Томас Лиготти «Испей же в честь меня одними лишь глазами лабиринтными»
- Жанры/поджанры: Мистика
- Общие характеристики: Психологическое | Философское
- Место действия: Наш мир (Земля) (Не определено )
- Время действия: Неопределённое время действия
- Сюжетные ходы: Сверхъестественные способности, супергерои | Жизнь после смерти
- Линейность сюжета: Линейный
- Возраст читателя: Для взрослых
Хотите, чтобы вашему приему сопутствовал успех? Пригласите гипнотизера. Он и его очаровательная ассистентка сделают вечер незабываемым.
И это не пустые слова. Мэтр позаботится о том, чтобы ни единая душа не осталась равнодушной к его таинственному искусству...
Входит в:
— сборник «Песни мертвого сновидца. Тератограф», 2015 г. > сборник «Песни мёртвого сновидца», 1989 г. > Грёзы лунатикам > цикл «Трилогия никталопов»
— журнал «Nyctalops, #17 June 1982», 1982 г.
— сборник «Songs of a Dead Dreamer», 1985 г.
— сборник «The Nightmare Factory», 1996 г.
- /языки:
- русский (2), английский (8), немецкий (1)
- /тип:
- в планах (1), книги (9), самиздат (1)
- /перевод:
- Н. Кудрявцев (2)
В планах издательств:
Издания:
Самиздат и фэнзины:
Издания на иностранных языках:
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
HtoirdReturn, 12 декабря 2023 г.
В своих рассказах Томас Лиготти помещает читателя в ситуацию, предшествующую тому, что мы называем хоррором. Предлагает вам зачастую с боем продираться сквозь «тяжёлую, перегруженную метафорами», «вязкую и переваривающую саму себя» манеру письма. И каждый раз лукаво обрывает историю на полуслове, тем самым бросая тебе вызов. Стиль американца имеет гораздо больше сходства с Набоковым, или даже Джойсом, чем с пресловутым Лавкрафтом, подражателем которого его упрямо величают.
Мое мнение – именно в этом и кроется причина прохладного отношения к прозе декадента ужасов с одной стороны и восторженного с другой. И плевать, кто бы что ни сказал, но я отношусь к последним.
В рассказе с очень поэтичным и столь же странным названием «Испей же в честь меня одними лишь глазами лабиринтными» автор щедро разбрасывает очевидные намеки, кем же является на самом деле ассистентка гипнотизера, представляющегося именами видных итальянских художников и скульпторов (тоже своего рода намек!):
Вы – серое ничто, или то же чванливое ничтожество. Вы спите, грезите, вас окутал дурман, и не видите вещи в их истинном свете.
Но с каждым шагом туман рассеивается. И вот, в конце представления гипнотизер вдруг обнаруживает мальчика, наблюдавшего за представлением сверху, со второго этажа:
– Она мерзкая, – отвечает мальчик.
В конце концов, следует щелчок пальцем. Фразой, если не ошибаюсь, Лао Цзы о том, что смерть — это великое пробуждение, выход из мистификаций жизни, Лиготти выводит вас из гипноза.
Конечно, многие скажут: скучно. Понимает это и сам автор – кульминация представления, устроенного гипнотизером, излишне претенциозна и вызывает у зрителей зевоту. Лиготти, как и всякий замкнутый в себе индивидуалист, беспощаден: если и у вас это вызывает зевоту, бросьте читать. Уходите. И многие пройдут мимо. Но проникнувшись текстом, уже отставив книгу в сторону, можно почувствовать, как в вас медленно проникает тот самый страх, которого в рассказе вроде бы и нет. Страх, который живет в душе автора.
Я просто обожаю подобную игру слов, подтексты, намеки и отсылки. Каждое слово в этом рассказе следует строго отведенной роли. Я ценю честность, пусть даже она груба и неприглядна. Только вникнув, начинаешь понимать, что Лиготти пишет не просто страшные рассказики. Лиготти исповедуется.
Шедеврально.