Летчик-космонавт, Герой Советского Союза Ю. А. ГАГАРИН, кандидат медицинских наук В. И. ЛЕБЕДЕВ

«Ракета стояла. Путешественники как бы находились в оцепенении. Была мертвая тишина. Казалось, что они только пробудились от сна или очнулись от обморока. Наконец, русский встал... и сказал:

— Мы на Луне...

Все кругом блистало и сверкало под лучами Солнца. Вдали высились громады гор. Они стояли на довольно ровной и гладкой равнине... Созерцание оригинальных невиданных красот, легкость тела, яркое, теплое Солнце привело их понемногу в восторженное состояние».

Так еще на заре нашего столетия представлял себе появление первых людей на Луне К. Э. Циолковский. Теперь осуществление этого великого предприятия весьма осязаемо приблизилось. Успешным прилунением первой в мире советской автоматической станции «Луна-9» сделан один из предпоследних шагов к непосредственной высадке космонавтов на лунную поверхность.

Стремление человечества к познанию и освоению естественного спутника Земли — этого ближайшего к нам небесного тела — имеет давнюю историю. Герои древних легенд путешествовали не только по нашей планете, но и на Луне. О ее природе размышляли Пифагор, Анаксагор и Демокрит. Плутарх писал, что Луна — «небесное тело, поверхность которого покрыта глубокими пещерами и трещинами». Это предположение было научно доказано лишь спустя полторы тысячи лет, когда Галилей впервые увидел таинственную Селену в зрительную трубу. «Лунная поверхность,— резюмировал он итоги своих наблюдении,— конечно, не ровная и не отполированная, а неровная и шероховатая; как и на земной поверхности, здесь много значительных возвышенностей, глубоких впадин и неровностей... на Луне имеются высокие горы и глубокие долины».

С развитием оптической астрономии началось интенсивное изучение лунной поверхности. Успехи радиоастрономии и радиолокационной астрономии позволили значительно дополнить полученные ранее сведения о Луне. Фотографирование естественного спутника Земли в инфракрасных лучах дало возможность получить новую научную информацию о лунной поверхности. В результате всех этих усилий к началу шестидесятых годов были довольно точно определены размеры Луны и параметры ее орбиты, некоторые характеристики видимой с Земли части лунного рельефа, тепловой режим, высказаны более или менее обоснованные предположения о свойствах и особенностях лунного грунта и пород и даже выполнены их модели. Однако добытых данных было совершенно недостаточно для решения сложных проблем обеспечения высадки на Луне людей.

Новый этап в изучении и подготовке к освоению человеком ближайшего к нам небесного тела открыла космонавтика. В 1959 году советская автоматическая станция «Луна-2» впервые зафиксировала отсутствие у нашей небесной соседки заметного магнитного поля и поясов радиации. В том же году «Луна-3» впервые сфотографировала обратную сторону естественного спутника Земли. Фотографические снимки, переданные с автоматической станции «Зонд-3» в июле 1965 года, почти полностью ликвидировали «белые пятна» на лунной поверхности. В 1964—1965 годах американскими учеными с помощью космических аппаратов серии «Рейнджер» были получены фотоснимки с хорошим разрешением видимой стороны Луны. Все эти уникальные эксперименты внесли существенный вклад в исследование естественного спутника Земли. Но особо важную роль в познании и подготовке к освоению Луны сыграют автоматические станции, предназначенные для работы на её поверхности.

Уже те данные, которые были добыты благодаря мягкой посадке «Луны-9», позволяют сделать некоторые новые выводы о свойствах лунной поверхности и лунного грунта и о физических особенностях Луны. Впервые удалось увидеть в непосредственной близости лунную панораму и ее детали размерами в несколько сантиметров. Для высадки и передвижения по Луне первых космонавтов такие предварительные сведения имеют огромную ценность. Теперь открывается также реальная возможность в течение ближайших месяцев или десятков месяцев послать на лунную поверхность другие автоматические станции, которые помогут более полно и точно исследовать физические лунные условия, минералогический и химический состав лунных пород и их физическую структуру, провести сейсмическую, гравитационную и магнитную разведку, а также разведку лунной радиационной обстановки и т. д. Все это позволит предусмотреть и заблаговременно подготовить широкий комплекс технических средств, необходимых для обеспечения нормальной жизнедеятельности и работоспособности первых людей на Луне, для организации лунных научных баз.

Интересно попытаться предугадать, что увидят и почувствуют космонавты, очутившись на лунной поверхности. Опираясь на достижения науки сегодняшнего дня, мы можем ныне многое представить себе лучше и точнее, чем это было мыслимо во времена К. Э. Циолковского. Такое предвидение желательно не ради простого любопытства. Оно необходимо для общей и психологической подготовки космонавтов к эффективной деятельности в необычных условиях лунной природы.

На основе исследований, проведенных с Земли, а также с помощью космонавтических средств и особенно «Луны-9» можно предположить, что перед взором первых лунных путешественников предстанет довольно унылая пустыня. В районе лунных «морей» они увидят равнинную поверхность, изрытую ямками различного размера и покрытую кое-где осколками пород — камнями разной величины. Грунт будет напоминать слипшийся шлак или туф, достаточно прочный под ногами. Пейзаж окажется окрашенным в мрачно-бурые тона, переходящие почти в черный цвет. Ни растительности, ни рек или озер, ни ветра, ни дождя. И при всем этом абсолютная тишина. Еще необычнее будет вид небосвода — звездного и черного, как тушь, и ночью и днем. Взглянув вверх космонавты увидят примерно то же, что наблюдал А. А. Леонов выйдя из кабины космического корабля: немигающие звезды на фоне черного бездонного неба, очень яркое Солнце, как бы «вколоченное» в эту черноту и Землю, окруженную голубоватым ореолом. Правда на Луне как и в земных условиях, сохранится иллюзия куполообразности неба. Но горизонт будет непривычно близким из-за гораздо более заметного искривления лунной поверхности по сравнению с земной. Все эти необычные ощущения и восприятия могут вызвать повышенное нервно-психическое напряжение космонавтов, особенно на первых порах. Отсюда возникает проблема обеспечения ускоренной адаптации сознания к непривычному комплексу образов.

Аналогичная проблема встает и в связи с шестикратно уменьшенной на Луне силой тяжести. Человек будет весить здесь вместо, скажем, 70 всего 11,6 килограмма. Но его мускульная сила останется прежней. В этих условиях такие простые на Земле действия, как ходьба, бег, прыжки, многие элементарные физические операции (например, поднятие и перемещение предметов, работа с ручными орудиями и т. д.), могут оказаться довольно сложными. У космонавтов будет происходить нарушение координации движений, по крайней мере вначале. Об этом свидетельствуют специальные эксперименты.

Так, испытуемым предлагалось в период невесомости, воспроизводимой в самолете, выполнять весьма несложную задачу: попасть острием карандаша в цель — обычную мишень для стрельбы. В условиях горизонтального полета каждый из обследуемых без особого труда поражал мишень, которая была расположена на расстоянии вытянутой руки. При невесомости же точность выполнения этой простой операции резко снижалась. Острие карандаша попадало, как правило, в верхнюю часть круга. В последующих полетах испытуемые адаптировались к измененным условиям силы тяжести и начинали точно поражать мишень.

Нарушение координации движений при невесомости не случайно. На Земле человек, поднимая руку или ногу, преодолевает с помощью мышечного усилия не только вес соответствующей конечности, но и инерцию ее массы. В условиях невесомости это усилие необходимо лишь для выполнения последней задачи, то есть должно значительно уменьшиться. Однако испытуемый вследствие выработанного на Земле стереотипа выполняет заданное действие так, как будто бы вес его конечности не изменился. В итоге развиваемое в начале движения усилие оказывается излишним. В приведенном эксперименте рука «стреляющего» в мишень смещается вверх. Нечто подобное можно ожидать и в обстановке существенно сниженной силы тяжести на Луне. Исследования, которые были проведены на специальном стенде, имитирующем условия лунной гравитации, выявили, например, что медленная ходьба в такой ситуации не вызывает особых трудностей, но быстрые передвижения приводят к потере равновесия. При этом в ряде случаев испытуемые падали. В тоже время обследуемые приобретали способность делать такие упражнения, которые на Земле выполняют лишь опытные гимнасты. Таким образом, открывается возможность при подготовке лунной экспедиции организовать специальную тренировку космонавтов для выработки у них новой координации движений. Это позволит лунным путешественникам быстро адаптироваться к условиям пониженной силы тяжести и обеспечит нормальную работоспособность человека в необычной для него обстановке.

Полетами советских «лунников» было установлено, что Луна не имеет заметного магнитного поля. Из этого факта вытекает, что при ориентации лунных путешественников магнитные компасы, к которым мы так привыкли на Земле, окажутся непригодными. Космонавтам придется ориентироваться по небесным светилам или пользоваться приборами, действующими на совсем иных, чем магнетизм, принципах. Но главное даже не в этом. Все живые существа, населяющие нашу планету, развились и постоянно находятся под воздействием сил магнитного поля Земли. Совершая орбитальные полеты, космонавты также не выходили за пределы этого поля. Но на Луне влияние магнитных сил на человеческий организм будет снято или почти снято. Возникает вопрос: не скажется ли это обстоятельство на психофизиологических функциях космонавтов? Такой вопрос тем более законен, что воздействие геомагнитного поля и его вариаций на биохимические, физиологические и нервные (вообще регуляторные) процессы в живых организмах, по-видимому, гораздо более значительно, чем представляется нам сейчас. Отсюда огромное научное и практическое значение исследований жизнедеятельности и поведения растений, животных и человека при длительном их пребывании на Луне помогут не только определить роль магнитного поля в развитии и функционировании живой материи, но и выяснить ряд важных вопросов, связанных с влиянием на организмы измененной гравитации, с влиянием на физиологические (и вообще биологические) ритмы, измененной периодики окружающих физических и космических явлений (лунные сутки длятся немногим более 27 дней) и т. д. Возможные последствия всех этих научных изысканий для космической и земной биологии и медицины, а также для биофизики, биохимии, электрофизиологии и многих других наук трудно переоценить.

Больше того. Организация в будущем постоянных научных баз, лабораторий и обсерваторий на Луне, несомненно, приведет к новому этапу в развитии всех основных отраслей естествознания и техники. Естественный спутник нашей планеты — идеальное место для налаживания самых различных астрономических наблюдении. Исследование всего спектра электромагнитных излучений и иных радиации, идущих от астрономических объектов и не задерживаемых атмосферой, ионосферой и магнитосферой, как на Земле, откроет еще невиданные горизонты перед астрономией, астрофизикой, физикой частиц высоких энергии, ядерной физикой и т. п. Появится возможность создания высокоразвитой службы Солнца, необходимой для прогнозирования его состояния и, соответственно, течения ряда геофизических процессов, зависящих от солнечной активности и ее изменений и влияющих на техническую деятельность человека (прежде всего на радиосвязь). Геологические исследования Луны существенно прояснят проблемы происхождения и истории солнечной системы и особенно нашей планеты, что будет способствовать более глубокому пониманию закономерностей образования и размещения земных полезных ископаемых и, следовательно, совершенствованию геологических прогнозов, столь важных для народного хозяйства. Возникнет и служба Земли, ибо с Луны можно совершенно по-новому и притом весьма эффективно вести наблюдения метеорологических, океанологических, гляциологических и некоторых иных земных процессов, прежде всего глобального масштаба. Все это послужит резкому повышению точности метеорологических прогнозов, от которых в немалой степени зависит нормальная работа транспорта, сельского хозяйства и ряда отраслей промышленности. Исключительно ценными в теоретическом и практическом отношении окажутся исследования в области высоковакуумной техники и радиоэлектроники, физики, химии и техники сверхнизких температур, выплавки, разливки и сварки металлов и других веществ в вакууме и т. д., исследования, для которых на Луне имеются самые благоприятные условия.

Реальным выглядит в перспективе и прямое использование Луны, ее природных особенностей и богатств для земных промышленных и иных целей. В случае обнаружения особенно ценных полезных ископаемых (скажем, алмазов или платины, либо вообще пока неизвестных нам веществ и минералов) может стать экономически целесообразной транспортировка их на Землю. Не исключено выращивание на Луне высокочистых кристаллов, приобретающих все большее значение для современной техники и производства. Мыслимо и превращение естественного спутника нашей планеты в ретранслятор радиотелеграфных, радиотелефонных и радиотелевизионных передач.

Как видно, есть для чего трудиться нашим космонавтам и ученым, инженерам и конструкторам, техникам и рабочим, прокладывающим путь к Луне, готовящим ее освоение. А ведь это только часть грядущих космических свершений советского народа! Космонавтика, освоение космоса, все явственнее выступает ныне в роли могучего ускорителя и стимулятора прогресса науки, техники и производства, становится одним из важнейших элементов современной научно-технической революции, обещает внести весомый вклад в создание и упрочение материально-технической базы коммунизма. Весьма знаменательно, что в Директивах по новому пятилетнему плану развития народного хозяйства СССР впервые предусматривается наряду с дальнейшим изучением космического пространства использование полученных результатов для совершенствования радиосвязи, радионавигации и телевидения, метеорологической службы и для других п р а к т и ч е с к и х целей. Вполне естественно, что возрастающая роль космонавтики в жизни общества требует специального социологического и философского анализа и осмысления.

Выход человека в космос, как справедливо отмечается в советской философской литературе, не сводится к простой сумме тех или других научных разработок, конструкторских и инженерных решений, организационных мероприятий. Взятая в широком плане, начавшаяся космическая деятельность человечества есть большой и сложный социальный процесс, оказывающий все более заметное влияние на все стороны общественной жизни и, в свою очередь, испытывающий на себе их влияние. Уже одно это обстоятельство обусловливает потребность в социологическом (а не только естественнонаучном и научно-техническом) подходе к изучению проблем, связанных с выходом человека в космос. Грядущие успехи космонавтики будут также означать качественно новую ступень в историческом развитии взаимодействия общества и природы, когда активное влияние людей на природную среду, сознательное вмешательство в природные процессы и их преобразование в интересах человека перестанут ограничиваться земными рамками. Взаимоотношения социального и естественного и особенно влияние социального на естественное приобретут космический масштаб и характер, и контуры этой новой, космической эры в истории человечества начинают в какой-то мере вырисовываться уже сейчас. Выяснение же места и значения космонавтики в развитии науки, техники, производства и культуры, в прогрессе общества в целом, раскрытие исторической необходимости и причин космической деятельности людей, ее исторического смысла и роли во всем комплексе явлений объективной действительности мыслимо только на основе диалектического и исторического материализма.

В свою очередь, диалектико-материалистическое осмысление процесса космической деятельности человечества и ее перспектив, надо полагать, приведет к конкретизации и даже к новой постановке «старых» философских вопросов и к возникновению новых вопросов. Нет ничего невероятного в том, что вторжение отмеченной «космической» проблематики вызовет в конце концов не только дальнейшее ускорение прогресса марксистской философской мысли, но и значительное видоизменение философских знаний, обусловит существенное обогащение содержания основных категорий и законов диалектики. Ф. Энгельс писал в «Людвиге Фейербахе»: «С каждым составляющим эпоху открытием даже в естественноисторической области материализм неизбежно должен изменять свою форму» (К. Маркс, Ф. Энгельс. Избранные произведения, т. II, стр. 353—354. Госполитиздат, 1948). Но освоение космоса — это не одно, а целая серия крупнейших открытий в самых различных областях научного знания и прикладных наук, причем количество таких открытий может увеличиваться в принципе бесконечно. Космическая деятельность человечества связана с использованием всех самых новейших достижений научно-технического прогресса, порождает невиданные доселе научные направления, представляет собой высший синтез науки и техники нашей эпохи, великое научно-техническое дерзание. Кроме того, выход человека в космос относится к сфере не только научно-познавательной, но и предметно-практической. Здесь речь идет не только об одной лишь научно-экспериментальной работе в целях познания мира, но и о практической деятельности в интересах подчинения обществу космической природы, обращения ее на службу людям. Освоение космоса в строгом смысле слова заключается именно в приспособлении космической природной среды к нуждам человека, в соответствующем преобразовании этой среды, в практическом использовании космических сил и процессов, и потому познание здесь отнюдь не является самоцелью. Проникновение людей в космические просторы характеризуется, и чем дальше, тем больше будет характеризоваться, не только составляющими эпоху открытиями, но и составляющими эпоху практическими (прежде всего техническими и производственными) действиями. Очевидно, что влияние всей совокупности такого рода событий на философию окажется со временем весьма сильным.

О том же говорит и другое соображение. Ф. Энгельс писал в «Диалектике природы», что «существеннейшей и ближайшей основой человеческого мышления является как раз изменение природы человеком, а не одна природа как таковая, и разум человека развивался соответственно тому, как человек научался изменять природу» («Диалектика природы», 1955, стр. 183). Но к человеческому мышлению относится и философское мышление, и если человек начинает учиться изменять космическую природу, то соответственно будет развиваться и его философский разум, научное мировоззрение. С наступлением космической эры впервые в истории возникает возможность подкреплять законы и категории материалистической диалектики не только материалом конкретных наук о космосе, но и космической практикой человечества. Дальнейшее развертывание взаимодействия общества и природы не в одних лишь земных рамках, а и во все увеличивающихся космических масштабах откроет, надо полагать, новые гигантские перспективы обогащения и развития передовой философской мысли, всей человеческой культуры коммунистического будущего.

Одерживая все новые и новые творческие победы в мирных земных и космических делах, советский народ, ведомый партией, уверенно прокладывает дорогу к коммунизму всем трудящимся людям мира.

------------------------------------------------------ ------------------

Сканирование и перевод в текстовый формат: Лысенко В. И.