Сагын Ашырбай уулу
Родился в 1918 году в селе Акбашат Московского района. Отец его был тамырчы (целитель, определяющий болезнь по пульсу пациента), лечил людей от разных болезней, определяя что за недуг, какое для него нужно лекарство, знал более 100 лекарственных растений. Отец, будучи очень религиозным человеком, отдал Сагына с шести лет в обучение мулле, у которого он проучился на арабском четыре года. В 1934 году закончил семь классов школы в Капталарыке, в 1937 году закончил финансовый техникум. С 1942 по 1946 годы служил в армии, участник Великой Отечественной войны, воевал в Крыму. С 1957 по 1978 годы до самой пенсии работал ветеринаром. Сдал в рукописный фонд Киргизской национальной академии наук около ста записанных сказок. Сагын аксакал часто приходил к нам (собирателям фольклора — прим. мое), рассказывал притчи, пословицы-поговорки.
Золотое кольцо
Когда-то в старину было у одного большого бая (богача) так много скота, что он не успевал выпускать его попастись. Несмотря на это, был он таким скупым, что не то, что целого яства, а даже чык (подливки) от него не давал никому попробовать. Так его и прозвали — чыка не дающий Чыгайбай. Был он таким скрягой, что сам ел не свежую убоину, а мясо павшего скота. Если кто-то навещал его во время еды, то он мрачнел, падал духом и сидел, повесив голову.
Говорит ему как-то его жена:
— Ай, старик, говорится же, что даже выкопанная могила лучше дома, куда никого не приглашают. Давай устроим жертвоприношение, угостим людей с округи, заручимся их благословением.
Услышал бай такие речи своей жены и заплакал от жадности, заругался с женой:
— Не касайся моего добра и моего скота! Соберутся люди, наедятся даром, какая мне от этого выгода? Если найдешь, чем угостить, устраивай той (пиршество) сама!
— Вот негодный старик! Умрем мы без потомства, все добро после нас останется, весь скот сожрут собаки и хищные птицы! От дождя расцветает земля, от благословения — люди. Не упрямься, надо получить людское благословение! — втолковывает старуха своему старику.
Но старик уперся. Были у старухи припрятаны на черный день золотые монеты, дала она их одному джигиту, купил тот на них одну кобылицу, две-три овцы и прочего припаса, чтобы устроить жертвенное пиршество.
Обрадовался старик, что обошлось все без него, думает — «Не тронула старуха мой скот, нашла все сама, кобылица у нее жирная, а у овец курдюки величиной с футляр от котла». Зарезали кобылицу и овец, наготовили боорсоков (ромбовидные или прямоугольные кусочки теста, зажаренные в котле в большом количестве масла), подготовили все как надо, созвали народ и устроили жертвенное пиршество. Собрался тут и стар, и млад.
— Среди семерых, хоть один да Кыдыр! (Кыдыр или Хидр — почитаемый среди мусульман легендарный пророк, по поверью скрывается среди людей в обличье простого человека) Нет у нас детей, благословите сородичи! — попросила старуха у людей. Зашумел собравшийся люд, стали благословлять хозяев пиршества. «Что за диво! Ни одного еще человека не угощали, так с чего бы устроили целый пир, никак сам бог их вразумил» — удивились все и поняли так, что все устроила сама жена бая.
Прошло несколько дней, стоит старуха возле юрты, смотрит — летит какая-то черная туча. «А я белье развесила, никак дождь собирается!» — забеспокоилась старуха, тут появился из черного облака седобородый старец и говорит:
— Ай, байбиче (здесь — хозяйка, уважительное обращение к женщине), исполнилось твое пожелание — будет у тебя сын.
Сказал и скрылся с глаз, а облако развеялось. Обрадовалась несказанно старуха.
Родился у неё вскоре сын, а когда ему исполнилось два года, оттаяло сердце у скупого бая, расщедрился он и устроил в честь сына пир. Поставил для него большую юрту, отдал в учение мулле. Стал старик растить сына, ничего для него не жалея. В шестнадцать лет усадил он сына на черного скакуна-аргамака с серебряным седлом и выпустил его в люди. Дали старые родители сыну три тысячи золотых монет и отправили на базар:
— Ешь, пей, покупай все, что придется тебе по вкусу.
Ходил юноша по базару, смотрел на товары, как видит, стоит какая-то старуха и держит на привязи огромного пса:
— Ай, байбиче, что это такое? — удивился он.
Отвечает старуха:
— Это пёс.
— А что он умеет?
— Двор охраняет, лает, — отвечает старуха, — нашла я его щенком в горах, с тех пор вот такой громадный вымахал, стал буен, брехлив, да и не насытить его никак. Возьми его сынок, что ни дашь взамен, на все согласна.
Купил юноша пса у старухи за тысячу золотых. Только повернулся, смотрит — продает человек черную кошку:
— Это что за животное? — спрашивает юноша.
— Это кошка, ловит и ест мышей, досаждающих в доме. Смотрю, купил ты пса за тысячу золотых, моя кошка в такую же цену.
— Ладно, — согласился юноша и купил кошку за тысячу золотых.
Пошел дальше, сидит человек и продает змею.
— Что это? — спрашивает юноша.
— Змея, — говорит тот.
— А что она делает?
— Собирали мои жена и дочь хворост, ужалила эта змея мою дочь, если кто купит — продам, нет — убью.
— Ну так я куплю, сколько?
— Тысяча золотых — объявил человек. Отдал ему юноша оставшуюся тысячу золотых и забрал змею.
Вечером возвращается юноша домой, а его отец и мать стоят, смотрят на дорогу, его ждут. Видят они, что едет их сын и ведет за собой какую-то животину размером с теленка. Подъехал он, глядь, а это собака.
— Это еще что такое? — говорят они ему.
— Этого пса я купил за тысячу золотых. Еще за тысячу купил вот эту кошку. За тысячу золотых купил эту змею.
Стала старуха ругать старика.
— Это все ты виноват! Что же ты раньше не допускал его до людей? — напустилась она на мужа. Рассвирепел тут старик, разозлился на сына, на свою старуху, пуще всего жалко ему трех тысяч золотых. Взял, да и прогнал прочь сына. Повел юноша за собой пса, забрал и кошку, и змею.
Шёл он, шёл, и пришёл к подножью одной горы. Лёг и заснул. Выползла у него из-за пазухи змея, засвистела, тут же оказались перед ними самые разные кушанья. Поели-попили они вчетвером, наелись досыта.
— Ай, юноша, видишь вершину той горы? — говорит змея, — называется она Тальниковой Вершиной, в старину вылетал оттуда дракон. Если доберемся до этой вершины, то найдем там моего отца. Я тебя отведу туда и сделаю из тебя человека.
— Вижу, — отвечает юноша.
— Мой отец — повелитель змей, живущих под землей, зовут его Шаамаран, а я его дочь. Этот твой пес — Кумайык (мифическая собака, часто упоминаемая в фольклоре, от которой никакой зверь не может укрыться, рождается от хищной птицы грифа) среди псов, кошка — Кулустон среди кошек. Кумайык рождается от грифа. Снесенное грифом яйцо переживает две зимы, потом из него вылупляется щенок. До Тальниковой Вершины можно добраться только верхом на Кумайыке. Чтобы он мог довезти тебя до вершины, он должен наесться мяса белого архара, иначе не доберемся. На противоположном склоне этой горы есть родник, отправимся туда. Как придет на водопой к этому роднику белый архар, я укушу его. Ты должен сразу же успеть срезать кусок мяса с места моего укуса и выбросить его. Тушу архара скормим Кумайыку.
Наелся Кумайык мяса белого архара, проспал два дня, затем усадил на спину юношу и отправился на Тальниковую Вершину.
— Куда повернется моя голова, туда пусть поворачивает Кумайык, так и доберемся, — сказала змея.
Еле-еле, захромав в пути, Кумайык добрался до вершины. Смотрят, стоит дворец из золота и серебра, светит яркое солнце, растут в изобилии разные фрукты, лучше чем в раю. Совсем захромал пёс, не может и шагу ступить. Нашла змея какую-то траву, растерла её в воде, смазала этим лапы — сразу зажили. Много диковинного увидели они во дворце, пока налюбовались, прошел целый год. Кушает и пьет юноша изумительные яства и напитки, играют с ним прекрасные девушки-пери.
В один день вызывает юношу повелитель змей Шаамаран:
— Год уже как ты прибыл сюда, сынок, почему не являешься ко мне?
— Играю я с девушками-пери, ем и пью всё самое вкусное, любуюсь разными диковинами, окружает меня золото и серебро, оттого и не являлся. Прости меня, владыка Шаамаран.
— Спасибо тебе, сынок, что купил мою дочь за тысячу золотых, а не убил её. Что возьмешь за это? Род людской ценит золото, возьми золота, есть и драгоценные камни, возьми и их. Если хочешь девушку-пери, забирай.
— Не надо мне ничего, дай мне дракона, чтобы летать в небе.
— Нет, не дам, — отвечает Шаамаран, — поклялся я себе, что не бывать такому. Как-то я заболел, тамырчы (целитель, определяющий болезнь по пульсу пациента) сказал, что исцелит меня молоко человеческого существа, послал я дракона, доставил он мне одного юношу. Дал я ему золота, чтобы добыл он мне немного грудного молока. Отправился юноша на землю. Нашел он одну, недавно родившую, женщину, собиравшую сухой бурьян на топливо, одарил её золотом и привёз от неё немного молока. Выпил я это молоко и исцелился. Выпросил этот юноша себе дракона, не отказал я ему в его просьбе. Обуяла юношу гордыня, ополчился он против своих соплеменников, и всех их вместе с правителем этих земель скормил своему дракону. Узнав о случившемся, я забрал у него дракона и поклялся себе, что никогда не дам дракона человеку.
Отправился юноша к дочери Шаамарана:
— Не дал твой отец мне дракона.
— Тогда попроси у него золотое кольцо, которое он хранит у себя под языком, — говорит ему дочь Шаамарана.
Дал владыка Шаамаран юноше свое золотое кольцо.
— Шестьдесят дней проведешь возле меня, — сказал Шаамаран юноше и научил его за эти дни шестидесяти заклинаниям.
Решил юноша вернуться в свои родные места, прочел он одно заклинание над кольцом, взял много золота и отправился в путь. Говорит ему на прощание красавица, дочь Шаамарана:
— Если вдруг случится у тебя какая беда — возвращайся.
Отдыхал юноша где-то в пути, смотрит — какой-то старик пасет свой скот.
— Ой, сынок, откуда ты? — спрашивает старик.
— Нет у меня ни отца, ни матери, стану я сыном тому, кто не имеет детей. — отвечает юноша.
— Будь мне сыном! — сказал старик и привел юношу к себе домой. Обрадовалась его старуха:
— В молодости родила я в поле, когда собирала сухой бурьян, и потеряла ребенка. Нашел ты мне моего сына.
Устроили они большой пир. Через несколько дней говорит старуха:
— Сынок, надо бы тебе жениться, избавила бы меня невестка от хлопот по хозяйству.
— Тогда, матушка, сосватай мне ханскую дочь.
— Ай, сынок, нет у нас такого достатка, как же хан отдаст нам свою дочь? — всполошилась старуха.
Тут вмешался в разговор старик:
— Разве не ты советчица самого хана? Чем молоть чушь, иди сватайся!
В тех краях был такой обычай, если собирались посвататься к кому-то, то должны были три дня подметать землю вокруг его дома. Вот взяла старуха веник и стала подметать у ханских ворот. Дня не прошло, хан вызывает своих джигитов и говорит им:
— Кто-то сватается к моей дочери. Узнайте сейчас же кто это!
Посмотрели джигиты, а это старуха, советчица хана. Вернулись джигиты и говорят хану:
— О, хан, это, оказывается, ваша старуха-советчица.
Позвал хан старуху:
— Ай, байбиче, вы же говорили, что детей у вас нет?
— Думала, что нет у меня детей, так нашелся вдруг мой сын, которого я потеряла.
— Ладно, не стану я отвергать твое предложение, — говорит хан, а сам собирается расстроить сватовство, — пусть сынок твой устроит, чтобы побежал рядом с домом быстрый поток, на берегах его ровными рядами пусть растут ивы, по одну сторону пусть будет озеро масла, по другую сторону озеро молока. Чтобы в саду пели соловьи, а из воды в воду прыгали рыбки. Чтобы во дворе у меня ночью было светло как днем, чтобы беседка для омовения была убрана яхонтами и изумрудами. И для калыма пусть пригонит несчетные стада скота!
Объявил так хан и выпроводил старуху прочь. Опечалилась старуха, пришла домой вся в слезах.
— Не плачь, матушка. — утешает ее юноша.
На другое утро с помощью своего золотого кольца устроил юноша все так, как пожелал хан. Хан как увидел всё это, так и сел на землю от удивления. Стали считать пригнанный скот, со счета сбились, стали раздавать всем. Жадные ухватили по четыре-пять голов, остальные по два-три. Выдал хан свою дочь за юношу. На тридцать дней игрища устроили, на сорок дней пир. Вот пришла пора расходиться по домам.
— Как теперь невестку поведем в наш неказистый дом? — переживает бедная старуха.
Разозлился старик на старуху. А юноша утешает:
— Не беспокойся, матушка!
Пришли они, а вместо прежнего домишки стоит целый дворец со всем убранством. Позвали обратно хана в гости, устроили ему пышное пиршество. Опять хан удивился.
Вот так вот юноша стал жить со своими родителями.
цитировать
свернуть ветку