Татьяна Устинова «Вечное свидание»

Ламповый уют

«Но мы не поедем в Палермо с тобой,

Да, там тепло, но, ох уж эти мне мафиозо,

Что вечно не в духе.

Давай-ка останемся дома, мой бог.

Юрий Науменко «Ты и я»

Хороший писатель немного синоптик — слышит бубны шаманского камлания времени и может предсказать его ближайшие запросы. Устинова хороший. всегда им, ею была. Это не гарантия от дурновкусия и чудовищных ляпов, одним из каких в ее творческой биографии новейшего времени стало внезапное соавторство с Павлом Астаховым, одарившее читателя громадным количеством нечитаемых книг.

Так или иначе, а «Вечное свидание» она писала без сомнительных соавторов. Потому книга получилась как из тех давних времен, когда все мы ее любили. Хотя и с поправкой на бубны верхнего мира: помните, в начале нулевых ее чудесные истории, в которых мир был без границ, французский журналист влюблялся в русскую женщину, талантливый архитектор стажировался в Италии и у героев всегда была возможность махнуть куда угодно. А если они выбирали родные березки, так это потому, что то был их выбор.

В этом романе иначе, однако удивительно, что за год до ковидных ограничений и большой беды, которая отрезала Россию от мира, он написан в русле мировосприятия людей, которые не едут в отпуск за границу и просто на море потому, что не могут себе позволить. А могут на дачу к тете, и это даже лучше. Огромного джипа — непременного атрибута прежних устиновских книг, у них нет, а ездят вовсе даже на советском мотоцикле с коляской — и так тоже лучше (хотя героиня, зараженная бациллой тяги к красивой жизни из запрещенных ныне соцсетей, не сразу это понимает).

Странно, но получилась отличная история с логичным, по большей части, сюжетом, внятными мотивациями, местами страшная, местами трогательная, иногда самую малость раздражающая инфантилизмом главной героини. С любовью и смертью в средней полосе России. С тотальным недоверием к органам, которые сначала законопатят за решетку на энное количество лет, а после уж разберутся и принесут извинения, если еще будет перед кем извиняться. С умницей-красавицей-рукодельницей профессорской внучкой, не боящейся испортить работой белы ручки. С молодым нарциссом, на лицо прекрасным, гадким внутри, поклонником тех запрещенных ныне сетей.

Хорошая книжка, правда, такая совершенно летняя с эмиграцией во внутреннюю Монголию взаимной любви, дружбы и семейных ценностей. А я слушала аудиокнигой в исполнении Александра Клюквина — это просто именины сердца.

Дай мне примерить новый намордник.

Я обернусь к тебе ликом

Полным смиренья и счастья.