Веселые песни о страшном

Некоторое время я думал, с чего мне начать мою первую статейку в авторской колонке и наконец-то, решив отдаться на волю Судьбы, переключил ТВ-приемник с BBC Two на телестанцию штата Монтана, чтобы ничего не отвлекало, и под бархатный голос диктора, рассказывающего местным жителям о том, как себя вести при встрече на узкой тропинке с веселым медведем, недавно проснувшимся от зимней спячки, я наугад ткнул в книжную полку и, к моему немалому удивлению, вместо недавно прочитанных книжек мне попалась моя любимая пластинка, хоть и старенькая, но по прежнему доставляющая.

О ней и поведем речь.

Конечно, это не совсем литература, но все таки здесь очень симпатичные тексты, так что по гамбургскому счету спишем на поэтическую рубрику.

Итак, «Murder Ballads» от комрада Ника Кейва и группы «The Bad Seeds», их девятый по счету студийник, изданный в 1996 году. Основной корпус текстов песен состоит из рассказов о преступлениях и убийствах, чаще всего на почве страсти; в общей сложности к тому моменту, как растаяла в атмосфере последняя нота пластинки, счет трупов составляет 65 человек. Перенасыщенная ссылками и аллюзиями на многие известные литературные произведения балладная стилистика, выполненная в фирменном для Кейва стиле мрачного романтизма доставляет даже спустя четверть века спустя выхода пластинки в свет.

В мировой культуре (не только музыкальной, но и литературной) хватает авторов и исполнителей, которые тем или иным способом пытаются шокировать почтеннейшую публику, но как в силу отсутствия особенного таланта, так и просто по неумению связать концы с концами терпят раз за разом заслуженное фиаско. Другое дело Ник Кейв, который если уж и решил отвесить слушателям смачную оплеуху, то уж выполнит свое намерение на все 111%. Раз за разом под завораживающую музыку Кейв ведет проникновенный рассказ о безумии, жестокости и кровожадности, причем вся плотность текстов исполнена в стиле «девочка в поле гранату нашла», что позволяет музыкантам переплетать мрачное содержание с тщательно подобранным черным юмором. И финальные моральные реприманды, как правило, настолько ядовиты и отстраненны, что не столько просветляют черную как беззвездная ночь атмосферу, сколько дополнительно ее сгущают.

Пластинка оказалась настолько яркой, что даже заняла 16 место среди 50 лучших альбомов 1996 по версии Melody Maker и 7 место в аналогичном списке New Musical Express. Особо доставляет тот факт, что в наших российских эмпиреях пара-тройка баллад с этого диска постоянно входила во множество пиратских (и не только!) сборниках романтической (!!!) музыки. Особенно повезло в этом плане «Генри Ли» и «Диким розам»; так и вижу, как двое на любовном свидании при свечах вкушают божоле, страстно глядя друг на друга, а из колонок доносится «Lie there, lie there, little Henry Lee // Till the flesh drops from your bones»... М-да, российский сюр он такой, бессмысленный и беспощадный...

Более подробно скажем за тексты.

* «Song of Joy» — баллада про бродягу, который просится переночевать и рассказывает о своей печальной судьбе, то и дело цитируя великого Мильтона. Да-да, «His red right hand» и «The Sun to me is dark And silent as the Moon» это из Мильтона, кто бы сомневался. Так вот, несмотря на то, что его вроде бы жалеешь (ну еще бы, жена и три дочери были убиты неизвестным), к концу песни отчетливо начинаешь понимать, КТО ИМЕННО убийца.

* «Stagger Lee» — перепев народной баллады 1920-х годов про афроамериканца Шелтона Ли по прозвищу «Стаггер», подрабатывавшим сводником и убившем своего конкурента в 1895 году.

* «Henry Lee» — дуэтом с Пи Джей Харви Ник рассказывает печальную историю о девушке, которую собирался бросить парень, но «девушка успела первой», в смысле бросить изменника... в колодец зарезанным, глумливо упоминая соперницу, которой предстоит «вечно ждать, когда он вернется домой». Эта милая вещица играла на свадьбе моих знакомых, куда меня пригласили и народ вальяжно танцевал под нее, пока я блаженно жмурился от неповторимости ситуации... Воистину, Мироздание имеет понятие об иронии.

* «Lovely Creature» — не нужно ездить «к пирамидам и сфинксам», и дело не в коронавирусе, как многие могли бы подумать, а то ведь заманят куда-нибудь в пустыню и грохнут по тихой грусти и только верблюды всплакнут по тебе...

* «Where the Wild Roses Grow» — самая любимая баллада в среде романтически настроенной публики; до сих пор не могу понять, то ли они английского не знают, то ли просто так жестоко троллят друг друга. В песне отчетливо видны следы народной баллады «The Willow Garden», в которой ГГ убивает подружку, влюбленную в него, «там, где растут дикие розы», с милыми словами «All beauty must die» и с поцелуем на прощание. Классика мрачной музыки, куда уж мрачнее...

* «The Curse of Millhaven» — самая моя любимая вещь с пластинки, прямая отсылка на роман Питера Страуба «Голубая роза», где имеется городок Миллхейвен. В балладе милая девочка «с зелеными глазами и желтыми волосами» по именни Лоретта («зовите меня Лотти!») рассказывает о череде жутких событий в городке, начиная с убийства маленького мальчика Билла до пожара, уничтожившего трущобы («All cause of wee girl with a can of gasoline»), устроенных кем бы вы думали? Милой Лотти, конечно, и даже заключенная в психушку она не сдается и мечтает о том, «сколько еще я бы могла натворить». Весело, оптимистично, доставляюще...

* «The Kindness of Strangers» — в любой ОБЖ-шной методичке детишкам говорят, что не нужно открывать дверь незнакомцам. Поскольку юная Мэри Беллоуз, которая уехала из родного Арканзаса и не ходила на российские уроки по безопасности жизнедеятельности, была не в курсе столь простой парадигмы, за это и поплатилась.

* «Crow Jane» — «Убить Билла» на минималках. Не поступайте плохо с девушками, иначе она потом купит револьвер и к чертовой матушке расстреляет обидчиков.

* «O’Malley’s Bar» — самая длинная композиция на пластинке, почти 14 с половиной (!!!) минут. ГГ, откровенно любуясь собой, считая себя ницшевским сверхчеловеком и даже демоном, идет в бар по соседству и расстреливает всех, кто под руку попадется, включая хозяина бара, сопровождая действо сверхциничными комментариями. Забавно, но несколько утомительно...

* «Death Is Not the End» — финальный выстрел в черепушку слушателя, издевательская переделка знаменитой баллады Боба Дилана, оптимистически-саркастичный финал всего альбома. И хотя смерть лирического героя здесь по факту не происходит, но после девяти предыдущих баллад, под завязку напичканных кровушкой и радостями бытового садизма, фразочка о том, что «смерть еще не конец», выглядит откровенно глумливо. Затихает последняя нота, и слушатель остается в полном обалдении, что и требовалось...

Вердикт: завидую тем, кто послушает пластинку в первый раз, впечатление будет особенно острым. Всем поклонникам постпанка настоятельно рекомендуется, все любителям «темной» литературы и кино скорее всего тоже...