Обратите внимание. Каковы восторженные оценки тех, кому за тридцать, и насколько менее понятна книга тем, кто моложе:frown:. А ведь так же оценивают и АБС, и многих других. Признают стиль и язык, оригинальность сюжетных идей, насыщенность текста, но... В оценках у молодежи повторяется как заклинание «...не очень понятно», «...не сложилось». Я это не к тому, конечно, чтобы поворчать по-стариковски про «нынешнюю молодежь»:biggrin:. Просто все нюансы, все тончайшие оттенки мыслей и описаний Орлова конечно же может уловить только человек, родившийся и состоявшийся как личность в советские времена. Ведь уже невозможно объяснить сегодняшнему читателю ни абсолютную, стопроцентную кальку Клавдии Петровны с тысяч таких же как она, невозможно объяснить, что толкало Ростовцевых и Земских становиться такими, какими они изображены в романе. Нельзя словами передать «прекрасную обыденность» для гомо советикус «визитов к Муравлевым», «концертов в ДК НИИ...» и многого-многого другого, что было естественным как воздух в те годы.

Сегодняшний читатель понимает красоту Орловского письма, глубину мыслей и изящество сюжетных построений. А то, что не понимает — оно уже ушло. Ушло навсегда (не к счастью и не к сожалению). И тем не менее, радует, что и молодые читатели видят перед собой не непонятный им текст о непонятных вещах, а прекрасный роман замечательного писателя. Роман о людях и обстоятельствах, какими они были, какими их помним мы — те кто постарше.

В одном из телеинтервью (где-то 1988-89г.) Владимира Орлова спросили о героях его книг. И он на полном серьёзе сказал, что Данилов так и играет в оркестре ГАБТа, только теперь он уже солист. Корреспондент лишь улыбнулся — типа «Всё шутите...»

А ,между прочим, я верю автору — он настолько точно , в деталях описал жизнь человека-демона, что я прекрасно представляю его себе — высокого , худого,бородатого, вечно усталого, не от мира сего.

Роман этот у меня в числе наилюбимейших. Из некоторых других вещей я могу перечитать «избранные места», но если берусь за «Альтиста», то читаю от начала и до конца, заново смакуя каждую строчку, каждую фразу , и поверьте — они того стоят.

Стиль повествования я не назвал бы лёгким — приходиться «вчитываться», «входить» в Москву начала семидесятых прошлого века, но постарайтесь проникнуться настроем романа — не пожалеете.

Книга многоплановая — тут и юмор, и сатира, и любовь, и милая сердцу фантастика... Основной же темой (по-моему) является Музыка (именно так, с большой буквы). Музыка пронизывает всю жизнь Владимира Алексеевича, даже не пронизывает — он просто живёт в Музыке и Музыкой.... Ближе к концу выясняется, что он даже мыслит уже не словами, а музыкальными фразами.

Конечно с первой страницы мы уже знаем, что Данилов — демон, но узнавая его глубже я ловил себя на том, что никакой он не демон (даже «на договоре») — а человек (хотел написать «простой человек», но «простой» здесь не подходит). Настоящий русский интеллигент с его вечной неуспокоенностью, вечным недовольством своим творчеством, рефлексиями, стремлением к совершенству. Человек очень мягкий, не умеющий отказывать, робеющий перед агрессивным мещанством и не очень-то и счастливый, хотя стоило бы только ему сдвинуть пластинку браслета... Но — т-сссс ,об этом — в книге.

Очень красочно изображены и другие персонажи, они запоминаются не меньше, чем главный герой, хотя, конечно, они и не занимают столько места в романе.

Быт , время то описаны чрезвычайно точно — местами на меня даже лёгкая ностальгия охватывает.

Одним словом — нужно читать и перечитывать такие шедевры. Классика же это натуральная...

Роман который должен быть в библиотеке. Роман ,который нужно перечитывать каждые десять лет . Мне кажется здесь не нужно проводить аналогий с великим произведением Булгакова «Мастер и Маргарита».В «Альтисте Данилове» нет глобальности и масштабности событий,нет претензий на ново прочтение Библии, нет намеков на гражданскую позицию автора. Роман не об этом.

История о Демоне в изгнании,живущим в реальности Москвы 70-х годов прошлого века. Данилов(имя которого Владимир)возможно самый могущественный человек на Земле,но в реальной жизни- ранимый, добрый и одинокий альтист, трепетно любящий музыку.Он может вызвать цунами,но не знает как создать свое собственное счастье.Не удивительно,что бывшая жена Данилова считает его рохлей и неудачником.Советская «застойная«действительность в романе не раздражает, а вызывает ностальгию.Ностальгию по временам,когда показ «Серенады солнечной долины» в Доме Кино был событием,когда встреча с друзьями в субботу, у пивного автомата была традицией,а семейное приглашение на лобио- ритуалом.

Это скорее современная городская сказка, которую уютно читать дома,после сумасшедшего рабочего дня,сидя у камина с бокалом горячего глинтвейна в руке.Прочитать,потом выйти на крыльцо , через дым трубки посмотреть на звезды и представить,что где-то там парит «печальный Демон — дух изгнания...»

Вы слышите альт ? То-то же..

Наверное, это самая культовая книга поколения молодёжи 80-х... Во времена, когда хоть и было по стране полным-полно книжных магазинов, но все они были забиты романами в которых (преимущественно) хорошее боролось с ещё более лучшим, а герои и героини боролись (в основном) за претворение в жизнь призыва «Пятилетку в четыре года!» — этот роман был как глоток свежего воздуха в дебрях торжества соц.реализма!

Первое издание в №№ 2-3-4 журнала «Новый мир» 1980 года, где роман был впервые опубликован, передавалось из рук в руки и только ближайшим друзьям. Мне, помнится, удалось их сильно потрёпанными выменять в собственность за 30 кг. макулатуры, уже в абонементном, естественно, эквиваленте (молодёжь и не поймёт небось о чём это я) у киоскёра «Союзпечати» в рабочем посёлке «Поварово» в часе езды от Москвы. Тогда я прочёл журналы два раза подряд, а через год перечитал роман и третий раз, — когда «СовПис» в 1981 году выпустил книгу. На журналы я что-то опять выменял, а книгу, хоть и в зачитанном друзьями почти до дыр состоянии, храню дома до сих пор. Только суперобложку на неё надел от «ковчеговской» серии «Русская рулетка».

Вот такой сюжет получился из истории материальной культуры эпохи развитого социализма.

Эта книга о человеке искусства. Не о том, который думает, что он таков, — поднимает очи горé, скорбно вздыхает, требует оставить его в покое и не забывать вовремя кормить.

Нет, она о человеке, который просто не может иначе, ведь искусство живет в нем — и делает не таким, как все. Он ведет обычную жизнь — не чурается бытовых дел, помогает своей не в меру активной бывшей супруге, влюбляется, дружит, работает. Но ни на минуту не перестает гореть в нем этот огонь. Музыка. Даже если некогда, если окружающие все время чего-то от него хотят. Музыка. Он размышляет, играет, слышит, даже разговаривает — о музыке, музыку, музыкой.

Думаю, для этого и понадобилась мистическая линия — чтобы показать это положение человека искусства. Не высоко — в заоблачных высях (демонам, судя по всему, в большинстве музыка непонятна вообще) и не низко — полностью растворившись в быте. Он чужой везде, он не может быть понят даже теми, кто его по-настоящему любит. Оба мира постоянно пытаются его «соблазнить», утащить в им понятное существование. И не то, что Данилов как-то сильно сопротивляется — он просто не может, физически не способен стать обычным членом социума.

Даже одним из музыкантов — там тоже свой социум, с привычным фоном склок, блата, стремления подзаработать. И тут заслуга автора (в отличие, например, от взгляда на схожую проблему — только в литературных кругах — Юрия Полякова): он видит то, что болтается на поверхности, но видит и другое — талантливых людей, думающих, мучающихся, ищущих. Миша Коренев, стремившийся к исполнительскому идеалу и закончивший жизнь самоубийством; Земский с его «тишизмом» — не просто придумавший новое направление, но безумно страдающий в попытках донести свое открытие до людей.

Благодаря мистической линии показана и ненавязчивая, нешумная сила Данилова. Например, история с Синим Быком — тем самым, на котором стоят все девять слоев (мира демонов). С одной стороны, гордый демон Кармадон, который, прибыв в мир людей на каникулы, решил изведать на себе, каково быть всесильным Быком, и принял его облик. Очень смешная вышла история, и не будет спойлером сказать, что кончил Кармадон плохо. А с другой, Данилов — не из корысти, а по простой доброте душевной навестивший настоящего Синего Быка, пожалевший его, почесавший ему спинку. На суде Синий Бык заступился за него. И никто не смог воспротивиться.

Ну и, конечно, ответственность. Она велика, и об этом часто забывают. Данилова обрекают на повышенную чувствительность: после суда он все сильнее и сильнее ощущает каждую земную катастрофу, а своим творчеством — вызывает землетрясение где-то на другом конце земли, но и сам же переживает вызванные им страдания. Так он и будет теперь жить — в этом его счастье, его горе, его обычная жизнь.

_____________

Удивительно. Владимир Орлов, по собственному его признанию, в начале работы над романом просил альтиста Владимира Грота (прообраз главного героя) описать процесс репетиции, «чтобы было как описание музыки у Ромена Роллана, когда он о Бетховене писал, или у Томаса Манна в «Докторе Фаустусе»» (Русский репортер, апрель 2009). Но понял, что получается не совсем то, к чему стремился. Поэтому он стал рассказывать о собственных творческих переживаниях — ощущениях писателя, заменяя затем термины на музыкальные. Получилось настолько достоверно, что многие из прочитавших говорят, что строки о музыке — одни из лучших в русской литературе, а, по словам Орлова, две его знакомые художницы уверяли, что это наверняка писалось про художников — и получилось очень правдиво. То есть в процессе творчества есть что-то главное, общее, расходящееся потом по разным руслам — и это главное автор смог уловить. И — красиво, точно — рассказать об этом читателю.

Удивительный роман.... Иногда, при прочтении, возникала мысль- как же так, как автор вообще мог это придумать и представить? просто человек ли он сам? Каждый герой книги, будь он даже самый незначительный, так живо и красочно представлен, что создаётся впечатление абсолютной реальности... Не побоюсь назвать этот роман Великим... Это даже не роман, это Песня, Музыка, Любовь, сама Жизнь...

Какое счастье было в стопке боевиков ширпотребной литературы случайно наткнуться на «Альтиста». Я давно уже читала «МиМ», но получить такое же, а может и большее удовольствие, не ожидала. Мне, в отличии от других высказавшихся, роман попался вовремя. Ни скуки, ни затянутости я не заметила. Восьмидесятые только ушли, а девяностые уже напугали. И этот роман показался просто отдушиной, когда хлопобуды стали у власти, смирится с ними можно только зная, что есть проблемы гораздо большие, чем такие хлопоты. А красота романа меня не оставила до сих пор. И хорошо, что там нет книги в книге, как у Булгакова, и не подняты настолько высокие проблемы о существовании Бога или Черта. Демоны живут среди нас, и надо с ними бороться. А с «Альтистом» легче.

Одна из самых недооцененных книг, доставшихся нам в наследство от советской литературы. Впервые опубликовали ее, по-моему, в начале 1980-х гг. До сих пор удивляюсь: каким образом? Совершенно антисоветская, антикоммунистическая вещь. Но, как в старом анекдоте: «Мы любим В. Орлова не только за это». Перечитывал последний раз после долгого перерыва около года назад. Увидел Москву, которой, к огромному сожалению, уже нет и никогда не будет. Московские переулки, пивнушки, Останскинские пруды... В отличие от многих современных авторов — В. Орлов по-настоящему хорошо образованный человек. Помимо основного сюжета — масса интересных сведений из истории Москвы, музыки и т.д. И еще одно: полностью согласен с капибара — книга по своему настроению очень тревожная. В воздухе, структуре романа ощущается предчувствие грядущих перемен, несбывшихся надежд, крушение иллюзий...

Я так и не решила, стоит воспринимать это все всерьез или нет. В смысле — стоит ли говорить о сюжете, морали, чувствах героев, музыке. Или просто порадоваться изумительной пародии не понятно на что. Книжка, действительно, на грани: она слишком хороша для просто стеба или просто пародии, тн. «юмористической фантастики».

Для тех, кто не читал, я очень затрудняюсь описать этот текст, потому что ничего похожего раньше не встречала. Я серьезно, народ. Нигде в мировой литературе я не встречала ничего похожего! Ну ладно, все же, попробую пересказать вкратце. Итак, имеется обычный человек советского периода, годов этак 70-х, когда все «доставали», однако особого недостатка в первостепенных продуктах вроде бы уже не испытывали. Альтист в театральном оркестре, нежно любящий свою музыку — но вроде бы без особо великих достижений на данном поприще. Однако с этой личностью все не так просто, потому что на самом деле он вовсе даже не человек, а демон, посланный на землю из некого таинственного демонического пространства (тоже, впрочем, организованного по принципам советской бюрократии) с целью «вредить и не пущать» ход человеческой цивилизации. При этом Земля — далеко не единственный, хотя и главнейший мир, где демоны ведут свою деятельность.

Итак, часть времени герой ведет обычную человеческую жизнь, ходит на обеды к знакомым, стоит в очередях, а часть — занимается аналогичной хней в своей демонической организации. И то, и другое описано невероятно забавно, причем в чем собственно юмор, точно определить и показать пальцем не удается. Отчасти дело в описываемых обстоятельствах, которые поражают своей мелкостью — от всех деталей так и разит невыносимым бытом) Отчасти — в изумительном языке, за который автору огромный решпект. Слог романа — пожалуй, наиболее «пародийная» его часть, потому что состоит по большей части из очень характерных «примет времени», специфических словечек и выражений, изумительно отражающий совок во всей его необъятности. Особенно забавно, когда такими словами описываются вещи, никак к советскому быту не относящиеся, например, демонические похождения. Но и помимо «советской терминологии» язык очень своеобразен, в нем есть какая-то специальная неправильность, неловкость, хотя некоторые нарочитые неправильности очень западают в душу и оказываются неожиданно точными.

Пожалуй, более всего роман похож на Хармса — не по стилю, и не по сюжету, а по общему настроению и впечатлению. Другое дело, что бессмыслицы Хармса настолько бессмысленны, что от них быстро устаешь, и нельзя прочитать, скажем, 500 страниц подряд. А у Орлова мало того, что гладкий линейный сюжет — так он еще не перестает удивлять каждым своим поворотом, и действительно нельзя предсказать, что окажется в этот раз за углом и будет ли там вообще угол. Я нежно люблю такие книги))

Прекрасная, добрая книга. Считаю ее вершиной литературы 80-х. В двух других книгах трилогии уже не будет той легкости и света как в «Альтисте...». Возможно потому, что весь роман пронизан музыкой. Такое ощущение что он написан для альта)).

Читал в 90-х и перечитал сейчас. Понравилось не меньше. Орлов один из тех писателей слогом которых просто наслаждаешься, даже сюжет уходит на второй план.

Хорош домовой Шеврикука. И книга о нём — чудо как хороша. Роскошный, насыщенный, вкусный текст. Прямо как необыкновенно вкусный торт. Не просто, как торт, а именно — необыкновенно вкусный торт. Однако ж не припомню, чтобы я хоть раз съел целиком весь торт за раз, как бы он ни был вкусен. По правде сказать, не помню чтоб и возможность к этому предоставлялась, желающих на торт обычно хватает, но дело то не в этом. Кусочек-два — это да, а дальше уже как-то и не идёт. А краюху хлеба, с маслом с солью, или с селёдочкой с лучком, можно одолеть и в один присест.

Вот и получая немалое удовольствие от чтения «Шеврикуки...» — всё ж не перешло оно в то запойное чтение, когда презрев заботы и расчёты, читаешь до утра, не в силах оторваться — а что же там дальше. Уж больно неторопливо развивается действие — прочитав страниц эдак полтораста, я прикинул, что их краткое содержание вполне укладывается в одну фразу: «Ох, чует, чует Шеврикука: что-то назревает, что-то сейчас грянет, разразится, громыхнёт, хлобыстнёт, огорошит, оглоушит.» Прочитав ещё примерно столько же, вынужден был добавить: «А в небе над Останкино повис Пузырь — огромного размера и непонятных свойств.» Да у более расторопного автора главный герой уже успел бы и превратиться из заурядного человека в супермена, покрошил бы воинство Тьмы, а Главного Супостата одолел бы в решающей схватке на мечах, инопланетяне высадились бы на Землю, да получив достойный отпор, и убрались бы восвояси.

Но домовой Шеврикука поспешает, да не спешит, а с ним и события. Можно ещё, пожалуй, посетовать, что люди в романе (да, есть, есть и про них в книге, не только про домовых, призраков и вовсе непроклассифицированных отродий) выглядят шаблонно-картонно, что ли. Так а что вы хотели? Много вы встречали в книгах про людей-человеков развёрнутых характеров привидений, леших, кикимор, домовых тех же?

Вот так — понемножку, по кусочку, с перерывами на подкрепление недоедающего организма хлебом с солью (в роли оных — очень даже неплохие романы Хэмбли), читал-дочитывал я эту книгу. И дочитал (в конце оно слегка пошустрее пошло), и вам советую, и ещё перечитаю, даст Бог. И всё же — торта много не съешь.

Аладдин, Останкино и мои четыре копейки

От смерти нет в саду трав.

Некоторые фразы, которые приклеиваются к языку лихой дураковатостью, произносишь, не задумываясь, откуда есть пошло. Мем про 4 копейки достаточно старый, чтобы не забивать голову возможным происхождением, прежде думала, что самозародился в рамках абсурдистского городского фольклора.

Кто жил в советское время, помнит, одна копейка была (коробок спичек, газ-вода без сиропа), двушка ( позвонить), трехкопеечная (газировка с сиропом, трамвайный и троллейбусный билеты), пятачок (поездка на автобусе). Четырехкопеечной не было.

Так вот вбросила в одно обсуждение свои четыре копейки, а через минуту прочла «мои четыре копейки», только тут поняв, что это словосочетание уже не впервые встречаю в книге, которую вперемешку читаю и слушаю. И все стало вдруг понятно мне. Книга называется «Аптекарь», а сюжетообразующей деталью в ней выступает купленная вскладчину бутылка водки.

Есть истории, которые с тобой всегда. Таковы большинство культовых книг, вроде «Лолиты», «Мастера и Маргариты» или твоих собственных — как «Унесенные ветром» у матери героев «Богача, Бедняка» Ирвина Шоу. Помните, эту книгу она читала все время: заканчивала и начинала снова? А есть те, что мимо просвистели, сколько-нибудь заметного следа не оставив.

Орловский «Альтист Данилов» для меня такой, хотя знаю одного замечательного современного писателя, который без конца его перечитывает. Что до «Аптекаря», так он и вовсе мимо: появился в 88-м, когда к возвращенной и в-стольной литературе добавилось неимоверное количество переводной.

Затерялся в книжном море, в самом деле, разве могла история, повествующая в магреалистическом ключе о событиях в московском районе Останкино времен позднего застоя (в книге 76-й год, напомню) — разве могла конкурировать с разверзшимися хлябями? С некоторых пор об «Останкинских историях» Орлова заговорили снова.

Не в последнюю очередь потому, что появились в аудиоверсии Александра Клюквина, который замечательно хорош со всем, что делает, а с этой книгой хорош немыслимо. Рассказ о том, как останкинские мужики сбросились на бутылку, и что из этого вышло, вернее — кто вышел, прекрасен.

Джинн (точнее Джинния, Берегиня) Прелесть весь роман, с его скромным магреализмом. Орлов замечательный стилист, книга проникнута любовью к уходящей тогда, и совсем ушедшей теперь, старой Москве. И конечно, сама история. Дивная. В которой несбывшееся, искушения, чудеса-в-решете, Палата останкинских польз и очеловеченный ротан Мардарий, и «мои четыре копейки». И жизнь, и слезы, и любовь.

Потрясающая книга. Очень своеобразная.

Но

в нее надо «вчитаться». Привыкнуть к слогу автора и событиям начала книги стоит, ведь дальше открывается дверь в удивительный и насыщенный событиями мир, причем не один. Да, на мой взгляд, как здесь уже писали, книга перекликается с Мастером и Маргаритой. Благородство души главного героя, его великодушие и простота одновременно, его демоническая сущность, сочетание его могущества и удивительной ранимости и любви и заботы о людях, гротеск и ирония, описание фантасмагорических приключений с К, «час суда» и то, что перед нами — Мастер.

Однажды при мне кто-то сформулировал, что она как-бы состоит из трех частей, причем каждая из них подолгу разгоняется и трудно перестроиться. С этим, пожалуй, я согласна.

Главный герой не до конца понятен, но так, наверное, и должно быть. Данилов — многогранная личность, но для меня в первую очередь он — Музыкант. И мощь и сила его человеческой и иной природы являются проявлениями живущей в нем силы музыки. И наоборот, музыка живет в каждом его действии и его мыслях. Каждый кто достиг определенного соединения с музыкой, которую исполняешь и ею живешь, и той силой, которой Тебя наполняет она, понимает его чувства. Каждый, кто этого не коснулся, все равно ощущает, поскольку музыка доступна не только исполнителям, но и любому из людей, ее чувство и ощущение — наше общее достояние.

То, как автор описывает переживания Данилова, в любви и в отношениях с близкими, с композитором, — это неподражаемо и не встречалось мне в литературе практически нигде. Это так трогательно и хоть и обескураживает слегка, но и притягивает к личности главного героя мой непрекращающийся интерес.

Удивительный автор. Мои пожелания всем без исключения — прорвите оборону первых страниц и просто продолжайте читать, я не сомневаюсь, что книга вам понравится и принесет абсолютно неожиданные и новые впечатления.

Очень вкусный и потрясающе красивый язык. От описания плова можно захлебнуться слюнями :smile:

После описания процесса мышления главного героя, хочется научиться думать музыкой как он. Останавливает только скудость собственных музыкальных возможностей.

Эту книгу надо прочитать хотя бы для того, чтобы составить о ней собственное мнение.

Перечитываю «Соленый арбуз». Это какое-то наслаждение!!! Даже не языком МАСТЕРА, а самой ситуацией, в которую веришь. Как жаль, как жаль, что у Владимира Викторовича так мало написано... Впрочем, не так уж и мало: «Соленый арбуз», «После дождичка в четверг». Происшествие в Никольском», «Альтист Данилов», «Аптекарь». Шеврикука, или Любовь к приведению», «Бубновый валет», «Камергерский переулок», «Лягушки», «Земля имеет форму чемодана», рассказы и т.д...

Долгие годы Данилов был мой настольной книгой. Настоящая живая книга, многогранная и поэтичная, о добре и зле.

Потрясающая, мистическая, антисоветская и очень лирическая вещь. Меня удивило то, с какой любовью автор создал такое масштабное бытописание интеллигенции эпохи 60-х годов и в тоже время сочетал это с едкой сатирой на советское общество!!!

Первый роман в истории литературы, в котором главный герой — альтист. Уже только за это место «Альтисту Данилову» в Пантеоне всемирной литературы. Магический реализм дает такой простор для сопоставлений, аж дух захватывает: от «Мастера и Маргариты» (самый близкий) до «Сна в Красном тереме» (наверное, самый далекий). На мой взгляд, роман недооценен. Рейтинг на Goodreads высокий, а вот количество прочитавших ничтожно мало.

Прочитав новую книгу В. Орлова поневоле думается, что героя как такового (ну вроде тех парней, что создали и запустили «Буран»), в постсоветском пространстве уже не наблюдается, а интеллигенция «как класс» исчезает за ненедобностью. Ну а современные олигархи на романтических героев не тянут. Как там в известной фразе Фицжеральда – «Богатые не похожи на нас с вами..» Хемингуэй ответил «У них денег больше».

Как сообщается, при редактировании обьем рукописи «Камергерский переулок» сокращен, если правда то — жаль.:frown:

Автор в очередной раз порадовал своих читателей великолепной кигой.

рs: опоненты, побойтесь бога. какие ашипки у преподаватетя литинститута?!...классику надо читать, тогда и падежи встанут на место.

Книга несколько более интересная и обстоятельная нежели «Альтист».

Первое — книга очень неспешно и в тоже время динамично описывает переход от советского сознания к российскому.

Второе — фирменный стиль орлов и прекрасные сцены из жизни Москвы.

Третье — занимательнейшая и откровенно каламбурная история домового.

получилось произведение для тех, кто любит неспешное и вместе с тем, содержательное чтение.

Книга прекрасная, не согласна с мнением, что «Альтист» более сильный роман чем «Аптекарь». Очень мастерски показаны характеры персонажей, даже самый незначительный их них имеет запоминающийся, живой образ. История о людях, о любви к людям, и без пафоса. Это для тех, кто умеет читать книги и для тех, кто не разучился учиться у книг. Есть там фраза «в саду нет от смерти трав», Орлов мастерски затронул извечную тему о благе для всех «и пусть никто не уйдет обиженным». Ну и что из этого вышло в итоге...

Вновь с преогромным удовольствием перечитываю «Аптекаря» (у меня — первое книжное издание — с автографом). Это же шикарно! Такой язык, такой юмор!!! С каждым разом проникаюсь все больше, впрочем, как и с «Альтистом», и «Лягушками»...

Замечательная вещь. Ностальгия по старой Москве, прошедших годах, мечтаниях и надеждах.

Прочитал роман «Альтист Данилов» в начале восьмидесятых, и книга сразу понравилась. На фоне литературы того периода (не в обиду другим авторам), в ней ощущался какой-то свежий ветерок, что-то новое, притягательное, реальное и фантастичное одновременно. Книга читается легко и с удовольствием. Очень выразителен и достоверен главный герой, которому сопереживаешь.

На мой взгляд, «Альтист» — одна из знаковых книг 80-90-х гг. и лучшая в творчестве В.В.Орлова.

Прекрасная книга. «Альтиста Данилова» читал еще в 1980 в Новом мире. Сейчас с колоссальным удовольствием перечитал. Мне представляется в этом романе главное язык и стиль. Иногда кажется, что написано белым стихом. Хотя надо сказать, что сюжетные линии развиваются тоже очень любопытно и неожиданно.

Очень неоднозначная книга. Великолепный язык, динамика, яркие персонажи — просто блеск! Особенно меня подкупила тема музыки, которой пронизано все произведение :glasses: Вполне можно поставить в один ряд с «Мастером и Маргаритой» и «Фаустом».

Единственный минус — потеря динамики действия в «колодце ожидания», но он нисколько не портит общего впечатления от романа.

Это одно из лучших произведений последних 30 лет...

Очень боялся, что оно сойдёт на «Мастера и Маргариту», но, к счастью, нет.

«Была бы баба ранена» прицепилось намертво. Перечитал Маяковского.

Ссылка на пьесу Островского побудила посмотреть спектакль.

Искромётный юмор — это просто прелесть.

Мистика, загадочность... Детектива совсем не много.

Бочка Есенина — это гениально.

Гном телеграфа — потрясающе.

Имена персонажей — это нечто...

Читал все, что вышло из-под пера Мастера (моего учителя). Рассказы, «комсомольские повести-романы»...

Язык — пример для подражания!

Другое дело, что в последних романах немного напрягают повторы-повторы-повторы... Но! «Альтиста» (в первом издании) я прочитал четыре раза!!!! «Аптекаря» — дважды!! А вот «Лягушки» — уже трижды!!! Остальные ВЕЩИ в обозримом будущем вряд ли пойдут (хотя, Шеврикуку перечитал бы), но вот «Лягушки» — точно пойдут. Рекомендую все, кому нравится хороший язык и интересная история. (Это не агитация — это рекомендация «знатного рыболова»).

Книга ничуть не занудная... для тех, кто любит именно читать и наслаждаться вкусным текстом. В общем, это вам не литературное бистро, а кухня высокая. Помимо прочего, «Аптекарь» — в какой-то степени роман-памфлет, ведь Шубников — собирательный образ диктатора, маленького посредственного человека, на которого свалилась огромная власть. Это и Гитлер, и Сталин, и Муссолини, и... Путин.

Помнится, купил «Альтиста Данилова» вместе с «Происшествием в Никольском» в одном томе, как только вышка книжечка. Купил с приличной переплатой (типа 16 руб. при стоимости где-то 3 руб.) Влюбился, конечно же в язык Владимира Викторовича Орлова. Прочитал 4 раза, думаю и еще буду перечитывать.

Очень хорошая, но также и очень ьревожная книга. Думаю, равнодушным она никого не оставит. Первый раз прочитала в каком-то толстом журнале. Перечитала года три назад — впечатление не изменилось.

Впервые узнал о книге от своей тогдашней подруги. «Возми, почитай! Это как «Мастер и Маргарита», только для бедных» Прочёл, понравилось, настраевает на философский лад, но не хватает чего-то эфимерного, нет поэзии что-ли.

Но сравнивать с «Мастером и Маргаритой» всё же не стоит, они о разном.

Р.S.

Прочёл что написал. Сумбурно и непонятно:confused:

Читайте книгу, она достойна того что бы быть прочитаной!

Странно, что книга не очень известна (судя по количеству оценок). Мне очень понравилась, я бы даже поставил ее в ряд с романом Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Стоит прочитать.

Чуть ли не самая любимая моя книга...

Последняя вещь МАСТЕРА. Десять баллов за непревзойденный язык!!!

А теперь перечитаю-ка «Соленый арбуз», зная, что получу большое удовольствие...

«Камергерский переулок» — новая московская фантасмагория от Владимира Орлова, связанная уже не с милым орловскому сердцу Останкиным, а с самым, что ни на есть, центром Москвы. Там, в Камергерском, располагается знамнитый Московский Художественный Театр (МХТ), каковому автор отводит весма значительную роль в своем повествовании.

Камергерский переулок в романе В. Орлова — это, одновременно, и своеобразный микрокосм, в котором отражаются практически все светлые и темные стороны совремнной столичной жизни, и настоящая «ось мира», вокруг которой вращается вселенная орловского романа.

В Камергерском переулке гибнут и безследно исчезают люди. Да что там люди — внезапно пропадают (как будто там их никогда и не было!) целые здания. Например, дом № 3 — здание МХТ, — исчез со всем содержимым: сценой, зрительным залом, буфетными, артистическими, и даже с новейшим поворотным кругом, сконструированном умельцами из Германии... Но «загадка дома № 3» — всего лишь одна из многих тайн (тайна весьма существенная, но не самая главная), которые хранит «Камергерский переулок».

...В Камергерском также существует свой центр мира. «Центр мира» — это безымянная закусочная, располагавшаяся по соседству с бывшей «Педкнигой» и Школой-студией МХТ. Закусочная эта славилась дешевым и вполне приличным пивом, демократической (по цене, по цене) водкой из подмосковной Черноголовки, обжигающей фирменной солянкой, а также прекрасной буфетчицей Дашей, прибывшей в Москву на поиски счастья из заграничной ныне Херсонщины. (Совершенно реальное, надо сказать, место описывает Орлов. Самолично в этой закусочной неоднократно бывал, пиво-водку пил, и солянкой той наслаждался...:smile:). Трагическая история закрытия закусочной, каковую решил прибрать к рукам олигарх-«миллионщик» (такое вот словцо, позаимствованное из произведений А.Островского использует В.Орлов) и является тем самым маховиком, что раскручивает сюжетный механизм «Камергерского переулка».

Новая книга Орлова оказалась одновременно похожей и не похожей на романы из знаменитого«Останкинского триптиха». Похожей — фирменным орловским искусством плетения словес, непередаваемой интонацией московского разговора, авторским умением передать фантасмагорическую атмосферу московских переулков, дворов, распивгочных... Автор мастерски вплетает современные городские легенды в сюжетную ткань своего романа (вот у кого фантасту Панову следовало бы поучиться), случайный анекдот обретает у Орлова глубину мифа... И, вместе с тем, в «Камергерском переулке» почти не найдешь и следов той былой, веселой легкости, которой буквально дышал текст «Альтиста Данилова». «Камергерский переулок» временами даже просто физически тяжело читать. Иногда создается впечатление, что роман просто шатается под тяжестью второстепенных персонажей, причудливо извивающихся побочных сюжетных линий. В результате детективно-криминальная составляющая «Камергерского переулка» не получает достаточно внятного оразвития и достойного завешения. Автор задвигает ее в дальний угол своего текста, словно любимую, но вышедшую из моды мебель. Многие персонажи кажутся лишними — они не несут существенной смысловой нагрузки, и появляются только ради того, чтобы рассказать анекдот или вставить удачную остроту. Но все перечисленные недостатки романа оказываются с лихвой искуплены успехом главной темы. И здесь я позволю себе еще одно маленькое отступление.

Я уверен, что критики будут сравнивать «Камергерский переулок» с произведениями Гоголя и Булгакова — особенно по части сатиры и фантасмагорий. Однако, новый роман Орлова, на мой взгляд, весьма неождиданно коррелируется с романами Достоевского и, особенно, с «Преступлением и наказанием» (на него имеются специальные отсылки в тексте). Главные герои «Камергерского...» решают для себя тот самый вопрос, который так мучил Родиона Раскольникова: «Тварь ли я дрожащая, или право имею». Разумеется, решают они этот вопрос уже с учетом современных, постсоветских реалий. Все самые сильные стороны романа сконцентрированы именно в двух главных героях — Соломатине и Прокопьеве. Именно их автор заставляет сделать свой выбор между подлинной и мнимой свободой, между осознанной этической позицией и нравственным релятивизмом. И, главное, попытаться дать ответ на вопрос: почему ровесники, принадлежащие к одному социальному кругу, имеющие, в принципе, очень схожий «бэкграунд» выбирают именно то, что выбирают? и что вообще действительно подлинное остается в нашей жизни?...

Непростой. неоднозначный роман Владимира Орлова, не лишенный весьма существенных недостатков... Но, тем не менее, все-таки «9».

Для нас, детей 80-х, не читавших ещё «Мастера и Маргариту» и слыхом не слышавших про «Розу мира», роман Орлова был невероятной книгой.

От него веяло чем-то настолько нездешним, что просто дух захватывало! Словно автор не в СССР творил, а в какой-то параллельной реальности...

При этом сам Альтист Данилов — добрый интеллигентный персонаж. И очень русский — в своих сомнениях, в своей деликатности, в стремлении к самосовершенствованию и тотальному осчастливливанию всех вокруг!

Роман классический и до сих пор актуальный. Потому что говорит о Творчестве и Судьбе, а значит, написан про каждого из нас.

Очень хороший роман, непонятно как прошедший мимо меня в свое время. Об авторе узнал на сайте и так-как его роман сравнивали с горячо любимым «Мастер и Маргарита» Булгакова, то не прочитать роман я просто не мог.

Какого-то сходства романов я не заметил. Да дело происходит в обоих романах в Москве и присутствует нечистая сила. Но у Булгакова главным персонажем был сам Дьявол, а у Орлова всего-навсего демон, да и работающий к тому же только по контракту.

В романе богатейший живой русский язык, читалась книга на одном дыхании, за исключением некоторых моментов, когда говорилось о музыке, мне, как человеку не музыкальному, читать это было не очень интересно.

Очень хорошо былo описано то время-время перемен, когда даже в воздухе витало, что скоро что-то произойдет, так дальше продолжаться не может. У меня после прочтения возникла даже ностальгия по тем временам, вот бы очутиться там, хотя бы на несколько часов. :smile:

Концовку автор правда немного затянул, раньше нужно было заканчивать роман. Да и главный герой-личность инфальтильная и творческая иногда просто доставал своей мягкостью.

P. S. А действительно роман написан в 1981, а не в 1980 году? Я читал издание 1999 года с фотографией автора, так там в конце книги приведены несколько критических статей на роман автора и некоторые из них датируются 1980 годом.

Замечательная, добрая и умная книга написанная в 80-х годах прошлого века. Причем на первый взгляд она кажется простой, подумаешь, демон живет среди людей. Разве этим удивишь современного читателя. Но в романе есть очень много интересных пластов.

1. Музыка. Есть не так много литературных произведений, где ТАК описана музыка. В романе она живая, полна мистицизма и скрытого смысла.

2. Быт советского интеллигента времен застоя (примерно 70- е годы).

3. Теория мироустройства — очень сильно для времени написания романа. Интересная концепция с элементами каббалистического подхода (вспомним, что роман написан в 80-е годы и большинство и слов то таких не знали).

4. И самое вкусное ( на закуску): теория Бога. Здесь не буду раскрывать тайну для тех, кто не читал. А кто читал, те отлично знают, как автор описал «Непознаваемого и Непостижимого»

Признаюсь, мне нравятся фантастические книги, где фантастика является средством, позволяющим взглянуть на мир под незнакомым для читателя углом. Мне нравится, когда в книге есть литература, хороший слог, описание, объемные характеры персонажей, идеи и знания. Думаю, этот роман именно такой.

На мой взгляд оценка книги 9 из 10.

Меня всегда удивляла способность Владимира Орлова не повторяться, а с каждой написанной книгой создавать что-то новое.

Поэтому те, кто любит полудетективное «Происшествие в Никольском», могут не воспринять философско-мистического «Альтиста Данилова». В свою очередь, полюбив «Альтиста Данилова», не можешь привыкнуть к сочетанию сказочно-реалистических мотивов в «Аптекаре».

Чисто поверхностно «Аптекарь» напоминает восточную сказку. Только вместо яркого восточного базара или шумных улиц Багдада перед нами типичная советская обстановка, улицы с газетными киосками и милиционерами, автобаза, вокзал, аптека, пивная-автомат, мятые лица подвыпивших людей... Радостей особых у этих людей нет. Ну, выпить. Может в шахматишки сыграть. Или байки дяди Вали послушать. Или обсудить футбольный матч. Или поглазеть как на зрелище, как проспоривший человек съест свою шапку...

И вот в их жизнь вторгается сказка! Точно джинн, появляется из бутылки фея или, точнее, берегиня, названная позднее Любовь Николаевной. Конечно же, кроме традиций волшебной восточной сказки мы можем почувствовать в книге влияние М.Булгакова. А Любовь Николаевна, особенно в голубой ночной сорочке, с распущенными волосами и со щеткой в руке, так напоминает Маргариту Николаевну из «Мастера и Маргариты».

Берегиня берется выполнять все желания и сокровенные мечты — что же может быть лучше и загадочнее! Вот тут, казалось бы, есть где развернуться желаниям простых советских граждан, тружеников, утомленных традиционным, спокойным и размеренным советским бытием! Но, не тут то было! Оказывается, мечтаний у наших героев не так уж много. Да и боятся они мечтать- то, отвыкли желать, не хотят отрываться они от нашей грешной земли и улетать в своих представлениях куда-то в астральные высоты.

Утрата мечты, духовное обнищание — вот что показывает писатель, делая точный и беспристрастный анализ советского общества. Общества в котором зреют перемены, в котором, уже через несколько лет, будут властвовать новые русские, всякие Шубниковы да Бурлакины, делающие из ротанов живых существ Мардариев(точно Шариковых), делающих деньги из воздуха, строя свой бизнес на лжи и надувательстве.

Писатель тонко предчувствовал изменения в советском обществе.

Выжить в новом обществе может лишь тот, кто сохранил капельку духовности, кто еще верит в любовь. Как аптекарь Михаил Никифорович Стрельцов.

Я тут озаботился: а как же отрекомендовать друзьям эту книгу (а иногда жуть как хочется порекомендовать друзьям какую-нибудь книгу, а эту вот особенно). И сначала хотелось сказать: Орлов это как если бы Булгаков писал городское фэнтези. Но тут же подумал: нет, плохо, плоско и, вообще, не то. И тут-то в голове и возникла фраза «сказочный реализм». Может быть, я это сочетание по какому-то поводу и раньше слышал, а может быть оно там и родилась. Не «магический реализм», а именно «сказочный». И сказочный не в том, нынешнем искажённом смысле историй для малышей, чаще всего авторских, а в смысле сказки как жанра древнего, устного, корневого. И сказка не по тому, что герои процентов на семьдесят персонажи сказочные – домовые, приведения и всякие отродья. Нет.

Как в истинной сказке, той самой, придуманной и дополняемой столетиями, в ней нет победы добра над злом. Оно и в обработанных сказках не всегда есть – например, вспоротый живот волка, съевшего Красную шапочку, такое себе добро. Как известно, если добро окончательно победит зло – мир остановится, исчезнет.

У настоящих сказок нет автора, только рассказчики и пересказчики. И тут автор, скорее рассказчик, вроде бы и не участник истории, но всегда где-то рядом, что-то слышащий, что-то знающий, «и я там был, мед, пиво пил». У настоящей сказки и конца-то нет (да и начала нет тоже), она бесконечна (сравнить с прилизанными «и жили они долго и счастливо» – это ведь тоже конец относительный), она заканчивается лишь когда рассказчик устает ее рассказывать, но он всегда может ее и продолжить – она льется как река и бесконечна как жизнь.

Настоящая сказка она, так или иначе, держит в сердцевине инициацию, иногда даже страшную – так отправляют в лес падчерицу, вернется живой или нет, и она возвращается, но другой, взрослой, познавшей определенные тайны.

И в Шеврикуке, как в сказке, герой – простак, но не дурак, в нем (пусть и не человеке) русский дух – одновременно и русский лад и русская суета, русское пронырство.

Настоящие сказки – одна и та же сказка – всегда будет разной. От того, кто ее рассказывает, от того, когда ее рассказывают, от того, кому её рассказывают. Вот и тут, чувствую, что «Шеврикука» история одна, но разная. Что, во времена, в которых она писалась – одно; а сейчас немного другое. Что я воспринял ее сейчас так, а пройдет год – она будет уже чем-то иным; еще год, пять, десять – и опять чем-то другим...

Вспомнился тут вдруг совсем непохожий на Орлова Роджер Желязны, то, что про него говорят, – «умеет взбить пену», что дает просто для трактовок, для смыслов, но, может быть, король и голый, может быть рыба и море, значит лишь рыба и море, а не символ, намек или отсылка. Здесь, в самом абстрактном, на мой взгляд, романе из Останкинского триптиха, все может быть и символом и не символом, может быть намеком, и не намеком, может быть отсылкой, а может, и нет. Может он и абстрактен, а может и буквален. Все тот же Пузырь может быть и намеком на гуманитарную помощь от заморских стран, прилетевшей как «ножки буша», а может быть просто Пузырём, без всяких намёков. Или, например, те же отродья, так символически усевшиеся в Останкинской телебашне, может быть это представители новой России, мучительно ищущие своей идентичности, идущие войной на исконное, старое... Мажет, а может, и нет. Думай, добрый молодец, гадай, что тут скрыто. Или не гадай, а просто наслаждайся, понимай буквально. И это можно, и это вкусно.

И в то же время реализм. Самый настоящий (какое там фэнтези, как язык-то повернулся?).

В нем – время. Я недавно заметил, как различаются истории, написанные в своё время и по воспоминаниям о своём времени, как последние искажены оценками, осмыслениями. Здесь же – безоценочное, но живое осязаемое, четкое. Время как фотоснимок или запись на камеру (ту, с кассетами) – она не искажена комментариями. Я считаю, это очень ценно. И совершенно понятный чёткий реализм чувств, отношений, жизненных обстоятельств. Да, даже среди существ сказочных. Да, даже с тонким слоем булгаковской сатиры.

Но, пожалуй, самое главное, что это все это просто вкусное, упоительное чтение. Чтение как удовольствие, текст как удовольствие. Даже если бы в роман состоял из одного бесконечного застольного, чуть бестолкового трёпа (но обязательно с Подмолотовым, крейсером Грозным!), то я бы уже наслаждался этим романом и любил бы его. А тут – и детективный сюжет, и смыслы (настоящие или вложенные мной самим), и время, и ирония, и великолепная выдумка, и змей анаконда, и Потомок Мульду, и все-все-все. Всё, что нужно для счастья – как на скатерти-самобранке.

Оценивая роман после первого прочтения в «Новом Мире», (благо выписывали) поставил бы ему твердую десятку не задумываясь, меньше было просто кощунственно. Читали аж на 2 семьи, буквально вырывая друг у друга. И совсем не потому, что это было престижно или модно, хотя так и было. Просто это был глоток свежего воздуха, ничего подобного с элементами мистики и дьявольщины после Булгакова у нас не издавалось. Я не буду сравнивать Орлова с Булгаковым, некорректно будет, однако. Но впечатляло, цепляло, затягивало. Собирались и спорили, обсуждали (все лучше, чем анекдоты на кухне).

Сейчас кажется немного наивным, но атмосфера и описания московского быта, характеров и улочек, пивных, привокзальных кафе и подворотен, засело в памяти крепко.

Возможно, не так сильна мистическая линия, но , опять таки, стоит сделать скидку на время, возникают ассоциации о роли дьявольского в искусстве (откуда тот же Паганини, по мнению церкви, черпал свое вдохновение). Красивая, поэтичная книга.

Это, пожалуй, одна из самых любимых моих книг! Из тех, от которых очень сложно оторваться, когда читаешь (я, помнится, таскала ее даже на работу, чтобы почитать урывками в свободную минутку). Из тех, которыми наслаждаешься, когда читаешь — и языком, и сюжетом, и героем, и эмоциями. Из тех, к которым хочется вернуться при наличии времени и соответствующего настроения. Из тех, которые однозначно и немедленно советуешь прочесть друзьям и знакомым и завидуешь, что им еще только предстоит это пережить...

Я согласна, что местами слегка затянуто и невнятно (поэтому, собственно, и 9 из 10), но в основном — просто замечательно!:glasses:

ДЕМОН человечнее человека.

Данилов не демон, скорее человек. Вернее, демон на договоре. С подпорченным происхождением- полудемон, получеловек с подпорченной репутацией. Слишком добрый и скорее слишком человек. И даже в человеческом обличие, не удовлетворяет он требованиям не то что демона, но даже не тянет на того кем бы например могла бы восхищаться его бывшая жена Клавдия. Для нее он мелок, не честолюбив и не меркантилен, слишком мягок и прост, лишен всех тех качеств, которыми она бы восхищалась им как мужчиной. Но между тем, вот загадка, она возвращается к нему снова и снова. Будь то за помощью или за советом. Совершенно чужая ему женщина.

Казалось бы, Данилов- демон на договоре. Поверни браслет и возьми все что ты хочешь. Но почему-то он предпочитает жить, будучи находясь в человеческом обличии. Данилов играет на простом инструменте, и играет лучше, чем на Альбани и при этом постоянно поглядывая на свой браслет в сомнении в демоническом ли он состоянии или человеческом. Любит Наташу, отвергает ведьму.

На протяжении всего романа перед героем встает вопрос в чем предназначение жизни. Или мы боимся, а не живем? Между тем он окружен успешными людьми-будь то в человеческой жизни или в демонической. Новый муж Клавдии, Кармадон-успешный демон с братом Маргаритом, находящимся в самых верхах бюрократической демонической лестницы. Он осознает это и принимает с должным спокойствием и даже кое-где с юмором. У всех свое жизненное предназначение. У всех свои ценности.

Музыка звучит на протяжении всего романа. Она порождает ненависть ко злу, создает прекрасное. Все это теряется в суете пустячных бессмысленных дел. Значительных перемен в мире не происходит, напротив грандиозное произведение остается незамеченным. Тогда как совершенно нелепые вещи отмечаются мировыми СМИ. Хлопобуды захватывают мысли Клавдии, Кармадон так устает устраивая свою демоническую карьеру, что оборачивается синим быком. Еще больше, еще богаче, еще лучше. В результате оказывается, что все это иллюзия и обман. Хлопобуды лишь насмешка. А вершины демонизма и вовсе недосягаемы.

Бюрократия присутствует везде, даже в потустороннем мире. Девять слоев. Вопрос о происхождении Данилова, нарушения договора и очеловечивание. Его хотят лишить сущности , а память затоптать. Но в результате ставят ему условия, очередные рамки и ограничения. В конце он обретает Альбани, но играть на этом альте ему не придется. И зачем ему демоническое Альбани, если и на человеческом он прекрасен. Все суета и условности- счастье обретает человек в духовном. Вот Данилов едет на простом трамвае забирать свой Альбани, из обычного отделения милиции.

Роман о простых вещах в необычной форме. Москва, Останкино, потусторонние силы. Но и они бессильны понять человеческую природу. Лишь человеку это подвластно.

Как и любому настоящему мастеру литературы Владимиру Викторовичу Орлову удается создать свою неповторимую атмосферу повествования, свой ароматный, ни на какой другой не похожий стиль, своих героев. Сложно сказать что это — фантастика, фэнтэзи, сатирическая сказка? Скорее — и то, и другое, и третье в одной обойме. Здесь нет привычных фэнтэзийных «баронов, принцесс и драконов», нет ужасающих «мистических вампиров» и Ван Хельсингов. Фантастика Орлова совсем другого типа. Она опирается на традиции Гофмана, Свифта, Гете, Гоголя, Щедрина, Булгакова, но в тоже время не похожа ни на один текст этих уважаемых авторов!

Орлов уникален! Формально он использует славянскую и западно-европейскую демонологию, творчески ее преобразуя. Поэтому у него действуют как привычные нам мифологические персонажи, так и новые, придуманные. В ткани повествования активно действуют домовые Шеврикука, Петр Арсеньевич, Продольный, Канцебалов-Брожило; банник Малахол; привидения Гликерия, Невзора -Дуняша -Копоть, а также созданное Шеврикукой видение Фруктова; кикимора Увека Увечная; водяные, лешие и т.п. Начало повествования застает Шеврикуку на пике слома старого мира. Что-то сдвинулось, сместилось в веками привычном мироздании. Мир меняются, менятся и люди, и демонологические существа. В воздухе веет угрозой, что и приводит Шеврикуку в беспокойство. Он, по сути, «маленький человек», пытается разобраться, что к чему. Но, как мы помним по Толкиену и от «маленького человека»(пусть даже Шеврикука не человек, а домовой) тоже многое зависит! Исчезают его друзья, меняются сущности, меняются руководители. Появляются новые, неведомые сущности, Отродья(главные хозяева Башни). Кто-то из старых идет с ними на сотрудничество(Продольный, некто с полномочиями Любохват, привратник и глашатай Дурнев, нежить Бордюр). Кто-то пытается разобраться и отстоять свободу( пожилой интеллигентный домовой Петр Арсеньевич, да и сам Шеврикука). Кто-то отвергнут и низвергнут(как опекаемый Шеврикукой карлик Пэрст-Капсула). Энергетические силы людей и демонов, веками копившиееся, способствуют появлению таких существ, как Магнитный Домен, Белый Шум, Тысла, Потомок Мульду. Начало Апокалипсиса рисует писатель... А страницы со знаменитым и загадочным Пузырем, нависшим над Останкино, действительно напоминают сатиру Свифта или Салтыкова-Щедрина...

Как и каждое серьезное произведение, роман Орлова труден и многозначен. Повествование густое, щедрое, наполненное знаками, аллюзиями, отсылками к мировой сокровищнице человеческой мудрости. Лучше всего читать книгу частями, делая выписки героев и их действий. И тогда придет ощущение прикосновения к чему-то настоящему, ценному.

Сопоставление с итоговым романом Булгакова напрашивается. Но если у классика накал чувств был высочайший, у В. Орлова всё как-то приземлённее, повседневнее, ближе к привычному. К тому же произведение задумано как первое в ряду: «Альтист Данилов» — «Аптекарь» — «Шеврикука»...

Городской романс, городская «фэнтези»... — все эти появившиеся позже термины, намекающие на некую серийность, длительность действа. Продолжения следуют...

Совсем иначе — у Булгакова. Герои отдаются под защиту тёмных сил от безысходности. У Орлова же вся эта «демонология» — одомашнена. Начатый «Мастером и Маргаритой» ряд литературных работ российской словесности образовал на закате советской эры особую комфортную литературную среду, где потустороннее вполне подчиняется героям. Да и сами они оказываются разжалованными демонами, низвергнутыми из высших сфер в столь несовершенную советскую действительность...

Я тут удивился: оказывается, «Альтисту Данилову» и «Аптекарю» я поставил по восьмерке. Сейчас мне это кажется несправедливым. Хотя я понимаю, в чём тут дело. У всех романов триптиха есть это свойство – становиться в середине особенно тягучим, каким-то усталым. Но сейчас, когда все три книги прочитаны уже давно, я нахожу и в этом некоторое очарование. Это как новогоднее застолье, когда уже много съедено и выпито, когда желудок уже полон, наступает такая же сонливость и такая же лень. Но всегда знаешь, что стоит чуть подождать в легкой довольной полудреме, и всё вновь станет вкусно, всё вновь станет интересно, и даже, скорее всего, настанет время десерта. Такое вот свойство всех этих книг.

На самом деле сейчас, подводя черту под циклом, хочется вывести какой-то итог. И это, пожалуй, можно сделать. Можно, пожалуй, сказать, что всё они чем-то, пусть больше, пусть меньше напоминают мистические истории Булгакова, что все написаны вкуснейшим приятнейшим языком. Что они обширны, будто бы безграничны даже, и создавая собственный оригинальный мир, мир домовый, приведений, демонов и берегинь, этот мир жестко реалистичен, мир бытовой до осязаемости, мир, в котором запечатлено время. Читая «Шеврикуку» я даже вывел для себя термин «сказочный реализм», имея в виду сказку в её древнем фольклорном виде: отсутствие начала и конца, отсутствие истинной полной победы добра над злом, инициация героев; то, что у сказки нет автора, а есть только рассказчик, который и сам будто где-то рядом с этой историей; и то, что сказка каждый раз меняется, когда её рассказывают и кому рассказывают, меняется как совершенно живое существо. Всё это, по-моему, есть в этом триптихе. О многом ещё можно сказать, и хочется сказать, и есть повод сказать… Но и не хочется. Так как, сказав, это превратилось бы в окончательное прощание, в то, что книга (книги) закрыта навсегда или очень-очень надолго. А с этим циклом такого не хочется. И пусть даже не случится перечитать всё в обозримом будущем, но хочется оставить хотя бы эмоциональное ощущение, что я с ним ещё не закончил, что я к нему скоро вернусь…

Рассказ действительно чудный. Концовка чуть-чуть разочаровала, хотя, наверное, так и надо было написать... Язык замечательный, много интересных идей, часто было смешно, а домовые -- вообще прелесть.

С точки зрения литературного мастерства роман «Происшествие в Никольском» видимо лучший в творчестве В.Орлова. Сам писатель утверждает, что сидел подолгу над каждой фразой, каждой строчкой. И усилия мастера увенчались успехом — книга читается легко, достаточно полно передает жизнь простых советских граждан в небольшом поселке Никольский под Москвой. Выпукло даны характеры, тщательно вылеплены образы — как образ главной героини Веры, так и портреты ее матери, подруги Нины, жениха Сергея, следователей прокуратуры Шаталова и Десницына. Замечателен тщательно выстроенный сюжет, немного стилизированный под психологический детектив, напоминающий Сименона и Жапризо.

В основу сюжета положена очень важная (в чем-то дискусионная) идея, связанная с ответственностью следователя прокуратуры за его действия, а молодых людей, совершивших насилие над Верой — за их преступление. Восхищаешься мужеством Веры, изнасилованной девушки, у которой хватило мужества и выдержки в условиях постоянного психологического давления на нее со стороны родственников насильников, матери, проповедующей всепрощение (и к тому же попавшей в больницу с опухолью), равнодушия следователя, принимающего сторону преступников, которым Вера якобы искалечит жизнь, прямых угроз физической расправы со стороны молодых людей, сохранить свое лицо и не отступить от своих принципов.

И еще. Книга не исчерпывается на этом. Об образах книги, действиях персонажей можно спорить- настолько они неоднозначны.

Отличная книга! Немного, возможно, затянутая, и концовка слегка скомканная, но в этой книге главное другое — не сюжет, а мысли и эмоции. Данилов — очень хороший и сложный человек. Вначале он выглядит почти идеально, но по ходу действия в нем проявляется всё больше плохого, как и во всех людях, впрочем. В-общем, не удивлюсь, доведись мне в жизни такого встретить.

Отличный, своеобразный язык, живые описания тогдашнего быта, окружающих людей. В романе сконцентрировано огромное количество эмоций, информации и мыслей характерных для конца семидесятых. Историческая вещь, впечатления по прочтении как при просмотре старых семейных фотоальбомов 30-40-летней давности.