Мэй Холланд крупно повезло. Она работает в идеальной компании «Сфера» – союз блистательных умов поколения, где все прислушиваются ко всем и все вдохновенно совершенствуют мир. Здесь Мэй окружают единомышленники, ее любят, ее труд ценят, начальство тревожится о ее личном благополучии и здоровье родных, а за просчеты критикуют мягко, потому что в Мэй верят. «Сфера» – технологический исполин, неуклонно шагающий по пути абсолютного добра. Мир прекрасен всюду, где его коснулась «Сфера», которая творит новый мир – мир без преступлений и преступности, где твоя жизнь – открытая книга; мир без секретов, без зависти и зла. Залогинься, ставь «лайки», дружи – и будет тебе счастье навсегда. В мире «Сферы» граждане сообща улучшают абсолютно прозрачный мир, в котором не осталось больше грязных тайн. И вообще никаких тайн не осталось. Ну в самом деле: если ты не делаешь ничего дурного, зачем тебе что-то скрывать?..
Наступление каждой новой эпохи сопровождается многочисленными открытиями и бурным развитием прежде неизвестных широкой публике технологий. И если кто-то радостно встречает плоды прогресса, то кто-то непременно видит в них дьявольский соблазн. Кто-то с восторгом созидает воздушные замки прекраснодушных философских размышлений, а кто-то мрачно пророчит скорый закат цивилизации и гибель привычного общества, предостерегая от поспешных решений в форме романов-предупреждений. Наступление Информационной Эры не могло не найти отражения в литературе, в том числе в жанре антиутопий.
Впрочем, стоит разделить романы, в которых антиутопические декорации используются для оформления приключенческой линии, и социальное моделирование, где автор рассматривает концепцию идеалистично-ужасного социума. Именно ко вторым относится роман "Сфера"Дэйва Эггерса, где перед нами предстает построение общества с гипертрофированным развитыми информационными технологиями. Стоит понимать, что некоторая доля гротеска здесь абсолютно необходима, чтобы ярче подчеркнуть потенциально опасные тенденции.
Внешне Сфера — стремительно завоёвывающая рынки компания — сильно смахивает на Google или Facebook, с их любовью к привлечению креативных сотрудников, упорному навязыванию своих социальных сервисов и сбору личных данных. Эггерс прибегает к обычному приему с героем-новичком, который знакомится с распорядком, входит в курс дела и проникается духом компании. Впрочем, темную сторону корпоративной этики уже давно прекрасно высмеяли многие авторы, например, у нас — Дивов с фееричным квази-производственным романом "Объекты в зеркале заднего вида". Поэтому Эггерс сделал упор на проблемах и угрозах, которые таит чрезмерная информационная прозрачность общества.
"Тайна есть ложь", "Делишься — значит любишь", "Личное есть ворованное!" — провозглашают менеджеры Сферы, превращая общество в огромный аквариум. Примерно такой же мир описывал Замятин в своем классическом "Мы". Мир с прозрачными стенами, без личного и тайного, где каждый обязан следить за каждым. Разумеется, все это ради блага человечества! Ведь тотальный контроль сведет на нет войны, преступность и насилие. А "облачная демократия" позволит людям непосредственно влиять на принятие решений, например, о выборе меню в столовой, нового президента или даже решения о ликвидации главаря террористов, несмотря на возможные сопутствующие потери.
Многое в романе лишь повторяет моменты, уже описанные в иных антиутопиях, включая сюжетный твист в финале. Это логично, ведь модель тоталитарной формы правления маловариативна. Зато Эггерсу удалось поймать две крайне важные вещи. Во-первых, это неутолимая жажда "человека информационного" постоянно получать внимание и одобрение. Быть в центре событий, лайкать и репостить, постить и комментировать. А также слышать похвалу и комплименты, подниматься в рейтинге и получать тонны лайков. Лютый инфантилизм, отягощенный перфекционизмом. А во-вторых, передана самоподдерживающаяся иллюзия важности всей этой сетевой игры, построение внутренней иерархии с уровнями и правилами. Так безостановочно движется акула, ибо в противном случае ее ждет гибель.
Безусловно, описанный сценарий планомерного захвата власти безнадежно идеалистичен, поскольку в реальности столкнулся бы со множеством проблем. Однако вопросы манипуляции общественным мнением, сетевой зависимости и всепроникающего контроля не становятся от этого менее актуальными. В особенности первые два. Подобно акуле Сфера пожирает все живое, настоящие эмоции и действия, оставляя лишь бесплодный пепел иллюзий. В целом хороший, перевод все же порой страдает обилием специфичных американских понятий, которые не объясняются в сносках, что особенно странно, поскольку все зацензуренные ругательства сопровождаются подробными определениями.
Молодой Чачу — еще не ротмистр. Молодой Дэк Потту — еще не Генерал. Молодой дядюшка Каан — уже профессор… Все они жили и мечтали о лучшем будущем. А из будущего к ним приближалась катастрофа. Им предстояло пережить крах великой Империи, а потом продолжить существование на ее обломках. А ведь когда-то «обитаемый остров» был цветущим…
Появление на свет межавторского цикла "Обитаемый остров" вызвало немалое раздражение у поклонников творчества братьев Стругацких, породив множество ожесточенных дискуссий. Однако если оставить за кадром субъективные споры о литературном качестве и целесообразности подобного проекта, то становится ясно, что он дарит прекрасную возможность сравнить, насколько изменилась отечественная фантастика со времен Стругацких. Как эволюционировали системы ценностей, литературные приемы, философские вопросы и проблемы. Что волнует современных писателей и читателей.
Не трудно догадаться, что большинство авторов воспользовались своими любимыми наработками, как стилистическими, так и идейными. Учитывая, что Володихин не только литературовед и писатель, но также и историк, то вполне логично, что "Мастер побега" был написан в историческом ключе. Реконструируя опустошительную ядерную войну, приведшую к гибели Империи, распад государства, череду революций и борьбу за власть среди различных группировок, автор явно берет за основу революцию в Российской Империи. Таким образом он избегает жестких привязок к конкретным личностям, событиям и датам, получая возможность свободно теоретизировать, моделировать общественные процессы, давать оценку тем или иным явлениям. Подобный прием не редкость, довольно часто современные писатели-фантасты обращаются к жанру альтернативной истории, чтобы избежать ненужных споров об исторической точности, мотивах и поступках известных деятелей. Например, так поступилиПерумов и Камша в романе "Млава Красная".
Восстанавливая дух довоенной императорской России, Володихин широкими мазками рисует умиротворенное благополучное общество, которому неведомы страхи войны, оскал голода и болезней, разгул анархии и бандитизма. Предвестники грядущей бури едва уловимы — реестр военнообязанных, листовки и митинги, броские заголовки в газетах. Но год ожесточенных сражений быстро разрушает иллюзии. Беря студента-историка, Рэма Тану, автор подробно и убедительно показывает, как инстинкт самосохранения одерживает верх над чувством долга перед родиной и монархом. Как даже самый разумный и образованный человек ради выживания вынужден соглашаться на "меньшее зло", выбирая между плохим и очень плохим. И не играют здесь особой роли убеждения, идеология — просто есть черта, ниже которой опускаться нельзя, хотя приближаешься к ней с каждым шагом. А образованность лишь умножает боль и страдания, когда видишь насквозь все манипуляции, дешевую пропаганду для толпы, помпезные выдумки для своих, в точности повторяющие древние архетипы и образы. Трагичность судьбы в переломные времена становится красной нитью, пронизывающей роман.
Однако Володихин не ограничивается уровнем личностей и рассматривает ситуацию шире, в плане движений и сил. Монархисты, националисты, плутократы и красные — отчаянно враждующие, режущие всех, кто не с ними. Для большинства символы — лишь пустой звук, способ найти себя в смутное время, прилепиться к организации, чтобы не ощущать пустоты, не скитаться по дорогами. Но когда идея лишается сплачивающей силы, тогда на смену ей приходит страх и террор. И вновь каждый следующий виток противостояния оказывается все более кровавым и жестоким. Страна разлагается, вымирает, растрачивает последние ресурсы, теряя всякие шансы на восстановление.
Но в чем причина, где, по мнению автора, кроются истоки трагедии? В том, что если уподобить общество — зверю, то каждая революция, война, переворот переламывают ему хребет. И с каждым разом людям становится лишь больнее, с каждым разом устройство социума все дальше от идеала. И нерв общественной жизни безвозвратно разрывается, так что попытки сломать позвоночник и срастить правильно — уже бесполезны, приводят только к большей крови и страданиям. В этом кроется расхождение со Стругацкими. Ведь прогрессоры-земляне на Саракше оказывается всего лишь очередными лекарями, которые будут вновь перешибать хребет из самых, разумеется, благих побуждений.
Итог:сплав лиричной трагической истории и научного анализа кризисных процессов.
Город — государство без имени, просто Город, но стоит кому-нибудь из смертных упомянуть его название вслух, как людей охватывает страх. Уже много десятилетий правит городом Ареон, император-воитель, который, кроме войны и смерти, в этом мире не признает ничего. Бесконечные сражения с «синекожими» — так презрительно называют приспешники Ареона своих соседей — довели жителей города до последней степени нищеты. Многие из них ушли в подземелья, в народе именуемые Чертогами, издревле располагавшимися под Городом. Фелл, сын соседнего короля, и воительница Индаро в союзе с «синекожими» строят план свергнуть жестокого императора. Но вся сложность состоит в том, что Ареон и Высшие, его приближенные, не люди — они бессмертны и способны подчинять волю каждого, кто покусится на их власть в Городе…
Если отстраненно посмотреть на историю человечества, то жизни отдельных людей покажутся песчинками, пренебрежимо малыми на фоне тысячелетий. Зато города, порты и столицы предстают перед нами центрами жизни, средоточиями судеб, рубежными вехами. Они рождают героев и правителей, накапливают знание и двигают науку, поощряют искусство, но также ведут ожесточенные войны, чтобы распространить свое влияние, как можно дальше.
...Основание "Города", как и сам Город, покоится на спрессованной толще минувших столетий, древних фундаментах летописей, которые пронизаны множеством сточных тоннелей ничтожных судеб. Грубо ошлифованные стены ощущений и мыслей, шероховатые обрывки полузабытых историй, глубокая тьма безвестности...
Широко раскинувшийся, Город высоко возносится над окрестностями, грозно нависая над множеством земель. Он кажется вечным и незыблемым, но внутри давно обратился в труху. Перед нами эпическое фэнтези, однако магии здесь немного, примерно, как в циклах Аберкромби или Мартина. Да и проявляется волшебная сюжетная линия лишь перед самым финалом, в остальное же время Стелла Геммел представляет читателям чрезвычайно подробную историю, посвященную угасанию Города, его прошлому, причинам краха и попыткам персонажей найти выход из отчаянного положения.
...и в этой тьме блуждают герои, минуя полные опасностей туннели и заброшенные пещеры, поднимаясь на поверхность, где уныло влачат существование немногочисленные горожане. Пока что их дороги не пересекаются, а потому путь каждого из них состоит преимущественно из одиночества и трудностей, тоски и воспоминаний...
Подборка персонажей не отличается особым разнообразием. Опальный полководец Бартелл и его приемная дочка Эмли, командир отряда Фелл и его подчиненная Индаро, ряд второстепенных действующих лиц, которые коротко появляются, чтобы вскоре раствориться в однообразном течении жизни. Подробными описаниями поступков и мыслей Геммел сделала упор на погружение в мир, отчасти напомнив тем самым "Обреченное королевство"Сандерсона, но "Городу" явно не хватает красоты и оригинальности антуража, которые отличали мир Штормсвета. Перевод в данном случае получше, хотя порой калькированность и шероховатые обороты бросаются в глаза.
...но в переплетении улиц мы то и дело попадаем на одни и те же дворики, смотрим с разных сторон на величественную Цитадель, вновь и вновь поднимаемся на стены, сложенные не только из камня, но и беспрестанно сражающихся армий. Однако из залов дворца не видно крови, пота и трупов...
Слабым местом романа является медлительность повествования, которое утопает в мелочах и рутине. Лишь после середины, когда сюжетные линии начинают сходиться, перекликаясь и обретая множество пересечений, внезапно обнаруживаешь, что автор отнюдь не зря выстраивала колоссальное здание романа. Многоходовая замысловатая интрига с несколькими слоями дезинформации вполне искупает длительное строительство. И в результате у Геммел получилась достаточно достоверная и интересная модель империи, которая из-за постоянных войн пришла в упадок. Пожалуй, любители исторического анализа будут довольны. Старики еще помнят золотые времена, когда соседние царства склонялись перед Городом, рынки были полны купцов, царил расцвет науки и культуры. Однако череда мятежей и войн привела к тому, что Город оказался в кольце врагов. Многие племена погибли, другие оказались на грани исчезновения, но и Город держится на волоске. Нет мужчин? И в бой идут женщины. Кончились работники? На дальних островах закупаются рабы, которых поощрят обещанием свободы. Потеряны пастбища — и конница стала драгоценностью. Прибрежные воды небезопасны — и сокращается улов рыбы. Тем не менее, причины столь упрямой политики Города лежат чуть глубже, чем кажется, поскольку здесь замешана магия.
...впрочем, пришел час, когда и сам дворец станет ареной отчаянных схваток. И считающемуся почти вечным Императору придется сойтись лицом к лицу с противниками под бессчетными шпилями и башенками неприступной Цитадели...
К сожалению, автор старательно проработала фундамент для книги, спроектировала замысловатый лабиринт судеб и интриг, возвела здания историй, но не сумела придать ему яркости и запоминаемости. Поверхностное раскрытие характеров героев сыграло в минус при общей подробности изложения мыслей и поступков. Хотя приятно, что Геммел удалось уложиться в один том, однако сам по себе цикл явно обретет продолжение. Финал абсолютно закономерен, ибо история в книге совершается и пишется по вполне реалистичным законам. Каждый получит желаемое на миг. Кто-то — обретает славу лидера, кто-то — находит долгожданную смерть, кто-то — надежный покой, а кто-то — уверенно составляет летописи. Вновь захлестнутся путы противостояний, а Город по-прежнему будет осью мира...
Итог:неспешное среднее эпико-историческое фэнтези, лишенное яркости и остроты.
Жан ле Фламбёр — преступник в постчеловеческом мире, взломщик разумов, трикстер. Его происхождение окутано тайной, но слава о его достижениях разнеслась по миру. Однако Жан допустил одну ошибку, и начало романа встречает его в огромной виртуальной тюрьме Архонов — Тюрьме Дилеммы — где он обречён играть в бесконечные вариации теоретико-игровой ситуации против бесчисленных копий себя, что должно бы исправить его характер, привив любовь к взаимопомощи. Бесконечная череда виртуальных смертей и неудач прерывается явлением Мьели и её мыслящего корабля Перхонен. Похищая Жана, они дают ему шанс вернуть свободу и своё былое могущество. В обмен на завершение одного ограбления, с которым он пока не справился.
«Квантовый вор» — блистательный образец твёрдой научной фантастики, действие которого разворачивается на просторах солнечной системы далёкого будущего. Роман об ограблениях, населённый странными пост-человеческими существами, но наполненный вполне человеческими мотивами предательства, мести и ревности.
У каждого из нас есть пределы, которые невозможно переступить. Предел физический, психологический, интеллектуальный. Однако в пост-сингулярном будущем, описанном в "Квантовом воре", возможно практически все. Рванувшая до невиданных высот, наука измельчила континуум до квантов и принялась играть ими, как в увлекательный конструктор: ...собирать алмазные вычислительные громады ...обладать властью над пространством и временем ...искусно разбирать и собирать тела ...кропотливо изучать и модифицировать разумы — все это одновременно и по отдельности. Пост-сингулярный жанр изначально предполагает, что описываться будет социум, преодолевший бесконечно большой и стремительный скачок в развитии, который позволил ему овладеть почти неограниченным могуществом. Понятие "человек" обретает совсем другой смысл, привязанный не к телу, но разуму. Граница между реальным и виртуальным миром растворяется, и это влечет за собой огромное количество последствий.
Итак, общество перешло ту грань, когда наука и техника становятся совершенно неотличимы от магии, по крайней мере, для обывателя. Чтобы хотя бы отчасти оценить всю сложность и реалистичность описанных в романе концепций, нужно ознакомиться с популярным курсом квантовой физики. Еще лучше, изучить учебники и научные статьи, начиная с обзорных и заканчивая узкоспециализированными, чтобы иметь полное представление о квантовых — информатике, криптографии, физике наноразмерных структур. В противном случае вы увидите лишь впечатляющие декорации, но не скрытые в их недрах механизмы; невероятные чудеса, но не идеально выверенные формулы.
Впрочем, приключения Жана ле Фламбера изложены лишь немного понятнее и доступнее, чем научно-технические изыски. Ханну Райаниеми предпочитает не объяснять, но вываливать на читателя поток ощущений и размышлений героя, сплошь состоящих из терминов, как реальных — относительно простых — так и искусственно сконструированных. Причем смысл последних зачастую проясняется только по контексту и косвенным упоминаниям. Также автор созидает интересную и сложную систему отношений внутри различных социумов, между приверженцами идеологий и влиятельными игроками, кланами зоку и богами Соборности.
Следуя за героями — вором и детективом, наблюдая за поисками — памяти и предназначения, мы по крупицам познаем мир. Знание открывается неохотно, отдельными порциями, когда фрагменты пазла внезапно складываются в картину. Соборность, стремящаяся поглотить все разумы во имя бессмертия, кланы зоку, шагающий город Ублиетт, где память рассеяна повсюду, а время активного существования стало универсальной валютой. Впрочем, часть событий упоминается лишь вскользь с явным прицелом на последующие тома, в которых они сыграют важную роль. В мире, где все изменчиво и иллюзорно, Жану и Исидору предстоит найти самих себя, разгадать шарады противников, а потом сойтись в решительной схватке за право на свободу и жизнь. Впрочем, это почти синонимы в странном мире, где служат гоголы — мертвые души или похищенные разумы, а правят квантовые боги и богини.
Итог:зубодробительная хард-НФ, затянутая флёром авантюры и туманом тайны.
Вкрадчиво шурша поземкой, прощается с нами еще один год. Вспыхивают, будто навигационные маяки, фонари и гирлянды, доверительно подмигивают елочные игрушки... Пожалуй, моим самым главным выводом за этот год стало, что нужно ценить и беречь свой личный круг родных, друзей, знакомых. Чтобы безжалостные ледяные ветры не могли нарушить мир, покой и уют нашего леса.
С Праздником, друзья! С Новым Годом! Здоровья, любви и счастья!
P.S. А читательские и прочие итоги традиционно будут позже, когда я прогляжу прочитанные и дочитаю запланированные книги.
облако тэгов
