В пратчеттовской "Страже" есть такой эпизод:

* * *

He reached the Watch House. It was an ancient and surprisingly large building, wedged between a tannery and a tailor who made suspicious leather goods. It must have been quite imposing once, but quite a lot of it was now uninhabitable and patrolled only by owls and rats. Over the door a motto in the ancient tongue of the city was now almost eroded by time and grime and lichen, but could just be made out:

FABRICATI DIEM, PVNC

It translated — according to Sergeant Colon, who had served in foreign parts and considered himself an expert on languages — as 'To Protect and to Serve'.

Yes. Being a guard must have meant something, once.

* * *

Он приближался к штаб-квартире Ночной Стражи. Это здание было древним и удивительно большим; с одной стороны его подпирала кожевенная мастерская, а с другой — магазинчик портного, изготовлявшего подозрительного вида кожаные изделия. Когда-то давно здание, должно быть, производило впечатление, но сейчас большей частью оно пустовало, и некоторые этажи посещались лишь совами и крысами. Выбитый над входной дверью девиз на древнем языке города почти истерся от времени, въевшейся грязи и плесени, однако еще можно было разобрать следующие буквы:

FABRICATI DIEM, PVNC

В переводе это значило "Защищать и Служить" — со слов сержанта Колона, который служил в иностранных частях и считал себя немалым специалистом в языках.

Да, в прежние времена служить в Городской Страже было честью.

* * *

Псевдолатинская надпись — калька с "Make my day, punk" (из "Грязного Гарри"), и в переводе это, конечно, совершенно не работает.

Сегодня, отвлечения для, пытался придумать, как бы это сделать в русском контексте, и, кажется, придумал.

Так какой бишь палец откусил Голлум?

It was the right hand, and the third finger was missing.

Это очевидно для тех, для кого очевидно, но мне понадобилось напоминание Скалл и Хэммонда в комментарии к "Властелину": большой палец (thumb) в счет не входит, и речь идет о безымянном пальце (ring finger, ну еще бы).

Во всех известных мне русских переводах, за одним исключением (Маторина), Фродо лишился среднего пальца.

Читаю антологию "Альтернативная история" (The Mammoth Book of Alternate Histories, 2010; СПб.: Азбука, 2012) — не подряд, а где откроется, — начать же решил с рассказа Фрица Лейбера "Успеть на цеппелин!" (1975). Лауреат "Хьюго" и "Небьюлы", включен во множество антологий и т.п. Естественно, я заинтересовался — а рассказ оказался замечательным образцом того, как это не нужно делать.

Наши дни; немолодой американец внезапно оказывается в Нью-Йорке 1937 года, где он — немецкий торговый агент дирижаблевой конторы, и зовут его Адольф Гитлер. Вокруг — мир, благодать, расовая интеграция, электромобили, никакого Третьего Рейха. Гитлер выслушивает от сына лекцию о том, что, в принципе, всё могло быть по-другому и гораздо хуже. После этого герой переносится в 1937 год, но уже в нашем мире, где он — тоже Гитлер, но тезка фюрера; а потом возвращается в исходную точку. Всё.

Подача материала — самая примитивная (мемуар и лекция), психологии — ноль (разве что одна мелкая деталь: Гитлер решительно осуждает антисемитизм, но чувствуется, что червячок в нем сидит, сидит), атмосферы — ноль. Одна из корневых бед альтернативной истории, да и плохой фантастики вообще: якобы достаточно описать небанальную ситуацию (хотя в данном случае — вполне банальную), чтобы текст приобрел смысл и значение. Нет, недостаточно; далеко недостаточно.

(К слову: составляя номинации "Портала", я насквозь прочитал прошлогоднюю подшивку "Если" и был фрапирован крайним непрофессионализмом большинства русскоязычных текстов. Дело не только в низком художественном уровне, но и в элементарной халтуре, нежелании выстраивать сюжет — причем обрыв повествования снова и снова пытаются выдать за "открытый финал". Нет, товарищи, это две большие разницы.)

Возвращаясь к "Цеппелину": рассказ и сам не ахти, но еще и написан на "переводческом русском", с неизбежными "кавказцами" (в смысле Caucasians). Но еще больше меня впечатлили справки "Об авторах" в конце тома: ляпы я находил, не заглядывая в оригинал. "Прежде чем сделать четырехлетний перерыв в работе" вместо "После четырехлетнего перерыва..." (это о Силверберге) и т.д. Перл коллекции: "Он написал книги о (...) инженере Исамбаре из Королевства Бруней". Вот-вот, он самый: Изамбард Кингдом Брюнель. Такого мне, кажется, давно не встречалось (ср., впрочем, коварного Св. Симеона и яйцеклетки Просперо).

Две цитаты — конечно, из Гаспарова:

"Переводчики – скоросшиватели времени".

"Задача перевода – не в том, чтобы дать по русски то, чего не было по-русски, а в том, чтобы показать, почему этого и не могло быть по-русски".

Рассказ Желязны "Exeunt omnes" открывается монологом Просперо "Окончен праздник...".

"We are such stuff as dreams are made on—» ("Из вещества того же, что и сны...")

Перевод С. Сухинова (издававшийся минимум пять раз):

"Мы на этот раз замечательно материализовались…»

Нужно ли после этого говорить, что весь монолог переведен прозой, да и дурной? Что нет в этом рассказе двух строк без ляпа?

Нет, все-таки еще одна цитата:

"If you be pleased, retire into my cell / And there repose" ("Ступайте же в пещеру, отдохните").

Перевод:

"Будьте любезны, дети мои, вернитесь в мои яйцеклетки и отдохните там..."

Да так же ж так, товарищи переводчики и редакторы.

Скажите мне, что в переизданиях хоть что-то изменили. Пожалуйста, скажите мне это.