Название романа Донны Тартт «Тайная история» отсылает к одноименному сочинению византийского историка Прокопия Кесарийского. Действие романа разворачивается в американском колледже — группа студентов занимается углубленным изучением древнегреческого языка. Молодые люди — настоящие «фанаты» всего, что связано с античностью, и однажды решают воспроизвести обряд вакханалиии, обряд сокровенный, в источниках описанный только намеками. Студенты — типичные дети нашего времени, интеллектуалы и рационалисты, — вступают в иррациональную область Сакрального. И этот необдуманный, дерзкий поступок приводит к трагичным последствиям...

Великолепная, многослойная интеллектуальная проза, насыщенная аллюзиями, цитатами (Шекспир, Достоевский, Фаулз, разумеется, произведения античных авторов). Роман, по своей сути, оказывается осовремененным вариантом древнегреческой трагедии. Вступление современного человека на территорию сакрального, соприкосновение с тем, что находится за пределами его понимания и компетенции, может привести к самым печальным последствиям. За это приходится расплачиваться по высшей категории, ибо в действие вступают такие силы, о которых мы имеем самое отдаленное представление.

«Тайная история» — редкий пример практически безукоризненно выполненного литературного произведения. Сюжет, композиция, стиль — всё сработано на самом высоком уровне. На данный момент — лучшее из всего, что было прочитано в нынешнем году.

Книга закончилась... И вот передо мной белый экран и мигающий курсор: что я могу сказать о ней? Чем она так поразила меня, чем зацепила, заставляя читать до рези в глазах? Как хотелось поскорее узнать финал истории, но точно так же хотелось остановить мгновение. Чего ждать от этой книги? Каков ее жанр? Вот с этим сложно, ибо если вы ждете триллера, добротного детектива, то вас постигнет разочарование и роман вам не понравится. Упор сделан на психологизм, на раскрытие характеров, на их развитие под влиянием увлеченности учебой и совершенного преступления.

В тонкую, по-английски аристократическую канву романа вплетаются нити, выбивающиеся из общей картины своей инородностью. Они словно отравляют пейзаж, но без них не понять глубины трагизма разворачивающейся перед нами истории. Роман представляет собой исповедь одного из непосредственных участников событий, его рассказ о годах учебы в колледже и о трагедии, соучастником которой он стал. Он пытается бесстрастно описывать события, но в повествовании чувствуется его личное ко всему отношение, эмоциональная окраска, характеристики, которые он дает героям истории.

Перед нами пятеро студентов, изучающих классическую филологию и древние языки под руководством весьма своеобразного педагога — Джулиана. Он словно бы не из нашего мира, не из этого времени: он над миром и над временем. Он искусно создает иллюзию, но на деле оказывается лишь пустышкой и мелочным трусом. Он собирает вокруг себя одаренных студентов и царит над их умами и душами, вкладывает в их сердца ценности, в которые, как оказалось, не верит сам. Обо всем происходящем нам повествует Ричард — простой калифорнийский парень, каких много, не обладающий яркими качествами, харизмой или волевым характером. Он увидел некий ореол таинствености и возвышенности, окружавший эту уединенную группу. Он страстно захотел стать ее частью, открыть тайны, погрузиться в мир античности. Однако на поверку все оказалось не столь радужным и загадочным. Чем больше Ричард общался с новыми товарищами, тем сильнее они раскрывались перед ним — и далеко не всегда с лучшей стороны. Помимо явных характерных качеств, лейтмотивом проходящих через все произведение, каждый герой обрастает все новыми и новыми чертами, углубляя и расширяя свой образ. Мы видим героев в различных ситуациях, во взаимодействии друг с другом и с удивлением понимаем, насколько эта группа замкнута, оторвана от реальности, изолирована в своем стремлении познавать.

Утонченный и изысканный Френсис, страдающий ипохондрией и бессонницей, в спорах придерживается нейтральной позиции, пытаясь лавировать и примирить стороны. Простодушный Чарльз, любящий заложить за воротник. Его сестра-близнец Камилла — красивая и внешне невозмутимая, старающаяся не показывать своих истинных эмоций. У брата и сестры сложные и странные отношения. Банни — балагур и весельчак, любящий жить на широкую ногу за чужой счет. В конечном итоге, это и его неумение хранить тайны сведут его в могилу. За внешним весельем скрывается душевная травма — Банни на грани нервного срыва, но друзья не замечают этого, не видят тревожных сигналов. Все они связаны — не только произошедшим, но чем-то более глубоким и сильным. Их судьбы сплелись, и весь этот клубок приведет к трагическим последствиям.

На общем фоне внимание притягивает Генри — харизматичный персонаж, обладающий недюжинной силой характера, независимостью, патологической скрытностью и неимоверным самолюбованием. Он становится негласным лидером, его решения не оспариваются. Он манипулирует всеми, искусно и безжалостно ведя свою игру. В то же время в его личности чувствуется надлом, потерянность, оторванность от мира — ему неинтересно жить, скучно, обыденно. Он не ценит жизнь и по большому счету ему плевать на собственную участь. Мотив скуки присущ его образу, и через него характер героя и рассматривается. Он умен, как может быть умен человек, свободно общающийся на мертвом языке и читающий развлечения ради древние манускрипты. Генри очень похож характером и отношением к жизни на Джулиана. Возможно, именно поэтому они сближаются, возможно, именно поэтому Генри острее других чувствует предательство учителя, которому они доверили свою тайну и который их не понял, не распознал срыва. Генри жаждет эмоционального потрясения, катарсиса, который окрасит его унылые и однообразные будни, и в один трагический день находит. Это — ключевой, поворотный момент всей истории. Безмятежная жизнь друзей в шикарном особняке за бокалом мартини и беседами о Гомере в одночасье заканчивается. Друзья сталкиваются с необратимыми последствиями своего стремления к непознанному, к античной вакханалии. Так или иначе расплачиваться придется всем. Но тот надлом, на котором живут герои, дает намек на трагический финал истории. Трагический в своей закономерности и неизбежности.

Удивительно, как хладнокровно и скрупулезно подходит Генри к идее и воплощению убийства Банни, который считался его другом. Но действительно ли Генри дружит? И действительно ли он так хладнокровен? Он привык действовать решительно, в решающий момент отринув сомнения и эмоции, которые лишь мешают рационально мыслить. Рациональность — второе имя Генри. В достижении своих целей он не остановится даже перед убийством. Но ему не хватает смелости признать, что действует он исключительно в своих интересах и ему все равно, что будет с другими.

Этот роман ставит множество проблем — от глобальных до личностных. Это история об одержимости идеей, о познании самого себя и своих пределов, о дружбе и предательстве, о становлении личности, о силе и слабости духа, о пути познания и обретения на этом пути самого себя. Написана она очень выразительно и сильно, со множеством рассуждений, раскрывающих героев и обстоятельства, с использованием различных художественных оборотов речи, с цитированием греческих и латинских фраз, с рассуждениями о культуре и силе искусства. Это удивительно тонкий психологический роман, точно выверенный в своих деталя, безжалостный к своим героям, правдивый в отношении читателя, сильный по глубине переживания и трагизма. Этот роман либо понравится и захватит, либо не понравится вовсе, но точно одно — он не оставит равнодушным.

Если бы меня предупредили заранее, я бы специально отвел на чтение этой книги целые выходные. Но вместо этого пришлось пожертвовать ночным сном, который совершенно не шел, после таких ярких и удивительных переживаний, скрывающихся в ней для читающего. Начав читать, отлипнуть от этой книги уже не получится. Так что, можете считать, что я вас предупредил.

Структурно этот роман удивительно напоминает самый лучший роман Диккенса, конечно же, большие надежды. Количество прямых цитат и очень забавных скрытых намеков на него в книге не сосчитать. И если бы в другом случае можно было бы подумать, что автор подражает, здесь у достаточно развитого читателя такого подозрения не возникнет. Станет ясно, что это нарочное, даже немного издевательское и ребячливое сходство, как тайник, который был спрятан лишь для того, чтобы его нашли и улыбнулись, разглядывая причудливые предметы игры авторской фантазии. Место сбежавшего арестанта здесь занимает другой арестант — маленькая птичка, нарисованная великим голландским художником Фабрициусом — гордый щегол, прикованный к своему насесту на короткой цепи.

При этом главный герой, выживший после взрыва и вынесший картину из музея, сам оказывается, как якорем, привязан картиной к тому месту и тому времени, к той страшной минуте прощания с умирающим окровавленным стариком. Он и хотел бы вернуть картину, но не может и трепыхается, чувствуя с птицей родственную обреченность, любуясь ею, как единственным, что связывает его с самим собой и безвозвратно разрушенным, разбитым на куски, миром. Из объекта искусства она превращается в объект чуть ли не поклонения и помешательства. В священный объект, в икону, на которую можно молиться, не сомневаясь, что молитва дойдет куда следует..

Как в любом традиционном романе взросления, здесь основной упор делается не на сюжетные ходы,А на внутренний мир главного героя. Все, что происходит вокруг — это только материал для восприятия главным героем, а не для нашего с вами. Нам не покажут, как происходит что-то, чего не видел главный герой. Да и действия его, если смотреть на них со стороны, не покажутся даже осмысленными. Он, безусловно, симпатичен окружающим людям, но если бы повествование шло от третьего лица, мы бы никогда не узнали, насколько тонко и точно ощущает мир главный герой и как потрясающе красиво и точно он описывает его через посредство писательницы Донны Тартт. За весь роман он не произносит ни одной умной фразы. Не ведет никаких споров и не пытается рассуждать и философствовать. Он только существует, по-наркомански оцепенело наблюдая за тем, как странно и причудливо поворачивается течение жизни, даже если просто бултыхаться в ней, этой грязной канаве, не пытаясь что-то изменить. Да и что можно хотеть изменить, если все настоящее навсегда осталось в прошлом и раскурочено дьявольской волей неизвестно каких террористов?

Так уж получилось, я начал читать эту книгу ничего толком не зная о Донне Тартт и ее писательских методах. Даже не знал, сколько ей лет и как она выглядит. Что для меня довольно нетипично: я всегда хочу знать заранее, чью книгу читаю и на что мне следует рассчитывать. Я был совершенно не подготовлен к такой плотности текста, к такому потрясающему качеству перевода, к ошеломляюще сжатому и при этом умудряющемуся оставаться тягучим, повествованию. Ощущение такое, будто тебя бросают в воду. Ты головокружительно падаешь, и летишь на глубину, испытывая на себе усиливающееся давление. А в самом конце тебя выбрасывает на берег. Лежишь, пытаешься понять, что с тобой только что произошло. Почему кто-то произносил чужим голосом в голове твои мысли. Почему кто-то может знать то, что, как тебе казалось, мог знать о мире только ты. Почему какой-то написанный на бумаге текст заставил тебя дрожать, истекать потом, смеяться и испытывать головную боль? Почему эта маленькая птичка на цепочке стала вдруг такой же родной, важной, такой же осмысленной. Сообщающей слишком много о настоящей правде, которая не может быть высказана, поймана, на цепь. Правде, которая может ходить сквозь стены и время. Правде, имя которой мы не называем, правде цвета мысли, цвета желтого пера на крылышке у щегла.

Долгожданная вторая книга Д. Тартт оказалась одновременно похожей и непохожей на блестящую «Тайную историю».

На сей раз местом действия Тартт избрала не университетский кампус, а небольшой южный американский городок Александрия, жители которого до сих пор вспоминают о войне с Севером , а местные старушки продолжают прибираться на могилах погибших конфедератов. Герои нового романа — не высоколобые интеллектуалы, а обыкновенные американские провинциалы: бродячие проповедники, неприкаянные подростки, мелкие наркоторговцы, обитатели таунхаузов — словом те, кому никогда не вырваться за пределы пресловутого «среднего класса», те, кого частенько называют «белым отребьем».

«Маленький друг» — это филигранная проза, ручная работа, тончайший психологизм, даже не юмор или ирония, а горький сарказм вперемежку с безысходностью.

Основная часть романа написана от лица 12-летней девочки, принявшейся за собственное расследование загадочной смерти старшего брата. При этом надо отметить, что брат героини погиб более десяти лет назад, когда самой девочке было всего полгода.

Тартт виртуозно играет с мировой классикой: цитирует М. Твена, У. Фолкнера, Р. Киплинга. Но делает не в лоб, не прямолинейно, не при помощи явных цитат и заимствований, а тонко, ненавязчиво, интеллигентно.

Получился своеобразный «анти-Том Сойер» и «анти-Ким». История о том, что происходит, когда одинокий и весьма незаурядный ребенок начинает всерьез играть (причем, из самых лучших побуждений) во взрослые игры.

Очень умный, лиричный, жесткий текст одновременно.

Положительные рекомендации полностью себя оправдали.

Перед нами великолепный образец психологической прозы. Конечно же, отличная проработка характеров персонажей. Все они такие непохожие и абсолютно живые, и очень экстравагантные. Сквозной фразой в романе проходит вопрос: «Ну что же, надеюсь, все готовы покинуть мир вещей и явлений и вступить в область высокого ?». И насколько же сильно меняется предполагаемый ответ в начале и в конце книги… Романтические, эмоциональные зарисовки, сюжеты кампусной жизни, многозначительные недомолвки; начало и развитие противостояния в группе товарищей. Сюжет развивается с небывалой монументальностью и драматизмом. Легкий налет грусти – история любви, которая могла быть:

«Трепет шелка в лесу черных костюмов…»

«Свита из черных валетов, черный король и джокер – она была дамой, завершавшей этот расклад.»

Из минусов отметил бы следующее. ГГ (рассказчик) очень уж спокойно воспринимает все события, как мне показалось. На фоне паранойи и смятения своих товарищей он человек с какими-то железными нервами. У него нет ни маний, ни каких либо заметных отклонений, у остальных этого «добра» хоть отбавляй. В целом, ГГ вообще непонятно как вписался в их среду. Еще один момент, довольно второстепенный, но мне все время резал глаза. У Тартт очень уж выраженная нелюбовь к хиппи. Все они «побитые молью», ходят «в бабушкиных очках», «неприкаянные», на них смотрят не иначе как «взглядом посетителя зоопарка», они проводят «смехотворные церемонии» и сидят посреди «хипповского хлама». Книга пересыпана такими определениями. Видимо, Тартт уважает «правильных» мальчиков, при галстуке да в пенсне. Но если присмотреться, ее персонажи, напротив, пускаются во все тяжкие – крепко выпивают, таскают полные карманы «колес», а также все это смешивают для пущего эффекта…Но это, как уже говорилось, периферия произведения.

Вывод: книга на меня произвела сильнейший эффект. Высший балл.

Еще раз спасибо Фантлабу за рекомендацию.

Мастерски написанная книга, совершенно определенно.

Конечно, невольно начинаешь сравнивать с «Тайной историей», автор ведь никуда не спешит — всего две книги за двадцать лет. Да, на этот раз никаких эстетствующих интеллектуалов. Впрочем, и на новой территории Тартт чувствует себя вполне уверенно.

Много есть городков с названием Александрия, но описанный в романе стал для меня самым настоящим из них. Прежде всего — большое количество персонажей. Причем, это совсем не статисты, здесь нет ни одного лишнего. Все это обилие тетушек, соседей приходится как нельзя кстати для создания неповторимой атмосферы. Тартт постоянно ударяется в раскопки каких-то вроде бы незначительных эпизодов прошлого, совершенно обыденных событий настоящего. Идут детальнейшие описания быта. И в результате (поразительно!) сюжет динамичный и даже напряженный. Галлюцинаторная достоверность происходящего, не много ни мало. Тем временем наша 12-летняя девочка оказалась «парнем» хоть куда — она одним махом читает толстые научные талмуды, прошла период увлечения археологией и вот теперь собирается разыскать таинственного убийцу своего брата. После чего собирается расправиться с ним своими руками — ну а как иначе? Вместе с тем в тексте попадаются действительно трогательные моменты, очарование ощущений детства — полет птиц в летнем небе, любовь к старой кошке, прогулки под теплым дождем... Но грозовые тучи уже закрывают солнце, нарастает тревога — трагические события приобретают характер прогрессии...

Что из минусов. Я так и не понял в какие годы происходит действие, а ведь это имеет большое значение для понимания атмосферы. По моим вычислениям выходило — где-то примерно середина 70-х годов, но под конец я уже не был в этом так уверен. Хотя так ли важен вопрос, в таких сонных городках под палящим солнцем время все равно давно остановилось и всех жителей данное положение вполне устраивает. Второе: если «Тайную историю» можно охарактеризовать как философско-психологическая драма, то «Маленький друг» скорее просто психологический триллер. Хорошо это или плохо — кому как, лично мне немного не хватало полюбившегося монументализма Тартт. И как это не странно, книга местами напоминала мне прозу Стивена Кинга в своих лучших проявлениях, но это вряд ли можно считать недостатком.

«Тайная история» — бесспорно одна из лучших книг, прочитанных мною за последнее время. Говорить о сюжетной линии в данном случае совершенно бессмысленно — ценность романа нельзя свести к пересказу текста. Здесь нет ни детективной линии, ни мистической составляющей. Вернее, они присутствуют, но настолько незначительно, что те, кто польстится на аннотации, которые часто позиционируют «Т.И.» как интеллектуальный детектив или психологический триллер, будут разочарованы. Первая же страница книги, еще до знакомства с главными героями, раскрывает читателю кто и кого убил. На мой взгляд, творение Д.Тартт — это качественная проза, полная психологизма (Если хотите, «проза» с большой буквы «П» :smile: ).

Не могу не отметить язык романа. Он настолько хорош и богат, что я бы даже сказала, что он не современен. Описания людей и событий так тщательно проработаны, что образы, возникающие при прочтении, не тускнеют со временем. Как уже отмечали многие рецензенты, текст испещрен цитатами и аллюзиями, но они ни в коей мере не манерны и весьма гармонично вписываются в повествование.

Роман многослоен как пирог «Наполеон». Здесь и упоминавшаяся baroni древнегреческая трагедия на современный лад, и проблема Учитель — ученик (по-моему, ни чуть не меньшая, чем «отцы и дети»), и понимание того, что высокий интеллект еще не означает высокой моральности, и свойственное юности стремление к элитарности, и еще многое-многое другое.

Итог: роман рекомендую к прочтению всем (главное настроиться на соответствующий лад), т.к. его популярность — это не дань моде, и, мне кажется, что читать его и говорить о нем будут еще долго.

Мне порекомендовали этот роман как умную, глубокую прозу. Ну что же — ни об одном рубле и ни об одной минуте, потраченных на эту книгу, я не пожалела.

Основное достоинство романа — безусловно — это выверенность всего: стиля повествования, сюжетной линии, характеров героев, психология отношений, студенческий быт и так далее, до самых мелочей. Читаешь — и веришь.

Повествование от лица филолога, богатое аллюзиями и прямыми цитатами классиков, достоверное и уместное в данном контексте (греческая трагедия в современном антураже) — еще один весомый для меня плюс.

Роман оставляет тяжелый и длительный эмоциональный осадок. Каждая перевернутая страница — это тоненькая стружка, которую хирургическим скальпелем срезает автор с психологического портрета персонажей. Мне было противно. К героям привязываешься, они все чудовищно обаятельны. И осознавать, к чему привели их гордыня, эгоизм и безответственность, тяжело.

Вобщем, великолепно.

Простите, но я не могу написать рецензию на этот роман, и не советую никому другому. Все попытки поставить себя рядом бессмысленны. Просто прочтите, отойдите в сторону и посмотрите на эту замечательную книгу издали, со стороны, будто бы на картину Фабрициуса. 10 из 10.

Очень удивилась, увидев этот роман здесь — для себя лично я не причисляю его к фантастике. Тем не менее, я буду рада, если благодаря этому большее число людей познакомится с этим потрясающим произведением.

Самая сильная сторона романа, на мой взгляд, — это проработка характеров. Вместе в рассказчиком мы следим за тем, как открываются все новые и новые грани личностей участников группы и взаимоотношений внутри этой группы. Вместе с ним мы подпадаем под их очарование и не можем уже быть равнодушными к ним. Даже когда под воздействием страшных событий и экстремального (без лишнего преувеличения) психологического напряжения начинают обнажаться черты, которые, казалось бы, должны разрушить это очарование, мы не можем презирать их и ненавидеть. Самая психологически сильная часть книги начинается уже после убийства, когда каждый по-своему (и с переменным успехом) пытается справиться с тем, что выпало на его долю. Но никто и ничто уже не будет прежним.

<b>И в моей жизни тоже был «Щегол», только звали его «Казанская икона Божией Матери».</b>

Когда мы читаем книги — мы читаем о себе. Кто-то глубже окунается в написанный мир, кто-то нет, но все равно, оцениваем их мы своей меркой.

Здесь нас встречает большая трагедия — взрыв в Нью-Йоркском музее. И маленький мальчик в ней. Всего двенадцать лет, а пережил терракт, потерял маму, повис на ниточке богини Мойры. Мальчишка украл из музея шедевр и смог сохранить эту тайну на долгие годы. Но не денежная ценность волновала его. Эта картина стала связующим звеном между тем, когда мама еще была жива и тем, что происходит с ним теперь. Можно назвать это «фетишем», можно «идолом», суть одна, картина — это якорь его существования.

<b>И запах лимонного средства для мытья полов, только Fairy с лесными ягодами.</b>

Можно сказать, что это — роман-эпопея. Продолжительный срок — три возрата мальчика — детство, отрочество, юность. Огромная география — от NY до Лас-Вегаса на самолете и обратно на автобусе, в Европу и опять по всей Америке. Большое количество персонажей.

И все же главным из них остается Теодор Деккер, его одиночество и покинутость.

Можно осуждать Донну Тартт в том, что она углубилась в остросюжетность и динамичность, раздула том до невероятных размеров, спекулирует шедевром ради собственной выгоды. Но постойте! Напиши она меньше, удели меньше вниманиия и картине, и мальчику, и событиям — так бы пронзителен был финал? Вы поверили бы?

<b>И музей, мимо которого не можешь спокойно проехать, только больницы, откуда выписывали.</b>

Мне очень понравился «Щегол». Но рекомендовать его тяжело. Там слишком много боли и одиночества. Я и плакала, и оторваться не могла от чтения, и жила в книге, потом отдыхала и вообще не могла взять ничего в руки, опять в нее бросалась... А последние 10 страниц читала чуть ли не дольше, чем все предыдущие, потому что не хотела расставаться и растягивала удовольствие, как могла. Я перечитывала, переиначивала так и так. Пробовала на вкус — какой же он, этот финал? Счастливый или нет? И тут включалась она, моя мерка счастья.

Нет, финал не счастливый. Да, Тео приспособился, научился жить в этом мире и даже по некоторым его правилам (или сделал над собой усилие ради Хоби). Но он остался один на один со своим одиночеством. При всей моей надежде, я не верю, что в любви (той самой) у него что-то выгорит. Они оба травмированы. И ответ дала сама Пиппа «Нужно, чтобы кто-то обычный был рядом». И видимая картинка счастья пуста. Никто его не любит, это просто такт. Никому он не нужен, это социальные связи. Все тлен, о чем и была книга.

<b>И сны, в которых ищешь и ждешь, и не догоняешь.</b>

Для меня она получилась очень личной. Очень. Укол утраты, острота первых моментов и последующее сглаживание. По сути — боль никуда не уходит. Мы привыкаем жить с ней и без них. Что-то как-то налаживается само собой или с нашим участием. Но рана — она даже не затягивается.

«Щегол» вызвал у меня если не шок, то потрясение наверняка. Невероятная удача среди обилия литературного мусора наткнуться на что-то настоящее.

Донна Тартт – большая умница. Признаться, не ожидала, что вышедшая из-под ее пера книга получится столь мощной.

Вообще, всегда с осторожностью отношусь к авторам-женщинам, опасаюсь, что произведение окажется слишком уж «женским» с принцем на белом коне, вечной любовью и прочими атрибутами той «идеальной картинки», которую рисуют себе в голове некоторые представительницы прекрасного пола, и которая не имеет никакого отношения к реальной жизни.

«Щегол» не такой. В нем есть и романтика, и страсть, и одержимость, но все это не опошляется примитивными представлениями о любви.

Роман вызывает бурю эмоций. Внутри какой-то запутанный клубок мыслей и ощущений, из которого трудно выдергивать их поодиночке и анализировать. Мысли о дружбе и предательстве, об одиночестве и невосполнимых потерях, о расставаниях и встречах, о том, что такое хорошо и что такое плохо, и всегда ли можно провести между ними четкую грань. Все это – результат колоссальной работы, проделанной автором. Оно и понятно – роман писался более десяти лет.

Мне, как читателю, импонирует такой серьезный подход, когда писатель «в материале», когда профессионализм позволяет ему углубиться в тему. В «Щегле» эта тема – искусство, и Тартт в роли искусствоведа выглядит весьма достойно.

Очень здорово, на мой взгляд, выписана трансформация Тео из приличного ребенка из хорошей школы в малолетнего наркомана и алкоголика, из немало зарабатывающего мошенника в преступника. Очень здорово передано его душевное состояние – невообразимая мешанина из чувства вины, страха, одиночества и отчаяния, подавленность, ставшая причиной тяжелейшей депрессии. Он чувствует остро, и даже болезненно, он – оголенный нерв.

Скажу честно, рада, что не пропустила «Щегла». Рада, что познакомилась с Тартт. На данный момент она прочно обосновалась в тройке моих любимых писателей.

Ставлю заслуженную десятку.

В начале романа возникало ощущение, что я читаю книгу не об Америке конца 20 века, а английскую прозу первой половины прошлого же века. Слишком уж выбивались персонажи своим аристократизмом из представлений о современной американской молодежи. Потом, правда, все встало на свои места.

Сюжет романа можно изложить в двух словах, и это не будет спойлером, ибо суть книги не в нем. 80-е годы прошлого века, колледж в маленьком городке в Вермонте. Главный герой – юноша по имени Ричард, рассказчик, он же свидетель и соучастник описываемых событий. В центре романа − элитарная группа из шести студентов, посвятивших себя изучению практически нигде не востребованного древнегреческого языка и культуры. Они друзья и держатся особняком от остальных студентов, выделяясь интеллектом, культурным уровнем и тем, что все (за исключением самого рассказчика) – выходцы из богатых семей и привыкли жить на широкую ногу. Ричард изо всех сил пытается соответствовать новым друзьям, скрывая свое скромное финансовое положение и рассказывая небылицы о своих родителях и калифорнийском детстве.

Эти шестеро – друзья до гроба, и в данном случае это не преувеличение. Случилось так, что четверо из них неумышленно убили человека. Отныне их главным стремлением стало держать происшествие в тайне. У пятого товарища из компании, Банни, возникают некоторые подозрения, которым однажды он находит подтверждение. Эта тайна потихоньку сносит ему крышу, и друзья понимают, что у них нет другого выхода, кроме как избавиться от Банни. Ричард узнает обо всем последним и безоговорочно становится на сторону основной группы.

Вот тот скелет, на который автор романа накручивает целые пласты эмоций, размышлений, рассуждений и подробностей. Буквально это история о «преступлении и наказании», недаром в какой-то момент появляется цитата о старухе-процентщице. Не триллер – для триллера недостаточно динамики, но глубочайшая драма, которая не отпускает до последней строчки и выворачивает наизнанку всех ее участников. Отношения в группе друзей, сплоченных не только общими интересами и симпатиями, но и общим преступлением, становятся все более непростыми. Нервные срывы, ссоры, алкоголь, ночные звонки и визиты, попытки примирить друзей и уладить проблемы. Ситуация неуклонно катится к чертям.

Вызывают ли персонажи симпатию? Вряд ли. Самый отвратительный из них – как раз-таки Банни. Не раз возникал вопрос – а почему остальная компания вообще с ним водится, почему было давным-давно не послать его по известному адресу? Что касается остальных (кроме Ричарда), то это избалованная золотая молодежь, привыкшая получать все желаемое. В колледже они учатся не для того, чтобы получить профессию, а ради развлечения. На остальных студентов они смотрят свысока. Моральная сторона убийства беспокоит их в последнюю очередь, в отличие от страха угодить в тюрьму. Они сорят деньгами, выпивка, курение и наркотики буквально в каждом эпизоде. Честно говоря, поражаюсь богатырскому здоровью Ричарда, ибо он перманентно пребывает в запое, похмелье, наркотическом угаре и помятом состоянии сознания.

Да, кстати, интеллектуальных высот в романе нет, за исключением цитат античных авторов и интеллектуального же снобизма персонажей. Это психологическая проза, эмоции зашкаливают и наполняют каждый штрих. Безусловно роман можно назвать затянутым, но меня затянуло в его глубины.

«Тайная история» — прекрасный образец того, как следвало бы писать мистический роман. Непосредственно мистика в чистом виде присутствует лишь в одном эпизоде «Тайной истории», но именно этот эпизод оказывается ключевым и для структуры всего романа, и для судеб его персонажей. Так очень часто бывает и в нашей жизни. Многим из нас наверняка приходилось сталкиваться в повседневности с различными, явными или скрытыми проявлениями Иного. Такие события, как правило, единичны, и почти всегда кардинально меняют нашу жизнь. Вот подобный случай своеобразной «мистической манифестации» прекрасно показан в романе Д. Тартт.

Отрадно, что автор не стала нагнетать «мистическую волну», проявив завидную сдержанность и художественный вкус. Отдельно хотелось бы отметить заключительную сцену романа: сон (или же видение) главного героя, который стал прекрасным финальным аккордом «Тайной истории».

Удивительно, что это современный американский роман и о событиях нашего века, но написан так, как писали классики. Книга не из тех, которые можно проглотить залпом, но она затягивает, будто темный бездонный омут. Хотя временами события обостряются, на первом плане все же не они, а переживания, описанные длинно, подробно, самоуглубленно до мазохизма и длинными абзацами на страницу. На Западе образцами такой выворачивающей душу психологической прозы считали русских классиков 19 века. Неслучайно в романе упоминаются и Пушкин, и Тургенев, и «Идиот» Достоевского (куда же без него). И неслучайно один из персонажей романа − лучший друг главного героя и его же злой гений − Борис с непостижимой славянской душой. Для большего эффекта автор намешала в Борисе сразу несколько славянских кровей − польскую, украинскую и русскую.

Главный герой и он же автор этой исповеди в тринадцать лет потерял во время теракта в музее мать − единственного близкого человека. Это событие наложило несмываемый отпечаток на его душу и изломало всю его жизнь. Сразу после взрыва, очнувшись в развороченном музейном зале, Тео натыкается на умирающего старика. Разговор с ним во многом определит новое направление жизни Тео. А картина, которую по знаку старика мальчик прихватил с собой, − «Щегол» − станет главной тайной и ценностью его жизни.

Дальше в его жизни будет много всего неправильного − неожиданно объявившийся отец из числа тех отцов, без которых детям гораздо лучше. Сомнительная компания в лице Бориса, наркотики, алкоголь, мошенничество с антиквариатом, болезненная любовь к девушке, которую он впервые увидел в тот же злополучный день в музее. И картина, которую он не может вернуть, потому что момент упущен, и с которой не может расстаться. Щегол с картины Фабрициуса − маленькая птичка, привязанная за лапку, станет символом самого главного героя.

Все в романе − люди, события пропущены через призму переживаний рассказчика, все прочие персонажи существуют в книге только через его восприятие, зачастую искаженное наркотическим бредом. И, пожалуй, самое главное чувство Тео к его близким − чувство вины перед ними, не добавляющее ему душевного равновесия. Он чувствует вину даже перед отцом, хотя родителя хуже него трудно представить. Что же касается Бориса и его приятелей, то, к чести автора, ей удалось показать славянские диаспоры хоть и экзотическими, но практически без развесистой клюквы. Борис − персонаж, который вышел достоверным, славянская широта души в нем уживается с беспринципностью мошенника.

Что еще роднит «Щегла» с классическими романами − так это некий аристократизм персонажей. Это и Барбуры, устраивающие светские приемы, совсем как в салонах позапрошлого века, и Хоби, занимающийся антикварной мебелью, музыкантша Пиппа. Да и мать Тео, которая разбиралась в живописи, что, собственно и привело ее с сыном в тот злополучный день в зал голландских мастеров. Упоминание айфонов и айпадов даже казалось каким-то анахронизмом − а, так это все-таки наше время! И тут же без перехода другой полюс − невежественные подростки-наркоманы из не самого благополучного района Лас-Вегаса, махинаторы игорного бизнеса, скупщики краденого, преступники-эмигранты.

За свою недолгую жизнь главному герою довелось пройти если не ад, то как минимум чистилище. Поэтому финал можно считать настолько оптимистичным, насколько возможно для этого человека. И напоследок о хронологии романа. В конце книги в Амстердаме Тео встречает Рождество в пятницу. Календарик подсказал, что такой расклад был в 2015 году. Минус четырнадцать лет − значит, роковой взрыв в музее прогремел в 2001 году.

Перед нами не детектив, не триллер и даже не просто психологическая драма, а скорее исповедь – очень искренняя, откровенная, ничем не приукрашенная, иногда шокирующая своей прямотой.

Есть такое выражение – вывернуть душу наизнанку. Так вот, в «Тайной истории» душа Ричарда не просто вывернута перед нами, а препарирована, разложена чуть ли не на атомы. В этой душе столько всего творится, столько «понамешано» — палитра богатейшая, от белого до черного. Все чувства, переживания, метания и сомнения прописаны точно и достоверно. Как по мне, такое познание героя «изнутри» подчас ценнее и интереснее динамичного сюжета с погонями и стрелялками.

Что касается остальных действующих лиц – тут вопрос спорный. Герои вначале представляются практически идеальными, едва ли не «небожителями». Даже имена у них не какие попало, а подчеркивающие исключительность и аристократизм. Здесь нет никаких типично американских Джо или Сэнди, а есть сплошь Генри, Чарльзы, Камиллы…. Ни дать, ни взять – члены британской королевской семьи.

Однако, по мере развития сюжета иллюзия быстро тает, и вот уже перед нами не «золотая молодежь», а люди, которым «с катушек сорваться» или, скажем, человека убить – плевое дело. Вот ведь как бывает – за идеальным фасадом изрядно подпорченная изнанка…

Тем не менее, не скажу, что герои не вызывают симпатии и сочувствия, совсем наоборот. В человеческой природе совершать ошибки, проявлять малодушие. Осуждать за это проще простого, труднее – постараться понять.

А что, если все эти затяжные загулы с алкогольными и наркоманскими излишествами – всего лишь способ научиться сосуществовать с таким тяжким грузом, как чувство вины и страх разоблачения? Пуститься «во все тяжкие», дабы заглушить муки совести – вполне естественная реакция, на мой взгляд.

Горькое разочарование – Джулиан. Шикарнейший образ глубокого, утонченного, мудрого наставника лопнул с брызгами, как мыльный пузырь, лишь только ситуация потребовала от него действий, а не пустой болтовни. Он не стал помогать своим ученикам, не стал вообще ничего предпринимать, а банально сбежал, слишком озаботившись спасением себя любимого. Наставник оказался на деле банальным трусом.

Не знаю кому как, но мне нравится, когда моя субъективная читательская оценка героев меняется по ходу книги. Значит, я воспринимаю их не как некий придуманный образ, а как живых людей. Большой плюс автору.

В общем и целом, роман оставил хорошее впечатление. Понравился язык, которым он написан, понравился финал, далекий от «хэппи-энда».

Тайная история» стопроцентно должна понравиться всем поклонникам «Волхва». Только там, где у Фаулза греческий остров, курортная вилла, танцующие нимфы и хитроумный интеллектуал-кудесник, у американки — университетский кампус, отвязные студентки и профессор античной истории. Сюжет разворачивается куда логичнее -- по законам детективного жанра. Однако умненькой американке, как когда-то Фаулзу, удалось увязать современный до мозга костей сюжет с античной мифологией. События происходят в небольшом колледже в Вермонте, куда главный герой приезжает из калифорнийской провинции изучать древнегреческий язык. Здесь он сталкивается со странной студенческой компанией, сплотившейся вокруг эксцентричного профессора античности. Ходят слухи о вовлеченности этих людей в какую-то секту, отправляющую древний культ. Сперва история долго дрейфует в направлении «кампусного» романа — с интеллектуальной болтовней, первыми эротическими опытами и посиделками в библиотеке. В дальнейшем Донна Тартт умело пускает в ход греческую мифологию, мистику, детективный психологизм и даже Достоевского с его «Преступлением и наказанием». На выходе получается дурманящая смесь, оторваться от которой невозможно — пока не выпьешь до дна.

«Тайная история» – это применение приемов классической реалистической литературы к ситуации в американском высшем образовании рубежа 80-90-х. Тартт как бы сказала перед началом сочинения своего дебюта «окей, модернизм и постмодернизм, я все поняла, а теперь отойдите в сторону, покурите и посмотрите, как надо» – то же самое скоро скажет Джонатан Франзен, пострадав на «Распознаваниях» Уильяма Гэддиса и решив завязать с подражанием Великими Отцам XX века, чтобы сесть за «Поправки». Поэтому «Тайную историю» можно рассматривать как контрмодернизм, возвращающий в литературу старую высокую норму.

Роман рассказывает о простом парне, волею судеб оказавшемся в элитном университете, да еще и на самом элитном с точки зрения бесполезности знаний месте – шестым студентом в суперзакрытой группе изучения античной филологии. У главного героя нет ни денег, ни связей, и весь роман ему приходится крутиться на кампусе, чтобы как-то сойти за своего, и пытаться дружить с пятеркой умников, снисходительно его принимающей. Постепенно он узнает, что представители «золотой молодежи», что учат древнегреческий язык вместе с ним, не такие уж особенные, как кажутся с первого взгляда.

Книга написана очень сильно, с огромным вниманием к деталям, четким чувством баланса между действием, диалогами и описаниями, глубокой проработкой всех центральных персонажей, не прекращающими до последних страниц раскручиваться внешней и внутренней интригами, умением автора писать и живописную лирику, и очень смешную сатиру. Начинающий писатель, если тебе под тридцать, перед тем как нести в издательство свой первый роман, сравни его с «Тайной историей«! Это в самом деле безупречная проза, в которой попросту не к чему придраться, настолько в ней все хорошо и даже лучше.

Тартт здорово играет на контрасте между озвучиваемыми высокими идеалами и тем, во что они выливаются в реальности, показывая, что одну жизнь от другой отличает лишь то, как одинаковые в сущности люди смотрят сами на себя. С одной стороны есть нормальный кампус с нормальными студентами, которые нормально ничего не учат, нормально бухают и штырятся наркотиками и нормально трахаются с кем попало. С другой стороны есть якобы задроты, озабоченные сближением с античными вершинами духа, которые на деле тоже ничего не учат, бухают-штырятся и трахаются, только у них это называется «вакханалии». Ну как гренки и крутоны. Причем студенты-крутоны куда беззащитнее нормисов: стоит древним грекам отойти на задний план из-за совершенных героями убийств, как у них не находится ни единой подпорки, чтобы не падать духом и держаться на плаву.

Вместе с тем автор показывает и непреодолимый барьер между элиткой и простыми американцами. Он тоже кроется во внутреннем ощущении, в желании того или иного человека при наличии самых минимальных преимуществ отгородиться забором повыше и сидеть за ним в компании таких же чуть-чуть богатых и чуть-чуть знатных, даже когда ни денег, ни чести у него уже не осталось и с первого взгляда этого элитария можно спутать с подзаборным алкашом. Тартт, конечно, идеально подбирает главного героя-бедняка, который становится проводником читателя в якобы тайный мир обеспеченной молодежи, и использует его бедность и чуждость пятерке умников вплоть до самого финала, где различий между ним и его «друзьями» уже не осталось, но они все равно смотрят на него сверху вниз.

Я от книги в уравновешенном восторге. Если хотите вкатиться в современный канон, то «Тайная история» Донны Тартт – прекрасный выбор, который познакомит вас с тем, что такой кампусный роман. Обязательно буду перечитывать, в этом году в планах «Маленький друг».

Читал не отрываясь, используя каждую свободную минуту и все время ловил себя на мысли — а чем держит роман? И ничего не приходило в голву кроме — простотой. Ничего особенного, ничего сверх того, что может быть в жизни, и тем не менее. Простая история, рассказанная простым, без красивостей языком — вот главное достоинство книги. Переживания детства, знакомые всем переданы мастерски, и если бы не описание семейки Радклиффов, то можно бы даже рекомендовать для чтения старшему школьному возрасту. Но и взрослым будет интересно и приятно погрузиться в мир двенадцатилетней девочки растущей и взрослеющей вдали от шумных городов и соблазнов цивилизации.

Чем-то созвучна эта книга и с общим настроением првинциальных произведений Стивена Кинга, хотя и без его страхов.

Не сотвори себе кумира

Победа, зачастую, ничем не отличается от поражения.

С романом у меня особые отношения. Им, прочитанным лет девять назад, зажглась любовь к Донне Тартт. С желания поговорить о нем началось знакомство с Либом — впервые зашла на сайт, еще как робкий посетитель. Да тут же и вышла, изумившись, что авторы бойких, недурным языком написанных рецензий, сплошь недовольны книгой, укоряют в том, что она не «Тайная история».

Им, хотя позже, началось восхищение Настей Завозовой, в моей тогдашней табели о рангах «девочкой из ЖЖ, которая лучше всех рассказывает о книгах» — еще не любимым переводчиком (о «Щегле» уже на всех перекрестках кричала, что перевод гениален); не главным редактором Сторитела; не ведущей медузовского подкаста с Галиной Юзефович. И вот теперь ее перевод «Маленького друга» в формате аудиокниги, прочитанной любимым исполнителем.

Уточню, на русский язык роман переведен дважды и недостатки первого по времени перевода Антонины Галль, буде такие есть, не помешали очароваться им. Но первый по времени перевод много короче, словно из книги выброшены целые куски, даже понимаю, из каких мест, хотя не могу представить, по каким соображениям. Перевод фанатичной поклонницы «Маленького друга» Завозовой значительно объемнее и с ним от книги не возникает ощущения подвешенности мошкой в янтаре вне пространства и времени — четкая географическая привязка: Александрия, американский Юг; четкая временная — середина семидесятых.

Помнится, в первый приход на LiveLib отзывов было на порядок меньше, и тогда девять из десяти рецензентов возмущались невозможностью определиться с местом-временем, словно эта дезориентация была им личным оскорблением. Сегодня полку читателей прибыло, массовость тяготеет к простоте, упреки примитивнее: отчего Донна Тартт так и не раскрыла, кто убил маленького Робина? Но книга не о том, как девочка мстит за убийство брата, и даже не о жизни сонного провинциального южного городка, хотя то и другое среди ее составляющих.

А о чем тогда? Ну вот, хуже нет, когда на вопрос: «О чем книга», отвечают: «О нашей жизни». Но с этим романом лучше не скажешь. Нет, не оговорилась, именно о нашей, как она есть, и всякий найдет в нем свое. Трагедию, в момент разбивающую вдребезги жизнь семьи так, что после уж и не склеить, сколько бы времени ни прошло. Одинокое недолюбленное детство в окружении любезно-равнодушных взрослых, которое не может научить любви. Осознание собственного коренного отличия от большинства сверстников, нежелания идти проторенной кем-то дорогой с полным непониманием, а какая она тогда, твоя?

Тяга вернуть потерянный золотой сон Юга-которого-на-самом-деле-не-было, аналог нашей «России-которую-мы-потеряли», только потеря здесь воспринимается в разы острее и горше, персонифицируясь в навеки оставшемся ребенком старшем брате, убитом в детстве. Понимаете, о чем я? Робин для Гарриет концентрированная мечта об Эдемском саде, где все любимы и счастливы, а фамильный особняк по-прежнему осиян люстрой из богемского стекла.

Стремление найти и покарать убийцу брата превращается в род одержимости, священную рану, ритуальное действо, которое, кто знает, вдруг — да и вернет в полном объеме потерянный рай (нет-нет, не на осознанном уровне, такого рода маниакальные убежденности коренятся глубже). Это лишь один из смысловых пластов книги, которая вся, как немыслимо плотно упакованная в семь сотен страниц жизнь.

Можно вычитать горькую социальную правду о невозможности для «белой голытьбы» вырваться из убожества своего слоя. Вы же понимаете. что Рэтклиффы в сути куда более талантливы и предприимчивы, чем Кливы-Дюфрены? Только вот, отпущенные на их долю возможности куда уже и специфичнее. Тем не менее, Фариш налаживает метамфетаминовое производство, Юджин пробует подвизаться как проповедник (с его-то внешностью), еще один брат, ныне отбывающий срок, заслужил спортивную стипендию на право обучения в колледже, от которой отказался.

А можно серьезный разговор о расовой сегрегации, когда с черными слугами обращаются как с пылью под ногами и даже у любящей всем сердцем няню-домработницу Иду девочки не возникает сомнения, что именно жизнь в убогой хижине подобает этой женщине. Но и она, Ида, которая любит ведь (не может не любить) своих хозяек, не прощает ни черта, и чем это обернется для белых американцев завтра — как знать, никто ничего не гарантирует.

Или мирная старость с одиночеством, которое не в тягость, когда есть скромная финансовая

обеспеченность и возможность провести пару часов в неделю в обществе таких же беззаботных старушек (вопиющее ведь противоречие всем стандартам, предписывающим растворяться во внуках, маяться от непонимания со стороны взрослых детей и страдать от одиночества!). А есть ведь еще тема недостоверной информации, на основании которой приходим к выводам, которые внутренне готовы сделать (ах, обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад).

Он такой весь, этот роман, какую нить не тронь — на колебание отзовется множество других. Немыслимо подробные описания с глубочайшим погружением во внутреннюю и внешнюю жизнь персонажей, неважно — главных или второстепенных. Его невозможно свести к сюжетной схеме: «убили-нашла-отомстила» и неверно было бы счесть энциклопедией жизни американского Юга второй половины XX века. Или социальному роману, роману взросления, эскапистскому и авантюрному роману. Хотя при желании то и другое (и третье, и пятое, и десятое) вычленить можно.

И именно с такой книгой полной мерой раскрывается исполнительский талант Игоря Князева, который хорош со всем, что читает, но, вы понимаете, когда материал так хорош и упоительно сложен — это ж другой уровень. Воочию видим резкую недобрую Гарриет, так похожую и так непохожую на красавицу-южанку бабушку Эдди; погруженного в психоделические рефлексии Дэнни; слащавого баптиста мистера Рэя, неистового параноика Фариша — всех вместе и каждого по отдельности. Становясь свидетелями чуда, когда шедевр встречает отличный перевод и превосходное исполнение.

Этот роман, обросший кучей отзывов, как лестных, так и не очень, оставил после прочтения неисгладимый след в моей душе, возможно потому, что отчасти перекликается с событиями в моей жизни, когда мне было 23 года. Так о чём же этот роман? Завязка строится вокруг картины Карла Фабрициуса «Щегол», увиденной маленьким Теодором Декером в галерее, куда он по роковому стечению обстоятельств попал с матерью в день, когда в галлерее был совершён жуткий по своей сути терракт, унесший с собой множество жизней и сломав ни одну судьбу. Этот день разделил жизнь главного героя, тринадцатилетнего Теодора Декера на до, и после... Оглушённый, потерянный, в сонме трупов и ранненных мальчик выживает после взрыва, и уж так повелось, что ему выпала возможность спасти единственную уцелевшею картину. Шедевр написаннный Карлом Фабрициусом в 1864 году «Щегол». В тот день Тео не только потерял мать, но и встретил любовь, которую пронёс через всю свою жизнь. Но обо всём по порядку.

В начале романа меня больше всего зацепил момент возвращения Тео в свою родную, пустую квартиру в надежде, что мама вот-вот появится на пороге... И тот момент отчаяния, когда он осознал ужас всего произошедшего. Конечно, читая роман, я думал, что соцслужбы определят несовершеннолетнего Тео в детский дом, но автор распорядилась судьбой маленького мальчика совершенно по-другому. До определенного момента он попадает в семью коллекционеров, ведущих богемный образ жизни, отличный от того, в котором жил и воспитывался Теодор до этого. Конечно Барбуры от него не отвернулись, но всё же не сразу приняли гавроша, как им казалось тогда, уж во всяком случае не полюбили его всем сердцем сразу. От этого мне кажется Теодору было некомфортно, он оказался совершенно не нужен своим родным бабушке с дедушкой, постоянно боялся, что его определят в детдом, куда понятное дело он не горел желанием попасть. Конечно с Барбурами он подружился в дальнейшем и старался не быть для них обузой. Даже когда отыскался его родной отец, и забрал его жить с собой, мальчик не был долюблен, обласкан. Конечно ни приёмная семья, ни родной отец, бросивший их с матерью, и впоследствии появившись так внезапно, не мог компенсировать материнской любви и заботы, которая так необходима нам всем, особенно в переходном возрасте.

Всё повернулось немного в лучшую сторону, когда Тео познакомился с антикваром Хобартом, и дело не столько в том, что Хобби приютил мальчишку, дал ему кров над головой и еду, вконце концов просто полюбил его как родного сына, и научил его мастерству реставрации, тому, что сам хорошо умел, а скорее в том, что это единственный человек, которому мальчишка начал доверять!!! Ведь, по себе знаю, как сложно после потери близкого человека, пройдя через все стадии горя, снова открыться и начать доверять людям! Хобарту удалось не упустить возможность открыть заново мальчишескую душу, не дать захлопнуться и замкнуться в себе главному герою. Вот это, я считаю самый правильный поступок!

В романе показывается весь этап взросления главного героя, начиная с 13 и заканчивая 26-27 годами, когда в этот период формируется характер и привычки, проходящие через всю последующую жизнь. Конечно, кто-то скажет, что неинтересно, и нудно читать весь «кирпич» про подростка-наркомана, опускающегося на самое дно! Но вы знаете, каждый видимо в романе видит то, что хочет видеть. Я к примеру, увидел со стороны социальные проблемы, преодолеваемые вначале маленьким мальчиком, и то как преодоление их, закалет и воспитывает характер главного героя! Через весь роман красной строкой идёт понятие -«Дружба«!!! Начиная с детской дружбы Тео с Энди Барбуром, и заканчивая дружбой с Борисом, другом из Лас-Вегаса!!! Всё то, через что Тео прошёл, по большей части со своим другом Борисом, достойно одной фразы «Вместе съели ни один пуд соли!». Не хочу пересказывать сюжет дословно, не хочу спойлирить. Но как бы они не употребляли запрещённые вещества, как бы не бесились, из любых передряг выходили вместе, не бросая друг друга до самого конца!

Что касается картины Карла Фабрициуса «Щегол», любовь к которой у Тео проявилась практически с первых страниц романа, ярким солнечным лучом проходит через всё произведение, но больше всего меня порадовало, ближе к концу романа, так это то, что благодаря не совсем правильным действиям Бориса, в конечном итоге удалось отыскать и вернуть множество произведений искусства, их законным владельцам. Правильно говорят, что благими намерениями, выстлана дорога в ад, но кто знает, может есть и эффект обратного хода? И дурными намерениями может быть выстлана дорога в рай? Кто знает, как бы сложилась судьба мальчишки, не повстречай он в музее брата Хобарта- Велти? Кто знает, удалось ли бы спасти картину «Щегла», не появись Тео в тот злополучный день в музее? Кто знает, может и осталась бы жива его мать? Всё возможно, но случайности, неслучайны!

«Мне нужно сказать, что жизнь — какой бы она ни была — коротка. Что судьба жестока, но, может быть, не слепа. Что Природа (в смысле — Смерть) всегда побеждает, но это не значит, что нам следует склоняться и пресмыкаться перед ней. И что, даже если нам здесь не всегда так уж весело, все равно стоит окунуться поглубже, отыскать брод, переплыть эту сточную канаву, с открытыми глазами, с открытым сердцем. И в разгар нашего умирания, когда мы проклевываемся из почвы и в этой же почве бесславно исчезаем, какой же это почет, какой триумф — любить то, над чем Смерть не властна.»

Самая главная мысль этого романа, это связь поколений, через произведения искусства, многие лета назад, или многие лета вперёд! Именно об этом говорит Хобби, когда реставрировал мебель в антикварном магазине: «Мы стараемся для будущих поколений сделать их работу чуточку легче и проще, реставрируя произведения искусства уже сейчас!» Вот она связь времён и поколений!

Удивительно, что этот шедевр написала женщина, которой не было еще и тридцати. Конечно, никакой это не триллер, как нас уверяют, на мистику тоже не тянет, это американское «Преступление и наказание», местами сильно напоминающее «Волхва» Фаулза. Древние арабы говорили: «Конец дела лучше его начала». Справедливость этого утверждения здесь проявляется особенно ясно – большое значение для понимания идеи романа имеет финал, где расставлены важные акценты. Второй роман, «Маленький друг», возможно, и не такой эффектный, но тоже завораживающий. Такое впечатление, что Тартт может писать увлекательно о чём угодно. Только почему-то не хочет – к большому моему сожалению.

Бывают такие книги, из которых выныриваешь в реальность, понимая, что забываешь дышать (или сознательно тренируешь дыхание, как главная героиня). И вдруг понимаешь, что только что был там. Видел, как главная героиня сидит на крыльце, обняв колени руками, слышал, как поют птицы, чувствовал, как плавится на летнем солнце далекий городок Александрия в штате Миссисипи. Невозможно оставаться равнодушным к семье Кливов, разрушенной убийством ребенка, не чувствовать, как серьезно для детей любое приключение, ведь для них все происходит на самом деле и всерьез.

Автору удалось создать абсолютно достоверных и живых персонажей, сюжет, полный тайн и неожиданных открытий. Это не детектив, так как мы никогда не узнаем, кто на самом деле убил маленького Робина. Это семейная история и очень жесткий роман взросления, читать который можно только взрослым, так как в романе довольно много жестоких сцен.

С одной стороны жаль, что новые книги Донны Тартт выходят так редко, а с другой стороны, это позволяет автору проработать книгу настолько детально, что завораживает дух.

? РОКОВАЯ ТРАГЕДИЯ С ДРЕВНЕГРЕЧЕСКИМ ФЛЁРОМ, или ТОТ, КТО ВЕДЁТ САМОЛЁТ ?

ЦИТАТА: «Наверное, самое болезненное потрясение испытываешь, когда вдруг понимаешь, насколько был слеп».

(Донна Тартт. «Тайная история». 1992)

«Какой ты умный!» – восклицает один из персонажей совершенно неоднозначно оцениваемого читателями бестселлера Донны Тартт «Тайная история» (The Secret History,

1992 год).

Да… Необходимо быть достаточно подготовленным читателем, чтобы получить удовольствие от чтения и по достоинству оценить этот роман.

«Тайная история» – не такое уж лёгкое и развлекательное чтение, на мой взгляд. Его можно рассматривать, и как элемент массовой художественной литературы, и как элемент серьёзной литературы, требующей глубокого осмысления.

Всё, что последует далее, будет моим личным мнением, не претендующим на истину в последней инстанции. Просто хочу поделиться ощущением после знакомства с этим романом.

Историй о студентах (campus novel) много, и они по существу не сильно отличаются. Донна Тартт представляет нам свою студенческую историю. Это что-то оригинальное: и студенты у неё необычные, и их преподаватель Джулиан Морроу – духовный лидер и вдохновитель – тоже не от мира сего – богатый «добрый ангел». А главное, конечно, что делает роман особенным, – это специфическая «пропитка» античным культурным наследием, его судьбой, значением и влиянием на мировоззрение современной молодёжи. Сюжет романа построен на античной культуре и обращение к ней – одна из идей романа.

Действие происходит в Новой Англии (США). Шестеро студентов профессора Джулиана Морроу Вермонтского колледжа Хэмстон (выдуманное образовательное учреждение) настолько погружены в античный мир Древней Греции, что теряют связь с реальностью и становятся, мягко говоря, не совсем адекватными.

Автор знакомит и с другими ребятами колледжа, не входящими в группу Морроу (Джуди, Клоук, Джад, Фрэнк…), но эта шестёрка эллинофилов (5 юношей и 1 девушка: Генри, Фрэнсис, Чарльз, Эдмунд, Ричард и Камилла) – отдельный микрокосм со своими «тараканами» в голове: попыткой выстроить свой вымышленный мир высших людей – богоподобных индивидуумов и иллюзией обретения своего места в этом мире, далёком от грубой прозаической жизни.

Отчасти роман – открытый детектив: начинается со зловещего преступления и известными преступниками, а также предопределённым новым убийством в студенческой среде, обстоятельства и виновники которого также известны. От триллера у него не много, хотя напряжение нарастает к концу романа. Есть также элементы в жанре нуар. В большей же степени – это психологическая драма с медленно развивающимся сюжетом, со множеством подробностей, большим числом второстепенных персонажей, довольно затянутая и с неожиданной концовкой.

Поскольку ретроспективный рассказ ведётся от первого лица – 28-летнего Ричарда Пэйпена, которому на момент событий было 19 лет, роман лишён ряда выразительных средств повествования. Он кажется немного суховатым: констатация фактов, действий. В основном эмоционально окрашен лишь рассказчик. И только диалоги персонажей вносят разнообразие и позволяют судить об их характерах. Слегка устаёшь от частых «он сказал», «она сказала», «я сказал» и субъективного мнения Ричарда.

На ум приходят «Отцы и дети» Тургенева, где автор занимает позицию стороннего наблюдателя: читатель следит за развитием сюжета и самостоятельно делает собственные выводы. В «Тайной истории» сюжетная линия отцов и детей – острая, выпуклая и несёт скорее психологическую направленность, нежели социальную, причём узконаправленную: для данного произведения с его характерными персонажами.

И тем не менее, персонажи романа настолько живые, что не можешь не чувствовать доброту, тактичность и мягкость Ричарда Пейпена; раздражение из-за наглости и беспардонности Банни; восхищение изяществом Фрэнсиса Абернати и одновременно презрение и непонимание его распущенности; беззащитность и тонкую организацию Камиллы; закрытость и загадочность Генри и, конечно же, невозможно не очароваться внешним обликом и речами «доброго ангела» –Джулиана Морроу, который постепенно превращается в того, «кто выбирает из коробки любимые конфеты». Восхитительная метафора Донны Тартт, которая точно характеризует категорию некоторых учителей и их отношение к ученикам! И таких учителей прекрасно подмечают чуткие и наблюдательные ученики…

В «Тайной истории» Тартт демонстрирует свою образованность и начитанность (впрочем, мало кто из современных этого не делает): аллюзии и отсылки к Достоевскому («Преступление и наказание»), Толстому, упоминание Артюра Рэмбо, Платона, Ницше, Древнегреческих мыслителей … Не говоря уже о сплетении тонкого, но ослепляющего покрова ложной изысканности и избранности обращения с мёртвым древним языком, вышедшим из употребления, и его носителями. Кстати, это весьма интересная находка автора, которая органично вписывается в идеи произведения.

Каковы же идеи романа помимо выше обозначенного обращения к античной культуре? Это некоторые проблемы университетского образования и воспитания в семье.

В первую очередь «Тайная история» обращена к воспитателям: родителям, учителям, преподавателям. Главный результат воспитания – социализация молодого поколения. Профессор Джулиан Морроу, благодаря своей финансовой самодостаточности, приобретает особое положение в Хэмстоне: он независим, сам по себе. Он может тешить своё самолюбие и тщеславие. Оторванный от реальности, Морроу, ничтоже сумняшеся, пытается отрывать и своих воспитанников от неё. Но они далеко не такие состоятельные, как он, и, более того, они – фактически бедные…

Деньги. Материальная сфера – неотъемлемая часть адаптации к современным условиям жизни. Конфликт между гипертрофированной заинтересованностью в средствах существования (реальности мира потребления) и, созданным профессором, нереальным мирком с Древнегреческим флёром – и есть основная идея «Тайной истории». Этот конфликт приводит к ужасным, трагическим последствиям.

Родители. Роль родителей, как второстепенных персонажей, совсем не второстепенна. Они играют важную роль в разыгравшейся драме. Сцена замерзания от холода и голода Ричарда Пэйпена во время рождественских каникул, когда колледж опустел и комнаты были закрыты (!), а молодой человек не мог вернуться домой к родителям – самая страшная и самая сильная в романе – душераздирающая.

Родители не интересуются жизнью своих детей, их больше волнует материальный достаток. Парадоксальное впечатление оставляют родители Банни: они отрицают необходимость труда, но при этом воспитывают в сыне тщеславие и стремление к роскошной жизни. Результатом такого «воспитания» в конце концов стало убийство Эдмонда Коркорана (Банни).

Психология убийства – вот предмет интереса и изучения Донны Тартт. Способны ли на убийство психически здоровые люди? С чего начинается желание убить? Когда возникает такая мысль? «Я готов был убить его» – говорит один из персонажей… А разве мы не произносим подобные фразы?.. Почему? Но не стоит ждать от книги ответов на эти вопросы: автор только обозначила проблемы и тайны в романе так и остаются тайнами...

Студенческая жизнь. «Жить, не думая». «Делать всё, что захочу». Такое жизненное кредо, озвученное наиболее загадочным членом «греческой шестёрки» – Генри объясняет многое: пристрастие к алкоголю (постоянное пьянство вплоть до алкоголизма), употребление наркотиков (различных психостимулирующих веществ) весьма характерно для нынешнего общества, особенно, молодёжи (пьяный, алкогольный перегар буквально переполняет Вторую книгу). Сбросив сдерживающие «оковы» семьи, но не получив должного воспитания, молодые люди пускаются во все тяжкие. Итог такой жизни зачастую предсказуем. Автор не открывает ничего нового. Возникает аллюзия к Стивену Кингу: рассказ «Всё предельно» (всё ништяк), повесть «Сердца в Атлантиде» («… последние судороги детства» – из цитаты).

Воспитатели (родители и учителя). «Кто ведёт самолёт?!» – восклицает Ричард Пэйпен в своих рассуждениях о воспитательной роли наставников. А что тут ещё можно добавить? Гениальная лаконичность! КТО? ВЕДЁТ? САМОЛЁТ?! Личность воспитателя трудно переоценить.

ИНТЕРЕСНЫЕ ФАКТЫ О РОМАНЕ

֍ Второкурснице Донне Тартт на начало написания романа было всего 21 год.

֍ В романе неумелая попытка приобщения студентов к расширению сознания с помощью древних дионисийских практик приводит к групповому убийству.

֍ Изначально роман назывался «Бог иллюзий»; в некоторых переводах на другие языки это название сохранилось.

֍ «Тайная история» – неслучайное название романа: «The Secret History» – так звучит в переводе с греческого название памфлета древнего византийского историка и летописца Прокопия Кесарийского.

»...везде есть скрытый смысл, мы — часть большой игры.»

*

Мог ли предполагать Карел Фабрициус в далеком 1654 году, что его картина «Щегол» будет увековечена не только как уникальное явление Золотого века голландской живописи, но и как ключевой элемент одноименного литературного творения Донны Тартт? Биение крохотного сердца, залитая солнцем стена, чувство катастрофической безысходности и маленький пленник, смирившийся со своей участью-цепью. Что хотел передать художник? Понять не дано — между нами пропасть столетий. Однако выбор этой картины в качестве лейтмотива к роману далеко не случаен, и это становится ясно с первых строк. Я понимаю книжных любителей, которым роман не понравился и в то же время, мне понятны и те, кто внес его в список любимых произведений. «Щегол» каждой своей строчкой поднимает очень страшные социально-этические вопросы наших дней, передавая весь ужас задетых тем со скрупулезностью ювелира. И вместе с тем, он подобен распахнутой перед читателями маленькой человеческой душе, которая плавится под натиском темной стороны натуры и старается напоследок выразить свои крохотные истины.

«Когда речь идет о великом шедевре, тебя всякий раз потряхивает, как током от оголённого провода. И неважно, сколько раз ты хватаешься за этот провод, неважно, сколько там еще человек хватались за него до тебя. Провод-то один и тот же. Свисает из высших сфер.»

На поверхности сюжета романа лежит история жизни мальчика по имени Тео Декер. Однажды привычная повседневность его уютного существования с любимой мамой в одночасье превращается в пепел. Чудом оставшись в живых после взрыва в музее, Тео понимает, что эта трагедия унесла не только любимого человека, но и часть его самого, оставив взамен нечто другое. Начиная с 13-летнего возраста, нам вместе с ним предстояло провести более 10 лет жизни — тот важный период, когда дети взрослеют, ищут тепло родительских объятий, поддержку друзей и авторитет окружающих. На наших глазах жизнь мальчика претерпевала фатальные изменения. Нью-Йорк, Лас-Вегас и Амстердам. Многолюдная, будто бродвейская атмосфера одного дома менялась на повсеместную неказистость грязных комнат другого. Правильный уклад со школой и установленным режимом дня оказался забытым, жизнь превратилась в бесконечный хронический угар бешеных подростковых пьянок и наркотических безумств. А стеснительный друг детства с непрошибаемой логикой ботано-математического уклона так и остался в прошлом, уступив свое место бесшабашному, но чертовски обаятельному разгильдяю с вывернутым наизнанку кодексом ценностей. Шажок за шажком читатели будут наблюдать такое странное взросление главного героя, моральное падение на дно жизни, превращенной в леденец с морфином. И мне было по-матерински страшно это читать...

«Разве есть в жизни что-то, чем нельзя было бы рискнуть? И разве не может что-то хорошее явиться в нашу жизнь с очень черного хода?»

Сюжет произведения имеет своего рода кольцевую композицию, когда начало и финал замыкаются друг на друге, в данном случае Амстердамом. Это было очень уместно во всех смыслах этого слова. Читатели с первых строк понимают, что протагонист Теодор Декер рассказывает нам о важных вехах своей жизни с высоты прожитых лет. Потрясающий слог автора и не менее потрясающий слог переводчика меткостью фраз попадали в самое сердце. Психологичность здесь была в каждой строчке, в каждой реплике героев. Всегда странно, когда испытываешь негативные чувства к главному действующему лицу. Я была на грани этого состояния. На протяжении всей книги к Тео я испытывала лишь жуткую жалость, которую часто вызывают к себе серьезно больные люди. Для меня его образ представлял собой растрескавшуюся душу, склеенную не теми людьми, не в то время и не в том месте. И таких как он в этом романе было очень много. Большинство героев воспринимались мной моральными уродами, счастье и радость в жизни которых зависели от дозы принятого транквилизатора. Да, все персонажи были чудесными людьми, которые умели по-своему любить, видели в мире прекрасное и ценили каждое мгновение. Но иногда они выглядели отталкивающими карикатурами на нормальных людей. Однако и среди них было несколько героев, которые оказались для меня по-настоящему интересными. Спасибо автору за Энди, Пиппу и, конечно, за Хоби!

«Мы не можем выбирать, чего нам хочется, а чего нет, вот она — неприглядная, тоскливая правда. Иногда мы хотим того, чего хотим, зная даже, что это-то нас и прикончит.»

Эта книга такая разная, поэтому воспринималась двояко. Тартт сумела объединить на ее страницах абсолютно несовместимые на мой взгляд вещи. С одной стороны, интересны были рассуждения о красоте, бессмертных шедеврах, позволяющих нам говорить друг с другом сквозь века. Любовь к прекрасному озаряла здесь все золотым светом, она была линзой, которая укрупняла прелесть некоторых эпизодов так, что весь роман преображался. Искусство здесь олицетворяет волшебный способ лечения израненной души. С другой стороны, невероятно тяжело было читать ту часть произведения, где главный герой делал первые шаги в опиумную бездну, а искусство превращалось в заложника у преступного мира. Очень детально прописаны сцены странной жизни, где по ночам орали пьянчуги, подростки ходили в грязной одежде, а викодин рассматривался героической победой над алкоголизмом. Вместе с тем, были и невероятно уютные моменты, когда в повествовании появлялся антураж подобный вневременной заводи со старыми книгами и громким тиканьем часов, где повсюду был осадок прошлого, а атмосфера хранила густой запах воска и палисандровой стружки. История преображалась в миг упоминания дома антиквара, который одним своим существованием вносил душевную теплоту и позволял мне наслаждаться течением событий книги. А еще мне очень понравилась любовная линия, тонкой ниточкой пронизывающая весь роман. Веснушчатая рука, олицетворение Рая в улыбке, смоляная топь души, голова в тучах, сердце в небесах и жизнь больше жизни. Это было чудесно.

«Когда тоскуешь по дому, просто взгляни на небо. Потому что, куда бы ты ни поехала, луна везде — одна и та же.»

Наиболее острое проявление конфликта романа я почувствовала в двух заключительных частях. На их страницах очень сложно было снизить скорость чтения, сюжетное напряжение достигало своего апогея, а вязкая тревога за героев обволакивала меня своим омутом. Мне было невероятно волнительно за ту сотканную из света картину-шедевр, которую столько лет держали в темноте. Финальные страницы оказалась очень лирическими. Они были полны философских рассуждений автора устами главного героя. Очень непростое послевкусие зиждилось на самых обычных вопросах. Я думала о том, как важна роль взрослых в судьбе ребенка, и как родительские поступки могут иногда стать гибельными для детей. Несмотря на то, что Тео называл жизнь катастрофой, я еще больше убедилась, что жизнь — это величайший дар. И иногда ее спасением может оказаться, даже лучистый взгляд, случайно пойманный за миг до того, как все твое привычное существование рухнет в преисподнюю.

*

«Мне нужно сказать, что жизнь — какой бы она ни была — коротка. Что судьба жестока, но, может быть, не слепа. Что Природа (в смысле — Смерть) всегда побеждает, но это не значит, что нам следует склоняться и пресмыкаться перед ней. И что, даже если нам здесь не всегда так уж весело, все равно стоит окунуться поглубже, отыскать брод, переплыть эту сточную канаву, с открытыми глазами, с открытым сердцем. И в разгар нашего умирания, когда мы проклевываемся из почвы и в этой же почве бесславно исчезаем, какой же это почет, какой триумф — любить то, над чем Смерть не властна.»

Каждый человек — книга, только не все написаны.

Пришла мне такая фраза на ум, когда я дочитала «Щегла». Теодор Деккер писал о себе, он, как книга, раскрылся перед нами во всей своей трогательной беззащитности. Конечно, можно было бы сказать о чрезмерно затянутом и подробном описании наркоманских приходов, которые (описания) иногда казались лишними; о неожиданно в конце выскакивающих подробностях; о некотором пафосе местами... Но не хочу. Я давно, очень давно не получала такого удовольствия от книги. Я подсела на язык Донны Тартт, на мой взгляд, он великолепен — образы, метафоры, неожиданные оксюмороны, очень богатый, красивый язык, льется как птичья трель, честное слово.

Борис — обаятельный плохиш. Хоби — какой-то глубоко положительный образ, такой домашний, но одновременно экзотически-далекий, я жутко расстроилась, что нет у меня таких знакомых в реальности. Ксандра, отец Тео, «Снежинка», Пиппа, Энди, миссис Бамбур — все герои очень яркие и запоминающиеся, все прописаны отлично.

Бедный Тео — теракт сломал его, и сломал на всю жизнь, у него нет выхода из этой беспросветности, как бы он себя не обманывал, хорошая его часть погибла в том музее вместе с мамой. Тот, кто остался — нюхает кокаин, гостями пьет оксикодон и нюхает клей, а потом ложится на тротуар посреди дороги и ждет, пока по нему проедет машина. Он пытался, он боролся, он берег «Щегла», но все утекло сквозь пальцы, потому что он позволил, потому что все время побеждали его худшая часть.

О «Щегле» можно рассуждать бесконечно, несколько пластов истории позволяют написать диссертацию на основе книги размером с саму книгу).

Красиво, трогательно, пронзительно. Обязательно перечитаю через пару лет.

Донна Тартт настоящий мастер. Никогда я не читала с таким интересом захваленных и разрекламированных авторов, обычно, наоборот, после первой главы оскомина и тошнота, но «Щегол», действительно, стоит того, чтобы его прочесть. Рекомендую.

Не зря автор получил за этот роман Пулитцеровскую премию, не зря. Тот самый язык повествования, что я люблю. Книга настолько хороша, что, несмотря на свой довольно большой объем, читается на одном дыхании. Нью-Йорк, Лас-Вегас, Амстердам, квартира представителей “старых денег”, наркоманский притон, антикварный магазин – описания всех мест и персонажей настолько натуралистичны, что задаешься вопросом, откуда автор все так хорошо знает?

Неоднозначное произведение и к сожалению не на массовую аудиторию (хотя мне к большому удивлению, роман понравился), поэтому лучше прочитать ознакомительный фрагмент и уже потом решить для себя: стоит ли читать весь роман.

из плюсов:

1) большой объем (все максимально подробно описано, создается впечатление, будто сам пережил эти события)

2) нестандартный сюжет

3) отсутствует бесконечный поток персонажей. т.е. их имена, описания и т.д. легко запоминаются

4) роман многослойный: присутствует и драма, и триллер, и философия

из небольших минусов отмечу присутствие нецензурной лексики (возможно кого-то из читателей оттолкнет это; все же ее не так много, чтобы она прямо раздражала), также можно было бы автору и сократить описание алкогольных и наркотических «приключений» главных героев.

Таким образом, сюжет запоминающийся, эмоции яркие, хоть и не всегда веселые в определенных моментах, затянутым роман мне не показался, читать под настроение (и лучше не при хорошем). Однозначно советую попробовать начать читать данный роман, а там уже как пойдет. Надеюсь, заинтересует.

Приятного чтения!!!

Тартт выпустила вторую книгу спустя 10 лет после первой. К тому времени первую издали в 70 странах? Да в начале XX века государств на Земле было меньше. Как не обмануть ожидания читателей во второй книге? О чем вообще ее написать? Как раз об этом и писать. О выдумывании истории, о сочинении других людей и трагедии к которой все это приводит в финале.

Несмотря на детективную завязку, такую же, как и в первой книге, Тартт вновь сочиняет вовсе не жанровую прозу, а классический роман. Главная героиня «расследуя» смерть брата транслирует позицию автора на семью, взросление, ответственность. Получается очень круто. Море обаяния и юмора. Интересно насколько переданные ощущения девочки автобиографичны? Очень сложно поверить, что такие уютные подробности можно просто выдумать.

Использование в качестве героини подростка отсылает к Твеновским сочинениям о ребенке на юге США и возвращает какие-то ощущения из детства. Выходит даже лучше, чем у Форда в «Годе призраков». На мой взгляд это вообще идеальный роман о подростковом возрасте. Девочка, слишком рано предоставленная сама себе и парень подвергнутый гиперопеке. Они такие разные, но финал их ждет трагичный. Только у девочки еще есть время все исправится – ей всего 12, а вот парню в ее возрасте родственники и окружающие не помогли. Неумение слушать близких, считывать их эмоции, быть надежным проводником для ребенка в незнакомом и пугающем мире – вот первоисточник многочисленных сломанных судеб.

Я знаю, что многим не нравится финал, так как они обещанную на первых страницах конфетку в конце так и не получают. Но мне кажется это тоже одна из задумок автора – обмануть ожидания, показать, что придуманная нами для себя история и реальность могут расходиться кардинально. Перевертыш в финале,

Еще один момент, на который обычно мало обращают внимание рецензенты, это постоянно всплывающий мотив расставания. Не важно, что тому причина – ты сам, трагическая случайность, воля другого человека или что либо еще, но неумение пережить расставание с прошлым всегда портит жизнь тебе и окружающим.

Чертовки интересно, чем же Тартт хочет поделиться на этот раз? Скорее бы уже третий вышел на русском…

Не сотвори себе кумира

Победа, зачастую, ничем не отличается от поражения.

С романом у меня особые отношения. Им, прочитанным лет девять назад, зажглась любовь к Донне Тартт. С желания поговорить о нем началось знакомство с Либом — впервые зашла на сайт, еще как робкий посетитель. Да тут же и вышла, изумившись, что авторы бойких, недурным языком написанных рецензий, сплошь недовольны книгой, укоряют в том, что она не «Тайная история».

Им, хотя позже, началось восхищение Настей Завозовой, в моей тогдашней табели о рангах «девочкой из ЖЖ, которая лучше всех рассказывает о книгах» — еще не любимым переводчиком (о «Щегле» на всех перекрестках кричала, что перевод гениален); не главным редактором Сторитела; не ведущей медузовского подкаста с Галиной Юзефович. И вот теперь ее перевод «Маленького друга» в формате аудиокниги, прочитанной любимым исполнителем.

Уточню, на русский язык роман переведен дважды и недостатки первого по времени перевода Антонины Галль, буде такие есть, не помешали очароваться им. Но первый по времени перевод много короче, словно из книги выброшены целые куски, даже понимаю, из каких мест, хотя не могу представить, по каким соображениям. Перевод фанатичной поклонницы «Маленького друга» Завозовой значительно объемнее и с ним от книги не возникает ощущения подвешенности мошкой в янтаре вне пространства и времени — четкая географическая привязка: Александрия, американский Юг; четкая временная — середина семидесятых.

Помнится, в первый приход на LiveLib отзывов было на порядок меньше, и тогда девять из десяти рецензентов возмущались невозможностью определиться с местом-временем, словно эта дезориентация была им личным оскорблением. Сегодня полку читателей прибыло, массовость тяготеет к простоте, упреки примитивнее: отчего Донна Тартт так и не раскрыла, кто убил маленького Робина? Но книга не о том, как девочка мстит за убийство брата, и даже не о жизни сонного провинциального южного городка, хотя то и другое среди ее составляющих.

А о чем тогда? Ну вот, хуже нет, когда на вопрос: «О чем книга», отвечают: «О нашей жизни». Но с этим романом лучше не скажешь. Нет, не оговорилась, именно о нашей, как она есть, и всякий найдет в нем свое. Трагедию, в момент разбивающую вдребезги жизнь семьи так, что после уж и не склеить, сколько бы времени ни прошло. Одинокое недолюбленное детство в окружении любезно-равнодушных взрослых, которое не может научить любви. Осознание собственного коренного отличия от большинства сверстников, нежелания идти проторенной кем-то дорогой с полным непониманием, а какая она тогда, твоя?

Тяга вернуть потерянный золотой сон Юга-которого-на-самом-деле-не-было, аналог нашей «России-которую-мы-потеряли», только потеря здесь воспринимается в разы острее и горше, персонифицируясь в навеки оставшемся ребенком старшем брате, убитом в детстве. Понимаете, о чем я? Робин для Гарриет концентрированная мечта об Эдемском саде, где все любимы и счастливы, а фамильный особняк по-прежнему осиян люстрой из богемского стекла.

Стремление найти и покарать убийцу брата превращается в род одержимости, священную рану, ритуальное действо, которое, кто знает, вдруг — да и вернет в полном объеме потерянный рай (нет-нет, не на осознанном уровне, такого рода маниакальные убежденности коренятся глубже). Это лишь один из смысловых пластов книги, которая вся, как немыслимо плотно упакованная в семь сотен страниц жизнь.

Можно вычитать горькую социальную правду о невозможности для «белой голытьбы» вырваться из убожества своего слоя. Вы же понимаете. что Рэтклиффы в сути куда более талантливы и предприимчивы, чем Кливы-Дюфрены? Только вот, отпущенные на их долю возможности куда уже и специфичнее. Тем не менее, Фариш налаживает метамфетаминовое производство, Юджин пробует подвизаться как проповедник (с его-то внешностью), еще один брат, ныне отбывающий срок, заслужил спортивную стипендию на право обучения в колледже, от которой отказался.

А можно серьезный разговор о расовой сегрегации, когда с черными слугами обращаются как с пылью под ногами и даже у любящей всем сердцем няню-домработницу Иду девочки не возникает сомнения, что именно жизнь в убогой хижине подобает этой женщине. Но и она, Ида, которая любит ведь (не может не любить) своих хозяек, не прощает ни черта, и чем это обернется для белых американцев завтра — как знать, никто ничего не гарантирует.

Или мирная старость с одиночеством, которое не в тягость, когда есть скромная финансовая

обеспеченность и возможность провести пару часов в неделю в обществе таких же беззаботных старушек (вопиющее ведь противоречие всем стандартам, предписывающим растворяться во внуках, маяться от непонимания со стороны взрослых детей и страдать от одиночества!). А есть ведь еще тема недостоверной информации, на основании которой приходим к выводам, которые внутренне готовы сделать (ах, обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад).

Он такой весь, этот роман, какую нить не тронь — на колебание отзовется множество других. Немыслимо подробные описания с глубочайшим погружением во внутреннюю и внешнюю жизнь персонажей, неважно — главных или второстепенных. Его невозможно свести к сюжетной схеме: «убили-нашла-отомстила» и неверно было бы счесть энциклопедией жизни американского Юга второй половины XX века. Или социальному роману, роману взросления, эскапистскому и авантюрному роману. Хотя при желании то и другое (и третье, и пятое, и десятое) вычленить можно.

И именно с такой книгой полной мерой раскрывается исполнительский талант Игоря Князева, который хорош со всем, что читает, но, вы понимаете, когда материал так хорош и упоительно сложен — это ж другой уровень. Воочию видим резкую недобрую Гарриет, так похожую и так непохожую на красавицу-южанку бабушку Эдди; погруженного в психоделические рефлексии Дэнни; слащавого баптиста мистера Рэя, неистового параноика Фариша — всех вместе и каждого по отдельности. Становясь свидетелями чуда, когда шедевр встречает отличный перевод и превосходное исполнение.

И все-таки я рискну высказать свои мысли по поводу этого романа, не претендуя на объективность, ибо Донна Тартт прочно утвердилась в числе моих любимых авторов. Как и предыдущие ее книги, этот роман пронизан традицией — здесь есть немного от Диккенса с его неспешностью и монументальностью, немного лихих ноток современности, тонкий юмор О'Генри и декадентство Оскара Уайльда. Это неспешное повествование пропитано трагизмом самой жизни и неизбывной любовью к искусству. Сложное и неоднозначное произведение, оно обожжет душу, разбередит старые раны, перевернет всё с ног на голову, заставит смеяться и плакать, а потом снова обожжет. Жанр его определить непросто — он сочетает в себе черты воспитательного романа и романа философского, плутовского романа и романа-путешествия. Это история о поисках себя в бездне отчаяния, о попытках вырваться из порочного круга, найти и понять самого себя, роман о взрослении и становлении. Это калейдоскоп лиц и судеб, ситуаций, эмоций и переживаний, это жизнь во всем ее причудливом многообразии. С одной стороны, это описание жизни обычного парня, с другой — парня необычного, на долю его выпало немало передряг и испытаний. Трудно представить, что сюжет описывает лишь пятнадцать лет его жизни, заканчиваясь, когда герой остается на перепутье в свои неполные тридцать. И мы можем увидеть его дальнейший путь, а можем попрощаться здесь, на оживленном нью-йоркском перекрестке.

Тео — обычный подросток, вдруг в одночасье оказавшийся сиротой и обладателем бесценной картины. Удивительно его восприятие этого полотна, его ощущения при взгляде на него — совсем нетипично для тринадцатилетнего человека. В этом видно влияние матери, любившей живопись и вдохновлявшейся ею. И эта картина для Тео теперь стала неким символом, объединившим в себе воспоминания о матери, о прежней счастливой жизни, надежду и опору в будущем, и постоянство в настоящем. Ведь пока картина у него, мир стоит на месте, это константа, точка отсчета. Это больше, чем просто картина, это всё, что есть у него. Долгий и тернистый путь предстоит пройти Тео, встретить на своем пути дружбу и предательство, любовь и потери, обрести призвание, преодолеть себя. Сломлен ли он потерями и мытарствами — вопрос сложный и неоднозначный. Характер героя не так прост, как может показаться. В его душе есть и черная пропасть отчаяния, и нотки надежды на лучшую участь. Безусловно, смерть матери и вынужденная жизнь с отцом-алкоголиком и игроком подкосила его, знакомство с Борисом сделало наркоманом, но есть в его жизни и лучик надежды — старый антиквар Хоби и рыжая девушка Пиппа. Я не буду разбирать каждого героя в отдельности -по большей части я пишу для тех, кто уже знаком с этой книгой, потому что я просто не представляю, как говорить о ней с непосвященным. Нужно прочувствовать ее, пережить, переболеть ею, пропустить через себя, чтобы осознать степень отчаяния Тео, понять его попытки обрести почву под ногами, принять его метущийся дух. Пиппа, Хоби и Борис -ключевые фигуры в жизни Тео, они во многом повлияли на его формирование как личности, каждый из них что-то дал ему и что-то обрел взамен: Хоби был его наставником и чутким опекуном, отцом, каким никогда не был его настоящий отец, Пиппа — любовью и болью, Борис — другом и предателем.

Отдельно стоит сказать об атмосфере романа. Она пронизана неспешной музейной неторопливостью, запахом старой мебели, антиквариата, камфары и олифы. Тартт так точно и красочно описывает пустыню Лос-Анджелеса, что мы словно чувствует дыхание сухого ветра и колкость песка, так точно рассказывает о мастерской Хоби, что мы словно видим пылинки в воздухе и запах полироли. Мы чувствуем и холодный ветер нью-йоркских улиц, шум машин и твердость камня. Мы идем вместе с Тео, путешествуем с ним, смотрим его глазами на картину и неторопливо восхищаемся точно выписанными деталями, мы слышим философские рассуждения Хоби и проникаемся его житейской мудростью, мы увлекаемся порывистостью Бориса и вот уже бежим следом за ним, не поспевая за полетом его мысли, вдохновляясь его неунывающим жизнелюбием, нахальным оптимизмом и бурлящей энергией. Мы сидим вместе с задумчивым Тео в его спальне и рассматриваем фотографии улыбающейся Пиппы, предаемся мрачным мыслям и радуемся встрече со старыми друзьями. Тартт умеет заставить читателя не просто сопереживать герою, но проникать в его мысли, чувствовать его, жить тем, чем живет он.

Тео удивителен тем, что он амбивалентен — он не плохой и не хороший, не злой и не добрый, но он и не аморфный. Он — цельная личность, сложная и неоднозначная. Вокруг него строится все повествование, он — его центр и двигатель. Через проступки и отношения мы раскрывает для себя характер Тео, словно снимаем шелуху с луковицы. Он показывает свой характер через других людей, через поступки, восприятие, но более всего — через картину. То, как он ее видит, как воспринимает, как трепещет его душа — это сугубо личное, словно он оголил перед нами свои нервы, показал уязвимость и незащищенность своей души. Это не просто изображение привязанного к жердочке щегла — это сам Тео и та привязь, которая не отпускает его, бередит душу, заставляет механически двигаться, не чувствуя интереса к жизни.

Этот роман очень личный — он словно принадлежит всем и не принадлежит никому. Каждый увидит в нем что-то свое сокровенное, проникнется им, он ворвется в жизнь и не отпустит до последней строчки. Его невозможно разобрать на составляющие — он един во всем своем хитросплетении и многообразии сюжетных поворотов. Это единое неразрывное целое, и говорить о чем-то в отдельности — значит обеднять его. Это, безусловно, важная и нужная книга, книга серьезная, заставляющая думать, эту книгу нужно пропустить через себя, выстрадать и осмыслить. О ней сложно говорить, но говорить нужно. И позже я обязательно дам ее прочесть своей дочери.

Книга из-за которой я ничего другое не мог читать две недели. Книга, которая была куплена из-за ярого пиара в конце 2014 года — гигантский труд переводчицы Завозовой не остался не замеченным даже журналом Афиша. И это первая книга, пожалуй, которая выбивается из моего формата. И это, первая книга получившая Пулитцеровскую премию, которую я прочёл. Встречайте — Щегол и Донна Тартт сожрут ваше время и докажут, что в Америке до сих пор почитают Достоевского. После прочтения в душе остается пустота и злоба на главного героя, который скатывался все ниже и ниже по жизни, который был убогим мямлей и всем тем, за что я не люблю Достоевского со времен школы — это дико выбивало (читай — злило) из колеи на протяжении всей книги. Но Федор Михалыч начинает просачиваться в твое сознание где-то в середине романа и начинает ворошить в тебе мрачные, безпросветные чувства — сам же ты начинаешь планировать несколько сценариев окончания романа, но госпожа Тартт обводит тебя банально вокруг пальца, заканчивая 827 страниц жизни Теодора Деккера не то, что бы катарсисом, но просвещение в плане дальнейшего жития-бытия.

Итог после прочтения таков, что я просто не знаю, кому такое советовать прочесть, хотя глядя на суммарное количество тиража русского издания — Щегол нашел своего читателя. И, честно, я не смогу это даже перечитать в ближайшие десять лет — морально слишком тяжело. Очень давит на мировосприятие, очень хочется удавиться после такого, а лучше сходить к психиатору.... Да много чего хочется, хотя лучше после такого переосмыслить жизнь — это самый лучший вариант. Но кто-то увидит после прочтения унылого торчка, убитого горем, не способного совершить поступок, который изменит его жизнь, а у кого-то призрак ФМ Достоевского всколыхнет душу и заставит задуматься о вечном.

Я не могу назвать эту книгу скучной, я не могу назвать эту книгу не интересной, я могу лишь предположить, что эту книгу когда-нибудь экранизируют и она получит кучу оскаров и это, в какой-то степени, будет победа нашей классической литературы, которая продолжает влиять на западные умы.

На подобного рода произведения мне сложно писать отзывы, так как все слова кажутся блеклыми в сравнении с прочитанной глыбой. Для меня этот роман действительно глыба с множеством пластов, которые слой за слоем открываешь для себя, погружаясь в историю, рассказанную Тео. Тео – главный персонаж этой истории. Мы знакомимся с ним, когда он ещё мальчишка. Мальчишка, с которым случилась трагедия – во время взрыва в музее погибла его мама. Это событие – своего рода точка бифуркации его жизни, после которой абсолютно всё изменилось.

Не буду далее пересказывать всех перипетий, мне кажется, каждый читатель возьмет из романа своё. Упомяну ещё о самом щегле. Щегол – это картина Карела Фабрициуса, которую Тео вынес после взрыва. И она тоже является персонажем этого произведения, на ней завязано немало событий, и именно она становится своего рода мерилом того, что такое хорошо и плохо. Изображённый на ней щегол – это символичный образ. Как мне кажется, и Тео, и Борис, и каждый из нас – это маленький щегол в большом мире, прикованный цепочкой к жёрдочке. Эта цепочка может быть чем угодно – обстоятельствами, традициями, стереотипами, условностями… И можно поникнуть, впасть в уныние, смириться, а можно не замечать этих оков, быть счастливым здесь и сейчас, находя радость в малом.

Донна Тартт создала рельефные характеры, выпуклые живые образы, в которые я поверила. Они подвержены человеческим слабостям, она плачут и хохочут, пьют, принимают наркотики, матерятся, верят и отчаиваются, они ценят красоту и человеческие отношения, они могут убить, но остаться при этом чистым перед самим собой, они любят и врут, они ищут смысл в этой сложной и одновременно простой жизни. И мне кажется, находят его. И я верю им, более того, не воспринимаю их как персонажей. Уверенна, где-то в Н-Й живёт Тео, к нему нередко прилетает Борис, их дружба неподвластна времени. А Хоби продолжает творить красоту. По выходным они пьют кофе, или ходят в выставочные залы. Тео и Пиппа воспитывают рыжеволосых малышей. А маленькая птаха – щегол – продолжает манить к себе новых и новых ценителей. Ценителей жизни во всех её проявлениях.

Закончить хочется цитатой из книги, которая особенно запомнилась:

«И разве не может что-то хорошее явиться в нашу жизнь с очень черного хода?»

Для начала хочу сказать, что читалось точно не взахлеб, но почему-то некоторые книги дисциплинированно заставляешь себя прочесть до конца и потом совершенно не жалеешь об этом. Если попробовать оценить роман в двух словах, то получится что-то вроде: сюжет скучноват, банален и чрезвычайно прост, но несколько раздут до чего-то такого основательного благодаря детализации учебного процесса и быта студентов, чрезмерной сентиментализации скудных переживаний героев, романтизации пейзажей и природы и вялых любовных историй. Благодаря этой вышеуказанной насыщенности текста создается приятное ощущение, что читаешь интеллектуальную прозу.

Если же копнуть поглубже, то...

Роман читается с самого начала очень приятно, легко. Канва повествования тонкая, романтичная, изысканная, с оттенком аристократизма, которому сразу хочется стать сопричастным. Бросается в глаза, что автор занимается самолюбованием, хотя это не очень напрягает. В конце концов, почему бы и не блеснуть эрудицией (а блеснуть ведь есть чем). Правда, иной раз задаешься вопросом, к чему все эти детали об учебном процессе? В студенческой жизни подобные вещи мало важны, они как бы сами собой разумеются, к тому же на сюжете они никак не отражаются и героев никак особенно не характеризуют. Вообще болезненный фокус на деталях — конек автора. Нас как бы грузят бесполезной информацией, но при этом утомленным от этого себя совершенно не чувствуешь. Чувствуешь сопричастность, погруженность. В общем, роман атмосферный.

В главных ролях на первый взгляд – типичные романтические образы. Главный герой, Ричард (он же рассказчик), – одинокий наивный гуманитарий с трудным детством, декадентскими настроениями и явной неудовлетворенной потребностью в душевных человеческих отношениях, и группа обособленных от масс богемных молодых людей с бледными лицами, которых, если бы заранее не знать, что читаешь реалистический триллер, а не мистику, вполне можно было бы перепутать с каким-нибудь законспирированным семейством юных пятисотлетних вампиров (прошу прощения за оксюморон), впрочем, очень основательно прописанных. «Все они обладали некоей холодной отстраненностью, жестким, отточенным шармом, в котором не было ничего от современности, но, напротив, чувствовалось дыхание давно ушедшего мира. Они были восхитительными созданиями – их движения, их лица, весь их облик» и т.д. и т.п. Впрочем, с них быстро слетает налет спесивой таинственности по мере того, как они становятся ближе главному герою, и он с удивлением узнает, что они всего лишь люди со слабостями, недостатками, страхами и тайной намного более тривиальной, чем могло нарисовать его воображение.

Несколько романтизирован через призму студенческого наивного восприятия и образ преподавателя Джулиана. Наставник молодежи наделен в начале романа безграничным интеллектом и чуть ли не телепатическими способностями, которые позволяют ему видеть своих протеже насквозь и управлять ими как марионетками (правда, это только на первый взгляд). Впоследствии, он весьма разочаровывает своих подопечных. Ведь вместо того, чтобы проливать слезы над их заблудшими душами (ставшими жертвами его архаичных теорий), он трусливо и цинично бежит спасать свою репутацию.

Знания об античности в романе (через восприятие Ричарда) возведены в какую-то гипертрофированную степень значимости, словно эти знания есть ключ к познанию всех тайн мироздания, в том числе среди прочего и того, как моднее одеваться и вообще загадочнее выглядеть в глазах однокурсников.

Очень бросается в глаза, что главный герой на самом деле действующим лицом истории не является. Ему отведена роль рассказчика и пассивного стороннего наблюдателя, но именно на этих ролях он очень даже преуспел, хотя его отчаянный «стоицизм» порой вызывает скорее не уважение, а недоумение, т.к. у него практически полностью отсутствует инстинкт самосохранения. Ричард до неправдоподобности инертен, не имеет собственного мнения ни по какому вопросу и вдобавок скучен до коликов. На первый взгляд кажется странным, что «избранные» приняли такую ничем не примечательную личность в свою компанию (потом, правда, выясняется, что и остальные ничем не лучше него). Оправдать подобную инертность исключительно его стеснением из-за собственного происхождения и бедности, и робостью перед красивыми, образованными и богатыми, на мой взгляд, было бы слишком просто. Тут ведь не в его личностных характеристиках дело, а, видимо, в некоей червоточине в обществе, рождающем такую вот молодежь (кстати, образы родителей весьма красноречивы в этом смысле). Собственно, из эпилога видно, до чего в итоге докатилась вся тусовка. Тех, кому повезло, тоже всего лишь вынесло течением, и никаких особых заслуг никому из героев приписать нельзя. Единственным героем, который в романе принимал решения и активно действовал, оказался Генри, но и его мотивации базировались на каких-то заплесневелых сомнительных теориях, оторванных от реальной жизни, отсюда и печальные последствия. Остальные же вели себя как инфузории, реагируя на внешние раздражения исключительно рефлекторно.

Нельзя сказать, что автор сразу интригует сюжетом, но почему-то описанный в начале романа мир неторопливой студенческой жизни, в которой кипит жажда познаний, бурлит философская мысль и юные умы меланхолично и несколько помпезно ищут смысл жизни, затягивает. Правда, по мере развития сюжета, практически ни одному герою не удается сохранить к себе хотя бы толику уважения читателя, потому что просто каждый из них на глазах деградирует до уровня полного свинства. Пороков хоть отбавляй – палитра разнообразна: наркомания, алкоголизм, гомосексуализм, случайный секс по пьянке, инцест, жадность, банальная трусость и глупость, жестокость, убийство, самоубийство и, конечно же, во главе всего этого, равнодушие. А ведь как хорошо все начиналось – просто гимн учебе! И как в таком идиллическом мире знаний могло произойти что-то ужасное?! Не иначе как пересмотрели в бездну... Философия и сильнодействующие препараты вообще плохо сочетаются. Опасные игры разума еще никого не сделали счастливыми. Невольно вспоминается Раскольников с его «наполеоновскими» планами. Да, собственно, и сама автор не смогла удержаться от того, чтобы пару раз умомянуть в романе Федора Михайловича. Только вот дионисийский культ как мотив, на мой взгляд, в романе выглядит несколько надуманно применительно к американским студентам. Впрочем, остается возрадоваться, что воплотить идею вакханалии приходит в голову не студентам-медикам, а безобидным филологам, а то все могло кончиться гораздо, ГОРАЗДО хуже))

Так что роман этот далеко не простенький развлекательный триллер с мистической подоплекой, несмотря на похожую затравку, (полное разочарование, конечно, для поклонников романтического вампиризма и эротического сектантства). Уж не знаю, какова на самом деле была задумка автора. Лично мне он показался зеркалом, прекрасно отражающим убогость общества, в котором среднестатистический ничем не примечательный студент скорее выберет себе в друзья убийц, только потому что эти друзья харизматичные, богатые и милые, и с легкостью согласится убить ради их спасения человека, только потому что он не настолько привлекателен физически и беден.

Казалось бы, мерзкий Банни такой зловредный тип! Всех донимает, потеет, одевается неопрятно, блюет где попало, живет за чужой счет, педиков, понимаешь, не любит, в хиппи бросается пивными банками из окошка, ворует чужие снэки из холодильника, пишет неграмотно, убийц осуждает опять же! Может, и ничего будет, если его грохнуть? Ну чем он лучше старухи-процентщицы? Что думает на этот счет автор, ответить сложно, потому что нигде в произведении ее оценок нет, хотя очень бросается в глаза, что в романе цинизм правит миром и спасения-то нет вовсе, т.е. Таррт его не предлагает своим героям (в отличие от того же Достоевского). А герои-то ее (все до единого) – люди, не имеющие никакой почвы под ногами, никаких принципов и убеждений, никаких четких представлений о добре и зле... Именно поэтому они так легко «ведутся» на античные культы... ведь людям же хочется во что-то верить... Вот и каждому по его вере.

Вообще же говоря, история очень бессмысленная и сумбурная, потому как идейно абсолютно ничем не подкреплена, хотя и написана в лучших классических литературных традициях. Ценна она, пожалуй, добротными описаниями студенческого быта, жизни американских глубинок, психологических портретов, бытующих нравов. Однако, в среде алкоголиков и наркоманов подобных «историй» пруд пруди – и все они одинаковые: упал, очнулся, гипс... Ну и со всеми вытекающими, само собой... Так что в общем не слишком интригующе...

PS: Немного позабавили рассуждения Генри о концентрации яда в бледных поганках и попытки ее рассчитать с помощью высшей математики, тогда как в любой энциклопедии написано, что для человека смертельная доза составляет 20-30г. (засыпал в кокотницу скока надо, полил сметанкой, сырком посыпал, все дела и привет). Но истинные интеллектуалы и эрудиты идут другим путем! :super:

Надолго растянув предвкушение, с удовольствием занырнул в еще один сюжет от великолепной Таррт. Другого слова и не подберешь, потому что с ней иначе не бывает: текст становится второй реальностью, оживает в мельчайших подробностях и деталях, которые вылавливает внимательная рассказчица.

«Маленький друг» — чистой воды южная готика, как если бы «Убить пересмешника» был в пару раз более серьезным и в десятки раз более реалистичным романом. В комплекте все узнаваемые составляющие: жаркий южный штат, бытовой расизм, реднеки, наркотики, проповедники и простая жизнь тихого городка. И еще раз выделю жирным слово «реализм», за которое я обожаю Тартт — несколько лет работы над романом дают о себе знать. Ее сверхспособность ловко обходить очевидные возможности скатиться в типичную жанровую беллетристику я оценил еще в «Щегле», и «Друг» в этом плане силен ничуть не меньше. Дети ведут себя и мыслят как дети, а не «будущие взрослые», персонажи говорят, что думают, а не то, чего хочет от них читатель. К черту метафоры, «арки» и чеховские ружья — этому место в кукольном театре, но не в жизни. А в жизни важные слова оказываются невысказанными, преступники уходят безнаказанными и чудесные возможности бывают упущены. Эта честность — то, что делает книгу отличным и выдающимся романом.

«Тайная история» Донны Тартт давно занимала место в моем списке «обязательно надо прочитать», при том, что я абсолютно ничего не знала ни о ее сюжете, ни даже о жанре. Очень часто я слышала упоминания о ней, причем отзывы были как правило восхищенные. Так что когда появился вариант прочитать роман для челленджа — я сразу же ухватилась за этот повод.

Главный герой «Тайной истории» — двадцатилетний Ричард Пейпен — поступает в престижный колледж, где становится одним из учеников эксцентричного преподавателя греческого языка, Джулиана Морроу. Тот очень тщательно, по одному ему понятным принципам, выбирает студентов, с которыми готов работать. В каком-то смысле Ричард становится участником закрытого клуба, куда кроме него входят еще пять студентов: гениальный и замкнутый Генри Винтер, взбалмошный Эдмунд (Банни) Коркоран, аристократичный Фрэнсис Абернати и близнецы Камилла и Чарльз Маколей. Под стать своему наставнику, все они — яркие личности, вызывающие восхищение вперемешку с презрением со стороны остальных студентов. Генри, как и Джулиан, страстно увлечен эллинизмом (настолько, что о мире античности он знает едва ли не больше, чем о современном ему обществе), а остальные готовы следовать за его весьма необычными идеями.

Чрезмерное увлечение греческими традициями в итоге приводит к тому, что шестеро героев оказываются причастны к убийству, и это в корне меняет жизнь каждого. «Тайную историю» часто сравнивают с «Преступлением и наказанием» Достоевского (в романе Тартт есть даже прямая цитата оттуда). Основания для сравнения несомненно есть: автор детально исследует, как совершенное убийство влияет на людей разного склада. Как муки совести и страх наказания раскрывают худшие черты их характеров или, наоборот, дают чувство полноты жизни и вседозволенности. Как от взаимного недоверия и паранойи рушится дружба.

Иногда этот роман причисляют к детективному жанру. В таком случае, это детектив «наоборот». Обычно мы не знаем преступника наперед и совместно с персонажами разгадываем истинные события по имеющимся фактам. Здесь же нам известно, кем и как совершено преступление и вместе с виновными мы пытаемся вычислить, что же известно следствию. Вместе с ними беспокоимся о каждой новой всплывающей улике.

Можно отметить, что сам главный герой — наименее яркий персонаж книги. Из всей компании он больше всех понятен и близок обычному читателю, поэтому именно через призму его восприятия автор показывает нам происходящие события и их участников. И нельзя сказать, что взгляд этот полностью беспристрастен: Ричард сам отмечает свою субъективность и признает за собой склонность лгать (обычно это относится к тому, что он рассказывает о детстве и родных, которых стыдится). Фактически, мы имеем дело с ненадежным рассказчиком и остается гадать, насколько стоит полагаться на его оценку событий.

«Тайная история» удивительная книга. Благодаря замечательному языку она читается очень легко, несмотря на пространные размышления, местами неспешное развитие событий и, скажем прямо, несимпатичных героев. Значительное место в романе занимает античная культура. Автор уверенно пишет на эту тему, и речь не только о знании истории и искусств, но и о тонкостях языка и философии. Устами одного из персонажей высказывается мысль, что язык, на котором человек мыслит и говорит, способен повлиять на ход его рассуждений. Что ж, с самими героями попытка мыслить категориями ушедшей цивилизации сыграла дурную шутку.

Есть в «Тайной истории» нечто такое, что заставляет чувствовать, будто читаешь уже признанную классику. Познакомиться с этим романом будет интересно любому: даже если книга вам не понравится, она все равно является важной частью современной литературы. Я же получила от нее огромное удовольствие и обязательно присмотрюсь к другим романам Донны Тартт.

Моё знакомство с Донной началось со «Щегла». Это было так прекрасно, что я какое-то время носила на заставке телефона того самого щегла, а теперь жду окончание его экранизации. Потому, когда взяла читать эту книгу, была в предвкушении. Но первые страниц сто романа пришлось заставлять себя читать дальше, зато потом действие закружилось так, что я не могла остановиться. Донна проделала громадную работу, чтобы погрузить нас в древнегреческую трагедию на новый лад: с вакханалиями, мудрецами, убийствами, любовью и ненавистью, кровосмешением, покаянием, катарсисом.

Тартт умеет так окунуть в ситуацию, что читатель или читательница сами испытывают желание пойти на преступление, а потом, как известный Родион, будут мучиться. Ведь даже если тебя не поймает закон, то от совести не убежать, и это наказание похлеще иных. И всё тайное становится явным. Все тайные пороки выползают наружу, если не суметь их обуздать, что и продемонстрировали нам герои этого романа. И не только они, но и я, читая, то и дело усмиряла своё внутреннее: убейте же его!

Автор продемонстрировала нам метаморфозу героев, вывернув каждого наизнанку, и вернуться из неё удастся не каждому, но пройти с ними их путь однозначно стоит.

«Тайную историю» Донны Тартт я прочитал полтора года назад, будучи под впечатлением от «Щегла», перечитывал с тех пор ещё дважды. В моих глазах дебютный роман полностью затмил бестселлер, отмеченный Пулитцеровской премией.

Удивляют обвинения в затянутости, мне как раз хотелось, что бы объемом книга не уступала пресловутому «Щеглу». Мастерски обрисованы характеры, персонажи воспринимаются как живые, хорошо знакомые люди. Самый загадочный человек в этой истории – убиенный Банни. При том, что описанию его внешности, привычек и всего такого прочего посвящено множество страниц, цельный образ его никак не складывается. Сначала я списал это на неопытность начинающего автора, но теперь думаю, что это входило в замысел.

Главный конфликт, как мне кажется, разворачивается из-за столкновения современной, ультрарациональной ментальности с такими глубинами подсознания, в которые лучше не соваться. Там нас поджидают полузабытые старые боги и самый веселый из них — Дионис. К последствиям этой встречи никто не готов, даже Генри Винтер, единственный, кого пережитая мистерия не сломала, а преобразила, скоро гибнет, а остальные до конца дней своих будут влачить более-менее призрачное существование.

Ричард Пейпен, главный герой романа, рассказчик, и вынужденный летописец, за неимением других вариантов. По прошествии лет, Ричард пишет историю одного года в Хэмпден-колледже, Хэмден, штат Вермонт. Года, когда он учил греческий, нашел друзей, чуть не умер зимой, а позже помог друзьям убить одного из них, Банни Коркорана, и остался безнаказанным.

И да, не переживайте о спойлерах – то, что Банни нет в живых, и кто в этом виноват становится известно уже в прологе. Книга немного не об этом.

Ричард из небогатой семьи, любовью родителей не обделен. В какой-то момент, после двух лет обучения на врача в местном колледже, Ричард решает укатить подальше из родной Калифорнии, и случайно его выбор останавливается на Хэмпдоне. По прибытии в колледж, наш герой решает записаться на древнегреческий язык – он два года его учил в предыдущем колледже. Есть только одна проблема, которую зовут Джулиан Морроу – полулегендарный, эксцентричный, овеянный слухами и славой. Джулиан единственный преподаватель древнегреческого, и преподает он только тем, кого сам выбрал в свою группу. И таких студентов уже пятеро. Само собой Ричард попадет, не сразу, в группу Джулиана. И подружиться с его студентами. Взглянем на них поближе. И помните, здесь нет абсолютно хороших, или абсолютно плохих персонажей.

Генри Винтер – высокий, темноволосый, с холодными глазами и малоподвижным лицом. Генри носил очки, темные строгие костюмы, а его постоянными атрибутами были длинный черный зонт и книга подмышкой. Из всей пятерки он самый одаренный и расчетливый, его холодный ум не знает преград, полиглот, манипулятор. Отец Генри «большая шишка в строительном бизнесе».

Фрэнсис Абернати – элегантный и очень худой юноша, одевающийся подобно графу де Монтескью. Лукавое и бледное лицо Фрэнсиса венчала копна огненно-рыжих волос. Его мама очень рано им забеременела, и Фрэнсиса воспитывали бабушка с дедом. Из всей пятерки Фрэнсис выглядит наиболее живым и эмоциональным.

Эдмунд «Банни» Коркоран, сын бывшего игрока в американский футбол, а ныне банкира, четверо братьев, прекрасное и богатое детство. Неряшливый блондин в постоянно приподнятом настроении, пошляк и балагур. Банни умел находить слабые места и метко бить в них своими подколками и язвительными замечаниями.

И близнецы, Чарльз и Камилла Маколей. Удивительно похожи друг на друга, с густыми русыми волосами и ясными лицами. Близнецы жили вместе и были невероятно близки. Камилла и Чарльз были сиротами, воспитанными бабушками и дедушками, дядями и тетями. Добрые и обаятельные, приятные в общении.

К чему я все это? К тому, что все они молодые, красивые, умные, богатые – золотая молодежь, не иначе. В такой компании начинает вращаться Ричард, сын заправщика, скрывающий свое происхождение. Чтобы поспевать за друзьями он устраивается на работу, экономит деньги, усерднее учит древнегреческий. Вместе они слушают лекции Джулиана, делают домашние задания, отдыхают в загородном доме тетушки Фрэнсиса, часто выпивают, особенно Чарльз, не стесняются употреблять вещества. Но роман не скатывается в постоянное описание пьянок и вечеринок. Они есть, как обязательный атрибут студенческой жизни, но не только тусовками живет студент, вернее не каждый студент. Много внимания в тексе уделено обычным студенческим будням – учебе, прогулкам, походам в кино, чтению книг. Все это плюс прекрасная Вермонтская осень, да и природа Вермонта в общем, способно вызвать стойкое чувство псевдо ностальгии о студенческих годах, которых никогда не было.

«Тайная история» очень насыщенная деталями книга, где автор виртуозно балансирует на грани между многостраничными описаниями условной дверной ручки, и схематичностью тех же описаний. Здесь много всего, и все в меру. Сюжетно книга делится на две части, где переломным моментом служит смерть Банни. Условно их можно назвать «Что привело к убийству Банни Коркорана?» и «Последствия убийства». Вот тут автор немного сдвигает точку зрения на Банни, и тот, легким движением руки, превращается в мерзкого и неприятного вымогателя. С точки зрения прожитых лет, Ричард видит то, как Банни в один момент психологически сломался, превратившись из не очень приятного, но друга, в бомбу, готовую взорваться в любой момент. А позже автор поступает так и с другими персонажами. Ричард считал, что смерть друга, в теории, должна была сплотить остальных, но на деле все получилось совсем наоборот. Под действием постоянного стресса и угрызений совести маски друзей начинают давать трещины. Чувство вины сминает Чарльза, Генри сильнее закрывается, Фрэнсис не может найти себе места. Все это приводит к закономерному финалу.

«Тайная история» полна недомолвок и подвешенных вопросов. На некоторые читатель ответит сам, другие, оказавшись произнесены, не получают ни подтверждения ни опровержения. Что случилось в лесу? Спланировал ли Генри вмешательство Ричарда? Какие истинные отношения между близнецами? Что здесь правда, а что идеально отмеренная ложь?

«Тайная история» замечательный психологический триллер, где убийство – отличный повод взглянуть на то, как последствия оного меняют людей, и одновременно с этим «Тайная история» — отличный академический роман о студенческих годах и взрослении.

Парадокс таких книг в том, что рассуждать о них можно часами, но вот написать короткий отзыв — невероятно сложно. Чтобы упростить себе задачу, начну с минусов. В книге много коротких, но лишних сцен, которые пусть и читаются достаточно легко, но попросту не нужны. Они не раскрывают сюжет, не раскрывают главных героев и занимают читательское время и внимание. Также мне не хватило ровности сюжетной линии. Вроде бы, книга завязана на древнегреческой культуре, но уже к середине вся её важность сходит на нет, она остаётся лишь фоном. Вроде бы поворотным моментом стала попытка студентов повторить древний ритуал, но толком не раскрыт ни сам этот ритуал, ни его последствия (именно духовные и психологические; последствия материальные-то вполне очевидны), и в дальнейшем он практически не мелькает в тексте.

Что же касается всего остального… для меня эта книга прекрасна. Стиль Тартт невероятно красивый, образный, похожий на лёгкое кружево. Персонажи, все до одного, живые, а члены центральной шестёрки ещё и яркие, каждый не только по-своему харизматичен, но и по-своему отвратителен. Чопорный Генри, восхитительный и странный в своём снобизме, в отчуждённости и скуке, стоически выдерживающий все перипетии судьбы, но всё же ломающийся после предательства учителя, которого он, без преувеличения, обожествлял. Близнецы Чарльз и Камилла с их холодностью по отношению к окружающим и своеобразными отношениями, которые не приводят ни к чему хорошему. Фрэнсис с его психическими проблемами, которые он не хочет решать, и который, при всём при этом, кажется наиболее вменяемым из этих героев. Отталкивающий Банни с его мерзким характером и святой уверенностью в том, что все вокруг ему что-то должны. Сам протагонист, инертный, вялый, слабо реагирующий на происходящее.

Все они мнили себя возвышенными и утончёнными людьми, а на самом деле пали куда ниже, чем мог бы пасть среднестатистический человек. Тартт прекрасно это показала. Нельзя не упомянуть и преподавателя греческого, Джулиана, который собрал вокруг себя эдакий богемный кружок. Книга заставляет задуматься о его роли во всех этих трагических событиях, ведь именно он так усиленно вешал своим студентам лапшу на уши и пудрил им мозги, именно он заставил их отгородиться от остального мира. Да, они, отчасти, сами были к этому склонны, но по факту, они не общались даже с другими преподавателями, за исключением главного героя. Можно сказать, что он не помог им переступить через свою отчуждённость, а, напротив, усугубил её, культивировал.

Многие ставят в вину произведению и персонажам то, что они не испытывают угрызений совести из-за совершённого убийства, но мне видится, что каждый из них попросту застрял в подростковом возрасте. В эти годы смерть воспринимается иначе, совесть — тоже. Это — время эгоизма. Иногда в героях всё же вспыхивали огоньки осознания совершённого, но быстро угасали под давлением эго.

События оставляют после себя чувство опустошённости и безысходности. Катарсис не наступает, и этим «Тайная история» напомнила мне книги Фаулза, который столь же самозабвенно ломает читателя и после прочтения последней страницы оставляет его абсолютно разбитым. Эта книга ни в коем случае не триллер, не детектив, не мистика или магический реализм и даже не то чтобы интеллектуальная проза. Книга о людях, которые не нашли своё место в жизни и сами выбросили себя из родной эпохи на тысячи лет назад, об их психологии и о всепоглощающей тяге к саморазрушению. Она есть абсолютно у каждого члена центральной шестёрки, но понятно это становится только ближе к финалу. Финал, кстати, прописан намного лучше финала «Щегла», где на последних страницах ста творился какой-то бред.

Книга объёмная, но я прочла её буквально за два дня — запоем, не в силах оторваться.

Переворачивая последнюю страницу романа, понимаешь, что прочитанное тобой произведение живёт и дышит отдельной жизнью, как живое полотно. И если, конечно, читатель ждёт от романа, что это будет кровавый триллер, или детектив, то это будет не совсем так! Упор в романе сделан на психологизме, раскрытии характеров героев романа, под влиянием совершённого преступления! Роман о взрослении, становлении героев!

Роман построен, и преподносится читателю, как некий дневник-воспоминания, одного из участников событий, и как бы беспристрастно, не хотелось рассказчику передать атмосферу произошедших событий, ему не удаётся скрыть своё эмоциональное состояние, и отношение к случившемуся!

Перед читателем предстают пятеро студентов, изучающих классическую философию и древние языки, под руководством Джулиана, весьма своеобразного педагога Хемпден-колледжа, который выбирает себе в ученики ограниченное количество одарённых студентов, и вкладывает в них, те знания и идеи, в которые, казалось, сам слабо верит, но создав вокруг себя ореол таинственности и превосходства, умело манипулирует сознанием своих учеников! Студенты благоговейно слушают его, с открытыми ртами! Под личиной добропорядочности и нарциссизма, скрывается самый обыкновенный трус, лично для меня было очень прискорбно это осознавать!

Ричард, от лица которого, мы и узнаём эту интригующую историю, является простым Калифорнийским парнем, не обладающий какими-либо выдающимися способностями, прослышав про Джулиана, страстно желает попасть в его группу избранных, надеясь погрузиться в мир античности и философии, романтики изучения языков, где знакомится с остальными студентами. Постепенно узнавая каждого, из своих новых друзей, в различных ситуациях, понимает, что не всё так радужно, как ему казалось, ибо раскрывались друзья порой не с самой лучшей стороны.

Френсис, персонаж, страдающий ипохондрией, и бессонницей, во всё пытается держать нейтралитет, и выступает в роли некого буфера, пытающегося примирить конфликтующие стороны, порой сглаживает конфликты.

Банни-весёлый балагур, повеса, привыкший жить за чужой счёт, на широкую ногу. Не умеющий держать язык за зубами, как результат, именно эти черты характера приводят к трагическому финалу. Под маской веселья, скрываются внутренние страдания, и терзания, которых, увы его друзья не замечают. Банни находится в шатком эмоциональном состоянии.

Чарльз- любящий изрядно заложить за воротник, и его сестра Камилла- внешне спокойная, никогда не показывающая истинных чувств окружающим. Между близнецами сложные и порой, странные отношения.

Генри- умный, харизматичный, расчётливый. Живёт на широкую ногу, за счёт получаемого пособия от родителей, привык разруливать сложные ситуации, и манипулировать другими. У него нет каких-либо насущных проблем, как у других студентов. Фактически он не стеснён в средствах. К учёбе относится, скорее, как к хобби.

Свободно общается на греческом, и в свободное время изучает древние манускрипты.

Дружба с ним, скорее, это холодный расчёт, ибо по-настоящему дружить он не умеет, скорее покупает дружбу других!

Удивляет, то, с каким хладнокровием, он решил возникшую проблему, несмотря на «дружбу» с Банни!

Генри всегда действует, исключительно в своих интересах, не стесняясь использовать других. По своему характеру и отношению к жизни, схож с Джулианом. Именно это их и сблизило, сроднило можно сказать. Возможно именно предательство Джулиана, так остро отразилось на Генри, и привело к столь, печальному финалу. Удивительно, что черты его характера, увели его от, казалось бы, неминуемого наказания за содеянное! Но сам себя, он простить не смог!

Этот роман по силе своей глубины и живости, не оставит равнодушным читателя! Это роман о становлении героев, дружбе, и её пределах, о силе духа! Роман ставит на весы морально-этические нормы, показывая всю неприглядность поступков, и их последствий.

Книга полна реалистичности, глубины, и трагизма! Донна Тартт смогла написать роман вызывающий противоречивые чувства у читателя, от восхищения до отвращения!!! Поиграть на струнах души своего читателя. Браво!

— А все-таки какого такого черта вы все тут делаете? Лес молчал, ни единого звука. — Да так… Папоротники ищем, — с улыбкой ответил Генри и сделал шаг к Банни.

Когда Донна Тартт в 2014 году получила Пулитцеровскую премию, литературный мир бомбануло и все поголовно начали скупать ее книги. Лента так и пестрила восторженными отзывами в адрес автора, но я ждала когда же буря утихнет для того что бы насладиться спокойным течением. Хотя, кого обманываю, и в мыслях не было брать в руки книги Тартт, ведь сколько раз обжигалась на этом поприще. На меня литературная премия действует совсем иначе, нежели на других. Но как-то летом прошлого года, что-то внутри меня щелкнуло, и мне везде мерещилась «Тайная история». Купила, думала что успокоюсь, но не тут-то было, в итоге на полке красовалось 3 книги автора, а я все также медлила со знакомством. Надо еще отметить, что чудом избежала всевозможных спойлеров. А теперь перейду к главному.

Тайная история — роман, покоривший с первой же страницы! Да, от меня такого редко можно дождаться, но это явное попадание в мой личный топ. Мне нравилось абсолютно все! Я так не хотела расставаться с книгой, что растянула удовольствие на два месяца! Но перевернув последнюю страницу, не задумываясь начала бы все заново! Но тогда бы положила бы огромный болт на остальные книги. Нет, Донна Таррт определенно заняла место в моем сердце.

Ричарда Пейпена поступает колледж Хэмпден. Если бы автор не говорила о том, что действия происходят в Америке, то я так бы и продолжала себе представлять английскую местность. Ричард же стремится попасть на греческий курс, который явно отличается от всех остальных предметов. Магнетизм усиливается еще тем, что обучается на нем своеобразный круг избранных и попасть-то туда не так-то просто. Генри, Банни, Фрэнсис, Камилла и Чарльз — именно в их компанию так хочется влиться Ричарду.

Мне хотелось бы еще много чего написать, но та гамма чувств, приводящая, в странный для меня, восторг, просто не передаваема. Появилось желание открыть красоту греческого. Мне очень понравился Генри, хотя и отдаю себе отчет, что с ним стремно, но… Кто запрещает влюбляться в книжных героев?

Донна Таррт определенно одна из талантливейших авторов нашего времени. Написать такой роман, вызывающий восторг вперемежку с отвращением и попутным желанием закрыть не видеть книгу — браво!

В свое время на «Щегла» я наткнулась случайно, прочесывая Интернет в поисках какого-нибудь годного арт-детектива — в одной из статей именно роман Донны Тартт был назван первым в списке самых рекомендуемых книг этого жанра.

В моем случае это была аудиокнига — формат, когда чтец становится чем-то вроде твоего личного друга. Воссоздавая виртуальную реальность вымышленного мира, чтец постепенно приучает слушателя двигаться в унисон со всеми переливами и интонациями своего голоса. Он читает текст лично для тебя в твоем маленьком мирке и, несомненно, разделяет вместе с тобой все твои восторги.

С аудиокнигой чтение продвигается быстро, но многие детали не так врезаются в память и воспринимаются более поверхностно, поскольку ты не касаешься их глазами.

Несомненно, русскому «Щеглу» повезло с переводчицей. У меня есть идея, что стиль перевода порой может оказаться даже лучше и трогательней, чем оригинал, ведь переводчица мыслит именно привычными категориями нашего с вами родного языка и архетипическими клише прочитанными ею самой книг. Общеизвестно, что переводчица Анастасия Завозова «влюбилась» в предыдущий роман Донны Тартт и решила, что если будет существовать хотя бы 1 процент вероятности того, что ей разрешат перевести новый роман этого автора, которого фанаты терпеливо ожидали десять лет, то она это сделает... И, как мы уже теперь знаем, ей это удалось!

Во второй раз я перечитывала «Щегла» одновременно с моим американским другом и, порой пытаясь с ним что-то обсудить, нередко обнаруживала, что в англоязычном первоисточнике все вовсе не так впечатляюще.

...Итак, мы впервые встречаем главного героя Тео, когда в Амстердаме он видит во сне отражение своей мамы в зеркале в той потусторонней метафизической реальности, «где времени не существовало или, точнее, оно существовало сразу в нескольких направлениях... » как на картинах де Кирико ... Дальше это мгновение словно длится очень долго, а мы тем временем ретроспективно отправляемся на многие годы назад.

У меня немедленно возникло огромное количество чувств и ассоциаций при чтении книги.

К этому располагали, например, такие заигрывающие с читателем мотивы, когда подросток боится разоблачения своих мелких шалостей или навязчиво размышляет о случайных прохожих — ну, скажите на милость, кому из нас подобное не свойственно?

Признаюсь, что вне зависимости от возможных рассуждений по поводу смысла сюжетной линии меня очаровал сам текст романа, переливающийся оттенками, деталями и с вечно меняющимися точками зрения — рассказчик то забегает вперед, проявляя осведомленность о событиях будущего, то ретроспективно повествует о делах давно минувших дней, то вновь возвращается в текущую точку сюжета, — мне просто нравилось смотреть на текст, вчитываться и изумляться возникающим внутри меня ответным чувствам.

Что касается этих самых деталей — ну, лол, вообще своих персонажей Донна Таррт нередко характеризует с помощью перечисления того, как тот одевается, какую туалетную воду использует, какие блюда в ресторане заказывает.

Я бы назвала поток сознания главного героя мощнейшим...Причем основная часть промелькнувших в его голове мыслей оказываются тупиковыми и не получают дальнейшего развития.

Тео выстраивает в своей голове целый пласт рассуждений о некоторой возможной альтернативной картине событий, которая, кажется, скрытно живет своей жизнью где-то на задворках сознания героя, пока тот учится на своих курсах и работает с Хобби в мастерской.

Кроме переживаний героя по поводу текущих событий мне встретилось несколько нетривиальных мыслей по поводу всей тщеты человеческой жизни и вселенской усталости.

Из большого абзаца с перечислением того, чем люди обычно так настойчиво занимаются в течение жизни, я приведу всего несколько слов:

«и все это просто чтобы забыть, где мы, кто мы есть.

Я увидела в этом сильнейшем пассаже упоминание о экзистенциальном страхе смерти, о котором человек обычно старается не думать, и о вечном вопросе о смысле жизни :)

Автор сделала довольно изящное утверждение на всегда модную тему о о тщетности и бренности бытия и в то же время — элегантный пинок в сторону современного общества потребления.

Этот роман абсолютно не похож на первый роман писательницы. Удивительно, как Донна Тартт умеет создавать столь непохожие вещи. Хоте есть и схожесть: психологизм, нагнетение событий, мрачная атмосфера, сложные судьбы, непростые характеры, запутанные взаимоотношения, детективная линия. Главной героиней, сюжетом и особенностями построения произведение напомнило мне книги о приключениях Флавии де Люс канадского писателя Алана Брэдли, хотя, конечно, тональность, атмосфера и подтекст здесь совершенно иные, а сам роман расчитан на взрослую аудиторию.

Несмотря на то, что главной героиней является двенадцатилетняя Харриет, роман поднимает множество проблем отнюдь не детских. Эта книга не только и не столько о загадочной гибели Робина, сколько о трагическом распаде семьи, которая перестала быть таковой задолго до этого случая. Это история о разобщении близких людей, об одиночестве, непонимании и нежелании понять друг друга, неумении слушать и слышать, а потому итог ее печален и привел к тому, к чему привел — к цепи трагических событий, виной которых стали неверные выводы, онованные на домыслах. Эта книга — круговерть нелепых случайностей, но они в то же самое время закономерно вытекают из завязки сюжета — из желания Харриет узнать правду о гибели брата. Вот такие случайные закономерности или же закономерные случайности. Из этого могла бы выйти комедия, если все не было столь страшно и печально. Эта далеко не оригинальная история цепляет с первых же строк и не отпускает до самого финала, держит в напряжении, заставляет следовать за Харриет и складывать разрозненные части мозаики ее разбитой жизни в целую картину.

Семья Кливов является семьей лишь номинально. Тех же Редклиффов связывают куда боле сильные узы. Дети предоставлены сами себе, престарелые тетушки бесконечно суетсятся, тем самым создавая иллюзию заботы, тогда как на деле судьба девочек нисколько их не занимает, мать, находящаяся в вечной депрессии, почти не выходит из спальни, отец вообще уехал жить в другой город, ограничив свое участие в воспитании дочерей ежемесячными чеами на расходы. Единственный человек, кто хоть как-то проявляет участие, — домработница Ида Рью. Стоит ли удивляться, что Харриет с раннего детства была предоставлена самой себе, а потому сложно винить ее за сложный характер и нотку агрессии. Харриет и Алисон росли, как сорная трава, в атмосфере всеобщего безразличия. От этого ли или от безделия, но Харриет ввязывает в опасную авантюру, которая оканчивается хорошо лишь в кино: она колесит со своим другом по округе и пытается разоблачить ею самою же и назначенного убийцу брата. Можно сразу сказать, что затея выйдет им боком. Харриет — персонаж неоднозначный и вызывающий противоречивые эмоции. Ее безмерно жаль оттого, что судьба ее обделила теплом и заботой родного дома. Она безмерно одинока и несчастна, она привыкла сама решать свои проблемы доступными способами, сама себя утешать и подбадривать. Как же это, должно быть, тяжело для ребенка. Она сильная и храбрая, вынужденная прятать свои чувства за маской угрюмости и нахрапистости, но ей отчаянно хочется, чтобы мама обняла ее. Какой бы смелой и самостоятельной она ни была, не стоит забывать, что перед нами ребенок. В то же время ее бесшабашность, рисковость, нежелание внимать рациональным доводам и упрямство порой просто выводят из себя. Словно танк, мчит она к своей цели, не замечая, как рушится тот карточный домик из домыслов, который она выстроила.

Время в городе словно остановилось. Читатель и сам погружается в тягучую атмосферу сонного городка, раскинувшегося под палящим солнцем Юга. Трагизм словно витает в пыльном воздухе. Отправная точка — смерть Робина — та песчинка, вокруг которой вырастает сюжет. И детектив здесь не главное, да и нет его по сути. Главное — это судьба и разрушение семьи, которая не смогла справиться с горем и идти дальше. Они остановились в тот момент, когда погиб их любимый сын, внук, брат, они законсервировались в этом моменте. Время медленно течет, дома рушатся и строятся, но в поместье Кливов ничего не меняет, кроме растущих детей и стопок старых газет. Нужен толчок, чтобы разорвать эту сонную тишину, толчок не менее сильный, чем гибель Робина.

Роман неоднозначный. И неоднозначность его кроется, прежде всего, в финале. Уж насколько я не люблю открытые финалы, но в этом случае он вполне закономерен. Автор рассказывает нам историю семьи, преподнося ее через призму восприятия Харриет. Она юна, малоопытна и необъективна, многое не видит в силу возраста и характера, многое недоступно ее понмиаю в данный момент. Автор дает понять, что финал кроется не на последних страницах: он в самом сюжете, в самом повествовании, он соткан из множества мелочей и нюансов, разбросанных по тексту. Внимательному и вдумчивому читателю нужно просто собрать всю картину воедино. Полутона и намеки, подсказки и обрывки сведений, догадки и домыслы — все это в большой степени свойственно произведению.

Видимо, Донна Тартт знает какую-то особую магию, иначе как объяснить невероятную популярность автора, написавшего всего три романа за тридцать лет, последний из которых, к тому же, ещё не успел появиться на русском языке. По горячим следам, кстати, было бы неплохо кому-нибудь из братьев наших филологов написать потом обзорное эссе об эволюциях и метаморфозах авторского восприятия мира. У меня вот даже название готово: «Три возраста Донны Тартт», дарю. Действительно, ведь на самом-то деле у «тайной истории» и вот «маленького друга» очень много общего. Точно такой же психологический триллер и детектив без детектива, только акценты оба раза сдвинуты — с подростков на детей, с предопределённости на недосказанность и открытый финал. Возможно, это что-то косвенно сообщает нам об авторе, возможно, нет.

Многие говорят, что самое главное в романе — концовка. Мы тут, понимаете, настроились на эффектный финал и раскрытие тайн, но что-то как-то не сложилось. Версия с эпилепсией мне не очень нравится, это напоминает историю про смерть царевича Дмитрия — так же притянуто за уши. С точки зрения статистики самопроизвольно повеситься на дереве во время эпилептического припадка можно примерно с той же вероятностью, что и допустить, будто бы в кошку Винни вселился демон, который и расправился с ребёнком. Возможно, нам нужно поймать в концовке моменты про эпилепсию и любовь к Бэтмену и ринуться перечитывать текст в свете открывшейся информации. Но мне такое не нравится, эффектный финал — это когда всё складывается внезапно, ярко и кристально ясно. А иначе можно перечитывать роман сколько угодно, подгоняя ненамеренные авторские обмолвки под свою теорию. И уж тем более странно делать это с русским переводом, который, как выяснилось, соответствует оригиналу весьма приблизительно. И вообще, когда автор в финале предлагает мне перечитать его роман 50 раз, выписывая в отдельную тетрадочку всякие мелочи и выясняя, аки Шерлок Холмс, что там вообще произошло, мне хочется убивать. Чарльз Паллисер жив только потому, что у меня нет загранпаспорта.

А вот Донну Тартт я прощаю, ибо смерть Робина в романе низачем, кроме как для старта сюжета. Мне вот книга прочиталась как история об одиночестве и непонимании, равно настигающем детей и стариков, парня с социального дна и девочку из хорошей семьи. У Харриет и назначенного ею убийцей Дэнни Ратклиффа очень много общего, пожалуй, друг для друга они чуть ли не родственные души, поставленные судьбой в зеркально идентичные обстоятельства. Возраст, пол, социальный статус — всё у них наоборот, а ситуация ровно та же самая. И вот на столкновении этих двух одиночеств и выстоен роман. Конечно, если бы в финале ещё и смерть Робина как-то красиво объяснилась, было бы совсем замечательно, но и так весьма и весьма неплохо, достаточно для очередных долгих лет ожидания нового романа.

Когда-то давно, наша училка по литре сказала: «Представляете, один мальчик в своём сочинении, раскритиковал «Преступление и наказание» Достоевского. Какой же это, говорит, детектив, когда убийца сразу известен. А никакой». Вот и из «Тайной истории» детектив вышел никакой. Ещё вышел никакой триллер, никакой магреализм (простите господа, но тема мистерий и вакханалий совсем не раскрыта). А что же в таком случаи вышло, а вот что: филигранная проза, литература с большой буквы, пир для интеллектуалов. Жаль, что я не интеллектуал и все эта многослойность, скрытые цитаты и аллюзии прошли мимо меня. Чужой я на этом празднике жизни :smile: С меня хватило и остального вкусного.

Во первых язык, а язык хорош. Многочисленные цитаты на греческом не только не усложняют текст, но придают ему особый шарм. Автор, как бы говорит читателю, ну вот прибеднялся, говорил в древнегреческом дуб дубом, а сам…

Во вторых главный герой. Давно не испытывал такой симпатии к литературным персонажам. Многие уважаемые лаборанты ругают его за пассивность, без эмоциональность, даже пофигизм. А в этом и прелесть. Герой для западной литературы, где каждый уважающий себя писатель не преминет препарировать своё чадо (в смысле гг) флешбеками и психоанализом, не совсем обычный. Этакий герой-загадка. Но стоит обратить свой взор на восток: ба, да это же один в один персонаж из книг Мураками. Как там, в «Послемраке»: «ходи потихоньку, пей побольше воды». Этим он мне и близок.

В третьих даже странно, что автор женщина. Если бы не излишняя экстравагантность друзей гг, об этом и не подумаешь. Любовь в тексте присутствует, но не навязчиво, как бы на заднем плане. Нет излишних эмоциональных переживаний по поводу пустяков, хотя конечно гг не слишком парится и по поводу серьёзных вещей :smile:

В четвёртых описания природы. Они не часты, но чудо как хороши. Особенно первая зима в Хемпдене. А как смакуется быт и студенческая жизнь м…

В общем, рекомендую всем, кто любит серьёзную литературу, так сказать про жисть.

Оценку поставил 8, из-за отсутствия в книге сверх идеи, но это уже мой, личный бзик.

Спасибо Sfumato и baroni за отзывы, благодаря им и сподобился на прочтение.

Прекрасно понимаю, что если бы я разнёс «Щегла» в пух и прах, то снискал бы большую аудиторию своему мнению. Виной тому, конечно, не «моё мнение», а общий хайп по поводу этого произведения, и последующая негативная реакция от завышенных ожиданий. Да и для хейтеров там тоже есть чем поживится.

Ух, слишком много слов на букву «х» )))

Роман очень хорош. Вот прям такой ладненький, остренький, читабельный влёт и т.п. Страниц многовато, но взявшись и неспеша, вполне так можно за месяц другой прочитать. При этом, обязательно поймаете себя на мысли, что живете в книге.

Как мне кажется, не стоит ждать от «Щегла» эффекта «Вау!». Читайте книгу как просто хорошую историю, написанную отличным, современным языком. И притом актуальную не на одно десятилетие.

Не нужно искать здесь остросюжетности, там её ровно на столько чтобы выдержать темп, добавить красок и нерва. Всё-таки, это история, наверное, больше про взросление. Этакий срез эпохи с типичным её представителем.

Ведь если отбросить теракт и потерю матери, если забыть про картину (которая, кстати, не так уж много играет роли), мы увидим обыкновенное дитя времени. Тео безоговорочно плывет по течению. Куда судьба повернёт, туда и он. Без сопротивления, без борьбы, с абсолютной апатией. И тут опять можно списать на то, что парень остался сиротой. Но почему это должно быть оправданием подобному складу характера. Скорее одно наложилось на другое. Детский алкоголизм, наркотики, жажда лёгких денег, это не следствие посттравматического синдрома, скорее это отсутствие характера и силы воли. Главный герой, парень неплохой, у него есть свои этические принципы, он умён и сообразителен непогодам. Но это скорее всего не дар матери, а подарок Автора. В книге не прослеживается связей, откуда у Тео настолько развито мышление.

В 14 лет он рассуждает ровно так же, как и десять лет спустя. Спишем, это на то, что он рассказывает свою историю уже взрослым. Но тогда, он очень её приукрашивает, описывая свои переживания в столь юном возрасте.

С другой стороны, возможно, именно такой герой нам и нужен. Тео не окрашивает свои цветом окружающих, не меняет их, он лишь подчёркивает то, что они из себя представляют по-настоящему.

Кроме того, роман захватывает отличным слогом, яркими характерами и образами, которые легко визуализируются. А так же, не слишком мудрёной, понятной философией и долгим послевкусием (что очень важно).

Если читать без предвзятости, а просто как книгу, попавшую под руку, то роман доставит уйму удовольствия. Представьте, что «Щегол» неизвестное произведение и вы первый, кто сумел рассмотреть в ней потенциал. Думаю, что желание критиковать вряд ли будет так остро.

Присоединяюсь к положительным отзывам о романе Тартт – большой объемный качественный ложный триллер с заранее объявленным убийством и акцентом на взаимоотношения между членами практически секты – замкнутой группы интеллектуалов, изучающих греческий язык в провинциальном колледже. Поначалу я усматривал сходство с «Мисс Броуди в расцвете лет» — одаренный эксцентрик-учитель культивирует избранничество в группе – но в дальнейшем фигура наставника ушла на второй план. «Греческая линия» романа( обсуждение особенностей античной манеры отношения к жизни, уроки и проч.) вообще мне показалась наиболее интересной и новой. Описание студенческой жизни кампуса( наркотики, алкоголь, секс), наоборот, достаточно традиционно. Написанный от первого лица роман импонирует благородным классицизмом в подаче материал, почти отсутствием неизбежных в такого рода опусах средств разгона сюжета в виде подслушанных разговоров и подсмотренных разборок.

Роман Тартт отличает редко встречаемая обстоятельность в духе старомодных романов в изложении событий, включении в текст второстепенных сценок и персонажей( навроде агентов ФБР), что порой приводит к затянутости текста( не всегда оправданной) и своего рода «этвудовщине». Первая часть , в принципе, самодостаточна, а вот описание во второй части проживания в доме жертвы, поминок, метаний Чарльза мне показались чрезмерными( видимо и Таррт это понимала, поскольку именно здесь вводит скелетов в шкафу: инцест, гомосексуализм). Описанию провокативного поведения жертвы перед смертью посвящено около пятидесяти страниц – тоже перебор.

Очевидно, что дебютный роман Таррт не ограничивается сюжетным уровнем и оставляет приятное послевкусие. Ввиду перенасыщенности аллюзиями и цитатами( здесь и Скотт Фицджеральд и Достоевский), неизбежны различия в мнениях о идейной составляющей романа. Мне вот показалось, что основное в романе – скепсис относительно возможности интеллектуальной евгеники, убедительная демонстрация ущербности «башни в слоновой кости», искусства для искусства. Носители подобных тезисов, сторонники эстетики внеэтического склада, неизбежно попадают в опасную зону. Имморализм приводит к аморальности.

На сюжетном криминологическом уровне все еще проще. Достоевский уже описал технические сложности совершения преступления рефлексирующим интеллектуалом. Таррт убедительно продемонстрировала, что совершение убийства группой интеллектуалов с скелетами в шкафах, внутригрупповыми страстями и проч. еще более уязвимо с точки зрения планируемой затем безнаказанности( вообще, нераскрытие преступления объясняется исключительно ленью и бездействием властей. При одновременной посадке участников группы по разным комнатам любая оперативная группа расколола бы их в два счета).

Нашумевший роман, писавшийся долгие десять лет и получивший Пулитцеровскую премию — о мальчике по имени Тео, пережившем теракт и потерявшем в нём мать.

Сюжет всего романа, весьма объёмного, надо заметить, можно описать в одном абзаце, а если постараться — то и в двух предложениях. Многие ставят это в вину книге, но я не считаю это недостатком. Это — книга-друг. Созерцательный роман, раскрывающий перед читателем жизнь одного человека, с которым сродняешься, за которого переживаешь. Однако не могу сказать, что это — книга об искусстве, как говорят в рецензиях и отзывах. Искусству здесь уделено мало времени — точечно, да и про картину вспоминают не так уж часто и как-то навязчиво, будто автор вдруг спохватывается: «Точно, я же пишу о “Щегле”». Искусство никак не повлияло на персонажа. Да и вообще персонаж не развивается, каким он был в детстве, таким и остался, и даже за тот период «взрослости», что предстаёт глазам читателя, он не проходит ни этап становления, ни этап регресса. В таком огромном романе всё-таки хотелось увидеть большую динамику психологии. При этом, он отлично проработан, как и все прочие персонажи.

Книга написана красивым, но иногда тяжеловесным языком. Лёгкость строк вдруг сменяется массивным нагромождением длинных сбивчивых фраз, которые трудно воспринять с первого раза.

Не понравилась концовка. Даже не так: не понравились последние сто страниц. Скомкано, скучно, из кустов выглядывают рояли, а в последнюю главу автор настойчиво пихает читателю в лицо мораль, отчего начисто пропадает ощущение персонажа — просто лекция писателя, который сдвинул своего героя на второй план и вещает сам. И даже пресловутое «развитие» героя (когда он отправился выкупать проданные им подделки) она подала через пару строчек, поспешно втиснутых в финал.

Как итог: неоднозначная книга, которая либо вызовет волну ненависти за потраченные впустую часы прочтения, либо влюбит в себя неспешным повествованием, интересными персонажами и красивым языком. Многослойности, воспеваемой фанатами, в книге нет — все посылы, вся мораль, все мотивы поступков героев лежат на поверхности, копать просто некуда. Это очень простая книга, и лично мне как раз не хватило глубины — глубины психологии, глубины философии.

На фоне всего этого я категорически не понимаю тонн ненависти, обрушившейся на экранизацию. Да, в чём-то она не дотянула до оригинала — с той же Пиппой, которая в книге раскрыта намного ярче, как и чувства Тео к ней. Но некоторые моменты в фильме вышли лучше, сильнее, красивее.

Книге — 8 бутылок водки из 10.

Давно был наслышан об этом романе, отзывы и рецензии были почти все восторженными и позитивными. Некоторые называли роман «современной классикой», поэтому не приобрести роман я просто не мог, правда купил его на немецком языке, так-как был наслышан об очень хорошем переводе, как его перевели на русский, судить не берусь.

Роман в целом понравился, чувствуется, что автор долго работала над этой книгой(7 лет), все идеально выверено, прекрасный стиль, хороший сюжет. Очень хорошо получились у автора главные герои, такие живые, яркие, вместе с тем очень разные, я всю книгу переживал за них и после прочтения до сих пор продолжаю думать о них, о том, как сложилась их судьба и что можно было бы изменить, чтобы не произошло то, что случилось на страницах книги.

В минус автору можно поставить довольно слабую детективную линию и неудавшуюся заключительную часть. После смерти Банни(на русский язык может быть имя было переведено по-другому) наступила скука, бесконечные похороны в конце концов надоели, да и финал у автора не получился. Я совсем по-другому представлял судьбу главных героев и будь моя воля, полностью его бы переписал. Упомянутой другими рецензентами мистики в романе не обнаружил, а «мистический» эпизод можно имхо обьяснить совсем по-другому.

Очень жаль, что автору не удалось написать роман на одном уровне, но огромный авторский потенциал позволяет надеяться на будущие более успешные книги.