Загадочная история Бенджамина Баттона (2008, The Curious Case of Benjamin Button)
страна США, продолжительность: 166 минут
жанр — сахарная мелодрама от режиссера «Бойцовского клуба» (да, такой вот оксюморон),
слоган: «Я родился при странных обстоятельствах»
режиссер Дэвид Финчер
сценарий Эрик Рот , по мотивам рассказа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда)
оператор Клаудио Миранда
композитор Александр Деспла
продюсеры Чен Чаффин, Кэтлин Кеннеди
в ролях: Брэд Питт (Бенджамин Баттон), Кейт Бланшетт (Дэйзи), Джулия Ормонд (Кэролайн)
Кинонаграды:
Американская Киноакадемия: 3 премии «Оскар»:
-лучшие визуальные эффекты
-лучшие декорации
— лучший грим
В мировом кинематографе есть режиссеры, чей каждый новый фильм — как подарок, завернутый в яркую оберточную бумагу, который каждый ребенок мечтает обнаружить у себя под елкой на утро после долгой бессонной рождественской ночи. Тянешь за скрепляющие коробку тесемочки, осторожно освобождаешь его от оберточной бумаги и замираешь на пороге многозначительной неизвестности, мучаемый сладостным томлением: «Что же там, что внутри?» Зажмурив глаза, дабы не испортить удовольствия, сперва опускаешь в коробку лишь один пальчик, который судорожно пытается нащупать общий контур, составить реальное или мнимое впечатление о содержимом коробки — ведь, затянувшаяся игра с собственными ожиданиями, иногда оказывается гораздо интереснее самого презента.
Так и открывая коробку с новым фильмом американского режиссера Дэвида Финчера, зритель никогда не мог быть абсолютно уверенным в том, что в итоге всех этих разворачиваний, обнаружится на ее дне. Жанровая фигурка, казавшаяся на ощупь рядовым фантастическим фильмом ужасов, на проверку оказывалась философской экзистенциальной драмой; контур, суливший заурядный триллер о поисках маньяка-убийцы, будучи извлеченным на свет, начинал играть красками мудрого социального обобщения. В случае с Финчером, никогда нельзя быть ни к чему готовым заранее: стоит глазам привыкнуть к новой визуальной оболочке из постоянных экспериментов с летающей камерой и рваным монтажом, как за этой обманчивой пустотой обычного фильма-фантика, словно египетской тайнописью вновь и вновь начинали проступать очередные смысловые послания. Как истинный Санта-Клаус, режиссер ловко манипулировал зрительскими ожиданиями, позволяя каждой из категорий смотрящих найти под елочкой, что-то совершенно эксклюзивное: поклонники необычных визуальных решений пожирали его фильмы глазами, словно удаляя вековой голод. Но одновременно, под одной обложкой ДВД мирно, без поножовщины уживались меж собой вечно конфликтующие любители жанрового коммерческого кино и ценители прожженного арт-хауса, ведь снимая по сути, и для первых, и для вторых с третьими, Финчер замечательно усвоил основной постулат любого хорошего кино: «Кто ищет — тот найдет».
Однако, участь любого человека, умеющего дарить оригинальные подарки — это пустая елка без украшений, которая остается столь же пустой даже в рождественское утро. Удивительно, но являясь, фактически одним из ведущих американских режиссеров, Финчер НИ РАЗУ не удостаивался ни единой номинации на соискание престижных окологолливудских премий: ни Оскара, ни Золотого глобуса. Пока критики объединялись по схожим тональностям и пели ему торжественные хоралы, его фильмы проваливались в прокате: ушел под лед зрительского непонимания колосс по имени «Бойцовский клуб», разрываемый от тоски по собственному зрителю, скончался в гордом одиночестве мудрый «Зодиак». Стоит ли удивляться тому, что в один распрекрасный день Финчеру безумно надоело чувствовать себя неудачником, над которым весело покатываются все голливудские короли кассы, а захотелось наконец поработать «для дома, для семьи»: срубить деньжат, а заодно украсить собственную каминную полку парочкой престижных золотых статуэток. Грустная и обыденная история, в которой нет ни грамма той самой загадочности.
Всю прорву отрицательных эмоций от просмотра последней финчеровской ленты можно описать одной единственной фразой из ее собственного синопсиса «Фильм «Загадочная история Бенджамина Баттона«является вольной экранизацией рассказа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Забавный случай с Бенджамином Баттоном». Разницу чувствуете: где целая загадочная история, а где эпизодичный забавный случай, где короткий 15 страничный рассказ- зарисовка, шутка-прибаутка, и где — целая, но не цельная эпическая мелодрама, искусственно растянутая аж до 166 экранных минут только потому, что американским Киноакадемикам, видите ли больше нравятся длинные фильмы!
Все дело в том, что придумывая историю о человеке, который прожил жизнь наоборот, Фицджеральд прекрасно понимал всю мимолетность и скоротечность данного замысла, из которого даже при всем таланте и мастерстве не выжать ничего большего, чем короткая зарисовка из серии «гении шутят». Увы, сценарист Эрик Рот — совсем не Фицджеральд. Натолкнувшись на этот «забавный случай» еще в пору переработки романа Уинстона Грума в будущего «оскароносного» «Форреста Гампа», он не придумал ничего лучше, как растянуть несчастный рассказ на своей сценарной дыбе и вытянуть его жилы до эпических пропорций, с посильным участием урагана Катрина и созданием целого резервуара девичьих слез, при иных условиях способного растворить в себе даже Монблан. Однако, потом для сценария определили самую дальнюю полку в голливудском Хранилище Нереализованных Замыслов, возле которой в разные годы маячили фигуры Спилберга, Рона Ховарда, Роберта Земекиса, но стило только заговорить с ними о его экранной реализации, как признанных голливудских демиургов тут же сдувало со скоростью той же самой Катрины. Оно и не удивительно: кроме единственной задумки о человеке, чья жизнь напоминает испорченные часы, в этом увесистом фолианте не было совершенно нечего: ни интересных событий, ни запоминающихся персонажей — только почти трехчасовая тоска от неизбежности постепенного старения наоборот. А потом до этой полки наконец добрел Дэвид Финчер — и понеслась!
Финчер привнес в проект уже привычно отточенную визуальную составляющую и насадил на плечи Брэда Питта искусственную компьютерную голову, которая позволяла его герою растягиваться в диапазоне: от Джо Блэка до постаревшего Генриха Харрера. Однако, осталось и некое постоянство: если сценарий Рота и в середине 90-х был пуст как барабан, сшитый из единственной идейки, то Финчер просто раскрасил этот инструмент в разные краски, расписав доброй дюжиной разноцветных орнаментов.
Самый главный вопрос, который многие хотели задать Эрику Роту еще в середине 90-Х, это «А с какой целью Баттону нужно стареть наоборот?», иными словами — если этот прием используется в качестве аллегории, то какую смысловую нагрузку он несет? К примеру, В конце 50-х годов немецкий писатель Гюнтер Грасс опубликовал свой культовый роман «Жестяной барабан», в котором мальчик по имени Оскар, окончательно разочаровавшись в мире взрослых, назло им всем прекращает взрослеть — налицо прямые аналогии с фицджеральдовской идейкой об обратном старении, таким образом оба автора просто усиливают на своих страницах временные эффекты.. Однако, у Грасса этот прием оправдан жесткой социально-политической подоплекой происходящего: Оскар замедляет собственное развитие не в какой-то произвольный временной промежуток, а строго с 1927 по 1945 годы (для тех, кто не понял — период существования в Германии гитлеровского национал-социализма), донося тем самым до своего читателя (а с выхода в 1979 году экранизации за авторством Фолькера Шлендорфа — еще и зрителя) очевидные художественные аллегории.
Или взять еще один пример, на этот раз -похождения любимого всеми американцами недотепы Форреста Гампа, ведь даже сам сценарист обоих проектов Эрик Рот не скрывает, что Форрест и Бенджамин — практически, близнецы-братья, находящиеся на службе у собственного мочевого пузыря. В жизни Форреста бьется пульс каждой из больших эпох американской истории 20 века. Простодушный современный Кандид, сам того не замечая создает облик современного ему общества: от походки Элвиса Пресли до Уотергейтского скандала, что и вызывает у зрителя закономерную улыбку.
Увы, но по сравнению и с первым, и со вторым героем, Баттон — это просто чистая доска, на которой забыли написать, что-либо существенное. Всю событийную часть фильма можно выбить в качестве короткой эпитафии«родился — умер», причем между первым и последним пунктом назначения не скрывается совершенно НИЧЕГО: ни интересных событий, ни запоминающихся персонажей — строго по первоначальному варианту сценария Эрика Рота, ага. Герой плавает, разъезжает на мотоцикле, эпизодически воюет, снова плавает, эпизодически любит..... Жизнь взрослого человека, который от рождения до старения должен проходить определенные этапы личностной и социальной эволюции напоминает какую-то однотипную и одномерную массу — ни к чему не стремясь, не переживая ни серьезных трудностей, ни острых моральных дилемм, Бенджамин Баттон просто катится по своей судьбе эдаким однообразно-скучным желе. Позвали плавать — поплавал. Потом позвали воевать — повоевал. Сильные эмоции, становление собственного характера, встречи со знаменитостями — этого всего нет и в помине, вместо этого герой просто ползет из точки «А» до точки «Я» темпом гусеницы, не обращая никакого внимания на окружающую действительность, не принимая никаких попыток ее изменить под себя. И ставший закономерным еще в середине 90-х вопрос: «Ради чего стареет/молодеет Бенджамин Баттон?», уже впору изменить на « А он вообще жил?». Довольно длинный, отведенный ему жизнью отрезок, череда сменяющих друг друга эпох — и как итог всего этого: всего лишь две даты «родился и умер», да пара записей в старческом блокноте. Для биографии одного, отдельно взятого человека звучит как приговор. И для режиссера, который ее в таком виде сотворил на экране — тоже.
Конечно, есть еще lubofff, и пронесенная между годами страсть Брэда Питта и Кейт Бланшетт, но загвоздка в том, что ей совершенно не веришь. Как будто, кто-то надергал страниц из любовных романов разных лет написания,предназначенных впечатлить сразу всех женских особей планеты разом: от младших школьниц до почтенных матрон, а потом просто склеил в случайном порядке. Набор дежурных слащаво-банальных штампов, начиная еще с «Истории Любви» Артура Хиллера — и вплоть до «Титаника» Кэмерона. Главная же загвоздка заключается опять-таки в герое Питта: если всем прочим персонажам любовных романов отводится множество страниц описанию их благородства, мужества и особых душевных качеств, то здесь, несмотря на почти трехчасовой хронометраж только «чистая доска», ноль без палочки, но зато с симпатичной актерской мордашкой. С таким же успехом, героине Бланшетт можно исповедоваться в любви пластмассовому манекену, результат будет тот же.
Досмотрев фильм до конца, с удивлением понимаешь, что лучшим и наиболее бесспорным его моментом, является все-таки вступительная сказка про часовщика, который после гибели на фронтах Первой Мировой собственного сына, с горя сделал часы, которые идут в обратную сторону (довольно прозрачный намек на «Жестяной барабан» Грасса/Шлендорфа — не случайно же, я о них вспомнил несколькими абзацами ранее?).
Отличная визуальная картинка, соседствующая с легким привкусом философской притчи, настраивают на нужный лад, но всего через какие-нибудь 10 минут притча громко хлопает дверью, оставив зрителя в гордом одиночестве с той самой картинкой и последними достижениями голливудских технологий. С ними все обстоит не так однозначно: подвергнутая жесткому компьютерному рендерингу, голова Брэда Питта, местами выглядит неесетественно (особенно, когда эффект уводится в сторону омоложения) и пугает почище обновленного Франкенштейна.
Истратив неизвестно на что более 150 миллионов долларов, Финчер похоже безнадежно увлекся игрой с различными техническими прибамбасами: фильтрами, компьютерным гримом и обработкой изображения, что на все остальное, просто не обращал внимания. В результате, фильм тянется от начала до финала со скоростью застрявшего в пробке троллейбуса и от того кажется практически бесконечным. Правда, в финале, запыхавшись после двух-с-половиной-часового отсутствия, на экран вновь врывается притчевость и красиво заливает водичкой злополучные часы, что бы с печальной патетикой прошептать на ухо зрителю, дескать «ничто не вечно»(с). Потом загорается свет, и первыми из зала уходят удовлетворенные поклонники коммерческого Финчера, поддерживая под руки восторженных фанатов красивых экранных визуализаций. Однако, ценители Финчера-арт-хаусника, тонкого сатирика и даже философа останутся сидеть вплоть до того момента, пока из зала их не начнут прогонять сварливые билетерши. «Ничто не вечно». Как и все? А..... Свет включили, титры пошли, экран потух.... Что, неужели все? Тьфу, ты!
Получается, что засунув руки в коробку с подарком, им удалось вытащить наружу лишь горсть мишуры, ведь по мысли автора именно красивая коробка, обертка и мишура и являлись самым ценным из презентов. А на дне коробки — ничего, лишь 13 номинаций на «Оскар», отлившиеся в золото лишь на различного рода технических инновациях.
Странно, что никто не заметил, но на съемках фильма, Финчер фактически повторил биографию своего героя: как Баттон, отринув законы естественного человеческого времени, путешествовал из старика в розовощекого карапуза, так и сам режиссер, теряя на глазах остатки собственного постановочного опыта, стремительно рванул с высот Зодиака, Семи и Бойцовского клуба в самый низ. Начав свой творческий путь с постановок рекламных роликов и видеоклипов, но потом постепенно прийдя к отрицанию всех принципов профессионального взросления, он вновь возвращается назад, к ним самым, выпустив на экраны почти трехчасовой ролик, рекламирующий последние достижения в области обработки изображения с редкими клиповыми вставками. На вопрос, что для него является более значимым: сборы/премии или кристальная репутация и любовь/уважение со стороны миллионов поклонников, Финчер дал однозначный ответ под названием «Загадочная история Бенджамина Баттона» и сам, не дожидаясь побежал вслед за ним в выбранную сторону.
Беги, Дэвид, Беги! И пусть на дороге, которую ты выбрал сам, тебя уже никто не догонит.
цитировать
свернуть ветку
Если бы хотел соригинальничать, сравнивал бы Гампа с князем Мышкиным.
