Донна Тартт «Маленький друг»

Надолго растянув предвкушение, с удовольствием занырнул в еще один сюжет от великолепной Таррт. Другого слова и не подберешь, потому что с ней иначе не бывает: текст становится второй реальностью, оживает в мельчайших подробностях и деталях, которые вылавливает внимательная рассказчица.

«Маленький друг» — чистой воды южная готика, как если бы «Убить пересмешника» был в пару раз более серьезным и в десятки раз более реалистичным романом. В комплекте все узнаваемые составляющие: жаркий южный штат, бытовой расизм, реднеки, наркотики, проповедники и простая жизнь тихого городка. И еще раз выделю жирным слово «реализм», за которое я обожаю Тартт — несколько лет работы над романом дают о себе знать. Ее сверхспособность ловко обходить очевидные возможности скатиться в типичную жанровую беллетристику я оценил еще в «Щегле», и «Друг» в этом плане силен ничуть не меньше. Дети ведут себя и мыслят как дети, а не «будущие взрослые», персонажи говорят, что думают, а не то, чего хочет от них читатель. К черту метафоры, «арки» и чеховские ружья — этому место в кукольном театре, но не в жизни. А в жизни важные слова оказываются невысказанными, преступники уходят безнаказанными и чудесные возможности бывают упущены. Эта честность — то, что делает книгу отличным и выдающимся романом.

К сожалению, это не просто длинная скучная книга. Подобные образцы того, как писать не надо, величают деконструкцией, но в данном случае даже этот модный титул будет неполным. Это деконструкция не только детектива, социальной драмы и «Тома Сойера», но и как такового феномена интересной книги, ибо сама мотивация дочитать ложится целиком на совесть и книжный опыт читателя и не исходит из текста, что для современного худлита смелая редкость.

Если же пытаться оценить книгу в приземлённых материях, то всё нездорово. Первую главу нас манят мрачным детективом — вжух, и нету детектива, все смирились, все забыли. Дальше нам внушают, что зашоренные взрослые что-то упустили, но ребёнок-то дознается окольным путём! — вжух, даже сны старшей сестры не раскрыты. Дальше нас манят зловещими тайнами страшной маргинальной семьи — вжух, нас вводят прямо к ним за стол со всей сопутствующей мерзостью. В этой мерзости нас манят какой-то особенно зловещей развязкой — вжух, пиф-паф, унылая газетная реальность с долей открытого финала. В конечном счёте нас манят характером героини, этакой фем-Том-Сойер с уклоном в Арью Старк — вжух... ладно, не вжух, но под конец даже этот троп деконструируется до бесячей хныкалки, которая

Что касается мамочки, сестрички, тётушек и т.д. — все эти второстепенные персонажи, которые в других книгах сошли бы за поучительный фон для коротких эпизодов, здесь составляют сопляной костяк всего романа. Они глубоки, вездесущи и выжаты в своих недостатках до карикатурной густоты. Читателя буквально заточают с ними в одной комнате, заставляют породниться, напитаться духом гниения заживо, безрукости, беспомощности, безбудущности, чтобы на недельку самому стать таким же. Выйди эта книга годах в 70-х, её бы сократили раз в 10 и издали в СССР как агитку про тяжёлую жизнь на лоне загнивающего капитализма в американском захолустье, застывшем в томсойеровских временах. И в этом был бы хоть какой-то смысл. Потому что внутренний мотив дихотомии между социальными классами на примере двух семей — слит, как и всё остальное (хорошо, не слит — деконструирован), обе семьи своим поведением вызывают примерно одинаковый градус отвращения (отсюда сложно сопереживать их причудливому «столкновению»). И это ещё множество других семей и героев прописаны так слабо, что об их гнилости (не меньшей) можно лишь догадываться.

В общем, кому нравится твёрдый натурализм и True American Chernukha, или хочется поплакать по собственным «деревянным игрушкам, прибитым к полу», тем произведение зайдёт. Тем, кто осознаёт, что художественный вымысел и быт — разные вектора, придётся высасывать интерес из чего-то другого. Например, из языка (едва ли, язык простой, тягучий и скучный, как сам сюжет) или из каких-то классических ассоциаций. Ну или из лени, которую литрами выделяет атмосфера романа. Мне вот было лень бросать это чтиво, но и времени, потраченного на него, немного жалко.

Насколько мне понравился «Щегол», настолько же не понравился «Маленький друг». Казалось бы, романы очень похожи. Тот же автор, тот же стиль, тот же роман взросления. Но! В «Щегле» была драма, был нерв, это была история мальчика, чью жизнь сломала трагическая случайность. С Гэрриет, главной героиней «Маленького друга», ничего подобного не произошло. Ее бурную деятельность я бы определила выражением «с жиру бесится». Да, у девочки сильный характер, она явно родилась не в той семье, какая бы ей подошла. Ей душно в этом застоявшемся болоте. Мать после гибели сына потеряла всякий интерес к жизни, Она не следит за домом, не занимается дочерьми. Старшая сестра Гэрриет предпочитает проводить время в снах и мечтах. Двоюродные бабушки – собрание живых ископаемых, словно сохранившихся с прошлого века. Родная бабушка Эди – более взрослая копия Гэрриет, она энергична и предприимчива, но душевность ей не свойственна.

Кстати, я не сразу определилась с временем действия романа. У Тартт всегда кажется, что события ее романов разворачиваются раньше, чем на самом деле. «Маленький друг» не исключение. Середина 20 века? Нет, судя по некоторым деталям, позже. Наконец попалось четкое указание: Эди ездит на двадцатилетнем автомобиле, купленном в 50-е. Значит, 1970-е, хотя иногда кажется, что раньше. Возможно, из-за архаичных тетушек и их воспоминаний о былом величии семейства.

Итак, Гэрриет. После смерти Робина, которую она наблюдала ничего не соображающим младенцем, прошло 12 лет. В семье царит настоящий культ погибшего мальчика, девочки же просто живут в его тени. Обуреваемая жаждой деятельности, Гэрриет решает расследовать смерть брата. Точнее, она уже решила, кто виновник, и теперь нужно его наказать. Все ее действия – скорее просто опасная игра, никаких особых эмоций ее приключения не вызывают.

Семейка наркоманов-уголовников и вовсе не вызывает ничего, кроме легкой гадливости, их злоключения нисколько не трогают.

Из плюсов – атмосферность романа, его четкая привязка к месту и времени. Очень выпукло показана жизнь в маленьком южном городке. Но в этом плюсе кроется и минус, так как впечатление достигается огромным количеством подробностей, в которых действие просто тонет. А поскольку истинного напряжения в сюжете и без того особо не было, временами становится просто скучно.

В общем, скорее получился роман о быте, чем о трагедии. Ну и да, концовка просто пшик.

Не сотвори себе кумира

Победа, зачастую, ничем не отличается от поражения.

С романом у меня особые отношения. Им, прочитанным лет девять назад, зажглась любовь к Донне Тартт. С желания поговорить о нем началось знакомство с Либом — впервые зашла на сайт, еще как робкий посетитель. Да тут же и вышла, изумившись, что авторы бойких, недурным языком написанных рецензий, сплошь недовольны книгой, укоряют в том, что она не «Тайная история».

Им, хотя позже, началось восхищение Настей Завозовой, в моей тогдашней табели о рангах «девочкой из ЖЖ, которая лучше всех рассказывает о книгах» — еще не любимым переводчиком (о «Щегле» уже на всех перекрестках кричала, что перевод гениален); не главным редактором Сторитела; не ведущей медузовского подкаста с Галиной Юзефович. И вот теперь ее перевод «Маленького друга» в формате аудиокниги, прочитанной любимым исполнителем.

Уточню, на русский язык роман переведен дважды и недостатки первого по времени перевода Антонины Галль, буде такие есть, не помешали очароваться им. Но первый по времени перевод много короче, словно из книги выброшены целые куски, даже понимаю, из каких мест, хотя не могу представить, по каким соображениям. Перевод фанатичной поклонницы «Маленького друга» Завозовой значительно объемнее и с ним от книги не возникает ощущения подвешенности мошкой в янтаре вне пространства и времени — четкая географическая привязка: Александрия, американский Юг; четкая временная — середина семидесятых.

Помнится, в первый приход на LiveLib отзывов было на порядок меньше, и тогда девять из десяти рецензентов возмущались невозможностью определиться с местом-временем, словно эта дезориентация была им личным оскорблением. Сегодня полку читателей прибыло, массовость тяготеет к простоте, упреки примитивнее: отчего Донна Тартт так и не раскрыла, кто убил маленького Робина? Но книга не о том, как девочка мстит за убийство брата, и даже не о жизни сонного провинциального южного городка, хотя то и другое среди ее составляющих.

А о чем тогда? Ну вот, хуже нет, когда на вопрос: «О чем книга», отвечают: «О нашей жизни». Но с этим романом лучше не скажешь. Нет, не оговорилась, именно о нашей, как она есть, и всякий найдет в нем свое. Трагедию, в момент разбивающую вдребезги жизнь семьи так, что после уж и не склеить, сколько бы времени ни прошло. Одинокое недолюбленное детство в окружении любезно-равнодушных взрослых, которое не может научить любви. Осознание собственного коренного отличия от большинства сверстников, нежелания идти проторенной кем-то дорогой с полным непониманием, а какая она тогда, твоя?

Тяга вернуть потерянный золотой сон Юга-которого-на-самом-деле-не-было, аналог нашей «России-которую-мы-потеряли», только потеря здесь воспринимается в разы острее и горше, персонифицируясь в навеки оставшемся ребенком старшем брате, убитом в детстве. Понимаете, о чем я? Робин для Гарриет концентрированная мечта об Эдемском саде, где все любимы и счастливы, а фамильный особняк по-прежнему осиян люстрой из богемского стекла.

Стремление найти и покарать убийцу брата превращается в род одержимости, священную рану, ритуальное действо, которое, кто знает, вдруг — да и вернет в полном объеме потерянный рай (нет-нет, не на осознанном уровне, такого рода маниакальные убежденности коренятся глубже). Это лишь один из смысловых пластов книги, которая вся, как немыслимо плотно упакованная в семь сотен страниц жизнь.

Можно вычитать горькую социальную правду о невозможности для «белой голытьбы» вырваться из убожества своего слоя. Вы же понимаете. что Рэтклиффы в сути куда более талантливы и предприимчивы, чем Кливы-Дюфрены? Только вот, отпущенные на их долю возможности куда уже и специфичнее. Тем не менее, Фариш налаживает метамфетаминовое производство, Юджин пробует подвизаться как проповедник (с его-то внешностью), еще один брат, ныне отбывающий срок, заслужил спортивную стипендию на право обучения в колледже, от которой отказался.

А можно серьезный разговор о расовой сегрегации, когда с черными слугами обращаются как с пылью под ногами и даже у любящей всем сердцем няню-домработницу Иду девочки не возникает сомнения, что именно жизнь в убогой хижине подобает этой женщине. Но и она, Ида, которая любит ведь (не может не любить) своих хозяек, не прощает ни черта, и чем это обернется для белых американцев завтра — как знать, никто ничего не гарантирует.

Или мирная старость с одиночеством, которое не в тягость, когда есть скромная финансовая

обеспеченность и возможность провести пару часов в неделю в обществе таких же беззаботных старушек (вопиющее ведь противоречие всем стандартам, предписывающим растворяться во внуках, маяться от непонимания со стороны взрослых детей и страдать от одиночества!). А есть ведь еще тема недостоверной информации, на основании которой приходим к выводам, которые внутренне готовы сделать (ах, обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад).

Он такой весь, этот роман, какую нить не тронь — на колебание отзовется множество других. Немыслимо подробные описания с глубочайшим погружением во внутреннюю и внешнюю жизнь персонажей, неважно — главных или второстепенных. Его невозможно свести к сюжетной схеме: «убили-нашла-отомстила» и неверно было бы счесть энциклопедией жизни американского Юга второй половины XX века. Или социальному роману, роману взросления, эскапистскому и авантюрному роману. Хотя при желании то и другое (и третье, и пятое, и десятое) вычленить можно.

И именно с такой книгой полной мерой раскрывается исполнительский талант Игоря Князева, который хорош со всем, что читает, но, вы понимаете, когда материал так хорош и упоительно сложен — это ж другой уровень. Воочию видим резкую недобрую Гарриет, так похожую и так непохожую на красавицу-южанку бабушку Эдди; погруженного в психоделические рефлексии Дэнни; слащавого баптиста мистера Рэя, неистового параноика Фариша — всех вместе и каждого по отдельности. Становясь свидетелями чуда, когда шедевр встречает отличный перевод и превосходное исполнение.

Не сотвори себе кумира

Победа, зачастую, ничем не отличается от поражения.

С романом у меня особые отношения. Им, прочитанным лет девять назад, зажглась любовь к Донне Тартт. С желания поговорить о нем началось знакомство с Либом — впервые зашла на сайт, еще как робкий посетитель. Да тут же и вышла, изумившись, что авторы бойких, недурным языком написанных рецензий, сплошь недовольны книгой, укоряют в том, что она не «Тайная история».

Им, хотя позже, началось восхищение Настей Завозовой, в моей тогдашней табели о рангах «девочкой из ЖЖ, которая лучше всех рассказывает о книгах» — еще не любимым переводчиком (о «Щегле» на всех перекрестках кричала, что перевод гениален); не главным редактором Сторитела; не ведущей медузовского подкаста с Галиной Юзефович. И вот теперь ее перевод «Маленького друга» в формате аудиокниги, прочитанной любимым исполнителем.

Уточню, на русский язык роман переведен дважды и недостатки первого по времени перевода Антонины Галль, буде такие есть, не помешали очароваться им. Но первый по времени перевод много короче, словно из книги выброшены целые куски, даже понимаю, из каких мест, хотя не могу представить, по каким соображениям. Перевод фанатичной поклонницы «Маленького друга» Завозовой значительно объемнее и с ним от книги не возникает ощущения подвешенности мошкой в янтаре вне пространства и времени — четкая географическая привязка: Александрия, американский Юг; четкая временная — середина семидесятых.

Помнится, в первый приход на LiveLib отзывов было на порядок меньше, и тогда девять из десяти рецензентов возмущались невозможностью определиться с местом-временем, словно эта дезориентация была им личным оскорблением. Сегодня полку читателей прибыло, массовость тяготеет к простоте, упреки примитивнее: отчего Донна Тартт так и не раскрыла, кто убил маленького Робина? Но книга не о том, как девочка мстит за убийство брата, и даже не о жизни сонного провинциального южного городка, хотя то и другое среди ее составляющих.

А о чем тогда? Ну вот, хуже нет, когда на вопрос: «О чем книга», отвечают: «О нашей жизни». Но с этим романом лучше не скажешь. Нет, не оговорилась, именно о нашей, как она есть, и всякий найдет в нем свое. Трагедию, в момент разбивающую вдребезги жизнь семьи так, что после уж и не склеить, сколько бы времени ни прошло. Одинокое недолюбленное детство в окружении любезно-равнодушных взрослых, которое не может научить любви. Осознание собственного коренного отличия от большинства сверстников, нежелания идти проторенной кем-то дорогой с полным непониманием, а какая она тогда, твоя?

Тяга вернуть потерянный золотой сон Юга-которого-на-самом-деле-не-было, аналог нашей «России-которую-мы-потеряли», только потеря здесь воспринимается в разы острее и горше, персонифицируясь в навеки оставшемся ребенком старшем брате, убитом в детстве. Понимаете, о чем я? Робин для Гарриет концентрированная мечта об Эдемском саде, где все любимы и счастливы, а фамильный особняк по-прежнему осиян люстрой из богемского стекла.

Стремление найти и покарать убийцу брата превращается в род одержимости, священную рану, ритуальное действо, которое, кто знает, вдруг — да и вернет в полном объеме потерянный рай (нет-нет, не на осознанном уровне, такого рода маниакальные убежденности коренятся глубже). Это лишь один из смысловых пластов книги, которая вся, как немыслимо плотно упакованная в семь сотен страниц жизнь.

Можно вычитать горькую социальную правду о невозможности для «белой голытьбы» вырваться из убожества своего слоя. Вы же понимаете. что Рэтклиффы в сути куда более талантливы и предприимчивы, чем Кливы-Дюфрены? Только вот, отпущенные на их долю возможности куда уже и специфичнее. Тем не менее, Фариш налаживает метамфетаминовое производство, Юджин пробует подвизаться как проповедник (с его-то внешностью), еще один брат, ныне отбывающий срок, заслужил спортивную стипендию на право обучения в колледже, от которой отказался.

А можно серьезный разговор о расовой сегрегации, когда с черными слугами обращаются как с пылью под ногами и даже у любящей всем сердцем няню-домработницу Иду девочки не возникает сомнения, что именно жизнь в убогой хижине подобает этой женщине. Но и она, Ида, которая любит ведь (не может не любить) своих хозяек, не прощает ни черта, и чем это обернется для белых американцев завтра — как знать, никто ничего не гарантирует.

Или мирная старость с одиночеством, которое не в тягость, когда есть скромная финансовая

обеспеченность и возможность провести пару часов в неделю в обществе таких же беззаботных старушек (вопиющее ведь противоречие всем стандартам, предписывающим растворяться во внуках, маяться от непонимания со стороны взрослых детей и страдать от одиночества!). А есть ведь еще тема недостоверной информации, на основании которой приходим к выводам, которые внутренне готовы сделать (ах, обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад).

Он такой весь, этот роман, какую нить не тронь — на колебание отзовется множество других. Немыслимо подробные описания с глубочайшим погружением во внутреннюю и внешнюю жизнь персонажей, неважно — главных или второстепенных. Его невозможно свести к сюжетной схеме: «убили-нашла-отомстила» и неверно было бы счесть энциклопедией жизни американского Юга второй половины XX века. Или социальному роману, роману взросления, эскапистскому и авантюрному роману. Хотя при желании то и другое (и третье, и пятое, и десятое) вычленить можно.

И именно с такой книгой полной мерой раскрывается исполнительский талант Игоря Князева, который хорош со всем, что читает, но, вы понимаете, когда материал так хорош и упоительно сложен — это ж другой уровень. Воочию видим резкую недобрую Гарриет, так похожую и так непохожую на красавицу-южанку бабушку Эдди; погруженного в психоделические рефлексии Дэнни; слащавого баптиста мистера Рэя, неистового параноика Фариша — всех вместе и каждого по отдельности. Становясь свидетелями чуда, когда шедевр встречает отличный перевод и превосходное исполнение.

Можно бежать вперёд — и добежать до дома, но назад — назад уже не убежишь, ни на десять минут, ни на десять часов, ни на десять лет или дней.

Донна Тартт занимает особое место в моем читательском вкусе. Ворвалась стремительно, не оставив время на раздумья. Мой внутренний читатель просто решил, что книги должны быть на полках, — спорить бесполезно. Хотя я старательно обхожу излишне популярных, особенно когда «Щегол» взрывал все книжные миры, но, что-то тянуло. Роман «Тайная история» просто сбил с ног и я влюбилась. Практически спустя год взялась за Маленького друга. Сколько же противоречивых отзывов прочитала у знакомых, но не стала завышать планку.

Думаю, что говорить о самом сюжете не следует. Все, что надо знать читателю есть в аннотации. Убийство Робина Клива — падающее домино. Осталось лишь наблюдать.

Маленький друг — роман, раскачивавший и втягивающий в себя слишком долго. Лишь ближе к концу 3 главы смогла заинтересоваться! И в конечном итоге не могу сказать, что от книги испытала восторг, но и до полного разочарования далеко. Постоянно ловила себя на мысли, что Маленький друг — другая версия «Убить пересмешника» Харпер Ли.

Гарриет — сирота, при живых родителях. Когда Роба не стала, девочка была совсем малюткой. Трагедия на столько подкосило мать, что та предпочитает оставаться в депрессии. Отец, как только выдалась возможность, —свалил. Сестра постоянно спит. А Гарриет была умной. Всю жизнь, семейство Кливов рассказывали истории семьи, придерживаясь правила — Кому нужна уродливая правда жизни? Творить историю, по мнению Кливов, было просто необходимо. И именно в таком сумасбродном мире и росла девочка. Гарриет и затеяла поиски убийцы, лишь бы собрать разбитую семью и начать жить нормально.

Ей нужно было что-то осязаемое, самое распоследнее крохотное воспоминание, чтоб в него можно было вцепиться и с ним вместе — не разбирая дороги, спотыкаясь — преодолеть жизнь, которая с этой самой минуты и до конца её дней вдруг раскинулась перед ней огромной пустыней.

Для меня именно моменты, где Гарриет думает о семье были самыми тяжелыми. Одиночество так и съедает изнутри и ты просто хочешь ворваться в книгу и вытащить девочек из этого. Но, как не старайся, такова жизнь. И именно поэтому я не стала снижать оценку. Тартт умеет задевать острые темы. Читателю же остается попеременно то восхищаться героями, то ужасаться от их действий.

Не совсем то, чего я ожидала. В аннотации говорилось о двенадцатилетней девочке, которая расследует убийство своего брата. Но расследования-то по сути никакого и не было. Не было сбора улик, анализа информации, поиска доказательств и всего прочего, сопутствующего любой детективной истории. Харриет «вычисляет» убийцу, руководствуясь всего-лишь случайной фразой в случайном разговоре, и дальнейшие свои усилия решает сосредоточить на мести. И какую же месть может выбрать двенадцатилетний ребенок? Рассказать взрослым? Сообщить в полицию? Ничего подобного – убить своего обидчика, ни больше, ни меньше. Ребенок, подбрасывающий ядовитую кобру и стреляющий в человека – как-то все это очень и очень не правильно…

Нет, читалось, конечно, с удовольствием, писать Донна Тартт умеет очень даже хорошо, рассказчица из нее отменная. Но первая половина книги, честно говоря, не впечатляет. Завязка и знакомство с персонажами, а дальше четыреста страниц ни о чем. Событий мало, всякого случайного и неважного много. Для чего, к примеру, в роман введен пьяница Одум с его многочисленными отпрысками, кто-нибудь из которых регулярно мелькает то там, то здесь? Зачем они вообще? Как влияют на сюжет?

Из персонажей меня, как это ни странно, больше всех зацепил Дэнни. Мне по-человечески его жаль. Да, наркоман и предполагаемый убийца, но постепенно выясняется, что парень он в общем-то неплохой. Просто не повезло – родился в семье уродов. Деспотичный отец, распускающий руки и заставляющий своих детей воровать с самого раннего детства, и терроризирующая всех бабка, не дающая развиваться, стремиться к чему-то отличному от наркомано-тюремных будней (мол, «больнее падать будет»), тем не менее не смогли превратить Дэнни в законченного негодяя. Он до последнего лелеял надежду вырваться из порочного круга, уехать и начать все с чистого листа. Так получилось, что надежды эти были похоронены стараниями Харриет.

Что касается Харриет. Трагедия этой девочки в том, что она ужасно одинока в толпе людей. У нее нет контакта ни с родителями, ни со сверстниками, ни с сестрой, но ее, собственно, это и не заботит. Ей и так хорошо. Возможно, если бы в семье Кливов были более здоровые взаимоотношения, Харриет не натворила бы того, что натворила.

Если говорить о романе в целом, то он в общем-то неплохой. Слегка «недожатый», но вполне читабельный.

Процесс чтения понравился, но общий итог мог быть и лучше. Тоже есть чувство, что автор писал, писал, а потом просто поставил последнюю точку на бумаге, но не в общей идее. Начинается всё с загадочного и невероятно несправедливого убийства и эта тайна меня держала всю книгу, даже пытался, как в настоящем детективе, искать своих подозреваемых, а в итоге...

Очень приятно было следить за семейными перепитиями Кливов, но настоящий хардкор творился у Ратклиффов, чьё существование зазеркалье, созерцание которого и захватывает, и отталкивает.

С удивлением познал мир черных домработниц, черту затаённой обиды на несправедливую эксплуатацию, которая сильнее любой любви.

Хорошая книга, но такое чувство, что главы не хватает.

Очень длинная книга. И не скажешь, что читается тяжело, нет, но и легким, развлекательным чтением этот роман никак не назовёшь. Скорее, он тягучий, неспешный. Действия мало, а, вот, размышления и диалоги героев, описания каждой вещи — все это длится и длится — как унылый пасмурный день.

Можно сравнить роман с «Убить пересмешника» Харпер Ли, но, там великолепная атмосфера, яркие краски. Книга сверкает и переливается. «Маленький друг», явно до такого не дотягивает.

Напрашивается другое сравнение — «Год призраков» Д. Форда. Сюжет схож — дети расследуют убийство. Но, там много мистики, а здесь её нет.

В общем, в книге всего понемногу: детективного, психологического, семейно-бытового. Затрагиваются проблемы расизма, детского бесправия, преступности и дружбы.

Всего много, а роман ни о чем!

Нет в нем целостности, не держит книга читателя и динамичностью повествования. Я пробивался через неё неделю, не было ни малейшего желания узнать, чем все закончится. А, впрочем, все так и не закончилось — нет у романа завершённой концовки. Начался с середины трагедии, и, закончился невнятно.

Так, просто, вырвали кусок из жизни девочки и описали его. Зачем? Что автор хотел сказать этой книгой?

Мне было откровенно скучно. В моем понятии это типично «женский роман», хотя любовная линия в нем отсутствует.

А, если посмотреть с «технической стороны», то, написана книга хорошо, просто, у меня сложилось такое ощущение, что автор не стал дорабатывать роман. Может, это и такой литературный приём, но ни одна сюжетная линия в произведении полностью не раскрыта, судьба ни одного из героев не доведена до логичного конца.

Для меня — задумка хорошая, а реализована она, вообще, никак.

Книга интересная, присутствует много всего: тут тебе и дружба, и приключения и детектив и интересные персонажи. Атмосферность книги гарантирована — такое ощущение , что все видишь на свои глаза, все настолько тщательно описано. Это + и — одновременно, так как местами немножко затягивался сюжет. Немного напомнило книгу «Убить пересмешника», которую перед этим прочел. Не скажу, что книга выдающаяся, хотя читалась легко. Не скажу что книга плохая, так как читать интересно и интрига держалась до конца. Но есть и некие недочеты: к примеру так и не понятна осталась судьба Робина, через которого все и началось, да и последние страницы книги уж совсем смутно передали судьбу главного антигероя — можно было еще десяточку страниц посвятить его судьбе на финальной стадии.

Я так и не определилась в вопросе понравилась мне книга или нет. Все-таки наверное понравилась. Во всяком случае, мне понравилась центральная тема романа — тема семьи. Да, в романе очень хорошо показана значимость семьи в развитии человеческой личности. В криминальной семье вырастет уголовник. В психически неуравновешенной — деформированная личность. Произведение для меня еще тем необычно, что ни один персонаж не вызывает сочувствия — сплошное раздражение от их поступков.

Тартт выпустила вторую книгу спустя 10 лет после первой. К тому времени первую издали в 70 странах? Да в начале XX века государств на Земле было меньше. Как не обмануть ожидания читателей во второй книге? О чем вообще ее написать? Как раз об этом и писать. О выдумывании истории, о сочинении других людей и трагедии к которой все это приводит в финале.

Несмотря на детективную завязку, такую же, как и в первой книге, Тартт вновь сочиняет вовсе не жанровую прозу, а классический роман. Главная героиня «расследуя» смерть брата транслирует позицию автора на семью, взросление, ответственность. Получается очень круто. Море обаяния и юмора. Интересно насколько переданные ощущения девочки автобиографичны? Очень сложно поверить, что такие уютные подробности можно просто выдумать.

Использование в качестве героини подростка отсылает к Твеновским сочинениям о ребенке на юге США и возвращает какие-то ощущения из детства. Выходит даже лучше, чем у Форда в «Годе призраков». На мой взгляд это вообще идеальный роман о подростковом возрасте. Девочка, слишком рано предоставленная сама себе и парень подвергнутый гиперопеке. Они такие разные, но финал их ждет трагичный. Только у девочки еще есть время все исправится – ей всего 12, а вот парню в ее возрасте родственники и окружающие не помогли. Неумение слушать близких, считывать их эмоции, быть надежным проводником для ребенка в незнакомом и пугающем мире – вот первоисточник многочисленных сломанных судеб.

Я знаю, что многим не нравится финал, так как они обещанную на первых страницах конфетку в конце так и не получают. Но мне кажется это тоже одна из задумок автора – обмануть ожидания, показать, что придуманная нами для себя история и реальность могут расходиться кардинально. Перевертыш в финале,

Еще один момент, на который обычно мало обращают внимание рецензенты, это постоянно всплывающий мотив расставания. Не важно, что тому причина – ты сам, трагическая случайность, воля другого человека или что либо еще, но неумение пережить расставание с прошлым всегда портит жизнь тебе и окружающим.

Чертовки интересно, чем же Тартт хочет поделиться на этот раз? Скорее бы уже третий вышел на русском…

Этот роман абсолютно не похож на первый роман писательницы. Удивительно, как Донна Тартт умеет создавать столь непохожие вещи. Хоте есть и схожесть: психологизм, нагнетение событий, мрачная атмосфера, сложные судьбы, непростые характеры, запутанные взаимоотношения, детективная линия. Главной героиней, сюжетом и особенностями построения произведение напомнило мне книги о приключениях Флавии де Люс канадского писателя Алана Брэдли, хотя, конечно, тональность, атмосфера и подтекст здесь совершенно иные, а сам роман расчитан на взрослую аудиторию.

Несмотря на то, что главной героиней является двенадцатилетняя Харриет, роман поднимает множество проблем отнюдь не детских. Эта книга не только и не столько о загадочной гибели Робина, сколько о трагическом распаде семьи, которая перестала быть таковой задолго до этого случая. Это история о разобщении близких людей, об одиночестве, непонимании и нежелании понять друг друга, неумении слушать и слышать, а потому итог ее печален и привел к тому, к чему привел — к цепи трагических событий, виной которых стали неверные выводы, онованные на домыслах. Эта книга — круговерть нелепых случайностей, но они в то же самое время закономерно вытекают из завязки сюжета — из желания Харриет узнать правду о гибели брата. Вот такие случайные закономерности или же закономерные случайности. Из этого могла бы выйти комедия, если все не было столь страшно и печально. Эта далеко не оригинальная история цепляет с первых же строк и не отпускает до самого финала, держит в напряжении, заставляет следовать за Харриет и складывать разрозненные части мозаики ее разбитой жизни в целую картину.

Семья Кливов является семьей лишь номинально. Тех же Редклиффов связывают куда боле сильные узы. Дети предоставлены сами себе, престарелые тетушки бесконечно суетсятся, тем самым создавая иллюзию заботы, тогда как на деле судьба девочек нисколько их не занимает, мать, находящаяся в вечной депрессии, почти не выходит из спальни, отец вообще уехал жить в другой город, ограничив свое участие в воспитании дочерей ежемесячными чеами на расходы. Единственный человек, кто хоть как-то проявляет участие, — домработница Ида Рью. Стоит ли удивляться, что Харриет с раннего детства была предоставлена самой себе, а потому сложно винить ее за сложный характер и нотку агрессии. Харриет и Алисон росли, как сорная трава, в атмосфере всеобщего безразличия. От этого ли или от безделия, но Харриет ввязывает в опасную авантюру, которая оканчивается хорошо лишь в кино: она колесит со своим другом по округе и пытается разоблачить ею самою же и назначенного убийцу брата. Можно сразу сказать, что затея выйдет им боком. Харриет — персонаж неоднозначный и вызывающий противоречивые эмоции. Ее безмерно жаль оттого, что судьба ее обделила теплом и заботой родного дома. Она безмерно одинока и несчастна, она привыкла сама решать свои проблемы доступными способами, сама себя утешать и подбадривать. Как же это, должно быть, тяжело для ребенка. Она сильная и храбрая, вынужденная прятать свои чувства за маской угрюмости и нахрапистости, но ей отчаянно хочется, чтобы мама обняла ее. Какой бы смелой и самостоятельной она ни была, не стоит забывать, что перед нами ребенок. В то же время ее бесшабашность, рисковость, нежелание внимать рациональным доводам и упрямство порой просто выводят из себя. Словно танк, мчит она к своей цели, не замечая, как рушится тот карточный домик из домыслов, который она выстроила.

Время в городе словно остановилось. Читатель и сам погружается в тягучую атмосферу сонного городка, раскинувшегося под палящим солнцем Юга. Трагизм словно витает в пыльном воздухе. Отправная точка — смерть Робина — та песчинка, вокруг которой вырастает сюжет. И детектив здесь не главное, да и нет его по сути. Главное — это судьба и разрушение семьи, которая не смогла справиться с горем и идти дальше. Они остановились в тот момент, когда погиб их любимый сын, внук, брат, они законсервировались в этом моменте. Время медленно течет, дома рушатся и строятся, но в поместье Кливов ничего не меняет, кроме растущих детей и стопок старых газет. Нужен толчок, чтобы разорвать эту сонную тишину, толчок не менее сильный, чем гибель Робина.

Роман неоднозначный. И неоднозначность его кроется, прежде всего, в финале. Уж насколько я не люблю открытые финалы, но в этом случае он вполне закономерен. Автор рассказывает нам историю семьи, преподнося ее через призму восприятия Харриет. Она юна, малоопытна и необъективна, многое не видит в силу возраста и характера, многое недоступно ее понмиаю в данный момент. Автор дает понять, что финал кроется не на последних страницах: он в самом сюжете, в самом повествовании, он соткан из множества мелочей и нюансов, разбросанных по тексту. Внимательному и вдумчивому читателю нужно просто собрать всю картину воедино. Полутона и намеки, подсказки и обрывки сведений, догадки и домыслы — все это в большой степени свойственно произведению.

Видимо, Донна Тартт знает какую-то особую магию, иначе как объяснить невероятную популярность автора, написавшего всего три романа за тридцать лет, последний из которых, к тому же, ещё не успел появиться на русском языке. По горячим следам, кстати, было бы неплохо кому-нибудь из братьев наших филологов написать потом обзорное эссе об эволюциях и метаморфозах авторского восприятия мира. У меня вот даже название готово: «Три возраста Донны Тартт», дарю. Действительно, ведь на самом-то деле у «тайной истории» и вот «маленького друга» очень много общего. Точно такой же психологический триллер и детектив без детектива, только акценты оба раза сдвинуты — с подростков на детей, с предопределённости на недосказанность и открытый финал. Возможно, это что-то косвенно сообщает нам об авторе, возможно, нет.

Многие говорят, что самое главное в романе — концовка. Мы тут, понимаете, настроились на эффектный финал и раскрытие тайн, но что-то как-то не сложилось. Версия с эпилепсией мне не очень нравится, это напоминает историю про смерть царевича Дмитрия — так же притянуто за уши. С точки зрения статистики самопроизвольно повеситься на дереве во время эпилептического припадка можно примерно с той же вероятностью, что и допустить, будто бы в кошку Винни вселился демон, который и расправился с ребёнком. Возможно, нам нужно поймать в концовке моменты про эпилепсию и любовь к Бэтмену и ринуться перечитывать текст в свете открывшейся информации. Но мне такое не нравится, эффектный финал — это когда всё складывается внезапно, ярко и кристально ясно. А иначе можно перечитывать роман сколько угодно, подгоняя ненамеренные авторские обмолвки под свою теорию. И уж тем более странно делать это с русским переводом, который, как выяснилось, соответствует оригиналу весьма приблизительно. И вообще, когда автор в финале предлагает мне перечитать его роман 50 раз, выписывая в отдельную тетрадочку всякие мелочи и выясняя, аки Шерлок Холмс, что там вообще произошло, мне хочется убивать. Чарльз Паллисер жив только потому, что у меня нет загранпаспорта.

А вот Донну Тартт я прощаю, ибо смерть Робина в романе низачем, кроме как для старта сюжета. Мне вот книга прочиталась как история об одиночестве и непонимании, равно настигающем детей и стариков, парня с социального дна и девочку из хорошей семьи. У Харриет и назначенного ею убийцей Дэнни Ратклиффа очень много общего, пожалуй, друг для друга они чуть ли не родственные души, поставленные судьбой в зеркально идентичные обстоятельства. Возраст, пол, социальный статус — всё у них наоборот, а ситуация ровно та же самая. И вот на столкновении этих двух одиночеств и выстоен роман. Конечно, если бы в финале ещё и смерть Робина как-то красиво объяснилась, было бы совсем замечательно, но и так весьма и весьма неплохо, достаточно для очередных долгих лет ожидания нового романа.

Читал не отрываясь, используя каждую свободную минуту и все время ловил себя на мысли — а чем держит роман? И ничего не приходило в голву кроме — простотой. Ничего особенного, ничего сверх того, что может быть в жизни, и тем не менее. Простая история, рассказанная простым, без красивостей языком — вот главное достоинство книги. Переживания детства, знакомые всем переданы мастерски, и если бы не описание семейки Радклиффов, то можно бы даже рекомендовать для чтения старшему школьному возрасту. Но и взрослым будет интересно и приятно погрузиться в мир двенадцатилетней девочки растущей и взрослеющей вдали от шумных городов и соблазнов цивилизации.

Чем-то созвучна эта книга и с общим настроением првинциальных произведений Стивена Кинга, хотя и без его страхов.