— Помираем, а урман не даём!

Конец 2016 и почти весь 2017 год прошли у меня под знаменем Николая Задорнова. Были методично-последовательно прочитаны все его исторические романы, которые сумел раздобыть; в прошедшем году зачитал ещё один роман и считал, что оставалось прочитать всего 2 книги этого автора. Однако библиографический список на сайте оказался неполным и если бы не случай, то сам бы и не вспомнил ещё и вот об этом историческом романе Николая Задорнова. Хотя в своё время название книги и эти имена — Могусюмка и Гурьяныч — были на слуху, кажется, учитель литературы говорила об этой книге.

В общем, с большим удовольствием вернулся в литературные миры Николая Задорнова.

Эта книга описывает нам исторические события конца 60-х — 70-х века XIX, происходившие на Урале. По крайней мере опирается на легенды и рассказы тех людей, кто сам был их участником или очевидцем, а также слышал рассказы о Могусюме и о Гурьяне от стариков. Истории эти автор слышал от уральских жителей в 30-е годы XX века, когда сам приезжал на Урал и там работал.

Конечно же, время было отмеченное важным событием — отменой крепостного права. Однако механизм финансово-экономических отношений между властями и простыми людьми, освобождёнными от крепости, был продуман довольно сомнительно и многие моменты вызывали недовольства бывших крепостных. А тут ещё и национальный вопрос накручивал напряжение, ибо когда-то все эти земли были башкирскими и нововведения принимались башкирами тоже неоднозначно.

Вот на этом фоне мы и знакомимся с двумя могучими мужчинами тех мест — русским рабочим Гурьяном Гурьяновичем и башкирцем Могусюмом, человеком лихим и отважным. И вся книга, собственно, и состоит из описаний событий и приключений этих двух богатырей. При этом не нужно думать, что роман пропитан пафосом революции — на самом деле книга в большей степени историческая, а к тому же ещё не лишённая и романтических линий, причём как в отношении Гурьяна, так и Могусюмки — и у того, и у другого есть свои сердечные зазнобы, и вот эти любовные истории не менее интересны, нежели всё остальное. Тем более, что они тесно переплетены с другими событийными линиями.

В результате читатель получает интересную историческую книгу, в достаточной степени увлекательную и переживательную. Браво, автор!

Магия — дело тонкое...

Прямое продолжение целого цикла повестей Павла Корнева. Что означает, что мы встречаемся и проводим время и преодолеваем расстояния вместе с магом вон Череном и его спутниками. Ставшими за это время слаженной боевой командой.

И основной задачей главного героя цикла является попытка вернуть в мир живых своего брата (спасти его пропащую душу), прибегнув для этого к чёрной магии и постаравшись, конечно же, скрыть эту свою истинную цель. Но попутно с этим Филипп выполняет и свою основную легальную миссию борьбы со скверной и расследуя случаи пропажи девочек и девушек.

Конечно же на этом пути (пути во всех смыслах этого слова) он сталкивается с разными противодействиями как на уровне чисто физического столкновения, там и в магическом смысле. И потому в книге мы то и дело проживаем эпизоды магических и физических схваток всей команды во главе с вон Череном с разного рода чернокнижниками и подвластными им тварями потустороннего мира. Описания такого рода схваток довольно красочным и искусны, ибо Павлу Корневу не привыкать творить магические бои и сражения.

Для любителей творчества Павла Корнева и вообще боевого магического фэнтези книга, да и весь цикл будут в самый раз. Ну, а мне остаётся продолжить чтение цикла, осталось-то всего-ничего, последняя...

Не забудьте положить пару конфеток в свой выставленный за порог башмак… на всякий случай…

Не могу сказать, что я человек азартный. Однако же в части чтения это утверждение будет не совсем верным. Ибо тут могу дать фору многим даже заядлым книгочеям.

Вот только-только наступило 25 декабря, а ваш покорный немедля отправился на страницу Новогоднего флешмоба 2024, потом нетерпеливо ждал наступления часа икс, т.е. старта игры, тут же оформил заявку и менее чем за сутки заполнил кормушку советов из 24 номеров.

И конечно же сразу начал пробовать книги этого года на вкус. А поскольку в календаре рождественская католическая неделя, то сам бог велел начать с чтения именно этой книги.

Отчасти антирождественской, зато святочной, немного сказочно-мистической, много криминальной, чуточку религиозной — хотя тут мы сталкиваемся с верованиями германцев и скандинавов и с их пантеоном в виде Одина, Локи, Хёль…

Однако ни одно из названных божеств в книге напрямую не участвует, а только лишь упоминается, а в полный рост действуют некто Крампус и некто Санта-Клаус (который вовсе и не Санта), а также вороны и волки из свиты Одина, ну и некоторые другие мистические персонажи. А вместе с ними на арене этого рождественско-святочного действа есть и люди, причём некоторые из них попадают буквально в эпицентр событий.

Вообще весь замес основан на противостоянии старых верований в древних богов и новых религиозных традиций. Не буду здесь суть этого противостояния расписывать, в книге автор на этом делает свой акцент и потому не стоит разрушать интригу.

По стилю это довольно близко к хоррору, к ужасам, особенно книга может показаться страшноватой людям впечатлительным и с развитым воображением. Ибо есть сценки и эпизоды довольно натуралистические, связанные с насилием и телесными повреждениями разной степени тяжести. И, кстати сказать, книга вполне кинабельна, т. е. легко можно представить всё происходящее на большом экране.

Однако при всей вот этой страшноватости книга захватывает всё-таки другим, и даже не столкновением простого американского парня-неудачника Джесса и его главного противника и его подручных — бандитов. Всё-таки для меня главным смысловым наполнением в этой книге стало вот это стремление Крампуса восстановить справедливость, воздать людям должное и каждому по его заслугам. Уж слишком человек стал рабом искусственной среды обитания, причём чем дальше, тем больше погружается он в это системное рабство. Совершенствуя свою искусственную среду обитания и разрушая при этом среду естественную…

Неплохая книга и хороший старт для нового читательского года.

Люди как боги, вар. 2.0

Если по-чесноку, то иной раз думал, что славные времена качественной космической фантастики прошли навсегда. И что вся фантастика теперь отдрейфовала в сторону фэнтезийного направления во всех его многочисленных градациях и оттенках серого. Однако же вот этот роман Лукьяненко решительно разворачивает такие крамольные мысли вспять и возрождает читательские надежды, что ещё не раз космические корабли пробороздят просторы Вселенной.

Если откинуть ёрнический тон, то, кажется, этой книгой дан старт новому циклу великолепной космической футуристической фантастики. С населённым разумными цивилизациями космосом и Галактикой, с противостояниями и взаимодействиями представителей разных миров во славу Разума. И с вкраплениями вполне серьёзных мыслей автора о существовании Мироздания и о действующих в нём силах, о закономерностях и тенденциях развития и о возможных вариантах того, во что это может превратиться благодаря, а может и вопреки усилиям разных развитых миров.

При этом действие эпизодов романа происходит последовательно-параллельно то в одном космическом месте, то в другом, мы то находимся на одном космическом корабле, выполняя некое чрезвычайно важное задание-миссию, то перемещаемся на космический корабль другой цивилизации, а то и вовсе оказываемся на поверхности планеты, разделённой политическими и расовыми разногласиями и оттого находящейся в состоянии жесточайшего военного кризиса, угрожающего самому существованию этого мира в целом. При этом по всем линиям сюжета напряжённость возрастает с тем, чтобы выйти в точку кульминации и оставить читателя в мыслях — а что же там дальше то?

В общем, браво, Лукьяненко, непременно буду следить за появлением новых книг этого цикла (я в курсе, что трилогия дописана, если что).

Stairway to Heaven

Этот роман для меня был трудным. Начать с того, что стартовал он у меня в аудиоформате ещё в начале октября, однако спустя неделю отказал МР-плеер и пришлось взять книгу в бумажном формате в библиотеке. Но тут навалился груз других книжно-игровых обязательств и томик благополучно пролежал на столе перед носом три недели, после чего вернулся на библиотечную полку. Однако тут в начале декабря ожил казалось бы уже умерший (не отзывавшийся ни на какие кнопочки) плеер и книга продолжила звучать голосом чтицы. И в общем-то почти весь декабрь так и был прожит вместе с Яковом и Марией, Норой и прочими героями книги.

Мнение моё об авторском мастерстве Людмилы Улицкой не изменилось — по-прежнему считаю её великолепным русским литератором, мастерски владеющим искусством рассказа и не впадающим при этом в игры в словотворчество и словоблудие — ведь бывает так, что иной автор увлекается играми с образованиями новых слов или употреблением слов и выражений странных и вычурных, выстраивает сложные гиперболы, необычные метафоры и применяет прочую тяжелую литературную артиллерию. Ни в чём таком упрекнуть Улицкую невозможно, никаких игрищ и литературного фиглярства. За что и любим.

Зато Улицкая умеет глубоко проникнуть в психологию своих героев, при этом вовсе не погружая их в страдания-переживания, а делая это исподволь, просто показывая нам этих людей в повседневности жизни. Однако в этом романе такое погружение во внутренний мир героев происходит ещё и эпистолярным способом — в книге довольно много писем от Якова к Марии и к некоторым другим людям. И собственно вся книга и закрутилась вокруг этих самых писем, однажды обнаруженных Норой в старом сундучке…

По мере чтения книги мы то живём с Яковом и его ровесниками (это начиная с первых лет века двадцатого и далее), то перемещаемся к Норе — это начиная с 70-х и далее вплоть до первого десятилетия века уже двадцать первого. И так постепенно чередуя жизнь главных героев, и живём то в одни времена, то в другие. А вместе с временами меняются и обстоятельства жизни героев книги — происходят войны и революции, меняется социальный строй и меняется жизненный уклад, рождаются новые люди и умирают те, кто уже прожил свой век, кто-то эмигрирует навсегда, а кто-то на время уезжает в «благополучную» Америку, надеясь на собственное благополучие и огребая вместо него от жизни по-полной.

И всё это сводится в конце-концов к осознанию одной важной истины, о которой я, читатель, уже несколько лет думаю и смутно ощущаю сам: все мы вместе и каждый из нас появился на свет и проживает свою жизнь не просто так, а прежде всего потому и для того, чтобы стать ступенькой в череде поколений. Что вот я живу только потому, что в глубь столетий уходит пирамида моих пращуров и предков, теперь уже мне неизвестных, и что каждый из них стал такой вот живой ступенькой в этой лестнице поколений и жизней. А теперь уже я стою на своей ступени этой лестницы, и надо мной уже стоят мои дети и внуки, и даст бог доживу, встанут пока что несуществующие правнуки и правнучки, и что так дальше и пойдёт, и лестница эта не прервётся и будет длиться дальше, вверх, в небо и в будущее…

И тут уже Баста подключается с его «Сансарой»...

Вот как не любить творчество автора, когда твои мысли и мироощущения так схожи с ним, с его мыслями и мироощущением...

Поматросить и бросить — классика жанра

Довольно классический для Островского, а может и для всего этого периода (вторая половина XIX века) сюжет. Хотя если брать что называется по жизни, так и встречающийся во все времена и у всех народов.

Скучающая барынька приезжает в собственную давно подзабытую ею усадебку с намерением выгодно продать, ибо поизжилась и ей нужны деньги. Из её разговоров с прислугой понятно, что Анна Владимировна из числа крыловских стрекоз (ну, помните — «попрыгунья стрекоза лето красное пропела») и по сути просто прожигательница жизни. И всё бы ничего, но прожигательница жизни не только своей, но и чужих тоже. Ибо чтобы развеять скуку деревенской жизни соблазняет соседа-помещика Бориса Борисовича, завлекает его в любовную интрижку несмотря на то, что он влюблён в вполне порядочную девушку Олю, фактически обручён и намерен жениться. Однако это обстоятельство Анну Владимировну не останавливает и она без тени сомнения увлекает Бориса в ночные прогулки, катания на лодке и все прочие развлечения. Конечно же малоопытное сердце Бориса не выдерживает такого натиска обольстительницы, и конечный результат не только печален, но и трагичен.

Однако же можно вовсю ругать и поносить эту самую стрекозу Анну Владимировну, но и в её словах в адрес Бориса есть своя правда — это когда она упрекает его в том, что ведь силком его никто не тянул, и соблазнился он, по сути, сам, т. е. не такая уж и крепкая была у него любовь к несчастной Оле. Поманила первая юбка, он и побежал…

Там параллельно с этим имеются ещё и другие линии, в которых тоже соблазняются на красоты Анны Владимировны и другие местные помещики, и тут она предельно прагматична и прямолинейна.

Эх, хе-хе, а ведь и прав Островский, наш брат такой...

Пить хочу! Да не воды, дура!..

Продолжение внутренней дилогии цикла, начатой в предыдущей книге. На помощь к Геле едет её возлюбленный, он же начальник чародейского сыска Мокошь-града Крестовский. И потому центр действий распределяется примерно поровну между этими двумя героями. А все прочие становятся фигурами второго плана, что вовсе не означает, что они перестают действовать во всех смыслах этого слова. Ибо на самом деле активность потусторонних сил в Крыжо(п)вене возрастает вплоть до того, что в определённое время всякая неупокоенная мертвечина буквально выходит на поверхность и практически захватывает город. А всё потому, что нужно побороть главного супостата в этой битве добра и зла, света и тьмы. Но для этого сначала нужно разобраться, кто же на самом деле является тайным ночным правителем города и окрестностей.

Конечно, на этом славном пути и Гелю и Крестовского ждут немалые испытания и искушения. Да и всех прочих, чистеньких и замаранных, светленьких и тёмненьких. К тому же то и дело читатель вынужден по ходу событий менять своё отношение к разным персонажам, ибо перемена полярности от минуса к плюсу и наоборот происходит с неимоверной частотой.

В общем, с удовольствием прочитал весь цикл про волшебников сыскарского приказа из славного столичного города Мокошь-град Берендийской империи. Будет ли продолжение цикл — это мне не ведомо, но ведь у автора есть и другие, вполне вероятно, не менее интересные истории...

У некоторых рыльце в пушку, а кое у кого рыло в перьях!

Возвращаемся от Серафимы к нашей основной героине Евангелине Попович (чаще её дружески называют Гелей, но кое-кто пробует превратить в Еву). На этот раз нашей сыскарке предстоит отправиться в командировку в некий вполне уездный городок с тем, чтобы расследовать самоубиение местного пристава. Поскольку самоубийство это вызывает у руководства чародейского приказа сомнения, то Геле предстоит действовать под прикрытием, т. е. изображать из себя не ту, кем она на самом деле является.

Однако всякого рода приключенчества стартовали уже при отправке, т. е. буквально на перроне, затем трое суток в поезде и далее в городке, и тоже всё было не вполне ровно и гладко. И так потом и пошло-поехало, всё время какие-то события и происшествия вокруг и около, и всё время приходится из кожи вылезать, чтобы доискаться до истины да ещё при этом и сохранить инкогнито.

Конечно же в книге появляются новые персонажи, причём вовсе не однозначные — если некоторые сразу предстают в чёрном цвете, то в отношении других по мере чтения предстоит поменять наше мнение, ибо первые впечатления оказываются не совсем верными. Ну, а с некоторыми предстоит разбираться, по всей видимости, в следующей книге, ибо, например, личность нового пристава вызывает определённые сомнения у читателя. Да и его взаимоотношения с Гелей тоже пока непонятно к чему приведут, и тут руководителю чародейского приказа следует быть начеку.

Магизма всяческого в этот раз совсем немного, а то, что есть проявляется разве что как упоминания, т. е. контекстно. В основном весь сыск ведётся по-старинке, т. е. ножками топ-топ, ручками хлоп-хлоп, ушками слушаем, глазками смотрим, вопросики невинные задаём и всё тщательно анализируем. Впрочем, нашу молодую сыскарку этому учить не нужно, тут она и сами с усами.

По-прежнему весело и задорно, иронично и по хорошему симпатично. Кстати сказать, вполне годится для создания и поддержания весёлого предпраздничного настроения.

Даром преподаватели время со мною тратили. Даром со мною мучился самый искусный маг

Существует целое направление фэнтези, где герои учатся в каком-нибудь волшебном или магическом учебном заведении — наверное, со времён НИИЧАВО и плавно переходя во всякие Хогвартсы и прочие ВУЗы (не являюсь знатоком жанра и потому мой перечень на этом заканчивается :-) ). Однако это вовсе не означает, что все книги такого рода похожи друг на друга и из каждой торчат уши гаррипоттера — кстати сказать, из этого популярнейшего цикла смог прочесть только первые полторы книги и на этом застопорило, т. е. не зашло вообще.

Этот роман от Натальи Колесовой тоже, в общем-то, можно отнести к таким вот магическим универсиадам. Ибо героиня книги внезапно и неожиданно попадает в стены волшебно-магического ВУЗа, так как вроде бы является носительницей Дара. Но вот именно, что только вроде бы, ведь никакими специальными исследованиями, обследованиями и тестами этот Дар не выявляется, а между тем…

А ещё в жизни 16-летней Агаты появляется постоянный куратор, её новый с иголочки школьный учитель. Присутствие которого привносит в её жизнь много нового и неожиданного — диапазон этого нового и неожиданного весьма широк, как говорится «от любви до ненависти».

А тут ещё бабушка, любимая и любящая бабушка, которая, как оказывается, тоже не только выпекатель пирожков, а человек довольно известный и громкозвучный в мире магов.

А ещё вдруг оказывается, что жизнь Агаты попала под пристальное внимание как магических спецслужб, так и оппозиционных структур и организаций. Которые вовсе не дремлют, а предпринимают в отношении Агаты активные действия, отчего всем становится всё приключенистей и приключенистей.

А тут ещё и Котёл забурлил и закипел новыми бурлениями и кипениями, взбудораживая тем самым всю магическую спецуру.

В общем, книга оказалась плотно насыщенным (до самой тонкой грани, отделяющей просто насыщенный раствор от состояния перенасыщенности) приключенческим варевом. Читалось всё это практически взахлёб. И осталось стойкое желание продолжить чтение этого цикла, благо пока что он не слишком длинный.

Если уместны какие-то имена для сравнения, вылезшие по ассоциации с читаемым, то сразу на ум пришли Дяченки — и по уровню мастерства, и по проработке материала, и по всем прочим критериям, — согласитесь, вовсе не стыдно стоять на одном уровне с такими именами. Браво автору!

Ум, честь и совесть, а без них — никак!

Эта книга попала в мои хотелки как непринятый совет в годовом Флешмобе 2023 — не потому непринятый, что отвергнут мною, а просто по количеству советов оказалась как бы лишней. Однако в случае этой игры лишних книг не может быть, и потому не спеша подчитываю эти книги, благо их было всего четыре, а сейчас уже только две остались.

Как оказалось, это первая книга довольно длинного цикла. Фэентезийно-попаданческого. Однако здесь наш герой переносится в новый для него мир не неким случайным образом и не при помощи некоего магического обряда или вследствие научного эксперимента, а просто как вариант реинкарнации. При этом сохранив память о своей предыдущей жизни до самой смерти.

Этот новый мир оказывается разделён с нашей основой не только временными рамками, ко всему прочему он ещё и наполнен Магией. И наш герой оказывается вовсе не лишённым этого магического дара. А поскольку родился не в самой простолюдинской семье, то его жизнь складывается совершенно определённым для аристократов образом.

Поскольку это только первый роман цикла, то в нём мы проживаем вместе с его героями (а у нашего будущего мага есть сестра) период младенчества и затем раннего детства, затем школьные годы, подростковый период и переход во взрослое состояние. Ну и поскольку мир магический, а у семьи Арди не самая простая история взаимоотношений с сильными мира сего, то конечно же книга насыщена разными остросюжетными приключениями — характер и ум придётся проявлять всем персонажам и героям.

Ну и раз книга оказалась довольно интересной и местами даже захватывающей, то выбор небольшой — продолжим чтение цикла, а там будем посмотреть.

Нечего на зеркало пенять...

Название этого романа-поэмы классика русской литературы знакомо наверняка каждому читающему человеку. Хотя бы потому, что долгое время входило в список произведений, изучаемых в школьном курсе литературы.

Сколько людей из числа прочитавших эту книгу любят её — трудно сказать даже навскидку. Даже я, почитатель Николая Васильевича, вряд ли уверенно скажу, что именно люблю это роман. Вряд ли это отношение можно назвать любовью.

Но вот отрицать всю значимость и остроту книги, её всевременную и потому вневременную актуальность будет явной глупостью. Хотя бы потому, что герои поэмы по-прежнему живы и здоровы и даже процветают. Ибо изменился внешний антураж, ушло крепостничество и вообще мир стал, казалось бы, совсем другим, однако типажи, выведенные Гоголем в романе, все эти маниловы-собакевичи-ноздрёвы-коробочки-плюшкины-чичиковы-теньтетниковы-петухи и прочие, никуда не делись. Как говорится, сменили фамилии, натянули джинсы и обзавелись вместо ландо и колясок другими бензиновыми повозками. Однако как и прежде вынашивают розовые пузырчатые нежизнеспособные мечты, никогда не превращаемые в планы, жуируют и кутят, обжираются сами и обжирают других, пускают пыль в глаза и тупят в самых простых ситуациях, крохоборничают и превращают свою жизнь в захламлённое заплесневелое существование, скандалят и сплетничают, развратничают, покупают и подкупают всё и вся. И всё это не где-то там, на страницах гоголевской книги, а здесь, и не в когдатошные давно минувшие времена, а сейчас.

Нельзя сказать, то все мы являемся ярко выраженными носителями выведенных Гоголем таких вот красочных черт характера, но всё-таки — во избежание — стоит иногда подойти к зеркалу, взглянуть на самоё себя попристальней — а нет ли там чёрточек Чичикова и прочих…

в этом месте текст отзыва обрывается, ибо автор его отправился как раз туда, куда призвал отправляться других, к зеркалу...

Ехали мы, ехали...

Царица грозная, Чума Теперь идет на нас сама И льстится жатвою богатой;

И к нам в окошко день и ночь Стучит могильною лопатой... (А.С. Пушкин «Пир во время чумы»)

Среди тематического разнообразия триллеров конечно же есть и тема медицинская, связанная чаще всего с вспышками каких-то эпидемий, бактериально-вирусных инфекций и прочего болезнетворно-смертельного. И для меня в этом смысле на первом месте всегда стоит Тесс Герритсен — там целый цикл имеется. Однако вот теперь сюда же присоединился и творческий дуэт отечественных авторов.

Так получилось, что первой книги дилогии в нашей библиотеке не оказалось (хотя возможно она просто была на руках) и мне досталась книга вторая. Печалька состоит в том, что события нашего романа напрямую продолжают историю, приключившуюся в первом томике — вспышка чумы в Москве и действия по купированию и уничтожению заразы. Однако в принципе из контекста всё и вся понимаешь и потому вся предыстория постепенно раскрывается практически со всеми необходимыми и важными деталями.

Помимо чисто медицинского аспекта в нашем романе мы сталкиваемся ещё и с недоброй и преступной волей нескольких людей, ставивших опыты и производящих опаснейшие эксперименты. И соответственно, в книге хватает и чисто приключенческой составляющей, весьма остросюжетной и криминально-детективной. При этом острота происходящего написана авторами с такой живостью, что буквально просится на экраны, так что не удивлюсь, если киношная братия ухватится за сюжет и сообразит сериальчик. Было бы любопытно глянуть на происходившее.

— К Барьеру! — и они стали сходиться, медленно поднимая пистоли...

Вот кажется, что повести разных авторов, помещённые в один сборник, волей-неволей попадают в ситуацию сравнивания, а то и конкуренции. И довольно часто сам чувствуешь, что при чтении сборника одна повесть для тебя интереснее, другая менее привлекательна, а некоторые и просто, на твой вкус и цвет все фломастеры разные, никуда не годятся. Однако при чтении повестей этого сборника такого ощущения не возникло от слова вообще — каждая повесть точно уложилась в общую картину мира Аквы, методично собираемую мной вот уже в течение двух лет. Тут как при сборке кубика Рубика — мало ли какой цвет лично тебе больше нравится, для сборки кубика это не имеет значения, крути-верти все подряд.

В повестях этого сборника мы встречаемся с близнецами-гешвистерами Фонбора — если обратимся к предыдущим повестям и книгам цикла, то вспомним, что судьба и воля родителей разбросала их по Северу Аквы, и теперь у каждого — в одиночку ли или в компании с братом-сестрой — своя судьба и свой путь. В жизни и в мире.

Наличие паранормальных особенностей делает их особенными среди людей Севера, но и даёт им некоторые преимущества в разных непростых ситуациях.

А общим мотивом сборника стал путь на Юг, к Барьеру и через смертоносный и непреодолимый Барьер. Получится ли?.. Ответ в книге.

Призраки Страны Восходящего Солнца

История любого народа содержит в своих пластах и недрах мифологическую составляющую. Не помню, что там было у древних-древних египтян, но зато без напоминаний вспоминаются легенды и мифы Древней Греции и чуть менее Древнего Рима — это если заглянуть в самые глубины человеческого существования. И другие народы и культуры нашей маленькой, но такой суетной планетки тоже бережно хранят легенды и мифы своего народа. Часть этих мифов и легенд благодаря собирателям такого изустного народного творчества, обретают своё бессмертие уже в виде книг, а какая-то часть, к сожалению, постепенно забывается и растворяется в туманной мгле времён…

На домашней полке стоит некоторое количество книг сказок разных народов, с другими то и дело знакомлюсь посредством библиотеки. Какие-то нравятся больше, другие чуть менее интересны, однако в целом интерес к такого рода народной культуре сохраняется вот уже более шести десятков лет.

И к своему стыду могу констатировать, что как раз с японскими легендами и мифами знаком мало — разве что с несколькими, но и то в переложении современных нам авторов (кто ж ещё не написал и/или не спел про кицуне!) И потому вот этот коротенький сборник в этом смысле был куда как интересен.

Но интересность книги состояла не только в новизне материала, интересны были и многие сюжеты этих коротеньких «страшных» рассказиков. Хотя вот читаешь очередной рассказ о встрече человека с миром потусторонним или таинственным и понимаешь, что в общем-то многие сюжеты легенд самых разных народов пересекаются и имеют в своей основе примерно один и тот же сюжет — встреча человека с миром инфернальным, с существами или сущностями из нематериальных слоёв мироздания, с глубинными проявлениями человеческой психики как в формате сознания, так и в его бессознательной и подсознательной части.

Верить или не верить всяким такого рода происшествиям — это уже дело слушателя и читателя. Конечно, в наше время мы всё чаще воспринимаем такие истории просто как часть старинного изустного творчества людей. Однако то и дело возникают новые версии случившихся уже в наши времена встреч с таинственным и необъяснимым...

Хорошая книга, качественная. К тому же помимо чисто волшебной своей составляющей (обычно такого рода истории классифицируются как волшебные сказки) книга дополнена несколькими чисто реалистическими и бытовыми рассказиками и эссе, и завершается уже подборкой о бабочках, муравьях — всё это разнообразие делает книгу более интересной в плане возможности переключения с одного содержания на другое. В общем, интересно и познавательно.

Сыграй мне что-нибудь на золотистых струнах, Эндара...

Основательно продуманное и изящно выполненное романтико-магическое героическое фэнтези. Конечно, с ориентиром в первую очередь на женскую читательскую аудиторию (на мой взгляд оптимальный читательский возраст будет где-то в диапазоне 12-15 лет, однако и для других возрастных читательских категорий тоже вполне пригодно — вот ведь я никак не соответствую этому определению, и тем не менее прочитал с интересом и удовольствием. И с желанием продолжить чтение цикла — когда продолжение появится, конечно же).

Относительно продуманности — Марина не просто набрасывает контуры мира, в котором происходят все эти маги-героические события и происшествия, но достаточно основательно продумывает географию мира (карта в книге имеется), его социальное устройство, а также и историю рождения — не в космологическом смысле историю рождения планеты и т. д, а мифологическую и теологическую версию по типу нашей родной библейской.

Вот тут в сети наткнулся на собственное как бы сомнение автора в том, что в книге некие магические существа, не имеющие физического тела, испытывают обезвоживание (пируэты автоматической проверки грамотности), однако ведь может быть и такое объяснение кажущегося парадокса: магическое энергетическое тело инцария испытывает недостаток магической энергии воды, вот вам и обезвоживание, только на маги-энергетическом уровне :-) Испытывают ведь люди (да и другие живые существа) недостаток любви, ласки и прочего нематериального…

Приключенческая составляющая книги тоже весьма насыщенная и вариативная. Многие, если не все, персонажи и герои книги постепенно раскрывают свои истинные сущности (при этом порой такое открытие является неожиданным для самого героя или героини), отчего картина происходящего порой меняется кардинально и радикально — плохие и хорошие меняются местами, и вообще эти понятия становятся размытыми. Хотя некоторые субчики и субчихи совершенно определённо встают на сторону отнюдь не инфернального зла.

При этом приключения происходят не только в героическом смысле — нашу главную героиню ждут приключения любовно-эротического свойства (но как на свете без любви прожить — поётся в одной старой лирической песенке). Ну и всякие магические противостояния и столкновения происходят, и в физическом мире люди и нелюди сражаются, а также разные секретные тайны и тайные секреты раскрываются — всё это изрядно пополняет и подпитывает интригу книги.

А ещё книгу украшают, и подкармливают при этом фантазию читателя, картинки, открывающие каждую новую главу. Мир становится более плотным и вещным, с запахами и звуками, привкусами и цвето-световыми пятнами. Манящим и привлекающим.

Так что теперь не остаётся другого выхода, как набраться терпения и ждать выхода продолжения книги.

Вовремя оказаться в нужном месте…

Этот роман является приквелом к циклу «Государевы конюхи» и в цикле является книгой второй. Хотя напрямую с героями Государевых конюхов не связан, а просто по времени предшествует событиям, описываемым непосредственно в цикле.

На дворе начало XVII столетия, время смуты и брожения, чехарда царей и лжедимитриев. И действующие лица нашего романа как раз и становятся главными героями, выявившими заговор московского боярства и купечества, возжелавшего власти английского короля и отправившего ему о том грамотку. Вокруг всего этого и крутятся-вертятся события. А в эту приключенческую чехарду оказываются втянуты бывший московский подьячий со всем своим семейством, а также и другие вологодские люди. И невологодские тоже.

Понятное дело, что автор довольно умело выстраивает картину жизни в описываемые времена — быт людей разных сословий, их заботы и чаяния, ну и всё прочее, что называется приметами времени. И читатель волей-неволей, отслеживая приключенческие перипетии, всё глубже погружается в эпоху. Становясь по сути очевидцем, а то и соучастником.

Следует отметить литературный стиль этого цикла. В котором разумно сочетаются исторические реалии с толикой юмора, минимально необходимым эротизмом и отсутствием всякой погони автора за красотами и языковыми вывертами — роман, да и весь цикл (по крайней мере три прочитанных романа) написаны простым разговорным практичным языком.

Пациент скорее жив, чем мёртв...

Важно иметь ввиду, что этот сборник собран и издан в 2020 году. Т.е. в самый разгар эпидемии ковида. И потому многие предположения и прогнозы развития той ситуации пошли совсем другим путём, не так, как старались предугадать некоторые авторы. Человечество оказалось более косным и потому все радужные и оптимистичные варианты воздействия ковидной ситуации на человечество не реализовались.

Тем не менее, было любопытно прочитать то, что напредставляли себе как молодые, так и некоторые маститые отечественные писатели фантасты. И поскольку в то время было важно не нагнетать панику и уныние, то большинство рассказов содержат в себе варианты более-менее благополучного исхода, хотя отдельные авторы угадали приход нескольких ковидных волн и мутацию вируса. И конечно же поскольку сборник отечественного разлива, то практически во всех рассказах речь идёт о событиях с участием российских людей, причём наши конечно же оказываются «на горе», а «ненаши» чаще всего оказываются в проигрыше.

В общем, это было довольно любопытно. Хотя уже совсем не актуально. Хотя прошло всего-то три года...

Охотники, которые отнюдь не на привале

В этом социально-фантастическом романе мы встретимся с обеими профессиями/увлечениями семейного творческого дуэта Дяченко — с психиатрией/психологией и с театром. Дяченко соорудили великолепно придуманную и при этом вполне рабочую социальную модель вероятно-возможного будущего. В которой власть имущие для снижения уровня агрессивности населения искусственным образом регулируют сны подданных, отправляя спящего в некую Пещеру в виде какого-либо животного из числа эту Пещеру населяющих. И конечно же некоторые люди в мире Пещеры оказываются хищниками разной степени агрессивности и кровожадности, а другие вероятными жертвами, на которых эти хищники охотятся.

Дяченки помимо острого приключенческого наполнения умеют насыщать свои книги великолепными Идеями и Смыслами, которые заставляют/приглашают читателей думать и переживать, сочувствовать и сомыслить. И этим своим умением явно выделяются на фоне множества других современных и, в общем-то, неплохих писателей. Жаль, что этот творческий дуэт в силу естественных причин закончил своё существования…

А этот роман, на мой взгляд, попадает в число лучших их книг. Где-то на уровень «Вита Ностра» и других великолепных их творений...

Холодно, холодно, холодно в доме (пел Высоцкий)

Тот случай, когда как бы оригинальная (Маркес был раньше, раньше и круче) литературная форма не стала привлекательной. Для меня, по крайней мере. Я тоже умею не ставить точки в конце предложения

Да и событийно-сюжетная линия не вызвала чувственно-эмоционального отклика в моём читательском естестве. Конечно, может быть нужно было пробовать читать эту книгу вслух, распевно, былинно и поэмно, но я не стал даже пробовать — актёрского чтенческого дара не хватает.

В общем, если ни уму, ни сердцу, то какое тут может быть удовольствие. Чисто так, познакомились и пошли дальше каждый свои путём — книга и автор своим нобелиатским шоссе, а я своими читательскими тропами. Вполне может быть, что глухими, кривыми и окольными…

Прочитано специально для декабрьского заседания клуба КЛюЧ г. Валдай.

Все мы приговорены пожизненно… к самому себе

По сути это дилогия со сквозными героями и общим развивающимся из одной повести в другую действием. Ну, а поскольку весь цикл посвящён Драконам во всей их чешуйчатой красе, то и здесь мы встречаемся с ними же. Однако главный герой всё-таки человек. По крайней мере вначале и в течение всей первой повести. С многозначащим именем Мрак, вернее не с именем, а с погонялом, кличкой.

И поскольку Мрак является пожизненно осуждённым к изгнанию на не самую благоустроенную планету с тем ещё названием Зона, то вполне понятно его стремление вырваться из этого пожизненного заточения. Однако присматривающие за осуждёнными и находящимися на планете людьми драконы фактически не дают ему шансов на побег. По крайней мере в обычном значении этого слова. Однако внимательный читатель уже из аннотации понимает, что Мрак находит весьма своеобразный способ покинуть планету. Правда всё это происходит далеко не сразу и до вот этого побега проходят дни, недели и месяцы. Насыщенные необычными и яркими событиями, изрядно изменившими и самого Мрака, и некоторых других людей. И нелюдей тоже.

Вторая повесть рассказывает о жизни Мрака после побега уже в новой его ипостаси и в союзе с его новой семьёй. Однако прихотливая судьба вновь забрасывает всю эту семейку на неизвестную планету, и нашим героям вновь приходится решать непростые вопросы выживания в мире мезозоя и соседних с ним периодов. Проявляя при этом чудеса выживания и адаптации к совсем необычным условиям и обстоятельствам.

В общем, довольно остросюжетная динамичная приключенческая фэнтезийно-фантастическая двухэтажная история. Вполне в духе автора.

Вы то должны понимать, что такое десант группы флотов «Ц»!

Вторая книга дилогии автора о мире Саракша. С уже знакомыми героями из книги первой, а также и из повести Стругацких «Обитаемый остров», породившей целый цикл фанфиков. И наш герой бывший имперский ротмистр Тоот совсем уже было вознамерился окончательно уйти в отставку и вернуться к своей первой и самой мирной профессии — учить детей. Да только человек предполагает, а тот, кто сидит наверху и поплёвывает сверху вниз, имеет свои планы.

А ведь ещё Странник, он же резидент Земли на Саракше Рудольф Сикорски, говорил в своё время Максиму Каммереру, известному на Саракше под именем Мака Сима, об островном десанте группы флотов «Ц». И вот в этой повести как раз речь и идёт о попытке такого десанта на континент, и о том, что именно ротмистр Тоот причудами судьбы, но скорее волей начальника имперской контрразведки Странника, оказывается в самом центре этой операции.

События повести весьма приключабельны, повороты сюжета весьма непредсказуемые (с тем однако, что финал был закономерен, ибо наши [имеются ввиду собирательные наши, т. е. ротмистр Тоот и другие близкие ему люди, ну и Империя, соответственно, тоже] никак проиграть войну не могут).

Хорошо, что автор не забыл о голованах, и Дрым принимает довольно активное участие в поворотах сюжета. А в самом конце в разговоре Странника с Маком Симом мелькает фраза, что на Саракш как раз для работы с голованами направляется с Земли некий специалист в этом деле — уж не о Льве Абалкине ли идёт речь, и если так, то может быть автор имел намерения написать что-то о работе Абалкина с Щекном Итрчем на Саракше (события, предшествующие повести Стругацких «Жук в муравейнике» и известные нам только набросочно).

В общем, как приключенческая книга повесть вполне состоялась. И даже немного духом Стругацких повеяло, совсем немного, но было, было...

Жить в гармонии с собой и миром — великое искусство

Довольно оригинальная книга. Хотя отчасти вторит идеям Ричарда Баха и других эзотериков. Но и свои мысли автор добавляет, и уж событийно-сюжетно полностью автономен. Хотя понятно было, что Нора будет пробовать пройти несколько вариантов собственных жизней с тем, чтобы прийти в лучшую из них, и так же ожидаемо было, что она должна понять, что перебирая варианты собственной судьбы, ты тем самым меняешь варианты судеб многих (если не всех) других людей, при этом вовсе не факт, что эти другие варианты для них будут лучшими. И единственный верный выход из ситуации — тот, который сделал она в финале романа.

Написано неплохим языком, всё внятно-понятно и не слишком заморочисто в тех местах, где речь идёт о Мультиверсуме и всём прочем подобном. Интригу автор старается поддерживать в течение всей книги и потому читатель вроде как до конца не догадывается о том, куда и к чему ведёт его Мэтт Хейг.

Трагикомедия жизни и смерти

Сразу скажу, что творчество Алексея Иванова после прочтения знаменитого «Географа...» для меня стало культовым. Т.е. вот уже более десяти лет то и дело читаю его романы и повести (и многие приобретены в личную библиотеку) и стараюсь не пропустить ничего нового, вышедшего в большую книжную жизнь из под его пера. Однако последние два романа до сих пор были в очереди…

Эта бумажная книга была куплена по случаю в магазине «Всё по...» (т. е. «Fix Price») — для жителей нашего райцентра это единственное место, где можно приобрести книги в бумаге, ни одного книжного магазина в Валдае нет, ну а всякие ларьки-киоски мы считать не будем. Но и лежала она недолго, всего полтора месяца, долее ждать терпелка кончилась.

Период Гражданской войны в России был одним из самых страшных по ожесточённости и кровавости. И неоднозначных в оценке действий обеих сторон. Причём довольно часто действия руководства всех видов и вариантов политических противоборствующих сил сопровождались и подменялись волей отдельных личностей. Помним фразу из фильма «Чапаев»: «Белые пришли — грабють, красные пришли — тоже грабють. Ну куды крестьянину податься? ». Да и Шолохов с его мечущимся Григорием Мелеховым тоже отчётливо показывает всю суматоху и неразбериху того времени.

В романе «Бронепароходы» мы как раз попадаем в самое горнило Гражданской войны 1918-19 гг., идущей в Поволжье и на Урале. И конечно же Иванов тоже показывает читателям реалии противостояния красных и белых, при этом не слишком стараясь очернить одних и обелить других. И герои книги, а их в романе несколько, тех, кто среди множества персонажей постепенно выделятся в главный действующих, страдающих и мечущихся по жизни лиц, — в общем, все эти люди то и дело попадают из огня да в полымя. В особенности волжские капитаны, чьи пароходы то становятся бронепароходами красных, а то реквизируются белыми и тогда меняют цвет флага.

Но и помимо капитанов в романе выведены некоторые другие герои, которые ведут себя в этих условиях по разному и выбирают ту или иную линию поведения. Князь Михаил старается всячески уйти от насилия вообще, стараясь просто спастись. Кто-то приспосабливается, стремясь нагреть руки, а кто-то просто сохраняет своё человеческое лицо, стараясь просто спасти людей, попавших в беду. И наверное выбор вот этих последних и есть самый важный и самый верный — остаться человеком и спасти тех, кого можешь спасти. И не случайно роман заканчивается рождением ребёнка на фоне смертей многих из тех, за кем мы следили на протяжении почти 700 страниц — жизнь продолжается!

Сильная книга, Алексей Иванов верен себе и своей фамилии — на Ивановых Россия держится :-)

Благоустроенная планета, или Пиррова победа?

Эта книга дожидалась перечтения с лета 1970 года — точно помню, потому что осенью 1970 со своей одноклассницей (и будущей/нынешней супругой) обсуждали её, совместно окапывая яблони в городском саду.

На мой взгляд, это один из лучших зарубежных НФ-романов своего времени. Совместивший в себе достоинства как остро приключенческой фантастики, так и произведения, меняющего наши представления о мире и о силах, взаимодействующих в нём. И приводящий читателя к пониманию верности простого утверждения, что «как аукнется, так и откликнется», что помимо армрестлинга руки могут соединятся в рукопожатии, что если правая рука борется с левой рукой, то твоя сила уменьшается, и только соединённые усилия обеих рук приводят к победе.

А ещё, конечно, весьма привлекателен вот этот фантдоп о высокой чувствительности живой материи планеты Пирр к мыслечувствам — поневоле начинаешь искать параллели из нашего земного реала и допускать существование экстрасенсорики, телекинеза и прочих экзотических способностей.

А отсюда недалеко и до идей Вернадского и иже с ним — привет, антропосфера!

А параллельно с Вернадским на ум приходят мысли о Дерсу Узала и других живых стихийных экзотах и эмпатах человечества.

И кстати вспоминаешь рассказ Аркадия и Бориса Стругацких «Благоустроенная планета»...

Когда старое иногда лучше нового!

Одна из тех книг, которая, будучи прочитанной во времена оные, т. е. где-то в начале 70-х, так с тех пор и держится и в памяти, и в личном топчике. И вот по прошествии довольно значительного времени (что-то около полувека) понемногу перечитываю книги из этого личного топового списка. Вдруг что-то изменилось и «хорошесть» книги была только лишь подростковой восприимчивостью. Например, «Саргассы в космосе» от Эндрю Нортон при перечитывании не вызвали тех чувств, которые были при первом знакомстве (и это несмотря на то, что переводчиками книги были незабвенные АБС). Однако «Вечный ветер» от С. Жемайтиса и «Неукротимая планета» от Г. Гаррисона подтвердили мой тогдашний выбор — т. е. всё не так просто и вовсе не однозначно.

Так вот, повесть Ольги Ларионовой при всей её кажущейся простоте и литературной незатейливости по-прежнему вызывает и сильную эмоциональную волну — не цунами, но шторм изрядный, — и пробуждает многие мысли, преимущественно в форме вопросов.

Ведь суть повести проста: если убрать весь этот фантастический антураж в виде роботов и прочего фантастического и оставить только один единственный фантдоп — люди получают возможность узнать год своей смерти, — то уже одного этого достаточно для того, чтобы как следует подумать и порассуждать. Типа — а как бы я поступил на месте Рамона? На месте Саны? На месте Илль? На месте любого другого человека этого поколения? И как бы я повёл себя, узнай я эту дату и подступив в этот самый «свой» год? Как Сана, или как Илль? И как нужно жить вообще, зная дату своей смерти, раскрепощённо, или сдержанно и бережно? Связывая своих близких своим поведением, или отпуская их на волю и в жизнь? Быть эгоцентриком, или не быть им?

В общем, вопросов множество, а единственного варианта ответа нет. И потому я и решил предложить эту повесть для чтения и последующего обсуждения на собрании членов клуба любителей чтения КЛюЧ г. Валдай. Мне думается, что поговорить тут есть о чём...

Прочитано в том числе и специально для клуба любителей чтения КЛюЧ г. Валдай.

Это не «Три толстяка», однако цирковой фургончик тут тоже имеется…

Итак, это было знакомством с автором — тщательно проверил, может где-то в сборниках встречались, но, кажется, всё-таки нет. И сразу скажу, что это было даже не атакой автора на читателя, и не разведкой боем, это просто был штурм, неудержимый и победный. Для автора — победный. Но и для читателя тоже победный. Ибо всегда приятно признать себя побеждённым, если победитель заслуживает победы. Ибо это уже и не сражение, а это как взаимная симпатия, а может быть даже и любовь… Типа — кто сверху, ты или я? Да какая разница…

На этой фривольной нотке пойдём в сторону прочитанной книги. Чтение которой можно представить в виде блужданий по насыщенному тропинками парковому лабиринту. Идёшь по одной, сворачиваешь на другую, и вдруг опять развилка и ты вновь меняешь курс. И не знаешь, какая из дорожек приведёт тебя в заветный центр. Так и тут — один персонаж, другой, потом третий, четвёртый — и все завязки интересны и интригующи, и не знаешь, кто станет главным, а кто выполняет чисто служебную роль. А потом вдруг оказывается, что лишних вовсе нет, и все эти начатые в первых главах книги люди нужны и важны, и все они в той или иной степени участвуют во всём священнодействии шикарного сюжета.

Книга является частью цикла «Аква», и действия романа происходят на Юге Аквы. Однако Голотвина сумела так выстроить сюжет, что особой привязки к миру Аквы нет, разве что упоминаются ордена: Механиков и некоторые другие, алонкеи, и прочие некоторые места из этого мира — Риномос, Ачтаплис… Но зато появляются персонажи родом из совсем другого произведения совсем другого автора, однако тоже из мира Аквы — редко такое встретишь, когда сквозные персонажи принадлежат перу разных авторов. А вся интрига построена на взаимодействии персонажей и героев, на противостоянии их друг другу, на выживании и борьбе. Ну и на главной интриге — кое-кому нужна война, чтобы добиться своих целей.

Всё это дело написано живым литературным языком, всё читается легко и воспринимается на ура! Великолепное развлекательное чтение! Удивлён и обрадован!

Что же делать, и боги спускались на Землю...

Школа как социальный институт занимает довольно значимое место в общественном устройстве. Причём с давних времён. Возможно даже с доисторических — легко себе представить пещеру, где вокруг костерка сидели подростки-кроманьонцы, а убелённый сединами хромой старец (лет этак чуть за 30, ибо редко кто жил долгую жизнь в те времена) учил их уму-разуму, первобытной жизни и всему прочему. Хотя, скорее всего, вряд ли обучение было оторвано от реала, ведь теория прочнее влезает в голову вместе с практикой… если жив остаёшься.

В общем, учиться, учиться, учиться было лозунгом во времена чёрт те знает какие. И по крайней мере, в древнегреческие времена учёба точно осуществлялась специальными на то назначенными людьми… и нелюдьми. Кентаврами, например — об этом нам повествуют мифы Древней Греции.

И об этом же поведал читателям американский писатель Апдайк. Проводя в своём романе аналогию между более-менее современным учителем естествознания Джорджем Колдуэллом и мифологическим древнегреческим кентавром Хироном. Причём сделал это он — Апдайк — с изрядной долей авторского мастерства и изящества. И образ раненного отравленной стрелой Хирона выводится на первый план в первой же мизансцене, при этом сама мизансцена наполнена интригой и загадкой — в реале ли это всё происходит, или только тенью былого проносится в сознании Колдуэлла? Тем более, что начинают мелькать имена эллинских богов и героев…

А вот дальше мы погружаемся в историю жизни нашего учителя и параллельно-последовательно в жизнь его семьи, преимущественно его сына-подростка. И тут мы волей-неволей вникаем в целый ряд деталей и подробностей, начиная от вероятной предполагаемой болезни Колдуэлла (который подозревает, что болен раком и начинает вести себя соответствующим образом) и заканчивая … а ничем не заканчивая. Ибо мы вместе с обоими Колдуэллами катаемся на машине, ночуем (без копейки денег) в гостинице, попадаем в снегопад и не можем добраться до дома, попутно переживаем болезнь Джорджа — сам Джордж мнится этой болезнью, а сын сочувствует и тоже определённым образом ведёт себя. Попадаем в неловкую ситуацию, когда едва ли не застаём директора школы в любовной интрижке с одной из школьных родительниц и переживаем вместе с Колдуэллом-старшим по этому поводу (уволят — не уволят). Ну и так далее, пересказывать часть сюжета не имеет смысла. Отметим только высокий уровень психологизма, причём как при погружении во внутренний мир отца, так и при проникновении в глубину души подростка, да и других персонажей тоже — впрочем, это ведь Апдайк!

И понятна и так слишком прозрачная аналогия Джорджа Колдуэлла с Хироном, ибо каждый педагог и является вот таким учителем-кентавром, впихивающим и вталкивающим знания, умения и навыки в голову своих учеников, получающим от них клички и порой даже стрелы, но и любовь тоже — если ты не притворяешься учителем, а являешься им.

А маленькая лекция по естествознанию, прочитанная Колдуэллом для своих учеников, была весьма наглядной и образной, и даже ваш покорный слуга, со школьной скамьи интересующийся этими вопросами и потому знающий и представляющий себе временнЫе масштабы происхождения нашей Вселенной, рождения Солнца и планет и затем эволюции Земли — был впечатлён.

Хорошая книга. Браво Апдайк!

Гоголь жил, Гоголь жив, Гоголь будет жить!

Конечно, есть большой соблазн написать отзыв на каждую повесть этого сборника-цикла. Однако можно легко попасть в ловушку, когда у тебя закончились эпитеты, пригодные для характеристики твоего отношения к творчеству Гоголя вообще и конкретно к этому сборнику в частности. И потому — будем вкушать «винегрет» целиком, а не выбирать отдельные ингредиенты.

Вот кажется, что все повести этого сборника имеют один общий подход — все они городские и большей частью бытовые. Хотя не без присутствия мистики в некоторых — тут, наверное, уместно попробовать сформулировать определение жанра — мистический реализм, мне кажется, будет в самую точку. По крайней мере реализма у Гоголя точно хватает и даже с запасом будет.

Однако, при этом общем подходе каждая повесть нацелена на своё — либо на качество и свойство натуры героев, либо на ситуацию и поведение персонажей — в любом случае в центре всегда человек.

В «Коляске» это сатира в адрес болтуна и хвастуна, который под воздействием винных паров рисует радужные картины, которые на поверку оказываются мыльными пузырями — понты не прошли.

«Нос» великолепным образом сатирически изображает городское чиновничество — помните, когда Ковалёв видит на улицах города свой нос, притворяющийся большим чиновником и Гоголь подпускает шпильку, говоря, что порой некоторые чиновники ничего иного из себя и не представляют, а только кажутся чиновниками.

«Портрет» показывает нам, насколько губительна бывает власть злата-серебра над душой человека, в особенности человека творческого, когда погоня за златым тельцом оборачивается потерей души. И, кстати сказать, в этой повести Гоголь как раз один из первых формулирует вот эту губительность потребительства, того, что гораздо позже другие назовут ротожопией и потреблятством.

«Шинель» — ну, тут классический вариант трагедии маленького человека, годного только для исполнения самых простых служебных функций, однако же при этом остающегося человеком и требующего к себе человеческого отношения от власть предержащих и всех прочих.

Наконец, «Записки сумасшедшего» вновь направляют нас к сатире и критике чиновничества как класса и обращают наше внимание на соображение, что не место красит человека, а человек — место. И при этом сам Гоголь уходит от возможной критики в свой адрес, как бы говоря, что это не я, автор, разношу тут чиновничество в пух и прах, а это сумасшедший персонаж повести «лепит горбатого».

И понятно, что из всего этого великолепия уже торчат уши героев и персонажей «Мёртвых душ» — Личности и Персоны времени. Которые на самом деле выросли и вылезли за пределы своего времени и стали фигурами нарицательными и вневременными, или же всевременными. Стоит только приглядеться к нашим современникам, как тут же в некоторых обнаружишь и Акакиев Акакиевичей, и Ковалёвых, и Чертокуцких, и Чартковых с Поприщиными. И порой стоит внимательно всмотреться в собственное отражение...

А ведь скоро и Новый год...

Просто для того, чтобы перебить остаточный вкус нескольких предыдущих книг и обнулить свои читательские настройки, взял на прослушку не единожды читанную (своим троим ныне уже совсем взрослым детям) сказку. И поскольку это было чтение, выполненное профессиональными актёрами в далёком 1954 году, то почувствовал себя маленьким слушателем радиотеатра — были в своё время на радио специальные передачи для маленьких радиослушателей.

Ну, а второй сказкой, которая была в этом же файле, стала ранее незнакомая «Волшебный барабан» — хотя сюжет, конечно же, знаком из других сказок.

В общем, настройки к «заводским» откатил, и можно юзать литературу дальше :-)

Умклайдет нам точно понадобится

Прямое продолжение предыдущей книги цикла. Т.е. главной героиней, вокруг которой крутится-вертится шар голубой всё действо книги, опять является Серафима, девушка красивая, богатая, незамужняя, наделённая даром стихии огня и ставшая сердечность привязанностью чародейского сыскного мага Зорина (см. книгу «Кисейная барышня»). Однако и герои первой книги, т. е. молодая, но резвая сыскная чиновница Евангелина Попова (попросту Геля), ну и маги сыскного направления Крестовский (волшебник чрезвычайной силы), Мамаев (чародеи шутят, что незваный гость хуже Мамаева) и прочие персонажи, важные и второстепенные, а также и вообще все сюжетные линии первых двух книг, здесь тоже продолжатся и разовьются. И затем отчасти совьются.

Поскольку с авторским стилем Коростышевской мы уже приязненно знакомы, то теперь просто строго и пристрастно следим, чтобы в следующих книгах всё подавалось читателю в столь же качественных юмористических иронических и непринуждённых литературных формах (а за литературным тяжеляком мы, при случае, отправимся к другим авторам). И как нам кажется, автор с этой задачей справляется самым должным образом, никаких провисаний сюжета, никакого мямленья и шамканья, всё бодро и энергично — к вящему читательскому удовольствию. Ну а раз так, то пойдём и далее по циклу...

Не копай яму другому — сам в неё попадёшь!

Какой шикарный спектакль! Я имею ввиду не сюжет, а сама постановка. При этом полагаюсь только на аудиозапись с радиоэфира, сделанную в 1949 году и лишь слегка адаптированную для радиослушателя голосом комментатора, изредка поясняющего происходящее на сцене действие. Т.е. выразительность актёрских голосов такова, что ты буквально видишь происходящее, ну а реакции зрительного зала помогают тебе представить комизм той или иной ситуации, мимику актёра и прочие театральные нюансы.

А сюжет, несмотря на всю древность (1760 год), легко вписывается хоть во времена постановки пьесы (первые послевоенные годы), хоть и в нашу современность. Ибо всегда будут старания родителей навязать своим чадам свои представления о счастье и в особенности о будущем браке, и всегда будут стремления молодых людей самостоятельно решать вопросы личного счастья. И потому неизбежно будут возникать похожие ситуации, и по-прежнему хитрецы и манипуляторы будут попадать в собственные ловушки.

Скандалы, интриги, расследования...

События повести происходят ровно в то же самое время, которое описано в оригинальной повести братьев Стругацких «Обитаемый остров». Т.е. как бы параллельно с теми, но просто центральными фигурами является не землянин Максим Каммерер (Мак Сим), а уроженец Саракша ротмистр Тоот, другие местные люди, ну и тот самый Странник, он же Рудольф Сикорски, по совместительству шеф местной имперской контрразведки, а в основном своём качестве сотрудник КомКона-2, сиречь резидент-координатор с Земли. Однако здесь вот эта его земная ипостась практически не раскрывается, зато контрразведывательная выступает вовсю.

А контрразведывать есть что — совершаются нападения на башни ПБЗ и на закрытые военные заводы и другие объекты, причём и на те, деятельность которых глубоко засекречена. Так глубоко, что некоторые аспекты этой деятельности и производства неведомы даже всесильному Страннику. И вот на этой стезе и сводит их вместе — служаку Тоота и другого служаку Странника-Сикорски. В результате этих соединений происходит целый ряд событий, остросюжетных и вполне логично встраиваемых в изначально знакомый нам мир, выстроенный братьями Стругацкими.

Ну и заодно мы немного знакомимся в голованами, не со всеми, но с одним, вполне симпатичным откусывателем голов и повелителем снов.

И насколько я понимаю, есть продолжение именно этой версии, ибо у автора фантазии на это хватило. Что ж, познакомимся. Пока полёт нормальный.

Выхода нет?

Старенькая социальная апокалиптическая фантастика. Ну как старенькая — написано всего-то в 1966 году, полвека с чуточкой прошло. Однако книга, с одной стороны, устарела просто потому, что предсказываемые автором на конец XX столетия события пошли в реальности совсем по другому сценарию. Однако, с другой стороны, актуальность романа сохраняется, потому что вообще вся проблема, обозначенная в книге, остаётся живой.

Итак, перенаселение. При этом страшно не само перенаселение всего земного шарика, а то, что люди в основном сконцентрированы в крупных городах и потому городская инфраструктура не справляется — не хватает продовольствия, воды, нет работы, с медикаментами и соответственно с заболеваемостью проблемы. Скученность создаёт эпидемии, плюс рождаются новые болезни. Преступность растёт. В общем, весь набор апокалипсиса перенаселения к нашим услугам.

Героями романа становятся нью-йоркский детектив-полицейский, а также девушка из категории «бабочек», т. е. живущая с богатенькими и властными в качестве эскортницы-любовницы. И событийной начинкой мы видим красочные (не в смысле красивые, а умело изображаемые Гаррисоном) картины городских беспорядков и бунтов, наблюдаем за бытом в перенаселённом городе.

И на фоне всего этого жизнь вот этих двух главных и плюс ещё нескольких чуть менее, чем главных, но всё-таки весьма значимых героев и персонажей — преступление и расследование убийства, совместная жизнь наших героев, выживание и ещё раз выживание.

И в конечном итоге автор подводит нас к идее контроля за рождаемостью, который сможет ограничить и упорядочить рост народонаселения, снизить нагрузку на город, на земли, на всю планету — вот тут ничего не возразишь, идея весьма актуальна и ныне.

По ровной дорожке шагают наши ножки. По камушкам, по камушкам, по кочкам, по кочкам в ямку БУХ!

Павел Корнев верен себе и своему стилю. И мы имеем дело с одним большим квестом главного героя по городам и весям нашего магического мира. А чтобы не было утомительно, один большой квест разбит на три части.

В первой из которых Филипп имеет дело с природной ведьмой, молодой и недоученной, однако азартной и вполне сексуально привлекательной.

Затем наш мастер магического ритуала имеет дело с таинственной злокозненной смертельно опасной Белой Девой, точнее с призраком оной. И с тем, кто вызвал красотку.

И наконец в третьей части Филипп вон Черен вступает в непростое дело по поимке некроманта, а вместе довольно обыденной истории вступает в схватку с могучим бесом из преисподней (правда, не князем запределья), имя которого здесь называть не след, ибо и интрига требует сохранения оного, да и истинного имени мы не узнаем.

Вся эта фантасмагория вовсе не заканчивается с окончанием книги, так что вероятнее всего следует без промедления приступить к чтению «Ритуалиста 2», дабы цепочка событий не прервалась.

_________

Нет ничего страшнее бунта обезумевшей толпы, умело подстрекаемой и целенаправленно ведомой

Прямое продолжение событий, озвученных в книге первой. Наш герой вырвался из засады и добрался-таки до города, а оттуда и до места своей службы. Однако здесь он сразу попадает в конспиративное положение и вынужден некоторое время жить под другим именем. Ибо получает спецзадание втереться в доверие к одной сверхлюбвеобильной особе, дабы раскрыть некую тайну.

И конечно же всё пошло не так, как задумывалось и наш магистр попадает из огня да в полымя, а тут ещё и восстание в городе, да и некоторые другие силы не оставляют вон Черена в покое. Благо появляется его знакомая ведьмочка, которая, с одной стороны, доставляет Филиппу новые хлопоты и трудности, но с другой, оказывается в нужном месте в нужное время и в нужном качестве.

Вся эта движуха тусует фигуры героев и персонажей туда-сюда, и для любителей и ценителей книг Павла Корнева вполне удобоваримо. По крайней мере я точно планирую продолжить чтение цикла.

Неоинфантилизм и другие новоизобретённые художественные стили

Ну да, такая забавная история. Когда тот, кто всем миром признан выдающимся художником-авангардистом, чьи «картины» выставляются в самых крупных музеях мира и нарасхват раскупаются ценителями и любителями, оказывается недобрым шутником, подложившим всем этим горе-культурологам — специалистам/любителям большую выразительную «свинью». Налицо явная насмешка умного человека над миром снобов, воображал и пижонов. «Ах, Аполлон, ах, Аполлон!» — кричат они, при этом иногда сдваивая «П» и произнося с придыханием «Апполон»...

Но тут интересен не только вот этот факт подложного авторства «шедевров», нам интересно понаблюдать за реакцией всей этой родни, слетевшейся на похороны «мастера», имея конечной целью поделить наследный пирог и отхватить себе кусок пожирнее. И когда угроза раскрытия тайны и полного обесценивания этого пирога встаёт во весь рост, тут люди начинают вести себя. Определённым образом. А когда оказывается, что финальный последний шедевр и вовсе им недоступен, то…

В общем, интриг и коллизий тут хватает. Равно как и вполне смешных моментов. С которыми актёры справились на ура! — это при том, что я слушал запись театральную, многие действия на сцене никакой суфлёр для аудиоверсии спектакля не разъяснял, и приходилось полагаться на шумы и звуки.

От себя не убежишь...

В аннотации имеется фактическая , но предполагаю, что намеренная неточность. Дело в том, что события повести происходят не на Земле. И соответственно не с человечеством. Хотя население нашей планеты абсолютные гуманоиды вплоть до полного внешнего сходства с нами. Да и внутреннего тоже.

Это сходство важно прежде всего потому, что Рыбаков на примере поступков и поведения людей этого инопланетного человечества показывает нам нас самих, человечество земное и нынешнее. Находящееся как раз примерно там, где за несколько месяцев до актуального времени находились те. Которые домахались атомно-ядерными дубинами до того, что ударили ими друг по дружке и по всему своему человечеству разом, оставив в остатке от 5 миллиардов всего несколько тысяч. Да и те практически все больные, с мутациями и прочими прелестями.

А выжившие в бункерах и спецубежищах (читай — военные и властные) никак не могут угомониться и в страстной жажде жить самим планируют продолжить — ибо такова их суть, их сущность. И не случайно в повести появляются примерно такие строки — нельзя изменить мир и самих себя просто переселившись на несколько десятков, сотен и даже тысяч километров. И даже если вы найдёте новое место для своего рая, вы всё равно притащите в этот рай самих себя, таких, какие вы есть.

Вот и мы сейчас стоим на пороге либо судного дня, либо первого дня спасения… Что почти одно и то же… И хотя повесть написана ещё в середине 80-х, актуальность её очевидна.

Esse quam videri, или Лучше быть, чем казаться

Довольно известный спектакль на тему отношений в среде подростков, а также о воспитании и воспитателях. Ибо что там говорить, помню и сам все эти наполненные канцелярщиной и скукой пионерские сборы и зачатки бюрократии и штампа. И потому тот образ отрядного вожатого, который выведен в спектакле, конечно идеализирован. А вот образ школьной вожатой скорее всего как раз близок к тому реалу, который помню я. Хотя сам с таким казённо-бездушным отношением не сталкивался.

Конечно подросткам неинтересна скучная болтовня на тему, навязанную извне, взрослыми, выбранную ими для галочки в отчёте. Зато всегда интересно настоящее дело, особенно если тебя не поучают во время этого дела и не мытярят нравоучениями, а втягивают простыми просьбами подержим, помоги, прибей, отмерь, и рассказами о том, для чего и почему это нужно — карбюратор в машине или другая её деталь. Да и своими руками построить из досок гараж — ну круто же! Да и важен сам принцип общения вожатого со своими подопечными — не сверху вниз, не свысока, а практически на равных. Авторитет ведь у подростков завоевать непросто и удержать ещё сложнее.

В общем, спектакль интересный, и сыгран ярко и выразительно, голоса актёров точно соответствуют образам их героев и делают эти образы яркими и выразительными. И опять, в центре стоит вопрос — что важнее, быть или казаться? Который можно отнести по адресу любого персонажа...

Морские характеры и судьбы

В своём отзыве на предыдущую прочитанную книгу путевой прозы Виктора Конецкого «Морские сны» я назвал её одним из самых философских романов из всего цикла. И поторопился. Потому что вот этот сборник под общим названием «Начало конца комедии» куда как более философичен и размышлителен. Без всякой иронии и уничижения к этим словам-определениям.

При всём при том, что первые пять произведений сборника в полной мере соответствуют термину «путевая проза» и повествуют читателю о нескольких периодах чисто морской практики плавания и нескольких же эпизодах, в ходе этих рейсов наблюдаемых и записываемых в дневник. Из коего потом и родились эти строки.

И как обычно главным в этих рассказах и повестях стали не сами происшествия с людьми, а непосредственно люди — не зря в сборник вошла повесть под названием «Путевые портреты с морским пейзажем». Именно люди всегда и везде являются центром писательского внимания у Конецкого, именно их характеры и сущности, бесхитростные хитрости и изощрённые уловки и притворства, их отвага и трусость, их глупости и мудрости всегда находятся под пристальным изучающим взглядом писателя-мариниста. При этом самого себя Конецкий безусловно тоже и наблюдает, и описывает в своих книгах — и в этой тоже.

А вот во второй части сборника, в повествовании с названием «На около научной параболе» Виктор Викторович дал себе волю пофилософствовать и порассуждать. Причём на самые разные и не обязательно морские темы. Интересность и соответственно привлекательность этой половины сборника может быть разной для разных читателей. Кто-то скажет — скукотища, другой задумается, третий будет нетерпеливо пролистывать рассужденческие страницы, а четвёртый возможно вступит в спор с автором — тут уже сложно предугадать читательские реакции.

И заключающая книгу пьеса возможно тоже оставит у читателя лёгкое недоумение-вопрос — что это было? А просто было у автора настроение и ощущение, что пора заканчивать с морями-океанами и оседать на суше. Было н а с т р о е н и е.

Ну, из цикла осталось прочитать всего-ничего — книгу «Последний рейс». И мой поклон автору будет закончен.

Хотя... никогда не говори никогда.

Огни большого города

Насколько эта книга неоднозначна, настолько же и неординарна. Неоднозначна прежде всего потому, что главная героиня романа из-за своей сексуальной раскрепощённости и безбашенной разгульности вызывает в качестве первой эмоциональной реакции читателя скорее отторжение, нежели сочувствие. Ну а как можно ещё отнестись к молодой (18-летней) девушке, которая практически еженощно напивается до положения риз и при этом может за этот же вечер-ночь поменять несколько партнёров, не слишком при этом требовательно выбирая для этого подходящие места — секс в её пересказе мог совершаться где угодно, от гостиничного номера до заднего сиденья в авто и даже в подворотне. Конечно же никакого другого эпитета, кроме короткого и точного «шлюха» на ум не приходит.

Но однако этот первый напор читателю просто следует перетерпеть и принять нашу героиню такой, какая она есть, не слишком пытаясь подбирать эпитеты для неё самой и для её поведения. Тем более, что дальше пошла другая жара и наша героиня вынуждена была сначала поменять место жительства (гуд бай, Нью-Йорк!), а потом и просто переключиться на другой образ жизни — началась война и девушка решает, что в то время, когда все те парни, с которыми она успела переспать, и все те, кто ещё только мог бы стать её партнёром на ночь или на несколько часов — все они воюют и рискуют быть убитыми, и она не может вести разгульный образ жизни и на это время даёт что-то типа обета целибата. Сильно? Безусловно.

И даже когда по окончании войны наша героиня возвращается в Город большого яблока и отчасти повторяет свой довоенный жизненный путь, ты всё равно уже отбрасываешь в сторону все эти её сексуальные привычки и навыки — если это никому не вредит, то это её жизнь и её дело. Её тело и её дело, как им распоряжаться. Тем более, что некоторых принципов она всё-таки придерживается (например, не вступать в связь с женатыми). Да и вообще, ты уже видишь не просто распущенную американку, какой она тебе казалась в первом приближении, а женщину вот с такой необычной судьбой.

Ну, а финальная часть романа объясняет эпистолярную форму этой книги и всё расставляет на свои места — каждый имеет право на ошибки, на понимание и на прощение. И на любовь, конечно же, тоже.

Военно-морские байки

Пробовали ли вы когда-нибудь читать сборник анекдотов? Помнится было такое время, когда анекдотические сборники буквально наводнили книжные прилавки. Да и по сей день их можно ещё встретить в самых разных книжных местах, в том числе в библиотеках.

Так вот, анекдоты — штука конечно весёлая и порой уморительная. Уморительный юмор. Однако всё хорошо в меру и чтение анекдотов подряд может превратиться из весёлого удовольствия в тягомотный процесс пролистывания и редкого всхохатывания, при этом некоторые всхохатывания порой напоминают судорожные встряски уморенного организма. Что называется, глаз замылился, это всё равно что пойти в Эрмитаж на целый день и ходить без устали (ха-ха, так мы вам и поверили, что без устали!) по его залам и переходам.

Слава богу, с книгой Покровского до такого состояния организм читающего не дошёл. Однако к концу всей этой военно-морской истории (историй) улыбка практически исчезла с лица, и я ловил себя на том, что то и дело поглядывал на счётчик времени в плеере (ибо слушал аудиоверсию книги) — как сказали бы те же самые подводники, крен (или дифферент) дошёл до критических значений.

Наверное в случае с нашей книгой следует поступать так же, как мы поступаем и с анекдотами — читать лучше дозировано, без спешки, не заподряд. А то и перемежая военно-морские «подвиги» другими книгами.

Ну, а по поводу содержания, то как известно (обращаясь опять-таки к теме анекдотов), существует целый отдельный цикл военных баек, анекдотов и всякого прочего военно-специфического. И те же писатели-маринисты не пренебрегали случаем рассказать своим читателям всякие смешные морские случаи и истории (В.В. Конецкий вам в помощь). Так что про то, как матрос-первогодок получал в руки рашпиль с заданием наточить якорь и доложить об исполнении — известно всем и каждому.

Жизнь как она есть, не по лозунгам и без пафоса

Героинями этого сборника рассказов стали несколько московских девочек. Которые по мере перехода от рассказа к рассказу взрослели и развивались. Сначала мы знакомимся с ними, когда они учатся ещё в третьем классе и вступают в пионеры, и тут Улицкая сразу создаёт ситуацию их первой пионерской активности и того, что из этого вышло. Первый опыт понимания того, что в реальной жизни всё совсем не так, как об этом говорится на школьных уроках и пионерских сборах. И дальше от рассказа к рассказу мы вместе с девочками проживаем разные эпизоды их маленьких, но всамделишных жизней — узнаём, каково это быть евреями (а на дворе как раз 1952 год и еврейский вопрос стоит ух как остро!), сходим на день рождения одноклассницы и вовсю поиграем во взрослые игры с самыми взрослыми последствиями для одной из них, познаем непростой опыт общения двух сестёр-двойняшек, а потом переживём состояние первой любви (к учительнице) и узнаем, что можно принести в жертву этой первой настоящей любви…

Рассказы небольшие, их всего-то шесть, да и книжка совсем маленькая, немногим более 4 часов аудиозаписи, а вот поди ты, зацепила и не отпускает уже несколько дней. И впечатление не размывается другими более поздними книгами...

Где-то в окрестностях Голубой Змеи...

Когда-то, уже довольно давно, пришла в голову идея прочитать книги из миров братьев Стругацких. Коих, сами понимаете, набирается довольно большое количество. Список такого рода книг взял на Фантлабе и электронную библиотечку из того, что нашёл на просторах интернета, создал. А потом всё это дело легло в долгий ящик. Лет этак на 7-8 примерно. А вот теперь наверное пришла пора выполнить задуманное и макнуться в знакомые имена и фамилии героев, оказаться на стругацких планетах и мирах и пройти по ним тропой войны или мира.

Эта повесть стала первой в таком смысле. И мы попадаем в мир Саракша, того самого, где чуть позже «веселились и развлекались» некто Максим Каммерер и Рудольф Сикорски. Судя по некоторым деталям, события нашей повести происходят незадолго до их появления на планете, ибо нет ещё так называемых башен ПБЗ и нет вот этого масштабного излучения на население Империи. Зато есть восстание Хонти и других республик Империи, и развал этой когда-то единой и могучей державы, и боевые походы бывшего студента, а ныне сначала кандидата, а затем и реального бойца имперской гвардии Чачу. Ну и тем, кто читал исходные книги Стругацких о Саракше, будут известные и понятные места и люди, будут Белые Субмарины и Крепость, выродки и Голубая Змея, будут Неизвестные Отцы и весь прочий антураж.

Сама суть идей Стругацких в этой повести немного проглядывает сквозь стремительную вязь приключений ротмистра Чачу. И разочарования от этого опыта возвращения туда, где тебе однажды было хорошо и интересно, у меня не наступило. А значит мой литературный квест по мирам братьев Стругацких будет продолжен.

Кучно пошли!

Тот, кто хотя бы раз бывал в положении члена какого-либо жюри и вынужден был ставить какую-либо оценку, практически наверняка сталкивался с ситуацией, что предлагаемого диапазона не хватает и приходится переходить к половинкам и плюсикам с минусами. Но бывает и так, что при пятибалльной системе ты уже выставил пятёрку, а потом вдруг появляется что-то, что внутренний твой экзаменатор оценивает ещё выше, и ты попадаешь в ситуацию, что нужно ставить либо пять с плюсом, либо шесть — хорошо членам жюри телешоу «Три аккорда», у них для таких случаев припасён джокер, но у тебя-то такого джокера нет и потому и рождается вот этот предваряющий прочитанную книгу экспромт и вот этот многозначительный заголовок. Ибо предыдущая книга цикла Аква как раз и получила у тебя высшую пятизвёздочную оценку, но книга следующая — вот эта самая — оставила после се6я более сильные впечатления…

Мы имеем томик, написанный тремя разными авторами. И соответственно три разные повести. Однако выстроенные последовательно, эти повести дают цельную единую картину событий на Акве, событий неординарных и заметных. Однако же яркие и неординарные эти события не являются масштабными всепланетными, но просто касаются небольшого и довольно ограниченного круга людей, причастных, так сказать.

В первой повести Майк Гелприн по сути создаёт саму ситуацию появления на свет необычных братьев и сестёр. Поскольку появляются они на маленьком острове, расположенном вблизи Барьера, то рождаются с необычными способностями и развиваются совсем с другими темпами, нежели развиваются обычные младенцы. А наши двойни и тройни всё начинают делать намного раньше, а кроме того имеют странные взаимные связи друг с другом понемногу всё это дело набухает разными происшествиями в их жизнях. И когда затем они по воле своего отца опадают в большой мир, то мы перестаём следить за судьбами всех гешвистер (так назвали бы немцы этих родственников) и наблюдаем уже последовательно за судьбами некоторых их пар и троен.

Соответственно в повести второй мы вместе с разнополой парой близнецов покрутимся-повертимся в горниле жизни в одном из кланов Севера и побываем в качестве преследуемых и успешных, влиятельных и гонимых, нелюбимых и любящих — в общем, ярких событий вполне хватит на то, чтобы с нетерпением перейти к повести третьей.

Которая как раз оставила после себя самые сильные впечатления. Однако здесь мы встретимся не только с другой разнополой парой близняшек, но и с другой островитянкой, также попавшей в не самую приятную жизненную ситуацию брака по расчёту. И все эти наши ребята попадают в местный не самый простой ВУЗ, где затем и происходят с ними самими и с многими их окружающими людьми происшествия и приключения странные и страшные, загадочные и необычные. В этой повести количество тайн и загадок будет с лихвой, причём некоторые из них даже детективного свойства и читателю есть где разгуляться в своих гипотезах и предположениях.

Как итог: книга читается, как принято говорить, на одном дыхании и не отпускает от себя начиная с первых страниц и заканчивая финальной точкой. А оценка — ну, либо пять с плюсом, либо джокер.

Сгинь-пропади, нечистая сила!

Прочитанная недавно первая книга цикла оставила после себя не только приятные впечатления, но желание продолжить знакомство в творчеством Татьяны Коростышевской и конечно же с героями этого цикла магами и розыскниками Берендийского сыска. Однако во второй книге главной героиней становится не полюбившаяся читателю молодая чиновница от сыска Евангелина Попова, а наследница богатея-купца Серафима. Однако из наших старых знакомцев здесь является во всей своей магической и сыщицкой красе Зорин, тоже блиставший в книге первой.

Ну, а приключенческим содержанием стала борьба со старинным демоном, жирующим в этом курортном местечке. И наша кисейная барышня Серафима оказывается в самом центре всей этой демонологической операции. А Зорин — Зорин конечно же тоже тут как тут, суетится и мешает Серафиме как следует заняться расследованием таинственных происшествий на этом курортном острове, хотя, надо отдать ему должное, частенько оказывается рядом весьма вовремя, чтобы вытащить нашу своенравную красотку из демонических ловушек.

В общем, в отсутствии острых событий эту книгу не упрекнёшь. А авторская манера Коростышевской остаётся по-прежнему оригинальной и не отягощающей нашего брата-читателя. И что самое главное, желание продолжить чтение цикла сохраняется.

Меняется мир, но люди те же самые… почти...

Своеобразная ода Невскому проспекту от Николая Гоголя. Ибо начинается вся эта история двух молодых повес именно с воспевания этой центральной коммуникационной артерии города. Конечно воспевание это весьма специфическое и своеобразное, однако же ведь такое внимание этой улице города чем-то да вызвано. Наверное отчасти тем, что это центральная заглавная улица города столичного, а значит этот проспект является символическим центром всей огромной страны, Российской Империи — так, как сейчас мы считаем таким условным центром Красную площадь в Москве.

Ну и конечно же в центре внимания автора становятся нравы. И на примере двух молодых людей с их страстью поволочиться за хорошенькой молодой женщиной в надежде иметь какие-то перспективы на развитие отношений мы получаем два разных варианта. Один романтико-драматический с трагическим финалом, а другой романтико-приключенческий с финалом скорее ироническим и фарсовым. И вот вам два разных человечка примерно одного возраста, но совершенно разные по своим психологическим конструкциям. Один — романтик и трагик, доведший свою жизнь до самого крайнего финала, а другой легковесный циник, который даже нанесённое ему унижение в конечном итоге стерпел — вытерся да и пошёл жить дальше. И кстати, по поводу вот этого самого поручика Пирогова — ведь схлопотал-то он вполне заслуженно, а то что это за манера при муже страстно пожимать ручки да всячески склонять молодую даму к связи и супружеской измене!

А Невский проспект по-прежнему живёт и шумит, и рокочет теперь уже не колёсами пролёток и карет, а моторами бензиновых монстров. И точно также снуют туда-сюда толпы уже современных Пискарёвых и Пироговых, в других званиях и одёжках, но не исключено, что ровно с такими же целями… Меняется мир, но люди те же самые… почти...

Строили мы строили

У одной из лучших и любимых группы Pink Floyd в альбоме «The Wall» есть классная культовая песня «Another Brick in the Wall», наверняка знакомая практически любому взрослому человеку. И вот эта книга Оноре Бальзака по моим ощущениям стала ещё одним кирпичом в стене.

Раскрываю метафору: обращаясь к братьям Стругацких и их роману «Град обреченный», мы можем себе представить, что человечество непрерывно без отпусков и выходных строит храм культуры. При этом вклад каждого участвующего свой собственный, и размер его как раз у каждого свой — кто-то песчинку кладёт, кто-то крупинку добавляет, но есть и такие, кто встраивает в стену здания целый прочный кирпич. И монументальные литературные фигуры, к коим несомненно принадлежит и Бальзак, как раз и вкладывают в строительство этого храма наиболее весомые и прочные фрагменты. Вот и эта на первый взгляд несерьёзная и буквально «озорная» книга тоже стала частью одной из стен нашего общего здания.

Любители и ценители средневековой литературы встретят на этих страницах великолепную стилизацию, стилизацию как стиля, так и тем, и конечно же структуры повествования — финальное обязательное моралите-назидание будет в конце каждого рассказа. И содержанием рассказов станут придуманные и непридуманные происшествия и события в жизнях тех или иных людей из тех самых средневековых времён. События у кого-то трагические, а у кого-то любовно-приключенческие, драматические и смешные, нелепые и в самом деле озорные уже без всяких кавычек.

А поскольку объём книги небольшой, то рассказы эти вполне могут заполнить какую-нибудь невольную лакуну в вашем читательском марафоне.

Эта территория зовётся акватория…

Это, пожалуй, самый философский роман из всего цикла. Не то, чтобы в этой книге не было описаний событий-происшествий, и не сказать, что в ней отсутствуют красочные описания морей-океанов или портов заходов, да и морскому быту в ней уделено достаточно внимания. А также мы здесь встретим строки и целые страницы, и даже главы каких-то воспоминаний о предыдущих событиях жизни автора. Однако всё-таки ВикВик достаточно много размышляет по самым разным поводам и ситуациям.

При этом размышления и философствования Конецкого не только и даже не столько завязаны исключительно на морскую тему — здесь мы встретим мысли автора и по другим поводам и случаям, причём довольно непростым и неординарным. И нельзя упрекнуть автора в каком-то заигрывании с читателем или в его «выпячивании собственной умности и глубокости». Я бы скорее предположил, что автор стремится поделиться с читателем той внутренней стороной длительных морских рейсов, а также попутно подтягивает нас к той более высокой планке, до которой дотянулся он сам.

Но любители чисто мореманской маринистики тоже найдут в этой книге много интересного и даже полезного. Одни только главы с описанием спасения экипажа погибшего на рифах судна Аргус будут стоит читательского внимания.

Ну, а дальше пойдём в книгу четвёртую, в «Начало конца комедии» …

Боги любят, когда им приносят жертвы

Книга отчётливо делится на две составляющие, являющиеся двумя взглядами, причинами и условиями одних и тех же событий. Один из них принадлежит представителю полувымершего древнейшего народа тангутов, причём наш шаман не просто тангут по происхождению — он из древнего правящего тангутского рода. И потому видит во всём внешнем сплошные знаки и символы, в особенности когда с помощью разных трав и прочих снадобий вводит себя в транс и приобщается к миру духов и богов.

А другой взгляд на всё сущее и происходящее — это люди реала, русские и китайцы, японцы и прочие. И поскольку всё происходит в «интересное время», т. е. в самые последние годы века XIX — первые годы века XX, то читатель имеет возможность погрузиться в самое горнило того международного военно-политического конфликта на Дальнем Востоке и в Китае, которым отмечен этот период.

Главных героев три — уже упомянутый выше шаман, который волей своих тангутских богов и демонов следует за сотрудником одной из географических и картографических русских партий, отправленных в Манчжурию для выполнения задач, связанных со строительством КВЖД. И поскольку для выполнения своей миссии шаману требуются жертвы, приносимые им своим богам и демонам, то путь экспедиции оказывается весьма кровавым и смертоносным. И тут уже появляется представитель китайского правопорядка, и вся эта история помимо мистико-исторической становится ещё и детективно-политической, да ещё и с элементами военных приключений.

Накал страстей следует историческому ходу событий и к финалу романа все его герои и вместе с ними читатель оказываются в полузависшем состоянии — кто успеет первым к … Да-да, именно так, мы имеем в финале практически многоточие, и тут уже воля каждого придумать свой вариант финала.

Вообще при чтении складывалось полное ощущение, что книга написана русским автором, настолько в ней не чувствуется ничего переводного. Однако «на самом деле» и автор испанец, и написана на испанском и уже затем переведена — отличная работа и автора, и переводчика!

PS И на самом деле эта таинственность довольно долгое время сохранялась, пока однажды не открылись настоящая фамилия и имя автора...

– Подымите мне веки: не вижу!

– Славный был человек Хома! – сказал звонарь, когда хромой шинкарь поставил перед ним третью кружку. – Знатный был человек! А пропал ни за что.

Когда мне говорят «Вий», то я прежде всего вспоминаю отечественный фильм, который впервые посмотрел в передвижном вагон-клубе сразу после его выхода на экраны, т. е. в начале 1968 года — когда на нашу станцию, стоящую на основной магистрали ВСЖД, приехал вагон-клуб с этим фильмом, то родители взяли на просмотр и меня, 10-летнего пацана, и старшего брата. И впечатление было такой силы, что хотя эта сказочно-мистическая повесть прочитана и перечитана уже не единожды, однако же вот всё равно фильм стоит впереди, а уж затем сама литературная основа.

Пересказывать сюжет было бы самым глупым никчёмным занятием, ибо кто не читал всё равно прочтёт, а читавшие и так знают все приключения, случившиеся с семинаристом Хомой Брутом во время вакаций. Могу только сказать, что всё-таки видеоряд изрядно добавляет мощности к получаемым от этой повести впечатлениям, и что одно только чтение не столь сильно пугает читателя, сколь вот эти кадры скатывающейся по щеке покойной панночки кровавой слезы или раскинутые руки старухи-ведьмы, ловящей Хому в овечьем хлеву, да и панночки, стоящей во гробе и как тараном стучащей им в защиту бурсака от нечистой — в общем, если прочитать и посмотреть, то впечатления будут самыми полными.

Дьявол прячется в деталях...

Роман из школьного курса литературы, однако был мной прочитан впервые ещё в среднем школьном возрасте, а потом уже только выборочно то, что требовалось для школы. Т.е. перерывчик оказался лет этак с полста да с гаком. А значит пришла пора перечитать.

Слишком сильно углубляться в сюжет и в самые драматичные и трагичные эпизоды книги мы не будем, ибо об этом сказано много. Но вот при нынешнем чтении вдруг внимание зависло на описании начала похода козаков в Польшу, а конкретно на вот такой фразе:

«Дыбом стал бы ныне волос от тех страшных знаков свирепства полудикого века, которые пронесли везде запорожцы. Избитые младенцы, обрезанные груди у женщин, содранная кожа с ног по колена у выпущенных на свободу...»

И хотя Гоголь упоминает о полудиком веке, всё ж таки мы помним, что вроде как всегда наши симпатии принадлежали именно козакам, а не полякам и прочим, а тут от одной фразы образ козацкой вольницы помрачился. И ты хотя и не переходишь, подобно Андрию, на сторону поляков-католиков, однако же и «свои» тоже не слишком свои становятся, и только постоянное напоминание автора, что они идут воевать за православную веру и за поруганную честь, и за своих сотоварищей (те, кстати, были убиты не менее милосердно, однако ведь они и были не младенцами и не женщинами, а воинами…) как-то всё-таки смягчает тебя.

Впрочем, у Балашова тоже хватало описаний такого рода случаев, разве что Балашов не концентрировал внимание читателя на деталях творимого на войне. И у Сенкевича тоже кровушки хватало в его романах.

Ну, а что касается книги как книги, то Гоголь не разочаровал, и по прошествии полусотни лет этот роман по-прежнему волнует и беспокоит и заставляет думать и чувствовать.

Ладно, теперь пойдём в гости к семинаристу Хоме да к панночке...