Аркадий и Борис Стругацкие «Сказка о Тройке — 1»

Феномен Стугацких, как писателей, заключается в том, что они способны написать буквально все. В том числе и учебник-пособие для чиновников. «Сказка о тройке» есть не что иное, как руководство по чиновничьему ремеслу, написанное сухим казенным языком протокола, с неизменными стилистическими и сюжетными (ситуационными) примерами.

Видимо по этой причине книга и была недоступна читателям 20 лет, в течение которых подросла целая плеяда партийных и номенклатурных специалистов изучавших тонкости бюрократического мастерства по пособию Братьев Стругацких.

Я читал «Сказку о тройке» в 1989 году в журнале «Смена» в возрасте 20и лет. Помню, очень сильно смеялся.

Перечитав сегодня, я не смеялся вообще.

Читать книгу обязательно нужно в молодости, пока жизнь не сведет вас с Лавром Федотовичем, Хлебовводовым и Фарфуркисом.

В учебнике приведены конкретные решения ситуационных задач.

Ни чего общего с веселой книгой «Понедельник начинается в субботу», кроме нескольких главных героев, в «Сказка о Тройке» нет. И не ищите.

Грррм.

Читал «Сказку» лет 45 назад когда перепечатывал её себе на работе, пока начальник был в командировке, заодно и печатать поднаучился. После блестящего и лёгкого «Понедельника» она кажется очень тяжеловесной, хотя в ней хватает и остроумных и верных моментов. «Читатель поэзии» очень хорош, вспоминается сказка роботов у Лема где поэты падают из окон на мостовую, устланную гениальными стихами, которые некому читать. Пришелец Констатнин опять же, чёрный ящик, Лавр Федтович, смотрящий как орёл на солнце. Конечно, это не фельетон, хотя в некотором смысле любые публицистические строки можно так рассматривать, поскольку их цель — привлечь внимание к проблеме. Фельетоны у нас теперь не работают, потому что власть слаба против капитала, другое дело, если бы было мощное профсоюзное движение или «власть» СМИ была более авторитетной, тогда эта форма так или иначе действовала бы.

Хочется спросить, как автор недавнего отзыва Barrell представляет себе реакцию прогрессивной общественности в СССР 70-х годов на сокращённую журнальную публикацию диссидентского толка (в книгу вещь попала только в России 92 года). Если бы какие-то комиссии о подкомиссии могли хоть как-то влиять на развал или неразвал науки в государстве, цены бы им не было. Наука, как и всё государство, развалилось по внутренним причинам, первым серьёзным симптомом была проигранная лунная гонка — не нашлось поддержанного властью лидера, способного объединить лоббируемые разными деятелями организации для решения государственной задачи, и в итоге последователи Сергея Павловича проиграли его предшественнику В. ф. Брауну, у которого всё это получилось. Он и со спутником и первым человеком их бы обошёл, но США не доверяли немцу, пока успехи СССР не заставили их пойти к нему на поклон. Ни и экономическое соревнование с капитализмом безнадёжно проигрывалось, такова быль, а с сказках одни только намёки. «Сказка» интересна как документ эпохи, отражающий те же проблемы, чти и Понедельник и Улитка под немного другим углом, у авторов, похоже, остался недорассказанный материал и запал для этого.

Конечно, читается тяжелее, чем «Понедельник...», но пока бюрократия бессмертна — книга будет жить и пользоваться заслуженным успехом. Хорошая сатира жива и жить будет.

После «Понедельника...» — неинтересно. Через несколько лет после первого прочтения, честно осилила еще раз, и осталась при своем мнение. :frown:

Это произведение своего времени. Является продолжением «Понедельник начинается в субботу», но не такое легкое и простое, как первая книга. Сатира одним словом, она обычно ограничена во временных рамках...

Одно дело — всякие прутоны там гонять с электронами или, скажем, лекции почитывать, а другое дело — науку двигать и вообще осуществлять руководство.

Люди, «науку двигающие» как правило в «осуществлении руководства» сведущи не особо. Есть, конечно, отдельно одаренные личности, но они, как исключение, лишь подтверждают общее правило. Поэтому при любом мало-мальском научном учреждении существуют различные управляющие структуры: комиссии, подкомиссии и прочие директораты. Хорошо, если всё это работает слаженно и не мешает одно другому. Хуже, если управленческо-бюрократический аппарат становится аналогом якоря, из всех своих сил тормозящего научно-исследовательское судно на его и так сложном и тернистом пути. Люди (и прочие сущности), стоявшие у истоков создания НИИЧАВО, прозорливо устроили его так, что Наука и Научный Поиск были поставлены в его стенах на первое место, именно они имели непререкаемый приоритет в системе институтских ценностей. Это было абсолютно правильно, это было хорошо... Вот только жаль, что этот принцип так и не распространился за стены сего уважаемого учреждения.

Однажды случилось так, что в чудно-сказочный город Китежград, в который, согласно легендам, сам Годзилла захаживал, из не менее чудного города Соловца пожаловали четверо сотрудников знаменитого на всю страну и её окрестности НИИЧАВО. Это были Витька Корнеев, Эдик Амперян, Роман Ойра-Ойра и Саша Привалов собственной персоной. Приехали все они в разное время и с разными целями, но вот как-то так получилось, что свела их судьба вместе. Может быть, конечно, это была и не совсем судьба — здесь угадать сложно, но вот причина того, что приехавший сюда два месяца назад Привалов и появившийся только что Амперян встретились вырисовывалась однозначно — это ТПРУНЯ (а иначе Тройка По Распределению и Учету Необъяснимых Явлений, хотя многие считают, что Тройка По Рационализации и Утилизации тех же Необъяснимых Явлений). Отдельно наивные личности, считают, что ТПРУНЯ — это что-то вроде комиссии, выдающей экспонаты из Колонии необъяснимых явлений. И лишь пообщавшиеся с представителями Тройки поближе оказываются приобщенными к истине, следуя которой ТПРУНЯ — «есть административный орган, неукоснительно и неослабно выполняющий свои функции и никогда не подменяющий собою других административных органов». При этом «рационализация — это такая поганая дрянь когда необъясненное возвышается или низводится авторитетными болванами до уровня повседневщины», а «утилизация — есть признание или категорическое непризнание за рационализированным явлением права на существование в нашем бренном мире». Вот с таким вот жестоким и неумолимым чудовищем, с которым и рядом не стояли всякие разные Гидры, Змеи Горынычи и прочие Медузы Горгоны, и предстоит лоб в лоб сойтись четверым друзьям-сослуживцам.

Эта повесть была написана Стругацкими всего лишь через два года после выхода в свет «Понедельника», но, читая её, создается такое впечатление, что между ними пролегла бездна, в которую периодически, во время написания «Сказки», заглядывали авторы. Герои. вроде бы, те же, и мир, вроде бы, тот же, но кажется, что на этот раз авторам дали посмотреть на него через зеркало кривды, которое превратило всё то хорошее, доброе, оптимистичное и удивительное, что было в первой части в их прямые противоположности во второй. Я прекрасно понимаю, что «Сказка» является сатирой на советскую бюрократическую систему и аппарат власти ( «Нельзя ждать милостей от природы и бюрократии» ), но ведь и в «Понедельнике» тоже была сатира, так почему же там она была яркой веселой и искрометной, а здесь по тексту разливаются прям реки желчи и сарказма? Неужели другого метода на тот период (а чем он так кардинально отличался от того, что был двумя годами ранее?) не существовало? Почему же две части одного цикла стали как инь и янь, прямыми взаимодополняющими противоположностями друг друга? Я так жаждал вновь окунуться в ту непередаваемую атмосферу, которую так мастерски создали соавторы в первой части, а получил вместо этого бочку уксуса. Окунулся...

Но даже при всей моей антипатии, которую вызвал этот текст, нельзя не признать, что написан он мастерски. Каждое заседание Тройки — это отдельный маленький шедевр абсурда и гротеска. Если забыть о тех тоннах желчи, которые изливают авторы, то речи входящих в её состав членов, а так же ответные речи представителей НИИЧАВО и рассматриваемых на заседаниях «дел» просто поражают своей образностью и фантасмагоричностью. Цитируя одного из героев, при знакомстве со сценой первого заседания Тройки «наука в моём лице потеряла дар речи». Не менее впечатляют фигуры членов Тройки: персонификация бюрократизма — председатель Лавр Федотович Вунюков, готовый бросаться на всех и вся истерик Рудольф Архипович Хлебовводов, никогда и никем не называемый по имени-отчеству законовед Фарфуркис, вечно спящий безымянный полковник мотокавалерии и научный консультант по всяческим вопросам Амвросий Амбруазович Выбегалло. Так же нельзя не отметить ещё одного персонажа — вечно оказывающегося крайним коменданта Колонии необъяснимых явлений Зубо. Такой галереи выдающихся бездарностей позавидует любое современное госучреждение, хотя, судя по личным впечатлениям от общения с государственными структурами, они находятся на правильном пути и явно стараются всеми силами достичь образцового уровня представителей Тройки. Кроме этих безусловно ярчайших типажей в повести наличиствуют и другие, не менее удивительные герои несколько иного сорта. Один из них Клоп Говорун — фигура противоречивая и вообще загадочная, то его пугают заточением в спичечный коробок и раздавливанием пальцем, то с помощью микронасадки его снимает фотограф, то он, сидя в кафе, стучит по столу, то помогает выволакивать из бассейна спрута Спиридона. Возникает законый вопрос: какого размера этот Клоп? Другой, уже упомянутый мной спрут Спиридон, относящийся к глубоководным разумным головоногим моллюскам. Сцена чтения Сашей выдержек из старинных восточных хроник этому персонажу вообще выпадает из сюжета повести. Зачем авторы поместили её?

Итог: как жаль, что авторы не применили к себе описанную ими же методику позитивной реморализации, но «в нашем реальном мире вероятность счастливого случая всегда была и остается значительно меньше вероятности любого другого». Жаль, что им не захотелось привнести в «Сказку» атмосферу «Понедельника», жаль, жаль... Я ничуть не жалею лишь о том, что так долго откладывал своё знакомство с этой повестью. Рекомендовать её не буду. Тем, кто как и я, дорожит чудесной атмосферой «Понедельника» читать продолжение просто не стоит.

По идее сатира на бюрократическую машину должна быть не только злобная, но еще и смешная.

В «Сказке о тройке» кроме гражданина Эдельвейса, который по национальности «белорус» я ничего такого не увидел.

Напротив — все происходящее в повести как то уж очень суетливо, нудно, мутно и противно.

Хотя рассуждения клопа о людях и насекомых, и истории о кальмарах мне очень понравились.

ЧИТАТЬ? НЕ уверен.

Ну только, ИМХО, как дань памяти классикам отечественной фантастики, для расширения кругозора или по причине ностальгии.

Читал ещё юношей в журнале «СМЕНА». Таких авторов, как Стругацкие, в то время не прочитать в общедоступном журнале было просто преступлением. Чтение с промежутками в месяц имело свою специфику. Такие журнальные публикации почти всегда шли в сокращённом варианте и поэтому на рваность сюжета не очень обращали внимание. В итоге запомнилась только забавная фамилия «Найсморк»…

А сегодня, прочитав фактически заново, получил странные ощущения. Был такой газетный жанр при советской власти: фельетон. Короткая сатирическая заметка о недостатках и с призывом об обязательном (!) устранении этих недостатков. Через некоторое время эта газета выпускала статью о последствиях фельетона. Тридцать лет уже, как фельетон приказал долго жить, не выжил он при капитализме, не нужен никому.

Вот и «Сказка…» — большущий фельетон. Почему, ИМХО, именно фельетон? Да потому что… Хотя они, Великие, что хотят, то и пишут. Совершенно понятно, какие пороки и недостатки советской системы Стругацкие обличают, вскрывают и критикуют. Да только никакой ответной реакции прогрессивной общественности на «Сказку…» не случилось. Похихикали – на том и всё (и под хихиканье просрали страну). А больше в этом тексте и нет ничего.

Нет, есть страшное последствие: во времена написания «Сказки…» советская наука, вопреки «Тройкам» (а может благодаря?) была одной из самых прогрессивных на планете, а та самая «молодая подкомиссия», светлая надежда на борьбу с бюрократами от науки, развалила напрочь за тридцать лет всю отечественную науку.

И это уже никакая не сказка.

Занудно, не особо смешно и малоинтересно.

Скучно, мрачно, кисло... Возможно, для своего времени интересно, но сейчас не воспринимается. Хотя и хорошо написано.

Наверное, чтобы было смешно и интересно — нужно было жить в то время. А так — скука.

Читал ещё «самиздатовскую» ксерокопию, дали только на одну ночь. Или я, доцент «тупой», или «...король-то голый». Смешно, но не более того. :lol: довольно-таки «мутно».