Рассказ от лица мальчика-сироты, воспитанного двумя тетками-старыми-девами, но качественно разными. Одна баба-мужик, вторая женщина-невидимка, которую все считают слабоумной. А ведь она не такая! Да и все они не такие, при ближайшем рассмотрении... и для того, чтобы это поняли в их окружении, им нужно было поселиться на дереве.

В романе затронута тема цветного населения Америки, морали, нравственности, религии... всего 150 страниц, а сколько впечатлений! Так мог бы написать Тютчев или Фет. Поэтично, неторопливо, трогательно. Если захочется чего-то светлого и прекрасного, то «Голоса травы» отлично подойдут к этому случаю.

«Завтрак у Тиффани» блестящий рассказ о Женщине и для женщин. Он учит быть девочкой-девочкой, но не быть дурой.

«Мисс Холлидей Голайтли путешествует» — так сказано на ее визитке, и это в точку! Она икона стиля, ресторанная знаменитость и звезда Голливуда (хоть и не снялась ни в одном фильме). Конечно, не сразу стала такой, но тем ценнее эта трансформация, что произошла с 14 до 20 лет.

За время рассказа проходит год, но как он меняет ее... и если в начале она даже не хотела давать имени коту «с которым мы повстречались случайно и так же однажды расстанемся», то в конце... ох... это лучше прочитать самостоятельно. Единственное, что оттолкнуло в ней — отношение к «наследнику». Ни слез, ни истерик, а только рассчетливый эгоизм и прицел, на кого «повесить» эту неприятность... и все равно она мне симпатична.

Тот редкий случай, когда фильм дополнил и обогатил книгу. Они равны и прекрасны оба!

Полотно, на котором был лес,

В котором был дом, в котором жил я,

Который не спал в ожидании чудес,

Сгорело до тла, как седая ветла

За краем села на Ивана-Купала...

/А. Литвинов/

О чем эта книга? В двух словах и не рассказать. Прежде всего она о Доме. Он стоит среди района новостроек, который сейчас называют«расчёски», но помнит те времена, когда город не обступал его вплотную, а на встречу к нему приходилось ездить. Сейчас дом хотят снести. Он серый и старый, он не вписывается в ландшафт... Да, по правде говоря, никто и не хочет, чтобы он вписался. Дом неудобен. Прежде всего своей памятью.

В доме живут дети. Точнее — Дом — это интернат для детей-инвалидов. Детей с ограниченными возможностями. Только узнаешь ты об этом в самом начале книги, но потом эта информация отходит на второй план, ведь у автора не было замысла давить на жалость, взывать к ответственности.

С детьми мы встечаемся в самом начале их последнего учебного года. Последнего года в Доме. Так уж здесь заведено, что выпускные случаются не раньше, чем через 7 лет. И каждый выпускной оставляет не столько предчувствие радостного выхода в большой мир, сколько горечь потери, расставания и утраты.

Целый год мы живем с ними в их мире, в котором нет места Наружности, то есть нашему с вами большому миру здоровых людей. Мы учимся, дружим, рассказываем Сказки и складываем песни. Мы взрослеем. Мы готовимся перерезать спасительную пуповину связи дуг с другом и нашим Домом. Покинуть рай, как уже было однажды при нашем рождении. Только в первый раз нам нашлось место — Дом, а после расставания с ним — врядли.

На самом деле под словами «живем в Их мире», подразумевается, что у них он НЕ Наш. Они живут закрытой системой с собственной экологией, теологией, нравственностью. Они не просто отдалены от нас забором интерната... Мало ли интернатов в мире! Вот, Гарри Поттера хоть вспомним! Нет, они отделены от нас порогом «полноценности». А это в разы крепче и выше стена, чем любые заборы. Их система замкнута сама на себе. Но мы не наблюдаем за ними через линзу микроскопа, как ученый, изучающий новый вид бактерии или вируса. Мы живем с ними. Проживаем их истории в разном времени и от разных лиц. Понимаем, что одни и те же события совершенно по-разному трактуются лидерами этого микрокосма, серединой и аутсайдерами. Представляете! В группе лиц, от которых мы стыдливо отводим глаза или, наоборот, восхищено-патерналистски гладким по головке, подразумевая, по сути, собственную полноценность как великое досижение, а свою доброту — небывалой щедростью, так вот в этой группе тоже есть аутсайдеры!

Итак, о персонажах. В доме фигурируют четыре стаи (не семьи, не банды, не прайда) — Фазаны, Крысы, Птицы и Четвертая (раньше она была Чумными Дохляками, да как-то свернулась к номеру жилой коматы). У каждой статьи есть Вожак. И есть Вожак Вожаков, а значит и всех стай, который, к тому же, говорит от имени самого Дома и выражает его волю. Есть еще пятая стая — учителя. Их вожак — Директор. Только эта стая собрана не по принципу схожести, кровности (не родственности), а волей случая, поэтому она не устойчива к внешним событиям, многоголоса, раздроблена.

Повествование начинается от лица члена первой, образцово-показательной, группы — Фазанов, который позволил себе одеть обувь «не по уставу» — красные кроссовки, которые привлекают внимание к ногам и тем самым подчеркивают их недостаток. Первая состоит исключительно из колясочников («колясников», как фигурирует в тексте). Это Курильщик. Он — аутсайдер. Его изгоняют из первой. В четвёртой он оказывается случайно — волей администраторского случая и «здесь посвободнне». Он не смог проникнуться атмосферой дома, сродниться с его стенами и жильцами. О таких говорят «Дом не принял», поэтому его слова кажутся фантастичными, а тон — брюзжаще-раздраженным.

Курильшиком «окрестил» его другой человек — так принято в Доме. Вожак четвертой. Сфинкс. От его лица тоже приведено много страниц книги. Через него мы знакомимся и с историей Дома. Интермедией. Там он носит имя Кузнечика, что в целом отмечает его особенность — у него нет рук, но прыгучие ноги и боевые пятки. Лучший друг Сфинкса, главный защитник, опора, брат — Слепой. Он и есть вожак вожаков. Его имя не меняется со временем. Не потому, что сам он не растет. Просто другого имени ему не подберешь. (Таких персонажей в книге мало, но тем важнее их целостность и органичность, постигнутая еще в самом детстве, когда личность только начинает формироваться).

Вообще все имена в доме «говорящие», это и понятно, клички за просто так не дают. Все для меня понятны и логичны. Одна будоражит — Ральф — Р Первый. Это имя, но оно не является настоящим именем этого учителя. Это буква и номер, что еще для него унизительнее. Меня лично имя Ральф постоянно толкало к его тезке из «Поющих в терновнике». Пастырь, призванный стеречь детские души (пожизненно, как окажется впоследствии). А, может, это реинкарнация Омона Ра? Или Ромула и Рема? И все же к священнику больше склоняюсь — черный костюм, сухопарая внешность.

Есть еще один товарищ — очень харизматичный и явно любимый автором — Шакал Табаки. Его голос звучит в книге вторым, после Курильщика. Он не вожак Дома, не вожак своей стаи. Он — духовный лидер. Персонаж крайне забавный — лопоухий, вихрастый, китчливый в одежде... Один из немногих, чье имя состоит из двух слов, и оба несут яркую эмоциональную окраску. И это не говоря о том, что сам персонаж, по мере взросления, пришел к этому имени от детского «погоняла» Вонючка... И далеко не за запах получил это прозвище!

Все они живут в интернате. Доме, в котором жизнь и нет ни одной лишней комнаты. Есть серые стены с фасада и угол, который встречает посетителей и жильцов. «Вначале ты разобьешься об угол, а затем можешь входить». Есть кабинет директора. Столовая. Спортзал. Три библиотеки. Вечно ремонтируемый бассейн. Учебные комнаты и спальни.

Улица и первый этаж, как место соприкосновения с Наружностью. Второй этаж — жилой. Живой. С разрисованными стенами. Вечной возьней, не прекращается даже в ночное время. И местом начала всех интересных разговоров и событий — Кофейником. Третий — зона преподавателей-небожителей. Здесь есть даже свой сторож, который охраняет третий этаж от ученического вторжения... Или учеников от всплесков педагогического порыва?

Есть Могильник — пристроенный уже после строительства основного здания. Во времена монахини Анны. Но уже достаточно давно, чтобы сростись с организмом дома, вплестись в его мифологию.

Архитектура романа, как и архитектура самого Дома — многослойна. Первая глава полностью ведется от лица Курильщика и фиксируется его вниманием и пониманием, иногда перебиваясь вставками из прошлого. Вторая глава — «Шакалиный восьмидневник» — разбавляет повествование Курильщика вдохновенными эпосами Табаки с примесью голосов других героев... Хотя, это кто еще кого разбавляет! Здесь набирается оборот перед оглушительной третьей частью, в которой чередование сознаний можно сравнить разве что со звучанием симфонического оркестра — то по одному, то все разом с разной тональностью и ритмом. Очень впечатляющий прием! Красивый и сильный!

Если говорить о цветовоспринятии романа, то слова ныне живущих в Домене учеников мелькают цветными картинками, сопровождаясь гоготом и цокотом, производимыми Логами (стая без комнаты. И еще одно говорящее названиее — Логи — логос — слово — главные распространители новостей среди жильцов дома). Интермедии — сепия с плавным переходом картинок и грустной музыкой флейты, которая в современном мире, как эхо, повторяет Горбач, поселившийся на дереве. Последняя часть — калейдоскоп. Мелькание лиц, красок и монохрома, темпов, эмоций. Особенно в самом конце — эпилоге — 20 лет спустя. Он приведен от лица разных героев и открывает, как же сложились их жизни. Как-то... Я даже не удивилась, что лучше всех получилось устроиться у Курильщика — Эрика Циммермана — единственного, чье настоящее имя упоминается в книге.

В целом, мне роман понравился. Не на столько, чтобы я хотела оказаться в Доме, ведь это означало бы инвалидность. Но как мир, очень даже! В нем, как в ядерном реакторе, показано, что полностью отторгнутый и расщепленный обществом индивид может собраться по кусочкам в нового и сильного человека. В личность. Что сила не в деньгах, не в правде, не в дружбе, не в добре и зле. Эта новая личность над всеми этими понятиями. И это не «порча генофонда», как отзывается о воспитанниках один из учредителей. Это — новый генофонд. Пока в совершенно изолированной среде, но это только пока. И хоть роман не нес четких назидательных идей, он о том, как происходит взросление, не формулировал новых постулатов нравственности и этики, кое-что написано здесь красной строкой. Путь твой не обязан быть линеен. Сущность может отличаться от внешности, и это не хорошо и не плохо. Костры нужно разжигать даже для тех, кто совсем об этом не просит.

А у нас в деревне тоже был мальчик, который много читал, так на него шкаф книжный упал и раздавил... да, нет, конечно, не мальчик, а девочка — я, и не под шкафом, а под впечатлениями от романа Алексея Иванова «Географ глобус пропил».

На обложке книги написано «роман, в котором нет места подвигу»... Всю дорогу чтения хотелось просто кричать рецензенту: «Товарищ, ты книгу читал вообще? Там каждый день подвиг!» Да, не громкий, не яркий, а довольно обыденный... но все же! Выпуститься из ВУЗа, вернуться в родной город и понять, что ты здесь не нужен. Жениться «по залету», жить на диване, терпеть постоянные нападки жены и при этом глубоко ее уважать, ценить и не препятствовать ее счастью. Устроиться работать учителем в школу и каждый день приходить в этот зоопарк (и со стороны учащихся, и со стороны педколлектива). Найти любовь, но не пустить ее в свою жизнь. И все это в 90-е годы в России... я лично вообще считаю, что все, пережившие это время — герои!

Роман разный, роман интересный. Он, как американские горки, дарил минуты безудержного веселья и опускал в такие глубины безнадеги, будто это я лично переживала смерть Брежнева, проводила уроки в девятых классах, ходила в поход. Нашла подтверждение некоторым своим наблюдениям: в коллективе всегда есть ябеда, судят громче всех те, кто с тобой и не знаком, учат не словами, а примером.

О героях много писать не буду. Скажу только, что разочаровал меня походный лидер. Сдрейфил в самый ответственный момент. Не по-мужски это. А Географ... герой, как я уже говорила. Его запас присказок и прибауток сравним разве что с моей бабой Шурой. Ну и с Машей, конечно, неожиданно получилась...

Закрыв последний лист подумала: «Боже, как скучно я живу!» Ни тебе африканских страстей, ни самоотверженной стойкости, ни походов. Да... а так хотелось бы!

Семейный портрет на фоне печального события.

Толстой утверждает, что «все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Трейси Леттс взял на себя труд написать емкую, яркую пьесу о современной семье, многие пороки которой в той или иной степени присущи каждому. Таким образом, Уэстоны — несчастливы ровно на столько, на сколько несчастливы все мы... Ну, может, чуть-чуть больше, театральнее.

Пьеса читается быстро. Словно смотришь спектакль. Как раз за три часа с антрактом. Но проживает отрезок времени примерно в три месяца. Достаточно, чтобы потерять отца, свергнуть мать, найти новых родственников и окончательно рассыпаться семейным бисером.

Секс, наркотики, рок-н-ролл — отдыхают по сравнению с описанными событиями. Пугают своей близостью и действительностью относительно реальности.

Итогов несколько.

Меня эта книга давно будоражила. Прежде всего названием. Ставлю жирное «Прочитано!» Не зря! Странно, что такие мысли «до дрожи» пришли в голову нашему современнику, и совсем не философу. Для классиков — это обычное дело, для другихих — большая неожиданность. Теперь очень хочу посмотреть постановку!

Первый роман, опубликованный писателем Полой Хокинс под своим именем и принесший ей мировую популярность — «Девушка в поезде»... девушка ниоткуда, спрячь скорей ото всех... ой! Не туда!

Книга построена на дневниках трех женщин, связанных между собой значительно ближе, чем они сами об этом думали. Книга-детектив. Она о том, как человек, у которого нет своей жизни, заглядывает в чужие окна в надежде, что там увидит собственную историю.

Кто злодей я поняла почти сразу. Но книга от этого не потеряла своего обаяния, а наоборот, было интересно, как автор будет разворачивать события. Вместе с тем подметила несколько нестыковок... Например, как человек без образования и определенных навыков смог стать галеристом? Или что это за замужество, если родителей супруга и его друзей ты ни разу не видела в глаза? Или как можно пригласить в дом няню, если ты совсем не знаком с человеком? Или вот еще — как можно жить на одной улице и не знать своих соседей и потом подсматривать за этими людьми, строя предположения?

Если честно, оценю книгу на 4 из 5 именно из-за несостыковок. И язык простоват. И имена собственные подобраны не очень (Рейчел и Рос? Том и Джерри? Скотт — вот прям точно скот!).

Прочитала энциклопедию русской жизни в прозе по версии Льва Толстого — «Анну Каренину». Читала в три раза дольше, чем планировала, но это классика — не праздное чтение, а труд.

Критики оценивают его, как социально-философский роман. Кто-то говорит, что он о любви, кто-то, что о падшей женщине... а вот я увидела, что это книга о противопоставлении двух мужчин, двух противоположностей.

Один — в вечном сомнении и поиске, который с трепетом относился к женскому миру и миру вообще, которому важен и интересен был каждый встреченный человек. Он хотел стать достойным преемником своих дедов и не ударить лицом в грязь перед будущими поколениями. Жизнь рабочего человека его занимала больше, чем своя собственная. Сам он стремился к простоте и рачительности. Определённо, Левин и есть главный герой этого романа. И во многом он есть проекция самого Толстого.

Второй — человек большого света. Носитель всех положительных и, главное, отрицательных свойств общества. Карточный долг товарища для него важнее, чем долг перед прачкой. Завлечение юных девушек не несет цели женитьбы, а тешит самолюбие. Отношения с матерью очень натянуты, но для всех — он примерный и любящий сын. Позерство, бравада и жизнь не по Правде, а по личному Кодексу — в этом весь Вронский.

Анна Каренина, безусловно, фигура ключевая. Женщина, которая в юности вышла замуж за человека в двое старше (точне — на 20 лет), без любви и даже без такого опыта. Родила ребенка и вела респектабельный образ жизни — приемы, балы, присутствия. А хотелось любви, приключений, радости. Помните момент, когда она ехала из Москвы в Петербург, читала английский роман и никак не могла сконцентрироваться?

Ее жизнь — обычна для того времени, да впрочем и теперь. Муж, круг знакомств, общество. Просто она не испугалась противопоставить себя свету. Не скрывать своей любви от косых взглядов, а в открытую идти на конфликт. И Толстой любит, оберегает и оправдывает ее. Но ничего не преукрашивает. Она ровно такая, какой могла бы быть живая женщина, а не мечта романиста, полная, с красивыми руками и покатыми плечами, непослушными темныкм кудрями и умным взглядом, но с тяжёлым и сварливым характером. Она знакома со всеми героями, через них проявляется ее личность, характер и понимание жизни.

И всеже, по-моему, жертва не Анна. Да, ей тяжело, трудно, не просто. Но настоящие жертвы — это два Алексея — Каренин и Вронский. Это Вронского она задушила своей любовью и не нашла другого выхода, как лечь под товарняк на станции Обираловка (думаю, прием говорящих названий). Это Каренину она испортила не только семейную жизнь, но и общественную и профессиональную. Вот кого мне действительно жаль. И еще — Сережу. Но Каренин правильно решил оставить его себе — что его ждало бы с ней? Даже думать об этом страшно! А так он сохранил честь, доброе имя отца, воспитание.

И еще меня очень интересовала судьба маленькой Ани. Печально быть нелюбимым ребенком у матери. И через ее персонажа Толстой опять ведет сравнение, но уже двух семей. Одна, где любят всех детей, кормят грудью, переживают о воспитании и образовании. И второй — где дети воспитываются нянями, их не берут на руки, не знают, сколько зубов. Да, эта тема сейчас очень для меня актуальна, поэтому так ярко запомнилась. И правильно, что Ани не осталась в кровной семье — там она ненужный плод запретной любви. А великодушие отца, чью фамилию она носила, не оставляет сомнений — с ней все будет хорошо.

Каждый герой оставил во мне след. И Щербацкие, и Китти, и Долли (да, она очень мне близка), и Варенька. И Облонский мне кажется значительно более понятным, чем описано отношение к нему общества. Не зря автор именно его словами говорит всю правду о состоянии дел Анны, да и не только о ней. Но особенно мне приятен сам Лев Толстой — его слог, ход мыслей, его современность. Я читала «Войну и мир», теперь и «Анну Каренину», а впереди уже намечены планы на «Воскресение». Читая, я была и Левиным, и его умирающим братом Николаем, и старой графиней Вронской, и даже скаковой лошадью Фру-Фру! Вот так Лев Николаевич подробно и обстоятельно описывает своих персонажей, их мысли и логику действий. И если с эмоциями мужчин я еще понимала Толстого, но вот как он точно передал женские чувства, детей — вот это загадка. И самыми пронзительными для меня сценами стали не признание Анны Каренину, ни ее болезнь или смерть, а ее встреча с сыном в день его рождения и роды Китти. Вот уж где я рыдала. Где я была вне себя от горя и радости, и трепета! Вот где талант!

Считаю, что Анна Каренина — моя современница. Роман — гениален, пронзителен и точен.

100 из 5 и обязателен для прочтения каждому образованному человеку!

В начале написала большущую рецензию с подробным разбором персонажей и характеров... а потом подумала «Да какая разница! Кто это будет читать?» И решила ограничиться публикацией СМС, которую отравила мужу сразу после прочтения:

Как мне его жаль! Но еще больше — охранников, которые вытолкали его с этого света. Боже! Ведь они все понимали! И все равно свершили правосудие. Но судьи кто? Присяжные и судья? Присяжные?! По-моему в присяжные идут не самые лучшие люди своего времени... и все закрыли глаза на несостыковки — на собак, на сендвич, не стали искать других возможных участников...негр! Уже виновен! По праву рождения! И это та самая Америка, которая до сих пор не изжила своих предрассудков, и которая несет мир во всём мире... какой-то ужас, в общем...

Но книга — очень классная! И вообще, я уверена, хорошие фильмы снимаются только по очень хорошим книгам. Так что всем советую!

Классика — это не просто так. Классикой нужно заниматься... Подумала я и потратила целых 4 недели на чтение энциклопедии женской глупости — «Госпожи Бовари» Гюстава Флобера.

Мне не было скучно. Было трудно, горько, сложно. Но скучно не было. Флобер потратил 5 лет на написание романа, в котором каждое слово, каждый образ находятся на своем месте. На каждой странице романа есть мысль, достойная стать афоризмом, а важным цитатами нет числа. Язык романа не торжественно напыщен, а наоборот — современен, и это при том, что роман написан в середине 19 века! По чистоте, логичности, но в то же время достаточной образности, Флобер для меня оказался ближе всех к понятию «стихотворение в прозе», «поэма». Здесь вам и клише, и обыкновенная история реальной женщины, и гротеск страстей, и оглушительный финал.

Честно, для меня весь роман стал похож на торт. Слой за слоем, повтор элементов от яруса к ярусу, все уменьшающийся круг персонажей и событий. И все это только для того, чтобы «вишенка» полностью раскрылась и предстала во всей красе. Один из слоев — это переходы повествования. Начинается роман со слов автора «Когда мы готовили уроки, к нам вошел...» То есть он, автор, был лично знаком с Шарлем и описывает его жизнь через призму мнения со стороны. Потом авторский голос растворяется, и не уже никаких мы, а ведется ровное повествование от третьего лица. Иногда события описываются глазами главных героев, иногда сами герои показаны через видение их другими персонажами. Второй слой — животные. Не смейтесь. В первой части — это целая ферма папаши Руо, лошади, экипажи, и собака Эммы, как олицетворение юношеских мечтаний и надежд. Во второй части собака сбегает, ферма остается в прошлой жизни, есть только лошади. В финале Шарль продает свою лошадь, как последний источник капитала и респектабельности. Третий слой — постоянное повторение деталей — хлысты (Шарль потерял свой при первом посещении фермы, Эмма дарит Родольфу, Эмму попрекает Лере, Эмма перечисляет их, как показатель состоятельности), бархат (сюртуки на балу, одежда Родольфу на прогулке в лесу, встреча на ярмарке, похороны), синий цвет (портсигар, вуаль, тильбюри— экипаж, банка мышьяка), платья (тоже очень похожи на торт). Кстати! Описание ученической шапки Шарля, торт, собор и гроб — плавно перетекают одно из другого. Но самая яркая слоистость и перекличка от слоя к слою, как мне кажется, видна на примере свадьба — похороны. Вот уж два пласта, повторяющие друг друга в деталях, но какие разные по сути таинства!

Я не ассоциировала себя с «героиней» романа. Здесь вообще, по сути, нет ярко выраженного положительного персонажа, на которого можно равняться. Но визуализация у Флобера просто потрясающая! Он не только описывает внешность героев, их одежду и быт. Нет! Он рисует такие панорамы, непрерывности которых могут позавидовать современные операторы! Помните дорогу от Тоста к Ионвиллю? А описание ярмарки? А путешествие кареты по Руану? И ты смотришь на это глазами Бога, и просто любуешься.

В начале я сопоставляла «Госпожу Бовари» и «Анну Каренину». Согласитесь, похожи. Не зря они делят первое место в списке самых значимых романов. Та же хорошо воспитанная женщина из приличного общества, тот же брак по необходимости, те же романтические мечты, адюльтер, позор, смерть. Тот же прием в романах, когда повествование не заканчивается смертью, а приводятся дальнейшие события, то есть герой умер, но жизнь не закончена. А потом обнаружила, что Каренина моложе почти на 20 лет... Но не только Толстой угадывается в этом романе. Есть поклон Диккенсовским детям-бедняжкам (и Жюстен, ученик аптекаря, и Берта, дочь Шарля и Эммы, и кривенькая служанка Лере). Что-то из Флобера взял и Ремарк, и Чехов. Более начитанные товарищи, думаю, увидят еще больше отсылок.

Читать или нет? Да, и обязательно! Мне жаль, что в моей школе «Госпожа Бовари«изучалась факультативно. Читать ее нужно чем раньше, тем лучше, чтобы учиться на чужих ошибках. Не мечтать о принце на белом коне. Не думать, что красивая мордашка откроет двери к лучшей жизни. Не сравнивать эту самую «лучшую жизнь» из книг, глянцевых журналов и особенно из соцсетей со своей, не в свою пользу! Принцев мало, лицо человека не делает, зависть к обложкам губительна для внутреннего стержня. Жить нужно свою жизнь. Пусть на зависть отвлекается тот, кому свою жизнь строить не получается.

Патрик Зюскинд написал очень обонятельный роман. Его «Парфюмер» — это размышление на тему совместим ли гений со злодейством. И ответ очевиден — да, в обывательской слысле, нет, с точки зрения самого гения.

Книга написана в виде биографии одного из самых гениальных людей 17 века.

Все же, в романе есть несколько допущений... например, смешивать несколько запахов в духи стали в начале 18 в. и назвали эту смесь «одеколон» (4 аромата — розмарин, флер д’оранж, бергамот и лимон). А, как мы помним, «Амур и Психея» насчитывали 9 разных компонентов в середине 17 в. Да и город Грасс только на рубеже 18-19 вв. стал арома-центром и поставщиком сырья.

Мост менял, где была лавка Бальдини, действительно был жилым и торговым узлом, но рушился он регулярно, и его постоянно отстаивали, достраивали, меняли =)) Окончательно но же все жилые постройки были снесены только в конце 18 в.

Роман оценю в 4/5. Во-первых, если бы действие развернулось в 18 веке, он выглядел бы достовернее. Во-вторых, язык автора немного скучноват. Не считаю это промахом перевода, скорее неудачной стилизацией.

Свою «Тошноту» Жан-Поль Сартр еще в 1938 г. написал в стиле модных сегодня «утренних страниц». Это дневник, который ведет рыжий мололой (30 лет) человек Антуан Рокантен с целью докопаться до сути происходящих с ним событий и метаморфоз.

Для меня книга оказалось близкой и понятной. Я сама периодически зависаю с мыслью «а почему форма корня такая? Что дает сигналы клеточкам дерева, что они должны расти именно с такими узлами, пучками, в таком направлении...» Ну и не только, конечно, просто остальные мысли слишком личные. Иногда я думаю, что живу, что живут миллионы других, и их жизни яркие и наполненные, даже при кажущейся серости и рутине. И тогда кружится голова, от осознания этой множественности, разности и похожести и продуманности.

Единственное, что жанр дневника оставил мне много нерешенных вопросов. То, что Самоучка-гуманист оказался педофилом, ужасно, но ожидаемо... а кто убил девочку? Откуда у Антуана столько денег, чтобы жить на ренту? Там что-то говорилось о смерти дяди, но точных подтверждений источников капитала не названо. И, наконец, Анни. За четыре года радикально переменившаяся, но считающая Антуана своим дорожным ориентиром.. столбом, если точнее. Боже, я-то думала, что я одна такая своеобразная женщина... ан нет! И все они живы, но с такой жизнью, честно, может лучше умереть?

18+. 5/5.

Наверное, любой отзыв на эту книгу будет раскрытием сюжета. И в то же время, мало людей найдется, кто не смотрел фильм... А я была в их числе. Поэтому буду лавировать и заигрывать, говоря, что книга о судьбоносном выборе и страшной болезни, отодвинуть наступление которой на самую малость, на чуть-чуть, помогает не просто дневник, а целый архив из записанных воспоминаний, писем, фотографий.

Имя этого заболевания — Альцгеймер. Оно поражает здравые умы. Забирает личность. И, самое печальное, не поддаётся лечению. Хоть я и не ипохондрик, но некоторые симптомы нашла у себя. Я путаю даты. Плохо запоминаю лица. Иногда мне очень сложно в разговоре подобрать простые слова. Раньше объясняла это стрессом. Сейчас крыть нечем. Но, как говорится, чур меня! Я видела глаза этой болезни — страшно.

Имя выбора — муж. Всем известна пословица, что каждый выбирает по себе религию, дорогу, женщину. А чем ты в этом выборе руководствуешься — только твое дело... А все же? Нужно оправдать чаяния родителей, общества, своих детских грёз в конце концов! Любовь или респектабельность? Призвание или ремесло? Я не буду спрашивать чем руководствовались вы при выходе замуж, и свою точку зрения оставлю при себе, но не могу не отметить, что войны 20 века изрядно износили запас европейского «жирка», а российский так съели напрочь, поэтому у нас с американцами, как в поговорке, «сытый голодного не разумеет».

Героиня сделала свой выбор. И прожила с ним долгую жизнь. Свою жизнь. А каждый из нас живет свою. Поэтому не нужно оглядываться на других, слушать чужие советы и подражать чьим-то примерам. Живите свое. И я уверена на сто процентов, что о вашей жизни в конечном итоге можно будет написать еще более трогательную и интересную книгу!

Овечка Долли была злая и рано умерла... или это Комплекс Бога? Судьба? А совместим ли гений и злодейство? Можно ли обхитрить природу и как дорого будет стоить такой обман? И еще сто других, но похожих, вопросов осталось в голове после прочтения романа «Цветы для Элджернона» Дэниела Киза.

32-летний Чарли Гордон работает в пекарне, у него много друзей и он стремится получать новые знания. Но! он страдает слабоумием, и это сводит его попытки практически к нулю. Однажды ему поступает предложение сделать операцию, в результате которой он «станет умным». Он соглашается. И вместе с пробудившимся интеллектом к нему приходят совсем другие чувства, ощущения, воспоминания.

Я сама часто размышляю над вопросами, затронутыми в этой книге, поэтому ответ автора для меня более, чем близок... как мы доходим до такой жизни, что подопытная мышь становится нам другом и братом, а родные люди — агрессивно настроенными чужаками? Почему не получается смеяться вместе с толпой, если она смеется над тобой... в общем, мне трудно! Книга затронула глубокие струны моей души, разбередила убаюканные вопросы, дала жестокие ответы.

Я, как могла, растягивала удовольствие от прочтения, но смогла растянуть только на четыре дня. Теперь хочу посмотреть экранизации, и, возможно, записи спектаклей, поставленных по мотивам книги.

В какой-то степени, могу отнести этот роман к жанру антиутопии. Все же, он написан в 1959 г., и многие из его мыслей очень точно рисуют пессимистический путь развития, который все еще возможен.

Самое важное, что этот роман отлично подойдет для любителей почитать чужие дневники, письма, воспоминания... Да, и мне она этим очень подошла!

10/5! Приятного чтения! Нескучных размышлений!

Оказывается, Смерть неплохой рассказчик, не ходит с косой, да еще и мужчина!

Но не этим, конечно, мне понравился «Книжный вор» Маркуса Зусака... Это книга о войне, о жизни во время войны и о том, как много жизни нужно, чтобы выжить, не смотря ни на что.

История девочки, аккордеониста, еврея-драчуна, мальчика с волосами цвета лимонов, женщины с утюжным кулаком, женщины в халате и других. Мир, полный и самостоятельный, но такой хрупкий.

Мне очень понравилась Книжная воришка. Ведь книги она возвела в ранг богатства и состояния. А самое большое наказание — невозможность прикасаться к словам. Но и естественный выход в условиях ограниченности книг — написание собственных.

Правда, кроме радости побед и горечи утрат героев, мне она ценна другим. А именно, теми воспоминаниями, которые всколыхнула. Помните нашу войну? Как детей отдавали в детские дома или приёмные семьи лишь потому, что там их хоть чем-то смогут накормить? А смертность «в тылу»? А оккупации, бомбежки, блокады? Моя прабабушка уже в 90-х годах говорила о своем погребе: «Плохой! Не глубокий! Не спасет.» А теперь представьте, что и в Германии были люди, и жизнь их была примерно такой же. Голодной. Холодной. В подвалах. И там одна радость — кто-то почитает, споет, сыграет на гармонии. А евреи? Вот уж попали в переделку! Страна, за которую они воевали в Первой Мировой, объявила на них сезон охоты во вторую!

Хорошая книга! Последние пятьдесят страниц залиты слезами, а это значит, что пятьсот пятьдесят предыдущих были прочитаны не зря. Не знаю, как сложилась судьба Лизель и Макса, уж врядли они поженились, ведь то, что связало их, было крепче кровного родства. Но очень надеюсь, что они не потерялись!

5/5! Перечитаю еще. Думаю, со временем, мне откроются и новые смыслы. А пока я поражена, как в 2006 г., человек, не сидевший в ожидании смерти под брюхами самолетов, смог написать такую трепетную историю.

Часто встречала эту книгу в разных подборка, вроде «10 книг, с которыми вы забудете поесть», «... поспать», «... Об устройстве общества». И однажды не выдержала, и заказала!

Читать начала в сентябре. У нас светит солнце, тепло, ярко, погода меняется на глазах, а в книге — зима, буран, и 3 часа из жизни огромного количества людей на 600 страницах. За месяц я прочла первую главу, 150 страниц и книгу отложила. Ни ритм, ни погода — ничего не подходило. А в начале декабря у нас самих выпало столько снега, что два дня мы сидели дома — коммунальщики не справлялись с расчисткой улиц и дорог. И вот тут я опять взяла ее в руки!

Я действительно забыла обо всем и погрузилась в атмосферу «Аэропорта», полетов, диспетчерских.

Ооо!!! Во-первых, я очень надеюсь, что сейчас со взлетными полосами во всех аэропортах дела обстоят лучше, чем в конце 60-х годов! Иначе летать просто жутко! Во-вторых, мне интересно, стали ли проще и комфортнее условия работы авиадиспетчеров? Думаю, нет, и в книге есть об этом слова, что если в одном секторе работы становится меньше, то она возрастает в другом или появляется новая. В-третьих, спустя 50 лет книга актуальна, жива и все еще в тренде! И дух захватывает от описаний зала ожидания, демонстрации жителей Медоувуда или кабины пилотов. В-четвертых, линии героев очень яркие и настоящие. И жена Мэла, и он сам, и Таня, и Кейз, и Димирест, и Ада Квонсен, и Гвен. А уж о Патрони и говорить нечего!!! И мне понравился финал рассуждений Вернона, это правильно, это так и в жизни. Жаль, что в экранизации эту линию немного переврали.

Роман обречен стать классикой. Несколько пластов — общество, техника, любовь — умело переплетены друг с другом, являются звеньями одной и той же цепочки событий, которые приводят к трагическим последствиям, но замечательному финалу!

Узелок завяжется, узелок развяжется... а, оказалось, что у детской игры в ниточки-узелки есть название — «Колыбель для кошки». Курт Воннегут тоже знал эту игру... и написал книгу — полную отчаяния и мистификаций. Здесь есть и журналист-фрилансер, и диктатор нищего государства, и красавица секс-символ. Но больше всего здесь — волнения и боли за безответственность ученых. Особенно остро эта боль ощущается, если вспомнить, в какое время написана книга — 1963 г. — время, когда научные истины черпались большой ложкой и, казалось, вот-вот вся вселенная ляжет у ног человечества.

Отмечу, что Хонникер — собирательный персонаж из Оппенгеймера, Бора, Ленгмюра и старшего брата Воннегута, как подсказывает моя память. Возможно я заблуждаюсь, и это отдельная личность с измененным именем... или вообще полностью вымышленный персонаж.

Роман, однозначно, относится к моему любимому жанру — антиутопия. Заставляет задуматься над отношениями между учеными и обществом, обществом и экологией, мужчинами и женщинами, отцами и детьми. Я понимаю, почему он стал культовым. Затронутые в нем проблемы вечны. Ответы тоже известны. Только почему мы раз за разом наступаем на одни и те же грабли?

Единственный ребенок Маргарет Митчелл. Но какой желанный! Десять лет она писала роман о земле, которую любила, времени, которое унесло ветром гражданской войны, и о любви, которая живет в каждом из нас, но никогда не повторяется.

В романе «Унесенные ветром» сочетается кропотливая архивная работа, устные рассказы потомков очевидцев тех самых времен, которыми южане делились на своих верандах в пол-голоса, и неуемый энтузиазм той самой девушки с зелеными глазами. Скарлетт во многом похожа на свою создательницу. И мне кажется женским кокетством нежелание Маргарет это подтверждать, а ее слова «нет, мы непохожи, ведь Скарлетт настоящая проститутка» — женские ужимки и прыжки, и не более того.

Роман состоит из двух томов. Неторопливое повествование первого Тома, так похожего на размеренную жизнь плантаций с ее сиестами, легким кокетством и веселыми пикниками, во втором томе сменяется быстрым и жестким темпом городской жизни. Как и само повествование! Сухие слова фактов истории ярко раскрашены героями, мелочами и запахами, что иногда война между севером и югом Америки для меня была реальнее современной жизни. Параллельно я читала исторические справки о событиях, и все в романе точно и верно. А потом я, к тому же, узнала что если Митчелл кто-то указывал на несоответствие ее романа статье в эциклопедии, то уточнение требовала та статья, а не роман.

Через противопоставление двух пар, точнее четырех человек, автору удалось показать пропасть между «старой гвардией» и «героями нашего времени». Не все, конечно, так однозначно, но потому «Унесенные ветром» и считаются классикой мировой литературы.

Скарлетт О'Хара Гамильтон Кеннеди Батлер

Мы встречаемся со Скарлетт, когда ей 16 лет, она одна из самых красивых девушек всего Юга Америки, да еще и одна из самых богатых невест, а расстаемся, когда ей уже 28. За эти двенадцать лет она успеет три раза выйти замуж, два раза овдоветь, потерять родителей, родить троих детей, потерять двоих, и двое детей все же останутся, но при этом пережить все тяготы и невзгоды гражданской войны, отстоять родную землю Тары, организовать успешную лесопилку и продать ее. И еще продолжить дело второго мужа по продаже мебели.

Сейчас модно ругать ее, обсуждать детское поведение, недалекость, зависимость от мужчин... Ретт сказал о ней, что «последовательность — редкий дар». Общество считало подлипалой и саквояжницей. За её спиной только ленивый не шептал, что вон, дамочка, чего возомнила, наравне с мужчинами захотела стать, дело завела! И даже к неграм отношение было лучше, чем к ней! Вспомните хоть Питера и его разыгравшийся ревматизм. Но! Я не согласна. Она стояла на пороге выживания. От ее действия или бездействия зависели жизни и смерти близких ей людей. Время изменилось, и она изменилась вместе с ним. Не даром же она стала прототипом «сильной и независимой» и по сути воплотила американскую мечту. А те из женщин, кто не пользовался своим очарованием, чтобы заманить мужчину... Хм, а такие есть?

Ретт Батлер

«Кто ты — мой ангел ли спаситель или коварный искуситель, мои сомненья разреши? Быть может это все пустое, обман неопытной души и суждено совсем иное?»

Его очень восхищала «эластичность» ее жизненных принципов. И именно с его легкой руки Скарлетт ступила на скользкую дорожку изгоя в обществе. Да, он ей очень помог и всегда был готов подставить не только сильное плечо, но и полный кошелек, но именно он отделил ее от всего привычного ей, а потом, когда сам встал на путь «исправления», не взял с собой. И я не отказываюсь, он мне симпатичен как мужчина, но! Весь финал в том виде, в каком он стал, только его рук дело. Потакай жене, но не говори, что любишь ее. Смейся над ней, принижай и заставляйте ее оправдываться... Ооох... Не думаю, что в наше время это достойная основа для брака, будь он хоть двести раз рассчитан и пересчитан.

Мелани Гамильтон Уилкс

Легко быть милой, любить детей и стать сердцем нового общества, если от тебя ничего не зависит. Можно жить старыми эталонами, переносить бедность и нищету, но нести своё достоинство, когда впереди тебя идет ломовая лошадь, которая и землю вспашет, и посеет, и пожнет, и о хлебе насущном побеспокоится. Не могу сказать, чтоб Мелани мне совсем не нравилась, но уже то, что замуж она вышла за двоюродного брата, меня само по себе шокирует. Она просто не мой герой, не мой персонаж. Я сама человек-кипяток и человек действия, а любители посидеть рядком, поговорить ладком меня бесят и настораживают. Но зато именно из-за беспредельной доброты Мелани и уверенности в том, что все, кто ее окружают, люди достойные, много лет спасало Скарлетт от полного аутсайдерства в свете старых знакомых. Мне не понравилась идея остаться в осажденой Атланте беременной и под ответственностью Скарлетт, хотя могла бы уехать с тетушкой Питтипэт в Мэйкон и отсидеться там. Зато мне и не понравилась последнее решение Скарлетт «Уеду завтра в Тару», ведь именно от нее все ждали распоряжений и решений относительно прощания с Мелани, а она сбежала... Не думая возвращаться. Хотя это был бы реальный шаг к примирению со старой гвардией, о которой она так скучала...

Эшли Уилкс

Молодой меланхоличный юноша с золотыми волосами в начале книги, не смог найти себе места в новом послевоенном мире. За усадьбу Двенадцать Дубов не боролся. Жил милостью женщины, да так ничего и не изменил. В книге есть слова Ретта о том, что Уилкс — «порода орнаментальная». Да, он был рожден, чтобы править рабами. Когда рабов не стало, не стало и его. Но все же я хочу остановиться на другом его качестве. Мне кажется, он вел себя не достойно с самого начала — ездил к Скарлетт, флиртовал, хотя знал, что родители хотят его свадьбы с Мелани. Любил всю жизнь свою нареченную, «моя единственная сбывшаяся мечта» как он говорит о Мелани, но вожделел зеленоглазую «тропическую птицу, вся суть которой — огонь». Вся эта история любви между Скарлетт и Эшли могла бы не случится, а значит и сама жизнь шла бы по-другому, если бы он сразу признался, что не любит ее (на пикнике в Двенадцати Дубах), или не поддерживал этот огонь (во фруктовом саду Тары). Он знал, он все отлично знал, зачем ей понадобилось новое платье из портьеры, но не остановил, не предостерег. И потом — вся эта возня с отъездом в Нью-Йорк для работы в банке. Уходя уходи. А раз не поехал, значит не было никакой работы. Цену себе набивал. Честью прикрывался. Предпочел выставить впереди себя щит из женской юбки и жить на ее мозолях.

Вот через две эти пары и показано противостояние старого рабовладельческого Юга и новой предприимчивой Америки. И не было у старого уклада возможности выжить. В новых условиях он был не жизнеспособен. Многие приличные дамы занялись бизнесом и смогли наладить свою жизнь, просто делали э о не с таким удовольствием, как Скарлетт. И именно этого удовольствия они ей не простили. Все так или иначе разбогател на янки, а ее сделали козлом отпущения. Жаль, что ни миссис Мериуэзер, ни миссис Элсинг не захотели принять свою блудную дочь после примирения с ее мужем — спекулянтом и подлипалой, но истинным южанином и демократом. Они были не лучше Скарлетт, а она не хуже них. Она так же несла тяготы и лишения войны. И она была им во много раз ближе Мелани. Но выбор был сделан.

В завершении скажу, что хоть финал книги и стал для меня оглушительным ударом, но для меня это — хеппи энд. Скарлетт войну пережила и реконструкцию. А уж разжечь огонь любви мужа... с этим она легко справится! Тут за нее нечего переживать! И значительно быстрее, чем он сам успеет что-то понять! Да, она такая! Последовательная в своих желаниях,не любящая долго ждать и всегда добивающаяся своего. Кто бы что о ней не думал!

Для кого-то эта история — о близнецах, приведениях и старинных особняках... Для меня — о важности общения между родителями и детьми, о развитии личности в условиях неопределенности и об отношениях.

Маргарет Ли — работает с отцом в букинестической лавке, а на досуге пишет биографии давно ушедших людей. Ее приглашают на должность биографа одной из самых одиозных фигур британской литературы — писательницы Виды Винтер. Женщины, взявшейся из ниоткуда, окружающей свою жизнь тайнами и домыслами, за которой закреплена слава лучшего писателя, но и ужасной лгуньи (кстати, одно без другого — невозможно). Вида хочет поведать Маргарет — Тринадцатую сказку, ту, которая была заявлена в ее дебютной книге, но так и не увидела свет, но принесла ей всемирную известность. Раскрыться, что бы снять груз, давивший всю ее жизнь. Она умирает. Ей не к чему хитрить. Маргарет была выбрана не случайно — что-то в ее прошлых очерках привлекло знаменитую рассказчицу, намекнуло ей на пожесть судьбы.

Не хочется описывать весь сюжет, чем портить впечатление у читающих впервые. Просто хочу заострить внимание на том, что всей истории этого семейства могло бы и не случиться, если бы овдовевший дед уделил достаточно внимания своим детям. Если бы эти дети вели более светский образ жизни — были приняты обществом, взрослели в доме, соответствующем их статусу и положению, меньше времени проводили за своими «играми». Думаю, эти дети не бросили бы уже своих детей малыми крошками в свободное плаванье, где только старая слепая служанка да садовник интересовались их благополучием.

Истории и Виды, и Маргарет — очень захватывающие и интересные! Роман начинается с неторопливого повествования, детальным описанием малейших подробностей, обходит по «большой дуге» весь круг задействованных лиц, а потом набирает, набирает, набирает обороты. Ты не можешь от него отвлечься, а страницы заканчиваются очень быстро!

Мне понравился! Я отлично понимаю, почему права на его первичную публикацию проданы за баснословные деньги. Но так же я понимаю, почему на него обрушилось так много критики.

Да, написан он библиотекарем, которая отлично знакома с огромным пластом предшествующей литературы. Она использует клише, заимствует линии из других произведений, импользует чужие образы. Перемешивает. Укутывает «духами и туманами». И тадааам!

И все же я уверена, эта книга вас не оставит равнодушными! Я, например, три дня читала, четыре дня отходила и осознавала, так что — Читайте! И да, она очень предновогодняя!

Диккенс и Рождество. Рождество и Диккенс. Они для меня и раньше шли рука об руку, а в этом году я себе купила книгу с чудесными иллюстрациями Роберто Инноченти и в переводе Озерской. И влюбилась!

И знаете что? Мне сейчас кажется, что все, что я читала раньше и так любила — оказалось «по мотивам» или «в пересказе«! Честно! Не пойму в чем дело — то ли качество полиграфии, то ли действительно перевод, то ли в жизни период так совпал, что я в шоке!

Я была четвертой в компании Диккенса, Скружда и Духов! Я сидела в конторе и мерзла от холода, училась в пансионе и читала книги, танцевала на вечеринке и шуршала платьем, посмеиваясь над Эбинейзером. Меня охватывала жуть при виде одинокого тела и я плакала вместе с Бобом над утратой... хотя, с Бобом я плакала и раньше, чего уж! Честно! Перевод поразил! Заставил не спать две ночи, думать и вглядываться в темноту!

В общем, жить нужно так, чтоб за тебя не приходилось молвить слово умершим друзьям. Чтоб Духи Рождества не заставляли тебя на путь истиный.

После «Детства Никиты» Алексея Толстого осталось теплое послевкусие неторопливой деревенской жизни, светлой радости детства, первой любви, пушистой ёлки, пестрой ярмарки.

Книга включает в себя год жизни маленького мальчика — от зимы до осени. Мы катаемся с горки. Встречаем гостей. Водим хоровод вокруг ёлки. Приручаем скворца. Учимся верховой езде и плаваем на лодке и без. Везет на ярмарку яблоки. А еще и учиться успеваем!

Наверное, ёлка в преддверии Нового года должна была произвести на меня большее впечатление, но мне понравилось описание ранней весны, грачей, ручьёв, капели! Наверное, я уже жду весну!

Я рада, что прочитала эту книгу сейчас. В детстве я ее пропустила, а во взрослой жизни она, как глоток свежей воды. Напоминает, что действительно важно в жизни. И что человек с любыми пороками достроена любви и уважения. Яркий, поэтичный язык полностью погрузил в атмосферу повествования. И снова захотелось быть маленькой... И хоть бы у моего ребенка было такое же светлое детство!

Поставила 5/5. Да, Слава Сэ не Лев Толстой, а его Сантехник не Родион Раскольников (я в курсе, что это персонаж Достоевского). Но для литературы этого типа — интернет-дневники, переехавшие под твердую обложку — очень даже прилично! Мне есть с чем сравнивать — в свое время я достаточно прочитала ЖЖ, блогспотов и прочих «Дневников котят и жен программистов».

Здесь есть всё: харизматичный герой с полной приключений работой и забавным хобби, кот, хомяк, собака, дети, запутанная история отношений с женой и просто жизнь. Таким не хитрым способом «Сантехник» объединил и мам в декрете, и музыкантов, и кошатников, и собачников, и даже брутальных IT-шников. И если вы не вошли ни в одну из этих групп, значит аудитория у него еще больше!

Язык немного не однороден. В начале книги все сосредоточие смешных слез, хрюков и рукалицо. Так что не начинайте ее читать в общественных местах и очередях. А потом смеха уже не так много, зато много душевных рассуждений на тему кем тебе приходится мама тещи, или почему ушла жена и увела с собой свои голые коленки, или в чем отличие духового оркестра от струнного.

Читать или нет — решайте сами. Для меня эта книга стала хорошим средством от хандры, простуды и прочих разлагательств.

Сатирический этнографический роман-антиутопия. Хочется определить его «славянским стим-панком», но уж больно мало там механизации, а все мутации, да деградация.

Главный герой романа Бенедикт («собачье имя») живет через 200 лет после ядерного взрыва. Кто и что взорвал — история умалчивает, и как бы дает шанс и нам лицом не ударить, и Загранице нам помочь. Живет себе голубчик — мать-отца схоронил, писарем трудится (три поколения интеллигенции в семье все же), радуется, что Последствий никаких у него нет... А поди ж ты! Женился мезальянсом. К жене в терем переселился. Тесть его своему ремеслу обучил, книги старопечатные показал... Вот житуха пошла! Читай! Толстей! А все на душе Кысь скребет. Все волнуется.

Почему «Кысь»? Кысь — это русская тоска, она же пушкинский сплин, она же неприкаянность. Я даже думаю, что не было у них такого зверя. Он просто в каждом свой живет — и гнетет, и гонит. И перерождение Бенедиктово — оно тоже не физическое было, а скорее эмоциональное, метафизическое. У него на душе камень тянет, следит, не отпускает, так и он в чьей-то душе стал камнем! А как описывается «муза» поиска книг? Да это же страшный сон, геноцид и все такое!

Книга для тех, кто любит читать о читателях и книги о книгах. Но красной строкой через весь роман идет мысль, что мало читать, нужно осмысливать. И что не список прочтенного формирует личность. И личность сама читает в книгах только то, что хочет читать (наш голубчик вот все про баб вычитывал, а морали не извлек ни на грамм).

И еще здесь о зависимостях. И самые ужасные зависимости те, что питают души власть имущих слоев, ведь с их молчаливого согласия творятся многие беззакония...

Чего больше в романе: взгляда в будущее или обиды за прошлое? Не знаю. Но то, что детство Никиты (отца автора Татьяны Никитичны Толстой звали Толстой Никита Алексеевич) отличалось от детства Никитичны так же сильно, как наша жизнь и жизнь Федор-Кузьминичска — однозначно. Зато есть точный ответ, что жизни за МКАДом нет, что на жизнь вечную, да с бонусами, может рассчитывать только образованная часть общества. А обычные люди годны либо в перерождение, либо на мутации, и влачить им жизнь бедную, беспросветную, пока очередной взрыв не бабахнет.

К издательству претензий нет. Книга приятная на ощупь, плотные страницы, достаточный размер шрифта. А вот к автору... Ох, но какое ей дело... Она была в Париже, ей сама Марсель-Марсо чего-то говорил... 14 лет писать роман, да все по заграницам. Слова колкие, речь не льется, а крошится... К каждому сеансу «мата» проведена тщательная подготовка... Нет... Так в деревне не выражаются! Там либо так живую и щедро плещут, либо вообще не пользуются.

В общем, книга рафинированное, эстетская. Наверное я многого не поняла из-за недостаточности образования. Наверное, со временем она выстрелит, раскроет новые смыслы, будет обязательна к прочтению школьникам. Да и мне она в принципе понравилась, но чего-то не хватило... С детьми Бениными вопрос мутный, финал какой-то куций, стиль в последних главах подкачал. Как-то большего я ждала от представителя Толстовского семейства.