С одной стороны — динамичный сюжет, колоритные персонажи, декорации... нет, вот декорации как раз заурядные. Привет, опять же, героям Лейбера и пальба из ружья Чехова тоже стоит отнести к достоинствам.

С другой — выловить в тексте какую-то мысль, позволяющую ему шагнуть чуть дальше из рамок очередного приключения, затруднительно. Рассказ хороший, но ни про что — картинка есть, смысл... Смысл мне не явился.

Такие дела.

Фатик Джарси — странный варвар. Он больше не хочет бить врагов топором по голове и потому спрыгнул на извилистый путь торговли духами, помадой и контрафактными корсетами на развес, позоря дядюшку Трампа. Его товарищ и партнер Олник Гагабурк Второй тоже не совсем типичный гном — он даже... бороды не носит!

Но если вы успели подумать, что «Имею топор – готов путешествовать» — это такая развеселая пародия на героическое фэнтези, то в спешном порядке раздумывайте обратно. Начинается всё действительно многообещающе и местами смешно, но вскоре автор съезжает на стандартные рельсы, по которым и катится до самой конечной, до финала – то есть. Очень быстро образуются такие непреложные вещи как квест, пророчество и маячащая пока где-то у горизонта зловещая Темная империя, которую кое-кто непременно жаждет разрушить (судя по кое-каким намёкам — не за горами и появление очередного избранного). Вся эта пресная говядина фэнтези как и в начале приправляется горчицей грубоватой иронии, вот только её не хватает даже для мимолетной улыбки. Что толку от того, что автор знает слова «висцеральный» и «талассократия», и накидал в книгу отсылок к Толкиену, Стругацким и «Белому солнцу пустыни» — они просто есть и никак не обыгрываются.

Проиграв в юморе, в героике «Имею топор – готов путешествовать» тоже не может похвастаться сколько-то заметными достижениями. Потому что хорошая героика – это не только вечные ценности вроде musculus biceps brachii и glandula mammaria, но яркость наполнения и лаконичность форм – о чем часто принято забывать. Учитывая, что главный герой – подобно большинству своих «коллег» в ру-фэнтези – неимоверный болтун, о лаконичности и речи не идёт. А вот ярких эпизодов на всю книгу найдется парочка – бегство от анахоретов Огровой пустоши и финальная схватка на перевале Дул-Меркарин. Жаль, продираться до них придется 300+ страниц.

Итог? Если бы не пара вышеозначенных эпизодов, была бы совсем тоска, а так на 5,75 вытягивает.

«Ночь длиною в жизнь» балансирует на грани двух жанров — психологического детектива и семейной драмы. Детективная линия повествует о таинственном исчезновении подружки Фрэнка, которая оставила ему трогательную записку в заброшенном доме и навсегда растаяла во тьме дублинской ночи. Но сейчас в этом безнадежном, казалось бы, деле всплывают новые улики, и у Фрэнка Мэки появляется шанс пролить свет на загадку всей его жизни. Вот только для этого придется вернуться в родной квартал, более того – в дом номер восемь, где всё ещё живут его, Фрэнка, родители. Дом, из которого он бежал двадцать два года назад. И возвращение это будет мало похоже на возвращение блудного сына. Об этом рассказывает линия семейно-драматическая.

Согласитесь, веет от всего этого чем-то киношным? Легко представляется экранизация, с небольшим бюджетом, но приятным актерским составом (жаль, Шеймус Девер никуда не вписывается). Вот и я позволил себя увлечь этим ассоциациям, помноженным на авторскую популярность, а зря! В хорошем детективе обязательно сыщется ложный след, а здесь они повсюду. Вот к примеру, главный герой Фрэнк Мэки – хороший коп обязательно должен быть неудачником в личной жизни, жить черте где и иметь застарелый рубец на душе (первое прямо влияет на второе и проистекает из третьего). Кинематографично? Ещё как! Но кем он окажется в финале? Не вдаваясь в подробности – ибо спойлеры, ибо ни-ни! – могу сказать, что весь экранный лоск заканчивается странице этак к 50-ой. Там, где у какого-нибудь Лихейна из рукава начали бы вылетать первые козыри, Тана Френч делает ещё более неожиданный трюк, убирая карты под стол. Удивительно, но книге это идёт лишь на пользу – из яркой и бросающейся в глаза картинки проступает конфликт, неожиданно грубый и зримый. И с развитием действия он будет становиться всё более грубым и зримым, можно даже сказать – отталкивающим.

Впрочем, куда более неиллюзорный шанс «оттолкнуться» от этой книги возникает гораздо раньше, чем читатель узнает, каких ужасных скелетов скрывают в шкафах обитатели рабочего квартала Фэйтфул-плейс (и не только его). Как обычно бывает с детективами (а с семейными драмами иначе и не случается) темп событий здесь достаточно неспешный, а при переходе от внешней яркости образов к внутреннему наполнению, он и вовсе проседает так дико, что некоторое время всерьез приходится продираться сквозь текст – хорошо хоть, недолго. Дальше перепутанный клубок взаимоотношений начинает потихоньку распутываться, а истончившаяся детективная линия вновь обретает четкость и объем. К тому же, во второй половине гораздо больше Холли, а дочка Фрэнка Мэки – из тех, кто просто обязан быть лучом света в этом темном царстве взрослых, безнадежно погрязших в обидах, счетах и претензиях друг к другу. Да и просто наблюдать, как блудный сын перевоплощается в заботливого отца – совершенно отдельное удовольствие. Такой же яркостью пропитаны только флэшбеки, в которых Фрэнк вспоминает о Рози. Всё остальное, которое «здесь и сейчас» Тана Френч пишет серым по серому. Не оттого, что не хватает авторского мастерства, вовсе нет! Оттого, что в палитре жизни рабочих кварталов серый – основной цвет. Если не единственный.

«Ночь длиною в жизнь» — книга об ответственности, к этому подводят нас и детектив, и драма. Об ответственности живых перед мертвыми и живых перед живыми. Отцов перед детьми — и, естественно, детей перед отцами. А ещё – о трусости и тех масках, под которыми она скрывается (и вот тут, пожалуй, есть кое-что общее с тем самым вышеупомянутым Лихейном). Книга неожиданная, захватывающая, тонко-эмоциональная, но, что самое главное – очень честная. И оттого послевкусие у неё горькое. Никому не будет дано по вере его.

Крепкий триллер с едва уловимой мистической подоплекой. Если вписывать в систему координат — то между «Девятыми вратами» и «Горой трех скелетов» моего любимого Баневича, только практически без экшна. Симпатичные герои, простой, но приятный язык, уместный юмор, хорошее (хотя лучше сказать — убедительное) владение материалов — от премудростей копарей до кампанологии. Через психиатрию.

Раскачивается тяжеловато, но потом увлекает целиком — читал до глубокой ночи, с утра сел, выпив кофе покрепче, и добил. Отдельное удовольствие — от романов, присланных Вербе.

Убаюкивающее ощущение смерти. Тихой, незаметной, под мелкий дождичек. Не смерти даже — угасания. Если не случится чего.

«Чего», разумеется, всегда исправно случается — и этот раз исключением не стал. Вот только... предгрозовую тишину принято рвать раскатами грома («Вой, вихрь, вовсю! Жги, молния! Лей, ливень!»), а не треском бинтов из перевязочного индивидуального пакета. Допускаю, однако, что грома не слышу я — из-за невеликого своего литературного багажа, ибо узнал лишь только «В ожидании варваров», товарища Като да мельком проскочившего на краешке восприятия селезня в цилиндре.

...Язык хорош, да.

Для начала стоит оговориться, что данный отзыв я пишу основываясь не на всей книге, а только лишь на ознакомительном её фрагменте, в который входило примерно треть от общего количества рассказов. Впрочем, прочти я книгу полностью, моё мнение вряд ли изменилось сколько-то значимым образом. Это сборник разрозненных «быличек» подобно давнешней «Сибирской жути», только здешние истории отобраны по принципу времени, а не места — все они происходят или во время Великой Отечественной или незадолго после её завершения. Естественно, что в качестве героев тут — сплошь люди военные, а не секрет, что Бушков, когда дело доходит до армейского бытописательства, чувствует себя как рыба в воде, если не привольней.

Вот и здесь точно так же — хоть Сан Саныч, казалось бы, стилист невеликий, но читаешь книгу — «картинка» складывается мгновенно и четкости она запредельной. Тут, стоит заметить, заслуга не только подкованности автора — про ту войну написано и снято было немало, поэтому паттерны (да позволено мне будет употребить сие мудреное заморское словцо рядом с исконно-русскими «быличками») мозг подбирает быстро. Ну и бушковской легкости слога никто, конечно, не отменял. Никаких разъяснений, естественно, нет и не предвидится, но этого в общем-то и не нужно, ибо мистика на то и мистика, чтобы дать прикоснуться к Непознаваемому, а вот попытаться его объять, умять и запихнуть в узкую клетушку разума — занятие не слишком-то увлекательное в формате рассказа (в романе — доискиваться до причин Невозможного или казалось-бы-Невозможного куда сподручней). Впрочем, от одного пояснения я всё же не отказался — почему, чёрт побери, книга называется «Другая улица», если даже большинство событий происходит вне городской черты?

Вопреки большинству подобных историй, здесь зомби не используются в качестве движущимся декорации. Их нельзя заменить вампирами или, скажем, маленькими зелеными человечками, у которых при звуках джаза взрывается мозг, потому что автор — тоже вопреки большинству подобных историй! — изобразил не коридорный шутер в стиле «я и друг мой дробовик» с немудреной мораль, что, мол, кто живой, тот и хороший, а вполне себе социальную, не побоюсь этого слова, аллегорию. Ну да, именно.

Правда, вышло у него всё это излишне прямолинейно, да и призывы жить, а не существовать за последнее десятилетие здорово истрепали все кому не лень (да и кому лень — тоже). От подобных «трепачей» Муди отличает, во-первых, почти кинематографическая выпуклость и зримость — считаю, рассказ отлично бы смотрелся в виде короткометражного кино — во-вторых, не столь очевидный авторский месседж. Какой — нетрудно понять при внимательном чтении.

В самом деле, иногда ведь «живые» — понятие чисто номинальное.

В последнее время всё большую популярность завоевывает жанр лит-RPG. Этот шустрый младенчик не так давно появился на свет, но уже успел обзавестись своими поклонниками и авторами, более того – выбрался из своего манежика на Самиздате и сейчас активно покоряет полки книжных магазинов.

Дем Михайлов в этом жанре – первопроходец и, по совместительству, главный популяризатор. Ибо именно его роман «Господство кланов» фактически является opus magnum, заложившим основы этого молодого, но амбициозного течения. Но это только на первый взгляд. Если же посмотреть чуть пристальней, чем обычно, становится ясно, что никакой новизной и свежестью здесь не пахнет, а на деле новомодное лит-RPG является всего лишь очередной вариацией бесконечного сюжета «наши – там». Только в этот раз «там» — не абстрактный фэнтезийный Неверленд, а вполне конкретная компьютерная игра. Подобный прием ничуть не нов, ещё задолго до Михайлова и иже с ним игры изнутри нам показывали и Сергей Лукьяненко («Лабиринт отражений», 1997), и Степан Вартанов («Смерть взаймы», 1998). Если говорить о западных авторах, то чем, как не лит-RPG можно назвать творчество Роберта Сальвадоре, который открыл геймерам всего мира множество нехоженых мест в их любимых мирах?

На их фоне Вальдира Михайлова смотрится весьма бледно. Во-первых, игровой мир здесь описан крайне невзрачно и схематично и представляет то самое – простите за неловкий каламбур — усредненное Средневековье, только с «мечами и магией», которым мы уже обкушались от изжоги, что в книгах, что в играх. Во-вторых, совершенно не радует сюжет – главный герой нашего «попадалова» не имеет четкой и внятной цели, которой стремился бы достичь, поэтому основной силой, что движет его являются… плюшки, которыми с щедростью Чака Фини рассыпает автор. Всё это, насколько возможно, камуфлируется игровой механикой, но рояль в кустах не утаишь. Уникальное заклинание, уникальный квест... Да что говорить, если и в игре-то наш парень оказался по уникальному стечению обстоятельств! Поэтому, третьей неудачей можно назвать героя – хоть он выгодно отличается от всей остальной попаданческой шайки тем, что совершенно не склонен к самолюбованию и натруженным попыткам острить, ему недостает обычной, человеческой харизмы. Можно даже в ущерб терпению.

Всё вышеперечисленное, на первый взгляд, совершенно не является чем-то фатальным – ни по одному, ни даже когда все пункты, как здесь, идут скопом. Это всё не фатально, если бы не одно «но» — крайний низкий темп повествования. Действие влачится вперёд со скоростью и грацией черепахи, поэтому к финалу этой не самой тоненькой книжки герой… только-только покидает «песочницу» для самых маленьких игроков и выходит в открытый мир!

После этого говорить о хоть каком-то, даже мимолетном, интересе, вызываемом этой книгой, я не вижу ни малейшего смысла. Равно как и о ценности, таких, с позволения сказать, сюжетов, которые можно размазывать по количеству томов от нуля до бесконечности со знаком плюс. Поэтому остается сказать только о игровой составляющей. Это – очень хорошая RPG. Пусть в ней нет даже сундучков с лутом и персонажам не смогли придумать меню навыков, зато здесь очень много оригинальных и продуманных, нетривиальных квестов в стиле «kill X monsters» и FedEx-поручений «подай – принеси», до которых современным игроделам расти ещё и расти.

А если серьезно – я в искреннем недоумении, что привлекательного можно отыскать в данном опусе. Ни оригинальности, ни увлекательности, ни кропотливой проработки мельчайших деталей здесь явно не наблюдается.

Вот и выходит, что всё дело… в циферках?

Что и говорить, пронзительная вещь. Меня всерьез так проняло, без дураков. При этом она ещё и хорошо написана. Вроде бы три странички, и автор не особо разворачивается – однако, в эти три странички вошли целая человеческая жизнь и солидный кусок исторической эпохи. И, если с эпохой было не очень-то трудно – тут, как раз, работает узнавание, то вот вместить жизненный путь человека от рождения и до смерти в столь малый промежуток – это надо постараться. И ведь автор дает всю эту жизнь схематично, что называется, «по верхам», а выглядит всё цельным монолитом.

Впрочем, схематично – это, на мой взгляд, главная черта этого рассказа. Звучит, вроде бы, не слишком похоже на комплимент? Ну да, потому что мы привыкли, схематичность – это плохо. А это не так, в некоторых случаях – и об одном из них мы как раз говорим сейчас – схематичность играет на стороне автора. Она позволяет показать главное. С фотографической точностью выхватить основные черты персонажей, важнейшие этапы сюжета и максимально ярко, максимально полно показать их. Поэтому столь небольшое произведение дает нам такое количество информации – здесь нет ничего лишнего, каждое слово работает на общую атмосферу. Даже мимолетный пассаж про председателя совхоза, что ушёл в виктимарий «ради будущего урожая». Всё! Дальше можно ничего не писать ни про страну, ни про общество – уже и так всё ясно.

Точно так же и с героями – автор сознательно отказывается от «живости» своих персонажей, но именно благодаря этому с ними так легко ассоциировать себя. Их действия, их реакции – архетипичны, универсальны – оттого свойственны, если не всем, то подавляющему большинству. Материнская Жертвенность, детская Порывистость и детская же Забывчивость – когда уже через неделю после тяжелой болезни ты забываешь, чего стоили эти бессонные ночи твоим родителям. Всё это так знакомо, и, оттого – так близко.

Под стать выбран и язык повествования – сухой, сдержанный, лишенный и тени эмоций. Самое главное, что он делает – он не отталкивает читателя, не мешает ему ассоциировать себя с героями.

Вот, всё-таки очень много в нашем мире ленивых людей. Лень – это, вообще, печальный спутник прогресса. С тех пор, когда человек перестал гоняться за мамонтом, чтобы выжить – и удирать от саблезубого тигра, с той же целью, мы страшно разленились. Вот, например, возьмем меня… Нет, про меня уже достаточно, давайте возьмем автора данного рассказа.

Ведь даже вот этот монолог об одиночестве, который он ведёт устами девушки Елены, можно было сделать глубоким, выпуклым и зримым, добавив сущую малость – действие. Показывать его читателям было бы необязательно, наоборот – события, происходящие за кадром, оставили бы простор для воображения, призывая заполнить его читательскую фантазию. Шестереночки задвигались бы, а шестереночки в движении – наше всё.

Увы, автор поленился делать подобное и пошел по пути наименьшего сопротивления. И ладно бы сам пошёл, так он ведь ещё и нас за собой поволок. Зачем? Для чего? Показать всю глубину одиночества героини? Показал. Что толку? Героиня не меняется, развития её характера не происходит. Как пришла в точку А, так точно такой же доберется до B, C или Z. А вот если бы у неё что-то происходило, там, за кадром, она бы менялась. Поругалась с Женей – пишет по-другому, взвинченная или обиженная. Забрала брата из садика, повела в кафе – в дневничке семейная идиллия, улыбки на фото. Братик умудрился опрокинуть розетку с клубничным джемом на новую кофточку – снова смена стиля (поиски хорошего порошка). В кульминации можно было кого-нибудь и под машину засунуть – так, «мимо-крокодила» — и излечить инфантильную девочку от неосознанной тяги к суициду. А что, вполне себе финал.

Тут же финала нет. И морали нет. И смысла тоже я, извините, не вижу — так понятно, что мы со всеми гаджетами потихоньку теряем нормальное человеческое общение и всё больше уходим в Сеть. Так это тоже, до поры до времени. Не собьёт девочку Лену машина, и она поймёт – никуда от людей не деться.

То, что начиналось как алтайская версия небезызвестной в узких кругах бюджетной короткометражки «Аватар» с развитием действия совершенно неожиданно переросло в алтайское же аниме. Воистину, Колесо плетет так, как плетет Колесо, но «Аватар» (в его региональной ипостаси) мне нравился больше – дальше в тексте стало уж слишком много шаблонов.

Это ещё более губительно, потому что и сам текст не блещет. Мягко говоря. Я прошу прощения у автора и, надеюсь, он мне в этом не откажет, но это, реально – по ту сторону добра и зла. Выписывать что-то бесполезно, ибо придется переписать сюда если не весь рассказ, то половину – смело. Буквально каждое предложение топорщится, встает колом. Манера письма у автора поражает своей негибкостью, язык — просто деревянный. Зато имеет место чрезмерная детализированность – на мой взгляд, совершенно неоправданная. О внутренней логике лучше промолчу – описать те выверты, которые она делает, у меня у самого не хватит слов. Ну и штампы, штампы, штампы…

При этом – вот парадокс! – читается рассказ без особого труда. Я знаю немало писателей – серьезных, не обделенных ни публикациями, ни гонорарами! – прокладывать путь через чьи тексты гораздо сложнее и требует больших усилий (чего там, одного из них я грызу для колонки уже 2 недели). А здесь, в некотором роде, даже интересно. Особенно, когда понимаешь, что в финале все истории обречены сойтись в одну. И сходятся без особого напряжения. Развязка истории, конечно, далека от изящества, но на общеконкурсном фоне – вполне себе сносно. Я немного удивился даже, признаюсь.

Правда, только про шаманов и Степь было бы гораздо лучше. А про язык всегда можно было сказать, что это не баг, а фича. Пардон, стилизация!

То ли автор в самом деле уверен, что героика выглядит именно так, то ли не слишком умело над ней иронизирует. Эпиграф из Говарда вроде бы настраивает на серьезный лад, но то, что начинается потом впору не Конану или Соломону-пуританину, а, скорей, Джеку-Воробью. До искрометности первых фильмом, понятное дело, автор не дотягивает, но учитывая, что «Пираты Карибского моря» с каждой частью всё сильнее идут на дно, не удивлюсь, что пятая будет как этот рассказ, ну, может помасштабней. В сравнении с героем Джонни Деппа Тарису с непроизносимой фамилией крепко покалечило… харизму. Зато, когда доходит до дела, он может не только убегать, закатывая глаза, чем неожиданно напомнил мне другого известного персонажа – не убиваемого даже в принципе Джона Макклейна. Один в один – к тому же, в какой-то из первых частей «Крепкого орешка» он тоже щеголял босой.

Видимо, подобное сравнение не миновало и головы автора, и тот решил его подчеркнуть – на мой взгляд, совершенно зря. Во-первых, это и так было достаточно ясно. Во-вторых, корабли надо было переименовывать более тщательно. В третьих, если бы Макклейн взялся за зачистку пиратского корабля (в фильме «Крепкий орешек-6» превращенного в русский противоракетный крейсер, который продажные адмиралы проиграли в карты барону сомалийских пиратов), то оттуда вперёд ногами вынесли бы всех, а Тарис, что называется, «скачет по верхам». Ну и в третьих-с-половиной ни в «Пиратах…», ни в «Крепком орешке» никогда не было таких скомканных финальных разборок.

Но, несмотря на то, что я наковырял тут немало недостатков, рассказ-то мне понравился. И даже не скажу, что, мол «на безрыбье». Он, конечно, непричесанные, местами – дурашливый и написан таким суконным языком, что больше напоминает перевод, но от него в голове есть картинка. И жутики зачетные.

А и ещё, чуть не забыл! Откуда – чёрт возьми! — у главного героя такое прозвище?

Мне, как одном из причастных к этому конкурсу, конечно, лестно, что в небесной канцелярии нам, уделяют столь много внимания и щедро жертвуют вдохновения, но… Но, во-первых, я читал конкурсные рассказ и могу прямо заявить – ангел, ты зажилил вдохновение! Натурально! Немногим удалось получить даже банальное «трудолюбие», большинству и вовсе досталось «стремление поучаствовать» и «желание повалять дурака» (последнее особенно актуально здесь, на внеконкурсе). Во-вторых – и теперь мы будем говорить серьезно – небесная канцелярия сама по себе превратилась в такой штамп, что даже неловко делается. Чтобы совладать с этим и превратить историйку далеко не первой свежести в по-настоящему интересный рассказ, надо быть настоящим мастером. Впрочем, к гадалке не ходи – автор вовсе и не замахивался на столь высокое звание, а если и замахивался (мало ли кто у нас тут по внеконкурсу ходит, под маской полной анонимности), то явно не этим рассказом.

Данная же погремушечка вполне симпатична и, при всей своей незамысловатости, способна заставить читателя улыбнуться — хотя бы и криво. А самое главное, она выполняет свою роль – помогает выйти в финал ещё одному рассказу. Надеюсь, это будет мой. Тогда я смогу с чистой совестью утверждать, что не зря мозолил пальцы о клавиатуры, заколачивая это злосчастные 1,5 тысячи знаков.

Кстати, мне тут пришло в голову – раз уж большинство из внеконкурсных текстов не способны дать мыслей для написания столь объемных отзывов, может быть мне стоит сдавать рекламное место?

О чем я уже говорил на конкурсе – контактировали, контактируем, и будем контактировать. По всей видимости – до того момента, когда сакраментальный контакт таки состоятся. Я, честно говоря, уверен, что мы одиноки как карась в канализации, так что данную тему можно смело вносить в разряд «вечных». Это ни в коем случае не плохо, но… Но на ФЛР её обычно раскрывают, прямо скажем, шаблонно. Во-первых, герои таких рассказов – почти всегда ученые, причем ни какие-нибудь геологи-синоптики, а узко-специализирующиеся именно на контакте. Во-вторых, цивилизация ксеносов чаще всего миролюбива или просто не агрессивна. В-третьих – хотя, скорей, это подпункт для «во-вторых» — диалог всегда ведется на встречных курсах, инопланетяне охотно потворствуют любопытным терранам, позволяя последним совать длинный нос куда угодно.

О том, чтобы взаимодействие цивилизаций или культур было показано через военный конфликт, простое столкновение или же — в ходе нечистоплотных махинаций, скажем, за карточным столом, не может быть и речи, словно это какое-то табу.

Данный рассказ никаких сложившихся запретов не нарушил, тенденций не опроверг – короче, говоря, ничего нового в тему не внёс, да и со старым обошёлся формально. Я имею в виду, что там на полторы странички три персонажа, не считая шеклитов, и все три – одинаковые. Их единственная задача – формировать диалог. Какой-то индивидуальностью или – хотя бы! – речевыми особенностями они не обладают. Да и болтливые шеклиты, даром что общаются шипением сопел, в разговоре придерживаются того же стиля, что и земляне и совсем не выдают своей декларируемой шизофазии.

Вопроса «Бывают ли у живых организмов сопла?» так и быть, касаться не будем. На совести автора.

Почему-то авантюристы совершенно не в чести у наших авторов. Хватает учителей, тьма-тьмущая учёных, есть просто бездельники и даже ангелы, не говорю уж о всевозможных «маленьких людях» всех профессий и мастей. А вот пираты или, скажем там, наемники, мошенники или обычные бродяги отчего-то не пользуются спросом в качестве главных героев. Меня, честно говоря, этот факт неизменно огорчает, ибо мне – лично мне! – интересней читать о приключениях того же морского разбойника, нежели учителя. Хотя бы потому, что влипающий в неприятности пират – явление куда более достоверное, чем развлекающийся аналогичным образом учитель. Хотя, про последних я даже сам писал, было дело.

В общем, из того обширного введения, что я набросал выше, вы наверняка догадались – рассказ мне понравился. Вернее, произвел большее впечатлением, чем бывшие до него (уточнение – я читаю не по алфавиту, этот текст пятый по счёту). Быт ребят Флинта набросан хоть и вскользь, но убедительно, лексикон сочен, аки краденый персик, а главное – они просто жаждут набить карманы, а не устанавливать контакт с очередной, максимально непохожей на человека, цивилизацией. Иными словами, обладают простой и понятной, для такого недалекого меня, мотивацией.

И я бы с чистой совестью похвалил в этом отзыве автора, но… Но он вчистую слил кульминацию! Просто, в ноль! Вот сидели Флинт с Ниткусом в полной зад… э-э-э…во тьме подземной, с охапкой несметных сокровищ, думали, как выбраться и тут – бац! Никто охнуть не успел, а они уже полощутся в атмосфере, изображая Винни-Пуха на шарике, а Пятачок-Барко бегает внизу с ружьем… виноват, с бластером.

А так, всё хорошо.

В глубине души я знал, что мое легкомысленное обещание писать на каждый рассказ отзыв в 1,5 тыс. знаков, выйдет мне боком. В данном случае, потому что рассказ оказался ненамного больше. Погремушка для количества, что тут можно написать? У таких и выигрывать скучно.

Впрочем, давайте к сути. Ни эля, ни валькирий, ни обещанной нам в заголовке Гибели богов тут, конечно, нет. А есть лишь монолог «кризисного менеджера» Гермеса, который и призван обустроить тот самый пресловутый Рагнарёк. Какого Мьёльнира суровые асы обратились к этому южному пройдохе мне решительно неясно, ибо никакие кадуцеи с Queen в придачу не позволят переплюнуть в организации подобных мероприятий Локи.

Ну и Manowar в качестве авторов саундтрека к этой мистерии – это даже не смешно. И уж совсем не нордично. За все девять миров не поручусь, но от живых я бы выставил АВВА, а со стороны мёртвых – Квортона и дьяволову тучу безнадежно-дохлых блэк-металлистов, имя которой Легион.

Ладно, перейдет от вкусовщины к объективности. Темы здесь – днём с Суртом не найти. Иронии – настоящей, искрометной – я тоже не наблюдаю. Как и стилизации под речь манагера ли, бога ли. Словестных красот, сюжетных твистов, переворачивающих с ног на голову или – с головы на ноги, я не наблюдаю. Погремушка, она погремушка и есть, чего от неё ждать.

Да вот беда – эта даже не гремит. Поэтому и мне приходится лить из пустого в порожнее. Пользуясь случаем, передаю привет маме, тете, бабушке, Наташе, которая так и не попила со мной кофе, и всем, кто меня знает. Уф, всё – полторы. Я пошёл.

Я, на самом деле, не большой любитель выискивать ошибки в чужих текстах, более того – искренне не понимаю, на кой чёрт вообще этим заниматься, но тут даже я не выдержал. Добрый пан автор, ни при Владимире Красно Солнышко, ни при Иване Грозном, ни – даже! – при Петре Первом не говорили: «Нулевая видимость». «Боярские кланы» – словосочетание, в лучшем случае, для учебника истории (и то сомнительно звучит), а «комендантша» — это, и в самом деле, самая главная тетенька, но в общежитии, а никак не в крепости!

А это — «Укутавшись в несколько шуб, за стены заставы выехал небольшой отряд». У них несколько шуб на каждого или на весь отряд? И на чём он выехал, если там вокруг снега – по колено, не проще на лыжах ходить? Это, кстати, касается и комендантши (sic!) Анастасии, которая – вот чудеса! – скачет за волком вполне нормально, а спешившись, проваливается по колено. Впрочем, это была уже последняя страница, я успел свыкнуться. Но всё остальное – это же первая! А их там – десять! Феерия, да и только.

Ладно, теперь про сюжет. Тут тоже всё безрадостно. Дикая эклектика в духе Warhammer Fantasy Battle, где кислевские стрельцы сторожат источник горячей воды посреди заснеженных пустошей, чтобы уберечься от Апокалипсиса (sic!), периодически побаиваются шпионов и лезут на амбразуры вместе со своей истеричной командиршей. Я наверняка что-то путаю, но автор сам виноват – начиналось-то всё про кипяток, а закончилось эвон как! Конец Света уездного масштаба.

В общем, все те баллы, что получает от меня данный опус – исключительно за декорации. Люблю я, когда снежок и все мерзнут.

«О-о-о, я – утопленник!» Кхм, простите, навеяло.

В принципе, рассказы из жизни глубоководных на конкурсе не редкость – достаточно вспомнить «Дом железного лосося» или «Царевну-лягушку 18+», так что я не особо удивился, когда автор начал своё бойкое повествование с описания утопленничьих реалий. Надо отдать должное – реалии те выписаны весьма интересно и, хоть особым разнообразием не блещут, позволяют отличить быт речных, скажем, русалок от живущих в болоте упырей. Другое дело, что иногда автор перегибает палку и ставит вверх дном парусники.

Впрочем, бодрость и свежесть изложения держатся только в первой трети рассказа, стоит главному герою Юллу добраться до первого власть имущего водяного, как наружу стремительно вылезает его, Юлла, «мартисьюшная» сущность. Герой приобретает вес (в прямом смысле – тоже) и положение в обществе, в общем-то, ни за что – ведь автор не демонстрирует и даже не упоминает о каких-то его поступках или деяниях, которые смогли бы объяснить, почему весь «рыбсовхоз» так уважает железную Черепаху. А когда дело, простите за неловкий каламбур, доходит до дела… Ну, мне трудно назвать это блестяще проведенной операцией, какого бы матерого переговорщика не изображал из себя герой.

К слову сказать, автор – устами самого Юлла, разумеется – много раз заявляет, что тот был солдатом и офицером, но, если судить по его поведению, парень потоп инфантильным подростком, не способным делать даже самые очевидные выводы. Ну или как вариант – хроническим девственником.

Обидно, досадно, но вот такие вот проколы на пустом месте очень негативно сказываются на рассказе. А ведь потенциально – интереснейшая история! А если ещё усилить тот легкий сказочный флёр, что нет-нет, да и прорывается у автора, будет совсем здорово. И дать хоть маленькую роль щученку. И заставить хоть одного водяного петь.

На самом деле, никакой охоты здесь нет — ни императорской, ни другой. И оборотней нет, по сути. Есть лишь обычная любовная история в духе «она его за муки полюбила, а он её — за сострадание», разве что данная в непривычных декорациях условно-городского фэнтези. С претензией на некоторую поэтичность, не без этого. Если читать после тошнотворного и откровенно гнилостного «Запаха смерти», претензия сия ещё выглядит хоть сколько-то оправданной (на контрасте). Как самостоятельный же рассказ — это уровень шестнадцатилетней девочки-готессы, мечтающей о большом и светлом чувстве, чтоб непременно — до гроба. Представить такие чувства, протянувшиеся лет на 20-30 в таком возрасте трудно, поэтому «до гроба» обычно наступает очень быстро — как и в рассказе.

Ах да, стихи! Впрочем, о них всё сказано выше — девочка-готесса, шестнадцать лет.

Удивительно, как в этой маленькой вещице, в которой — по сути! — ничего и нет, кроме беготни, пальбы и военного сленга, Сапковскому удалось... нарисовать вполне полнокровных героев. Безусловно, «диким гусям» Тьерри Лемуа не тягаться даже с эпизодическими персонажами Саги или Трилогии, но читывал я романы, чьи главные герои выглядели куда менее выразительными чем, скажем, Папа Куксарт или Сиобан.

Тут, правда, скорей всего виновата настойчивая ассоциация с фильмом «Чужие», от которой я не мог отвлечься на всём протяжении рассказа. Единственная осечка здесь — сам Лемуа, который никакой не Тьерри, а самый что ни на есть Яцек или Михал. Хотя может это был такой кивок Бобу Денару.

Эта книжка достаточно долгое время пылилась у меня на полке, черед до неё дошёл сравнительно недавно – я собирался в отпуск, и позарез требовалось какое-то чтиво в самолёт. Но там всё с самого начала пошло кувырком, поэтому читать я начал только во Внуково, сидя в зале ожидания для пассажиров бизнес-класса. А закончил в том же Внуково, спустя 10 дней, возвращаясь на малую родину.

Это, не в коем случае, не пыль в глаза, ни какая-то дурная похвальба, просто Кузнецов, по крайней мере – в начале, достаточно много времени и места уделяет описаниям солидных коммерческих структур, их всевозможных служб и департаментов, а также – людей, стоящих во главе подобных организаций, так что всё необходимое для погружения в атмосферу делового мира у меня было, можно сказать, под рукой. Включая надменные рожи, дорогие костюмы и жутко, прямо таки запредельно дорогущий – особенно для меня, паренька из провинции! – бар. Не исключено, что именно поэтому начало «Затворника» меня так захватило.

Впрочем, поначалу было интересно, даже если абстрагироваться от окружающего мира. Тем более, что у Кузнецов обнаружился один очень редкий (и поэтому мной немало ценимый, особенно у авторов «городского фэнтези») талант — интересно описывать быт героев. Пренебрежением к этому грешат многие, ещё больше тех, кто пытается, но не может уйти дальше описания приготовления кофе и прочих депрессивно-элегичных абстракций, свойственных девочке-нимфетке, но совершенно неуместных для писателя, даже если этот писатель – та самая девочка. Автор «Затворника», по счастью, оказался не из таковых. У него, вообще, всё сработано достоверно – и обыденная жизнь героев, и их карьера, взлёты и падения. Не углубляясь в детали, Сергей Кузнецов создает весьма убедительную реальность, в которой живут его герои… и совершенно беспомощен, когда дело начинает развиваться, условно говоря, вне её.

Тем, кто подобно мне, не любит всю эту чехарду с перемещениями между мирами, спешу сообщить – ничего подобного в книге нет, но «городская фэнтези» не даром так называется, ведь иногда городу в ней приходится потесниться. И вот когда дело доходит, собственно говоря, до «фэнтези», «Затворник» теряет всё свою привлекательность, весь блеск и шик. История Кости Егорова, некогда блестящего хозяйственника, теперь ставшего писателем с весьма уединенным образом жизни, хоть и не лишена некоторой искры обаяния (это заслуга, в первую очередь, убедительно выписанных героев, особенно – Померанцева), но при этом – НАГЛУХО ВТОРИЧНА. Настолько, что даже Caps Lock не в силах отразить этого. Она вторична, третична… десятерична, чтоб ей неладно было! Одним словом, это такой нафталин, что просто удивительно как кто-то в наше время ещё использует подобные сюжеты.

Конечно, если взглянуть немного со стороны, холодным и непредвзятым взглядом рецензента, а не обманутого в лучших надеждах читателя, то история – ещё ничего, даром что банальна. Падение когда-то успешного профессионала до затворника, одержимого идеей создать свою книгу, собственный мир, Кузнецов рисует весьма и весьма ярко, не жалея ни красок, ни персонажей, он прогоняет своего главного героя сквозь самую настоящую вереницу жизненных неурядиц – карьерных неудач, смертей, предательств. Но ради чего? Костя Егоров – безусловно – настоящий мужик, не сдавшийся под гнётом обстоятельств и продолживший то дело, что считал важным, что называется «всем чертям назло». Но дело-то обернулось пшиком, пустой забавой. Путеводная звезда оказалось летящим с балкона окурком, вдобавок – угодившим герою в глаз. Вернее… всё было ты так, если бы на стороне героя не играл автор.

Кузнецов открыто поигрывает своему персонажу ещё в прологе – где рисует картину толпы, сметающей с книжных полок роман никому не известного автора. А там ещё пьеса, серия картин, переговоры по экранизации. И переиздания, переиздания, переиздания…

Спору нет – круто. Спору нет – вполне возможно. Не знаю, как, конечно, затворник может создать гениальное произведение, которым будут восхищаться 99,9% прочитавших, но будем считать, что может. В конце концов, приятней верить в гениальных отшельников, нежели в скрупулёзно просчитывающих всё и вся ремесленников и полагающихся не на талантливость произведения, а на мощь промоушна бизнесменов.

Но не стоило вставлять фрагменты из этого произведения века в книгу! По эффекту, это как если бы автор чихнул в опасной близости от карточного домика, который только что возвёл со всем терпением и тщанием. Почему?

Потому что, если говорить честно и беспристрастно, Костя Егоров написал ерунду. Серьезно. Он потерял (или почти потерял) все, что только можно было: работу, друзей, близких, жену и сына – для того, чтоб в итоге создать нечто, по уровню стоящее на одной ступеньке с субботними мелодрама канала «Россия 1». Положил жизнь на алтарь, чтобы сотворить «Доярку из Хацапетовки». И обелять это, рисуя коммерческий успех подобного «чтива», сладкой сказочки для тех, у кого ничего не получилось в жизни… как минимум — лукавство.

Забавно, что сходным образом рассуждает жена Егорова Оксана, перед тем, как покинуть мужа. Не скрою, на этом моменте я, уже порядком заскучавший, подобрался, ожидая услышать – если не из уст автора, то хотя бы от персонажа – в чем же, собственно, уникальность, Костиного творения? Увы, автор отделался общими фразами, а вот прямому ответу на этот вопрос прозвучать не дал. Что и говорить, досадно.

Вдвойне досадно, что этот гимн тюфяку в человеке написан неплохим языком, и вообще – на первый взгляд кажется весьма интересным и поначалу немало увлекает. Значительно пробуксовки возникают лишь в финальной трети, когда всё уже становится ясно (неспроста я боролся с ней большую часть времени из тех 10 дней и неспроста смог добить только в аэропорту, когда занять себя было уж совсем нечем). И таланта рассказчика у Сергея Кузнецова не отнять, и в стиле ему отказать невозможно, и герои у него выпуклые, зримые, более того – узнаваемые. Я бы даже на покрывшийся от возраста подозрительными пятнами сюжет закрыл глаза – вдруг это благородная патина? – но вот это вот оправдание заведомого неудачника… Нет, честно, отказываюсь понимать. Принимать, естественно, тоже.

Короче говоря, конфликт у меня с этой книгой. На идеологическом уровне.

Да и я мелодрамы не люблю.

***

http://fantlab.ru/blogarticle27388

Редкого вида городское фэнтези приготовил нам Сергей Демьянов. Дело в том, что здесь и в самом деле есть Город — как полноправный персонаж книги. Многие из творивших в этом жанре (включая признанных мастеров), так и не смогли придать своим декорациям и видимости объема, а никому до этого неизвестный дебютант Демьянов взял и с лёгкостью воплотил на страницах своего романа сырую и холодную, продуваемую всеми ветрами предновогоднюю Москву. И воплотил без купюр и скидок на возраст — уделяя достаточно внимания и бомжам, и гастарбайтерам, и нечистым на руку подрядчикам, и неверным ментам — иными словами, всему тому, что нам дорого и мило именно в больших городах. Стылый серый муравейник получился у него на удивление неплохо, и книжный аналог «Оскара» за роль второго плана я бы присудил именно ему.

Никакого глянца и мишуры нет и в описаниях остальных героев, хотя в большинстве своем они даны достаточно плоско и блекло, за исключением самого главного — некроманта Кирилла. Все другие больше смахивают на болванчиков, потенциально может и небезынтересных, но служащих только для отыгрыша своей роли. «Мудрый, но пьющий учитель» — медиум Рашид, «друг из милиции» — Олег. Вся команда Лизы по зачистке – чистое приложение к их пушкам и больше уместны в каком-нибудь шутере или – упаси, Ктулху! — аниме. Анна-Люсия – вообще, одновременно и штамп, и рояль в кустах, и мечта прыщавого подростка. Об антагонистах, вернее – антагонисте, не хочется и говорить, настолько он неудачно выписан.

А вот главный герой, напротив, скроен более чем живым и объемным, выпуклым. Но не чрезмерно, а как раз таким, как должно быть, чтобы выделяться на фоне иных персонажей и при этом — не казаться чужеродным. Кроме того, автор щедрой рукой раздал ему слабостей, чем ещё больше подчеркнул человеческую его природу. Просто этот человек умеет поднимать мертвецов, а в остальном – «он такой как мы, только без хвоста». У него сварливая соседка, аллергия на какую-то дрянь, и он очень неравнодушный человек. В том смысле, что не пройдет, опустив глаза мимо подлости. Если подыскивать аналоги – это такой молодой Городецкий (ещё из «Ночного Дозора») или старина Гарри Дрезден. Именно эти ребята в первую очередь приходят на ум, но если читатель немного поразмыслит, он поймёт разницу. Городецкий в молодые годы несмотря на титул Светлого, был ещё той сволочью, а Дрезден… Дрезден – это просто очень точное попадание в образ городского мага, настолько точное, что кажется толику неестественным. Кирилл ближе к реальности. Той, что разворачивается прямо здесь и сейчас, за окном у каждого.

Кстати, о реальности. «Некромант…» — очень «русская» книга. Не только потому, что сюжет его развивается в России, даже не столько. Просто её герой – весьма типичный для нас персонаж, много (хоть и по условной необходимости) пьющий и ещё больше рефлексирующий. К чести автора, эти рефлексии, несмотря на объем, воспринимаются адекватно, ибо хоть герой – скажем прямо – жует соплю, жует он её всякий раз другими словами, а не как у того же Лукьяненко. Другое дело, что повторение – мать учения, но до определенных пределов же, и когда Демьянов, устами своего героя, вновь заводит шарманку о равнодушии и смерти хочется уже это пролистать. А заводит он её частенько.

Книжка, вообще, очень сырая в этом плане. По-хорошему, текст надо было ещё резать и резать. Безусловно, авторский потенциал чувствуется и сквозь «сырость», а в некоторых местах она попросту чертовски кстати – атмосфера, ибо! – но весьма часто сквозь текст приходится натуральным образом продираться и не всегда этого хочется делать.

Впрочем, главная проблема книги — иная. Дело не в уместности такого количества рассуждений о природе вещей (в конце концов, от рек коньяка, что выпивает главный герой, несомненно должно распирать «на философию»), и даже не в картонной начинке второстепенных героев. Самый большой недостаток Демьянова, который не уравновесить никакой атмосферой – он не умеет делать кульминации. От слова «совсем». Никакого напряжения, никакой вибрирующей струны, готовой лопнуть вот прямо сейчас, сию секунду – читатель просто тонет в очередном потоке рефлексии или отвлеченных суждений. А когда, отфыркиваясь, выныривает на поверхность, видит уже развязку конфликта. Если на что-то иное ещё можно закрыть глаза, то на подобное — у меня не получается.

В остальном же, «Некромант. Такая работа» — книга, безусловно, неплохая и с правильным моральным стержнем (что редкость в последнее время). Жаль, автор сделал всё возможное и чуточку больше, чтобы превратить мощный дебют в едва слышный хлопок. Хлопок, спору нет, виртуозный – одной ладонью, но толку от этого? Это, как раз, тот случай, когда одно дерево не в силах заменить лес, каким бы раскидистым оно не было.

***

http://fantlab.ru/blogarticle27053

Стимпанк жил, стимпанк жив, стимпанк будет жить. С равным успехом, впрочем, можно сказать и – long live, Тарас Бульба! Но редкий винтокрыл долетит до середины Днепра и здесь автору тоже это не удалось. Уж больно стандартную историю он нам подсунул, не историю даже – историйку. Да и антураж – красивый, яркий антураж – тоже словно позаимствовали из какого-нибудь конструктора, вроде «Малый типовой набор для steampunk-story». Есть дирижабли, есть вышеупомянутые винтокрылы, английский колорит и рыжеволосая девушка в лётном комбинезоне. Немного мести, щепотка чувств… куча глупости по молодости лет. Два последних пункта в каждом перечне растопили моё ледяное сердце – в глупости по молодости лет я охотно верю, а девушкам в лётных комбинезонах всячески симпатизирую.

А так, конечно, работать ещё над текстом и работать. Пролог с полетом над ночным Поднебесным, например, можно безболезненно удалить, ибо он не то чтобы совсем лишний – атмосферы всё же добавляет — но обойтись без него вполне можно. Лучше сосредоточиться на раскрытии мотиваций персонажей. Команда «Икара» — это ведь необычные разбойники, airship pirates, о которых пели коллеги с «Офелии». Что у Чарлза Берри, что у капитана Фрэнка, я так понимаю, имели определенные счёты к герцогу? Почему, отчего о них нигде не сказано? Хотя бы парой фраз? Не раскрыта тема «летуна во стане вражьих воинов», хотя это может и к лучшему – тесновато всё-таки, велик шанс запороться. И уж совсем непростительно ни словом не обмолвиться о том, каково это – летать. Самому.

Но… это яркость образов, эта легкость слога! Барышня, опять же в лётном костюме… А когда в финале щелкнул взводимый курок, я невольно вспомнил интро «Арканума».

Короче, что я тут размазываю? Понравился мне рассказ. Понравился.

Перехвалили. Ни динамики, ни энергетики, ни стиля я тут не нашёл хотя, видит Аргус, старался как мог. Впрочем, я давно уже понял, что большинство называет стильными те вещи, которые мне просто тяжело читать. Наверное, со всем остальным – то же. Рефреном повторяющееся «Энфильд – мой храм…» быстро набило оскомину, а факты из жизни футболистов «Ливерпуля» и истории самого клуба, сознаюсь, было интересней почитать в Википедии. Возможно, всё потому, что я, даже по молодости лет, когда с большим интересом относился к спорту, предпочитал хоккей и биатлон.

Есть ещё вариант, что я зануда. Но он мне не нравится.

Боги любят теплое? Ха, лживые боги! Мои боги предпочитают горячее! Гм, простите, прорвалось. Берсерки Кхорна негодуют, когда я читаю им такое.

Это — рассказ, который – без дураков! – точно будет в финале. Да и войти в тройку призеров у него неиллюзорные шансы. Но — без моего участия. Ибо у меня он вызывает отторжение на каком-то глубинном, подсознательном уровне (данный отзыв правился раза три точно). Может, потому что эти боги вовсе не кажутся алчущими крови идолами (они ведь в самом деле помогают людям), может – потому что не считаю поступок Чиля аморальным. Может быть, есть и ещё причины. В общем, мне, варвару такому-разэтакому, идея лить кровь за род не представляется какой-то страшной-ужасной, потому что, в самом деле, род – должен жить, пусть и ценой некоторых его представителей. «Слюнявые вычадки» — это ещё меньшее зло.

А так, автор – большой молодец. Сделать такой четкий, выверенный рассказ – мастерство надо недюжинное. Тенденции, опять же, конкурсные очень метко подмечены. Реверанс в сторону столь любимой многими НФ изящен (но его, похоже, мало кто заметил). «Одноногие собачки» прекрасно замаскированы и практически даже оправданы сюжетом. Звукозапись интересная. Ну, о грамотности у писателей такого уровня говорить как-то даже неловко.

Ну и тот факт, что благими намерениями вымощена дорога сами знаете – куда, меня порадовал. К сожалению, он так и остался единственным светлым пятном. Ибо всё остальное… Вот здесь, наверное, и зарыто то отторжение – рассказ кажется мне слишком правильным, слишком выверенным, механическим, лишен эмоций. Мне как-то ближе пусть неуклюжие, но более эмоциональные тексты.

Положительно, в этом конкурсе большая часть представителей небесной канцелярии банально спилась. Тут вот ангелы в пивнушках исполняют, где-то выше по списку нетрезвый сын божий «ихтиандра» на ковер призывал, на фантастическом конвенте водочки откушав. Впору говорить о тенденциях или просто подгнило что-то в царствие небесном?

Впрочем, об этом разговор отдельный. По рассказу же могу сказать следующее – огромным проколом автора является то, что он, а вернее – его главный герой, забыл Гумилёва. Ведь кто Невесёлкин? Правильно, словесник. Учитель, стало быть, русского языка и литературы. Хотите сказать, такой человек не вспомнит «В оный день, когда над миром новым…»? Тем более, в ситуации, когда эти строчки просто сами напрашиваются? Да в жизни не поверю!

Ну и контраст «нарики-бухарики» — ангел – Невесёлкин не получился, на мой взгляд. Не стреляет уже ангел в средней полосе, по самые крылья в бытовухе. Возможно, всё-таки стоило показать угробленный мир? Ну хотя бы на уровне отвалившегося балкона за спиной Невесёлкина?

Road-movie в декорациях постапокалитической Сьерра-Невады. Дизель-пикап несет навстречу судьбе разочарованного в жизни и себе ветерана неизвестно чьих войск Джошуа Раймса и его случайную попутчицу Джудит – на самом деле, специально выращенную убийцу по имени Юдифь, в сумке которой уже есть голова одного Олоферна и ещё достаточно свободного места…

Прониклись? Круто? Как бы ни так! Круто только то, что красно-коммунистическому Олоферну голову снесли серпом (и я всё ждал, что молот тоже по кому-нибудь пройдется), а в остальном – диалог из серии «обсуждали заполночь на кухне» на религиозные темы.

Самое захватывающее в этом рассказе – понять обстановку сил на территории экс-США, самое интересное – бэкграунд.

Попытка сотворить мифологическое фэнтези в жутко-тесных рамках конкурсных 20 000 знаков. Как попытка – зачетно, как фэнтези – сами понимаете… И вроде бы задатки-то есть. Во всяком случае, герой выходит вполне харизматичным, его ритуалы – причудливыми и кровавыми (экзотика же), мораль мне импонирует – при условии, конечно, что я правильно понял финал. Всё губит исполнение.

Во-первых, стоит много, очень много работать над языком. Потому что такие истории обязаны быть стильно написаны, а тут главный герой – Страж, исполин и просто добродетельный старик покорной старухи! – к первому же путнику обращается «Эй, пацан, погоди!». Мьёльнир его раздроби! Автор, посмотрите, интереса ради этимологию данного слова. Не кошерно? В том то и дело!

Текст сам по себе грешит языковыми шероховатостями, которые где-то наждачкой можно свести, а где и рашпиль потребуется, но это «Эй, пацан!» меня просто убило. Ещё бы как Хавьер Эспозито, «йоу» сказал. Причём автор явно может лучше, смог же нормально концовку прописать, путано немного, правда, но нормально.

Вот, кстати, о путанности, во-вторых. Не надо было разжевывать читателю, что случилось с Эоргоем и уладами. Он читатель не такой уж и дурак, сам прекрасно может догадаться два и два сложить. Зато обидчивый и жутко не любит, когда его считают глупей, чем есть на самом деле. А от «объяснялки» именно такое ощущение. Право слово, загадка была не столь заковыристой…

Куда заковыристей было догадаться… ну, например, к чему здесь улады. Что у нас там, в третьих уже? Ну, пускай, будет в третьих. Значит, в третьих, поговорим о мифологии вообще и уладах – в частности. Эти ребята на самом деле существовали (Северная Ирландия, Ольстер), хоть и жутко давно (то ли во времена Христа, то ли ещё раньше) и оставили после себя не так уж и мало материалов. В том числе, и фольклорных. Где никаких Эоргоев, Хаомадов и прочих ледяных молотов бога Хумора мною обнаружено не было. Может и уладов не стоило запускать?

Вообще, «самопальная» мифология в качестве основы такого маленького рассказ – это… немного не то. Ты просто не успеваешь понять, что да как, а оно уже р-раз – и закончилось! Тут не могу не отдать должное, когда наступает это самое «р-раз» всё как раз – простите за неловкий каламбур – ясно и понятно. Спящая красавица спала 500 лет, а когда проснулась, обнаружила что она – физик Улисс Поющий Медведь. Кхм.. простите, что-то навеяло.

В общем и целом, могу сказать, что рассказ мне скорей понравился, чем нет, но не сколько из-за собственных достоинств, сколько из-за того, что это – фэнтези. Мифологическое, ага. Если хорошенько отшлифовать и углубить – выйдет навроде «Границы льда», а это не абы кто, а Бенедиктов. Но работать над текстом надо. И много.

Фэнтези! У-у-и-и!

И даже не дурацкое, в смысле – не ироническое, как можно подумать, исходя из названия. Нет, я, конечно, отдаю себе отчёт в том, что это выражение – пожалуй, самый известный пример амфиболии, сиречь двусмысленности. Но есть ещё люди, которые помнят советский мультфильм, где эта самая амфиболия фигурировала, и эта ассоциация, volens nolens, сказывается, настраивая на легкомысленный лад. Рассказ же предельно серьезен.

И серьезность эта в определенный момент начинает играть против автора. Слишком много тот цепляет глобальных проблем для одного коротенького рассказа, слишком напирает на них. В результате проблематика начинает «давить» персонажей, ведь автору, их устами, нужно успеть высказаться по каждому поводу – а высказываться-то особо и негде. Где уж тут высказаться, когда на половинке авторского листа прошлись по гражданской войне, отца и детям, не забыли про вечное противостояние веры и фанатизма, тиранов и тираноборцев, etc. Вот и вышло, что рассказ стал похожим на келью аввы Фернара – вроде три на пять шагов, а как-то и два стула влезли, и стол, и топчан, даром, что ветхий. Ещё и чуланчик поместился. И чтобы хоть как-то выкрутится в той тесноте, в которую сам себя загнал, автору приходится лепить хорошо знакомые нам баналы про жестоких тиранов и свободу, за которую непременно нужно драться.

Но нужна ли эта самая свобода и так ли плохо живется при короле-тиране простому народу? Здесь, видимо, следует ответ «Да» по умолчанию – только моё умолчание не совпадает с авторским. А в остальном – хороший рассказ, не без огрехов, когда подводит желание высказаться покрасивей и позатейливей, но концовка это искупает. Я, грешным делом, решил, что братик одумался. А оно, вон как вышло! Пафосно, киношно.

Как раз как мне нравится.

Зубодробильнейшая НФ, заставившая меня вспомнить «И сверкнула молния…» Амнуэля. Там ощущение непонимания, конечно, было более полным и всеобъемлющим, здесь оно дольше держалось.

И дело не в том, что я такой профан в точных науках, вернее – не столько в этом. Просто это – концентрат. Здесь всё так спрессовано, слито, что непонятно, где история, где бэкграунд, где автор хвастается своей эрудицией, а где – на самом деле подбрасывает нам важные детали жизни Лиходелова. От этого очень трудно отделаться и увидеть за сумбурными, но яркими мазками цельную картину.

Мне, как гуманитарию, хочется «воды». Н2О. Чтобы действие не летело вперёд подобно гауссовикам, чтобы можно было не спеша отгадывать загадки, вспоминая где была Фиальта и чем там кончилось дело с подпоручиками.Чтобы можно было разглядеть моршанских андроидов и почувствовать всю трагедию Лиходеловых, где он, спасая её, становится преступником, а она, вместо спасения, обречена умирать снова и снова – с каждым разом всё больнее и мучительнее. Острейшая тема – что чувствует человек, воскрешая любимую… навстречу очередной смерти! К сожалению, автор увлекся создание своей собственной, оригинальной реальности и начисто упустил своих собственных оригинальных героев. А для меня герои – важнее.

Я же гуманитарий.

Очень напомнило «Собирателя костей» Дашкова, но такую light-версию – без фирменных дашковских «ужасов, крови и мертвечины». Здесь всё как-то просто и буднично. С одной стороны – чего ждать от Чистилища и в нём прибывающих? С другой – хочется каких-то эмоций. Я уже говорил, как этого (и не только этого) добра не достает на конкурсе? Ну вот, здесь точно такая же ситуация. Недодал автор, недодал и недожал. Поэтому получилось, что буквально пару минут назад Корн расчленял трупы – ещё ни разу, кстати, их так уныло не расчленяли – а сейчас, глядь, уже с богом беседует. Ещё и дерзит. Причём дерзит не просто так, а за девочку эту, Вики, что-то хочет. Хотя только что, вроде, без особых угрызений совести вогнал ей лезвие в бок.

Ну и этот перевертыш «Бог и дьявол заодно» — в самом деле «не было бы грустно, было бы смешно». Тут, правда бог и дьявол – одно, но сути это особо не меняет. Слил автор финал, как есть слил, ибо открытая концовка здесь никуда. «God = devil» не стреляет, ибо банально, Вики alive- тоже (почему – см. выше). Да и вообще, что это за манчкинские замашки у главного героя – за один пятирунник поболтать с богом и дьяволом, да ещё – похоже – обоих озадачить. Шалишь, гробокоп!

Но лопата в качестве оружия – это пять! Хотя автору рекомендуется попробовать помахать ей те самые сакраментальные четыре минуты в дуэли, ну пускай с граблями – интересно, сколько он протянет.

Можно даже неапгреженную взять, а обычную.

Наверное, на этот рассказ надо настроиться. Поймать нужное состояние. Войти в резонанс. Проще всего это будет сделать любителям артхаусного кинематографа, ибо там тоже всё такое непонятное, но зато такое созерца-а-ательное. Молчаливые братья плывут по лесу по колено в тумане… натружено шумит, просыпаясь, серый город… усталая «ночная бабочка» возвращается домой после тяжелой рабочей ночи, спотыкаясь на высоких каблуках…

Осталось только включить Генделя или Гайдна и…

Я включил Satyricon. Ибо не Гендель и уж тем более не Гайдн не способны настроить меня на подобные тексты (и арт-хаус я тоже не люблю). Все эти рассуждения про ценность настоящего, того, что «здесь и сейчас», здорово навязли уже в зубах. К тому же — напоминают вконтакте-философию, со всеми её притязаниями на нечто глубокомысленное, но начисто лишенное хоть искорки жизни. Вот и в рассказе я искорки не уловил. Усталая проститутка, ничего не понимающий «мотылёк»… рукоплещущий читатель явно третий лишний в этом ряду. Нет, он наверняка сыщется, но это точно буду не я.

В конце концов, «в мире есть одно Совершенство, один Порядок и одна Красота, а всё остальное – не суть, а подобие».

Sex, drugs и «насяльника!» Иначе и не скажешь!

Вообще, конечно, скажешь. И точнее рассказ характеризует фраза – action, sex и «насяльника», хотя всех этих компонентов здесь по чуть-чуть, кроме, разве что последнего. Но обычно у нас на конкурс подают такие глубоко-философские рассказы, ставящие перед читателем неоднозначные вопросы первичности бытия или сознания, обращающие внимание на негативные тенденции в современном обществе или же, напротив – на глубоко-личностные проблемы отдельных человеческих индивидов (вынужденных бороться с такими непреодолимыми силами обстоятельств, что плющат мимоходом Гамлетов горстями). Естественно, что после такого, любой самый немудреный экшн – да хоть плохонькая перестрелочка! – льётся на душу истинным бальзамом. Вот и этот рассказ был для меня «Звездочкой» в красной банке, что ещё помнят те, кто постарше.

Серьезно – претензий к тексту масса. Начиная от того, на кой чёрт кому-то сдался этот Персиянов? В самом деле, на кой? А куда делся Дик из пролога? И куда дели Брижит в эпилоге? Хотя тут, как раз, есть вариант.

Нет вариантов ответа на вопрос: «Зачем было городить весь этот огород?» Зачем нам показали это реалити-шоу «Охотники за Персияновым»? Знаете что? А мне всё равно! Меня гораздо больше утомляет слушать стенограммы бесед кухонных интеллигентов, вставленные, зачем-то, в фантастический антураж, и ничуть не меньше – про язвы современного общества или выпускные экзамены богов-студентиков. Здесь автору хотя бы удалось показать нормальных героев, которые – реально – разные, хотя и одним миром мазаны (в первую очередь касается тройки наемников), а то, что нам не дают объяснений, может и к лучшему. Монолог кого-нибудь из героев в стиле, мол, ну вы же помните, что этот Персиянов совершил %вставить_действие%, поэтому мы должны его %вставить_другое_действие% тоже ничуть не пошёл бы на пользу рассказу.

Хотя я надеюсь, что ответы на все прозвучавшие выше вопросы, есть. Если не в тексте, то хотя бы в голове у автора – потому что мне хочется их послушать. Можно – после окончания конкурса, можно – на седьмой Лабе, в каком-нибудь «Персиянов наностит ответный удар» или «Атака репов».

Руки-ноги за закон и порядок? Почему бы и нет? Только для начала надо сделать несколько коррективов.

Во-первых, перенести место действия из Москвы, которая там не пришей к Джоб Зи бейсболку, на родину Тома нашего Сойера (да, к тому времени провинциальный когда-то Санкт-Петербург сравниться с Нью-Васюками, во всяком случае, я в это твердо верю). Во-вторых, депортировать из этих прекрасных мест невесть кем туда завезенных гопников отечественного разлива (ну, или потравить дустом, дихлофолсом или квасом «Очаково») и заселить милых и обаятельных, а главное – коренных, реднеков с непременной стрижкой «маллет» и прочих хиллбилли. Не позволим топать ридну Американщину растоптанным «абибасом»! Лучше ух проныры-архейцы.

В самом деле, хоть история универсальна (может быть и в Штатах, и у нас, и в какой-нибудь Кении-Танзании), раз уж автор выбрал типично-американских героев, звездно-полосатую линию стоит гнуть до конца. И даже дальше.

Например, все эти ксено-полицейские они, реально должны быть чёрные! Поголовно! Так удастся избежать надуманных обвинений в ксенофобии от архейской диаспоры ФантЛаба. Кроме того, после конкурса можно будет связаться с Голливудом – я уже работаю с ними по ещё одному рассказу – и сделать неплохую комедию в духе фильмов со стариной Эдди или Мартином Лоуренсом. На Джоб Зи он, конечно, уже не потянет, но не беда – возьмём Криса Такера. На роль Мумбы Лоуренса можно взять, но я бы посоветовал лучше обратить внимание на Дензела Вашингтона, а Мартину предложить кресло второго сценариста. Денег попросим у Уилла Смита, саундтрек – у Эминема, Jay-Z с Linkin Park тоже запилят пару треков. В общем, нормально должно получиться.

Рассказ? А я что, не сказал? По плохим рассказам мы кино не снимаем! Yo!

Этот рассказ похож на алкогольную беседу, вроде той, с которой он начинается – пока ведешь её, она кажется даже интересной, а наутро вспоминаешь, что говорил и думаешь: «Ну и хрень!»

Вот такие примерно ощущения у меня и от этого рассказа. В первом туре я едва не взял его в топ, а сейчас думаю – хорошо, что не погорячился. Он очень инфантильный, этот рассказ. Ну, то есть, в первую-то очередь инфантильны герои. Прямо из серии «Назло бабушке отморожу уши». Иисус назло папочке сматывается на Землю, устраивать клоунады, а Андрюха просится в горячую точку. Как в седобородом анекдоте: «Один серый, другой – белый, оба – идиоты».

Причём они идиоты не потому что я такой вот ханжа и домашний тиран, просто автор не потрудился дать своим героям нормальной мотивации. Неужели так было трудно показать, почему оба персонажа тяготятся опекой отцов? Хватило бы и пары-тройки фраз. Так же, конфликт, который мог бы придать истории зримости слит вчистую. А читать очередную вариацию, кто такой Иисус Христос на самом деле – мне не интересно, тем более, что полёт авторской фантазии здесь сравним с полётом ласточки перед дождём. Вот если бы он пошёл на распятие только чтобы отделаться от надоедливого папаши, а тот возьми и воскреси строптивого отпрыска — это было бы хоть немного, но забавно. А тут вышло блекло и невнятно.

И, в самом деле, может стоило лучше сделать социальную агитку в духе «Позвоните родителям»?

One, two, three — Blackabilly me! Именно этой строчкой из песни мне хочется начать полуфинальный отстрел рассказов 6-ой Лабораторной.

Хотя, если брать во внимание, с какого рассказа я этот самый отстрел начинаю, то цитата явно должна быть другой. Ну, например, «Месть решает всё». Dishonored, если кто не узнал. А не узнали, судя по отзывам в групповом турнире, многие.

На самом деле, нашумевшая игрушка выпирает изо всех щелей – начиная от наличия маски на лице героини и заканчивая Неназываемым богом, который, мнится мне, очень похож на Чужого (Исли – на Эмили, безымянная главная героиня, как легко догадаться – на Корво, только тот живчиком скакал, а тут не повезло девушке). Впрочем, раз уж все это пропустили, сделаю вывод – это не заимствования такие поверхностные, просто я – проницателен как Шерлок (и все ждал, что сыграет имя этой девочки!) В самом деле, автор умеет дать атмосферу, выписать экшн именно экшном, а не нагромождением плохо стыкующихся между собой действий, вплести в этот экшн детали бэкграунда, так чтобы они не казались попыткой «разжевать» историю… Много чего, в общем, автор умеет. Поэтому не помешало бы подучиться (или, вернее – сосредоточиться) на языке. Пафосные тексты к этому дело особо требовательны, одним неверным словом можно сбить всё, что воссоздавалось с таким трудом до этого. Пафосная тёмная фэнтези – не исключение, никаких «бошек» и рослых кузнецов она не приемлет. Равно как и формальдегида в сочетании с окнами, затянутыми бычьим пузырем. Опять же, откуда главная героиня знает как пахнет этот самый формальдегид – сомнительно, что в бытность её рабыней или на хлебах у лорда Тэйрна, она могла узнать запах...

В общем, всё это надо править и приводить к единому знаменателю. И тогда неплохая история будет, к тому же, воплощена в хорошем тексте. Но мне, даже в нынешнем виде и учитывая весь немалый список заимствований, рассказ нравится, и я, не буду скрывать, оценю его высоко. Достаточно высоко. Ибо хороших историй мне на этом конкурсе всегда чертовски не хватает, а «ужасов, крови и мертвечины» — и подавно. И не беда, что помянутые «ужасы...» поданы довольно плоско — не течёт по лицу струйка крови из рассеченного лба, не скрипит на костях тех, кто дерзнул выступить против Безымянной, лезвие её клинка — главное, они есть.

Blood for the blood god!

Когда я ещё только собирался начать знакомство с творчеством Артура Баневича, я, естественно примеривался сделать это с цикла о Дебрене — как большой любитель фэнтези вообще и «Ведьмака» — в частности. Увы, планам моим не суждено было сбыться. Вернее — они сбылись наполовину — книг о похождениях думайского чароходца достать не удалось. Но в руки мне попала «Гора трех скелетов» — она меньше всего походила на фэнтези, но выбора-то не было. И, забегая вперёд, скажу – хорошо, что не было. Иначе я мог пройти мимо жемчужины.

Да, жемчужины, причем редкого оттенка. Красного, кроваво-красного. Ибо война пишет кровью, а Баневич пишет о войне. И пусть официально давным-давно заключен мир, на этой истерзанной земле не стихают выстрелы и взрывы…

Начинает, впрочем, Баневич легко и задорно. Никакой Боснии ещё нет и в помине, мы вместе с нашим героем – паном Марчином Малкошем – караулим стройку, напиваемся дешевым пойлом, разнообразными услугами зарабатываем на коммунальные платежи, которые опять подняли, и мечтаем. Мечтаем, чтобы в духе детективов Чандлера, за ручку входной двери нашего офиса взялась молодая красивая таинственная незнакомка. А вот о деле, которое она может предложить, мы не мечтаем – отставники Войска Польского всё-таки слеплены из иного теста, чем Филип Марлоу, хотя пускать в ход силу тоже не стесняются. Но о чем бы пану Маклошу не мечталось в обнимку с бутылкой водки, незнакомка к нему всё же заявляется. Красивая. Таинственная. Брюнетка. В ночной рубашке. По имени Йованка Бигосяк. После чего происходящее начинает напоминать не сиквел «Горячих голов», а полновесный «Ва-Банк». Потому что вслед за красавицей в ночной рубашке на пана Малкоша обрушиваются, поочередно – квартирная хозяйка с вопросами морали в отношении двоюродных братьев и сестер, полицейский комиссар с обвинением в убийстве, обгорелый труп без головы, а также муж и деверь пани Бигосяк. И всё это только потому, что наш добросердечный герой решил помочь своей клиентке отыскать отца её дочки. Дело осложняется тем, что у Йованки – амнезия, у её дочери – белокровие и срочно нужна операция, а отец… отец остался где-то в Боснии. И вряд ли горит желанием увидеть дочь.

Да и для Марчина Малкоша Босния – не пустой звук. Когда-то он находился здесь в составе «полбата» — польского батальона миротворческих сил, но при разминировании горы Печинац потерял троих подчиненных и был вынужден выйти в отставку.

Поразительно, но когда речь идет о трагедии людей, да что там – народов, Баневич не теряет тех лукавых, «ва-банковских» ноток (чего стоят хотя бы искрометные пикировки Йованки и Марчина!) Его персонажи обожжены огнём минувшей войны не только физически, духовно – тоже, но вовсе не спешат демонстрировать раны на своей душе всем и каждому. О них, об этих ранах, читаешь между строк, догадываешься по каким-то мелким, на первый взгляд ничего не значащим деталям, обрывкам разговоров. Да нашим героями не до рефлексии. Если уж в мирной Польше события развиваются лихо, то стоит Йованке и Марчину прибыть в Боснию, как всё вовсе летит кувырком. Новые детали прошлого Йованки не стремятся сложиться в четкую картину, наоборот – с каждым шагом дело запутывается всё больше, а новые сложности возникают с той стороны, откуда, вроде бы, должна прийти помощь. Поляки-миротворцы вовсе не жаждут помогать соотечественнику, боснийцы просто хотят его убить и не церемонятся в достижении этой цели. А есть ещё тайны горы Печинац и эти тайны окутывают не только прошлое Йованки Бигосяк.

Не будет преувеличение сказать, что Гора трех скелетов – это, кстати, скелеты сумасшедшего сербского священника и его помощников, втроем штурмовавших занятую мусульманами гору – один из центральных образов книги. Здесь погибли солдаты Маклоша, здесь нашли потерявшую память Йованку, здесь снайпер по прозвищу Резник подстрелил младшего брата боснийского полицейского Мило Недича, здесь два года держал оборону от сербов Султан – в прошлом доктор биологических наук и мусульманский полевой командир, а теперь видный политический деятель. Надо ли говорить, что на горы нашим героям лезть придется и будет это ничуть не легче, чем герою Оуэна Уилсона сбежать от снайпера Саши (Behind Enemy Line, 2001 — если кто не опознал). Пся крев, то ли я сегодня богат на кинематографические ассоциации, то ли сам текст романа располагает к переносу на экран. Пожалуй, что второе, по крайней мере, я с удовольствием бы посмотрел такое кино при условии адекватного подбора актеров – как-то запали мне в душу и отчаянный сапер Марчин Малкош и его не менее отчаянная спутница Йованка. Люблю брюнеток. Почти так же, как хорошие триллеры.

У Артура Баневича получился хороший триллер. Держащий в напряжении до самой последней сцены, а ею – напоследок – ставящий всё с ног на голову. Или – с головы на ноги? Несмотря на то, что осколки головоломки автор выдавал нам регулярно, в единое целое они складываются только в самом конце, а до этого и самому внимательному читателю не догадаться о сути. Разве что личность Резника перестает быть тайной во время изучения героями пещер Печинаца, но вот ответы на все остальные вопросы Баневич бережет до финала.

Финальный диалог в больничной палате я перечитывал раз пятнадцать, не меньше. А потом закрыл книгу – чтобы снова открыть через пару минут и погрузиться в чтение с самого начала. Я уже знал, что будет с Марчином Малкошем, кем был Резник, кто отец дочери Йованки и как она сама потеряла память. Теперь можно было не спешить и насладиться интригой сполна.

Это ли не высшая похвала автору?

***

http://fantlab.ru/blogarticle23704

Дух старой школы живет в этой повести. Дух тех времен, когда герои были не только сильные и смелые, но и хитроумные...

Я бы сравнил «Границу льда» с «Властителями Квармалла» блистательного Фрица Лейбера. Быть может, Лэну Бар-Аммону чуть не хватает харизмы, чтобы встать вровень с Фафхрдом и Серым Мышеловом, но вот по части создания атмосферы тьмы, холода и крадущегося где-то неподалеку зла его создатель, Кирилл Бенедиктов, Лейберу не уступает.

Хотя вот, знаете, в сцене распития настойки с Озимандией, я вспомнил не «Мечи...», а армянские мультфильмы.

Если читать отзывы, можно подумать, что Яцек Пекара — краса польского фэнтези, надежда его и опора.

Плюхнем в эту бочку мёда, патоки и совершенно неуместного елея свою ложку дегтя. Ибо по моему скромному мнению, «Слуга Божий» — редкостный образчик уныния и безблагодатности, который не в силах сделать привлекательным даже тот факт, что в мире, где происходит действие книги, Иисус сошёл с креста и огнём и мечом покарал своих обидчиков сначала в Иудее, а потом – и в Риме, войдя в историю не как Спаситель, но как Мясник из Назарета. Мощнейший ход, как по мне, мощнейший ход и мощнейший образ, вот только автор так бездарно распорядился им, что хочется схватиться за голову. Ибо ничего – ничего! – в мире не изменилось. Только представили к каждому инквизитору по ангелу с карающим мечом в руке, да этим и ограничились. В остальном – «как убивали, так и будут убивать, как запрещали, так и будут запрещать, как сажали и сжигали – так и будут сажать». То ли христианство настолько упадочно и порочно, что не имеет значения, был ли там добрый боженька или резник, заливший улицы Иерусалима кровью, то ли Яцеку Пекаре просто лень выдумывать какие-то новые мотивации для своих персонажей. И я склоняюсь ко второму варианту. Ибо Яцеку Пекаре вообще лень, на мой взгляд, что-то придумывать, он ленив и нелюбопытен, полагаясь, что религиозный эпатаж и намёки на гуро вытащат из любой трясины.

Не знаю, кого как, а меня он, наоборот, в трясину вверг. Уже ко второму рассказу меня подташнивало от драгоценных камней, которые непременно сравниваются с глазками (у меня же в голове крутились более картофельные ассоциации) и этого мерзко-слащавого обращения «милые мои». Но я крепился. В конце концов, я не имел чести принадлежать к славному кругу инквизиторов чтобы блевать на кого-то, а блевать по-простецки, на пол казалось мне уже не так весело и задорно. Добавьте сюда всевозможное смакование жестокостей «темного средневековья», сходу выплескиваемое автором на читателей и уже помянутый религиозный эпатаж и станет ясно – ничего хорошего нас не ждёт, ибо таким количеством «жареных» тем пользуются или провокаторы, или неумехи, ничем иным не способные привлечь к своему опусу читательское внимание. И я, сказать честно, на момент прочтения «Слуги Божьего», ещё не определился, к какой из этих когорт принадлежит Яцек Пекара.

Все истории о его Мордимере Маддердине – «лицензированном инквизиторе Его Преосвященства епископа Хез-Хезрона» – построены одинаково плоско, основной тягловой силой, влачащей сюжет вперёд, служат мордобой и пытки, а развязка достигается тем, что в самый ответственный момент, когда героя берут за жабры, из ближайших кустов (камышей, леса, темного замкового алькова) на рояле выкатывается автор и забрасывает всех тузами и ангелами из рукава.

Поначалу это воспринимается как какой-то хитрый авторский ход, но затем приходит понимание, которое в дальнейшем только крепнет – кроме этого примитива с ломаньем носов и выпусканием кишок, автору просто нечего нам предложить. В книги нет ни намека на что-то более интересное, чем бытописательство жизни одного провинциального инквизитора. Причем именно – «бытописательство». Как детектив истории о Мордимере Маддердине беспомощны и слабы, об «альтернативности» здешней истории уже сказано выше – её просто нет. Интриги и козни сильных мира сего? Есть капельку, но выполнено всё так уныло и прямолинейно, что сводит челюсти. Сложные дилеммы морально-этического плана, неразрешимые «вечные» вопросы, конфликт между желанием и долгом? Забудьте, ничего подобного в «Слуге Божьем» вы не найдете, хоть факелом вооружайтесь для их поиска, хоть костер аутодафе разведите.

Куча описаний казней, пыток и насилия, призванная показать «обычную» жестокость средневековья. Мотивации персонажей, положительных и отрицательных, главных и второстепенных — на уровне «а я так хочу!» Таланты спутников, призванные облегчить жизнь главному герою как раз в тот момент, когда необходимо — в лучших традициях худших отечественных фэнтези. Бесконечный, бесконечный Армада-style, где крутой и несгибаемый главный герой побеждает врагов одним движением левой брови, а правой — укладывает очередную красотку с пятым размером в койку. Всё это легко, ненапряжно, с шутками и прибаутками, словно шагая по дороге из желтого кирпича. Над головой у него светит рукотворное солнце, что держит в ладонях Ангел-Хранитель, птички поют: «Посмотри, посмотри, как он крут, милые мои», а олененок Бэмби несёт полы окровавленного плаща.

Время от времени из придорожных кустов, распугивая птиц и Бэмби, выкатывается огромный ослепительно-белый рояль на колесиках и с расколотым распятием на крышке. За роялем сидит пан Яцек и исступленно наигрывает какофоническую мелодию.

А ведь могло получиться что-то по-настоящему интересное. Острое. Провокационное. Увы, увлечение дешевыми приемчиками и дремучий примитивизм сгубили всё. Не стоит тратить время на данный опус — лучше слушать хороший блэк и читать хорошие книжки, а не подобную ерунду. Чем я, пожалуй, и займусь. Вон, у Эйзенслава новый концертник вышел.

Признаюсь, в этот раз Яцеку Пекаре удалось обмануть меня — я до последнего был уверен, что он напишет нормальную историю. Увы, не сбылось. Вместо этого автор вновь попотчевал нас до предела растянутой завязкой, толику развил сюжет и тут же скомкал, стремительно перейдя сразу к финалу. Кульминация? Что это такое и зачем оно надо? Зачем держать читателя в напряжении, заставляя его гадать — пройдет ли успешно очередная выходка Маддердина или высшие силы отвернуться от дерзкого инквизитора.

Впрочем, к чему действительно морочить головы людям? Те, кто добрались до этой новеллы уже должны понимать — ничего с этим Маддердином не будет. Куда бы он не залез, в самый ответственный момент всё равно «появляется кавалерия». Вот странно, беднягу Рейневана за такие засады клавишных порядком попинали, хотя ему, по неопытности попадать положено. И выбираться — по закону жанра. От «лицензированного инквизитора Его Преосвященства епископа Хез-хезрона» подобных глупостей не ждешь, не мальчик как-никак, поэтому удивительно наблюдать, как он всё-таки в них попадает. И вдвойне удивительно — как это читают, да ещё столь высоко оценивают.

Наконец-то, наконец-то Мордимеру Маддердину повстречался хоть мало-мальски зубастый противник! Я прямо не поверил своему счастью, ибо эта повесть в самом деле смотрелась посвежей иных, но распроклятый автор вновь всё испортил выкатившись из зарослей камыша на своем рояле. Кто бы сомневался! Так же никто не сомневался, что язычников выставят сборищем придурков разряженных в непременные беленькие простынки. Роб Даркен негодует и обгладывает край щита.

Повеселил момент обращения Маддердина, но инквизитор Ульрик всё-таки круче. Хотя бы потому что не соскочил в самый ответственный момент.

Единственная, пока, из новелл о Мордимере Маддердине, которая не вызвала у меня раздражения. Хотя и страдает тем же недугом что предыдущие — написано всё чертовски плоско и примитивно. Воистину, не устаю поражаться, как можно столь бездарно реализовать интереснейшую тему. Но в этот раз Мордимер почти соответствует моим представлениям о настоящем инквизиторе. Неожиданно, правда?

Только читать от этого интересней не становится.

Взявшись писать отдельный отзыв на каждый из рассказов «Слуги Божьего» уже ко второму из них я столкнулся с немалой проблемой. Дело в том, что сюжет любой повести о Мордимере настолько примитивен, конфликт — совершенно лишен объема, персонажи — глубины, а коллизии — драматичности, что говорить, по сути, не о чем. Все шесть новелл можно свести к одной схеме, больше подходящей для сценариев каких-нибудь криминальных боевиков 90-ых годов, где мордобой и пытки являются основным способом проталкивания сюжета вперёд.

Собственно говоря, здесь всё точно также. Всё просто, банально, максимально кроваво и цинично, при этом плоско как подошва утюга, и грубо как удар бейсбольной битой.

Все, о чем рассказывается в этой повести, можно описать двумя предложениями. Можно, впрочем, и одним — «Люди очень любят деньги и боятся боли». Однако, с таким лаконизмом немного сложно смаковать всю «взрослость» и провокационность своей прозы, поэтому автор растекается... нет, не хочу белочку обижать, поэтому растекается и всё тут.

Мы же не будем брать столь дурную привычку для образца подражания, поэтому — «Люди очень любят деньги и бояться боли, а Яцек Пекара очень любит писать про ББПЕ и играть на роялях».

Совершенно обычная и совершенно необязательная для основного повествования (на момент прочтения первой книги) история о том, как Мордимер Маддердин встретил своего верного Курноса. Обычно предыстории, написанные значительно позже opus magnum, к которому примыкают, выглядят в значительно степени более печально, но «Черные плащи...» планку держат — и унылы ровно настолько, насколько и основной материал. Единственный толк от этой истории — раскрывается, отчего Курнос такое [удалено самоцензурой]. Отчего [удалено самоцензурой] Мортимер Маддердин нам пока решительно неясно.

Ах да, ещё видет авторский рост — в 2006 году Пекара наконец-то смог придумать для своих злодеев мотивацию. Бледненькую, правда, немощную, да просто хреновую, честно говоря, но плохие парни разлива 2003 не мог похвастаться и такой.

Не рекомендую.

Регги я люблю не больше Нирваны, но андроида по имени Уэйлер оценил (и шерифа тоже, хоть и не сразу). Оценил и то, что пищу для ума автор заворачивает в экшн, хоть и чертовский немудреный. Подобная, впрочем, немудреность свойственна всему рассказу, и даже акцент на то, что слабая доля сильней — совершенно зря, на мой взгляд, подчеркнутый в финале — он тоже простоват, хоть и не лишен изюминки. Углубить бы всё это дело, сделать рельефней — глядишь, не так бросалась бы в глаза, что рассказ безнадежно опоздал. В 60-70-ые это было бы неплохо (разумеется, не у нас), в 80-ые — может быть, прокатило (и в Союзе, в том числе).

А вот когда на дворе 2012 год — робот-андроид и огромная огненная медуза, общающиеся на языке регги-ритмов выглядят жутким ретро. Другие времена — другая музыка. Урежьте нам modern melodic death.

Инди? на моей ФЛР?!

Впрочем, если даже Нирвана здесь от более old school'ных поклонников, это совершенно ничего не меняет. Ни Кобейна, ни Уму Турман (в любых её проявлениях) я не люблю, на гитаре не играю, на скейте или роликах... ну, сами понимаете. Тема подросткового одиночества и хипповских флэтов от меня тоже страшно далека, поэтому похвалить могу лишь одно — удачное сравнение людей со зданиями. Неплохая находка.

В остальном — рассказ для меня совершенно не интересен.

«Чёрт побери, я заплутала!» (с)

Знаю, что цитата неточная, но так она больше подходит. Ибо я тоже заплутал. Да, homo sum, humani nihil a me alienum puto. Вынужден разочаровать уважаемого Almeg'a — в финно-угорской мифологии я разбираюсь чуть более чем никак. Впрочем, даже если бы и разбирался, это особо не помогло. Ибо рассказ, как мнится мне — невеликому знатоку мифов финно-угров, не забывайте об этом! — распадается на две, практически не связанных между собой, части. Первая — мифологическая — возникновение мира и его последующее неизбежное разрушение. Вторая — собственно, история первой жены Пийто, «за исключительную мелочность прозванного Воробьем». Как эти истории взаимодействуют вместе, я, честно говоря, затрудняюсь определить. Да, понятно, что во владениях Воробьях маячит Конец света — то ли «для всех и сразу», то ли для его неудачной первой жены, которой вот-вот предстоит стать кем-то вроде местного Харона. Да, понятно, что лосось тоже не просто так поплавать вышел. Но... где связь? При чем здесь неотвязный мотив поедания (икры)? И почему новую жену Пийто зовут хозяйкой в доме Лоухидов, неужели владения Воробья — вся Похъела?

Слишком много вопросов, слишком мало — ответов. Поэтому на хороший рассказ это похоже так же как на ихтиологический трэш-эпос. Стоит читать с величайшей осторожностью, желательно под Donis, Zalvarinis или песни Вирги, держа под рукой томик Петрухина.

Приятный рассказ. Легкий, непринужденный. Нет той вымученности, свойственным некоторым конкурсным работам. Сюжет напоминает «Королевскую охоту» Юлии Остапенко (Твена-то я, каюсь, не читал), только «интеллигентней». Всё-таки не какие-то отморозки, а ученые, хоть и прикидывающиеся гробокопателями. Авторская «маскировка» вполне оправдана — названия вроде «Дневник ученого», «Дневник эмпата» или даже «Дневники антропологической экспедиции порфиронсных эмпатов» унылы и навевают совершенно дурацкие ассоциации.

Хотя вот лично мне жаль, что гробокопателей — настоящих, истинных — в рассказе не обнаружилось. Научные экспедиции для меня скучноваты, а вот трудовые отчеты расхитителей могил — самое то. В конце концов, никто не мешает главному герою писать свою монографию, будучи «чёрным археологом» — они тоже не бандиты с большой дороги (ну, не все). А так — не хватает эмоций.

Пока читал, вспоминал «В бой идут одни старики», Moon far Away и «Варшавскую мелодию» — всё-таки, Она чем-то неуловимо похожа на Гелену, только у Гелены руки теплые. Это из того, что чётко и уверенно. На самом краю брезжило ещё два образа — какой-то фильм, советский, про войну, где герой тоже постоянно брился (или я так запомнил) и... армянская, кажется, сказочка про — ну да — херувимов, чья суть «головка да крылышки», а задницы нет. А зачем им задница?

Точно так же — зачем этому рассказу фантастика? Как по мне, четкий, внятный и поддающийся классификации (о, какими чужими кажутся такие слова сейчас!) фантастический элемент только испортил бы всё. Нет уж, пускай читатель сам домысливает, были ли херувимы, были ли бог за облаками — или не было ничего, только ледяная вода и бритва? Для меня... нет, не скажу.

Да и так ли это важно? Важнее, что автор прошагал весь свой путь по тонкому канату — когда каждая фраза, каждое слово на максимуме напряжения, на максимуме эмоций. Для кого-то — упал и не единожды. Для меня — нет.

Херувимы за правым плечом?