Рэй Брэдбери «451° по Фаренгейту»
- Жанры/поджанры: Фантастика (Антиутопия )
- Общие характеристики: Социальное | Философское
- Место действия: Наш мир (Земля) (Америка (Северная Америка ))
- Время действия: Близкое будущее
- Сюжетные ходы: Становление/взросление героя
- Линейность сюжета: Линейный
- Возраст читателя: Любой
451 градус по Фаренгейту — температура, при которой воспламеняется и горит бумага. Главный герой — Монтэг — пожарник, но смысл этой профессии давно изменился. Дома теперь строятся из термостойких сплавов, а пожарники занимаются тем, что сжигают книги. Не произведения определенных авторов — запрещена литература вообще и люди, хранящие и читающие книги, совершают преступление против государства. Бессмысленные развлечения, успокоительные таблетки, выматывающая работа — вот и все занятия человека.
Уставший от такой жизни Монтэг прочитывает первую свою книгу.
Роман написан на основе повести «Пожарный» (The Fireman, 1951). Роман «451 градус по Фаренгейту» Рэй Брэдбери писал в подвальном помещении публичной библиотеки Лос-Анджелеса на прокатной пишущей машинке, у которой была прорезь для монет, и за 10 центов она включалась на полчаса. Роман был написан за девять дней, аренда машинки обошлась в 9 долларов 80 центов.
Над рабочим столом Брэдбери висел автомобильный номер F-451.
Посвящение: This one, with gratitude, is for Don Congdon. Дону Конгдону с благодарностью. Эта книга с благодарностью посвящается Дону Конгдону.
Дон Конгдон — литературный агент Р. Брэдбери.
В 1984 вышла одноименная компьютерная игра-продолжение романа. В написании текстов участвовал и сам Брэдбери (пролог и реплики суперкомпьютера «Рэй»).
Входит в:
— антологию «Библиотека фантастики в 24 томах. Том 18/1. Американская фантастическая проза», 1989 г.
— антологию «Отель «Танатос», 1993 г.
— журнал «Мир «Искателя», 1999'1(10)», 1999 г.
— антологию «1984. Скотный двор. 451° по Фаренгейту», 2005 г.
Награды и премии:
 лауреат |
Хьюго / Hugo Award, 1954, ретроспективная // Роман | |
 лауреат |
Прометей / Prometheus Awards, 1984 // Зал славы | |
 лауреат |
Научная фантастика: 100 лучших книг / Science Fiction: The 100 Best Novels, 1985 | |
 лауреат |
Премия Геффена / פרס גפן / Geffen Award, 2002 // Переводная книга НФ (США) | |
 лауреат |
Премия журнала «Nowa Fantastyka» / Nagrody «Nowej Fantastyki», Za rok 2018 // Переиздание года (США) |
Экранизации:
— «451° по Фаренгейту» / «Fahrenheit 451» 1966, Великобритания, реж. Франсуа Трюффо
— «Этот фантастический мир. Выпуск 10: Знак Саламандры» 1984, СССР, реж. Тамара Павлюченко
— «451 градус по Фаренгейту» / «Fahrenheit 451» 2018, США, реж. Рамин Бахрани
1956 г.
1964 г.
1965 г.
1981 г.
1982 г.
1983 г.
1985 г.
1985 г.
1987 г.
1988 г.
1989 г.
1990 г.
1991 г.
1992 г.
1992 г.
1992 г.
1992 г.
1993 г.
1997 г.
1997 г.
2000 г.
2000 г.
2001 г.
2002 г.
2002 г.
2003 г.
2003 г.
2003 г.
2004 г.
2005 г.
2005 г.
2007 г.
2008 г.
2010 г.
2010 г.
2011 г.
2012 г.
2012 г.
2012 г.
2012 г.
2013 г.
2013 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2020 г.
2020 г.
2020 г.
2020 г.
2020 г.
2021 г.
2021 г.
2021 г.
2021 г.
2021 г.
2022 г.
2022 г.
2022 г.
2022 г.
2022 г.
2023 г.
2023 г.
2023 г.
2024 г.
2024 г.
Периодика:
1999 г.
Аудиокниги:
1966 г.
1990 г.
2005 г.
2007 г.
2011 г.
2019 г.
Издания на иностранных языках:
1953 г.
1953 г.
1954 г.
1954 г.
1955 г.
1966 г.
1966 г.
1966 г.
1979 г.
1983 г.
1985 г.
1988 г.
1989 г.
2004 г.
2009 г.
2011 г.
2012 г.
2013 г.
2015 г.
2018 г.
2019 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ -4 ]
Хойд, 17 ноября 2024 г.
Не имею ни малейшего понятия о том, как сие нечто стало считатся классикой, причём классикой не только фантастики или поджанра антиутопии, но и якобы классикой литературы в целом. «Градусы» проходят в школах, их постоянно включают во всяческие списки типа «100 книг которые вы обязаны прочитать в своей жизни», стоит только упомянуть о них как кто-то обязательно ляпнет «Брэдбери предсказал будущее! В этой книге все про нашу современность!» ну, или что то в таком роде. Впрочем, если смотреть на чисто техническую сторону вопроса, то вобщем-то так оно и есть, я не буду отрицать что некоторые устройства автор предугадал правильно, но во всем остальном – полнейший фэйл.
Итак, в чем же кроется истинная причина столь массовой любви к «Градусам»? Может в захватывающем сюжете? Или в интересных, запоминающихся персонажах? Или возможно в увлекательной вселенной, которую Брэдбери продумал до мелочей?
Нет, нет и ещё раз нет! Сюжет в данном произведении тяжело назвать захватывающим (хотя «захватывающий» понятие субъективное, как говорится на вкус и цвет...), персонажи однобокие и примитивные, если у Гая Монтэга ещё и есть некое подобие личности, то все остальные существуют исключительно для демонстрации авторского мировоззрения. А вселенная здесь прописана откровенно халтурно, в чем вообще смысл всего этого запрета на литературу? Я понимаю там ещё какие-нибудь книги с антиправительственной пропагандой, но вообще любые книги независимо от содержания? Да ещё и формировать для этих целей какую-то суперкрутую спецслужбу состоящую из пожарных с огнеметами? Что это за бред сивой кобылы? Не проще ли обычную полицию использовать? И зачем вдобавок к книгам сжигать дома, в которых эти книги были найдены? Типа продемонстрировать населению «какие мы злые» и мотивировать на революцию? Иного объяснения я просто не нахожу. Я скорее поверю в мир «1984» (хотя и там бредовых моментов хватает) чем в это. И почему вообще это считается антиутопией? Ну, помимо запрета книги, есть в описанном государстве хоть что-то такое ужасное (в смысле объективно ужасное, а не «Ужас! Книги не читают! Духовная пустота! Деградация») ? Да ничего!
Если бы можно было туда попасть в реальности вам бы там возможно даже понравилось бы. Да, есть война, но война сама по себе не признак антиутопии, войны возникали на протяжении всей истрии человечества. Кстати, тут проявляется очередной косяк Брэдбери, как при постоянных атомных бомбардировках, удаётся поддерживать вполне стабильную мирную жизнь? Почему никто не паникует, не эвакуируется? Что это вообще за война? Против кого? Какова политическая обстановка в мире? Вся эта сцена с бомбардировкой возникает буквально из ничего, и нужна только для того чтобы показать нам насколько мир «Фаренгейта» плохой, неправильный мол, так им и надо, тем кто сжигает книги и любит смотреть телевизор! Фу, такими быть! Ну и в довершении всего, в финале, где Монтэг и сектанты к которым он примкнул (а как ещё назвать этих «людей-книг»? ) идут в город чтобы помочь выжившим, на что они расчитывают? У них с собой нет ни медикаментов, ничего что могло бы действительно помочь. Да они скорее все помрут от лучевой болезни, чем реально чего-то добьются. Или они планируют проповедывать «истинные ценности»? Ведь людей пережившим ядерную бомбардировку по всей видимости не волнует ничего, кроме глубоких философских вопросов о смысле жизни и тому подобном, ответ на которые лежит в книгах написанных несколько веков назад, а выживание и восстановление государства это так мелочи...
Но вернёмся к поставленной ранее вопросу: за что же столь многие любят «Градусы» на самом деле? Я долго думал об этом, и у меня есть ответ. Это связано со смыслом произведения, его идеей, но не совсем так как это обычно представляют. Настоящая причина массовой любви к «Градусам» – это то, что они по сути идеально удовлетворяют читательские эго, заставляют почувствовать себя особенным, возвысится над окружающими людьми. Брэдбери рисует мир, в котором читатели книг являются некими избранными, в то время как остальное человечество изображается как «серая масса», никчемная и не предназначенная для великих свершений, либо как некие закадровые тираны, мешающие «массе» полчуить доступ к книгам и стать «избранными». Естественно, ожидается что читатели будут на стороне «избранных» а не «массы» или тиранов, и здесь вступают в игру два простых эмоциональных инстинкта – желание быть «не как все», существовать вне социальных норм и рамок, а также, жажда бунта, неповиновения, восприятие властей как своих врагов по умолчанию, тех кто только и жаждет что нападать на личные интересы. Вот такое вот мировоззрение лежит в основе романа Брэдбери. Конечно, большинство читателей этого не понимают и считают что книга на самом деле о защите культурных ценностей, об интеллектуализме или что-то в этом роде, но на подсознательно уровне, все те же два описанных выше инстинкта.
В заключение хочется сказать что Брэдбери в этой книге демонстрирует крайне упрощённое, понимание человеческой психологии. Для него любовь к книгам делает человека по умолчанию интеллектуальным и высокоморальным, а любовь к телевидению и другим «массовым» развлечениям (слава богу, видеоигр во время написания романа не было, страшно подумать как бы Брэдбери их изобразил) — глупым, необразованным простофилей лишённым «возвышенных» идеалов и ценностей. О том что и книги, и кино, и телевидение — по сути, просто разные способы передачи информации технофоб Брэдбери либо не в курсе, либо предпочитает это игнорировать.
[ 6 ]
1001, 20 октября 2024 г.
При таком количестве отзывов, давать еще один — занятие практически бесполезное :)
Однако, рискнем.
В отличии от от всех других книг, мое знакомство с этой было уникальным — оно произошло в 1969 году с помощью радиоинсценировки.
(напоминает историю с «Войной миров» и Орсоном Уэллсом, да :)
Итак, я с родителями отдыхали тогда в Доме отдыха, расположенном в лесу. Из развлечений были доступны пляж, кино в клубе и библиотека в нем же.
Плюс на территории находилось несколько уличных репродукторов, по которым из радиоузла, как минимум, транслировался «Маяк» (его позывные я хорошо помню).
И вот однажды днем по этим репродукторам началась трансляция радиоинсценировки «Фаренгейта». Я уже был знаком с жанром научной фантастики, и догадался, что это — именно она :)
Но все равно было жутко — особенно в тех местах, где упоминался механический пес (напомню, я был школьником младших классов, а дело было в лесу, и те кто не в курсе того, что это значит — могут познакомится с общей атмосферой с помощью фильма «Ведьма из Блэр» :)
В общем — я запомнил эту книгу раз и навсегда, прямо на уровне подсознания.
Потом, конечно я ее прочитал.
Поскольку я был книгочеем — концепция сжигания книг меня совершенно не устраивала :)
Хотя на тот момент все остальное в книге было абсолютно фантастическим (кроме атомной бомбы, этого кошмара детей 60х)
В силу изложенного выше, «Фаренгейт» стал для меня фантастической книгой №1. Потом я прочитал «Р-значит ракета» (советское издание 1973 года) и Рэй Брэдбери стал для меня фантастом №1 (в более взрослом возрасте с первого места его подвинули Г. Уэллс и С. Лем :)
А еще чуть потом я прочел «Марсианские хроники» (я их не прочел — прочувствовал)
Шли годы. Я перечитывал «Фаренгейт» время от времени — и каждый раз находил в нем что-то новое.
Например, стал замечать, что и в реальной жизни есть прямой аналог административному сжиганию книг (первый раз я с этим столкнулся в юношеской библиотеке, когда знакомая девушка-библиотекарша выдала мне в читальный зал «Час Быка», предупредив о том, чтобы я помалкивал об этом, так как эта книга не была изъята из фондов, но был негласный запрет на ее выдачу обычным читателям (любимые некоторыми брежневские времена)
Уже в более либеральное время я стал замечать, как наше телевидение стало постепенно превращаться в телевидение, описанное Брэдбери.
Еще до того, как экраны телевизоров стали увеличиваться в размерах (собственно видеостены давно уже существуют, есть мониторы, изначально предназначенные для создания видеостен).
Потом степень предвидения будущего Брэдбери стало пугающим — в «мыльных операх» с участием телезрителей можно без труда опознать компьютерные игры.
Перечитывая еще раз -я обнаружил, что и «ракушки» уже часть реального мира.
Уже лет 20 как я не рискую выезжать на улицы нашего города ночью — так как шанс нарваться на безумных гонщиков практически стопроцентный (они не тормозят в прямом смысле этого слова).
Давеча смотрел в сети видео про механического пса. Есть версии просто робота-пса, и есть версии робота-пса вооруженного.
(а вот это место пропустим)
И да — под сжиганием книг у Брэдбери подразумевается именно сжигание неугодных книг.
Но реальность пошла дальше — планшеты, «читалки» и смартфоны практически уже сожгли бумажные книги.
Плюс модные «аудиокниги» — те самые радиоспектакли в новом формате (там главная фишка в том, что интонация имеет огромное значение для восприятия смысла, вспомним фразу «за интонацию у нас еще не сажают»)
А в чем тут разница? А она проста — трудно изменить содержание тысяч отпечатанных на бумаге изданий (в этом месте и Оруэлл неубедителен :)
А вот изменить электронные версии текстов можно одним нажатием кнопки мыши (этот процесс еще не закончен)
Еще потом была просмотрена отличная экранизация книги (режиссер Франсуа Трюффо) 1966 года — ироничная по духу как к миру будущего, так и к самой книге Брэдбери.
Так как режиссер хорошо «проехался» по идее автора запоминать книги «на память» (см. финал фильма :) Но в 1966 было совсем другое время, оптимистическое.
Ну и самое главное — финал. Не дай бог, чтобы Брэдбери и тут оказался прав...
[ 1 ]
Oleg83tt, 14 октября 2024 г.
Произведение является научно-фантастической антиутопией, раскрывающей темы будущего и настоящего человека и Земли в целом, когда книги сжигают, а человечество живет и дышит материальными ценностями. Автор дает пищи для размышления в виде правильности своей работы и жизни, важности и значении книг, борьбу за мышление и индивидуальный подход.
В итоге, Брэдбери Р. показал нам жизнь, которую мы сами сжигаем у себя, над которой не задумываемся до тех пор, пока не прижмет или не коснется каждого. «Жизнь коротка. Что тебе нужно? Прежде всего работа, а после работы развлечения, а их кругом сколько угодно, на каждом шагу, наслаждайтесь». «Больше фильмов. А пищи для ума всё меньше». «Книга — это заряженное ружьё в доме соседа. Сжечь её!» «Набивайте людям головы цифрами, начиняйте их безобидными фактами, пока их не затошнит, ничего, зато им будет казаться, что они очень образованные».
Рекомендую.
[ 2 ]
pooh-o, 20 сентября 2024 г.
Откровенно скучала при прочтении: тягучее скучное повествование, когда идея уже высказана, но ее все еще продолжают обсасывать. Но таков Бредбери — убедилась в этом, прочитав другие его произведения. Не мой автор, короче.
[ 0 ]
Nounus, 29 мая 2024 г.
451 градус по Фаренгейту — сухая губка, абзацы наполнены типичными предложениями и закоренелыми отчетами о действиях с одномерными героями и антагонистами.
И все же, для 50х годов это являлось мощным детищем писательства.
Теперь же, обернусь и поймаю за руку идейную семантику: серым мешкам (возможно, 70-80х годов) поднадоест гнусно батрачить на заводах, магазинах, заправках и вылились в биполярно-гедонистический образ жизни, беззаботность, но не кажется чересчур мягким? Почему они не раскидывались амфетаминами, наркотиками или не застрелились? Это мягкий гедонизм, он легко трансформируется в тяжелогрузный, тогда в каждом доме имелось бы пару сотен шприцов и их массовое производство.
Главную перестановку от реальности Рэй обставил типичностями, а психиатрию он видимо читал, такая ведь объемная библиотека у его сенсорных широт!
Читать книгу? Нет, одномерный и плоский сюжет как у Агаты Кристи, не интересует именно этот роман, а ведь я кропотливо ждал интригу!
[ 10 ]
wertuoz, 26 февраля 2024 г.
Перед нами одна из важнейших работ Брэдбери, в которой он обозначает свое отношение к литературе, к книгам в частности, отдавая на откуп культуре много важнейших свойств, без которых люди были бы совсем иными. Этот роман так же и об обществе, хотя больше рассматривает концепцию человека в обществе, его изменение и рост противоречий в его мировоззрении. Это антиутопия, жёсткая и беспощадная, в которой проявилось множество современных (уже сейчас) тенденций, угадываемых Брэдбери ещё на рубеже 50-тых годов прошлого столетия. Это в чем-то слишком нереалистичный сценарий развития общества, но как же тонко предугадана суть подобного уклада, чьи симптомы мы можем наблюдать уже сегодня. И чтобы не впасть в максимализм или радикализм, сравнивая реальность и вымысел, стоит рассмотреть подробнее то, о чем же именно предостерегал автор и на какие больные мозоли он надавил.
1. Атомизация общества, как начало разложения культуры. С чего, собственно, началась катастрофа. Как многие любят говорить, катастрофа началась в головах. Имеет ли культура в принципе общественный характер? Естественно — этот вывод вытекает даже из определения. Культура — отражение общества, его бытия в целом. Но что будет, если отказать культуре в ее непосредственном назначении? Что будет, если культуру начать делить на составляющие, подстраивать под конкретные интересы разных меньшинств. Культура начнет деградировать, цензурироваться, становясь ни для кого не предназначенной, пропадет ее суть, заменяясь на нечто искусственное, ложное, ненастоящее, не представляющее пользы, но представляя угрозу в своем прежнем состоянии этому новому экономическому укладу с его мириадами возможных меньшинств, разделенных по любому выдуманному принципу, где что-то по-настоящему общее — значит вредное. Это все равно, что смотреться в зеркало, пытаясь изменить собственное отражение. И если это отражение тебя не устраивает, легче разбить зеркало.
2. Новая карго-культура. Так и происходит в мире «451 градуса..», человечество отказывается от собственной культуры, от книг, в которых по его мнению много вредного, неподходящего, неудобного, оскорбительного. Старую культуру с ее сложными вопросами бытия, мировоззрения и анализа окружающего мира легче заменить, чем цензурировать — уничтожить, предоставляя взамен нечто поверхностное и простое. Так и появляются пожарные, сжигающие книги, так и появляется новая карго-культура с ее отупляющими «стенами» (аналог 3Д-технологий, где изображение проецируется на стены, окружая зрителя со всех сторон) — по сути тоже телевидение, только более интерактивное, предназначенное для чрезмерного праздного развлечения, где круглый день транслируют сериалы или мыльные оперы с глупым сюжетом о чьих-то романтических отношениях, где зритель может принять участие в виде того или иного персонажа (забывая о собственных связях с реальными людьми). Общество консервируется в состоянии деградации, атомизации и отчуждения от окружающей действительности. Это влияет и на остальные его аспекты. Отношение к детям обозначается, как отрицание как таковое (привет всем чайдл-фри), либо как взаимодействие с домашними питомцами, от которых легче избавиться, предоставляя их самим себе. Никакой ответственности — это слишком сложно. Отношение к собственной безопасности так же искажено — люди ездят на собственных машинах на бешеных скоростях (правила ПДД, видимо так же упразднили), пытаясь поймать эйфорию или просто ради развлечения (сбить кого-то тоже стало развлечением). Повсеместная реклама мешает думать, люди постоянно носят ее с собой, затыкая уши ракушками, где им повторяют изо дня в день одни и те же мантры. Да что и говорить, все основные общественные институты искажены в принципе, перевернуты с ног на голову — ведь даже пожарные не тушат пожары, а их разводят. Новая культура — это культура потребления, где возможность получения удовольствия — это основная жизненная цель. Гедонизм — новая (а для кого-то старая) парадигма, являющаяся ширмой для глубоких общественных противоречий. Получай удовольствие и не думай о чем-то сложном, даже если сверху будут пролетать истребители.
3. Ускорение информации ведет к её упрощению. Информация, которую нужно поглотить для продолжения и производства продуктов карго-культуры, должна быть проще, с ростом технологий этого, естественно, удается достигнуть. Чем быстрее ты получишь дозу удовольствия, чем быстрее ты осмыслишь эту информацию, тем лучше, — а значит, чем информация примитивнее, тем лучше усваивается. Для общества потребления это двойная выгода: быстрая и примитивная информация — значит легкая и сиюминутная прибыль. Это не означает, что нужно отказаться от технологий, начав исповедовать луддизм, ведь причина не в технологиях, а в общественном укладе. Люди к этому привыкают, забывая о более сложных для восприятия и осознания формах и средствах. Собственно, именно это в сюжете произведения (по рассказу начальника Битти) поспособствовало процессу отказа от книг в принципе, а затем закрепилось, как незыблемое правило. В романе общество представлено двояко: с одной стороны оно деградирует, избавляясь от средств и возможностей образования, но при этом уже имеет продвинутые технологии, используя их в основном для развлечения и отвлечения. Поэтому, когда главный герой Монтаг всё таки начинает читать для кого-то запрещенные книги (в данном случае стихи), оппонент вдруг перестает контролировать собственные эмоции (может он забыл, а может он не знал). Да и сам Монтаг, стараясь осознать написанное на бумаге, вдруг ловит себя на мысли, что его голова — это сито, через которое стремительно убегает весь остальной песок.
С чего именно началось разобщение, атомизация общества — автор не дает ответа, возможно именно потому, что сам отталкивался от реальности своего времени и своей окружающей среды (с течением времени симптомы только усугубились, особенно смотря на то, как штормит сейчас западную культуру). Я бы углубил мысль, внеся классовый вопрос, как основной для возникновения подобных общественных противоречий. Ведь он единственный, который имеет материалистическое и экономическое подтверждение. «Мы так богаты, а все остальные в мире так бедны — не потому ли нам и дела нет ни до кого. До меня доходили слухи, что мир голодает, но мы-то сыты. Правда ли, что мир трудится в поте лица, а мы лишь весело играем?» — ужасается Монтаг в попытках анализировать окружающее бытие, а вместе с ним и автор, намекая на то, к чему приводит общемировая капиталистическая пирамида.
Если начать проводить аналогии с реальностью (чего я вообще делать не люблю), то многое сразу же бросится в глаза, но некоторые вещи покажутся чересчур фантастичными. Да, книги сжигать не будут, так как они сами — товар, и чем раритетнее этот товар, тем он дороже. А он будет именно таковым, потому что культура уже давно перемалывает саму себя (пятикратно переваренный.. ну вы поняли), царапая из без того худое дно, выплевывая на поверхность неисчислимое множество производных от производных. Найти среди этого разнообразия что-то настоящее — нелегкая задача, усложняющаяся с годами.
Так почему же автор сделал упор именно на книгах? Книги — это олицетворение общественной памяти, как, собственно, и вся человеческая культура, как отраженная на бумаге/экране/стерео-динамике критика бытия, которая дает возможность учиться на собственных ошибках прошлого, анализировать и искать выход из складываемых экономических противоречий. Попытка менять только отражение — затея глупая, ведь преломлённый светом оригинал всё равно будет точно таким же. Если вдруг общество лишить памяти, провести ему лоботомию — всё повторится заново. Собственно именно на этой мысли произведение и заканчивается: после сокрушительного финала всё повторится снова — и плохое и хорошее, но возможно именно теперь хорошего будет больше.
[ 6 ]
Puxum, 15 января 2024 г.
Очень интересный роман.
Фактически автор завуалировано предсказал тотальное стремление «человека» к упрощению; уничтожению источников информации; подмене искусства, литературы, театра на сериальный «ширпотреб» и их замене что-то усредненное; отсутствию критического мышления и прочее; ускоренное «заглатывание» информации без ее последующего «переваривания».
Если немного присмотреться к окружающему миру, то, на мой взгляд, описанное в произведение совсем не далеко от реальности. Реальности, которую мы наблюдаем здесь и сейчас… И от этого становится немного не по себе...
Одно из немногих произведений Брэдберри, которое неоднократно перечитывалось и с каждым разом нравится все больше и больше.
[ 1 ]
1234567Evv, 15 ноября 2023 г.
Книга рассказывает о мире, где книги запрещены и сжигаются, а люди лишены свободы мысли. Автор создал потрясающую атмосферу будущего, где технологии и цензура полностью контролируют жизнь общества. Книга наполнена глубокими философскими мыслями и вызывает много эмоций.
[ 2 ]
reverenge, 29 августа 2023 г.
Это классика! Классика антиутопий! Написано отлично, хорошо описан мир, атмосфера, люди — а история идёт на фоне этого всего.
Лучше просто идите и прочитайте данное произведение! Я читал её взахлёб.
[ 3 ]
Lucie Morton, 3 августа 2023 г.
спойлер №1. мне неохота посвящать этому произведению ни единой большой буквы и ни единого восклицательного знака. пусть это будет источник истин с маленькой буквы, хе-хе.
спойлер №2. история болезни.
жил-был пожарник гай монтаг (далее — чмонтаг). книги он любил странной любовью — иногда тырил по углам жилища, но гораздо чаще сжигал. потому что так было положено. но внутри он был, как позже выяснилось, совсем другим.
у него была жена милдред. она очень любила целыми днями сидеть перед телеком. а книги (и вероятно, своего мужа) не любила. но внутри она была совсем другая, ибо совершила несколько попыток суицида.
у чмонтага была подруга, кларисса макклеллан, чокнутая зумерша. подругой она была ему недолго — скоропостижно пропала без вести и лишь периодически понаезжала в голову чмонтага в виде болезненных флэшбеков, не несущих никакой практической пользы для повествования. хотя и сама героиня не то чтобы много оной принесла. так, типо наставила чмонтага на путь истинный.
после того, как подруга по жизни былая не вышла его провожать, горе-пожарник начал сомневаться в правильности всего того, что его окружало. своими сомнениями он мог поделиться лишь с одним странным стариком. не с коллегами же по пожарке делиться, так и инакомыслящим прослыть недолго.
старик этот продолжил наставление чмонтага на правильный путь. он снабдил его примитивным жучком, дабы быть в курсе падения старого, злого миропорядка и построения на его руинах нового, доброго. где все будут читать книги и умнеть. а тупые ток-шоу, которая смотрела жена чмонтага 24/7 плюс-минус, все смотреть перестанут (это точно антиутопия?) они даже план разработали, чтобы все узнали, что пожарник должен не разжигать огонь, а гасить его.
но чмонтаг сделал всё через жопу. для начала он устроил перед своей женой и её подругами поэтическое выступление. дебют выдался далеко не самым удачным, о чём невольнику чести не преминул напомнить его наставник на том конце прослушивающего устройства. затем чмонтаг казнил капитана пожарной охраны и только лишь потом понял, что капитан на это, собственно, и рассчитывал. из послесловия становится ясно, что в детстве капитан был самым книжным из всех книжных червей. но когда жареный петух клюнул его в одно место, ни в одной из книг не нашлось рецепта заживляющей мази и капитан затаил обидку. но постольку, поскольку он зло, этот момент даже не включили в основное повествование. вот ещё, голову ломать над причинами и мотивами зыла. достаточно будет максимально примитивно разложить всё по полочкам и просто... добавить... воды. инваааааааааайт вскл вскл вскл (- так а чё тогда он сдохнуть-то хотел? — ой, васёк, иди уж дальше булькай своей балтикой, это классика классик, так что не лезь.)
короче, на чмонтага объявили охоту и в лучших традициях карательной журналистики объявили, что преступник взят по горячим следам и убит в назидание всем. а того, что через пять минут на город будут сброшены бомбы (зачем???), не объявили. а мятежный главгерой ушёл берёзами в добровольное скитание с такими же начитанными бродягами в ожидании лучших времён. 100% патетичной говорильни и личный выбор чмонтага — всё остальное. говорят, всю ватагу этих натуралов намедни в химках видели. торговали деревянными кириллами и мефодиями.
послесловие.
ну вроде бы призывает этот почтенный автор читать книги, но как бы исподволь напоминает, что не книгами едиными. и вроде бы это первый литературный экспириенс подобного рода, который просто обязан был стать литературной классикой. и таки стал. но положа руку на сердце, хочется сказать, что поздние произведения о роли книги в жизни человека, о роли книжных палачей, о борьбе с ними и о горьком зерне раздумий, выдались куда интереснее и, чего греха таить, местами даже поучительнее (татьяна толстая «кысь», владимир сорокин «день опричника» (прости г-споди), эрнст юнгер «на мраморных утёсах» и так далее). эволюция налицо. но всё это, конечно же, уже совсем не то, да.
а разгадка одна. благодарные потомки великого человека рэя брэдбери вытеснили его из занимаемого им пространства. писать стало не на чем, и рэй был в шаге от нищеты. так и подмывает спросить — а устроиться на настоящую работу ты не думал, не? тем не менее, первый вариант романа был нащёлкан в подвальчике на арендованной пишущей машинке аж за девять дней. то ли перед нами гений, умеющий в сжатые сроки exegi monumentum; то ли я чего-то не понимаю и эта книга вовсе не такая неотёсанная, сырая и самодовлеющая. хотя на ум приходит, что некоторые инди-виды строчат дифирамбы, например, про «алхимика» коэльо и «50 оттенков серого».
ай, гори оно всё синим пламенем.
«ошибочно принимать метафору за доказательство, поток многословия за источник истин с большой буквы, а себя за оракула — это недомыслие, присущее нам от рожденья» (рэй брэдбери цитирует классика устами капитана пожарной части)
[ 9 ]
Солнечный ветер, 9 июля 2023 г.
Глубокая и серьезная вещь.
Все собственно идет сейчас по сценарию книги. Не сейчас конечно все случиться, но потихонечку плывем к этому.
Попытка правительств влиять на сознание, стандартизировать общество и сознание, цифровой контроль, все это ведет к тотальному контролю. Уже сейчас все под камерами, оплата картами, возможность смотреть кто, что и где «лайкает» и смотрит.
Последним, или одним из последних островков будут как раз бумажные книги.
Может конечно жути нагоняю, но есть над чем задуматься. Однозначно произведение «знаковое».
Обязательно к прочтению!
[ 15 ]
alexedin, 29 мая 2023 г.
Честно говоря, сначала не понял, о чём роман. Внимание акцентировал на действиях героев, не совсем вникая в более глубокий смысл романа, описывающий общество, в котором живут герои, и исходя из норм и законов которого они совершают свои поступки. А потом понял... Господи, это же мы сейчас. Будущее, описанное в романе, наступает.
Попробую аргументировать или, как модно сейчас говорить, по фактам:
1. Люди, читающие книги, уже сейчас воспринимаются как чудаки.
2.Обилие телепередач, сериалов, фильмов, шоу, формирующих сознание и забирающих внимание и всё свободное время зрителей, зашкаливает.
3. Роль церкви и религии в обществе( хорошо, что пока ещё не у нас) уменьшается.( Вспомните, в романе Иисус — просто персонаж телепередач, в которых он рекламирует товары.)
4. Действие в книге происходит на фоне где-то там идущей войны. А? Ничего не напоминает? А чем закончилась война в романе все помнят?
Список можно продолжать, но хватит на мой взгляд и этого.
Как итог, получилось предсказание мрачного будущего, облаченное в литературную форму и с некоторыми художественными деталями. И хотя роман заканчивается с очень осторожным оптимизмом, то глядя сейчас в будущее через призму «451° градус по Фаренгейту» мой оптимизм стремится к нулю.
[ 10 ]
zotovvg75, 1 марта 2023 г.
С этой книгой у меня сформировались особые, если так можно выразиться личные отношения, трудно выражаемые словами и измеряемые очень глубоким внутренним чувством. С содержанием романа я впервые познакомился по экранизации в цикле передач «Этот фантастический мир». То было время моего детства, тогда я буквально грезил книгами и вот я увидел нечто столь глубоко меня тронувшее, что отзвук этого эмоционального воздействия я ощущаю до сих пор. Ведь речь велась о Книге, о ее поразительном свойстве делать настоящего Человека, способного черпать из текста нечто неуловимое, но обладающее даром создания Живой Души. То что я лишь смутно осознавал, вдруг волшебным образом воплотилось на экране и многое стало ясным и понятным. Позже прочитав роман я дополнил эмоции интеллектуальным осмыслением прочитанного и этот синтез позволяет отнести данное произведение к одному из моих самых любимых.
«Жечь было наслаждением«! Увы, склонность к деструктивности, разрушению и жестокости лежит в основе природы слишком большого количества людей. Вопрос состоит в том, кто это может подавлять, а кто с удовольствием выплескивает агрессию вовне. Может быть это наказание свыше, может быть это частью входит в библейскую легенду первородного греха и кары за него. Хорошо быть идеалистом, но когда перед тобой стоит верзила с цифрами 451 на шлеме и огнеметом в руках, вера в добрые и справедливые человеческие начала быстро рассеивается. Брэдбери нарисовал мир доведенный до абсурда и главное безумие состоит в том, что большинство в этом мире чувствуют себя счастливыми. И хранители этого счастья-пожарные, дирижеры дьявольского оркестра играющего адскую симфонию огня. Таков главный герой романа в начале книги, вполне довольный своей жизнью Гай Монтег, не ведающей даже извращенной сути своей профессии. В его руках огонь является карающей субстанцией, будто бы вынесенной из горнила самого ада, а уничтожающая способность пламени напоминает дыхание самого дьявола. Брэдбери здорово дает почувствовать как человеческий порок передается стихии, извращая первозданную сущность дара Прометея. И наоборот, в конце книги писатель показывает огонь уже с другой стороны-дающий согревающее тепло костра, не уничтожающий, а поддерживающий жизнь.
Как-то в одном фильме я услышал гениальную фразу:« Может быть вся наша жизнь предназначена только для одного краткого момента». Для Монтега таким значимым моментом явилась встреча с Клариссой. Метаморфоза людской сущности может произойти от большого потрясения, боли утраты, а здесь была лишь случайная встреча, пустяк, но бывает, что подобное является самым значимым событием в жизни, к которому ты неосознанно шел все прожитые годы. И тогда из подсознания выходит второе «я», обрушивается на тебя, не дает покоя. Брэдбери великолепно выписал трансформацию Монтега, сперва осознающего что он вовсе не счастлив, а затем ищущего пути к самому себе, ощущая вызревание где-то глубоко внутри великого Нечто. Это уже не картонный герой, в нем начинает пульсировать Жизнь, дух бунтаря, а это неизбежно приводит к конфликту с обществом.
Нарисованный автором мир конечно же определяет жанр романа как антиутопию, кошмар для оптимистов, верящих в светлое будущее человечества с текущими молочными реками с кисельными берегами. Но как это ни парадоксально звучит, именно такой антураж позволяет писателю в полной мере показать ту светлую, гуманистическую сторону человеческой натуры, которая является предметом рассмотрения во всем творчестве Брэдбери, как явно, так и намеком. Ведь в любом произведении есть два смысловых пласта: один заключен в строчках текста, другой находится как бы «между строк». И в этом междустрочье в романе легко читается предупреждение нам, потомкам о опасности технократии, грозящей растоптать живую культуру, а вместе с этим и самого человека. Телевизорные стены, экранная безвкусица и пошлость, приоритетная цель получить максимум примитивного удовольствия от жизни-все это просматривается сейчас даже невооруженным взглядом. Смартфон все больше заменяет книгу и как не вспомнить слова Битти о интеллектуальном стандарте ограничивающем «Гамлета» одной страничкой краткого пересказа. Книг сейчас конечно никто не жжет, но ослабление интереса к книге как к таковой имеет место быть, особенно у молодежи. Подобные аналогии делают роман печально пророческим, как и сквозящий в тексте лейтмотив безумной войны, постоянно слышимый в гуле пролетающих реактивных бомбардировщиков.
Но не будем о печальном, ведь несмотря на трагический финал, книга по сути жизнеутверждающая. Всегда сквозь пепел весной пробиваются свежие побеги и сок им дают такие люди как Монтег, Фабер, Грэнджер со своими друзьями. При этом Брэдбери как бы спрашивает у читателя-сможешь ли ты быть таким как эти герои, способен ли ты на вызов? Это непросто, смотри что тебя ждет, ты потеряешь уют и спокойствие, а будешь ли при этом доволен приобретенным? Ответ будет однозначным для тех, кто по словам Высоцкого «верные книги в детстве читал». Данный роман и есть та самая верная книга на все времена. Я уверен, если бы люди чаще читали Брэдбери, проникались им, то мир был бы совсем иным.
[ 3 ]
AshasUDAV, 8 февраля 2023 г.
Из плеяды знаменитых романов-антиутопий, а именно Мы, Дивный новый мир и 1984, произведение Брэдбери на мой взгляд самое сильное.
Хотя бы по причине того что два из вышеуказанных опусов я читал через силу (Мы, 1984), а Дивный новый мир показался каким то не законченным. На их фоне 415 смотрится цельнее и менее натужно что ли...Впрочем если переносить реалии всех четырех романов на нашу действительность они рассыпятся от одного тычка. Но ведь и пишутся такие произведения не для «переноса», а для «предупреждения». Сжигание книг например смотрится наигранно, но так ведь это нужно чтобы поиграть не с разумом, а с чувствами читателей...и здесь автор с ними играет на полную (впрочем как и в других своих произведениях), чего только стоит самое первое предложение романа....
В целом, если воспринимать фабулу мироустройства «451 градус...» не в лоб, а как мысленный эксперимент, то он получился весьма впечатляющим. Для моего вкуса роман портит местами излишняя сентиментальность, правда это справедливо для всех работ автора.
Я не являюсь любителем антиутопий (как раз наоборот) но эта книга выходит за рамки моего понимания «антиутопии». Роман иллюстрирует не просто будущее какое нас ждёт, а скорее зарисовку без нагнетания ради нагнетания, что характерно для «товарищей» романа по жанру.
Стилистически роман чисто брэдберевский. Здесь автор не изменяет себе. Даже если не знать кто писатель по нескольким абзацам можно понять что это Брэдбери (при условии знакомства с некоторым числом других работ автора)
В заключении могу сказать, что может роман и не идеальный...но то, что это одна из самых сильных антиутопий на сегодняшний день, это точно
[ 8 ]
FixedGrin, 21 января 2023 г.
С использованием заметок для Medium (https://bit.ly/39AZR3M + https://bit.ly/3GP4c00).
Джон Бойнтон Пристли в эссе «They Come from Inner Space», опубликованном в год выхода «451 по Фаренгейту», различал три вида научной фантастики: “короткие банальные истории в духе гангстерских детективов или вестерна… мусор, да и только”, утопические обзоры будущего от “кибернетических пиарщиков”, которым все же “не удается заразить читателя своим энтузиазмом… их пластиковые, электронные, питаемые энергией атома города населены словно бы выцветшими призраками”, и “третью разновидность, все еще достаточно редкую, которая отличается от первых двух подлинной изобретательностью и наделена определенными литературными достоинствами”.
Проблема в том, что не только Пристли, ограниченный временем и культурой в 1953-м, но и многие наши современники к третьей категории норовят отнести работы Рэя Брэдбери:
«В его историях используется привычный инструментарий научной фантастики... но... для выражения некоторых самых глубоких чувств. Следует отметить, что живёт он в Южной Калифорнии... и там, на указателе, ведущем в Будущее, сидит мистер Брэдбери, рассказывая нам о своих грёзах».
Припадать к сочинениям Брэдбери для знакомства с “фантастикой внутреннего космоса” не менее вредно, чем изучать твердую НФ и пробовать ее полюбить — по Азимову с его картонными персонажами-функциями, чьи действия описываются в строгом согласии с наставлениями Странка и Уайта. Что, в сущности, такое «Марсианские хроники», как не элегии ушедшим на заокраинный Средний Запад США эльфийским племенам Марса? Что есть «451 по Фаренгейту», как не манифест агрессивной технофобии времен, предваряющих вторжение политических треножников Империи Коррино после Батлерианского Джихада?
Не спешите расчехлять минусометы: Брэдбери для меня мастер. Великий мастер хоррора (место в зале славы этого жанра он заслужил уже только двумя рассказами — «Горячечный бред» и «Уснувший в Армагеддоне»), но как автор НФ — по существу, довольно банальный и малокомпетентный технофоб. Мнение это легко подтвердить его собственными признаниями:
Р. Б.: — После этого я добавлю — любые технические новшества вызывают у меня панику. Я их попросту ненавижу. Нет, лифт ещё нормально, правда, мне в доме он не нужен. Я бы не отказался, конечно, от личного космического корабля, но только в том случае, если его подарят вместе с командой и ящиком снотворного. Принял таблетки — и спи по дороге на милый Марс.
Нельзя сказать, что Брэдбери первый последовательный технофоб в большой литературе, и даже среди фантастов достойную конкуренцию ему составляют Курт Воннегут и Клиффорд Саймак. Как ни парадоксально, Брэдбери, при всей своей технофобии, зарядил в «451 по Фаренгейту» и «Марсианских хрониках» обойму довольно метких предсказаний облика будущего — наряду с Кларком, Лемом, Азимовым, Беллами и Мэннингом он одним из первых вводил в жанровый обиход прототипы беспроводных наушников и коммуникаторов, реалити-шоу и роботизированных стражей закона, умных домов и круглосуточных банкоматов. За это 4 балла.
Однако если рассматривать технофобию как базис для специфического квазирелигиозного мировоззрения, неолуддитизма, то прогностическая ценность эволюционистско-социологических конструкций Брэдбери тут же бледнеет перед малоизвестными русскому читателю работами Сэмюэля Батлера. В принципе, уже одной классической статьи «Дарвин среди машин» достаточно, чтобы понять, откуда растут ноги у книголюбов-неолуддитов Брэдбери и фанатиков батлерианского джихада Херберта
Почти в каждом материале, так или иначе затрагивающем «451 по Фаренгейту» и прочие произведения Брэдбери, относимые к сатире на общество потребления (трудно сказать, как сам Брэдбери воспринимал такую атрибуцию своих книг), повторяется набившая оскомину мысль о чудовищной достоверности прочитанного, ошеломляющем соответствии его окрестному миру. Да вот и в картотеке Фантлаба таких отзывов полно.
Высокотехнологичное милитаризованное общество «451 по Фаренгейту» не могло бы возникнуть и существовать без опоры на медиасферу (двунаправленную, с потоками восприятия и генерации контента), унаследованный и пополняемый багаж знаний; в противном случае Starlink не спасет от РЭБ, радио на развалинах Северодонецка будет транслировать исключительно старосоветские песни с концертов по заявкам времен поздней катастройки, а расписание концертов и гольф-клубов в Дубае не вызовет ропота возмущения у фирда, вынужденного самостоятельно ремонтировать свою ржавую гильотину.
Брэдбери, вероятно, и сам это понимал, в первые годы после публикации романа относя его к сатире на маккартизм, а в последние годы жизни отделываясь репликами, что “сжигать книги можно по-разному”. Ясно, впрочем, что страх перед технологией, сочащийся со страниц «451 по Фаренгейту», отражает сразу несколько соседствующих на исторической последовательности процессов, от применения атомного оружия против людей до перехода от Золотого века радио к Золотому веку телевидения.
Однако это не снимает замечания: если вы не видите рядом с собой ускорителей адронного коллайдера, еще рано делать вывод, что их не существует. Среда — это не сообщение, смена доминантного носителя контента не означает автоматической деградации культуры, его породившей, и сползания мировой цивилизации как условного целого в состояние Левиафана.
Достигая определенной степени влияния на умы, массовая культура оттесняется разнодоступной элитарностью, и этот процесс цикличен ровно так же, как процедура кристаллизации новой элиты в любом обществе после гибели прежней. Я бы с интересом посмотрел на совместный стрим Брэдбери с Вайолет Мосалой из «Отчаяния» Игана, которая спокойно отвечает на журналистские нападки: «Я не желаю отказываться от мощнейшего интеллектуального оружия потому лишь, что кто-то приписывает его определенной группе людей: мужчинам, Западу или наоборот».
Более существенное (но умалившееся в феврале 2022 Года Джекпота) расхождение нашего мира со вселенной «451 по Фаренгейту» (и, видимо, параллельным вариантом реальности «Марсианских хроник») в том, что там первая холодная война не заканчивалась, вероятней даже, что после двух атомных конфликтов локального масштаба, начиная с 1960 года, страны Варшавского договора близки там к победе, иначе зачем бы Америке Брэдбери преображаться в осажденную крепость? А путать Первую холодную войну со Второй — опасная ошибка 451 (простите, 404), которой ныне подвержено значительное число представителей евроатлантического истеблишмента.
Диссиденты «451 по Фаренгейту» и те, кто оправдывает «очищением» прилетающую на город Монтэга атомную бомбу, не в защитники культуры метят; эти интересы детально описаны Стивенсоном в «Анафеме» и Миллером в «Страстях по Лейбовицу». А целевая аудитория Брэдбери, если судить по «451 по Фаренгейту» и многим рассказам «Марсианских хроник», — неолуддиты и технофобы, фетишисты и эскаписты, коллекционеры аудиокабелей по 10 000 евро пара. Что может получиться в свободном продолжении принятой антиутопической модели, если таким сопутствует удача? Третье Разорение на Арбре, Эмберверсум после Перемены (у С. М. Стирлинга) или батлерианский джихад в Дюниверсуме. В лучшем же случае — вневременное постоянство родоплеменной традиции под эгидой VHEMT. Ну и что, зато, как у Брауна в «Волновиках», нью-йоркцев теперь всего один миллион, и прозрачней свет (газового рожка).
В 1966-м Абрахам Маслоу, занимавший тогда кафедру профессора психологии Брандейского университета, писал: «Как философская доктрина ортодоксальная наука носит этноцентричный характер, она принадлежит скорее западному миру, не являясь универсальной. Она не отдаёт себе отчёта в том, что выступает продуктом времени и места, а не вечной, неизменной, неумолимо продвигающейся истиной».
Маслоу в особенности настаивает, что методология «твёрдых» наук неприменима для решения проблемы холистического понимания человеческого опыта, с какой имеет дело его область, психоаналитическая. В более широком смысле он переживает из-за того, что «наше ортодоксальное понимание науки как механистической и ачеловечной есть, на мой взгляд, лишь локальное проявление более масштабного и охватывающего целый мир подхода, направленного на механизацию и обесчеловечивание»; Маслоу отказывает естественной науке и технологии (да и «твердой» НФ, если бы читал, в чем есть немалые сомнения) в праве рождать ощущение чуда как светскую альтернативу экстазу религии и психоаналитического жречества.
В принципе, достаточно скормить эти цитаты ChatGPT и шлепнуть сверху кадр из экранизации Трюффо, чтобы получить нечто довольно близкое к «451 по Фаренгейту». Возможно, их же занесли на свои штандарты разумные динозавры в период энергокризиса и дефицита творческих смыслов своей силурийской цивилизации. Вот только когда Чиксулубский астероид устремился к ним из внешнего, а не внутреннего, космоса, космической программы у них уже не было.