Это поразительно, но сериал практически угробила музыка Филипа Гласса, я считаю. Степень её эмоционального воздействия настолько превышает отклик от происходящее на экране, что все сюжеты сливаются в неразличимо-меланхолическое пришептывание: всё проходит, и это пройдёт тоже. Авторам стоило бы задуматься, стоит ли использовать для обрамления своих лёгких психологических этюдов такую тяжёлую артиллерию, как Гласс. Ведь это его музыка превратила мешанину картинок «Koyaanisqatsi» в осмысленное полотно. Она способна подавить, акцентировать или интерпретировать видеоряд, но никак не может служить ненавязчивым фоном к происходящему. И это обидно, потому что задумка была хорошая — просто и бесхитростно проиллюстрировать в коротких историях такие же простые и бесхитростные, но важные идеи относительно жизни, вселенной и вообще всего. Я думаю, во всём виноват режиссёр/продюсер — он идеально воспроизвёл видеорядом сюжеты и картинки Саймона Столенхога и ни разу не попытался сделать мину Йа Тарковский (она там так и просится местами), но, собрав вместе адекватный видеоряд и адекватную игру актёров, он попытался добавить в рецепт щепотку особого скандинавского сплина (я так полагаю), и не придумал ничего лучше, как использовать меланхоличную тему Гласса. Ему стоило привлечь одного из безымянных голливудских композиторов, которые пишут незапоминающуюся фоновую музычку под Tangerine Dream, и всё бы прокатило на отлично. Но увы.

(жж 12 декабря, 2019)

Пасхалки и аллюзии в живописи и в литературном произведении играют важную роль, но вне зависимости от их дешифровки. В принципе, можно и не разбирать пасхалки и аллюзии, пропускать всё это мимо ушей/души. Они создают некий подразумеваемый, неявный, виртуальный культурный фон — который можно и не рассматривать как утилитарную составляющую, обязательную к осмыслению — он вполне играет и так, без явного разбора, придавая ощутимую глубину, словно невнятный разговор или пение за стеной, где слов не разобрать, но мелодию отчётливо слышишь. Трактовка символов, изображённых на картинах Брейгеля — очень любопытная вещь, но, даже их не зная, я часами рассматривал репродукции в журнальчиках и видел, ощущал скрытую в них глубину. Это были не просто картины быта голландских крестьян, культурный фон автора свободно проникал сквозь моё невежество и нашёптывал мне те самые «сны о чём-то большем» (с). Это, видимо, два способа восприятия искусства, первый, когда ты видишь и тебе интересно, «как птичка устроена», и второй, когда тебя устраивают неясные грёзы, которые нашёптывает ветер. Я пробовал и то, и другое, но сравнить их достоинства не получается, потому что на одном объекте они не работают одновременно. Впервые я читал «Уллиса» в журнальном издании «Иностранки», и в какой-то момент меня достало постоянно лазить в комментарии Хорунжего — я стал читать их перед текстом, затем после, а потом и вовсе перестал их читать — но волшебство невинного восприятия уже было утрачено, и отвлечься от алгебры гармонии оказалось уже невозможно. Когда я пишу свои статьи про романы РЭХ я нет-нет да и сбиваюсь на Хорунжего — и начинаю бить себя по рукам, но обычно уже слишком поздно, да и выбрасывать куски литературовидения жалко.

Питер Брейгель-старший «Фламандские пословицы» 1559, д, м, 117х163 см

Рекомендации к рассматриванию «Пословиц», например, здесь. Рекомендации к чтению «Уллиса», например, тут. Нужны ли эти рекомендации на самом деле — вопрос, который меня всё ещё занимает. Когда мы научимся клонировать сознание человека, есть смысл провести сравнительный эксперимент — если, конечно, мы сумеем как-то измерить величину эстетического наслаждения в том и другом случае.

Прочитал новость из Уханя http://meddaily.ru/article/03apr2020/ykos... (кошечки тоже болеют) и душераздирающую заметку https://www.inopressa.ru/article/03apr202... о том, как китайские учёные заражают котеков коронавирусом, чтобы посмотреть, что из этого выйдет (нет, котеки нас не заразят, они не такие), и тут же вспомнил хорошую добрую картинку Вальтера Молино. На ней изображены более правильные взаимоотношения между котеками и мерзавцами в белых халатах:

Кстати, у Молино очень интересная биография, этот добрый человек не только рисовал всякую жесть с катастрофами и падениями людей с пятого этажа — он ещё успел поработать карикатуристом в газете Национальной фашистской партии (его пригласил туда Бенито Муссолини) и нарисовать в 39-м году комикс "Вирус, волшебник мёртвого леса". Молино, судя по всему, тонко чувствовал требования текущего момента и живо откликался на все страхи и фобии, которыми болело окружающее его общество. Его рисунки похищений инопланетянами людей — это квинтэссенция палпа. Жаль, что он не иллюстрировал Хайнлайна — был бы повод написать хороший обзорчик по его творчеству. Ну да нельзя объять необъятное.

Всем хороших выходных. Не болейте.

Весна как-то не особенно задалась, пару раз сходил на почту, по дороге в книжный — вот и весь улов:

Боевик от Джеймса Уайта — я обожаю его "Космический госпиталь" (по крайней мере, первые три-четыре тома), а помимо "Госпиталя" читал только одну повестушку, которая абсолютно не запомнилась, поэтому ничего особенного не жду — но вещи Золотого Века, по крайней мере, благотворно действуют на нервную систему, а мне это крайне необходимо сейчас, когда дедлайны и форсмажоры столпились за дверью, дубасят в неё и кричат: "Выходи! Выходи! Не выйдешь — хуже будет!".

Эта книжка получилась совершенно внезапная, грех было отказываться. Маленькие, на страничку, монологи от ведущих авторов и деятелей фэндома с фотачками. Их там невероятно много, я половину из них наверняка не читал — так хотя бы в лица посмотрю :).

Очередное "Лезвие бритвы" — становится тревожно, когда же я буду их читать? В этом томике меня интересуют эссе о Клиффорде Саймаке, потому что перед их написанием Николай прочитал всю доступную биографическую литературу о КДС (её позорно мало, но что уж есть).Подозреваю, что более ничего на русском языке об этом авторе мы уже не увидим.

Ну и, понятно, я не могу пройти мимо книг с рисунками Олейникова и как их увижу — сразу хватаю все, до каких дотянусь.

На этот раз внезапно получилась тематическая подборка из Эдварда Лира, так что приобретение вдвойне замечательное! А какие там внутри картинки — ммм! — но я вам их на этот раз не покажу. Телефон что-то выделывается и даже обложки не способен передать адекватно.

Ну и последняя обложка — с последнего изданного романа Хайнлайна. Я уже не раз писал об этом проекте в процессе развития и выкладывал в сеть перевод одной из глав, так что снова расписывать эту историю не буду. Скажу только, что пока на мне висит второй том "Истории Будущего", я ничего другого переводить не буду, а потом видно будет. Может, кто-то уже начал, и через пару недель "Панкера" выйдет в самиздате. Вдруг. Нет, у меня энтузиазма не убавилось, но всё-таки половину сюжета в этом романе занимает Барсум, а я Берроуза терпеть не могу, мне его четверорукие гиганты и яйцекладущие Тувии — что твой Головачев, поэтому переводить я буду (когда руки дойдут) весьма неспешно.

Внезапно махнул на всё рукой и всю ночь дочитывал "Институт" Стивена Кинга. Сидел на лестничной площадке, курил запрещённые сигареты и, одним словом, давно уже не испытывал такого бессовестного и безответственного удовольствия. Потому что при выборе чтения, помимо поиска умных и сложносочинённых книг, я никогда не пренебрегаю инстинктивными (и почти безнадёжными) попытками обращения времени вспять и возвращения к читательской невинности, когда все образы казались яркими, краски сочными, а промежутки между строчек до краёв заполняло моё собственное воображение. Слава богу, дедушко Кинг всё ещё умеет играть в эти игры, и я говорю ему: спасибо, хорошо, сэй Кинг.

P.S. Это не настолько глубоко, как "Дьюма-Ки" (по-моему последнее, на что я писал отзыв), скорее, ближе к простеньким "Регуляторам", которые я тоже почему-то люблю. Я не буду перечислять достоинства романа — они все возникают на стыке читателя с писателем в результате срабатывания триггер-образов, помещённых в текст, для кого-то они есть, для кого-то их не существует. Кинг для этого зачерпнул кое-что прямиком из 70-х, возможно, благодаря этому у нас и возникли резонансы в нужных точках. Недостатки "Института" тоже нет нужды перечислять — они все очевидны, поэтому при чтении нужно слегка прищуривать глаз, чтобы не портить себе удовольствия.