В этой рубрике мы станем публиковать статьи только о редких и коллекционных изданиях. Разумеется, для таких статей особое значение имеет визуальный ряд, поэтому просим авторов не забывать снабжать свои тексты иллюстрациями.
Возвращаемся к "Евгению Онегину". Это издание 1954 года. Художник — Ф.Константинов.
Слева — мой экземпляр. Справа — описание из каталога-справочника.
Добавления к библиографическому описанию: Переплёт (тв. обложка). Тираж — 30.000 экз. Цена — 6 руб. 50 коп.
Техника иллюстраций: ксилография — гравюры на дереве (по умолчанию, доски торцевого среза, что принципиально отличает современную ксилографию от старинных гравюр с продольных досок).
Формально это послесталинская книга, но фактически она относится к до-оттепельному периоду. Однако художник к представителям сталинского стиля не относится — он всегда работал в направлении романтизма, не окостенел даже в самые неблагоприятные времена. Но и во время оттепели манеру свою не изменил — видимо, действительно, был убеждённым романтиком.
Константинов — ученик и последователь Фаворского, которого у нас считают вершиной искусства книжной ксилографии. Иногда (как в "Маленьких трагедиях") Константинов намеренно повторял композицию учителя, горделиво напрашивался на сравнение. Но "Онегина" Фаворский не иллюстрировал, и наша книга осталась редким образцом иллюстрирования романа гравюрами на дереве.
Ксилография — это такая странная техника. На любителя. Очень трудоёмкая, при этом (в отличие от литографии, например) видно, что это "топорная работа". Когда-то всё это искупалось тем, что при примитивных типографских машинах "высокая печать" ксилографических картин смотрелась очень выигрышно. Этот технический моменнт быстро прошёл — все техники стали переносится в книгу фотографиями. С художественной точки зрения ксилография выигрывала, когда в иллюстрации была высокая степень символизма (с чего и начинал Фаворский).
Ну а реалистично исполненные сцены с людьми смотрятся в ксилографии немного неестественно: персонажи там картонные. Особенно, это видно у последователей Фаворского. Вот пейзажи хорошо в ксилографии у всех получаются. А у Константинова классно получились городские пейзажи.
Сцена последней встречи... Онегин чересчур пристыжен, Татьяна чересчур упивается собой. А уж какая дебелая стала! Может, это сказывается женский идеал послевоенного сталинского кинематографа? Там и играли также, как на этих картинах — паузы держали, в позах выпуклых застывали...
При всей несопоставимости талантов (Константинов свой не растерял) прощальная сцена имеет неприятный привкус сходства с ужасной картинкой Герасимова, которую мы уже смотрели (https://fantlab.ru/blogarticle53348).
Не знаю, как и подступиться. В первый раз у нас два совершенно разных цикла иллюстраций к "Онегину" одного художника с интервалом в сорок лет. На таких примерах, конечно, лучше всего смотреть эволюцию (или деградацию) мастерства. В художественной жизни сменилось несколько эпох, отрицающих друг друга. И художник — О.Коровин, — похоже, очень гибко менялся вместе с ними. Обе книги — издания конца эпохи, когда ещё никто не знает, какие большие перемены грядут: позднесталинский стиль в книге 1949 г. и позднесоветский — в книге 1989 г..
Ничего общего (кроме шрифта на обложке — почерк, видимо, не меняется!)
Видимо, всё-таки, здесь подойдет не параллельное, а последовательное изложение.
Книги провинциальные — уральских издательств (большая — в Свердловске, маленькая — в Перми). Художник тоже всю жизнь провёл на Урале. На Фантлабе имеется персоналия О.Коровина: http://fantlab.ru/art2567. Ни один из коровинских "Онегиных" на Фантлабе не представлен.
Издание 1949 года и его библиографическое описание.
В каталоге-справочнике опечатка: цветных иллюстраций не 18, только 8 (по числу глав). Добавления к библиографическому описанию: Тираж 5.000 экз. (крохотный для тех времён). Цена 10 руб. Изданный в те же годы "Онегин" Рудакова стоил 4 рубля, но здесь цветные иллюстрации, бумага получше, переплёт солиднее. Видимо, цена за такое малотиражное издание не слишком высокая (с 1961 г. это будет 1 рубль). Книга из 6-томного собрания сочинений Пушкина (1950) при огромном тираже подороже — там цена была 15 рублей.
Макет нашей книги: каждая глава открывается шмуцтитулом с полностраничной цветной иллюстрацией. К каждой главе есть заставки + заставки к "Путешествию Онегина" и "Десятой главе". Внутренних иллюстраций нет.
Манера иллюстраций. Коровину 34 года, но он совсем ещё молод как художник (военные годы надо вычесть). Иллюстрации добротные в принятом послевоенном стиле. Очень нежная цветовая гамма, акварельная размытость. Весна! Сталинский канон смягчен — и смягчен очень сильно. Появляется даже некоторая плаксивость в духе Самокиш-Судковской.
Вместе с тем, в этой книге Коровин по идейному содержанию — абсолютно советский художник. Официальная критика говорит, что роман народный — Коровин с молодым жаром хочет подтвердить это, и в Седьмой главе у него противопоставлены народ (цветная иллюстрация) и светская чернь (заставка). Прямолинейненько так (впрочем, генерала — героя войны — художник-фронтовик оценивает положительно; презрение у Коровина только к шпакам: пороха не нюхали).
Народ в цветеЧернь в свете и генерал
Теперь узловые моменты.
1. Онегин.
2. Сон Татьяны отсутствует (ясненько, на дворе сталинская эпоха).
3. Дуэль.
4. Первый разговор.
Ну вообще-то слёзы были при последнем свидании. Ну да ладно.
5. Последняя встреча.
Тенденция подтверждается: собственно свидание — уже оскомину набило. На главную иллюстрацию не тянет. Для цветной иллюстрации, единственной на главу (и, значит, отражающей центральный момент), Коровин берёт не надоевшую мизансцену в будуаре, а Татьяну-княгиню на светском рауте.
Теперь издание 1989 года.
Описание в каталоге-справочнике отсутствует. Даю собственное.
Евгений Онегин. — Пермь: Пермское книжное издательство, 1989. — 302 с.; 10 см (70х84/64). Суперобложка.
КОРОВИН О. — 37 цв. илл.: 1 фронтиспис (портрет Пушкина), 10 на шмуцтитулах, 8 заставок, 9 страничных, 9 с разворотом. Иллюстрированные форзац и нахзац.
Тираж 5.000. Цена 6 руб. 80 коп.
Тираж как 40 лет назад! А вот по цене — дороговато для тогдашних цен на книгу, но нормально для таких эстетских малотиражек (миниатюры, изданные большим тиражом московским издательством "Книга", тоже были дороже обычных книг).
В книге есть статья про миниатюрные издания Пушкина. Указывается, что в 1987 году в Свердловске вышла книжечка, обильно проиллюстрированная другим местным художником — В.Ф.Васильевым. Мне эта книжечка так ни разу на глаза и не попалась. Обидно.
Коровину 74 года. Манера рисунков (может это даже что-то из техники гравюры) очень современная — от таких картинок не отказались бы тогдашние более молодые художники (конечно, из числа традиционалистов). Цвета такие приглушённые, со ржавчиной. "Ведь это осень, муза...".
Тема народа не забыта.
Пройдёмся по узловым моментам.
1. Онегин. Сусальную красоту за 40 лет порастерял.
Ух, какой заносчивый! Вроде бы ранние иллюстраторы помягче к нему относились.
2. Сон Татьяны — отсутствует, как и в издании 1949 года. Что ж такое! Новая эпоха — сны разрешены. У меня ведь концепция рушится! Коровин пошёл по пути Самокиш-Судковской (таки не зря я её поминал применительно к изданию 1949 года!): проиллюстрирован не сон, а прогулка перед сном.
Татьяна на широкий двор
В открытом платьице выходит,
На месяц зеркало наводит...
не всегда прогулки на свежем воздухе избавляют от ночных кошмаров
3. Дуэль.
4. Первая встреча.
5. Последняя встреча.
Без Татьяны, но это уже было
Ну в общем, в издании 1989 года — холодная техника мастера. Издание же 1949 года, несмотря на вторичный характер, всё же подкупает восторженностью поколения, вернувшегося с войны.
Сегодня — самое страшное издание Онегина. Апофеоз сталинского стиля. Автор иллюстраций — академик, народный художник СССР, лауреат и т.д. А.М.Герасимов (https://fantlab.ru/art1586).
Это третий том одного из юбилейных собраний сочинений к очередной пушкинской годовщине: шеститомника 1949 года.
Добавления к библиографии: Тираж 3-го тома 200.000 экз. Цена 15 руб.
Вообще-то многотомные издания сочинений Пушкина с точки зрения иллюстраций интереса, как правило, не представляют: на большущий том полагается несколько вкладок, а на вкладках — сокращенные версии циклов, которые уже публиковались в отдельных изданиях. Но вот в этом многотомнике для "Евгения Онегина" (и только для него) сделано исключение: иллюстрации Герасимова имеются только здесь, в виде самостоятельной книги не выходили.
Мне удалось приобрести отдельно именно этот том.
Герасимова называют самым именитым художником советского времени. Он — образцовый живописец сталинского соцреализма.
Произведения этого художника все могли видеть (хотя бы на старых открытках к революционным праздникам). Его лениниана превратилась в мемы. А всё, что у него не относилось к Ленину — редкостная гадость.
Ленин на трибунеДа, это не Ленин...
В общем, было жутко интересно узнать, как же академик проиллюстрировал "Онегина". Когда получил заказанную из другого города книгу, интерес был удовлетворен, слово "жутко" осталось.
Из шести иллюстраций — к сюжету не относятся половина. Причём это явно не авторская концепция, как у Кузьмина, например. Так получилось. Вот горожанка-всадница, которая появляется в тексте романа на две строфы в конце Шестой главы, чтобы вздохнуть, глядя на памятник Ленскому. Её рисовали и до Герасимова, и после. Но в нашем издании это выглядит так, будто бы мэтр решил осчастливить издателя: "Есть-есть у меня для вас кое-что! Полчасика подождите: щас студент к пейзажику лошадь пририсует. И это напечатайте: тут у меня зима и крестьянин — как раз. А это у меня эскиз для прикроватного коврика — тоже возьмите". Да уж, Пушкин — наше всё!
Всадница на лошадке грустит Крестьянин в дровнях торжествуетПо тексту в реке должен купаться Онегин, а здесь кто? Ларины?
Ну и оставшиеся, сюжетные иллюстрации.
1. Онегин. Более-менее его можно разглядеть в сцене на балу. Типажи какие-то для чеховского водевиля. Цилиндры во время танца при себе держат, чтоб не стащили (или это Герасимов в "Весёлых ребятах" увидел, что в цилиндрах плясать надо?).
2. Сон Татьяны — и не надеялись, что будет. Дальше.
3. Дуэль. Ради справедливости, надо отметить композицию: необычный ракурс со стороны Ленского.
4. Первый разговор Онегина с Татьяной — отсутствует.
5. Последняя встреча. Онегин прячет лицо от стыда за художника.
Вот говорят, что талант не пропьёшь. Правильно: я уверен, что Герасимов вообще не пил.
Закончим тему иллюстрирования "Онегина" в 1930-е гг.
В этой книжечке карманного формата — либретто к опере "Евгений Онегин" (перед либретто — более чем на половину книжки большая статья про "Онегина"). Поскольку автор-то и не Пушкин, издание не учтено в каталоге-справочнике. На Фантлабе этого издания тоже нет.
Описание поэтому даю сам:
Ремезов Ив. Евгений Онегин. Лирические сцены в 3-х действиях. Текст по Пушкину. Музыка Чайковского. — М.: Издание Управления Театрами НКП РСФСР, 1934. — 64 с.; 13 см.
КАРДОВСКИЙ Д.Н., ДЕЛЛА-ВОС-КАРДОВСКАЯ О.Л. — 7 илл.: 1 фронтиспис, 6 ил. на отд. листах.
Тираж 10.500. Цена замазана, вроде бы 1 руб. 10 коп. (переплёта, понятно, нет — только обложка).
Делла-Вос-Кардовская — художница Серебрянного века (портреты Гумилева, Ахматовой). В 1937 году пишет портреты советских деятелей вполне в официально одобренном стиле — не знаю, считается это соцреализмом или нет. О художнице и посмотреть ее станковое творчество (графики там нет) — здесь: http://www.liveinternet.ru/users/2384045/....
Ну а Кардовский, её муж, как художник известен поболе: http://fantlab.ru/art1639. Он тоже, конечно, отметился в русском модерне. Вот, кстати, слева его дореволюционный, очень известный, портрет Онегина, который считается созданным в стиле "модерн" (в книжечке 1934 года его нет).
Но, в общем-то, Кардовский всегда был крепким реалистом даже в эпоху буйства модерна. Вот "Каштанка" Чехова с его иллюстрациями: https://www.labirint.ru/books/567002/. Эти иллюстрации были созданы до революции, но потом без всякой редактуры печатались и в сталинское время (у меня есть издание 1949 года).
Коллекционер помнит не про все экспонаты своей коллекции, тем более не про все обстоятельства приобретения (хотя пометки какие-то всегда ставятся, и каталог часто заводится). Но иногда история приобретения экземпляра прочно сидит в голове. Так у меня было с этой книжкой
В декабре 2016 года увидел книгу в интернет-магазине без каких-либо подробных указаний и сканов, только с изображением простой обложки: https://www.ozon.ru/context/detail/id/137.... Были имена художников. Но ведь бывает, что художники не рисуют, а просто оформляют книгу (причём и орнамент на представленной обложке, и сам шрифт обложки — тоже ведь входит в оформление).
Мучительные раздумья и сомнения... В Интернете картинок тогда не нашёл, но несколько раз встречались такие упоминания: любопытна иллюстрация Делла-Вос-Кардовской к "Онегину". Ладно, по крайней мере, иллюстрации есть. Но к этому ли изданию? Всё-таки решился и купил в "Озоне" за 500 рублей (ну, правда, рублей 120 удалось погасить баллами и "спасибами").
Получил уже в начале января 2017 года крохотную невзрачную книжечку (никак не могу научиться связывать цифры в описании размера и реальный размер). Скривился ("опять попался!"). Но книжка оказалась иллюстрированной и иллюстрированной богато (полностраничные иллюстрации на отдельных плотных листочках)!
В общем, получилось ценное и, видимо, редкое приобретение для коллекции. Теперь вот храню книжульку не на полке, а в специальной шкатулке и запакованную в мешочек.
Жаль, но коллекционеру часто приходится раздваиваться: он может трястись над редким, с его точки зрения, экземпляром и при этом быть совершенно равнодушным к содержанию. Так у меня получилось с этой же книжкой.
Пройдемся по картинкам.
Вот эта на авантитуле хороша: Ленский и Онегин склонились в поклоне перед Лариными. Ракурс необычный. И композиция и сами линии какие-то взвихрённые — очень экспансивно!
В самом тексте стиль иллюстраций, вроде бы, немного другой. Картинки без излишеств, при этом, конечно, очень добротные.
1. Онегин — см. № 5.
2. Сон Татьяны — отсутствует.
3. Дуэль имеется.
4. Первая встреча: в лучших традициях.
5. Последняя встреча: Редкость! Онегин без Татьяны.
Она ушла. Стоит Евгений, как будто громом поражён.
Ломаю голову — кому (мужу или жене) какие иллюстрации принадлежат. Вроде бы основные картинки в тексте — похоже на Кардовского (в том числе, и на его модернового Онегина).
Но вот первая, вводная, картинка ни на что не похожа — видимо, её-то и рисовала Делла-Вос-Кардовская, про эту-то картинку и встречались упоминания "любопытная" (в единственном числе).
Если это так, и "взвихрённая" картинка принадлежит Делла-Вос-Кардовской, то очень жалко, что она не все иллюстрации выполнила.
Ну а в общем, приятное для 1934 года сочетание: реалист-"мирискусник" и жена его.
Update (10.05.18)
Предположения авторства подтвердились. В издании "А.С. Пушкин в изобразительном искусстве" (Л., 1937) картинки в тексте однозначно атрибутированы как работы Кардовского.
Самый загадочный "Онегин" — в иллюстрациях В.Конашевича 1936 года.
Это библиографическое описание из каталога-справочника.
Надо дополнить: Тираж 30.000 экз. Цена 4 руб. 50 коп. Переплет 1 руб. 50 коп. (итого получается 6 руб.).
Конашевич, возможно, самый известный в России иллюстратор, его картинки видели все без исключения: https://fantlab.ru/art4365. Конашевич любимый художник для детей, но до середины 1930-х он иллюстрировал ещё и "большую" литературу. "Academia", например, выпустила его потрясающую "Манон Леско": http://anticvarium.ru/lot/show/4912.
О художнике и его творчестве есть роскошный альбом: Молок Ю. Владимир Михайлович Конашевич. — Л.: Художник РСФСР, 1969: https://www.ozon.ru/context/detail/id/150... (буду немножно цитировать этот труд).
"Онегин" Конашевича на Фантлабе не представлен.
Вот экземпляр, который есть у меня.
Видимо, этот "Онегин" — последний у художника достойный опыт для "взрослых". Критика иллюстраций к этой книге не заметила; читатели не поняли; покупатели, видимо, не берегли. Так что издание стало редким.
В моей коллекции это самый доростоящий "Онегин" (заоблачных цен у меня нет): купил его на "Алибе" в 2013 году за 1.600 руб. (+ доставка).
Но это уже закат Конашевича, в истории он остался благодаря своим книжкам и книгам, сделанным в 1920-е — начале 1930-х гг. В марте 1936 году была проведена государственная компания с очень резкой критикой книжной иллюстрации (статья "О художниках-пачкунах" в "Правде"). Но звоночки были и раньше. Детские иллюстраторы начали перестраиваться первыми, поскольку именно они работали в манере, далёкой от соцреализма. Поэтому Конашевич уже в середине 1930-х отказался от своей революционной формы. В послесталинскую эпоху он воспрянул, разбавил свой уже выработанный "сталинский" стиль индивидуальностью своих ранних работ — вот и получилась та милая манера, которая всем знакома. А в конце 1930-х степень деградации была ужасающей. "Именно тогда популярный "Пожар" Маршака утратил в иллюстрациях (впрочем, это коснулось и текста) свою прежнюю увлекательную романтичность" (Молок. С. 224). На это можно посмотреть:
В фантастических детских сказках Конашевич в сталинские времена всё-таки смог уйти от соцреализма. Поздние варианты сказок тоже, конечно, не шедевр, но по крайней мере, это не позор. Например, сравнение первой редакции "Мухи-цокотухи" с позднейшими редакциями сталинских времен показывает, что это просто совсем разные Конашевичи.
Слева: первый вариант 1924 года (современное воспроизведение). Справа: вариант 1950-х гг
В общем, не зря даже у крупных издательств восстановился интерес к ранним вариантам иллюстраций Конашевича, правда, после того как они уже наштамповали сталинских версий: https://www.labirint.ru/books/587537/ (но это только для общего обзора; чтобы составить полное представление нужны репринты или хотя бы воспроизведение макета книжки и первоначальной редакции текста).
Но, мне кажется, даже у продвинутых (небольших) издательств отсутствует чёткое понимание того, что сталинские варианты переработанных ранних циклов Конашевича — это вещи, которых он сам мог стыдиться (Молок. С. 223). Так, "Мелик-Пашаев" издал и "Муху-цокотуху" 1924 года (https://www.labirint.ru/books/510702/) и ужасный "Пожар" 1952 года, который вообще нельзя пропагандировать (https://www.labirint.ru/books/465567/). Хотя народ подчистую раскупил именно "Пожар" ("Муха" издана на год позже, она ещё есть в продаже, но, судя по откликам, её активно брать не будут).
Но перейдем к "Евгению Онегина" Конашевича. Странная книга. Об этих иллюстрациях редко вспоминают (даже в альбоме Молока они не представлены). Наверное, потому, что онегинский цикл имеет переходный характер, отражает метания Конашевича. Вроде бы ещё нет официальных угроз (книга была подготовлена к печати раньше статьи в "Правде"). Но партия уже требует в иллюстрациях "детально разработанного характера" (Молок. С. 139). Что-то Конашевич пытается во взрослой книге сделать под этот заказ уже в 1935 году. Но его "Онегин" — это прежний Конашевич без монументализма, попытка сохранить свой стиль. Как было сказано умным критиком, в "Онегине" Конашевич "остался в рамках графической стилизации" (Молок. С. 139) — это, на самом деле, завуалированный комплимент.
Пройдемся, наконец, по узловым моментам.
1. Онегин.
Очаровательные франты (считается, что справа — Пушкин)
запущенный и хандрящий Онегин в одиночестве
2. Сна Татьяны нет. Это можно объяснить (оцените, как я фыркал по поводу отсутствия этой сцены у Самокиш-Судковской, и как буду сейчас выгораживать Конашевича). Атмосфера была такая. Роман объявлен реалистическим, мистику Пушкин подпустил в связи со своей отсталостью. А Конашевич был не в том состоянии, чтобы рисковать, занимаясь изображением реакционной мистики. Так-то ведь изобразить разную мохнатую мерзость Конашевич сумел бы (не зря же он в "Мухе-цокотухе" насекомых выписывал). Но, конечно, может быть и проще: Конашевичу этот эпизод был неинтересен, а фрейдизм ему вообще был чужд.
3. Дуэль.
4. Первая встреча.
5. Последняя встреча.
"Дверь отворил он. Что ж его с такою силой поражает?.."
Да, это настоящий Конашевич. Его "Онегин" — это прощальная улыбка. Больше ничего такого художник себе не позволит. Но чувствуется, что Конашевич здесь уже грустный и нервный, ожидающий удара. Ну совсем как его Пушкин на шмуцтитуле "Онегина" (рядом для сравнения онегинский Пушкин Добужинского: два Пушкина — два мира!).
облако тэгов
