Генри Миллер «Тропик Рака»

Можно кратко назвать эту книгу — обман ожиданий, но это не плохо. Миллер нарушает привычные способы построения произведения, в которых роман это нечто цельное, неделимое, взаимосвязанное, подчинённое единому замыслу. На страницах книги раз, другой всплывают некоторые персонажи, чтоб затем навсегда кануть в Лету, высказываются некоторые мысли, которые не получаю дальнейшего развития, как это было бы любом другом — привычном произведении. Вся книга суть мозаика, даже не мозаика, так как мозаика это цельное, законченное изображение составленное из кусочков смальты, а скорее некий набросок жизни составленный из клочков и обрывков событий, мыслей, людей. Вообще Миллер показывает себя как яркий модернист, помимо структуры произведения, это касается и подачи — с помощью потока образов он пытается буквально передать впечатление от различных событий и явлений, как то концерт, поход на выставку, прогулка по городу, совокупление, морозная зимняя ночь в деревне. Не всегда это у него удачно получается, но всё таки он пытается привнести что то новое в старую форму.

Порой возникала мысли что Миллер местами нарочито сгущает краски что бы добавить книге возмутительности, чтоб вывести из себя среднего читателя-обывателя, как то в начале красочно описывая соитие, точнее ощущение от оного, или некоторая нарочитая грубость. Всё это именно что возникает местами, добавлено немерено, ибо далее Миллер не уделяет столько внимания пространным описаниям совокуплений или внесению излишней жесткости. Хотя цинизма у главного действующего лица-рассказчика-автора хоть отбавляй. Как и бахвально-высокомерного индивидуализма, а его уверения, о том что он вне человечества, вызывают лишь улыбку.

Рассказчик в погоне за свободой нисходит почти что до животного состояния, им движут инстинкты, его всё время гложет голод, он непрестанно рыщет по городу в поисках пищи и женщин — этим предметам посвящена не малая часть книги. Плотское начало почти что поэтизируется. Вместе с тем в избытке невыразимая печаль и бесконечное одиночество, они мелькают на страницах лишь несколько раз, но врезаются в память, производя впечатления рёва раненного зверя. Да и вообще сквозь слова и строки проглядывает обречённость, чувство упадка, разрушения цивилизации, ощущение близкой катастрофы. Хотя Миллера это не особо беспокоит, он отлично понимает и осознает своё не особо радужное положение и общую непростую обстановку, но не отчаивается, не видит повода опускать руки.

Описание событий перемежаются интересными наблюдениями и мыслями, например мне запомнился такой эпизод —

Неоднократно при чтении на ум приходили два других американских классика: Буковски и Берроуз, который Уильям, а не Эдгар. Это как бы два ответвления Миллера, две его ипостаси: бессюжетное, беззастенчивое описание повседневной жизни(Хэнк) и поток мыслей, ощущений, впечатлений-образов(Билл). У него они слиты воедино, Хэнк и Билл же взяли каждый по одному и довели их до логического завершения. Хотя у них есть общее — предельная откровенность, отсутствие каких либо табу.

В завершение — не скажу что это произведение мне особо понравилось — в особенности меня разочаровало что главный тезис, вынесенный в название — о том что время это рак разъедающий мир — не получил какого либо развития. Так же видно что одно из первых крупных произведений атора — не хватает отточенности мастерства, необходимой лучшего воплощения его художественных принципов. Но тем не менее книга обладает перечисленными выше достоинствами и представляет интерес, в том числе и исторический, как важное литературное явление, оказавшее значительное влияние, в особенности на западных авторов. Единственно хочется предостеречь слишком впечатлительных людей и ханжей, которых матерные слова приводят в истерику — даже не беритесь.

Он, конечно, устарел. То, что в 30-х годах 20-го века считалось смелым, сегодня уже мало кого впечатлит. Физиологическая грязь перестала быть чем-то запретным и даже миновала стадию китча. И те, кто хочет пощекотаться пикантностью, не найдут искомого. В большинстве сцен секс здесь — это обед. Не приятный неспешный завтрак для начала хорошего дня, не ужин для расслабления или награды за дневные усилия, а ординарный обед — приём для поддержания существования. Нет ничего скучнее обеда.

Единственное, ради чего стоило бы читать книгу, это соображения о творчестве и подходе к жизни человека, который видел её в разных проявлениях — и не разлюбил. Они составляют процентов 5 от всего текста. Парадоксально лишь то, что легче всего проникнуться ими как раз на фоне грязеописаний.

Как феномен — интересно. Для развлечения — нет.

Неоднократно предпринимала попытки прочесть роман, наконец осилила... Никакого сюжета, никакой последовательности и плавности переходов. Повествование периодически скатывется в сплошной поток сознания, запечатленный на бумаге без малейшего редактирования. Атмосфера Парижа — да, передана хорошо, но в остальном — не шедевр. Миллер не мой автор, это для меня слишком, но что-то в нем определенно есть. Как минимум, очень мощное ассоциативное и образное мышление.

Наверное самый противоречивый роман из всех мною прочитанных. Читая его, хочется выкинуть книгу и пойти помыть руки! куча грязи, спермы, пошлости и до предела откровенных сцен! но он притягивает! он притягивает мыслью, которая льется через потоки всей этой гнили! автор бесцеремонно передает гениальные мысли грубой бранью. Это невероятно! это гениально! настройтесь на волну и получайте удовольствие..

Если бриллиант вывалять в грязи, он все равно останется пусть грязной, пусть неприглядно выглядящей, но драгоценностью (хотя не очень понятно, зачем это нужно делать). В этой книге ситуация иная.

Невозможно представить рассуждения Миллера без вшей, его откровения без проституток и триппера, а его жизнь без постоянных половых актов. Автор ничему не учит, не стремится донести до читателя какие-то необыкновенные мудрости, его синие занавески означают именно синие занавески, а грязь означает грязь. Но это не та грязь, какую мы видим в желтой прессе, нет. Это та грязь, которую Миллер прожил, которая сделала его собой, родила этот поток сознания, которым он и делится с читателем:

А окунаться ли в эту грязь, разыскивая переплетенные с площадной бранью мудрости, или нет, пусть решают читатели. Благо, Миллер постарался сделать так, чтобы этот процесс был приятным.