Позабытый классик, непризнанный гений фантастики – именно такими эпитетами обычно наделяют критики британского фантаста-космиста Олафа Стэплдона. Его произведения поражают вселенским размахом и временным охватом. В его романах часто отсутствуют персонажи, они напоминают скорее философские трактаты, а не литературные произведения. «Странный Джон» в этом отношении более традиционен. Тут есть протагонист, есть цельная история жизни. Но вопросы, поставленные в книге все так же глобальны.
Первая половина романа представляет собой как бы плотное погружение в личность Джона Уэйнрайта – и в самом деле очень странного мальчика. Во многих отношениях он только внешне напоминает человека. И дело тут не только в сверхспособностях, которыми его щедро наделила природа. Чуждое естество, переливающееся и сочащееся между страницами посредством рассказов подчёркнуто среднестатистического обывателя Фидо, верного оруженосца Джона, вызывает у читающего противоречивые, взаимоисключающие чувства. Наверное, так наши далёкие предки смотрели на крупных, изворотливых и по-своему грациозных рептилий. В этом взгляде – сонм несовместимых эмоций: от восхищения до отвращения.
За грустной историей супермальчика Джона и его последователей стоит одна важная фантастическая (а может и не совсем) проблема, которую поднял Стэплдон. Венец ли творения Человек? Если нет – каковым должен быть алгоритм взаимодействия с Homo superior?
Однажды в истории человеческого вида уже был прецедент, когда два разумных вида схлестнулись в неравной борьбе за ресурсы. Речь о кроманьонцах и неандертальцах. Довольно тёмная история, попахивающая геноцидом. Некоторые действия Джона и ему подобных шокируют. Однако вправе ли мы подходить со своим пониманием к действиям высшей расы? Если бы зачатки нового вида начали объединяться в наше время, не думаю, что события могли бы развиваться по более оптимистическому сценарию. Слишком агрессивны основы нашей современной культуры, слишком ограничено мышление власть предержащих…
Финал романа при всей своей трагичности открыт. Достигли ли колонисты тех задач, которые сами себе поставили? Ведь очевидно, что сохранение индивидуальных жизней – далеко не самая важная цель для Джона и ко. Проникновение в тайны космоса, его прошлое и будущее, работа над умножением вселенской гармонии, пусть и выраженная в туманных, непостижимых для нас формах – во всех этих сферах был достигнут определённый успех. Но это уже совсем другая история, оставшаяся за скобками «Странного Джона»…
цитировать
