Однажды у некоего радио (не будем уточнять какого, чтоб никого не обидеть, все сейчас на грани) спросили: «Война будет?». Радио отвечает: «Войны не будет. Но будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется». Это краткое содержание романа Бэнкса «Выбор оружия».

А если серьезно, то это действительно антивоенная, трагичная и пронзительная книга. «Война – это высокий утес, его всегда можно просто обойти», – говорит Закалве. Для меня это не столько про Культуру, сколько про нас, нынешних. Нас, человечество, словно постоянно манит этот высокий утес, как будто в «царя горы» не наигрались в детстве, как будто с утеса этого можно развидеть что-то… Что? Голые скалы, мертвые камни и кости…

Возвращаясь к роману Бэнкса, то он действительно именно об этом. Если какая-то цивилизация лезет на этот высокий утес, на помощь тихонько приходит Культура, и незаметно манипулируя то тут, то там, помогает с этого утеса слезть, или обойти. Просто не всегда это происходит легко, иногда достаточно грязно и кроваво, часто планы Культуры нарушаются, исполнители попадают в разные ситуации и обстоятельства (нередко – особые). Один из таких исполнителей, этакий человек-оружие – главный герой романа Чераденин Закалве, показан в книге будто отражение Хозры Гобучула из «Вспомни о Флебе». Человек, работающий на Культуру, выполняющий для них ту самую грязную работу, и в то же время сражающийся внутри себя со своими призраками из прошлого, которое туманно и печально. Параллельно с основным сюжетом, автор разматывает клубок жизни Закалве, его историю, слой за слоем, двигаясь обратно во времени, пока в финале прошлое и настоящее Закалве не встретятся с пронзительной беспощадностью. А еще книга о невозможности достичь компромисса, и о том что в спорах ничего не рождается, и каждый остается при своем мнении, ибо для веры доказательства не нужны (подобная идея неоднократно встречаются у Бэнкса, например в рассказе «Единица хранения»).

Несмотря на то, что по времени написания (1990 год) это далеко не последняя книга цикла, на мой взгляд, это самая зрелая и, возможно, лучшая книга из культурианского эпоса. Неожиданно в романе вторым по значимости персонажем оказывается Дезиет Сма, с которой мы познакомились в повести «Последнее слово техники». Впрочем, «Выбор оружия» почти камерный роман, как «Игрок», и все персонажи словно просто оттеняют, подчеркивают и дают объем для центрального персонажа Закалве. Так и Сма практически неотличима, будто клон, от персонажа Джан Серий Анаплиан, которая действовала в «Материи» (хотя, если быть точным, скорее образ Сма был «клонирован» автором для персонажа Анаплиан, если исходить из хронологии написания).

Прочитав этот роман из цикла о Культуре, в очередной раз задумываешься: а кто все-таки играет основную роль в этой цивилизации – люди или Разумы и автономники? И, если автономники так превосходят людей, то почему они находятся у людей в услужении, а не наоборот? К сожалению, я не нашел у Бэнкса ответов на эти вопросы. И, к сожалению, рядом с Бэнксом не нашлось ни одного автономника, который помог бы ему и выжег бы заразу, как помогли Закалве, так что ответов мы, увы, никогда не узнаем.

… Однажды у некоего радио, не будем уточнять какого, спросили: «Война будет?». Но радио молчит, мертвый эфир, так что думайте сами, как обойти утёс …

Наверное, это была моя самая любимая книга в детстве. Перечитывал её раз десять, не меньше…

…Самолет с геологами и старшеклассниками, участниками геологического кружка, терпит бедствие в тайге. Все живы, и почти здоровы, кроме травмированного летчика. Естественно, рация разбита в хлам. До ближайшего жилья – сотни километров дремучей тайги. А рядом – загадочные места, о которых ходит дурная слава…

И что тут начинается? Правильно – приключения! И геология! Количество информации про разные минералы, руды, горные породы такое, что данный роман можно рассматривать как пособие по геологии для продвинутых чайников. Причем, вся эта информация подается легко, доступно, мимоходом, иногда с юмором. Прочитав эту книгу, я, наверное, года три думал поступать на геолога после школы…

Что еще подросток найдет в этой книге: мужество, трусость, предательство, жертвенность, любовь наконец… (Кстати, до последнего класса школы не мог понять – почему этой книги нет хотя бы в списках рекомендованного к чтению, на фоне всякой откровенной макулатуры…)

Геологам я не стал, выбрал другую стезю. Но «Тайна реки злых духов» до сих пор среди моих самых любимых книг!

О, это потрясающая вещь, клянусь Мерлиновой бородой! Я даже не умел читать, когда с ней познакомился, и мне читала мама из журнала «Вокруг света» в далеком 1981 году. Для меня тогда это было что-то необыкновенное, не похожее на то, что мне читали до сих пор, и я слушал эту удивительную сказку, раскрыв рот!

О, эти рыцарские приключения! Гавейн, Ланселот, Персиваль, Галахэд… О, Круглый стол, за которым у каждого было Своё место, именное, так сказать! А этот высокопарный слог, эти понятия о чести! До сих пор слышу стук копыт, и звон мечей, и вижу прелестных, иногда коварных дам, ждущих прекрасных рыцарей в своих заколдованных чертогах в дремучих лесных чащах. Волшебники толпами приводили к Артуру за руку удивительных воинов, внезапные порывы ветра постоянно сотрясали замки, и чудеса случались на каждой странице по десять раз кряду! Удивительно, но некоторые повороты сюжета помню до сих пор: и Гибельное сидение, на которое почему-то никто не решался сесть, и козни подлеца Мордреда (так кажется звали того мерзавца), приведшие к печальному расколу и финалу… Но главное: атмосфера этой не просто сказки, но настоящей древней легенды, запомнилась мне на всю жизнь!

Роман «Игрок» производит впечатление. Впечатление неуловимого узнавания. Впечатление удивления от Бэнкса. Пытаясь читать сериал о Культуре в рекомендуемой квази-хронологической последовательности, после лихого боевика «Вспомни о Флебе», после дурацких ужимок «Эксцессии», и занудства «Последнего слова техники», встретить такую книгу было настоящим потрясением.

Я никогда не считал себя игроком (а тем более Игроком), увлечение компьютерными играми мне чуждо, даже карты навевают на меня тоску: могу справиться с «дураком», но родной деберц кажется скучным и сложным. Нет, конечно, не могу назвать себя девственником в плане игр. Ну там, лото в детстве с бабушкой, затем пластиковый «Морской бой» (ах, как тарахтели эти шарики!), шахматы в пионерлагере (второе место по лагерю!), затем «Менеджер» в конце восьмидесятых (кто-то ещё это помнит?)…

Глядя на современные интернет-магазины, специализирующиеся на настольных играх, думаешь: а почему никто ещё не выпустил настольную игру по мотивам Азада, что там с авторскими правами?

И еще вопрос, который почему то волнует меня: а насколько игрок был сам автор, Иэн Бэнкс? Очевидно, это вопрос из серии: а переживал ли автор эротического романа … ну, то что он описывает, все эти… опыты, скажем так?

В этой книге Вам не встретятся ни космические битвы, ни астрофизические загадки. Величайший игрок Гурдже отправляется в путешествие, сначала среди звезд, а потом на игровом поле, чтобы сыграть в Игру, будучи участником другой Игры. Роман раскрывает, точнее, препарирует психологию игроков, их взаимодействие с миром, друг с другом, и с Игрой. В отличии от секса, настоящая Игра для истинных Игроков – это больше, чем просто жизнь, а поражение – это не маленькая смерть. А Выгорание. Опустошение…

Еще одна стержневая идея – исследование природы власти, и хотя некоторые моменты выглядят довольно спорно, иногда балансируя на грани пропаганды, построенная автором Империя выглядит и живой, и узнаваемой (хоть на Запад взгляни, хоть на Восток). А сама Культура, даже будучи противоположностью Империи, в своем параноидальном увлечении прогрессорством, зачастую выглядит как её отражение.

Казалось бы, в книге затрагиваются давно известные истины, что наша жизнь – игра, что язык – отражение цивилизации, и что быть свободным от общества невозможно. Но, тот как все это описано, точнее, обыграно автором, доставило мне настоящее удовольствие.

Как и другие книги Бэнкса, этот роман мною воспринимается мрачным и печальным, сдержанным, как сам Гурдже, хоть и не чуждым юмору без излишней нарочитости. Роман идеально выверен автором, до последнего слова, как идеально выстроенная Игра. И даже финал, сначала воспринимающийся немного неуместным из-за авантюрно-шпионских ноток, изящно закрывается на последних страницах.

Несмотря на очевидную несхожесть сюжета, две книги ассоциируются у меня с этим романом – «Пиковая дама» Пушкина и «Полковнику никто не пишет» Маркеса. Но не одноимённый роман Достоевского, никак не он. Ибо Гурдже лишен азарта в смысле жажды наживы, и азарт его есть жажда жизни и познания, и когда он узнает, что на самом деле … впрочем, не буду пересказывать!

По прочтении романа «Игрок», возвращаюсь к вопросу, а был ли Бэнкс игроком, я прихожу к выводу, что скорее нет, чем да. И совсем не хочу знать это точно…

… Больше тридцати лет назад, в пионерлагере, финальный матч в шахматы, вокруг собрались человек тридцать, сорок… я их и слышу, и не слышу одновременно… они – как ширма, как флёр. Фигуры скользят в потных пальцах, надежда сменяется отчаянием, все холодеет внутри в жаркий полдень, я проигрываю, второе место, встаю, иду куда-то… А все-таки, как хорошо, что это был не Азад, а я играл не с Никозаром!

Судя по многочисленным отзывам, я ожидал невысокого уровня от романа «Дракон поверженный», и познакомился с ним после всех других произведений этого автора. Какое же было мое удивление, что это оказалась настоящая жемчужина в творчестве Гамильтона!

По сути, это книгу можно рассматривать как апофеоз гамильтоновской критики эры корпоративного капитализма. В отличии от других книг писателя, здесь центральное место занимают дискуссии персонажей о путях развития человечества, которыми перемежаются сцены военных компаний, ведущихся корпорациями для получения прибыли со своих бывших колоний. Удивительно мощный гуманистический посыл этой книги не оставит равнодушным вдумчивого читателя, а своими футурологическими концепциями книга напомнит творчество Артура Кларка. Хочется обратить внимание, что пожалуй это одна из наиболее пронзительных книг в фантастике, воспевающая романтику первооткрытий. Причем, это касается открытий не только в науке и технике, в землях и странах, но и в любви. Поэтому те сцены первой подростковой любви, которые смутили некоторых ханжей, на самом деле трогательно-сентиментальны. И да, это книга для взрослых, так что извините ;).

Это – концепция, что же касается формы, то тут Гамильтон, конечно, не подкачал. Остросюжетная история космического авантюриста и перипетии противостояния на Таллспринге не отпускают до последней страницы. Как десантный костюм, с Лоренса Ньютона слезает шелуха цинизма и жажды наживы, обнажая что – душу? Нет, душу я оставил дома, – говорит он своей невольной напарнице (и скоро становится понятно, что он имел в виду!).

Отдельное спасибо – за шикарный конец, пожалуй, лучший среди всех книг Гамильтона. Мало того, что неожиданный, так и изящно закольцованный с внутренней историей Империи Кольца (да, и тут есть излюбленный прием Гамильтона «Книга-в-книге»). Дочитав до конца, внимательный читатель восхитится и подытожит, что лозунг этого романа «С любимыми не расставайтесь!»

К сожалению, максимальная оценка ограничена десяткой, но этой книге меньше одиннадцати поставить просто невозможно!

Это просто великолепно!

С первых страниц бросается в глаза — путешествия между звезд происходят... на поездах! Что же это такое? Стимпанк?!

О нет, это — «Содружество«! Такое грандиозное масштабное полотно трудно с чем сравнить! Разве что с «Пришествием ночи» того же автора.

Подобно «Пришествию», дилогия из «Звезды Пандоры» и «Иуды освобожденного» фактически представляет собой один роман, разбитый на части (наверное, для удобства издания). Так же, как в «Пришествии», здесь сотни действующих лиц, ну просто «Война и мир» будущего! Но все же отличия от «Пришествия ночи» налицо.

Детальные описания миров, технологий, событий, характеры персонажей — все вызывает восторг! Пожалуй, одна из немногих фантастических книг, в которые хочется попасть! Просто хочется жить в таком мире, в таком будущем. Добраться бы туда, хоть ползком, хоть на паровозе, хоть по дремучим тропам через ледяную пустыню!... Именно эти описания утопического рая, вплетенные в основу сюжета, создают одно из основных достоинств книги.

Параллельный сюжет, рассказывающий о приключениях Оззи на тропах сильфенов — словно роман в романе, приятно оттеняет перипетии начавшийся войны с Утесом Утреннего Света.

Как и другие книги Гамильтона, сюжет настолько насыщен событиями, деталями и нюансами, что читать нужно внимательно-внимательно, чуть отвлечетесь — и потеряете нить сюжета!

Из недостатков книги могу отметить разве что два: местами ярко прет «голливудщина» (что, впрочем, характерная слабость Гамильтона), и автор активно использует современные торговые марки для названий транспорта будущего (вызывают недоумение, что через триста лет они сохранятся).

Но общий итог – десять из десяти!

Вчера, двадцать третьего февраля, Юлиусу Фучику исполнился 121 год. Книга «Репортаж с петлей на шее» издавалась множество раз, переведена на десятки языков, и, казалось бы, – что можно узнать про неё нового? Или из неё? Тем не менее, для меня неожиданным оказался тот факт, что большинство моих ровесников или не слышали об этой книге, или если даже и слышали – то не читали. Возможно, здесь получился обратный эффект от нарочитой советской пропаганды, которая использовала эту книгу, что называется и в хвост, и в гриву. А после 1991 года – о ней вроде бы все забыли, как о чем-то неудобном, или постыдном…

«Какое счастье быть в этот день снова хотя бы на минуту коммунистическим журналистом!...»

Удивительно, что книга, написанная на обрывках, вынесенных из тюрьмы, сохраняет композиционную целостность, хотя фактически представляет собой сборник эссе, воспоминаний, зарисовок. Автор назвал её репортажем – и это тоже правильно, конечно, это публицистика. Но, прежде всего, это исповедь человека, приговоренного к смерти.

«Вы, кажется, думаете, что человек, которого ждет смертный приговор, все время думает об этом и терзается. Это не так. С такой возможностью я считался с самого начала.»

Фучик описывает пытки, которым его подвергают гестаповцы, с поразительной отстраненностью мученика, готового пойти на смерть и верящего в истинность своего дела.

«Сколько примерно ударов может выдержать здоровый человек?»

Но, похоже, что ещё большие страдания, чем физические пытки, ему принесли искушения жизнью, которую предлагали тюремщики в обмен на информацию, и Автор словно бы полемизирует сам с собой о цене и приходит к однозначному выводу: «Какая же это жизнь, если она оплачена жизнью товарищей!»

Готовность умереть, но не предать товарищей – это не выбор смерти, это выбор жизни – но не для себя, а ради других: «Эх, друзья, можете ли вы представить, как бы мы жили, если бы нам довелось снова встретиться после всех этих страданий? Снова встретиться в вольной жизни, озаренной свободой и творчеством! Жизнь, когда свершится все, о чем мы мечтали, к чему стремились, за что сейчас идем умирать!»

Читая исповедь этого фантастического человека, я со стыдом не нахожу у себя подобных сил и подобной готовности. Дай Бог, чтобы никому не приходилось делать такой выбор – но ведь и Юлиус Фучик мечтал только о том, чтобы когда-нибудь, в спокойствии, окруженный книгами, заниматься литературой.

«У меня не было ничего, кроме библиотеки. Ее уничтожили гестаповцы. …Часть жизни у меня уже отняли, когда уничтожили мои книги»

Однажды мне довелось услышать мнение, что выживи Фучик, он бы поддержал Пражскую весну в 68 году. Не уверен, что это так, ибо, если бы остались в живых Фучик и его соратники – то возможно, и Пражской весны не было. В определенном смысле фашисты добились своего – выкосили интеллектуальную элиту компартии Чехии, вот и остались такие бездарности, как Готвальд, Дубчек да Новотный.

Однако, Юлиус Фучик не герой фантастической саги, у него не было ни ядовитых зубов, ни волшебного клинка, ни домашнего эльфа, чтобы вырваться из застенков.

«Конец я не дописал. Его я не знаю. Это уже не пьеса. Это жизнь. А в жизни нет зрителей. Занавес поднимается. Люди, я любил вас! Будьте бдительны!»

Наследники палачей Фучика не простили ему его мученичества – и после бархатной революции 89 года приложили массу усилий, чтобы растоптать, оплевать, оболгать…

Но, ведь…

«Человек не становится меньше оттого, что ему отрубят голову».

Ведь правда?...

Ах, всё-таки, какая это изящная и прелестная вещица! Условно можно отнести к тому самому циклу, если хочется, а можно и не относить – «Инверсии» чудесны сами по себе. Две параллельно развивающиеся истории в средневековом антураже, двух людей, каждый из них хранит жизнь своего правителя, один – будучи воином, а вторая – врачом. И знаете что самое интересное, уважаемый читатель? Вы так и не угадаете до самого конца, как переплетутся их судьбы, да и переплетутся ли они вообще. И в этом – искусность. И главная интрига книги.

Несмотря на то, что этот атмосферный роман небогат на события, от него сложно оторваться, это очень плотный и многоуровневый текст, местами орнаментальный (какая самоирония автора!), иногда — мелодраматичный. В небольшой по объему книге Бэнкс умудрился легко выстроить целый мир, со своей географией, историей, культурой, политикой и даже мифологией (иные горе-авторы не могут создать что-то подобное на протяжении многотомных эпопей). Сюжет выстроен мастерски, в процессе чтения постоянно задаешься вопросами типа: «Было или нет? Показалось или действительно произошло?». И если про Восилл всё становится понятным, то кто же на самом деле ДеВар? И уж точно никаких отсылок к Особым Обстоятельствам нет вообще!

Возможно, это горькая правда, но уж действительно, «нам не дано предугадать...». А также нам не дано постичь ни будущее, ни настоящее, ни даже, к нашей горечи, прошлое. Все, что кажется нам незыблемым, предсказуемым, планируемым, контролируемым, всё это в любой момент может пойти прахом, перевернуться, отразиться против нас. И в этом – мудрость. И основная идея книги.

Если Вам нравятся истории, где автор оставляет читателю простор для собственной фантазии, где все оказываются не теми, кем кажутся (да-да, инверсии), а истина (которая где-то рядом) так и остается скрытой (а иногда даже инвертированной), то роман «Инверсии» придется Вам по вкусу!

Наверное, мне повезло, что я случайно увидел телепередачу, в которой автор сам читает это стихотворение. Дело было то ли в начале, то ли в середине девяностых годов. На экране какой-то невзрачный плюгавенький мужичок, уже немолодой, с каким-то болезненно-отрешенным и слегка брезгливым выражением лица, в руках держит дымящуюся сигарету, начинает читать наизусть. Боже, что это за красота, думаю я, и какое отношение этот персонаж к ней имеет! После нескольких минут звенящей пустоты, когда последние звуки смолкли, становится понятно, что этот нелепый человек – просто создатель этой красоты.

После того, как на следующий день мне удалось купить книгу Бродского, я узнал и много других замечательных стихов. Но «Любовь» так и осталось у меня самым любимым, и самым магическим, наверное. Это словно какая-то дверь в иномирье, словно сверкающий портал в какое-то вне-временное измерение, словно слепящий гиперреализм. Строчки словно пульсируют, как сердце, как кровь в висках, а потом наливаются весом и плотью, и как бы прорастают сквозь тебя. Открывая такие корни жизни, такие глубины сознания, о которых ты даже не подозревал, ни во сне, ни наяву.

Первые года три, когда я читал «Любовь», то просто плакал, и ничего не мог с собой поделать (проклятая сентиментальность!). Такое ощущение, словно вся скорбь мира по несбывшемуся, неосуществленному и неродившемуся слилась в этом стихотворении, и прочитав его от начала до конца, как какую-то молитву, в которой нельзя пропустить ни слова, ты познаешь и разделяешь эту скорбь.

Позже стал читать это стихотворение девушкам, конечно, когда уже мог воспринимать его без слез (ну сами понимаете, мне не хотелось напоминать девушкам анекдот про молодого человека, который в детстве очень много плакал). После слов «…и руки, ощупывая с радостью живот, на практике нашаривали брюки…» девушки обычно начинали хихикать, но после того, как прослушивали до конца, замирали потрясенные. Не плакали правда, ну и слава Богу. Я обычно встречался с романтически настроенными девушками, которые в целом положительно относились к творчеству Бродского, но все же, считаю это стихотворение сугубо мужским, этакий катарсис для мужика. Хотя, по нынешним странным временам не удивлюсь, если услышу обвинение в сексизме в адрес этого стихотворения.

…Когда-то прочитал, что мол всякие маньяки и садисты, как правило, излишне сентиментальны. Туфта это все, говорю я себе, беру томик Бродского, и сажусь с ним так, чтобы домашние не замечали мои покрасневшие глаза.

Кто построил Стоунхендж? А кто воздвиг моаи на острове Пасхи? А мегалиты Нан-Мадола? Да и в конце концов, каким образом были построены Великие пирамиды Египта 4500 лет назад? … И откуда взялись этруски, чей язык до сих пор полностью не расшифрован?… Если все эти загадки волнуют и будоражат Ваше воображение, то первый роман цикла «Космоархеологи» – это Ваша книга. Если Вам когда-то понравились книги Райдера Хаггарда – можете смело браться за этот роман, но учтите, что Джек Макдевит может оказаться интереснее Г.Р. Хаггарда!

Удивительный коктейль из двух популярных тем – космические путешествия и археологические раскопки – получился у Макдевита очень удачным. Сравнить можно разве что с циклом Ч. Шеффилда «Наследие Вселенной» (но это совершенно другая история).

Присцилла Хатчинс столь же похожа на Индиану Джонса, как я на Мерилин Монро, однако решение автора сделать главным персонажем именно женщину-пилота, а не бородатого брутального археолога, оказалось правильным ходом. И не думаю, что это чисто коммерческое решение. Нечасто автор-мужчина выбирает главным героем женщину, но Макдевит блестяще справился с такой задачей.

У романа «Двигатели Бога» приятный привкус мрачной тайны, разгадка которой затеряна в древних веках и парсеках пространства. Вначале описаны события на планете Куракуа, где готовится взрывное терраформирование, а команда археологов лихорадочно пытается собрать артефакты исчезнувшей цивилизации, потому что до начала процесса экологической революции остаются считанные часы, и никто не готов дать им отсрочку. И находки, которые удалось успеть собрать на Куракуа, приведут археологов в другой конец освоенной области Галактики. Погоня за открытием, за Создателями монументов, описана увлекательно, при этом сюжет развивается достаточно сбалансировано, и для любителей «нон-стоп» может показаться немного медлительным. Чувствуется, что книга написана зрелым человеком, ведь на момент написания ему было почти 60 лет, а его писательская карьера только начиналась – все-таки удивительный автор этот Джек Макдевит!

За всеми перипетиями сюжета видно, что автора искренне волнует вопрос: что главнее – история или археология. Прочитав эту книгу, Вы узнаете правильный ответ.

Из плюсов хочу также отметить детальную проработку персонажей, и общую атмосферу достоверности происходящего, несмотря на весь НФ антураж. Из недостатков: иногда встречаются анахронизмы, например, достаточно пространно, но без технических подробностей, описывается управление космическим кораблем, и складывается впечатление, что это делается вручную при помощи ламповой аналоговой электроники (не хватает только логарифмической линейки))).

Двадцать лет спустя. Именно столько лет отделяет события второй книги из цикла «Космоархеологи» от первого романа «Двигатели Бога».

Обреченная – планета, в которую вот-вот должно врезаться гигантское небесное тело. Астрономы-фанатики, богатые туристы-бездельники, проныры-журналисты – кто только не собрался в системе Малейвы-3, чтобы поглазеть на впечатляющий космический катаклизм. Но внезапно, за считанные дни до катастрофы, на Обреченной обнаруживают… руины исчезнувшей цивилизации. И теперь Присцилле Хатчинс предстоит возглавить сверхсрочную археологическую миссию. Но всё пойдет не по плану…

Да, фактически перед нами производственный роман. Но ещё и отличный приключенческий роман! И главное: это просто невероятно сочная и вкусная книга, я читал с наслаждением, не спеша! В отличии от предыдущего романа «Двигатели бога», это фактически камерное произведение, все действие сосредоточено непосредственно на Обреченной и её орбите. Несмотря на свой восторг, несколько снизил оценку, ибо есть незначительные недостатки: автор использует определенные сюжетные приёмы из предыдущего романа (например, с нападением агрессивных форм местной фауны), а фабула предыдущей книги (Омега-облако) тут упоминается вскользь. С другой стороны, после написания первой части цикла прошло семь лет, и автору удалось избавиться от технических анахронизмов, которые местами бросались в глаза в «Двигателях Бога». Таким образом, роман выглядит достоверным и психологически, и технически, и фантастически… поэтому я подумал, и вернул 10 баллов обратно. Моё читательское удовольствие того стоит!

Несмотря на то, что мне в целом нравится Вертинский, вот уж не собирался писать на него отзыв на ФантЛабе (вообще даже не думал). Но прочитав сегодня то, что должен был сказать Вертинский, я понял, что должен это написать.

«И никто не додумался просто стать на колени…». Во времена моих родителей могилы таких мальчиков (точнее – символическое скульптурное подобие могил) были местом паломничества молодоженов с букетами, для проведения памятной фотосессии (предлагали два варианта на выбор: Ленин или мемориал). Когда уже я сам женился, такой моды не было, слава Богу. Но те самые памятники – героям Великой Отечественной (особенно в глубинке) сейчас стоят, как правило, облезлые, осыпавшиеся… Про могилы и памятники тех мальчиков, которых хоронил Вертинский, я вообще молчу.

Написано сто лет назад, а такое впечатление, что в этом году. «Я не знаю, кому и зачем это нужно…». Я тоже не знаю. Но очень-очень хочется верить, что есть кто-то, кто знает. Потому что, если не знает никто, и всё напрасно, и всё зря – тогда и жить не хочется. Прочитайте сами – и подумайте: а будет ли она, Весна?

Прелестно! Уверен, трилогия «Бездна» понравится тем, кому понравилось предыдущая дилогия «Звезда Пандоры» / «Иуда освобожденный» из цикла «Содружество». Да и читать желательно последовательно, так как «Бездна» во многом продолжает повествование, спустя тысячу лет. Все три романа фактически представляет собой один роман, разбитый на части, которые издавались с промежутком в год-два.

По сравнению с предыдущей дилогией, к моему сожалению, стало меньше утопических описаний будущего, но больше нон-стоп действия. Некоторые полюбившиеся старые персонажи (Паула Мио, Джастина Бурнелли и т.д.) теряются и бледнеют на фоне новых героев, и зачастую выступают в качестве статистов. Пожалуй, наиболее в этом плане разочаровал герой Оззи. На протяжении всей трилогии Вы с нетерпением ждете, ну когда же объявится Оззи и надерет задницу распоясавшимся хулиганам-сектантам, но когда он появляется, то поступает как Чеширский кот – растворяется в эфире. Честно говоря, я так и не понял, зачем автор ввел его в сюжет.

Что действительно поразило, это роман в романе, фентэзийный параллельный сюжет в Маккатране. По стилю эти два повествования сильно отличаются друг от друга, словно подчеркивая постулат о разном течении времени в этих мирах. Герои в Маккатране выведены гораздо более живыми. Так и получилось, что реально-виртуальный мир Бездны вышел у Гамильтона гораздо более эффектным, чем приключения героев в офф-лайне. И все-таки, благодаря комбинации двух сюжетов, трилогия получилась необычайно «вкусной», так что, если Вы попробуете читать что-то одно (или сны Иниго, или действия в реальном мире) то и удовольствия не получите, и понимание идей автора ускользнет от Вас.

Благодаря «параллельному» Маккатрану, и изящному сведению всех (почти) сюжетных линий в финале третьего романа, общий итог – десять из десяти!

Прочитал в детстве, лет 30-35 назад. Брал в библиотеке, издание 1968 на украинском (узнал по обложке). Тогда понравилось очень. Сюжета почти не помню, помню чтение взахлеб, помню удивительное ощущение новизны...

Немного покоробило то, что все космонавты — чехи, так сказать настоящие космические первопроходцы, кто же ещё.

Ну что я тогда мог прочитать? Беляев, Дашкиев, Брэдбери... и все почти... Поэтому Бабула для меня почти как Колобок, или Буратино. Вообщем, родом из детства.

Больше не перечитывал и не собираюсь. Но, так как первая любовь в каком-то смысле — десятка.

Цикл произведений Иэна М. Бэнкса, которому он посвятил почти половину своей жизни. Прочитав весь цикл, могу подтвердить, что это одно из самых впечатляющих явлений в мировой фантастике, да и, пожалуй, в мировой культуре. Книги цикла не связаны между собой ни общими героями (кроме персонажа Дезиет Сма в «Выборе оружия» и «Последнем слове техники»), ни общими сюжетными линиями. Действие романов происходит в практически изолированных друг от друга пространственно-временных пластах, с изредка встречающимися историческими отсылками на предыдущие события. Поэтому книги цикла можно читать в любом порядке, лично я читал строго в рекомендуемой «Фантлабом» хронологической последовательности только лишь из-за своего врожденного занудства.

Вселенная «Культуры» – это мир удивительных технологических чудес, биологического разнообразия и практически безграничных возможностей разума. Не могу сказать, что фанатею от «Культуры», ибо многие назойливо-прогрессорские идеи Бэнкса сердцем приемлю, но разумом отвергаю. Также меня не особо впечатлили пасторальные живописания «человеческих стад», проводящих время в удовольствиях и наслаждениях, и пестуемых многомудрыми Разумами. Мне почему-то показалось, что это довольно печальная перспектива, мало чем отличающаяся от существования в виртуальной реальности (хотя, может быть, тут говорит моя глупость или зависть…). В общем, мне больше по вкусу райские утопии от Питера Гамильтона, чем Культурный гедонизм от Иэна М. Бэнкса. …Но все же, не всем культурианцам приходится по нраву перспектива провести жизнь в неге и праздности, и таким персонажам дорога в службу Контакта или его «спецназ» – Особые обстоятельства. Или бегство на какую-нибудь отсталую планету («Инверсии», «Дар Культуры», «Последнее слово техники»).

Далее хочу отметить некоторые характерные черты цикла, которые, так или иначе, проявляются почти во всех романах.

1. Прогрессорство. Собственно, идея направления отсталых цивилизаций на путь научного и социального прогресса – основной стержень практически всех романов цикла, особенно: «Инверсии», «Игрок», «Выбор оружия», «Материя». В последнем романе на отсталую туземную расу пытаются воздействовать другие сверх-цивилизации, кроме Культуры. По иронии автора, в романе «Вспомни о Флебе» показан обратный процесс де-культуризации: как только на приговоренном к уничтожению орбиталище исчезла руководящая и направляющая роль пастырей-Разумов, группа маргиналов-обитателей молниеносно деградирует до безумия и каннибализма.

2. Превосходство Культуры. Возможно, тут проявилось воспитанное социумом чувство западного превосходства над остальным миром, или какой-то англо-саксонский архетип подсознания писателя, но обычно в романах Бэнкса иные цивилизации и отстающие миры изображены или карикатурно-издевательски (например, Хамы в «Эксцессии», различные цивилизации-экзоты в «Материи»), или как мрачные оплоты насилия и угнетения («Игрок», «Материя», «Выбор оружия», «Инверсии»). То есть да здравствует Культура – луч света в темном царстве, но иногда это попахивает откровенной ксенофобией.

3. Богоборчество и антиклерикализм. Во многих романах цикла последователи и служители культов изображены откровенными подонками и маньяками, автор, будучи активным атеистом, откровенно насмехается над религией.

4. Антивоенная направленность. Трагедия личности человека-оружия и ужасы войны – одна из основных идей нескольких произведений цикла.

5. Свобода и Личность. Грани между искусственным и природным разумом не существует, во Вселенной Культуры люди и разумные машины – равноправные личности и граждане. По Бэнксу, в обществах, где не признают свободу личности машинного разума, нет и свободы для людей. При этом в некоторых романах встречается этакий «машинный шовинизм», когда автономники пытаются доказать своё превосходство над людьми.

6. Парадокс послежизни. Автор подробно изучает как физическое восстановление (воскрешение) личности после смерти посредством технических чудес, так и послежизни в виртуальных реальностях («Несущественная деталь», «Взгляд с наветренной стороны»), даже затрагивая юридические аспекты этого явления. К сожалению, в этом вопросе Бэнкс, отправившийся девять лет назад в Страну Вечной Охоты, возможно теперь разобрался абсолютно.

7. Секс. Ну, здесь все просто – какой же гедонизм без секса, хе-хе. Бэнкс, слава Богу, не поздний Хайнлайн и не Филип Фармер, но все же детям читать не стоит. Хотя особого эротизма в романах нет, тут дело в другом: секс, как удовольствие, – для людей в мирах Культуры – автор противопоставляет сексу в недоразвитых мирах, в которых это даже не инструмент продолжения рода, а средство для насилия, унижения, наказания и установления доминирования. Также, характерной чертой Культуры является благосклонность в вопросах смены пола, и некоторые персонажи-культурианцы меняют пол, стремясь не только к большему чувственному опыту, но и желая познать радости как отцовства, так и материнства.

8. Дети. Ну, как естественное следствие предыдущего пункта. Насколько я знаю, у писателя не было детей. Не представляю, был ли Бэнкс убеждённым чайлд-фри, или наоборот, мечтал о детях. Но беременности, вынашиванию и детям в романах цикла уделено особое место. В принципе, в обществе Культуры дети рождаются редко, но, когда они появляются в романах, то становятся центром внимания окружающих, и мир вокруг них словно замирает («Взгляд с наветренной стороны», «Инверсии», «Несущественная деталь»). Иногда проблемы персонажей кроются в их детских травмах («Выбор оружия», «Материя»), а иногда беременность трагическим образом становится равнозначной бесплодности («Вспомни о Флебе», «Эксцессия»).

И еще много разных концепций и философских идей, для желающих хватит не на одну культурологическую диссертацию (только тема «Изображение детей в творчестве Бэнкса» чего стоит). Отдельно стоит отметить сочный и шикарный язык Бэнкса, которым написан цикл, впрочем, в полной мере насладиться им смогут только лишь читающие на языке оригинала. Многие читатели отмечают юмор Бэнкса, однако мне эта стороны цикла почти «не зашла», и для меня «Культура» эмоционально окрашена в цвета сепии. В качестве книг с хорошим юмором могу отметить разве что роман «Несущественная деталь» и сборник рассказов «Последнее слово техники».

И конечно, одним из главных достоинств романов Бэнкса является то, что он требует от читателя и со-причастности, и со-переживания, и даже со-созидания описываемого им мира. Если Вы относитесь к читателям, которые ожидают, что автор все объяснит (кто, зачем, почему), на всех персонажей навесит ярлычки (этот плохой, этот хороший), то книги Бэнкса могут Вам не понравиться. При этом автор во многих романах словно тонко троллит читателей, помещая в конце подробнейшие эпилоги, как в классических романах, где расписывает дальнейшую судьбу персонажей (по типу: АА – женился, ББ – застрелился, ВВ – спился, ГГ – ну …это… сбежал, короче).

Подробно по каждому произведению я писал отдельные отзывы. Здесь же, подводя итог, могу назвать как лучшие, с моей точки зрения, книги цикла, так и те, что понравились меньше всего. По разным причинам я отношу к худшим книгам цикла: «Последнее слово техники», «Эксцессия», «Взгляд с наветренной стороны». И книги шедеврального уровня: «Игрок», «Выбор оружия», «Инверсии». И в данном случае оценка за цикл (9) не есть среднее арифметическое оценок отдельных произведений (8), в случае с Культурой алгебра не работает. Думаю, прочитав этот цикл, каждый найдет что-то свое, от полного восторга до резкого неприятия. Так что читайте, дамы и господа, окультуриваться надо!

Тяжело назвать эту книгу иначе, чем масштабным полотном, несмотря на всю затасканность такой фразы. Попытка Бэнкса создать анти-культурианскую книгу блестяще удалась. И, в очередной раз, у автора превосходно получилось выстроить в одном романе целую Вселенную (чего большинству авторов и близко не удается на протяжении многотомных натужливых эпопей). Но, будьте готовы к тому, что книга получилась довольно страшная. Не в смысле ужасов или хоррора, совсем нет, тут даже главный злодей архимандрит Люсеферус выглядит то откровенно ярмарочно-балаганным персонажем, то героем порно-пародии. Страшна книга в плане идей, мыслей и философских концепций автора, которые местами, особенно в середине романа, встречаются регулярно, вот, например: «…Общество… функционирует, основываясь на силе, власти и принуждении. Люди держат себя в рамках не потому, что они такие хорошие. Это либеральное заблуждение. Люди держат себя в рамках, потому что в противном случае они будут наказаны. Все это хорошо известно. Это даже не обсуждается. Цивилизация за цивилизацией, общество за обществом, вид за видом — все действуют по этой схеме. Общество означает контроль, а контроль — это награда и наказание. Награжденным разрешается пользоваться плодами общества, и существует правило, хотя и не абсолютно непреложное: никто не наказывается без причины…» Или вот здесь: «всегда лучше находиться на подъеме, в особенности потому, что единственный надежный способ двигаться вверх — ступать по спинам других людей, используя их как ступеньки, как платформы, как мостки».

И действительно, о различных наказаниях в романе «Алгебраист» говорится достаточно много.

Итак, события романа происходят в галактической империи Меркатории, жесткая иерархическая структура которой (кстати, описанная автором с задорным сарказмом) является полным противопоставлением вселенной Культуры. Апогеем этого противопоставления является тотальный запрет ИИ, действующий в Меркатории: любые признаки ИИ преследуются и выжигаются, как страшная зараза, причем иногда в стиле средневековых казней еретиков. При этом в Меркатории существует своеобразная религия – «Правда», этакая разновидность солипсизма, вера в иллюзорность окружающего мира. А названия многочисленных меркаторийские институций, построенные на латинской терминологии, сами по себе вызывают улыбку: Кульмина, Омнократия, Доминация, Шерифская Окула, Люстралии…

Но Меркатория, хоть и существует уже несколько тысяч лет, является мгновением на фоне масштабной истории Галактики, особняком в которой несколько миллиардов (да-да!!) лет существует цивилизация насельников – обитателей газовых гигантов, вроде Юпитера и Сатурна.

Главный герой, Фассин Таак, относится к особой касте «наблюдателей» — обществу людей, выполняющих функции исследователей и дипломатов от имени Меркатории в обществе насельников. В разгар очередного кризиса: с одной стороны – военный мятеж «культа Заморыша» (ещё один объект сарказма автора в романе), а с другой – разрушение межзвездного портала Меркатории в провинциальной системе Юлюбиса, всплывает старая легенда о том, что насельники скрывают тайную всегалактическую сеть ходов-червоточин, ключ к которой дает загадочный «насельнический список». И Фассин Таак помимо своей воли становится главным охотником, но увы, не единственным, за этим самым списком.

Вначале насельники чем-то напоминают Хамов из «Эксцессии», но постепенно автор вырисовывает их нечеловеческую природу: охота на собственных детей; многомиллионолетний жизненный цикл; положение в обществе, основанное на баллах (хотя, глядя как сейчас в соцсетях гоняются за «лайками», это уже скорее человеческий признак). Несмотря на то, что происхождение материальных ресурсов общества насельников в условиях существования газового гиганта остается достаточно туманным, цивилизация насельников – это, пожалуй, самый лучший образец описания негуманоидного общества, который мне встречался в фантастической литературе. Общество насельников сложно и неоднородно, но им удобнее выставлять себя идиотами перед всякими «быстрыми наблюдателями». И если эти самые наблюдатели считают, что «… насельники на самом деле нецивилизованный народ… у них толком нет общества даже в планетарном масштабе, а в галактическом — они не являются цивилизацией, скорее всего, они существуют в состоянии высокоразвитого варварства» – то насельникам это только на руку. В какой-то момент мне начало казаться, что автор изобразил цивилизацию насельников как своеобразное «альтер эго» Культуры. Так или иначе, насельникам довольно успешно удавалось водить за нос многочисленные цивилизации «быстрых», а уж тем более – сторонников солипсизма, сомневающихся в реальности окружающего мира.

Более – ни слова, читайте, рекомендую «Алгебраиста» всем, при всех составляющих это никак ни философский трактат, а увлекательнейшая приключенческая книга с немного мелодраматическим и слегка пафосным финалом. Так что получите удовольствие, если конечно Вам нравятся книги, которые заставляют думать.

А что же насельнический список, спросите Вы, удалось его найти? Ну, ответ будет не совсем простым, даже когда Вы прочитаете книгу. Потому что список этот и в самом деле окажется словно алгебра, а еще сигнал, средство и немного частота. А много ли Вы помните из алгебры? Лично я – почти ничего. Но, что Вы точно поймете, когда дочитаете до конца: почему родиться на водяной луне – это действительно круто!

Послание, полученное в романе «Глас Господа», нельзя в полной мере считать результатом занятий радиоастрономией. На момент написания книги в 1968 году, с момента открытия нейтрино прошло уже достаточно много времени, но эта частица с необычными характеристиками продолжала будоражить умы, как писателей, так и читателей, и Автор, словно упражняясь в экстравагантности, назначает упомянутую «модную» элементарную частицу в качестве носителя Послания со звезд. На самом деле Автор возможно уже тогда предвидел, что средствами радиоастрономии не удастся обнаружить братьев по разуму. Как ранее не удалось посредством оптических телескопов разглядеть инопланетян, плескающихся в каналах Марса или вращающих кольца Сатурна. А значит, нужен совершенно другой инструментарий, такой, о котором мы пока и помыслить не можем.

По сути, роман Лема тяжело назвать фантастической литературой, и уж никак он не попадает в разряд развлекательного чтива. Экспрессивный фрагментарный метароман (называю его так, ибо он представлен как издание рукописи мемуаров, обнаруженной после смерти автора) может являться чем угодно: философским трактатом, сборником модернистских эссе, потоком сознания, размышлениями о путях развития Науки, Языка и Цивилизации. И тут есть один интересный для восприятия книги момент. Если изъять из романа фантастический элемент (Послание со звезд), и заменить какой-либо другой проблемой, требующей фундаментальных математических изысканий (неважно, какой, например: полная расшифровка генома динозавра, или перевод иероглифов Фестского диска, или проблематика трансцендентности констант Фейгенбаума) – то в результате на сюжете, точнее на содержании, это практически никак не скажется. Потребовались бы незначительные корректировки во второй половине книге, только и всего. Такой парадокс, лично для меня, показался скорее минусом.

Итак, прорвавшись сквозь многостраничное высокопарное предисловие, я ожидал увидеть какое-либо подобие завязки сюжета. Тут-то меня ожидал Сюрприз: и первая, и вторая, и последующие главы фактически являются продолжением предисловия. Какие-то зачатки собственно сюжета проявились лишь в пятой или шестой главе – а это уже почти середина книги! Однако собственно сюжета-то почти и нет, лишь пунктирная линия короткой научно-этической интриги: оставшаяся часть книги в основном представляет собой текст, изложенный в документальном стиле, и, по сути, является рассуждениями автора о природе Послания. И так до самого финала, до каскада циклопических космогонических гипотез, до «эффектного интеллектуального фейерверка». Если в романе Хойла & Эллиота «Андромеда», по словам того же Лема, суть Послания – это «…синтезированный властелин, желающий править Землей…», то в «Гласе Господа» даже не удается установить – что вообще это такое. Разрыв между землянами и гипотетическими отправителями настолько велик, что у землян просто отсутствуют понятия и представления, которыми можно описать и объяснить Послание, даже если бы его удалось расшифровать. «Муравьи, натолкнувшись на мертвого философа, быстренько им воспользуются» — так описывает Лем пользу, которую земляне извлекли из Послания. Основная проблема, которой задается Автор: «…можно ли рассчитывать, что мы сумеем понять совершенно чужую культуру, да еще отделенную от нас космическими просторами?»

На первый взгляд, может показаться, что в «Гласе Господа» есть некое противоречие: с одной стороны Лем описывает цивилизацию как жестко детерминированную механистическую систему, которую можно описать теорией автоматов, а с другой – средства математики оказываются неспособными выявить какие-либо закономерности в Послании, кроме отдельных разрозненных фрагментов. Если бы создатели Послания подошли бы к нему, как в известном романе Карла Сагана «Контакт», напичкав элементарно-школярской арифметикой, то, безусловно, математика бы сработала. Но, Лем смотрит на проблему иначе: если инопланетный разум базируется на иной биологии, или даже на небиологической основе, если скорость протекания жизненных процессов между нами кардинально различаются, или даже у Них отсутствует понятие смертности – не окажется ли тогда математика, а точнее, человек, её применяющий, неспособной решить проблему Контакта? А что, если создатели Послания предусмотрели «защиту от дурака»? …К сожалению, даже простое перечисление поднятых в романе вопросов не сможет вместить в себя ни один отзыв.

Признаюсь всё же, что с точки зрения фантастической литературы лично мне гораздо больше понравилось то, как Станислав Лем реализовал проблему чуждости иного разума и культуры в романах «Солярис» и «Непобедимый».

Я уже давно пришел к выводу, что любая отрасль знаний, которая не описана в виде формализованных математических законов, может называться наукой с большой долей условности: с течением времени может оказаться, что такая якобы наука – на самом деле полная ерунда. Тем не менее, меня радует, что Автор, остановившись на метаромане, не ушел в дебри метатекста. В книге, где математика является одним из центральных персонажей, если ни Главным Героем, бОльшую часть текста вполне можно было представить в виде логарифмических функций и полиномиальных рядов. Слава Богу, что до этого не дошло!

Что в итоге. А в итоге мы получаем просто какое-то интеллектуальное пиршество!

Однако. Несмотря на всю шедевральность данной книги, употребление подобной высокодозной ультра-литературы требует определенного склада ума и состояния духа, дабы ощутить приятную реверберацию нейронов коры головного мозга, при этом избегая явного резонанса его ствола. К сожалению, где-то, на каких-то пластах восприятия, что-то пошло не так, и я местами откровенно перелистывал страницы, пропуская целые куски, словно бокалами выливал в раковину Моэт-и-Шандон урожая пятьдесят девятого года без-разницы-какого-столетия. Возможно, я недостаточно умен для такой книги, или это зловредности ретроградного Меркурия, или мой дух слаб для поглощения подобных изысканных интеллектуальных деликатесов. Но, местами, я себя чувствовал объевшимся черной икрой с трюфелями. И хотя, на самом деле, мне никогда не приходилось испытывать несварение от употребления упомянутых лакомств, воображение позволяло мне представить себе – каково это. А жизненный опыт подсказывал, что эффект от чрезмерного переедания всегда одинаков – хоть от лобстеров в соусе авокадо, хоть от жареной картошки с селедкой. От подобных сравнений мне становится грустно и стыдно одновременно…

А уважаемым читателям «Гласа Господа», надеюсь, удастся избежать печальных мыслей и в полной мере насладиться произведением Станислава Лема. Я же перейду к другим романам этого жанра.

На мой взгляд, этот цикл – всё-таки лучшее, что написал Джеймс Блиш. Аккуратно выстроенный приключенческий сюжет, без логических провалов, без околонаучной избыточности (свойственной многим другим книгам этого автора). В самом начале Блиш просто и доступно объясняет несостоятельность идеи терроформирования иных миров, и указывает на единственно возможный способ освоения Галактики: создание методами генной инженерии адаптантов – людей, приспособленных для существования в иной среде. Четыре эпизода этой эпической программы «Пантропия» и составляют цикл.

1. Программа «Семя». Повесть, в которой рассказывается, как и с чего начиналась программа пантропии. Первые адаптанты, основавшие колонию на Ганимеде: жизнь в экстремально враждебной среде как лучшая иллюстрация правильности такого направления развития. Пояснение автора о том, почему их объявили преступниками, выглядит немного «притянутым», но позволяет выстроить интригу: на Ганимед засылают адаптанта-шпиона. Чью сторону он примет, оказавшись рядом с подобными себе?

2. Книга Законов. В рассказе показан эпизод освоения адаптированными людьми планеты, похожей на Землю времен Юрского периода. Подобный антураж был использован десятками фантастов, но Блиша интересуют не столько поединки с ящерами, сколько процесс освоения враждебного мира.

3. Поверхностное натяжение. Пожалуй, одна из самых известных повестей Блиша, в 90-е годы её печатали во множестве антологий (вне цикла). Всем известны детские «Приключения Карика и Вали», но на водном мире планеты Гидрот автор пошел ещё дальше: людей уменьшили до четверти миллиметра (и были на то очень серьезные причины). Приключенческий сюжет, и при этом прекрасный образец подробного мироустройства в небольшом произведении. А ещё полная уверенность автора в торжестве разума и вечном стремлении человека к познанию: «Под двумя лунами планеты Гидрот, под вечными звездами двухдюймовый деревянный кораблик с микроскопическим грузом тяжело катился под уклон к узенькому, почти пересохшему ручейку…». Такие книги не забываются.

4. Водораздел. Финальный рассказ цикла, в котором адаптанты как бы меняются местами с «базовыми» людьми, и о том, что их разделяет на самом деле.

К сожалению, в последнем рассказе Автор оказался прав: моральные водоразделы и этические барьеры, которые мы так тщательно выстраиваем, зачастую оказываются непреодолимыми. С обеих сторон. А мы их продолжаем строить, с ненавистью и любовью.

Можно сказать, что мне повезло с циклом «Пять юных сыщиков и верный пёс». Сначала я, будучи на втором курсе института (вот же, инфантилизм какой, стыдно даже) прочитал первые пять книг, выпущенные издательством «Два слона», которые купили моему младшему брату. А спустя годы читал весь цикл уже своим детям. Так что можно сказать, зачитал до дыр в прямом смысле слова. Сколько раз перечитывал – сосчитать невозможно, уж очень детям нравилось. (А может быть, это нравилось мне, и я заставлял их слушать?!) Так или иначе, в определенный период жизни я помнил все повести практически на память.

Да, конечно, это детский детектив, а ещё юмористический. Иногда некоторые места просто нелепы, например, чего только стоит склонность Фэтти к переодеваниям, когда его ни мать родная, ни кто-либо еще, узнать не могут. Читаешь такое и думаешь: «Какая глупость, право слово!». А дети слушают, открыв рот. …А комичный туповатый полицейский мистер Гун, постоянно наступающий на одни и те же грабли… Но, честно говоря, разве туповатые взрослые – такая уж большая редкость? (У детей спросите, они подтвердят, что встречают таких персонажей на каждом шагу). Да, из повести в повесть повторяются определенные сюжетные штампы: навязчивое переодевания персонажей, цирк, театральщина, розыгрыши над Гуном. А пять юных сыщиков, которым в первой повести было 12-13 лет, на протяжении пятнадцати повестей вроде как бы и растут, но, естественно, остаются словно в одном возрасте (по моим подсчетам количества сменившихся времен года, с первой по последнюю повесть проходит 6 лет).

А знаете ли Вы, что Энид Блайтон в самые продуктивные периоды творчества выдавала по одной повести каждые один-полтора месяца? Десять повестей в год! И по рассказу или сказке – каждую неделю! Можете представить себе такую «недетскую» производительность? И это до эры Word’а со всеми его плюшками… Несмотря на такой «литературный конвейер», черт возьми, какие все-таки интересные и смешные эти повести! А детективные сюжеты – да зачастую, не хуже, чем у Конан Дойля, или даже (страшно сказать!) – Агаты Кристи! Конечно, тут нет убийств или изнасилований, всё-таки это детский детектив, и преступления тут описаны менее тяжкие: воровство, мошенничество, и т.п. Несмотря на «детскость», здесь нет откровенных логических ляпов или «роялей». И на удивление, повести этого цикла вполне достоверны с точки зрения детской психологии и все персонажи-дети тщательно выписаны.

Так что, если в детстве у Вас была компания, с которой Вы бродили по окрестностям (стройкам, заброшкам и прочее), и находили (собирали, встречали, натыкались) на всякие «тайны» и «подозрительных незнакомцев» – то смело можете браться за чтение «Пятерых юных сыщиков…» в любом возрасте. Если, конечно, еще помните, как были детьми.

Наверное, это было вместо Гарри Поттера для тех, кто родился в 70-е. Как только я научился читать, с 1981 года, в течении нескольких лет, пока мне выписывали «Мурзилку», ждал продолжения этого чудо-сериала. Даже уже начав читать серьезные детские книги, все бросал, когда раз в месяц приходил новый номер журнала, – а вдруг?! Да, и тогда всё было: и замечательный сериал Волкова про Элли/Энни, и Муми-тролли, но «Ябеда-Корябеда» – это было другое, там волшебство было рядом, по соседству, так сказать. Незамысловатые, но какие увлекательные и смешные приключения! Простой, но ясный и волнительный сюжет! И добро и правда всегда побеждали, а вредная Ябеда-Корябеда и её агенты оставались с носом, или даже… перевоспитывались! (И пожалуй, это было самое большое чудо, это морально-нравственное перерождение «плохишей» в достойных граждан общества).

…А когда не печатали «Ябеду-Корябеду», в «Мурзилке» появилась наивная, но такая смешная «Совершенно секретная страница», с которой я всегда начитал читать журнал, и которую вел все тот же А. Семёнов…

К сожалению, в реальной жизни все получилось наоборот. Прошло десять лет, и Ябеда-Корябеда победила. И стали её агенты хозяевами жизни, и стали показывать их по телевизору с утра до вечера, так что и слава, и власть, и деньги – всё стало принадлежать им. Вы их все знаете: Таратора, Тыр, Пыр, Солёный, Тонечка, Катавасия – вот они, герои девяностых. Узнали, помните, как заглядывали им в рты? А те, кто в сериале Семёнова добром побеждал зло, выросли и стали: фарцовщиками, челночниками, таксистами, проститутками, в лучшем случае – слугами или наемными работниками в услужении у агентов Ябеды-Корябеды. Так получилось, так извернулись петли времени, такая вышла жизнь. И уж точно Александр Иванович Семёнов в этом не виноват.

Средний по объему роман воспринимается словно грандиозный многотомный цикл. Снова Бэнксу удалось «объять необъятное», и написать интересную, но не простую книгу.

Автор задается вопросом: как бы развивалось человечество, навечно запертое в клетке системы одинокой звезды, затерянной в межгалактическом пространстве? Система Триала, кроме колыбели цивилизации – Голтара, включает в себя целое ожерелье пригодных для жизни планет и спутников. Космические путешествия начались 10 тысяч лет назад, и за декамиллениум люди Голтара освоили все уголки своей системы, все доступные для жизни пространства, полные удивительных чудес. Но, вокруг Триала нет звезд: это одинокое светило окружают беспросветная тьма и пустота, на многие миллионы световых лет. Таким образом, межзвездные путешествия невозможны априори: лететь просто некуда. Мир Голтара, развивающийся в таких условиях, восхищает и пугает одновременно: это цивилизация, неоднократно проходившая через периоды консолидации и фрагментации, упадка и расцвета, пережившая несколько ядерных конфликтов. Кажется, что груз прошедших тысячелетий постепенно погребает эту культуру под собственными историческими наслоениями, в которых ценности перемешаны с отходами, и последние побеждают первых. Беспринципные наемники, частные армии, сумасбродные олигархи, религиозные фанатики, военизированные секты – это всё мир Голтара, мир-калейдоскоп, в котором кровопролитная космическая война может разразиться из-за попытки повысить налоги на 5 процентов, а многие научные достижения прошлых эпох находятся фактически под запретом.

В лоскутной культуре Голтара особое место отведено древним артефактам, которые могут оказаться как бесполезными пустышками, так и могущественным оружием, и за которыми охотится главная героиня Шеррис со своими друзьями. Это не научная, а скорее социально-культурная фантастика в детективно-приключенческой обертке.

Конечно, этот роман читатели не могут не сравнивать со Вселенной Культуры. Лично для меня ПТСТ показалась созвучной «Выбору оружия» и «Эксцессии» из культурианского цикла, а проверка по библиографии автора подтверждает: действительно, она была написана во временном промежутке между ними. Из недостатков хочу отметить следующие моменты. В ПТСТ автор настолько избыточно использует флешбэки, что это иногда просто мешает чтению. Несмотря на динамичный сюжет, сквозь текст приходится «продираться» с определенным трудом, хотя лично для себя не нашел объяснения этому феномену. Сам сюжет довольно мелодраматичен и местами выглядит мыльной оперой. И ещё такой момент показался мне не логичным: если антагонист имел в своем распоряжении клон Шеррис, почему он не воспользовался им для получения доступа к башне с артефактами?

Несмотря на указанные недостатки, книга не просто понравилась: она заворожила меня. Мир Голтара получился настолько живым, цельным и реальным, что я отношу ПТСТ к тем историям, об отсутствии и невозможности продолжений которых испытываешь глубокое сожаление. И познакомиться с этим миром действительно рекомендую.

Роман «Материя» стартует с характерного дебюта, который знаком нам по многим книгам фэнтези: короля подло убивает его ближайший соратник. Где это мы недавно читали? «Игра престолов»? «Дерини»? (Да ну, Вы бы ещё Гамлета вспомнили!)

Затем появляется впечатляющее описание пустотела Сурсамена. Сразу приходит на ум «Многоярусный мир» Филиппа Фармера, и даже «Пеллюсидар» Эдгара Берроуза. Но, в отличии от Фармера, которого никогда не интересовало, как работает физика в придуманных им мирах, Бэнкс на протяжении всей книги много раз подробно разъясняет устройство как Сурсамена, так и других пустототелов, приводя многочисленные статистические данные. Тем самым, миры-пустотелы выглядят очень достоверными, хотя описания подземной машинерии, со всеми циклопическими шестернями, произвели на меня несколько неоднозначное впечатление. Далее разворачивается история бегства Фербина и его слуги, теперь это начинает чем-то напоминать «Дон Кихота»: как и там, постепенно главным героем становится именно слуга Холс, этакий Санчо Панса. Затем неожиданно в сюжете появляется линия раскопок, напоминающая «Космоархеологов» Макдевита, и тут-то уже будет вполне ожидаемо, когда становится ясно, что именно они раскопали. Динамика сюжета достаточно умеренная, местами неспешная, и лишь в последней четверти книги события начинают развиваться с головокружительной быстротой, а финал обрушивается на читателя внезапно и совершенно непредсказуемо.

Кроме Культуры, в романе появляется целый калейдоскоп различных галактических рас: окты, монтарвельды, и прочая, и прочая… Неожиданно, потому что в предыдущих книгах цикла они не упоминались. На фоне преимущественно гуманоидной Культуры все они словно соревнуются друг с другом в экзотичности и эксцентричности.

К сожалению, линия противостояния претендентов на корону сарлов, с которой книга собственно и начиналась, обрывается автором беспощадно. И хотя это полностью укладывается в логику развития сюжета, лично у меня какая-то досада осталась.

Вообще, на протяжении всей книги периодически возникает ощущение какой-то неуловимой узнаваемости, иногда даже вторичности, и не думаю, что это было сделано автором намеренно. В целом, роман «Материя» мне напоминает лоскутное одеяло, сшитое из первоклассного материала, и добротно, в фирменном стиле Бэнкса.

Читал в журнале «Вокруг света» в возрасте десяти лет. Помню, что-то про приключения спецагента на планете, где нашли минерал (ксилл), обладающий необыкновенными свойствами. Тогда эта лихая повесть захватила меня, ведь ничего подобного я до того времени еще не читал, и после, еще наверное пару лет, считал «Голубой ксилл» лучшим НФ-произведением. Тут было все, что может быть интересно подростку в подобной книге: мужественный герой, его красивая спутница, перестрелки, погони, загадки, космическая техника, и конечно (куда же без них) плотоядные чудовища – панты, чем-то напоминающие медлительных спрутов.

Но не меньше, чем сама повесть, на меня произвели впечатление замечательные иллюстрации, которых было действительно много, почти комикс какой-то. И эти иллюстрации были реалистичными, правдоподобными, и с хорошей проработкой деталей. Вот например, как сейчас помню: мужик стреляет в противника из бластера, так умница художник даже изобразил огонь, вылетающий из ствола, и кусочки, отлетающие от врага, это было круто! А надобно сказать, что тогда в таких журналах, как «Вокруг света», «Знание-сила» и т.п. регулярно печатали фантастику, но, как правило, с отвратительными иллюстрациями. То ли штатные подневольные художники делали это по принуждению маньяков-редакторов, то ли они не понимали или даже просто ненавидели фантастику, но обычно в качестве иллюстраций выступала какая-то мазня, в которой зачастую вообще невозможно было что-то разобрать, а уж тем более – понять, какое отношение ЭТО имеет к содержанию. Кстати, такая же тенденция была и в книжных изданиях фантастики в конце восьмидесятых и начале девяностых годов.

Поэтому иллюстрации «Голубого ксилла» стали для меня просто глотком свежего воздуха, и подвигли на то, что я целый альбом перевел в подражание этим рисункам. И ничего, что обычно я нарушал и правила перспективы, и построение композиции, а руки и ноги изображенных мною персонажей изгибались анатомически неправдоподобно. Ибо благодаря своим рисункам по мотивам этой повести я заслужил уважение одноклассников, которые отныне стали считать меня крутым художником. Так что спасибо Вам, «Голубой ксилл» и «Вокруг света», за счастливое детство!

Американский астронавт, летающий над Землей в орбитальной станции, начиненной ядерными бомбами, потихоньку сходит с ума. Признаюсь, Джеймс Блиш приятно удивил – процесс постепенного нарастания психоза изображен очень красочно и достоверно. Для своего времени (рассказ написан в 1955 году) – более чем неплохо. И, похоже, что рассказ был услышан теми, «кому надо»: на орбитальные станции в долгосрочные экспедиции никогда не отправляли в одиночестве – перспектива свихнуться там вполне реальна, поэтому всегда рядом должен быть кто-то, чтобы крепко затянуть смирительную рубашку, если понадобится. В подтверждение – номинация на «Хьюго» 1956 года в категории рассказа (тогда премию забрал Артур Кларк), и неоднократные публикации в советских сборниках фантастики (при том, что все публикации Блиша можно было сосчитать на пальцах).

К сожалению, для человечества гораздо опаснее свихнувшийся американский президент, сидящий на горе ядерных бомб, чем несчастный астронавт. Тем более, что штампы американской военной пропаганды из этого рассказа – «космическое превосходство», «массированное возмездие» – живут и здравствуют поныне.

Читал в детстве, на украинском языке, перечитывал несколько раз с превеликим восторгом!

Идея романа, и местами стиль изложения, явно заимствованы В. Владко из цикла «Капитан Немо». Однако, это совершенно не мешает получать удовольствие от книги. На самом деле роман не уступает лучшим произведениям Жюля Верна. (Да ну, в конце концов, что мешает нам наслаждаться «Волшебником изумрудного города» Волкова, даже зная, что это прямая калька сказки Ф. Баума?)

Таинственный Седой Капитан, талантливый изобретатель, командующий собственной летающе-плавающей чудо-машиной «Люцифер», которую не берут ни пули, ни снаряды, ведет личную войну против испанских фашистов (фалангистов). Даже описание его машины напоминает этакую летающую подводную лодку (цвет уже не помню, читал давно).

Волею случая на борт «Наутилуса» (пардон, «Люцифера») попадает молодой советский комсомолец, и естественно, плечом к плечу с командой Седого Капитана вступает в борьбу против мерзких фалангистов.

Несмотря на время создания романа, технические особенности «Люцифера» описаны достаточно достоверно: термоядерный синтез, защитные электромагнитные поля…

Из недостатков можно отметить некоторое политическое морализаторство: так сказать противопоставление личной мести героя-одиночки идеям организованной борьбы под руководством передового коммунистического актива.

Но есть еще один момент, так сказать мой личный. Почему-то именно этот роман часто порождает у меня различные окололитературные фантазии…

Например: Седой Капитан продолжает свою борьбу в фашистской Германии, и его соратником становится … Штирлиц! Эх, каких бы дел они там наворотили!

Или, допустим, так: Седой капитан со своим «Люцифером» помогает братьям Кастро штурмовать казармы Монкада.

Или даже так: Седой капитан устанавливает на «Люцифер» хронопорт и отправляется в наше время, где начинает сражаться с … (тссс!...)

Так что, уважаемые литераторы, ловите идею новой серии свободных продолжений!

Книжка эта была куплена в далеком 1992 году – фактически одна из первых книг в моей личной библиотеке. Да и как я мог пройти мимо – ведь это рассказ о моей любимой на то время группе, из первых уст, что называется. А я в те времена скупал подряд всё, относящееся к «Кино», словно пытаясь компенсировать почти невыносимую недостижимость – на концерте «Кино» никогда не был и уже не буду…

Итак, была отложена в сторону любая фантастика – и Желязны, и Хайнлайн, появившиеся у меня примерно тогда же – история создания «Кино» захватила меня полностью. А в то время события десятилетней давности мне, восемнадцатилетнему молодому человеку, казались далекой историей, словно бы из другой жизни, из параллельной реальности – ибо к 1992 году мир, описываемый в книге, действительного подвергся радикальной трансформации.

Повесть «Кино с самого начала» представляет собой концентрат из событий, имен, историй, песен, выступлений. На этом фоне документального повествования Автору удалось сплести чуть ли не приключенческий сюжет – я лично не мог оторваться, и уж скучать точно не приходилось – нечего подобного в знаменитой серии ЖЗЛ мне и близко не попадалось.

Трое молодых людей – Виктор Цой, Алексей Рыбин и Олег Валинский – в начале 80-х годов организовывают рок-группу с названием «Гарин и Гиперболоиды». Не очень похоже на канонический состав «Кино», правда? Действительно, ни Каспаряна, ни Гурьянова, ни Титова, в то время в группе еще не было. Олег Валинский ушел в самом начале – его забрали в армию, а значительно позже он даже сделал впечатляющую карьеру, став вице-президентом РЖД. Оставшись вдвоем, Цой и Рыбин меняют название группы на «Кино», и записывают первый альбом «45». А вот почему они так странно расстались – узнаете из повести. По сути, их расставанием повесть и заканчивается, Рыбин написал только о том, чему сам был свидетелем, и он не общался с Цоем времен стадионов и триумфов. Но, быть у самых истоков легенды – не менее, а может и более, интересно.

Если тридцать лет назад данная повесть для меня была увлекательна именно как история возникновения любимой группы, то сейчас представляется крайне любопытной еще и как срез эпохи, предшествующей моей молодости и самостоятельной жизни. Потому, что на страницах книги можно встретить целую череду замечательных людей, которых уже нет, и которые делали в начале 80-х годов фантастические вещи: Майк Науменко, Андрей Панов «Свин», Жора Ордановский, Александр Старцев, Алексей Дидуров, Александр Липницкий, Коля Васин… И это только те, кого сейчас помнят немногие, наверное… А более известные личности, которые и сейчас, слава Богу, здравствуют: участники групп «Аквариум» и «Мухоморы», Сергей Рыженко, Алексей Вишня, Андрей Тропилло – все они тоже встретятся в книге и получат оценку Автора. В общем, это не энциклопедия, а скорее скрупулезный путеводитель по рок-культуре 1981-83 годов, на страницах которого читатель познакомится и с ленинградским рок-клубом на Рубинштейна 13, и с квартирниками, и узнает, что означает загадочное «тексты залитовать»…

Кому можно рекомендовать – да всем, хочется сказать. Но, конечно, интересующимся русским роком и отечественной культурой восьмидесятых – читать обязательно.

Подводя итог, могу подтвердить: «Мы никогда не станем старше».

А Цой – жив.

Действие очередного романа цикла «Космоархеологи» происходит через пару лет после событий на Обреченной, в 2224 году. Академия Наук привычно стагнирует и увязает в финансово-политических интригах, поэтому, когда Общество Контактеров берется спонсировать полет сверхсовременного корабля «Мемфис» за край освоенного космоса, где были обнаружены радиосигналы искусственного происхождения, научные функционеры с радостью хватаются за такое предложение и поручают управление звездолетом знаменитой Присцилле Хатчинс. Вот только на этот раз вместо научной группы на борту у Хатч будет разношерстная команда из эксцентричного Общества Контактеров, увлеченных идеей найти живую высокоразвитую цивилизацию, а не руины, щедро разбросанные по освоенной части Галактики. Несмотря на то, что экипаж Хатч имеет пестрый состав (финансист, менеджер, танцовщица, физик, владелец похоронного бюро и художник), им удастся заткнуть за пояс всю ученную братию: обнаружив тайную галактическую структуру радиопередатчиков, команда «Мемфиса» начинает погоню по Галактике в надежде отыскать хозяев этой сети ретрансляторов.

Увлекательнейший космический квест вначале развивается довольно неспешно, медленно, но уверенно, наращивая темп повествования до головокружительных скоростей в самом финале. Также постепенно автор раскрывает характеры персонажей команды Хатчинс, и выясняется, что ими движет не наивное чудачество или слепая вера в «зелёных человечков», а попытка выйти за пределы однообразия: «Используйте свою жизнь, выберите то, что вам по душе, и добивайтесь поставленной цели. Ведь иначе, когда придет время умирать, вы обнаружите, что не жили».

В этом романе Присцилла Хатчинс тоже столкнется с кризисом среднего возраста: семьи и детей нет, и это начинает беспокоить и её саму, и её родственников. Поэтому местами книга напоминает ромфант наоборот: именно Хатч придется стать своеобразным рыцарем на белом коне (точнее – на астероиде), дабы спасти одного из своих возлюбленных, запертого в странствующей темнице. (Да-да, Хатч широкая душа – почему она должна ограничиваться одним возлюбленным, тем более на страницах фантастического романа?)

Из недостатков «Чинди» можно отметить разве что традиционное для Макдевитта повторное использование сюжетных приемов (вся эта космическая механика для спасательной миссии очень напоминает аналогичный прием из «Обреченной») и несколько затянутое повествование в первой половине. Вторая половина книги местами напоминает «Свидание с Рамой» Артура Кларка.

«Чинди» в 2003 номинировался на «Небьюлу», но уступил «Скорости тьмы» Элизабет Мун с историей о приключениях психиатров и злоключениях аутистов. На мой взгляд, Макдевитт обходит Мун на скорости света, а «Чинди» — очередное удовольствие для читателя! Любителям Больших книг о космических путешествиях в классическом производственном ключе, без стрельбы-молотьбы, с детальной проработкой персонажей и приятной романтической составляющей – рекомендую.

Неожиданный утопически-танатологический роман из «Культурной» серии, этакие Pinturas negras от Бэнкса. Хотите узнать, что ощущает персонаж, насилуемый демонами, со всеми пикантными подробностями? Прочитав сей роман, Вы получите полное представление об этом удивительном процессе. А если серьезно, живописания ужасов ада вполне могут поставить Бэнкса в один ряд с Данте или Босхом.

Итак, в этом романе, как и в «Материи», кроме Культурианской цивилизации на арену выходят множество других галактических рас, появляется какой-то Галактический Совет, помимо Особых Обстоятельств начинают действовать разные другие подразделения Контакта. Иногда кажется, что это какой-то стеб Бэнкса над характерными сюжетными линиями космических опер, но пространные пояснения автора, которыми изобилует первая половина книги, говорят против такой версии. Так что все достаточно серьезно, и автор раскрывает поистине грандиозную картину виртуальных послежизней. Первые дуновения, простите за каламбур, ощущались в романе «Взгляд с наветренной стороны», а в «Несущественной детали» в виртуальных реальностях развернулась настоящая макабрическая схватка не на жизнь, а на смерть (после смерти). Воины в этой битве обречены на бесконечную череду перевоплощений, души умерших страдают в виртуальных Адах, галактические расы плетут интриги.

Честно говоря, на мой взгляд, в этом романе Бэнкс просто достиг вершин своей фантазии и книга читается с удовольствием. Все было бы отлично, если бы не два «минуса», маленький и большой. Первый, маленький «минус» – своеобразный перевод, изобилующий многоэтажным матом. Не знаю, насколько перевод мата аутентичен, но уверен, что книга не сильно бы проиграла, если бы переводчик был сдержаннее. И второй, главный «минус»: к сожалению, многие события романа противоречат логике и здравому смыслу. Почему Семзаринская Метелка сначала раскрыла все карты, а потом напала на Нсоквай? (Даже ссылки на её тайное нейросетевое кружево выглядят неубедительными…) Почему ГФКФ заняли определенную сторону в «Войне в небесах»? Чтобы подразнить Культуру? Зачем НР пыталась убить Нсоквай и её спутника? Да и вообще, почему те или иные расы занимают определенную сторону этого конфликта – кроме понятных побуждений Культуры, чем при этом руководствовались другие расы, не ясно… Да и в конце концов: почему Вепперс пошел ва-банк ради примитивно-сомнительной игрушки, обещанной ему иномирцами? – психология этого персонажа противоречит такому поступку… К концу романа все эти нелогичности и непонятности набираются как снежный ком, и оставляют определенное послевкусие неудовлетворённости, несмотря на шикарный эпилог.

А вообще, финал романа мне очень понравился! Должен признать, что несмотря на название, роман – существенная составляющая во Вселенной Культуры!

По сравнению с другими творениями Гамильтона роман «Звездная дорога» можно назвать относительно небольшим по объему, да и персонажей меньше сотни, действительно камерная книга. То, что начинается как детектив, быстро превращается в погоню за призрачным монстром, который выглядит как гибрид Эдварда-руки-ножницы и «Чужого». В самом начале романа бросаются в глаза «школьные» ошибки автора в попытке объяснить генетику Нортов. К сожалению, иногда подробные «научные» объяснения автора играют против него, но положа руку на сердце, мы ведь и любим Гамильтона не в последнюю очередь за фундаментальность и основательность его миров. Со временем линия Нортов превращается в этакий литературный прием, и уже не обращаешь внимание на наивные проколы автора.

Несмотря на восторг некоторых читателей от качества перевода, я не могу согласиться с их мнением, особенно мне не понравился перевод терминологии, начиная с не удачного перевода оригинального английского названия, и заканчивая всеми этими «зонными театрами» и «микрофактурщиками».

Постепенно с ходом сюжета романа на поверхность все больше выходят социальные мотивы, которые в финале звучат откровенным гимном коммунистической утопии. Интересно, что бы сказал Карл Маркс, если бы мог прочитать сей роман?

Да, вот такая эклектичная вышла книга, но при этом интересная и захватывающая, как обычно у Гамильтона. Из недостатков могу отметить разве что чересчур слезливо-слащавый конец. Но с другой стороны, ведь хорошо, что иногда хоть что-то хорошо заканчивается, особенно по нынешним печальным временам?

Пожалуй, лучшая повесть из цикла «Великолепная пятерка». Четверо ребят со своей собакой вынуждены поселиться на время в старом замке. Замок окружен болотами и о нем ходит дурная слава. Хозяин замка – подозрительный тип, такие же странные и его домочадцы, по ночам по замку кто-то бродит, и отправляет загадочные сигналы…

Хороший образец готического детектива для детей. Конечно, и замок, и его окрестности окажутся испещрены всякими подземными ходами. Конечно, финал будет неожиданным.

Думаю, отлично подойдет даже взрослым для самостоятельного чтения, и наверняка – с детьми. Однако, должен предупредить, что некоторые приключения выглядят немного наивно: местами книга напомнила мне «Призрак замка Моррисвилль» — чешскую черно-белую пародию на готические фильмы.

Короткая статья из далекого 1974 года – взгляд австралийского автора на судьбу Писателя в России. Бертрам Чандлер начинает статью с выражения сочувствия судьбе Солженицына и Сахарова: да просто потому, что в то время они были у всех на устах. Затем рассказывает о встрече с капитаном советского торгового судна и о своем удивлении, когда узнаёт, что разрыв между доходами капитана и офицеров на советском корабле гораздо больше, чем это принято на торговых судах в Австралии. Отсюда следует эмоциональный вывод: «Как капитану корабля мне было бы гораздо лучше в России, а как писателю – то я, наверное, оказался бы в соляных шахтах!»

Потом Чандлер переходит к писательской судьбе, и рассказывает о случаях, когда он лично сталкивался с издательской самоцензурой, как в СССР, так и на Западе: например, его рассказ «Железный Мессия» был отклонен и там, и там. По разным причинам, но, тем не менее, отклонили. «Политика может работать против вас по обе стороны железного занавеса» — заключает автор.

Интересная статья. Пятьдесят лет прошло, а ничего не изменилось: по-прежнему быть капитаном корабля выгоднее, чем писателем. …Солженицын, Сахаров и А. Бертрам Чандлер лукаво улыбаются нам и машут с того света.

Фактически, это не отдельная повесть, а вторая часть «Черной пасхи». Тем не менее, «День после Светопреставления» вышел через 2 года, и определенные различия имеются. Прежде всего, после невкусной «Черной пасхи», общий эмоциональный фон этой повести получился более удобоваримым. Возможно, за счет иронии и сарказма автора, наиболее ярко проявившихся в описаниях «Стратегической Воздушной Команды», и в эпизодах избрания нового Папы в Венеции, которым стал

Итак, после произошедшего накануне Армагеддона, в калифорнийской Долине Смерти возникает город Дис – мифический город демонов, очень популярный в разнообразной эсхатологической литературе (Вергилий, Данте, Джон Мильтон и т.д.). Остатки вооруженных сил США пытаются разобраться с этой проблемой (понятно каким способом), а «команда», вызвавшая демонов в ходе своего эксперимента в «Черной пасхе», отправляется в Дис, чтобы решить вопрос: так умер Бог или нет? Потому что, очевидно: что-то пошло не так, и Апокалипсис развивается не по плану.

Удивление вызывают неожиданные параллели с романом Булгакова «Мастер и Маргарита». Сначала Блиш упоминает мага Герберта Аврилакского из 10 века, который стал Папой Сильвестром II – легенды о его связях с темными силами были очень популярными в средневековье (рукописи этого самого Герберта собирался изучать Воланд в романе Булгакова). И на самом деле, увлеченность Папы Сильвестра II наукой, прежде всего математикой и астрономией, была очень необычным явлением для того времени, после нескольких десятилетий «порнократии». А затем один из персонажей Блиша прямо воспользовался рецептом Маргариты и

Я конечно, не знаю, читал ли Джеймс Блиш книгу «Мастер и Маргарита», но надобно сказать, что первое американское издание в переводе Гленни вышло в 1967 году – так что читать мог, кто его знает. Впрочем, даже если заимствование и имело место, то это только пошло на пользу: читается в целом легче, чем «Черная пасха». Хотя и сюжетные недостатки присутствуют: например, если перелеты Бэйнса и Уэра через Атлантику подробно описываются, то каким образом отец Доменико попадает в США, автор не потрудился объяснить, что вызывает определенное недоумение. Но в целом, такие недостатки не умаляют достоинств книги, ибо Блишу удалось задуманное: изобразить мир после светопреставления как «Мир Клоунов», мир, в котором победил абсурд. Значит, смерть Бога не будет означать торжество демонов, смерть Бога – это торжество Хаоса, противное даже природе ада, как строго организованной иерархической структуре. И в финале, перед тем, как исчезнуть, сатана заявляет, что:

И признаюсь честно, такой изящный финал восхищает!

«Люди регулярно совершают глупости, а время от времени – безумства. А иногда порыв к самоуничтожению настолько всепоглощающий, что овладевает целым народом…Чтение ежедневной газеты превращает человека в сюрреалистическую картину. Президент – клоун, пишет бессмысленные твиты. Кандидаты в президенты от Демократической партии – это сборище стариков, рекламных шлюх и экстремистских чудаков (консультируемых экономистами, которые верят в множество бесплатных вещей для всех). Лидеры демократов беспомощно мечутся, в то время как лидеры Республиканской партии чистят обувь своим повелителям-плутократам. Дискуссии о политике быстро превращаются в тарабарщину…». Эта уже не цитаты из Блиша, это современная американская дискуссия с сайта «Fabius Maximus», статья «Мир Клоунов – финальный мем Америки» Ларри Куммера за 2019 год, в которой роман «День после Светопреставления» назван великой книгой.

https://fabiusmaximus.com/2019/07/17/clownworld-the-last-meme/

Ну, а у нас этот роман, к сожалению, мало известен: всего лишь 18 оценок на ФЛ – на мой взгляд, очень мало. Рекомендую ли прочитать? Да! Если, конечно, продеретесь сквозь дебри «Черной пасхи», потому что читать нужно обе вещи вместе, дабы получить законченное представление.

Последний роман из цикла «Культура», написанный Бэнксом, по внутренней хронологии отнюдь не последний, как и по своей сути. Однако, и первым я бы его не назвал. Наиболее близким из всего цикла по духу и стилю к «Сонате» мне показались романы «Эксцессия» и «Несущественная деталь». В целом, на мой взгляд, этот роман ближе всего к определению «боевик» из цикла о Культуре: описания различных сражений занимают существенную часть объема книги. При этом, в отличии от тех же «Вспомни о Флебе», «Игрок», «Выбор оружия», персонажи «Сонаты» не вызвали у меня особого сочувствия: сложно переживать за героев, которые действует посредством аватаров / арбайтов / андроидов – многократно сохранив / заархивировав / перезаписав своё сознание / разум / личностный слепок... Что для них гибель – так, временные неудобства…

Из всего цикла этот роман также наиболее близок к определению «боди-хоррор»: как многорукая главная героиня, так и персонаж Сименира, обросший членами, никого не оставит равнодушным. А уж эпизод на планете Цефида, в Горах Звука, когда становится понятно, что КиРиа сотворил со своими глазами, могу смело отнести в первую двадцатку самых впечатляющих сцен фантастической литературы – даже когда перипетии сюжета выветрятся из головы, эта сцена не забудется.

Итак, сюжет «Водородной сонаты» построен вокруг подготовки к Сублимации расы Гзилт, которая не входит в сообщество Культуры, но, вроде бы, дружественна ей. Неожиданно, когда до Сублимации остаются считанные недели, возникает некий политический, на первый взгляд, кризис, корни которого уходят на несколько тысяч лет в прошлое, к самому основанию Культуры и Гзилт. Оказывается, существует некое бессмертное существо, могущее пролить свет на вопросы далекого прошлого, которые ставят под сомнение весь базис этих цивилизаций. И теперь поиск этого скрывающегося Бессмертного становится делом различных сил. И, таким образом, для цивилизации Гзилт вход в вечность – или что там такое эта Сублимация – становится в зависимость от существа, которое уже вечность постигло фактически, смерть отринувши ибо. (Кстати, в начале романа читателя ожидает как бы небольшая пародия на «Гиперион» Симмонса).

Автор неоднократно упоминал про Сублимацию в других романах цикла о Культуре, не вдаваясь, впрочем, в подробности. Что же такое Сублимация на самом деле, удалось ли её осуществить Гзилтианам и почему струнноспецифическая соната была именно Водородной – узнаете, прочитав этот роман. Поклонникам «Культуры», а также просто любителям боевых космоопер – рекомендую, и думаю, что они получат удовольствие.

Что касается ружей – да уж, Бэнкс развесил их предостаточно в этом романе, по своему обыкновению. И, на мой взгляд, все они выстрелили, так или иначе.

Отдельно стоит отметить действительно качественный перевод, и скрупулезное вылавливание всех аллюзий на древнегреческую мифологию с соответствующими пометками в примечаниях – лично у меня вызвали уважение и даже заставили закрыть глаза на сочный перевод мата… (я написал «закрыть глаза» — может нужно было «закрыть уши»?... подумаю над этим позже…)

Очередная вкусная книга от Джека Макдевита. Это внесерийный роман, по хронологии находящийся где-то между циклами «Космоархеологи» и «Алекс Бенедикт», действие происходит примерно в 3000 году. Поначалу роман развивается как детектив с элементами мистики: главная героиня Ким Брэндивайн пытается выяснить обстоятельства, при которых много лет назад исчезла её сестра. Обнаруживается связь этого исчезновения с таинственной катастрофой, а все немногие свидетели этих событий явно что-то скрывают… То есть, это типичная макдевитская книга. Основные претензии, которые обычно предъявляют этому Автору: слабая футуристичность и наличие явных анахронизмов в будущем, особенно в описаниях бытовых и повседневных вещей (а они в книгах Макдвевита традиционно занимают достаточно много места) – здесь тоже присутствуют. Да, бытописания персонажей зачастую выглядят просто выдернутыми из нашего времени, а каюты звездолетов оформляют по типу современных круизных лайнеров и самолетов (все эти деревянные панели и ковры…).

Но, лично меня эти недостатки совершенно не смущают на фоне явных достоинств: захватывающего сюжета, прекрасных персонажей, отличного языка и… оптимизма!

Кроме того, в данном небольшом по объему романе Автору удалось выстроить подробную вселенную, в которой человечество, расселившись по различным планетам, так и не встретило инопланетян. Галактика представляется им пустыней, и уже практически никто не видит смысла даже в разведывательных полетах за пределы сферы расселения – это удел сумасбродных одиночек, большинство же предпочитает предаваться гедонизму в комфорте уютных Девяти миров. Поэтому, идея взрывать звезды, как способ привлечь внимание каких-то далеких инопланетян, кажется широкой публике малоинтересным научным экспериментом…

Тем удивительнее для главной героине было обнаружить, что за исчезновением её сестры может скрываться… Первый Контакт с иной цивилизацией. Но кто, как, и главное – почему – пытается его скрыть?.. А инопланетяне (если это действительно они) – похоже, настроены враждебно… Или это только так кажется?

Кстати, я оценил шутку от Автора: в романе описан один эпизод из фильма «Чужой», причем особо не скрывается, откуда он взят. И аллюзию на роман Нивена и Пурнелла «Мошка…» — и сама идея первого контакта, и время действия…

Мне роман понравился. (Даже несмотря на номинации на «Небьюлу» и Дж. Кэмпбелла в 2001 году). Так что, всем любителям книг на стыке фантастики и детектива, и, конечно, на тему Контакта – рекомендую!

События в рассказе происходят в наше время. «А теперь послушайте вот что, придурки! Вы, похоже, решили истребить друг друга начисто. Прекратите войны. Кончайте с этим идиотизмом. Пока у вас есть еще такой выбор» — такое радиосообщение на всех земных языках обрушивается на планету с небес. Оказывается, что с этим Голосом можно разговаривать, он отвечает, и это не шизофрения. Диалог начинает вести глава проекта SETI, Голос сам его выбрал...

Довольно прямолинейный рассказ человека, которого явно достали придурки. К сожалению, в реальной жизни мы все находимся в заложниках у безумцев. А небеса молчат…

Концовка рассказа не кажется мне ни наивной, ни кошмарной. Закономерный финал произведения от автора, который верит в то, что до придурков можно достучаться. Что плохого в такой вере? Разве только то, что на самом деле достучаться никогда не получится, хоть колоти их по черепушкам и кричи им прямо в уши.

Много раз, стоя в очереди для регистрации на рейс, или для паспортного контроля, или мотаясь по терминалу в поисках гейта, ибо его сменили, я задавался вопросом – а что будет, если по какой-то фантастической ошибке сяду на другой самолет? Куда я тогда прилечу? Ну, если отбросить вариант, показанный в «Иронии судьбы…» — то теоретически ведь можно попасть куда угодно… Так и четверо друзей с попугаем, перепутав самолеты, оказываются во власти опасных преступников, далеко за пределами Англии.

На мой взгляд, это одна из самых интересных и лучших повестей Энид Блайтон. Приключениям ребят мог позавидовать даже Джеймс Бонд. Необычно, фантастично, немного экзотично, местами наивно, но – вполне убедительно.

Первое знакомство с героями: Филип и Дина Меннеринги, живущие у родственников, и Джек и Люси Тренты, чьи родители погибли, но оставили им в наследство говорящего попугая Кики. Возможно, такая семейная неустроенность помогла детям сдружиться. Отправившись вместе провести каникулы к родственникам Меннерингов, они оказываются в старинном замке на берегу моря. Дети начинают расследование странных событий, которые происходят в округе, в идиллической на первый взгляд местности, под которой скрываются… конечно же, подземелья! И, конечно, расследование приведет их к опасным приключениям.

Не смотря на то, что само преступление, которое придумала Автор, кажется малодостоверным с технической точки зрения, характеры детей и их приключения описаны очень хорошо, и герои заставят читателя действительно переживать за них.

Хороший рассказ! Конечно, чувствуется дыхание кэмпбелловского «Кто ты?», но редкому писателю удалось избежать такого влияния. Интересно другое: мною рассказ воспринимается, словно источник вдохновения для авторов «Чужого». Даже некоторые сюжетные элементы повторяются, например: кошка, передвижения по вентиляционным системам. Однако Дэн О’Брайен, автор сценария «Чужого», упоминая различные источники от Мэри Шелли и Лавкрафта до Саймака, ничего не говорит про Чандлера. Так или иначе, этот рассказ, написанный в 1954 году, в целом неплох для своего времени вообще, и для Бертрама Чандлера в частности.

Итог: удачный баланс между ужасами в стилистике «Чужого» и юмором.

Спустя 54 года после последней миссии и высадки «Аполлона» на Луну туда отправляется новая экспедиция, российско-американская…

Рассказ был написан в 2010 году, на тот момент последнему человеку, ходившему по Луне, Юджину Сернану, чьё имя упоминается в рассказе, оставалось жить еще семь лет. Сейчас до описываемых в рассказе Макдевитта событий остается еще три года, и в возможность совместной американо-российской миссии просто не верится. Совсем не верится. Даже если Макдевитт окажется прав, и в 2026 году действительно состоится пилотируемый полет и высадка на Луну.

Фантастическая интрига в рассказе напоминает серию «Секретных материалов» и в целом характерна для творчества автора. При этом рассказ выглядит почти документальной историей. И хотя рамки художественного произведения не благоволят к политической дискуссии, видно, что автору «за державу обидно», как и многим другим простым американцам, чьё правительство предпочло тратить деньги не на развитие космической программы, а на совершенно другие цели. Это доказывается хотя бы тем, что рассказ номинировался на премию малых форм Вашингтонской ассоциации НФ. И хотя премию тогда забрала Кэрри Вон за рассказ «Амариллис», сам факт номинации подтверждает, что автор не одинок в своем мнении. В 2005 году суммарная стоимость программы «Аполлон» ретроспективно оценивалась в 136 миллиардов долларов по тогдашнему курсу. За последние полтора года правительство государства, где живет автор, потратило 100 миллиардов на военную поддержку одной восточно-европейской страны…

«Проект «Кассандра» — позитивная история оптимиста, верящего в человеческий разум и сотрудничество. Интересно, насколько точным прогнозистом «ближнего прицела» окажется Макдевитт? И кто высадится первым: Индия или Бхарат? Или может Китай? Но совместная российско-американская миссия на Луну… как говорится, «не смешите мои подковы». А жаль, очень жаль…

Классическая фантастическая история Корнея Ивановича Чуковского, которая фактически представляет собой вариацию архетипического куртуазного романа, изложенную в доступном для детей виде, в стихах, и базируется на оригинальной социально-энтомологической концепции. История одинокой мухи, находящейся в стадии имаго, вероятно представительнице вида Musca domestica, поражает своим драматизмом и глубиной раскрытия характеров персонажей. В данном произведении явно проявляются либертарианские воззрения автора, вступившего в пору кризиса среднего возраста на момент написания книги. Произведение начинается с того, как во время прогулки по полям (примечательно, что автор ничего не говорит об их хозяйственном возделывании), муха обнаруживает свободно лежащие денежные средства, которые немедленно присваивает, проявив повышенные умственные способности. (Здесь, по моему мнению, явно прослеживается аллюзия с романом М.Шолохова «Поднятая целина»). По случаю своего внезапного обогащения, чудесным образом совпавшим с именинами, муха приобретает исконно-традиционный символ семейного уюта (скорее всего изготовленный на тульском патронном заводе) и организовывает светский приём. Исповедуя священные паневропейские принципы инклюзивного мышления и биологического разнообразия, Tzokotucha приглашает представителей различных видов, таких, как Blattella germanica, Apis mellifera, Babochka krasavitza и Kozyavki bukashechkii. Несмотря на физиологическую несовместимость и сложные взаимоотношения в пищевой цепочке, указанные персонажи в полном согласии обильно поглощают различные яства и щедро одаривают хозяйку различными гифтами. Однако, в самый апогей торжества появляется местный анфан террибль – пожилой арахноморф со сложной судьбой, и совершает ужасающий акт киднеппинга, впоследствии подвергая несчастную Цокотуху жутким издевательствам. Поскольку книга детская, автор опускает некоторые откровенные подробности, которые очевидно имели место быть, за что ему отдельный респект от признательных родителей юных читателей. Не буду раскрывать все перипетии сюжета, дабы не спойлерить, но финальный поединок поражает своей эпичностью, олицетворяю вселенскую битву со злом, восходящую к библейской традиции. Концовка немного мелодраматична, но приятно-умиротворяющая в своей вакхической однозначности. Особое внимание в финале повествования автор уделяет танцу, как культурологическому феномену, известному с античности. Крещендо нарастает синкретический ритм ударных, и герои, выплясывая неистовый гопак, сплетают паттерны бытия и разрывают оковы дарвинизма, готовясь к гибридизации, которая становится их личным способом революционного скачка в сияющую будущность трансгуманизма. Однозначно рекомендую всем!

Прочитал в журнале «Вокруг света» в начале 1985 года. Мне было десять лет, перестройка ещё не началась, слава Богу. Можно было читать такие книги и верить, что все так и будет: человечество вот-вот достигнет звезд, наступит торжество интернационализма, а убийство будет неслыханным событием на Земле…

И хотя «Двадцать шестой сезон» тогда на меня произвел меньшее впечатление, чем «Голубой ксилл», прочитанный полугодом ранее, но в целом оставил приятные эмоции. Перечитал эту повесть уже во взрослом возрасте, и тогда уже получил гораздо большее удовольствие. Сюжет, в начале имеющий черты детектива, постепенно сменяется экологической фантастикой, а разгадка ожидает в последних строчках (немного чопорно конечно, современный автор непременно добавил бы эротизма, хе-хе). Интересная идея и добротная реализация, чем-то напоминает мне Хола Клемента и Станислава Лема. Подтверждаю: читать можно в любом возрасте, проверено лично.

Это мрачная и печальная книга, космоопера в стилистике фильма «Бешеные псы». Эту книгу можно было бы назвать «Одиссея Хозры». Точнее, это анти-одиссея, потому что в отличие от царя Итаки, Хозра Гобучул стремится не в персональный рай, но в личный ад, в бесплодные и мертвые земли, и на этом пути спутниками ему будут лишь смерть и потери. В равной степени это можно назвать и анти-космооперой, потому что Вселенная Культуры выглядит достаточно отталкивающее, и никто из героев книги не является положительным в привычном смысле.

Иэну Бэнксу в среднюю по объему книгу удалось втиснуть масштабную эпическую картину уникальной Вселенной, где приключения «солдата без лица» Хозры Гобучула – лишь эпизод грандиозной межзвездной войны, в которой с одной стороны действует декаденствующая «прогрессорская» Культура, а с другой – религиозные фанатики идиране. Книга очень динамична, сюжет держит в постоянном напряжении, и должна понравится любителям «нон-стоп». Действительно, положительных героев нет, Культура выглядит не менее фанатично, чем идиране, и только в самом конце романа начинаешь сочувствовать Хозре Гобучулу, и желать ему удачи в его миссии. Но Хозра – это «человек-оружие», а оружие, как известно, свою судьбу не выбирает…

Некоторые моменты «Вспомни о Флебе» выглядят явными заимствованиями из классической серии «Звездных войн», прежде всего эпизоды

Техническая НФ сторона романа достаточно современна, не смотря на 1987 год написания, в отличии от некоторых собратьев Бэнкса по перу, допускавших явные анахронизмы и в 90-е годы.

В романе обильное присутствие жестоких и отвратительных сцен, от которых, казалось бы, можно было отказаться, например, глава про едоков, однако при внимательном чтении, становится понятна жесткая анти-религиозная философская концепция этого романа.

Я отношу «Вспомни о Флебе» к тем книгам, по мере чтения которых растет их положительная оценка. И по мере развития сюжета раскрывается анти-военная идея автора, который постепенно выявляет причину развязавшегося конфликта: взаимное пренебрежение к чужому мировоззрению и способу существования, переходящее со временем в лютую иррациональную ненависть.

К сожалению, автор не задается вопросом: если Бога нет – то все дозволено? А как известно, любой ответ на не заданный вопрос может быть как правильным так и неправильным с равной степенью вероятности.

Сколько ангелов может поместиться на конце иглы? Сколько звезд на небе? Сколько песчинок на берегу океана? Все эти вопросы могут стать проблемами одного порядка: и для человека, посвятившему жизнь поискам ответов на них, зачастую не хватает времени – ни на себя, ни для своих близких, ни для любви… Для астрофизика Элли Эрроуэй момент истины наступает, когда она получает такой вопрос всей жизни (Послание с Веги) и теперь от неё самой требуют ответов: кто автор Послания – Бог или Дьявол?...

«Контакт» — первое и единственное художественное произведение астронома Карла Сагана, ученого с внешностью кинозвезды, получившего известность в качестве автора – популяризатора науки. Обладая способностью считать не только звезды на небе, но и доллары на банковских чеках, и получив небывалый для литературы 80-х годов задаток в два миллиона, Саган не подкачал – тираж его романа за первый год превысил полтора миллиона экземпляров, премия «Локус» 1985 года в категории «Дебютный роман», последующая удачная экранизация. Что же такого в одном из самых коммерчески успешных фантастических романов?

На самом деле, это довольно прямолинейная и даже, можно сказать, в определенном смысле одномерная книга, в которой Автор идет напролом. Тут нет ни скрытых смыслов, не особой интриги, ни интересных приключений. На удивление много усилий Автор затратил на описание психологии и переживаний персонажей: иногда получалось удачно, но зачастую нарочито гипертрофировано. Интересно, что идею ретрансляции земной передачи 30-х годов, с которой начинается Послание, Автор позаимствовал у Джеймса Ганна, лишь заменив радио- на телевизионный сигнал. На этом параллели с романом Ганна не заканчиваются – в «Контакте» тоже эксплуатируется тема конфликта отцов и детей. Откровенно говоря, с точки зрения литературы, роман вышел довольно добротным, но иногда откровенно ремесленническим. Но, при этом некая красная линия проходит через всю книгу – это Благоговение человека перед лицом бескрайнего космоса, и этот аспект книги получился у Автора превосходно.

Время, когда была написана сия книга, можно смело назвать началом золотого века либерализма в 20 веке: популяризатор науки, завсегдатай науч-поп телешоу, может свободно ругать правительство и военно-технический истеблишмент, почти не скрываясь покуривать травку и совершенно не стесняться своей гетеросексуальности. Собственно, тем самым наивным либерализмом восьмидесятых, выросшим из хипповских расклешенных штанишек, и проникнут весь роман: получив Послание с Веги, ученые всего мира получают бессрочный карт-бланш, мудрые правители трепеща смотрят в рты светилам науки, финансовые воротилы не скупятся на миллиардные инвестиции, забросив свой игорно-проститутошный бизнес… Дальше – больше: автор рисует воистину утопическую картину. Страны мира, забыв свары, в едином порыве начинают строить Машины, чьи чертежи были обнаружены в Послании, и наконец, преодолев незначительные производственные трудности, выбирают экипаж. Тут начинается просто прелесть: у Хайнлайна, Азимова, Андерсона, да у девяноста пяти процентов прочих корифеев американской фантастики в подобном сюжете все места были бы отданы гражданам США, в лучшем случае взяли бы на борт какого-нибудь одного француза или ирландца (а лучше – инопланетянина), для комичности. Но Карл Саган в своем либерально-фантастическом мировоззрении идет до конца – в его книге пять мест на борту занимают: американка, русский, китаец, индуска и нигериец. Две женщины, трое мужчин, представители всех рас, пятеро, прямо как олимпийские кольца… Такой вот ламповый космополитизм, невиданный в современном мире.

(Кстати, по моему мнению, в качестве прототипа персонажа Абоннема Эда явно просматривается Абдус Салам – единственный лауреат Нобелевской премии по физике (1979), являющийся выходцем из мусульманской страны (Пакистан), – сферой его интересов как раз была «теория всего», и он действительно относился к ахмадийской мусульманской секте).

Научно-производственная составляющая романа может показаться кому-то избыточной: очень часто автор словно забывается и начинается лекция на несколько страниц, впрочем, на мой взгляд, Саган достаточно удачно справляется с этой стороной романа, балансируя на грани, за которой начинается скука. По-видимому, всё же сказался его опыт написания научно-популярной литературы.

Значительное место в романе занимают теологические вопросы, от споров с проповедниками, с приведением разнообразной аргументации от креационизма до эволюционизма в середине книги, до попытки вычисления Бога с помощью суперкомпьютера в финале. И здесь, собственно вырисовывается основная интрига книги – Пятеро, отправляясь в Машине из послания, ожидают встретить Бога-из-Машины – но что их будет ожидать в конце пути?

Собственно финал, а точнее – развязка, которая перед последней главой, а именно – шокирующая реакция на возвращение Пятерки из полета, в значительной степени искупает недостатки первых двух третей романа. Хотя, на мой взгляд, излишне мелодраматичный финал (в последней главе), в духе мыльной оперы, несколько портит общую картину. Думаю, что научный гений Саган просто рассчитал, какие ингредиенты нужно добавить в книгу, чтобы получилось не просто съедобно, но и вкусно для большинства читателей.

К сожалению, гения Карла Сагана оказалось недостаточно, чтобы предвидеть, что никаких Посланий еще долго не будет. И может быть, не будет никогда. Грандиозный радиотелескоп в Аресибо, известный по множеству фильмов, на четверть века пережил Сагана, и развалился в 2020 году. Либерализм переродился в чудовище – и его веселый спектр, теряя краски, всё более наливается коричневым, бронзовея и превращаясь в радугу иных оттенков: гнедой, карий, бурый, хаки…

Впрочем, «Контакт» из другого времени, и когда он был написан, и когда был экранизирован – тогда действительно казалось, что контакты это важнейшая вещь, а радуга – это Свет, и нет в нём никакой тьмы. И Автор искренне верил, что Контакт с иным разумом – это будет величайшее событие в истории человечества. Думаю, что большинство фантлабовцев солидарны с Автором в этом вопросе – иначе, что бы они тут делали? Так что «Контакт» Сагана можно смело рекомендовать к чтению широким массам. Я же попробую перейти к следующему Посланию – от Геркулеса и Джека Макдевитта.

На рубеже 50-60х годов почти подряд друг за другом выстрелили три необычных для того времени романа, получившие премию «Хьюго»: «Дело совести» Джеймса Блиша в 1959 году, затем «Гимн Лейбовицу» Уолтера Миллера в 1961, и «Чужак в чужой стране» Хайнлайна в 1962. Сравнение этих произведений между собой, конечно, дело не очень благодарное, ввиду явных отличий, но общие черты, безусловно, присутствуют: это были первые серьезные попытки поднять вопросы религии в фантастической литературе. Интересно, что известность среди читателей у «Дела совести» (134 оценки на Фантлабе), гораздо меньше, чем у «Чужака…» (3319 оценок), и даже чем у «Лейбовица…» (807 оценок). На мой взгляд, такая диспропорция не вполне заслуженная. И хотя мне «Чужак…» и особенно, «Гимн Лейбовицу», показались интереснее «Дела совести», тем не менее, пройти мимо романа Блиша будет не правильно. Итак, «Гимн Лейбовицу» — постапокалиптика, «Чужак…» — библия хиппи, а что же тогда «Дело совести»?

AUTO DE FE.

«Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нём, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Евангелие от Иоанна, 15:4.6).

В самом начале, во вступлении к роману, Блиш пишет, что его роман не о католицизме. На самом деле, это верно лишь отчасти: это как сделать главной героиней проститутку и утверждать, что книга не о сексе (прошу прощения за такое сравнение в данном контексте). Для понимания романа все же лучше иметь достаточно глубокие представления о католицизме, иначе некоторые аспекты сюжета будут выглядеть не совсем понятными (опять же, аналогично: как соблюдающие целибат не могут воспринять все нюансы эротического романа).

Сюжет романа достаточно динамичный, но, конечно, это не приключенческий роман, а социально-философский. На первый взгляд, идея назначить католика-иезуита биологом в экспедицию, исследующую планету Литию, кажется нелепой, но на самом деле для профессионала религиозные вопросы должны были бы отойти на задний план. Интрига романа в том, что с героем Руиса-Санчеса этого не произошло. И здесь есть момент, который я всё же не смог понять, хоть и перечитал несколько раз: аргументы биолога-иезуита, принявшего своё решение в отношении Литии, мне кажутся не логичными. Возможно, моя недостаточная религиозность мешает мне в понимании этого. Если же абстрагироваться от логики Руиса-Санчеса, то остальные события романа воспринимаются вполне закономерными.

В первой части романа описывается религиозная дилемма, стоявшая перед экспедицией на Литии, и затмившая доводы разума её участников. Примечательно, что экспедиция, вынося свой приговор, даже не поинтересовались культурой литиан: Руис-Санчес наблюдает за окнами домов аборигенов и гадает – чем они там занимаются? Но, в конце концов, аргументы «совести» оказались важнее всего остального. Во второй части действие сменяется удручающей картиной, Блиш изображает Землю в 2050 году как «катакомбную культуру»: большая часть цивилизации добровольно спустилась под землю, спасаясь от гипотетической угрозы ядерной войны. Литианин, оторванный от родной биологии и культуры, становится своеобразным троянским конем, внутри которого прячется не посланник дьявола, а отражение безумия, которое охватило Землю. «Я сею раздор» — отвечает он на вопрос о том, чем он занимается. И его ненормальность, его болезнь, такой же естественный итог влияние «культуры» Земли, как и то, что происходит с Руисом-Санчесом и его коллегами: по моему убеждению, они так же ненормальны и больны. Персонажи романа действуют исходя из своих собственных абсолютов: такие, как Руис-Санчес, – по велению совести, а такие, как Кливер, – во имя прогресса науки. Читатель видит, что они на самом деле слепы, а в стране слепых и одноглазый король, но таких «одноглазых» в книге Блиша не оказалось.

В романе отец-иезуит Руис-Санчес пытается читать книгу Джеймса Джойса «Поминки по Финнегану». Меня заинтересовал этот момент, но не удалось выяснить, действительно ли роман Джойса был отнесен к списку запрещенных книг Ватикана, ибо список этот насчитывает несколько тысяч книг и, кстати, был прекращен в 1966 году, через 8 лет после написания романа «Дело совести». Примечательно, что в своем романе Блиш написал, что «Поминки по Финнегану» входит в Index Expurgatorius (список очищенных книг), а не в Index Leonianus (список именно запрещенных книг) – опять же, не знаю, сознательно ли, или запутавшись в сплетениях католической терминологии. Но очищение, к которому постепенно движется Руис-Санчес на страницах романа, несмотря на иногда возникающие у него сомнения, становится его личным актом искупления того, что он считает грехом, и такое искупление, посредством жертвоприношение целого мира, также суть безумство и ересь из ересей.

Финал романа ужасен и беспощаден. …После финала, в приложении к роману содержится краткое описание географии и биологии Литии. Мне представляется это предупреждением: когда наша родная планета будет сожжена дотла всякими Кливерами с благословения разных Руисов-Санчесов, подобные описания Земли может и сохранятся в глубоких подвалах, но вот читать их будет уже некому. Так что роман «Дело совести» прочитать рекомендую, пока ещё у Вас есть такая возможность.

Необычный цикл, автор считал его трилогией. Все произведения цикла совершенно разные по жанру. «Доктор Мирабилис» – исторический роман, посвященный Роджеру Бэкону, английскому философу, естествоиспытателю, монаху-францисканцу, жившему в 13 веке (насколько я знаю, на русский язык этот роман не переводился). Следующие два произведения – «Черная пасха» и «День после Светопреставления» (Джеймс Блиш считал их одним романом) – мистический философский роман о Конце света, который пошел не по Божественному плану, вопреки всем усилиям как черных, так и белых магов.

И наконец, «Дело совести» – научно-фантастический роман о контакте. В этом романе религиозные убеждения, получив неожиданную поддержку от ученых-атеистов, становятся в противоречие с моралью и нравственностью. Кстати, роман «Дело совести» тоже вышел в двух частях: первая в 1953 году, а в 1958 – полная версия романа, получившая «Хьюго» за 1959 год. И примечательно, что в 2004 году первая часть романа получила ретроспективную премию «Хьюго» за 1954 год в номинации «повесть». Таким образом, по моему, это уникальный случай, когда фактически одно произведение получает две премии «Хьюго» с разницей почти в 50 лет.

Подробно по каждому произведению цикла я писал отдельные отзывы. Здесь же, подводя итог, могу сказать, что это не простой цикл, произведения очень разные, иногда довольно тяжелые, и, по словам автора, «все они посвящены художественному осмыслению различных аспектов одной древней философской проблемы». Я бы советовал начать читать с конца: если одолеете «Дело совести», то можете пробовать двигаться дальше.

По моему мнению, одна из лучших повестей из цикла «Великолепная пятерка». Друзья под присмотром своего учителя Лаффи отправляются в поход «на пустоши». Неожиданно под пустынной местностью обнаруживается целый лабиринт загадочных подземных ходов.

Очень атмосферная повесть, местами даже жутковатая (для детей – точно!). Приключения пятерки описаны динамично и довольно правдоподобно. В общем, всё выглядит как похождения зловещих паровозиков из сумрачного Чаггингтона…

Название четвертого романа из цикла «Космоархеологи» намекает на то, что автор наконец-то раскроет загадку таинственных облаков, странствующих по Галактике и уничтожающих разумные цивилизации. Действительно, одна из сюжетных линий романа будет посвящена этому вопросу, разгадку автор предъявит в конце, и будет она несколько неожиданной, и даже немного нелепо-голливудской, по моему мнению.

Но, основная сюжетная линия книги выписана так, что теперь цикл «Космоархеологи» можно смело переименовать в «Космоспасатели». Не то чтобы это было плохо, ну, так получилось… Спустя десять лет после событий на «Чинди», в 2234 году, Присцилла Хатчинс наконец остепенилась, вышла замуж, родила, сделала карьеру. Думаю, все читатели искренне за неё радуются! Да, некоторые места просто приторно-слащавые, но, с другой стороны – она ведь заслужила? Заслужила, никто не спорит! …Итак, пока Хатч мучается тяжелым бременем ответственного чиновника высокого ранга (тем не менее, находя достаточно времени для всяких семейных «ути-пуси»), на случайно открытой планете далеко за пределами освоенной сферы находят вторую живую разумную цивилизацию. Это конечно же супер-мега открытие! Но менее через год эту цивилизацию должно накрыть смертоносное Омега-облако... И у Хатч есть один-единственный шанс – отправить на спасение недоделанный звездолет, который должен прибыть к Лукауту за 2 недели до катастрофы…

Далее начинается классическая гонка со временем в попытке спасти цивилизацию гумпов, тут будут изобретательность, глупость и отвага случайных спасателей, и прогрессорство поневоле, и вынужденная этнографическая экспедиция. Что еще у нас в активе: шикарное описание инопланетной цивилизации, причем социально-культурная фантастика постепенно обретает черты утопии – оказывается, землянам тоже есть чему поучиться у отсталого (на первый взгляд) гедонистического общества гумпов. В «минус» могу поставить разве что очень неспешное развитие сюжета, и заметную бедность событиями, по сравнению с предыдущими книгами цикла. Ну, может еще то, что у меня название планеты гумпов все время ассоциировалось с одной известной маркой зубной пасты.

Макдевитт опять, как и в первом романе цикла, использует вставки из «ленты новостей» между главами: с одной стороны это придает сюжету ощущение он-лайн репортажности, но с другой – несколько перегружает его, иногда довольно бестолково…

Второй раз подряд продолжение цикла «Космоархеологи» номинировалось на «Небьюлу» — на это раз Макдевитт уступил настоящему «тяжеловесу»: в 2004 году «туманность» забрала Буджолд с «Паладином душ». И хотя тут я не хочу судить, кто из них более достоин, по поводу «Омеги» подтверждаю: интересное продолжение отличного цикла.

Итак, то, что удалось узнать Джону Граймсу во время его последнего путешествия на курьере «Щитомордник», неожиданно самым положительным образом сказалось на его карьере. И теперь он – капитан большого корабля «Искатель III», выполняющего функции космической разведки. Его задание – поиск Потерянных колоний, которые были заселены во время Первой волны космической экспансии, и о судьбе которых ничего не известно в Федерации. Одну из таких колоний им удастся найти.

Вначале, когда Автор показывает мир Спарты, кажется что это какой-то бред – словно древние греки основали эту колонию. Но постепенно раскрываются причины такого положения дел, и лабиринты лжи, которые отцы-основатели выстроили, основав колонию несколько веков назад. Лжи во всем: и в истории, и в биологии, и в космологии. Кстати, второй вариант названия романа переводится как «Ложная Отчизна». Автор изобразил оригинальную концепцию шокирующего мира, в котором нет женщин, и развилась моносексуальная культура.

Маргарет Лэзенби, помощница Джона Граймса, всегда считала, что хорошо оказаться единственной женщиной в мире мужчин – теперь она сможет проверить это на практике. И когда на Спарте совершает посадку «Искатель III», со смешанным экипажем из мужчин и женщин, столкновение культур становится неизбежным, весь вопрос в том – насколько разрушительным оно окажется. Политика невмешательства в дела независимых колоний – главный приказ ФИКС, но события не дадут времени Граймсу и Лэзенби задумываться о том, как выстроить свое поведение. Потому что кроме видимой культуры на Спарте существует ещё одна, тайная. Так что экипажу «Искатель III» придется действовать быстро…

Я думаю, справедливо, что эта книга считается одной из лучших у Бертрама Чандлера. Интересно, что этот роман в 1969 получил главную австралийскую НФ премию «Дитмар» в категории лучший роман. Не знаю, насколько тогда читатели оценили пропаганду традиционных отношений в этом романе. Автор благополучно не дожил до появления премии «Лямбда», иначе его бы предали анафеме. А будучи написанной сегодня, такая книга возможно осталась бы неизданной.

Идея рассказа взята Автором из истории колонизации Нового света: во время первой экспедиции на новую планету земляне заражают аборигенов вирусом, и теперь кто-то должен это исправить. В целом, рассказ интересный, сюжет динамичный, концовка логично завершает все нити повествования.

Единственное «но» — глубоко ошибочная информация, которую писатель в типичной для себя лекционной форме сообщает читателю о вирусе табачной мозаики. Дело в том, что это чуть ли не первый в истории исследованный вирус, и к моменту написания сего рассказа (в 1960 году) уже более двадцати лет было известно, что это не «…просто некое химическое соединение, которое можно получить в кристаллической форме так же легко, как, скажем, каменную соль или сахарный леденец…». Довольно распространенная ошибка Блиша: за кажущейся архи-научностью его произведений кроются глубокие провалы школьного образования.

Пятый, заключительный роман из цикла «Зимний мир». Ключевая характеристика – экспрессивный. Фухх, наконец-то! Наконец-то Карн Халарек решается получить свою следующую жену традиционным для космоцыган способом: умыкнув её с более цивилизованной планеты. На так называемом Черном корабле.

Образованная женщина, оказавшись в средневековом обществе, стоит перед выбором – бежать, остаться, сопротивляться, покориться? Потому что в обществе Старкера-4 у женщин нет никаких прав: ни на тело, ни на дело. Но проблема ещё и в том, что Карн Халарек собирается устроить на своей планете революцию «сверху», и ему тоже предстоит выбирать: кто больше ему нужен – производительница наследников или верный соратник?

В целом, Автор молодец: последняя часть цикла получилась самая большая по объему, но и самая динамичная и интересная, читается на одном дыхании. Однако есть и много ляпов, допущенных автором на крутых сюжетных поворотах. Так, Автор запуталась: у кого сколько детей, например, первая дочь Кит, родившаяся от Харлана в третьем романе, в четвертом оказывается надежно спрятанной (ибо ей грозила опасность – какая, где, зачем?), а в этом романе о ней вообще уже не вспоминается. Эпизод с вынужденной изменой Ника показан эффектно и вроде необходим для последующего сюжета, но логически выглядит нелепо: у него было бы гораздо больше возможностей убить Жанну по-тихому, а не устраивать такой кавардак.

Больше всего этот роман мне напоминает «Анжелику» А. и С. Голон. Думаю, добравшиеся до конца цикла будут довольны финалом. И, как я и писал ранее в общем отзыве, мне жаль, что автор забросила писательское ремесло. Кроме пенталогии «Зимний мир», примерно в то же время она опубликовала роман «Three Rivers», не переводившийся у нас, и не относящийся к фантастике.