В молодости (не скажу — в отрочестве, ибо сам познакомился с творчеством Майкла довольно поздно: годам к 20-ти) Муркока любят примерно за то же, за что и Говарда. Блеск мечей, романтика бушующих страстей, битвы богов — совершенно в духе «уж если громыхнет, так на пол-вселенной!» И — яркая экзотичная картина: деспотии Востока во всей красе (навроде Японии — там тоже, как и в королевстве Мелнибонэ, существовал культ смерти, во II-ю мировую ставились эксперименты на людях... и все такое). За это Елена Хаецкая назвала Муркока «растленным», и в какой-то степени это верно (нечего греха таить). Но...

Все-таки, повзрослев, начинаешь понимать: он хорош совсем не этим.

Вот, например, пассаж из «Дракона в мече» (самый зрелый по сути — по идее — из всех его «чисто фэнтезийных» романов).

«— Вы — могущественный враг в любом обличье. Помните, владыка Корум, как вы сражались с моими братьями и сестрами? Вы помните свою великую войну с богами?

-- Я не Корум, я — Джон Дейкер, и я отказываюсь от всех других сущностей и имен.

— Разве имеет смысл, какое имя вы выбираете, — пожал он плечами. Вы могли бы править вселенной, господин Воитель, под любым из ваших многочисленных имен.

— У меня только одно имя, — упрямо настаивал я.

Баларизааф растерялся. Я же твердо решил считать себя отдельной личностью и простым смертным. Именно в этом ключ к моему спасению и спасению тех, кого любил».

Быть обычным человеком для Джона Дейкера важнее, чем быть героем (ну кому — скажите, кому нужны те глупые вечность и высокая духовность?!) На фоне всего того, что нам усердно показывалось во всех основных четырех циклах о Воителе, это просто звучит как откровение. И поздний Муркок — даже когда, казалось бы, продолжает свой основной цикл про Воителя — на самом деле давно уже отошел от того, старого сюжета. В основном он занимается семьей фон Бек — эдакий собирательный образ «дьяволовых слуг», которые (как ни странно) всю свою сознательную жизнь ведут борьбу против Боли Мира, и хотят, чтобы зла на свете стало меньше. Это — заповедь Люцифера, который давно уже поумнел и ищет примирения с Богом...

Интереснее читать о фон Беках (или — о старых героях Муркока, например, графе Ренарке из «Багряной игры», которого он тоже в итоге сделал одним из Беков!) Постепенно прагматичные немцы, которые совсем не гордятся, что отмечены родовым проклятием (а просто выполняют свою рутинную работу «по мироспасанию», как велит фамильный девиз) — так вот: постепенно они вытесняют из нашей памяти приключенцев и «квестоходцев» — Хокмуна, Корума, Дейкера и прочих героев, от которых фанатеешь в юности. Становится ясно: второй этап «Муркоковской Мультивселеной» — сложнее и интереснее; серьезнее и нестандартнее.

Единственный, кто перекочевал в новый цикл (тоже, впрочем, весьма изменившись по ср. с ранними книгами) — это демонический принц-альбинос Элрик. Тот, кого обычно называют «меньшим злом»: эдакий — от рождения — дистрофик, «место у параши» на муркоковской зоне ему, казалось бы, обеспечено — однако автор жалеет одного из своих первых героев, и в стычке с «паханами» (например, ужасным Принцем Гейнором) Элрик, как ни странно, берет верх. Раз за разом. А также — за ним следует целая толпа побочных... нет, вы неправильно подумали... побочных инкарнаций. Так сказать, «околоэлриков». Джентльмен Зенит (он же Месье Зодиак), щеголяющий в викторианском цилиндре — у него нет меча, пьющего души, но зато есть трость, которая лижет кровь... Еще один Зодиак — фокусник, выступавший в коцерте с самими «Битлз». Еще один — основавший наследную вотчину фон Беков, Майренбург, и правивший ею со средних веков до наступления коммунизма. Черный фрак, белая кожа и красные глаза — такого ни с кем не спутаешь...

Короче говоря, прОклятая семейка Беков и их не менее прОклятый дружок-альбинос (по одним книгам, он = их предок, по другим — это они стоят у истоков его рода)... являют собой НОВОЕ ПОКОЛЕНИЕ спасителей Мультиверсума (ну, помните, как в известном сериале: сперва был капитан Кирк, потом на смену ему пришел Пикар... Некоторые зрители (читатели), может, и недовольны — но времена меняются, и это факт. А приключения продолжаются... хотя, к сожалению, большинство новых книг о Беках не переведено на русский (и «хорошо забытые старые», к. не были первоначально связаны с этим циклом, однако потом Муркок кое-что добавил — так вот, они тоже не переведены). Но, думаю, вот эта статья в моей колонке — http://fantlab.ru/blogarticle10069 — может стать хорошим подспорьем для тех, кому охота познакомиться с «Мультивселенной a noveaux».

Можно сказать, это уже не чистое фэнтези (разве что первый том, «Пес войны»). Скорее, ФАНТАСТИЧЕСКИЙ МЕЙНСТРИМ (если такое в принципе возможно. И да — слово «мейнстрим» я употребляю в старом значении: «большая литература» (Бол. Лит-ра), а вовсе не «попса и ширпотреб». как принято говорить сейчас).

Всячески рекомендую к прочтению. Особенно если любите мрачный и жестокий постмодерновый сюр. А также — злой стеб над современными (и не очень) политиканами.

Сложная поэма, насыщенная неоднозначными символами; в мир, изображаемый Кольриджем, нелегко вникнуть — так же, как например, в мир Гофмана или Сальвадора Дали.

Как сказала моя мама — автор в этой поэме «разделил две жизни». Говорил одно — а в подтексте совсем, совсе-ем другое...

Вот завязка сюжета: путники встречают таинственного старца, он рассказывает им свою историю... Что' бы написал на месте С. Кольриджа любой другой поэт?

Наверное, что-то вроде:

«На свадьбу шли трое веселых гостей, попался им старый моряк на дороге, —

Из них одного удержал он, в тревоге ... — «Что надо, старик? Отвечай же скорей!»

Это «перевод», точнее, пересказ Аполлона Коринфского. Тут все прописано подробно, четко и точно: гости — веселые, моряк — не «где-то там», а на дороге. Нетрудно представить себе — типично английский пейзаж, сумерки, холмы вдалеке... Моряк, должно быть, в лохмотьях; путники, наоборот, шикарно одеты...

Ну а теперь посмотрите перевод Левика:

«Вот Старый Мореход! Из тьмы вонзил он в Гостя взгляд.

- Кто ты? Чего тебе, старик? Твои глаза горят!»

В ЭТОМ мире нет конкретики. Нет предстоящей свадьбы, нет дороги... ни даже двоих спутников Гостя. Одна только тьма — а из неё чей-то огненный взор. И ничего более. Даже рук:

«Горящим взором держит он, и Гость не входит в дом;

Как зачарованный, стоит пред Старым Моряком...»

Что же это за Гость? Приходится заглянуть в «заметки на полях», чтобы там прочесть все положенное (A Mariner meeteth three Gallants bidden to a feast, and detaineth one). Самому Кольриджу, впрочем, подробности малоинтересны: он — если так можно сказать — пишет «диалог двух теней, блуждающих во тьме».

Образы оживают — даже самые случайные, не значимые и пропускаемые читателем (в обычном сюжете. А здесь — другое дело). Тень альбатроса, убитого Старым Мореходом, нависает над ним, как крест, который ему судьбой назначено нести.

(Перевод Левика: «Мертвый альбатрос на мне висит взамен креста». Так и сказано, как видите. Но в переводе Гумилева — который традиционно считается одним из лучших — все проще:

«Мне на шею альбатрос повешен ими был». Т.е., гениальный Гумилев в первую очередь передавал СЮЖЕТ.

С другой стороны, даже «внешний» фабульный костяк этой истории, в отрыве от того, _как_ Кольридж все подает (обратим внимание на то, чт_о_ происходит) — это потрясающие образы, экспрессивные, наполненные многими смыслами сразу... куда до них русскому символизму... Вспомните, как Смерть и Жизнь-в-Смерти на полуразвалившемся остове корабля разыгрывают в кости судьбу ггероя. Вспомните, как — давно мертвая команда приходит Моряку на помощь, едва только оказывается ему нужна.

Значит, можно читать и без этого — «разделил две жизни»? И тогда поэма произведет не менее сильное впечатление; поэтому переводы Гумилева и Меламуда не устареют никогда.

Но левиковский — тоже останется единственным в своем роде, литпамятником нашей переводческой школы.

Многократно ненавидимый мною Вильгельм Левик, любимец советской цензуры, бойко и гладко строчащий своих псевдо-Байронов (пополам с псевдо-Гейне) — как ни странно, проник в замысел великого безумца и наркомана Кольриджа. Представил себе «сдвинутую реальность» примерно так же, как видел ее сам автор.

Итог: все три классических перевода обязательны к прочтению. Ну а пересказы А. Коринфского и Я. Фельдмана — «мимо кассы» (кстати: он Я. или Е. Фельдман все-таки? ;)) Омич или «хайфич»? Или — сам стесняется признаться? ;))

Возвращаясь же к Кольриджу — скажем так: эта поэма = ОЧЕНЬ любопытный эксперимент, который можно сравнить, например, с «Петербургом» того же Андрея Белого (если помните, там была идея, что «наше восприятие преображает реальность».

Классика не стареет. Рад, что старину Сэма читают до сих пор.

Если бы не отзыв Мисс Марпл — не обратил бы, наверное, внимания на эту книгу. Но меня заинтересовало: как же так? И не реализм, и не фантастика... Люблю такие вещи — в которых (пардон за банальность) тонкая грань между реальностью и «миром внутри» несколько... того... смещена.

Нет, роман, конечно, можно понимать и в прямом смысле — но тогда он будет хуже восприниматься (вы этого не почувствуете, впрочем — только если потом подключите «второе зрение», которое поглубже). Вроде бы речь идёт о такой же примерно семье, как та, что описывал Макьюэн в «Цементном саде» (совпадает очень многое, до деталей) — но смысл совершенно другой. Здесь — не какая-то обычная семья имеется в виду, это просто образ, в к-ром «зашифровано» молодое поколение того времени. Зачем понадобилась такая аналогия (всё поколение = два брата и две сестры)? А вот затем, чтобы показать его «замкнутость», самодостаточность и... неконтактность (со старшими — и с теми, кто придет после).

Здесь есть и грязь

А может быть, речь просто о взрослении. До какого-то периода видишь во всех окружающих женщинах скорее «сестер», чем подруг. Потом это проходит, сменяется более взрослыми чувствами.

В общем, тут какую трактовку ни выбери — такое не-буквальное прочтение обещает гораздо больше смысла, чем обычное, «as is».

А мл. брат-«голубой» (при этом — добрейший и располагающий к себе парнишка)? Такой же ведь собирательный образ. Когда это писалось — важна была идея, что «они тоже люди, пусть и не такие».

И т.д., и т.п. У всего в книге — двойное дно: почему, например, ГГероиню (духовного лидера семьи) зовут Фрэнни? Как по мне — это еще одна отсылка к Сэлинджеру; только у него Фрэнни была младшей и поэтому — жертвой депрессии, а «вождем» в семье — брат: грубоватый, ехидный и своим несколько беспардонным поведением их всех вытягивающий из «болота» житейской рутины. Тут они с Фрэнни просто переставлены местами, «поменялись амплуа», т. ск.

Любой поворот сюжета оборачивается чем-то «непрямым», абстрактным и потому — важным.

Няшность и кавайность этой нехитрой сказки — запредельны. (Помню, очень удивлялся, когда читал в интернете, что некоторые мамы сами ее боялись в детстве, и своим детям не читают: разве же это — страшная сказка? Тут и Баба-Яга, в общем-то, безобидная: даже если и хотела съесть детей, то не успела. И не могла успеть — она глупая, смешная неумеха, только корчит из себя «злыдню».

А сестрица (Машенька)? Казалось бы — типичная невоспитанная девчонка, которая за свое непослушание неминуемо будет наказана. Так нет же — все кончается хорошо; а поняла ли Машенька свою ошибку, стала ли в дальнейшем себя хорошо вести — этот вопрос вообще «вынесен за скобки». Наверное, отец и мать ее с легким сердцем простили. Как печка, речка и яблонька — они ведь тоже не держали на нее зла).

В этом, собственно, и есть мораль сказки: что не надо всюду искать мораль. Иногда не стоит морочиться такими вещами, а позволить себе быть немножко «ми-ми-ми» по отношению к другим. :smile:

PS А если вам нужна действительно СТРАШНАЯ сказка, от которой мурашки пробирают даже в шесть лет — то это «Баба-Яга». Она же (в украинской версии) «Про дедову дочку и бабу-ведьму». С похожим сюжетом, но совершенно другая по атмосфере.

«— Добрый день!

— Здравствуй, красавица, — ответила хозяйка и так посмотрела, что у девочки по спине мороз пошел.

Сестра мачехи была страшная-страшная: нос длинный, горбатый, зубы большие, желтые, а глаза огнем светятся. [...] Сиротка и услышала, что ведьма шепчет: «Иди, котик, выцарапай ей глаза, чтобы не видела, что мы делать будем». Девочка так испугалась, что и пошевелиться не могла.

И видит она: лезет в окно страшный черный кот». (Сказка — сказкой, а на ночь такое читать все-таки... не рекомендую).

PPS Можно еще много рассуждать насчет «Гусей-лебедей» — как и все другие сказки, эта выросла из мифа. Можно вспомнить, что «молочные реки, кисельные берега» — это Вырий, т.е., загробное царство (и девочка, попавшая туда, не просто так должна достать из печи хлеб: хлеб = солнце, т.к. он теплый, круглый, желтый... Кроме того, есть еще ритуал «перепекания» ребенка — часть посвящения во взрослую жизнь. Ну, и много других мифологических мотивов).

Вот только... зачем? Сказка — это сказка. И смысл ее не в древних ритуалах, а именно в ДОБРОТЕ. Которая понятна любому — и в 3 года, и в 7. И в 37 даже...

Более современный взгляд, чем у Андерсена. Тот написал довольно простую историю — про то, как бесхребетные приспособленцы всегда побеждают, а умные люди в грязи. А Шварц смотрит с т.зр. ХХ века: ну и что, что в грязи? Даже в грязи (а даже и вовсе погибнув!), всё равно победить можно. Это не всегда получается, да — но шанс есть (Свифт в пьесе Горина тоже, толком мало чего добившись, умер. Остановило это доктора Симпсона?.. Ну, вы помните).

Принцесса у Андерсена, в общем-то, жертва обмана. Не запудри ей голову Тень — может, она бы и разобралась, кто из них кто... У Шварца — это просто ограниченный (и в душе — довольно подлый) человек, который при первом знакомстве может сойти за хорошего. Тоже современный взгляд: есть, есть, ох как есть такие люди... А Доктор и Юлия — они какие, плохие или нет? (И если да — то кто в этом виноват? Вроде как бы и не они сами... а с другой стороны, кто же?)

Но — будем объективны — на свете не только уроды есть. Хоть один верный друг (Аннунциата) да найдется... Это тоже, кстати, реалистичное наблюдение — ибо реализм и пессимизм не синонимы.

Ну, и... сейчас крамолу скажу: фильм Швейцера (с Олегом Далем) мне нравится меньше, чем то, что уже в 90-х снял Козаков. Потому что, когда Ученый-Даль произносит «Я не боюсь его. Он ничто. Он тень» — НЕ БЫЛО в пьесе таких слов! Там он просто произносит: «Я узнаю его, я везде его узнаю». В этой версии Ученый слишком безжалостен к своему врагу. Сам ведет себя так же, как он (да, Тень ничего другого не заслуживает — но ведь Ученый-то, в отличие от него, живой человек! Мог бы быть добрее...)

А в фильме Козакова нет этого нюанса. Ученый там, в общем-то, и не чувствует себя победителем: это лишь первая битва выиграна, а не война.

Ну, и, конечно, песни (имхо, гениальные):

«Ангельским ли голосом, гневно иль хрипя —

Люди главным образом слушают СЕБЯ!

Откликайся эхом на любую блажь —

Станешь человеком, сразу будешь наш!»

Никто так не передал житейское кредо шварцевского подлеца, как прекрасный поэт Юлий Ким.

Неелова хороша в обоих фильмах — Юлия из нее вышла не менее замечательная, чем когда-то Аннунциата.

Ну, и т.д. Оба фильма, конечно, must-see; Тень — Даль, наверное, все-таки впечатляет больше, чем Тень — Райкин; но вот полюбился мне чем-то именно фильм Козакова... Жаль, его редко показывают.

А еще... у меня когда-то, под влиянием, возникла такая мысль: «Человек без тени — это нелепо. Странно. Смешно. Но тень без человека — это еще нелепее!» Если бы все Теодоры-Христианы это понимали... глядишь, и зла в жизни было бы куда меньше.:glasses:

Неплохо... если не считать, что почти всё, здесь описанное, уже было. В «Пернском цикле» Маккефри (все заморочки с мастью драконов, «золотые не летают с зелеными» и пр. Купание в озере, линька... «отрыжка кислотой» — только у ЭМ это не просто так, а связано с особенностями их питания. Тут — непонятно почему).

Также заметны реверансы в сторону Перумова («человече»; финал, напоминающий историю Клары из «Войны мага»), и — прости Господи — Елены Жариновой (остров бэй-тасанов = озеро).

Не очень понятно, как русские имена (Ростислав, Лилечка) сочетаются с откровенно не нашим миром. Или это стеб авторский? Тогда не смешно...

Кое-что (как уже правильно заметили до меня в отзывах) требует большего раскрытия. Откуда взялись в этом мире драконы? Что значит «были единым народом с людьми»? (это можно понимать по-всякому, благо тема уже освещалась в фэнтези не раз: от действительно бывшего биологического сходства «на заре времен» (Ле Гуин) — до «дружбы и сотрудничества по причине альтруизма тех и тех» (Маккефри), или — «взаимовыгодного пакта о совместной жизни длиною в миллиард лет» (Муркок. Последнее, кстати, наводит на мысль: а когда этот миллиард лет кончится — что будет? Не сожрут драконы тех, кого считали до сих пор родными?.. Можно было бы «доразвить классика» — типа, ты вот не написал об этом, не счел интересным... а я, со своей колокольни...) Но увы — Анна Тьма не воспользовалась ни одним из этих тремя «канонических» способов описать отношения двух рас (а они нужны в рассказе, просто потому, что непонятно, на чем у людей и драконов всё _сейчас_ держится? Их можно использовать в Академиях — значит, они не зло? Но, с др. стор., почему тогда за ними охотятся рыцари?

Кстати: «Орден Святого Рыцаря» — а кто этот рыцарь? Какой-то очень знаменитый герой описываемого мира? Тогда почему мы про него ничего не знаем — какие он подвиги совершил, и пр. Или все проще? Имелись в виду кто-то типа тамплиеров или инквизиции («орден святЫХ рыцарЕЙ»), а автор не совсем грамотно это выразила?.. По той роли, что они играют в сюжете, выходит скорее так. Еще одна недоработка, убираемая в два клика.

В общем, прописать нужно «подгрунтовку»: что было раньше, в эпоху «единого народа», и что же, собственно, изменилось. Пока — я вообще не заметил, чтоб герои жили в некое (по идее — более тяжелое и кровавое) «время перемен» (крови в рассказе мало, а из тяжелых моментов — только ревность Черного к Расти. Тут же и отпустившая...) Не заметил еще и потому, что не прописано само общество и его законы). Автор явно размахивался на повесть или роман, но написал почему-то рассказ. Вот и имеем: все, что нам надо было бы знать ради введения в этот мир — «за кадром» и «не вошло». (Отсюда мораль: нельзя писать, если ты сам не уверен, как видишь свой текст — рОман это или чего поменьше...)

О сюжете (постараюсь, чтоб без особых спойлеров — но одна сцена таки резко царапнула...) Суд над Моран — штамп на штампе. Начиная от фигуры «подсадного», на лбу которого, считай, большущими буквами и написано: ПОДСАДНОЙ. НЕ ВЕРЬТЕ ЕМУ!!! — и все, конечно же, верят, как дурачки. И кончая тем, что рыцари

Хотя написано... бойко, да. Этого у Анны Тьмы не отнимешь. Перекромсать текст да поднарастить объем до норм. повести — и будет «вполне себе ничего себе». Пусть даже и подражательно.

6 баллов. Это не «средне» (по моим понятиям), это ЧУТЬ ВЫШЕ среднего.

зы Паолиниг я не читал. Роулинг — читал, но, по-моему, различия больше, чем сходства .:glasses:

В те времена, когда этот рассказ впервые был у нас напечатан, фантастикой советские люди не были избалованы — по крайней мере, так, как сейчас. Поэтому любая история с привкусом «не-про-нас» (то есть — не про обыденную жизнь) была более чем интересна.

Был интересен и этот рассказ. Таинственный «рецепт» не менее таинственного доктора с «не нашим» именем Амбруаз Паре (кто-н. из читателей антологии «Фант. изобретения» вообще знал, что это за Паре такой?..) — и то, как главный герой «вычисляет» состав этого рецепта по обмолвкам Куку... и — интрига по всем правилам жанра «mystery» («Ну состав-то ты вычислил, а вот точных пропорций я тебе не дам, и не жди» — ну, и финал как бы всю эту загадочность истории подчеркивает, не то заставляя усомниться, не примерещилось ли, не то — наоборот, обнадеживая: «если встретитесь с ним сами — не упустите, мол, случай»...)

«Примочек» много неплохих — от самой основной идеи рассказа (ну, мы ж не хотим спойлерить, да?..), немного комичной и превращающей Капрала в того еще шута (а смех — это всегда гарантия, что рассказ будет интересен читателям)... и — до игры с именами («Лекок-Лекок-Лекок, Лекокю-Лекокю»...)

А по нашим временам — ну конечно, воспринимается все это «простенько», как правильно написал kkk72. Но все равно — неплохо.

Много иронии. Серьезных мыслей нет (пока), но они появятся после, с середины 2-го тома. Тут — есть намеки на серьезный тон (Арди, ее брат) — но не более.

Автор играет с нами, показывает одного и того же Логена — то «горе-воякой», который бежит, едва не раскроив себе грудную клетку собственной секирой, и вообще нападение этих самых Плоскоголовых предвидеть не сумел, и вообще... «Славный воин», вся слава которого — сама по себе (просто — «так полагается. По всем канонам фэнтези»), а реальное неумение воевать и «офигевание лицом» при виде такой вещи, как сортир — тоже сами по себе. А ближе к финалу происходит еще один твист: этот псевдо-вояка и неумеха вдруг оказывается... псевдо-неумехой. Не «реально грозным и славным», а просто таким, с которым опасно встретиться ночью в подворотне.

И команда его — тоже примерно такие же недо-супермены («Как насчет долбаного сигнала? — А кстати, что у нас было сигналом, а?..») И снова — твист сюжетный... и этим дуракам-растяпам понемногу начинаешь сочувствовать.

А Джезаль дан Луфар — это уж и вовсе разгильдяй, которому сочувствовать ни под каким видом нельзя! И никто не мог ожидать от Джо, что он сделает именно этого нытика и хлюпика — одним из своих «глаз» в описываемом мире. Нет, ТАКИХ героев до сих пор в фэнтези я не встречал... Даже у Мартина. Там были «располагающие к себе негодяи» (братья Джейме и Тирион), там были «не всегда правые» душки и няшки Старки — но вот ядовитого сарказма там было гораздо меньше. В герои КиЖ выбраны самые неподходящие для этого личности, можно даже сказать, ШУТЫ... зачем?! Да просто — чтобы расшатать наше традиционное представление о фэнтези. И подготовить нас к тому, что «дальше — всё не так, как вы привыкли».

А что же, собственно, дальше?.. Вот именно те важные и серьезные мысли — о том, что жизнь непредсказуема, и, если тебе подложили свинью — это не чья-то злая воля, просто «и так бывает», и важно это не забывать... Но то все будет уже в книге второй. Тут мы пока получили массу издевок над ожиданиями читателя... и над героями, и над миром. Уже поэтому первый том — явно не шедевр: это лишь наметки, ступень к чему-то большему. 10 или 9 ему явно не поставишь.

Ну, а 8 — почему бы и нет?:wink:

Первое впечатление: Алая (а в оригинале — просто Red, т.е., Красная) Звезда, «неведомая угроза», притаившаяся за горизонтом... 1968 год...

Второе впечатление: да неважно это всё! Книга зажила уже собственной жизнью, переросла своё время. Как замечательно вышли герои — Лесса, гордая (а потому не лишенная некоторой нервозности и даже стервозности, но это только «в плюс», ибо делает ее более живой), способная тонко чувствовать и — в конечном счете — глубоко любить жизнь и окружающий мир... и Ф'лар (о нет, никакой «любви с первого взгляда» — но бывает, что общая опасность связывает людей куда крепче. Здесь нет чувства — здесь просто описано, т. ск., то, что послужило его основой. А дальше — скорее всего — у них будет нормальная крепкая супружеская привязанность (что в конечном итоге больше, чем просто «а давай-ка поцелуемся!»), и вполне себе хорошее будущее...

Собственно полет на драконе (в начале) и порождаемые им эмоции — это и есть любовь к миру, т. ск., ее квинтэссенция. Сам мир, кстати, изображен довольно бедным и едва ли не на грани умирания (такое хорошо было читать в 90-е — роман придавал надежду: уж если они справились, то и у нас, м.б., не все потеряно...) + еще то, что это как бы не единственная фэнтези Золотого Века (пусть и с приставкой «сайенс») в СОВРЕМЕННОМ, а не псевдосредневековом антураже (шахты, огнеметы и проч.)

За такой мир все-таки не грех жизнью рискнуть. Более того — это вторая прочитанная мною ф-зи, где, в принципе, заранее известно, что

Великолепное начало — столкновение нашего и «не нашего» миров в «9 принцах», их взаимопроникновение друг в друга

И — развитие всего вышесказанного во 2й и 3й книгах, немногим уступающих 1й (ну да, ну да, «Знак единорога» уступает... немного, и то — в конце). А что мы получили дальше? (загибая пальцы) невразумительный квест по мироспасанию, мало чем отличающийся от сотен тысяч таких же — раз; мотив «ахиллесовой пяты» (Лабиринт и кровь Амбера), тоже уже не сто и не пятьсот, а неизмеримо больше раз встречавшийся — два; бесконееечно затянутое путешествие Корвина «туда, где кончается земля» (всё то же самое можно было уложить в ОДНУ главу!.. Зачем растягивать на целую книгу — мне это решительно непонятно:insane:) — три... Хеппи-энд по всем статьям (а я так надеялся, что в финале будет что-то типа «всех убью, один останусь»...) — четыре.

Сюжетные линии, к-рые можно было бы хорошо развить (не на один том бы ещё хватило) — поиски Рэндомом сына, сложные отношения Корвина с Дейрдре — банально «скомканы» автором под конец. Хотелось поскорее завершить, видимо... вот и... убита напрочь интрига.

Финал не дотягивает до начала ни по напряжению, ни по идее. А должен бы быть кульминацией, по идее.

«Низкий класс. Нечистая работа» (с). *ну, где вы там, правоверные корвинисты... можете мне минусы ставить...*

(уходить читать Хроники Мерлина)

Класс! Для 12 — 13-летнего возраста — самое то. Первые книги цикла о Волшебной стране (всеми нами нежно и горячо любимые лет в 6 — 7) в эту пору уже кажутся слишком «детскими» — и чудес чересчур много («так не бывает»), и красивостей всяких... а перейти после них, скажем, на Толкина или Льюиса не у всякого в этом возрасте получится (всё-таки то книги больше для юношества, чем для отрочества) — и вот тут попадается «Огненный бог»...

В котором мы имеем: динамичный сюжет со «шпионскими» вывертами (подглядывание за врагом через «гэджет номер раз» — чудесный ящик; и, как следствие — опережение планов этого самого врага... и тут нам помогает «гэджет номер два» — обруч лисьего царя... А дайте 12-летнему ребёнку «Джеймса Бонда» — не завопит он «скучища»? При том, что ему хочется что-нибудь про шпионов и про гэджеты. Волков такую возможность даёт: и оно по сути, и детям доступно...) А кроме динамичного сюжета — ещё и «жюльверновские» исследования жизни затерянных цивилизаций (а Жюль Верна всякий подросток любит)... и множество всяких умных рассуждений, как то: нельзя доверять лжебогам... нельзя втягивать свой народ в войну... и т.д.

В общем — и увлекательно читать (в отрочестве, разумеется), и всё время бесперебойно в процессе чтения подаётся «пища для мозга»... И видишь, что мир этот взрослеет вместе с тобой (в нём появились «умные» аббревиатуры — например, Дорога ВЖК; в нём плетутся такие интриги, какие «великому и ужасному обманщику» из первой части в страшном сне бы не привиделись)... В то время, когда вышла эта книга, у нас ещё не было фэнтези, даже детской. Это — прекрасный её аналог...

Согласен с duke. Да, сюжет простой... хотя простой — не значит примитивный. Меня же вот почему-то «зацепило» — наверно, уловил настроение автора, попал, так сказать, «на одну волну» с ним... И — да: гораздо больше, чем сюжет, цепляет атмосфера, общая стилистика... Можно сказать уничижительно — «мелодраматические красивости». Но можно и проще — «романтика!»

Удивительно даже, что этот рассказ написал Вэнс — большой циник и пессимист. Тем он и интересен...

И — таки да, есть гуманистический посыл.

А в самом деле, почему люди (пусть немногие, но всё-таки:glasses:) творят добро? Не в последнюю очередь оттого, что это п р и я т н о...

Первые ассоциации: Олди, «Чёрный Баламут». Тот же самый подход, так же изображаются судьбы людей на фоне само-собой-и-независимо-от-них текущего исторического процесса (а у Олди — не история, но мифология. Вот и вся разница...)

Люди в этом процессе — разумеется, пешки. «Незаменимых нет» (для истории); чередуются императоры на троне Сарантия... и тот, кто до своего вступления во власть был, по сути, интриганом и убийцей, на престоле оказывается, в общем-то, неплохим, умным и понимающим других человеком. Соответственно, и наоборот — неплохой, умный и чуткий к другим (в БУДНИЧНОЙ жизни) человек на престоле оказывается кем-то вроде бюрократа и тоталитариста. Вот как перемалывает людей в своем вращении пресловутое (про аналогию с Олди помните?) Колесо Чакравартина (alias Колесо Времени, Колесо Фортуны, «жернова истории» и т.д. — от поправки на эпоху ничего, собственно, не меняется. Это просто другой его оборот... а так — та же Бхарата. «Только в профиль» (с)).

Что же, в таком случае, имеется в распоряжении самих людей, если их жизнь («биография», так сказать) им не принадлежит и направляется, грубо говоря, вращением жерновов? Ответ прост, как все банальное: душа.

Почему-то, несмотря на роли, каждому с рождения расписанные в этом спектакле (простите за избитую метафору), люди (в основном женщины, конечно — Аликсана, Гизела — как характеры, склонные к самоотдаче по природе своей) не стесняются чувствовать: любить, горевать, негодовать, иметь какие-то свои пристрастия и антипатии... Толку-то от этих чувств, от того, что живёшь полноценной жизнью души (с оговорками, но всё же)?.. Пользы-то?.. Очевидно — НЕТ пользы. И даже более того — вред ощутимый и несомненный («жернова» беспощадно перемалывают тех, кто не вписывается в общую «серую массу» — это факт). Но вот — не стесняются же почему-то...

Почему? Возможно, не все они это осознали до конца (а кто-то и осознАет, но — уже за пределами книги): потому, что если не жить этой самой полноценной духовной жизнью, откладывая «на потом» (вот в старости... с внуками... когда не будет меня уже «задалбывать» рутинная работа... вот тогда я и дам волю душе... так мы обычно рассуждаем, несс-па?) — то ее и НЕ БУДЕТ. Потеряешь себя. Утратишь гибкость душевную, способность различать не только цвета, но оттенки... Жить надо, пока живёшь. Иначе — смело можешь причислять себя к тем, кого УЖЕ растоптало Колесо; единственный плюс — незаметно и без боли. Или такой ценой покупается пресловутый покой (который, к тому же, не = небытию)?

...и Криспин это понял, кстати. Трудно сказать, когда — то ли собственно возводя купол, то ли всё-таки чуть позже, то ли... чуть раньше. Но он, по крайней мере, нашёл в себе силы оглянуться вокруг. Посмотреть — что, так сказать, на обочине, за пределами вращения колеса?

Там оказался мир, живой и яркий, в котором (невзирая на людей и все их взаимообоюдные дрязги), сезоны сменяют друг друга, наступает осень, и если для кого-то она «рифмуется» с умиранием (увяданием) Сарантия, то для кого-то другого в том же мире — это всего лишь естественная жизнь природы, без всякой психоделической подоплеки...

Герои «Баламута» вовремя не оглянулись вокруг — и потому погибли. По Кею же... надежда есть, хоть автор и не отрицает, что трагические финалы — весьма типичное явление. Как под двумя лунами, так и где угодно еще...

Писать отзыв на эту книгу трудно. Она абсолютно выбивает из колеи своей «инаковостью», непохожестью ни на что читанное дотоле... После прочтения ходишь как вынутый из привычной среды, как если бы тебя поставили с ног на голову. Такое впечатление мог произвести Толкин на советских детей, воспитанных на сугубо реалистических романах о героях-пионерах.

Ибо роман написан... странно. Автор совсем не занимается возведением декораций и проработкой мира (как принято в эпической фэнтези), она сообщает все важные сюжетные моменты по ходу действия, как нечто само собой разумеющееся (хоть мы об этом и не знаем толком ничего). Например, в какой-то миг о персонаже говорится: «сказал сидевший в нем ракшас». То, что в него вселился ракшас, раньше не сообщалось, и откуда он вообще взялся, неясно. Автор подаёт это как УЖЕ известный факт...

Но постепенно привыкаешь к такой манере повествования, и начинаешь понимать: это не недостаток — это просто такой стиль...

И еще хотелось бы отметитьВначале действие просто затягивает (ничего не понятно, но драйв же!.. напряжение, черт побери!); особенно радует при этом то, что автор, описывая нелюдские расы, не скатывается в традиционное «эльфогномство» — они у неё абсолютно СВОИ...

А вот с середины книги начиная... Мир меняется. Стоило нам привыкнуть к тому, что его изображают вот так — нате вам, он оказывается совершенно другим. Но, если честно, читать обо всех этих королевских династиях, сменявших друг друга, не очень-то интересно. Так, обилие сведений, «грузящих» мозги... Энергия и динамика начала книги уходят безвозвратно... Увы. Автор, похоже, несколько подустала писать... Да и страна Фирболгов, куда мы попадаем

В финале все сюжетные линии сводятся воедино — достаточно ожидаемо и предсказуемо, как по мне. Но это как раз и хорошо. Слишком уж много неожиданного было показано нам до того...

Итог: на 10 баллов эта книга не тянет, но и сюжет, и герои отнюдь не плохи. «Ещё бы чуть-чуть» (побольше бы ясности в начале) — «и была бы девятка».

Итак, «Алиедора»...

- книга написана не то чтобы шедевральным языком (вовсе нет), но того косноязычия, которое наблюдалось в «Хранителе мечей» и отчасти в «Тёрне» здесь тоже не наблюдается. Да, местами — ляпы типа «ДвОЕ рыцарЯ стояли на крепостной стене», но, слава богам, именно что местами.

- Перумов на своём форуме говорил, что это будет «чёрная» фэнтези. Сие есть чистая правда. Перед нами первый опыт Капитана в написании дарка по всем канонам.

И, опять же, не то чтобы это был шедевр дарк-фэнтези (до Бэккера, разумеется, не дотягивает :glasses:). Просто нормальный, добротный образец жанра.

В связи с этим:

Итог: книгу стоит прочесть всем любителям дарк-фэнтези. Книга — отнюдь не какой-то суперский рывок вперёд в творчестве Перумова, просто крепкий середнячок, но это как раз похвала. После бесконечной ФессоБарбары и неплохого по идее, но попсового по воплощению «Тёрна» — заметный прогресс:glasses:

Кстати говоря, при переводе на английский подзаголовок «Алых парусов» — «феерия» — перевели как «a FANTASY»

Что, согласитесь, наводит на интересные мысли и сопоставления...

Сказка ли это? Нет. Но и не реализм, конечно...

Что же тогда? Каждый даст ответ для себя. Я бы сказал — философско-психологическая притча, но никому своё вИдение не навязываю...

А в какой-то мере и «неомиф». Конечно, не такой, как у Толкина, но некая «мифологема» в книге имеется (она даже вынесена в заглавие).

Возможно, сюжет «Парусов» слишком простой; проста и форма книги (мне, признаться, больше по душе традиционно-«романное», со многими описаниями и рассуждениями, построение «Блистающего мира») — но всё равно, читать это дОлжно.

*хотел отзыв написать, а получились просто разрозненные мысли на тему. Ну, пусть так и будет*

Сумбурно, сбивчиво и запутанно. Непонятно, что же это все-таки — приключенческая НФ или фэнтези? (Похоже, что автор начала писать одно, а потом на середине перешла совершенно на другое... а потом — опять такой «переход», и опять, и опять... К месту и не к месту вставляемые философско-психологические рассуждения никак не соотносятся с чисто авантюрным сюжетом... В общем, далеко не лучшая книга Нортон).

Если кто-то любит классические муркоковские романы об Элрике, Хокмуне, Коруме и т.д., не за причудливые выверты фантазии автора, а единственно за блеск мечей и прочую романтическую «начинку» — то ему за этот роман браться явно не стоит. С первых же страниц мы встречаем: гомосексуальные отношения, мастурбацию, кровопролитно-зубодробительные драки, начинающиеся без особой на то причины и заканчивающиеся «когда народу надоест»... А также исключительный пофигизм всех действующих лиц, прекрасно знающих, что они живут в эпоху, известную как Кали-юга (Чёрный Век) — «Ну, и чё?» — «А ничё...»

Что до сюжета... (дальше — спойлер)

Если же вы, прочтя «Элрика», «Корума» и «Хокмуна», уже понимаете, что от Муркока можно, в принципе, ожидать ВСЕГО — тогда, возможно, вы и осилите этот роман ;-)

Оценка — от 6 до 7 баллов. Ставлю низкую, просто потому что «не моё» это... А не потому, что плохо — но вы, собственно, предупреждены... :glasses:

Скажем прямо, я не люблю тетралогию «Рунный Посох». Сказать, что я не люблю цикл о Хокмуне в целом, было бы неправдой — трилогия «Замок Брасс», на мой взгляд, более умная, зрелая и... «не без идей», скажем так. При всей её наивной романтичности.

Но «Рунный Посох»... что долго говорить: это раннее произведение автора, тогда он ещё не вполне нашёл свой стиль. Отсюда — и обилие битв, и беспрестанные прыжки из мира в мир, и «рояли в кустах», утомляющие уже к середине 2й части...

Так вот: это произведение — т.е., «Драгоценность в черепе» — на мой взгляд, ЕДИНСТВЕННЫЙ роман во всей тетралогии, к которому подобные упрёки неприменимы.

Поясню: здесь почти нет «экшна», так называемой сюжетной динамики (всего одна битва, если не изменяет память — и та в самой последней главе)... «А что же здесь есть», спросите вы? А есть здесь — так называемая (мною ;)) «сюжетная статика». Т.е. — обилие красиво-романтичных описаний, которые полностью забивают сюжет. Кому-то это может не понравиться, но, если вы — любитель неспешно развивающегося действия, то вам это должно «пойти».

Да, разумеется — основной конфликт книги мелодраматичен насквозь и абсолютно. Старый отец-граф, его красавица дочка, злодей, набивающийся в женихи... Ну, а что делать-то? «Для разгону» необходим какой-нибудь простенький сюжет, чтобы на нём, как на каркасе, громоздить собственно сам мир... И мир — этого у Муркока не отнимешь — описан сочно, красиво и так, что запоминается. В других книгах тетралогии «экшн» уже вытесняет пресловутую проработку мира — вся она сосредоточена как раз-таки в первой части.

Есть даже антиутопические нотки (описание мутантов в караване Агоносвоса). Да и сам-то мир, еле-еле пришедший в себя после атомной войны... заманчивая декорация. Жаль, что не удалось автору сделать из неё что-то серьёзнее — но ведь потенциал-то был! И в общем,на мой взгляд — ради этого потенциала и стоит книгу прочесть. А всё остальное в цикле — по вашему усмотрению... Собственно, финал у первой части вполне определённый, можно дальше и не читать...

Поскольку скандинавские и славянские мифы в изложении Семёновой (обычно издававшиеся всё-таки под одной обложкой) в этой библиографии поданы как две разные книги — я пишу отдельный отзыв о «Поединке со Змеем» (на пересказ «Эдды» уже писал -- https://fantlab.ru/work2575 )

Итак... Что прежде всего бросается в глаза — предельная ориентированность автора на «Мифологический словарь». Очень многое (например, образ Змея Волоса) просто как будто из статей этого словаря выписано. Но ведь та реконструкция славянских мифов, что предлагается в нём — далеко не единственная, и, вообще-то говоря, крайне спорная; многие учёные возражают против того, что Велес-Волос — это Змей, указывая, что нет свидетельств о почитании его в образе змеи (скорее, это бог «медвежий»), или о том, что это злой бог; наоборот, он приносит людям достаток.

Ну да ладно, не в том дело. Автор вольна выбирать тот вариант реконструкции «пра-мифов», какой ей нравится. Дело в другом: очень часто ей банально не хватает материалов, и тогда она начинает под видом древних легенд реконструировать... сказки. Да-да, вы не ослышались — сказки. Поближе к финалу истории мы находим и девушку, попавшую к трём медведям (вот уж не знал, что это — славянский МИФ!!!), и кузнеца, спасающего гг от Змея... ну а дальше — вообще хохма: история с глазами и сердцем Перуна, которые спас его сын, плюс еще то, что Перун не смог отличить сына от «братьев»-змеёнышей — это всё, конечно, мифы, но НЕ СЛАВЯНСКИЕ, а каких-то хеттов... Как же они попали в эту книгу? А очень просто: они тоже взяты из «Мифологического словаря» — видно, таки не хватило инфы по славянам, и автор залезла в дебри чужой мифологии... :tired:

Дальше — больше. Кто из нас не помнит со школьной скамьи, что Кий с братьями и сестрой Лебедью основал город Киев? А у Семёновой он занят чем угодно, только не этим (и ни братьев, ни сестры в помине нет). Сварог и Стрибог — вообще-то разные божества (один — бог неба, другой — бог ветра, и если первый добрый, то второй — «дикий», олицетворение разрушающей стихии. Почитайте любой справочник по славянской мифологии — и убедитесь, что это так). А у Семёновой это... один и тот же бог!.. В общем, ляпы чудовищные.

И всё же — прекрасный язык, поэтические описания... пресловутый «русский дух» всё-таки передан (несмотря на).

Поэтому — 8 баллов. Если б не то, о чем я написал выше — было бы все 10.

Один из самых известных романов Жюль Верна... который я в детстве сумел найти с очень большим трудом (хотя Верн тогда ещё издавался на «ура») И, прочтя его, был разочарован — очень мало действия (вспомните хотя бы продолжение — «Таинственный остров»: сколько там было событийной нагрузки, а здесь — субмарина просто плывёт, и её узники, понятное дело, мало что видят вокруг, кроме морской воды...) И ещё — капитан Немо жесток. Он не любит людей, это во-первых, и во-вторых — хладнокровно топит английский фрегат (не в том дело, что он мстил — это-то как раз логично и понятно; возмущает именно это хладнокровие...) Поэтому книга не понравилось, и перечитывать как-то желания не возникало (возможно, сейчас бы я совсем по-другому оценил...) А экранизация — наоборот, очень гуманная и вообще чудесная (наша. Американские, во всём своём множестве, ничего особенного собою не являют...) И ещё запомнился красивый зарубежный мультфильм (не помню только, чей) о капитане Немо — «Бой под водой»...

Любопытно, что Немо и его аппарат упоминаются ещё у Жюль Верна в романе «Властелин мира» — стало быть, как сейчас бы сказали, события разных книг классика происходят «в одной вселенной»...

А ведь это, пожалуй, единственная пристойная новеллизация фильма Бертона. «Буржуйская», за авторством Гарднера, вообще плоха -- и язык хромает, и сюжет не на высоте. А тут -- и фильм грамотно адаптирован, и даже психология присутствует (почитайте, например, как подробно и дотошно Вики вычисляет настоящую личность Мыша, или как Бэтмен «раскладывает по полочкам» мотивы, движущие Джокером). Похоже, автор так и хотела -- чтоб психологии побольше, а «екшена галимого» поменьше. Совковую интеллигентность, как ни крути, даже под западным псевдонимом не спрячешь.

»- Ему немножко жарко стало под галстуком! — объявил Джокер, освобождая останки своей жертвы. Одетый в костюм скелет мягко опустился в кресло.

В комнате воняло паленым мясом. Череп Тодди слегка дымился. Джокер снова обвел взглядом лица гангстеров — похоже, желаемого эффекта он добился. Все сидели ни живы ни мертвы.

Им приходилось видеть десятки и даже сотни убийств. Но никогда они не совершались так откровенно, и никто не старался превращать это уважаемое в определенных кругах дело в дешевый балаган.

Смерть Тодди была ужасна не только как таковая — от нее несло несолидностью, даже неприличием.

Разве так полагается умирать уважающему себя гангстеру?

Да, тут было от чего застыть крови в жилах...

А Джокер все еще хохотал...»

«Купание в кислоте изменило Джокера не только внешне, что-то надломилось у него внутри, и эта поломка с каждым днем принимала все более угрожающие размеры.

Анни готова была терпеть его уродство, в конце-концов она сама выбрала себе такую судьбу. Разве лучше был старик Гриссем с его дряблой кожей? Она могла перебороть тогда отвращение, и тем более смогла бы сделать это с человеком, чье тело не успело оплыть жиром и обмякнуть. Лицо... да что за пустяк чье-то там лицо! Она просто отдавалась ему с закрытыми глазами, а осязание помогало ей придумать совсем другой его образ. Вспомнить старый, неиспорченный, наконец.

Да, Анни смогла бы забыть о его уродстве, но сам Джокер не дал этого ей сделать.

Ревность или сумасшествие заставили его пойти на тот жестокий шаг, который Анни простить ему уже не могла?..

Какое право он имел сделать с ней такое? Кому она будет нужна, если надоест Джокеру?

По своей прихоти он лишил ее будущего, превратив в ничто ее единственный капитал.

Теперь она ненавидела его. Холодно, спокойно и трезво. Но это никак не отражалось на их взаимоотношениях.

Своей подлой выходкой он привязал ее к себе навсегда. Теперь Анни обязана разыгрывать пылкую любовь и нежную дружбу только для того, чтобы не остаться ни с чем. А по ночам трепетать от страха в ожидании, когда наскучит ему.»

Да, кое-что Наумова приукрасила (Альфред у нее получился... близким родственником Бэтмена, он только маскируется под слугу). Встреча Джокера и Гриссома -- вполовину не такая сильная\эффектная, как в фильме. Имена кое-где перевраны (что за местность такая -- Кортанативу? Оказывается, это Corto Maltese на самом деле...) Вики в исполнении М. Н. -- вполне себе нормальный, здоровый человек, она не сходит с ума по летучим мышам и прочей кладбищенской жути, как в фильме. Ну, правда, Гарднер тоже ее изобразил именно такой.

А все-таки, все-таки... Было бы, как говорится, с чем сравнивать. Другого б\м вменяемого кино-романа про Бэтса у нас просто не было в тот момент (и нет сейчас).

Для того времени это был прорыв. Сейчас-то, конечно, читатель просто возьмет оригинальные комиксы и не будет забивать себе голову отечественным коммерческим палпом из 90-х. Но тогда... тогда... Без гугла и педивикии, без доступа к «мериканским» книжным (вернее, доступ был, но оч. у немногих...)

Спасибо русским пейратам, короче говоря ;))

Есть в английском такое выражение -- Genre Savvy. То есть, по-простому, это «приправка» из каких-то устоявшихся жанровых клише, стилистических формул и пр.; настолько устоявшихся, что они воспринимаются читателем уже не как элемент сюжета, а просто как... хороший тон. Скажем, «Хоббит» (весь, целиком) -- это одно сплошное Genre Savvy по отн. к волшебной сказке. «Властелин Колец» -- по отн. к реалистическому роману (Фродо -- типичный «не юноша», не случайно ему по человеческим меркам уже за тридцатник. Ар -- не кинжальный красавец, а тертый жизнью и начинающий стареть следопыт... Ну и т.д. -- дьявол, как говорится, в деталях. Орки на войне применяют порох -- просто потому, что «какое же описание войны без взрывов»? Все это штампы, клише, -- но черт возьми, без них книга многое потеряла бы!)

Так вот, «Мармион» Скотта -- это тоже жанровая смекал... э-э-э... приправка. Вкусная, сытная, переполненная колоритными деталями (здесь даже мелкие подробности -- важны и значимы: почему странный проводник бросает беглый взгляд на Мармиона? Внимательный читатель, как пить дать, смекнет: они наверняка были знакомы раньше).

Почему Констанс все время упоминается в речах других персонажей, но вживую мы видим ее только один раз -- на суде? Ответ: да потому, что именно такое «закадровое» присутствие, как это ни удивительно, цепляет больше, чем если бы ггероиня изначально была «вкраплена» в текст повествования. (Впрочем... на деле-то удивительного здесь и нет -- КОНтекст всегда сильнее текста. И любимая песня Констанс -- «Где ты найдешь покой с милой в разлуке» -- дает гораздо больше представления о ней, чем собс-но ее монолог в главе, так хорошо переведенной Жуковским!)

Короче, без отдельных частностей (пленительных и живописных) эта вещь не воспринималась бы как целое. Напрасно язвил молодой Байрон:

«Он в битвах -- воплощение отваги,

Но может и подделывать бумаги.

Так кто же он -- злодей или герой?»

Для кого контекст первичен, а текст вторичен -- тот всего лишь саркастически ухмыльнется в ответ на эти слова, и пожмет плечами. Ну а если вам так уж нужны четкие формулировки, тыканье пальцем и наклеивание тэгов -- так понятие «героический злодей» тоже, в общем-то, никто не отменял. Не будь на свете скоттовского Мармиона -- мы бы е имели ни «странных людей» Лермонтова, ни «одичалого» из поэмы Батенькова, ни... еще много кого.

Остается только жалеть, что единственный существующий перевод (В. Бетаки) даже вполовину не передает очарование подлинника. Кто может — ищите в сети английский текст.

«Наш» читатель, отечественный, просто этот рассказ не поймет. Ну слишком много для нас значат эти имена: Сталин, Гитлер... Слишком много крови и боли у нас с ними ассоциируется, чтобы заценить такой вот беспардонный стеб.

А это, собственно, стеб и есть. Муркок играется с известными историческими персоналиями, превращая конфликт Германии и России в нечто анекдотичное. Возможно, это его «плевок» в сторону Ст. и Г. — он ведь родился во время войны, ему есть что предъявить по крайней мере немцам. Но уж очень разудало он с ними обходится. Словно ничего святого для него в этих исторических событиях нет.

(И, наверное, действительно нет. Старый хиппарь, не чуравшийся наркотиков, женившийся 4 (!) раза, неоднократно писавший на «скользкие» темы вроде того же сексуального либертинажа... Конечно, он временами позволяет себе выходить вообще за всякие рамки. А чего вы еще ждали от одного из зачинателей «новой волны»?)

Но именно как попытка «приколоться» — рассказ вполне себе хорош. Надо просто на время закрыть глаза, отрешиться и не вспоминать, что речь идет о тех самых — Бисмарке, Гитлере, Сталине... Эксперимент. По-своему любопытный. Хоть и нет в рассказе особо глубоких идей

зы А Фелипе Саджиттариус, таки да, увлекался цветоводством не на шутку. Я думаю, он даже с Шулем (из «Хроник Корума») по этому поводу переписываться мог. Такой интерес к милым цветочкам у них явно общий :D

ззы Я читал первую и третью версию рассказа, о которых упоминается в примечании к нему. По сути, это разные произведения. Сэм Бегг, «метатемпоральный детектив», к тому же явно родственник муркоковских фон Беков -- мотается между эпохами, надеясь в который раз встретить своего архиврага, преступного гения, Зенита Альбиноса. Здесь он его не встречает, а вместо этого ему приходится расследовать дело о гибели гражданина Джугашвили. Что ж, даже в жизни Вечных Ггероев иногда бывают минуты отдыха...

Ну а тот вариант, что издавался у нас (я о нем писал выше) -- это просто ехидная, распущенная сатира.

Люди в рассказе те же, но связи между ними -- меняются. Парой кликов мышки Муркок превращает свой ранний, экспериментально-«постмодерновый» текст в любопытную «пасхалку» для фэнов.

То, от чего он отталкивался -- цикл рассказов Энтони Скина о Секстоне Блейке (детективе эпохи декаданса, насквозь проженном эстете, большом любителе наркотиков и «кабаретной» музыки). Вряд ли когда-нибудь появится на русском, так что всех намеков Маэстро российскому читателю не оценить.

А жаль...

Романтически-рефлексивная фэнтезятина в духе 90-х. Врожденную «антелихентность» не спрячешь даже за откровенно неглубоким приключенческим сюжетом. Тут тебе и сложные отношения между Творцом и Творением (что будет, если мир, созданный писателем, отвергнет его?) Тут тебе и целомудренная любовь, отношение к женщине как к святыне (видимо, Корепанова крайне достала дешевая эротика тех времен, и он решил сказать вслух, КАК об этом на деле писать надо. Сейчас-то, конечно, никого не удивишь отсутствием постельных сцен -- но это сейчас. В 96-м такое было -- просто бальзам на душу).

Немного поверхностно показанное средневековье (ну, зАмки, к-рые даже не описаны толком... Ну, коварный карлик... бандиты-«метатели».... Ну и что, черт побери?) Но тогда -- да: тогда мы, уставшие от эпигонов Толкина и Говарда, хотели именно такого средневековья. Не прописанного подробно. Не особо красочного; скупого и безыскусного. Потому что главное в книге -- ЛЮДИ, а не антураж. Какими бы «вкусными» ни были декорации миров у Нортон, Муркока и Маккефри -- эта пышность и «красивость» изрядно приелись. Именно потому, что _всего_ лишь_ декорации.

А еще здесь есть советский быт (с приставкой «пост») -- обычный дворик, бабушки на лавочке, неторопливая житейская рутина... И -- на ее фоне -- умирающий старик-писатель. Который вложил душу в свой мир, дал ему жизнь -- но потерял собственную. Грустный финал? Нет, -- скорее неоднозначный. Ни хеппи-энд (ведь «кони несли Грона и Рению все вперед; все ближе был Искалор«!) Но и не трагедия. Мораль в духе «жить надо здесь и сейчас, не надеясь на чудеса». Одобряю целиком и полностью.

Короче, вещи, которые никогда не стареют. В отличие от. 8-)

Спасибо автору за хорошую книгу.

От Говарда тут очень мало. От МТАшного отечественного «газламп-фэнтези» (см. эпилог) тоже немного. Живописать постмодерновый 19 век с дуэлями, брегетами, университетами и ручными птеродактилями -- мило, конечно. Вполне себе симпотно получается. Но суть романа, естессно, совсем не в этом.

Олди -- единственные, кто способен написать трагедию со счастливым концом. Да-да, вы не ослышались. По накалу страстей, по эмоциональным (и не только) переживаниям ггероев -- это именно трагедия. Когда вопрос (тот самый, гамлЕтовский) стоит ребром аж так, что мешает дышать. Когда молодая, даровитая, энергичная Эльза просит у короля смерти, даже не задумавшись, а он ей не хочет этого дать, потому что -- «вы мой талисман... Талисманы надо беречь».

Когда, пройдя долгую дорогу от сироты, сбежавшего из подземелий, до помощника великой магиссы, а потом выяснилось, что все это было ни к чему — идя по Великому Пути дальше всех, ты потерял себя.

Когда «ветра задувают мертвым погребальные костры». Твоя любимая подруга уходит из жизни, а потом выясняется, что на самом деле она

Когда смерть близкого человека всех равняет — и Краша Сироту, ака Циклоп, и старого Симона, и противного злодея Амброза... и даже «святой хлеб», на котором Амброз поклялся.

Когда шуты убивают старых, больных, усталых королей (вспомним Булата Шалвовича, а заодно и театральное прошлое Олега Семеновича!) А лучше от этого не шутам и не королям, но лишь принцам.

Когда, наконец, в напластованиях камня ты слышишь молчаливую музыку Предтеч, и рана на твоей руке в прямом смысле оживает. Все это -- трагедия. Высокая, мрачная и печальная. Но почему-то кончающаяся не гибелью героев, а совсем наоборот.

Видимо, Олдям просто никто не говорил, что в трагедиях обязателен несчастливый финал. Они и сделали, извиняюсь, морду утюгом: «Не говорили? Ну вот и ладненько; значит, ТАК писать можно!»

За что я люблю их творчество — так это вот за такую невероятную смелость. И не-подчинение никаким канонам.

З.Ы.: «Чапай» в итоге таки выплыл.

Нет, это просто удивительно. КАК мог человек, равнодушный к артуровской традиции, написать такой чудесный пастиш (и во многом -- предвосхитить гениальные находки Мэри Стюарт, к-рая, насколько известно, видела легендарного короля почти своим современником. Так и у Толкина -- он как живой, словно Профессор с ним расстался вчера). И то, что артуровский миф, как выяснилось, очень хорошо стыкуется с мифологией Арды и без напряга встраивается в контекст «Сильмариллиона» -- это отличная придумка; любой другой автор извел бы кучу бумаги, да толку не добился. Дж. Р. Р. и это смог... А не закончил он поэму просто потому, что был по натуре человеком увлекающимся, быстро перешел от этого замысла к другим, более интересным для него... Но то, что он написал, таки внушает. 8-)

После ЭТОГО, собс-но, уже нет смысла читать ехидный стеб Т.-Х. Уайта. И нет смысла ворошить прах бабушки Нортон (к-я вот так взяла и запросто «слила» историю неверной королевы Гиньевры, превратив ее в банальный псевдоисторический экшен). Профессор окончательно закрыл тему... Другая современная Артуриана после этой — тонкой, изысканной, интеллигентной — обязательно окажется ремесленной по(д)делкой. Примерно так же, как не может быть другого «Горя от ума», кроме постановки Меньшикова.

(Сумбурно написал, ну да ладно. Думаю, вы поняли...)

Постапокалиптический мир, в котором высокие технологии давно не в почете, зато процветает магия; цивилизация, подобная нашей (сами названия-то каковы: Московия, Гранбретань, Азиакоммуниста... Хорошо хоть, что не Немецко-Фашиста! :biggrin: Так вот — цивилизация в мире Хоукмуна изрядно деградировала; снова в моде варварство, брутальнейший феодализм и откровенный, наглый разбой. Казалось бы — прекрасные, эффектнейшие декорации для крутого боевика (как иронизировал Иван Кошкин, «Джон и Наташа, победив в рукопашной схватке генерала кей-джи-би Вигго Драггова, уплывают в Швецию на плоту из коровьих шкур». Но кого, черт побери, это волнует, если в книге присутствует забойный экшен, блеск мечей, разрывы «огненных копий» и пр. прелести?..)

Однако — не задалось. Уже к середине 2-й книги Муркок понял, что пишет не классическую адвентюру, а скорее пародию на нее. Ну и... ударился во вся тяжкая. Как он сам признавался, ХХ написаны ради денег (первая тетралогия, по кр. мере). Поэтому Майкл, втайне усмехаясь в бороду, отрывался на наивных читателях, охочих до героики, как только мог... Тут тебе и некто Стальницкий (= Stalnikoff. Увольте, но переводить это «как написано» по-русски нельзя. Даром, что ассоциации с Хмельницким — этот товарищ у Муркока, в принципе, тоже малоросс ;)) Тут тебе и откровенный стеб над Конаном (гладиаторские бои в плену у злокозненного купца Веронеега). За всей этой веселой лабуденью и по%$енью как-то даже забываются хорошие моменты, к-е были в первой книге: чего стоил один только караван уродов, плетущихся под стылым дождем из ниоткуда в никуда! (Честно — с гораздо бОльшим удовольствием почитал бы про конфликт между Дорианом и его заклятым другом-врагом Агоносвосом, под маской которого — не лицо, а одни лишь облезлые кости. ТАКОЕ противостояние было бы куда сочнее\вкуснее, чем борьба Хоукмуна с бароном Мелиадусом. Тем более, сразу вспоминаются Доктор и Мастер, их вечная, непреодолимая и болезненная духовная связь, ну оочень напоминающая проклятие... Впрочем, потом ММ таки написал книгу об этом — поздняя элриковская трилогия, «Лунные дороги», в принципе, как раз такому конфликту и посвящена). Ну, и отдельные стебные «примочки» в первой трилогии очень радуют — скажем, имена гранбретанских богов (Арал Вилсн, Бланс-а-Хредид, Чиршиль :gigi:) Ордена Темной Империи — намек на футбольные команды (А Орден Свиньи — это типично лондонские полицейские Даж форма такая же ;)) Я уж молчу про гениальное в своей крышеносносности стихотворение об «императоре Глаукоме».

(NB Откуда взялось само имя «Хоукмун» — отдельная история. Я, грешным делом, думал, что от наз. рок-группы «Хоуквинд», где участвовал ММ — но нет. РП он написал еще до этого. А оказалось — неожиданно — все куда проще: hawk moon на йоркширском диалекте «полнолуние». Вполне себе по-муркоковски: звучно, «вкусно», распевно и... удручающе бессмысленно :tired:)

Потом — уже во 2-й трилогии — эта бессмыслица вдруг обретет новую цель и направленность. Потеряв смысл жизни, Хоукмун получает взамен нечто большее, но это — очень неприятное приобретение: голоса в голове, прямая телепатическая связь с Вечностью. И заодно — увлекательная экскурсия к руинам собственного склепа (естественно, опять вспоминается Доктор на Трензалоре, т.б., и название-то похожее: Танелорн). Судьба всех Воителей — превратиться в статуи («Я памятник себе», ага. Иначе не скажешь...) Муркок, как всегда, более чем тонок, изящен, во многом — эклектичен, а также депрессивен и мрачен до ужаса. Похоже, в юности ему нравилось вот так играть с читателем (вернее, дразнить), и он явно не без извращенческого удовольствия писал «упражнения на заданную тему», романтический галлюцинативный бред, который не всякая публика осилит. Зато вторая трилогия лучше, чем «Рунный Посох». Неважно, что перегружена лишними сущностями вроде «инкарнаций», «измерений» и т.п. Неважно, что «Поиски Танелорна» слишком уж отдают навязчивым стремлением закончить историю во что бы то ни стало (как я уже сказал, это у Муркока не получилось). Единственно что — читать «Замок Брасс» без 1-й тетралогии нельзя. А она, скажем прямо, не фонтан...

С третьей стороны, есть ведь еще и «Сын Белого волка» — попытка все то же самое пересказать по-новому. В этой версии Хоукмуну тоже дьявольски не везет, но — уже по более прозаической причине: жизнь — дрянь, и даже лучший друг может запросто «кинуть». Такое было уже (если помните) с Корумом; короче, дарк-фэнтези во все поля. Опять же, не могу не одобрить. Тот самый случай, когда канон не выдерживает критики, а вот позднейшие автофанфики — очень и очень удачны. Но ведь, не будь этого дурацкого\пошлого канона, не было бы и их?..

Итог. Оценка — средняя; Вы понимаете, почему. Классика есть классика, ностальгия по юношеской романтике — это прекрасно... но даже самые любимые книги устаревают. (Эхх... пойти, что ли, «Второй Эфир» перечитать пополам с «Танцорами«!)

«Вдруг откуда-то Шакал,

На Кобыле прискакал!..

Вот вам телеграммма,

От Гиппппопппотаммммма!» :glum::cool::glum:

«Что такое, неужели

Ваши дети заболели?

- Да-да-да, у них ангина,

Скарлаттттина, холеринннннна,

Дифтерит, апппппппенддддицитттттт,

Малярия и брррррронхитттт, :glum::glum::glum:

Добрый доктор, добрый доктор,

Добрый доктор Айболит!»

«На горе Фернандо-По,

Где гуляет Гиппопо!»

Цитировать можно часами. Звучно! Рррррраскатисто! Кррррруто, черррт поберри! :cool: :mafia: :super: Даже неважно, что Бармалею в сказке места не нашлось. Все равно, и без него — весело.

(Могут сказать: да как же — «весело», если зайчик попал под трамвай, и все такое прочее?.. Но вы ж понимаете... Ребенок — не ребенок, если ему некого тетешкать, не о ком заботиться... некого лечить — да хотя бы игрушечного зайчика. Или Гиппппоппппотамчика. Тем более, что все кончается счастливо: «Слава добрым докторам!»)

А недавно сам был свидетелем: идет по улице (Хайфа, Израиль) 65-летняя старушка, и внучке все это читает — наизусть.

Какие еще нужны доказательства, что «Айболит» — бессмертен? :wink2: :leb: Именно этот «Айболит», самый первый. Не мульт, не фильм, а — он.

«Не так все это было. Совсем не так». (С) В Патагонии герои шли вовсе не по следам молодого Гуинара, а по следам испанца Раймундо Скорсы (он же Серебряная Борода). Брига «Маккуори» и капитана Хэлли никогда не существовало. Роберт не спасал сестру, а заодно и Гленарвана со товарищи, от туземцев-людоедов (куда ему, молокососу!..) Про татуировку Паганеля мы узнавали значительно раньше, НЕ под самый конец истории.

Ну, и голос отца среди ночи Роберт с Мэри тоже услышали не вдруг — до этого еще была куча приключений на острове Табор. Кто не верит, можете посмотреть прекрасный фильм Станислава Говорухина — там все это есть ;)) А то, что написал Жюль Верн — неканон. Сопливая мЫлодрама, изобилующая противоречиями, роялями в кустах и жуткими (просто жутчайшими) ляпами.

Читать, пожалуй, стоит только ради приключений в Австралии: насколько 1-я и последняя треть книги жалки и худосочны, настолько здесь все иначе. Тут тебе и колоритнейшая колымага огромных размеров, к-рую тянут быки. Тут тебе и опасная миссия в поисках заветной бухты Туффолд, множество препятствий и экзотических ландшафтов, и над всем этим — тень бандитского заговора... Прием не новый, вспомнить хотя бы, как Гаррис заманивал Дика Сэнда с командой в глубь Африки. Но все равно — работает. Тут и саспенс, и подневольно нарастающее ощущение ужаса... Да, э т о Верн умел. Интересно, почему же Америка и Новая Зеландия не получились у него такими вот... интригующими, завлекающими? Подустал — или что?

Это при том, что я вообще-то Ж. В. очень люблю и уважаю. Но — вот парадокс — его лучшая книга на поверку оказалась и худшей. Да, сюжет обладал богатым потенциалом, но в самом романе этот потенциал не раскрыт. Спасибо авторам позднейших экранизаций — они сделали из ДКГ конфетку (и про гениальную музыку Дунаевского не будем забывать, недаром же Говорухин ее и в своем фильме использовал. А «Жил отважный капитан» — вообще незабываемый шлягер).

Да, еще вопрос — почему до сих пор ни одна зара... в смысле, ни один редактор не переправил, как положено, «Айртона» на Эйртона? ;))

Пьеса куда менее интересна, чем сказка. В основном — потому, что изменен (самим же автором) сюжет: Буратино ищет за чудесной дверью не театр (который символизирует свободу и право самому что-то «рулить» в своей жизни), а… какую-то умозрительную, малопонятную «Страну счастья». Зачем, скажите на милость, Страна счастья Карабасу? Такие, как он, счастливы только тогда, когда портят жизнь другим — а такое мелкое и гаденькое «счастье» можно и в Стране дураков добыть; незачем за этим в волшебное подземелье ломиться. А кукольник наш — подлец, конечно, но не дурак. И сам это должен понимать. Так что — нелогично; в реале он бы скорее отказался от такого квеста, буркнув что-нибудь навроде: «А-а… это для мечтателей!»

Помню, я даже в детстве (когда слушал эту пьесу на пластинке) был задет этим авторским ляпом.

В конце — имеем вторжение Мирового Зла (оно же Тарабарский король, кричащий, подобно градоначальнику Органчику, «Не потерплю!» и «Сокрушу!»), заслуженное наказание для всех плохих (Карабас Барабас «проваливается в тартарары». А в повести — остался сидеть в луже под дождём. Почувствуйте разницу… ), волшебную книгу, летучий корабль и пр. условно-сказочные красоты, которые в повести были просто неуместны — там такой земной мир, даром что куклы живые, никакого _явного_ волшебства и в помине нет.

Про последние строки пьесы (Буратино в СССР) — уж молчу; кто читал, тот помнит, насколько натужно это вышло.

При всем моем уважении к Наталии Сац и тому, что она сделала для отечественного детского театра — даже с пластинки этот спектакль не звучит. Слишком «не то»… Вообще, «Ключику» не везло на хорошие аудиоверсии — и та, которую озвучивал «за всех» Н. Литвинов («заслуженный Хоттабыч всей страны»), и та, где песни из нечаевского фильма — все они разочаровывают. Шарм книги не передала ни одна. Тут еще и сам Толстой виноват: не удалось ему все-таки грамотно адаптировать свою же сказку для театра…

Поражаюсь мастерству Олди. «Завернуть» в единый, так сказать, рулет нестандартную социальную фантастику а ля бабушка Урсула, интриги римлян и иудеев (вспоминаете Иосифа Флавия? А Фейхтвангера?.. Нет? Не вспоминаете? Ну и неправы :biggrin: ) ...добавить раздвоение личности, а тж. реанимацию (мнимо)умерших путем «сохранения» в облако Силы, т.е., «под шелуху»... Самое смешное, что острый и необычный постмодернистский коктейль подается под «соусом» откровенно банальной адвентюры — что может быть примитивнее всех этих «благородных донов», учителей фехтования, плащей и шпаг?.. Но народ ведется на «р-романтическую» приманку. Други, вы что, Олдей не знаете? :wink2: Они ж никогда не бывают серьезны на все 100. :gigi:

З.Ы.: Второй раз на моей памяти (первый — это в «Циклопе») ДГГ, то есть девушка главного героя, не экстерминируется до конца. Авторы уж и не скрывают, что откровенно берегут, любят и жалеют своих персонажей... Не могу это не приветствовать. Стыдно, товарищи, убивать персонажей, тем более «за просто так». (:smile:)

Мрачная, пронизанная нотками классического «амброз-бирсовского» хоррора, полу-непристойная, полу-дилетантская, полу-идиотская вещь. («Идиотская» — это диагноз, а не ругательство). Дашков — он всегда такой; судя по другим книгам, тараканы в голове у него завелись уже давно, и немаленькие. Но интересно следить, как менялось — буквально от страницы к странице, иногда даже прямо посреди текста — мировоззрение писателя. Как от довольно легкой, «фэнтезийной» и ни к чему не обязывающей прозы он переходит к откровенным ужасам и упоению психоделическим бредом.

В 17 лет, когда я впервые пробовал ЭТО читать, ощущения были просто препоганые — книга показалась мне .сумбурной и неумело написанной.

Сейчас я, конечно, скажу иначе. Она перенасыщена образами — довольно путаными, наслаивающимися друг на друга, не всегда удаётся понять, какая между ними связь — эдакий «поток сознания» (или «поток видений»), когда любая случайная ассоциация может породить целый сюжетообразующий пласт повествования. Кто такой — или что такое — Черный Лебедь? (Я могу лишь догадываться, что А. Д. имел в виду некую очень могущественную злую силу, не то бога, не то демона... но КОГО именно — так и не раскрыто. И не может быть раскрыто — иначе вся мистическая «начинка» пропадет...) The show must go on — сюжет должен «раскручиваться» до конца, невзирая на всю свою эклектичность... Но конца — сами понимаете — не предвидится.

... Тут уже не до таких мелочей, как банальности и повторы: Стервятник-«двоедушец», так же, как в первой книге был Кравиус. Чудом уцелевшая после Катастрофы пьеса о встрече с призраком погибшего отца (простите, так это НАШ мир, только очень изменившийся, — или, как в первом томе говорилось, все-таки другая планета?..) Дашков больше не способен поверять алгеброй получившуюся у него дисгармонию; его «заносит» на ходу — и будет заносить. Прибавьте сюда мозголомные имена типа «Афгедам Нохус», «Морт Люгер» и так далее; прибавьте заклинания Ведьм, вызывающие у Стервятника вполне определенное возбуждение (которое он видит вживую — а ощущать не ощущает...) Ну как, прониклись атмосферой этого насквозь гнилого мирка (и — скажем прямо — обреченного на ВЕЧНОЕ гниение, без возможности умереть?..) «Хаос! Повсюду хаос! Каюсь, каюсь, каюсь». Поэтому, кстати, и упоминание о том, что Сферг-де «отрастил себе новое тело и вернулся», которое проскользнуло в конце первого романа, развития не получает. Сюжетная связность, ружья, которые стреляют в последнем акте... да о чем вы, право слово?..

Есть, есть отдельные впечатляющие моменты (вроде путешествий Люгера в свой персональный Ад, и получения энергетической подпитки через поцелуи рыцарей-мертвяков). Есть совершенно неудачные сцены («Звездный Дом», улетающий в никуда и уносящий с собой черт знает кого). На Муркока (с которым А. Д. часто сравнивают) это, конечно, мало похоже. Скорей уж на Филипа Дика, только в пост-совковом варианте: чернуха, порнуха и алкоголь — сами понимаете, КАКОЙ результат от всего этого родится. Вот почему в последних строчках романа четко просвечивает мысль: «Ну вот что это было?! И главное — зачем?..»

Да низачем, черт побери. Искать в предсмертных (и посмертных) странствиях гг какой-то смысл — то же самое, что искать его в реальной жизни. Максимум, что получите — от Бога кукиш.

Старина Абрахам воистину был мастером создавать миражи. А также — повелевать тенями. У него получилась отличная фантазия, во многом предвосхитившая находки Майкла Муркока, Пола Андерсона и — как ни удивительно — Джеймса Кэмерона: одно лишь «двойное» предательство главного положительного героя чего стоит. Одно лишь наличие в его голове «чужих» голосов, путающих все карты и превращающих его в истеричного невротика (сам собою вспоминается говардовский Джеймс Эллисон, а также Дейкер-Эрикёзе. Но Ленгдон значительно наивнее, чем они оба — и потому опаснее. Ибо его второе «я»... ладно, не буду спойлерить ;))

Очень заметны отсылки к Говарду и Лавкрафту. Твари из запределья, больше похожие на дочеловеческую «рассу» (привет Ктулху), чем на чудовищ. Белокурые потомки северных богов в прОклятых джунглях Юга, владеющие темной магией, что горячит кровь и развращает чувства. Златокожие карлики: «маленький народец», но не эльфы и не сиды. Слава Богу, А. М. не опустился до такого трюизма. Фантазия его воистину неисчерпаема, а пестрота образов, характерная для классической фэнтези 30-х годов, смягчает повороты сюжета, которые, пожалуй, можно было бы назвать чересчур «action'ными», если б это слово сюда подходило. Но факт остается фактом: приключений тела тут больше, чем чисто духовных исканий (и это, кстати, для А. М. нетипично). Впрочем, сейчас, в эпоху повального торжества графомании и дилетантизма, даже такой, слишком простой, не обремененный идеями роман — покажется шедевром.

«Это были вовсе не дети — маленький мужчина и маленькая женщина. На его груди, над сердцем, виднелось черное пятно, как будто туда капнула сильная кислота.

Красноватый стебель задрожал. Изогнулся, как медлительный червь, и на дюйм приблизился по скале. Цветок наклонился, как будто это рот, пытающийся стряхнуть каплю. Цветочный рот прямо над сердцем маленького человека и над черным пятном. Я ступил на узкий выступ, потянулся, схватил стебель и порвал его. Он извивался у меня в руках, как змея; по руке пробежала жгучая боль...»

« Зеленый свет, заполнявший Землю Теней, потускнел. Как зеленый лес в сумерках. Солнце опустилось за вершины гор, окружавших иллюзорную поверхность, которая служила небом Земли Теней. Но свет гас медленно, как будто не вполне зависел от солнца, как будто это место имело собственный источник освещения.

...Она [=Эвали] поманила, позвала меня – высоким призывным сладким голосом. Ароматный ветер подтолкнул меня к ней, и я побежал с холма. Барабаны били все быстрее. Мой пульс отвечал им тем же.

Два кольца маленьких золотых живых огоньков соединились. Они стали одним стремительным кругом, который увлек нас вперед. Вокруг, и вокруг, и вокруг нас вились эти кольца, подгоняя нас в ритме барабанов. Я перестал думать – весь был поглощен песней, музыкой барабанов. Шелковые ароматные пряди волос Эвали развевались на ветру, целуя меня. Сверкал мягкий мох… блестел аметистовый крест».

Для любого тогдашнего автора (включая даже гениального К.-Э. Смита) это была бы веха в творчестве, большой прорыв, и т.п. Для Мерритта — нет; проходная вещь; он, в принципе, способен на большее. Но факт, что книга повлияла на творчество многих писателей-фантастов. Кроме тех, кого я уже упомянул, можно вспомнить Каттнера и Желязны.

Тем, кто уже прочел «Корабль» и «Лунный бассейн»: этот роман для вас необязателен, можно пропустить. Ну а для тех, кто еще незнаком с неподражаемым стилем А. М. — что ж, эта вещь вполне годится, чтобы дать о нем представление.

Но высокую оценку все равно не поставлю... ибо не заслуживает.

(Нотабене: Хоть я и не согласен с отзывом Kuntc'a, но вот эта фраза:

«отличные страницы, особенно в самом начале, когда Ленгдон рассказывает Джиму про экспедицию в Монголию, о встрече с уйгурами, первом появлении Калкру и о том, что где-то в его памяти прячется дух Двайану. С удовольствием прочитал бы эту историю, как отдельный рассказ. Было бы в разы сильнее всех «Обитателей миража» в целом»

— чистая правда. Наверно, эпизод с жертвоприношением — лучший момент во всей книге.

Классический образец приключенческого романа, в духе Майн Рида, Беляева и пр. Это, понятно, совершенно ненаучная фантастика (поэтому и не издавалось у нас в советские времена), но это красивая, легкая (в хорошем смысле!), занимательная сказка. Мир Летони — идеальный «голубой город будущего», почти коммунистическое общество Джонбара — против тоталитаризма Зораны при поддержке гигантских пауков (помнится, еще Кирилл Еськов негодовал на этот расхожий штамп фэнтези, т.к. с точки зрения биологии паук не может быть большого размера. Особенности кровеносной системы не позволяют...) Но ни Джонбар, ни Гирончи не претендуют на то, чтоб быть хоть сколько-то правдоподобными — они реальны не более, чем Тума, подпавшая под власть прекрасной Аэлиты *ну и, соответственно, мерзкого Тускуба* Не обошлось, конечно, без местных аналогов Гусева (точнее — целого легиона Гусевых) и Лося.

Что самое интересное, в финале вот это противопоставление («наши — ненаши»), не дававшее читателю покоя всю книгу, снимается напрочь. Вдруг оказывается, что между девушкой в белой хламиде и ее противницей — демоном в черно-алых одеяниях — пропасть не такая уж непроходимая. Главному герою, в принципе, одинаково нужны обе...

Ну а так, в общем... если только о сюжете говорить — типичные приключения «Наших в Хроносе». Повесть явно оказала влияние на Лейбера (роман «Большое время», идея о пересадочной станции между мирами, где собираются мертвецы из разных эпох).

Чтобы оценить стиль, надо читать, конечно, в ЭКСМОвском издании, а не в АСТовском.

Трое сошлись в странном оазисе: обладатель красных глаз и Меча, — бесстрашный герой, мстящий развращенному деспоту Востока за убийство; робкий юноша-испанец, ищущий свою жену; и веселая авантюристка Поппи Бегг, не сразу, но все-таки научившаяся спать в седле.

Снова Муркок порадовал меня — отличный рассказ. Здесь нашлось, как часто бывает у маэстро Майкла, место всему: «добрый» капитан Квелч (который во Втором Эфире был трансцедентной сущностью, воплощением Закона... ну а здесь, на Земле, это просто мудрый старый пират, не претендующий на особую славу), альбинос по имени Аль Рик (он же Ульрих) — «необычный христианин»...

«Я вовсе не смелый человек, мисс Бегг. Думаю, я даже трус. И эту жизнь выбрал просто потому, что так мне — проще всего. Верю, что для людей, боящихся эмоциональной сложности и запутанности современного мира, стать ученым или путешественником — обычное дело. Да, я знаю, что избрал легкий путь! У меня способность к языкам, меня учили ездить верхом и стрелять. Ничего из этого мне не трудно. А в сердце своем я знаю, что на самом деле должен вернуться в Миренбург, и предоставить себя на волю судьбы. И в моральном смысле, и в том, что личных чувств касается... Но вместо этого я нашел жизнь и цивилизацию, приветствовавшую меня, уважающую мою любовь к уединению. Парочка верблюдов, да воды в достатке — и у меня нет других проблем. Долгие годы, даже не будучи счастлив, я по крайней мере имел приятное развлечение. ОТ-влечение от неотложных дел. Клянусь, я не хотел покидать Миренбург так надолго — но я нашел идеальный дом для себя, и остался»

Вот так Муркок, в пределах одного абзаца, взял да и подвел черту под толстовским «бегством в опрощение», а также под современной модой на «дауншифтеров»... И впрямь: если бы «вечный герой» Элрик попытался искать себе места в 20 веке — нет гарантии, что он не выбрал бы крохотный халифат на краю пустыни, вдали от благ цивилизации ;)) Здесь какая-н. обычная верблюдица служит тем же знаком престижа, как в большом городе — Ламборджини...

Ну и потом, в дикой стране, где живут простые люди, не испорченные благами общества потребления и частной собственностью, как-то сами взгляды на жизнь отличаются бОльшей осмысленностью.

» -- Есть боль куда страшнее, чем потерять свою собственную жизнь, -- говорит местный базарный философ из Т'амуэнта, портной аль-Фезим, сидя за чашкой кофе с капитаном Беггом... -- Это -- боль от потери друга. Или кого-то одной крови с тобой. Вот почему меня удивляет такая ничтожная жертва вашего Пророка. Против того, к чему Бог готовил Авраама — сущий пустяк. Конечно, самопожертвование во имя веры может быть благородным, но, в сравнении с ним, потеря своего первенца — это воистину трагедия!»

Итак, трое сошлись в странном оазисе (ситуация очень похожа на рассказ «Песнь белого волка», да и ггероя зовут так же — вот только итог другой!) Пока Аль Рик блуждал по диким землям в поисках свободной наемной армии, способной поддержать его борьбу против деспота, Поппи Бегг познавала самое себя через странные сны, а юноша-летчик понемногу начинал смиряться со своей скорбью, находя в самом факте трагедии — большое утешение. Словом, каждый из них выполнял свою миссию, играя роль в этом причудливом спектакле.

Один из лучших «эфирных» рассказов; тут добавить нечего. От него так и веет первым романом («Кровью» — см. мою рецензию в АК и на странице произведения). От него так и веет самыми удачными вещами сборника — «Белым пиратом» (опять же, см. мой отзыв!) и «Клэпхемским Антихристом». Похоже, у Муркока таки б ы л план — связать весь запутанный, эклектичный «Эфир» в одно целое. Беда в том, что мы этот план, к сожалению, не потребляем ;)) И поэтому незримые связи, очевидные д\автора, д\нас не всегда и заметны...

Читать, впрочем, обязательно. Даже (особенно!) если вы не элрикоман, а, к примеру, КОРУМО- ИЛИ ДЕЙКЕРО-ман. В таком случае, Вас все равно должно «торкнуть». Причем глубоко.

«Once there was A-LAD-IN Baghdad...»

Глючно, но факт: лучшим Аладдином всех времен и народов почему-то стал не герой советского фильма (который, кстати, победил колдуна не потому, что смелый и веселый — а просто потому, что жил по очень, очень... скажем так, нестандартной логике: «Джинн, у тебя украли лампу? Ну лезь в кувшин! — Да не живем мы в кувшинах... — Так будешь первым!») Этот простой смуглый парень весьма напоминает гончара Наби из фильма «Седьмой джинн» (опять джинн, кстати. А в хорошем, но сейчас уже практически забытом узбекском кинЕ 90-х — «Гончар и горшок» — был еще один такой, простой, даже в общем-то простоватый, но до чего же симпатичный мужичонка...) Такому ггерою подстать и царевна Будур. Капризная, из тех, с кем никогда не бывает сладу... упорно не желающая понимать, чем коза от печки отличается... Ох, какой был фильм!.. Ох, какие там были КЛАССНЫЕ герои!..

А запомнился — т.ск., вошел в историю — совсем не он. Запомнился мульт диснеевцев; нищий попрошайка в заплатанных шароварах, с умильной мордашкой; его друг — синерожий великан, который умеет превращаться во все-все-все (даже в пароход, хоть их тогда и не изобрели еще!) Коварный визирь Джафар, которого не было в сказке. И принцесса — как всегда у Диснея, нечеловечески прекрасная. Что ж, «всякому овощу свое время». Такой Аладдин мне тоже нравится, чего греха таить.

Ну, а что до самой сказки... Там есть совершенно недетские подробности — к примеру, то, как Будур обманула колдуна (да просто-напросто одурманила его... гашишем!!) Или — как брат магрибинца порывался отомстить за него, переодевшись «вЕщей» старухой и чуть не погубив Аладдина с женой своими пророчествами (ауу, «белое братство» и прочие «аум синрике», тут вам из 1001 ночи привет передавали ;)))

Кстати, как ни странно, Олди тоже не раз и не два отметились в стебе над этой сказкой. «Ала-ад-дин ибн Хасан Багдади так и не женился на царевне Будур. На ней женился Ма-а-нюнч ибн Лаврентий аль НИИшапури». :biggrin: :biggrin: :biggrin:

Что же касается вкладышей от жвачек и игр для «Сеги-Меги» — давайте лучше умолчим о грустном ;))) В конце концов, сказку продолжать издавать и переиздавать, она до сих пор популярна — значит, это кому-нибудь нужно?..

Книга, конечно, получилась очень экзотическая, и поэтому — интересная. Тут много разнообразных сведений о британских фейри, в т.ч. и о совсем уж мелких духах, которыми интересуются разве что записные фольклористы. А зря! Простому читателю тоже не вредно узнать про них, тем более, если он неравнодушен к Англии и ко всему английскому. Не говоря уж про богатый, весьма колоритный фольклор Ирландии...)

С другой стороны — задумка хоть и была неплоха, но уж очень неровно и сумбурно книга составлена... Кое-что — просто устарело, в частности, все эти запутанные лингвистические теории Веселовского о происхождении Артура и Ланселота. Давным-давно уже доказано, что Ланселот — это воплощение солнечного бога Луга (или Ллуда), ну а демонический Мельвас, похититель Гвиневеры, не имеет к нему никакого отношения (кроме того, что они — враги). Что же сказать о Королёве, который ничтоже сумняшеся перепечатывает, как непреложный факт, гипотезы столетней давности о том, что эти два рыцаря — одно и то же лицо (?!?!) Нет, почитать, конечно, любопытно; но чисто для общего развития. Чтобы знать, куда, в какие «бездны премудрости» иногда, пардон, заносило советских медиевистов...

Кое-что не выдерживает критики даже при беглом прогляде. И вряд ли было бы уместно даже в пошлом фанфике (не говоря про такое серьезное издание, как энциклопедия). К примеру: есть в английском фольклоре такие мелкие проказливые духи — hobbits. (Да, да! ИМЕННО hobbits — от слова hob, т.е., гном, домовой) Королёв, ЕСТЕСТВЕННО, тут же начинает их путать с хоббитами Толкина, и на середине статьи я (грешным делом) сам запутался: о ком это он вообще?

Статья про драконов, с пространными выдержками из народных сказок. Включая веселую побасенку про то, как хитрый фермер раскормил дракона пудингом, а когда тому стало плохо (ну, вы понимаете), мешкать не стал и воспользовался топором. Слов нет, читать сие очень забавно, но — пардон, это же, кажется, не сборник сказок, а издание, претендующее на академичность? Или — не претендующее?.. Но тогда зачем его выдавать за таковое, да еще издавать в солидной серии?

Множество постороннего материала (скажем, рецепты, что готовить на Хэллоуин). На месте редакторов я бы о-очень, о-очень тщательно все это фильтровал...

Остается только пожалеть, что книга, которая МОГЛА (по идее) стать отличным справочником по британскому фольклору, в итоге оказалась «ни то ни се, ни рыба, ни мясо». Не то чтобы плохая — но... НО. (мрачный смайл)

Льюис не захотел лишний раз рассказывать «сказку с моралью», и просто отпустил фантазию на волю. Такого чудесного буйства образов вы больше нигде не найдете в цикле — и морской змей, и «звезда в отставке» ( — Вы что, летали?.. — Я жил на небе, сынок!), и «Однотопы-Охлотопы», и сказка, сюжет которой не удержишь в памяти и двух минут — но помнишь, что это было что-то прекрасное (а так обычно и бывает — самые шикарные моменты нашей жизни быстро превращаются в смутные воспоминания). Да, конечно, многое Клайв взял из кельтских мифов (все эти «волшебные острова»…) — но это не отменяет того, что написал он талантливо. Видимо, знал, какие источники для сюжета выбирать, чтоб прозвучало.

«Темный остров», где нет границы между сном и явью — хороший (философский!) образ. И, как всегда, оказывается: достаточно не верить в тьму — ее и не будет.

Эд с сестрой — повзрослели; они уже почти юноша и девушка, но еще не совсем расстались с детством. Их дружба со смешным воякой Мышем (почти метрового роста — хорош кроха? ) доказывает это :) Глубокий, поэтичный мотив — т.к. это тот самый возраст, когда люди «ищут себя» и очень любят жизнь. К 30-ти всё становится спокойнее, но и скучнее

Юстэс — «дитя техногенного прогресса», что тут говорить. Но, оказывается, и ТАКОЙ может в итоге стать человеком. В каждом из нас есть что-то хорошее, просто в некоторых — спит.

Лучшая вещь цикла — имхо, конечно.

Самая бесхитростная вещь из всех 7-ми. Наверное, потому, что была написана первой. Очень чувствуется, что не хватает какой-то «подгрунтовки», дополнительной глубины, что ли… Это потом уже мы узна'ем, что у профессора Керка были свои причины верить в Нарнию

Не хватает намеков на то, кто же такая Джадис? и каковы ее мотивы? В этой истории она — всего лишь абстрактное Зло, которое устранить, в общем-то, нетрудно — достаточно (как это чаще всего бывает) игнорировать. Волки ее — и те гораздо большую опасность представляют. Хотя бы потому, что сами верят в то, чему служат. А Джадис прекрасно осознает собственную фальшь. В 6-й книге, наконец, мы увидим, в ЧЕМ конкретно она была ошиблась, почему пала так низко; здесь же этого нет. Не знаю, как вам, но мне не нравится отсутствие мотивации у главного врага...

Насчет «пропаганды христианства». Нет ее тут; я не заметил, во всяком случае. Несколько о-очень бледных параллелей, которые можно понимать и так, и этак. «Работает» сюжет даже без отсылок к Библии. Христос не искупал на кресте предательство Иуды — тот «сам напросился» на вечное проклятие и преисподнюю. И, раз сам виноват — то не заслужил прощения (несс-па?) Аслан умирает не за «людской род вообще», а именно чтобы спасти ОДНОГО-единственного предателя.

Что еще важнее — нигде в этой книге (и 5-ти других) не говорится, что он = Бог. Просто лев :) Добрый и хороший (что не равнозначно «святому» и «праведному»). Ну, т.е., понятно, что Аслан в Нарнии и\о Бога, но мало ли кто чьи обязанности исполняет?..

Казалось бы, хуже третьего мульта просто не может быть. Режиссер Александр Горленко, как говорится, сделал все возможное, чтобы испортить зрителям пищеварение на ночь. Рецензия в газете «Известия» сообщала, что нас ждет нечто вроде американских «ух-бух-губ-шлёп анимейшенз». Действительно, так и есть. К просмотру не рекомендуется... да и саундтрек там, прямо скажем, не шикарный. Некоторые песни — более-менее (все-таки Энтин и Гладков старались, как могли), но все же в основном впечатление... эхе-хе. Постарели наши любимые Музыканты :(((

Особенно удивляет, как Трубадур-младший орет под гитару: «Нету больше сил терпеть — рок-н-ролл желаю петь!» А кто ж тебе мешает, скажи пожалуйста?.. Или в первом мультике вся пятерка Бременских исполняла не тот же самый рок-н-ролл, в стиле «битлов»? Против кого ты бунтуешь, глупый отрок?..

Но мультик-то ладно, Бог с ним. Все было ясно, еще когда в начальных титрах мы увидели фамилию Кикиморо... ой, простите! Киркорова. (Позор, просто позор — престарелому Боярскому, конечно же, надо было дать спеть престарелого Трубадура. Не имеет значения, что голос он давно пропил — все равно старые фэны смотрели бы и слушали чисто из ностальгии).

А вот книга... Книга, написанная Ливановым и Энтиным ДО мультфильма, оказалась на самом деле (не поверите!..) еще ужаснее.

Откровенно конъюнктурные — кстати, и устаревшие! — намеки на а\о МММ (тут оно называется БББ, сиречь «Бременские Бяки-Буки». И это не то чтобы вовсе не смешно, по кр. мере забавно, но... все-таки, упаси Господь от _такого_ юмора). Разбойники в малиновых пиджаках — тоже примета времени, которую пришлось выбросить из мульта, потому что дети начала 2000-х просто ничего бы не поняли. «Надели на морды обманные маски, и сразу поверили в нас дураки» (как известно, на сам. деле «дураки» из народа им в конце концов НЕ поверили!)

Ну и — last but not least — сырые, недоработанные тексты песен (для фильма они специально были переделаны; надо думать, и не один раз).

А все-таки кое-что — запомнилось. Несмотря на все косяки нового мульта, несмотря на откровенную неудачу книги — одна песня, по крайней мере, не будет забыта еще долго:

«Преступник до зубов вооружен,

Зачем же лезть охране на рожон?

Поэтому преступности заразу

Искореним повсюду... но не сразу!»

(Народ): Никогда такого времени

Не бывало раньше в Бремене!

Ну куда король глядел?

Настоящий беспредел!

«Мы королевства верные солдаты,

Но до сих пор пока что не богаты,

А у разбойников огромные деньжищи,

Поэтому мы медленно их ищем».

(Народ): Никогда такого времени

Не бывало раньше в Бремене!!!

Ну куда ж король глядел?!

Настоящий беспредел!

Самая знаменитая из эддических песен — «Прорицание вёльвы» (или, в другом переводе — «Прорицание провидицы»). Рассказывает эта провидица о создании мира, о том, как он устроен, и о скандинавском аналоге Армагеддона — Рагнарёке (впрочем, как ни назови, смысл один: конец света есть конец света. Но в скандинавской мифологии, как и во многих других, время циклично — после конца грядёт возрождение...) Естественно, именно масштабные картины гибели мира обычно врезаются в память читателям этого сказания. Перевод Софьи Свиридовой (она же С. Свириденко), вышедший в 1917-м, прекрасно передает подтекст древней эпопеи (хотя и не совсем точно воспроизводит сам ТЕКСТ):

«В распре кровавой брат губит брата;

Кровные родичи режут друг друга:

Множится зло, полон мерзости мир.

Век секир, век мечей, век щитов рассеченных,

Вьюжный век, волчий век — пред кончиною мира…

Ни один из людей не щадит другого.

(...)

Солнце черно; земли канули в море,

Звезды срываются вниз с вышины.

Пар всюду пышет, и, Жизни Питатель,

Лижет все небо жгучий огонь.

(...)

Знаю я, вижу, как снова возникнет,

Вновь зеленея, из моря земля.

Бьют водопады; орлы за добычей

Станут к водам на лету припадать.»

Такие переводы Белинский называл «поэтическими» (в противоположность тем, которые объективно отражают оригинал — то есть «художественным» (терминология, конечно, очень специфическая, но — небезынтересная). И — положа руку на сердце — разве нельзя согласиться, что для первого ознакомления со скандинавским эпосом читателю подошёл бы именно этот перевод?

Стиль «Эдды», как известно, изобилует усложнёнными метафорами — «кеннингами». Хозяин козлов обезьяны родича... — бр-р, «ясно, что ничего не ясно!» Что за «хозяин козлов», какой такой «родич обезьяны»? кто скрывается за всеми этими условными обозначениями? Не поймёшь, пока не заглянешь в комментарий... С. Свириденко же делает из «особого вида метафор» — обычные, традиционные и привычные нам. (В подлиннике — не так? В подлиннике — как раз сложно и запутанно?.. Вот в этом-то и состоит особенность «поэтического» — по Белинскому — перевода: это скорее пересказ, но пересказ, выполненный профессиональным поэтом => слог и язык там будут на высоте. Правда, обычно — осовременены до крайности. Что — объективно говоря — не есть гуд).

Перевод А. И. Корсуна излишними приукрашиваниями не страдает. Собственно, он вообще не страдает никакими приукрашиваниями — переводчик стремился, как мне лично кажется, в первую очередь передать значение, а не звучание. Не «КАК», а «ЧТО».

Но огромный жирный плюс перевода Свириденко (как я сказал выше) в том, что его можно рекомендовать даже неофиту — тому, кто ещё не знает толком, чтО есть «Эдда»: он более понятен, во-первых, а во-вторых, более красив и изящен, поэтому не вызывает диссонанса... а у Корсуна — всё наоборот, его перевод может даже и отпугнуть — литературность как бы «вынесена за скобки».

Что касается Мелетинского и Тихомирова — они, как кажется, вполне себе достигли разумного компромисса между тем и другим. Между сочностью и точностью. Между смыслом и стилем. (Очень жаль, что Мелетинский больше ничего не перевел из «Эдды», кроме «Прорицания»). Но все-таки читателю, далекому от скандинавского эпоса, именно с версии Свириденко надо начинать (благо, ее совсем недавно переиздавали).

Э-эх... выйдет ли когда-нибудь специальное издание (неважно, билингва или нет), в котором будут если и не все существующие переводы, то хотя бы — обширные цитаты в комментариях, по которым можно будет получить представление (а то и обзорная статья, посвященная «русской Эдде»...) Но, конечно, это все мечты — и ЭКСМО, и «Азбука» с бОльшим удовольствием просто «переупаковывают» БВЛовский сборничек. Для этого ведь особого труда не надо :(((

Рассказ вышел даже лучше, чем «Правь в ночь» — главным образом потому, что оптимистическая нотка в финале была очень неожиданной (после сцены с раздавленным мотыльком впору было ожидать грустного конца).

Кроме того, я вполне могу поверить в такую — человечную, не лишенную сострадания — Великую Даму. У нее ведь и работа соответствующая; кто часто имеет дело с людьми, их болью, терзаниями и мучениями, рано или поздно не сможет оставаться равнодушным.

В первом рассказе тоже была надежда на лучший исход для ггероев (обоих, и отца, и сына) — но там это больше «уму», чем «сердцу». А тут — все всерьез.

Стилистические огрехи имеются (например, красивости вроде «тонкая апельсиновая нитка между небом и землей», или «Ночь вступает в свои права. Ее бессменные музыканты-сверчки...») — но, честное слово, я скорее предпочту рассказ, в котором много красивостей, чем наоборот. Популярная в наши дни орочья «эстетика» зол и уродств, не особо-то коснулась творчества Граковой — и слава Богу! Желаю ей продолжать писать в том же духе.

зы: Девятку я обычно ставлю тем произведениям, которые, м.б., далеко не идеальны по форме, но — чем-то «зацепили», как говорится, задели соответствующую струну. Поэтому 9 для меня — более важная и значимая оценка, чем 10. (Глючно, да?.. Ну и пусть глючно ^_^)

Ее звали Молли. Первый раз мы с ней повстречались, когда я еще был наивным юнцом 18-ти лет от роду, не нюхавшим жизни и не знавшим, что своей романтичности — по правилам хорошего тона, принятым в обществе — надо стыдиться. Молли, видимо, заинтересовалась мною, и лукаво взглянула со страниц «Последнего единорога», поманив за собой в необычайную страну. Но в тот момент, признаться, я не очень обратил на Молли внимание — книга однозначно давала понять, что «в главных ролях» совсем другие персонажи (и это меня расстроило — но я еще не знал, почему. Только заметил, что прекрасная леди-единорог выглядит какой-то слишком уж холодной и бездушной, а ее кавалер — слишком «правильным», блеклым и бледным. Но — вот уж и правда, глупец! — предпочел поверить хитрому сказочнику П. Биглю: дескать, не в Молли дело, совсем не в Молли. Я ведь не видел, как он (рассказчик) по-дружески ехидно мне при этом подмигивает…

Впрочем, хоть я и забыл Молли, она меня еще помнила. Как вы, без сомнения, знаете, многим персонажам в Стране Книг дарована не одна жизнь. Молли решила покинуть мир единорогов, наверное, потому, что ей было мало всей этой средневеково-рыцарской мишуры: хотелось большего! И вот я встречаю ее снова — на страницах книги Осояну.

...Забудьте про Тарру, выдуманную В. Камшой. Вас ждет совсем другая Тарра -- больше всего она похожа на изысканные, чопорно-строгие, но от этого не менее прекрасные «дагерротипы», изображающие жизнь старой Европы. В ту пору, когда «литературе не зазорно было считаться великой, вера в прогресс была безграничной, и даже преступления совершались и раскрывались с немалым вкусом» (ну, вы помните, как там дальше 8-) Здесь паровозы и пароходы, а также скоростные «мобили», причудливо сочетаются с буйством Хаотики, и с волшебством маринэ, и с притягательной (потому что не изведанной до конца) «темной стороной» нашего бытия — царством теней. Впрочем, на самом деле такая жизнь не слишком удивительна — даже рутинна. Чудесное, однажды пленив, быстро надоедает и становится вялотекущим фоном (если подумать, не так уж оно и плохо)...

А еще мир Осояну до безумия напоминает фильмы позднего Миядзаки — особенно «Бродячий замок Хоула». Конечно же, здесь будет мало эмоций — воспитание XIX века не позволяет, знаете ли, публично обнажать свою душу. Но, невзирая на кажущееся отсутствие пылких страстей и сердечных переживаний, мы видим, что в рациональном, гармоничном и размеренном обществе Тарры люди ОЧЕНЬ добры. Не все, да; но — многие. Таинственная и опасная Дама в Сером, которая тоже, кажется, заглянула сюда из какого-то недописанного черновика П. Бигля, оказывается вовсе не холодной, не равнодушной... несмотря, что находится на самой вершине общества (а там, как мы все прекрасно знаем, «сопливая» нежность никогда в почете не была!)

Конечно же, Осояну — не Осояну, если в ее книгах отсутствует МОРЕ. И здесь оно (как в «Детях Шторма») является символом свободы. Вот только в «Шторме» это было настоящее море (и потому оно быстро надоедало: просто ещё одно описание местности, не более того...) В этой повести — иначе: море, которое каждый «носит В СЕБЕ».

К слову сказать, маринэ — это самая удачная придумка Наташи. Да, здесь хватает и других пикантных «вкусностей»: — тени!.. конечно же, тени! Вам никогда не приходило в голову, что все наши прошлые грехи, а также позабытые со временем симпатии, привязанности и страсти — не исчезают бесследно, а продолжают существовать... может быть, где-то в другом мире... И за каждым человеком плетется по пятам невидимая вереница теней. Своих — и чужих.

(«Это место», — сказал Корвин, — «давно уже не существовало в реальности. Но где-то должна была остаться Тень от него». И — подмигнул Джоссефу Арлину...)

А хаотиды?.. Опять же, интересная трактовка — учитывая, что сама тема в фэнтези давно изъезжена вдоль и поперек. Не они, оказывается, обитатели Хаоса — а наоборот: Хаос находится в них! И от этого рассказ про несчастных созданий, «не таких, как все», приобретает по-своему даже трагическую нотку... (Помните Рейстлина из Dragonlance? Представляете, как он жил — не то что ежеминутно, а прямо-таки _ежесекундно_ борясь со своим недугом?.. Если помните, то легко можете представить, каково хаотидам в мире Тарры).

Но я ведь начал про маринэ... Они мне симпатичны прежде всего тем, что горды и неуступчивы. До крайности самолюбивы (только — прошу не путать самолюбие с эгоизмом, это абсолютно разные вещи). У кого-то — это недостаток (я боюсь Дорхи. Честное слово, он мне страшен. Хотя бы потому, что я знаю: в реальной жизни такие Большие Боссы — вполне существуют, и запросто могут невинного человека погубить). Правда, у большинства маринэ чрезмерное ЧСВ — это как раз то, что заставляет их полюбить... раз навсегда. Не будь Рейне таким зацикленным на личных переживаниях, не ставь он свое «ХОЧУ» выше «НАДО» — кто бы тогда помог Бабочке?..

Я легко могу представить хаотидов, появляющихся, например, в пестром, экзотичном и прекрасном «Путешествии Чихиро». Я так и вижу обаятельную, энергичную Наваро — на страницах любого романа Жюля Верна. И знаю, что «Цирк скитальцев» прекрасно вписывается в грубоватую, не чуждую иногда сильных эмоций, жизнь «по Г. — Г. Кею». Ну, а про Даму в Сером уже сказал: (совершенно очевидно ее родство с биглевскими «тремя дамами» из «Песни трактирщика»).

Весь этот мир, по сути — один сплошной Crowning Moment of Coolness. Сильные впечатления (не всегда приятные, но запоминающиеся надолго) — это часть его своеобразной красоты. Другая часть — то, о чем уже писали в отзывах до меня: в книге нам показали только верхушку айсберга. Мир Тарры — очень большой. При желании можно написать, наверное, добрый десяток романов о нем: материала хватит. Но Осояну выбирает более сложный путь: она «законспектировала» (или — «законспирировала»?) в маленькой повести сюжет целого романа. Хочешь не хочешь, а придется перечитывать. И — шаг за шагом, вникая в авторские полунамеки — снова наслаждаться строгим, скупым очарованием этого мира.

Впрочем, подлецы и гады всех мастей тоже не дремлют. (Тут Молли опять улыбается мне — горько, понимающе, без снисхождения). Мы все знаем: не надо бояться теней — они хоть и являют собой нашу «темную сторону», но это — неизбежное зло. От него никуда не деться. А бояться следует людей. Таких же, как мы. Ведь и сам Сили Лаббер не сразу стал откровенным мерзавцем...

Вот так. Хотел написать что-то вроде рецензии — а вышел банальный и сумбурный отзыв. Но ты ведь не сердишься, Молли?..)

ps Как вы, наверно, заметили, мой отзыв по тону достаточно нейтрален. Я говорил о том, что понравилось — но ни разу не сказал, что меня хоть что-то глубоко зацепило или не оставило равнодушным. В этом — отличие «Карнавала» от «Первой печати» и «Невесты» (те были мне ближе эмоционально. А эта вещь — скорее уму, чем сердцу). Но, честное слово, я не собираюсь пинать хорошего автора... на это и без меня охотники найдутся. :((( Могу сказать лишь одно: прочитайте «Карнавал теней». Вы не пожалеете — в любом случае.

«Who killed Cock Robin?

- I. — said the Sparrow...»

Наверное, мы никогда не узнаем, «кто убил Эдвина Друда», И даже — был ли он убит вообще. Версия Дж. Каминга Уолтерса (о том, что «герой-расследователь» в данном случае прекрасная и отважная Елена Ландлесс) — как сейчас уже доказано, насквозь неправильна. И при этом — черт побери, «зачетна«! Любой, интересующийся историей Друда, должен даже «Ключи к тайне» прочитать. Хотя бы для того, чтоб увидеть, сколько разных переосмыслений может породить такой (казалось бы) простой, да к тому ж и не законченный текст.

Да, это было бы эффектно — the final unmasking, превращение седого сыщика в юную и полную сил заступницу невинно погибшего парня. И не менее эффектно — явление самого «убитого» («Что, не ожидали, дядя Джаспер?») А в одной из серий «Доктора Кто» вообще промелькнули слова — самого Диккенса, если верить сериалу — что убийца Друда «не из мира сего». И все эти гипотезы тем интереснее, ибо... как я уже сказал выше, узнать, чтО же там было «на самом деле» — пока не представляется возможным.

В голове у каждого из нас живет свой Дэчери. Дэчери-Елена, Дэчери-Друд, Дэчери-который-просто-Дэчери, не более того...

Как-то само собой напрашивается (мы же на сайте фантастики!) свести их ВСЕХ в одном произведении. Но пусть бы там был еще совсем другой Дэчери, возможность встречи с которым всех персонажей пугает. Хранитель, что бережет грань между нашим миром и миром «тонких материй», по-простому — хаосом. Преступления Джона Джаспера нарушили равновесие, и вот теперь... (Бред? Ну конечно, бред — но не больший, чем любая другая трактовка этой истории). В конце концов, любой детективный сюжет — это просто форма. В которой «отливается» взгляд автора на современное общество, характер и психологию людей. Эдвин Друд, кстати же, потому и _не_ убит_, что из конкретного человека стал... феноменом.

Будет ли написан «Анти-Друд»? Не фанфик и не сиквел, а, т.ск., «переосмыслинг», который поставил бы точку в истории последней книги Диккенса — но сам бы (наверное) породил много новых вопросов?..

Я бы очень хотел. Миру нужна книга, объединяющая в себе гипотезы, версии и дополнения, что «варились» на протяжении долгого столетия в головах читателей и критиков — и попали, наконец,, в «общий котел». Где мы смогли бы распробовать вкус каждой по отдельности — и самого блюда в целом. :-))))

Одна из самых «знаковых» вещей начала эпохи романтизма, поэма с очень непростой судьбой, еще до своего появления на бумаге «обросшая» слухами, сплетнями и скандалами (автора обвиняли в том, что он похитил сюжет у Вальтера Скотта — хотя в середине XX века почти все критики сошлись на том, что это Скотт был под влиянием Кольриджа. Да и вообще, подобное витание идей в воздухе, некие общие «универсалии», используемые многими авторами сразу — это для литературы XIX в. обычное дело. Как мы сейчас говорим, «не плагиат, а постмодернизм«!)

Кроме того, прелесть этой поэмы еще и в том, что она не завершена — а стало быть, дает очень большую пищу для трактовок, домыслов, не говоря уже о переосмыслениях. Больше, чем «Кристабели», в этом смысле повезло только диккенсовскому «Друду»; пусть даже сейчас принято считать, что исходный замысел Кольриджа — а тем более, старины Чарльза — ничего глубокого в себе не таил (один хотел написать, по выражению Незеркотта, «банальную историю с привидениями», второй — не менее банальный приключенческий триллер, т.ск., «недо-детектив» без преступника и без жертвы...) короче, пусть даже критика давно установила, что ничего особенно интересного в этих замыслах не было — важно совсем другое. Важно, как воспринимали эту историю поколения современников + потомки (сказал бы — «недалекие», да ведь могут не так понять ;)) «Приращение смыслов» — интересное дело; кажется, ни один классический литпамятник этой судьбы не избежит... Кто знает, если бы не «Кристабель» — написал бы Китс свою «Ламию»? Было бы поэту Шелли _то_ самое_ ужасное видение — обнаженные женские груди с глазами вместо сосков — которые, собственно, и сподвигли его жену Мэри написать первый в истории роман ужасов, а доктора Полидори — создать «Вампира»?.. Все из-за того, что слишком увлекающийся и порывистый Кольридж вовремя не взял себя в руки, не сел за стол и не довел до ума давно прискучившую ему поэму...

Сюжет «Кристабели» действительно очень прост. Молодая дочь барона, воплощение ангельской чистоты, встречает в лесу удивительное существо — женщину-оборотня (вампира, посланницу дьявольской силы, гермафродита — нужное подчеркнуть: все перечисленные выше образы вполне себе укладываются в традицию «романтического страшного», и Кольридж в принципе мог использовать любой из них. Похоже, он и сам не знал, когда принимался писать, кем окажется коварная злодейка...) Между обеими девушками ночью происходит что-то ужасное (нам благоразумно не открывают — что), и наутро Кристабель уже околдована (соблазнена? порабощена гипнотическим влиянием «ламии» Джеральдины? Стала — в натуре — зомби? Опять же впишите, что хотите...) Так в тихую и скромную усадьбу барона Леолайна входит зло. А таинственная гостья, не ограничившись достигнутым, еще и пытается завоевать сердце самого старика хозяина...

Понятно, что все кончилось бы разоблачением Джеральдины, победой Добра и торжеством Света (мы не знаем, в каких подробностях собирался описать это Кольридж, но сам финал вполне ясен). Вопрос в другом: должна ли была Кристабель погибнуть, спасая отца (и себя) от злых чар?

«У тебя, Кристабель, в глазах темно,

И вот ты видишь только одно!

И какая сила в том взоре была,

Если, прежде не знавшие лжи и зла,

Так глубоко впитали взоры твои

Этот взгляд, этот суженный взгляд змеи,

Что стало покорно все существо,

Весь разум твой, колдовству его!

Кристабели взор повторил тот взгляд,

Его тупой и предательский яд.»

Не подчинившись власти демона Джеральдины — не познаешь ее (врага!) в лицо. А не познав врага в лицо, и победить нельзя. Эта трактовка — целиком и полностью моя; впрочем, готов признать, что «открыл Америку». Теперь вспомним, как заканчивается «Ламия» Китса (где тоже была змея, околдовавшая, правда, не девушку, но прекрасного юношу):

«Глупец! — вновь Аполлоний произнес,

Глаз не спуская с Ламии. — От гроз

И бедствий жизни я тебя спасал

Затем ли, чтоб змеи ты жертвой стал?»

При слове том у Ламии несчастной

Дух захватило: беспощадно-властный

Разил ее, как пикой, острый взор.

Рукою слабой смертный приговор

Молила не произносить — напрасно!

Софист суровый с ясностью ужасной

«Змея!» воскликнул громко... В этот миг

Послышался сердца пронзивший крик —

И Ламия исчезла... Упоенье

Ушло от Ликия, и в то ж мгновенье

Угасла жизнь... Друзьями окружен,

Простерт на ложе без движенья он:

И обернули тело в свадебный хитон.»

Освободив своих домашних из-под чародейской силы змеиного взгляда, Кристабель добилась бы исчезновения Джеральдины (вполне возможно, это не так трудно было сделать: просто назвать ее настоящее имя, как и поступает мудрец у Китса). Но тогда сама Кристабель исчезла бы вместе с врагом — потому что слишком многое растратила на борьбу с ней, и после растворения злодейки в заслуженном Ничто-и-Нигде, у Кристабели не хватило бы сил жить дальше. (Еще раз: это я так вижу финал. Как в наше время известно — например, из сообщений личного врача Кольриджа — он предполагал совершенно другое развитие событий. Но... истина до сих пор где-то в области догадок, поэтому... ;)))

А потом... вполне вероятно, замок, лишившийся госпожи, придет в упадок; без старого барона (который вряд ли переживет любимую дочь) все станет куда хуже; слуги постепенно разбегутся... и...

И через некоторое время к стенам усадьбы лорда Леолайна придет молодой американец по имени Эд. Его позовет сюда друг, недавно поселившийся в древнем, полуразвалившемся готическом замке вместе с сестрой.

Эд станет свидетелем многих удивительных и неожиданных событий в бывшем жилище отца Кристабели. В конце концов, тайна этого места потрясет его так, что придется спешно бежать. И по дороге... «я увидел, как рушатся высокие древние стены, и в голове у меня помутилось. Раздался дикий оглушительный грохот, словно рев тысячи водопадов... и глубокие воды зловещего озера у моих ног безмолвно и угрюмо сомкнулись над обломками дома, где когда-то жила веселая леди Кристабель!»

(Ну чем не сюжет для — еще раз повторюсь — постмодернистской стилизации, сделавшей бы честь, например, тому же Н. Гейману?..) Вечно будет тревожить нас судьба Кристабели (хотя ее кости, наверно, давно уже сгнили на родовом кладбище... как и ее отца, и всех домочадцев). Вечно нам будет хотеться продолжить историю... не имеющую продолжения в принципе.

Виновата во всем пагубная страсть старины Сэма к наркотикам, и его неумение — в трезвом виде — хоть чуточку «прибирать за собой».

Отзыв на первую часть романа («Зимняя стужа») я уже писал — http://fantlab.ru/work124713#response251669 Теперь — о другом.

Знаете, в чем беда всех сикве… (впрочем, нет, слово «сиквел» тут не подходит. Всех вторых частей, всех продолжений какой-либо хорошей истории)? Уверен, что знаете. Интересные и оригинальные придумки, так хорошо «сыгравшие» в первой части, вдруг оказываются уже привычными, а потому — несколько исчерпавшими себя. Так что, если в истории злосчастного города Эйлама вы ожидали увидеть тех же, так понравившихся еще с «Зимней стужи», дьюсов и фаэ… нет, они здесь, конечно, будут. Но не им отведена главная роль; да и Теймар несколько изменился…

Впрочем, это и хорошо. Хорошо, что книга — уже не про «красивый мир, интересный сам по себе», а больше про _людей_. (В идеале — неплохо бы, чтобы и про то, и про то сразу… но так, как вышло в итоге, тоже замечательно). ГГероиня отнюдь не такая «милая нежная девочка» из сказки, какими были Дженна и Ивер (и Эсме!) — она в любой момент может «посмотреть букой», вообще — ершиста, ехидна и иронична чересчур, но именно это позволяет разглядеть в ней не фэнтези-героя, а реального человека. Живого, не всегда приятного в обхождении, но в глубине души доброго.

Кстати, она ну просто точь-в-точь похожа на мою кузину — с единственным отличием: та не художница, а гончар. Может, и правда Наталья знакома с Иркой? ;-))

Никто из героев вообще не является «ангелом во плоти» (и Кьяран, и Сола — в принципе, совсем неплохие люди, но им тяжело пришлось, в т.ч. и по вине самой Фиоре — так что не надо удивляться, что они в итоге ее не пожалели.

Грубоватая и колкая Имарис, напротив, в итоге оказывается способна помочь — не потому, что «вот такая она добренькая», а просто потому, что житейские обстоятельства, «ну шо ж было делать», и т. п. Собственно, это и называется реализм (пополам с гуманизмом) — люди изображены как _люди_, не как идеальные образы Д. и З.; даже Чёрная хозяйка — не исключение. Может быть, таким людям не получится сочувствовать — но их можно _понять_. И это главное).

Были, были моменты в повести, которые мне не понравились — напр., может насторожить вот это чередование «яви» и «нави», по-своему безумное; но, видимо, автор так задумывала — это и должен быть кошмар, иначе мы не прочувствуем, что на душе у Фиоре. Конец повести с лихвой искупает всё предыдущее.

Ну, и вот этот образ, «жизнь в нави = карнавал» — он, по-моему, на полную не раскрыт. Так, промелькнул в паре сцен; а надо было, раз уж придуман, «тащить» его до конца, м.б., до того самого момента, когда грешник теряет свои... (ну, вы помните). Потом — понятно, уже «не до того». Но доразвить-то стоило… А больше замечаний у меня, наверно, нет. По-любому, »Спящие» — крепкая, сильная, качественная проза. Кстати, чем-то этот роман напоминает поздние фильмы Миядзаки (и «Призраков», и — в особенности — »Ходячий замок»).

Что же касается идеи…

Есть у Марлены Рахлиной такое стихотворение — «Не просила, чтоб рожали. Не кричала: дайте жизнь!»

Финальные главы «Печати» напомнили мне о нем… «но бойтесь желаний ваших, ибо…»

Резюме. Читать стоит — в т.ч. и тем, кто незнаком с предыдущими вещами Осояну. Эта — более сильная (и более цельная!), поэтому «пойдёт легко». 9 из 10 книга достойна (тогда как «Шторму» я, если помните, колебался, какую оценку дать).

ps Я бы — таки да — предпочел более мрачную развязку (верней, не на все 100% счастливую): Демоница ушла, но тоска по ней не исчезла; след, оставленный Навью в человеческих душах, нельзя «избыть» так просто... Победа Добра над Злом не бывает полной. Иначе было бы неинтересно жить. Впрочем, автору, конечно же, виднее.

Обычный Перумов. Ничего особенного, но, по крайней мере, лучше, чем «фессобарбара».

О сюжете первой части («Боргильдова битва») ничего сказать нельзя, т.к. это просто приквел к «Хьерварду» — все то, что мы уже знали по «Гибели богов», здесь изложено другими словами. Однако фанаты (тем более, фанаты северной мифологии или раннего творчества Н. П.) останутся довольны.

Правда, ляпов и опечаток хватает («бог огня Лаувейи сказал» — и понятно: сперва было «сын Лаувейи», потом Перумов стал исправлять, но почему-то проявил невнимательность).

Ну и плюс, опять же, навязшая в зубах еще бог-знает-с-каких-времен «темная» философия», подаваемая на примитивном уровне типа «Козлы добры, а бобры злы». Под «козлами» в данном случае надо понимать пройдоху Локи и его сынка, которые — согласно «Старшей Эдде» — были редкостными мерзавцами. Конечно же, в книге они — чуть ли не ангелы во плоти.

+ карта на форзаце — не из той книги: она из канонических «Хроник Хьерварда», действие которых, как ни крути, происходит _гораздо _позже_ «Тысячи лет...»

Вторая часть написана чуть получше. Битвы — красочные, более «живо» выписанные, чем та, что в 1-м томе (потому что изображаются б-м реалистично, а не по образцу «Гибели богов» — типа, если грохнет, так уж на пол-вселенной).

Но, как тут до меня отмечали, 2-й том слишком фрагментарный. Кое-где это не вредит сюжету (к примеру, оборванная концовка даже по-своему хороша: мы ведь и так знаем, чтО было дальше, зачем — в сам-то деле — тянуть канитель?) Местами... все-таки хотелось бы знать больше о героях, кои прописаны схематично, я бы даже сказал, конспективно. (Особенно ученики Хедина — Флавий, Оттар: что мы о них узнаём, кроме имен? А ведь интересно же — что это были за люди, чем отличались от старины Хагена).

Потом, не мешало бы подробнее прописать Южный Хьервард. В классической трилогии про него — ни слова; обещали в «Рабе Неназываемого», но он если и выйдет когда-нибудь *эх!* — все равно еще ждать и ждать.

Одним словом: неплохо, совсем неплохо (а по сравнению с бесконечно затянутой «Войной» и небрежно слитым «Именем Зверя» — просто-таки хорошо). Но... хотелось бы большего.

Ладно; так и быть, надбавлю (скрепя сердце) один балл. Все ж таки, это — мои любимые «Летописи Хьерварда»...

Прочитав этот роман, я твердо понял: Марину и Сергея так достали всевозможные отечественные «типа писатели» (по-простому говоря — МТА), что они решились на неполиткорректный стеб. Иначе этот роман — воля ваша — я не могу оценивать. Предположить, что он был сочинен всерьез — значит обижать хороших писателей Дяченко. Но как прививка от графоманской, неумелой и разгильдяйской манеры писать (я бы даже сказал — отличная прививка, 100% работает), он — вполне себе годен.

Помните, у Г.Л. Олди где-то была такая сентенция: нельзя, мол, писать по принципу «герой побегал-побегал, поприключался, сел и стал рефлексировать. Порефлексировал так абзаца четыре — и опять бегает-приключается» *цитирую не дословно, но суть вы, надеюсь, ухватили* Так вот, вся первая часть «Стократа» написана как бы в опровержение того, что так нельзя сочинять книги. («Язык», он же «Вкус слова», трогать не будем — эта новелла действительно хорошая, и нормально читается сама по себе. В отрыве от остальных похождений ГГ).

Всю первую часть Стократ то сидит у костра и рефлексирует, то «убегает приключаться» во флэшбэки (они же — его воспоминания о прошлом). Побегает-побегает, поубивает чудовищ — и обратно к костру: рассуждать о вечном. Беда, что не философские рассуждения его, а именно вот эти флэшбэки (!!) и запоминаются больше другого, хотя они — просто необязательные дополнения к сюжету. (Что касается волшебного меча, «пьющего» души, а также временнОго парадокса — первое уже было, например, у Пехова в «Страже». А второе... у кого только не было! Короче говоря, и историю про меч не назовешь хотя бы зерном полноценного сюжета).

Вторая часть — более серьезно и добротно написана, только мне не понравились два момента. А) авторы зачем-то «перезапустили» историю знакомства ГГ с девушкой Мир. Я вообще не люблю, когда одна и та же история в каноне проходит «ребут» несколько раз (да хоть бы и один — все равно, сумбурно получается, читатель путается). Это — главный минус в сюжете многих современных голливудских фильмов (вспомните хотя бы, как все, кому не лень, шельмовали новый «Стар Трек«!) Одним словом... было бы лучше, если бы какие-то воспоминания о Стократе у девушки остались. Из ее же собственного прошлого. Была бы связка, сразу делающая всю историю более цельной, вразумительной.

И В) финал, с триумфальным появлением пришельцев: как-то уж слишком быстро все решилось, буквально в двух строчках. Такие запутанные узлы нельзя «разрубать» одним махом.

Ну, а что касается намеков на Сапковского (и не только на него — история старухи, к примеру, и все, что касается Сети, это очень явная отсылка к «Волшебнику» бабушки Урсулы)... так, собственно, why not? И пан Сапек, и Ле Гуин — хорошие писатели. Если уж и вводить в роман «пасхалки» — то на них. Или кого-то еще, не уступающего им по масштабу.

Короче, тут Дяченко имели полное право написать так, как они написали. Но сама книга... Впрочем, я уже сказал: не стоит брать в голову; стеб — он стеб и есть.

Сказка «на грани гениальности» — и лиричная, и без особого увлечения «красивостями». Романтики и эффектных эпизодов полно, но все они поданы с таким мягким юмором, что воспринимаешь совершенно «по-свойски». Принцессу спасают от «дракона» — а он больше похож на сумчатого хомяка :haha:

У героя, по законам жанра, должен быть верный друг — и ему попадается поистине незаменимый: кенгуру, из чьей сумки можно достать все что угодно (даже слона!:lol: не говоря уж про такие мелочи, как что-нибудь перекусить… Чудесно придумано, по-моему).

А волшебный лепесток, придающий уверенность в себе («ощущение, что тебя любят и ты нужен») — в итоге он помог просто-таки всем, в этой сказке не осталось ни одного героя (и злодея, кстати, тоже), который благодаря ему не приобрел в итоге что-то хорошее…

Ещё в сказке есть злой король, но он «в духе времени» больше похож просто на бессовестного делягу.

И королевский дворец — совершенно в духе Е. Л. Шварца описан. «Вы входите во дворец в 9.00, вас выносят в 10.00» Не хотел бы я при дворе такого государя жить. :(

А состязание во вранье? « — Кажется, вы говорите неправду. — По-моему, этого от меня и хотели?..» :biggrin:

И, кстати, обратите внимание, какие книги были настольными у принцессы — ВК и «Нарния». Не случайно ведь?..

Хотя эта сказка больше похожа на «Хоббита» — такая же милая и по-домашнему уютная. Но и страшным опасностям, и головокружительным приключениям есть в ней место.

(Впрочем, иногда Алан бывает вполне серьезен: скажем, битва Питера с «гигантскими котами» — это на самом деле имеется в виду его борьба с собственными сомнениями).

В общем… всем, кому исполнилось хотя бы 10 лет — читать в обязательном порядке.