Бентли Литтл «Петохталрейн»

Знаете, этот рассказ мне понравился. Очень. Несмотря на откровенно глупый и бессмысленный финал.

Но в своем отзыве хотелось продемонстрировать свою придирчивость к деталям. Автор замахнулся на научное правдоподобие, но почему-то допустил несколько фактологических промахов и прочих ошибок.

Начнем. Автор пишет «...вестник хаоса, на Крите сначала посеявший политические разногласия, а затем поразивший бесплодием женщин различных общественных слоев...», что якобы предшествовало падению минойской культуры. Откуда Литтл это взял, особенно про женщин? Минойская держава сильно пострадала от извержения вулкана на Санторини/Фере, а через пару веков окончательно пала в период Бронзового коллапса и нашествия «народов моря».

Также не правдив следующий пассаж: «...Петохталрейн.

Насколько он мог судить, это слово читалось согласно бессмысленной огласовке, приданной минойским знакам в начале девятнадцатого столетия британским ученым...»

Критская письменность даже сейчас расшифрована наполовину (вспомните Фесткий диск), а в начале 19 века, когда даже Шампольон только готовился расшифровать Розеттский камень, об этом и помыслить не могли.

Глупой выглядит и попытка Эллисона связать это слово с латынью.

Вот это вообще ля-ля: «Турецкий Чатал-Хююк — цивилизация, исчезнувшая примерно шесть тысяч лет назад, — как считалось, пала в результате обыкновенного стечения естественных причин, однако сохранившийся текст указывал на общество, пораженное в высшей степени не естественными бедствиями — предсказанными пророком, названным современниками «Темным Незнакомцем».»

Во-первых, наидревнейшая цивилизация возникла в долине Нила — Та-Кемет или Хем, поименованная греками по храму бога Птаха Египтом, а это случилось пять тысяч лет назад. Чатал-Хююк ни в коем случае не цивилизация, а лишь неолитическим поселением одной из анатолийских культур. И естественно там не могло быть никакого «текста» — первое письмо возникло в вышеупомянутом Египте. Максимум, могли остаться пиктограммоподобные символы или просто рисунки.

И под конец. Разумеется, не могло в реальности случиться так, чтобы знаменитый Чако-каньон остался без охраны и всякие со стороны запросто могли заходить и бродить по этой территории.

Но во время первого, бездумного прочтения рассказ произвел на меня впечатление.

Замах на рубль, удар на копейку.

Отлично прописана атмосфера ужаса и мерзости, но развитие сюжета не выдерживает критики

Хорошо! Вот прям хорошо!

После посредственных «врат» и «северного сияния» это прям глоток свежего воздуха! Первые две трети, можно сказать, истинно-Лавкрафтовские: изучение легенд, связанных с «Чёрным Человеком», таинственная непонятная керамика в тайном хранилище музея, росписи на которой вызывают «подсознательное омерзение», сны, видения, постепенно переходящие в наваждение. Все элементы, как осколки, постепенно складываются в общую картину. Ближе к концу атмосфера прям сгущается, добавляется изрядная доля мерзости, которая тут, однако, в тему. Последня часть напоминает местами «Крыс в стенах», местами блоховский «Выводок Бубастис», местами Смитовского «Обиталея бездны».

Да, отношение к мифам тут весьма вольное, особенно в конце, но это можно простить за отличный стиль и атмосферу!

Довольно интересный рассказ, написанный в стиле Лавкрафта, хотя и содержит много подражаний (например, есть явные заимствования из «Крыс в стенах»). Молодой учёный, сравнивая древние мифы ближневосточных и мезоамериканских культур, заметил в них сходный сюжет о некоем чёрном человеке, который приходил к людям и предупреждал о скорых бедствиях. Оказалось, что это Ньярлатхотеп и он сейчас сидит живой в одной пещере в США... но концовка — встреча учёного с Ньярлатхотепом вышла у Литтла совершенно несоответствующей «Мифам Ктулху». за что и ставлю рассказу только 8 баллов.