история, рассказывающая о чудесном мире сновидений, куда герой рассказа попадает каждое время, когда видит на небе сияние Полярной звезды. Вначале он посещает этот мир как фантом, невидимый и неосязаемый, но через некоторое время обретает новое тело и биографию. Теперь он — житель прекрасного города Олафоэ, лежащего на плато Саркия между двумя горными вершинами, стерегущими западный перевал. А за ним находится город Дайкос, который в один из дней был захвачен воинствующими карликами-убийцами. Теперь они наверняка направятся к Олафоэ. Герой вместе с остальными жителями города готовится отразить их нападение, неся свою вахту наблюдателя на вершине сторожевой башни... Первая параллель мира грёз с нашим заключена в воинственных карликах, которые в мире Олафоэ носят имя «инуты». Дело в том, что своим обликом они сильно напоминают американских эскимосов. Тонкий намек заключается в том, что этот народец называет себя «иннуиты». Усекаете сходство? Автор про него не упоминает, ибо каждый американец и так всё поймет. А вот иностранцам требуется некоторое пояснение. Эскимосы-иннуиты весьма миролюбивый и непритязательный народ — почти что символ беззащитности. Но в мире грёз всё обстоит по-иному: там инуты — жадные до крови завоеватели, не испытывающие жалости перед своими противниками. Чем не толкиновские орки, штурмующие Минас-Тирит? Трагедия героя рассказа состоит в том, что по-настоящему стать жителем мира своих сновидений он так и не смог, причем в самый решающий момент. А лично я и не сомневался, что так будет: практически все произведения Лавкрафта заканчиваются на пессимистической ноте. Говорят, что все пессимисты — счастливые люди, ибо никакие предсказания не могут их огорчить. Но, почитав Лавкрафта, почему-то так уже не думаешь. Скорее, он «рыцарь печального образа», разуверившийся в собственном мире. Грусть, печаль и разочарование, по его мнению, — единственные чувства, достойные человека. И мне иногда кажется, что писатель не так уж и далек от истины.

-----------

РЕЗЮМЕ: история человека, который так и не сумел стать своим в мире собственных сновидений. Уверен, что каждый из нас когда-либо испытывал на себе подобное чувство — особенно по утрам.

События этой маленькой новеллы происходят в мифическом «мире сновидений», куда души людей попадают во время ночного сна. Время там течет по-иному, так что за одну ночь там можно прожить изрядную часть своей жизни. Чтобы попасть в этот мир физически, нужно пройти определенный «испытательный» период, необходимый для знакомства с языком и обычаями тамошних аборигенов. Всё в этом мире не так, как у нас, хотя определенные параллели иногда провести можно. Данная история посвящена легендарному походу ультарского мудреца Барзаи и священника Аталя на вершину горы Хатег-Кла. Их целью было не само покорение этой неприступной вершины, а ... встреча с богами, которые очень любили пировать на ней. Барзаи носил прозвище «мудрый» за то, что прочел семь тайных книг и потому очень много знал о богах. Только вот на этот раз дело сразу пошло не так, ибо в тот памятный вечер неожиданно началось лунное затмение... Иронично-саркастичный тон рассказа подскажет опытному читателю, что история закончится совсем не так, как это виделось ультарскому мудрецу. Слишком уж пафосны его речи и неколебима уверенность встретиться с богами. Как раз тот случай, когда даже опытной старухе не избежать прорухи. Сам факт затмения уже подскажет вам, каков будет результат восхождения на гору (так и хочется сказать: Синай). Его поведает нам священник Аталь, от лица которого фактически и ведется повествование. Мораль сей сказки такова: не говори «гоп!» перед прыжком через лужу, ибо после этого непременно вываляешься в грязи.

-------------

РЕЗЮМЕ: небольшой анекдот на религиозную тематику, рассказывающий о нежданной встрече с богами. Попы и прочие церковники будут просто в ярости от него.

Бэзил (т.е. Василий) Элтон работает смотрителем одного удаленного маяка на Норт-Пойнте (Северном мысу). Это просто одинокая скала, время от времени накрываемая водой океана фактически до самого верха. Корабли проходят редко, так что Элтон испытывает острую ностальгию по общению с себе подобными. Он грезит о далеких мирах и странах, которые могли посетить проходящие мимо корабли, мечтая самому когда-нибудь оказаться в них наяву. Словно бы подслушав его мысли и желания, на горизонте появляется Белый Корабль, капитан которого приглашает смотрителя разделить с ним необычное путешествие по воображаемым мирам... Чувствуете в канве рассказа что-то знакомое? Любой опытный читатель легко найдет много сходства данной истории с историей юной Ассоль из «Алых парусов». Оба произведения написаны приблизительно в одно и то же время, так что приоритет первенства установить тут сложно. Скорее всего, оба автора пришли к одной и той же идее одновременно. Сходясь в главном, сюжеты отличаются в деталях: Белый Корабль вместо алых парусов, смотритель маяка вместо юной мечтательницы, реальное путешествие вместо воображаемого... Как истинный пессимист, Лавкрафт не мог допустить в своем произведении оптимистической концовки, ибо, по его мнению, достигнуть мира своей мечты можно, а вот удержаться в нем не получится: человек рожден для страданий и испытаний. В этом заключена философия жизни самого автора, умершего в самом расцвете своих сил. «Белый корабль» — единственное творение писателя, в котором нет призраков, колдунов, вампиров и прочих чудовищ человеческого воображения. Оно отражает внутренний мир своего творца: надежды, которым не суждено осуществиться, и счастье, которое хоть и длится несколько тысячелетий субъективно, но объективно полностью умещается между несколькими ударами человеческого сердца. И никаких надежд на возвращение этого прекрасного времени... Фактически, перед нами биография самого писателя, выраженная иносказательным языком романтической литературы. Он вполне мог бы стать таким же романтиком, как Жюль Верн или Александр Грин, но вошел в историю как сказитель сверхъестественного и певец «сокрытого ужаса». Возможно, это не так уж и плохо: только такому вот «скрытному романтику» и было под силу создать столь необычные и увлекательные творения об ужасном.

-------------

РЕЗЮМЕ: философская притча о недостижимости свой мечты и мимолетности счастья, чем-то похожая на древнюю легенду об Икаре, потерявшем свои крылья из-за собственной гордыни.

Тема кошек в данном рассказе не раскрыта, При чтении не было желания кого-нибудь погладить, или кому-нибудь помурлыкать чего-нибудь в ответ. Считаю это главным недостатком рассказа. Хотя в «Черном коте» Эдгара По, тоже, тема умиления не расскрыта

Рассказ немного напоминает «Улицу», Только за место домов тут старик и таинственные банки.

Рассказ написан патриотом. Тяжело наблюдать как родные донельзя земли, изменяются под напором пришлых, чужаков. Как изменяются жители, порядки, устои, остаются только эти дома. Но даже и у них есть предел терпения, во вселенной Лавкрафта

Рассказ красивый, но незапоминающийся. Смысл немного похож на рассказ «Память» написанный в том же году. Интриги никакой нет, высокомерные Сарнатцы, получили по заслугам, в тоже время их сложно винить, вед тела предедущих жителей были чересчур желеобразными. Сложно удержаться да и не проткнуть это копьём.

Он в одиночестве живет в огромном темном замке, сырые стены которого источают сырость и мерзкий запах. А за его пределами находится дремучий лес, деревья которого закрывают солнце и голубое небо. Кругом царит полумрак и уныние, которые некому рассеять. И вот однажды он сумел найти замаскированный вход в высокую башню, вершина которой терялась где-то высоко вверху, от всей души надеясь, что с ее высоты он сможет увидеть то, о чем так хорошо знал по книгам. Но вместо этого ему открылась ужасная правда, которую он приказал себе забыть когда-то очень давно... Довольно необычный взгляд на хорошо известную проблему демонологии, так сказать, с «той стороны» Стикса. С точки зрения традиционной религии, все демоны — суть порождения Мрака, беспросветного и ужасного. Они не имеют души и потому не могут отличить Добро от Зла. А, значит, служат последнему всей своей мерзкой сущностью. Жалеть их точно не стоит. Но Лавкрафт решил взглянуть на демонов по-иному: а что, если они всё же имеют душу, которая тоже умеет страдать? Каким тогда покажется им свой и наш мир? И так ли уж мерзки и жестоки они, как это описывают церковные книги? Что, если они тоже ошибаются? Пожалуй, это одно из немногих произведений, которое пытается оправдать эти порождения Тьмы, показав истинную суть их натуры. То, что они являются изгоями в обоих мирах, не находящими себе в них ни места, ни надежды, ни полезного применения. Все ополчились на них только за то, что выглядят они ужасно, непохоже на остальных. Действительно, сложно с таким-то обликом доказывать, что у тебя тоже есть душа! Как говорится, «по одёжке встречают...» Думаете, что всё это сказки? Тогда вспомните древние месоамериканские цивилизации, погибшие под ударами испанских конкистадоров. Сегодня мы сочувствуем инкам, ацтекам и майя, считая их невинными жертвами алчных до золота европейцев. Но, вглядевшись внимательней, вы не увидите на них белых хитонов праведников, ибо их жизнь была полна обычаев и традиций, которые иначе как садистскими назвать не получится. Каждая пирамида, услаждающая взоры современных туристов, начиналась с массовых человеческих жертвоприношений, которые совершались изуверским вырыванием сердец из еще живых тел. Ради таких же ритуальных убийств проводились и хорошо известные игры в мяч, чем-то напоминающие современные баскетбол с волейболом: проигравших тоже приносили в жертву на вершинах уже упоминавшихся пирамид. Перед тем, как судить, рекомендую всем интересующимся еще раз пересмотреть фильм Мела Гибсона «Апокалипсис».

Так кем же были древние индейцы — невинными ангелами или всё же жестокими демонами? Ни теми, ни другими. Они были талантливым, но своеобразным народом, который жил на тонкой грани добра и зла, балансируя на ней, словно заправский акробат. То, что инквизиторы сочли злом, было всего лишь одной из форм спасения мира от грозящей ему гибели. Чтобы этот мир жил, люди должны были кормить его своими предсмертными мучениями. То, что нам кажется изощренной жестокостью, для ацтеков было всего лишь вынужденной необходимостью. Но отличить одно от другого так непросто... Поэтому не беритесь судить о других только по внешнему облику и образу их жизни, ибо истинной сути человека за этим увидеть удается далеко не всегда.

------------

РЕЗЮМЕ: неожиданный взгляд на демонов и прочих «порождений Тьмы» со стороны их собственной натуры. Кто они — исчадия Ада или жертвы распространенных предрассудков? Вопрос, на который человечество вот уж как десять тысячелетий не может найти удовлетворительного ответа.

Да, прусская надменность здесь иногда достигает карикатурной высоты. Но в этом же есть и своеобразие – в рассказе события Первой мировой войны, однако, можно представить эту же историю и во времена Второй мировой – так ярка там немецкая жестокость. А немецкая логичность и рассудительность героя-рассказчика хорошо подчёркивает сверхъестественные странности, происходящие с экипажем подводной лодки.

Видно, что рассказ на самом деле ранний – уже есть затопленные циклопические сооружения, есть странные артефакты и сверхъестественные ритуалы призраков. Но всё это близко, но ещё не воплотилось в атрибуты авторского мира «мифов Ктулху»

Так как я недавно познакомился с биографией Джека Вэнса, то возникла прямая глупая аналогия, когда он писал свою «умирающую землю» работая моряком, часто также оставлся один на один с морем, и грезил, как и этот смотритель маяка. Очень странно, но их грезы, немного, и иногда схожи по духу. Читая весь сновидческий цикл, как не поверить в то, что эта случайнось, не случайна.

И как в конце жаль, что все когда-нибудь разбивается волной о пустынный берег. Мечта только сталкиваясь с реальностью, становится мечтой, возможно в этом есть, некий вывод

Очень интересная идея. Сон как некая вторая жизнь, для которой наша жизнь сон. Жаль, только, что эта вторая жизнь связанна с другими сущностями, а так же, не менее жалко Катскилльских дегенератов.

Их жизнь, кроме как иногда вторжением из вне, в их сны потусторонних сущностей, ничем не примечательна. А жизнь тех существ невероятна, ведь они взрывают иногда звезды, целые сферы, вспышки которых, затем иногда замечают земные астрономы, регестрируя эти невероятные наблюдения. На зло катскилльским дегенератам.

Интересна идея еще, тем что иногда действительно людям снится то, чего они возможно никогда не видели, и многое, произошедшее во сне, им затем сложно объяснить, как раз возможно из-за того, что аналогов подобного в привычной жизни нет, нет таких понятий, свойств. Впрочем это довольно большая и противоречивая тема. Которая здесь немного раскрыта.

Сущности кстати, немного напоминают, существ из рассказа Роберта Уилсона «Utriusque Cosmi» из сборника Потерянные Боги, название которого тоже отсылает к Лавкрафту

Рассказ не смотря на свою недосказанность, имеет все присущие достоинства характерные для автора. Немного схож по теме со «Зверем в пещере», местом действия, только вместо Зверя здесь провал, а потяренный это — Хуан. Но здесь все сплетается как всегда, в итоге, с излюбленной автором темой снов. А кольцо, барабанный бой в глубинах, жар и огонь в бездонной бездне, перекликается возможно с будующими глубинами Мории

Возможно нужно больше переводов, что бы ощутить более полно все мастерство слова. Образы яркие, персонажи и атмосфера, очень хорошо бы вписались в «Умирающую Землю» Вэнса. Тема мимолётности человечества как и мимолётности жизни одновременно пугает, и ставит на место, верующих в свою особенность, и неприкосновенность. Это чувство, тема, так или иначе встречается во многих произведениях Лавкрафта, окрашенная в те или иные тона

Рассказ сюжетно вроде бы с намёком на юмор, тем более зная предисторию написания. Но все сложилось в некий готический гротеск, в стиле Эдгара По. Немного пугающий реализмом, противоестественности

Я тебе говорил что такое безумие? Безумие — это точное повторение одного и того же действия, раз за разом, в надежде на изменение. ЭТО. ЕСТЬ. БЕЗУМИЕ.

Несмотря на то что я являюсь поклонником «затворника из Провиденса» эта повесть(или это рассказ?) меня порядком задушила. Информации то подается целое нифига, то вдруг она просто сносит тебя потоком. Причём некоторые вопросы так и остались без ответов

В общем я остался разочарован.

Очень яркий, запоминающийся образ, что звезды, что дозорного, что некого перерождения. Очень тонкий, действительно хорошо передающий ощущение сновидения, образ.

Сам дозорный напомнил почему-то, ту третью главу из «Глаза другого мира» Джека Вэнса, «Горы Магнатца», где главный герой попадает в похожую ситуацию.

В детстве осталось много впечатлений. Сейчас уже не настолько кажется все сильным. Возможно все дело в воображении чем оно сильнее тем сильнее этот рассказ затронет. С возрастом некие границы воображения сужаются. Можно назвать этот рассказ даже неким мерилом воображения. Чем оно сильнее тем больше впечатлений.

Но все же, даже сейчас, остаётся хорошее впечатление, крепко сбитого, качественного творения. Рассказ своей лаконичностью заставляет творчески домысливать многое, и додумывать на разные лады. Подобная свобода, не может не радовать.

Сюжет на первый взгляд очень прост, но отделанно очень красиво. Из похожего, вспоминается только «Бобок» Достоевского. Только, если в «Усыпальнице» диалоги с мертвыми не расписанны, то в «Бобке» они представленны во всем многообразии. Было бы не плохо найти нечто оъеденяющее, эти два рассказа.

Сложно оценивать, с одной стороны все выглядит замыленным, так как тема, и образы, достаточно распространённые. С другой стороны остаются некие ощущения, которые будь этот рассказ написанным кем, другим, возможно бы не появились, или они бы были просто другими, остался бы некий другой осадок, послевкусие. Атмосфера Эдгара По, и возможно других готических авторов, все же отлична, есть нечто оригинальное, сложно уловимое. Некие чувства и эмоции возникающие при прочтении, очень пестры, сложно объяснимы, так как на них действует целый комплекс разных приемов

Возможно автор и написал это рано, но в тоже время нельзя и исключать правки в более зрелом возрасте. Рассказ очень прост, но в этой простоте возможно и заключенна одна из главных особенностей.

Денис Барри, подзаработав деньжат в Америке, решает восстановить на них свою родовую усадьбу в Ирландии. Всё шло хорошо ровно до тех пор, пока новый хозяин не взялся за осушение расположенного рядом болота. Оказалось, что на нем лежит древнее проклятие, наложенное еще в античные времена... Большинство мистических рассказов и прочих «ужастиков» так или иначе связаны с каким-либо проклятием. Это и понятно: ничто так не волнует читателя, как давно забытые грехи своих предков, за которые расплачиваться приходится потомкам. Правда, в данном случае речь идет не о предках, а о совершенно чужой Ирландии древнегреческой колонии, жители которой чем-то не угодили своим богам. Те, как это и было заведено на Олимпе, тут же наслали на жителей неизлечимую болезнь — так сказать, с воспитательными целями. В итоге люди вымерли, а проклятие осталось. И сразу же активировалось, как только владелец усадьбы начал осваивать «проклятое» место. Лавкрафт попытался описать это воздействие с эмоциональной стороны, используя образ постороннего человека (приятеля Дениса Барри). Такой прием позволяет, во-первых, раскрыть секрет самого проклятия (ибо описавший его человек остался в живых), а, во-вторых, выразить всю гамму чувств потерпевшего, чтобы напугать ими читателя, сделав его сопричастным произошедшей трагедии. Впрочем, сегодня подобная форма кажется уже на удивление мягкой, в сравнении с тем, что пишут такие авторы, как Стивен Кинг или Амбруаз Бирс. Даже у Брэдбери отдельные произведения выглядят страшнее лавкрафтовских (к примеру новелла «Второй шанс» из знаменитых «Марсианских хроник»). Сегодня испугать ими можно, разве что, малых детей. Да и то не всех.

----------

РЕЗЮМЕ: рассказ о том, как древнее проклятие погубило современного предпринимателя, не верившего ни в бога, ни в дьявола. Весьма распространенный сюжет, к которому большинство читателей уже набило оскомину.

Возможно «Спуск» 2005 года, как-то связан с этим рассказом. Первое что пришло в голову при прочтении. Ясно, что с этой идеи, многое можно подчерпнуть.

Образ белесого существа, возможно древнего, огромные не до конца исследованые пещеры, единственное что связывает их.

Вероятно автор, перед написанием, побывал сам или прочитал где-то о мамонтовых пещерах, и о санатории туберкулёзном, сложил два к одному. Забытый санаторий, и мрак подземного мира. Сам мрак передан менее сильно, чем образ зверя. Да и зверь походит более на забытого больного, чем на последнее существо неведомого вида, из какого-нибудь затерянного мира. Впрочем его происхождение так и не объясняется.

Герой рассказа по рассеянности лечащего врача получает слишком сильную дозу опиума и ... уносится в мир грез и галлюцинаций, наблюдая за последними часами существования Земли... Это даже не ужастик, а психоделические заметки изрядно перебравшего «счастья» наркомана. При умеренных дозах тот обычно испытывает эйфорию на уровне экстаза или, как это было у Шерлока Холмса, полную сосредоточенность и мобилизованность рассудка. Превышение же допустимых значений грозит самыми настоящими кошмарами по причине перевозбуждения головного мозга и гиперчувствительности всей периферической системы. Старое, как мир, правило наркомана предупреждает: «Знай свою личную меру и никогда не превышай ее!» Впрочем, об этом помнят только начинающие неофиты, а истинные адепты жанра уже не ограничиваются рамками допустимого и постоянно повышают уровень очередной дозы. Конец, как известно, вполне закономерный и печальный: на каком-то шаге доза становится смертельной и отправляет своего поклонника в «самый лучший из миров». Герой рассказа Лавкрафта сразу получил изрядное количество опия, поэтому никакого удовольствия от него не получил, увидев свой кошмар в форме гибнущей Земли. Впрочем, увиденное можно трактовать и как своего рода предвидение: гибель планеты в огне космической катастрофы в весьма отдаленном будущем. Понимайте, как вам будет удобно, ибо никакой конкретики автор нам не предложит. Что он хотел нам сказать, также неясно: то ли хотел предостеречь от злоупотребления опием (которые в те годы наркотиком не считался), то ли утверждал, что все опиаты на практике являются истинными предсказателями будущего (как считали в Древней Индии). В первом случае мы имеем дело с обычной психоделикой, а во втором — с одной из форм мистицизма.

--------------

РЕЗЮМЕ: рассказ о бредовых галлюцинациях человека, перебравшего разумную дозу опия. Для истинного джентельмена это, может, и кошмар, а вот для русского алкоголика — самое что ни есть типичное состояние рассудка.

Двое приятелей-гробокопателей, начитавшись древних книг о паранормальном, спускаются в один из склепов заброшенного кладбища, расположенного у трясины Большого Кипариса. Идея такого путешествия пришла к ним после прочтения загадочной книги на древнем языке, которую приятель Картера получил из не менее загадочной Индии. Никаких разумных объяснений от него не последовало, кроме одного: поскольку у Картера весьма слабые нервы, спускаться вниз он не будет, поддерживая связь с приятелем посредством обычного проводного телефона. Возможно, именно поэтому герой и остался жив, хотя и был найден в невменяемом состоянии довольно далеко от кладбища... Довольно простая мистическая история, в которой вообще не будет ни одного мистического образа, а одни только косвенные намеки, построенные на эмоциональных сообщениях картеровского приятеля по телефону. В начале ХХ века подобный метод, может быть, был прогрессивным и оригинальным, но сегодня, когда даже у школьников в кармане лежит целый компьютер, подключенный к всепланетной информационной сети, он кажется безнадежно устаревшим и даже смешным. Не помогает делу и финальная фраза, которую герой услышал по телефону и которая по идее должна была ОЧЕНЬ напугать читателя. Прочесть данный рассказ нужно только для того, чтобы ознакомиться с историей жизни героя цикла произведений Рэндольфа Картера. Других причин я пока не вижу.

-----------

РЕЗЮМЕ: самый ранний из рассказов о Рэндольфе Картере, в котором он впервые встречается с необъяснимым и мистическим явлением. Можете почитать и посмеяться над страхами, одолевавшими людей прошлого века.

Литературный «двойник» Лавкрафта, Рэндольф Картер, сидя на руинах старого захоронения в Аркхэме, обсуждает со своим приятелем вопросы проявления в нашем мире сверхъестественного (которое он мягко называет «неименуемым»). Его собеседник не верит в подобные проявления, хотя по натуре своей является верующим человеком. Тогда Картер приводит ему наглядный пример из своей жизни, когда он сам лично впервые столкнулся с необъяснимым. И это необъяснимое совершенно неожиданно проявило себя, как только рассказ был закончен... Сюжет произведения построен немного иначе, чем аналогичные творения писателя. Во-первых, атмосфера рассказа довольно спокойная, а ужас появляется только в самой концовке, так сказать, «под занавес». Никакого плавного нарастания чувства страха нет — всё происходит резко и неожиданно. Поэтому воздействие на нервы читателя будет существенно отличаться от того же «Безымянного города». Во-вторых, автор намеренно скроет от нас весьма существенную информацию:

-------------

РЕЗЮМЕ: история сверхъестественного, которая неожиданно подтвердила свою реальность сразу после изложения ее рассказчиком. Она напомнила мне одно из «пионерских» испытаний: пойти ровно в полночь на кладбище и принести оттуда положенный в дневное время крестик (или зажженную лампадку).

Герой рассказа, изучая древние манускрипты, находит в них упоминание о некоем «допотопном» городе, основанном первожителями Земли задолго до появления человеческой расы. Потратив несколько лет на поиски, исследователь наконец-то находит город где-то в песках Аравии. Но, увидев его руины в свете заходящего солнца, он внезапно почувствовал внутри себя какой-то суеверный и потому необъяснимый ужас, который сильно поубавил первоначальный восторг от сделанной находки. Реальность в очередной раз оказалась страшней и опасней любой исторической хроники... В предисловии к рассказу Лавкрафт упоминает, что идея его написания родилась из казалось бы невинной фразы Дансени в «Книге чудес» — о загадочной «неотражаемой черноте бездны». Несклонному к писательству человеку сложно понять, как из этих трех слов мог родиться сюжет другого произведения. Но писатели — это особый сорт людей, живущих образами и идеями. Они — творческие натуры, умеющие видеть многое в малом. Так обстояло дело и с бездной Дансени, в которой сам автор видел только красивые эпитеты. А Лавкрафт сразу увидел ее в зеве огромного подземного храма, наполненного темнотой и призраками прошлого. Нормального человека вряд ли заставишь спуститься в него на закате дня, но герои писателя — самые настоящие энтузиасты и авантюристы, готовые продать душу дьяволу за очередную находку или открытие. Поэтому они сначала делают, и лишь затем думают, а стоило ли это делать вообще. Тем более, что речь шла о городе, выстроенном совершенно чуждой человеку расой разумных существ. Расой рептилоподобных хищников, не испытывающих жалости и сострадания к иным живым созданиям. Автор прозрачно намекает, что даже сам Бог не вынес их жестокости и уничтожил весь род, низвергнув на Землю воды Великого Потопа. А потом намеренно скрыл от человеческих глаз руины Безымянного города. Безымянного, потому как в нашем языке для него просто не было названия, ибо один только образ этого города был способен свести с ума несведущего человека. Так что сам собой возникает вопрос: а стоило ли тогда его искать? Или же поступить, как того советовал какой-то мудрец: тайное всегда должно оставаться тайным, чтобы не смущать вопросами слабый рассудок человека. Думаю, горе-археолог получил ответ на этот вопрос, когда добрался до ведущей в бездну бронзовой двери. Только вот изложить его читателю у него возможности уже не было.

----------

РЕЗЮМЕ: история открытия одиночкой-археологом древнейшего города на Земле, построенного на десятки тысяч лет ранее Вавилона или Мемфиса. А для меня лично стало откровением, откуда Лавкрафт взял имя автора своего «Некрономикона». Стало быть, все писатели с детства живут в некоем выдуманном ими мире, который и пытаются раскрыть на страницах написанных ими произведений.

Это же «Тень каравеллы».

«Мягкий свет лампы отбрасывал на заставленные книгами стены желтоватые блики»

Это она, я узнала её.

«Он вновь увидел зелёные лужайки своего детства, тихие речные заводи и беседку, некогда построенную им в честь великого бога Пана, – вся безмятежная, счастливая пора его детства проявилась на этих стенах»

Дело раскрыто, теперь понятно, почему, попавшись в 9 лет на Великий Кристалл, снова клюешь на невыразимое неописуемое уже гораздо-гораздо позже. О да, теперь я вижу.

В 1697 году французский переселенец-гугенот Этьен Руле получает в собственность небольшой клочок земли на побережии залива Наррагансетт. Как это было принято у всех эмигрантов из Старого Света, на нем он возводит свой нехитрый домишко, а также семейное кладбище. Со временем от дома ничего не осталось, и участок снова продали, позабыв перенести с него могилы. Новым собственником стал некий Уильям Гаррис, который, в свою очередь, также выстроил на полученной земле роскошный двухэтажный особняк. Только вот отчего-то у него стали рождаться мертвые дети, а здоровье живущих стало стремительно убывать... Традиционная страшилка о духах-вампирах и проклятиях, которые передаются по наследию тем, кто по незнанию или ложной храбрости поселяется на землях бывших погостов. Герою рассказа пришлось поднять все имеющиеся в архивах Род-Айленда материалы, чтобы докопаться до ее истинной сути. Как и всегда у Лавкрафта, главная цель данной истории состоит не в самой этой истине (которая и так очевидна читающему), а в самом ПРОЦЕССЕ расследования, точнее — его атмосфере. Она полна загадками и весьма туманна. И буквально дышит угрозой смерти для всего живого: даже лишайник и корни деревьев принимают на этой земле весьма зловещие формы. Такая изначальная установка позволяет писателю создать атмосферу страха и тревоги, заставляя читателя изрядно понервничать к финалу. Чтобы добиться своих целей, автор намеренно не торопится, очень подробно описывая историю проклятого поместья: годы текут чередой, сменяя лица хозяев, а проклятье по-прежнему продолжает собирать свой страшный урожай. Герой рассказа тоже от него пострадал, поэтому отступать не собирается. Тем более, что хозяин совсем не против: из-за многочисленных слухов дом продать не получается — его даже внаём никто брать не хочет! Так что борьба до конца становится для мистера Уиппла своеобразным принципом. Правда, сама развязка кажется мне тривиальной и бледной в сравнении с подготовительным процессом, когда уровень тревоги и неясного ужаса медленно рос с каждым написанным предложением. Но апогей был пройден как-то незаметно, из-за чего я и сделал предположение, что автора интересовал сам процесс расследования, а не его конечный результат. Так что вопросов у читающего останется много, а ответы на них не предусмотрены в лучших традициях хоррор-жанра. Главное в нем — напугать и впечатлить, а не объяснить. Ибо ничто так не пугает человека, как неизвестность.

------------

РЕЗЮМЕ: рассказ об одном семейном проклятии, корни которого прячутся в недалеком прошлом. Мораль: покупая недвижимость, всегда интересуйтесь ее историей. На всякий случай.

История представляет собой дневник немецкого (точнее, прусского) офицера-подводника, посланного кайзером в Атлантику, чтобы топить вражеские корабли. Вроде бы, обычная военная история типа U-429 Тони Джильо. Но Лавкрафт не был бы Лавкрафтом, если б не добавил в нее мистического тумана. После очередной пиратской акции, где подводники пускают на дно британское грузовое судно «Виктория», к борту подлодки пристает странный труп, в кармане которого обнаруживается фигурка из слоновой кости. Собственно, может, это и не труп был вообще: некоторые свидетели утверждали, что после того, как его сбросили обратно в воду, он открыл глаза и уплыл прочь, словно заправский пловец. А вот фигурку прикарманил себе один из офицеров. И тем самым навлек на лодку ужасное проклятие... Несомненно, этот рассказ принадлежит к лучшим творениям Лавкрафта. В нем имеется увлекательный сюжет, харизматичный герой (точнее, негодяй) и потрясающая развязка. Впрочем, о развязке нам фактически сообщают в самом начале: весь рассказ был найден в бутылке, выловленной моряками возле побережия Юкатана. А это значит, что сам герой произведения не выжил. Но интерес представляет не его биография, а те приключения, что он испытал после появления на борту лодки непонятно кем сделанной фигурки. По ее описанию можно сделать вывод о ее происхождении — это либо Древний Рим, либо даже Древняя Греция (об этом, в частности, говорит внешний вид «мертвеца», у которого фигурку обнаружили). Казалось бы, всё ясно: мертвый юноша совсем не зря прицепился к поручням кайзеровской подлодки — пахнет проклятьем за свершенные моряками злодеяния. Но, как оказывается в дальнейшем, ситуация и впрямь оказывается нестандартной:

------------

РЕЗЮМЕ: рассказ о проклятии, постигшем экипаж германской подлодки, посланной топить мирные суда в Атлантике. Советую всем подводникам брать пример с капитана Немо или Жака-Ива Кусто — тогда никакое проклятье вам будет не страшно.

Двое авантюристов-англичан в поисках острых ощущений раскапывают в Голландии могилу средневекового кладбищенского вора и находят в ней странный амулет в форме сидящей крылатой собаки. Забрав его с собой в качестве «законной» добычи, возвращаются домой, где превращают фигурку в некое подобие кумира. Вскоре в окрестностях их жилища начинают происходить странные и необъяснимые события, которые гробокопатели быстро увязывают со своей похищенной реликвией... Нормальная атмосферная страшилка, написанная в духе лучших произведений Лавкрафта. Читается легко и непринужденно, создает в сознании конкретные и узнаваемые образы, которые могут вызвать у читающего определенное настроение (например, легкое беспокойство). Особых «роялей» в сюжете не видно, хотя род занятий двух повес вызывает некоторые сомнения: так ли уж были развращены представители английского общества в начале ХХ века? Впрочем, вряд ли этих двух дегенератов можно назвать типичными представителями английских «тори». Скорее, они представляют собой тот самый «плебс», который желал самых невероятных развлечений еще со времен Вечного Рима. Но у Лавкрафта подобные деяния никогда не остаются безнаказанными. Расплата последует неотвратимо, даже если вы переедете в другую страну. Что, собственно, и случилось. Другой разговор — а причем тут собака? Ведь она была всего лишь амулетом! Волшебным, мистическим, но амулетом. Почему же тогда так сильно изменился вид покойника, некогда носившего его? Может, амулет обладал способностью «кормить» своего хозяина, вливая в него жизненную силу своих жертв? Автор делает только косвенные намеки, никак не поясняя происходящее. Ясно лишь то, что качество у амулета нехорошее, а своих хозяев он не меняет. Поэтому трагическая и шокирующая концовка становится такой же неизбежной, как и рассвет следующего дня. Или, скорее, как приход ночи?

------------

РЕЗЮМЕ: поучительная история о том, как опасно и вредно для здоровья раскапывать чужие могилы. Но тогда получается, что все археологи — святотатцы??

Полагаю, читатель 1928 года, года, когда был написан этот рассказ, был поражён. Представьте себе человека тех времён, незнакомого со всеми благами технической цивилизации, живущего на самой заре зарождения телевидения. Думаю, что всё творчество Лавкрафта, и в частности, рассматриваемый рассказ, на многих, очень многих произвело неизгладимое впечатление.

Даже сейчас проникаешься неповторимой, гнетущей, липкой атмосферой, объединяющей в себе старину тех лет и некий неосязаемый ужас перед неизвестным, проявляющийся в культах, снах, сумасшествии, жертвоприношениях и, наконец, в столкновении с НЕЧТО, не поддающемуся никакому внятному объяснению и не укладывающемуся в привычный образ жизни гражданина 1928 года, а значит, со ЗЛОМ, сводящим с ума.

Лавкрафт в данном конкретном рассказе проявил себя как художник, создающий перед читателем атмосферу, настрой, которые уже работают сами по себе, создавая у зрителя яркую картинку, при этом почти не используя присущие хоррору различные натуралистичные описания.

Здесь ужас другого рода — ментальный, давящий на психику особенно впечатляемых читателей. И Лавкрафт, безусловно, обладает достаточным литературным мастерством, чтобы передать этот ужас на бумаге, в своих произведениях.

После того, как Новый Амстердам (будущий Нью-Йорк) отошел к американским штатам, некоторые голландские колонисты решили поселиться подальше от английских колоний. Один из наиболее непримиримых фермеров, Геррит Мартенс, увез свое семейство в самую глушь — в район Катскилльских гор, построив свой дом прямо на вершине одной из них. Со временем подобное затворничество вышло голландцам «боком»: они начали вырождаться от многочисленных близких браков и терять человеческий облик. И вот через 200 лет в этом районе случилась ужасная трагедия — после одной из сильнейших гроз всё население маленькой деревушки, расположенной в трех милях от усадьбы Мартенсов, было найдено мертвым. Естественно, молва приписала эти смерти проклятому роду голландских переселенцев. Герой рассказа с двумя друзьями решил выяснить, что в этой истории правда, а что — вымысел. Они решают досконально обследовать руины усадьбы на Горе Бурь, чтобы установить, кто стоит за столь ужасным преступлением — человек или демон.

Очередной демоноборец за работой. Надо сказать, история получилась куда более интересной и увлекательной, нежели в «Наследии Пибоди» и «Кошмаре в Ред-Хуке». Во-первых, имеется вполне адекватный сюжет — своеобразный детектив с расследованием давно канувшей в Лету тайны семейного проклятия. Во-вторых, методы установления истины вполне реальны и разумны — никаких философских измышлений или математических абстракций. Только поиски улик в архивах и на месте преступления. Будет даже раскапывание древних могил и ночевка в «проклятом» доме. В-третьих, герой рассказа нарисован обычным человеком, которому свойственно не только мужество, но и страх перед неизведанным. Авто не скупится на прилагательные, которые прямо «дышат» страхом: «жуткий», «чудовищный», «леденящий», «богопротивный». Поскольку герой несколько раз наведывается в проклятое место, необходимая атмосфера ужаса и безысходности создается гарантированно. Особенно, если вы начнете читать сие произведение в грозовую ночь. Как говорится, «сопутствующие эффекты» будут приложены автоматически. Но не увлекайтесь особо, ибо автор намеренно гнет неправильную линию, чтобы озадачить вас в концовке ординарным решением. Возможно, даже разочаровать. На это, собственно, и был расчет: многие из якобы мистических явлений на самом деле получали вполне реальное объяснение и обоснование. Мораль очевидна: перед тем, как принимать на веру сверхъестественные версии произошедшего, вначале убедись в том, что тобой исследованы до конца все правдоподобные варианты.

------------

РЕЗЮМЕ: рассказ о расследовании одного ужасного преступления в отдаленной американской деревушке, которое поначалу посчитали результатом вмешательства сверхъестественных сил. Кстати, современные демоноборцы поступают с точностью «до наоборот»: простые и понятные вещи объясняют исключительно мистическим вмешательством неких «потусторонних сил».

Итак, соединяя две взаимоисключающие силы- колдовство и формулы высшей математики можно угодить в пространство, заколоченное три века назад, познакомиться с ужасными и противными существами, а потом бродить по городу, влекомый притяжением звезд.

Джилмен ещё долго продержался и в нем были рыцарские качества( он не хотел, чтобы принесли в жертву ребенка) . Но натиск потусторонних сфер взял своё.

Хоррор в этом рассказе это то , как отделяется человек от всего и ночной пляж лучшая декорация к этому. Представляя себя в дисперсионной машине( вспомните «Утраченный символ» Дэна Брауна») художник почувствовал себя безмерно далеко от огней города, а момент с рукой, найденной на пляже придает тревожности. Если проникнуться с точки зрения чувств, то страх может и захлестнуть.

У данной истории много сходного с «Наследием Пибоди» того же автора. В ней описывается тот же мир духов, демонов и ведьм, а также попытки героя рассказа пробраться в него. Только на этот раз автор пытается придать ему некое научное обоснование: якобы он находится в параллельном измерении, путь в которое может открыть физика с математикой. Студент Уолтер Джилмен одержим идеей доказать, что известная по салемскому процессу ведьма Кеция Мейсон сумела избежать наказания, совершив побег в иное измерение из своей тюремной камеры. Именно ради этого он селится в ее бывшем доме в Аркхэме и на месте пытается отыскать доказательства своей гипотезе. Как и в случае с Пибоди, ему снятся странные сны, в которых он видит как саму ведьму, так и ее приспешника полукрысу-получеловека, а также загадочного Черного Человека, который всеми средствами старается перетянуть студента на темную сторону. Поскольку все намеки сделаны весьма туманными, сложно разобраться, что герою снится, а что происходит в реальности. Из-за такой неопределенности эмоциональное воздействие рассказа заметно снижается, чему в немалой степени содействует и его непомерный объем (в сравнении с «Наследием Пибоди»). Многие сцены и образы начинают повторяться по нескольку раз, мало что добавляя к общей канве. Чтобы немного обострить интригу, писатель придумывает новые ужасности (похищение младенцев), но ситуацию они не спасают: повествование становится слишком занудным и неинтересным. А когда наступает трагичная развязка, читатель с облегчением вздыхает — наконец-то эта тягомотина закончилась! Это совсем не то, на что рассчитывал писатель. Возможно, времена нынче иные, да и читатель кардинально изменился — ему нужны более яркие герои и более убедительные образы. И, главное, более динамичный и увлекательный сюжет. А то, что написано почти век назад, уже не так трогает и пугает. К тому же, народ нынче ни в Бога, ни в Дьявола не верит, так что сложно убедить его в правдоподобии мистических культов, даже прикрываясь при этом научными догматами.

------------

РЕЗЮМЕ: история дотошного студента, пытавшегося разгадать причины загадочного исчезновения одной из салемских ведьм из своей темницы. К сожалению, соединить науку с мистикой у писателя не получилось — в первую очередь, из-за вторичности самого сюжета.

Кентон Стэнфилд — обычный авантюрист, подавшийся «за длинным рублем» на венерианские болота. На этой неприветливой для человека планете он по заданию Кристальной компании ищет уникальные минералы, обладающие огромными запасами энергии. Как и всем прочим авантюристам, ему глубоко плевать, что у местных аборигенов они являются чем-то вроде икон или талисманов. Но в очередном рутинном выходе на планету его поджидает нечто совсем необычное и от этого не менее опасное... На этот раз писатель взял за основу рассказа не мистический, а фантастический сюжет. Поэтому он покажется вам современным, словно бы написанным в 21-м веке. Идея его выражается одним-единственным предложением: «Безнравственный герой в безвыходной ситуации». То, что Стэнфилд авантюрист, уже многое говорит о его моральных принципах. Уже в первых строках произведения он излагает нам свой план решения венерианской проблемы путем поголовного уничтожения ее жителей. Никаких компромиссов при этом не полагается, т.к. аборигены, по его мнению, — всего лишь безмозглые дикари, не желающие расставаться со своими традициями. Но ситуация складывается так, что герой-авантюрист просто вынужден пересмотреть свои взгляды. Правда, происходит это не сразу и потому слишком поздно, ибо по сложившейся традиции основной персонаж просто обязан умереть — в показательных целях. Иначе никакой морали у рассказа не будет. Чтобы понять поступки «героя», необходимо как-то заглянуть в его черепушку. Поэтому писатель выбирает форму дневника, который якобы ведет Стэнфилд. Хоть всё описанное уже произошло к моменту чтения, нам кажется, что история развивается прямо у нас на глазах, что лишний раз добавляет ей достоверности. Через какое-то время персонажу даже начинаешь сочувствовать, ибо его мораль начинает меняться под давлением обстоятельств в правильном направлении. И аборигены уже не кажутся ему убогими рептилиями — просто какая-то глобальная катастрофа отбросила их на несколько веков в развитии. Герой начинает жалеть, что не пытался их понять и судил о них только по внешнему виду. Собственно, дневник авантюриста дошел до нас исключительно по их доброй воле, ибо аборигены не уничтожили его, когда имели такую возможность. Но, как и положено по канону, нанимающая компания не делает аналогичных выводов, так что конфликт между землянами и венерианами будет только усугубляться. А, значит, будут новые жертвы и новые ошибки. И от этого становится очень грустно...

-----------

РЕЗЮМЕ: история одного старателя-авантюриста, попавшего в буквальном смысле в безвыходную ситуацию на Венере, но успевшего предупредить о ней в своем дневнике. Чем-то она напоминает мне историю потерпевшего кораблекрушение Робинзона Крузо, только без счастливой концовки.

Герой рассказа получает в наследство фамильную усадьбу в глубинке штата Массачусетс. Начав ее восстановление и модернизацию, молодой Пибоди с изумлением для себя открывает, что старый дом скрывает внутри себя множество неприятных секретов, которые показывают его былых хозяев в весьма неприглядном свете... Еще один характерный представитель лавкрафтовского «ужастика», старающийся испугать своего читателя не страшными образами паранормальных чудовищ, а самой атмосферой неопределенности и потусторонности происходящего с главным персонажем. Уже в самом начале звучит загадочная фраза о наследстве Пибоди, которая должна настроить читателя на нужный лад, а дальше реальность начинает причудливо смешиваться то ли с иллюзиями, то ли с фантазиями нового хозяина усадьбы, вызывая нужное настроение. При этом каждое предложение по отдельности звучит почти что невинно, но вместе с последующим текстом, словно по кирпичикам формирует мрачное здание мистической истории, случившейся в поместье Пибоди сразу после знаменитого салемского процесса. Наверное, такой стиль изрядно пугал читателя начала ХХ века, из-за чего творения Лавкрафта были не слишком популярны. Но к 70-м годам ситуация в корне изменилась: ТВ и комиксы приучили людей к страху, так что требовалось что-то более действенное, чтобы поднять их тонус. Вот где пригодилось умение писателя не спеша раскручивать свой сюжет, оказывая нарастающее давление на психику с каждым предложением. Причем сам образ «сил зла» был весьма расплывчатым и неконкретным, что пугало читателя еще больше, ибо он сам начинал фантазировать, восстанавливая в уме пропущенные писателем детали. И детали эти весьма индивидуальны, так что образы двух разных людей вряд ли совпадут в точности. Если говорить проще, каждый читатель пугает себя сам, исходя из набора личных страхов. Вот почему страшилки Лавкрафта «цепляли» всех подряд и потому быстро стали популярными. Их автор нашел те струны человеческой натуры, на которых можно было играть, чтобы оставить читающего неравнодушным. Сама история (сюжет) тут отходит на второй план, выдвигая на первое место «правильные» чувства. То самое, что не могли дать рисунки комиксов и кадры художественных фильмов. Настоящий ужас, как известно, не имеет определенных образов и создается исключительно нашим воображением.

-------------

РЕЗЮМЕ: история о том, какие ужасы может скрывать в себе старая фамильная усадьба обычного американского фермера. Сегодня ею можно испугать разве что годовалого малыша, но если прочесть ее заполночь в пустом доме, результат может оказаться весьма неожиданным.

Летом 1882 года недалеко от фермы Нейхема в Новой Англии упал странный метеорит. Его странность в первую очередь заключалась в том, что он не был твердым, как камень, хотя и таким горячим, что прожигал любое препятствие. Второй странностью было то, что его объем уменьшался со временем, словно бы он усыхал подобно яблоку. А вокруг места его падения всё живое начало медленно, но неуклонно отмирать... По традиции, автор описывает типичную ситуацию, в которой загадочного больше, чем понятного. И суть этого понятного заключается в том, что внушать читателю если не страх перед неведомым, то уж точно определенную дозу беспокойства. Писатель намеренно создает такую обстановку, в которой никто не может чувствовать себя комфортно: таинственное свечение в месте падения метеорита, признаки вырождения живой природы, негативное влияние происходящего на человеческую психику. Изложение истории идет от второго лица — соседа Нейхема, который не попал в зону поражения метеоритом. Поэтому он может своими глазами наблюдать те негативные изменения, что происходят на ферме у соседа, сравнивая их с прежним эталоном — собственной жизнью. Вся суть их сводится к медленному угасанию и вырождению жизни в эпицентре удара. В этом проявляется основное содержание т.н. «лавкрафтовского ужаса»: начинаясь со вполне невинных отклонений (странная люминесценция), он растет, постепенно набирая силу, пока не превращается в неустранимую угрозу (превращение в пепел). Писателя волнует не конечное состояние материи, а именно ПРОЦЕСС ее превращения, который вызывает у читателя тревожное чувство неизбежности наступления чего-то плохого. Диалогов, как правило, в этой истории почти что нет, каких-то внятных пояснений — тоже. Расчет идет не на умственные способности читателя, а на силу его чувственной сферы. Так что чувственные натуры смогут в полной мере «насладиться» авторской задумкой и ощутить тот самый «шок и трепет», который Лавкрафт видел в каждом проявлении Непознанного. А вот любители «горячего» и динамичного будут явно разочарованы: никаких монстров в рассказе вы не найдете. Ибо самым страшным, по мнению писателя, является только невидимый ужас. То есть, наше представление о нем.

--------------

РЕЗЮМЕ: история странного метеорита, упавшего в местности, которая затем получила название Испепеленной Пустоши. Прочтите ее, если хотите понять, что скрывается под термином «лавкрафтовский ужас».

Не помню, кто сказал: если на землю нападут инопланетяне, найдутся люди, которые будут на них работать. Такова мера человеческой низости. У Лавкрафта частенько рядом со сверхъестественным злом ходит зло человеческое. Но в основном это какие-нибудь сатанисты, культисты-фанатики. Здесь же, на мой взгляд, нечто иное. Несмотря на участие в общих религиозных таинствах, постоянно звучит слово «агенты», и у этого слова есть определённый окрас. Так что мысль, которую я привел в начале, я прочувствовал тут впервые за всё время чтения Лавкрафта. Но это, конечно же, не главное.

Я бы отметил тут интересную особенность – неземные существа показаны практически сразу, без всякой раскачки. Обычно всё-таки автор старается подвести к их появлению, здесь же мы узнаём о них сразу. Это немного необычно. Да ещё любопытно, что герой-рассказчик оказывается человеком скептически настроенным, холодным (настоящий ученый как-никак), и его взгляд на собственную историю со стороны в конце только укрепляет в этом ощущении.

Но. Это же превращается в минус где-то в середине повести. В какой-то момент чётко сформированное представление о герое рушится –

Впервые я узнал о Говарде Лавкрафте и его творчестве из статей в Википедии, и честно говоря, я не помню как из одной какой-то несвязанной с данной тематикой статьи (как это обычно бывает — начал читать про альбом Antichrist Superstar рок-группы Marilyn Manson и спустя время я уже изучаю концепцию сверхчеловека и работу «Антихристианин» Фридриха Ницше), я набрёл на писателя и его монстров. На тот момент, тогда мне было лет 14-15, вики-статьи по «Мифам Ктулху» были скупы на подробности в плане описания и пр., но уже тогда, читая ночью в тайне от своей мамы (она до сих пор не любит мои ночные чтения и просмотры видеороликов из YouTube) я поражался проделанной работой писателя: хоть информации было не так много, моему воображению этого было достаточно чтобы дорисовать в голове внешний вид божеств из «Мифов Ктулху».

В 2016 году после переезда в Омск я решил перед сном почитать «Дагон» в надежде уснуть. Однако после прочтения, находясь под сильным впечатлением от жутких образов и самого Дагона, я не спал ещё примерно часа два. Это первое произведение в жанре ужасов, которое смогло сразить меня и оставить след. С того момента я зачитывался разными повестями и рассказами Лавкрафта, в которых я поражался жуткими богоподобными существами, которые одним своим видом сводят с ума людей и, порой, доводя их до самоубийства. Чисто экзистенциальный ужас — жуткое осознание своей беззащитности и, как бы, вынужденного смирения перед чем-то могущественным, неведомым и древним как наша Вселенная.

В американской литературе подобной тематики часто встречаются сюжеты о «драконоборцах» с явно выраженным национальным аспектом, являясь мифологическим выражением пуританской борьбы против сил зла (например, произведения «Моби Дик» Мелвилла или «Старик и море» Хемингуэя) — чистый американский мессианизм. Однако в отличие от своих американских коллег по цеху Лавкрафт вдохновлялся представителями декаданса — По, Бодлером и Гюисмансом; герои автора, — окружённые по истине ужасающим и враждебным миром, — слабые, беспомощные и обречённые на погибель перед лицом невообразимых сил зла. Все людские персонажи даже не стараются хоть как-то бороться с этим и являются скорее прикормом для могущественных сил. И этого нельзя миновать: эти силы обязательно грядут, хотя им, по большому счёту, нет никакого дела до мира людей: «Кто мы такие, чтобы противостоять Злу, появившемуся на Земле во времена, когда не существовало ещё ни человеческой истории, ни самого человечества?» («Кошмар в Редхуке». Г.Ф. Лавкрафт)

Я ставлю повести 11 рыбьих туш из 12. «Дагон» является ярким олицетворением всего творчества Лавкрафта, и я советую начать читать его именно с этого произведения, как и я в своё время.

Очередное очень крепкое произведение Лавкрафта из мифов Ктулху. Густое своей атмосферой и наполнением. Да, стиль у него хроникёрский, газетный. Но здесь этот стиль смотрится выигрышно – создаёт напряжение и сжатость. К тому же в нём хватает место не только фактам и намёкам, но и мрачным описаниям местной природы, таинственных столбов и древних, будто бы природных, алтарей. К атмосфере добавляет и колорит захудалого деградирующего народа – ощущение отшиба мира, отрезанного от городов и физически и морально (даже такое чудовищные события и прочие странности не выходят за его приделы более чем высмеивающими заметками в окружной газете). Отчуждённость не менее пугающая (хоть и относительная, так как тройка учёных-героев приходит в Данвич извне), чем отчуждённость космического пространства.

Ещё одна особенность – опять относительная, так как мотивы вырождения человеческого существа (например, «Крысы в стенах» или «Артур Джермин») часто присутствуют в творчестве Лавкрафта, но здесь, по-моему, они достигли своего апогея – этот рассказ вплотную приближается к тому, что сейчас называется «боди-хоррор». Некоторые сцены напоминают мастера Кроненберга – растущие из тела щупальца и прочие метаморфозы, бесформенные груды плоти с половиной огромного человеческого лица и так далее. И, заметьте, без всякого там «неописуемое» и прочих авторских отпекаемых фраз.

А ещё рассказ плотно наполнен действиями. Это одно из немногих произведений, где есть практически кинематографическая борьба добра со злом (человека с темными силами). Герои не жертвы обстоятельств, болтающиеся в паутине роковых сил – они действуют, и это заставляет буквально чувствовать тот род страха перед сверхъестественным неизвестным, который связывает мышцы, и который приходится рвать каждым своим действием. И это будто прячется под, казалось бы, сухим хроникерским стилем повествования. Крепчайшая вещь Лавкрафта.

Однажды в год Бреда,

Ни поздно, ни рано,

Меж звёзд Йог-Сотот

Провернул ключ Загана.

Овальный портал в мир

Овальных людей

Пред ним замерцал и без спроса всосал.

Вокруг шевелились овальные монстры,

А в небе мерцали овальные звёзды.

Бродил Йог-Сотот по овальной пустыне,

И может быть, мог бы бродить и поныне,

Но тут он увидел овальный Мираж!

Овальные девушки, ад и шабаш!

Овальные Щупальца у Йог-Сотота

Почуяли, что им светит работа.

Однако то был лишь Мираж, и опять

Стал Йог-Сотот портал открывать.

Открылся портал в изогнутом мире,

Изогнуты пальмы, изогнуты дыни,

Изогнуты горы и даже пустыни.

На изогнутой дороге

Изогнулись осьминоги

И в изогнутом лесу

Краб залез на кривую сосну.

Изогнута речка и воды несёт

Свои за изогнутый горизонт.

И тут Йог-Сотот увидел Мираж!

Изогнутых девушек, ад и шабаш!

Изогнутых щупалец не проведешь:

На правду Мираж тот совсем не похож.

Что ж делать?

Вздохнув, Йог-Сотот стал опять

Нормальный портал ключом отпирать.

За ним его ждали нормальные монстры,

По небу рассыпались ровные звёзды.

И здесь Йог-Сотот увидел Мираж!

Нормальные девушки, ад и шабаш!

Нормальные щупальца приободрились

И быстро на что-то они покусились.

Увы! Преждевременно не возбуждайтесь

И вовремя с миражами прощайтесь.

Сквозь нормальный Мираж Йог-Сотот просочился,

И грезить меж звёздами вновь удалился.

Ожидания у меня были большие. Но не оправдались.

У Лавкрафта есть свой собственный сюжетный и художественный штамп, но есть и огромное своеобразие, свой подчерк, своя манера, и, даже, глубина. Но, на мой взгляд, от всего вышеперечисленного здесь есть только художественный штамп. Проще говоря, когда читаешь большую часть историй Лавкрафта, кажется, что их мог написать только Лавкрафт. А здесь, кажется, что этот роман мог написать, конечно же и Лавкрафт, а мог и кто угодно другой. Какая-то усреднённость, если не сказать (как бы кощунственно не звучало) посредственность. Даже финал –

Даже привязка романа к авторской мифологии выглядит тут какой-то формальностью, будто автор добавил их в последний момент. Упомянутый вскользь «Некрономикон», хотя без него можно было легко обойтись, ведь главная книга здесь – сочинение реального Бореллия. Пару раз упомянутый Иог-Сотот – хотя в данном контексте логичней смотрелся бы сам дьявол, или кто-то в этом роде. Единожды упомянутый вскользь Рэндольф Картер (это позволило внести данный роман в цикл о Картере, а реальное, хоть и эпизодическое, присутствие Картера в рассказе «Вне времени» – нет), хотя, на мой взгляд, это упоминание шло истории только во вред: для друга Картера, с которым, видимо, велись беседы на оккультные темы, доктор Виллетт разбирается в истории слишком уж долго. Эта история не из мира Ктулху, или Мира сна и их переплетений.

Роман написан хроникерским, журналистским языком – и где-то ему это идёт

Но не всё плохо. Были и действительно жуткие моменты.

К тому же эта система некромантии, которую показал автор, выглядит довольно интересно (и поэтому я выше беру «банально» в кавычки). Сам сюжета (идея сюжета) явно повлияла на многие фильмы ужасов, не связанных напрямую с Лавкрафтом – это чувствуется. А ещё понравилось описание Провиденса в начале. Единственные живые, полные красок и любви описания – чувствуется, что в этот момент за ощущениями Варда стоял сам автор.

Если суммировать всё вышесказанное, то скажу: ощущения у меня тут, как ощущения от рассказа Хоффмана Прайса «Повелитель иллюзий», после прочтения «Врат Серебряного Ключа» – видны клочья текста, клочья ужаса, клочья исключительно лавкрафтовского мастерства, но лишь клочья в составе большого текста (в нём иногда даже вспышки лавкрафтовского пафоса с упоминанием космического ужаса смотрятся наигранно), будто автор не смог грамотно распределиться в пространстве романа. И именно в этом я вижу источник замеченных мной (все, конечно же, субъективно) бед «Истории Чарльза Декстера Варда».

Классический роман в стиле Говарда. Не прибавить не убавить. Читать любопытно и интересно. Единственный нюанс, что по сути у Лавкрафта все одно тонно, один рассказ похож на другую повесть, а повесть похожа на роман. Временами создается впечатление, что Говард уперся по сути в один и тот же сценарий, просто в различных кванстистенциях придает им новую оболочку, но по сути начинка та же.

«Цвет из иных миров» кажется мне вещью у автора неординарной. Она практически лишена всякого авторского штампа (а он у Лавкрафта есть, мало того, некоторая часть произведений именно на нём и строится). Да, это тоже космический ужас, если уж вспомнить, откуда пришло зло. Но, в отличие от иных сил космического зла (в первую очередь из пантеона монстров Ктулху), это кажется идеально чуждым. Оно не бог, не разумный пришелец, или обитатель космических бездн. Оно просто чужое (недаром же несколько раз упоминается его возможная прописка не в этой вселенной), чуждое – оно лишено понятной логики и анатомии. И эта чуждость пугает. Как и общая странность происходящего и чудовищность метаморфоз окружающего мира.

А ещё – обычно герой Лавкрафта люди действующие: оккультисты или случайные свидетели страшных событий, но они действуют. А в данном случае пугают психические преображения несчастной семьи Нейхема –

Ну и визуальная картина (вот там, в самом конце), добавляющая своего колорита в эту пугающую и атмосферную историю. Но на то он и Лавкрафт – признанный визионер страха.

Надо сказать, этот рассказ произвел на меня довольно сильное впечатление.

Несколько несвязных мыслей в конце:

Единственное, в чём чувствуется время написание – отсутствие слова «радиация». Хотя во многом – сейчас – оно напрашивается.

Не напоминает ли это существо монстра из романа «Оно» Кинга – Живые огни?

И «финальный босс» в «Мёртвом море» Тима Каррэна (роман-то ведь во многом постмодернизм от жанра ужасов) – эта живая радиация, питающаяся людьми, и, кстати, прибывшая из других измерений, – тоже оно?

Хотя в обоих случаях, в отличие от рассказа Лавкрафта, эти существа слишком уж осознанно злобны по отношению к человеку. Тут же есть ощущение иного – оно просто чуждо, как чудовищная и чуждая сила стихии, по-моему. Такова её впечатляющая инаковость.

А ещё это нечто напомнило мне то разноцветное пятно в форме человеческой фигуры в рассказе «Брошенный дом». Не знаю, но почему-то хочется найти некую скрытую связь между этими вещами Лавкрафта. Может быть, она действительно сеть?

И опять я получил не то, что ожидал – в лучшем смысле этого слова. Продолжение великолепного «Серебряного Ключа» виделось мне столь же чарующим. Но стиль здесь был совсем иной – стиль работ именно «Мифов Ктулху». И начало довольно обстоятельно пересказывало фактические события «Серебряного Ключа». И я уже начал слегка разочаровываться, но тут начался настоящий вихрь. То, что рассказывал странный индус, всё накатывало и накатывало – да, это было ближе к историям из «Мифов Ктулху»: запредельная древность, переходящая в бесконечность, неземные сущности с возможностью богов, иные миры и планеты, населенные странными существами. Но все это накатывало, превращаясь в водоворот – и росло, росло, поражая масштабом. Переходы от одного состояния к другому, более сложному;

Да, эту историю тоже можно назвать путешествием, возвращением к самому себе. Просто в «Серебряном Ключе» все это, и путешествие, в котором, как водятся, происходят внутренние изменения человека, и возвращение к самому себе, то есть, к тому, что ты представляешь на самом деле, были в ином ключе – ключе Мира Сна с его завораживающей красотой притчи. Здесь же – в ключе «Мира Ктулху». Ключе фактическом.

Кстати, интересная деталь, на мой взгляд, Филлипс тут это, несомненно, сам Лавкрафт. Автор открыто вывел самого себя (да ещё рядом со своим альтер-эго Картером), я такое вижу у него впервые – а вот его коллеги по перу внедряли Лавкрафта в свои истории довольно смело.

P.S. На самом деле и «Серебряный Ключ» и «Врата Серебряного Ключа» каждый по-своему выбили меня из реальности, пару дней после них я ничего читать не мог. Это лучшая характеристика того, как сильно обе эти вещи меня впечатлили.

Небольшая предыстория.

Я читал авторский сборник издательства Иностранка/Азбука-Аттикус (твёрдая обложка). И дело в том что это, по сути, сборник наработок и черновиков, которые смог довести до ума друг и последователь Лавкрафта — Август Дерлет. И дело в том, что я читал всё подряд в этой книге: последовательно от и до. И пока я читал, не раз сталкивался с одним и тем же мотивом в сюжетах: есть глав. гер., который приезжает в какой-то городок/деревню/поселение чтобы поселиться в доме, который был передан ему по наследству от его предка (как правило деда). Пока глав. гер. обживается, он находит какие-то странные рукописи в доме, древние реликвии, старые записи и книги о ведьмах, древних злых богах и т.д. и т.п. И по итогу он выясняет, что его дед то оказывается занимался сильным колдунством и был чуть ни в сговоре с тем, что ни описать и сойти с ума можно; целый арсенал богов (там и Ктулху, и Дагон, и Йог-Сотот, и Ньярлатхотеп, и Хастур, и ещё невесть что). И таких рассказов там уйма! Какие-то были крепкими середнячками, какие-то не очень. Но в целом сюжет всегда почти был одинаков. Одно нравилось, и за что видимо остаётся оценить эти работы: описание места действия и атмосферы происходящего. А так от этого повторяющегося лейтмотива из рассказа в рассказ начинаешь беситься и ждёшь от следующего чего-то нового.

Теперь непосредственно к роману. Как по мне «Таящийся у порога» это квинтэссенция всех этих раннее описанных мной работ. Но куда детальнее проработано, в особенности (как я ранее говорил) обстановка. Однако, как по мне, концовка вышла смазанной, недожатой. Не могу сказать, что этот роман меня чем-то удивил, так как всё мистическое я уже и так знаю (точнее уже сыт по горло). Впервые упоминания этих божеств и прочих НЁХ у меня не вызвало ощущений, что Август Дерлет просто по шаблону упоминает их чтобы просто были видимо или ещё чего-то, я не знаю... отрабатывает «лавкрафтианскую повесточку», если можно.

Моё мнение. Из этой книги можно прочесть не больше 4-5 рассказов (включая этот). Остальное можно пропустить. Но! Если вы прям фанат-фанат Лавкрафта, то потом не жалуйтесь, как я сейчас. Я вас уведомил.

На мой взгляд, этот рассказ – один из важнейших; центральный в цикле о Рэндольфе Картере и Мире снов и, возможно, один из главных во всем творчестве Лавкрафта, если вспомнить, что Картер является неким альтер-эго автора. На мой взгляд, именно тут и произошло превращение Картера из простого героя страшных рассказов Лавкрафта в странника по Миру сна, проводника эстетических принципов автора. Рассказ, по сути, это биография Картера (упоминаются и события двух предыдущих рассказов – автор будто вживляет их в новую концепцию Картера). Здесь и он, и манера его раскрытия мне напомнила чем-то Крейслера у Гофмана – такая же насмешка героя, вынужденная, как реакция на пошлость и плоскость окружающего мира, тяга пусть к сумрачной, но запредельной красоте, скептический взгляд на общество, на христианство и атеизм, и поиск, щемящий поиск утраченного…

В этом рассказе нет Мира снов, но есть его отражение в душе героя – мечты, ощущения забытого сна, вечная цель. В какой-то момент мне в голову закралась странная, выходящая за рамки логики рассказа мысль: а не есть ли весь этот огромный чарующий и страшный Мир снов со всеми его красотами созданием мыли и грез исключительно Рэндольфа Картера? Он здесь кажется человеком, чей внутренний мир вполне мог создать такие огромные самостоятельные полуреальные пространства.

В рассказе замечательный язык – язык, каким автор изображает Мир снов. Но перенесённый сюда, в мир реальности, изображая его и самого героя, это язык кажется мне ещё более привлекательным. Создается удивительная атмосфера – когда всё красиво и немного мрачно, эдакая поэтичная и притягательная закатная красота, но лишённая пафоса и байроновского высокомерия, сбитая ощущением скрытого вселенского одиночества и грусти.

И довольно занятный сюжет, я бы даже сказал необычный сюжет – выпадающий из авторского штампа как истории ужасов Ктулху, так и историй Мира снов;

Я обратил внимание, что истории Лавкрафта редко идут от третьего лица – чаще они являются некими исповедями или чьими-то найденными записками (почти как «найденные плёнки») и дневниками. Этот же рассказ от третьего лица. Да и профессия героя кажется довольно оригинальной для авторского наследия – полицейский. Пусть мистик в душе, но по профессии полицейский. Однако эта профессия вводит в некоторое заблуждение. Можно ожидать от истории детективной интриги или расследования какого-нибудь темного дела, но этого нет – всё написано в обычной для Лавкрафта хроникерской манере, так как она могла бы быть почерпнута из газет. Герой тут больше свидетель истории (и лишь в конце, как водится, участник) – таким образом, его профессия как будто и не влияет на её суть. Не очень-то характерно для служителей порядка.

У Лавкрафта часто криминальные и полукриминальный слои общества находятся в соседстве с тайными богомерзкими знаниями и ритуалами. Вещь не новая. Вспомнился, например, Гофман, у которого разбойники частенько оказывались служителями сатаны. Это психологическое. Криминальные дела противоестественны, ненормальны с точки зрения морали, религии и права, а это уже практически проделки дьявола и его приспешников. Две вещи, идущие рук об руку. И здесь Лавкрафту удается, на мой взгляд, весьма убедительно нарисовать картины места лишённого закона и морали – мрачные халупы, притоны, разноголосое и разноликое общество обитателей доков – настоящая выгребная яма города. Расизм? Это обвинения в данном контексте я не очень-то понял… Контрабанда и незаконная иммиграция в данных «городских красотах» вряд ли была бы похожа на общество одетых с иголочки джентльменов. В чём я увидел легкий перекос, так всё-таки в этом упорном авторском давлении, что вот все, непременно все подобные места и личности сохраняют некие первобытные оккультные знания…

Второй момент, который меня смутил, был тот самый апогей –

Парадоксальным образом напомнил мне Крапивина. У того тоже всё про это: не пожранный ещё рутиной романтик находит какую-нибудь заброшку, затаивает дыхание и там встречает... что-то. И повернуло тут всё в красивую сказку, но верно и обратное – у Крапивина много таких мест, где лавкрафтовкий ужас прямо БЛИЗКО. Типа мёртвого лётчика, влетающего на лоджию.

Я так и не смог понять, да и информации не нашел, что странно, учитывая культовый ныне статус автора, был ли этот рассказ написан (цитируя примечания) «совместно или для Гарри Гудини». И то и другое было бы поразительным фактом, ведь Гудини уже при жизни был человеком-легендой, а Лавкрафт при жизни не издал ни одной книги, и чаще печатался лишь в полупрофессиональных жанровых журналах. Странное и при этом грандиозное сочетание авторов. Но имея лишь этот расплывчатый комментарий, легче придти к выводу, что рассказ, скорее всего, просто написан от лица Гудини, и ничего более.

По-моему, рассказ ощутимо разваливается на две части. Первая – путешествие по Египту – напоминает скорее Жюля Верна, ту его ипостась, которая творила истории, сидя над путеводителями, картами и туристическими справочниками. Вот такая же холодность и академичность – кажется, из тех самых путеводителей взяты целые абзацы, а образцы натуры перерисованы с фотографий туристов и исследователей.

А вот уже во второй части чувствуется Лавкрафт во всей его красе – иррациональный ужас, описанный с размахом, с многословным исступлением, накатывает волной; чудовищные глубины, циклопические сооружения, тонкие намёки

Сновидческий цикл Лавкрафта я в своё время начал с «Сомнамбулических поисков неведомого Кадата», романа, который очень меня поразил, и который я по-прежнему считаю одной из вершин творчества автора. Сейчас же я вижу, что роман впитал в себя многое из того, что уже было написано ранее, являясь истинной вершиной пирамиды всего цикла. Впитал он и этот рассказ – богов земли, играющих на вершинах гор, и лики богов, оставленные на одной из гор, кажется, именно туда поднимался герой «Сомнамбулических поисков…». А ещё этот рассказ чем-то напоминает более ранний «Таинственный дом в туманном поднебесье». В этом есть своя внутренняя логика авторского мира Лавкрафта. Как известно, мир снов и мир реальности у него взаимосвязанные и взаимопроникающие – игра богов на Хатег-Кла и присутствие таинственных существ в доме, в который можно попасть только с воздуха, вполне могут быть одним и тем же событием, отражённым в разных плоскостях бытия. Как минимум такая интерпретация кажется мне интересней, чем мысль о банальном самоповторе…

Что до самого рассказа, то он, как и остальные истории из мира снов, имеет свое изысканное очарование. Красота «Сказок тысячи и одной ночи» и налёт притчи. Мне вот только кажется, что

Лавкрафт писал стихи, это факт. Я их ещё не читал (пока), но по этому рассказу уже могу сказать, что Лавкрафт обладает определённой поэтичностью. Да, этот рассказ поэтичен, и есть в нём что-то таинственное и страшное. До него я читал рассказ «Картина в доме» – историю, на мой взгляд, оборванную не очень умело. Здесь же, наоборот, – всё идеально; не оборванность даже, а общая недосказанность. По-моему, именно эта недосказанность и делает рассказ одним из лучших в творчестве автора. Что в нём происходит? Мы с героем видим лишь поверхность, корку, под которой что-то загадочное и страшное.

Единственное, я не очень-то понял (может это ошибка переводчика?), почему Эрих Занн несколько раз назван в рассказе глухим, притом, что он там прекрасно реагирует на звуки – например, на стук главного героя или дребезжание стекла, ведь это даже не речь, которую можно прочитать по губам. А вот то, что он нем, видно чётко… Может это такая легкая недоглядка – хотя глухота добавляет своего к истории, будто не слыша человеческое, немец мог слышать что-то скрытое от всех, неземное…

Ещё, в примечаниях (я читал в сборнике серии «Библиотека Всемирной Литературы» от ЭКСМО, 2019 год) сказано, что действие рассказ происходит в Париже. Я не очень понял, почему автор комментариев так решил. В тексте нет никаких намёков ни на город, в котором происходит действие, ни на страну – есть только французское название улицы; но такая могла быть и в Канаде, например, да и в той же Америке. Но это так, кстати сказать.

Да, подвела концовка. Уж слишком неровно оборвалась история.

Но вот ощущение от истории довольно крепкое. Глушь – само по себе страшно. Глушь вызывает тревогу. А люди, живущие в глуши, на отшибе, в диком уединении всегда подозрительны. Это на уровне инстинктов, на уровне генной памяти. Человек, живущий отдельно от рода – чужой. А чужой – это, возможно, и не совсем человек…

Вспоминались тут и «Поворот не туда», и Кожаное Лицо, и другие относительно современный фильмы ужасов на тему глуши (американской глуши с заброшенными домами) – всё на том же подсознательном страхе. И Лавкрафт хорошо его использует (и заметьте, в какие годы написан рассказ), нагнетая атмосферы на полную катушку. Вот только концовка получилась оборванной не лучшим образом, на мой вкус.

Ещё любопытный момент: хоть это и не рассказ из «Мифов Ктулху», и он скорее триллер

На мой взгляд, это не самый лучший рассказ Лавкрафта, но он довольно крепок, а главное, он ярко иллюстрирует то, что принес в этот мир Говард Филлипс Лавкрафт.

Лавкрафт изобразил новые пространства страха. Он соединил готику и безумие Эдгара По и мрачный скепсис по отношению к науке Герберта Уэллса (это ведь у него ученый ввергают мир в хаос и своими изысканиями навлекают на себя внимание пришельцев с Марса). У Лавкрафта за научными открытиями следуют чудовищные события, провалы в иные страшные миры. Черная магия у него близка, по сути, к науке – и то и другое способно вызвать демонов из мира мрака. Лавкрафт заменил магический круг электрической машиной, а безумного мага – свихнувшимся учёным. Лавкрафт подогнал древний суеверный ужас под реалии двадцатого века. И, кажется, он первый, кто так поступил. Данный рассказ в череде иных (например, «Герберт Уэст, реаниматор», «Электрический палач» и т.д.) – прекрасное тому подтверждение.

Что касается самого рассказа, то меня, например, опять слегка разочаровало то, что рассказчик так и не описал, во что же он стрелял. Да, я понимаю, что это такая частая «фишка» Лавкрафта, но тут она всё же вызвала легкое разочарование (описание иных тварей есть, а этой – нет). Но, с другой стороны, у меня тут возникла идея, а не могло ли это нечто быть столь же «бесформенной» гончей Тиндала, действующей в этом же многомерном и кошмарном потустороннем мире (ещё одно пространство ужаса у Лавкрафта – мир, существующий параллельно нашему – вдобавок к пространству космоса и пространству времени)? И, кстати, рассказ Лонга был написан раньше, чем этот рассказ Лавкрафта. Так, ничем не обоснованная теория.

Жалко что незаконченна. А так начало хорошее. Тщательно проработана, неторопливо идёт сюжет, также есть отсылки на предыдущие работы. Если бы был завершён, то наверное вышло бы классно.

На мой вкус этот небольшой рассказ всё же чуть-чуть затянут. Затянут в описании чудес и красот Сарната. Да, я понимаю, что в этом тоже есть своё очарование – в этой помпезной величественной и диковинной красоте мира снов и одной из его жемчужин. Но оно полностью перекрывает описание того самого рока, сверхъестественной расплаты, что неминуемо грядет. Той концовки, что, конечно же, сразу читается, но именно такой она и должна быть. Мне упорно кажется, что будь автор чуть сдержаннее, сохрани он некий баланс между описаниями Сарната и празднеств его и концовкой, получилась бы едва ли не притча, по крайней мере, было бы ощущение притчи – более сильное, чем оно есть в итоге. Но оно всё-таки есть, пусть и несколько иное. По сути, рассказ для любителей сказочных красот мира снов, рядом с которыми всегда есть что-то таинственное и зловещее. Такого Лавкрафта я тоже люблю.

«Дагон», как я понимаю, самая ранняя история Лавкрафта из «Мифов Ктулху». Но уже в ней есть этот внушительный космический (в данном случае подводный) древний ужас. Описание гнилостного страшного пейзажа, поднявшегося из морских глубин (да, напоминающего и предшествующего Р’льеху в рассказе «Зов Ктулху»), игра лунного света и странный монолит с его барельефами нагоняют жути больше, чем само чудовище, виденное героем – оно просто описано вскользь. Можно найти этому объяснение – как если бы человек попросту не хотел его вспоминать, хоть это видение и преследовало его позднее. Это вполне возможно. Но факт есть факт – сам Дагон практически не нарисован даже фирменными обтекаемыми выражениями. Это не минус, а просто наблюдение. В любом случае рассказ оставляет приличное впечатление – идет ему эта лаконичность вкупе с мастерским нагнетанием атмосферы.

По сути является приложением к другому произведению Лавкрафта «Ужас Данвича». Если вы ярый поклонник творчества писателя, то скорее всего вы его прочитаете. Хотя как по мне она недоработанная. Либо я уже привык к стилю автора настолько, что меня уже плохо цепляет.

Довольно длинное эссе. Но для удобства читателя поделено на 10 частей или глав:

I. Введение;

II. Заря жуткого жанра;

III. Ранний готический роман;

IV. Вершина готического романа;

V. После готической прозы;

VI. Сверхъестественная литература на континенте;

VII. Эдгар Аллан По;

VIII. Традиция сверхъестественного в Америке;

XI. Традиция сверхъестественного на Британских островах;

X. Современные мастера.

Первое, что нужно знать: Лавкрафт не изменяет себе даже в нехудожественной литературе. Но его обязывает цель. Она определяет средства. Отсюда входить в текст довольно сложно (заслуга высокопарного, вязкого стиля). Если же вы знакомы с прозой автора не понаслышке, проблем особых возникнуть не должно.

Размышления Лавкрафта очень любопытны, в особенности его позиция относительно атмосферы как наиболее важной составляющей литературы ужасов. Все прочее: сюжет, герои, диалоги, мораль, идея, логика и т.д. и т.п. уходят на второй, а то и на третий план.

Конечно, это не значит, что про все перечисленное стоит забыть: Лавкрафт не настолько радикален. Но стоит иметь в виду, что если вы уж взялись за написание странной прозы о сверхъестественном/космическом ужасе, то область вашей работы — иррациональное пространство за ширмой мнимой реальности, где все подчиняется логике сна, где нет места дидактике, популизму, мелодраме и сантиментам, одним словом, ничему человеческому; где герои, их действия и взаимодействия, все, что вбирает в себя сюжет, суть инструменты для демонстрации этого пространства. Такова позиция ГФЛ.

Определение космический здесь не синоним слова фантастический и связанно с космосом, звездами и инопланетянами лишь косвенно. Космический значит нечто такое, что связано со Вселенной на наиболее глубинном и принципиально непознаваемом уровне. Космический ужас — не чудовище со звезд и тентакли, но трепет разума перед предвечными первобытными силами и явлениями, сущность которых кошмарна в своей невозможности; это тайна бытия, приоткрывшаяся на мгновение.

Как можно писать о таком, выставляя на передний план сюжет или героя? Только атмосферой способен автор передать суть космического ужаса. И Лавкрафт верен себе и своим принципам. Он делает все в меру своих способностей, чтобы окунуть читателя в этот жуткий водоворот.

Не секрет, что он был очень самокритичен. Его разочаровывала собственная неспособность достичь идеала в передаче с помощью языка своих видений, грез и кошмаров. Тяжеловесность стиля — следствие поисков наиболее подходящего способа для изображения космического ужаса.

Такого же подхода Лавкрафт ждет и от других писателей темных жанров и, исходя из своей посылки, оценивает вклад того или иного произведение в литературу сверхъестественного ужаса, попутно прослеживая эволюцию жанра от мифологической древности до первой четверти XX века.

Как по мне грамотная концовка (ну наконец-то кто-то додумался именно так покончить со злом) с победой сил добра. А то в основном злодеи побеждают либо вообще герои сходят с ума. Необычно даже, я уже привык к такому стилю Лавкрафта, а тут всё даже хорошо закончилось.

Как по мне не доработанная. Да и задумка вроде уже была такая: про пришельцев среди нас, которые пытаются вселиться в нас и таким образом заселить собой нашу планету.

За картинными описаниями прячется жуткий смысл. А я не шучу!

Никто наверно не заметил, однако Лавкрафт феноменально зашифровал под «другими богами» кое-что знакомое. Барзай, вы думаете, кто!? Помощь зала- отвечает некто Макс Барских. Однофамилец? Не думаю. Продюсеры решили дать звучное имя?

Что их объединяет? Барс! Ужасно! Страшно! Хитро!

Недавно вышла Книга «Последний ритуал». Главный злодей выходит из туннелей под Барселоной.

Опять!

Это совпадение?

Дружко так не думает.

Лет так тринадцать тому назад спустя неделю после прочтения повести мог вспомнить только конусообразных библиотекарей представителей древней космической расы. Тогда только начинал серьёзно увлекаться литературой и тяжеловесные тексты господина Лавкрафта с предложениями по сто слов и абзацами по несколько страниц иногда казались непроходимыми. Сейчас переслушал эту захватывающею фантастическую повесть увидел её в новом свете. Во-первых, здесь упоминается половина ключевых книг фигурирующих во Вселенной Лавкрафта, например: славноизвестный «Necronomicon» Абдулы Альхазрэда, «Cultes des Goules» графа д’Эрлетта, «De Vermis Mysteriis» Людвига Принна, «Unaussprechlichten Kulten» фон Юнцта и так далее. Упоминаются также и знакомые локации вроде Мискатонического университета в Аркхэме (и менее известный Ломар), там работает сын главного героя. Среди других мест действий: половина планет нашей системы, несколько земных пустынь, Антарктида, Арктика, древний Египет, южная Африка, Рим; а также далеко не мифические Киммерия и Гиперборея. Основой же сюжета в этот раз показалось безвременьё, те древние конусообразные библиотекари сумели выйти за его рамки, а также будучи крайне любопытными, перемещали своё сознание в лучшие представителей разных эпох и словно помешанные, черпали всю необходимую конусам информацию. Главный герой стал жертвой такого обмена и кроме того, что побывал в теле космической колоны, нашел руины города Древних в реале и часть библиотеки

Безыскусный, наивный, ученического уровня рассказ, как будто бы написанный нейросетью по мотивам произведений Лавкрафта. Обычно уровень рассказов маэстро гораздо выше уровня палп-фикшн-журналов, где они часто печатались, но здесь уровень прямо соответствует им: прочитал и забыл.

Говард Филлипс Лавкрафт по праву считается одним из основателей жанра ужасов. Его произведения, написанные без малого век назад, и по сей день волнуют умы читателей. Это ли не показатель истинного таланта автора? «Хребты Безумия» – мое не первое знакомство с автором. Уже прочитан сборник рассказов и повестей «Зов Ктулху». Признаться честно, далеко не все рассказы мне понравились, но хотелось бы отметить умение автора создавать бесподобную атмосферу давящей безысходности.

«Хребты безумия» – небольшой по объему роман с довольно простым сюжетом. Научная экспедиция прибывает в Антарктиду, где находит загадочный город древней цивилизации. Большая часть романа посвящена его описанию и исследованию. Город был построен инопланетной цивилизацией Старцев, упоминания о которой я встречал в других произведениях. Говард Лавкрафт очень умело строит свою единую вселенную: в «Хребтах Безумия масса отсылок к «Зову Ктулху», «Некрономикону» и прочим рассказам, что добавляет его миру глубины. Данный роман раскрывает многие тайны, занимающие умы читателей. Например, мы, наконец-то, узнаем кто такие Старцы, шогготы и Ми-Го. На страницах романа разворачивается история длиною в десятки миллионов лет.

Повествование ведётся от первого лица, как часто и бывает у Лавкрафта. По сути перед нами дневник одного из участников экспедиции, в котором он предостерегает людей от повторного путешествия к древнему городу. Подобная манера помогает в создании нужной атмосферы, позволяет проникнуть в мысли непосредственного участника событий. Честно признаться, меня описанные ужасы напугать так и не смогли, но вот само описание древней расы очень заинтересовало.

Лично для меня, это произведение ближе к научной фантастике, чем к хоррору. Я люблю жанр ужасов за глубокий психологизм персонажей, которого в «Хребтах безумия», к сожалению, нет. А вот научная составляющая порадовала куда больше. Только стоит учитывать, что развитие науки в 1936 году, когда был написан роман, сильно отличалось от нынешнего. Например, по мнению Лавкрафта, Старцы перемещались в космосе при помощи крыльев, что сейчас выглядит совершенно нереально. Да и существа, впадающие в анабиоз на 40 миллионов лет, на сегодняшний момент представляются сомнительными. Тем не менее Лавкрафту удалось весьма виртуозно показать контакт двух цивилизаций, которые попросту не способны на нормальные взаимоотношения по причине слишком больших физиологических и культурных различий.

Манера изложения автора показалась мне слегка нудноватой, но при этом яркой и образной. Все же малая проза у него сильнее. Сокращение романа до повести только пошло бы ему на пользу. При всем при этом, стоит признать, что описания, созданные автором, красивы в своем гротеске. Горы, найденные исследователями, выше Гималаев, а древний город простирается на сотни километров. Да и промежутки времени, описанные в романе, поистине титанические, недоступные для осмысления обычным человеком. Все это придает роману своеобразную эпичность, которая лично меня привлекает.

Итог: «Хребты безумия» – роман, обязательный к прочтению для тех, кто хочет лучше разобраться в творчестве Говарда Лавкрафта. Он идеально подходит для первого знакомства с писателем, т.к. в нём ярко проявляются самые выдающиеся его черты. Многие сравнивают Лавкрафта с нынешним Королем Ужасов Стивеном Кингом, что на мой взгляд не совсем верно. Кинг силен в первую очередь глубоким психологизмом своих персонажей, а мистическая составляющая является лишь антуражем, чтобы полнее раскрыть их характеры. Лавкрафт же умеет создавать запоминающиеся миры, которые пугают своей инородностью и чуждостью для всего человечества.

Этот набор заметок юноши или мальчика, который лишь впоследствии станет известным всему миру писателем, только подчеркивает его одаренность как литератора. Сюжет отличный, куда там доморощенным стряпальщикам детективов. Из такого сюжета можно сваять хоть детектив, хоть триллер, хоть комедию. Отличный набросок!

Гениальный перенос сновидческих ощущений на бумагу.

Довольно оригинальный образец эпистолярного хоррора-детектива, продолжающий традицию Мифов Ктулху, в частности – историю инопланетных чудовищ Ми-Го. За происходящими событиями мы наблюдаем со слов собеседника, с которым главный герой произведения состоит в личной переписке. Данный собеседник вступает в опасную связь с инопланетным разумом, который угрожает его жизни и плетет конспирологические интриги. Кульминация произведения тоже довольно интересная, хоть в общих чертах и предсказуемая. Под конец, когда я уже и сам понимал, к чему все идет, мне было очень досадно от того, что главный герой непроходимо глуп и беспросветно туп, а потому словно бы и не догадывается, где именно зарыта собака. В данном случае зарыта не одна собака, а целый выводок отборных полицейских псов.

Короткий рассказ на одну-две страницы. Напоминает по стилю скорее байку. Но не смотря на свою длину, немного дополняет мифологию Ктулху, Глубоководных и Дагона. Также есть параллели с другим рассказом Лавкрафта и Дерлета — «Комната с заколоченными ставнями»: упомянуты семья Марш, например. Связей немного, но на этом всё о рассказе. Мало впечатлил.

Годный рассказ. Хотя, как по мне, вышло немного затянуто. Но в целом годно. Автор вернулся к темам вроде: река Мискатоник, Глубоководные, Дагон и Ктулху. Концовка хорошая: хоть кто-то дал отпор этим гадам

Всё таки с иллюстрациями Баранже, произведение сильно выигрывает. Сочные, красочные, проработанные, атмосферные — прямо окно в тот самый параллельный мир. Только за них высокая оценка. Само произведение довольно средненькое, я бы сказал проходняк. Но опять же надо делать скидку на то, когда оно было написано, и вновь писатель, уже не знаю, по максимуму или не максимуму, использует доступную информацию, старается придать глубину и реалистичность истории. Выписанные детали прозябания угасающей деревушки, осторожность «Козлодоева», его нелепая смерть (премия Дарвина) — плюсики. Ну и слышал, что благодаря Лавкрафту — Аркхэм стал одним из мест во вселенной Бэтмена — тоже плюсик.

История о колдуне, его увлечённом стариной потомке и об одном отважном докторе. Роман состоит из нескольких частей, странным образом с самого начала показывая развязку истории, а затем, с экскурсами в прошлое, разъясняет и достраивает детали сюжета, предшествовавшие ей.

Написано в характерном для автора стиле. Неторопливо, с косвенными описаниями «непередаваемого ужаса иных миров и чудовищных экспериментов». При этом сама по себе история относительно спокойная по темпу, размеренная и малость предсказуемая. Задолго до финала становятся понятны причины всех изменений в поведении Чарльза Варда, в финале они подтверждаются.

Ещё следует отметить определенную старомодность поведения персонажей. У меня в процессе чтения возникли ассоциации с «Дракулой» — и не только потому, что на страницах этого романа тоже присутствует вампиризм, а также третьестепенный загадочный персонаж, проживающий в замке в Трансильвании. Дело скорее в реакции окружающих и в их долгом нежелании замечать очевидные (для современного читателя) вещи. Те же родители главного героя и его семейный доктор, что называется, тянули до последнего, слыша все подозрительные звуки и запахи из лаборатории сына, неоднократно замечая его странное и пугающее поведение.

«Они пришли к общему мнению, что юноша окончательно сошел с ума, но решили не спешить с принятием мер, сочтя необходимым и дальше держать в полном неведении миссис Вард»

«Вскоре эта странная история приняла иной оборот, но в том нет заслуги мистера Варда или доктора Виллета, которые бездействовали, столкнувшись с чем-то не поддававшимся объяснению.»

Ох уж этот принцип, когда один из действующих персонажей о чём-то догадывается, но предпочитает держать остальных в неведении, искренне считая, что таким образам помогает им, ограждает их от волнений.

«Прошу поверить мне на слово, не требуя пояснений».

В «Дракуле» мы видели, к каким ужасным последствиям может привести подобная убежденность. В этом романе, к счастью, всё не настолько трагично.

С другой стороны некоторая старомодность романа не мешает воспринимать историю, особенно если вам в общем и целом нравится авторский стиль. Ну и повторюсь, это книга с древними колдунами, одержимыми познанием тайн прошлого и иных сфер, с трагичной историей одного их потомка, с описанием народного самосуда (в прошлом) и одиноких и довольно смелых блужданий по подземным лабораториям (в настоящем). И даже с упоминанием вампиризма, правда не совсем классического.

Финал на удивление справедливый, карающий зло, хотя и не способный спасти его жертв.

Ибо «человек может играть силами природы лишь до определенных пределов; то, что вы создали, обернется против вас.»

Увы, увы, но время Лавкрафта похоже ушло безвозвратно. К сожалению (или к счастью :)) современного читателя не так уж просто заставить испугаться — что ему древний полуразвалившийся домишко в лесу, что ему самые впечатляющие эпитеты: «зловещий», «мрачный», «гнетущий»..., что ему, в конце концов, картинка в книге с мясной лавкой каннибала и кровавое пятно на потолке — он ещё и не такое читывал.

Этот самый современный читатель вместо того, чтобы напугаться, вероятнее всего будет дотошно допытываться: «А скажите-ка, уважаемый автор, а на какие средства существовал этот старикашка в своей лесной развалюхе?».

Нельзя сказать что рассказ плохо написан (возможно только финал смазан), но для чего он сегодня, если свою главную horror-овскую функцию уже совершенно не выполняет....

Будто написан про самого Лавкрафта. Тот же одиночка, тот же писатель и редактор чужих работ (или гострайтер, Лавкрафт подрабатывал призрачным писателем ради булки с маслом), та же ностальгия по былым временам, воспоминания о дедушке (своим «литературным воспитанием» Лавкрафт обязан своему деду, у которого в доме была большая домашняя библиотека). Многое говорит о том, что рассказ в целом о Лавкрафте, многое. Есть в этом рассказе что-то действительно удручающее или тоскливое, не знаю. Даже не пойму, с какой целью это было написано: высказаться просто или как то подвести итоги.

Я думаю, что это скорее попытка высказаться по поводу писателя (рассказ на самом деле сочинил Август Дерлет по наброскам Лавкрафта); в ней нет какой-то чести автору, именно что просто рассказать чего хотел и чем жил Лавкрафт. Но от всего этого веет тоской.

Можно как угодно относиться к Лавкрафту, но чего не отнять у него, так это восхитительный язык повествования. Особенно если повезло с переводчиком. Глаза просто отдыхают при чтении.

Интересно, а кто-нибудь ещё видел сны с мраморным храмом на месте болота, кроме главного героя? Очевидно, что нет. Значит, главный герой был сверхчувствителен, и возможно его оставили в живых чтобы он рассказал о том, что не надо трогать болото.

Кухарку жалко...( шутка)

Также есть упоминание, что рассказчик молился Артемиде, Плутону ( вот только как?) Возможно, его пощадили ещё и поэтому.

Однозначную оценку ставить сложно- слишком короткий рассказ про одурманенных свирелями рабочих и селян, которые, повинуясь древним силам, утопились в болоте.

А главный герой ни шляпу не надел, не револьвером не шмальнул.

Сверхъестественное действо в духе Мейкена как его «Сияющая пирамида». Схема одна. Бесследное исчезновение под влиянием необъяснимых сил. Готикой отдаёт. К мифам Ктулху не относится.

Говард Филлипс Лавкрафт, почитаемый многими мастером ужасов, в «За гранью времен» предлагает нам путешествие в глубины человеческого разума, сталкиваясь с его временем и пространством. Перед нами раскрывается история профессора Нэйтана Пибоди и его необычных переживаний, касающихся смены сознания и путешествий через временные пространства.

Сознание — хрупкая и многогранная структура, способная отразить в себе не только человеческие страхи и желания, но и отголоски других миров и времен. Лавкрафт позволяет читателю заглянуть в бездну космического ужаса, оставляя в душе неизгладимый след. Идея переплетения сознаний через эпохи, безусловно, заставляет наш разум пульсировать от волнения и любопытства.

Однако, именно здесь кроется источник разочарования — эта великолепная идея, которая могла бы расцвести в нечто великое, остается не развитой. Лавкрафт, как кузнец, ковал свою историю, но меч вышел кривым. Нет развертывания интриги, нет той атмосферы непостижимого ужаса, за которую мы так ценим автора. Сюжет, казалось бы, обещающий погружение в абсурдные глубины космоса и психики, остается поверхностным и недостаточно остроумным.

К тому же, повествование иногда тонет в нудных деталях и самоповторах, делая путь через страницы местами скучноватым и предсказуемым. Вместо того чтобы путешествовать по волнующим мирам ужаса и безумия, мы оказываемся на корабле, плывущем по спокойным и однообразным водам.

Таким образом, «За гранью времен» оставляет у читателя ощущение неисполненного потенциала и несбывшихся надежд. С одной стороны, мы имеем дело с гениальной идеей, с другой — с её не вполне удачной реализацией. Мы, как читатели, остаемся сидеть перед закрытой дверью, за которой могли бы быть удивительные и ужасающие тайны, но так и не получаем ключа к их разгадке.

В итоге, мы оцениваем эту повесть на 5 из 10, признавая её значимость и оригинальность, но также и выражая разочарование в нереализованности потенциала, заложенного в основе произведения.

Читаю в данный момент книгу эту (ISBN: 978-5-389-10625-3) и последнее прочитанное именно рассказ «Окно в мансарде». На данный момент больше асего понравился, с учётом того, что до жтого были однотипные рассказы

Простовато, бредовато (в реальной жизни невозможно сойти с ума за пару минут, как главный герой) и совершенно не страшно. Но это общая беда 99 % образцов готической литературы и раннего хоррора, на которые смотрят с колокольни XXI века. Люди в конце XIX – начале XX вв. в среднем были глупее, наивнее и не такие пресытившиеся массовой культурой, как сейчас, поэтому они, выпучив глаза и раскрыв рот, с замиранием сердца слушали про инопланетян, вампиров, оборотней, призраков и каннибализм. В XXI веке, когда уже большинство произведений Кинга кажутся нелепой наивнятиной, этим напугаешь разве что пятилетнего ребёнка с задержкой психического развития.

Сейчас зажравшимся любителям хоррора подавай что-то из ряда вон выходящее: без смешных клыков-когтей-щупальцев-рогов, без детсадовского рычания, непонятное и сводящее с ума. Ну, какие-нибудь японские городские легенды про Тэк-Тэк (японцы неспроста стали главными производителями кинохорроров; они просекли, что сейчас пугает людей). Ещё начали заходить сюжеты про пробравшуюся в современность языческую древность: с мрачными хеллоуинскими осенними лесами, в которых казавшиеся мифическими твари рвут людей на части (намёк на «Ритуал» Нэвилла).

«Крысы в стенах» можно прочитать из чисто литературоведческих соображений — чтобы знать, что Лавкрафт писал не только про пх'нглуи мглв'нафх Ктулху Р'льех вгах'нагл фхтагн.

Итак в день рождение гения мне внезапно захотелось перечитать то его произведение что сам он считал лучшим.

И наверное он был прав, говорят настоящая классика не стареет ибо классический сюжет вечен. Даже сейчас сюжет «Цвета» Не выглядит старо, наоборот даже сейчас он выглядит слишком оригинально. Людям неприятно читать о том что они во вселенной могут оказаться лишь пылью что не стоит внимания и что законы реальности могут быть гораздо суровее чем кажутся.

Лавкрафт вообще гениален в том что на рубеже веков, тогда когда научный прогресс казался незыблемым он увидел на сколько же человечество на самом деле мало. И что может ожидать человечество в бездне. Причём в любой бездне, даже бездна океана на самом деле для человечества слишком велика для познания и именно туда Лавкрафт поместил своего Ктулху. Но пришелец из этого рассказа на самом деле даже страшнее, у него нет тела, у него нет облика. Он не материален и одно его присутствие искажает законы реальности. Нам не известно разумен ли он или вообще жив ли он в какой либо форме. Он просто явился и ушёл оставив после себя кошмар для людей.

Кстати ниже рецензенты советуют этот рассказ тем кому понравился Пикник на обочине. На мой взгляд это вещи мало сравнимые но действительно интересно читали ли братья цвет до того как написали Пикник.

Против своей воли я начинаю писать эти богохульные и кощунственные строки. Уверен, что скептики и моралисты раздерут меня на кусочки, поэтому запру все двери на щеколду и задерну шторы. Итак, стараниями многолетних исследований, сопоставлений и расшифровок я пришел к ужасным и невероятным открытиям. Как нельзя лучше подходит к ним сия книга, однако она является лишь мелким пазлом в океане богохульных книг.

Я с содроганием сердца должен донести до людей, что ни одна художественная книга не может быть признана и даже написана, если в ней нет попрания норм, догматов и морали. Это может относиться к любой религии и Лавкрафт выграл вчистую- он вывел чудовище из воды( Ктулху) смотри Апокалипсис Иоанна Богослова. Он придумал звездоголовых , которые , конечно, Старцы, хотя к ним он и отнёсся не совсем антагонично, заверяя строками» что они остались верны до конца своей науке»( читай между строк Хребты Безумия) . Но Антарктида не похожа на Новый Иерусалим , не так ли? Шогготами являются падшие ангелы , а именно павшие херувимы, потому что у них много глаз. Также проследить можно и за последователем Лавкрафта Лином Картером- у него появляются монстры шантаки, что пародирует шайтанов.

Именно второй слой книги, несущий богомерзкие смысл, Лавкрафт зашифровал в этой повести. «Текели- ли» — слова, которые кричат шогготы, можно расшифровать как «белый» , этот цвет жутко пугал аборигенов в повести Эдгара По «Приключения Артура Гордона Пима».

И , последнее творение, Мгла над Инсмутом» жирный восклицательный знак, страха и « ума, полного смятения» , как читаем у Святых Отцов.

« Говорю вам тайну: не все мы умрем ,но изменимся» .

Лавкрафт решил описать это не по духу, а по букве.

Стук... Шаги в подъезде... Крики и выстрел в дверь! В мою дверь! Но остался ещё Йог- Сотот , явная породия на Отца и Сына в христианстве. Рука... Выстрел раздробил кисть...

Пишу левой. Пусть все знают!

Если судить о данном рассказе по содержанию, то первую его часть можно и вовсе отнести к жанру эссе. В ней автор уподобившись философам традиционалистам в пух и прах разносит крайности в направлениях человеческой мысли при выборе жизненного пути. Достаётся всем: и материалистам, что видят смысл лишь в поклонении эмпирически доказанным фактам и научным теориям; и людям духовности, что всё своё мировосприятие строят на следовании догмам и правилам, сформированным суеверными предками сотни лет назад; и декадентам, которые разочаровавшись в науке и религии, находят смысл существования в постоянном осуждении общественного устройства, и способны лишь постоянно иронизировать.

Проведя околофилософский анализ взглядов и устремлений своего поколения, Лавкрафт ищет решение поставленной проблематики. И находит его в наиболее антисоциальном из всех направлений философии — солипсизме:

Кроме экзистенциальных размышлений автора, читателям, уже знакомым с произведениями Говарда Филлипса понравятся отсылки к двум предыдущим рассказам из цикла «Показания Рэндольфа Картера» и «Неминуемое». Они вносят в историю некоторую объемность мира и лучше раскрывают самого Лавкрафта через его автобиографического персонажа.

Это истинный лавкрафтовский роман, шедевр, в котором чувствует перо и атмосфера Мастера из Провиденса. УЖАС и ТАЙНА, в чьих испарениях и омутах главные герои задыхаются и тонут, не в силах совладать с эманациями зла и дочеловеческого мрака. Подобно сыщику, Амброз Дьюарт, а затем и Стивен Бейтс тщательно ищут фрагменты, осколки этого запутанного страшного дела, а после безуспешно пытаются сложить всю картину. Это удастся лишь мискатоникскому учёному, коллеге самого Лабана Шрусбери Сенеке Лепхему и его помощнику Уинфилду Филлипсу, но правда окажется столь чудовищной, что человечество повиснет на краю инфернальной, космической пропасти, откуда вот-вот вылезут ужасные конечности, дабы «помочь» роду людскому бесповоротно провалиться в метафизическую бездну безумия и гибели.

Очевидно, что сей роман был вдохновлён «Случаем ЧДВ» Лавкрафта: параллели в виде тайны, уходящей в прошлое, неизвестной ужасной деятельности предка главного героя и прочих фактов слишком очевидны. Известно, что в основу романа Дерлет положил два небольших фрагмента-черновика ГФЛ, поэтому он и значится, как соавтор. Некоторые находят этот факт замечательным поводом повозмущаться и попилить верного ученика, который якобы решил нажиться на имени Учителя. А ничего, что роман написан в 1945 году, когда популяризация ГФЛ только-только начиналась? Думаете, он с прицелом на будущее так сделал? Вряд ли. Просто он был честным человеком, и два черновика, между прочим, содержали немало сюжетной составляющей. То бишь посмертный вклад ГФЛ не стоит преуменьшать. И разве его измеряют количеством слов?

Роман превосходен. «Таящийся у порога» — лучшее творение Дерлета, и это трудно не признать. Тщательная проработка идеи и сюжета, много интересных подробностей, объемные выдержки из запретных трудов в конце концов! И главное, соответствующая атмосфера. Тяжелая, нагнетающая, мрачная. Это чувствует в первой и второй частях. Да, в третьей части происходит разлом, но эта долгая, приправленная псевдофактами в стиле Чарльза Форта дисскусия не портит впечатления от истории. Как и несколько скомканный финал.

Здесь также Дерлет «пропагандирует«свои взгляды и нововведения в Мифы. Многие, как и я, недовольны инфантильными новшествами в виде Старших богов и защитного знака, но ведь это также процесс литературной эволюции Мифов. Процесс как естественный, так и неотвратимый. Нет, даже так — необходимый.

Ведь подобная выходка дала столь чудесные и зрелые плоды в виде многочисленных шедевров (хотя, согласен, утиля все же больше) поздних авторов. А без эволюции Мифы окончательно скатились бы в творческий тупик и миллионные самоповторы.

Лавкрафт унылый графоман. Читать его писанину настоящая мука, настолько это вязко, скучно и бездарно. Самое лучшее что есть у Лавкрафта — это фэндом, который и вдохнул жизнь в его безжизненные тексты.

«Над Нгранеком сгущались сумерки. Божественный лик, укрываясь в тень, приобрёл ещё более грозное выражение. Ночь застала его на склоне». «Наконец то он разглядел под собой, сквозь белую пелену, очертание гор, то были легендарные и зловещие Кряжи Трока, превосходящие размерами самое смелое человеческое воображение, стерегущие лишенные солнечного света долины.

Я не поклонник сомнамбулического цикла (только очень люблю «Врата серебряного ключа»), но «Поиск неведомого Кадата» (который является важнейшей его частью по сути) произвёл огромное впечатление. Для начала (после соавторских «Стен Эрикса») это повесть первой открыла мне творчество литературного столба и глыбы ХХ века. Бурная фантазия автора и будоражащая атмосфера произведения захватили с первых строк. Не смотря на приличный объём и огромные абзацы с длинными предложениями внутри повести читателя ждёт только непрерывный сон, в потустороннем скитании Рендольф Картер столкнётся с целым рядом ранее упомянутых в других рассказах существами и посетит знакомые локации. Местами повесть совершенно не типичная для Магистра Тьмы, например, трудно узнать его по сцене телепортации на луну внутри клубка кошек. Но присутствуют также здесь некоторые канонические объёкты и существа: султан демонов Азатот, ползущий хаос Ньярлатхотеп, художник Пикмен в образе упыря. Больше всего понравилось жуткое описание полёта с безликими демонами над Кряжами Трока (где парили во мраке кондоры над расселинами) и полёт на мрачном Шантаке, крайне реалистичные и устойчивые видения! Спасибо Августу Дерлету из Arkham House, другу и соавтору Магистра Тьмы за то, что в 1940-х извлёк этот фантастический шедевр на свет.

Действительно хороший рассказ. Мрачный, заставляющий в очередной раз задуматься над ничтожностью человека в частности, и человечества в целом, его незначительности во времени и пространстве.

Может я сильно впечатляюсь такими произведениями, но когда читал и всерьёз вдумывался о том, сколько всего мы не знаем о прошлом планеты, на которой живём, и как вообще наши знания незначительны и ущербны, у меня прямо желудок сводило. Такое влияние СЛОВА дорогого стоит.

Я могу сравнить темные глубины, в которые спускался главный герой, с глубинами нашего невежества и заблуждений, которыми мы, люди, живём.

Остался недоволен только тем, что не узнал, что же там было, за последней «ступенью». Но таков уж стиль автора, чтобы читатель, на основе уже прочитанного, сам додумал все мыслимые и немыслимые ужасы, и гадал, что же всё таки там...перебирая в голове возможные варианты концовок. Наверное оно и к лучшему, в данном случае, смаковать неизвестность.

Классическая творческая работа Говарда Филлипса Лавкрафта, пронизанная атмосферой неясного ужаса и чувства тревоги, которые являются характерными чертами его произведений.

Моим любимым аспектом повести является ее умение удерживать внимание читателя. Даже зная традиционные для Лавкрафта обороты сюжета, я не мог оторваться от чтения, погруженный в мрачную и тревожную атмосферу Инсмута. Уникальное сочетание детально проработанного мира и пугающего зловещего тумана неизвестности впечатляет и вызывает желание продолжить чтение.

Эта повесть также отличается впечатляющей детализацией и качеством характеров, что придает сценам и событиям больше реалистичности. Чувство неотвратимого, нарастающего ужаса, которое Лавкрафт создает, постепенно усиливается до поистине захватывающего финала.

Несмотря на то что некоторые могут найти повествование Лавкрафта предсказуемым, его мастерство в создании темной, мрачной атмосферы и построении напряженности неоспоримо.

Моя оценка — 7 из 10.

До сих пор для меня «Морок над Инсмутом» остаётся самым пугающим рассказом автора. Не могу припомнить какого-либо другого культурного произведения, которое произвело на меня такое впечатление. Гнетущая атмосфера безысходности, невозможность противостоять древнему злу, которым порабощены все окружающие, а также сама по себе бесконечная неизведанная глубина океана, в которой это самое зло таится.

Очередной рассказ одного из самых любимых авторов о путешествии (в этот раз невольном) в мрачные, адские глубины, понять и постигнуть которые человеческому существу не дано. То, с чем там может столкнуться человек, не предназначено для него, и в лучшем случае, он примет это за кошмар, пригрезившийся ему.

Очередная встреча с чем-то непостижимым, богомерзким, противным самой природе, с тем, что если и не убьет тебя, то сведёт с ума.

И в третьем подряд рассказе автора после прочтения у меня остаётся вопрос — было ли это на самом деле, или это лишь воспалённое воображение героя, реакция на произошедшие события? А может быть это естественная защитная реакция мозга, убеждать себя в том, что всё это случилось не на яву, единственная возможность сохранить рассудок, а возможно и жизнь?

Хороший рассказ, очень типичный для Г.Ф.Л., но, по моему мнению, не входит в топ лучших.

Скорее всего, если бы этот рассказ не принадлежал перу одного из моих любимых авторов, то оценка была бы ниже. И в целом, вина тут скорее всего не именно этого произведения, а то, что я прочитал его сразу вслед за другим, которое структурно, да и сюжетно, является его братом-близнецом, и в этот раз меня это почему-то особенно задело.

Конечно, по языку и атмосфере, это самый что ни на есть наш любимый Лавкрафт, тут вопросов нет.

Нам рассказывается некая история, как это принято у автора, мистическая составляющая максимально размытая, без четких деталей, в конце произведения приводятся факты, что всего этого, на самом деле не было, герой всего лишь сумасшедший, и вишенка на торте, последнее предложение, которое второй раз переворачивает всё с ног на голову, и опять ставит нам вопрос — так может всё таки было, может это всё правда, может герой рассказа не псих? Вроде бы всё нормально, скажете вы, нормальные сюжетные приемы. Да, вот только проблема в том, что за несколько часов до этого я прочитал другой рассказ автора, в котором всё было идентично, особенно это касается последних нескольких абзацев — меняем имена героев, место действия, сумасшествие на наркотики, и вуаля, те же яйца, только в профиль.

Апогеем этого стало последнее предложение в обоих рассказах, оно практически слово в слово повторяется в обоих (я перепроверил, и вы можете это сделать), меняется только предмет, о котором идёт речь, и который должен шокировать читателей, и снова перевернуть представление о произошедших событиях.

Я даже грешным делом подумал, что оба рассказа выросли из одного черновика, в котором автор изменил некоторые места, имена, названия предметов, и т.д., и выдал за новое произведение. Как по мне, такие явные самоповторы, это уже перебор. Я понимаю, что прочитай я этот рассказ через недельку, а ещё лучше, через месяц-другой, я бы, скорее всего, воспринял его совсем по другому, но уж как есть.

А так, всё в стиле Г.Ф.Л.

P.S. Рассказ является очередным подтверждением, бытующего среди читателей, и поклонников автора, мнения, что произведения автора лучше читать дозированно, с перерывами между прочтением каждого следующего, иначе может знатно «подгореть», от стиля изложения, языка, обилия различных терминов, специфической фантазии автора. По себе замечал, что от продолжительного чтения автора, начинаю уставать, словно продираюсь сквозь дебри Амазонки.

Классная аллегория — музыка для вечности. Как и этот образ, весь рассказ не страшен, он величественен. Гений маленького немого музыканта противостоит бесконечным хтоническим силам, а свидетелем этого становится главный герой. Очень атмосферно, пронизывающе, и монументально. Отличное произведение!!!

Очередной рассказ Лавкрафта на тему сновидений и путешествий в них. На тему миров, находящихся по ту сторону, миров прекрасных и ужасных, и того, что может скрываться за этой гранью, за гранью, которую иногда лучше не переступать, если не хочешь расплачиваться за это до конца жизни, жить в постоянном страхе, и не отличать реальность от вымысла.

Рассказ, как это нередко бывает у автора, без единого диалога, и чуть меньше чем полностью состоит из атмосферы, и она тут отличная, но кроме нее, по сути ничего и нет. Ощущение парения духа/души в иных сферах передается автором отлично. Финал рассказа для меня был немного неожиданным, видимо уже отвык немного от автора, и если трактовать финал не в пользу главного героя истории, то можно сказать, раскрывает ещё одну тему — о вреде наркотиков.)

Ещё один из тех рассказов автора, где остаётся непонятным, было всё таки, или не было.

И опять Лавкрафт лишь подразнил нас, но самой вкуснятины мы так и не получили. Да, атмосфера присущая автору, за которую мы, фанаты, его и любим, да, тот самый суховатый, немного устаревший язык произведения, да, намеки на что-то грандиозное, немыслимое, что невозможно понять нашими органами чувств, что заставляет в очередной раз задуматься об ограниченности наших знаний и представлений, всё это есть, но основное событие, из которого можно было навернуть такую грандиозную историю, уместилось в пол страницы, вот на самом деле, всё остальное я условно считаю обширным предисловием.

Мало, совсем мало, хочется ещё и ещё, и самого вкусного. Хочется, чтобы автор так дал по «щам» своей историей, своим видением вселенной и местом человека и человечества в ней, чтобы морально просто размазало после прочтения, и ты приходил в себя три дня, и твоя жизнь уже не была прежней, и ты все время думал, а что если..., а вдруг действительно...

Очень короткий, но очень атмосферный рассказ. Я бы охарактеризовал его как «Зов Ктулху», из которого выбросили всё лишнее. Здесь нет пространных описаний вселенского ужаса, культов, древних ритуалов, дневников и газетных вырезок. Здесь есть одно конкретное, интересное, событие, и его последствия для героя. И если в Зове Ктулху мне не хватило сюжета, истории, то в Дагоне очень мало лора этой вселенной. Такой вот парадокс.

Во второй раз взялся прочитать всего Лавкрафта. Купил 5ти томник Иностранки, серия «Большие книги», и приступил к делу. И начал именно с «Зов Ктулху». Последний раз читал его лет 10 назад, или даже больше. И конечно, он уже не произвел такого впечатления как в первый раз, когда я только знакомился с созданной автором вселенной. Тогда все было откровением, до этого я не читал ничего подобного, фантазия автора просто покорила меня.

Ближе к делу. Рассказ, для фаната автора, отличный. Атмосфера шикарная — мрачная, гнетущая, самое то, для любителей. Описания вселенского ужаса, ритуалов и верований культистов, мрачных древних артефактов из дочеловеческих времён, и другая подобная вкуснятина присутствует в изобилии. Фактически из этого и состоит весь рассказ. И вот тут-то и кроется небольшой, для меня, недостаток, на который я не обратил внимание при первом прочтении, возможно из-за того, что ещё не был таким искушённым читателем, или вселенная автора тогда настолько впечатлила меня, что за лесом, я не заметил деревьев. Речь о рассказанной истории, ее фактически нет, как и во многих других произведениях автора, не за это любят его творчество. Но здесь, уже при повторном прочтении, она показалась мне уж совсем куцей. Рассказ полностью состоит из чтения/пересказа дневников, газетных вырезок, свидетельств очевидцев, а также в гораздо меньшей мере мыслей и страхов рассказчика по поводу всего этого. Вот не хватило мне истории и сюжета в этот раз, хоть убей. Следом прочитал рассказ «Дагон», который раз в пять меньше, и там сюжета, вот ровно столько же, да они и похожи, если отбросить всю шелуху.

Мне очень нравится, то что создал автор, его вселенная просто завораживает, мне нравится его суховатый, немного старомодный стиль изложения, повторюсь, атмосфера почти всех рассказов шикарная, гнетущая и мрачная, всё как я люблю, и мне нравится то место, которое отводится человеку и человечеству в творчестве автора, это место далеко от центрального... очень далеко...вот совсем...просто никчёмный побочный продукт творцов...

Не будет преувеличением сказать, что эта повесть является вершиной Сновидческого цикла. Вершиной, итогом и самым запоминающимся произведением в череде более ранних и куда более коротких историй.

Безусловно это странная повесть — и по структуре, и по месту действия. Весь её немалый объём словно выжимка из ещё более объемного произведения — текст крайне насыщен событиями и не разделён на привычные главы. Один сон, одно долгое путешествие, один поток текста. Картеру, знаковому герою творчества Лавкрафта, предстоит посетить множество городов страны снов, побывать на её далеких вершинах и в безднах за пределами сновидений, участвовать в битвах, быть в плену, находить неожиданных союзников, упрямо идти вперёд... И всё это в поисках города своей мечты, привидевшегося однажды, но украденного из его снов.

Эта повесть словно вобрала в себя все прочие рассказы Сновидческого цикла (и не только его), Картеру во время его долгого пути встречается немало уже знакомых героев и мест. Есть здесь и общие для цикла мотивы отчаянного поиска города своей мечты (ох уж эта любовь автора именно к городам, ни разу пока что его герои не искали родственную душу или обычные сокровища).

Написано красиво. Есть что-то чарующее в изобилии авторской фантазии и в странноватой логике сна, которой пронизано это путешествие. Жанр определить непросто — это не кошмар и не беззаботная грёза, автор смешивает ужасное и прекрасное своим причудливым образом. Что выглядит на удивление уместно, в полном соответствии с законами сна. Написано красиво, даже когда словно от нехватки литературных инструментов автор в каждом предложении не устаёт именовать чудищ «мерзкими», «невообразимыми» или «внушающими ужас».

Эта история удивляет, наравне с предсказуемостью мотивов Сновидческого цикла показывая новые неожиданные грани. Например, кто бы мог подумать, но мне понравился Ньярлатхотеп, точнее тот образ, который был показан. Это приятно, когда за одномерным хтоническим злом скрывается нечто более противоречивое и многогранное.

И я рада, что в этой истории удалось показать более-менее осмысленный финал. Это не просто путешествие без конца, у него есть итог, финальные идеи и мысли. И даже не самые банальные, хотя и отчасти предсказуемые, повторяющие некоторые краеугольные идеи Сновидческого цикла.

Высокая оценка — как признание, что история удалась, и что это действительно пик всего цикла.

Притча про город, воздвигнутый на «костях» аборигенов, и про рок, его настигший аж через тысячу лет. В качестве аборигенов — уродливые по человеческим меркам племена, жившие в мире до появления людей. В качестве основателей города — темнокожие племена с луками, копьями и пращами, каким-то образом умудрившиеся основать процветающий город с тысячелетней историей. Впрочем это ведь сновидческий цикл, а далекие земли параллельных миров развиваются по своим законам.

Что касается самого рассказа, то описания красоты и горделивого величия города традиционно обильны, мораль истории проста и предсказуема, главных героев в принципе нет (здесь больше масштабы городов и цивилизаций), а в конце есть традиционные нотки «безумия от встречи с неописуемым ужасом».

В общем, относительно простая притча с простой моралью, приправленная рядом фантастических деталей.

Притча о поиске мечты. Вечно юный странник идёт по миру, поёт о чудесном городе из своих воспоминаний, ищет его, но нигде не находит. А окружающие слишком приземленны, слишком погрязли в своей рутине, чтобы понять его.

Поскольку это притча, образы других городов намеренно упрощенны, сосредоточены на какой-то одной черте его жителей — вроде монотонного, лишенного радости труда или постоянных хмельных гулянок, приносящих лишь отупение. Город же мечты в песнях и воспоминаниях Иранона прекрасен и воздушен. Метафоры и описания — в лучших традициях «Сновидческого цикла».

Пожалуй, именно этот образ вечно юного, печального странника, поющего о несбыточном, больше всего привлекает в этой истории. Получилось красиво.

А вот финал грустный. Даже немного жаль, что всё закончилось именно так, а не иначе.

Это неожиданно большой рассказ, продолжающий и дополняющий историю, начатую в «Серебряном ключе». Хотя по масштабу жанровых и смысловых отличий логичнее говорить даже не о продолжении, а о видоизменении.

Не могу сказать, что мне понравился результат. Но несколько любопытных и запомнившихся фактов всё же перечислю.

«Серебряный ключ» был многослойной фантазией, в полной мере воплощавшей непредсказуемую и причудливую логику сна. Со всеми присущими ей странностями, но и не без толики очарования. Этот же рассказ предлагает куда более логичный взгляд на события, стремится показать «как» и «почему». Да, это странная логика, в которой рассуждения мистиков приравниваются к научным исследованиям, а территория сна соседствует с идеями многомерности пространства и фантастическими картинами полёта в реальном космосе между галактиками. Хотя со словом «реальность» тут, конечно, не всё так просто — главный рассказчик выдвигает и в меру сил обосновывает идею, что «реальность — это обман, а иллюзии — это правда». Объяснения мистически-философские и тоже отчасти завязанные на идее многомерности пространства и постоянства времени.

Короче, это всё было крайне любопытно, но обилие мистических откровений и их наивная в своей простоте серьёзность вызывают противоречивые чувства. Начало вообще анекдотично: собрались как-то в странной комнате три мистика и один скептик и давай рассуждать о тайнах бытия. Ещё я не могу не отметить удивительную авторскую смелость (или гордыню) — приравнять Картера, своё альтер-эго, к проекции самого Бытия, властвующего в бездне.

Хотя я должна отметить, что в причудливом полотне этой истории мне понравились образы некоторых миров «за краем привычного мира», описания падения сквозь «воронку времени», да и неожиданное вкрапление почти что космической фантастики выглядело свежо.

Вывод будет кратким. Я вижу здесь попытку добавить логику и обоснования там, где основное очарование идей и образов идёт как раз от их нелогичности. Зыбкость грёз мне нравится больше прямолинейной мистики.

Ну а истории про Картера пока в принципе не особо нравятся.

Ещё одна история на тему «бойтесь своих желаний». Особенно когда в них замешано слишком много гордыни.

Некий увлечённый исследователь, Барзаи Мудрый, воспылал желанием совершить то, что недоступно обычным людям. А именно увидеть богов земли, танцующих на вершине высокой неприступной горы. И отправился в путь. То есть поступил, вопреки своему имени, совсем не мудро. В итоге, как не трудно догадаться, излишняя самонадеянность и насмешки в адрес богов сослужили ему плохую службу.

Этот рассказ по моим впечатлениям находится на стыке «Сновидческого цикла» и куда более стереотипных (можно сказать — фирменных) историй о встрече человека с неведомым ужасом. Минимум конкретных описаний, только зашкаливающая странность и зловещий фон самой встречи.

С другой стороны, этот рассказ тесно связан со «Сновидческим циклом», начиная с места действия и заканчивая отсылками на уже знакомые читателю события.

И не могу не отметить изящную буквальность названия, раскрывающуюся в полной мере уже после финала.

Пока что наименее понравившийся рассказ из цикла. Хотя в числе его достоинств я могу отметить то, что ставшее привычным противопоставление серой реальности и чудесных снов здесь не столь категорично. В жизни главного героя есть краски, пускай и связанные либо с воспоминаниями о безмятежном детстве, либо с описаниями природы знакомых с детства мест.

В этом рассказе использован любопытный приём, когда повествование вполне в соответствии с «логикой сна» течёт и меняется, переходит от «настоящего» к «прошлому», меняет возраст главного героя, его воспоминания и самоощущения, приводя в итоге практически к изменению реальности. Нельзя не отметить, что это вносит некоторый сумбур в повествование и в понимание заложенных в этой истории смыслов.

А ещё я не могу согласиться со звучащими кое-где в отзывах оценками, что перед нами инициация, взросление, обретение себя главным героем. Какое уж тут взросление — скорее наоборот бегство от взрослой жизни в мир снов, тесно связанный в представлении героя с собственным детством и волшебным серебряным ключом.

Сюжет этого рассказа не станет откровением — повторяющиеся мотивы бегства главного героя из серой реальности в прекрасную страну снов. Мотивы, характерные для «сновидческого цикла».

Но написано изящно, описания и метафоры прекрасны, а финал, казавшийся чересчур благостным, оборачивается жесткими и приземлёнными итогами.

Пожалуй, именно при прочтении этого рассказа возникают наиболее сильные ассоциации с «Песочным человеком» Геймана (и я в курсе о годах написания и того, и другого). Кто знает, быть может Гейман вдохновлялся в том числе и этой классикой при описании своего мира за воротами из слоновой кости и путешествия-падения сквозь сны.

Ещё один любопытный факт — фантазия автора здесь доходит до областей бесконечности на пределами материи, энергии и гравитации (что вызывает неожиданно вполне научные аналогии), а главный герой откровенно и неприкрыто принимает наркотики для погружения в свои прекрасные сны (что плохо само по себе, зато позволяет поразмыслить о «приметах того времени» и о причинах тех или иных поступков).

Короткий рассказ, в котором лирический герой стремится сбежать от своих серых будней в страну снов. И по прошествии времени решает остаться там навсегда.

Автор предельно резко и без полутонов разделяет унылый, серый, безрадостный мир яви и чудесные, прекрасные тропинки страны снов. Есть здесь и мотив погони за несбыточным идеалом, когда герою становится мало доступных ему красот, а все мысли занимает только дверца в неизведанное.

Финал и красив, и логичен, и ужасен. Зависит от точек зрения.

По сути, если убрать фэнтезийный слой, перед нами история человека, который устал от жизни и решил её покинуть. С закономерным итогом.

Эта история в полной мере «сновидческая», чья принадлежность к «сновидческому циклу» не вызывает сомнений. Главный герой долгими ночами под холодным светом Полярной звезды вспоминает о городе, который то ли был, то ли нет. С равной вероятностью он мог оказаться ночными грёзами, мечтами или же городом из параллельной реальности, вычеркнутым из истории мира из-за невольного предательства главного героя.

Собственно это история о городе, о человеке, который им грезил, и об испытании, которое оказалось невозможно пройти.

Из неожиданного — в качестве злой воинственной силы здесь показаны обычные эскимосы.

Рассказ красивый, изящно закольцованный и пронзительно грустный. Есть здесь и нотки жути, проявляющиеся в тех же метафорах и описаниях. «Жуткий мерцающий свет, око неведомого безумца» — и всё это про Полярную звезду. И у главного героя были причины для подобных эпитетов.

Короткий рассказ об одном маленьком городке, его трусливых жителях, злобных старике со старухой и о кошачьем возмездии. Это тоже своего рода притча, сказка с понятной моралью — не убивайте кошек, это плохо само по себе, да и расплата рано или поздно обязательно наступит. И чтобы это проиллюстрировать, автор прибегает к мистике и к отсылкам на древние верования.

У рассказа приятный древнеегипетский флёр и суровая простота сказки о справедливом возмездии. Посетовать можно разве что на удручающую трусость горожан, не способных разобраться с проблемой самостоятельно.

Притча, в которой герой путешествует на чудесном корабле, проплывает мимо разных невероятных городов (Нераскрытых Чудес, Несбывшихся Радостей), обретает покой в стране Мечты, но снова срывается в путь в погоне за большим. К чему это приводит, догадаться нетрудно — бойтесь своих желаний и непомерных амбиций, иначе ждёт вас разбитое корыто.

Автор не скупится на описания и образы (порой чрезмерные в однообразии рисуемых красот), но всё же тем самым создаёт особую нереальную атмосферу для этой притчи. Финал не лишён морали, пускай она и весьма предсказуема.

Здесь в описании к рассказу говорится, что произведения Сновидческого цикла не всегда связаны именно со снами, для их героев это могут быть реальные путешествия в дальние дали и параллельные миры. Буду иметь это в виду. Здесь же, учитывая английское написание слов, Страна Мечты вполне может считаться Страной Снов.

Эта зарисовка, стихотворение в прозе (если верить жанровой классификации), получилась красивой и атмосферной. Всего несколько страниц, а какие мягкие, поэтичные образы заброшенной долины и её жизни на обломках старых строений. Образы красивые и печальные, учитывая финал.

Неожиданно, что Лавкрафт оказался так поэтичен, я слышала большей частью совсем другие эпитеты.

Читаю в качестве знакомства со Сновидческим циклом. Поэтому слегка удивлена, что здесь нет снов. Ну, посмотрим дальше.

Очень слабое для мистера Лавкрафта произведение. Незатейливая история в духе «будь как дома, путник», как будто написанная пером Эдгара Аллана По.

Скажем так, это произведение можно вполне пропустить. Сложилось ощущение, что всё это Лавкрафт уже писал, просто другими словами и про других персонажей. Простой алгоритм: некрономикон, тайный ритуал, ужасающее потустороннее открытие. Суть в том, что Лавкрафт создал вселенную и рассказы его описывали с разных сторон именно эту вселенную, где завораживало какое-то касательное прикосновение к тайнам чего-то древнего, чужого, непостижимого разумом. В данном же случае, увы автор рассказа не смог передать это завораживающее ощущение, возможно именно потому, что паразитировал на зарисовках Лавкрафта. Чего-то древнего, противоестественного и враждебного человеку вроде бы как и нет. Ужасающая толпа — просто антураж, никак не влияющая на сюжет и героя рассказа. Существо в склепе — просто финальный твист, никак не повлиявший на дальнейшие события, т.е. не ясно куда оно делось и что с ним там сейчас происходит. У Лавкрафта оно бы обязательно сбежало и продолжило свои тайные обряды, стремилось бы к каким-то пакостным целям. Вот это то и ужасало бы, что в мир выпущено какое-то зло, здесь этого нет.

Проходное произведение, к сожалению.

«Хребты безумия» — одно из самых близких к жанру научной фантастики произведений Лавкрафта. Хотя, конечно, стоит учитывать, что это научная фантастика 30-х годов, а значит на сегодняшний день в нём нельзя не замечать некоторые наивные моменты.

Например,

Герои узнают историю древнейшей цивилизации Старцев.

Зато масштабы всего остального у Лавкрафта, как и в других произведениях, по настоящему гротескны. Если неоткрытые горы в Антарктиде — то они выше Гималаев. Если древний город — то он простирается на сотни километров на поверхности и на необозримые глубины в подземелье. Если древняя цивилизация — то она существует аж с докембрия. Если пришельцы — то не из нашей вселенной, а из каких-то других.

В данном романе Лавкрафт собрал воедино многие моменты из предыдущих произведений в единую мифологию. Здесь мы узнаём кто такие Старцы и шогготы и прослеживаем их историю. А также — как они связаны с Ктулху и его собратьями (рассказ «Зов Ктулху») и с разумными крылатыми грибами Ми-Го с Юггота (рассказ «Шепчущий во тьме»). Не останется без упоминания и «Некрономикон» «безумного араба Абдула Альхазреда».

Если бы не нудная манера автора, могло бы быть намного интереснее.

Фактически это один из двух романов, написанных Говардом Лавкрафтом. О сюжете можно сказать, что в нём не совсем одна линия, как сказано в примечании. Линий по сути три — история колдуна из 18 века — Джозефа Карвена; история самого Чарльза Варда, интересующегося жизнью своего предка Карвена; и история доктора Виллетта, пытающегося разобраться с тем, что произошло с Вардом. Роман написан в характерной для автора манере.

Во-первых, как и в прочих произведениях Лавкрафта, здесь много подробных описаний и почти нет диалогов. Полноценный диалог присутствует только в финальной сцене. На самом деле в такой манере письма есть даже своя привлекательность, если быть к ней готовым и подходить к чтению с соответствующим настроением. Например, автор не просто упоминает, что главный герой в детстве любил гулять по своему городу и любоваться архитектурой. Нет, автор подробно описывает все районы города, перечисляет названия улиц, и описывает строение домов — фасады, окна, двери, крыши. Для сюжета это, конечно, роли не играет, но на атмосферу наверное работает.

Во-вторых, как водится у Лавкрафта, он описывает (почти всегда, но не всегда) все происходящие ужасы не напрямую, глазами очевидцев, а через показания вторых или третьих лиц. Поэтому зачастую его ужасы выглядят ещё ужаснее, чем могли бы быть. Главный герой занимается оккультизмом в своей лаборатории, но читателю рассказывается только о том, как из-за закрытой двери слышны ужасные крики, декламируются страшные заклинания, доносится невыносимый запах. Причём это рассказывается на десятках страниц. В другой сцене описан рейд, когда большая группа людей совершает облаву на ферму колдуна. Но читатель узнаёт об этом большей частью со слов соседей, которые слышали страшные крики, видели непонятные вспышки, а потом вернувшихся с фермы бледных от ужаса людей.

Но это всё нельзя отнести к минусам, это характерная манера Лавкрафта, которую читатели либо принимают, либо нет. Сама же история действительно пугающая и напряжённая.

Я же поставил относительно невысокую оценку потому, что мне не близки темы, которые тут использованы — мистика, оккультизм, некромантия. Для меня предпочтительнее научно-фантастическая сторона творчества Лавкрафта, раскрытая, например, в рассказах «Зов Ктулху» и «Цвет из иных миров», или же менее мрачные сюжеты, как в рассказе «Серебряный Ключ».

В прочем, концовка и финальная сцена сильная, за неё можно было и прибавить балл, но самый конец показался несколько притянутым. Лучше бы главного злодея в конце, как и планировалось

И снова не хоррор! Сэр Лавкрафт опять нас всех провёл...

Под обложкой псевдоисторической реконструкции, от манеры изложения которой у современного немца вполне может случиться нервный тик, скрывается довольно неожиданная штука. А именно

Причём, это всё описано так, что, выражаясь (уже слегка устаревшим) слэнгом современной молодёжи, «жЫр со страниц течёт», настолько утрированно поданы некоторые моменты. Обычно это не вызывает у меня брезгливости: отрицать исторически достоверные факты есть затея бесполезная (и кое-где уголовно наказуемая). Было и было. Помнить, чтобы не повторить. Но тут как-то так всё это подано, что тянет «разложить своё боа» с первой же фразы.

Флёр мистики и небольшие эпизоды об отъезде кукухи у конкретных личностей аккуратно (чтобы не замараться) обрамляют это чудо (в не лучшем смысле слова) литературной мысли.

Автор снова оставил нас с носом, да-да...

Данный рассказ Лавкрафта относится к тому виду, где максимально раскрывшийся талант автора удручающе переплелся с чистым расизмом. История про порт, контрабандистов,реально существующий народ — йезидов , ученого мистика и морских чудесниц (тех что с сиськами) удался. Очень органично написано и да, народный краевед Лавкрафт явно писал прямо по тому, что видел сам — зорко подмечены мелкие детали портового хозяйства, ехидно описаны все известные недостатки и вся романтика. Так и вижу автора с блокнотиком, который днями шатался по порту в Нью-Йорке и все записывал. Сюжет в отличие от других рассказов автора есть, рассказ точен, образы красивые, присутствует логика, есть загадки и тайны…. хорошо все, кроме зоологического расизма по отношению к конкретному этническому меньшинству. Читать рекомендую, так как это едва ли не лучший рассказ автора, но конечно делайте скидку на то, что в вопросах расы Лавкрафт был чуть левее Гитлера (хотя как ни странно женат был на еврейке).

Р.s. Народ йезиды, который выступает как носитель зла у Лавкрафта подвергался столетиями актам геноцида, превосходящим даже Холокост. И разумеется они не преклоняются дьяволу. Живут общинами и в России.

Коротенький рассказ про цыган, проклятье и кошек удался так хорошо, что я бы причислил его к лучшим вещам Лавкрафта. Образы так визуальны, что читать такое сравнимо с просмотром фильма. Рассказ лишён всех известных недостатков автора. Всегда бы он так писал… Очень похоже, что Стивен Кинг поучился мастерству у отца жанра — у него иногда проскальзывал такой вид сказа , а не сказки или рассказа. Морали тут нет, просто история про то, что не надо обижать цыганских детишек и кошек. А то проклянут, и уже все. В обратную сторону не отмотать…

Поначалу начав строить цепь сонетов, Лавкрафт разогнался и уже не соблюдая правила создал цикл коротеньких стихов, в которых как бы отформатировал все своё творчество в поэзию. Получилось просто до дрожи великолепно. Можно вообще ничего не знать о Лавкрафте, но прочитав этот сборник понять все его творчество. Написано так пугающе зримо, и одновременно красиво и таинственно, что все образы видишь как в кино. И тут космический ужас передаётся деликатно, порционно, намеками и знаками. Лавкрафт не перегибает палку, не утомляет однообразием, а ограничив себя рамками поэзии создаёт изящное волшебство. Напоминает чем-то поэта Гумилева и Эдгара По. Мое мнение — вообще лучшее из того, что написано Лавкрафтом. Легкий слог, ничего лишнего, простые для понимания образы (кстати часть сонетов вообще не про фэнтези, просто краеведческие наблюдения). Высший бал. Читайте на даче туманным весенним вечером.

Прочитав данное произведение, я удивляюсь, почему Лавкрафт не занялся профессионально критикой. Это отличное исследование жанра, просто энциклопедия мистики конца 19…начала 20 века. Так хорошо, что лучше и не надо. Кладезь информации, точные оценки, систематизация, понимание концепции жанра. Благодаря этому трактату я вышел на множество авторов высокого полёта , которые ничего не имеют общего с американской журнальной фантастикой. К прочтению обязательно.

За такие произведения Лавкрафта и любят — его конёк: рассказы краеведа-любителя, где тайны выдаются намеками и есть поэзия. Я вообще думаю, что стихи Лавкрафту удавались лучше, чем проза (просто почитайте его сонеты — бесподобно).Тут же каждое слово — бриллиант, есть тайна, какие-то местные «масоны», старые добрые черти(а не несуразные летающие грибы с Плутона), шабаш и все такое. Зимняя сказка перед сном, ничего лишнего, зримо, визуально красиво. Многие догадаются, что это отсылка к Мэйчену, ну и ладно. Один гений повлиял на другого.

Чудовищное произведение. По-настоящему страшное. Вот это я понимаю, самый настоящий хоррор. Без крови, [censored] и расчленёнки, с помощью только заурядных описаний житейских ситуаций (и немножечко полунамёков, и капелька мистики) автор выписал что-то такое, что вполне может вызвать у впечатлительного человека фобию.

Наличие спойлера в первом же абзаце совершенно не портит произведение, а разжигает любопытство. Слишком уж интересно закручена интрига...

Обращаться осторожно.

И снова не хоррор! Да что ж такое! Опять НФ!

При этом, чтиво превосходное: автор умудрился создать залихватский научно-фантастический ТРИЛЛЕР (что не равно ХОРРОР) практически из ничего.

Впрочем, _в наши дни_ кажется, что в этом произведении и подавно нет ничего фантастического. Если отбросить сюжетообразующее допущение — получится

Наверное, поэтому это произведение состоит в куда более глубоком родстве с «Пикником на Обочине» Стругацких, чем кажется.

Если не разделяете оголтелого фанбойства по «Пикнику...», но чего-то эдакого хочется, — смело беритесь за «Цвет...». Не ошибётесь. На этом поле зарубежный классик уделал наших почти-современников практически всухую.

А вот и ксеноистория подъехала. С ксенобиологией вобнимку. Хоррор: 0, НФ: 1, опять.

За тридцать пять лет до Лемовского «XXI Путешествия Ийона Тихого» Лавкрафт решил попробовать озаботиться реконструкцией совершенно нечеловеческого общества (и анатомией отдельных его членов). Всерьёз. Ооооооочень всерьёз.

С одной стороны это затея ещё более неблагодарная, чем гадание, хватали ли тиранозавры добычу передними лапами.

С другой стороны, как правило, от такой реконструкции будет смердеть человеком. Ведь мы, в общем-то, никаких других сапиенсов не знаем и потому нам не от чего оттолкнуться при попытке что-то выдумать. А если не отталкиваться, есть риск свалиться в абсурд в стиле легенд о далёких землях у древних греков.

К чести автора, даже если где-то наукообразность и трещит по швам — картинка складывается довольно убедительная и, в отличие от реконструкций Лема, не перенасыщенная деталями.

Читается в меру легко — при наличии соответствующих интересов у читателя. Если ксеноистория «не цепляет» — эту книгу, наверное, лучше пропустить.

А хоррор, оказывается, может быть красивым...

Это произведение — даже не хоррор, наверное, а скорее полноценная НФ про по-Лемовски обречённый контакт двух непохожих культур, крепко сдобренный интересными наукообразными выкладками.

Строго рекомендовано к прочтению, если у Вас, О, Читатель, воображение отлично справляется с визуализацией текста. Таких пейзажей Вы не увидите больше нигде.

Образцовый хоррор. Эталон, выдержавший проверку временем.

Больше всего нас пугает не то, что явно выглядит инородно и несёт себя открыто, а то, что до дискомфортного малозаметно (sic!), почти (почти!) естественно и поначалу неубедительно, но по мере того, как доказательств попадается всё больше и больше... Это произведение является концентратом этого фирменного приёма автора.

При этом, по какой-то непостижимой для меня причине произведение написано настолько осторожно и настолько лёгким языком, что даже у особо впечатлительного читателя вряд ли после прочтения возникнут фобии или кошмары. Вернее... я примерно понимаю, КАК автор этого добился, но не то что воспроизвести — формализовать это не могу. Совсем.

Знакомство с жанром стоит начинать именно с этого произведения и именно по причине его лёгкости и безвредности. У читателя всегда будет возможность остановиться, если ему покажется, что «это не для меня». Никто не будет ронять его носом в самые подробности — и непредсказуемых скачков «страшного» тоже не будет.

Однажды Лавкрафт решил пошутить. Но не как обычно, а по-доброму. Оптимистично. Миролюбиво.

И он написал эссе на тему «Кошки лучше собак или собаки лучше кошек?»

В котором во вступлении он старательно пытался убедить читателя, что оба наших мудрейших спутника равно достойны. Во вступлении, да.

Потом же...

Очередная Алиса мужского пола, на этот раз от легенды классического хоррора.

Я всемерно уважаю творчество Лавкрафта в целом, от поэм до эссе о кошках и собаках. Но конкретно этот эксперимент посоветовал бы обходить стороной: произведение нетипично даже для весьма зыбких рамок автора.

Оно чудовищно сложно для восприятия. Причём, я читал английский оригинал, так что на переводчика (бедный переводчик...) свалить не выйдет.

Сюжетная линия гуляет, как бёдра падшей женщины.

Рояли в кустах выстроились в рядок и салютуют крышками.

Фирменный винтажный лексикон автора давит.

Не спорю, раз в полвека читателя вполне может жестоко торкнуть. Читатель вполне может захотеть почитать «бесконечную историю», которая всё идёт, идёт, идёт... вот для этого это произведение идеально!

Я ещё не прокрутил полвека на своих внутренних часах.

Назвать «Хребты безумия» литературой у меня язык не поворачивается, так как произведение без плана, смысла, правдоподобия, характеров и психологии писать нельзя. А тут… поначалу ещё есть интрига: очень подробно описана история нахождения инопланетного подземного города в Антарктиде. Но дальше начинаются какие-то галлюцинации, которые трудно даже пересказать. Мужики с фонариками считывают со стен бункера инопланетные комиксы и за какие-то часы познают историю эволюции и войн инопланетян разных фракций, живших на земле миллиарды лет назад. Эдакие «Последние и первые люди» высокоценимого Лавкрафтом Стэплдона (да-да, не удивляйтесь) но обращённые не в будущее, а в глубь веков. Собственно большая часть труда именно летопись мытарств разных видов инопланетян, описанных максимально неправдоподобно. Напоминает труды Блаватской, уж не знаю, читал ли ее гений. Финал раскрывать не буду, но вы и так догадаетесь — Лавкрафт заканчивает свои тексты однообразно. В целом это не аналог Стэплдона, а какие-то уж совсем антинаучные спекуляции (летающие с голой попой в открытом космосе существа это уж увольте)…Все же есть фантастика ,написанная по плану здравомыслящим профессиональным философом с колледжем и Оксфордом, а есть какие-то отвлеченные фантазии без вообще какого-либо смысла, кроме ощущения космического ужаса… Если Стэплдон космический ужас анализирует, проконсультировавшись с учеными, то Лавкрафт просто ужасается и все. В конечном итоге Лавкрафт плох и как философ. Оценивать не берусь, тк автор был не в себе, когда его писал, но к чтению скорее порекомендую — произведение примечательно сверхъестественными даже по меркам научной фантастики масштабами изображаемого.

Р.s. Написанная чуть ранее повесть Лавкрафта «За гранью Времён» в принципе про то же самое, но ещё более тяжелое по стилю произведение, хотя там влияние Стэплдона гораздо больше: бредовые фантазии излагаются хотя бы человеческим языком Википедии.

Пишу этот отзыв 15 марта, в годовщину смерти Говарда Лавкрафта. По случайности именно сегодня я прочитал самый известный его рассказ «Зов Ктулху». (Мистика!)

Только несколько дней назад начал читать сборник рассказов Лавкрафта и, собственно, вообще впервые познакомился с его творчеством. Жанр хоррор никогда меня особенно не интересовал — не люблю мистику, и ужасы меня не очень пугают и привлекают — поэтому и обходил этого автора стороной. Познакомиться же с его творчеством меня побудило то, что, судя по отзывам, большинство его сюжетов имеют в своей основе хоть и сверхъестественные, но материалистические идеи. И действительно, прочитав некоторое количество его рассказов, не трудно согласиться с тем, что их можно расценивать как научную фантастику. Лавкрафт писал о феноменах человеческой психики (сновидениях и безумии), о генетических мутациях и деградациях, об извращённых религиозных культах, об ужасных скрытых в подземелье древних существах и о не менее ужасных пришельцах из космических глубин. И если взглянуть на произведения Лавкрафта как на научную фантастику, то они смотрятся вполне оригинальными и необычными.

У Лавкрафта своеобразная манера изложения — рассказ о событиях практически без диалогов, но с подробными описаниями. И если у других авторов такой стиль смотрелся бы провальным, Лавкрафту, напротив, удаётся держать интерес и атмосферу.

Даже те, кто не читал Лавкрафта, слышал про Ктулху, так как этот его монстр стал элементом массовой культуры.

В данном рассказе автор собрал многие излюбленные элементы своего творчества — необычные сновидения, невообразимо древние культы, невероятно ужасные существа. Действие в рассказе происходит в Америке, Европе, Океании, на суше и на море. Герои — учёные, люди искусства и полицейские. События ужасают и достигают планетарного масштаба. Г.Ф.Лавкрафт — действительно талантливый писатель.

Орабона и Роджерс представляют собой зловещую парочку. Оба они- гнусные бесчеловечные существа. То, что они кормили собаками, божок по кличке Ран-Тегот вышел самым мерзким из всего обилия Мифов Ктулху. Антология называется как этот рассказ, видимо, кто-то считал, что это показательно. Но нет. «Ужас в музее» получился самым отвратительным рассказом сборника, это да. Но сюжет- ничего нового, обстановка- чучела, которые на самом деле не всегда были чучелами — не ужасает. Мерзко, гадко. И всё.

Особо сильная концовка, хотя есть момент когда хочется сказать, что притянуто за уши(натянуто на уши) не тому, а как раз кому надо. Детектив даже не успевает поработать, только тянет время, чтобы некто, кто и в поезде и в горах одновременно не проверил на нём действие смертельной штуковины. Это триллер с элементами мистики и выкрикиваниями индейских имён вперемешку с Лавкрафтовским пантеоном. Но получилось органично.

Многим, как и мне, эта история кажется самой лучшей из сотрудничества Говарда и Зелии Бишоп. В «Проклятии Йига» была нотка эротики, ведь змей это символ фаллоса. Локоны Медузы, волосы Марселины могли и «пощупать» главного героя, поползти по нему, повергая в потрясение и ужас. Что они могли в конечном счёте? Задушить? Но рассказ и так насыщенный историями, почитанием картины, смертями некоторых героев и гнетущей обстановкой. Перечитываю раз за разом, как и» Дневник Алонзо Тайпера «

Стоит пометить, что этот рассказ написан ребенком. Лавкрафту было 8 или 9 лет. Для такого возраста вполне занятное маленькое чтиво. Что редко для Лафкрафта — рассказ заставил меня улыбнуться.

Это лучшее из прочитанного у Лавкрафта. И очень хорошо, что это прочитано в последнюю очередь.

Вместе с отважными исследователями мы погружаемся в древнее прошлое Земли и все описанное чуждо человеку, непонятно, и до жути... интересно! Да, именно интересно, а не страшно. Безусловно в романе есть несколько пугающих и даже жутких моментов, но в этот раз они не вызывают отторжения, они как ни удивительно здесь вполне к месту. Роман в отличие од других произведений автора захватывает и держит в напряжение до самого конца. Ведь в этот раз главный монстр появляется в самом конце и он действительно способен напугать кого угодно!

И еще — название не оправдывает себя. Я так и не смогла увидеть ничего безумного в этих хребтах... Если только тот факт, что они очень высокие и лишены снега...

Очень хорошо, что я оставила этот роман напоследок, он здорово поднял автора в моих глазах. Но все равно думаю, что на данный момент мое знакомство с творчеством Лавкрафта окончено. Буду ли я еще что либо читать у него пока не знаю.

По мне конечно «За гранью времён» лучше «Хребтов Безумия» , потому что нет этих докучающих подробностей экспедиции( мы собираемся, мы даём отчёты, мы теряем первый отряд и еле улепетываем от Шогота вконце). Здесь есть профессор, в котором пять лет жило непонятное существо, а он жил по обмену в теле этого непонятного существа в далёком прошлом. Огромный город, люки, под которыми заперты летающие полипы, но хотят прорваться и уничтожить Великую Расу. К Мифам Ктулху это произведение относится опосредовано — здесь свои две стороны- Йитянцы и полипы. Этого достаточно. Посмотрите на огромный отрезок неизвестности, как он романтичен, а не ужасен. Профессор не псих, он просто был избран, потому что у него можно было разузнать всё о его времени и достижениях, коих Великая Раса жаждала знать. Видимо, им нужны были все этапы. А иначе они бы похитили кого-то из современности с компьютерами и айфонами за репост. Всё это люди в оболочках конусов записывали в длинных рядах библиотек Великой Расы. Лавкрафт отлично визуализирует то, что даже фильмом не снять. В результате его читают искушенные, а много людей даже нос морщат при его упоминании. Если бы он писал кровавые конфликты, его бы снимали и переснимали. Но он был непреклонен. Держался своей линии и молодец.

Наверное это самый известный и самый скучный рассказ из прочитанных мной...

Честно скажу, читала его по диагонали, не испытывая абсолютно никаких эмоций, кроме скуки. Стиль изложения — сухой академический, сам рассказ мог бы быть раза в два короче.

В этот раз видимо для разнообразия Ктулху описан достаточно конкретно, но все равно не вызывает особого ужаса.

Сплошное разочарование.

Любители нудных утомительных разглагольствований про инопланетных пришельцев — вам сюда. В “Хребтах безумия” их в избытке.

В романе две части. В первой рассказчик в составе научной экспедиции прибыл в Антарктику. Часть учёных тут же отправились на разведку и к вечеру передали по радио, что обнаружили необычные горные хребты

Вторая часть на того самого любителя утомительных разглагольствований. Как литературное произведение она мастдай, написана тягомотно, полна нестыковок и ляпов. Но именно из-за второй части “ХБ” культовый роман, и из-за таких вторых частей ГФЛ культовый писатель.

Вместо того чтобы сразу вернуться на базу, рассказчик с коллегой отправляются к Хребтам — любопытно же. Здравый смысл тут у Лавкрафта хромает даже хуже, чем в “Безымянном городе”:

Так начинаются семьдесят страниц нуднейшего (но очень интересного, если вы любитель) повествования о том, что Хребты — это город, построенный существами, прилетевшими на Землю из космоса

Отдельный бонус романа — образовательный. Лавкрафт сравнивает руины города Старцев с реальными археологическими достопримечательностями вроде руин Киша в Ираке и Мостовой гигантов в Ирландии, всё отличные поводы загуглить и расширить кругозор.

Мне очень понравился стиль написания; это фантастически атмосферная история о человеке, который натыкается на неизвестные ужасы в разрушенном фамильном доме, посвятивших себя пробуждению ужасных древних от их сна. Дом принадлежал зловещей семье по фамилии ван дер Хейл, приехавшей сюда в 1746 году. Ван дер Хейлы тоже внезапно исчезли в 1872 году. Богатая готическая история и отличное начало изучения мифологии Лавкрафта. Невероятно насыщенный язык, создающий гнетущую атмосферу ужаса и ночного присутствия невидимых существ. Вы почувствуете, что кто-то наблюдает за вами сзади или что-то таится в робкой темноте. Богатая готическая история и отличный старт для изучения мифологии Лавкрафта! Но для любителей Лавкрафта здесь нет ничего нового. Меня история не зацепила...

Язык атмосферный и яркий. В основу сюжета положен «погребенный заживо» и классическая история о привидениях. Очень эмоциональная история! Довольно необычный рассказ Лавкрафта. Он мог бы получить 10 балов, если бы финал был другим. «Ужас на кладбище» — это в основном история мести и ужасающей смерти.

,

Одна из тех историй, которые быстро забываются. Выдержана в лавкрафтовском стиле, но ничем особо интересным не выделяется. Странная мумия, музей и исчезающий остров; эта история должна была быть потрясающей, но уже в середине что-то пошло не так. Финал весьма предсказуемый!

История рассказывается как завещание ныне покойного (при загадочных обстоятельствах) куратора Музея Кэбота в Бостоне. В нем объясняется, что на самом деле произошло в музее после прибытия мумии. Небольшой бостонский музей получил странную мумию. До этого их посетителями были в основном ученые и образованные люди. Однако открытие мумии, странного металлического цилиндра, найденного вместе с ней, и места, где он был найден, привлекло внимание (нежелательное) к самому музею.

Окончание истории гораздо лучше ее начала!

В этом рассказе мы снова погружаемся в тягучую атмосферу, нет, не ужаса, а древности и тайн. Она давит на читателя, тяготит, особенно украшенная фирменными эпитетами автора. Хотя опять же, не вижу ничего особо ужасного в описанных автором существах.

Но вот финальная сцена — выше всяких похвал! Лично у меня от нее действительно бегут мурашки и замирает сердце от ужаса и безнадежности... И еще такая фишка — рассказ написан от первого лица, и как бы не ждешь такого финала!

Пока это один из самых удачных прочитанных мной рассказов автора.

P.S. Рассказ в течении всего прочтения вызывал настойчивые ассоциации с фильмом «Мумия» 1999 года.

А сам город хотелось назвать Хамунаптрой)

В рассказах Лавкрафта главное — атмосфера. Именно она и пробирает до глубины души. Ну и конечно эпитеты которые используют автор. В этом рассказе мне удалось прочувствовать всю мерзость места в котором оказался герой. Атмосфера тайны и загадки тоже на высоте. Но как я не старалась всего ужаса от встречи с таинственным существом я не ощутила. Наверное сказывается влияние современной мировой культуры, насыщенной всякого рода чудовищами. Культуры в котором есть Чужой и муха. Нас уже Дагоном не испугаешь...

Будьте осторожны с мухами, которых вы не можете опознать.

Четыре человека прибыли в гостиницу «Оранж». «Ориэндж» произошла трагедия: умер в своем номере ученый Томас Слоунвайт. Они в ужасе. В комнате труп, журнал и дохлая муха. Леденящая кровь история с отличным концом. Настоятельно рекомендуется всем, кто любит загадочные истории с привкусом мести. Это захватывающая и увлекательная история о зависти, соперничестве, мести и убийстве.Безумные ученые, привет! К сожалению, как это почти всегда бывает с Лавкрафтом, история омрачена ксенофобией!..

Произведение, открывшее для меня Лавкрафта.

Если правда, что автор при жизни не был столь популярным, каким его сделало время и последователи, то могу предположить, что почитатели его творчества, своей структуризацией и обособлением внутри жанра, проявили интерес других читателей и подготовили оправдание их ожиданий. Объясню.

Это не первое, что я прочитал у Лавкрафта. Но первое после того, как немного изучил про что его книги, основные приемы и характерные черты.

Понимая, что нужно вникнуть в атмосферу произведения, понять величие вещей, которые он таковыми описывает и не ждать полного откровения, я прочитал данный роман и остался впечатлён.

Люди пишут про невозможность перелететь хребты, изучить быстро историю по барельефам и тому подобные дела, забывая, что в тексте ещё и монстры ненастоящие, почему бы тогда их в неточности не записать? А если серьезно, то эти вещи можно списать либо на помешательство персонажей, либо на допущения в угоду сюжета и создания атмосферы смещенного времени и космического вмешательства. Но вероятнее всего, это просто ошибки автора не влияющие значительно на восприятие истории.

Погружение в текст, возможность в нем оглядеться, интерес к дальнейшему чтению присутствуют, но, повторюсь, необходимо начальное представление и желание ознакомиться с данным трудом.

Допускаю, что остальные книги из условного цикла могут читаться с чувством вторичности подачи.

Я всё больше начинаю относиться к творчеству Лавкрафта точно так же, как и к творчеству Эдгара Райса Берроуза. С единственным исключением: Берроуз повторяется, чтобы продолжать историю; Лавкрафт, сколько бы не повторялся, не умеет раскрыть интересующую его тему. Так и «За гранью времен» имеет явные параллели с «Хребтами безумия». Будто редактор сказал:«Печатать нечего. Давай быстро то же самое, но не как в прошлый раз». Но еще говорят, что Лавкрафт вдохновился идеей переноса разума из какого-то фильма, решив, что она идеально отражает его собственные ощущения. И это убедительная версия. Ведь, наконец-то, Лавкрафт построил настоящий психологизм в своем произведении! Читателя раз за разом погружают в новые детали неизвестной истории нашей планеты. Затягивают неопределенностью наших собственных суждений. Пока столкновение с неотвратимой реальностью не оставляет в Нас лишь ужас перед необъятностью Вселенной. Как будто Говард Филлипс Лавкрафт узрел чернеющую глубину черной черноты бездны Космоса — и впал в ступор. Объяснять все происходящее опять должен я — читатель. Ведь, Мы же не считаем, что Лавкрафт писал одноразовые истории для тематических журналов! Когда автор может поставить себя на место своего героя — это всегда хорошо. Глубокий психологизм — замечательно! Но неоднократно проверенная схема, всё равно, не работает. На мне, лично, и при первом прочтении. Все, что должно находится исключительно в голове героя, подтверждается материально. И каждый раз всё сильнее. Лавкрафт, как всегда удачно, прошел мимо всех возможностей сделать неоднозначную историю. Не заметив. Оставив лишь что-то свое, разрешившееся в конце настоящей паранойей на пустом месте. Весь страх оказывается состоящим из ничего. Просто, приходит осознание того, что Мы читаем последние умозаключения человека, который ехал кукухой в течении двадцати лет и в течении двадцати лет не занимался ничем, кроме изучения того, как он едет кукухой. А такие заметки он писал каждый день.

В общем, по поводу «За гранью времен» мне трудно сформировать какую-то продуманную линию критики. Если в случае с рассказом «Серебряный ключ» я могу собраться с силами и показать где и как Лавкрафт был не прав. То в случае с этой повестью я ничего связанного сказать не смогу. Проблемы в логике повести настолько комплексные, что можно начать писать целый трактат и остановиться, поняв что занимаешься никому не нужной ерундой. И то, что это ерунда всем должно быть понятно, но ты этого не объяснишь. А происходящее в произведении — так же, как и критика произведения — должно быть понятно, иначе это пустота. В данном случае, дыра на конце воронки, через которую утекает сознание. Например. Профессор полит.экономии Мискатоникского Университета говорит, что Великая Раса построила фашистский социализм. Но страшно Нам должно быть не от того, что они фашисты, а от того, что — автор считает это общество рациональным и победившим. Одновременно, 30-е годы для США были безвыходным временем краха привычных буржуазных ценностей. Когда кругом: коммунисты, социалисты, фашисты, нацисты — они заполонили всю планету! А повесть рассказывает, что, как раз, Великая Раса и засылает в будущее своих соглядатаев. И через пять тысяч лет, как всегда, нагрянут китайцы. Видите, здесь есть психологический анализ эпохи. Но я не психиатр, чтобы его разобрать. И Мы не считаем, что Лавкрафт занимается коммерческой литературой, опираясь на интересы тогдашней публики. Хотя, лучше бы считали. Иначе, это — шиза! Собственно говоря, а что еще можно извлечь из повести, кроме психоанализа главного героя и автора. Всё жутко, страшно, безысходно и так было всегда. Но это точка зрения лишь одного человека, находящегося в полном непонимании. А согласно простейшей, всем нам понятной и ожидаемой, логике: Великая Раса, освоившая перемещение Разума во Времени, должна достичь некоего Абсолюта, точки сингулярности, на которой и будет базироваться её непобедимость. Великая Раса переселилась в тела конусов, но, при этом они, размножаются. В будущее переселяются только лучшие умы, а живут конусы тысячи лет, но никак не миллионы. Потомки конусов — тоже члены Великой Расы. Не сами же с собой они разговаривают, контролируя собственное будущее? Похоже это неплохие ребята: у них есть последователи, и ограничений для перемещения Разума, вроде бы, нет. Присоединение к Великой Расе должно стать высшим достижением познания. Страна Снов и всё такое... Но безумцем должен быть тот, кто согласится жить в уродливом теле конуса. Тем более, что долголетие и отсутствие чувств лишили их тяги к Жизни. За которую они борются каждый день, испытывая суеверный страх перед теми, кого не могут остановить и, убегая подальше от разрушительных катастроф. Великая Раса — это трусы, вредители и паразиты. Они стоят в одном ряду с людьми, ожидающими, когда с ними поступят так же, как они поступили с американскими индейцами, только стали сильнее — потому жуткие и отвратительные. Великая Раса поняла, что извлекать информацию из Будущего гораздо выгоднее, чем из прошлого. Не любят они археологов. Поэтому спокойно бросают всю добытую за миллионы лет информацию, переселяясь в другую эпоху. И зачем переселяются? Чего в другой эпохе они могут добиться, если уже имеют все доступные технологии? А согласно Лавкрафту, каждая отдельная раса и цивилизация обладает собственными принципами: мышления, технологического развития, физиологической предрасположенности. Которые Великая Раса может изучить и подогнать под себя. Вот, что я только что написал?! И, почему они не могут победить Древних?! Потому, что полное Знание лишает свободы. Несмотря на то, что можно управлять Временем. И Время остается неизменным, потому что управляют Временем. Рассуждать о сути существования Великой Расы, исходя из повести, невозможно. Ужас перед ней должен быть материальным, но сведения автор дал отрывочные. Какая-то писанина для разбора именитыми конспирологами. К тому же, всё известное о Великой Расе содержится или в неназванных источниках, или в выдуманных древних книгах. Я уверен, если автору задали бы вопрос:«Ты хоть сам что-нибудь понимаешь?» — его накрыла бы бесконечная апатия и чувство безграничного непонимания. Может этого он и добивался.

В общем, после первого прочтения в глаза бросилось столько несуразностей, что повесть хотелось разнести в клочья по пунктам. Но после того, как присмотрелся, в том числе и к оригиналу, всё стало каким-то минималистичным. Не за что уцепиться, кроме постоянных схематичных повторов того, что главный герой двадцать лет делал одно и то же, все это время мусоля, по сути, один и тот же сон. В этом отношении, иллюстрации из старого журнала гораздо честнее современных стилизаций. Ну, если Вы не считаете, что одно единственное упоминание фамилии Эйнштейна объясняет теорию относительности. И этот «цирк с конями» положено считать знаковым произведением в жанре?! Хотя, по-правде, для меня «За гранью времен» таковым, действительно, стала. Повесть меня напугала. Не заставила бегать мурашки, а реально напугала. «За гранью времен» страшна не своим антуражем, а тем, что написана, как говорится, от сердца. Размышляя над её сутью, я наконец-то понял, что такое этот знаменитый лавкрафтианский ужас. Если кратко, то лавкрафтианский ужас — это скудоумие. Настолько бесполезное и никому не нужное, что научилось видеть смысл в собственном невежестве. Оправдывающее непостижимыми масштабами любые жертвы. Верящее, что все вокруг слепы. Надеещееся через это оказаться правым. Если в «Хребтах безумия» Лавкрафт, по ему одному понятной задумке, сделал главного героя трусом. То в «За гранью времен» он нарисовал целый психологический портрет. Профессор Пизли, в полном смысле слова, — умалишенный. Даже в мире, где ему всё становится понятным, он сходит с ума, боясь хоть что-то понять. Потому, что это заставит его, если не развиваться, то хотя бы двигаться в какую-нибудь сторону. Без шуток. Не будем скидывать со счетов истерию Великой Депрессии и прочие события того времени. Я не сомневаюсь, что Лавкрафт в своих измышлениях был далеко не одинок. Но такие времена проходят. И после люди начинают относиться к подобным воззрениям скептически. Не в последнюю очередь потому, что самые ярые их сторонники: либо мошенники, либо люди недалекого ума, — о чем, как оказывается потом, большинство имеет справки из соответствующих учреждений. А учитывая, что в рамках повести всё происходящее может быть реально, и сумасшедшие себя сумасшедшими не считают — выводы делайте сами.

Честно говоря, это было немного утомительно (не могу поверить, что книга объемом менее сорока страниц заняла у меня три дня). Неплохой, но уж точно не один из лучших рассказов. Постоянному читателю сюжет и «шоковые» повороты кажутся довольно предсказуемыми (это потому, что они использовались во многих фильмах ужасов), а персонажи — стандартные типы Лавкрафта:

— рациональный главный герой-мужчина, который вот-вот будет потрясен до глубины души;

- эксцентричный мужчина-оккультист, ослепленный стремлением к власти;

- тревожный и грубый «иностранец», страшнее любого из настоящих непостижимых монстров;

Название истории отображает ее суть. Она напоминает фильм «Дом восковых фигур». В музее есть множество существ, которые по отдельности появлялись в других историях Лавкрафта.

Про своё отношение к творчеству Говарда Лавкрафта я уже как-то писал в отзыве на «Морок над Инсмутом». Собственно, после этого отзыва я думал, что тему для себя закрыл. Но нет. Наткнулся недавно на шикарнейший двухтомник «Хребтов безумия» с иллюстрациями Франсуа Баранже и не смог не купить. Да и как тут пройти мимо, когда художник настолько точно уловил и передал происходящее на страницах книги, что даже мне, человеку, которого роман оставил равнодушным, захотелось двухтомник приобрести.

Но для начала пара слов о самих «Хребтах». Сюжет рассказывает о научной экспедиции в Антарктиду, в ходе которой учёные обнаружили останки древней цивилизации. Естественно, ничем хорошим для персонажей это не кончилось. А вот читатель получил одно из важнейших произведений для понимания лавкрафтианской мифологии, ведь учёные видят на древних барельефах много интересного. Ну и в довесок нам показывают как люди случайно пробуждают Старцев, сталкиваются с гигантскими монструозными пингвинами и бегают от шогготов.

Мне не сильно нравится роман, но отдаю ему должное – написан он атмосферно, да и любопытных моментов в нём немало. А иллюстрации Баранже усилили эти моменты в несколько раз. Снежные пейзажи, виды древнего города, сражения пришельцев, кошмарные пингвины – всё отлично визуализировано и пронизано давящей атмосферой. Книги даже в большей степени воспринимаются как артбук, нежели роман в двух томах.

В общем, покупкой доволен, как слон. Надо будет взять еще «Зов Ктулху» в таком же формате и дождаться «Ужаса Данвича».

История мести! Двое друзей находят на вершине две каменные скульптуры. Первая — это собака, а вторая — человек. Обе они поражают своей реалистичностью. Сначала они думают, что это работы скульптора, который незадолго до этого поселился в этом регионе, но вскоре обнаруживают, что это окаменевшие когда-то живые существа. Жестокий муж получает по заслугам, но слишком поздно для своих жертв. Самое интересное в книге то, что она написана с двух разных точек зрения. Также в книге присутствует сильный женский персонаж, что является большой редкостью для лавкрафтовских произведений.

Интересный взгляд на историю горгоны. В какой-то мере воспринимается как альтернативная концовка «Локона медузы», но с более жутким и правдоподобной развязкой. «Каменный человек» — добротный хоррор. Домашнее насилие привносит в историю реалистичность и оставляет неизгладимое впечатление.

Начинается многообещающе, хотя и стереотипно. Безымянный рассказчик теряется где-то в Миссури и находит приют в ветхом доме. Человек, который там живет, очень стар, и он рассказывает историю гибели своей семьи. Это космический ужас в сочетании с трагической семейной историей мог бы стать лучше, если бы не крайне туманный и юношеский финал. У Лавкрафта есть дар слова. Он пишет жуткие и напряжённые истории, но расистские и фэнтезийные оттенки здесь сильнее, чем в любой другой истории, которую он когда-либо писал, чрезмерно упрощая и разрушая то, что могло бы быть мучительно ужасным финалом. Жаль, что такая хорошая история пропала. Финальной точкей стала последнее предложение!

Внимание, написанная рецензия сугубо-индивидуальное мнение и впечатление, если книга вам не понравилась это не значит что она не понравится всем, да, многие могут считать «Хребты Безумия» откровенными бредом, но она мне вполне зашла. Искренне надеюсь на ваше понимание.

Повествование очень хорошое, образно и чувственно. Автор описывает ужасы Лейка настолько подробно, что это не фантастика и ужасы а реальный, более правдоподобный и исторический случай. Я восхищён стилем и словами, ничего лишнего нету (кроме подробностей). Круто было бы если бы сняли по этой книге фильм-хоррор. Описания хребтов безумия, их размер, идеальные выступы и кубы, пещеры и треугольники вызывают ряд глубоких чувств а приправа к блюде вроде слов «туманные воспоминания» или «древние ужасы» ещё сильнее усиливают эти поистине загадочные ассоциации. Линия сюжета обогащена всевозможными событиями, описаниями, деталями и самое главное – «воспоминаниями древнего ужаса».

В шоке от того, как Лавкрафт умудряется настолько подробно описывать странных архаических тварей, что можно составить отдельную анатомию по этим тварям, неясно животные они или растения (ведь как говорит Лейка, эти твари имеют структуру растений но кожа у них как у млекопитающих динозавров, мдаа уж).

Сильно будоражит ещё то, что некоторые контексты в начальных главах немного кажутся знакомыми, чем-то родным, ненавязчивыми.

Кстати, почему-то мне захотелось в Антарктиду...

«Погребённый с фараонами» был первым рассказом Лавкрафта, прочитанным мной когда-то давно. Но и тогда он мне казался средним. О том, что под египетскими пирамида лежат целые города я узнал от отечественных теософов, и о том, что герои таких рассказов от пережитого ужаса приходят в себя только на следующий день я тоже был в курсе. Познакомившись с творчеством Лавкрафта, я этому рассказу и такой оценки не дам. Многие утверждают, что Лавкрафт однообразен и скучен, но, при этом, будто бы превосходит в атмосфере ужаса любого другого писателя. У меня на эту проблему взгляд проще. Для меня Лавкрафт — графоман, пишущий за деньги. Не в плане продажности, а в плане того, что требования редакции и ориентиры на коллег по цеху не дают ему, до поры до времени, впасть в полную «самобытность». Для Нас графоман — это человек, вообще, не умеющий писать. А Лавкрафт пишет местами замечательно. Но многие так же отмечают, что маленькие рассказы ему удаются лучше, чем крупная форма. В ней Лавкрафт теряется и начинает тянуть и повторяться. Закладывая в такое произведение определенный смысл, он не умеет этот смысл удержать, хоть средствами и владеет. Для читателя это может, в определенный момент, казаться многоуровневостью смысла. Но относительно работы, проделанной Лавкрафтом — это бессмыслеца. Лафкрафт — прекрасный пример одаренного писателя, который, вообще, не понимает что у него выходит правильно, а что — нет. И «Погребённый с фараонами», пожалуй, хороший повод наглядно обосновать мои претензии к его стилю.

Схематически «Погребённый с фараонами» близок к «Тени над Иннсмутом». Но здесь гораздо меньше лавкрафтианского ужаса, о котором речь нужно вести отдельно. Начинается всё со вступления, погружающего читателя в атмосферу египетской экзотики. И это лучшая часть. Топографические описания удаются Лавкрафту, как ничто иное. Пожалуй, это единственное, на что я у Лавкрафта жаловаться никогда не буду. Находит он какое-то упоение в описании улиц, крыш, окон и стен. И не знаю, хорошо ли, что данные описание находится в начале. Эти сцены кажутся затянутыми читателям, знающим Лавкрафта только, как «мастера ужасов». С одной стороны, я понимаю что, чем больше Лавкрафт забрасывает Нас фактами, тем чаще смотришь на количество оставшихся страниц до уже не раз обозначенной сути. С другой, лучше бы продолжал в том же духе — пейзажист от литературы из него куда лучше, чем писатель-приключенец. Это второй пункт — приключенческая составляющая. Не надо смеяться над нелепостью передряг, в которые попадает Гарри Гудини. Всё вполне соответствует тех.заданию и традиции бульварной супергероики. Знаменитый сыщик Нат Пинкертон, вообще, откусил себе кусок языка, и это ему в дальнейшем ни разу не мешало. Даже, привычные для Лавкрафта, постоянные обмороки преследуют своей целью показать уязвимость главного героя и здравомыслие после шоковой ситуации. Проблема в том, что это тех.задание. Для Лавкрафта оно не является важной частью литературы. Он не вкладывает в приключения чего-то своего. Всё действо занимает столько места и времени, сколько на него положено. То же самое в «Тени над Иннсмутом». Для «великого писателя» это не часть жанра, в котором он хотел работать, это — обязаловка, без которой редакция книгу не примет. Принцип: делай, как все. Не удивительно, что Лавкрафт на полвека был забыт. Брайан Юзна и Джон Карпентер фильмы еще не снимали. И, после отработки гонорара, неожиданно появляется то самое лавкрафтианство. Неожиданно потому, что перед Нами больше не могучий Гарри Гудини, а типичный герой Лавкрафта. Если во второй, приключенческой, части обмороки героя — это необходимый элемент для обмана читательских ожиданий. Т.е. этот прием работает так, как надо. То в третьей, это повод для героя путать сны и реальность. Путать, потому что он знает, но боится признать реальность своих видений. В рассказе появляется дыра, создающая две разные личности, ведущие себя абсолютно по разному — один, уверенный в себе скептик, другой — мистик, признающий только свои галлюцинации — по воле автора находящихся вместе. Лавкрафт этого не заметил. Он выразил свои чувства, а значит произведение логически завершено.

Да каждое более менее крупное произведение Лавкрафта можно расценивать, как черновик. Внутренней проработкой сюжета он, вообще, не занимается. И мнение читателя для него не важно. Важно только понравилось кому-то или не понравилось. Вот на счет этого переживать можно. Но уверенность в атмосферности творчества Лавкрафта — это то единственное, что помогает его популярности. Если присмотреться и подумать, то большинство его книг криво сшиты белыми нитками и написаны ни о чем. Выражение личного мнения автором, спустя годы, стало главным достоинством. Даже, не смотря на то, что его взгляды отсталы, его философия — бред, а данный рассказ — оплаченная реклама. Реклама великого иллюзиониста Гарри Гудини, рассказывающая, что его умение развязывать веревки — ничто по сравнению с древней магией, на которую способны даже уличные египетские жулики, перед которыми он и ответит.

Лабиринт. Услужливая память сразу извлекает из своих уже лабиринтов, Тизея и Минотавра, а также Тома, Беки и индейца Джо. Теплится конечно и библиотека Борхеса, но это скорее к теории лабиринта, к которой, конечно же, впоследствии, приложил не руку, а рассуждения, Даниэль Деннет. Но все же от Борхеса наметился мостик к Кортасару: «Бестиарий» чем не лабиринт? Со своим зверем.

Зверь в Лабиринте не зрим! — так Лавкрафт выводит второй закон лабиринта. А первый закон: в каждом Лабиринте всегда есть свой зверь. И третий закон Лавкрафта о Лабиринте: монстр убитый в кромешном мраке Лабиринта несомненно был некогда человеком.

Последнее отсылает к одному из рассказов АБС, когда на стекле витрины, за которой выставлена голова инопланетного монстра, герой пишет пальцем — мыслящий ....

Совершенно готический антураж. Но, пара но. Первое — не подтолкнул ли этот рассказ, его начало, Мервина Пика к написанию «Горменгаста»? Громадный, практически необъятной замок, цитадель...

И второе но — не напоминает ли неприметный люк другой, пражский люк: Майринк, Голем?

И чем алхимик не голем, со лба которого стирает бессмертие пламень факела?

И если это проба пера молодого автора, то проба великолепная. Лавкрафт нашёл, пусть и не сразу, пусть и не в этом тексте, но всё же, эликсир бессмертия.

А что до бессмертия, то: Геннадий Алексеев «Катулл и Лесбия»:

Мой друг Катулл

своей подружке Лесбии

собрался было

подарить сережки, да денежки с приятелем пропил.

И подарил он Лесбии

бессмертье.

Бабенка эта

до сих пор жива.

Она все злится на беспутного Катулла —

ведь обещал же

подарить сережки!

Атмосферу повести можно описать одним единственным словом: «лавкрафтовская». Гнетущий, богомерзкий, тяжеловесный ужас, который всплывает из глубин полсознания. И его ощущаешь с первых страниц книги.

Истории Лавкрафта слабы в части сюжета, но непередаваемо прекрасны в ощущениях, которые они вызывают у читателя. И «Морок над Инсмутом» одно из лучших произведений своего жанра.

Главный герой здесь, как это часто бывает в историях Лавкрафта, нелогичен и поступает вопреки здравому смыслу. Ему неприятно смотреть на жителей города, при этом он направляется гулять по городу. Он чувствует опасность, и в то же время избегает центральных улиц. Впрочем, именно нелогичное поведение и спасает ему жизнь.

При этом развязка истории несвойственна большинству произведений Лавкрафта.

Стоит ли читать? Если Вы хотите прикоснуться к мирам Лавкрафта, то, без сомнения, стоит.

История, которую рассказывает доктор о том, что на самом деле произошло с парой первопроходцев, была довольно жуткой, но вступление было слишком длинным. Леденящая холодная тишина, бой племенных барабанов, шуршание змей, скрывающихся за камнями и под песком. Рассказ произвел бы столь же сильное впечатление, даже если бы источником ужаса были только змеи. Страшные существа сами по себе для большинства людей. То, как главный герой сходит с ума от рассказов о таинственных знаниях и мстительных проклятиях, вращающихся вокруг демонов-змей в пустыне, произвели сильное впечатление. Меня не покидает уверенность, что эта история может стать основой для хорошего фильма ужасов. Йиг — бог змей. Рассказчик пытается установить связь между Кетцалькоатлем и Йигом, поэтому он отправляется в больницу, чтобы узнать больше о мифологии индейцев. Финал истории был особенно интересным.

Промышленный шпионаж приводит к розыску в Мексике, и преследователь сталкивается с суеверным вором. Это странное сочетание элементов ацтекской мифологии с космическим ужасом Лавкрафта. Мне понравились мифологические отсылки, они немного предсказуемы, но все же вызывают мурашки по спине. Впечатляет то, как главному герою удалось спастись. Уникальная работа мысли в сочетании со знаниями ацтекской мифологии.

Совет на все случаи жизни: интересуйтесь индийским пантеоном Богов и ритуалами древних племен. Мало ли кто попадется Вам в попутчики!..

Стандартная история о «безумном ученом» с оттенком других миров и древних существ Лавкрафта. Не плохо! Это критика вивисекции, и ее следует включить в любое из лучших произведений Лавкрафта. Лавкрафт переработал эту историю для де Кастро. Оригинальная история не сверхъестественна. Это должна была быть история о докторе Альфреде Кларендоне, который исследует черную лихорадку и пытается создать антитоксин. Потеряв доступ в тюрьму Сан-Квентин, которая была полна подходящих «субъектов», он пытается убедить кого-то из близких стать «жертвой науке». Лавкрафт сохранил основную историю, но добавил сверхъестественные элементы (злой атлантический маг Сурама, отсылки к Внешним богам Шуб-Ниггурату и Йог-Сототу, а также то, что доктор узнал в прошлом). Текст яркий, динамичный и легко читаемый. Лавкрафт в этой новелле показывает азиатов как Других. Они предстают плохими и жуткими, значит ли это, что Лавкрафт действительно видел их такими? Лавкрафт человек своего времени. Университет Беркли — это враг, а не произведение Лавкрафта. Мне не понравилось «искупление» в последний момент, получается, что бедного доктора сбил с пути правильного мерзский атлант, и он вовсе не несет ответственности за весь причиненный вред. Конечно. Ага. Есть еще многострадальная сестра, которая большей частью льстит брату и падает в обморок. Единственно что она сделала полезного так это позвала своего ухажера, чтобы тот вернул доктора на путь истинный и спас ее от ужасной гибели.

Интересный короткий рассказ, подробно описывающий видение или сон, вызванный пернедозировкой опиума.«Об опиумных наслаждениях и муках написано много.» Это была одна из тех историй, которые давали ощущение экзистенциального ужаса, хотя в то же время этот ужас был красиво написан, но темп истории был настолько поспешным, что я не успела проникнуться атмосферой гибели Земли. Не хватило классического лавкрафтовского страха перед неизвестным! Идея этой истории довольно проста: наркотики — это ворота в мир (возможно, пророческих) видений. Красочные образы разрушенного мира, но они оборвались до того, как появился ужас в разломе.

Странный и темный рассказ, но не такой запутанный, как я ожидала.

Рядом с вымышленным городом упал метеорит, и в нем оказалась книга, написанная на древнегреческом. История разделена на две части: крушение и то, что люди нашли в скале и сам текст. Книга-предостережение.

Текст о человеке, который словно заблудился где-то в другом измерении или на другой планете/вселенной. Страшный лес, непостижимая тайна и никакого сюжета. Самое интересное происходит вначале, когда ученые находят кусок метеорита. Вступительная часть и основная часть кажутся двумя разными отрывками из разных книг. Завязка хорошая, но концовка получилась слишком расплывчатой ​​и резкой.

Довольно банальная история!

Довольно слабое произведение, в котором довольно много намеков на происходящее зловещее дерьмо, но на мало деталей. «Перевоплощение Хуана Ромеро» — это атмосферная история, рассказанная шахтером, который много лет назад пережил нечто необъяснимое и ужасное в шахте. Действие происходит в 1894 году. Они только что обнаружили в шахте огромный провал. Ночью рассказчик и Хуан Ромеро, шахтер, с которым он работает, просыпаются от ужасных звуков, исходящий из-под земли. Смогут ли они оба пережить эту историю целыми и невредимыми? А как насчет загадочного индуистского кольца, которое носит рассказчик? У этой истории так много потенциала, но она кажется немного поспешной. Я была бы рада, если бы Лавкрафт расширил эту идею и конкретизировал ее, потому что нам так и не рассказали в чем заключалось перевоплощение Хуана Ромеро.

В книге упоминается Уицилопочтли — бог солнца, бог войны и национальный бог ацтеков, покровитель города Теночтитлан. Название связано с тем, что птица колибри олицетворяет солнце у многих племён Центральной Америки.

История вызывает в воображении мистические элементы как древней индийской, так и ацтекской культур, в то же время опираясь на присущий ужас старых шахтерских туннелей для сеттинга. Атмосфера здесь великолепная! Идея сюжета была хороша, но могло быть и лучше.

«Очень древний народ» долгое время был одним из моих любимых рассказов Лавкрафта. Действия разворачиваются в хорошо переданном историческом сеттинге (Испания под знаменем Римская республики) и, представляет собой сон в письме, что немного выделяет ее среди других историй Лавкрафта. Крошечный городок Помпело запросил когорту для защиты от варваров-горцев, которые приезжают торговать два раза в год. В последний раз, когда они пришли, произошла расправа, и трое из них были убиты. Стиль письма здесь был изумителен, вы могли почувствовать готическую атмосферу в этом коротком рассказе. В этом коротком рассказе Лавкрафт демонстрирует свои знания о римских званиях и истории, обстановка интересная. В истории заложен огромный потенциал, который полностью игнорируется Лавкрафтом, решившим положиться на читательское воображение. И в этом заключается главный минус!

Вам знаком сценарий фильма ужасов, где один персонаж говорит другому: «Что бы ты ни делал, НЕ открывай эту дверь/книгу/шкаф/коробку!»? И, конечно же, вы знаете, что человек обязательно совершит запрещенное действие, потому что его вынуждает любопытство. История, которая заставила меня хотеть большего. Может быть, потому что сюжет казался немного незавершенным. Теневое оккультное общество и сверхъестественная наука — замечательные штрихи. Интересный поворот в конце, несколько омраченный запутанной завязкой. Любопытные детали!..

Что, черт возьми, я только что прочитала? В гостинице Грейс последние десять лет живет старик. Он не позволяет никому приближаться к себе и начинает завывать, когда звонят церковные колокола. Кто этот загадочный человек, живущий в лондонской гостинице? Никто не знает, что с ним случилось. Никто не знает, как он стал таким. И мы, выроятно, никогда не узнаем полную его историю. Рассказ выглядит не законченным и поверхностным. Тревожно история о сумасшедшем старике и молодом мечтателе Уильямсе, но Лавкрафт заканчивает историю как раз перед тем, как что-то действительно происходит, оставляя тревожное чувство. Это всего лишь фрагмент истории, поэтому, естественно, он мало что может предложить, но то, что есть, интригует!..

В чем секрет странного и одинокого дома на холме? У нас есть жуткая обстановка, дом на скалах за Кингспортом. Никто не помнит когда он был построен. Даже Ужасный Старик. Единственное, что они знают, это то, что там кто-то есть, так как в тумане появляются огни. Идея таинственного дома с привидениями или жуткого дома на вершине холма заинтриговала меня. Путешествие, ожидания и потенциал были огромными, однако эта короткая история оказалась не такой страшной, как я ожидала. Но, безусловно, это жутко и есть несколько очень хороших моментов, которые вызовут у вас мурашки по коже, но не более того. История оказалась плоской.

ЗАМОРАЖИВАЮЩИЙ УЖАС! В этой жуткой истории, действие которой происходит в Нью-Йорке 1923 года, Лавкрафт затрагивает две темы: крионику и зомби. Ее трудно в полной мере назвать историей о зомби, так как в ней отсутствуют бесчувственные мертвецы с пустыми глазами, возвращенных к жизни заклинанием. Хотя есть намек на обряды и заклинания, также в рассказе присутствует крионика, а сам сюжет вращается вокруг ощущения холода и запахов. Рассказчик боится холода. Люди говорят, что он реагирует на холод так же, как другие реагируют на неприятный запах. Впечатляюще болезненная история о сочащейся крови и месиве!..

Лавкрафт, безусловно, интересный автор, способный писать угрюмые, атмосферные произведения, со своими особенностями. Как люди охлождали воздух в эпоху без Кондиционе́ров? Я бы не додумалась использовать аммиак. Что мне действительно нравится в рассказах Лавкрафта, так это то, что мы, как читатели, каким-то образом переноситесь за пределы не доступные для понимания. Такая история могла случиться где угодно. Действия всей истории (за редким исключением) происходит в пансионате. Сверхъестественный ужас в будничной атмосфере… вызывает мурашки по коже и лединит кровь, не правда ли?..

Эта новелла была написана юным Лавкрафтом примерно в то же время, что и «Крысы в ​​стенах » (1924), но это не лучшая работа Лавкрафта. Вы вместе с рассказчиком от первого лица проведете исследование, почему ветхий дом на Бенефит-стрит избегают и считают жутким. Сюжет достаточно вторичен. История оказалсь простой очередной жуткой, атмосферной сказкой о жутком старом доме: ветхий старый дом, дурные запахи, непристойные грибковые наросты, неведомые опасности, таящиеся в гнилых тенях, леденящие душу предания. Вы услышите все о семьях, которые там жили, узнаете, что По проходил мимо этого дома, а во второй части вы останетесь на ночь в этом страшном здании. В чем причина необъяснимой смерти людей? Вы узнаете о первых жителях французской семьи Руле и увидите странный мерцающий гриб. Почему они зачахли в том доме? Кконцу я стала догадываться о том, что делает этот дом таким жутким и это меня разочаровало. Концепция токсичного места интересна, подробная история немного скучна. Приятно, что концовка хорошая.

Надо и что-то хорошее сказать о творчестве Лавкрафта. Хронологическая подводка к событиям — очень удачный ход. Новая, невиданная доселе форма для нечисти — воспринимается очень хорошо.

А сам рассказ о том, как два поколения летописцев города Провиденс, жертвуя собой, избавляют заброшенный дом от невероятного ужаса, потому что владельцы дома в десятке поколений не желали травить плесень в подвале. Главная проблема историй Лавкрафта в ничем не обоснованной избранности его героев. Одиночество ужасно, так вы сами в этом мире ничего не понимаете или не собираетесь понимать. Все и всё, буквально, указывает: вампир, раскопай могилу — вырви сердце. Но, нет. Главный герой — современный образованный молодой джентльмен. Он и своим собственным словам никогда не верит. И тащит всю новую технику для решения старых, как мир проблем, в Новом Веке. Возможно, что, возмущаясь манерой изложения Лавкрафта, я только что раскрыл тайный смысл рассказа. А, возможно, и нет. Ведь, до самого простого решения он так и не додумался. Согласитесь, было бы гораздо интересней услышать о всех новых теориях и предположениях после того, как тварь, по-старинке, забили бы лопатой.

«Покинутый дом» мне понравился.

В городе Провиденс был дом, мимо которого в своё время сам Эдгар По ходил. Дом отличался тем, что с незапамятных времён все его обитатели умирали преждевременно, некоторые при этом проявляли признаки одержимости. Домом интересовался дядя рассказчика и составил его подробную историю. Рассказчик изучил дядины записи, предположил, что НЕЧТО, которое влияет на обитателей, захоронено под домом и может быть существом из другого измерения или вообще энергетической сущностью. Рассказчик вместе с дядей экипировались радиометрами и прочей техникой и вознамерились выкурить ЭТО из подвала. Отчасти им удалось: ЭТО вступило с ними в контакт, но вместо того, чтобы выкуриться, вселилось в дядю и уничтожило его. Обалдевший племянник на следующую ночь вернулся, вооружённый более эффективными средствами борьбы с нечистью, показал этой твари Кузькину мать, а тварь в итоге оказалась совершенно неожиданного свойства.

Не знаю, был ли Лавкрафт знаком с творчеством Гоголя, но сцена дядюшки, поглощаемого нечистью, очень похожа на сцену из повести «Страшная месть» Вечеров на хуторе близ Диканьки, где отец Катерины превращается в чёрта. Лавкрафт пишет не про чёрта, а про существо из другого пространственно-временного измерения, но — похоже.

Как бы там ни, рассказ хорош. Лавкрафт, как обычно, начинает издалека, описывает историю покинутого дома со дня постройки, поминая всех его обитателей и подробно рассказывая, при каких обстоятельствах каждый из них в доме поселился, как скоро и от чего умер. Букоф многа, а читать интересно. Сцены непосредственного выкуривания нечисти относительно короткие, но тоже выписаны в мельчайших деталях. А смерть дяди и злобной твари вообще кровавый трэш.

Особой жути, впрочем, рассказ не нагоняет. Хороший настрой задаёт с самого начала комплимент Эдгару По, и потом весь рассказ читаешь не с трепетом, а с азартом: удастся ли рассказчику экстерминировать подвальную гадость, и чем эта гадость окажется.

Тайное поклонение дьяволу, бесследно исчезнувшие дети, жуткие описания домов, улиц и людей!

Несмотря на то, что основой этой истории была ксенофобия (читай расизм) добавляет к ужасу что-то вульгарное. Его патологическая ксенофобия выливаются в ужасы. Лавкрафт смешивает иммигрантов, поклонения дьяволу, племенную магию и нью-йоркской архитектуру. Сюжет незамысловатый и ничем не примечательный: главный герой — инспектор полиции, которому поручено расследовать страные исчезновения детей в Ред-Хуке, Ред Хук — это место, где Лавкрафт жил какое-то время и ненавидел его, дом многих иммигрантов. Первая половина довольно затянута и скучна, но заканчиваясь довольно жуткой кульминацией, которая больше похожа на описание картины, чем на историю. Мне очень понравился городской, суровый сеттинг. Ощущение, что темные вещи скрываются под городским ландшафтом, что бесчисленные незнакомцы, окружающие горожанина, могут замышлять что-то гнусное!..

Это произведение автора — представитель жанра фэнтези начала прошлого века. Не смотря на яркость образов, череду быстро происходящих событий, книга тяжело дается и для восприятия, и для чтения. Возможно из-за того, что написана была в другое время для другого читателя. А возможно, потому что в приключенческую повесть, автор попытался внести философский подтекст. У меня вообще сложилось мнение, что это даже не фэнтези, а ближе к притче в жанре сюрреализма. Не смотря на все вышеизложенное, книга достойна внимания читателя. Но не стоит ее воспринимать, как чисто развлекательное произведение.

Рассказ на любителя.

Это было моё первое знакомство с Лавкрафтом, я читала рассказ ещё не зная контекста, и осталась сильно озадаченной — это и есть великий Лавкрафт??? Потом, конечно, прочитала остальные рассказы о Ктулху, прониклась общим духом цикла и на “Безымянный город” теперь смотрю более благосклонно, потому что мир Ктулху и Йог Сотота меня впечатлил и покорил, и гений Лавкрафта больше вопросов не вызывает, но мнения о рассказе не изменю. На то ли потусторонних, то ли внеземных негуманоидов несмотря, рассказ слабенький. Для общего развития и чтобы лучше понять про Ктулху&Co читать можно (и даже нужно), а просто для развлечения — не.

Суть: рассказчик едет вглубь Аравийской пустыни искать руины старинного города. Находит. Это оооооочень старинный город, воздвигнутый задолго до появления людей, и населяли его существа, похожие на рептилий. На стенах рассказчик видит фрески, из которых узнаёт, что эти кроко-ящерицы жили на Земле долго, дожили до появления человека, как минимум одного из первобытных людей поймали и растерзали, увековечив событие на фреске, а что с ними стало дальше — неизвестно. И вдруг рептилоиды предстают перед ним во всей своей ужасно-мистической красе и, кажется, забирают его в Тёмный мир. А может и нет. Последний абзац, чессгря, мутноват.

Очень бесит главный герой. Не сказано, откуда он родом, но можно догадаться, что не коренной обитатель пустынь. Этот чайник берёт верблюда и едет один в открытые пески. Какой нормальный не-абориген поедет в пустыню без провожатого?

Дальше больше. В Безымянном городе он обнаруживает коридор типа норы, в котором он даже встать в полный рост не может. Логично, рептилии делали потолки соответственно своему росту. Но чувак ещё про рептилий не знает. Он просто видит лаз, берёт факел и лезет внутрь. Внутри темно, узко, лаз уходит всё глубже вниз, факел гаснет, он двигается на ощупь, теряет счёт времени, но — продолжает лезть. Кто лезет один посреди пустыни без страховки в неизвестную тёмную нору с факелом?!

Какого-то безбашенного дурачка Лавкрафт главным героем назначил, чесслово.

По поводу ужасности. Неужасно совсем. Рассказчик не затыкается, как зловеще шуршат пески, как устрашающе свет факела отражается от стен, какой леденящий ужас его охватил при виде фресок… но эффект ровно обратный. Чем больше устрашающих эпитетов, тем сильнее впечатление, что на самом деле всё было весьма буднично, а рассказчик зачем-то врёт. Чудища, которых он описывает, выглядят бутафорией, атмосфера кажется скорее пыльной, чем страшной, и чем жутче всё пытается представить автор, тем настырнее вопрос — зачем этот балбес полез в подземелье один без осветительных приборов!?

Странный метеор. Цвета за гранью человеческого понимания. Серая пыль питается всем живым и набирает при этом силу. Болезнь, смерть и страх.

Мы снова в Аркхеме, выдуманном города в Массачусетсе. Мы привыкли, что пришельцы из космоса — это ужасные монстры, но это было больше похоже на какой-то ужасный цветной туман, который отравил воду из колодца возле фермы и стал причиной падежа скота, страшной болезни, поразившей семью местного фермера. Лавкрафт удержался от упоминаний Старших богов, лишь намекнул на то, что сам цвет прибыл с метеоритом, и попытался дополнить безумную историю научными предположениями и предоставить как можно больше деталей. И в истории задействованы ученые из Мискатонического университета, тоже вымышленного. «Сияния извне» — история уже больше походит на классические рассказы Лавкрафт, очень мрачный и бесстыдно зловещий. Ужасы начинают раскрываться по крупицам красочным фантазмом, который в прямом смысле поглощает мир, но с какой целью — неясно. Некоторые описания болезни и вымирания напоминают радиационное отравление, но не совсем. Лавкрафт мастерски создал эту атмосферу обреченности. Мне было искренне жаль Гарднеров, потому в произошедшем нет их вины, они стали жертвой неудачного стечения обстоятельств и злого рока!..

У Лавкрафта очень специфический стиль письма. «Сияние извне» рассказывается из третьих рук; это история о фермере, рассказанная ближайшему соседу, который передает ее кому-то, планирующему строительство водохранилища, и тут в дело вступает читатель. Зачем такие сложности? Это добавляет интригу. Намекнули, что зараща, которая истязала фермера, загрязнит воду и распространится, так как маленький расток не успел покинуть Землю. Нам рассказывают историю от лица персонажа, который застал лишь печальный конец семьи фермеров. Лавкрафт использует описания жутких миазмов, обрушившихся на город. Определено стоит прочитать!

Одна из моих самых любимых историй Лавкрафта. Он рассказывает о Пикмане, исключительном художнике, чьи картины в стиле Гойи наводят ужас на героя. Дело не в сюжете (его не так много, и концовка очевидна), а в атмосфере, описание картин завораживает. Рассказчик спускается в метафорический и, возможно, буквальный мир преисподней. Мрачно и жутко, но на самом деле ничего не происходит.Описание адских портретов, и то, как художник, должно быть, общался с демонами, чтобы создать такие реалистичные и пугающие картины подразумевается, но никогда не показывается прямолинейно. Кульминация, хотя и ужасающая сама по себе, заставляет вас задавать вопросы, ответы на которые, или, скорее, отсутствие ответов, заставляют вас содрогнуться. Эта леденящая кровь история, наполненная как психологическим, так и физическим ужасом.

Эта история не для страдающих клаустрофобией! Неуклюжий, неосторожный человек, застрявший в склепе. Настоящая буря эмоций, с напряжением и страхом, уравновешенными черным юмором и жестким изображением недостойных людей. Чёрный юмор, конечно, это же Лавкрафт. Я даже посмеялся над парой моментов. Здесь прослеживается все тот же стиль, что и во многих его коротких историях: вы знаете, что с главным героем случится что-то плохое, и в самом конце будет поворот, который сделает происходящее еще более тревожным. Обезображивание тел и жестокое обращение/пренебрежение к мертвым; довольно эффектная месть и отличная мораль, чтобы смотреть, куда вы ступаете, и знать, что все имеет свою цену. Этакая черная комедия Лавкрафта о кармическом возмездии!

Концовка этой книги, последнее предложение делает историю поистине ужасающей. Последнее предложение напугало меня больше, чем я могла представить, мне снились кошмары после того, как я прочитала это в первый раз!..

«Страшный старик» — это атмосферная и леденящая душу история о старике, которого боятся горожане. Хрупкий старик, на которого планируют напасть трое грабителей, оказывается Ужасным Стариком. Знакомая история? Это была поучительная, жуткая история. Читается очень быстро, но хочется большего. Описания были интересными, от концовки было немного жутковато. История в значительной степени намекает на то, что происходит с жертвами старика, помимо жестоких увечий, когда их души захватываются и содержатся в маленьких бутылочках, на которые ссылается рассказчик, с которыми старик разговаривает. Они имеют свои собственные имена, но не только это, но они, кажется, возражают ему. История похожа на фильм «Не дыши», только со сверхъестественнымит элементами. Здесь присутствует немного ксенофобии Лавкрафта, но, к счастью, это не портит всю историю.

Один из первых рассказов Г. Ф. Лавкрафта от 1918 года. Мужчина заблудился в Мамонтовой пещере. Вскоре его находит странное чудовище. Меня впечатлил словарный запас 14-летнего Лавкрафта и использование метафор, чувство темпа, но его навыки писателя еще не раскрылись в полной мере. Обстановка была немного скучной. Это довольно обычная история о парне, заблудившемся в темной пещере, параноике и невротике, наполненная тревогой. Причина всего «конфликта» возникла из-за глупости главного героя. История не показалась мне захватывающей, личность зверя меня не удивила, но я почувствовала ужас при мысли о том, что должно было произойти в той пещере, чтобы человек претерпел такие метамарфозы!..

Гляди-ка – дыра в земле. Всеми членами я затрясся от страха и полез внутрь, протискиваясь через кощунственные омерзительные барельефы. К счастью, их не было видно в кромешной тьме, но даже локтями ощущалось, насколько они кощунственны. И ужасно нервировали крысы, ядовитые змеи и гигантские берцовые кости лемурийцев, торчащие отовсюду. Но какая-то потусторонняя сила неумолимо пихала меня сзади, словно мерзкая клешня невообразимого космического бога. Почти теряя сознание от невыносимого смрада, я нащупал полусгнивший свиток папируса и пришёл в себя только снаружи, у могильного камня, овеваемый свежим кладбищенским ветерком. Изящным почерком, свидетельствующем о прекрасном воспитании, на папирусе было начертано на неведомом мне древнегиперборейском языке, который я сразу понял:

«Эта зловонная слизистая тошнотворная тварь явилась к нам с Сириуса, о чём я догадался по конусовидной форме её бесформенного тела. Внушающими беспредельное отвращение щупальцами она схватила моего лучшего друга и начала делать с ним то, чего не описать человеческими словами. Я тоже хотел сделать с ней что-нибудь, чего не описать человеческими словами, но она бросилась на меня и успела первой. Прямо сейчас она это делает, сволочь этакая, богохульное исчадие непостижимых запредельных глубин. Дабы сохранить ваш рассудок, я не скажу, что именно. Но, слава древним богам, у меня при себе оказались чернильница с пером, чтобы предостеречь потомков. Даже через сто миллионов лет не лазьте в полуобвалившиеся дыры в земле, затянутые паутиной. Вообще никуда не лазьте, сидите смирно. Хр-р! Йа! Великий Козёл и Легионы Младых! Милосердное беспамятство охватывает меня, на чём сие скорбное повествование и завершаю».

Потрясённый до основ души, я поднял глаза к мертвенно сияющей Луне, но тут раздался зловещий хохот, и исполинский нетопырь, мелькнув, вырвал папирус из моих слабеющих пальцев. Ещё и обгадил, отродье бездны. Теперь ничем я не могу подтвердить происшедшее, разве что кляксой на воротнике. Но оно и к лучшему, ведь человечество может не выдержать открывшихся мне чудовищных истин.

/Не к конкретному рассказу. Обобщение нескольких/.

О существовании рассказа «Цвет из иных миров» я, вообще, узнал только в 2019 году из-за выхода фильма. Тогда чуть ли не каждый объяснял киноделам, что невозможное в реальности воплотить в реальности невозможно. Так что же такое сделал Лавкрафт с мировой литературой, если повторить такое никто и не пытается? Ответ: он не знал, как работает спектральный анализ, но знал что такое существует и как-то связано с наукой. В результате мы имеем ученных, которые способны найти и описать неизвестный цвет, но которые не могут найти и описать неизвестный цвет. Чем больше расхваливаний Лавкрафта я слышу и, чем больше его «лучших» произведений я читаю, тем больше понимаю, что если сам за автора не придумаешь интересное, то там этого и не будет. Лавкрафт очень ценил старину своей Малой Родины. И спасибо, конечно, нагнетающему тону повествования. Именно благодаря ему автор маскирует морализаторский антинаучный памфлет конца XIX века. Но история-предупреждение, всё равно, начинается с комедии. Когда ученые мужи проделывают с метеоритом различные непонятные трюки, как фокусники в цирке, а потом просто о нем забывают. Наука же занимается материальными вещами: нет образца — нет проблемы. Описания природы красочные. У автора есть фантазия. Но психологизм? Может у меня слишком высокие требования, может это у меня нет фантазии. Но описания типа: в июне миссис Гарднер сошла с ума; пришел — сидит; смотрю — лежит, — на меня впечатления не произвели. Хотя желание придать красок мне понятно. Ведь, Мы не историю Эмми Пирса слышим, а рассказ главного героя. Умело его доработав, он обосновывает все свои внезапные страхи. А потом понимает, что нужно побыстрее сдать отчеты и сваливать. Наверное был работником месяца. Что, вообще, происходит с образованием в Аркхеме? Если бы в «Некрономиконе» хоть слово было, то всех бы на уши подняли еще тогда. А так: ученые, которым не интересны ни следы, ни таинственные процессы; врачи, не знающие, что и где искать; полицейские по домам расходятся, от греха подальше. Ну и конечно — коренное, домовитое, суеверное, крепкое частное фермерское хозяйство. Настолько зажиточное, что местным крестьянам легче бросить своего соседа на погибель, чем помочь или идти вразумлять местные власти. Цирк, где только и делают, что смеются над самым святым — над фольклором. Пускай так и живут дальше. Только, вот, если на место главного героя поставить самого Говарда Филлипса Лавкрафта, то клоун на арене останется только один. И, скорее всего, ему не поздоровится. У каждого писателя есть свой путь творческого развития. И Лавкрафт, вместо ухода от рационального в мир мистики и сюрреализма, вошел в режим отрицания здравого смысла. В рассказе будет всё понятно только тогда, когда Вы поймете, что Лавкрафт кругом неправ. Я не призываю видеть в его творчестве сплошную глупость. Есть произведения, которые можно прочитать один раз и восхититься так, что не забудешь. Но если уж Вы называете это научной фантастикой, то представьте себе и то, что стало бы с этим «цветом», если бы он покусился на теорию живой Земли профессора Челленджера — не говоря уже о самом рассказчике. А пока «Цвет из иных миров» можно описать, перефразировав известный мем:«Зачем вы славите дьявола? Это его цвет! Это он сияет высоко над звездами!»

У этого рассказа любопытная история. ГФЛ записал в блокноте краткий сюжет уже существовавшего рассказа Леонарда Кляйна «Темный кабинет» (Лавкрафт делал конспекты популярных рассказов, чтобы потом подумать над тем, какие идеи интересны). Этот блокнот после смерти ГФЛ попал к Августу Дерлету, который подумал, что это незаконченный рассказ Лавкрафта и решил написать «Возвращение к предкам». Кстати подобный сюжет есть и у Дональда Уондри (друг Лавкрафта).

Так и не понял, в какой момент начинать бояться. Уж так и сяк мэтр втолковывает: «тошнотворные», «омерзительные», «неописуемо чудовищные», но проникнуться не получилось. Ну, пришельцы, ну, копают чего-то там в горах, причём веками уже. Ну, молятся Чёрному Козлу (хотя странная религия для разумных крабогрибов). Ведут себя вполне корректно, захватывать Землю вроде не планируют, с излишне любопытными предпочитают договариваться. Не красавцы, да, но что уж тут поделаешь.

А весь ужас сводится к экзальтированному восприятию рассказчика. Увидит фотографию невнятных закорючек – становится дурно. Следы на дороге обнаружит – мутится сознание. Не учёный лет под шестьдесят, а тургеневская барышня какая-то, нежный цветок прерий. Лицо шофёра не понравилось – сразу глаза закатывает: «Мне вряд ли удастся сохранить рассудок». Так себе нагнетание, по правде сказать. Не верю.

Про удручающую логику действий учёных мужей здесь всё написали до меня. Тупой и ещё тупее.

Занятно, но если вычистить все эти обмороки пожилых мужчин при любом резком звуке, то смысл выходит немножко другой. Столетиями пришельцы тихонько живут на Земле, ковыряются в шахтах, никому не мешают. Докопавшихся до истины людей принимают в свой круг, возят в исследовательские круизы по времени и пространству. Этакое мирное незаметное сосуществование, а мы-то и не знаем.

Но писалось, конечно, ради «неописуемого ужаса, который невозможно передать словами». Не испытал. Не ладятся у меня отношения с лавкрафтовскими страшилками.

Хряпнем безумия с Говардом Филлипсовичем Лавкрафтом. На этот раз «маэстро ужасов» решил претвориться научным фантастом. Не исключаю, что его заставили. Невероятно меня раздражало огромное количество: притянутых за уши теорий, убеждений в необходимости внимания к деталям, чтобы почувствовать себя интеллектуалом и настолько впечатляющих отзывов, будто других книг поклонники Лавкрафта никогда не читали. Но, возможно, они действительно ничего больше и не читали. Сейчас из того периода ничего по большому счету и не переиздают. А то бы люди поняли причины кризиса американской фантастики 50-х и научились ценить настоящий писательский талант. Я читал «Отродье кометы» Отиса Клайна 1930 года и увидел сюжетные параллели с «Ночью живых мертвецов». Затем прочитал «Вампиров пустыни» 1929 года: рассказы совершенно про разное, но, при этом, абсолютно одинаковые. И действительно, что может быть интереснее плотоядных растений — только истории белогвардейца о том, как он выжил («Луатомвао», рассказ,«Вокруг света», № 14, 1929 год). Но вернемся к самой жуткой книге всех времен и народов.

Ничего страшного я в романе не увидел. Прежде всего по тому, что главным источником страха в таком сюжете должен быть — холод. Возможно Лавкрафт и любил Антарктику, но представлял он её гораздо хуже своей «Страны Снов». Не говоря о том, что закаленным уроженцам Новой Англии к морозу не привыкать, и про теплую одежду автор вспоминает только в конце. И сами ново-английские ученые вызывают оторопь, потому что оказываются страшнее английских: находят горы из доархейских сланцев; датируют всё подряд от 50 млн. лет до миллиарда — на глаз; бурят дно бывшего моря и находят пещеру, промытую грунтовыми водами под тропическим лесом, — а то, насколько они разбираются в оттенках вони, вообще уму не постижимо. Даже погода помогает героям, не сильно стараясь разрушать много миллион летние мегалиты, потому что ученые объявили местность ураганно опасной, но не способствующей ураганному ветру. Всё для того, чтобы читатель боялся. Ведь герои тоже боятся: всего, каждый день. К такому даже метод «от противного» не применить. Это не ужасы, не приключения и, тем более, не научная фантастика. Это исповедь труса. Труса, который всё это время хранил у себя доказательства, чтобы еще немножко побояться. И в конечном итоге запугать весь мир тем, как он боится. Единственное приличное место в романе — описание Старцев и их поведения. И то, я хочу узнать, откуда это списано. Потому, что когда Лавкрафт начинает свои описания — это графомания, написанная, чтобы что-то написать или не отставать от коллег по цеху. Ну серьезно, непостижимые для науки существа, пользующиеся ногами — как люди ногами, и руками — как люди руками. Использующие тягловых динозавров и лифты-птеродактили. Ведь техника им эмоционально неприятна. Старцы — настоящие пуритане? Не то что эти ваши Ми-Го с Ктулху. Замечательнейшие существа. И я не согласен с претензиями по поводу невозможности для ученых разгадать их историю по картинкам. Старцы же деградировали. Именно это заставило их воздвигнуть гигантские башни на месте своего разрушенного города, чтобы вести свои летописи на их стенах сверху-вниз. Их мастерство базировалось на математике, а деградировав, они её забыли. Как раз уровень библиотекаря Мискатоникского Института. Вообще, складывается ощущение, будто бы никто еще не проговорился, так как всё члены экспедиции, кроме научных сотрудников Института, были ассистентами-чернорабочими без должного младшего-среднего образования. Есть писатели сразу раскрывающие карты в начале и только в конце заставляющие читателя обратить внимание на эти обстоятельства. А Лавкрафт не таков. В своих масштабных произведениях он интригу раскрывает по несколько раз. И хоть основную завязку сюжета я знал — и не только из самой книги — но финал предугадать не смог. Повествование настолько скучное и раздражающее, что я суть происходящего просто забыл. Сколько произведений я у Лавкрафта уже прочитал, а это первое с самостоятельной художественной находкой. Похождения исследователей, которым каждый шаг страшно, но не настолько, чтобы забыть про свои исследования — ну очень интересно. Старцы на их фоне выглядят, как настоящие ученые. Хотя, что взять с деградировавших тварей: не догадались пустить кого-нибудь вперед себя, полезли на рожон, не побоялись вовремя. А эволюционировавшие обезьяны — то же, не догадались. Ведь были же у Старцев все шансы собрать огнемет и вести себя, как настоящие покорители Антарктики. Избитая отсылка к известному кино по мотивам? Не радуйтесь. Потом герои убегают от катящегося на них шара, как Индиана Джонс и сотни других приключенцев. И если уж зашла речь о неприятии развития, то не отсылка ли появление шоггота к «Прибытию поезда» братьев Люмьер? Поразительно страшно. Молчать о таком нужно долгие годы.

Одни говорят о невероятных эмоциях. Другие о том, что это литература для интеллектуалов. Лично мои эмоции закончились главе на третьей. Потому, что нормальный писатель-фантаст не станет забрасывать каждую страницу специальными терминами из уверенности в том, что найдется дотошный дурак. Интеллектуальным этот роман я тоже не назову. Лавкрафт опять просчитался со своей «философией»: Старцы прилетели на Землю, начали бороться за существования, проиграли, стали трепетать перед неизвестным Знанием и выродились; а люди появились на Земле, ученые Новой Англии уже в такой манере деградировали — куда дальше то?

Довольно приличный рассказ. Но, пожалуй, действительно можно согласиться с мнениями Ликвидатора и Кропуса. Главный герой Лавкрафта так и остается невеждой. Но был ли он таковым изначально? Возможно, здесь Лавкрафт решил показать, что представляет из себя нечто большее, чем кажется. В отличии от героев оккультных рассказов, готовых к встрече с неведомым и лишь для приличия называющих себя скептиками, Уилмарт настоящий скептик. Происходит, так сказать, отзеркаливание ситуации. И против заключения уверенного профессионала все его друзья приводят противоположные доводы. О лженаучности и популярности таких теорий среди публики главный герой тоже знает. Получается своеобразная злая шутка Лавкрафта над своими критиками: яркие детальные описания свидетелей Уилмартом игнорируются, а полученное письмо с явными намеками на сумасшествие его автора, хоть и не сразу, но принимаются на веру — исключительно из соблюдения Экли формального приличия. Такая, вот, выходит игра с читателем. О глупости главного героя и неправдоподобности ситуаций я говорить не буду. Всё вполне прилично. И Лавкрафт научился делать сюжетные повороты так, чтобы это не вызывало раздражения. Наоборот, на место главного героя себя поставить можно и нужно. Единственное непонимание возникает по вопросу стиля самого Лавкрафта. Чем больше я его читаю, тем сильнее ощущение, что XX век в его творчестве — это бесполезный рудимент. И не знаю насколько сам писатель это понимал — может это специально так. В «Шепчущем во тьме» это очень заметно. Где-нибудь в XIX веке такая переписка смотрелась бы лучше: с естественной задержкой писем, невозможностью что-либо изменить или куда-то успеть. А чуть ли не каждодневные отчеты: со списком происшествий, расписанием на день и отчетами о работе почты, — смотрятся как-то нелепо, хоть и передаются по памяти. Но, тем не менее, напряжение действительно создается и сопереживание героям немалое, что собственно и подтверждает большинство отзывов. А концовку в виде розыгрыша наивного ученого я, вообще, был готов принять с радостью. Но не такие концовки делает Лавкрафт. И после признания главного героя в собственной беспомощности что-либо доказать, я понял, что всё это уже видел. Видел в каждой первой передаче про «неразгаданные загадки»: вот вам место происшествия — мы о нем все знаем, но туда не пойдем; вот вам в один голос всё подтверждающие свидетели — поверьте, они до сих пор говорят то же самое. А судя по структуре концовки, это не удачная находка Лавкрафта, а схема отработанная годами. Теми же популяризаторами лженауки или проповедниками. Я не говорю, что это банально. Просто, как это отражается на мотивации главного героя? Что заставляет его молчать и, одновременно, требовать внимания к своему рассказу? Где доказательства и логичные выводы? Шутка сильно затянулась, а то и начала работать против автора. Ведь инопланетные грибы ничего неадекватного не делали. Да бросьте, как-будто Мы не Лавкрафта читаем. Если прилетели на Землю, значит будут склонять людей к противоестественным культам Космического Мрака. По всему тексту разбросаны намеки на то, что Ми-Го ведут себя совсем не по джентльменски. Чего Уилмарт постоянно не замечает. Чтобы убедить скептика нужны материальные доказательства. И наш ученый меняется местами с героем оккультных рассказов. Показывая, что результат будет тот же самый. Скептик забудет обо всем, убежит, теряя доказательства и забьется в угол, как только перед ним приоткроют форточку в неведомое. А тут еще и новую планету открыли. Назвали Плутон.

Получается, что Лавкрафт сам себе придумал оппонента и сам же его разоблачил. Уже классика. А судя по тому, что знаки в небе легче всего читаются после произошедших событий, это не повесть в жанре ужаса — а пророчество. Хотя, выдавать чужие открытия за свое предвидение тоже как-то не по джентльменски.

Трудно мне хорошо относиться к творчеству Лавкрафта. Я читал вещи намного лучше. Пусть какой-никакой талант у автора есть, но я постоянно цепляюсь за какие-то несуразные вещи. И, что характерно, из-за мелочи разваливается, буквально, всё. Так было для меня и с рассказом «Крысы в стенах». Малюсенькая деталь: исследуя подземный спуск, один из ученых замечает, что он выдолблен снизу вверх. То есть, жили себе злобные питекантропы в пещерах, пока самый из них неуемный в злобе своей не догадался, что можно копать еще и вверх и не просто вверх, а сквозь скалу. И только спустя время понимаешь, что для Лавкрафта эти допотопные полулюди — то же самое, что вурдалаки, вылезшие из глубин ада, чтобы затаскивать обычных человеков в бездну деградации. А зачем мне эта информация? Ведь подобные долгие размышления убивают атмосферу. А она в рассказе мало, что исчезающая с каждым нововведением автора, так еще и связана, исключительно, с тараканами в его голове. В общем, рассказ по-своему бесценен.

Я уже говорил, что не понимаю людей, которые считают, будто бы «Врата Серебряного Ключа» должны объяснить всё в «Серебряном ключе». Теперь я прочитал «Врата Серебряного Ключа», и объяснений мне нужно еще больше. Прежде всего потому, что я, видимо, промахнулся с разгадкой концовки рассказа «Серебряный ключ». Похоже Лавкрафт сам не понял, что написал, а просто вставил концовку, типа «и я там был — мёд, пиво пил...». Если с первым рассказом всё так непонятно, то откуда у почитателей Лавкрафта такая уверенность в присутствии полного объяснения законов вселенной «Мифов Ктулху» во втором. Конечно, я по крайней мере надеюсь, умные люди мне все разъяснят. Но сейчас мне интересны конкретные вещи.

Каким образом в 1928 году очутились следы и носовой платок Картера из 1883? Не говоря уже о следах Бениджи, который никуда переместиться не мог в принципе? В рассказе некоторое выдается за слухи. Но эти слухи подтверждает рассказ свами Чандрапутры. Эти слухи легли в основу гипотез, на которых основывается рассказ Уорда Филлипса — а значит были первоначально. Интересно, что Лавкрафт сделал рассказ «Серебряный ключ» художественным произведением внутри мира рассказа «Врата Серебряного Ключа» и объяснил его несостоятельность, так что все намеки на сюрреализм отменяются. Откуда следы и платок, если Картер прыгнул во времени при манипуляциях с ключом? Тем более, что в прошлое перенеслось лишь его сознание, оказавшись в теле маленького Картера — ведь времени не существует по логике рассказа, и все события прошлого и будущего лишь то, что пережито или будет пережито. Мальчик же никуда не перемещался. А где тело Картера из 1928 года до прохождения через Врата? Ладно, я больше не буду спрашивать откуда следы. Теперь вопрос поинтереснее. Как Зкабу-Картер переместился на тысячи лет вперед? Он сказал, что нужно срочно улететь и тысячи лет в одной точке висел? И нет: «Машина времени» Герберта Уэллса работает по другому, и здесь механизм перемещения описан изначально. Опять же, Зкабу-Картер. Картер получил астральную проекцию — по условиям эзотерических теорий, вещь почти всемогущую — и тысячи лет не мог с инопланетянином общаться. Зкабу же знает мысли Картера, он инопланетный артефакт в клешнях держал — еще один псих, бьющийся за целостность своего рассудка? Так у Лавкрафта все герои такие. Неужто не договорятся? Вот он, ужас трехмерного существования, когда наверняка ничего не известно. Времени не существует, всё во вселенной предопределено. А само безграничное пространство лишь НЕГЕОМЕТРИЧЕСКАЯ фигура, только части которого трехмерное существо может себе вообразить, и то в виде известных ему геометрических фигур. Ну тогда почему бы не продолжить эти размышления дальше. Может поэтому Лавкрафт и избавился от условностей рассказа «Серебряный ключ». Только открою страшнейший секрет: если «негеометрическую» фигуру можно разделить на геометрические, то это — геометрическая фигура. Лавкрафт, просто, напихал математических терминов, ни с чем их не связав. Иначе бы заметил, что его «Страны Снов» не существует. Времени то нет, и иллюзии реальны. А значит сон — это точка в пространстве и существуют в ней трехмерные создания. К чему приблизился Лавкрафт в своем рассказе, так это к глобальным проблемам метафизики. Каждый метафизик — исключительно великий философ, — мечтающий скрестить «Вселенский Закон» буддистов, «Вещь В Себе» античности или индуистский Атман и Свурхразум-Личность христиан. До сих пор не получилось.

Сделаю вывод, который почему-то все обходят стороной. Творчество Лавкрафта — это коммерческая литература. Её цель — развлекать. Проблема в том, что автор сам этим увлекся, считая, что приключенческий каркас сам по себе удержит мысль. В основе рассказа лежит стандартная история без интриги с обязательным неожиданным поворотом. И концовка рассказа, на самом деле, бескомпромиссная. Вы будете следит за рассказом Чандрапутры, потому что он занимает большую часть. Но и противоположные доводы в конце тоже весомы и без воплей о необходимости поверить. Вывод прост: либо верь, либо забудь, — все мосты сожжены. В определенном смысле иллюзия действительно для многих сейчас стала реальнее самой реальности. Но понимал ли сам Лавкрафт, что пишет я так и не узнал. Удивительно, что я, вообще, трачу на это время. Но десятки за конвейерные ужастики, это перебор.

Рассказ очень даже полноценный и атмосферный. По качеству он для меня стоит где-то рядом с «Моделью Пикмана». Но, если в «Модели Пикмана» атмосферность достигалась проработанностью личности рассказчика, то в «Ужасе в Рэд-Хуке» она строится на обстановке и чувстве личной сопричастности автора.

Трущобы, беззаконие, темные обряды, похищение детей, кровь невинных младенцев и нежелание полиции вмешиваться. Это же антисемитская брошюра, плюс классические печати греха на лицах мулатов и метисов, плюс нашествие мерзких монголоидов. По крайней мере, столь откровенных призывов к народному гневу и мольбы сжалиться над душами грешников я от Лавкрафта еще не слышал. И всё по тому, что «Мечтатель из Провиденса» выбрался в Нью-Йорк. Подумать только, там же настоящие рыбо-люди: выходящие из моря, поклоняющиеся Древнему Злу, оскверняющие Память Человеческой Цивилизации и одевающиеся в одежды белых американцев. Хотел посмеяться над неожиданным столкновением писателя с реальностью, но ситуация к смеху не располагает. Другой вопрос, почему, например, в «Изгое» Лавкрафт способен поставить себя на место вурдалака, а здесь — нет. Странно, что писатель и журналист, оказавшись на социальном дне, не решил ближе познакомиться с жизнью людей, а остался приверженцем идей, вычитанных им из столетней выдержки фолиантов — возможно не столь мерзких, как у Синдама, но тоже о демонах, — и принялся напоминать о временах инквизиции. Характерно, что и его главный герой разделяет эту точку зрения и выслушивает те же упреки. Иронично, как Лавкрафт, высказывая свою позицию, признается в собственном невежестве и нежелании прислушиваться к чужим аргументам. Грядет нашествия Зла и, как бы оно не было привлекательно, цивилизованный американский старожил должен бежать от него, как от огня и не забывать о этнических чистках. Для этого есть особые чувствующие люди, которых и надо слушать. Как, например, детектив Малоун. Только его кельтские корни не позволяют увидеть всех ужасов, а лишь тянут его к тайнам. Повезло. Видимо потому, что всех гнусных язычников кельтов вовремя забороли правильные — синеглазые и светловолосые викинги — англо-саксы. Если просвещенный человек перестанет высмеивать и погрузиться в глубину древних культов, то вся Вселенная рухнет. Да. И если у «просвещенного» писателя-романтика, при первом же столкновении с социальным неравенством, возникают настолько узнаваемые идеи, которые он транслирует без запинки, так, чтоб от зубов отскакивало — это действительно ужас.

И вновь безумие, и вновь похищение разума, и вновь тайные культы, зловещие и нежеланные гости из мира то ли потустороннего, то ли инопланетного. Как отмечали некоторые предыдущие докладчики, в этом произведении Лавкрафт в центр сюжета ставит женщину, что для его творчества непривычно. И, разумеется, героиня эта совсем не привлекает к себе, потому что она и есть настоящее исчадие ада.

Постепенное и неумолимое помешательство, страх за целостность собственного разума — добротная лавкрафтовская история, держит в напряжении.

Очень похоже на усовершенствованную версию «Истории Чарльза Декстера Варда». Отношение к этому рассказу у меня немного лучше. Но опять у Лавкрафта история от первого лица выходит с какими-то проблемами. Видимо, он считает этот метод лучшим способом выражения своих мыслей и чувств, а удачно выходит только, когда личность рассказчика проработана. Собственную личность прорабатывать не нужно. Эмоциональные моменты сами, иногда удачно, попадаются. А ведь, рассказ от первого лица и хроника событий — тем более свидетельские показания — вещи совсем разные. Либо делайте рассказчика активным участником всех событий, либо оставляйте намеки на что-то не замеченное и личную точку зрения. Все-таки, очень удобно, что сейчас существует понятие карманной вселенной. Можно сказать, «Тварь на пороге» — часть мира «Мифов Ктулху». Но, во-первых, что это меняет? Наоборот, весь ужас рассказа автоматически надо оторвать от реальности. Во-вторых, раньше таких понятий не было. Была традиция «личных городов» — как в комиксах — чтобы героя не отправлять в путешествия по стране. Лавкрафт заложил туда немного реализма, но, одновременно, обстановка Новой Англии остается декорациями, и рассказ строится на современных писателю, узнаваемых для читателя приемах — иначе и не напечатали бы. Где же здесь великолепие и шедевральность, о которых все твердят? Лавкрафт стал более умелым писателем? Да. Но, если раньше в его рассказах я видел чисто «механические» логические противоречия: вставил тему — не раскрыл, вставил непонятный мешающий элемент, — то теперь логическая дыра в самой сути рассказа. Если убрать «мир Лавкрафта», то как объяснить реальность произошедшего? Просто. Врачи ничего не могут, полиция ничего не видит. Некий гражданин, живущий в пуританском обществе, где все друг о друге плодят слухи, как истинный джентльмен с железобетонными нервами никого ни в чем не обвиняет и никому не мешает. А потом расстреливает лучшего друга, попавшего в психушку. В доме у него находят разлагающийся труп. А сам он машет листком с каракулями, уверяя, что узнал почерк погибшего. Последовательность последних событий я так и не понял: его, что каждый раз полиция отпускала что ли? В рассказе мне показали: трупы, чудовищ, магию, безумие и даже намеки на половые извращения. Но мне не страшно. Потому, что в реальности такого не бывает. А если бы было, то это случалось бы постоянно. И какие выводы тогда сделаем? Тюрьмы забиты невинно осужденными благородными убийцами, а сумасшедшие дома — неуслышанными пророками? И все-все молчат. Лавкрафт свою точку зрения не доказывает примерами. Он подходящие события придумывает полностью. Так, чтобы и оправдания были не нужны. Но в конце опять истеричные оправдания о реальности всего происходящего. Герой ведь сходит с ума. Герой хочет, чтобы ему верили. Видимо, врачи и полиция его за кадром скрутили. Или автор забыл напомнить читателю, что фантазии и реальность — одно и то же (может в те годы ему уже и не нужно было даже себе напоминать).

Так и выходит, что Лавкрафт пишет от первого лица, потому что готов жить в мире собственной чуши. А читающий обыватель ставит себя на место главного героя, чтобы интересные моменты посмотреть. Не сам рассказ ему интересен. Книгу можно прочитать несколько раз по разному: с разным настроением, с новой информацией, увидев ранее не замеченные детали. А перечитывая «Тварь на пороге», что нового Вы увидите? Мелкая и скучная история для журнала ужасов. Несмотря на все плюсы нужна целая новая вселенная, чтобы рассказ функционировал как надо. Но и тогда он будет лишь кирпичиком.

Такая очень лавкрафтовская повесть: гнетущая атмосфера ожидания развязки, напряжённая почтовая переписка двух главных героев, которые ранее вообще никогда не встречались, таинственные следы на одинокой ферме, потусторонний ужас и пришельцы. Воображение подсказывает, что они должны быть кровожадными и безжалостными, ведь жалость или сочувствие им в принципе не знакомо. Однако по факту мы о них доподлинно ничего не знаем и, судя по идеологии мифов Ктулху, так ничего и не узнаем никогда.

При чтении в голову постоянно лезли различные истории из реальности — вроде случая на ферме Саттонов или событий на ранчо Скинуокер. Там ведь тоже люди видели что-то такое и даже, как утверждается, имели место контакты с представителями иных цивилизаций — контакты различной степени успешности. Существуют материальные доказательства, которые никто не удосужился, например, опровергнуть. Обстоятельства во многом схожи с описанным в данной повести, но ещё печальнее то, что, как и в случае с Экли, очевидцам никто не верит, оставляя людей, столкнувшихся с чем-то непознанным, наедине с их проблемой.

Печально, но факт. А повесть — интересная, цепляет.

Знаю, что меня не поймут. Знаю, что мне непременно захотят объяснить разницу между чувственным и логическим восприятием — как бы тупо это не звучало. Но, откровенность за откровенность.

«То, что вы только что сказали — одна из самых безумно идиотских вещей из тех, что я когда либо слышал. Каждый в этой комнате отупел».

Нет, я понимаю, что в те времена бегущего семимильными шагами прогресса человек легко мог запутаться в огромном количестве сиюминутно рождающихся научных открытий, новых теорий, философских направлений, духовных поисков под неустанным гнетом желающих на этом заработать. Но попытаться это объяснить через уход в себя? Уверяя, что нужна другая логика? Что наука опровергает постулаты веры, несмотря на то, что научное знание — основа религиозной теории?.. Почему? Почему?! Почему поклонники Лавкрафта, видя в тексте слова наука, логика и рациональное, считают будто бы Лавкрафт понятие имеет о науке, логике и рациональном? Это же просто закольцованный поток сознания. Есть в мире какая-то неразгаданная тайна — найти её можно только если не искать. Хотя все пытаются запретить искать. Эти — то, эти — сё. Кто эти? Дайте социальный комментарий. Покажите и докажите свою точку зрения. Что наш — теперь уже великий и с данного момента в высшей степени неуважаемый мною — автор может сказать по этому поводу? Ничего! У него просто нет средств выразить собственные мысли. Он их уже сформулировал — только не на бумаге. Чтобы понять творчество Лавкрафта нужно погрузиться в особую атмосферу чувственного восприятия (извините, опуститься). Замечательная отговорка: будем искать глубинный смысл творчества без привязки ко времени написания. Автор то многогранный, произведения вне времени. А по итогам, всё сводиться к тому, что Картер изначально обладает истиной в последней инстанции. Учиться, понимать, вникать. Зачем, если можно высказать свою теорию непостижимости — без логики, правда, но... Даже Мировая Война стала для Картера всего лишь легкой встряской.

«Чак Норрис. Скажи спасибо, что живой.»

Вступление к рассказу — это просто бессмысленная и беспощадная графомания. Наталкиваясь на некоторые выражения, у меня в голове тут же всплывали шутки и анекдоты. Надо было выговориться. Это просто больно для мозга. Не потому, что автор откровенно высказывает свое непонимание окружающей действительности. А по тому, что у меня извилины распрямляются. Либо так, либо Лавкрафт сам устал нести этот бред. Дальнейшее повествование о биографии Картера читается совсем неплохо. Опять же, я не понимаю людей, считающих нужным объяснять логичность происходящего или связывать его с другими произведениями. Всё вполне самостоятельно и понятно. Ну, это просто красиво, потому в объяснениях и не нуждается. Вот это и есть настоящее чувственное восприятие. Можно же было показать путь становления героя и без всей этой псевдосоциальной псевдофилософии. Или нельзя?

Потому, что... БАЦ! И Пьяный Мастер сносит четвертую стену. Еще абзац и... БАЦ! Заделывает её обратно. Вот это бескомпромиссное писательское мастерство. Как говориться, на все деньги. Зачем? Лавкрафт знает Картера? Лавкрафт — и есть Картер? Картер — сон Лавкрафта? Лавкрафт — очередной рассказ написал? Ответ, кстати, очевиден. Недавно, с дуру, решил осилить «Красное колесо» Солженицына. Не смог. А «Серебряный ключ» — смог. Слов здесь меньше, а ощущения те же. Думал перечитать рассказ, чтобы точнее сформулировать свое отношение. Но дальше вступления продвинуться уже не сумел. Перегорел. Уже не интересно, смотришь мимо раздражающих вещей. Мозги, просто, не включаются. Роза пахнет розой, как ты её не назови. Вот это — выражение чувственности или логики?! Классик это написал или не классик?! Видишь красоту — стремись понять. А еще кто-то утверждает, что этот рассказ не относится к лавкрафтианским ужасам.

Скажу честно ожидал большего. Как никак титульный роман большого сборника, должен был быть по моему мнению самым четким как по сюжету так и по ощущениям. Но в итоге мы имеем по сути научный роман. Написанный однозначно качественно. Но без какой то изюминки, с каждой страницей я ожидал, что вот сейчас будет схватка, месиво, битва людей и чудовищ, но увы. Лавкрафт, как это часто бывает оставил все в тайне.

«Ужас Данвича» — одно из тех произведений Лавкрафта, которые, после перепрочтения, открылось для меня с новой стороны. Впервые это произведение я прочитал довольно давно, и по итогу в памяти оно у меня отложилось как занимательное, но достаточно простое произведение, и я сильно удивился, перечитав его.

В «Ужасе Данвича» Лавкрафт, задолго до «Тени над Иннсмутом» поднимает расовый вопрос. Однако если в «Тени» очевидно видна идея страха перед метисацией, то здесь Лавкрафт описывает внутренне, незаметное вырождение расы в сельской местности, и даже пишет о постепенном появлении некоторой новой, особой расы (хотя конечно, этот страх за расу, для читателя нашего времени смотрится достаточно забавно). И в связи с такой обстановкой, интересен выводимый Лавкрафтом образ Уилбура Уэйтли — представителя некой новой, космической ветви человечества, своим естеством отрицающей нынешних людей, в котором, несмотря на уродство (и не слишком полного раскрытия) чувствуется нечто сверхчеловеческое.

В своих произведениях, Лавкрафт очень мало заботился о проработке и отображении человеческой психологии (это сложно назвать минусом, так как это в принципе было часто писательской философии Лавкрафта). Однако несмотря на это, Лавкрафту много раз удавалось вывести интересные, яркие, хоть и не слишком проработанные образы: полубезумный музыкант Эрих Цанн из «Музыки Эриха Цанна», Ньярлатхотеп из одноимённого рассказа, Асенат Уэйт из «Твари на пороге», и в «Ужасе Данвича» он выводит три таких фигуры: колдун Уэйтли, его дочь Лавиния, и сам Уилбур. Несмотря на интересность образов, печально то что они слабо раскрыты, это то произведение Лавкрафта, которому не помешало бы расширение, возможно даже до небольшого романа. Особенно обидно за Уилбура, Лавкрафт вывел действительно интересного персонажа — целеустремлёного, одарённого умом мутанта, под чьё презрение к старому поколению человечества, подпадает даже родная мать. Ещё мне не хватило его противостояния с профессором Армитейджем, да и в целом Лавкрафт слишком рано убил его.

Стиль Лавкрафта как всегда хорош, Данвич описан великолепна. Как видно, Лавкрафт пытался стилизовать текст под нечто вроде газетной статьи, с большим количеством упоминаемых действующих лиц и мест, получилось неплохо. И несмотря на затянутость некоторых моментов, и, местами, схематичность сюжета, произведение оставило по себе довольно сильное впечатление.

Второй авторский сборник («Хребты Безумия») получился, на мой взгляд, настолько же плохим, как и первый («Иные боги»). Лишь три небольших рассказа я оценил выше среднего: «Храм», «В склепе» и «Холод». Остальное же просто невообразимая тягомотина, которая как нельзя «лучше» легла на осеннюю сонливость, заставляя буквально возненавидеть автора и его манеру изложения.

Возлагал определенные надежды на титульное произведение («Хребты безумия»), завершавшее сборник, но увы… Ужасное затянутое повествование, этот фирменный авторский репортажный стиль, без диалогов, тяжеловесный, лишенный всякого изящества и метафор язык, по несколько страниц утомительно описывающий то высоту горного хребта, то орнаменты на стенах. Надежда встретить что-то интересное и увлекательное разбилась о монолитные описания быта древней расы: автор буквально вываливает все это на читателя, не потрудившись органично «вплести» в ткань повествования. Это не говоря о пресловутом «невыразимо-неименуемом» и откровенно бредовых идеях (многое здесь говорилось, не буду повторяться). Читая, хочется зашвырнуть книгу в камин. Совершенно не понимаю людей, восторгающихся этим опусом, считающим его самым-самым что есть у автора.

В общем, если первый сборник привил неприязнь к «сновидческому» циклу Лавкрафта (спасибо «Кадату»), то второй отбил желание читать и «мифы Ктулху». Оставшиеся сборники наверное все же прочту, но очень не скоро, подобного мазохизма хватает надолго.

Истории Лавкрафта – это всегда что-то неповторимое и узнаваемое.

Лавкрафт может быть логичным и нелогичным одновременно. При этом легко закрыть глаза на некоторые нестыковки в его рассказах. Главное в историях Лавкрафта – атмосфера.

«Хребты безумия», пожалуй, квинтэссенция всего того, что свойственно его произведениям.

Арктическая экспедиция в неизведанный холод Антарктиды вызывает у читателя глухой, первобытный ужас. И, как это часто бывает в историях Лавкрафта, физиологическую неприязнь. Как и в других произведениях, «Хребты безумия» изобилуют такими эпитетами как омерзительный, мерзкий, отвратительный. При этом автор использует данные прилагательные в одном абзаце с такими как «прекрасный», «совершенный». И это лишь усиливает то эмоциональное давление, которое испытывает читатель при прочтении.

«Хребты безумия» преподнесены как научная статья, автором которой является один из участников экспедиции. Повествование от первого лица позволяет лучше всего передать атмосферу пережитого экспедицией ужаса. Однако именно то, что текст преподнесен, как научный очерк, на мой взгляд, сыграло с автором злую шутку. Наука не терпит небрежности. А в рассказе достаточно неправдоподобного.

Вышеперечисленное слишком вольное допущение для литературы двадцатого века, написанной в псевдонаучном стиле. Так не бывает.

Однако в некоторых линиях повествования автор удивительно логичен.

Однако читать историю всё-таки следует. «Хребты безумия» — это рассказ, который лучше всего позволяет понять атмосферу историй о Ктулху и Старцах. Горы, которые рассказчик нарекает «Хребтами безумия», словно отделяют мир разумный от мира для человека невообразимого. Рассудок повествующего и его студента Денфорта оказывается на грани такого хребта, и кто знает, сделают ли люди следующий шаг к безумию или всё-таки отступят назад и сумеют справиться с пережитым ужасом?

Впрочем, Лавкрафт, как и в прочих своих историях, оставляет этот вопрос открытым.

Йит — это планета где-то в другой галактике, где несколько тысячелетий обитала великая раса Йит, захватившая тела местных амфибий, а затем они переместили свои сознания на Землю (см. «За гранью времён» Г.Ф. Лавкрафта). Однако на Йите до сих пор живут разумные существа, которые поклоняются своему богу Сото. Название Йит предложил Лавкрафт, а у Римела изначально был Йид. Стихотворение это на тему Мифов Ктулху в стиле Кларка Эштона Смита.

На страницах бульварных мистических и хоррор журналов начала XX века появлялось множество имен разнообразных авторов. Все они пытались вызвать у читателей самые бурные эмоции, позволявшие отвлечься от суровой реальности того времени. Однако далеко не каждому из них удалось увековечить память о себе так, как это сделали Говард Лавкрафт и Роберт Говард, два человека, с которыми и по сей день многие ассоциируют журнал “Weird Tales”.

Что примечательно, манера изложения, подход к построению сюжета двух этих авторов отличался чуть ли не диаметрально противоположно. Для Лавкрафта были свойственны рассказы с большим количеством многословных описаний и высокопарных выражений, в то время как Говард отдавал предпочтение простоте написания своих текстов. Также отличались и характеры персонажей, у ГФЛ зачастую сходивших с ума после встречи с «неописуемым ужасом», а у РИГ приобретавших силу и рвение к жизни даже при самых ужасных обстоятельствах.

«Брошенный дом», будучи пятым рассказом, прочитанным мной у автора, стал на данный момент самым любимым. Не в последнюю очередь из-за того, что рассказ Лаврафту не свойственен (в сравнении с другими, прочитанными мной историями). Здесь подчерк автора больше напоминает Говардовский. Ведь в наличии у нас сюжет, главные герои которого не только не лишаются рассудка после первого контакта со злом, но даже очень уверенно ему противостоят. События стремительно сменяют друг друга, поэтому совсем не успеваешь заскучать. Исключительно рекомендую к прочтению каждому, кто хочет познакомиться с не самым типичным произведением автора.

Первое произведение Лавкрафта, которое не просто разочаровало, а даже выбесило. Абсолютно инертный, тупой, наивный и безвольный главный герой. Его дружбан по переписке такой же. Пришельцы такие же. Мотивацию их поступков проследить не удаётся, чего им вообще надо...

Одно из самых любимых произведений Лавкрафта. Да, это уже не ужасы в привычном нам смысле — все-таки, за сто лет и сам жанр хоррора, и темы/способы пугания сильно изменились. Но! Насколько же атмосферна среда обитания этих самых колдунов и чудовищ! Насколько интересен Уилбур! — несмотря на то, что все-таки монстр, он у меня такую некоторую симпатию вызывает. Умный, отличающийся от других... этакий непризнанный гений. А то, что хотел всю Землю под корень... ну так это природа у него такая))).

В общем, классная повесть, в которой не грех оказаться еще не раз после первого прочтения.

P.S. А все-таки жаль, что Уилбур такой беззащитный...

Данный рассказ привлекает своей старой и особой стилистикой документального романа, когда автор стремится уйти от эмоций старательно излагая лишь факты позволяя читателю самому делать необходимые выводы. По сюжету — это еще одна версия контакта в рамках планеты Земля, вполне оригинальная и привлекательная. В целом произведение достойное для прочтения.

После бездн космического ужаса и огромного количества неописуемо отвратительных тварей было огромной неожиданностью встретить в рассказе Г. Ф. Лавкрафта

Вроде бы, совсем простой рассказ, и приёмы использованы знакомые – полнолуние, прошлое, и описание джентльмена с иностранным акцентом сразу убивает интригу, едва доходит до его сросшихся бровей, но как увлекательно и атмосферно написано.

От Лавкрафта обычно ждёшь чего-то более грандиозного и изобретательного, но тем рассказ и ценен – Мастер может, оказывается, рассказать и вот такую занятную «байку у костра».

Не знаю, конечно, как много здесь лавкрафтовского, ведь рассказ написан в соавторстве с К. М. Эдди-младшим, но мне кажется, я его присутствие ясно вижу. К тому же, спустя несколько лет Лавкрафт написал рассказ «Заброшенный дом», где тоже присутствуют

Сборник этот, странный, во многих смыслах. В первую очередь он интересен тем что местами, Лавкрафт тут мог проявить себя в довольно неожиданном виде, становясь автором довольно нетипичных для себя сюжетах. Местами это получалось очень интересно, местами настолько же странно. К лучшим произведениям сборника я бы отнёс написанные вместе с Уинфред Джексон, рассказы «Зелёный луг» и «Хаос наступающий» — радующие сюрреалистичным образами и интересной атмосферой. Два рассказа написанные вместе с Робертом Барлоу — атмосферный «Ночной океан» и мрачный, моментами напоминающий Кларка Эштона Смита рассказ «Переживший человечество». Произведения написанные «вместе» с Зелией Бишоп, так же достойны внимания, особенно в контексте Мифов Ктулху. Написанные вместе с Хейзел Хилд «Вне времени» и «Ужас в музее» так же смело можно рекомендовать, сразу понятно что участие Хилд в этих рассказах было минимальным, настолько это чистый Лавкрафт. Оба рассказа очень интересные, оба дополняют Мифы Ктулху. И наконец стоит упомянуть написанные вместе с К. М. Эдди «Возлюбленные мертвецы» и «Слепоглухонемой» — две истории напомнившие мне почему-то ранние рассказы Лавкрафта по типу «Зверь в пещере». Интересные и необычные истории. В общем то я мог бы рекомендовать половину сборника. Вторая половина это уже вещи странные, вещи спорные, причём моментами спорные настолько, что имя Лавкрафта там смотрится чуть ли не как шутка. Но если смотреть целиком то это крайне интересный сборник, раскрывающие, местами довольно неожиданные грани творчества Лавкрафта.

Если честно, я довольно удивился узнав о годе написания, по духу этот рассказ больше смахивает на более ранние, и не слишком удачные рассказы Лавкрафта. По атмосфере рассказ напоминает скорее сказку с псевдонаучным сюжетом. Кроме того, рассказ с его мотивами 4 измерения, напоминает «Сны в ведьмином доме», написанные чуть позже. Однако несмотря на прикольный сюжет и неплохую задумку, рассказ довольно медленный, с довольно слабым действием, мне не хватало самого описания этого четвёртого измерения, а ведь Лавкрафт с такой темой мог столько наворотить... История с колдуном так же выглядит довольно странно, и словно не к месту, ещё меня смутила столь скудная реакция персонажей на обращение в ничто обитателей зазеркалья. И ладно сам чародей, но ведь кроме него там были и другие обитатели, которые, вроде бы отнеслись к Роберту довольно благосклонно. В общем довольно своеобразная работа, местами попахивающая этаким трэшачком, но в принципе, ознакомиться можно, хотя у Лавкрафта есть очень много куда более сильных и интересных произведений.

Я не вижу смысла в подобных рассказах. Все они пытаются играть на чувствах, ничего не объясняя. Но стоит нам взглянуть вооруженным глазом, то мы увидим: две звездочки, три звездочки, лучше всего, конечно — пять звездочек. У авторов есть стиль и атмосферу они создают прекрасно. Но зачем, если уже на второй странице появляется гладкий, прозрачный, неизвестно как, точно высеченный кристаллический куб, грани которого от времени затерлись настолько, что он превратился почти в сферу. Не знаю, мне было смешно. Лавкрафт написал свое, т.е. совсем свое, не напрягаясь. Говард написал свое, чтобы Лавкрафт напрягся. Но, так как следующий автор продолжает начатое предшественником, то остался Лонг с вопросом:«Что теперь делать?» Даже нельзя сказать, что у людей своя атмосфера. Так и появилась фантастика странного.

Ранняя статья Лавкрафта, представляющая собой своего рода экскурс в историю римской литературы. Довольно занятная вещь, но новичку желающему начать знакомство с античной литературой, я бы не рекомендовал начинать с этого сочинения. Думаю лучше для начала прочесть более авторитетные и современные нам книги по этой области, а потом уже подходить к этому сочинению; и подходить скорее как к тому как сам Лавкрафт смотрел на эту тему, с высоты человека его взглядов и воспитания.

Занятное эссе Г. Ф. Лавкрафта посвященное проблемам создания фантастической прозы. Для писателей желающих создавать научно-фантастические истории, будет крайне полезно.

«Спустя год после появления в «Weird Tales» у меня до сих пор мурашки по коже при воспоминании об этой истории. Фрагмент в конце, где пять заросших монстров оказываются.../.../». «Вы слишком добры, Гудини», — сказал ГФЛ, — «признаюсь, в первой части я превзошел все границы художественного реализма, а потом, когда взялся за пирамиды, дал себе волю и создал нечто из безымянного, скользящего, не поддающегося описанию ужаса, поднявшегося на копытах из сумрачной некрофагической бездны ..».

Да, это примерный фрагмент диалога Гудини и Лавкрафта из книжки американского редактора Питера Кэннона *, который и сподвиг вернуться к замечательному рассказу. Кстати, этот исследователь, Кэннон, никоим образом не сообщает о якобы имевшем дело авторстве Гудини к «Узнику фараонов» /из русскоязычных вариантов названий рассказа мне как-то только это приглянулось -уж всяко лучше того, что выведено здесь как основное/. Напротив, звучит всё так, будто Гудини впервые ознакомился в журнале с тем, что случилось с ним на земле фараонов.. Так вот, Египет, фараоны, составные мумии из людей и зверей, да и ладно, Анубис с ними. Всё это, конечно, увлекательно и занимательно, но главное, что есть в рассказе — это то, что перед нами на некоторое время оживает Легенда великого иллюзиониста, заговорившего вдруг высокопарными речами Лавкрафта. ** Да еще и с использованием его по профильной профессии — но в несколько экзотическом антураже. И, конечно, это случай, когда Гудини должен сбросить маску сценического артиста — здесь уже не до улыбок и не до заигрывания с публикой; мол, посмотрим-ка на что ты в самом деле способен, дружище...

«...бедуины бросились на меня всей толпой, и вскоре я был связан по рукам и ногам, да так крепко, как меня не связывали ни разу в жизни -ни на сцене, ни вне ее....Мне связали руки за спиной, согнали до предела ноги в коленях и намертво скрепили между собой запястья и лодыжки...» ***. Ну и, наконец, что может быть эпичнее картины Гудини, спускаемого на верёвке в египетский ад?.. «С каждой секундой весь ужас переживаемого мною становился острее. Что за абсурд -так бесконечно долго опускаться в дыру, проделанную в сплошной вертикальной скале, и до сих пор не достигнуть центра земли...».

К правдивой части истории относится то, что илллюзионист-эскапист Эрих Вайс**** на самом деле путешествовал по Египту с супругой. Драгоман Абдул и храм Хефрена, используемый как темница... Так вот, не хочется растекаться в лирике, но без продолжительной описательной части рассказ бы просто не смотрелся. Необходимо для начала вникнуть в глубь истории, хранящей в себе потаённый ужас. И, конечно, при чтении не хватает полноценных иллюстраций — хорошо бы увидеть визуальный ряд от какого-нибудь опытного декоратора, чтобы сравнить с собственными впечатлениями.

* Так и хочется назвать Кэннона нехорошим словом. Весь Лавкрафт в бумаге у меня давно был собран, но рассказ «Узник фаранов» как раз был пропущен и не прочитан. В своей же книжке «Pulptime» Кэннон втупую проспойлерил финал этого рассказа. Я отнюдь не спойлерофоб (ведь глупо полагать, что все, о чем видишь открытые комментарии в сети, собирался читать сам...), но во всём надо знать меру. Говорить развязку самого последнего абзаца — всё же чересчур.

** Если верить Роберту Блоху, написать художественную книгу Гудини никак не мог. В послесловии к той же «Pulptime» Блох отмечает, что Гудини отнюдь не являлся отточенным оратором, и все его сценические диалоги заучивались наизусть.

*** Эта и следующая цитата из перевода «Эксмо», 2010 г.

**** Настоящее имя Гудини. Помнится, с большим интересом узнал о биографии фокусника в найденной в глубинах шкафа книге Вадимова А. А и Триваса М. А. «От магов древности до иллюзионистов наших дней»...

Итого: присоединяюсь к мнениям (в т.ч. и самого Гарри Гудини), что рассказ должен входить в число лучших у Лавкрафта (в пятёрку — точно).

Мрачное и тяжёлое произведение — всё тут в фирменном авторском стиле. Гнетущая атмосфера, неприятные и даже ужасающие герои, безысходность и обречённость в финале.

Из десятка произведений, прочитанных у Лавкрафта, эта повесть показалась, пожалуй, самой совершенной, но тут же вынесла вердикт: Лавкрафт всё-таки не совсем мой писатель. Нет, книги хороши, тягучи, затягивающи, но рассчитаны на своего читателя. Автор безусловно талантлив, оказал колоссальное влияние на литературу, преклоняюсь перед его делом и вкладом, но как-то не моё это. Увы, не моё.

Ранее творчество Г. Лавкрафта — вообще вещь странная. Для Лавкрафта это было время экспериментов, нащупывание своего стиля, намётки своей мифологии, и «Хуан Ромеро» — типичный образчик этого странного периода. Вроде бы интересный рассказ, но несколько очень недоработанный, он напоминает скорее некоторый абстрактный черновик, нежели полноценное произведение, хотя интересные идеи там присутствуют. В любом случае рассказ скорее для поклонников Лавкрафта, рядового читателя он вряд ли заинтересует.

Вероятно один из лучших рассказов сновидческого цикла, да и всего творчества Лавкрафта в принципе. Небольшой, печальный рассказ полный мистики и тайн, невероятно лиричный и атмосферный. Настоящий маленький шедевр.

Один из ранних рассказов Лавкрафта, написанный им в 17-18 лет и один из немногих оставшихся, от ранней библиографии писателя. Неплохой, короткий рассказ выдержанный в стилистике готических романов и рассказов 19 века (в частности конечно По) с довольно любопытным поворотом, касающимся главного злодея. Как дебют — неплохо, но как отдельное произведение, мимо него можно и пройти, особо вы ничего не потеряете.

Один из коротких шедевров Лавкрафта, совмещающий мрачную, готическую стилистику Эдгара Аллана По, с автобиографическими мотивами самого писателя. Великолепно.

Хитрый Лавкрафт, немного переделал запись своего сна и выслал в редакцию Weird Tales чтобы получить деньжат) Шутка конечно. Этот рассказ — колыбель для Рэндольфа Картера — одного из наиболее проработанных и нетипичных для Лавкрафта героев, бесстрашный путешественник и писатель-мистик, альтер-эго самого Лавкрафта. Хотя сам рассказ по большей части довольно средний хоррор, с запоминающимся финалом. Мне кажется можно было лучше, при наличии большего числа произведений о Картере, показать его эволюцию, как он углублялся в тайны мироздании, чтобы в конечном итоге вступить за край бездны во «Вратах Серебряного Ключа», но из-за характера прозы Лавкрафта, это особо не удалось показать. Впрочем сам рассказ неплох, и достоин ознакомления, но у Лавкрафта много вещей по сильнее.

Тяжелое произведение, чтение далось с трудом. Не скажу, что это минус, скорее — это такая особенность романа, да и всего творчества Лавкрафта. Повышенная эпичность повествования, многочисленные повторы, усиленное нагнетание жути, постепенный накал градуса. Многим читателям это нравится, мне же с непривычки было тяжеловато.

Одно из главных произведений автора, центральное место созданной им мифологии. Образованные здравомыслящие люди, впадающие в нелицеприятный первобытный ужас. Загадочные существа и отвратительные твари, живущие на Земле с доисторических времён и вполне обоснованно претендующие на право первородства, истинные, изначальные хозяева этого мира. И Лавкрафт, не обличающий их, не обвиняющий, а лишь обозначающий их присутствие и могущество. Кто мы? — читается между строк. Что собой представляет человек в сравнении с загадочной и ужасающей цивилизацией древних?

Фундаментальный труд на тему теории заговора о тех, кто скрывается в толще антарктических льдов.

Пожалуй, первое произведение Лавкрафта, которое действительно очень впечатлило. До этого было несколько ранних рассказов, потом — «Зов Ктулху», но в последнем как-то всё не совсем закончено. А вот в «Данвичском ужасе», если я правильно понимаю специфику жанра, автор раскрывает свой неординарные талант — без натуралистичных подробностей продемонстрировать потустороннюю жуть, в полной мере познать которую человек не в состоянии, а читателю лишь остаётся размышлять над неукротимостью и неумолимостью неведомых тайн природы.

Дух захватывает и при всей некоторой смешанности повествования читать интересно, находишься в постоянном напряжении, я бы даже сказал — на грани стресса.

Легендарное произведение, хотя по сегодняшним меркам и не кажется таким уж ужасным. Каждый найдёт в рассказе что-то своё, привлекающее. Подобно страшному существу, имя которого вслух произносить нельзя, Лавкрафт зазывает читателя в сплетения сюжета, завораживает цепкими липкими узорами текста.

Мне же по душе пришлась главная идея этого произведения — потусторонний ужас, трепет перед непознаваемой и обезоруживающей тайной бытия, которая древнее человека, древнее всего живого на Земле, возможно, древнее самой Земли. Принципиальная невозможность познать эту леденящую душу тайну, и перед ней человек абсолютно беззащитен. Пожалуй, в этом и состоит главное достоинство данного рассказа, да и, наверное, всего творчества Лавкрафта.

Это мой второй прочитанный рассказ из творчества Лавкрафта и, как и в случае с предыдущим, «Дагоном», рассказ произвёл на меня впечатление довольно поверхностное, будто бы это вступление к чему-то более грандиозному. Остановлюсь пока на том, что «Безымянный город» — некая преамбула к таким легендарным произведениям, как «Зов Ктулху» и «Хребты безумия», а там — видно будет.

При прочтении в голову, разумеется, лезли сцены из фильмов типа «Мумия» различной степени серьёзности, что весьма мешало. Всё же рассказ подразумевает трепет и даже ужас перед неведомыми древними цивилизациями допотопных рептилий. В общем, смешанное получилось впечатление, но это всё, конечно же, сугубо субъективно.

Жутковато, но пока не более того. Как и многие лаборанты, отметившиеся в комментариях, я тоже познакомился с Лавкрафтом именно в этом рассказе. Это одно из самых ранних произведений автора и, как пишут, не самое лучшее, в котором лишь угадываются штрихи будущих основных тем творчества. Посему, видимо, не стоит разбирать рассказ по косточкам и указывать на незавершённость и некоторую схематичность.

Но всё же — жутковато.

О своих коллегах-писателях, даже начинающих, Лавкрафт всегда писал торжественно-хвалебным тоном. Так он говорит и о Ф.Б. Лонге, который на момент сочинения Лавкрафтом этой статьи, написал ещё не так много рассказов и стихов.

Помню в юности читал несколько рассказов Лавкрафта, тогда они меня не напугали и особого интереса не вызвали, выветрившись теперь из памяти практически бесследно и оставив после себя только ощущение какой-то мрачной, гнетущей атмосферы. Не знаю, попадался ли мне тогда «Гипнос» но прочтя его сегодня, я опять таки не обнаружил здесь какого либо интереса, но бросился в глаза жирный минус — этакий приём, когда автор говорит «то, что я увидел, описать невозможно» -, причем в таком коротком рассказе он прибёг к нему дважды! Не мне критиковать великого Лавкрафта, но как-то это выглядит слабовато.

Рассказ очень атмосферный, таинственный, наполненный фольклорным загадками, теми историями о «страшном, загадочном доме», которые часто пугают в детстве. Лавкрафт превосходно сталкивает нас неопознанным чувством незнания, непонимания, а отсюда и определенного вида страха.

мужик жил, никого не трогал ! Поэкспериментировал над собой ,лег поспать на пару лет в собственную землю. Мало того что в его дом заехали без спроса пока он спал ,так еще и.....

Когда я начала читать рассказ, то думала пошутить о том, как главный герой находит какого-то бомжа на дороге, приводит его к себе, после чего они вдвоём начинают занимаются чем-то, что главный герой «не в состоянии описать», потому что «эти занятия имели слишком мало общего с обыденной жизнью». При этом происходит всё пока они попивают какие-то «таинственные снадобья» -- ну чисто алкоголик объясняется у участкового.

А потом оказалось что это не шутка, только там не алкаши, а наркоманы.

Если серьезно, Лавкрафт никогда у меня не шел, сколько бы раз я к нему не подступалась. Я понимаю, что все эти его «невообразимые ужасы», которые невозможно описать — это вполне намеренно, чтобы читательская фантазия сама дорисовала что-нибудь пострашнее, но меня это просто раздражает при чтении.

Но на удивление этот рассказ даже пришелся мне по душе. Общая канва сюжета любопытна, неопределенность в конце того типа, который мне по душе (не столько неразгаданная загадка, а именно что неоднозначность — оставляющая с мыслью о том, насколько надежным был рассказчик и что из сказанного им было правдой), в принципе идея о том, что есть вещи которые сознание не способно вместить любопытна, так что в целом рассказ оставил приятные впечатления.

Честно говоря, я много лет хотел прочесть книги Говарда Филлипса Лавкрафта. Одна из первых была Хребты Безумия. Будучи журналистом, я обожал все исследовать и приходить к собственным умозаключениям. Могу отметить, что книга реально захватывает тем, что герои оказались в холодной пустыни. Подобно немцам во времена Великой Отечественно Войны. Ведь именно письма немцев домой друзьям и родственникам стали для меня поворотной точкой для изучения Нацистской Германии и Советского Союза. Практически в каждом письме было слово wahn или wahnsinn(в переводе значит, безумие). В частности, ужас героев в конце произведения и слова: Текели-Ли, Текели-Ли. Словно завывания ветра, которое пугает одиночеством и беспомощностью персонажей.

Когда я по работе общался с ветеранами ВОВ с нашей и немецкой стороны. Они рассказывали, что ветер порой пугал нас больше, чем периодические выстрелы из окопов. И это продолжалось днями, месяцами и годами. Именно этой атмосферой и пропитана данная книга. Незнание людей о том, что же будет с ними дальше. А холодная погода где термометр опускается ниже 60 градусов по цельсию, не оставит равнодушным никого. Поскольку выжить в таких условиях может только сильный человек.

И все же, я немного отвлекся от темы. Лавкрафт продолжает традицию(хотя я не люблю это слово) Жюля Верна, Эдгара Аллана По, Эдгара Берроуза и других писателей фантастов по описанию фантастических и вполне реальных мест на нашей планете. И хотя многие скажут, что планета еще не изучена до конца, так что Иван не спешите с выводами. И я скажу, что вы правы дамы и господа. Действительно, в нашем мире сохранились доисторические животные(некоторые виды рептилий известных науке) и насекомых в разных частях мира где не ступала нога человека или куда приходили лишь некоторые исследователи. Скажем, кому повезло найти столь редкие экземпляры. Которые теперь можно увидеть в музеях и зоопарках, если такие есть.

Но как человек придерживающийся здравой человеческой логики и изучающий военную историю, медицину, биологию и даже религию разных стран и народов. Я захотел прочитать это произведение. В частности, меня интересовало может ли человек выжить при термальных температурах. Как показывает практика, ни собаки, ни люди не способны долго существовать в данном месте более получаса. Если только не находятся в обогреваемом помещении со всеми удобствами. Если выходить на улицу, то строго по нужде и то, чтобы проверить состояние аппаратуры и техники. К сожалению, даже коньяк или водка при такой температуре замерзают мгновенно. Так что тут нужна профессиональная подготовка и куча одежды. Я уже не говорю о высотах, когда несколько тысяч километров над уровнем моря и земли нужно преодолеть. Да и как это сделать и построить высокотехнологичные самолеты и вертолеты, это задача для многих поколений.

Я вынужден согласиться со многими рецензентами в том, что при восхождении на горы альпинисты в какой-то момент пути начинают использовать кислородные баллоны, потому что дышать уже становится затруднительно и более того, начинает кружиться голова, а порой и вовсе начинается потеря ориентации(люди могут начать скидывать одежду или видеть духов). При дальнейшем нахождении на определенной позиции, человек может умереть как от истощения, охлаждения или давления в несколько атмосфер. Но учитывая тот факт, что Говард Лавкрафт фантаст, к его произведениям надо относиться аккуратно. Ведь есть люди, которые могут поставить цель покорить эти вершины не думая о собственной безопасности.

Могу признать, что ни Жюль Верн, ни Говард Лавкрафт, ни Эдгар Аллан По могли не знать таких вещей или относиться к ним по философски. Однако, сама идея Потерянного города( не «Безымянного города», поскольку у Лавкрафта есть и другое произведение на данную тему). Это заинтриговало меня. Сразу говорю, что буду называть вещи своими именами. А именно Раса Звездоголовых, которых я так и буду называть дальше. Не хочу называть их так, как называли их герои произведения по Некрономикону. Ну и Шогготы или Подземные Боги(Гот — это бог на языке англо-саксонских племен, Шог или Шоггум — значит, нижний или темный). Но любопытен и сам город, который воплотил в себе все культуры народов мира и божеств некромикона. Путешествие людей напоминает нам то, что будет с любой империей и цивилизацией спустя много веков. И кто будет существовать после людей, если произойдут разрушительные войны и катаклизмы. Ведь не зря же герои произведений признают в Звездоговых(Старцах, хотя я не люблю это слово) таких людей как они. Возможно, что Лавкрафт пытался описать Нью-Йорк через 1000 лет или Советскую Империю(на последнее они указали, что Старцы создавали семьи и общества «урбанистического» типа. То есть, как при социализме). Хотя это скорее моя теория, чем Говарда Филлипса Лавкрафта. Тем не менее, он при жизни ненавидел толпу и сами США. И даже пытался эмигрировать на родину предков в Британию.

Ну и наконец, моя любимая часть произведения. Тайна Шогготов и их происхождение. Наверное, это не секрет, что Шогготы — что прообразом для Шогготов являются люди, созданные Богами. И возможно, что это народы идущие против своих создателей-завоевателей. Ведь там они рабы. Все это указывает на то, что Шогготы ближе к нам, чем мы думаем. Они способны подражать, учиться и даже заключать соглашения с другими формами жизни. Если кто не читал другие произведения Лавкрафта, то я намекну, что в некоторых из них они также спокойно заключают соглашения с глубоководными, детьми Ктулху, Дагоном и другими монстрами. Но а также служить людям(тут можно поспорить кто-кому, но факт остается фактом). Шогготы в отличии от других монстров не имеют постоянной формы. Поэтому представить как они выглядят нельзя. Разве что вышеописанные у господина Лавкрафта. Лично меня Шогготы напугали больше всего. Попытки уйти героев и страх, что Шогготы проникнут в наш мир. Это действительно страшно. И если других Богов можно признать некими аллюзиями на Богов разных мифологий и религий. Шогготы — это те, кто не только могут уничтожать старые миры, но и строить новые. А это все очень близко к человеческой природе. Ведь самый главный страх человека, это не монстры. А увидеть то, что наиболее близко нам по духу и по существу.

В итоге: Верить или не верить в данную теорию решать вам. Однако, страх профессора и студента Денфорда о том, что эти существа поняли что на свете есть еще кто-то способный делать тоже что и они. Это свежий показатель того, что они найдут способ приблизиться к людям.

С творчеством Лавкрафта у меня достаточно сложные отношения.

С одной стороны, мне нравятся ужасы, хорроры, пугающая мистика. Я не шибко ярый фанат данного жанра (все-таки, начав читать запоем с научной фантастики, я остаюсь фанатичным последователем именно этого направления). Мне нравится Кинг, пусть и с некоторыми оговорками. Меня интересует Лиготти, которого я вскоре надеюсь прочесть. Мне интересны те авторы и философы, которые сегодня вдохновляются и прямо отсылают к произведениям Говарда Лавкрафта.

Но когда я только начинаю читать самого этого одного из отцов-основателей пугающей литературы, я понимаю, что я не могу читать его. Ну он просто-напросто скучный. Однообразный. Но я все же решил себя пересилить и перейти на другую тактику изучения Лавкрафта. Не читать, а слушать его. В Сети тем более предостаточно отличных чтецов и дикторов, голос которых прямо-таки отшлифован для озвучивания ужасов. И пусть такая идея помогла лучше погрузиться в стиль изложения автора, остается и не уходит ощущения некоторой однообразности и однобокости Лавкрафта.

В том числе это ощущение не прошло и после прослушивания рассказа «Праздник». Да, сразу остерегая себя от слишком абстрактных и субъективных выводов о Лавкрафте, я учитываю, что оцениваю последнего со стороны развитого и углубившегося в разные стороны жанра ужасов и страха. И я нахожусь вне глубокого контекста чувствования его произведений. Т. е., мне кажется, что наиболее точно ощутить Лавкрафта можно лишь тогда, когда ты хотя бы целый день посвящаешь одному только чтению и/или прослушиванию Лавкрафта, его рассказов и романов. Но вот, как раз пару часов подряд я только и слушаю лавкрафтианские истории. И что же слышу? Во-первых, один и тот же способ изложения. Герой N попадает в место A, сталкивается с НЕОПИСУЕМЫМ и НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИМ, НЕВЫРАЗИМЫМ и ТАИНСТВЕННЫМ чем-то Z, после чего теряет сознание и рассказывает о своих переживаниях. Притом вся эта последовательность событий сейчас, в развившемся жанре ужасов, скорее является некоторой завязкой или лишь фрагментом сюжета, фильма или книги. Да, я понимаю, что Лавкрафт прежде всего о столкновении с тем, что не передать на письме, не осмыслить мыслью, не уразуметь разумом. И в этом-то вся фишка, в этом весь кошмар. И со стороны описания приемов Лавкрафта это действительно актуально и круто, но исполнение оставляет желать лучшего.

Но признаю. Тут во многом дело вкуса. Кому-то нравятся столь широкая степень недоговоренности. Кому-то нет. Я отношусь ко второй категории. Ибо умолчание в литературе — самый сложный прием. И мне представляется, что Лавкрафт его не осилил. Во всяком в «Празднике» и «Дагоне», с которыми я успел познакомиться.

Рассказы Лавкрафта ценны вовсе не своим сюжетом — он, как правило, однообразен и тривиален (мих духов, мертвых и поклоняющихся им адептов). Ценность состоит в детальном описании самого ужаса и его проявлений. Автор хочет, чтобы читатель на собственной шкуре почувствовал хотя бы часть того шока и тех впечатлений, что выпали на долю его героев. Как правило, это очень древние культы, которые родились еще на заре цивилизации и уже успели кануть в небытие в процессе ее развития. Как же тут не упомянуть про такую яркую культуру, как древнеегипетская? Дело тут даже не в знаменитых пирамидах, что потрясают наше воображение своей грандиозностью, а в отдельных элементах повседневного быта «черноземельцев», что способны шокировать даже самого искушенного читателя. Например, культы Тота или Асера (Осириса). Или же технология бальзамирования умерших. Автор решает «оживить» древних мертвецов, чтобы от их лица показать вызывающие страх и омерзение церемонии поклонения Злу и Пороку. Средоточием такого зла писатель считает вовсе не фараона, на образ которого намекает большая часть рассказа, а того самого Сфинкса, чей прообраз до сего дня остается величайшей загадкой древнеегипетской цивилизации. А фараон — всего лишь робкий прислужник этого монстра. Не менее ценно и умышленно затянутое вступление, раскрывающее читателю картины Египта начала ХХ века: Суэцкий канал, Александрия и, конечно же, плато Гиза. За только лишь это впечатляющее путешествие с красочным описанием древних памятников я был готов выставить рассказу 8 баллов. Такие вещи Лавкрафт делает просто блестяще: созданные им образы надолго застревают в мозгу, очаровывая своей суровой красотой. Три великих пирамиды со своими заупокойными храмами и величественный Сфинкс создают нужную атмосферу, после чего всё происходящее уже не кажется каким-то полуночным бредом, а воспринимается именно так, как нужно автору. Верить или нет — на ваше усмотрение, но проникнуться величием задумки обязан каждый. Потому что лавкрафтовский хоррор — это не только обычная страшилка, но и весьма своеобразная эстетика абсолютного Ужаса и Порока, которая благодаря историкам успела стать незыблемым стандартом Древнего мира.

-------------

РЕЗЮМЕ: своеобразная ода Древнему Египту и его культуре, описанная от лица известного иллюзиониста Гарри Гудини. Можете не верить в ее истинность, но прочитать — просто обязаны!

Статья Говарда Филлипса Лавкрафта, посвящённая творчеству Лорда Дансени. Содержащая множество мелких неточностей (а чего поделать — этих ваших интернетов тогда не было), но от этого ничуть не менее любопытная. Во-первых, хорошо чувствуется, что сам Лавкрафт творчество Дансени очень ценил, но при этом прекрасно отдавал себе отчёт в том, что стать по-настоящему массовым, популярным и даже — если угодно — «попсовым» автором у Дансени никак не получится. Во-вторых, вся суть отношения автора к творчеству Дансени умещается буквально в одном абзаце:

«Баланс между консерватизмом и изощренностью у Дансени совершенен; автор необычно традиционен, но он также ощущает хаотическую ничтожность ценностей, как и любой утверждающий это современник. С тем же самым голосом, что воспевает движущие силы богов, он оплакивает сломанную детскую лошадку-качалку, рассказывает, как желание мальчика получить обруч вынудило короля принести свою корону в жертву звёздам; при этом Дансени также удачно воспевает тихие деревни, дым идиллических очагов и огни в домах по вечерам. Он создаёт мир, который никогда не существовал, и никогда не будет существовать, но мы всегда о нём знали и жаждали его в мечтах. <...> Дансени ни на кого не похож».

Учитывая, что из всего творческого наследия ГФЛ лично мне наиболее ценным представляется именно «Сновидческий цикл», написанный во многои как подражание стилю Дансени, не могу не отметить, что с этим утверждением я согласен целиком и полностью, а сам Лавкрафт довольно успешно работал в той же стилистике.

Алексею Черепанову спасибо за перевод, ознакомится рекомендую всем, кто интересуется, кем и чем вдохновлялся великий и ужасный в ранний период своего творчества.

Очередная история от Августа Дерлета про наследника особняка, созданная на основе черновиков Г. Ф. Лавкрафта. Как же Дерлет любил этот сюжет, а! Поначалу было достаточно интересно, хотя и избито, но в процессе чтения появлялось желание бросить. Роман безбожно затянут. При этом, разбит на три части, и в каждой из них повествование ведётся от разных лиц. Первая – от имени Амброза Дюарта, наследника старого имения, вторая – от лица его кузена Стивена Бейтса, третья – от лица Винфилда Филлипса, потомка преподобного Варда Филлипса, которому, внезапно, выпала честь расхлëбывать вот это всë. Ощущения странные. Читаешь, привыкаешь к персонажу, ждëшь, что с ним будет дальше – а его сюжетная линия обрывается, он перестаëт быть главным персонажем, исчезает из поля зрения, и о нëм рассказывается уже по остаточному принципу.

Ещë более удивительно, что третья, т.е. заключительная часть – самая короткая, и при этом состоит, в основном, из разговоров. Активные действия начинаются всего за несколько страниц до конца. Вместо эффектной кульминации – долгие, монотонные объяснения, повторение пройденного. А потом – бац! Всë. Конец. Да и конец какой-то простенький.

Типичный лавкрафтовский «ужастик» о «темных» культах и связях нашего мира с миром демонов и разной нечисти. Сюжет, правда, поинтереснее других аналогичных историй. Полицейскому Мэлоуну поручают вести дело некоего Роберта Суидома, подозреваемого в содействии нелегальной эмиграции. Чем глубже вникает детектив в суть происходящего, тем больше понимает, что дело куда шире и сложнее описанного на бумаге. Да и сам Суидом — вовсе не добрый самаритянин, стремящийся помочь несчастным людям... По стилю очень похоже на «Убийство на улице Морг» Эдгара По. Только в данном случае имеется сильная мистико-фантастическая составляющая — магия, «Кабалла» и таинственный мир «темной» нечисти. Автору пришлось потрудиться, чтобы связать их воедино без нарочито-грубых швов. История рассказывается как бы задом-наперед — от следствия к причине. В начале века такая форма была модной и порядком интриговала читателя. Особенно, если учесть, что рассказы печатались в периодике «с продолжением». Читающий сразу же получал нужную «затравку», проникался идеей и с нетерпением ожидал выхода следующего номера газеты, чтобы узреть в ней развязку. Так же по традиции название произведения увязано с его основной идеей: страшные события в Ред-Хуке по мере продвижения расследования обретут второй, тайный (и мистический) смысл, что заставит читателя заново переосмыслить всю историю целиком. Единственный недостаток рассказа — излишняя многословость и полное отстутствие диалогов. Из-за этого возникает стойкое ощущение, что ты читаешь не литературное произведение, а полицейский отчет или криминальную хронику. Но таков уж был стиль «отца ужаса»...

---------------

РЕЗЮМЕ: отчет о расследовании детектива Мэлоуна, вскрывающий истинную подоплеку кровавых событий в Ред-Хуке. Не самое сильное творение Лавкрафта, явно навеянное циклом По о детективе Огюсте Дюпене.

Итак, автор снова приглашает нас в полное мистического ужаса путшествие в сопредельный мир. Правда, на этот раз оно больше напоминает машину времени: герою предоставляется возможность заглянуть в давно ушедшее Прошлое. Из-за этого рассказ становится более похожим на произведения Уэллса, нежели самого Лавкрафта. Написан он ради одной идеи: соединить мистический культ североамериканских индейцев с европейским миром духов и демонов. Чтобы придать им немного реализма и правдоподобия. Мол, в ОЧЕНЬ далекие времена люди могли непосредственно общаться с обитателями иного измерения, которое тогда еще никто не называл «темным». Все наши сказки о привидениях и демонах — это генетическая память о культах прошлого, передавшаяся нам от непосредственных участников. Не ищите в повествовании какой-то логики изложения — это банальный «рояль» на избранную тему. Один из проводников подходит к герою рассказа и предлагает ему «пройти» с ним. Почему? А потому! Зачем вам обоснование, если нужен простой эффект? Посмотрели — и причастились. Связь времен установлена, хотя большого смысла в ней всё же нет. Только вот советую присмотреться к проводнику: у него явно имеются кое-какие секреты...

----------

РЕЗЮМЕ: очередной рассказ Лавкрафта о потустороннем мире и его проводниках. На это раз в качестве проводников выбраны настоящие аборигены Америки — индейцы.

Традиционный для рассказов Лавкрафта сюжет: главный герой присутствует при неком архаичном обряде, который открывает двери в иное измерение (как правило, «темное»). Похожий сюжет есть и в «Склепе», и в «Кошмарах Ред Хука». Новизны маловато — просто другие люди и иные обряды (в данном случае — кельтский). Автор традиционно много внимания уделяет созданию мистической атмосферы, в которой все персонажи будут выглядеть загадочно и реалистично. Обычно у него это получается неплохо. Но в данном случае получилось как-то грубовато, словно автор и сам уже устал от многократно-повторяемого им алгоритма действий. Да и какой-то логики в поведении всех действующих лиц не наблюдается — сплошная фальшь и надуманность. В «Кошмарах Ред Хука» получилось куда убедительней! Единственное, из-за чего стоит ознакомиться с данным произведением, — это одно из самых первых упоминаний про «Некрономикон» Аль-Хазреда — выдуманную автором книгу об основах «черной» магии. На долгие годы она стала своеобразным фирменным знаком Лавкрафта. Как и самый знаменитый его монстр — Ктулху.

---------------

РЕЗЮМЕ: рассказ, пытающийся ответить на вопрос, чем языческие праздники отличаются от традиционного дьяволопоклонничества.

Типичный мистический хоррор от «мастера ужаса» Лавкрафта. Его главный герой испытывает некую непостижимую уму связь со старой гробницей, находящейся рядом с его домом. Он не боится того, что находится у нее внутри и даже пытается проникнуть за закрытую дверь. Когда ему это удается, он вдруг понимает, что его связь с похороненными там людьми была отнюдь не случайной... В рассказе нет живых мертвецов или даже привидений — всё строго реалистично и немного буднично. Ну, с кем не бывает: выбрал себе мальчик мнимых друзей и начал понемногу перенимать их манеры. Дело тут вовсе не в злом духе, что поселился у него внутри, а в жестокости и безразличии современного общества по отношению к каждому своему члену. Если б нам хватало общения, мы бы никогда и не подумали подменить его каким-то немыслимым суррогатом типа переписки в социальных сетях. Что мешает нам встречаться в эпоху Интернета и глобальных телекоммуникаций? Нет, не лень или поголовная занятость, а именно НЕЖЕЛАНИЕ общаться. Кто-то банально боится прослыть чудаком и всеобщим посмешищем, кто-то, наоборот, считает всех остальных недостойными беседы с собой, а кому-то гораздо интереснее общаться с виртуальными собеседниками через игры и текстовые сообщения. Самое печальное, что никто из таких людей не считает себя одиноким изгоем, хотя со стороны всё выглядит именно так, как в рассказе Лавкрафта. И результат такого «общения» будет аналогичный — окончательный разрыв с реальностью и сумасшедший дом в качестве бонуса. А что там кому будет казаться — уже не столь важно. Тем более, что герой рассказа и сам не может разобраться, где проходит граница между реальностью и его собственными фантазиями.

---------------

РЕЗЮМЕ: рассказ о том, к чему может привести общение с душами умерших. К этой же категории следует отнести и компьютер со смартфонами.

Скучновато. Лавкрафт мастерски создает атмосферу, но его «неименуемо-неназываемо-невыразимое» клише набило оскомину за один сборник рассказов.

Смешно иногда почитать о Лавкрафте как о самом «недооцененном» из великих. Пример оценок к этому конкретному рассказу позволяет мне его относить как одному из самых переоцененных. По каким-то причинам маргинальнаяя субкультура фанатов Лавкрафта переросла саму себя и стала мейнстримом и вот уже правилом хорошего тона стало восторгаться каждым кусочком обширного творчества ГФЛ.

А вот мне бОльшая часть его рассказов напоминает человека с неплохими задатками к рисованию, у которого в альбоме хорошие рисунки, но на одну и ту же тему, просто отличающиеся мелкими деталями.

Так и здесь. Вниз два товарища спускались, когда один более опытный и с более сильной тягой к неизведанному узрел ЧТО-ТО невообразимо страшное (но не с нулем конкретики, а с отрицательным значением), а второй только слышал ЧТО-ТО невообразимо страшное и загадочное, но ему повезло выжить? Да, было уже такое. Ну так что ж, пусть теперь идут вверх, а остальное все то же самое. Плюс добавить несколько звучных названий городов, долин и гор (привычка выдумывать всякий стилизованные под древность загадочные названия вообще мне видится какой-то навязчивой идеей писателя, как будто новый рассказ только для этого он и начинал), создавая типа атмосферу эпичной истории, но на самом деле не несущих никакой смысловой нагрузки. Все, готово.

В очередной раз попытался вникнуть в суть фокуса хоррора. Побудительный мотив — прост аки валенок: текст — очередной участник очередного рейтинга «…лучших НФ — рассказов».

В итоге — что я могу тебе сказать, уважаемый потенциальный читатель? Я далеко не герой и мои нервы не имеют ничего общего со стальными канатами. НО. Никакого «ужаса» или даже банального неудовольствия неким «нагнетанием жути» — увы и ах — не ощутил. То есть — вообще. Как сие объяснить — понятия не имею. Был бы нонешним подростком — выразился бы примерно так: «…не вштЫрило, пАлево какое-то…». Не знаю, может как-то готовиться надо к восприятию, склонность какую специфическую иметь.

Но как фантазийный текст — вполне даже себе ничего. Не шедевр, конечно же, но «крепенький середнячок» — очень даже может быть. Пусть и сильно «отдаёт» Уэллсом, Конан Дойлем, чем-то таким — не суть. Тексту больше ста лет, было бы удивительно, если бы стиль был иным. Но — ещё раз — уважаемый потенциальный: ежели ты не любитель конкретно хороора, однако экспериментатор по природе своей, то — пробуй, не опасаясь. Душевной рвоты не будет

История интересная, но сам рассказ кажется несколько недоработанным. Даются лишь туманные намëки на то, что произошло с Хуаном Ромеро, а выводы читатель должен сделать самостоятельно.

С одной стороны, недосказанность создаëт атмосферу – человек соприкоснулся с чем-то жутким, неведомым, непонятным. С другой – как можно получить удовольствие от чтения, если непонятно вообще ничего? Достаточно было бы короткого, но эффектного абзаца в конце, чтобы объяснить, просветить, подвести итог и поставить жирную точку.

Очень атмосферно и волнующе, изображение буквально оживает перед глазами: город с заброшенной церковью встаëт перед глазами, как настоящий. Это дорогого стоит, наслаждаешься каждой строчкой.

Но мне не совсем понятны две вещи.

В итоге, рассказ производит неоднозначное впечатление. Очень интересно, увлекательно, о потраченном времени не жалею. Но как будто не до конца проработано, концовка неожиданная – быстрая и беспощадная, словно автору надоело и он захотел побыстрее закончить)

«Хребты безумия» являются одним из самых часто упоминаемых произведений Говарда Филипса Лавкрафта. И это неслучайно.

Атмосферный роман, описывающий захватывающее приключение группы ученых в антарктических льдах.

В моем понимании это конечно не произведение в жанре ужасов, а скорее научная фантастика с добавлением мистики.

Понравились многие составляющие: интересная завязка, в процессе сюжета происходит ожидание и нагнетание чего-то необъяснимого и таинственного, имеются отсылки к другим знаковым литературным произведениям, в т.ч. и самого Лавкрафта, в большом количестве указываются геологические факты и географические координаты.

Немного затянутым показалось описание древнего города, в этой части не хватило динамики.

В целом, роман понравился, чувствуется атмосфера чего-то внеземного.

Произведение сейчас воспринимается как анахронизм, впрочем, Лавкрафт и при жизни не был «понят», видимо, уже тогда он был несколько старомоден. Впрочем, в настоящее время эта старомодность, этот характерный стиль Г.В.Л. воспринимается с определенным энтузиазмом, как необычная и достаточно старая вещица, не шедевр античного искусства, а скорее как несколько неуклюжая горгулья готического средневековья. Основу фабулы составляет незатейливый поиск (поди туда, принеси то), который скорее утомляет своей нудностью, перечислением бестиария лавкрафтовских кошмаров и персонажем с полным отсутствием психологии. Но в этой наивности и прямолинейности, поданной в фирменном стиле, есть и своя прелесть, прелесть чистого эскапизма. Никакой попытки подделать реальность, сделать «как по-настоящему (только с магией и драконами)», что отталкивает в большинстве современных фэнтезийных вещей. Да, и вообще, какие могут быть претензии, если всё происходит во сне! Это постоянно подчеркивается.

И все равно оценка была бы ниже, если бы не последние страницы. В каждом деле важен конец, в литературе в том числе. Идея того, что самое желанное из наших мечтаний — это память о нашем светлом прошлом, хороша. Спасибо, старина Говард.

P.S. В журнальном варианте (Если) одна из страниц повести отпечатана в зеркальном виде, редкий брак — пришлось читать как шифрограмму с зеркальцем.

Эталонный образец классического хоррора, сюжет рассказа с самого начала захватывает, и не отпускает до самого финала.

Читал в сборнике «Иные боги» 2013 г. от «Иностранки».

«Сияние», «Ведьмин дом» и «Инсмут» – шикарны. Тут и вязкая атомосфера, обволакивающая со всех сторон, и интрига, и действие, и концовка! Чувствуется мастерство автора, читается с упоением. А вот «Вард», «За гранью» и (особенно!) «Кадат» – просто ужасная тягомотина. Несмотря на замечательный слог автора, сложно не заснуть. Влияние А. Макена иногда ощущается, но не сильно – так же раздражает «неописуемое» клише. Но Лавкрафт читается куда приятнее: декоративных деталей практически нет, да и концовки удачнее. Общая оценка низкая из-за слишком большой доли скучных произведений. Возможно, среди оставшихся четырех сборников попадется состоящий из шедевров.

Антарктида...

Ледяной край, вечно недоступный, суровый, неприступный.

Материк, прежде живой, теперь покрытый коркой вечного льда.

Жизнь, которая была тысячи, а, возможно, и миллионы лет назад, и теперь заморожена в своей первозданной естественности.

Неудивительно, что во множестве произведений обращаются именно к нему (или к его окрестностям), и к его «брату-близнецу».

Джон Кэмпбелл и его короткий рассказ «Кто ты?» (позднее экранизированный в классику хоррора и его не совсем удачный приквел). Дэн Симмонс с его детально проработанным «Террором», «Чужой против Хищника» (не совсем материк, но близко к нему), и даже зеркальная отсылка на его северного брата в конце некогда популярного и душевного сериала «Строго на юг» (где главный герой отправляется на поиски знаменитой, но трагической экспедиции, судьбу которой, к сожалению, многие повторили в Антарктиде). И множество других.

Во времена Лавкрафта этот материк был гораздо менее изучен, более загадочен. Поэтому автор обращается к нему и показывает нам белый плен загадочных, но чудовищных существ; город, существовавший за миллионы лет до появления человечества; а также отсылает нас к более древним и могущественным существам, что правили Космосом и Землей, воевали друг с другом, путешествовали сквозь и через Вселенные. Плато Лэнг, древние королевства и материки, Старцы, Йог-Сотот — автор мастерски продолжает повествование, как и в других своих произведениях, сплетая Безумие и Непознанность необъятного и непознаваемого Космоса.

Очень жаль, что талантливый (хоть и во много спорный) художник-режиссер Гильермо дель Торо не экранизировал это произведение (даже несмотря на помощь такого титана Голливуда, как Джеймса Кэмерона).

Сама повесть органично вплетается в мифологию Ктулху, содержит в себе множество отсылок на другие произведения Лавкравта и «историю» его миров, и таит идеи опасного и загадочного мира, который даже смелые исследователи, вооруженные наукой, не могут познать, а если и попытаются — то заплатят за свое любопытство в желании постичь Неведомое.

У Лавкрафта талант рассказывать загадочные истории о загадочных местах и загадочных существах. Не стала исключением и данная повесть.

В начале 20 века молодой археолог приезжает в небольшую американскую деревушку, чтобы изучить курган, расположенный неподалеку. При этом курган не простой. Настолько не простой, что к нему никто не хочет приближаться по доброй воле, а легенды о нем ходят одна мрачнее другой.

По сути, почти вся повесть это чтение главным героем свитка испанского конкистадора, который он находит на вершине холма в самом начале своих изысканий. И именно через историю этого испанца, которая началась несколько веков назад, мы и узнаем истинную природу загадочного кургана.

Мы узнаем о загадочной земле, населенной загадочным народом. В общем, тумана напущено как всегда с лихвой. И этим Лавкрафт интересен. Тем, что придумывает эти земли и этих существ. Целый мир у нас под боком. Существующий одновременно с нами. Такой близкий и такой далекий. И читая подобные произведения, волей-неволей задумываешься, а почему бы и нет? Почему бы что-то такое не могло бы существовать? Таково волшебство повествования автора. Он погружает читателя в пучину придуманного им мира, расписывает историю, быт и культуру населяющих его существ. С одной стороны это все интересно. С другой мрачно и страшно. Даже не страшно, скорее тревожно. И вот это чувство тревоги и ощущение грани, которая разделяет реальное и нереальное, и на которой Лавкрафт мастерски балансирует — это все завораживает.

Читается запоем, легко, быстро и интересно. Ведь хочется побыстрее узнать, что же скрывается в этом кургане. И жаждущие получат ответы.

«Предсказуемый» кошмар Г. Ф. Лавкрафта

Знаете, прочитав рассказ словил себя на интересной мысли:

Кошмар в Ред-Хуке, как и многие из рассказов автора, довольно предсказуемы в своем повествовании. Часто, пытаясь предсказать развитие того или иного сюжета произведений Говарда Филипса, моя, явно более «скромная» фантазия, рисовала более изощренные хитросплетения приключений героев и закручивала сюжет более лихо чем оригинал.

Но, взглянув на эту тему под другим углом вспомнил: Главный талант любого писателя – это умело описывать события, а для писателя-фантаста процесс усложняется тем, что приходиться описывать полет своей фантазии, а не реальные события. Выходит главное это не цель, а путь к этой цели, а перефразировав можно сказать, что не так важны события таковые, как способность автора «владея магией слова» их описывать…

Что касается рассказа, то здесь несмотря на скучное начало и середину мое положительное впечатление от произведения с лихвой компенсировала концовка и описанный, «тот самый» лавкрафтовский ужас, который прекращается с окончанием произведения, но продолжает существовать и наводить ужас в вымышленной вселенной автора, а по некоторым утверждениям и в нашей тоже….

Ранний рассказ Лавкрафта, из которого выросло едва ли не все остальное. Тут еще заметно влияние По («Гордон Пим») – приключенческое начало постепенно сползающее в ужас. Для рассказа, вдохновленного сном, очень хорошо.

Если не читать «Морок над Инсмутом», то рассказ выглядит вообще никаким. Но в связке с ним смотрится неплохим продолжением.

PS: Если до кого-то почему-то не дошло, то рассказ действительно хороший. Лично мне он понравился. Но для читателя, не читавшего «Морок над Инсмутом», он будет выглядеть как не пришей к Дерлет рукав. Сплошные натяжки и отсылки к неизвестному тексту, завершающиеся «Пигмалионом». Проще говоря, самодостаточной ценности рассказ не имеет и выглядит как фанфик, хотя и очень хороший фанфик.

С третьего раза только смог наконец-таки полностью прочесть данное эссе, вооружившись блокнотиком и ручкой (как и многие читатели, наверное) с целью пополнить свою библиотеку ужасов наиболее выдающимися произведениями по мнению одного из самых выдающихся авторов ужасов. Списочек получился, конечно, ого-го. Опечалил тот факт, что некоторые из авторов в настоящее время не издаются, приобрести их книги можно разве что «с рук», либо в букинистических лавках, а часть произведений и вовсе не переведены на русский язык. Тем не менее, многие авторы и произведения популярны и по сей день, что не может не радовать.

Слегка возмутило сначала то, что многие проивзедения Говард Батькович передает в кратком содержании, раскрывая полностью сюжет и его секреты. Как же так, Говард Батькович, спойлеры жеж! Но благодаря этому время чтения эссе значительно сократилось, что, в общем-то, даже к лучшему.

В целом же читать данное произведение довольно интересно, если Вы в принципе фанат литературы ужасов как таковой. Также по-своему приятно читать положительные отзывы автора о произведениях, которые уже мною прочтены и одобрены :)

Большое спасибо Говарду Батьковичу за подборочку, лайк :)

До «Хребтов безумия» читал только один рассказ Лавкрафта, да и тот давно, и уже смутно помню, о чём он. И вот оно, «программное» произведения культового (культового же?) писателя. Разумеется, я наслышан был о своеобразном творчестве Лавкрафта, знал о Ктулху, да и в настольные игры по мотивам творчества писателя («Ужас Аркхема» и подобные им) играл. Но откровенно говоря, не представлял, чего ждать от «Хребтов безумия». Особенно, когда повествование только началось. Ну экспедиция, ну Антарктида...

Но что любопытно. Не обладая каким-то выдающимся мастерством слова или потрясающей стилистикой, Лавкрафт отлично умеет удерживать внимание читателя. Притом, что роман представляет собой отчёт о путешествии, то есть фактически документальную прозу, где и диалогов-то нет, только дотошные описания и мысли. И конечно переживания, превращённые в саспенс — приём, который Лавкрафт эксплуатирует на протяжении всей истории. Иногда уместно, иногда не к месту. Но нагнетает и нагнетает, из-за чего читать интересно. Но, к сожалению, не страшно. Потому как понимаешь, что нагнетания больше, чем самого страха.

Конечно, сразу угадывается учитель — классик хоррора Эдгар Аллан По. Это очевидно ещё до упоминания его произведения про Артура Гордона Пима, которое, очевидно, натолкнуло на идею книги Лавкрафта. У своего учителя автор «Хребтов безумия» перенял образность описания незнакомых явлений, но вот по части описания чувств, где По непревзойдён, Лавкрафт часто халтурит, нередко ограничиваясь фразами наподобие «такой невыразимый ужас, описать который я не могу словами». Но я уже отмечал, что он не самый блестящий стилист.

Что бросилось в глаза, и не сказать, что в позитивной стороны — способность героев за несколько часов, проведённых в удивительном городе (то есть во время ознакомительной прогулки), с помощью одних лишь изображений понять и систематизировать историю всей неведомой расы. Причём с такими подробностями, как расцветы и упадки культуры, социальный строй, последовательность исторических периодов. Да, обо всём этом безумно интересно читать, но как-то совсем не верится, что возможно почерпнуть такие обширные знания за столь малый промежуток времени, значительная часть которого ушла на перемещения по древнему городу. Конечно, всегда можно спихнуть на «Некрономикон», выдуманный тем же Лавкрафтом и где содержатся сведения об неведомых расах — мол там многое объясняется. Но кто, кроме героев романа и самого Лавкрафта читал тот ненаписанный «Некрономикон»?

В целом же, роман оставляет послевкусие. Всё-таки незаурядная книга. Понимаю теперь, почему этот автор такой популярный.

Дедушка Теобальд, то есть Литтлвит, устами молодого Лавкрафта повествует о знаменитом английском литературном критике Сэмюэле Джонсоне. Скорее всего, Лавкрафт почерпнул большую часть биографических сведений о Джонсоне из книги Джеймса Босуэлла «Жизнь Сэмюэла Джонсона» (1792) и некоторых других источников, а затем переработал, добавив «неизвестные подробности» и «малые анекдоты», включив за одно и себя в повествование (помним про любовь Лавкрафта ко всему английскому, включая монархию и его позёрство по данному поводу). Этот рассказ рекомендуется всем любителям эссе, писем и научно-популярных статей Говарда Лавкрафта и не рекомендуется тем, кто любит ГФЛ только за его ужасы.

В этом рассказе можно найти истоки стольких сюжетных ходов, которые ещё не раз проявят себя в фантастике (и в кино и в литературе). Тут и «дьявольские» дети, с которыми что-то не то и инопланетяне, завладевшие телами и умами людей. А в том, как главные герои борются с монстрами с помощью неких артефактов можно увидеть сцены из «Светхъестественного», «Гримм» и других подобных фильмов/сериалов.

При этом соглашусь с теми, кто пишет, что сейчас история может казаться простой/наивной и т.п.

Какой бы человек не отказался от родового наследства? Особенно,если оно падает как снег на голову. Таким счастливчиком стал и главный герой данного рассказа. Вот только наследство оказалось с неким изъяном.

Как итог- отличный рассказ на мистическую тематику, но реально — хотелось бы продолжение истории с главным героем.

Начал своё знакомство с творчеством Лавкрафта буквально в этом году. Пока прочитал всего несколько рассказов/повестей и постепенно проникаюсь. Всё-таки не даром он считается весьма самобытным классиком.

Что касается данного цикла рассказов он специфичен даже для необычного стиля Говарда. Но поставить балл ниже у меня рука не поднимется. Автор практически открыл для всех жанр зомби-хорроров! Концовка цикла мне особенно понравилась.

Полет человеческой мысли порой вдохновляет не столько свойством вызывать к жизни какие-то доселе неизвестные либо давно забытые идеи, сколько придавать многогранные и разнообразные формы одному и тому же лейтмотиву, несомненным мастером чего является Говард Филлипс Лавкрафт, немалая часть произведений которого предостерегает человека от проникновения в тайны, истинная природа которых способна ему навредить.

В «Истории Чарльза Декстера Варда» автор, несколько смещая акцент с привычных Древних богов, – здесь являющихся само собой разумеющейся частью вселенной, не удостаивающейся пояснения, – обращается к не менее интересной теме некромантии, аккуратно вплетая ее в уже известный любителям творчества американского писателя мир. При этом не забывая подкреплять описания изысканий протагониста ссылками на труды действительно существовавших алхимиков, оккультистов и философов, сослужившие прекрасным фундаментом для придания большей достоверности происходящему действу, как и исторические события на манер Салемского процесса.

Повествование, выдержанное в узнаваемой полунедосказанной манере, может, тем не менее, показаться менее искушенным людям растянутым, монотонным – в частности, в описательных элементах, – и не лишенным самоповторов, выступающих скорее в качестве стилистического приема. Ибо жизнеописание загадочного отшельника XVIII века, что обманул саму смерть и избежал старения, сменяется историей юноши, живущего полутора лет спустя и питающего патологический интерес к прошлому своего родного – как и для автора – города Провиденс, а, в частности, темным тайнам своей семьи. Посему, решив, что ничто не может его так причастить к старине, как занятие древними и признанными лженаучными дисциплинами, утратившего связь с современностью.

Третьим основным действующим лицом выступает врач семьи Вардов, единственного наследника которой, как полагают, на почве чрезмерного увлечения прошлым поразил страшный душевный недуг, подлинную причину чего эскулапу и предстоит выяснить с нехарактерной для произведений Лавкрафта перспективы – детективной, с поиском улик, сопоставлением фактов и завидным даже для произведений Конан Дойля оперированием дедуктивным и индуктивными методами при проведении частного расследования.

По мере такового читателю также предстают материалы – записки и идеографические тексты, – на основе которых он может сделать собственные выводы, соответствующие ли или нет заключениям врача, являющегося, увы, одним из немногочисленных лиц, чья ясность ума и поступки не омрачены небрежно преподнесенным автором прагматизмом и закостенелым материализмом, вплоть до алогичного. Как разрешение и даже попустительство любящих родителей психически нездоровому сыну в отказе сдавать выпускные экзамены в колледже, отправиться в длительное путешествие и проводить дома устрашающие опыты, не посвящая жильцов в курс дела.

Тем не менее, сомнительная мотивации иных персонажей, характерная для прозы нелюдимого при жизни автора, не сильно умаляет интерес от раскрытия тайн старинного рода как для любителей жанра «космического ужаса», для которых роман может разнообразить цикл произведений о любимом мире, так и для незнакомых с пантеоном Древних, знания которого не обязательны для полноценного ознакомления.

Художественно рассказ очень несовершенен: растянутое почти на половину текста описание города чуть не гробит всякий интерес. Сама по себе избыточная длина описания – не грех. Но сравним с другим длинным описанием – морского дна, из подобной, в общем-то, по жанру сказки Уайльда «Рыбак и его душа»:

«Она пела о Жителях моря, что из пещеры в пещеру гоняют свои стада и носят детенышей у себя на плечах; о Тритонах, зеленобородых, с волосатою грудью, которые трубят в витые раковины во время шествия Морского царя; о царском янтарном чертоге -- у него изумрудная крыша, а полы из ясного жемчуга; [...] о каракатицах, живущих на склонах утесов: она простирает свои длинные черные руки, и стоит им захотеть, будет ночь. Она пела о моллюске-наутилусе: у него свой собственный опаловый ботик, управляемый шелковым парусом; и о счастливых Тритонах, которые играют на арфе и чарами могут усыпить самого Осьминога Великого; ...»

Субъективно это описание намного живее. Частично, возможно, потому, что это описание ЖИТЕЛЕЙ моря: читать про живых существ, как правило, по умолчанию интересней – Лавкрафт же предлагает восторгаться масштабом архитектуры и роскошью Сарната. Тоже подъёмная задача при должном таланте, но Лавкрафт вместо сильной образности зачем-то наводняет текст цифрами (столько-то дворец в длину, столько-то в ширину), толкая читателя на неуместные для притчи раздумия о логистике, или, и того хуже, вообще ограничивается нечёткостью общего места («With strange art were they builded, for no other city had houses like them»: «Дома отличались странной архитектурой, ни в одном другом городе не было им подобных» Не хотите ли уточнить, что именно такого странного было в домах? Нет? Ладно, проехали). За исключением одной-двух стоящих находок, вроде подводных гладиаторских битв, от всего здесь – и порядка описываемых объектов (ворота, дома, дворцы, храмы, сады), и неизменных инверсий «под старину» («But more marvellous still were the palaces», «So high were they», «Many were the pillars of the palaces», «On a pair of golden crouching lions rested the throne»), и архаизированных форм отдельных глаголов («shewed» и «builded») – тянет какой-то вынужденностью, автоматизмом без вдохновения отрабатываемого упражнения.

А вот чем рассказ занимателен – это очень по-лавкрафтовски расставленными акцентами. Историю рока, обрушившегося на процветающий народ, когда-то давным-давно уничтоживший соседствующих с ним обитателей, вполне можно было бы обставить как достигнутое сверхъестественными средствами торжество справедливости. Но Лавкрафт, заканчивая рассказ акцентом на идоле древнего бога и возрождении его культа, не даст ошибиться: это не древний уродливый народ отомстил за своё уничтожение, а могущественные древние силы – за лишение паствы.

Занятный рассказ. Опять же читал его в иллюстрациями Баранже, что позволяло видеть картинку происходящего. Читал этот рассказ, а в голове возникал ассоциации с другими произведениями — например разгром шабаша культистов, — это и «Секретный фарватер» Платова, с «грохотом индейских барабанов и светящейся дорожкой на воде», и игра Бладрейн, где действие тоже происходит в Луизиане, тоже культ вуду, только вызываемый монстр другой, «Апокалипсис сегодня» когда бойцы приплыли к вотчине сумасшедшего полковника... ну а приключения на море, — как тут не вспомнить Бермудский треугольник, Летучего голландца опять же, и капитана Дейви Джонса из фильма ПКМ с щупальцами на харе... Чтож ГЛ — был одним из первопроходцев в данном жанре, и поэтому стоит отдать ему должное.

Сам Ктулху, как божество, показался не сильно грозным, но его инопланетное происхождение описано хорошо, в том числе и приключения моряков в его обители. А учитывая продолжение в Хребтах Безумия, даже возникает вопрос легитимности данного статуса). Не понял правда, почему город ушёл обратно под воду, вроде повторного землятресения не было, так что наверное через годик перечитаю/полюбуюсь на иллюстрации, авось разберусь...