Блог


Вы здесь: Авторские колонки FantLab > Авторская колонка «Pickman» облако тэгов
Поиск статьи:
   расширенный поиск »

1984, 3D, The Walking Dead, Weird Fiction Review, Аватар, Агата Кристи, Алан Мур, Алексей Иванов, Андрей Дашков, Андрей Тепляков, Андрей Хуснутдинов, Артур Мейчен, Брайан Ламли, В финале Джон умрет, Владимир Аренев, Владислав Женевский, Гаспар Ноэ, Глен Хиршберг, Господин Никто, Грибы с Юггота, Григорий Чхартишвили, Грэй Ф. Грин, Грэм Мастертон, Джаред Лето, Джефф Вандермеер, Джеффри Форд, Джо Р. Лансдейл, Джо Хилл, Джон Джозеф Адамс, Джон Маркс, Джордж Оруэлл, Дмитрий Быков, Дмитрий Тихонов, Дон Коскарелли, Дэвид Вонг, Дэвид Финчер, Дэн Симмонс, Дэрил Грегори, Иван Наумов, Игра престолов, Изгоняющий дьявола, Итало Кальвино, Йон Айвиде Линдквист, Келли Линк, Кетополис, Ким Ньюман, Клайв Баркер, Конни Уиллис, Кормак Маккарти, Кристофер Голден, Кристофер Нолан, Кусчуй Непома, Лавкрафт, Леонардо Ди Каприо, Леонид Андреев, Лэрд Баррон, МТА, Майкл Маршалл Смит, Майкл Суэнвик, Марина Галина, Мария Галина, Мартин Скорсезе, Мила Йовович, Мифы Ктулху, Михаил Вершовский, Михаил Елизаров, Мэри Шелли, Никита Михалков, Нил Гейман, Олден Белл, Олег Кожин, Оскар, Питер Уоттс, Полночь дизельпанка, Пу, Роберт де Ниро, Рэй Брэдбери, Рэмси Кэмпбелл, С. П. Сомтоу, Саймон Бествик, Самая страшная книга, Санкт-Петербург, Сергей Чекмаев, Сны разума, Стивен Кинг, Стивен Холл, Тьма, Уильям Хоуп Ходжсон, Фантазм, Филип Дик, Хэллоуин, Чайна Мьевиль, Чарльз Бёрнс, Челюсти, Шимун Врочек, Ширли Джексон, Эдвард Нортон, Эдгар Аллан По, Эллен Датлоу, Юнг, Юрий Куклачев, Яцек Дукай, анимация, аннотации, анонс, антологии, антология, биографии, боди-хоррор, вампиры, вопросы в никуда, выступления, государство, дебют, демоны, детективы, дети, змеи, зомби, зомбокалипсис, зыбкое, игра, издательские дела, издательское, изобретения, интервью, итоги года, катастрофы, кино, конкурс, контакт, красота, лавкрафтианский хоррор, лингвистическая фантастика, литература, лорд Дансени, лучшее, магический реализм, мистика, мифология, мозг, мягкая НФ, на злобу, наркотики, научпоп, не для всех, невыносимая ломкость бытия, обзор, обложки, объявление, ожидания, отзыв, отцы и дети, педофилия, переводческое, переводы, петиция, покемоны, польская фантастика, постапокалиптика, постмодернизм, поэзия, премии, прошу совета, разочарования, рассказ, рассказы Женевского, реализм, рейтинги, рекомендую, рецензия, роман, роман-катастрофа, роман-мозаика, российская литература, русский хоррор, самосовершенствование, сатанизм для самых маленьких, сборник, сенсация, серии, стимпанк, стихи, тайны Вселенной, твердая НФ, тенденции, триллер, ужасы, фантастика, фэнтези, хоррор, хронофантастика, худшее, цветная волна, цикл, цитата, шедевр, юмор
либо поиск по названию статьи или автору: 


Статья написана 23 февраля 2015 г. 12:15

Я как-то совсем не отметил на Фантлабе тот факт, что с прошлого года начал публиковаться на бумаге. Дебют состоялся в апрельской антологии "Фантастический детектив 2014", в очень славной компании. Довольно длинный рассказ "Запах" стал для меня своеобразным выходом из творческой комы — первое, что я написал за четыре года. И сразу окунулся в слегка альтернативный Париж XIX века с его борделями, пороками и... ужасами, само собой.

В октябре вынырнул на поверхность коротенький "Бог тошноты", затесавшийся в добротном межавторском сборнике "Темная сторона дороги". Это уже вещь совсем другого плана — тягучая, вязкая; то, что я с некоторых пор предпочитаю называть словом "вирд". Как и ожидал, часть читателей осталась в недоумении, но сам я своим зеленым божком до сих пор доволен. Ну, почти.

На днях балет продолжился, и ради этого я как раз и завел разговор. Но сначала скажу пару слов о том, что впереди. Весной выйдут два новых рассказа — "В глазах смотрящего" в суровой хоррор-антологии "13 маньяков", собранной Михаилом Парфеновым (у меня самого не то чтобы про душегубов, но об этом ближе к делу) и "Искусство любви" в "Полночи дизельпанка" Сергея Чекмаева, моя первая полноценная лавкрафтианская вещь. Есть и другие планы, но о них пока что говорить рано. Всех, кому интересно за мной следить (только в ванной подглядывать не надо, ничего захватывающего не увидите), приглашаю в свой контактовский паблик — там я рассказываю не только о писательских делах, но вообще о всем, что делаю в смысле литературы: переводах, статьях, рецензиях, редактуре. В этом году должно быть много интересного по всем фронтам сразу. А со временем появится и полноценный блог.

Ну а сегодня — "Самая страшная книга 2015", которую открывает мой старенький рассказ "Никогда". Эту вещь я написал так давно, что уже с трудом могу приписать ее себе. Девять лет — большой срок и для человека, и для писателя (хоть хорошего, хоть никудышного). Об истории создания "Никогда" можно почитать в моем мини-интервью на сайте антологии. А сейчас о сборнике в целом.

"Самая страшная книга" (к названию можно относиться по-разному, но оно работает) — не рядовая коллекция рассказов. Собственно, тут и ряда никакого нет — только предшественница, составленная по тому же принципу (таргет-группой читателей, отбиравших тексты на условиях анонимности) и менее удачная. А на этот раз получилось почти всё. И поэтому я с чистой совестью смог написать свой отзыв.

От того, как будет принята ССК (и в коммерческом, и качественном смысле) во многом зависит судьба жанра в России — мы впервые подобрались к уровню, на который когда-то могли лишь пускать слюнки, почитывая Кинга, Маккаммона, Баркера, Лансдейла, Кэмпбелла, Лиготти, антологии Джонса, Датлоу и Адамса. Чем громче выстрелит эта книга (бабах уже очень звонкий и внушительный, но тут децибел мало не бывает), тем больше у нас всех шансов дождаться новых радостей — самых разных антологий, авторских сборников, давно назревших романов... (Кстати говоря, первые ласточки уже есть — например, замечательный сборник Дарьи Бобылёвой, литература ужасов высокой пробы. В журнале DARKER была рецензия, будет и в МФ. От души рекомендую.) И если вам хоть сколько-то небезразличен книжный хоррор — уже без привязки к "наш", без скидок на "он у нас еще маленький", "это болезни роста" и т. д., — то не проходите мимо. Разумеется, абсолютных гарантий в литературе не бывает, но я сам жуткий привереда, а вот поди ж ты, не плююсь и даже облизываюсь. И вас, скорее всего, ждет то же самое. Если не что-то получше. Темная сторона, она такая.


Статья написана 3 июня 2014 г. 22:34

Яцек Дукай. Иные песни. — М.: АСТ, 2014

О не в меру талантливых писателях часто выражаются в духе «у него в одной главе/странице/абзаце больше оригинальных идей, чем у некоторых авторов в целых трилогиях». Обычно это поэтическое преувеличение — говоря языком математики, разница составляет не несколько порядков, а один-два.

Но в случае Яцека Дукая старый рецензентский прием попадает в точку. Причем в самой смелой своей вариации — той, что про абзац (до предложений все-таки не доходит).

Не в меру, сверх меры, вне меры — «Иные песни» действительно написаны человеком, который мыслит по-иному. Написан, что примечательно, в двадцать восемь лет (к этому факту у меня сложное, очень сложное отношение). Но изобретательных идей и ярких образов в романе и в самом деле хватило бы на двадцать восемь авторов попроще. Если не дважды двадцать восемь.

Дальше я хотел написать, что в первую очередь покоряет и поражает мир, описанный в романе, но вовремя сообразил, что был бы не прав. Вселенная «Иных песен» неотделима от того, что в ней происходит, и тех, кто в ней живет. Как правило, автор средней руки заворачивает в фантастический фантик привычную нам действительность. В случае с Дукаем все наоборот: такое впечатление, что земные реалии привязаны к некоему чуждому мирозданию из чистого милосердия — чтобы не оставлять читателя совсем без ориентиров. Но даже и так ему, читателю (и читательнице) придется очень непросто.

Нам предлагают нечто большее, чем альтернативную историю, — альтернативную физику, основанную на онтологических идеях Аристотеля (воплотившихся почти буквально). И это не косметический эффект, а космический, в исконном смысле слова. За физикой идет длинная вереница других явлений — иные химия, география, биология, социология, политика, психология, иные механизмы любви и ненависти, лидерства и подчинения. При этом провести некие аналогии с нашей реальностью не составит труда, а ключевая концепция формы, определяющей облик всего сущего, оказывается отличной метафорой, поводом к размышлениям и спорам — о геополитических играх, о взаимном влиянии связанных между собой людей, о творчестве, о природе хаоса.

У каждой главы романа своя атмосфера, свое настроение, даже свое место действия — представьте все разнообразие «Песни льда и огня», втиснутое в один том вместо (дай Ктулху) семи и помноженное как минимум на пять. Большую часть пути мы пройдем с бывшим стратегосом Иеронимом Бербелеком — и с каждым шагом он тоже будет немного меняться. Этому персонажу трудно симпатизировать, но оторвать от него взгляд невозможно — а финал будет таков, что прогулку захочется повторить еще раз.

«Иные песни» — сложный роман, но его сложность не в изощренных стилистических изысках, а в количестве и качестве заложенных в нем идей. Пролистать книжку наскоро не получится — даже если вы хорошо знакомы с историей античной мысли, несколько сюрпризов наверняка найдется и по вашу душу. Простые смертные будут пробиваться с боем — но заодно и с пылом конкистадора, открывающего новые земли.

Безусловно, это очень холодная книга (хотя едва ли холоднее, чем другой дукаевский роман, «Лед») — для автора важнее посылки и выводы, чем люди. Действующие лица выписаны объемно и ярко, и все же каждое из них — не столько фигура, сколько функция. Но персонажей, способных привязать к себе, в литературе предостаточно. А вот настолько насыщенной и неординарной фантастики — считаные примеры. С другой стороны, в динамике недостатка нет — философские диалоги удачно вписаны в сплошной поток событий, приключений и интриг.

«Иные песни» заслуживают не этого поверхностного отзыва и даже не обстоятельной рецензии, а полноценной статьи (такой, например, как замечательное послесловие Сергея Легезы в конце русского издания, очень вдумчивое и информативное — спасибо Сергею и за него, и, конечно же, за перевод). Но я, признаюсь, не готов — по крайней мере, после первого прочтения... а роман требует как минимум два. Поэтому вместо анализа — открытка с места событий. Check-in, если угодно. Но я обязательно вернусь в эти места, полюбуюсь танцем стихий и мозаикой переменчивых форм.

Добавлю лишь одно: в кои-то веки англосаксы могут нам позавидовать. Мы уже можем читать Дукая на родном языке, а они еще нет.

P. S. В 2014-м выбрать переводную книгу года будет просто как никогда.


Статья написана 12 октября 2012 г. 21:07

Прочел свежеизданное продолжение "В финале Джон умрет" Дэвида Вонга"Эта книга кишит пауками (Серьезно, чувак, не прикасайся к ней)" . Полноценную рецензию писать некогда, так что выскажусь в свободной форме.

Это, ребята, нечто. Книга одновременно и похожа на предшественницу, и резко от нее отходит.

Вроде бы, начинается все в прежнем духе: буффонада, черный юмор, грубые шутки, оторванные конечности и взрывы фантазии.

А вот потом прорывается мрачнейший зомби-хоррор — и чем дальше, тем серьезнее. Ближе к середине становится совсем не до шуток.

И вдруг — кульминация.

Знаете, я не припомню уже, когда мне в последний раз случалось с возгласом "Бл*****!" отбросить книжку и с пустым взглядом просидеть несколько минут, слушая, как бешено колотится сердце. Но с "Пауками" было именно так. Вонг подкидывает такой сюрприз, что челюсть отвисает. Сюрприз, как понимаете, не из приятных. Но это гениально.

Но и после кульминации ничего не заканчивается — следует интересная, но куда более легкомысленная развязка, увенчанная совсем уже привычным и уютным финалом с обязательной философской ноткой.

В отличие от "Джона", у "Пауков" единый сквозной сюжет (хотя и несколько линий), и кое-где в нем зияют дыры. Но у книги столько достоинств, что я готов простить любые огрехи, даром что немногочисленные. Вонг творит невероятные вещи с героями, композицией, идеями, заголовками, пропорциями — короче говоря, играет по собственным правилам и побеждает. И он сдержал слово: это именно продолжение, развитие, а не бездумная перепевка предыдущей книги (теоретически, ее можно и не читать — но зачем лишать себя такого удовольствия? Ну и прозеваете много пасхалок для посвященных). А с идейной начинкой у "Пауков" даже немножко получше: тут вам и элементы сатиры, и тонкие наблюдения, незаметно вживленные в текст. Чистого развлечения не ждите — хотя и отложить книжку, не дочитав до конца, вряд ли получится. За вычетом той самой кульминации...
Читать, читать, читать. На Амазоне пока со мной согласны — средний рейтинг 4.9 при 184 отзывах. А вот стоит ли ждать на русском — не знаю. Жаль, если не дождемся — но что-то я не видел "Джона" в российских списках бестселлеров...

Под катом пара бонусов.




Статья написана 18 октября 2010 г. 13:48

"Стоун" — неожиданно сильное кино о людях и о том, кто над ними (или в них?), не драма и не триллер — вещь в себе. Тревожная, тонкая, зыбкая. Сюжетные и психологические нитки то расползаются на глазах, то опять сплетаются в клубок — отдельную не выхватишь, можно только наблюдать за этим копошением и впускать его в себя. Много символов (начиная с названия), распоряжаться ими с таким вкусом и тактом умеет из ныне живущих разве что Линч. С действием неявно перекликаются обрывки христианских радиопроповедей, с каждым эпизодом порождая новые смыслы. Не люблю сложных слов, поэтому забудьте, что я сказал «контрапункт».

Хорошая актерская игра — очень естественная и потому тоскливая, до боли в сердце, у Де Ниро (какая же нужна смелость, чтобы предстать перед всеми стариком, каким бывает каждый мужчина его возраста хотя бы иногда, хотя бы по ночам), какая-то неуловимая комбинация невротизма, нереализованной жестокости и буддийско-сатанинской просветленности у Нортона, чуточку пугающая смесь первобытной женственности и подавленной агрессии у Йовович. И всё это без надрыва, без заламываний рук — наверное, этот фильм тем и берет, что он подчеркнуто тихий. Никаких оркестровых трюков, никаких «та-да!» в нужных и ненужных местах. Если в «Стоуне» звучит музыка, то это, как правило, негромкий эмбиент — то ласкающий, то царапающий, то сразу и то, и другое.

Ничего очевидного, никаких гарантий. Экранное действо не более аморфно и не более ясно, чем любая конкретная человеческая жизнь. Кино не отражает жизнь, а симулирует ее? Пример хорошей симуляции, не всякий врач распознает.

Вера? Грех? Вина? Просветление? Родительство? Любовь? Секс? Да, обо всем сразу и ни о чем в частности. Самое главное в этом фильме происходит за кадром, то есть в зрительской (моей!) голове. Если это не высший пилотаж, то всех этих слов и писать не следовало.

Не на один просмотр.




Статья написана 18 августа 2010 г. 10:08

В художественной литературе под монтажом понимают обычно метод, при котором произведение составляется из сцен и эпизодов других произведений. Техника сложная, требующая большой усидчивости и чуткости к материалу, но в конечном счете — чистая механика.

"В конце лета" у Марии Галиной мы видим совсем иной монтаж, не имеющий ничего общего с заимствованиями и близкий к монтажу в его киношном понимании. Но только близкий, потому что речь здесь идет о чем-то неизмеримо более сложном и неподвластном разуму.

Потому что это монтаж человеческой жизни.

Если Бог существует и пользуется тем же приемом, когда распоряжается нашими судьбами, то его жестокость неизмерима. Если только он не делает этого с той же подспудной душевной болью, что и Мария Галина.

Попросту говоря, автор создает героя, протягивает киноленту его жизни от рождения до смерти, а потом... вырезает длинный, лет на десять кусок — и наклеивает его на более ранний участок, совмещая несовместимое. И тогда автор смотрит, что у него получилось.

А получается трагедия. Потому что зачастую человек не может справиться даже с тем, что приходит к нему в срок — что уж говорить о весточках из будущего. Потому что нам ко всему нужно привыкать. Потому что даже великую радость мы примем враждебно, если не звали ее в свою жизнь. Даже если нам казалось, что мы ее не звали...

Страшно, но ни о какой открытой концовке тут говорить не приходится. Кинолента, склеенная в два слоя, обязательно застрянет в проекторе, перекрутится, изорвется — и багрово-черное THE END опустится на убогий целлулоид раньше времени.

Лето закончится.





  Подписка

Количество подписчиков: 153

⇑ Наверх