Рассказ — лауреат Всемирной премии фэнтези 1996 года. Заслуженно. На фоне других лауреатов в разные годы выглядит намного сильнее.

Углубленно-философский со срезами бытия или небытия, как кому. Первый срез -наша действительность, бытие человека , умирающего от инфаркта. Второй срез — существование после смерти на этой же планете в виде энергетической невесомой субстанции с остатками памяти, привычками и обостренными чувствами. Это то, что мы называем душой и чистилищем. Третий срез — уход в Космос как освобождение от всяких мучений, Зла, стремление к вновь обретенной любви, но уже на энергетическом уровне, называемое родством душ.

Шедевр автора!!!!

Второй раз читаю и второй раз восхищаюсь. Почитала отзывы. Они или не видят того, что вижу я, или ругают книгу за то, что меня восхищает.

Плохо прописанный мир? Я не помню ни одной книги, в которой мир был бы прописан так шикарно! Он пишет, как человек (в широком смысле слова, конечно), живущий в этом мире и пишущий для людей, живущих в этом мире. Вы же не станете требовать от книги про ВОВ, написанной человеком, жившим в те времена, многостраничных разъяснений того, как герои относятся к немцам и почему, или подробных описаний лошадей и коров. Это всем и так понятно. И ждать описания процесса изготовления самолётов вы тоже не станете. Самолёт — это самолёт, его придумали инженеры, потом его сделали на заводе, теперь он летает по небу и сбрасывает бомбы. Дракон — это дракон, его сделали на заводе, он летает по небу... Автор может и не знать, как именно делают самолёты. Но это не помешает ему писать про лётчиков и не должно вызывать возмущения читателей.

Цикличность. Это не рваный сюжет, нет. Это после локального апокалипсиса на очередном витке героиня выходит на новый. И там всё повторяется: скучное начало, которым автор решил нас не утомлять, спокойное существование, плавно перетекающее в кульминацию этого витка и очередной взрыв, обрывающий все ниточки, которые связывали героиню с этим витком, и выбрасывающий её на новый уровень.

Да, героиня — дура. Но не картонная и недорисованная. Она дура не потому, что автор плохо её написал, а потому, что он написал её хорошо. Некоторые люди — дуры. Это встречается довольно часто, чаще, чем хотелось бы. Но все её мотивации видны. Понятно, почему она поступает так, как поступает. Потому что дура, да. Но и потому, что такой персонаж в такой ситуации поступает именно так.

И вот этот секс, который весх коробит. Мол, героиня — шлюха лёгкого поведения, спит со всеми подряд. Но там же нет секса ради секса. То есть, есть, но ровно один раз. И именно этот секс не описан вообще. Героиня заходит в квартиру возлюбленного и уходит утром. Всё. Нет ни одной сцены сексуального разврата. Разврат есть, но он проявляется иначе: богатенькие эльфы развлекают себя боями без правил и киданием монет в пасть искалеченного тролля. И даже когда этому начинает предаваться главная героиня, это скорее акт саморазрушения, нежели получение наслаждения. Секс тоже есть. И есть даже персонажи, для которых описанный секс — это именно секс. Но не для главной героини. Для неё это — просчитанный магический ритуал. И относится она к этому точно так же, без всяких промежуточных этапов переходя от одного к другому. Одному из партнёров (кстати, безнадёжно в неё влюблённому, но это не важно) она даже прямо заявляет: «Это для моей курсовой».

Первый виток — не вызывающая особых эмоций смесь фентези и стимпанка. Возможно, в начале девяностых это было свежо, ново и оригинально, но сейчас это — почти мейнстрим. Давайте собирать драконов на заводе, почему нет? Идея, конечно крутая, но на ней одной не выехать. Сейчас очень много историй, которые пытаются выезжать на одной подобной идее, но не стоят даже времени, потраченного на просмотр экранизации. Да, я взялась читать эту книгу именно потому, что прочитала в аннотации: «Завод, на котором собирают драконов», — но полюбила я её потому, что книга не об этом.

От витка к витку всё нарастает. Нарастает ВСЁ. Мир становится больше (завод, маленький городок, большой город, огромный мир вокруг). Жизнь становится быстрее и насыщенней (монотонная работа и мелкие детские разборки; монотонная учёба, воровство в магазинах и подростковые разборки; увлекательная учёба, тусовки и постоянная угроза потери финансирования; непрекращающиеся тусовки, попытки удержаться и закрепиться в высшем обществе и секс ради уничтожения мира). Ставки становятся выше, а смерти в финале — масшабней и кровавее (небольшой взрыв на заводе; жертвоприношение, приковавшее внимание всего городка; массовые беспорядки и резня на улицах большого города; и, да, таки уничтожение мира). Героиня становится взрослее, её мир становится взрослее, её история становится взрослее. Нарастает градус безумия.

И по мере нарастания именно безумия, начинаешь постепенно понимать, к чему всё идёт. И это не просто «автор ведёт нас к финалу» или «автор даёт намёки». Финал не появляется, не вытекает из сюжета, не является его логическим следствием. Финал обнажается. Он всегда был здесь. Это всегда было так. Раньше мы этого не замечали. Мы думали, что читаем фантастическую книжку, про фантастический мир. Но постепенно сквозь фантастику начинает проглядывать голая, сухая и неприятная правда. Очень сильно не люблю такие концовки. Но здесь это сделано мастерски. И когда мне говорят, что изнутри сумасшествие выглядит так, я верю. Подлость концовки немного сглаживается ещё и тем, что на самом деле, нам здесь не говорят: «Алиса проснулась». Нам говорят: «Джейн вернулась в родной мир». Вы можете говорить, что все события романа были лишь бредом, Балдуин — это врач из «учереждения», который пользовался слабостью пациенток, Гвен — это девушка из соседней палаты... Но я продолжу верить, что Джейн действительно выкрали эльфы. Выкрали душу, а тело оставили в Нижнем мире. И когда Джейн будто бы вырвалсь в родной мир, она лишь пошла на очередной виток.

Почему решил прочитать: в своё время прочитал очень «продающую» рецензию (https://www.mirf.ru/book/bookreview/michael-swanwick-dancing-with-bears/) на роман в «Мире Фантастики». Сатирический взгляд на постапокалиптическую Россию глазами главного киберсказочника

В итоге: разумные киноиды, киберволки, неандертальцы, обучающий эль с нанопрограммами, калаши, генетические куртизанки, злобный ИИ...

Английский юмор, лингвистическая оценка русского языка, теремно-клюквенная Россия...

Посадник Гулагский, авантюристка Пепсиколова, баронесса Лукойл-Газпром. Кощей, Чернобог, Сварожич...

Даргер и человек-пёс Довесок прибывают в Московию во главе посольства Византии, чтобы вручить князю семёрку прекрасных дев, Византийских Жемчужин. Но всё идёт не по плану и превращается кровавую кашу, бессмысленный и беспощадный русский бунт, инициированный секс-наркотиком «Распутин».

Постапокалипсис, средневековье, хайтек и юмористическая фантастика смешались в неудобоваримую кучу.

На Западе сейчас любят говорить о культурной аппроприации. Так может и нам стоит? У нас есть Сорокин, Зотов, Пелевин, в конце концов, которые в сатирически-фантастическом ключе переосмысляют прошлое, настоящее и будущее России. И тут дело не в том, что Суэнвик может задеть чьи-то чувства, а в том, что, к сожалению, получается несмешно и поверхностно, как бы автор не пытался погрузиться в тему.

Может у меня просто читательская несовместимость с Суэнвиком. В девяностые мне не понравилась расхваленная «Дочь железного дракона», десять лет назад не смог осилить «Драконы Вавилона». Киберпанковские «Вакуумные цветы» и альтернативка «Джек/Фауст» прошли мимо меня. Теперь не знаю, стоит ли их даже включать в список к прочтению.

«Танцы с медведями» – несмешная, беззубая сатира с рыхлым сюжетом и героями-функциями.

Вторую часть дилогии читать однозначно не буду.

4(ТАК СЕБЕ)

И это я ещё балл добавил за упоминание «Generation П» в одном ряду с «И Цзин».

Рассказ о вынужденной попытке общения представителей двух разных цивилизаций. Человек-дипломат на чужой планете, старающийся выжить после разрушения инопланетного города. ИИ его костюма, обеспечивающая его выживание, и в рамках этой задачи весьма самостоятельная. И инопланетный дипломат, вынужденный воспользоваться человеческой помощью во имя важной для него цели.

Автор рисует особенности двух очень разных обществ, а потом сталкивает двух их представителей в рамках вынужденного сосуществования и попытки понять друг друга. Люди, чье общество отличается от нашего за счет ужесточившейся модели капитализма, где ценностью денег обладает новая информация, где все готовы предать друг друга ради выгоды. И инопланетная цивилизация «многоножек», чье общество построено на доверии, хотя свои тёмные страницы истории у них тоже есть.

Финал намеренно открытый, предлагающий читателю самостоятельно выбрать итог этого похода.

История интересна конструированием разных обществ и открытым финалом, проверяющим способность читателя поверить в счастливый / не счастливый (смотря для кого как) итог.

Хочу предупредить, рассказ очень плохо воспринимается на слух. Я начинал слушать заново раз пять (а у меня большой навык прослушивания аудиокниг). Рассказ ведётся от лица разных персон, и в тексте это все перемешано. Не мне судить автора, хорошо это или плохо, но лично мне не нравится предпринимать сверхусилия для понимания текста. Несмотря на то, что ксенофантастика и контакт — мои любимые темы, оценку ставлю невысокую.

Рассказ предлагает любопытную панораму мотивов:

расселение по космическим колониям-«цилиндрам» в Солнечной Системе, с упрощением социальных норм и обхождением минимумом одежды;

применение нервного синэстетика, инвертирующего ощущения;

проблема непрерывности существования при телепортации путём молекулярной сборки на другом конце путешествия: тот ли это человек, или старый «умер»? а если ещё и возможность модификации «кода» добавить?

наконец, запись, реплицирование и множественное реплицирование личности, и обретение таким путём «бессмертия».

Сейчас всеми этими ходами сложно удивить (а Контактом с абсолютно чуждой непонятной инопланетной цивилизацией и подавно), но надо сделать скидку, что произведение вышло сорок лет назад. Так что, хотя все темы подняты достаточно поверхностно (преимущественно ставятся вопросы без ответов), в совокупности читабельно и заслуживает хорошей оценки.

В 1980-х годах жанр фантастики захлестнула мощная волна киберпанка. Авторы вроде Брюса Стерлинга и Уильяма Гибсона совершили целую революцию, написав свои знаменитые хиты и перевернули представление читателей о будущем. Оказывается, оно будет вовсе не светлым и добрым, а дегуманизированным, грязным и навсегда изменит саму суть человека, который от этого увы лучше не станет.

Наряду с вышеприведенными авторами, в 1987 году опубликовал свою книгу «Вакуумные цветы» замечательный писатель Майкл Суэнвик, сделавший для киберпанка не меньше именитых коллег. Правда, следует сделать оговорку насчет «Вакуумных цветов» — это не совсем киберпанк, здесь есть многое от твердой научной фантастики и антиутопии. Но границы поджанров порой столь зыбки, что обращать на них внимание не хочется вовсе – очень уж хороша книга.

По сюжету в произведении идет охота не девушку, очнувшуюся в медблоке одного из орбитальных гетто без памяти. Классический фантастический боевик в декорациях освоенной постчеловечеством Солнечной системы. Как водится, общество разделено на множество фракций со своими ценностями и культурой. Полный набор – тут вам и хищные транснациональные корпорации, и коммунистический Народный Марс, и грязные орбитальные трущобы, где обитают люди-киборги с синтетическими личностями, которые можно «прошить» или отдать искусственному интеллекту для его нечеловеческих занятий.

Суэнвик очень красочно описывает локации, технику, культуры, но вот персонажи у него получаются плосковатыми, да и сама сюжетная линия прослеживается с трудом. С одной стороны, в тексте присутствует постоянный экшн, действие и динамика, что можно отнести к явному плюсу, но с другой за нагромождением сцен теряется общая нить.

Однако названные недочеты не влияют на в целом интересную картину будущего, которая вполне может быть – все выглядит очень правдиво. Автор убедительно показывает, что любое научное изобретение может быть повернуто человеком как во благо, так и во зло. Последнее, увы, случается чаще и в итоге люди будущего попадают в цепкий капкан технологий без шанса выбраться. Очень показательно, с какой мечтательной наивностью люди в середине 20 века рассуждали о прорывных технологиях будущего и том, как они осчастливят человечество. О мгновенном доступе ко всем библиотекам мира, произведениям искусства, о решении бытовых проблем, голода, и прочее и прочее. Стало ли человечество счастливым? Уже сейчас мы имеем широкополосный Интернет, мобильные устройства связи, карманные компьютеры, возможность контролировать свою жизнь (в пределах закона) — и что? Технические костыли не заменят разум, веселые картинки не подарят счастье. Есть над чем подумать при чтении.

Как итог, «Вакуумные цветы» очень классный роман на стыке твердой научной фантастики, антиутопии и щепотки киберпанка, поднимающий важные и правильные вопросы философского и этического толка, которые в наше время становятся все актуальнее.

Прочитанная первой, «Дочь железного дракона», увы, не стала для меня приятным пополнением домашней библиотеки, напротив, оставила крайне неприятный осадок и мысль о том, что автор, скорее всего, попросту «не мой».

Собрав, однако, волю в кулак, решил не бросать знакомство с Суэнвиком после первой книги ( тем более что оба романа, в этот раз, вышли под одной обложкой) и принялся за Драконов Вавилона, написанных спустя пятнадцать лет, после Дочери....

И вроде бы дело пошло на лад, на лицо логичная завязка со сбитым в бою драконом и знакомство с пареньком Виллом ле Феем, даже что-то похожее на историю взросления и становления героя намечается по ходу сюжета.

Но, не долго музыка играла, стоило Виллу только покинуть озлобившихся односельчан и пуститься в путь, повстречать странную дечушку Эсме и дружелюбный отряд кентавров в женском обличье, как из-за следующей страницы на читателя выскочил новый дракон, хуже того, что упал на деревню в самом начале истории.

Принял он вид.... безумно отталкивающего стиля автора.

Того самого, согласно которому мир по прежнему напоминает лоскутное одеяло сшитое вкривь и вкось, населенный мешаниной рас и существ из самой разной мифологии и обильно приправленный элементами нашего современного мира, вроде мобильных телефонов, огнестрела, компьютеров, криминальных банд, бухла и наркоты.

Не вызывало бы это такого сильного отторжения, если бы автор уделил хотя бы пару страниц раскрытию мира и его устройства.

Наш мир и этот пересекаются? Фэнтезийные обитатели воруют вещи нашей реальности и тащат их к себе? Какова вообще цель бесконечных войн и мелких дрязг аристократов и криминальных воротил этого безымянного места?

Атмосфера непрекращающегося декаданса и бессмысленности всего творящегося на страницах книги ни разу не добавляют удовольствия от прочтения.

Персонажи вяло интригуют, веселятся, трахаются и употребляют наркотики, при этом являясь картоном, для описания которого хватает пары слов: «эльфийская шлюха» «старый проныра», «надменный аристократ» и т.п.

Пытался наскрести в себе толику симпатии хоть к кому-то из героев, не получилось((

Если такова была цель Суэнвика, чтож, он справился с ней блестяще, вот только ценности такой истории я не вижу.(((

Герой, по воле волн сюжета, попадает из истории в историю не сильно-то работая лапками для принятия каких-то решений, выполняет ряд заданий и раскрывает, наконец, тайну своего происхождения.

Чему кто-то мог порадоваться, мне же было уже все равно.

Всевозможных духов, фей, нимф, русалок, домовых и прочих представителей «маленького народца» существует бесчисленное множество, истории о них интересны и увлекательны, пропитанные духом старины и национальным колоритом, в зависимости от места действия и эпохи.

И тем приятнее, когда очередной автор использует весь багаж накопленных человечеством мифов в своем произведении, причем использует не героические сказания. а какие-нибудь не сильно бросающиеся в глаза истории.

Как например известную многим привычку сказочных существ красть человеческих детей, оставляя взамен куклу или комок гряз, либо своего отпрыска.

Речь, разумеется о подменышах.

Одним из которых оказалась и главная героиня.

Необычно, интересно, сразу как-то в голове само-собой складывается предвкушение хорошей истории, с развернутым богатым миром и подробным описанием его устройства.

Но...в случае с Дочерью железного дракона приятности на этом заканчиваются.....

Если крайне рваный, неровный, старт без введения в суть происходящего, пояснения кто есть кто, что за существа окружают юную героиню, как она там оказалась и что вообще происходит, еще можно было списать на способ закрутить интригу с последующим постепенным раскрытием всех загадок, то чем дальше я углублялся в чтение этого романа, тем крепло и росло разочарование от написанного.

Ничего толком объясняться и раскрываться не будет. Не ждите.

Если коротко, с героиней Джейн случилось ЧТО-ТО и ее перенесли КУДА-ТО, абстрактный Мир Внутри Холмов, Зазеркалье...да называйте как хотите, не важно.

Концепция мироустройства и причины, происходящего нам так же не расскажут.

Например, в самом начале дети в кабальной неволе трудятся над массовым производством разумных роботов-драконов, такая вот техноересь....т.е вундервафля, пардон.

С кем воюем неизвестно, как и природа мятежного дракона за серийным номером 7332, более известного под именем Меланхтон , а так же тайной остались мотивы его поступков, все это осело в черепной коробке автора и на страницы романа не выбралось.

Печально.

Но я готов был примириться даже с такой историей, если бы дальше ждал внятный сюжет и адекватные , раскрытые персонажи

Как бы не так!

История начала вихлять и отплясывать чудные коленца, послав в далекий космос адекватность и логику раскрытия персонажей.

Чудом сбежав из адской кузницы человеческий детеныш Джейн , без всяких проблем и лишних вопросов вписывается в фэнтези социум, поступает в колледж, заводит приятелей и начинает яростно тусить, регулярно употреблять наркоту и заниматься беспорядочным сексом. Хотя, задумайтесь на секундочку, она чуть ли не единственный представитель своего вида в этом фэнтезийном зоопарке!

Ее пробуют вернуть, но как-то без особого усердия и вообще смотрят на многие ее выходки сквозь пальцы.

В принципе, это все, чем занята главная героиня на протяжении большей части романа. Ну еще подворовывает в супермаркетах.

Вереница случайных мест и персонажей в окружении которых она оказывается, фактически никуда не ведет и не развивает сюжет в направлении конкретной цели.

Дракон, бросив Джейн после первых глав, возвращается ближе к финалу и то только для того, чтобы стать ее сутенером и вписать в свои махинации....Блеск!

Аннотация к русскому изданию безбожно врет, именую роман «твердой фэнтези»...это фэнтези-бытовуха в реалиях современного западного мира.

Если кому-то нравится мешанина случайных событий, абсурд и бредовость происходящего, совершенно нехаризматичные, отталкивающие персонажи, то таким людям книга может понравится.

Я же, похоже, всего-лишь зря потратил личное время и деньги за бумажную версию этого «шедевра»....

Этот сборник Майкла Суэнвика, конечно, не так впечатляет, чем то, что было издано «Азбукой». Это немного озадачивает, ведь рассказы, его составляющие относительно свежи, написаны опытным мастером, спокойно владеющим пиром, неиссякаемой фантазией и нескончаемым потоком идей.

Проблема, быть может, заключается в том, что некоторые рассказы просто недоработаны, и поэтому смазывают впечатление, из-за этого, пропали, например, хорошие задумки «Pushkin the American», или «The She-Wolf’s Hidden Grin». Впрочем, это я зажрался, и забыл, что в титульном «The Best of Michael Swanwick» тщательно отобрано лучшее и самое колоритное, что было в творчестве этого писателя, но стоит учитывать, что ни один мастер малой формы не мог пока обойтись без провисов и слабых мест. Но от этого сборник кажется не таким монолитным.

При этом он всё равно цельный. Его объединяет сама личность Майкла Суэнвика, его фантазия, его игра с идеями и стилями, жонглирование сюрреалистическими образами. Это смешанные с легендами «The Dala Horse» и «Goblin Lake», авангардистская, типично суэнвиковская дурь «Passage of Earth» и «Of Finest Scarlet Was Her Gown», надрывная печаль «For I Have Lain Me Down on the Stone of Loneliness and I'll Not Be Back Again» и «Libertarian Russia». Да, в Суэнвике нет певучести Брэдбери, лаконичности Азимова, специфического юмора Шекли и велеречивой мягкости Саймака, но в нём есть яркая самобытность и интеллект, который делает его достойным наследником этих мастеров. Автор молодец, к сожалению, в России его не слишком оценили... Но всё ещё впереди.

Симпатичная зарисовка, с двумя лишь недостатками. Во первых, это рассказ, выдернутый из середины цикла, с не совсем ясным сеттингом и расстановкой сил. Да, мы видим ложный мир поверх настоящего, но каков настоящий? Во вторых — вновь, вновь недоведённость рассказа до конца, что у Суэнвика бывает нечасто, но всё же... Слом психики посредством заганных в мозг сквозных образом это было бы любопытной темой, чисто суэнвиковской, но тогда нужно было просто двоести дело до конца, и показать внутреннюю борьбу человека с иллюзиями. А тут... Deus ex machina. Для Суэнвика слишком просто.

Слегка сюрреалистический рассказ, в котором слой за слоями снимаются маски с окружающего мира. Но эти маски не являются ложью — они сотканы из недосказанности и полуправды, и немного пугающий и странный окружающий универсум просто получает новые оттенки смыслов, углов, значений... По своему это любопытно, тем более, что девочки-близняшки-клоны и сами представляют из себя такие «луковицы», в которых создатели вложили Бог знает что.

Единственное, уж слишком Суэнвик увлёкся сюром. Хотя, если честно, я очень мало читал Джина Вулфа и совсем не держал в руках Типтри, поэтому, быть может, все стилистические извивы не оцениваю.

Драматическая зарисовочка о путешествии во времени, но в кои веки — не о хронопарадоксах. Человек из будущего так и не сможет предотвратить трагедию из своего прошлого. Но, что самое интересное — он сможет взглянуть в глаза самому себе, и уловить, что этот человек ему не по нраву.

Грубо говоря, судьба человека, и фантастический элемент здесь представляется эдаким фоном. Слабый проблеск надежды...

Чисто постмодернистская дурь, которую не стоит воспринимать слишком всерьёз. Почему Пушкин — американец?

Так, в немного странной форме, Майкл Суэнвик признался в любви к русскому языку и великой литературе, написанной на нём. И его американский Пушкин — такой же влюблённый в него иностранец, для которого язык чужой страны стал роднее и ближе, чем собственный, и который решил посвятить ему всю свою жизнь. Всё, что делает его персонаж, так или иначе, посвящено поиску новых форм выразительности, и поэзии. Так что кто там у нас в конце? Елена? Или всё-таки Татьяна?

Только, мне кажется, при всей замечательности задумки, можно было бы куда тщательней поработать над рассказом, и сделать из него настоящую филологическую конфетку. Но нет — он вышел... сыроват.

P.S. и объясните мне, почему священника из под Екатеринбурга Суэнвик назвал отцом Астуриасом? Он что, испанец?

Маленькая такая пьеса, немножко детектив, немножко триллер, немножко фантастика. Сначала мы видим беззащитную женщину, пусть даже она и компьютер, управляющий домом, и наглого полицейского, нарушающего личное пространство и грозящее компьютеру стиранием.

Но, по мере продвижения по дому, которое возникает только в нашем воображении, мы понимаем, что преступление вполне настоящее, а «неприступная крепость» дома — не такая уж невинность... И, в конечном счёте, всё заканчивается весьма плачевно, ясно, для кого. Но любовь? Не знаю, не знаю...

Незамысловатая, но по прежнему симпатичная история о двух жуликах, которые остаются совершенно неунывающими на фоне самых плохих обстоятельств. Который раз уже на моей памяти им грозит гибель или тёмный угол безвыходности, а они по прежнему сохраняют не то что самообладание, но даже спокойствие. Интеллект, ловкость рук и актёрское мастерство сделают своё дело, а друзей для того и двое, чтобы выручать друг друга.

Что ещё больше заставляет симпатизировать двум выдающимся пройдохам, так это то, что процесс им дороже результата, ведь как правило они терпят фиаско. Но никогда не унывают — земной шар большой, и дураков на нём много. И главное — дураков с деньгами.

«Чуть помедленнее кони, чуть помедленнее.

Вы тугую не слушайте плеть.

Но что-то кони мне попались привередливые

И дожить не успел мне допеть не успеть»...

Конечно, по форме и содержанию рассказ ничего особенного из себя не представляет. Обычная такая Road-Story со стандартным героем, будто вылезшим из романов Керуака. Полупустая Сибирь и поиск свободы... всё как всегда.

Но Суэнвик всё же что-то уловил, смог поймать ощущение какой-то русской тоски и отчаяния. Безумного стремления к свободе, свободе абсолютной и беспредельной — и невозможности её достигнуть, особенно в такой пустынной и диковатой стране, как Россия, где люди давно уже разучились договариваться друг с другом, lupus est.

И это притом, что в либертарианском обществе нет ничего невозможного, история знает множество примеров существования подобных форм, особенно в архаике. Да и жила ли Киевская Русь по иному? Конечно, нет. Но... Не в нынешней огромной, противоречивой и несчастной стране, в этом Суэнвик совершенно точно попал в точку.

Но русские люди на то и русские, чтобы мечтать и страдать от собственной мечты, которая делает их выше и сильнее. Как сказал Суэнвик в эпиграфе к «Dancing With Bears», «эти люди заслужили куда лучшей участи, нежели то, что им всегда выпадало».

Скорее рассказ-ощущение, а не рассказ-мысль, как раз из того разряда, где читать нужно между строк.

Про четырёхруких инопланетян и их ассоциации с заморскими «юсовцами» — Бог с ним.

И об «ольстерских мальчиков» — ну не совсем моя тема... и не тема Суэнвика. По крайней мере, не основная.

Прежде всего, это рассказ о человеке, который сбежал со своей планеты, со своей Родины, от её противоречий и бурления страстей. Но он оставил себе светлые воспоминания, хотя бы память о зелёном и прекрасном острове, на который он уже не вернётся никогда. Да, в этом есть серьёзное лицемерия — придумывать себе страну мечты из покинутой некогда Родины, о которой ты будешь рассказывать внукам, в глубине души понимая, что это — ложь... С другой же стороны, разве мало делает людей из той же России, покидая её и всей душой лицемерно болея за неё, живя на заморские харчи?

А моё внимание украл упавший менгир, камень «Loneliness « (Lyonesse?), который приковал к себе и взор нашего малодушного героя. Памятник навсегда ушедшего прошлого, которое не вернётся никогда, не вернуться Туат Де Даннан, не раскроются гробницы Бру-На-Бойна. Какой смысл взрывать бомбы, если лучшая возможность отомстить захватчикам — сохранять своё Я, свой народ и свою культуру, вопреки всему и всем? Зачем губить одну жизнь за другой в бессмысленной войне с противником, который тебя всё равно не услышит?

Старая Ирландия всё равно останется мечтою — и для революционеров, в чём то вызывающих симпатию, но не вкладывающих душу в свою страну, и для нелепого и бестолкового мигранта, который, в отличие от первых, сам выдумал себе свой миф и свой Lyonesse.

Ха, чистый постмодерн!

Вот только кто главный герой рассказа? Ганс Якоб Кристоф фон Гриммельсгаузен, погулявший в молодости по полям, охваченным Тридцатилетней войной (правда, чаще в образе полкового писаря), или всё таки Симплициссимус? Вот ведь вопрос вопросов!

Но это ещё не конец. Ведь жить в мире, который создан разумом человека, намного проще реального, не так ли? Он предсказуем и, в общем-то, логичен, как бы писатель не пытался прописать его противоречивость и многообразие. А реальный мир куда сложнее. Поэтому жизнь человеческая всегда сложна, а уж сделать её настоящей и честной — тяжкий труд, куда уж там любому из писателей.

Поэтому выбор Ганса вызывает только уважения — он ведь бросил вызов всей жизни, желая быть просто человеком, а не героем книжных страниц.

Снова хронопарадокс, снова история неземной любви. И женщина во многом похожа на азимовскую Сьюзен Кэлвин, некрасивую учёную, которая, как и все, жаждет любви.

Самое, конечно, привлекательное в рассказе — это описание слияния людей в экстазе любви и науки, когда осуществляется полное единение разумов, душ и тел, в которой любовь приобретает черты полного и абсолютного слияния. За это Мариэлла и отдаёт жизнь. Или во имя любви она приносит их обоих в жертву? А если бы она не перенеслась во времени, то была бы катастрофа?

Это, сдаётся мне, совершенно неважно.

Рассказ, безусловно, странный, но всё же в нём есть нечто, что стоит внимания.

Итак: ад. казалось бы, ничего особенного. Грязь, затхлость, пыль, Солнце, заливающее всё мрачным красным оттенком. И рестораны есть, и клубы, и магазины. Что ещё нужно?

Радости здесь нет никакой. Вообще никакой, понимаете? Нет даже страданий. Есть только убийственная и унылая повседневность, конечно, у каждого своя, в которой нет ни капли просвета. И постоянная, разлагающая атмосфера спокойной безысходности. Вечность такой жизни сведёт с ума кого угодно. Страданиям можно сопротивляться, стать от них даже крепче и стойче, но как сопротивляться убийственному и тупиковому бытовому существованию, от которого можно попросту отупеть?

Ну а дьявол приобрела неплохого эмиссара ада в мире живых. Девушку, впитавшую в себя все правила жизни светской львицы, по факту, усомнившаяся в своём отце и необходимости его спасения, привыкшая уже нарушать правила — ведь у неё достойный учитель.

Что-то мне подсказывает, что пентхаус в Аду девочка освободила только на время...

Пир во время чумы?

Не буду уж рассуждать о том, что группу исследователей могли и так выдернуть на машине времени из-под астероида, если уж по логике. Зарисовочка явно о другом.

И вот какая мысль пришла мне в голову. Почему люди испытывают тревогу и стресс в тяжких ситуациях, почему до дрожи в пальцах бояться грядущего? Да потому что у них это грядущее есть, у них есть надежда. А у людей, которые выходят встречать рассвет и закат одновременно в три утра мезозойской эры, нет ни будущего, ни надежды. Вот поэтому каждый из них сам выбирает свою судьбу — кто обозлился на весь мир, кто напился... А кто встречает смерть, держа в объятьях любимую. И печали нет... Ибо в ней нет уже смысла.

Оригинальное сочинение о Контакте, в котором нет ничего принципиально нового, но сама подача... Любопытна.

Снова вспоминаем Станислава Лема. В наличии у нас инопланетяне — абсолютно чуждый роевой разум, отвратительные и мерзкие, с нашей точки зрения, черви. Но они куда более развиты, чем люди... Которых им нужно познать. Как это нужно сделать? Попросту погрузится в человека, вывернуть его наизнанку, стать им — и поглотить полученный умослепок, растворить в собственном разуме, охватить всю палитру Человечества.

Человек, чтобы узнать червя, распотрошил его тело. Червь, чтобы узнать человека, распотрошил его душу.

Зарисовка в стиле Саймака, в которой роботы становятся отражением человека, причём его лучшим отражением. Которое осознало, что такое человеческой достоинство и доброта. Но, в отличие от тех стальных людей, которые населяют романы и рассказы Саймака, роботы Суэнвика не плачут изнутри, и не ищут Бога. Они просто поступают... правильно. Как и должно поступать настоящему человеку.

Сказка, облачённые в мрачные тона сокрушённого мира. Холодная такая сказка. Не очень добрая, но светлая.

Маленькая девочка, бредущая по лесу, встречается с... серым волком, то есть троллем. У неё есть волшебный рюкзак, карта и лошадка... Ну как, волшебные? Любая техника при незнании кажется магией. И встречают они в лесу удивительных сказочных существ...

Глубокая архаика, обернувшаяся просто постехногенным миром, в котором люди выжили только на периферии. Например в Швеции, окутанной зимними лесами стране. Казалось бы, сказка, легенда, притча... Нет. С одной стороны, это печальная история погрузившегося во тьму мира, в котором доживают свои дни едва ли не всемогущие технологии, с другой — светлая сказка о том, что стремление к свету всегда оправдано, и посреди лесов нового Утгарда вновь вырастает уютный Митгард, в котором внучку всегда дожидается добрая бабушка.

«Ну не смогла я».

Простите меня, но рассказ – сущая невнятица в режиме монолога человека, страдающего от частичной амнезии. И написано с претензией на стиль, и переведено замечательно, а читать невозможно.

Экспозиция замечательная, образ мира, придуманного на этот раз Суэнвиком дорисовывается в воображении только так.

Но всё равно, остаётся ощущение незаконченности, недоделанности, хотя, быть может, так и нужно. Ведь мы видим всё происходящее глазами функции, правила, шестерёнки. Просто есть мир, в котором существуют люди, мир во многом иллюзорный, огромный театр для ограниченного числа актёров. Актёров, которые в рамках пьесы сами могут выбирать свою судьбу и свой путь. Как и сделала Марта.

В чём же дело? Скорее всего, перед нами рассказ о тварном Бытии, точнее о том, как выглядит сотворённая для человека Вселенная, своего рода «вирту» для нескольких десятков тысяч настоящих людей. В таком случае «человек из тени» — ангел?

Да, рассказ-идея... Но так мало подсказок для нас.

Не скажу, что совсем не понравилось, но... Если по простому — всё сложно.

Манера Суонвика мне определённо импонирует, спору нет, мастер есть мастер. Именно поэтому балл достаточно высокий.

Детализация мира в целом на уровне, но — если брать исключительно эту повесть как основу для создания картины мира, как, собственно, и было изначально опубликовано, — не совсем понятно что за Авалон, по какому поводу война, и т. д. Как уже сказали другие рецензенты, эта повесть является по сути фрагментом (началом) романа «Драконы Вавилона», который вышел позже и был переведён другим (?!) переводчиком. Другими словами, все непонятки, возможно, будут прояснены в остальном романе, а пока ломайте себе голову. Но если данное произведение выходит как самостоятельное и законченное, то в нём желательно бы и раскрыть все неясные места, насколько возможно полно. Чем-то это мне напомнило один рассказик (https://fantlab.ru/work62221), который тоже опубликовали в антологии непонятно зачем. Видимо, да, на Западе любят маяться такой фигнёй с публикацией кусков...

Из героев худо-бедно внятно выписаны только два главных. А вот остальные — как мне показалось, не до конца. Возможно, это обычный приём — предоставить читателю самому дорисовывать образы второстепенных героев. Но только это сработало бы в обычном мире, а не в мире, где магия с техникой работают параллельно и где есть какие-то «наполовину смертные» (кто такие тогда бессмертные?), «истинные имена» (ну хоть с их назначением всё раскрыто), «темпоральные бомбы» и прочее. Почему-то у меня не было сопереживания ни к кому из персонажей, разве что к старейшине. Осталась также не совсем понятна мотивация поступков ГГ и некоторых других участников действа.

И ещё, вот не знаю почему, но как только я услышал про эти самые истинные имена, стало всплывать всё больше «кагбе случайных совпадений» с произведениями Урсулы Ле Гуин: один только мальчик-сирота на попечении тётки-колдуньи чего стоит...

В общем, я не смог избавиться от чувства вторичности несмотря на все старания автора. Мир другой, не спорю, другая последовательность событий, само собой, другой антураж, но не более того. Без достаточного раскрытия особенностей этого мира, как у Ле Гуин, это просто развлекательное технофэнтезюшное чтиво с вкраплениями урока добрым молодцам и красным девицам.

Качественная ксенофантастика.

Красочно описанная цивилизация разумных многоножек на неприветливой планете Геенна.

Гигантские города-муравейники почему-то называются, как мегаполисы Междуречья – Вавилон, Ур и, как ни странно, Зиккурат.

Высокопоставленный дипломат людей помогает сбежать из осаждённого погибающего Вавилона многоногу-дипломату Дяде Ване (не спрашивайте), несущему, вроде как, всё культурное наследие города.

Рассказ в хорошем смысле напомнил «Экспедицию Тяготение» Хола Клемента с поправкой на объём и время написания.

Помимо приключений на экзотической планете в рассказе есть краткий экскурс в историю мальтузианства и описание целых трёх экономик.

Очень хорошая фантастика.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

Очень знаковый и солидный сборник, с которого и нужно было мне начинать знакомство с Суэнвиком. Если бы я ограничился прочтением «Darger and Surplus», то у меня сложилось бы впечатление, что автор сей является забавным сюрреалистом и легковесным придумщиком, умеющим делать красивое постмодернистское полотно.

Но, как я и говорил ранее, ничто так не характеризует мыслящего автора, как рассказ, хотя бывают и исключения, вроде Йэна Бэнкса. Но Суэнвик — однозначный мастер рассказа, причём мне очень редко приходилось видеть такую богатую и разнообразную палитру тем, стилей и высказываний. Многие рассказы содержат в себе самые разнообразные и богатые идеи, в которых содержится потенциал огромных миров и сложных литературных конструктов. Автор не зря отбирал по крупице собственное наследие, ведь здесь нет даже откровенно проходных или средненьких рассказов. Конечно, есть провисы, есть недоделки, но в целом сборник получился очень ровным и выдержанным. Другое дело, что и тематики, и стиль автора остаются сильно на любителя, и далеко не каждый станет читать об ангеле смерти, странствующем по планете-кузнечику, или сказку о поедающих мозги ксенозверях, поглощающих память.

Тем не менее, в сборника видна отчётливая стержневая линия размышлений о природе человеческого и внечеловеческого разума, о его границах. Игра с человеческими глубинными установками и становятся основой рассказов Суэнвика, работа с самыми сложными и архетипичными образами человеческого сознания и порождает эти причудливые и странные рассказы. Так что сборник Суэнвика — определённое испытание для читателя, желающего отыскать новые темы и непростые вопросы, для лёгкого чтения он не подойдёт.

Самое важное в этой вещице — выработка коммуникации между существами, мыслящими совершенно разными семиотическими тропами, и попытка нахождения взаимопонимания между теми, кому даже сложно выразить мысль ясно, чтобы она дошла до собеседника. Хитросплетения лингвистических конструкций весьма причудливы, и заставляют вспомнить читанного давным-давно Теда Чана.

В целом весьма любопытно, но вот отсылки к марксизму совершенно непонятны — то ли стёб, то ли левоинтеллектуальный манифест. В любом случае, трактовка марксизма в устах Суэнвика выглядит несколько архаично...

Этот рассказ действительно хорошо смотрелся бы в библиографии Брэдбери, это очень его атмосфера. Маленький уютный дом, любящие друг друга супруги, обнимающиеся на веранде, летние сумерки, и яркое, цветастое, огромное чудо на лужайке, от которого после следующего восхода не останется даже памяти...

Бытие вообще мимолётно, так что же переживать о нём? Делает ли бессмысленным чудо то, что оно просто растворится во времени, и никто о нём не вспомнит?

Правда, вместе с временной петлёй исчезнет целая гамма чувств и пережитых мыслей, которые уже вряд ли придут вновь. Но что поделать.

Весьма сумбурная вещь, слишком много в одном тексте мыслей и подробностей, которые сталкиваются с другой проблемой — недосказанностью, недоведённостью. Пародия? Может быть, все эти видения будущего действительно напоминают экспрессионистские фантазии, однако градус иронии не слишком высок. Да, есть задел на будущее, на масштабную картину противостояния миров времени, своего рода «тёмных данеллиан», их невнятных предков-тарблеков и всех прочих, не желающих порабощения. Столкновение хронолегиона с волнами завоевания из будущего...

Вполне вероятно, что это такая пессимистичная версия «The Time Patrol», показывающая, что в будущем не будет никаких отважных защитников человечества, а всё те же тираны, властолюбцы и садисты, причём всё это будет возводится в абсолют.

Неплохо, но недоделанно.

Писать о Контакте крайне сложно, поскольку выдумать чуждый разум очень непросто, практически невозможно. Всё равно это будет подобием человеческого мышления, так или иначе, с определёнными оговорками, но всё же.

Однако Суэнвик всё же сделал достойную попытку. Разум, который существовал лишь в рамках самого себя, своего рода единый мозг, состоящий из цепи организмов-нейронов. Оставаясь в границах подземного океана Титана, он не осознавал ничего, кроме себя. А тут... Вторжение извне чего-то вне себя, чуждого себе, мыслящего совсем по иному. Которое знает Я, и при этом не заполняет всю Вселенную. Которое признаёт себя Я на фоне других Мы. Чудовищное потрясение...

Самое важное, что смог создать Суэнвик — потрясение от осознания совершенно иного опыта существования, причём существования разумного, и шок от встречи с чужим. И — что ещё более важно — надежда на то, что острота культурного шока будет сглажена, и «руки» двух разумов всё же соприкоснуться.

Этот небольшой рассказ породил целую дилогию о приключениях двух жуликоватых друзей — гениального мошенника Даргера и его кинокефального друга Довеска, неунывающей парочки трикстеров.

И ведь в одном рассказе были заложены все фишки романной дилогии — постапокалиптичный мир, оправляющийся от войны с ИИ-интернетом, развитые биотехнологии, причудливые сюрреалистические извороты реальности, не такие яркие, как в романах, но вполне впечатляющие. Ну и сами Даргер с Довеском, которые, как обычно, оставили за своей спиной чёрт знает какие руины, но нисколько не расстроились из-за такой мелочи...

Так что лично я не вижу ничего удивительного в том, что именно этот рассказ был потом раскручен Суэнвиком. Ведь мир, здесь описанный, невероятно притягателен...

Тема для крупного фэнтези романа, упакованного в аккуратные рамки небольшого рассказа, которого явно не хватает для всего заявленного. Тема воплощённых архетипов крайне интересна, и требует разворота, поднятых философских тем о природе человеческого бессознательного и его могуществе, об божественной мощи воображения, и так далее, и так далее.

Однако всё ограничилось образом вечного героя-трикстера, «беспечного ангела» на колёсах, который странствует по временам и мирам, вляпываясь в страшные авантюры.

В целом — оммаж Желязны.

Классическая темпоральная фантастика, выписывающие кренделя временные петли и возникающие из них парадоксы, когда неясно, как же возникло будущее, корни которого в настоящем, творящем прошлое? Вопрос...

Ну и, конечно же, встреча человека с самим собой, постаревшим и умудрённым... который, само собой, молодой копии не по нраву.

В общем и целом, скорее зарисовка, чем рассказ.

Казалось бы, отчистить человека от излишков бессознательного и императивов биологического наследия обезьян вида Homo — прекрасная идея!

В конечном счёте, что мы теряем?

Мы теряем возможность раскаиваться за совершённые ошибки.

Испытывать боль.

Понимать, что до боли была и радость.

И что две эти вещи делают тебя живым.

Что за искуплением идёт прощение.

А живой компьютер не нуждается в прощении, не нуждается в душе, в культуре, в человечности.

Свобода ли это?

Главная интрига рассказа — понять, что же происходит в голове у нашей героини. Любо с ней действительно разговаривает гигантская машина, которую мы называем спутником Юпитера Ио, либо она попросту сошла с ума, и голос звучит только в её голове. Ответа мы не узнаем так и так.

Конечно, разум нам подсказывает, что Марта просто разговаривала сама с собой, а потом разом прекратила свои мучения, превратившись в мёртвую органику, которую быстро прикроет слоями осадочных пород. Но червячок сомнения есть — а вдруг?...

Совершеннейшая жуть, кошмарнейше пессимистичная вещь, которая покоробила даже меня, казалось бы, не слишком чувствительного к таким вещам.

Почему? Надо лишь представить себе состояние отсутствия будущего. Помимо очевидного настоящего, мы ждём, что в будущем люди станут жить по другому, что люди постепенно становятся более цивилизованными, более терпимыми друг к другу, и светлое завтра не за горами, хотя бы для наших детей. Даже если мы читаем целыми днями постапокалипсис или, что ещё хуже, смотрим телевизор, всё равно нам психологически необходимо чувствовать надежду...

А тут надежду отсекают сразу. Будущее бесчеловечно и омерзительно, оно полно невообразимой и какой-то равнодушной жестокости со стороны власть имущих. Оно априори ужасно и чудовищно. Да, в конце Виргиния произносит чувственную речь о непредопределённости будущего... Сказав это всё в глаза людям, которые сами с огромным удовольствием вытеснят пожирателей человечности из будущего, и займут их место. Здесь нет никакой веры в Правительство — наоборот, оно излучает смутную и страшную угрозу той же природы.

Самый жуткий рассказ сборника.

Тот самый случай, когда рассказ привлекает именно сюрреалистической картинкой и дерзко бросает вызов нашим культурным кодам. Вместо планеты Земли люди колонизировали Кузнечика, расселившись на его глазах, создав на них почву. Сама картина потрясает, поскольку более нелепого и странного решения сложно себе представить. Конечно, верный читатель может придраться к тому, как люди добывают металлы и прочие ископаемые из кузнечика, особенно те, кто живёт на хитине, но имеет ли это смысл? Смысл заключается в фигуре человека с сумкой наперевес, который бредёт по поверхности кузнечика, и помогает человечеству выжить... Вестник смерти, выкашивающий сорняки...

Короткоживущая... даже слишком короткоживущая Виктория помогла понять ценность и мимолётность человеческой жизни. Неизбежность смерти и конечное торжество Жизни. Иногда для одного необходимо другое.

Страх перед тем, что роботы будут заменять человека, не оправдался, и рабочие места остались при людях. Рабочая сила даже несколько выросла в цене, по крайней мере, в определённых странах. Но мысль осталась, и она не слишком пугает. В конце концов, если не обращать внимания на откровенную паранойю, в роботе есть определённая элегантность, своего рода гимн человеческой изобретательности.

А теперь представьте, что появилась возможность использовать для своих нужд зомби, причём зомби искусственно созданных, из специально умерщвлённых людей. Для этого нужно стать самому мертвецом, превратиться в бездушную машину по переработке органики и поглощению прибыли. Это мысль настолько мерзка, что не укладывается в голове.

Чтобы делать такое, нужно самому стать мертвецом. Как вам такой мир?

Не знаю, как насчёт внетелесного опыта, но рассказ получился действительно оригинальным и жутковатым. Конечно, посмертие, где тебя преследуют неведомые и страшные силы, нам не в новинку, однако у Суэнвика этот образ получился жутковатым и пугающим. Особенно это касается зрелища бесконечной бездны неба, которая сулит вечное падение в глубины космоса, и растворение... в чём?

По сути, эта та же самая тема перехода из одного состояния в другое. Мир посмертия предельно неуютен, в нём нет ничего, за что стоит цепляться по настоящему... Только память, твоя собственная, проклятая память, заставляющая вновь и вновь вспоминать совершённые в жизни ошибки, порой и собственную откровенную подлость. Но они держат за этот перевёрнутый мир, мучительно и страшно. Освободившись от лишнего груза, ты сможет низринуться... куда, ещё раз спрашиваю?

Нет ответа. Но и прежним ты уже оставаться не можешь, вот в чём суть.

Пропитанный иронией рассказ о Посмертии, где всё столь же несправедливо и по идиотски устроено, как и в жизни. Оказывается, нет никакого (пока) Страшного Суда и трубящих ангелов, нет справедливости. Есть чисто волокитный прецедентный суд и разные степени страданий, которые накидывают и черти, и ангелы, ну так, для развлечения. Есть и работа.

В целом, конечно, ирония и вытягивает рассказ, ибо главная интрига сильно смазана, да и Суэнвик снова попытался в ограниченный формат запихать слишком много. В целом — неплохо, но не совсем доделано.

Красивая сказка, печальная и горькая, несмотря на лёгкий флёр магии и волшебства. Все помнят историю мальчика из «Smith of Wootton Major», который ступил в Волшебную страну. Но Волшебная страна была всегда рядом, только протяни руку, и Волшебство уже соприкоснулось с тобой, и ты вступаешь в круг беззаботно пляшущих на поляне эльфов...

Здесь не так. Циклопические постройки великанов медленно разрушаются, обстраиваемые людскими поселениями, и вот уже последняя кавалькада вечных, молодых и таких старых эльфов идёт через маленький городок, и люди в последний раз видят их царственную красоту, и слышат звуки дивной и напевной речи. И ведь всегда найдётся молодец, который пожелает напоследок соприкоснуться с Волшебством, которого больше никогда не будет...

Но это всегда выбор. Уходящее — не лучший спутник, горечь умирания всё равно будет наполнять тебя едким привкусом несбывшегося, привкусом неправильности и зряшности собственной жизни. Но с другой стороны...

С другой стороны, Уилл получил воспоминания о том, чего не знает никто, и чего больше никогда не будет. За знание, за жизнь всегда нужно платить, и «желающий странного» всегда будет чужим в мире обычных людей. Сэм Скромби (Гэмджи) возвращался домой к уютному камельку, но — за счёт чужой жизни. Уилл же отдал свою жизнь, и его «Я дома» совсем иное. Он превращается просто в воспоминание себя былого, в память о навеки ушедшем волшебстве, которого уже никогда не будет. Среди людей ему нет места...

Стоит ли оно того? Вероятно — да.

Не сомневаюсь, что Суэнвик долго и тщательно работал над этой повестью, собирал материал, копил идеи, концепции... Даже вышел за рамки «малой формы», и изваял едва ли не сотню страниц, чтобы всё уместить в ней. Возможно, автор просто писал роман, но не смог его развернуть, и оставил повестью... Всё дело в том, что он слишком много сюда вложил, и, скорее всего, попросту запутался в том, что хотел написать.

Основа, конечно же, это знаменитый эксперимент Зимбардо, с разделением двух групп на «заключённых» и «охранников», который очень быстро привёл к таким результатам, что волосы дыбом встали у самого экспериментатора, который не ожидал ничего подобного. Здесь всё доведено до определённого накала — в качестве «заключённых» у нас сведённые с ума люди в «Лунном городке», и группа людей, которые их обслуживают, и которые быстро превращаются во властолюбивых зверей. Эти условия порождает замкнутое пространство, и конфликты внутри условно «охранной» группы неизбежны, ведь возвысившиеся за чужой счёт всегда стремятся к доминированию. Инстинкт, однако.

Этого вполне хватило бы на полновесный роман, но Суэнвик откровенно «саботировал» тему, постоянно сбиваясь на другие вопросы. В конце концов, вылезла вперёд излюбленная тема «психотехники» и коррекции личности, которая позволит лепить из своего разума всё, что душе угодно, убирать застарелые комплексы, атавизмы обезьяней животности, позволит отточить достоинства. На этот раз Суэнвик дал свет «апгрейду» человека вопреки его природе, пусть и неохотно, позволив пережившим жестокий кризис жителям Луны стать чем-то иным, чем лысая бесхвостая обезьяна.

В общем, повесть довольно мутная, но что уж тут поделать — на всё воля автора.

Очень странный рассказ, странный, как, наверное, и тёмная, таинственная яма сознания. Что будет, если несколько подростков, только формирующихся, становящихся людьми, столкнутся с силой, выполняющей их сокровенные желания, и наделяющая их знанием, к которому они не готовы? Которое неизбежно шокирует их, и превратит в совсем иных?

Скорее всего, это рассказ об опыте, который приобретает человек по ходу жизни, и о познании, которое просит за себя очень большую цену.

Зимняя вьюга и хоровод летающих снежинок, красота девственно лежащего снега и гробовое молчание белой стужи, нарушаемое лишь скрипом сапогов, рушащем красоту ледяного наста — совершенно особая атмосфера, правда?

Конечно же, сказка о таинственных аборигенах планеты, на которой робко поселились пилигримы с планеты Земля, может быть и является плодом фантазии солдата,вернувшегося с суровой войны... Но для него очень важна история о памяти, о цепочке вбираемой в твою голову информации. Фактически, о памяти генетической — того, чего он теперь лишён. Мозг бывалого воина изуродован, и он не уверен в своей памяти, не способен охватить единым взглядом свою личность, довольствуясь обрывками и ощмётками.

Поэтому история о ларлах, о зимней буре, в которой ты видишь лишь часть окружающего мира, является лишь аллегорией жажды памяти, жажда собрать мозаику своей личности в непрерывную цепочку памяти? Быть может...

Снова личность... Или снова — вопрос о человечности?

Суэнвик явно мучается вопросом Я и его зависимости от структуры мышления. Отсюда и взялась профессия психотехника, эдакого скульптора человеческой личности, по мановению руки которого создаются... Нет, люди не создаются — лишь накладываются черты другой личности. Но тогда не совсем ясно, если сохраняется память и, следовательно, жизненный опыт, можно ли быть человек совершенно другим?

Впрочем, профессия психотехника не имеет здесь чётких очертаний, куда важнее для автора вопрос о расширении восприятия, об игре сознания. Но что же происходим с расширенным сознанием, покидающим тварное тело, чем оно становится? Богом? Или чем-то иным? Сохраняя память и базовые, что называется, культурные паттерны, сознание превращается в нечто другое, в квантовую структуру?

Так что рассказ сплетён из вопросов без ответа и сюжетных допущений, которые опутывают читателя вероятностью различных интерпретаций. Хотя, по всей видимости, кое-что Суэнвик всё же сказал нам, громко и чётко. Что делает Элин в конце? Она делает выбор, вопреки своей новой личности, и вопреки стремлениям стать другим существом, снова изменить свою суть.

То есть свобода выбора и воли — главное?

Раннее творчество Суэнвика, пробовавшего себя в жанре чистой SF, явно выделяется даже среди соратников. Рассказы юного Азимова, например, представляют собой выжимки какой-то идеи, однако литературный дебют нашего автора пришёлся на куда более зрелый возраст. И он уже может ставить перед читателем, сразу же, целый пучок вопросов, на которые он должен ответить самостоятельно... Почему? Да потому, что автор сам не знает точного ответа.

Прежде всего, конечно, серные пауки. Абсолютно иная цивилизация, совершенно другой разум. Да, треугольник, квадратный корень и пифагоровы штаны для всех едины, но как быть с культурой, этикой, моралью? Пауки не ведают этих странных терминов, но очень хотят почерпнуть из них, обменять, на что обменять?

А могут ли существа, не наделённые культурой, этикой и моралью, судить о сути человеческого существования, и его личности? Если полностью воссоздать, до последней цепочки атомов, человека, но будет ли он тем же, кем был? А если твоих копий будет много, и каждый со временем приобретёт свой опыт, и станет отличаться о тебя, будут ли они — тобою?

Весь фокус в том, что никто этого не знает, ни он сам, ни сами пауки, создавшие эту технологию. Человек ощущает себя прежним... Но является ли он им?

Ответа нет. Что же тогда такое — человек?

Хотя какая разница? Если ты хочешь обнять и погладить любимого кота — разве это не человечность?