Все отзывы на произведения Владислава Женевского

Илья Пивоваров, 15 августа 2016 г. в 13:42

Творчество Владислава Женевского, как и любую классическую литературу, не нужно рекламировать. Известность пришла к нему сама – каждый, кто сталкивался хотя бы раз с его прозой, непременно желал добавки, а после, насытившись силой и красотой слога, принимался расхваливать рассказы Влада перед своими знакомыми. Возникало естественное любопытство, и… К тому времени, как состоялась первая публикация (если не ошибаюсь, рассказ «Бог тошноты» для сборника «Тёмная сторона дороги»), Женевский был уже «популярен в узких кругах». Правда, он открещивался от славы, как мог, и до последнего оставался верным себе.

Влада не раз спрашивали, почему он не напишет роман. «Творчество даётся мне тяжело, приходится выжимать из себя каждую строчку», отвечал он, «Поэтому над романом работать будет очень тяжело. Каждая страничка – день писательского затыка. Я бы хотел писать бегло, но НЕ МОГУ». Творческий процесс он сравнивал с тяжёлой атлетикой, заниматься которой с годами не становится легче – нужно навешивать новые и новые блины. Поэтому стоит ли удивляться, что наследия Женевского хватило на небольшой сборник.

Свои коррективы в творчество писателя внёс и рак: в разные годы у Влада обнаружили три опухоли, и все – в голове. После первой операции Женевский, по его словам, «впал в затяжную творческую кому», из которой выходил не один год. Вторая операция истощила его настолько, что на творчество не оставалось сил. Третья опухоль оказалась злокачественной... Не возникни хотя бы одного из этих образований в мозге, сборник получился бы другим – более пухлым, менее мрачным, с совсем другими рассказами. Но вышла именно такая книга.

«Запах» – собрание бриллиантов макабрической прозы. Почему макабрической? Потому что дух смерти, страх перед её неизбежностью, влечение к ней – те магистральные мотивы, что пронизывают большинство стихотворений и историй, представленных здесь. Взять хотя бы «Огоньки», следующие за трогательным предисловием от Михаила Парфёнова и товарищей по литературному цеху. «Разбегись, оттолкнись, и зверёнышем вниз, прямо в бездну, в пучину, забудься, простись». Что такое посмертное существование? Всего лишь «бледный огонёк», ничтожный по сравнению с тем, что «больше Вселенной».

Противоречивый образ предстаёт в рассказах «Она» и «Запах». И это не костлявая старуха, отнюдь, но нечто, столь же притягательное, сколь и безжалостное. В юношеском «Она» это существо, прячущееся в подвале старого дома. Каждый, кто сталкивается с ним, узнаёт в фигуре, сотканной из света, свою мать, жену, свою истинную любовь. К слову, в этой истории Женевский умудрился спрятать четыре микрорассказа, каждый со своим сюжетом и манерой повествования. В более позднем «Запахе» смерть уже – безобразное и нелепое создание, к которому, однако, безудержно влечёт каждого, кто с ним столкнётся.

Женевский был атеистом. Определённое влияние на него оказали идеи Питера Уоттса – например, та, что люди являются сложными живыми машинами, не более и не менее. Непростым было и отношение к Богу: как доказать, что тот, кому поклоняются миллионы, на самом деле выглядит, как бородатый мужчина в тоге? Каковы мотивы этого существа? Действительно ли он спасёт людей от самих себя, или... что? Отношение Женевского к религии отразилось во множестве рассказов. Например, «Атеист» за отсылками к классике скрывает мысль о тоске по богу, который так и не возникает в повествовании. Не зря автор рисует условные и как будто иллюзорные декорации: миг откровения – и они окажутся фальшивыми даже для самого протагониста.

Идея «Бога тошноты» другая: что, если у каждого предмета, явления или существа есть свои боги? Подобная идея была не у одного писателя, но Женевский и здесь сумел быть оригинальным, прибегнув к манере повествования от второго лица и изобразив очень странное божество.

Об «Идолах в закоулках» следует рассказать отдельно. Рассказ является частью межавторского проекта «Сутемь» о проклятом городке, где творится всякая чертовщина. В проекте участвовал не только Влад, но и Андрей Сенников, Борис Левандовский, Александр Подольский и другие. К сожалению, проект был закрыт. «Идолы» – кусочек пазла, который, возможно, заканчивается перед «Прямо в темноту» Сенникова (сборник «13 маньяков»). Возможно. Но это не важно. Рассказ Женевского – самостоятельное произведение, которое можно читать в отрыве от цикла. Оно также повествует об идоле – скорее всего, дальнем родственнике Бога Тошноты – который похож на человеческое сердце и говорит на языке крови. Перед смертью Женевский писал, что хотел бы расширить пантеон своих созданий, возможно, даже обратиться для этого к более крупной форме. Увы...

«Искусство любви» – попытка обратиться к сонму Великих Древних. Бывалым культистам впору устраивать соревнование: сколько отсылок к ГФЛ они найдут в этой истории? Рассказ понятен и без «пасхалок», но подлинное удовольствие от него ощутит только знаток творчества «затворника из Провиденса». Кстати, за фигурой главного героя, Фэрнсуорта, с его опухолью в голове, мерещится сам автор... а может, это всё тени.

«Kom» – один из поздних рассказов Женевского; сам Влад говорил, что хотел бы и дальше писать в таком же отстранённом тоне, как и здесь. Здесь есть и мифология (на этот раз скандинавская), и переход в другой мир (или смерть, как кому угодно). Встречается и мотив изменения привычной реальности, так любимый Владом. Нельзя не отметить, как прекрасно «Kom» завершает художественную часть сборника: слова звучат, складываются в симфонию, гармоничную, со множеством оттенков и светотеней. И на этой прекрасной ноте, когда хочется читать ещё и ещё, – финиш, обрыв...

Не следует думать, будто Женевский прибегал лишь к трём вышеозначенным темам. В его арсенале есть прекрасные исторические рассказы – «Запах», «Зевака», «На дальних рубежах». Интересна история создания «Никогда»: Влад рассказывал, что вдохновился буклетом альбома «Майн Кайф» братьев Самойловых, где изображена пластиковая кукольная ручонка, которая будто тянется вверх. Благодаря этой картинке Женевский придумал одно из самых оригинальных своих созданий, поместив его в исторические декорации.

А о «Мёде», одном из наиболее пугающих своих рассказов, Влад писал: «Когда-то услышал раннюю песню Шевчука «Башкирский мёд». Песня так себе, но однажды мне подумалось: «вампирский мёд» (я вообще люблю коверкать слова песен). Потом задумался, как бы такой мёд мог появиться, кто и для кого его мог собирать. Рассказ написал на фоне реальной уральской долины, где отдыхал много лет. А однажды даже заблудился, перейдя реку вброд. Все остальное выдуманное — и собака, и герой».

Можно писать ещё долго – о миниатюрах «Жар» и «Веки», где взвешено каждое слово, о стихах, из которых можно составить отдельный сборник. Не меньшего внимания достойны и переводы, блестящим образцом которых может стать сборник Питера Уоттса «По ту сторону рифта». То же самое можно сказать и о критике, большая часть которой осела в «DARKER'е» и на «Фантлабе». Это разрозненные частички великого наследия, о котором будут писать ещё не раз, сейчас, через пять, десять, двадцать лет, и в будущем, когда мы, современники писателя, присоединимся к сонму бледных огоньков, блуждающих во тьме.

darklot, 08 ноября 2015 г. в 21:38

Рассказ «Мед» был написан для участия в представительном конкурсе «Чертова дюжина». И был он написан так хорошо, что не мог не пройти в финал. А вот в финале, который судили в том числе и профессиональные писатели (Мария Галина, Виктор Точинов, Александр Щеголев и другие) — мало кем был оценен. В том году я также участвовал в ЧД, а годом ранее судил этот конкурс. И был удивлен тем, что некоторые «профи» не поняли, не оценили того, что автор сумел сделать в своем рассказе. Не хочу никого обидеть, но, на мой взгляд, некоторые из судей сами не умеют писать на таком уровне.

О чем вообще речь. В литературе, в писательстве есть масса нюансов, масса путей работы с текстом, со словом. К примеру, есть понятие «звукопись», когда автор, описывая некую ситуацию, сцену, активно использует слова с определенными звуками. Допустим, можно рассказывать о том, как человек бродит возле фонтана и использовать для этого слова, в которых встречаются мелодичные, переливчатые звуки. Или герой оказывается где-то в поле, среди колышущихся трав, и автор в описании этой сцены использует слова вроде «шуршать», «шептать», «шелест», «шорохи» — с постоянным рефреном звука «ш». Таким образом читатель глубже погружается в атмосферу и т.д. и т.п.. Звукопись, умение выстраивать определенную мелодику текста — это особый уровень писательства, которого достигнуть способен далеко не каждый даже хороший автор.

И вот Владислав Женевский, филогог по образованию, знаток литературы, поэт, как мало кто умел и любил в своей прозе работать с мелодикой, атмосферой, звуком и чувством. Причем нередко Владислав это делал в достаточно специфических целях. Скажем, рассказ «Бог тошноты» физически способен передать муторное, «тошнотное» состояние читателю. А в рассказе «Мед» автор достигает эффекта «медовости», вязкости, липкости, приторности. Причем делает это с блеском и совершенно сознательно. И своего добивается блестяще — на том же конкурсе практически всякий прочитавший «Мед», в отзывах обязательно говорил об этой «медовости». Другое дело, что далеко не всякий понял, что именно это и было целью автора.

Многие ведь (и многие писатели, как выясняется) свято уверены, что автор ОБЯЗАН писать интересно, обязан развлекать читателя, «цеплять» его сюжетом, интригой и т.д. и т.п.. А автор обязан на самом деле только самому себе, то есть если автор не ставил целью развлечь, а ставил целью добиться какого-то особого эффекта и своей цели достиг — значит, автор молодец и написал классное произведение.

И вот рассказ «Мед» — он как раз такой. Для гурманов, которые смогут понять и насладятся произведением настоящего мастера слова, каким, вне всяких сомнений, был Владислав Женевский.

korsrok, 23 февраля 2017 г. в 16:34

«Человечество – вот настоящий сатана» — Атеист, 2006.

Все, кто знал Владислава, говорят, что он был добродушным, приятным и светлым человеком, но рассказы из первого авторского сборника писателя мрачные и зловещие. Женевского сравнивают с Эдгаром По, Лавкрафтом и Уильямом Блейком — влияние этих литературных светил очевидное, — но Влад шел своим путем, который ближе всего к создателю «Книг Крови». Да! Владислава можно назвать русским Клайвом Баркером — которому он, кстати, посвятил «Каждую», — только Женевский намного жестче англичанина. У него нет хеппи-ендов а в каждой второй истории его герои сталкиваются с бесформенной одухотворенной плотью одержимой убийством и похотью — в книге это Нечто встречается часто и является визитной карточкой автора. Несмотря на интересные сюжеты, оригинальные идеи и хороший слог к таким историям не захочется возвращаться повторно. Думаю, моралисты найдут в них мало пищи для размышлений. Определенной концепции в сборнике нет. Общее настроение можно охарактеризовать одним словом – безысходность. Но в книге «Запах» есть и другая грань Женевского, например романтичные «Никогда» и «В глазах смотрящего» — сильные и стильные произведения обладающие глубиной. Также понравились неординарные «Она», «Огненная птица», «На дальних рубежах»; вступление, в котором составитель сборника рассказал о знакомстве с автором, похождении псевдонима писателя и оригинальное эссе Влада, не имеющее аналогов, «Хоррор в русской литературе». В целом, книга для любителей ужасов. Она реально страшная! И, понравится вам или нет, один из первопроходцев в современном русском хорроре писатель Владислав Женевский войдет в историю.

Zlydeni, 26 мая 2017 г. в 15:23

Сборник «Запах» Владислава Женевского произвел на меня двойственное впечатление. Наверно, это естественно, что какие-то произведения одного автора вызывают восторг, другие оставляют равнодушным. Но что касается «Запаха», я столкнулся и с другими дихотомиями: четко можно противопоставить друг другу ранние рассказы и поздние, в раннем творчестве сильна тяга к романтической школе, в позднем — к натуралистической. Можно спросить меня, почему я оперирую понятиями, относящимися к литературе XIX века? Признаюсь, уже какое-то время замечаю, что литература — как и искусство в целом — развивается циклично, т. е., это тот случай, когда история повторяет себя.

Рациональный классицизм сменили сентиментализм и романтизм, в которых преобладали чувства. Затем романтизм с середины XIX века уступает реализму, крайняя степень которого — натурализм. На рубеже XIX-XX веков человечество строит новые надежды, сопряженные с новыми страхами. От натуралистов отпочковываются декаденты, уставшие от вечного описания земного приземленным же языком, а потому принимаются соединять утонченную форму с мерзким содержанием в своих произведениях. Неоромантики, экспрессионисты — одним словом, модернисты — устремляются еще дальше, Серебряный век у нас, fin de siecle у них. Две мировые войны разбивают все надежды модернистов, постмодернисты с середины XX века пишут вещи снова в духе реалистической школы XIX века, правда, теперь с большим цинизмом, прибегая, к тому же, к литературной игре.

Использую эту долгую преамбулу только для одного — выразить мысль, что Владислав Женевский, знаток литературы ужасов, из всех современных русскоязычных авторов хоррора наиболее точно представляет следующий виток развития литературы — и жанровой, и вообще. Из всей плеяды авторов русского хоррора Женевский отличался желанием не только и не столько писать развлекательные страшные вещи, но и творить произведения, которые бы обладали литературной самоценностью. Какие-то попытки удались, какие-то, вестимо, не очень.

Безусловно хороши почти все ранние работы Владислава — «Никогда», «Зевака», «На дальних рубежах», «Огненная птица», но в особенности миниатюры с концентрированным психологическим ужасом — «Жар» и «Веки» — и вовсе бесподобны. В ранних работах чувствуется романтическая школа, сильнее описательность, мелодичность. Неплохи из раннего «Идолы в закоулках». «Атеист», увы, делает замах на десятку, но в итоге не производит особого впечатления, не видится в нем и глубины. «Она» грешит непродуманностью формы — кажется неоправданным сбивчивый, то и дело меняющийся нарратив — прием этот не особо дает постичь содержание рассказа. «Каждая» задумана как рассказ, в котором мерзкое должно преобладать чуть более, чем полностью. Опять же, такие же задачи когда-то ставили перед собой декаденты — взять, например, описания черной мессы в романе Гюисманса «Без дна» — с испражнениями, мочеиспусканием, копрофагией и коитусом с распоротым животом еще живого ребенка. Однако если у Гюисманса описания мерзкого утонченны, у Владислава — нарочито приземленные, а что напишешь про общественные туалеты, мочу и дерьмо такого, что будет противно? Дерьмо — оно и есть дерьмо, будь там хоть опарыши, личинки или иная живность.

Поздние рассказы Владислава, созданные после продолжительного перерыва, оставляют впечатление, будто автор находился в поиске нужной ему формы, либо пытался совершенствовать свой стиль в единожды выбранном направлении — weird fiction.

Рассказ «Мед» имеет простой сюжет и перегруженный словесами язык. Понятно, что вязкое повествование должно было быть созвучно названию рассказа, но в этом многословии удручающе мало смысла, т. е., не понятно, какую конкретно задачу решал автор — и если это написать именно тягучий такой текст, то стоило ли оно того?

«В глазах смотрящего» исполнено сюрреализма и психоделии, но холодно и отстраненно, без чувства. То же можно сказать и про «Ключик» — да, ясно, что символы тут есть, но почему они в столь приземленном обрамлении? Подобно герою «Kom», мы прорываемся сквозь туман слов и вновь — сюрреализм вкупе с символами, поданный языком многословным, но скупым на эмоции. Все интересности с ногтями и отсылкой к Нагльфару выглядят неубедительно.

«Искусство любви» вовсе выглядит как заказная вещь, писаная для сборника «Полночь дизельпанка». Впрочем, Владислав постарался реализовать нетривиальную идею, работая с многократно и нещадно пользованным материалом Мифов Ктулху — кажется, современные лавкрафтовские ужасы неустанно используют лишь атрибутику Мифов, начисто плюя на дух. А ведь Лавкрафт — это не только и не столько про Ктулху и щупальца...

Заглавный «Запах», пожалуй, проигрывает в интриге многим детективам, однако написан выше всяких похвал. Вещь постмодернистская, определенно: тут вам и стилизация под XIX век, и помощник Дюрталь (привет главному герою знаменитых романов Гюисманса), и Шарко (учитель Зигмунда Фрейда, на секундочку), и печально известная лечебница для душевнобольных Сальпетриер, и Будэлер (привет Бодлеру), и даже тонкая шутка про доктора Бертрана (однофамильца реального Бертрана, ужаснувшего всю Францию своей практикой осквернения трупов. Одно время термин «бертранизм» был синонимичен некрофилии). В общем, рассказ определенно доставляет эстетическое наслаждение.

Размышляя о сборнике в целом, я чувствую, что творчество Владислава было неровным. Сказались разительные отличия между ранним и поздним творчеством, сказывается до обидного маленький объем творческого наследия. Совершенно точно могу сказать: Владислав Женевский не был ни русским Стивеном Кингом, ни Лавкрафтом. В своем творчестве он был и романтиком, и натуралистом, и декадентом — он абсолютно не похож ни на кого из современных русскоязычных авторов ужасов. Верю, что этот мастерский переводчик (а его переводы Лиготти и Лавкрафта прекрасны), поэт (стихи в сборнике, без всяких сомнений, маленькие шедевры) и просто талантливый автор мог достичь еще больших высот.

Резюмируя, хочется сказать: именно чтение работ Владислава натолкнуло меня на мысль, что современная литература — не только ужасов, но вообще — устала от постмодернизма, от реалистической школы. Рубеж XX-XXI веков, новые надежды, новые страхи — и маятник должен вновь качнуться от ratio к mentis. Зачем нам русский Стивен Кинг, Маккамон, Баркер? Их время, думается мне, проходит. А нам нужны — причем в жанре хоррора — новые Андреев, Брюсов, Сологуб, Кондратьев, Келер...

Deliann, 16 августа 2016 г. в 16:02

К творчеству В. Женевского я отношусь с большим уважением. Доверие возникло после прочтения рассказов в сборниках серии «Самая страшная книга» и фэнзине «Darker». А после прочтения его переводов рассказов П. Уоттса и некоторых статей, доверие только возросло. Сборник «Запах» я приобрел не раздумывая. Знал, что произведения такого рода однозначно необходимо иметь в домашней библиотеке каждому любителю необычной мистики. Итак, перед нами статья, 4 стихотворения и 17 рассказов. По традиции, далее я напишу обо всех понравившихся рассказах, в соответствии со своими оценками им. Про стихи писать не буду, т.к. не умею их критиковать или делиться впечатлениями. Начнем с тех рассказов, которые я оценил на 7 баллов:

• “Веки”. Маленькая история о человеке, который обнаружил опасность в простом смыкании век. Вот только реальное это чудовище или плод воображения, нам так и не объяснят. Рассказ чем-то напомнил «Булавку» Р. Маккаммона.

• “Идолы в закоулках”. Рассказ о жалком маленьком человечке, который нашел себе ложного бога. В плане сюжета и персонажей – ничего особо примечательного, даже чудовище где-то я раньше видел. А вот в плане исполнения – перед нами страшилка, выписанная очень ярко и стилистически почти безупречно. Рассказ обволакивает читателя, имеет собственное звучание, и от прочтения можно было бы получить много удовольствия, если бы не предсказуемость и хоррор-направленность.

• “Огненная птица”. Короткий и трогательный рассказ, лишенный какого-либо сверхъестественного элемента. Просто особый взгляд ребенка на жизнь, от которого трагедия финала ощущается еще печальнее.

• “Никогда”. Вновь перед нами рассказ, который не способен удивить опытного читателя в плане сюжета и мистического элемента. Пробирает он качеством исполнения. Именно после этого рассказа я понял, что автор — отличный стилист, который берет расхожий прием или сюжет и облекает его в довольно своеобразную форму.

• “Зевака”. Очень печальная мистическая история. Франц, прозванный Зевакой, оставлен бароном присматривать за усадьбой и девочкой Лорхен. Вот только Лорхен – далеко не обычный ребенок… Такой истории отлично подходят эпитеты «душевная» и «трогательная».

• “Запах”. Загадочное убийство, мрачный антураж, суровый следователь, осуществляющий поиски убийцы… И запах. Запах грязных улиц и сточных канав. Запах продажной любви и человеческой глупости. Запах, который читатель ощутит при прочтении, даже не желая того. Как детектив или ужастик рассказ, безусловно, слаб. Однако как пример необычной прозы – очень хорош.

• “Мёд”. Сам рассказ меня оставил равнодушным, но он примечателен своей формой. Увы, но я содержание ценю больше формы, оттого и не проникся в достаточной мере. Тем не менее, опыт прочтения интересный.

• “Kom”. Объективно – рассказ очень и очень неплох. Не зря сам автор считал его лучшим в своем творчестве. Субъективно – читать его можно строго под настроение. Все повествование насквозь пропитано пронзительной печалью и тоской. Очень нелегкое чтиво, которое не каждый человек осилит.

Теперь те вещи, что получили от меня 8 баллов:

• “Она”. 4 микроистории в одной. Объединены они присутствием одной и той же нежити, обитающей в подвале дома. Сначала на нечисть натыкается сын хозяина дома, прячась от гнева отца, затем двое мальчишек, проникшие в дом, после того как оттуда уехали хозяева, и т.д. Рассказ вновь примечателен интересным стилистическим решением, плюс нежить в нем нетривиальная.

• “В глазах смотрящего”. Отличный триллер. Девушка начинает получать на электронную почту фотографии самой себя в самых неожиданных ракурсах. Завязка как будто бы банальна, однако исполнение довольно необычное. Примечательно, что у рассказа может быть несколько трактовок, так что, если хотите, можете закрыть глаза на всю мистику и воспринимать происходящее сугубо реалистично, с поправкой на определенные психические отклонения персонажей.

• “Бог тошноты”. Рассказ короткий, но по-настоящему тошнотворный. Поразительно, как автору удалось написать так, что читатель прямо физически ощущает страдания главной героини. Другой вопрос, что не каждый захочет читать про такие страдания, однако хоррор получился точно необычный.

• “Искусство любви”. Добротный рассказ с лавкрафтианскими мотивами. Есть еще легкий привкус Уоттса, но он на периферии. Раскрывать сюжет не буду, т.к. это испортит впечатление, скажу только, что рассказ однозначно заслуживает прочтения. Здесь очень интересная идея, достаточно необычная форма и отличный язык.

• “Хоррор в русской литературе”. Статья очень познавательная, но не исчерпывающая. Автор ведет диалог с читателем, подкидывает ему темы для размышлений, а если что-то конкретное читателя заинтересует, то это он уже сам найдет.

Заслуженные 9 баллов я поставил следующим произведениям:

• “Я прокрался в твою душу…” (Ночью). Очень, Очень пронзительно. Просто нет слов.

• “Ключик”. Отличный ужас в духе «Нечто». На постояльцев лыжной базы напали жуткие мимикрирующие существа. Твари принимали облик маленьких детей и издавали плач, пробуждая в людях родительский инстинкт чудовищной силы, после чего сжирали своих жертв. Главный герой держит одинокую и безнадежную осаду, понимая, что надолго его не хватит… Тут прекрасно и ужасно (в хорошем смысле слова) буквально все. Тон повествования, чудовища, внутренние и внешние конфликты, образность всего происходящего.

Таким образом, перед нами настоящая жемчужина мистики и «weird fantasy». Сборник яркий и самобытный, однозначно заслуживающий того, чтобы перечитать его через некоторое время. Очень жаль, что Владислав ушел из жизни так рано, т.к. именно его последние произведения являются наиболее сильными. Сложно представить, какого уровня литературного мастерства достиг бы Женевский через десяток лет непрерывной практики. Сборник тяготеет к довольно печальным и тоскливым настроениям, а от осознания той трагедии, что связана с автором, становится еще горше. Вечная память.

alexsei111, 15 августа 2016 г. в 18:34

Сборник рассказов знатока хоррор литературы Владислава Женевского,к сожалению посмертный. Я являюсь постоянным посетителем сайта «Лаборатория фантастики», и часто читал статьи Влада, которые тот публиковал на сайте под ником Pickman. Я часто смотрел его оценки к новым хоррор романам. В частности именно хорошая оценка Влада сподвигнула меня купить один из самых знаковых романов в жанре хоррор последних лет «Впусти меня» Юн Айвиде Линдквиста. И было это летом далекого 2010 года.

Как оказалось Влад и сам неплохо пишет рассказы, которые часто заставляют подумать о смерти или даже испытать рвотный позыв. Таков например рассказ «Каждая» об уборщице общественных туалетов, которая встретила во время работы весьма неприятное существо.

Рассказ «Зевака» напоминает темную сказку братьев Гримм.

Я к сожалению не знаток хоррор литературы, но многие рассказы по моему скромному разумению могли бы составить конкуренцию перу Гоголя и По.

Если вы не готовы к весьма неприятным ощущениям, то вам лучше не читать к примеру рассказ, который дал название этому сборнику.

В книгу включены также стихотворения, которые наверное являются жемчужинами этого сборника, а также обстоятельная статья «Хоррор в русской литературе.»

Жаль что Влад ушел так рано, и не успел написать ни одного романа, который мог бы стать русским «Впусти меня» или «Оно». Это не вызывает у меня никаких сомнений, после прочтения данной книги.

MIZANTROP1984, 28 июля 2016 г. в 17:33

Эту книгу я ждал долго.. с момента её представления в группе вк. Потом предзаказ, долгое ожидание, долгая доставка. Подспудно знакомясь с информацией об авторе, и то количество написанного и рассказанного о нем зацепило и подогрело интерес в довольно большой степени, скажем так проникся уважением. И вот книга у меня в руках и я не знаю что написать.. Начал читать с предисловия об авторе, и послесловия где приводится его доклад (10 баллов). И вот по прочтению не знаю что и написать учитывая личность автора и то что я уже о нем знаю. Личное мнение таково что эта книга очень на любителя .. Стилистика превосходно, язык аналогично, атмосферность зашкаливает, но .. просто наверное не мое. Прочтение оставило гнетущий след в психике и изменило настроение. Сразу скажу здесь нет экшена и каких то острых диалогов, это атмосферное чтиво и атмосфера эта как раз та что и обещана. Может кто то и обвинит меня в какой то излишней черствости и от того недопонимания описанного... не знаю может оно и так хотя сам так не считаю присутствуют даже некоторые пунктики по этому поводу. Например книги данного жанра я никогда и не читаю днем, а некоторые и вовсе не трогаю летом, а предпочитаю для них осень или зимние ночи для максимального восприятия событий. Тем не менее эту книгу я вряд ли буду перечитывать, так же как и ставить ей какую либо оценку, пусть будет вне номинаций.. Светлая память писателю

Илья Пивоваров, 16 января 2015 г. в 12:09

Удивительно, насколько прихотливой оказалась судьба рассказа «Никогда» Владислава Женевского. Помню, ещё в далёком 2006-ом году этот «саженец» появился на сетевых просторах, выделяясь среди других жанровых историй цветастым слогом и яркими образами. В прошлогоднюю ССК он почему-то не попал, зато украсил собой эту книгу, словно изящный цветок в петлице. Думаю, для каждого, кто прочитает этот рассказ, имя Владислава Женевского станет примером того, как нужно писать хоррор — не только красиво, но и увлекательно. Автор поместил своих персонажей в вымышленный немецкий городок, где связал три сюжетные линии так, что в конце тех, кто погиб, не жалко, а вот главному «злу» поневоле сочувствуешь. Да, и «монстр» здесь очень причудливый — такого вы вряд ли где-то встретите. Одним словом, «Никогда» — достойное начало сборника, и «по одежке», и «по уму». Браво, Влад!

darklot, 05 ноября 2015 г. в 23:23

Относительно ранняя, как говорится, «ученическая» еще работа большого Мастера. В кавычках потому, что далеко не каждый, мнящий себя состоявшимся писателем, сможет писать так, на таком уровне, как писал «ученик», «подражатель» Женевский в свои — Господи! — тогда еще 20 лет (а то и меньше). Перечитывая раннюю прозу Владислава, я только поражаюсь тому, (и еще горюю оттого) что она, эта вкусная, сочная, изысканная проза так долго искала дорогу к читателям. Впрочем, чему удивляться: Влад был излишне скромен, всего себя он посвящал литературе, много читал, писал рецензии, переводил... таким бескорыстным искренним людям сложно пробивать себе дорогу. В итоге мы имеем то, что имеем: армии графоманов публикуют многотомные саги многотысячными тиражами, а первые достаточно серьезные публикации (рассказы в различных антологиях) по-настоящему большого литературного таланта случились, когда ему было уже 29-30 лет. А потом он умер, так и не успев подержать в руках первую свою авторскую книгу...

senoid, 24 февраля 2015 г. в 13:47

В жанровый классификатор этого рассказа наряду с «хоррором» можно добавить и «сказку/притчу», ничуть не покривив душой. «Сказочность» ощущается и в самой подаче, и в общей наивности (линия влюбленного писаря стоит тут особняком), и в отдельных заимствованных мотивах из преданий старины глубокой, и даже в декорациях вымышленного европейского городка, в котором, благодаря талантливым описаниям, немедленно хочется поселиться жить. Между тем, фантастическая сущность зла здесь настолько противна человеческой природе, настолько чужеродна, что сразу вспоминается популярный ныне мем с любимыми эпитетами Говарда нашего Лавкрафта, потому что оригинальное, выведенное Женевским растение иначе как БОГОМЕРЗКИМ (всенепременно капсом) не назовешь. Оно не то чтобы пугает, оно внушает какое-то неуютное чувство неправильности. Смещения реальности. При этом автор ловко манипулирует полярностью образов, оставляя за читателем право решающего голоса в выборе настоящего зла в этой печальной истории.

montakvir7511, 28 декабря 2016 г. в 06:56

Выждал я немного...не хотелось попусту бередить имя рано ушедшего писателя...Не являясь поклонником отечественного хоррора, тем не менее решил спустя некоторое время все же прочитать эту книгу, ибо к авторским сборникам отношусь весьма положительно. Не буду кривить душой — ««Запах» не стал для меня высочайшим откровением, не потряс меня и не заставил себя перечитывать. Моя юношеская эмоциональность давно позади, старческая сентиментальность и слезливость пока ещё только на горизонте. Внести сумятицу в мою душу достаточно сложно.

Я пропустил стихи и микрорассказы, это я не читаю никогда. Кое-что мне встречалось до этого. Но вот основная масса произведений доставила большое удовольствие. Женевский великолепно владел языком, отлично выстраивал сюжеты и не боялся писать по шаблонам. По шаблонам — но своё.

Огромный плюс сборника — его сюжетное разнообразие. Здесь можно найти разное, интересное почти любому. История очередного никому не интересного неудачника и его персонального дьявола. Схождение во ад безумия и лавкрафтовские наработки. Есть почти историческая проза, есть наша унылая реальность и есть фэнтезийные миры. Есть спокойные, медитативные вещи и есть держащие в напряжении от начала до конца. Нет одного — скуки.

Сборник напоминает мне старую занимательную игру ума, когда, чтобы увидеть общий единый замысел, надо отойти подальше. Стоя рядом ты видишь на холсте бессмысленные аляповатые разводы, сделав пару шагов назад, ты понимаешь — так было задумано. Это КАРТИНА.

Написанные в разное время для разных конкурсов и сборников рассказы, иногда терявшиеся там в массе себе подобных, собранные воедино позволяют увидеть творческое становление и взросление и заставляют задать себе единственный печальный и неудобный вопрос. Что мог ещё написать Владислав Женевский дальше, если уже в молодости он писал такие отличные рассказы? Чего лишилась наша литература вообще и субжанр ужасов и хоррора в частности?

Как жаль, что все так получилось.

felixkriventzov, 19 октября 2016 г. в 21:49

После столь активной рекламной кампании в соцсетях, перед прочтением «Запаха» в голове безостановочно вертелась вполне очевидная мысль – «а не перехвалили ли?». Но, к счастью, от подобного вопроса уже к сотой странице не остаётся ни малейшего следа, а вот желание назвать Владислава Женевского не просто «талантливым автором ужастиков», но «гением» — возрастает в геометрической прогрессии.

В лучших произведениях Женевского («Она», «Огненная птица», «Атеист») можно с лёгкостью «раствориться» во время прочтения. Это именно та магия слова, которой писатель владеет безгранично, и с помощью которой он мастерски рассказывает истории с максимальной яркостью деталей. Неприкрыто высокий уровень эрудиции автора позволяет с головой погрузиться в сюжет – ни от одного из рассказов невозможно оторваться, пока он не будет прочитан залпом до конца. Описания потрясающе изысканные и ничуть не тяжеловесные. Конечно, попались в сборнике и произведения, лично мне не приглянувшиеся («Веки», «Каждая»), но тут дело сугубо во вкусах – ведь ни в одном из рассказов Женевский ни на секунду не даёт повода усомниться в его таланте и мастерстве сочинителя. Тем более что на один не сильно впечатляющий рассказ чуть дальше приходятся настоящие шедевры – такие, как «Никогда» и «Зевака».

Здесь же хочется отметить и крайне удачную структуру книги – начинаясь с вводных рассказов из раннего творчества, в основном направленных на подготовку читателя к внедрению в загадочный, порой очень странный мир писателя, в середине книга взрывается лучшими из творений Женевского и завершается его своеобразным «magnum opus» — статьёй «Хоррор в русской литературе», которая показывает писателя рьяным исследователем и истинным поклонником своего дела.

Без сомнения, сборник «Запах» — один из ярчайших представителей не только российской, но и мировой современной хоррор-литературы. Книга, которую хочется читать, перечитывать и рекомендовать всем поклонникам жанра.

Хельг, 25 февраля 2016 г. в 17:36

Отличный рассказ, который я запомнил еще по «Чёртовой дюжине». Классическая история о заблудившемся человеке в которой, казалось бы, невозможно рассказать ничего нового, играет новыми красками в исполнении Влада Женевского. Долгое время меня раздражал главный герой рассказа. Раздражал своей инертностью, покорностью, неспособностью к борьбе. Пока я не понял, что ГГ — обычный человек. Не герой, не супермен, не лихой сталкер, а самый обычный человек, как, впрочем, и всегда у Влада. Вот это взаимопроникновение мистического и будничного и делало прозу Женевского такой нереальной. В этом он похож на классиков литературы ужасов, и безумно жаль, что больше Влад ничего не напишет. С нетерпением жду авторский сборник, и не перестаю сожалеть, что автор его подписать уже не сможет.

darklot, 09 ноября 2015 г. в 02:21

В основу статьи (она из-за большого объема была разделена при публикации в вебзине Даркер на две части) лег основательный доклад, с которым автор выступал на ФантАссамблее. Как человек, присутствовавший на этом докладе, должен сказать, что «в живую» это было еще круче, чем в виде статьи: автор устроил посиделки при свечах, в полумраке, а само выступление сопровождалось показом слайдов (да и, кажется, без атмосферного музыкального сопровождения тоже не обошлось).

Что касается самой статьи, то по глубине и охвату материала ее так и тянет сравнить со знаменитым эссе Г. Ф. Лавкрафта «Сверхъестественный ужас в литературе» — не даром и названия неуловимо схожи. Причем сравнение это будет без каких-либо натяжек — подобно Лавкрафту, Женевский сделал всесторонний обзор жанра, упоминает десятки авторов и десятки произведений, многие из которых будут незнакомы даже завзятым фанатам хоррора. Опять же, если вы считаете себя ценителем литературы в жанре мистики и ужасов, то к ознакомлению для вас строго обязательны как эссе Лавкрафта, так и статья Женевского.

sergej210477, 20 декабря 2016 г. в 23:30

Очередной отзыв о рассказе В. Женевского. И как всегда о его произведениях одно и то же: стандартный сюжет, но великолепное, мастерское исполнение.

История простая — готическая история про неопределенные злые силы. То ли духи, то ли призраки, в общем, какая-то нечисть вмешивается в жизни людей. Сюжет незатейлив, действия в нем мало, экшена нет.

Но получился очень приличный хоррор. Почему? Написано все это отличным, продуманным языком. Отличное подражание народному фольклору, яркая и образная, по-простонародному оригинальная речь главного героя. Ну и как всегда, красочные декорации, живые картины природы.

Нехитрая история, но в очень профессиональном исполнении.

Velderet, 11 сентября 2016 г. в 19:13

Внесу ложку, большую такую ложку дегтя в столь большущую бочку медовых отзывов. Я люблю хоррор, более того, лично для меня, хоррор жанр номер один не только в литературе, но и в других проявлениях искусства, с тех пор как я в одиннадцать лет открыл для себя Кинга, Лавкрафта и других признанных мастеров. Сравнительно недавно я познакомился с русским хоррором, был приятно удивлён, и конечно же меня очень заинтересовала готовящаяся к изданию антология произведений Женевского. И вот эта книга в руках, заведомо в предвкушении моря удовольствия, после положительных отзывов, я приступил к чтению. И что же я вижу, нагромождение слов, аллегорий, призванных то ли увеличить объем произведений, вследствие отсутствия внятного сюжета, то ли для того чтобы особо впечатлительные натуры вздыхали о красоте языка, но суть остаётся сутью, за этими циклопическими))) словесными возвышениями не кроется ровным счётом ничего. Хоррор должен пугать, создавать атмосферу, но не раздражать, а тут автор весьма преуспевает в последнем. Вот и этот рассказ представляет собой лишь кучку словесных экзерсисов, развязка вызывает лишь недоумение, что это было, но затем вспомнив о прочитанном ранее, понимаешь, это стиль автора, стиль, благодаря которому все рассказы сливаются в единое, нескончаемое нечто. На фоне этого, весьма позабавила фраза составителя о том что ежели ты не понял сути произведения, этого или иного, вышедшего из под пера Влада Женевского, то тебе не хватает ума. Пусть так, и я со своими зачатками разума, вернусь к не только мэтрам страшной прозы, но и к другим русскоязычным авторам, а их как оказалось не мало. Безусловно, книгу я дочитаю, хотя бы из уважения к писателю, но вот понравится она мне вряд ли уже сможет.

P.S. Так и не понял к чему были сравнения с Лавкрафтом, стилистикой и уж тем более атмосферой абсолютно не похож ни один из прочитанных рассказов, я бы сказал что некоторые произведения больше смахивают на Томаса Лиготти (которого, к слову сказать я терпеть ненавижу), а некоторые еще чуть-чуть и были бы практически идентичны словесному бреду Джеймса Хэвока.

Heckel, 02 марта 2015 г. в 23:28

Символично, что лучшую (пока что по слухам, бо не дочитана) антологию отечественного хоррора открывает рассказ-победитель первого конкурса ЛОТ «Тьма», специально для конкурса же и написанный аж в 2006 году. «Сказочка по мотивам страшных снов немецкой литературы» только на первый взгляд сказочна, стилистически витиевата и легковесна. В отличие от большинства немецких (да и европейских) сказок в финале «Никогда» добро отнюдь не «насилует зло», грубо и беспощадно, по одной простой причине: никакого «добра» в рассказе не присутствует. Приглядитесь. «Никогда» человеку не дотянуться до солнца. Жадность и зависть; расчётливость и иррациональность; болезненное себялюбие и бескорыстие за чужой счёт; пагубные страсти, банальная человеческая слабость и рубашка, намертво приросшая к телу; злоба и ненависть — вот почва, на которой произрастает чудесный сад цветов старого садовника. А в самом укромном уголке этого сада прижился самый-самый цветок зла. Едва ли не бодлеровский...

kimdeform, 25 января 2015 г. в 14:26

Очень приятный интеллигентный рассказ. При чтении в памяти всплывают такие подзабытые в информационных потоках имена, как Эрнст Гофман, Теодор Шторм и в чем-то даже Патрик Зюскинд. Это, безусловно, делает автору честь, как знатоку литературного вкуса. Однако и сама история не подкачивает, чувствуется в ней, так сказать, крепкая художественная рука.

Стильно, изобретательно, хорошо.

Ланцелот, 16 сентября 2016 г. в 13:47

Великолепная стилизация под страшную сказку прошедших веков. Автор как всегда демонстрирует свое ювелирное мастерство. И только за это уже следует ставить высший бал.

О чем рассказ? О девочке, которой чудятся вещи странные, не видные глазу окружающих, и часто пугающие. О человеке, велено коему было глаз с девочки не спускать. О том, как не верят взрослые страхам детским, выдумками и фантазиями называя их. Ну и о том, как человек этот самый в конце все про...зевал.

darklot, 27 января 2016 г. в 14:15

Замечательная новелла, прямо отсылающая читателя к творчеству классиков мировой «темной» прозы уровня По и де Мопассана. И в литературном плане, по языку и стилю, достойная встать в один ряд с лучшими произведениями оных. Однако Женевский не был бы Женевским, если бы не обогатил наследие классиков любимым им «вирдом», символизмом и не использовал фирменный прием, виртуозно передавая словом самый дух, сладостный и омерзительный одновременно.

darklot, 07 ноября 2015 г. в 11:01

Рассказ «Kom» относится к, условно говоря, «позднему» периоду творчества Владислава Женевского. «Ранний» Женевский — это период 2005-2007 годов, время написания таких замечательных вещей, как «Зевака» (2005), «Она» (2005), «Никогда» (2006), «Атеист» (2006), «Веки» (2006), «Идолы в закоулках» (2007). После этого, до 2014 года Владислав написал всего два рассказа — «Огненная птица» (2009) и «Каждая» (2011). А в 2013-2014 годах писатель активизировался, создав новеллы «Запах» (2013), «Искусство любви» (2013), «В глазах смотрящего» (2014), «Ключик» (2014), «Бог тошноты» (2014), «Мёд» (2014) и, собственно, «Kom» (2014). Всплеск творческой активности связан, во-первых, с тем, что Владислава (и его коллег по жанру), наконец, начинают регулярно публиковать в печати, в серьезных антологиях, а во-вторых, с болезнью автора: с одной стороны, у Женевского появилось больше времени для творчества, с другой — последние годы его жизнь всегда находилась под угрозой и автор, конечно, это понимал, хотя и старался не думать о плохом.

Сам Владислав считал «Kom» своим лучшим рассказом, но читатель должен знать, что это достаточно сложное произведение, прочувствовать и понять которое сможет не всякий. И довольно тяжелое, передающее ощущение муторности, зыбкости, глубокой депрессии. Собственно сюжет, идея раскрываются в деталях, не называясь автором прямо. Так что, как минимум, чтобы понять этот рассказ, читатель должен иметь хотя бы поверхностное представление о том, что такое корабль из ногтей мертвецов, то есть быть знаком с соответствующей мифологией северных народов.

darklot, 05 ноября 2015 г. в 23:06

Этот замечательный рассказ, как и бОльшая часть творчества замечательного литератора, самобытного автора Владислава Женевского, относится к тому пласту литературы, который можно охарактеризовать короткой фразой «не для всех». Чтобы распробовать такую прозу, нужно и время, и чувство, и ум. Причем нельзя сказать, чтобы Женевский был «заумным» автором, нет. Интеллектуальность его творчества всегда гармонично сочеталась с безукоризненным стилем, поэтичностью. Да, пожалуй, многое его проза берет у поэзии — отсюда и символизм ее, и образность. Я, составитель, рискнул взять этот рассказ (касаемо рассказов Женевского, лично меня всегда тянуло называть их «новеллами») в антологию о маньяках, так как увидел в нем (в частности, в финале) рассказ о шизофрении и раздвоении личности. Вдумайтесь в гениальность и внутреннюю символичность этого финала,

Сам автор говорил, что, скорее, писал о встрече с демоном, но, что важно, он принимал и мою трактовку, не возражал против нее. Это, знаете, тоже многое значит — когда автор сознательно пишет так, что его творчество способно раскрываться на разных уровнях, в разных плоскостях.

MarchingCat, 05 июня 2014 г. в 20:27

Рассказ злодея, уверенного в своей победе, о своих злодеяниях просто убил. Больший штамп ещё поискать надо. Благо, хоть финал не штампованный. Пусть и «гаденький», но не штамп.

Написано очень пафосно и вычурно. Непривычно. У автора серьёзный словарный запас и умение оперировать эпитетами и сравнительными оборотами. Возможно, стилизация под какого-то автора тех лет, но уровня моей начитки нехватило понять под кого именно.

А вообще свежо, да. Области взрослых тем в жанре мало кто затрагивает.

tinker89x, 04 сентября 2016 г. в 23:00

По концептуальности и целостности сборник можно сравнить с «Марсианскими хрониками» Брэдберри, «Призраками двадцатого века» Хилла и отдельными томами «Книг крови» Баркера. Каждый рассказ на своем месте и все они разворачиваются как будто в одной вселенной. Для меня любимыми рассказами стали заглавный «Запах» и «Kom». Первый — гротескный жуткий детектив, второй — грустная история на тему призраков и скандинавских богов. Нереально круто.

Стоит сказать, что сей сборник я начал читать параллельно с первым томом «Дюны» и культовый шедевр Фрэнка Герберта был благополучно забыт до поры до времени. В общем и целом прекрасная вещь

sergej210477, 10 декабря 2016 г. в 22:10

  Рассказ «Мёд». Сказать, что он мне понравился, я не могу. Но и плохим не назову. Он — специфический. Главное в этой истории не сюжет. Ну заблудился человек в лесу, что в этом оригинального. Рассказ выигрывает из-за своей атмосферности.

Автор мастерски описывает природу, летний дождь , мокрый лес, комары, берег речки. Описывает ярко, красочно, образно. И так же тщательно рисует перед читателем чувства и мысли одинокого человека, заблудившегося в лесу. Вот это сделано объемно, качественно и выпукло.

Такое двоякое впечатление от рассказа: слабый, второстепенный сюжет, но красивые и тщательно прорисованные декорации, окаймляющие его.

Многим , наверное, это не понравится — читать произведение только потому, что оно написано красивым языком. Кто-то, наверное , назовёт такой стиль графоманством. Что ж, по-своему, эти читатели будут правы. «Мёд» — это больше для любителей поэзии. Действия мало, но написано ярко и образно. Некая живопись в словах.

darklot, 05 сентября 2016 г. в 20:32

Эхма, не место для комментариев, но как же не отреагировать на:

Разъясняю:

Это не «очень странный текст». Это просто текст не из разряда банальных. Он не пугает вас маньяками, упырями, зомбями. Он реально нагоняет жути, сталкивая читателя с чем-то «за гранью», причем таким образом сталкивая, что после этого...

mr_logika, 05 сентября 2016 г. в 16:53

Мне всегда казалось, что выдумать что-то очень страшное или особенно противное, страшнее или противнее, чем бывает в реальной жизни, гораздо труднее, чем просто что-то выдумать. Да ещё надо эту из любого ряда вон выходящую идею соответствующим образом изложить. И вот Владислав Женевский в «Запахе» мастерски решил обе эти труднейшие задачи.

Если говорить о стилизации, то сначала мне мерещилось какое-то смутное сходство в отдельных эпизодах с «Убийствами на улице Морг» Э. По (перевод Р. Гальпериной). Перечитав рассказ По, я понял, что ошибаюсь. Улица Морг — чистый детектив с небольшой порцией хоррора. Есть сходство в описании трупов, в обоих рассказах это описание должно создать (и создаёт) атмосферу страха перед чем-то неведомым. Для вывода о стилизации этого не достаточно. Но о расследовании преступления в Париже 19 века трудно написать так, чтобы было ни на что не похоже. И всё-таки Владиславу это в значительной степени удалось. Изумительное описание места преступления (в широком смысле) вызывает даже некоторое удивление. Приходит в голову вполне дурацкая мысль: «А ведь это не перевод! Это он САМ так написал!» Бесспорно, чувствуется рука Мастера. А кошмарное «научное достижение» д-ра Вуазена, предшественника так называемых врачей, трудившихся в немецких и японских лагерях уничтожения, вызывает одновременно и противоестественный восторг и благоговейный ужас. Становится ясно, что не просто так Автор выбрал в качестве ника на фантлабе фамилию необычного художника-гиперреалиста из рассказа Г. Лавкрафта «Модель Пикмана». Что-то отдалённо похожее (да, пожалуй, не столь уж и отдалённо) на помесь кошмаров Лавкрафта и Женевского я видел только раз в жизни в альбоме репродукций Музея Искусств города Гонолулу, выпущенном издательством Риццоли. Книгу эту найти очень трудно, хотя она и недавно появилась. Ручаться, конечно, не могу, но думаю, что Владислав этой книги не видел да и на Гавайях, скорее всего не был. Если так, то весьма печально, что он уже не сможет увидеть эти картины в национальной японской манере, на которых омерзительные морские чудища, покрытые приятно пахнущей (а иначе изображённые сцены были бы невозможны даже теоретически) слизью, доводят до экстаза красивых японок.

Если оценивать «Запах» с точки зрения детективной составляющей, то и тогда произведение Мастера оказывается чем-то новаторским. Ведь расследование должно кончиться смертью сыщика и понятно, что преступления учёного маньяка не будут раскрыты, пусть даже встанет на уши вся парижская полиция. Кстати о штампах (в одном из отзывов было). Что-то вроде исповеди злодея перед жертвой, когда этот злодей уверен в своём торжестве (чаще уверенность эта ошибочна, а реже, как в «Запахе», имеет под собой стопроцентные основания) это вовсе не штамп, а очень распространённый литературный приём, типичный для детективного жанра, и Автор успешно им воспользовался.

darklot, 22 августа 2016 г. в 13:53

Если бы в каком-нибудь ВУЗе решили ввести курс «темной» литературы и поинтересовались бы моим мнением, с творчеством каких авторов студентам этого курса следует познакомиться, то, наряду с По, Лавкрафтом, Бирсом, Эверсом, Рампо, Кингом, Баркером и другими классиками я бы, не задумываясь, назвал имя нашего соотечественника Владислава Женевского. И вовсе не потому, что знал этого автора лично. Многие могут подтвердить: когда речь заходит о литературе, я не завышаю оценки «по дружбе». Немало случаев было, когда, собирая ту или иную антологию, я «заворачивал» тексты своих хороших знакомых, друзей и коллег, если считал эти тексты слабыми — а слабые тексты бывают у всех... кроме, разве что, Владислава Женевского. Равно как я принимал и буду принимать в антологии время от времени такие истории, которые мне субъективно «не очень», когда вижу, что дело во вкусовщине, а не в недостатке мастерства у писателя. Собственно, лично мне не слишком полюбились такие новеллы Женевского, как, допустим, «Бог тошноты» или «В глазах смотрящего», но, черт подери, они все равно хороши, безотносительно того, насколько они близки или не близки мне как читателю.

Это другой совершенно уровень. Вы можете быть ценителем Достоевского и не любить Чехова, либо наоборот — с трудом заставите себя прочитать «Преступление и наказание», но восхититесь «Вишневым садом». Вне зависимости от ваших личных пристрастий и Достоевский, и Чехов остаются мастерами слова, классиками и образцами. Также я, например, принимаю Лавкрафта — это не вполне «моя» литература, но я осознаю и признаю заслуги ГФЛ перед жанром и перед искусством. И если, допустим, Стивен Кинг порой позволял себе критиковать стиль Лавкрафта, то одновременно признавал, что тот же Лавкрафт повлиял на его, Кинга, становление как писателя.

С творческим наследием Женевского ситуация похожая. Даже те его произведения, которые не «цепляют» персонально меня (а таких на самом деле не много), все равно остаются прекрасной литературой. В высшей степени несправедливо, что автор написал так мало и больше уже ничего не напишет. В высшей степени справедливо, что именно книга Владислава Женевского стала первой авторской книгой в серии «ССК», где ранее выпускались только антологии.

Женевский безумно хорош как писатель. Это я заявляю не просто так. Мне, в конце концов, есть с чем сравнить. Я и сам пишу (иногда мою писанину даже хвалят) и, конечно, я немало читаю. И молодых читаю, и признанных мастеров. У современных авторов уровня Анны Старобинец или, допустим, Марии Галиной, я редко, но порой все-таки «спотыкаюсь» на какой-либо фразе, предложении, ловлю себя на мысли, что «вот здесь уважаемый автор, пожалуй, увлекся или был недостаточно внимателен в редактуре». Знаете, такое мимолетное мерзенькое чувство, которое испытываешь, встречая едва уловимую шероховатость у достойного автора. У молодых, не столь признанных, шероховатостей куда больше. У графоманов и посредственных ремесленников (да, даже у тех, кто издается большими тиражами) ляпы встречаются чуть ли не на каждой странице. Из относительно свежих примеров последнего рода: угораздило открыть одну из книжек Тармашева и чуть ли не в первом же предложении столкнуться с фигурой, «затянутой в скафандр химзащиты» (скафандр — не тот вид одежды, в который можно «затянуть», это не трико из латекса).

В «Запахе» Женевского ни одной подобной шероховатости нет. Не замечено. Даже в ранних вещах, вроде «На дальних рубежах». В этой книге вообще нет никаких шероховатостей. И это первое, что стоит отметить, поскольку это — показатель очень высокого уровня писателя. Зато в «Запахе» есть масса другого, сугубо позитивного.

Здесь есть многочисленные отсылки к классике: самые разные (прямые эпиграфы, скрытые цитаты, аллюзии) и к самой разной, не только литературной (Баркер, Кинг, Брэдбери, Лавкрафт, Мильтон, Овидий), но и кинематографической («Чужой», «У холмов есть глаза»), и музыкальной (группа «Агата Кристи», например). Это если говорить о том, что можно уловить сходу, «на раз-два», на деле подобных отсылок куда больше.

Здесь есть богатейший и очень «вкусный» авторский язык. То, что хочется цитировать, но этого «хочется» ТАК много, что трудно выбрать что-то одно. Проще оставить выбор на волю случая и открыть случайную страницу «Запаха». Что я и сделал — и оказался (случайно!) на первой странице одноименной новеллы. И вот первые же слова первого абзаца:

  цитата

  Сумрачным ноябрьским утром 1867 года над Парижем угрюмой коммуной толклись сизые тучи, извергавшие из недр то холодную морось, то снег.

Обратили внимание на это слово — «коммуна»? Заметили, как изящно и метко оно разместилось, одновременно дополняя и отражая и исторический контекст (Париж 1867 года!), и само звучание этого предложения («сумрачным», «утром», «угрюмой», «коммуной», «тучи» — мы как будто слышим глухие завывания ветра посреди мрачного ненастья). Гениально, так мало кто может.

Снова даем порезвиться слепому жребию, и натыкаемся (на странице 264, новелла «Искусство любви») на фразу:

  цитата

  В каком-то смысле существование этой повести оскорбляло литературу больше, чем мемуары старого резонера или вирши о котятах.

Еще один бросок костей, и выпадает «127»:

  цитата

  Бледное лицо юноши светилось, как гнилушка.

Куда не ткни — попадаешь в яркий образ, в мысль, в тонкую игру слов и символов. А ведь это лишь случайные фразы, выпавшие, как гроши из туго набитого кошелька, из богатого, сочного контекста. «Запах» в этом смысле — настоящее пиршество для гурманов, ценящих превыше всего красоту слога.

Но «Запах» не ограничивается лишь этим. Мне доводилось и прежде читать безукоризненно грамотную, умную, достаточно сочно написанную прозу, жанровую прозу в том числе, которая оставалась при этом неимоверно скучна, сера, вторична, пуста. Не только язык и стиль делают классиков классиками, мастеров — мастерами.

Нил Гейман назвал один из сборников своих рассказов «Дым и зеркала», имея в виду, что по-настоящему классный автор может произвести на читателя впечатление сродни тому, которое производит на зрителя умелый фокусник, выуживая из рукава голубя или кролика из цилиндра. Стивен Кинг в том же смысле говорил о писательстве, как о телепатии. Истинно классный автор в чем-то — чародей, волшебник. Не просто так и в русском языке давно в обиход вошло выражение «магия слова». Владислав Женевский был из породы магов, которые умеют творить настоящие чудеса. Такие, что я и сейчас, перечитывая его рассказы (даже те, что мне самому субъективно «не очень»), в какой-то момент готов хлопать в ладоши и визжать от восторга.

И он делал все это, находясь «на темной стороне». Как в коротком рассказе (из раннего) «Веки», где автор заставляет нас бояться... моргать. И рисует жуткую картину, которая особо впечатлительных натур может на долго лишить сна: о, эти бледные губы в бездонной тьме за прикрытыми веками, эти губы, которые будут целовать вас целую вечность. Как в новеллах «Идолы в закоулках» и «Никогда», с удивительными образами, одновременно отвратительными и прекрасными: паукообразный монстр, подобный человеческому сердцу... плотоядный цветок в виде детской руки... Господи боже, какой взлет фантазии, какой сладостный кошмар — наяву. Как в историях вроде «Бога тошноты» или «Мёда», в которых автор использует сложные литературные приемы, в одном случае ведя практически все повествование во втором лице («ты», «ты», «ты»), а в другом специально делая текст «медовым», тягучим — все для того, чтобы в финале внезапно вывести на сцену то, для чего было нужно использовать эти приемы... Вывести — и привести нас, читателей, к этакому литературному оргазму. Вызвать ощущение сродни тому, что испытывает герой новеллы «Запах» — почти сладострастное омерзение, которого всегда мало.

Женевский мало склонен к прямому морализаторству, но он всегда или почти всегда интеллигентно и ненавязчиво приглашает читателя еще и подумать. Его проза (и его поэзия — в сборник вошло и несколько коротких стихотворений автора) глубока, многогранна и символична, будь то драматический вирд «В глазах смотрящего», в финале которого героиня теряет душу в лабиринте зеркал, или же трогательный, печальный «Kom», где потерявший близкого человека герой обнаруживает себя на корабле, созданном из ногтей мертвецов (да, опять аллюзия, теперь уже мифологического толка), будь то депрессивный «Ключик» с его холодным и безжалостным (безнадежным!) посылом о том, что «к каждому замку можно подобрать свой ключик» (метафора неизбежности смерти, если брать в широком смысле), или же едва ли не сатирическое «Искусство любви» с лавкрафтианскими монстрами, явившимися в мир при помощи буквенного «кода», скрытого в дешевой литературной мелодраме «пролюбофф».

Я редко ставлю в своих рецензиях оценку «10 из 10», так как это оценка в моей личной табели о рангах равнозначна четкому утверждению: «шедевр, с какой стороны не взгляни». Тем приятнее, что такой оценки заслуживает книга отечественного автора. Хотя оценить по достоинству ее смогут не все и не всегда. Иногда — это правда — нужно изрядно вырасти самому, чтобы увидеть нечто огромное, многогранное. Мне, например, понадобилось с десяток лет, чтобы должным образом настроиться и посмотреть от и до «Солярис» Тарковского и признать эту картину шедевром. Думаю, если вам «Запах» не покажется сейчас таковым, но вы «что-то такое» в этой книге все же уловите, то, значит, сможете к ней вернуться позднее, чтобы, нарастив «мускул» литературного и эстетического опыта, отдать творчеству Владислава Женевского должное. Удачи вам в этом. Я буду завидовать вам белой завистью.

noodleboy, 13 февраля 2016 г. в 22:36

Изумительный рассказ, идеально и тонко выписанный, своими деталями, именами, Паркинсоном Фэрнсуорта Райта, не просто вплетающий себя во вселенную Лавкрафта, но порождающий своего рода новую вселенную, параллельную нашей, где Лавкрафт и его произведения, прозрения — все сплетено. И блин, попробуйте сказать, что это не гениально, мать вашу!

Сноу, 02 марта 2015 г. в 15:01

Подпишусь насчет богомерзкой и нечистой ручонки: ага, та еще штучка. Однако, эта работа Влада показалась мне несколько разбалансированной, имхо фокуса ей все же не хватило. Слегка размылось повествование. Роль цветочника, которому отдается львиная доля текста, по итогу оказалась последнему непропорциональна, а линия вьюноши показалась же просто сумбурной. И вообще не слишком оригинальной, чего уж там. Понимаю, что сказка, но все же. А ручонка — да, сто раз «да».

Lass, 26 января 2015 г. в 10:01

Отличный рассказ для всех любителей тягучей, медовой прозы Женевского — хоррор в антураже небольшого германского (австрийского? Походу городок вымышленный. Гуглил название — не нагуглил) городка. Ссора нелюдимого и конфликтного садовника, не поделившего церковную скамью с почтмейстером — казалось бы, довольно неловкий зачин для хорошей хоррор-истории, однако автор сумел удивить, выдав довольно любопытный поворот и замечательную в своей масштабности развязку. Прекрасный выбор для старта сборника страшных рассказов, я считаю.

Mizantrop, 17 января 2015 г. в 20:02

Стилизация под средневековье. Рассказ о том, убийство невинного, иногда приводит к непредсказуемым последствиям. И месть такая долгожданная , может вернуться к тебе сторицей, попутно задев еще кого то..

Я старинные истории люблю, написано бодро и интересно, поэтому — 8 баллов

Удивительно, этому рассказу почти 9 лет, а печатается он в бумаге только сейчас.

sergej210477, 23 декабря 2016 г. в 17:53

В. Женевский писатель очень талантливый, но несколько специфический. Он очень красиво, образно пишет. Правда, уже этот глагол нужно употреблять в прошедшем времени... Очень жаль, ведь это был оригинальный и яркий талант.

Рассказам автора присуще больше описательная, чем действенная сторона. Истории образные, эмоциональные. Много размышлений, мыслей вслух, оттенков чувств, размытых образов и сновидений. Ну и для всех произведений характерен особый стиль написания, очень индивидуальный и своеобразный. Много в сборнике «Запах» рассказов с очень простым сюжетом, но технически исполненных на высоком уровне. Некие живописные картины, написанные словами. Читая, чувствуешь запахи, звуки. Очень атмосферные произведения.

Из всего сборника мне понравились больше других рассказы : «Запах» и «Ключик». Это очень талантливые вещи. Несколько других историй я так же прочитал с несравненным удовольствием. Несколько вещей написаны не в моем вкусе, что никак не умаляет их художественной ценности. Просто, сборник разносторонний, рассказы написаны в разных жанрах.

Ни минуты не пожалел, что прочитал эту книгу.

sergej210477, 22 декабря 2016 г. в 10:56

Для меня, этот рассказ, наверное, самый лучший из одноименного сборника В. Женевского. И неслучайно, что книга названа одинаково.

Прекрасный детектив, с элементами триллера и хоррора. Интересная стилизация , может быть, под Э. Золя. Образно, мрачно и атмосферно.

Сюжет, правда, довольно предсказуем, где то с середины истории. Но, для меня, это было не критично. Этот рассказ можно читать только из-за его атмосферности.

Колоритные декорации, очень характерные герои, довольно страшная сюжетная линия. Что не совсем характерно для В. Женевского, в этом произведении нет абстрактных и отвлеченных образов, мыслей. Здесь все конкретно, реально и законченно.

sergej210477, 21 декабря 2016 г. в 15:50

Рассказ не для меня. Нет, он написан отлично, очень живо и образно. Просто, я не люблю именно такие произведения. Красиво, сложно, но... бессмысленно что-ли? Вот не получил я удовольствия от прочтения этого произведения! Один миг из жизни двух людей, очень качественно и реалистично отображённый. А зачем? Мне это не интересно. Это как бы сказать... Вот, например, взять, хотя бы, ну не знаю, столовую ложку — и написать про неё рассказ или стихотворение. Если сделать это с мастерством и талантом В. Женевского, то получиться психологически сложно, образно. Но, а какой в этом смысл? И интерес для читателей? Сюжет то нулевой! И вот так происходит во многих произведениях автора. Просто у каждой истории есть свои читатели, которые будут наслаждаться ей.

namco 87, 27 ноября 2016 г. в 10:20

Насколько маленький предыдущий отзыв, настолько он ёмкий. Открывает весь потенциал рассказа и его идею. Попробую немножко развить его. Завязка у «Идолов в закутках» получилась классической для страшной истории. Детские годы у Игоря прошли в божественном неведении. Любящие родители были у мальчика всей вселенной и оберегали от внешних источников раздражения. Когда пришло время взрослеть с прыщами и мыслями о девочках тут-то и начались испытания: унижения от сверстников и змеиные подколки от противоположного пола. При поступлении в университет все изменилось. Травля закончилась, но появилась первая любовь с тихими муками и мыслями быть отвергнутым. Характер у парня, также под стать работам Лавкрафта, с детства был уравновешенный и спокойный, но под этой личиной конечно находится буря эмоций и переживаний. Видишь человека, а он как скала ну ничем его не проймёшь, а внутри у него постоянно бури. Конечно такое воздержание приведет к грандиозному срыву или к чему-нибудь похуже. Так и случилось. Игорь одинокий в своих душевных терзаниях нашел нового друга от которого у любого нормального человека поехала бы крыша. Выводы сами напрашиваются. Еще один аспект, который хорошо описан в рассказе: мелочность человека в вере. Стало тебе плохо сразу за помощью в храм, а пока не прижмет можно жить в своё удовольствие.

P.S: Когда я учился у нас не было белых ворон, которых весь класс обижал. Всякое было, но чтобы доводить одного человека до белого каления, нет. А может я просто этого не замечал?

muravied, 13 февраля 2016 г. в 19:25

Рассказ был бы просто замечательным, если бы не Лавкрафтовские фишки, которые сыплются со всех углов.

Начинается история интересно и сразу затягивает. Яркий главный герой, очень живой персонаж получился. Далее события закручиваются и непонятно чем вся эта бодяга закончится. Я уж думал, щас 10-ку поставлю с чистым сердцем, но к сожалению вместо того, чтоб придумать какого-нибудь оригинального монстра, тем более идеи в конце излагаются и вправду новаторские, автор берёт и впихивает кучу монстров из мира Лавкрафта. Возможно это рассказ с какого-то конкурса, где обязательным условием было использовать наследие старины Говарда. Ну если так, тогда понятно. Ну а если иначе, то это промах. От оригинальной нечисти рассказ только выиграл бы.

Но тем не менее язык рассказа очень красив. Жаль Влада, очень хорошо умел мысли излагать. Этот рассказ не идеальный, но очень достойный.

darklot, 05 ноября 2015 г. в 22:27

Продолжаю читать у Владислава Женевского то, что по каким-то причинам упустил из виду ранее... или, как, скорее всего, было в этом случае, «упустил из памяти», так как читал давно, когда мы оба были много моложе, а я был гораздо глупее и наивнее. А Владислав Женевский уже тогда писал прекрасную прозу прекрасным языком, атмосферную и самобытную.

В этом коротком рассказе автора можно уже уловить то, что потом станет его излюбленным приемом: взять некое понятие, слово — и «оживить» его своим литературным мастерством. Жар... живой. И это страшно, это жутко.

senoid, 24 сентября 2015 г. в 23:30

Завершает «Хеллоуин» рассказ Владислава Женевского «Атеист» — красивая философская притча о потустороннем мире. О вере. Женевский — безупречный стилист. Вот и здесь в тексте выверено каждое слово, каждая буковка. Изложено умело, стильно, поэтично. Вкусно. С литературой точки зрения к рассказу не подкопаешься, хотя это пока еще «ранний Женевский». С остальным чуть похуже. Потому что здесь тот случай, когда в ходе чтения понимаешь: тебя не увлекает сюжет, ты не проникаешься смыслами, ты просто любуешься словами, образами — как полотнами в картинной галерее. Впрочем, в качестве финального аккорда «Атеист» смотрится достойно.

muravied, 13 ноября 2014 г. в 12:44

Получив огромный кредит доверия после рассказа «Запах» я стал шарить в поисках других рассказов Женевского. И вот нате, нашёл. Автор смело и хладнокровно окунает нас в унитаз полный фекалий, крови и червей. Тут история про уборщицу в общественном туалете и нам во всех мельчайших подробностях рассказывают про то что она находит в кабинках. «Каждая кабинка с сюрпризом, открываешь а там подарок!» В принципе читается легко, но слабонервные могут и блевануть слегка. Кстати этот рассказ тоже можно назвать «Запах»:)

muravied, 16 октября 2014 г. в 00:23

Вот и второй лауреат на «Лучший рассказ 2014 года»

Отличная история, которая на самом деле захватывает. Да и тематика редкая — про эротику 19 века. Да не просто эротику, а ого-го какую эротику!

Финальная сцена напомнила «У меня нет рта но я хочу кричать». Рекомендую к прочтению всем любителям детективных хорроров.

Denver_inc, 02 декабря 2019 г. в 14:11

На парижских улицах найдено тело известного повесы и распутника. Труп обезображен многочисленными язвами и коростами, вымазан неизвестной слизью и от него исходит весьма странный запах. За дело берётся инспектор Рише...

Рассказ, на мой взгляд, начался ни шатко ни валко. Сразу подумалось, что меня будет ждать очередное сумбурное расследование. Однако, вторая часть повествования представила собой блестящую стилизацию под Эдгара По. В своё время я прочёл почти все русскоязычные переводы текстов классика мистики и мне было приятно снова окунуться в атмосферу месмеретизма, воспетую американским писателем. Надо отдать должное Женевскому — он не полностью скопировал манеру письма Эдгара По. Нет, он знатно добавил жёсткости и мерзости, кои присуще многим произведениям современных авторов. В результате, вышло довольно-таки неплохо.

Mishel78, 22 ноября 2019 г. в 11:30

Ах, ну до чего же прекрасная стилизация под Эдгара По! При этом автор отдал дань уважения ещё одному, любимому мной автору «тёмного жанра» — Клайву Баркеру. И если готичную эстетику авторского стиля Эдгара По читатель узнает сразу, то оммаж Баркеру будет узнаваем тем, кто читал его «Новое убийство на улице Морг», в котором автор небезуспешно попытался написать продолжение легендарного рассказа По. Итак, ещё один интересный факт, замечённый мной: как и у Баркера, автор «Запаха» местом действия выбрал Париж. На первый взгляд кажется, что Женевский заимствовал очень многое у мэтров. Но на самом деле, рассказ получился неповторимым!

Что же произведение делает таким? Во-первых, и, пожалуй, это самая главная особенность Женевского, неподражаемый авторский стиль. Любовь автора к ярким и образным словесным оборотам, детальная прорисовка как локаций, в которых происходит действие, так и персонажей. Про атмосферность и соответствие описываемой эпохи конца ХIX века можно и не упоминать вовсе — всё описано предельно правдоподобно.

Второе, что мне хотелось бы отметить, это нагнетание страха вкупе с натуралистичными и довольно шокирующими сценами. «Запах» можно сравнить с приготовлением какого-нибудь экзотического блюда — стоит лишь чуть-чуть нарушить порцию ингредиентов, как блюдо будет напрочь испорчено. Прибегая к этому сравнению, могу с уверенностью сказать, что автору блюдо удалось на славу!

Несмотря на общий мрачный фон рассказа, Женевский добавил ещё и некоторую долю иронии, связанную с погоней прекрасного пола за средствами, могущими сделать их моложе, красивее и привлекательнее. В рассказе этих эффектов женщины достигают с помощью столь модного в то время гипноза. Только вот эффект от этого средства может иметь вовсе противоположный ожидаемому. То же мы наблюдаем и в наше время — индустрия красоты может довольно многое, только вот результат иногда получается прямо противоположный, что и высмеял автор в «Запахе».

Единственное, чего не хватило лично мне, так это более эффектного финального твиста. Но это не более, чем мой каприз, потому как я заметил выше, произведение в любом случае достойно прочтения. Владислав Женевский — первый отечественный автор, который, по моему мнению, достоин встать в ряд с лучшими англоязычными авторами тёмного жанра, которых он очень грамотно цитирует в данном произведении.

Mishel78, 15 ноября 2019 г. в 11:29

В хорошем смысле странная литературная сказка, рассказанная странным Фрицем, которого окружающие прозвали Зевакой. И есть непревзойдённый стиль, чёткое ощущение старины и немного жутковатая атмосфера.

Конечно, этой мистической истории очень к лицу её недосказанность, заставляющая вовсю работать воображение и додумывать: что же это за ВСЯКИЕ, которых видит только маленькая дочка барона Лорхен?

Дух эпохи конца 19-начала 20 веков передан мастерски! Если при чтении забыть, что рассказ написан не только нашим современником, но ещё и соотечественником, то текст вызывает большое уважение. У автора определённо ярко выраженное чувство стиля. А то, что повествование ведётся от лица самого Зеваки, лишь усиливает эффект присутствия в описываемых событиях.

Ну и, конечно, в подобном произведении нельзя обойтись без глубокого смысла. Любовь к Лорхен, которая окрылила и изменила Зеваку, чистая во всех смыслах, требует очень трепетного к себе отношения. Нужно быть бдительным, чтобы ВСЯКИЕ не увели и не похитили её, ведь подобные чувства очень похожи на милое дитя, с которого нельзя спускать глаз и быть всегда начеку. Никак нельзя проЗЕВАТЬ своё счастье, ибо с его потерей можно потерять и смысл жизни.

Рассказ написан очень профессионально и интересно, после прочтения которого захотелось познакомиться и с другими произведениями автора.

bbg, 04 сентября 2016 г. в 23:52

Да простят меня поклонники... Он что, вырезал себе глаза перочинным ножом? А зачем и почему?

Очень странный текст. Не пугающий и даже не тошнотворный, чего, вроде, ожидаешь от жанра.

Но ошибок нет и стиль не режет глаз. Это хорошо.

tinker89x, 10 августа 2016 г. в 11:03

Мрачная грустная история про изгоя и его странного непонятного «бога»

darklot, 06 ноября 2015 г. в 22:42

Светлое и доброе, теплое произведение, финал которого наводит на мысли о бренности бытия и о чем-то еще, чем-то более долгом, сильном, чем наша жизнь. И, возможно, столь же неразумном, как она.

darklot, 05 ноября 2015 г. в 00:33

Великолепная миниатюра, по-настоящему жуткая и, как всегда у Женевского, написанная прекрасным языком.

Илья Пивоваров, 20 января 2015 г. в 16:32

За что я особо люблю рассказы Женевского — кроме красивого языка, грамотного слога и идеальной композиции — так это за монстров. Ну нет у него осточертевших вампиров, оборотней или зомби. Каждый раз читатель открывает для себя каких-то новых существ:

Heckel, 25 ноября 2014 г. в 23:52

Чем мне, среди прочего, нравится творчество Женевского — его ужасы не похожи на представления большинства читателей (включая меня) об этих самых ужасах. Может, это и не лучший рассказ автора, но мне кажется, что в нём всё на месте. И он определённо хорош.