облако тэгов
Но в жизни нынче всюду чудеса!
Как знать, а вдруг, еще при нашем веке,
Откроются такие вот аптеки?
(с) Эдуард Асадов
Довольно странно начинать еду с десерта, но вот так вышло. А «Любовник» — это именно рассказ десерт. Что-то легкое, сладкое, не слишком серьезное, красивый бантик для обеда. От дессерта нет смысла требовать какой-то вкусовой феерии. Но тем не менее, без него точно было бы... несколько скучно. :-) Автор с приготовлением своего блюда справился хорошо. В небольшом рассказе оказались ловко переплетены две сюжетные линии, небольшая мораль, мягкая ирония, и, что немаловажно, всё это изложено довольно бойко и местами даже довольно изобретательно. Я не без удовольствия следил за тем, как автор от души рисует кремовые розочки на фармакологической номенклатуре. Но чего это я всё о хорошем и хорошем? Перед тем, как подать блюдо, наш кулинар придумывает, как его представить. И зачем-то называет его «Любовник». Имя броское, претенциозное, но совершенно не оправданное ни формой, ни содержанием. Совсем не тот ассоциативный ряд, и сразу совсем другое отношение к тексту. Терминологический вопрос, вообще, в этом рассказе стоит очень остро. Для того, чтобы обозначить новую медицинскую профессию, которая пытается лечить любовную лихоманку, автор решил использовать греческий корень «сторге» («сторгэ» у автора), не знаю как остальные читатели, но встречая греческий или латинский корень, который я не помню, я всегда проверяю его по словарю. Словарь сообщает, что греческая «сторге» совсем не та любовь, о которой пишет автор. И становится как-то очень обидно (особенно грустно, что один раз прозвучало и отличное слово «полиамория», из которого можно было вытянуть верный корень). Впрочем хорошо, что в итоге это оказалась не любовь к Родине. :-) Автор, ну чуточку больше внимания к словам! Они же все имеют какое-то значение. Что-то похожее произошло со словом «анамнез», неправильное слово, и медицинская метафора становится нелепицей «выдаёт затейливый рисунок, который для профана выглядит примерно как «Композиция Х» Кандинского. Ну, а для специалиста — как анамнез». Анамнез – это «воспоминания», это история жизни пациента (anamnesis vitae), история заболевания (anamnesis morbi), а из текста процедура «сторгоскопии» — простой диагностический метод, который никакую историю рассказать не может. Не хотел лезть в медицинскую кухню, но, чувствую, не получается отмахнуться. Неправдоподобно выглядит сцена сбора anamnesis amoris (?). Представим сцену у хирурга:
— На что жалуетесь?
— Нога болит.
— Как болит?
— Сильно болит и вообще...
— Вообще крендец (голос медсестры из-за спины)
— Понятно, делаем рентген.
Вот лично я бы от такого эскулапа постарался бы как можно быстрее сбежать (ну или хотя бы упрыгать на одной ноге).
И еще один момент, который меня немного смущает в рассказе. У меня осталось ощущение, что автор не очень любит собственное творение, относится как к чему-то проходному. И вот отсюда растут какие-то небрежности, вроде по подростковому развязной речи врача описывающего дорогу к своему кабинету, «тряпки соответствуют», «штукатурка» (впрочем, вся подглавка с визитом дамы к «любовнику» мне показалась лишней, не работающей на весь рассказ, растянутая шутка, не более). Поэтому хотелось бы закончить на мажорной ноте: автор, Вы пишите хорошо, ну цените же свою работу!
PS прошу прощения, если эпиграф уполз. Не получается выравнять.