Владимир Сорокин «Заседание завкома»
- Жанры/поджанры: Постмодернизм
- Общие характеристики: Социальное | Сатирическое
- Место действия: Наш мир (Земля) (Россия/СССР/Русь )
- Время действия: 20 век
- Линейность сюжета: Линейный
- Возраст читателя: Только для взрослых
Заседание завкома — это не просто так. Это дело серьезное.
И когда на заседания вызывают пьяницу и дебошира Витьку Пискунова, становится понятно — выговором дело не ограничится...
Входит в:
— антологию «The Penguin Book of New Russian Writing: Russia's Fleurs du Mal», 1995 г.
— антологию «Tigerliebe. Russische Erzähler am Ende des 20. Jahrhunderts», 1995 г.
— антологию «Les fleurs du mal russe», 1997 г.
— антологию «Русские цветы зла», 1997 г.
— сборник «Первый cубботник», 1998 г.
— сборник «Обелиск», 2008 г.
- /языки:
- русский (11), английский (1), немецкий (1), французский (1), итальянский (1), сербский (1)
- /тип:
- книги (16)
- /перевод:
- М. Динелли (1), Г. Лойпольд (1), Р. Мечанин (1), Э. Рейнолдс (1), Б. дю Крес (1)
1997 г.
2001 г.
2001 г.
2002 г.
2002 г.
2002 г.
2003 г.
2004 г.
2008 г.
2008 г.
2018 г.
Издания на иностранных языках:
1995 г.
1995 г.
1997 г.
1999 г.
2001 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 11 ]
martinthegod9, 18 июня 2016 г.
На заслушивание заседания завкома вызывают фрезеровщика Пускунова. Он якобы пьет, матерится, вечно ходит по танцам и всегда опаздывает.
Когда читал «рациональную часть» рассказа, у меня в голове всплывал эпизод из детства. Дело было так. Мне было лет 9. Нас семьей пригласили в гости друзья моих родителей. У других приглашенных тоже были дети-мальчики, двое: лет 10-ти и 11-ти. С ними я уже давно был знаком. Но также появилась какая-то новая девочка, лет 7-ми. И вот, все родители сидят на кухне, а мы сидим в зале и думаем, чем бы заняться. Как вдруг эта самая младшая девочка заявляет: «Я хочу, чтобы вы все плавали по ковру. Кто не будет этого делать — я пожалуюсь, что он балуется.» Ну, и мои знакомые ребята стали ползать по ковру, изображая плавание брассом. А меня ж распирала гордость, да и вообще, как так, какая-то малявка командует, заставляет делать глупые вещи, еще и угрожает чем-то. В общем, я не согласился и сел спокойно на диван. А эта девочка, как и обещала, пошла на кухню. Следом слышу, как зовут меня. Прихожу на кухню, смотрю на сидящих за столом взрослых, вероятно подпитых, и вижу их порицающий взгляд, и фразы в духе: «Не балуйся.» Потом я вернулся в зал, но мне стало так обидно... На всю жизнь просто. Дальше помню кусками, но хорошо запомнилось, что меня взбесило это всё, и я взял с дивана подушку и начал раскручиваться с подушкой вокруг своей оси, всё сильнее и сильнее, пока не отпустил её — и она попала прямо в вазу, и разбила её. А за это меня уже не особо ругали, насколько я помню. Клянусь, всё так и было, ничего не придумываю.
И вот это ощущение, когда фрезеровщику Витьке Пискунову не дают сказать в ответ ни слова, всё клевещут на него и клевещут, заставляют его выслушивать, стыдят, упрекают, ровняют с землей.. всё это охвачено такой несправедливостью, и какой-то глупой жаждой крови, от которых становится жутко неприятно. И что самое поразительное — финал рассказа, перерастающий в жертвоприношение, вообще уже не связан с самим Пискуновым, а жертвой выступает человек, который совсем не при чем. Но в целом это полностью соответствует картине абсурда и бреда, которыми полон рассказ.