Колонка коллекционера

Иллюстрации к пушкинскому "Выстрелу" послевоенной поры. Мне показалось, что здесь интерес представляет не столько художественный уровень сталинских иллюстраторов, сколько вопросы воспроизведения картинок в книге. Во второй половине 1940-х гг. стало больше выходить массовых книг с иллюстрациями, но средний уровень качества картинок просел очень сильно. Эти полиграфические вопросы могут быть интересны коллекционерам.

а) Собрание сочинений 1949 года ("Повести Белкина" в третьем томе) и огромный томище "Избранного" 1959 года (с теми же иллюстрациями). Автор рисунков к "Выстрелу" — Д.Шмаринов. И с книгами, и с художником мы уже неоднократно встречались.

В этих сборниках — гравюры (на металле) по рисункам Шмаринова. Это самый неудачный способ воспроизведения авторской иллюстрации. Линия рисунка получается в гравюре очень чёткая. Но гравёр, даже если он мастер, в этом случае — совершенно лишний посредник. Авторскую индивидуальность рисунка он выхолащивает (по сути, он просто обводит авторский рисунок на металле).

б) Отдельное издание "Повестей Белкина" 1946 года. Этого издания у меня нет. Сканы будут из Интернета. Здесь уже какое-то тогдашнее примитивное фотомеханическое воспроизведение — посредник в виде гравёра исчез, но и качество воспроизведения ухудшилось.

Встречалась мне у букиниста эта книга за ничтожную плату. Но я был тогда настолько измучен плохими изданиями рисунков Шмаринова (частенько их потом в 1950-е гг. печатали, с каждым разом всё хуже и хуже), что только бегло проглядел книгу и поскорее положил её обратно. Напрасно, конечно, там ведь был первый вариант иллюстраций, позднее изменённый. Коллекционеру истеричность не к лицу: коллекционер должен быть холоден, угрюм и нелюдим.

в) Ещё одно отдельное издание "Повестей Белкина" с иллюстрациями Шмаринова было в 1977 году. В этом издании к некоторым повестям рисунки изменены, но к "Выстрелу" — почти такие же, как в издании 1946 года. Здесь уже воспроизведение рисунков было на новом техническом уровне — ценой отказа от высокой печати. Качество воспроизведения иллюстраций в самых дешёвых изданиях в ту пору резко возросло — это был прорыв, а мы это воспринимаем как должное, забыв про убогие картинки 1940-х — 1950-х гг.

Этот сборник у нас в первый раз, поэтому даю библиографическое описание из каталога-справочника.

Добавление к библиографии. Тираж 50 тыс. экз. Цена 75 коп. Книги на Фантлабе нет (подал заявку).

Теперь посмотрим картинки из этих изданий. В "Избранном" 1959 года — только заставка (и невыразительная концовка: пистолет и черешни, которые граф ел под выстрелом на первой дуэли). В трёхтомнике 1949 года — заставка и одна страничная иллюстрация. В отдельном издании 1946 года — заставка и две страничные иллюстрации. В издании 1977 года — тоже заставка и две страничные иллюстрации.

Сильвио упражняется в стрельбе в домашних условиях (Шерлок Холмс тоже в квартире будет из гораздо более мощного револьвера лупить). Одинаковые гравюры в двух сборниках. Картинка оказалась не по зубам гравёру. Качество ужасное.

Вот та же заставка из отдельного издания 1946 года: получше, чем гравюра, но никакой чёткости нет.

И вот, наконец, заставка из издания 1977 года. Рисунок чуть изменён. Наверное, Шмаринов понял, что тёмный фон и мелкие детали вредят иллюстрации при её воспроизведении и упростил рисунок. И напрасно — в 1977 году полиграфия уже смогла бы справиться с воспроизведением первоначального варианта заставки.

Драматичный эпизод. Необузданный гусар кидает в Сильвио подсвечник. А Сильвио вынужден будет это стерпеть, потому что бережёт свою жизнь для страшной мести. На картинке из издания 1946 года линии размыты. Представление о настоящем рисунке — только в издании 1977 года.

Обязательная сцена, образцово-добротно сделанная Шмариновым по композиции. Сильвио дождался, когда на звук выстрела прибежит жена графа, увидит, что в мужа целятся, и станет на коленях молить Сильвио о пощаде.

Для нас — отличный повод сравнить техники воспроизведения: гравюра по металлу, старый фотомеханический способ 1946 года (видимо, цинкография) и новый фото способ 1977 года.

В гравюре — линия чётче (можно профиль Сильвио и жены графа рассмотреть). В оригинальном рисунке — богатство полутонов, объём. Но в издании 1946 года из-за посредственной техники воспроизведения весь рисунок смазан. И только в издании 1977 года получен удовлетворительный результат.

Тяжело было при старых фотомеханических способах воспроизводить такие реалистичные рисунки с обилием мелких деталей, как это было у Шмаринова. Надо было привлекать образцовые типографии (как, например, для шмариновских картинок к "Петру Первому"). А "Повестям Белкина" в 1940-х годах не повезло.

Издание 1949 года (Молотов — ныне Пермь)

Встречались с этой книгой в связи с "Египетскими ночами" и "Пиковой дамой".

Картинка к "Выстрелу" на шмуцтитуле. Выбрана традиционная мелодраматическая сцена. Техника — силуэты. На первый взгляд кажется, что эта техника проста: скрывает огрехи художника (мелких деталей ведь не надо рисовать, выражений лиц не видно). На самом деле, это беспощадная техника. Уровень задан очень высокий. Силуэты Правдина смотрятся топорно после силуэтов Гильмерсена и Свитальского. Но и воспроизводился силуэт без особых потерь для рисунка — так что, может быть, выбор техники был вынужденным.

Издание 1947 года (Ленинград).

Уже встречались с этой книгой в связи с "Пиковой дамой" — там были совершенно убитые рисунки. К "Выстрелу" получше — можно разобрать что нарисовано. Но здесь на качество особо внимание не обращаешь — содержание удивляет. Сильвио — центральный персонаж, и показан в минуты переживания испепеляющих страстей. Вот такие герои тогда в сталинских фильмах очами сверкали. Очень показательный штамп той эпохи.

Моя первая (в коллекции) сталинская подарочная книга. Всё ещё под впечатлением нахожусь. На переплёте картинка, вручную вклеенная! До этого такого не видал. Внутри — иллюстрации, тоже вручную приклеенные ( страничные — аж на паспарту)! Вот это крафт! Помпезно, конечно, но и стильно. Ведь, действительно же, был стиль — сталинский послевоенный стиль московских высоток.

Книга была настолько парадной, что продавалась в футляре (у меня футляра нет — фото из Интернета).

С художником уже встречались (в связи с "Пиковой дамой"). С книгой встречаемся в первый раз, поэтому даю библиографическое описание из каталога-справочника.

Добавление к библиографии. Тираж 25 тыс. экз. Цена выдавлена только на задней крышке переплёта: 10 руб. 80 коп. по прейскуранту 1952 г. (что бы это значило, если книга 1950 года издания?). Ещё много мрачных загадок прячется на обложках сталинских книг.

Книга на Фантлабе будет представлена через год (заявку подал на днях).

Иллюстрации к "Выстрелу": заставка и страничная (обе печатались отдельно от текста и приклеены вручную, только заставка — в тексте, а страничная иллюстрация — на отдельной вклейке-паспарту). Заставка — Сильвио на диване, а страничная иллюстрация — Сильвио как измученный раб своей мести. Ванециан соединил мотивы Шмаринова (заставка) и Веселова (страничная иллюстрация).

В 2018 году иллюстрации Ванециана к "Повестям Белкина" были переизданы "Речью" в составе сборника (вместе с "Пиковой дамой" с иллюстрациями другого художника). Эта новая книга на Фантлабе есть: https://fantlab.ru/edition226852.

Вот старая и новая книги. Новая книга — небольшого камерного формата, что пригасило сталинскую помпезность рисунков. Качество воспроизведения рисунков в новой книге — выше всяких похвал (о работе с подлинниками не встречал упоминаний — наверное, возродили картинки современными компьютерными технологиями).

Сравним картинки в двух книгах (в новом издании картинки меньше, бумага белее, на фото новая книга наложена на старую).

Современная картинка безупречна: линии чётче, и по цветам сбалансирована. В издании 1950 года иллюстрации "четырёхцветные, выполнены цинкографией" — т.е. это фотомеханический способ. Наглядно видна пропасть, которая отделяет старинную "механику" от современной "цифры".

Глядя на фото, я бы отдал предпочтение новым иллюстрациям. Но при рассматривании "в живую" старые картинки всё равно производят более сильное впечатление — они как будто вручную раскрашены. Высокая печать даёт себя знать. Странно. Но, видать, магия старой книги зависит не только от чёткости картинки. Прощаешь этим книгам даже помпезность.

Почему в коллекцию попадают книги в плохом состоянии? Потому что задёшево и/или для академического интереса.

Уже несколько раз звучало у меня в связи с иллюстрациями к пушкинской "Полтаве" 1980-х гг., что "при Сталине такого не было". На самом-то деле существует совсем немного полных сюит иллюстраций к "Полтаве" сталинского времени (царя Петра прогрессивным признали только перед самой войной, художники не успели откликнуться на новый заказ). Сюиту К.Рудакова 1948 года я показывал (тут), но Рудаков — выдающийся график, он вне сталинской конъюнктуры. Типичный сталинский художник, у которого есть полная сюита к "Полтаве" — это Владимир Серов. На Фантлабе представлен: http://fantlab.ru/art23953.

Большинство иллюстраций "лауреата Сталинской премии" к поэме мы уже видели в гигантских юбилейных однотомниках 1949 года.

Полная сюита, изданная в том же 1949 году, никаких сюрпризов принести уже не могла. Но нельзя было упускать возможности погладить руками эту книгу. В продаже в полном комплекте серовскую "Полтаву" предлагают и за несколько тысяч: сталинский большой стиль в книжной иллюстрации на неискушённых книголюбов производит сильное впечатление — кажется, что подарочные издания той эпохи должны стоить больших денег. Это не так. Мне сильно потрёпанный и чуть разрисованный, но целый экземпляр достался за 50 рублей (плюс доставка 140 руб.). Достаточно для того, чтобы пощупать, оценить формат и понять структуру книги.

Даю библиографическое описание из каталога-справочника:

Дополнение к библиографии: тираж 10 тыс. экз., цена 8 руб.

Книги пока на "Фантлабе" нет, подал заявку.

Перейдём к рассматриванию книги. Сначала о составе. Книга вышла в мягкой обложке и в суперобложке. Мой экземпляр — без суперобложки. Вот он.

Пока искал в Интернете, запутался, какие предложения были с супером, а какие — без. И не мудрено: незначительно облик суперобложки отличается от обложки. Вот чужие фото отдельно суперобложки и супера вместе с книгой.

Автор суперобложки и просто обложки — знаменитый Хижинский (на Фантлабе хорошо представлен — https://fantlab.ru/art6617 — а ведь не лауреат). Зачем он такое сотворил? В чём смысл? Возможно, первоначально замышлялся переплёт (твёрдая обложка), он был бы каким-нибудь более бурым и тогда контрастировал бы с белой суперобложкой. Возможно...

Почти все серовские иллюстрации уже известны из других изданий. Мы часть смотрели в однотомных юбилейных сборниках того же 1949 года. Формат отдельного издания — ещё огромнее, чем у однотомников, если мерять по книжному блоку (хотя уж дальше, казалось, некуда). Вот они — слева направо: "Сочинения" (1949), "Поэзия" (1949) и "Полтава" (1949).

Что меня озадачило при подготовке заявки: у "Полтавы" не указан формат книги, хотя в 1949 году его уже повсеместно проставляли. Проверил. Формат есть у самого маленького томища "Сочинения" — 84х108/16, т.е. 205х260 мм. У "Поэзии" и у "Полтавы", которые явно больше, формат в выходных данных не указан. Видимо, это нестандартные обрезы. У "Полтавы" размеры фактически 245х300 мм — такого формата в справочниках нет.

Нет ли в этом какой-то страшной тайны книгоиздания мрачных сталинских времян?

Вот что по-настоящему впечатляет в старых книгах, так это вклеенные иллюстрации. Вклеенные, конечно, вручную. Что-то такое живое, ремесленное ("крафтовое"). Это особенности несовершенной технологии: для качественных изданий книга и иллюстрации печатались в разных местах, поэтому соединить их можно было только путём вклеек. Ну а особый шик — приклейка картинок на вклейки. О, какая у меня терминология получилась! В общем, это "живые" книги (как для меломанов "живой" звук — только винил, а не цифровая запись). За это, конечно, парадным книгам сталинской эпохи многое прощается.

В этой "Полтаве" клей нанесён только на верхний край рисунков (по-моему, тогда так всегда делали — видимо, если целиком приклеивать, могли бы морщины получаться). Листы, на которые наклеены картинки — плотная рыхлая бумага с выдавленными рамочками. Это, по сути, паспарту.

Что сказать по концепции всей сюиты? Из семи иллюстраций три посвящены царю Петру (портрет на фронтисписе, Пётр на коне в бою, Пётр "заздравный кубок поднимает" после Полтавской битвы). В общем-то титульный лист уже свидетельствует о том, что художник рассматривает поэму через призму имперско-военной линии.

Две иллюстрации — линия Марии и Мазепы (их знаменательная беседа и последняя встреча), ещё одна — предположительно бегство Марии к Мазепе. И последняя — Кочубей в темнице.

Сравнение с юбилейными однотомниками, где были даны цветные иллюстрации Серова, показывает значительные отличия в цветопередаче (на фото, конечно, не так бросается в глаза). Видимо, цвета отдельного издания — эталонные.

Ну, сравнение с чёрно-белой иллюстрацией понятно в чью пользу.

Ещё в альбоме "Пушкин в русской и советской иллюстрации" (1987) были даны целых три серовских иллюстрации (составитель оценил сталинский большой стиль). Там уже была современная фототехника воспроизведения, и ощущение подлинного эстампа (как в сталинской книге) совсем утрачено.

И вот с этой иллюстрацией — скачущие в ночи всадники, которых не распознать — возникают сложности при соотнесении с определённым эпизодом.

Это очень похоже на бегство Марии с Мазепой (ночь, река, несколько всадников), но в моём экземпляре картинка расположена в начале Песни третьей — и тогда это бегство Карла и Мазепы после поражения при Полтаве. А в Песне первой — Пётр в бою на коне. Однако никакой битвы там нет (правда, есть общая картина: "Россия, силы напрягая..."). В общем, я сомневаюсь: вдруг при ручной вклейке перепутали картинки местами. Ночные всадники тогда должны быть в Песне первой, а Пётр в бою — в Песне третьей. Хорошо бы с другими экземплярами сравнить.

Неохваченной другими изданиями осталась только иллюстрация последней встречи Мазепы и сошедшей с ума Марии. А она очень эффектна. Посмотрим её в завершение.

P.S.

Всегда с грустью читаю чужие дарственные надписи на книгах — они, чаще всего, трогательные свидетели чьей-то прошедшей жизни.

Не знаю, как и подступиться. В первый раз у нас два совершенно разных цикла иллюстраций к "Онегину" одного художника с интервалом в сорок лет. На таких примерах, конечно, лучше всего смотреть эволюцию (или деградацию) мастерства. В художественной жизни сменилось несколько эпох, отрицающих друг друга. И художник — О.Коровин, — похоже, очень гибко менялся вместе с ними. Обе книги — издания конца эпохи, когда ещё никто не знает, какие большие перемены грядут: позднесталинский стиль в книге 1949 г. и позднесоветский — в книге 1989 г..

Ничего общего (кроме шрифта на обложке — почерк, видимо, не меняется!)

Видимо, всё-таки, здесь подойдет не параллельное, а последовательное изложение.

Книги провинциальные — уральских издательств (большая — в Свердловске, маленькая — в Перми). Художник тоже всю жизнь провёл на Урале. На Фантлабе имеется персоналия О.Коровина: http://fantlab.ru/art2567. Ни один из коровинских "Онегиных" на Фантлабе не представлен.

Издание 1949 года и его библиографическое описание.

В каталоге-справочнике опечатка: цветных иллюстраций не 18, только 8 (по числу глав). Добавления к библиографическому описанию: Тираж 5.000 экз. (крохотный для тех времён). Цена 10 руб. Изданный в те же годы "Онегин" Рудакова стоил 4 рубля, но здесь цветные иллюстрации, бумага получше, переплёт солиднее. Видимо, цена за такое малотиражное издание не слишком высокая (с 1961 г. это будет 1 рубль). Книга из 6-томного собрания сочинений Пушкина (1950) при огромном тираже подороже — там цена была 15 рублей.

Макет нашей книги: каждая глава открывается шмуцтитулом с полностраничной цветной иллюстрацией. К каждой главе есть заставки + заставки к "Путешествию Онегина" и "Десятой главе". Внутренних иллюстраций нет.

Манера иллюстраций. Коровину 34 года, но он совсем ещё молод как художник (военные годы надо вычесть). Иллюстрации добротные в принятом послевоенном стиле. Очень нежная цветовая гамма, акварельная размытость. Весна! Сталинский канон смягчен — и смягчен очень сильно. Появляется даже некоторая плаксивость в духе Самокиш-Судковской.

Вместе с тем, в этой книге Коровин по идейному содержанию — абсолютно советский художник. Официальная критика говорит, что роман народный — Коровин с молодым жаром хочет подтвердить это, и в Седьмой главе у него противопоставлены народ (цветная иллюстрация) и светская чернь (заставка). Прямолинейненько так (впрочем, генерала — героя войны — художник-фронтовик оценивает положительно; презрение у Коровина только к шпакам: пороха не нюхали).

Теперь узловые моменты.

1. Онегин.

2. Сон Татьяны отсутствует (ясненько, на дворе сталинская эпоха).

3. Дуэль.

4. Первый разговор.

5. Последняя встреча.

Тенденция подтверждается: собственно свидание — уже оскомину набило. На главную иллюстрацию не тянет. Для цветной иллюстрации, единственной на главу (и, значит, отражающей центральный момент), Коровин берёт не надоевшую мизансцену в будуаре, а Татьяну-княгиню на светском рауте.

Теперь издание 1989 года.

Описание в каталоге-справочнике отсутствует. Даю собственное.

Евгений Онегин. — Пермь: Пермское книжное издательство, 1989. — 302 с.; 10 см (70х84/64). Суперобложка.

КОРОВИН О. — 37 цв. илл.: 1 фронтиспис (портрет Пушкина), 10 на шмуцтитулах, 8 заставок, 9 страничных, 9 с разворотом. Иллюстрированные форзац и нахзац.

Тираж 5.000. Цена 6 руб. 80 коп.

Тираж как 40 лет назад! А вот по цене — дороговато для тогдашних цен на книгу, но нормально для таких эстетских малотиражек (миниатюры, изданные большим тиражом московским издательством "Книга", тоже были дороже обычных книг).

В книге есть статья про миниатюрные издания Пушкина. Указывается, что в 1987 году в Свердловске вышла книжечка, обильно проиллюстрированная другим местным художником — В.Ф.Васильевым. Мне эта книжечка так ни разу на глаза и не попалась. Обидно.

Коровину 74 года. Манера рисунков (может это даже что-то из техники гравюры) очень современная — от таких картинок не отказались бы тогдашние более молодые художники (конечно, из числа традиционалистов). Цвета такие приглушённые, со ржавчиной. "Ведь это осень, муза...".

Тема народа не забыта.

Пройдёмся по узловым моментам.

1. Онегин. Сусальную красоту за 40 лет порастерял.

2. Сон Татьяны — отсутствует, как и в издании 1949 года. Что ж такое! Новая эпоха — сны разрешены. У меня ведь концепция рушится! Коровин пошёл по пути Самокиш-Судковской (таки не зря я её поминал применительно к изданию 1949 года!): проиллюстрирован не сон, а прогулка перед сном.

Татьяна на широкий двор

В открытом платьице выходит,

На месяц зеркало наводит...

3. Дуэль.

4. Первая встреча.

5. Последняя встреча.

Ну в общем, в издании 1989 года — холодная техника мастера. Издание же 1949 года, несмотря на вторичный характер, всё же подкупает восторженностью поколения, вернувшегося с войны.

Ну и, кстати, напоследок коровинский Пушкин: