В чем состоит цель нашей жизни? Работа, любовь или познание мира, в котором нам было суждено родиться? Сколько людей, столько и мнений по этому вопросу. И никто не знает, каков правильный ответ. Нет того судьи, кто мог бы раскрыть секрет и выдать главный приз. Со времен Гомера и Овидия пишущая братия неоднократно пыталась предложить свой вариант ответа на извечный вопрос, но так и не преуспела. В самих ответах недостатка не было, а вот удовлетворяющего ВСЕХ варианта мы так и не дождались. Прежде всего потому, что не сумели понять, зачем этому управляемому правильными законами миру понадобилась ЖИЗНЬ, особенно — разумная. Что она для нашей Вселенной: случайная флуктуация мировых констант или целенаправленная эволюция материи (так сказать, Божий Промысел)? Ответа нет и, боюсь, не будет никогда, ибо нам не у кого «сверить часы». Попытки создать Мировой Разум (или Глобальный Банк информации) закончились печально: религия не выдержала испытания Временем и скатилась к привычному догматизму и ничего не значащим обрядам, смысл которых был утерян еще во времена Египетского царства. В наше время вопрос о смысле жизни приобрел мистическую окраску и воспринимается философами как некое Восьмое Чудо света, наряду с «темной материей» и гипотезой параллельных вселенных.

Муркок, как истинный творец Пересекающихся пространств, не мог, конечно же, обойти данную тему своим вниманием. «Золотая ладья» — его попытка ответить на данный вопрос в символической форме.

Джефраим Тэллоу следует по реке за таинственной золотой ладьей, не считаясь ни с чем — ни с временем, ни со средствами, ни с чужими жизнями. Он и сам не знает, зачем ему далась эта лодка, но чувствует, что подобное знание будет величайшим достижением его жизни. В каком-то смысле он стал параноиком, наслаждающимся уже самим процессом погони за вечно ускользающей мечтой. И вот, когда его судно в очередной раз садится на мель, он знакомится с необычной женщиной по имени Пандора и понимает, что перед ним встала дилемма: продолжать извечную погоню или выбрать более легкий путь достижения земных радостей?

Каждый из нас хоть раз в своей жизни задавал себе такой же вопрос. Когда заканчивал школу, женился или выбирал будущую профессию. Кого-то манила слава, кого-то — деньги, кого-то — абсолютная Истина, которая «где-то там...» Каждый из нас пытался достичь золотой ладьи по-своему, и потому для каждого такая «погоня за горизонтом» окончилась по-разному. Для Сталкера из «Пикника на обочине» таким символом стал Золотой Шар, исполняющий самое заветное желание. Для Стрелка им стала Темная Башня, а для Фродо Бэггинса — Роковая гора Мордора. Каждый из них шел к цели своими путями, не считаясь со временем и затраченными усилиями.

Джефраим не был таким упоротым фанатиком своей идеи, как вышеперечисленные персонажи. Он легко променял одну цель на другую. И только тогда понял, что сделал большую ошибку: когда цель достигнута, она перестает быть целью и становится обыденностью. А ничто так не убивает нас, как ежедневная рутина. Психологи уверяют, что после 10 лет совместной жизни семейный брак превращается из маленького счастья в большую проблему. Редко кто сохраняет его дольше указанного срока, да и те, кому удалось этого достичь, просто научились терпеть друг друга. Такова человеческая природа, которая не может жить без мечты об алых парусах. Нам никак нельзя останавливаться, ибо движение — это жизнь (для любого возраста). Может, это и есть смысл нашей жизни?

Герой новеллы понял это через неделю. И золотая ладья опять позвала его в дорогу. Он больше не сопротивлялся и снова бросился в погоню. А Пандора... Пандора — тоже символ. Символ обыденности и застоя, ведущего к вырождению и гибели. Поэтому лучше будет выбросить ее за борт.

----------

ИТОГ: философская притча о смысле жизни и мнимых ценностях, которые делают нас рабами обыденности. Разорвать такие путы может далеко не каждый...

Итак, к последней новелле сборника «Обитатель времени» человечество всё же погибло. В принципе, удивляться этому не стоит, если вы читали все предыдущие новеллы. Разве есть будущее у такого упадочного и жестокого общества с развращенной моралью? Можно сказать, что человечество получило по заслугам. Теперь у него не осталось шансов на благополучный исход. Или осталось?

Один малюсенький шанс в лице женщины, которая оставила следы на снегу в забытой Богом Лапландии. Ее существование означает для двух мужчин надежду на новое возрождение человеческого вида, поэтому они идут по следу, который ведет в неприступные горы норвежского Заполярья.

А что, если эти двое ошибаются, и эти едва различимые отпечатки подошв принадлежат кому-то другому? Например, чудом уцелевшему ребенку или даже обезьяне из цирка, всю свою жизнь проходившей в человеческой одежде? Что тогда? Будет ли их тяжкий путь оправдан с точки зрения здравого смысла?

Думаю, иного пути у этой пары всё равно нет. Привычный мир рухнул, оставив печальные воспоминания о прошлом, радиоактивную пыль и ощущение безысходности от созерцания заснеженных северных равнин и безлюдных поселений. В таком мире даже маленькая надежда покажется спасительным шансом. Поэтому они идут и даже не задаются вопросом, зачем оставивший следы человек идет к самой высокой горе округи. В подобной ситуации таких глупых вопросов не задают.

Автор показывает нам мир глазами Халльнера — не самого сильного и решительного из двух мужчин. Как он переживает происшедшую с миром трагедию, как относится к этой погоне за не совсем ясной целью, как оценивает свои личные шансы на удачу. Анализируя его чувства, уже с середины новеллы можно сделать вывод, что ее финал будет в лучшем случае неопределенным. Потому что нет в изложенных мыслях оптимизма и уверенности. Как подтверждение этому настрою, оказывается, что персонажи избрали неверный путь для подъема на гору и потеряли след. Может, это символ того, что и наша цивилизация идет не тем путем? Мы тоже стремимся к неясной вершине, с каждым шагом все больше удаляясь от теплой и надежной земли и не вполне понимая, что мы ищем среди холодных снегов и голых скал. А вся привычная жизнь осталась далеко внизу и уже стала такой же недостижимой, как и сама вершина...

----------

ИТОГ: философская притча о ценностях погибшей цивилизации и смысле жизни после всемирного апокалипсиса. Стоит ли жить и бороться среди всеобщей безнадеги или следует покориться неизбежной судьбе? Политикам не мешало бы почаще читать подобные произведения, чтобы не свести всю нашу цивилизацию к судьбе трех человек.

Еще один образец мышления психически-ненормального человека. Как и новелла «Волк» того же сборника, «Развалины» показывают глубины человеческого сознания, пораженные какой-то травмой (чаще всего, морально-психологической). Если персонажа «Волка» свела с ума несчастная любовь, то Мэлдуна, скорей всего, погубило одиночество. Об этом говорит его бред: мертвый город без жителей, развалины Судного Дня с опасными ловушками для выживших. Он уже не помнит, как давно он копается в них, пытаясь найти хоть одну живую душу. Однако его окружают лишь чудом сохраняющие равновесие руины да пылевые ловушки без дна. В те редкие моменты, когда вуаль кошмара разрывается, он ощущает истинную реальность и всеми силами пытается задержаться в ней. Вот девушка, случайно подсевшая к нему в кафе. Или местные ребятишки, выстраивающие дома из разноцветных кубиков. Но девушка уходит, не протянув ему руку помощи, а дети глумятся над ним, обзывая психом и лгуном. Нет, в реальном мире он не находит поддержки своему слабеющему разуму и снова «ныряет» в очередной бесконечный кошмар разрушенного чем-то города.

Каждый из нас хоть однажды ощущал нечто подобное. Если вам случалось заболеть во сне, например, простудой или животом, то сон тут же превращается для вас в подобные кошмарные руины, из которых нет выхода. Он так похож на реальность, что приводит вас в отчаяние. Вы полностью осознаете свою ущербность, но ничего не можете с ней поделать. Кажется, она с вами уже целую вечность и ровно столько же осталось до полного Конца. К счастью, ваш кошмар не вечен — он заканчивается утром. А Мэлдону суждено бродить в своем все назначенные судьбой годы... Может, потому ему и чудится злой гений, призывающий прыгнуть с обрыва?

-----------

ИТОГ: наше сознание — вершина эволюции живой материи, но, если оно даст сбой, то станет для нас сущим проклятьем. Читайте, чтобы понять, какой ад мы носим в себе с самого рожденья. И никогда не глумитесь над сумасшедшими, ибо свой жестокостью и презрением вы всё дальше и глубже загоняете их в эти самые развалины.

Эту новеллу никак нельзя назвать ни мистической, ни фантастической. Просто описание внутреннего мира сексуального маньяка, зацикленного на поиске мнимой подруги. Может, когда-то она у него и была, но он «застукал» ее за неблаговидным делом и, скорее всего, убил. А потом, как это обычно бывает в такого рода случаях, окончательно сбрендил, посчитав себя волком, охотящимся за глупыми овечками-женщинами. Его поиски абсолютно иллюзорны и подчинены простой идее «найти и наказать», хотя сам предмет поиска четко не определен (если только не считать, что это женщина). Психиатры называют подобный синдром «манией», поэтому таких людей и называют маньяками. Они вечно озабочены своей навязчивой идеей и никогда не останавливаются, так как покой для них равнозначен смерти. Всё остальное для них не имеет никакого значения, будь то эпидемия гриппа или инопланетное вторжение.

Вот и маньяк, от лица которого ведется повествование, одержим своими поисками, не обращая внимания на происходящие вокруг события. Хотя автор четко об этом не говорит, но косвенно, на основе анализа текста новеллы, их можно отнести к очередному апокалипсису — возможно, тому же самому, что был описан в двух предшествующих новеллах сборника. Что ему какой-то Конец Света, если его собственной душе нанесена незаживающая рана: его девушка «наелась его жизнью и выпила его душу»? Он даже не может вспомнить ее имени, но хорошо знает, как отличить ее среди множества других: все ее пальцы украшены перстнями. Когда-то он подарил ей кольцо, а теперь решил забрать его назад. И в этом проблема: как отличить свой подарок среди множества похожих? Вот он и снимает их все. Вместе с пальцами.

Одна из его безумных фраз показалась мне по-философски оригинальной — это когда он назвал любовь «ложной божественностью». Как утверждают ученые, чтобы получить полное представление о чем-то, нужно выйти за его рамки. Вот почему все шизофреники отлично рисуют шокирующие своей откровенностью картины или пишут блистающие словесными парадоксами романы (вспомним «Портрет Дориана Грея» или многочисленные романы Стивена Кинга).

-------

ИТОГ: психологический срез параноидальных мыслей упоротого на любви маньяка. Будет интересен психиатрам и ... девушкам. Берегите своих любимых и не доводите их до подобного состояния!

Вторая новелла сборника «Обитатель времени» продолжает как повествование первой части, так и ее основную идею. Мы видим Мыслителя-со-шрамом уже в роли Хронарха. Значит, жители Ланжис-Лиго прониклись важностью его открытия и пересмотрели свои взгляды. Исследования времени с помощью механизмов были свернуты и начались эфирно-ментальные эксперименты. Автор делает упор на их принципиальном отличии друг от друга, вводя в повествование новый персонаж — лунита Пепина Горбатого (это явно не толкиновский Пипин, хотя и чем-то похож). Этот обитатель Космоса прилетел на Землю, чтобы искать на ней утраченное людьми Прошлое. Итак, если в первой новелле персонажи искали пути в Будущее, то во второй они пошли в обратном направлении. Логично. Впрочем, через два месяца лунит понимает, что его надежда была слишком оптимистичной, ибо, как я уже писал в аннотации к первой новелле, жители Страны Пальм живут в Настоящем и не думают о Прошлом (как и о Будущем).

Но однажды Пепин узнает про ученых Ланжис-Лиго, которые, по словам знающих, могут перемещаться во времени. Прибыв в указанный город пешком (!), космический странник открывает для себя суровую правду: перемещаться во времени могут лишь избранные, а он к ним не относится. Правда, прежние исследователи пытались покорить время при помощи машин, и одна из них чудом сохранилась до настоящих дней...

Описывая путешествие Пепина сквозь время, автор развивает идею материализованного Времени, что он начал еще в первой новелле. Даже с уточнениями, она по-прежнему слишком бредова, чтобы быть правдой. В этом смысле роман Громовой и Нудельмана «В институте Времени идет расследование» гораздо более логичен и научен. Хотя, как я уже упоминал в своих аннотациях, идея путешествий во времени антинаучна по своей сути и абсолютно бесперспективна в любом плане. Рассказ Муркока просто демонстрирует нам парадокс разделенности пространства и времени, чтобы символически подчеркнуть два противоречия внутреннего мира человека: желание светлого будущего и ностальгия по доброму прошлому. Совместить их невозможно, потому и путешествие Пепина обречено на неуспех. Ставьте перед собой только реальные цели, как бы поучает автор. Тут он абсолютно прав.

----------

ИТОГ: развитие идей о природе времени, начатое в первой новелле сборника. Если прочитали ее, читайте и эту тоже. Хотя бы из-за того, чтобы познакомиться с третьей группой человеческого общества — лунитами.

«Обитатель времени» — это сборник рассказов, объединенных общей темой умирающей Земли и разъединенного человечества. Наша планета уже потеряла свой спутник, Луну, и движется по времени к своему полному краху (в Солнечной системе кроме нее еще две планеты). Какая-то часть человечества смирилась с мрачным будущим и живет только сегодняшним днем, соблюдая давно потерявшие всякий смысл обычаи и традиции (как, например, обед в строго определенное время). Другие (которых меньшинство) пытаются вернуться в прошлое, чтобы исправить ситуацию для людей. Есть еще и луниты, которые обитают в полностью искусственной среде своего планетоида, но о них в первом рассказе не говорится ни слова (если не считать таковым упоминание про разбившийся космический корабль, который может принадлежать только лунитам). Никакая из описанных трех групп не добилась существенных успехов в своем деле, и потому дни человека в этой вселенной сочтены.

И тут появляется первый изгой, отвергнутый обществом Ланжис-Лиго. Он отправляется в Барбарт, город регламентированного Настоящего, чтобы найти там применение своим способностям. Вначале у него ничего не выходит — он даже не в состоянии понять, что такое часы! Изучая время, Мыслитель-со-шрамом не задумывался над тем, как его измерять. А вот беспечные жители Страны Пальм придают этому решающее значение, ибо вся их жизнь жестко привязана ко времени. И когда в городе выходит из строя часовой механизм, называемый местными Великим Регулятором, они впадают в ступор и не знают, как дальше жить. Тогда-то Мыслитель и вспоминает про идею «обнулять» время, реализованную в часах. Конечно, идея была чисто условной, не основанной на каком-то физическом принципе, — просто дань традиции. Но воспитанный в других традициях Мыслитель понимает ее буквально и ... открывает технологию путешествий во времени! Для него время стало той Землей, которую люди имели когда-то под ногами, — своеобразный аналог пространства. Интересно, слышал ли автор про теорию пространства-времени Минковского, которую Эйнштейн реализовал в своей теории относительности? Правда, у Муркока время и пространство существуют по раздельности (об этом особенно подробно рассказывает вторая новелла сборника, «Бегство от заката»). Мечтатель овладел только половиной могущества — пространством времени, — и потому его технология бесполезна для барбарцев (звучит почти как «варвар» — может, потому жители Страны Пальм и выглядят такими дикарями). Освоить ее может только полностью проникшийся идеей перемещения по времени человек, что жители Барбарта полностью отрицают, ибо накрепко привязаны к НАСТОЯЩЕМУ. Такой вот парадокс казуальности...

А теперь вылью на читателя ведро ледяной воды, чтобы вернуть его в реальный мир. С точки зрения науки все рассуждения автора — параноидальный бред. Как я уже упомянул, пространство неотделимо от времени, а время однонаправленно по своей природе. Так что никаких путешествий во времени существовать в нашей Вселенной не может. Ни фактических, ни воображаемых. Это запрещает та самая энтропия, что и привела Землю в упадочное состояние. Сделать ничего уже нельзя — раньше нужно было действовать! Поэтому рассказ Муркока — не фантастика вовсе, а научная утопия, имеющая только философскую ценность.

---------

ИТОГ: рассказ о ценностях времени как физической основы нашей Вселенной. Неправдоподобно с точки зрения науки, не очень увлекательно по сюжету, но поучительно с точки зрения философии понятий.

Один из тех романов, про которые хочется сказать: «Еще бы немного, и он мог стать шедевром!» Постараюсь объяснить, почему у «Вечного воителя» это не вышло.

Начальные главы романа просто совершенны! Как по слогу, так и по замыслу. Конечно, большое «спасибо» следует сказать талантливому переводчику Королёву, который смог адаптировать к «великому и могучему» по-джентельменски скудный английский оригинал. Он смог вникнуть в суть идеи Пересекающихся Миров Муркока, а также разобрался в его непростой философии. Поэтому сумел не извратить слог и смысл романа. Кстати, не каждый может стать хорошим переводчиком. Одного знания языка для этого мало: требуется понимать особенности чужой речи и даже менталитет того народа, из рядов которого вышел данный писатель. И это уж не говоря про особенности языка каждого отдельного писателя (например, над чем он обычно шутит, а над чем — иронизирует), что помогает наносить на слова правильную эмоциональную окраску. Почитайте оригинальные тексты Брэдбери или Толкина и тогда поймете, о чем я говорю. Если отнестись к своему делу формально, получится мертвый «машинный» перевод, читать который будет невозможно даже под угрозой расстрела.

Итак, весомый вклад в популярность романа внес переводчик, который, на мой взгляд, смог вытянуть откровенно-слабые места оригинала (например, моральные угрызения главгероя по поводу своего предательства).

Естественно, вторую часть успеха роману принес интересный сюжет: король страны Некралале вызывает из нашей реальности дух древнего воина Эрекозе, чтобы защитить свою землю от агрессивного племени элдренов. Идея «попаданца» в начале 70-х уже не была нова, но реализовывалась по большей части из рук вон плохо. Муркок наглядно показал, как можно придать ей колорита и динамики. Его Вечный Воитель — прежде всего человек со своими слабостями и сомнениями, а только потом уже — легендарный герой. Этим он и подкупает. Мне бы лично было чрезвычайно неинтересно читать про супермена, у которого всё всегда получается и который никогда и ни в чем не знает сомнений. Именно из-за таких качеств мне неинтересен Элрик из Мелнибонэ, на котором автор отработал свой метод письма. Но Эрекозе — другой. Он еще помнит, что когда-то был Джоном Дейкером, который жил в большом городе с высокими зданиями и грохочущими по улицам механизмами и даже имел в там собственную семью. Теперь его призвали в иной мир, где действует волшебство и магия, и он мучительно-долго вспоминает, что задолго до своей последней инкарнации он уже был в этом мире под личиной великого воителя, неоднократно спасавшего человечество от разного рода напастей. Читая такие откровения, пытаешься представить себя на его месте, поэтому и веришь описанным чувствам и сопереживаешь им. Хорошо описан и переход от слабой и избалованной технологиями сущности Дейкера к решительной и уверенной в себе личности легендарного героя. По крайней мере, я не нашел там фальши.

Еще один плюс — волшебный меч героя по имени Канайана. Он — полная противоположность элриковскому Бурезову, который обладает собственной волей и потому похож на живое существо или бесплотного духа. Канайана не пытается поработить своего хозяина, не наполняет его волшебной силой и не пьет чужих душ. Он просто придает воителю уверенности и помогает бить врагов: даже легкое ранение для них от такого меча становится смертельным.

Весьма интересны и сами враги — элдрены. Вначале мы видим их глазами людей, которые считают этот народ исчадиями Дьявола (точнее, Азмобааны). Потом оказывается, что все пороки элдренов на самом деле принадлежат людям, а сами элдрены больше похожи на бессмертных и мудрых эльфов Толкина. Такой разворот на 180 градусов, хотя и предсказуем, всё же поражает своей парадоксальностью. Автор осуждает людей?! Действительно, не в каждом романе вы прочтете, что наша раса — позор эволюции, недостойный дышать чистым воздухом планеты.

Тема войны и ее ужасов, конечно, умышленно гипертрофирована, чтобы смена взглядов главгероя не показалась надуманной и искусственной. Особенно впечатляющ один ее эпизод: штурм Пафанааля — города, где в живых остались только женщины, старики и дети. Именно там у Эрекозе впервые зарождаются сомнения в собственной непогрешимости, а также в справедливости короля Ригеноса и его военачальников. Упоминание воителем строк толстовской «Войны и мира» поднимает уважение к самому автору романа.

Я не любитель подробных описаний батальных сцен (из-за чего, в частности, не отношусь к поклонникам Андрея Ливадного), но описание первого сражения с флотом элдренов меня просто восхитило. Я как будто сам там присутствовал и был очевидцем событий.

Неплохо звучит в романе и любовная тема. Точнее, их даже две: к людской принцессе Иолинде и элдренской красавице Эрмижад. Главгерой не может определиться, кого он любит больше, и буквально разрывается на две части. Именно любовь в итоге спасает элдренов от уничтожения и бесповоротно губит людей. А вы ожидали другого финала?

Почему же роман не стал шедевром?

Во-первых, слишком искусственно обещание уничтожить всех элдренов, данное Эрекозе Иолинде. Любовь, конечно, мутит разум и заставляет давать опрометчивые обещания. Но не до такой же степени! «Любимая, обещаю тебе в знак своей любви уничтожить весь народ целиком!» — звучит слишком пафосно и потому абсурдно. Кроме того, такое обещание было дано уже после того, как Эрекозе убедился в лживости некралалской пропаганды и чрезмерной кровожадности людей. Он чуть было не ударил Каторна, когда тот вероломно убил элдренского адмирала, и вдруг обещает сделать еще большее преступление ради благосклонности леди Некранала! Не думаю, что любовь НАСТОЛЬКО затуманивает людям рассудок...

Во-вторых, элдрены не могут быть настолько благородными, чтобы согласиться с собственным уничтожением. Ведь до этого момента они боролись по-настоящему упорно, применяя оригинальные ходы и не проявляя слабости в своих поступках. И вдруг смирились с поражением и не желают применять оружие Судного Дня! И это притом, что они бессмертны! Автор, видать, сам не понимает психологии бессмертных, потому и сморозил подобную чушь. Надо было лучше читать толкиновскую эпопею!

В-третьих, так же преувеличено упрямство людей, не желающих заключать мир с элдренами и легко обвиняющими Эрекозе в предательстве. Кого он предал? Разве что самих элдренов. Но отношение к нему со стороны людей меняется, что и толкает недавнего триумфатора к роковому решению (которое также не выглядит очевидным). Такие радикальные решения должны быть убедительно аргументированы, а не держаться на беспочвенных обвинениях и фанатичном упорстве персонажей.

Жаль, что автор не смог до конца выдержать тот стиль, который задал в первых главах. Наверно, просто устал от бессонных ночей или редакторы слишком торопили с написанием.

--------------

ИТОГ: весьма неплохая история о вреде пропаганды и ответственности героя за свои действия. Следует читать осторожно: не все мысли автора следует принимать как истину в последней инстанции!

Честно скажу: не понимаю, почему Муркок не убил мерзкого (и тупого) колдуна в романе про спящую волшебницу? Это добавило б произведению немного драйва и явилось бы одним из приятных воспоминаний для читателя. И не пришлось бы писать этот маленький рассказик, заново изобретая хитросплетения магического сюжета. Тем более, что сам образ Телеб Кана не убеждает, что он могучий маг и опасный противник. Что ревнивый ублюдок и меланхоличный слюнтяй — это описано достаточно убедительно. А еще сексуальный слабак и подкаблучник. Это ж надо — из-за какой-то смазливой бабы (пусть и королевы) развязать войну против легендарного героя, служащего Хаосу, которому помогает сам Повелитель! Такую ошибку мог совершить 16-летний юнец, изнывающий от буйства гормонов, но никак не зрелый мужик с бородой! Тем более, что фаворитов у Ютаны было — пруд пруди. Против них колдун ничего не имел, но стоило Элрику провести с королевой всего одну ночь, и колдун просто «слетел с катушек». Свежо предание...

Да и сама Ютана хороша: дерзить упоротому на нее чародею, говоря, что он глупец, дурак и импотент — верх идиотизма даже по понятиям женщины! Лучше б пантангец пустил в ход свое мастерство и сделал бабу рабой своей любви. Правда, тогда б мы не досчитались пары-тройки произведений от Муркока...

Так же неубедительна и магическая сила самого Элрика. Он, конечно, может вызывать элементалей и даже самого Ариоха, но КОЛДОВАТЬ не умеет совсем. У него ДОГОВОР с магическими существами, а не колдовская сила, как у Телеб Кана! Зря автор утверждает, что по магической силе Элрик равен колдуну. Мистер Муркок, за многообразием своих произведений вы и сами уже забыли, какова изначальная натура вашего героя: вся магия у него приносная — от кольца и рунного меча...

Спорным является момент, когда Элрик появляется в лагере мелнибонэйцев. Он уничтожил Империю и разрушил Грезящий Город, а соотечественники только «шокированы его наглостью«! Сразу видно, что образ Империи Муркок писал с Англии и ее жителей — слабаки они конкретные и патриоты фальшивые. Русские на их месте череп такому герою раскроили б и сделали из него настенное украшение (или светильник в стиле «хэллоуин»). Дувима Твара еще можно понять: как-никак родственник и друг (бывший). Но тоже как-то слишком легко соглашается помочь изгою разделаться со своим злейшим врагом. Враг моего врага — друг мне. Или как?

Дальше — еще страньше, как говаривала Алиса. Телеб Кан ВЫРЫВАЕТ Бурезов из рук Элрика! А в первом романе (часть 3) читаем, что рунный меч заключил с Императором Мелнибонэ соглашение о верности в обмен на регулярную поставку душ. Чужой просто не мог к нему прикоснуться, т.к. меч был выкристаллизованным Хаосом с собственной волей. А тут злейший враг его хозяина отодвигает волшебный клинок в сторону, словно какую-то зубочистку! Where is the logic, Mr.Moorcock?! (Авось, сам автор откликнется)

Что у нас там еще плохого? Купец Никорн отпускает Элрика, хотя знает, что тот пришел его убить. Что это еще за христианское всепрощение? Тут речь, ведь, не о пощечине — о самой жизни! Библия по этому поводу говорит: «Подобным за подобное». То есть: убийце — смерть. Никаких вариантов! Тем более, что Элрик — слуга Хаоса, который в Илмаре не почитают. Меч, правда, купец зажал и не отдал. Но вернуть его оказалось невероятно просто: меньше страницы ушло на описание того, как Мунглум вернул меч (с помощью Ютаны). Зачем тогда было его отбирать? Никакого смысла в этом действии не было. А так было б интересно посмотреть на Элрика без меча: как бы он выкручивался с помощью наркоты и стимуляторов. Так сказать, «возвращение к разбитому корыту». Жаль, что таким интересным вариантом автор попросту пренебрег...

---------

ИТОГ: скучное и шаблонное завершение трилогии (или гексологии — по частям) про «могучего» колдуна Телеб Кана. Не впечатляет ни сюжетом, ни персонажами. В конце все они всё равно умирают. Интересно, сколько жертв нужно, чтобы завершить цикл?

Похождения Элрика по неизведанному до конца миру империи Мелнибонэ — своеобразная «расписка пера» мастера фэнтези Муркока. Взяв за основу говардовский образ Конана из Киммерии, он умышленно сделал его отвратительным антиподом последнего и начал разрабатывать биографию красноглазого альбиноса, налегая на сентиментальность и закомплексованность своего переделанного героя. Набив на этом руку, он взялся писать более серьезные произведения, где в роли героя выступали уже более адекватные персонажи: Эрикозе, Корум и Хокмун. Кстати, идея соединить всех четверых в образе Вечного Воителя пришла как раз в романе «Спящая волшебница». По данным сайта ISFDB, этот роман квалифицируется как тематический сборник рассказов-повестей, связанных между собой сюжетом противоборства Элрика с его злейшим врагом — пантанговским колдуном Телеб Каном.

Сюжет этого псевдоромана крутится вокруг стремления Элрика отомстить колдуну, умудрившемуся испортить бывшему императору Мелнибонэ и без того плохое настроение. Вдвоем с Мунглумом они скитаются по Лормуру в поисках своего заклятого врага. В новом повествовании Элрику суждено встретить Темную Даму Канелуна, как две капли воды похожую на его мертвую возлюбленную Циморил. Именно ее и называют Спящей волшебницей...

Как я уже упоминал выше, Муркок не особо старался над фабулой романа, «обкатывая» в нем лишь отдельные свои мысли, которые он полностью реализует в других произведениях. На мой взгляд здесь он воспользовался двумя находками: идеей соединить трех героев разных измерений в одну личность — Вечного Воителя и идеей Исчезающей Башни — сооружения, способного произвольно перемещаться по смежным мирам. Кроме них, к достоинствам романа можно отнести детально разработанные образы Корума (Хокмуна) — представителя техногенного аналога Мелнибонэ и его верного спутника Джери о'Коннела, понимающего в технологиях даже больше своего хозяина. Интересной и оригинальной является идея одного из артефактов Корума, сохраняющего свою эффективность как в магических, так и в техногенных измерениях. Речь, конечно же, идет о знаменитом Рунном Посохе, главной «фишке» «Хроник Хокмуна».

Недостатков гораздо больше. Перечислю их по возможности кратко:

1. Как может обычный колдун создавать таких тварей, справиться с которыми может только сам Ариох? Очевидный «рояль» или заделка на будущее.

2. Стоило героям попасть в безвыходную ситуацию в ледяной пустыне, как тут же автор из ничего материализует теплый замок с запасами продовольствия. Потом оказывается, что это владение той самой Спящей Краса... то есть Волшебницы Мишеллы (она же — Темная Дама Канелуна). Весьма удобное знакомство, когда ты сражаешься против колдуна, не правда ли?

3. Спящая Волшебница на самом деле не совсем спящая: на какое-то время она может освободиться от своих чар и весьма свободно общаться с Элриком (и даже дарит ему на время своей транспорт — говорящую металлическую птицу!). Как говорится, сон — понятие относительное.

4. Зачем Телеб Кан усыпил волшебницу, если спокойно мог ее убить? Если он такой крутой, то мог бы предвидеть ее опасность для себя.

5. Элрик по театральному неубедительно отвергает предложение Мишеллы переспать с собой. Ни один мужик с исправным органом никогда не отвергнет такой шанс!

6. Король нищих Уриш сделан не по образу словолюбивым философом и банально раздражает своими напыщенными речами. Видали мы таких нищих на паперти...

7. Когда у Элрика крадут Кольцо Королей, он всё же не теряет способность вызывать грахлаков, когда на караван Красного Лучника нападают демонессы Хаоса. Либо он сам великий маг, либо Кольцо Королей действует на расстоянии.

8. Вечность Танелорна аргументирована плохо и потому кажется совершенно надуманной.

9. Для положительного персонажа, Мишелла почти совершенно не помогает Элрику в борьбе против Телеб Кана. Даже Аркан Плоти нормально использовать не смогла, только кучу народа без толку перевела! А вот Элрик находит своего недруга, наоборот, слишком быстро и просто — за одно предложение текста. Вот это способность находить «рояли в пустыне«!

10. У меня возникли смутные подозрения, что переводчик неточно перевел имя очередного негодяя: Володин Гадняк. Может, Владимир Негодяй (или Гадина)? Тогда получается, что Муркок — воинствующий русофоб. Впрочем, кто их, англичан, поймет...

11. Как мог Гадняк сбить с ног Элрика каким-то детским шариком? Не такой уж он и слабак! Тем более, что у него рунный меч. Такой фокус явно из пальца высосан.

12. Могучего колдуна в его вотчине победил котенок?! Да вы шутите, мистер Муркок! Явно фальшивая попытка шокировать читателя.

13. Еще один рояль: машину Обреченного Народа никто не охранял! Даже никакого охранного заклятия? Телеб Кан, вы дурак или у вас прогрессирующий склероз??

14. Мишелла слишком долго и обстоятельно разговаривает с перерезанным горлом (точнее, с отрезанной головой). Ох, уж эти колдуны — всё у них не как у людей! На магию можно списать половину всех обнаруженных ляпов.

Как и в предыдущих произведениях сборника, бросается в глаза «машинный» перевод: как Элрик мог убить стража Ашенелуна ударом в глотку, разрезав ему при этом пах?? Или другой перл: «у Гадняка была КРАСИВАЯ голова со СРОСШИМИСЯ бровями и улыбкой, напоминающей ВОЛЧИЙ ОСКАЛ». За подобные изречения нужно какую-то Шнобелевскую премию давать! Про обычные ошибки (или опечатки) говорить даже как-то неудобно: «инкорнация» вместо «инкарнация», «гримоир» вместо «гримуар» и прочее.

-----------

ИТОГ: сборно-разборный роман, напоминающий словесный пазл типа «Конструктор великого писателя». Допускаю, что одной из причин его нелепости может быть неудачный перевод. Гурманам не стоит читать 4-й том «Миров фантастики».

У этого рассказа стандартная для геройского фэнтези завязка: возникает некая сложная проблема, разрешить которую может только данный герой. Само приключение строго определено шаблоном (долгое плавание или путешествие в определенную точку, мелкие стычки с врагами в пути, прибытие в конечный пункт и решение проблемы), остается просто придумать саму его причину.

Элрик только что расстался с очередной своей пассией (догадываюсь, что это была Шари из «Смеющихся богов») и потому находится в уже привычном для читателя состоянии меланхолии. А это значит, что он готов броситься в любую авантюру, чтобы забыть о пережитых чувствах. И вот такой случай представляется: королева Джаркора Ютана крайне обеспокоена исчезновениями своих людей вблизи загадочной цитадели, расположенной рядом с городом Тохор. Стоит только пешему или конному приблизиться к ней на определенное расстояние, начинает звучать чарующая музыка, которая подчиняет себе разум любого человека, заставляя его направиться внутрь цитадели. Назад же еще никто не выходил. Могучий колдун Пан-Танга Телеб Кан отсоветовал королеве атаковать зачарованную цитадель, поскольку она есть порождение Хаоса. Кому еще браться за такое дело, как не истинному прислужнику Хаоса?

Многое из канвы этого рассказа автор оставил за пределами его рамок: и то, что Элрик уже видел это строение во время своих странствий по реальности Хаоса, и то, что ему хорошо известен его настоящий хозяин — шут Бало, развлекающий Повелителей Хаоса своими озорными шутками, и даже то, как с ним справиться. Может, я просто пропустил те новеллы, где Муркок описывает подобное путешествие Элрика, но в 4-м томе «Миров фантастики» его точно нет. Поэтому откровения Элрика выглядят как тривиальный «рояль в кустах». Герой просто обязан быть информированнее своих подопечных. Также притянутой за уши кажется способность Элрика противостоять чарам цитадели, которых боится даже опытный колдун Пан-Танга.

Непонятным для несведущего читателя является и панибратское общение мелнибонэйца с Бало: последний даже предлагает ему совместное управление новой реальностью, которую он создает на базе Поющей цитадели! С чего бы такая щедрость от посланца Хаоса? Да и вообще это мероприятие выглядит не совсем разумным, учитывая личный интерес Повелителя Хаоса к измерению Земли, которое он считает ключевым в борьбе с силами Порядка. Элрик разумно отказывается от подобного предложения и сдает смутьяна в руки Ариоха, зарабатывая очередной балл к своей харизме.

А вот отвергнуть предложение о браке с Ютаной Элрика заставляет не разум, а темная карма: женщины не приносят ему покоя, доставляя лишь одни неприятности (своей смертью, разумеется). Тем не менее, ревнивый колдун записывает альбиноса в свои кровные враги и тем самым определяет свою собственную судьбу: Элрик будет гоняться за ним весь следующий роман («Спящая волшебница»), пока не сживет его со света. Для волшебника, который знает родословную бывшего императора Мелнибонэ и его связи с Повелителем Хаоса, это весьма недальновидный и неразумный поступок!

-------------

ИТОГ: простенькая по содержанию новелла с не очень четкой логикой и слабо разработанным сюжетом, который не добавляет ничего нового к образу «красноглазого дьявола». Я бы на месте автора включил его в один из следующих романов в качестве спин-оффа (побочной миссии) основной линии.

Честно говоря, название рассказа правильное. Если боги смеются, значит, вся история либо юмор, либо глупость. Выбирайте, что вам больше нравится.

Известный российский «фэнтезист» Никитин написал кучу романов цикла «Трое из Леса». Там был явный юмор, и первые 3 романа я действительно смеялся. Потом однообразие сюжета меня достало, и я не только прекратил смеяться, но и перестал покупать подобные книги.

Оказалось, что у Муркока есть свой вариант «Троих...», только это небольшой рассказ, а не роман. На юмор он как-то не тянет, а на глупость... Судите сами (далее будут СПОЙЛЕРЫ).

Элрик вместе с бескрылой дочерью колдуна Танцующих-в-тумане отправляется в очередной квест по своему миру. Теперь он ищет Книгу Мертвых Богов (звучит заманчиво, правда?), которая должна ответить ему на вопрос: «Можно ли избежать приговора богов?» Не спрашивайте, о каком приговоре идет речь, — я и сам не знаю! Наверно, в оригинале было «проклятья», а не «приговора», иначе смысла в речах Элрика я не вижу: его никто не приговаривал — он сам признал себя рабом Ариоха. А вот теперь озаботился откреститься от подобной напасти. Мудро! Только где его мозги были в тот момент, когда он давал клятву?

Чтобы им было веселей делить бутылку водки (или что у них там было?) на правильное количество частей, на болотах к их дуэту присоединяется третье лицо — торговец Мунглум из Элвера. Впрочем, почему присоединяется? Он просто удирал от собак дхарзи, а Элрик вежливо предложил их побить. Действительно, зачем было упускать такой удобный случай сразиться с монстрами, если несколькими минутами ранее Бурезов оказался бессилен убить великана из тумана (ай да рифма!). Не успели из болота вылезти, как влипли в новую драку! Автор просто не может себе представить опасное путешествие без сражений с кем-то. Наверно, потому, что по-английски слово «приключение» (adventure) звучит как «авантюра».

Ну, втроем и батьку можно побить, как говорит поговорка. Вот и эта несвятая Троица нашинковала из собак с птичьими головами мясное рагу и решила продолжить свои поиски вместе. Будущий верный спутник альбиноса ищет непонятно чего — почему бы не объединить усилия?! Вам не смешно? Погодите, смешное будет в конце!

-------------

ИТОГ: развлекательная история о трех простаках и одной манящей цели, напоминающая сюжет тривиального компьютерного квеста типа Dungeon siege. Я в него играл, потому и построил свой комментарий по типу игрового сценария. Любителям квестов должно понравиться, а остальным — не факт.

Убейте меня, но я действительно не понимаю, зачем Муркок сделал своего героя таким уродом — как физическим, так и духовным! Судите сами (дальнейшие строки содержат неприкрытый СПОЙЛЕР).

Он меланхолик и альбинос с красными, как у кролика, глазами. Если б автор сделал его горбатым и колченогим, портрет был бы более полным. Но Муркок пошел по иному пути: Элрик не может прожить без разного рода лекарств и стимуляторов (считай, наркотиков), ибо его организм так и не научился запасаться энергией для жизни. Так бедняге и мучиться бы до смерти, но в конце первого романа он получает мощный допинг (или вечный аккумулятор) в лице рунного меча по имени Призывающий Бурю (или просто Бурезов). Теперь Императору обеспечено невиданное могущество! Ага, сказал автор, как бы не так! Ведь физическое уродство — не единственный недостаток красноглазого альбиноса.

Он прирожденный убийца, хотя не признает это. Свое первое убийство он совершил при рождении, убив собственную мать (неосознанно, конечно). Другие жертвы, правда, были врагами империи, но в сравнении с ТАКИМ Императором они кажутся невинными жертвами.

Вместе с тем, Элрик слишком мягок и уступчив по характеру, из-за чего его постоянно задирает кузен Юркун (странное имя непонятного происхождения). В первом романе он даже попытался убить родственника и занять его место на троне. Это просто невероятно, но, настигнув кузена в Пульсирующей пещере Лимба и победив его в поединке на рунных мечах, Элрик прощает своего бывшего врага и даже добровольно отдает ему свой трон! Правда, только на время своего путешествия по Молодым Королевствам. Впрочем, наглядный урок не пошел кузену впрок, и он вновь узурпирует Рубиновый трон, объявив бывшего Императора предателем. Разве так бывает в жизни?! Элрик выглядит настоящим инвалидом ума, который не в состоянии сделать правильных выводов из собственного опыта. Впрочем, его кузен выглядит еще хуже. В одном автор прав: династия правителей Мелнибонэ действительно вырождается, раз ее представители заняты таким перетягиванием каната перед лицом настоящей опасности. Но у Элрика более выгодная позиция в такой борьбе: кузен не знает его местоположения и рода занятий. Можно спокойно собирать армию и неожиданно нагрянуть с ней к Острову Драконов.

Ну уж нет! За несколько дней до вторжения Элрик отправляется в Имррир в одиночку, чтобы повидать свою ненаглядную Циморил. Видали оригинала?? Вот так стратег! Все идиоты психбольницы из известной песни Высоцкого выглядят в сравнении с ним настоящими академиками. Не удивительно, что Юркун обнаруживает беглеца и чуть было не захватывает его. Но, самое главное, теперь узурпатор предупрежден о нападении и может спокойно подготовить бывшему Императору теплый прием.

А вот и нет! Вы опять не угадали! Юркун не удосужился озаботиться подобными проблемами, уповая на Лабиринт, хотя мог бы догадаться своим мышиным умишком, что его карта противникам уже известна. После таких глупостей с обеих сторон падение Империи уже не кажется мне трагедией — это, скорее, фарс какой-то...

Естественно, Элрик проводит флот королевств через Лабиринт и высаживает десант, которому приказано разрушить столицу до основания. Я уже не спрашиваю о разумности подобного требования, ибо достаточно проникся духом автора: он умышленно создает трагедию, чтобы потом Элрику было о чем сожалеть и от чего мучиться. Настоящая японская мудрость: всех убить, после чего покончить жизнь самоубийством. Судя по азарту Императора, убивать своих соотечественников ему нравится. И это пишет англичанин! Просто слов нет...

Расплата, естественно, не заставляет себя ждать. План Элрика по захвату Юркуна и освобождению Циморил терпит крах, а Бурезов добавляет в блюдо мести изрядную порцию перца, убивая имперскую возлюбленную. Теперь Элрик получает новый титул — Убийца Женщин (правда, непонятно, за что: он только двух убил!).

Ну и в финале этого театра абсурда утонченный мститель королевской крови трусливо тикает от разбитого имперского флота, бросая своих союзников на произвол судьбы. Увидев атакующих драконов (как Дувим Твар мог их разбудить?!), кричит Смиоргану, чтобы тот ОТРАЗИЛ ИХ НАПАДЕНИЕ (плюс бесконечность к личной харизме). No comment, как говорят англичане...

Что мы имеем в итоге? Имррир разрушен, правящая династия уничтожена, население ненавидит Элрика как убийцу и предателя, а Молодые королевства — как слабака и труса. Где теперь прятаться? В Танелорне? В параллельном измерении? Совершенно ясно, что никакой поддержки в реальном мире альбинос уже не получит. Вот такой оптимистичный конец...

--------

ИТОГ: совершенно непонятная с точки зрения здравого смысла повесть о гибели Мелнибонэйской империи. Как пелось в известной «Неаполитанской песне» из к/ф «Формула любви»: все умерли и никого не осталось. Может, Муркок просто устал от своего героя и хотел на этом закончить его похождения?

Что ж, печальный урок из первого ляпа по имени «Элрик из Мелнибонэ» был извлечен. Муркок несколько подработал стиль под европейские саги, облагородил образ главгероя, дал ему интересных напарников, раскрыл перед читателем необычный мир и закрутил лихую интригу на будущее. Теперь немного поподробнее.

Элрик простил своего кузена и... усадил его на Рубиновый трон, чтобы самому отправиться в путешествие по Молодым Королевствам с целью обучиться современным методам правления (ибо стиль правления Мелнибонэ настолько устарел, что тянет империю на дно). Но дело не особо заладилось. Чудом избежав тюрьмы, бывший Император попадает в «полымя» — на легендарный Корабль-меж-мирами, отправляющийся на серьезное задание в не менее легендарный город Танелорн. На его борту 15 человек: 3 героя и 12 воинов. Элрик должен стать четвертым героем — таково решение сил Мирового Порядка. Впрочем, Элрик скоро поймет, что многое в этой миссии не совсем обычно — как сама цель, так и четверка героев, которые называют себя Великими Защитниками.

В этом романе впервые звучат имена Эрикозе, Корума и Хокмуна, о похождениях которых Муркок напишет отдельный цикл произведений под названием «Вечный Воитель». Данный эпизод несколько раз повторится в поздних творениях автора, но уже от лица других героев. В какой-то степени их можно считать альтернативными подобиями самого Элрика в иных мирах (персонажи используют для этого другой термин — «измерение», что скорее присуще фантастике, чем фэнтези). У них разные образы, характеры и привычки, но цель одна — восстановить Мировое Равновесие, которое пытаются нарушить силы Хаоса и Порядка. Эрикозе и Хокмун ищут легендарный город Танелорн, чтобы там познать природу всех вещей. А пока все четверо попадают на своеобразный Перекресток Миров, где одновременно существует несколько версий одного и того же объекта. Весьма интересная идея, хотя и не совсем новая — ее уже много лет эксплуатируют фантасты разных мастей. Муркок ясно дал понять, что его мир фэнтези находится «по соседству», среди огромного многообразия пространств Мультиверсума. Когда Элрик удаляется от своего «измерения», силы магии ослабевают, и Бурезов теряет свою живую сущность, превращаясь в обычный меч. По моему мнению, просто чудесная находка от мастера фэнтези! Сколько увлекательных сюжетов можно составить, используя данный прием!

Удачной выглядит еще одна выдумка автора: чтобы победить инфернальную сущность Джагака, четыре героя разных измерений должны соединиться в новую сущность — Вечного Воителя, имеющего признаки всемогущества, подобного богам. И эта идея весьма плодотворна и богата своими дивидендами. Позднее ее взяли на вооружение и мастера фантастики (например, Фармер в своем «Мире Реки»).

Также плодотворна идея «не свершившейся битвы», т.е. события, которое хотя и не произошло в данном измерении, но уже свершилось в другом, альтернативном. Обитатели данного мира могут как повторить его у себя, так и предотвратить. Подобный прием использует, в частности, Сергей Лукьяненко в своей дилогии «Черновик-чистовик».

Во второй части романа Элрик встречает одного из своих будущих соратников — Смиоргана Лысого, который помогает ему избавиться от пиратов. Вдвоем они пытаются выбраться в свое измерение из Мира Голубого Солнца и — еще одна находка автора — помогают умершему 200 лет назад родственнику Элрика исправить (или правильнее будет сказать «искупить») одну ужасную ошибку.

Последнее путешествие — к городу со странно-непроизносимым именем Рлин Креня (не уверен в правильности транскрипции, но спросить у Муркока не удосужился). Тут автор немного сжульничал, предоставив персонажам сюжетный «рояль» — некую шкатулку с картой окрестностей, которую 10 000 лет (!) никто не открывал. Это все равно, как в нашем мире найти карту реально-существовавшей Атлантиды. Представляете, что бы при этом произошло? Началась бы реальная война за обладание такой картой! А в мире Элрика эту карту просто продали «за большие деньги»... Не совсем убедительно.

Также неубедительны воинственные дикари-олабы, вытачивающие из камня настолько острые диски, что они разрезают людей пополам! Бросают они их по-дьявольски точно, словно заправские снайперы. А вот более прогрессивные путешественники никак не могут их победить. Если б не элементали, быть бы Элрику сотоварищи на «том свете» (не параллельном, естественно). Кстати, в этом городе Бурезов оказался неэффективен — возможно где-то рядом находится переход в техногенное измерение.

Характеры персонажей в этой части также немного «просели»: Ариох отказывается помогать своему «протежэ», сославшись на занятость, а герцог Аван несколько раз меняет свое отношение к колдовству Элрика. Кстати, сама идея путешествия в забытый город не стоила предпринятых усилий: за прошедшее время от книг ничего бы не осталось, даже если б они хранились в подземном бункере. На что герцог рассчитывал — непонятно.

Еще одна непонятная вещь: как такой могущественный демон, как Ариох, не сумел распознать в руках Элрика Образ в Драгоценности — древний артефакт, управляющий всеми демонами. Наверно, автор ему чуйку сбил, чтобы выставить дураком.

Если б не более слабая третья часть, роман заслуживал бы оценки 8/10. Но это верно только для параллельной Вселенной Мультиверсума...

----------

ИТОГ: добротный фэнтезийный роман с элементами фантастики, предоставляющий читателю возможность насладиться как чарующими картинами параллельных измерений, так и созданиями, их населяющими.

Говорят, что изобилие пищи портит настоящего гурмана. Это правило работает и тогда, когда пища — духовная. Некогда (точнее — 30 лет тому назад) я считал Элрика Мелнибонэйского идеалом сказочного героя, почти равным по харизме Полу Атридесу из гербертовской «Дюны». Увы, время показало, что это была не совсем заслуженная честь: выбирать тогда особо не приходилось. Только-только был снят пресловутый «железный занавес», и в нашу страну бурным потоком хлынула накопившаяся за 70 лет зарубежная литература. В первой волне, конечно, шли шедевры мировой культуры и классические произведения, а пеной этой волны были откровенно слабые творения. Многочисленные издательства печатали их в одном сборнике с известными произведениями в качестве довеска (а, может, нагрузки). Именно так до меня дошел главный персонаж английского мастера фэнтези Майкла Муркока. В нашей литературе таких героев не было, поэтому Элрик и показался мне весьма привлекательным образом. О Конане из Киммерии я тогда мог судить только по фильму «Конан-варвар» с Шварценеггером в главной роли, поэтому сравнивать красноглазого альбиноса было не с кем. Сейчас я уже могу назвать с десяток подобных персонажей, начиная от аспринского Скива и кончая джордановским Рандом ал'Тором. Конкуренция всегда была мерилом качества предлагаемого товара, и Элрик такой проверки не выдержал. Его место на Олимпе скоро заняли более удачливые герои.

Не способствовали популярности образа и переводчики, не особо утруждавшие себя поиском подходящих слов: самые первые книги, судя по качеству, были просто отредактированными версиями машинных переводов, выполненных программами типа Stylus или Lingvo. Их топорный стиль я узнаю теперь и с закрытыми глазами. Но в 90-е годы на эти «кудрявости» большого внимания не обращали, ибо товар валил валом, пользовался популярностью и не было времени доводить все до ума. Образцом такой халтурной работы являются серии книг «Клуб любителей фантастики» и «Миры фантастики», выпускавшиеся пиратскими издательствами с 1991 года.

Роман про Элрика был напечатан в 4 томе «Миров фантастики». Его халтурность была в том, что, во-первых, вместе с другими произведениями цикла его объединили в некий фиктивный роман «Повелитель Бурь», во-вторых, авторский стиль был сильно искажен некачественным переводом Иванова А.Т., из-за чего геройский эпос стал напоминать детскую страшилку о Карлссоне и привидениях. Недавно я перечитал ее, чтобы освежить память и был неприятно поражен огромным количеством ляпов и несуразностей, начиная от имен собственных и кончая неправильной передачей смысла слов. Оценить сам первоисточник по такому «труду» крайне затруднительно. Поэтому ограничусь критикой имеющегося у меня материала.

Элрик предстает перед читателем слабохарактерным и глупым правителем некогда могучей империи Мелнибонэ (или Мелнибоун?), которая доживает свои последние дни перед окончательным падением. Мать Императора умерла при его рождении, поэтому его жизнь на протяжении всего времени поддерживали разного рода лекарства и наркотики, без приема которых он превращался в немощную куклу. Его подданные (прежде всего, это кузен Юркун) постоянно подшучивали над этим недостатком, но Элрик сам считал себя неподходящим для Рубинового трона уродцем и относился к подобной критике с пониманием и терпением. Какие чувства у вас вызывает такой правитель? Не удивительно, что кузен наглел всё больше и больше и в конце концов решил избавиться от Императора, воспользовавшись его слабостью. Старый мир уже рушился: сила древних империй слабела, колдовство становилось редким даром, а боги всё реже и реже приходили на помощь своим протежэ. На смену Мелнибонэ спешили Молодые Королевства, где магию заменяли науки и технологии. Их флот всё чаще и чаще появляется у створа Лабиринта — искусно построенного входа в гавань Имррира — стольного города Мелнибонэ. Элрика этот вопрос особо не волновал, потому как был уверен, что карты Лабиринта у чужаков нет. Логика! Ну как тут не восхититься?

Впрочем, и другие жители Острова Драконов особых симпатий не вызывали: жестокие и высокомерные, любившие жестокие пытки и казни, практиковавшие инцест и даже людоедство. Подобный «букет» вряд ли будет способствовать народным симпатиям! Впрочем, и до народа правителю Мелнибонэ никакого дела не было: его больше волновала собственная немощность, да любовь к кузине, принцессе Циморил. Чудные дела, да и только...

И вот такой оригинал после победы над варварами увлекается погоней, теряет силы (забыл взять на борт свои наркотики) и отправляется своим кузеном на корм рыбам. Но тут на помощь приходит первый «рояль» (морской король), которого Элрик вызвал «непроизвольно». Ведь элементали — верные слуги императоров Мелнибонэ. Это весьма странно, ибо царствующий нытик и неврастеник особых симпатий у меня не вызвал. Я догадываюсь, зачем автор так унижает своего будущего героя, но не думаю, что таким образом можно заработать читательское сочувствие. Однако, благодаря авторской поддержке и умению общаться с волшебными сущностями, белобрысый хлюпик возвращает себе трон и решает жестоко наказать заговорщиков. Он собирает пир на весь остров, а главной фишкой на нем будет Юркун, пожирающий своих сторонников (в прямом смысле этого слова). Правда тот, не без вмешательства автора, умудряется сбежать, прихватив с собой возлюбленную сестру (тоже в прямом смысле). Просто блестящий сюжетный ход! (это ирония, если кто не понял)

Теперь Элрик переключается на поиски недруга. Обычная разведка ничего не дала (спасибо Муркоку), поэтому Элрик, немного поколебавшись для вида, обращается за помощью к Высшим силам. То есть, к демонам Хаоса. Ну что ж, опять логичное решение! Хорошо известно, что эта нечисть охотно берет в залог душу просящего. Поскольку своей души Элрику не жалко, он вызывает Ариоха — самого злобного среди демонов и делается его рабом (правда, с особыми полномочиями). Король элементалей воды дарит Императору свой волшебный корабль, который может ходить как по морю, так и посуху, что вызывает еще один конфликт — с повелителем суши Кромом, который тоже считает себя хозяином корабля. По очередному авторскому «роялю», Кром разрешает кораблю однократно пройти по земле в обмен на... три трупа. Мне одному кажется, что Муркок писал свой роман во время белой горячки или наркотического бреда?

Единственно интересной является третья часть романа, где Элрик обретает своего единственного верного (?) спутника во всех остальных похождениях — рунный меч Буреносец (думаю, точнее будет Бурезов). Весьма неординарный ход, не правда ли? (тут я не иронизирую, а реально восторгаюсь) Нечастый случай в литературе, когда герой вступает в отношения со своей вещью, хоть и волшебной. Так навскидку могу вспомнить только Кольцо Всевластия Толкина да легендарный меч короля Артура. Именно постоянный конфликт с рунным мечом делает канву романа по настоящему занимательной: когда побеждает меч, Элрик становится демоном Хаоса, а когда побеждает человек, меч становится защитником Порядка. Вот такое раздвоение личности по-муркоковски.

------------

ИТОГ: первый блин всегда комом — то ли автор еще не проникся до конца идеей Вечного Воителя, то ли переводчики внесли свою лепту, но первый роман об Элрике не особо впечатляет. Слишком примитивные диалоги, тупые герои и еще более тупые противники, куча роялей для нагнетания страстей и резко оборванный финал. Детям было бы интересно, если б не любовные сцены...

В идеальном мире, думаю, Муркока бы больше ценили за такие книги, чем за бесконечную череду небрежно написанных героев с мечами, посохами и прочим шмотом. Горький, провокационный, экспериментальный роман-мозаика о веке-волкодаве. Каждая глава как один поворот калейдоскопа: с единой структурой, ритмом и дыханием.

В некотором смысле — как и Сага о Вечном Воителе, эта книга об инкарнациях. Только воплощается каждый раз не Воитель, а просто белый мужчина, который оказывается в разных десятилетиях и на разных континентах под одним и тем же именем, но с разной судьбой. То палач, то жертва обстоятельств, то безмолвный свидетель страданий. Отчаявшийся, иногда надеющийся, почти всегда боящийся.

Почему-то на ум пришла аналогия с романами Андрея Валентинова о ХХ веке (Око силы, Аргентина и т.д.). Обоим авторам интересна судьба человеческой песчинки в жестоких жерновах истории, только у Валентинова как раз отчаянные герои, об которых эти жернова, бывает, ломаются, а у вроде как набившего руку на героике Муркока — наоборот, в каждой новой главе рок перемалывает именно человека. (Веришь при этом обоим.)

Кого не пугают гомоэротические интерлюдии в обильном количестве, тем стоит прочесть, чтобы еще раз окинуть взглядом двадцатый век и задуматься вслед за автором о природе ненависти, разделения, чувства вины и скорби. Материал, увы, для этого подобран богатый.

Многочисленные фанаты моих отзывов (моя двухлетняя дочь и приятель, чьи любимые книги – это Вархаммер 40к) знают, что я к Муркоку отношусь как мышь к кактусу: ем, читаю, колюсь и плачу. Зачем мне это, видимо, знает только мой будущий психоаналитик. Но в отношении «Шхуны» я постараюсь быть объективным – вероятно, это лучшая вещь раннего Муркока. Вообще, 1969 год выдался для британца довольно удачным. Помимо кошмарного «Рунного посоха», по сравнению с которым комиксы про Капитана Америку могут показаться «Вишнёвым садом» АПЧ, у него вышла крепкая НФ- сатира «Черный коридор» и не менее удачная «Ледовая шхуна». Да, это героика, но лишённая громогласного пафоса предыдущих работ Муркока, атмосферная и действительно холодная. Тут не про нанизанные один на другой подвиги, а про то, как меняет героя дорога к цели, а герой своими поступками либо бездействием – саму цель. Идея не только любопытная, но и успешно реализованная: в описания городов в ущельях и кораблей, бороздящих ледяные поля, несмотря на весь сюрреализм, как-то веришь. Скрип такелажа, снег в лицо, иней на бороде и таинственные всполохи на горизонте… красота! Кому хочется после «Террора» Симмонса еще померзнуть во льдах – добро пожаловать сюда. Я не удивлен, что этот мир пришёлся по вкусу Киту Робертсу, автору великолепной «Паваны», который в своём духе продолжил цикл двумя красочными и мрачными рассказами.

Свой отзыв я бы хотел начать с цитаты: «Если бы только было возможно, то, уж конечно, никто из нас не отказался бы быть сразу красивым, здоровым, прекрасно одетым человеком, великим силачом, богачом, имеющим миллионный годовой доход, остряком, бонвиваном, покорителем дамских сердец и в то же время философом, филантропом, государственным деятелем, военачальником, исследователем Африки, модным поэтом и святым человеком. Но это решительно невозможно. Деятельность миллионера не мирится с идеалом святого; филантроп и бонвиван – понятия несовместимые; душа философа не уживается с душой сердцееда в одной телесной оболочке». Автор – психолог Уильям Джеймс, и спасибо Дэну Симмонсу за то, что он ее включил в «Пятое сердце».

Какое отношение это имеет к роману Муркока? На мой взгляд, непосредственное. Раз за разом, рисуя своих персонажей, Муркок попадается именно в эту ловушку имени Уильяма Джеймса. Неизменная «мартисьюшность» героев делает чтение книг британца процессом мучительным, по крайней мере для меня. Не особо рискуя ошибиться, я могу заранее сказать, что в почти любом романе Муркока безупречно крутые герои будут любить одинаково прекрасных женщин, говорить высокопарные банальности, затем совершать детские глупости и всё портить. Добавьте к этому нестройный, алогичный сюжет, где автор по своей воле меняет законы придуманного им мира, претензии на психоделику – и voila! культовый фантаст для интеллектуалов к вашим услугам. Переживать за героев не хочется, в придуманный мир и грозящий ему апокалипсис не верится, а пытаться за автора додумать им же брошенные на полдороги идеи – как-то брезгуешь. Возможно, к 80-ым годам он как-то занялся своей писательской техникой (Mother London – хороший роман, интересно написанный), но все раннее (Ритуалы, Хокмун, Элрик, Джерри Корнелиус) – это не литература, а недоразогретые полуфабрикаты.

Это, на мой взгляд, одно из самых неоднозначных произведений Муркока. Самое эпатажное и скандальное. С самыми гнусными, распутными и непорядочными героями. НО. Это самая замечательная история о любви, ненависти и смерти, которую можно было придумать в 70-е. Красивую, прекрасно стилизованную (а Муркок прекрасный стилист, можно сказать хамелеон, стоит только сравнить, например, «Войну в воздухе» Уэллса и «Повелитель воздуха» Муркока) под роман елизаветинской эпохи — недаром и королева Альбиона зовётся Глорианой (привет «Королеве фей» Спенсера). В общем, праздник, настоящий праздник для любителя фееричной, музыкальной, барочной прозы... Но, увы, праздник это в значительной мере, омрачен корявым переводом господина Караева. Он старался, наверное, но результатом его стараний передать куртуазность текста на русский язык, стало слово «вестимо», которое запихнуто им, кажется, в каждый абзац текста

«- Паки, паки, иже херувиме... — Какие тебе паки, пёс смердячи!» -вот что приходит на ум, когда читаешь безумные словесные конструкты переводчика. Куда смотрел редактор издательства АСТ непонятно. Печаль. Стоит либо читать на языке оригинала либо ждать более адекватного перевода.

Блестящий (и отлично переведенный, надо заметить) роман английского фантаста. Самый, наверное, прорусский роман в западной литературе вообще. Муркок максимально близко подошел к раскрытию таинственной русской души. Автор хорошо знаком не только с реалиями русской истории начала ХХ века, но и с местами событий — и Одесса и Киев, и Петроград — узнаваемы, словно смотришь на пожелтевшие дореволюционные открытки. И да, Муркок, видимо, внимательно читал «Повесть о начале жизни» Паустовского.

Муркок странный автор. Это третий его роман, который я прочитала. Все три — очень разные. Но при этом на мой вкус все три одинаково ужасны в плане буквально всего: сюжета, персонажей, психологии (точнее, ее полного отсутствия), стилистики и пр. На это нужен большой талант: как правило, авторы, которые пишут плохо, пишут одинаково плохо, а Муркок еще — плохо и заковыристо. Или мне так «везло» с подбором текстов, уж не знаю.

«Византия сражается» — это такая развесистая клюква для продвинутых. Действие происходит на Украине и в Петербурге во время Гражданской войны. Герой, самоуверенный недоросль, ценности и поведение которого вполне соответствуют фонвизинскому персонажу, сначала постигает прелести предреволюционной Одессы, куда его отправили родственники чисто потусоваться. Прелести Одессы заключаются в основном в проститутках, наркотиках и сомнительных делишках. Далее те же родственники отправляют его учиться в Петербург, и там, кажется, он окончательно съезжает с катушек. Петербург этому способствует, конечно, но не до такой же степени. Впрочем, не знаю, преследовал ли автор цель создать такое впечатление от выпускного экзамена героя, где его комплекс наполеона расцветает буйным цветом, а у читателя создается впечатление, что вот сейчас профессура передаст его под белы рученьки санитарам — но читается именно так. Далее герой возвращается на Украину и тусит там с Петлюрой и Махно (я сейчас не шучу).

Мне искренне интересно, автор зачем выбрал именно эту тему и именно этот исторический период? Я, конечно, понимаю, что образ Russian bear в ushanka и с balalaika, который только и делает, что пьет vodka (как и герой и его спутники, они все хлещут водку, как Бонд мартини, видимо, автор водку не пробовал) неизменно кажется привлекательным европейцу, такая варварская экзотика. К тому же это такой сложный период в истории нашей родины, что не особо кто его знает из иностранцев, так что смеяться над текстом если и будут, то только русские (и украинцы, конечно, они, навреное, громче всех). И вроде бы все крупные события и топонимы сходятся, и Махно был, и город-Киев существует, и то, что автор попятил у Паустовского, тоже не подлежит сомнению. Но стоит вчитаться внимательнее — и опять у нас на станции «Мир» пьяный русский космонавт в ушанке и по имени Лев Андропов. Ровно то же впечатление очень грубой подделки на базе очень ограниченных сведений об истории России. Спрашивается, хочется написать грубую поделку на историческом материале — ну и бери британский, чего ж? Не то чтобы мне прямо обидно за родину, родине все нипочем, но ведь халтура ужасная получилась. Фальшивка от первого до последнего слова, от мелких деталей до общего ощущения. Почему, скажите, одну из героинь зовут Марья Ворворовна (это типа отчество), боюсь спросить, как же звали ее папу. А другую почему-то Маруся Кирилловна. Автору никто не сказал, видимо, что отчество употребляется только с полной формой имени, особенно в официальном дискурсе в начале 20 века, когда люди значительно больше следовали социальным нормам в данной сфере. Или что в разговоре никто не называет общих друзей по имени-отчеству-фамилии одновременно каждый раз. И это только мелочь, связанная с именами. Вообще верный признак неумелого иностранного автора, который пытается называть героев по-русски и вроде бы правильно — то, что он использует либо исключительно расхожие фамилии типа Петров, либо фамилии знаменитых людей, отсюда и растет наш герой Хрущев, который ничем не лучше мафиози по фамилии Чехов. Ну риали, гайз, хочется сказать, вот давайте мы напишем тоже клюкву про Британию и там главного злодея будут звать Диккенс или Чемберлен.

С другой стороны, «клюквистость» романа — лишь один, и не самый большой из его недостатков. С чисто литературной точки зрения все значительно хуже, и опять же встает вопрос, зачем автор это написал. Какую историю он хотел рассказать и почему начал там, где начал, и закончил там, где закончил? Это не роман-воспитание, потому что герой как был необразованным недорослем, так и остался. Несмотря на то, что герой оказывается волей-неволей втянут в исторические события, нельзя сказать, чтобы это придавало роману само по себе какой-то внятный сюжет, в котором есть начало и конец — просто аморфный кусок.

Далее, по мере развития истории (и, видимо, по мере того, как у героя все сильнее съезжает кукушечка), все больше страниц текста оказываются посвящены внутреннему монологу героя на тему «жиды погубили Россию» и прочий болезненный бред, в котором наверчено буквально все, что автор слышал о России в частности и мировой культуре в целом, включая Карфаген (как без него). Если оценивать это в отдельности — можно сказать, что изображение двинутого престарелого русского, у которого давно соседи облучают через стенку, кто-то кому-то тайком продал Россию, а всю правду народу не говорят — в общем, такой стандартный типаж человека, упущенного карательной психиатрией только по своей безобидности — удался отлично. Но несколько странно выбирать такого персонажа на роль главного героя, учитывая, что никаким его сообщениям и оценкам нельзя доверять.

Корявый во всех отношениях текст дополняет столь же корявый перевод. Хотя, возможно, перевод и нормальный, но этот Муркок хотел, чтобы у него прекрасная англичанка, которая всю дорогу восхищает героя, говорила как Хагрид или Элиза Дулиттл? В общем, чтение этой книги научит читателя терпению, а больше ничему не научит, и открывать ее стоит, только если вы настроены вот прямо сейчас начать искупать грехи предыдущих перерождений, причиняя себе как можно больше страданий.

Впервые дочитал произведение Муркока. 

До «Рыцаря мечей» пробовал начать серию «Вечный воитель», но мне не понравилась завязка. С Корумом тоже не сразу сложилось, но он сумел удержать меня до конца первой книги. 

Вселенная, в которой древняя, высокоинтеллектуальная раса не знает что творится в их мире что-то не так. Народ Корума наивен, но в итоге платит за это высокую цену. Такое допущение подходит, пусть они будут наивными, важно, к чему это их привело. На этом связано все произведение. Поступки героев обоснованы и читателю сразу показывают последствия. Даже если сцена кажется нелепой, потом ее объясняют и остается только пожать плечами. Мир Муркока легко принять, даже если сначала не понравилось.

Поразительно, как много сюжетных ходов из «Рыцаря мечей» потом разошлось по другим фантастическим и фэнтези-произведениям, превратилось в клише, стало обязательными.

В «Рыцаре мечей» нет лишних ходов, персонажи появляются, чтобы развивать сюжет. Нет никакого трепа, побочных квестов, даже ответвления сюжета приводят героя туда, куда он и сам собирался придти. Мне такой подход нравится, произведение не переполнено, оно плотное и увлекательное.

Пародия Муркока на собственный стиль была бы ещё смешнее, если бы не была так похожа на оригинал. Автор, конечно, сгущает краски относительно количества магических артефактов и масштаба цены, которую приходится платить герою за свой геройствующий стиль жизни, но и лаконичность описаний, и непроизносимые имена, и не слишком разнообразные роли женских персонажей в повествовании — всё это с избытком можно найти и в «серьёзных» произведениях Муркока элрикового цикла.

Но нельзя не признать, анекдот в итоге получился добротный. Панчлайн стоящий, и верность «былинному» стилю до самого конца делает его стоящей.

«И все таки, есть во мне что-то героическое», — подумал я, перелистнув последнюю страницу и закрыл книгу.

Я ЭТО СДЕЛАЛ!!!

Я продрался сквозь полтыщи страниц неудобочитаемого текста и расплывающегося словно желе на солнце сюжета — я все-таки впихнул в себя этот роман!

Надо отметить, что Муркока я последний раз читал лет 30 назад и это были всякие Хроники (Корума, Хокмуна, Элрика из Мелнибоне) и не сказать что и тогда меня это очень впечатлило. Глориану взялся читать, потому как интересно было за что давали World Fantasy Award в далеком 1979 году, да и сам роман издали у нас сравнительно недавно.

Сразу скажу, что не проводил никакие аналогии с реальной историей нашего Туманного Альбиона, не искал связи персонажей романа с реальными Генрихами и Елизаветами — просто читал и воспринимал как есть — как искусный вымысел и безудержный полет фантазии автора.

Единственное, что могу сказать — ЛЮБОПЫТНО. И, пожалуй, это единственный плюс (немалый, но единственный)!

Остальное — в минусы:

1. Как писал в самом начале — неудобочитаемый текст (сложносочиненные предложения в полстраницы, засилье различных архаизмов и забытых терминов, обозначающих различные предметы одежды и многое другое). Конечно, спору нет, эта книга — просто вызов для переводчика и переведена она отменно, но тяжеловесность, свойственная оригиналу остается и читать ее сложно. Да, я понимаю — гротеск, сюр — так оно и должно быть, но...

2. Неприятные герои и засилье садо-мазо-эро-порно — читать местами не очень приятно (и да, я вовсе не ханжа).

3. Не очень внятный сюжет (скорее из-за собственно особенностей текста) — вроде интересно, но не увлекает.

Но, повторюсь — ЛЮБОПЫТНО. И только поэтому я не бросил чтение после первой сотни страниц. Захотелось все-таки понять в чем там дело, что будет дальше и чем все закончится. :-)

Третья часть приключений капитана Бастейбла во времени и пространстве, и третий параллельный мир, который ему суждено посетить. Мир, пожалуй, самый интересный из всех, и представляет собой в некотором роде смесь вселенной «Повелителя воздуха» и нашей реальной истории, где на календаре – начало 1940-ых. Здесь тоже не было мировых войн, но была целая куча более-менее локальных войнушек в традициях XIX века. Не было тоталитарных режимов, но кое-какие страны не смогли избежать революций и общественных возмущений.

В частности, российская монархия была свергнута в 1905 году в ходе относительно бескровного переворота, и спустя несколько лет к власти пришел умеренно-социалистический режим Александра Керенского. Созданный затем ССР (Союз Славянских Республик) помимо территорий бывшей империи, включил в себя и ряд славянских земель распавшейся Австро-Венгрии, а также многие балканские государства. Кстати, это вообще один из немногих альтисторических миров, где существует процветающая, демократическая и одновременно сильная Россия под управлением «хороших социалистов». Еще одно диво дивное – добрососедские отношения между США и КША, сумевшими преодолеть последствия войны и даже стать стратегическими союзниками, оставаясь, однако независимыми государствами. Кроме того, часть бывших южных штатов вообще вернулась под власть Британии, которая даже более велика, чем в нашей истории, поглотив всю Центральную, большую часть Южной и солидные куски Северной Америки («деточка, а ты не лопнешь?»). Франция, «униженная в ближке» Германией – напротив, подверглась радикальному низведению и курощению, лишившись в пользу тевтонов всех колоний и амбиций. А «Больной человек Европы» тем временем неожиданно для всех пошел на поправку – к середине века под властью Османов вновь оказалась Греция, весь Ближний и изрядная часть Среднего Востока, где сформировался Исламский Союз. На Дальнем же Востоке – ситуация примерно соответствует реальности: бесконечная война варлордов в Китае, да стремительно борзеющая милитаристская Япония, которая постоянно на ножах с Россией, а в последнее время и с Британией тоже.

Как раз накануне очередной тихоокеанской войны в этот мир попадает протагонист истории. Как бы ни отличались параллельные вселенные друг от друга, но кое-какие события остаются неизменны: так, например, Сингапур обязательно будет захвачен японским десантом, а Хиросима обязательно будет уничтожена атомной бомбой. Происходит это при совершенно разных обстоятельствах, но всегда происходит.

Между тем, роль Освальда Бастейбла в мировых событиях отнюдь не ограничится довольно пассивным участием в дальневосточной войнушке. Через какое-то время, судьба забросит его в Россию, где в южных районах нарастает антиправительственный мятеж под руководством анархиста Махно и безумного монаха Джугашвили.

А дальше… А дальше спойлеры, потому я распространяться о финале не буду. ;) По крайней мере, мы хотя бы в небольшой мере узнаем, кто такая Уна Персон, и суждено ли Освальду наконец вернуться домой (да и есть ли он, этот дом). Будут сражения воздушных крейсеров, ад в Тихом Океане и смертельная битва в степях Украины, анархо-синдикализм против государственного социализма, настоящие и липовые революционеры, безумные ученые и сумрачное оружие возмездия... В общем, кто не читал – тот много потерял. Вся трилогия прекрасна – образец увлекательной альт-исторической фантастики, не сдержанной какими-либо рамками и претензиями на «реализм».

Продолжение приключений в параллельных мирах Освальда Бастейбла, офицера и джентльмена. После известных событий в «мире победившего империализма», которые закончились смертельной схваткой международных сил с революционерами-нигилистами и последующим ядерным взрывом (см.роман «Повелитель воздуха»), главный герой столь же необъяснимо, как и в прошлый раз, попадает в совершенно другую реальность. Теперь он обнаруживает себя в 1904 году, совсем близко к своему родному времени — но это опять чужой мир. Мир, где технический прогресс во второй половине XIX века ускорился до фантастических темпов: невероятные источники энергии, летательные аппараты, электромагнитное оружие, выдающиеся достижения в медицине и микробиологии... и все это — еще до конца столетия. А социальный прогресс, естественно, угнаться за таким стремительным развитием никак не мог. Результат печален: всемирная тотальная война всех против всех, где Западная Европа и Северная Америка, как самые развитые регионы, подверглись тотальному опустошению и оказались низвергнуты в бездну анархии и варварства. Теперь там раскинулись типичные пустоши постапокалипсиса, с бандами рейдеров и новым средневековьем. А тем временем, в освобожденном от старых империалистов мире набирают силу новые великие державы. На весь тихоокеанский регион распространяет свою власть Австрало-Японская Федерация, тогда как в Африке поднимает голову Империя Ашанти, чьи непобедимые армии захватывают одну европейскую страну за другой под руководством великого командующего, известного как Черный Аттила.

Муркок, конечно, написал всего три книжки, но при желании эту идею можно было эксплуатировать бесконечно, выпустив свыше 9000 романов, в каждом из которых главгерой будет попадать в новую параллельную реальность (некоторые авторы, на которых не будем показывать пальцем, так и делали). Вторая часть мне понравилась чуть меньше первой, возможно из-за несколько скомканного финала. Но приключенческая составляющая увлекательна — этого не отнять. Вновь радуют реальные исторические личности в несвойственных для себя ролях: действуют Герберт Гувер, Махатма Ганди, Джозеф Конрад aka Теодор Иосиф Корженевский, и еще несколько известных граждан. А также безумная техника, аллюзии на политико-футурологические произведения про «желтую/черную угрозу» начала XX века (их инверсией этот роман и является) и много чего еще.

Офицер британской армии Освальд Бастейбл в 1902 году по долгу службы посещает древний храм неизвестной цивилизации в Гималаях, где с ним происходит нечто невероятное: каким-то неведомым образом он перемещается во времени и попадает в 1973 год. Только это будущее вовсе не нашего мира, а альтернативная реальность. Мир, где не было мировых войн и революций. Где планетой по-прежнему правят старые колониальные империи, не истощившие друг друга в междуусобной бойне, но поделившие окончательно весь земной шар. Мир, где бензиновые автомобили — всего лишь редкая экзотика, летательные аппараты тяжелее воздуха — давно позабытые неосуществимые проекты, а в небе безраздельно господствуют воздушные корабли — дирижабли.

Герою, попавшему туда из начала века, этот мир кажется поначалу идиллической утопией. Еще бы — бедность почти ликвидирована, и даже самый низкооплачиваемый рабочий живет как состоятельный буржуа, побеждены самые страшные болезни, в мире вот уже полсотни лет не было ни одной большой войны, беспроводной телеграф и воздушные суда позволяют моментально связаться с любым уголком Земли, уровень благосостояния и образованности населения неуклонно растет, процветают науки и искусства. Кое-какие проблемы остаются в слаборазвитых колониях, но и туземные народы семимильными шагами приобщаются к Цивилизации... Но, как вскоре выясняется, это лишь красивый фасад — у любой утопии есть и неприглядная изнанка.

Не всех устраивает сложившееся положение вещей. То тут, то там вспыхивают восстания против господства колонизаторов, в Европе орудуют террористические группы социалистов и анархистов, а на равнинах центрального Китая объявился самозванный правитель с собственным воздушным флотом, которого газеты окрестили «Повелителем Воздуха». В его столице, Городе Утренней Зари, изгнанники и отщепенцы со всего мира закладывают основы принципиально нового общества — нового мира, без угнетения, без расовых предрассудков, без эксплуатации бедных богатыми. И они готовы защищать свои идеалы с помощью невиданного доселе оружия: сверхскоростных воздушных аппаратов, безоткатных пушек, управляемых снарядов, и наконец — абсолютного аргумента: «зажигательной бомбы сверхвысокой разрушительной силы».

По-моему, трилогии Муркока о похождениях Бастейбла (сабж, плюс «Левиафан шагает по земле», плюс «Стальной Царь») место в первой десятке лучших альтернативно-исторических произведений 20 века. По крайней мере, в первом романе прекрасно абсолютно все: оригинальный параллельный мир; использование множества известных исторических личностей (вице-король Индии Черчилль, лейтенант Джаггер, вожатый бойскаутов Рейган, анархо-синдикалист граф фон Дучке, столетний «дядюшка Владимир» и т.д.), а также стилизация повествования под «викторианский приключенческий роман» и социально-политические идеи, вложенные в уста разных героев. Кроме того, эту книгу причисляют к предтечам и основоположникам стимпанка, что тоже справедливо.

Почему решил перечитать: завершение цикла про Элрика. Надо уже добить этот цикл.

В итоге: масштабная кульминация объёмного цикла. Много героики, эпики, пафоса и драмы.

Читается получше, чем середина цикла, чему, как мне кажется, способствует описание масштабных сухопутных и морских сражений. Которые, правда, на исход противостояния с Хаосом влияют несильно. В отличие от квестов Элрика в поисках различных артефактов, могущих помочь ему в борьбе с Хаосом. Лёгкости чтения способствует также и то, что роман фактически состоит из четырёх независимых повестей.

И, всё-таки, некоторые вещи лучше не перечитывать, а сохранять о них ностальгически-сентиментальные воспоминания. Читая сагу об Элрике в зрелом возрасте, нельзя не обращать внимания на некоторую однообразность и простоту сюжетов и на перебор с пафосным надрывом и драматическим надломом в речах и размышлениях альбиноса-мэлнибонийца. Да и в девяностых Сага об Элрике стояла у меня на третьем месте среди циклов о Вечном Воителе, после историй Корума и Хокмуна.

7(ХОРОШО)

В романе замечен, видимо впервые в фэнтези, «прыжок веры».

И ещё – по любому из романов про Элрика могли бы получится отличные аркадные игрушки -метроидвании наподобие Golden Axe. Кучи рядовых мобов, регулярные боссы, один другого колоритней, артефакты, влияющие на баланс сил.

Полезная для расширения кругозора читателя, интересующегося твердой и социальной фантастикой, статья. Развенчивается социальная подоплека такого популярного ныне жанра, как эпическое фэнтези. О том, что данный жанр отражает идеализированное феодально-средневековое мировоззрение, писали уже давно и не единожды. Мурок же в свою очередь отмечает такие неожиданные аспекты эпического фэнтези, как извращенный романтизм, реакционную сентиментальность, неуважение к ребенку как читателю, стремление к уютному, неопасному лесу, бегство от жизни в мегаполисе со всеми его противоречиями, слабую манеру письма, консервативно-среднеклассовую ориентацию и др. Перо мастера не щадит таких авторитетов жанра как Толкин, Льюис, Адамс.

Цикл «Джерри Корнелл» -иронически -юмористический шпионский боевик. Аналог массовой литературе. Что отличает ? — юмор оригинальный, автор всех персонажей ставит в невообразимые ситуации и заставляет их выпутываться их них. Особенно главный герой- спасаясь от ото всех придуманных врагов, выигрывает дело. Ну у автора и фантазии! Быстрый темп повествования, неожиданные ситуации — в этом цикл интересен. Не более. Тема устарела на сегодня. Поэтому и тогда автор не дал ему продолжения.

Роман из цикла «Джерри Корнелл» -иронически -юмористический шпионский боевик. Аналог массовой литературе. Что отличает ? — юмор оригинальный, автор всех персонажей ставит в невообразимые ситуации и заставляет их выпутываться их них. Особенно главный герой- спасаясь от ото всех придуманных врагов, выигрывает дело и даже получает на шару четверть ресторана в Швейцарии. Ну у автора и фантазии! Быстрый темп повествования, неожиданные ситуации — в этом роман интересен. Не более. Тема устарела на сегодня.

Иронически -юмористический шпионский боевик. Аналог массовой литературе. Что отличает ? — юмор оригинальный, автор всех персонажей ставит в невообразимые ситуации и заставляет их выпутываться их них. Один дядюшка Эдмонд чего стоит! И финал всем по душе — никто не убит, смерть превращается в летаргический сон, бомба взрывается вне объекта, злодей бежит с награбленным, свадьба, деньги по службе. Весь набор прелестей жизни. Одни китайцы осталиь ни с чем -миссия сгорела, шпионаж не удался. Почитать и посмеяться -да и язык изложения хорош.

Роман — лауреат премий многих, в том числе и премий фэнтэзи, хотя я бы не отнёс его к этому жанру.

Сюжет — альтернативная история Англии после короля Генриха VIII. В романt -король бывший Герн VI, хотя все истории с его правления -это истории правления Генриха VIII.

Тогда Глориана -это его дочь -дочь Генриха VIII Елизавета I. Вот такая аналогия.

Хотя сюжет на мой взгляд сатирический — едкая сатира на правление попавшей во власть женщины, которая не может совладать, обладая неограниченной властью, со своими животными инстинктами, похотью, развратом на фоне окружения и фаворитов. Как не смотри, а это основная линия романа. К этому автор добавил заговоры, интриги и убийства ради власти — никакой морали в этом окружении Глорианы нет, как и нет в ней самой.

Даже два финала написал — пытаясь как-то приукрасить героев. Или эпоха такая была или королевский двор таков.

Я эту книгу читал в юности, три романа серии «повелитель мечей»: «Валет мечей», «Дама мечей», «Король мечей»- прямо как в колоде. В отличие от многих книг Майкла Муркока, которые я пробовал читать в те времена, эту книгу я сумел одолеть, причем без напряжения, хотя возможно это заслуга переводчика Михаила Гилинского. И хотя, по моему мнению, автор в основном графоман и халтурщик, эта книга является исключением.

Неплохие приключения, жёстко выверенная логика событий, непрерывное развитие персонажа, да и картинки — описания тоже отнюдь не плохие.

Одна из немногих, на мой взгляд, удачных из вышедших в России книг автора.

Некий спин-оф про приключения одного из спутников Элрика – Ракхира Красного Лучника.

По форме больше всего похоже на кислотный бэд трип. Много жутких существ и мест, раскрашенные самыми мрачными красками. Прямолинейный квест, подчиняющийся только прихоти автора. Декадентствующие бессмертные и всемогущие солипсисты.

5(СРЕДНЕ)

Понял, что магия словосочетания Владыки Хаоса на меня больше не действует. Большого количества существительных с Большой Буквы тоже недостаточно, чтобы захватить моё внимание.

Ещё одна попытка Элрика избавится от Чёрного меча.

Сюжет не замысловатый, но крепкий. Орда в полмиллиона кочевников надвигается на Молодые Королевства. И только Элрик с Мунгламом могут их остановить.

Никакой метафизики, только старые-добрые мечи и колдовство. По традиции в качестве рояля выступает один из иномировых элементалей, с которым древние мельнобонийцы заключили договор о сотрудничестве.

Орда разметена, меч выброшен. Но Буревестника стоило бы назвать Йо-йо или Бумеранг, так хорошо он возвращается к бросившему его хозяину. Да, это метафора судьбы, мы поняли.

6(НЕПЛОХО)

Говардовская по сути и сюжету вещица, нужная лишь для того, чтобы прописать встречу Элрика со своей последней любовью.

Мрачный лес, ещё более мрачный город, дама в беде.

И даже немёртвого короля-вурдалака побеждают с помощью огня, а не меча или магии. Всё, как в рассказах про Конана.

5(СРЕДНЕ)

Красочный и глубокомысленный эпизод приключений Элрика. Представление о человеке как о парадоксе, как о потенциальной бесконечности смыслов и безграничных возможностей.

7(ХОРОШО)

Увы, для меня время Элрика уже ушло.

Лет пятнадцать назад образ альбиноса-мага-воина с трагичной судьбой довольно сильно впечатлял меня и задевал за живое. Но открывая книгу сейчас, я уже не нахожу в Элрике что-то необычное. Просто очередной протагонист, который «не такой как все», очередные приключения, в которых переживать надо не за главного героя, а за его окружение, очередное обилие магии, заклинаний и существ, написанных с Большой Буквы.

Сегодня я вижу в Элрике из Мелнибонэ эдакий архетип страдающего главного героя. Он чаще побеждает, чем проигрывает, но почти каждая его победа отдает горечью. Он большую часть времени находится в нравственных метаниях, а некоторые проблемы создает себе сам. Он сильный, умный, могущественный, но… Всегда будет какое-то «но…». И это печально.

«Элрик из Мелнибонэ» сейчас кажется банальным и наивным. Он насквозь пропитан романтизмом юности и кажется, что взрослому читателю браться за него не стоит. Но это только кажется. Есть, как минимум, два случая, когда прочитать этот роман стоит:

• Ностальгия. Если вы познакомились с Элриком много лет назад, ничего не помешает вам вернуться к нему вновь. Почему нет? Не факт, что получите такое же удовольствие, но хотя бы освежите впечатления и испытаете чувство ностальгии.

• Мультиверсум. Главное достижение Муркока – создание огромной Мультивселенной, в которой существует множество параллельных миров. Здесь постоянно идет война Закона и Хаоса. Здесь Космическое Равновесие важнее всего, и чтобы оно сохранялось, существуют Вечные Воители. Их много, истории о них написаны в разных жанрах и формах, их судьбы различны. Одним из них является Элрик. Если хотите приобщиться к такому масштабному замыслу, то пропускать истории об Элрике определенно не стоит. Да, они могут не понравиться, но вполне вероятно, что придутся по душе истории о Коруме или Эрикезе. Истории Муркока разнообразны и неравнозначны, но в совокупности представляют собой нечто грандиозное. Но чтобы увидеть картину в целом, необходимо ознакомиться с каждой ее составной частью.

«Элрик из Мелнибонэ» — средний роман из неплохого цикла, который открывает один из путей в Мультиверсум. И для меня в этом его главная ценность.

Почему решил прочитать: ознакомление с полным циклом об Элрике по внутренней хронологии цикла

В итоге: «Месть розы» — один из двух поздних романов об альбиносе. Это очень заметно. Мастерство Муркока выросло, но пыл поугас.

Роман – многословный авторский произвол. Бессмысленность шатаний Элрика не так сильно бросалась в глаза в ранних произведениях, да и самих скачков между измерениями было не так много. Не думал, что это может утомить.

Неведомо откуда появляется драконица, уносит мэльнобонийского принца в прошлое, на встречу с призраком отца (кто сказал «Гамлет»?), папа шантажом отправлет сына в безнадёжный квест. Дальше — «Квантовый скачок».

Одна часть романа исполнена практически в жанре свифтовского политического памфлета о противоречиях демократии, потом нас окунают в мир скандинавских саг и так далее.

Подбирается целая компания скитальцев по Мультивселенной — сам Белый Волк, загадочный поэт Уэлдрейк с Земли (даже гуглил про него – очень любопытная история с этим поэтом), семья провидцев, мистические три сестры (Чехов?) и сам Гейнор Проклятый. Наконец-то этому загадочному персонажу из «Повелителей мечей» досталось много «экранного времени».

Пафосно и многословно на грани графомании. Обилие «цветных» прилагательных наводит на мысль о том, что автор скучает по психоделическим шестидесятым.

Даже финальное побоище и объяснение всего произошедшего не компенсирует вязкости романа.

Очень медленно читается, как ни странно. Радует только, что это самое объёмное из оставшихся неперечитанными произведений об Эльрике.

5(СРЕДНЕ)

Буквально на днях прочитал возмущённый пост на одном из форумов о том, что в одном из переводов «Повелителей мечей» Лордов Хаоса назвали Князьями Ада. В «Мести Розы» Ариоха тоже пару раз назвали Герцогом Ада. Нашёл оригинал, посмотрел, всё верно — Duke of Hell. Никакой отсебятины.

В сравнении с «Элриком из Мелнибонэ», «Скиталец на морях судьбы» выглядит гораздо более выигрышно, даже не смотря на избыточные отсылки к мифологии мультивселенной в первой части. Хлипкая структура книги – это очевидно три отдельные повести, связанные, даже тематически, довольно обще – здесь не порок, потому что напоминает приключения какого-нибудь Синдбада-морехода, от которых никто никогда не требовал связанности между собой. Густота славных фэнтезийных образов здесь выше, чем в «Элрике из Мелнибонэ». Вот, например, возьмём, первый – разрушенные здания, отбрасывающие тень своих былых форм.

Истории обладают весьма осязаемой атмосферой народной сказки или сказания – при прочтении часто вспоминался Энде с «Бесконечной истории» – Муркок ловит то сочетание простоты сюжета с бесстрастным, без прямых моральных оценок повествованием. Другой, более странной ассоциацией был Лайонел Фрэнк Баум – что-то в утилитарности стиля и том, с какой регулярностью, граничащей с механикой, автор ставит на пути героев препятствия( вдобавок к тому, что в своей в конфронтационной статье «Эпический Пух» Муркок ставит писателя выше Милна), рождает предположение, что автор мог перенять кое-что у вдохновителя фильма-визитки Джуди Гарланд.

И потом, не смотря на разобщённость и самодостаточность каждой из трёх коротких историй, мне кажется, роман лучше более цельного первого приквела выражает личностный кризис главного героя и рисует более ясную картину традиционного мелнибонийского характера.

Поскольку это столь же антология, сколь и роман, логично было бы привести завязки каждой из трёх частей:

1. Сбегающий от преследования, после того, как попытка набраться опыта в путешествиях по Молодым королевствам вышла боком, Элрик обнаруживает себя подобранным таинственным, окружённым туманом кораблём, плавающим между вселенными, чей капитан рекрутирует его, вместе с девятнадцатью другими добрыми молодцами, для спасения Вселенной.

2. Прежде чем пройти в свой мир сквозь Алые врата, Элрик, вместе с новым товарищем Смиорганом Лысым, вынужден выяснить отношения с легендарным мелнибонийцем, волей судьбы оказавшейся в том же богом забытом мире.

3. Смиорган и Элрик соглашаются отправиться с известным искателем приключением на поиски легендарных богатств, при этом Элрик к тому же надеется, что путешествие поможет приоткрыть пару тайн из прошлого своего народа.

Наименее удачной, из-за затянутой сцены рубли монстров, назвал бы первую часть. Если бы не это, поднял бы оценку ещё на балл.

Повесть определённой паршивости. И я даже не уверен, что средней.

Это своеобразное окончание(но окончание ли? в фэнтези до конца нельзя быть уверенным) противостояния Элрика и Йыркуна, начавшегося в «Элрике из Мелнибонэ», но только формально. Когда автор писал повесть, никакого романа-приквела не было, должно быть, и в проекте.

Сюжет и антураж сильно вторичен(читай, первичен) по отношению к «... из Мелнибонэ»: снова коварный кузен подвергает опасности свою сестру(это случалось уже дважды), снова тратятся чернила на описание морского лабиринта, сражения между вражескими флотами и особенно никому не пригодившихся драконов. При этом, не смотря на то, каким знакомым всё это ощущается, как продолжение цикла повесть не годится вообще. Когда Элрик успел так сильно радикализоваться? Где его прежнее беспокойство о морали, если теперь он готов убить вообще всех? Легче всего списать его изменившиеся установки на то, что он движим здесь ЧУВСТВАМИ, но тогда разве не должно одно из этих чувств быть чувством вины за то, что он оставил Симрил в опасности вопреки всякому здравому смыслу? Почему такое монументальное трагическое(в теории) событие произошло так быстро? Это и есть вся причина, по которой к Элрику пристанет кликуха Женоубийца, на что намекали ещё в первой части «Скитальца», – он убил женщину по ошибке?

В общем, это драматически слабо, не сбалансировано и не очень-то красиво написано. Поиски фрейдистской интерпретации повести представляют больший интерес, чем история сама по себе. Единственное оправдание, которое можно придумать для неё – это то, что уже в 1961 она, наверно, задумывалась не как отдельное произведение, а как представление героя длинного цикла, что объясняет, почему задача, с которой текст справляется лучше всего, – показать, насколько крут и, одновременно, несчастен наш бедный Элрик.

Прошло уже больше пятнадцати лет, с тех пор, как мне последний раз попадался в руки Муркок.

Сага о Вечном Воителе оставила по себе воспоминание, как добротное, хорошее такое фэнтези, в духе классического Меча и Магии.

Поэтому и к Глориане, ведущей безрадостную жизнь, отношение у меня было с теплым эхом ностальгии, в духе «не знаю, о чем там будет, но надеюсь, придумка интересная»)

И знаете.... это очень, очень, очень странное чтиво, доложу я вам...

Неудобоваримое начало романа застопорило мое чтение буквально на первых страницах, пришлось какое-то время подстраивать себя под чересчур витиеватую манеру речи автора.

Причем словесных оборотов, стилизованных под «высокий слог» много во всем, в описании быта и одежды придворных, всех их рюшечек, панталон, кружавчиков на платьях, да и все действующие лица, словно соревнуются между собой, в том, как более напыщенно изложить свои мысли.

Все это создает ощущение какой-то мишуры, ненужности, повествование движется, вот и половина романа прочитана, а главная сюжетная подоплека только стартовала.

Все что было в первой половине: какие-то пустые разговоры, мельтешение череды придворных, королевские аудиенции и королевские же страдания, по поводу невозможности достижения оргазма.....

Оррригинально....но хорошо, пусть так, я помню, существовала и реальная персона, «королева девственница», с схожими проблемами, чередой фаворитов, незаконно рожденных отпрысков и чередой женихов,читаем дальше.

Но дальше почему-то лучше и интереснее не становится, балы-приемы, словесные выкрутасы придворных, сюжет стоит, вроде на горизонте появился обещанный «рыцарь без страха и совести» и пропал.

Дальше начинают происходить какие-то сумбурные события, снова куча описаний балов, придворной суеты, пустой болтовни и страданий неудовлетворенной королевы.

Очень хочется спросить автора -« вы под шекспировские трагедии стараетесь косить, уважаемый? Но вед не получается у вас! Плохо, скучно, пусто, на одном словоблудии далеко не уедешь! Персонажи — пустышки, возникают и уходят со сцены не сделав ровным счетом ничего примечательного».

Может стоит подождать остроумных, ярких диалогов? Нет, их тоже не будет.

О, великие Ариох, Ксиомбарг, Мабельрод! Хоть вас и поминают в этой книге, на качестве произведения это никоим образом не отразилось, в хорошем смысле.

Может потому и не отразилось, что поминали всуе?

В процессе чтения я слышал высказывания, что у Муркока весь сюжет может окончиться «пшиком» и, самое смешное, так и оказалось на самом деле)))

Развязка, хоть и приоткрывает маленькую тайну книги, но финальные поступки и слова Глорианы и ее «врага-любовника» оставляют полнейшее недоумение.

Такое ощущение, что Муркок так увлекся написанием словесной мишуры, подражанием чему-то, в своем произведении, что даже не придумал, ради чего оно писалось и как все закончить.

Не удивительно, что, как говорит сам автор в Приложении, роман был принят читателями прохладно, есть за что так относиться, ничего в Глориане нет стоящего , одни фантики, рюшечки, да словесные красивости, на фоне пустых персонажей и слабого сюжета.

Решил начать знакомство с Муркоком с логичного, да, наверно, не очень удачного конца — саги о Элрике. С одной стороны, все говорят, что ранние вещи написаны хуже. А с другой стороны, поздние приключения придумывались, когда общая траектория героя была уже придумана и закреплена в каноне, и уже и осталось только, что затыкать совсем уж узкие, тривиальные дырки в его жизненном пути. По крайней мере, таковы опасения.

«Элрик из Мелнибонэ», скорее, разочаровал. Стиль хорош, ближе к концу есть отличные находки(разговоры с элементалями из середины, увы, больше нагоняли скуку): зеркало забытья и буквально вся третья часть. Но описание земли Мельнибонийцев, их грезящего города, разочаровало. Схематичность я бы понял — книга всё-таки написана «под легенду», но тут даже не она, а какая-то смутность с неясностью. Я так до конца и не понял, до какой степени мельнибонийцы должны представлять собой гипермаскулинных завоевателей(амбиции Йыркуна), а до какой — декадентных гедонистов(описание, будто все жители столицы только то и делают, что глотают колёса). Даже если эти установки серьёзно и не противоречат друг другу, проблема в том, что культура места выглядит больше задекларированной, чем представленной, чем отнимает силы у центральной драмы.

Добавьте к этому неясность с тем, какие именно книги и идеи «сбили» Элрика «с пути», сильно разнеся его мировоззрение с оным «правильных» мельнибонейцев, и начинают закрадываться подозрения в надуманности и несерьёзности внутреннего конфликта главного героя: не трагедия правителя, пытающегося поступать морально там, где все ожидают от него поступков корыстных, а, скорее, проблемы подростка, не вполне определившегося, кем хочет быть, и испытывающего сложности с тем, чтобы влиться в коллектив сверстников. Интересная тема? В принципе, да. Но не сильно подобает раздуванию вокруг неё пафоса масштабов грандиозной фэнтезийной саги, как пытаются сделать здесь.

Давным-давно, купив «для общего развития» книжку Муркока из суперпопулярной тогда серии «Fantasy», не смог её осилить (причём, хоть убей, не помню названия книги и про что в ней было написано), после чего зарёкся читать «классика фэнтези». Нынче — после настоятельных рекомендаций — взялся за Муркока не без некоторого предубеждения, однако книга и в самом деле мощная. Автор владеет словом, автор владеет композицией, автор владеет большим регистром литературных средств и приёмов. Единственное, чего по прочтении романа я так и не понял, — а зачем британец Муркок, большой специалист в фантастике и фэнтези, взялся вдруг за столь странную, не свойственную для себя тему, за столь нетипичный для себя жанр и за столь странного героя? Так как «Византия сражается» — никакой не отдельный роман, а просто первая часть большого романа, то и обрывается сей опус на полуслове и понять авторский месседж решительно невозможно. Одно могу сказать — несмотря не совершенно чуждый материал и, скорее всего, совсем не интересовавшие его страны и народы, автор ухитрился каким-то непонятным для меня образом кое-что понять в русских и украинцах, а также в российских евреях, да и вообще в Российской империи на излёте её существования. Одна фраза просто сразила наповал (цитирую по памяти, неточно, но по сути верно): «Кучка петербургских дегенератов предвоенной поры задала тон всему двадцатому веку». Хоть слова эти и вложены в уста ГГ, совершенно ненормального человека, но, по мне, сказано очень точно, и, видимо, мысль это совершенно авторская. Только на место нерусского слова «дегенераты» лучше бы подошло русское «выродки». Ведь таки да — историю 20 века творили почти одни выродки — в прямом смысле слова — т.е.люди, которые «выродились» из своих народов, стран, сословий. Сумасшедшие монархи, свихнувшиеся генералы, ополоумевшие ефрейторы, юристы-недоучки и сбрендившие семинаристы. Кого ни возьми из «вершителей судеб стран и народов», всякий чем-то ненормален. И в этом смысле фигура ГГ весьма символична — он что-то типа неудавшегося вершителя судеб — очень хотевшего таковым стать, но — как говорит старая русская пословица — суетлив воробей, а пива не сварит.

https://kobold-wizard.livejournal.com/907541.html

Неоднозначность этой книги начинается с названия. Переводчик Зарине Джандосова выбрала сентиментальное словосочетание, напоминающее о киноальманахах, вышедших в одно время с русской версией: «Париж, я люблю тебя», «Нью-Йорк, я люблю тебя» и т.д. В оригинале название звучит с меньшей чувственностью — «Mother London». От сентиментальной влюбленности остается паспортная констатация. Фрейдистское сальто назад завершается переводом из стародавней статьи Дмитрия Ивахнова — эротическая фантазия «Материнское лоно — Лондон». Не знаю, откуда он почерпнул информацию об эротизме, но, на мой взгляд, в самой версии названия уловлено физиологическое восприятие Родины. Лондон здесь — вспроникающая материнская среда.

Книга рассказывает об эхе, которое было вызвано Блицем — бомбежками города в 1940-1941 году. Впервые за несколько веков война пришла в этот город. Жители помнят о своих предках, которые разъезжались по всему миру, чтобы доблестно воевать с Наполеоном, бурами, бошами. Война — это далеко. Никто из варваров никогда так безнаказанно не убивал приличных лондонцев на британской земле. Страх и гнев просыпаются в душах граждан. У Муркока я впервые увидел критику британского правительства и короны во время Второй мировой.

"— Казалось, что бомбы сыплются с неба беспрерывно, одна за другой. — Отхлебнув глоток, мистер Кисс поставил чашку на блюдце. — Повсюду свистели осколки, целые районы пенились, как моря, асфальт и камни на мостовых вздымались, словно для того, чтобы выпустить адские орды, стены падали, жара прибивала к земле, ветер срывал плоть с костей, выдергивал суставы. Когда же бомбежка прекращалась, то нужно было искать воду, чтобы заливать пожар, а залив пожар, снова копать. Я ненавидел немцев, но куда больше возненавидел наших вождей. И не я один. Нам не разрешали говорить о том, что мы чувствуем. Нас изображали храбрыми, жизнерадостными кокни, снимающими шапки перед его величеством. Они не говорили о том, как все они страшно боялись того, что, попади какой аристократ в Ист-Энд, он будет разорван в клочья, и о том, что жизни Черчилля угрожает встреча с собственными гражданами. Для нас все они были на одно лицо. Вряд ли хоть один из них попал под бомбы, и поэтому любая забота, которую они изображали, была лживой.

Бет покачала головой, не соглашаясь:

— Джозеф! Не все ненавидели мистера Черчилля. Именно он был нам тогда нужен.

— Мы были нужны им куда больше, Бет. В качестве пушечного мяса. Они начали наконец воевать только после того, как их собственные кварталы стали бомбить. Если бы тебе когда-нибудь пришлось выдирать раздавленное, кровоточащее месиво, похожее на грязные мясные обрезки, из рук матери, которую иначе не вытащить, чтобы потом ампутировать обе ноги, ты бы поняла, что я имею в виду. Мы ненавидели не их богатство, не их пустое сочувствие, не их глубокие бункеры. Мы ненавидели то, что они самым омерзительным образом просто не желали понять, что происходит!»

По стилю повествования книга напоминает джойсовского «Улисса». Муркок с тем же упорством пускает корни в географию и историю Лондона — почти с каждой страницы сыплются названия улиц, магазинов, районов и учреждений, которые проходят персонажи. Вместо стилистических игр ирландца здесь имеются психиатрические расстройства. Действие то и дело прерывается голосами, которые «слышат» главные герои. Cами взаимоотношения между персонажами являются достаточно сложными типически, как и у троицы Леопольд Блум-Стивен Дедал-Молли Блум. Отличие от «Улисса» — самое простое — здесь нет сюжета, как такового. Есть взгляд на полвека сразу, словно воспоминания человека в 1988ом году, когда события 1955 и события 1975 не так уж отличаются друг от друга. Мы видим разные эпизоды, стараясь понять героев, но нет никакой магистральной хронологической линии, которая эти эпизоды связывает. Из-за этого читать порой трудно. Сложно удерживать внимание, когда в истории нет ни интриги, ни конфликта.

Поэтому остается лишь всматриваться в детали. Например, очень многие описания британской политики заставили задуматься насчет наших текущих событий. Эмигранты, митинги и дубинки полиции, застройка старых кварталов, интеллигенция, по звонку возвопящая насчет прав художника-гомосексуалиста и т.д. Их страна тоже разрывалась из-за внутренних конфликтов, но не развалилась, что наводит на мысль о запасе прочности и нашего государства.

***

«При стычках с полицией во время демонстраций шестидесятых и семидесятых годов женщины всегда рисковали больше мужчин. Полицейские при любой возможности хватали их за грудь и в самых оскорбительных выражениях расписывали, что бы хотели с ними сделать. Однажды после демонстрации у Олд-Бейли, в которой участвовали мои друзья, я слышал в суде, как одна молодая женщина процитировала слова, которыми оскорбляли ее полицейские, и описала их действия, за что и поплатилась. Судья принялся ее отчитывать за употребление такого рода слов и выразил надежду, что она не употребляет их дома, и потребовал счесть это усугубляющим обстоятельством, требующим вынесения более сурового приговора!»

***

«Нездоровое правительство в нездоровой стране. Гражданская служба утратила свою эффективность, перестав привлекать порядочных людей, и ни в чем теперь нет прогресса. Демонстрируется явное желание добиться стерильности. А чего стоит этот смехотворный упор на нулевую инфляцию с одновременным набиванием собственных карманов!

***

"— Я жил на Лэнгстон-стрит. Та еще была улочка, — показал Данди зонтиком, который он на всякий случай захватил с собой, хотя было лишь начало сентября. — А теперь здесь художественные галереи, книжные магазины, погребки элитных вин. А взгляни на эти дома из красного кирпича, на это обилие зелени! Муниципальные квартиры! Теперь я гордился бы тем, что живу здесь. Как Кристина Килер. Но, боюсь, что теперь уже не смог бы себе этого позволить. Откуда берутся все эти богачи, старина? Непостижимо.

Но для мистера Кисса в этом не было решительно никакой мистики: он раздул ноздри от отвращения.

— Из этих проклятых «домашних графств», извечно отравляющих жизнь Лондону, его заклятых врагов, потенциально смертоносных паразитов. Они вывозят за город большую часть лондонцев и занимают их дома, улицу за улицей. Партия моей сестры поощряет их деструктивные инвестиции, в итоге ведь возникает лишенное гражданских прав сообщество безработных. Вечно на все жалуясь, эти малограмотные тунеядцы заполоняют Фулем и Финчли своими сопливыми, дурно воспитанными детьми, создавая собственное гетто. Скоро Лондон растеряет свою хваленую космополитичность. Все эти кролики на одно лицо, Данди! Их следовало бы держать в резервациях, не пуская дальше Южного Кента и Челси и не разрешая им перемещаться в Клапем и Баттерси. А они еще стонут, мол, старожилы вмешиваются в их дела! Это классический империализм. — Он с одобрением посмотрел на красные башни Края света, уходящие в сторону Иль-Брук-Коммон. — Вспомни Южную Африку, Данди. Вспомни Техас. Знаешь, как эти иммигранты называют черных? «Чайниками». Я знаю людей, родившихся в Боу, но вынужденных переехать в Стивенейдж, потому что лишь так далеко они могут найти себе дом по карману. А кому достаются дома в Бетнал-Грин, мой мальчик?

Прекрасно зная, что не следует прерывать друга, когда он составляет одну из своих редакционных статей, Данди лишь вопросительно поднял бровь.

— Чертовым брокерам из Хейуардз-Хита и Биконсфидда, Данди! И они еще имеют наглость обвинять в причиненных ими разрушениях черных! Белые люди с белыми ручками, Данди, вот кто довел Лондон до беды. Их надо вышвырнуть отсюда или, по крайней мере, дать им право на жительство, проверив место рождения родителей. Или поселить на три года в Тауэр-Хамлетс для проверки. Этих ублюдков надо держать в Гилдфорде, мой дорогой. От них несет вонью, и они ненавидят города. Они тут чужие. И пытаются превратить Лондон в какой-нибудь провинциальный Доркинг. Надо установить шлагбаумы и проверять каждого, кто сюда въезжает».

***

Итого: Муркок писал фентази, классическую фантастику, экспериментальные романы и альтернативную историю. «Лондон» — это еще одна грань его творчества — реалистичная книга о его городе и его жизни. Читать это не так захватывающе как истории про Вечного воителя, но куда проще, чем тексты о Джерри Корнелиусе.

Для меня цикл не просто разделён на два подцикла – он на них разваливается. И дело, по-моему, не в том, что написаны они с четырёхлетним промежутком, и не в том, что я прочитал их с промежутком в восемь лет, и теоретически могла сказаться разность восприятия. Мне кажется, они разняться в первую очередь из-за целей, ради которых они писались. Ведь первый подцикл («История Рунного Посоха») выглядит обособленным – в нём нет многомирности, нет фирменных для Муркока богов Хаоса и Порядка, а в герое не чувствуется бремени Вечного героя (простите за тавтологию). В нём своя система мира – и мир этот очень занятен, то ли иная реальность, отражение нашего мира, то ли далёкое его будущее, пережившее великий катаклизм, смахивающий на атомную войну, но в чём-то гротескная калька на мир времён Второй Мировой со своим Третьим Рейхом в лице Гранбретанией – мрачной и безжалостной империей, поддерживаемой страхом и наукой, смахивающей на тёмное колдовство (как тут не вспомнить Ананербе). Со своим краеугольном камнем – таинственным и могущественным Рунным Посохом. И героем, которого Муркок изначально ставит в очень затруднительное положение – а это он умеет! ¬– вживляя ему в голову магическую бомбу и заставляя шпионить за противниками Темной империи. Прекрасная затравка! И приключения получаются прекрасными и интригующими. И сюжет развивается ярко.

Но это – увы – только первые два романа. А дальше – всё начало сползать, стало превращаться, по-моему, в шаблонное чтиво. Герой стал суперменом, судьба мира была в его руках, и само мироздание на его стороне. И пошло-поехало… Разочаровался жутко… Картонно. Пафосно. Безжизненно. Даже пересказывать не хочется, КАК и чем именно мне всё это не понравилось. Просто не люблю я такие вещи. Одно хорошо – читались быстро. В голове, правда, после ничего не оставалось. И мысль мелькнула – а не писал ли он это исключительно ради денег, ведь грешен такими делами? Писал, да ещё в чём-то насмехался над своими читателями, перехлёстывая пафосом и героикой так, что это казалось скорее несмешной пародией, чем самостоятельной вещью. И закончилась она так же – вызвав у меня одновременно и разочарование и радость, что оно наконец-то закончилось (впрочем, я был даже уверен, автору самому не терпелось поскорее всё завершить).

Но прошло восемь лет – и я соскучился. Я соскучился по героике Муркока. Я соскучился по Хокмуну, по его друзьям и врагам. По миру, пережившему Страшное Тысячелетие, деформированному, но узнаваемому. Удивительно, как всё плохое стирается со временем из памяти. И я взялся за продолжения. А когда начал читать, то понял, что читаю уже нечто совсем другое, нежели книги первого подцикла. Да, это был тот же мир (естественно спустя пять лет после окончания событий предыдущий книги), это были те же герои… Но что-то неуловимо изменилось. И я увидел – к моей несказанной радости ¬– что читаю именно того Муркока, которого полюбил в детстве, ещё по прекрасному циклу о Коруме. Здесь появилась его атмосфера – туманная и мрачноватая, будто завораживающий сон. Сон со странными событиями и превращениями, с призраками и видениями, чья истинная суть кажется таинственной, но очень важной. И всё это тут было, в каждом из трёх романов подцикла. А ещё – во всю мощь и ширь – фирменная авторская многомирность, с его символами. Да именно тут, хотя по предыдущим романам о Хокмуне этого и в помине не было. Но вот тут – Мультивселенная накатила как волна, со всей силой, ухватила с собой нашего героя и понесла по хаотичному слегка безумному и несправедливо тяжкому пути Вечного героя. Понесла к концу всего – концу богов, концу Хаоса и Порядка, концу самой истории Вечного героя, всех его воплощений… И многое воскресло тут – и павшие друзья, и павшие враги. Появились и Джери-а-Конел и Корум и Эльрик и многие другие. И за этим нельзя было смотреть иначе как заворожено, иначе как с тревогой и восторгом – так как за всем чувствовался некий великий катаклизм и великая развязка. И так оно и случилось…

Да, у этой трилогии появилась своя особая цель – связать всё (и поначалу это казалось даже очень странным, после такого обескураживающего начала, но потом в общую структуру стали вливаться и герои мира Хокмуна и его враги и символы, нашлось весомое место даже Чёрному камню, не говоря уж о Рунном посохе, и стало ясно, что не зря это случилось именно тут), и закончить всё. И удалось это, по-моему, так как надо – эпично, символично, философски-насыщенно, раскрывая всё, объясняя всё, подводя итог – эдакая квинтэссенция всего того, что создал Муркок в мире Вечного героя, что он в него вложил. И было это очень сильно… и печально. Расставаться-то с этим миром и многими его героями было очень и очень грустно – а это, по-моему, главный критерий качества, когда ты так роднишься с миром и героями, что расставание для тебя похоже на расставание с близким человеком.

Вот так. Такие эмоции, такой контраст. От гнева и разочарование, до наслаждения любимыми вещами, что создаёт Муркок и опустошения, того самого грустного опустошения – признака душевного прикипания к героям и миру. Вот так.

Между последней книгой «Историй Рунного Посоха» и первым романом «Хроник замка Брасс» у Муркока прошло четыре года. Между событиями историй – пять лет. У меня же прошло гораздо больше – восемь лет.

За это время, конечно, многие события из «Историй Рунного Посоха» позабылись, но благо, что первый роман этого цикла («Граф Брасс») построен так, что в нём полно обширных, но при этом не довлеющих, не надоедающих напоминаний – и это очень приятно. Да и сам роман… Помниться, последние книги «Историй Рунного Посоха» (в частности сам «Рунный Посох») разочаровали своей торопливостью, будто Муркок хотел побыстрее всё закончить, своим героическим пафосом, который начинал резать глаза; запомнились тем, что герой стал напичкан магическими побрякушками, воля Рунного Посоха определённо была за него, а помощь со стороны приходит слишком часто и постоянно вовремя. Но за восемь лет я соскучился. Я соскучился по героике Муркока. Я соскучился по Хокмуну, по его друзьям и врагам. По миру, пережившему Страшное Тысячелетие, деформированному, но узнаваемому. Даже по Тёмной Империи, эдакому аналогу нацистской Германии, только в этом измерении ставшей Гранбретанией и расположенной в родной для автора стране. И вот, только получив книгу на руки, я сразу же принялся за чтение – и меня увлекло, унесло им.

С первого же романа унесло. И с первого же романа я почувствовал то, что и ожидал от романов Муркока – его фирменную атмосферу, туманную и мрачноватую, будто завораживающий сон. Сон со странными событиями и превращениями, с призраками и туманными видениями, чья истинная суть кажется таинственной, но очень важной. И всё это тут было, в каждом из трёх романов. А ещё – во всю мощь и ширь – фирменная авторская многомерность, с его символами. Да именно тут, хотя по предыдущим романам о Хокмуне этого и в помине не было, истории казались обособленными, со своими артефактами, со своей системой мироздания. Но вот тут – Мультивселенная накатила как волна со всей силой, ухватила с собой нашего героя и понесла по хаотичному слегка безумному и несправедливо тяжкому пути Вечного героя. Понесла к концу всего – концу богов, концу Хаоса и Порядка, концу самой истории Вечного героя, всех его воплощений… И многое воскресло тут – и павшие друзья, и павшие враги. Появились и Джери-а-Конел и Корум и Эльрик и многие другие. И за этим нельзя было смотреть иначе как заворожено, иначе как с тревогой и восторгом – так как за всем чувствовался некий великий катаклизм и великая развязка. И так оно и случилось…

Все романы были на уровне. На довольно высоком. Да были и моменты, которые смущали: в первом романе, явное повторение пути из предыдущего цикла, во втором – история Илианы Гаратормской, которая казалась бледнее истории общей; в третьем – слишком сюрреалистическая битва с Агаком и Джагаком. Но эмоции от романов всё равно были самыми положительными. Увлекали они. И сюжет у них был увлекательным. И атмосфера – та, которую ждал. И радует, что всё это – вся трилогия – смотрелось очень цельно, а события всё нарастали, приближая волнительный, очень тревожный финал. И он тоже вышел что надо – раскрывающий всё, объясняющий всё, подводящий итог; эпичный и печальный, трагичный, грустный и в то же время тихо-радостный – хотя бы за тот мир, что наступил в душе у Хокмуна. Отличный финал – неожиданный финал для всего. Для всей истории Вечного героя… То самое последнее слово, что запомнилось и оставило в душе свой след.

Прекрасная трилогия – мёд на душу такому любителю старика Муркока, как я.

Вот и конец. Конец романа, конец цикла. Конец богов. Конец противостояния Хаоса и Порядка. Конец самой истории Вечного героя. Конец пути всех героев…

Только вот может ли эта история закончится в принципе? Даже если нет больше Богов, и судьба героев наконец-то теперь в их собственных руках… Ведь на то он и Вечный герой (пусть это будет уже ни Хокмун, ни Корум, ни кто-либо из уже известных нам) чтобы устранять угрозу миру. Ведь на то это и Мультивселенная с её мешаниной вселенных, с её пересечениями миров и времён, чтобы всякое зло могло существовать и перемещаться из реальности в реальность (как те же Агак и Джагак, ведь они не порождения Порядка и Хаоса, они порождения иных миров), а значит ¬– чтобы эта история была бесконечна. Эта мысль согревает. Согревает, так как, в конце концов, с этой историей не хочется расставаться.

Конец.

И конец, по-моему, получился достойным. Он довольно густой – и это немудрено, так как многое сходится воедино – Рунный Посох с Чёрным Мечём, Хокмун с Корумом, Эльриком и Эрикезе, Джери-а-Конел и Орландо Фанк; сходится воедино вся философия мира Муркока и все его символы, чтобы сказать нам: Танелорн нужно искать внутри себя, и человек творец всему – от богов и мирового Равновесия до самой судьбы; он создал их, чтобы оправдаться, и они не управляют человеком на самом деле. Это тот итог – путы, сковывающие человеческую волю, должны распасться, а человек останется сам собой, подвластный лишь себе.

А ещё Муркоку отлично удаётся создавать некую хаотичность. Пленительную хаотичность – со своей мрачноватой атмосферой, похожей на туман, наползающий в сумерках, с силами, швыряющими героя из измерения в измерения, со странными призраками и туманными видениями, чья истинная суть кажется таинственной, но очень важной. Вот и тут всё это было – странное перемещение героя; таинственный корабль, бесконечно плывущий в тумане. Слепой капитан, говорящий загадками. И разномастные пассажиры, некоторые из которых просто вырваны из лап смерти – а, может быть, уже умерли? И Корум, чьё появление всегда вызывает у меня мурашки (так сильно он мне запал как персонаж). Странный совет на берегу. Чёрный призрак. И эхо великого катаклизма – как рог конца света, что уже протрубил…

Нет, вторая часть, та битва в Танелорне, по-моему, была слишком сюрреалистичной на мой вкус – и это единственный существенный минус для меня в романе. И я уж боялся, что это наращивание хаоса и сюра и есть та нота, на которой автор хотел закончить всё – но нет, к счастью! И концовка вышла такой, какой она и должна быть – раскрывающей всё, объясняющей всё, подводящей итог; эпичной и печальной, трагичной, грустной и в то же время тихо-радостной – хотя бы за тот мир, что наступил в душе у Хокмуна. Отличный финал – неожиданный финал для всего. Для всей истории Вечного героя…

Хотя я верю – хочу верить! – что это не всё, что будут и другие истории. Ведь на то она и Мультивселенная. Ведь на то он и Вечный герой – столь же вечный, как и сам Танелорн. А значит и вечный как сама человеческая душа.

Почему решил прочитать: библейская хронофантастика от самого любимого в молодости автора. Читал в девяностых, решил перечитать, благо объём небольшой.

В итоге: эталонный литературный апокриф с небольшим фантдопущением от одного из лидеров «новой волны».

Весьма эпатирующе для конца шестидесятых, насколько я понимаю (мастурбация, гомосексуальные опыты, мазохизм, богоборчество).

Главы про жизнь Глогауэра в двадцатом веке ничуть не менее интересны, чем мытарства героя в Иудее времён Тиберия.

Сын своего века, представитель послевоенного поколения, Карл мучается целым букетом неврозов. Персонаж-то, прямо скажем, не самый приятный.

Тем интересней его достаточно убедительно показанная метаморфоза.

Всем, интересующимся опусами в жанре «на самом деле всё было по-другому» и апокрифической фантастикой на тему христианства — читать обязательно.

Читал в древнейшем переводе. Переводчик даже не знал про Карла Густава Юнга и переводил фамилию как «Джанг». А архетипы превратил в прототипы... Ну и по мелочи — первосвященник Каифа(Каиафа) стал Кайфасом, Ирод Антипа — Антипасом. Иерихон остался английским Джерико. Но было забавно.

Почему решил прочитать: библейская хронофантастика от самого любимого в молодости автора. Читал в девяностых, решил перечитать, благо объём небольшой.

В итоге: эталонный литературный апокриф с небольшим фантдопущением от одного из лидеров «новой волны».

Весьма эпатирующе для конца шестидесятых, насколько я понимаю (мастурбация, гомосексуальные опыты, мазохизм, богоборчество).

Главы про жизнь Глогауэра в двадцатом веке ничуть не менее интересны, чем мытарства героя в Иудее времён Тиберия.

Сын своего века, представитель послевоенного поколения, Карл мучается целым букетом неврозов. Персонаж-то, прямо скажем, не самый приятный.

Тем интересней его достаточно убедительно показанная метаморфоза.

Всем, интересующимся опусами в жанре «на самом деле всё было по-другому» и апокрифической фантастикой на тему христианства — читать обязательно.

Читал в древнейшем переводе. Переводчик даже не знал про Карла Густава Юнга и переводил фамилию как «Джанг». А архетипы превратил в прототипы... Ну и по мелочи — первосвященник Каифа(Каиафа) стал Кайфасом, Ирод Антипа — Антипасом. Иерихон остался английским Джерико. Но было забавно.