fantlab ru

Джулиан Барнс «Предчувствие конца»

Рейтинг
Средняя оценка:
7.43
Оценок:
195
Моя оценка:
-

подробнее

Предчувствие конца

The Sense of an Ending

Роман, год

Жанрово-тематический классификатор:
Всего проголосовало: 24
Аннотация:

В класс элитной школы, где учатся Тони Уэбстер и его друзья Колин и Алекс, приходит новенький — Адриан Финн. Неразлучная троица быстро становится четверкой, но Адриан держится наособицу: «Мы вечно прикалывались и очень редко говорили всерьез. А наш новый одноклассник вечно говорил всерьез и очень редко прикалывался». После школы четверо клянутся в вечной дружбе — и надолго расходятся в разные стороны; виной тому романтические переживания и взрослые заботы, неожиданная трагедия и желание поскорее выбросить ее из головы… И вот постаревший на сорок лет Тони получает неожиданное письмо от адвоката и, начиная раскручивать хитросплетенный клубок причин и следствий, понимает, что прошлое, казавшееся таким простым и ясным, таит немало шокирующих сюрпризов...

Награды и премии:


лауреат
Букеровская премия / The Booker Prize, 2011

Номинации на премии:


номинант
Премия Коста / Costa Book Awards, 2011 // Премия Коста за Роман


Издания: ВСЕ (9)

Предчувствие конца
2012 г.
Предчувствие конца
2012 г.
Предчувствие конца
2012 г.
Предчувствие конца
2013 г.
Предчувствие конца
2013 г.
Предчувствие конца
2013 г.
Предчувствие конца
2017 г.
Предчувствие конца
2017 г.

Издания на иностранных языках:

The Sense of an Ending
2011 г.
(английский)




 


Отзывы читателей

Рейтинг отзыва


– [  4  ] +

Ссылка на сообщение ,

Проницательный текст Барнса, получивший Букеровскую премию. Трудно сказать, нужно ли до него дорасти или возможно читать просто как печальную историю или «детектив без преступления». По всей вероятности, житейский опыт тут необходим. Стоит прожить жизнь, чтобы понять, что эффект бабочки — это не иллюзорная вещь, которая важна только для вас.

Раньше мне казалось, что все эти встречи с девушками, друзьями, незнакомыми и знакомыми людьми оставляют след только во мне, формируют мою личность, а для окружающих они не играют сколько-нибудь значимую роль. Однако подобно главному герою, в последние годы ко мне начинают стекаться ручейки информации, отзвуки прошлого, из которых я с удивлением узнаю, что все эти полузабытые люди, лица которых в моей памяти затерты, помнят эпизоды, о которых я абсолютно забыл. И эти эпизоды с моим участием для них важны. Они тоже формируют их личность.

Замечали, как дети запоминают сущую ерунду из детства? Как вы подарили ему какого-то старого солдатика, тут же забыв об этом навсегда. А вырастая, уже взрослый парень, вдруг рассказывает вам об этом, утверждая, что из-за него он подрался с одноклассником, сменил школу и нашел там свою любовь. А этот солдатик, он до сих пор стоит у него над телевизором. А вы забыли. И никогда не думали о значение этого события.

Вот об этом этот роман. В нем есть интересные мысли, которые лежат на поверхности, но о которых не думаешь до поры до времени.

«С уменьшением числа очевидцев становится все меньше доказательств твоей жизни, а потому и меньше уверенности в том, кто ты и кем был».

Так и есть. Наше прошлое — это воспоминание о картинке. Иллюзия в квадрате, все больше стирающаяся со временем. Поэтому любой архив из прошлого или человек оттуда способен в одночасье изменить всё. И не стоит это недооценивать.

Достоин ли роман премии? Вполне. В нем описан только один эпизод, но этого достаточно, чтобы донести мысль автора. И донести ее интересно. Я прочитал эту книгу залпом и, пожалуй, она запомнится.

Оценка: 8
– [  6  ] +

Ссылка на сообщение ,

Если честно, вообще не понимаю причитаний по поводу Букеровской премии. Не дотягивает? А что из шот-листа того года потянуло бы? И почему?

Вкратце скажу так: история добротная. Нужно только держать в голове: Букер — это не премия за лучший роман тысячелетия, это тусовка Великобритании и бывших колоний, а выбор жюри не отражает ничего, окромя мнения жюри.

Это не совсем роман. Это дрифт по мутным водам памяти. Об этом и вся история. Здесь писали, ей не хватает философской глубины, а почему — не знаю. Парадоксы памяти тесно связаны с искаженным восприятием действительности и вопросами исторической достоверности. Оставим за скобками остроты с цитатами Ницше и Камю, да и старческие рассуждения о смерти — они несут совершенно иную функцию, и с философской точки зрения это самоочевидно.Но вернёмся к теме.

Всю книгу нам предстоит нырять в воспоминания Тони Уэбстера, пытаясь разобраться, какую же роль он сыграл в античной трагедии сорокалетней давности. Но путь важнее конечной цели.

Нужно только только держать в голове, что это не остросюжетный детектив, не любовный роман и не сборник ультимативных откровений. Что это человеческая, слишком человеческая история от первого лица, и герой здесь только один (сам рассказчик), а остальные — фантомы из его воспоминаний. Собственно, поэтому о них невозможно судить однозначно — что творилось в их головах мы не знаем, а рассказчик не вполне надёжен (впрочем, он признает это и сам).

История как будто банальная: взросление, учеба, первые неловкие отношения, зрелость, разочарование и ещё много такого, о чем написан не один роман. Но написано изящно — нельзя не признать.

Самая скучная судьба, но на склоне лет выясняется, что средний по всем параметрам Тони оставил след странной истории, и это автоматически придает метаниям юности новую глубину. А значит и его весьма скромную персону приподнимает до уровня... Виновника трагедии? Мстительного пророка? Звена в странном стечении судеб? Всю книгу он будет пытаться это выяснить.

А выяснить необходимо: ответ напрямую определяет степень его вины. В конце концов, за свои поступки придется отвечать — пусть даже перед самим собой. И в этом водораздел между тем, кто прожил неконфликтную жизнь и тем, кто накарябал «мама, прости», ну или витиевато отказался от «непрошеного подарка»: история — это память очевидцев, и по кускам соберётся пазл, даже мёртвому будет нечего добавить. А ещё окажется, что разгадка несравнимо прозаичнее тайны.

В качестве заключения скажу, что роман довольно короткий и, может быть, он действительно ничему не учит, но вопросы ставит ребром (о природе памяти, ответственности и вине, о поисках правды о себе и других), а ответы героя — это не истина в последней инстанции, а одна из возможных точек зрения. Хорошо бы об этом помнить.

Оценка: 8
– [  6  ] +

Ссылка на сообщение ,

Затянувший в начале роман в финале вызвал недоумение, напомнив басню о горе, родившей мышь. Как же сильно отличаются люди разных стран! Даже в обычном, житейском.

Герой данного роман в юности совершил некрасивый поступок. Некрасивый, не более того. Это не было что-то ужасное, преступное, совершенно аморальное, что нужно скрывать от семьи и близких. Просто поддался человек дурному чувству, обидел друга, бросил тень на девушку. Так бывает. А по прошествии сорока лет прошлое неожиданно заявило о себе.

«До тебя так ничего и не дошло», — презрительно бросает Вероника в лицо растерявшемуся мужчине, с которым не виделась сорок лет. И я прекрасно понимаю этого мужчину, потому что то, что выяснилось в финале, до меня тоже не дошло, пока открытым текстом не сказали. А вот когда сказали, вся ситуация развернулась в несколько иной ракурс.

Человека грызла совесть за совершенный, может быть, где-то и подленький поступок. С годами всё отошло на дальние планы бытия, забылось, пригладилось. А тут снова вернулось в первозданной безобразности. Стыдно человеку и перед теми, кого обидел, и перед самим собой. Постаревшая обличительница ведет себя так, как будто он виноват. И он соглашается с этим. И я как читатель тоже соглашалась, что виноват, хотя столь трагических последствий нельзя было предугадать. А получается-то совсем другое. И возникает вопрос: с какой стати женщина из прошлого в чем-то обвиняет его. Именно его, а не кого-то другого, чьи поступки гораздо ближе в свершившейся трагедии. Если, конечно, здесь вообще уместно кого-то обвинять.

Судьба некоторых героев оказалась не совсем обычной. Не все они проявили себя как люди безукоризненной нравственности или душевной силы. Хотя в целом каждый из них — обыкновенный человек, в котором хорошее и дурное перемешано примерно поровну. Просто так сложилась жизнь, что кто-то прожил относительно благополучную судьбу, а кому-то выпало испытание. Претензии Вероники к герою выглядят совершенно нелепо. Его самоедство — тем более.

Без финальной рокировки — да, есть за что винить себя. Пусть невольно, но повлиял на жизнь других людей, может быть, даже навредил, хотя это не факт. А когда прочитана вся книга, возникает удивление. Воспоминания, переживания, упреки, сожаления, — и всё это перед кривым зеркалом. Искажением и недомолвками можно показать возможные последствия какого-либо поступка, но ведь это лишь возможность, одна из многих. Она не изменяет того, что произошло на самом деле.

И получается, что большую часть книги герой переживал (или пережёвывал) заблуждение. Интересно, со вкусом, с множеством отступлений в философию, историю, литературу, сравнительную психологию, рассуждения на разные темы общего плана, но оперируя при этом существенно искаженными вводными. Как читатель, я чувствую себя обманутой. Хотя и провела время с этой книгой не без удовольствия, потому что она интересна как источник авторского текста и размышлений героя вне связи с сюжетом и конкретными судьбами.

Оценка: 7
– [  5  ] +

Ссылка на сообщение ,

Барнса люблю за тонкую иронию, которую он нет-нет да и использует в конце абзаца. Люблю за то, что он не приукрашивает ни жизнь персонажей, ни их самих. Мне привычно, что в его романах нет супергероев, или дегенератов, или сложных натур, в чьём душевном нижнем бельё читателю приходится копаться. Всё это мне нравится у других писателей, да, но не у Барнса. Мне кажется, он не потянет всю глубину человеческой трагедии, как, например, Исигуро (сравним на примере «английского» романа японца – «Остаток дня» даст фору любому произведению коренного англичанина), да и не того склада, кажется, этот писатель. Барнсу бы поиронизировать, Барнсу бы кокетливо пообнажать, тут же изображая печаль. Вот он и. Поэтому если вы сюда за психологизмом высочайшего уровня, предупреждаю – он тут не глубже чем по колено.

«Предчувствие конца» – роман с вопрошающим героем. Он постоянно спрашивает у читателя: не правда ли, верно ведь, точно? Как будто то, что происходит в романе, таким образом может стать нам ближе, понятнее, как будто мы ему со своей стороны книги кивнём, услышав вопрос. Роман повествует об отношениях, что случились в жизни главного героя, причём как о дружеских, так и любовных, и тут, казалось бы, чему кивать? Чужая жизнь потёмки. Но Барнс – как будто он не Барнс вовсе, а Макьюэн какой-нибудь – тянет сюжет из прошлого в настоящее, из учебной максималистской юности героя в одинокую рефлексирующую старость, и вытягивает так, что рот разеваешь. Да, я разинула рот. Я не ожидала. От кого угодно, но не от Барнса. «Предчувствие конца» – это когда конец вообще не предчувствуешь.

Время, говорит Барнс – штука непростая: в одном возрасте оно прозрачно, а через десять лет уже кажется мутным. Оно играет с нами тогда, когда уже ни на что нельзя положиться, и крутит такие фортели, что при взгляде назад краснеешь от стыда. Странное свойство имеет время, не правда ли – делать человека стыдливым? (Вот и я вопрошаю, как герой романа). Точнее, оно напоминает нам о том, что мы сделали что-то, повлёкшее за собой этот стыд. И герой романа сделал, уж будьте уверены, но выясняется это не сразу, ведь Барнс скачет по разным эпизодам юности своего подопечного, так что иной раз и не поймёшь, уже надо чувствовать конец или ещё нет. На каждой странице автор иронизирует, но это совсем не смешной роман. Местами он даже трагичен. А кому-то он покажется скучным – потому что ни главный герой, ни второстепенные, ни сам сюжет романа не открывают чего-то нового для читателя, не ошарашивают (не все же такие наивные, как я), не читают нотаций. «Предчувствие» апеллирует к простым чувствам – доверию, совести, любви, а время подкладывает герою свинью в виде охлаждения, зависти, злости. Простые люди в простом от корки до корки романе.

И однако же – неожиданный, как порез о край бумаги, финал. И вспоминаешь, ворошишь весь роман – где же я пропустила это предчувствие, почему не услышала его мерный шаг?

Вот ещё заковыка: роман удостоен Букера/2011, а это, как ни крути, налагает на него отпечаток читательских ожиданий. То есть вот скажи кому, что есть такой роман, но без наград, и наверняка почитателей у него было бы больше. А так – обязан соответствовать. Признаться, даже с моей симпатией к простым вещам я не совсем понимаю, за что тут дана столь высокая награда. На одном финале роман не выезжает, уж простите, а психология в нём чуть ли не бытового уровня.

Рекомендую ли я роман? Нет. Но любителям Массаротто, Хоффман, ну и Барнса, конечно, можно заглянуть.

+7

Оценка: 7
– [  7  ] +

Ссылка на сообщение ,

Букеровская премия 2011 досталась живому классику английской литературы Джулиану Барнсу. И это очень спорный выбор. Очень короткий роман на тему чего-то упущенного, потерянного, некой детали, без которой пазл распадается, и что-то важное ускользает от тебя. Снова.

Главный герой книги — Тони Уэбстер, ничем не примечательный англичанин на седьмом десятке лет, вспоминающий свою юность и яркие эпизоды своей жизни. В школе у Тони было трое друзей, среди которых самой яркой личностью и интеллектуалом был Адриан, а в институте Тони встречался с неординарной девушкой Вероникой. После расставания с Вероникой Тони узнает, что она начала встречаться с Адрианом, который через некоторое время кончает жизнь самоубийством. Попытка разобраться что к чему приводит к странному микрокатаклизму: время словно начинает течь вспять — как вода в реке во время прилива. Прошлое, надежно похороненное на заднем дворе памяти (или вовсе стертое), вдруг возвращается; старость оказывается не надежной психической гаванью, а беспокойным, дискомфортным, хуже юности, возрастом.

«Предчувствие конца» — одна из тех редких книг, которые помимо того, что неинтересны по содержанию, еще несут и определенную псевдо-философскую нагрузку. Кроме того, Барнс пишет легко, лаконично и красиво, отчего производит впечатление льющейся воды. Вот это желание прыгнуть выше головы (извините), сдобрить якобы интеллектуальными размышлениями на высокие темы — очень видно и очень раздражает. Книга для автора посредственная, а «Букер» больше за общие заслуги.

Оценка: 4
– [  15  ] +

Ссылка на сообщение ,

Последние месяцы заняла себя тем, что читаю лауреатов и номинатов на Букер, и ей-богу, не пойму, то ли со мной что не так, то ли с Букером. Очередное недоумение — «Предчувствие конца». И ведь не просто номинант — лауреат. Может, я наивна и вообще отстала от жизни, но мне всегда казалось, что литературные премии (особенно такая «крутая», как Букер) должны даваться не только за витиеватый стиль, долгие, утомительные описания и отсутствие эвфемизмов. Кроме всех этих замечательных вещей еще должна быть идея. Должны быть открытия (пусть и маленькие), которые заставят читателя забыть моргнуть, забыть вздохнуть, забыть лечь спать. Неважно, на каком языке написана книга — идея прорезает пространство, она вне времени, она вне рамок, культур, вкусов. Она позволяет читать написанное две тысячи лет назад и удивляться, почему так до этого никто и не додумался.

С другой стороны, хочется увидеть живых людей. Сказать c удивлением: да, точно. Это так. Так оно и есть. Ну надо же — я каждый день это вижу, а сказать смог об этом только писатель N. Вот она, жизнь. Вот она, правда.

Вот такой книжный идеализм, воспитанный на классической — что русской, что зарубежной — литературе. Ну и где мы? А мы на «Предчувствии конца». Такое чувство — конца литературы. Я-то думала, что это русская литература в кризисе, это у нас все плохо. Оказывается, я ошибалась. Мировая литература вообще в кризисе, Барнс — признанный классик, обвешанный наградами, как елка — для меня это открыл.

Читая захлебывающиеся хвалебные отзывы на одном из сайтов, я недоумевала. Для меня это вообще книга НИ О ЧЕМ. Вроде поднята проблема «эроса-танатоса», но ее разрешение — просто дичь. What's the point? — спросила бы я, если б Барнс встретился мне на дороге. Да, длиииииииные описания чувств, влючая эротических (побольше подробностей про летящую вниз сперму, а то никто ж не поверит), глубокая патология отношений, истеричная потуга на психологичность. Любовь и смерть превращаются в фарс на фоне неудачной жизни главного героя. Вообще одни неудачники в романе. Такое чувство, что, разменяв 5 десяток, герои так и не вышли из подросткового возраста. И что? Чем должен обогатиться читатель? Какой урок он должен извлечь? О чем должен задуматься? О том, чтобы, пардон за мой французский, не брюхатить девиц, а еще пуще — женщин в возрасте, а если уж забрюхатил, то находить в себе силы жить дальше?

Попытка решить проблему смерти в романе — это просто цирк на конной тяге. Какие-то инфантильные (если не сказать мертворожденные) духовные искания героев свидетельствует то ли о глубокой духовной нищете автора (как отражение мира, который он представляет и из которого вышел), то ли банальной толерастией — боязнью решить проблему в рамках какой-либо из существующих религиозных систем (вдруг кто-то обидится). Без того чтобы затронуть религиозные аспекты, серьезно к проблеме смерти подойти невозможно. Именно поэтому, видимо, все рассуждения Эдриана — это рассуждения духовного Маугли. Может, для англичан это и прорыв, но для нас, извините, с нашим Достоевским и Толстым (я не сравниваю, конечно, просто это те глыбы, на которые равняется каждый уважающий себя писатель, претендующий на психологичность в своих произведениях, но такое чувство, что Барнс о них вообще не слышал) это выступление сельского клуба перед приехавшим в гости Ростроповичем.

При этом, несомненно, автор обладает талантом. Но этот факт не делает книгу лучше. Может, именно талант писателей, не могущих отразить ни правды жизни, ни ее соли, ни ее проблем (пусть даже без решений — для некторых проблем решений прсто нет) — это то самое «предчувствие конца». Если талант, награжденный Букером, выдает пустышку, что ждать от остальных?

Оценка: 3
– [  3  ] +

Ссылка на сообщение ,

За этот роман автор получил Букера, — прочла я в аннотации. А значит повествование будет философским, интеллектуальным, наполненным размышлениями, символами, — подумала я и не ошиблась. В небольшом по объему произведении автору удалось раскрыть множество философско-обыденных вопросов: что есть целью нашей жизни? прощается ли действие, совершенное в юношеском запале ревности? какие мы на самом деле — такие, какими знаем себя сами или какими запомнили нас наши друзья-знакомые из прошлого? что есть история: ложь победителей? память выживших? или «уверенность, которая рождается на том этапе, когда несовершенства памяти накладываются на нехватку документальных свидетельств»?

Не могу сказать, что эта книга заняла своё место среди моих любимец, но читать мне было интересно. Барнс очень ловко играет со временем, перебрасывая нас из юношества героев в их пенсионный возраст и умело показывая, что «разница между молодостью и старостью заключается, среди прочего, в том, что молодые придумывают для себя будущее, а старики — прошлое.» Именно в этом прошлом героя остались некие тайны, которые обрушиваются на него вот только сейчас. С этого места читать роман стало в разы интереснее, влекла интрига и почти детективные нотки. Я пыталась угадать, что таит в себе дневник одного из героев, который покончил жизнь самоубийством в далеком прошлом... кто тот сумасшедший парень, с которым столкнулись герой и его бывшая возлюбленная... что, в конце концов, происходит)) Не могу сказать, что в финале я для себя расставила все точки, но играть в детектива мне понравилось.

Оценка: 7
– [  6  ] +

Ссылка на сообщение ,

Чтобы передать впечатление от этого романа, наверно, надо начать издалека. Кстати, применительно к этому сочинению такой подход более чем уместен — Барнс поднимает здесь тему несовершенства или, во всяком случае, прихотливости человеческой памяти. Мол, спустя какое-то время мы видим случившееся с нами — так, а немного погодя — этак. А ещё позднее — и вовсе как-то растак.

Мой путь к первой прочитанной мною книге Барнса — а «The Sense of an Ending», «Предчувствие конца» первое более-менее крупное произведение, которое я прочитал у лауреата Букера и многих других премий, — был что-то очень уж долгим, как ни патетически это звучит. Ещё в середине нулевых я перебирал в книжном магазине его сборники — внушившие мне мысль, что у Барнса в России печатают полное собрание его сочинений, всё-всё, что он написал, без каких-либо изъятий. Потому как Барнс входит в правящий триумвират современной британской литературы — эту фразу я вычитал в каком-то ином томике, другого автора, уже ни имени, ни названия не помню, но фраза тем не менее отложилась в моей несовершенной и прихотливой памяти.

Где-то примерно в это же время увидел Барнса в одной из передач BBC World. Величина! Не так часто там писатели мелькали. Только Гарольда Пинтера ещё помню — почему-то с забинтованной головой. Так ему тогда как раз Нобелевку отвалили. Ну и...

Ну и только два года назад прочитал какой-то рассказ Барнса, в котором герой познакомился с бывшей гедеэровской спортсменкой. Название не запомнил. Прихотливая память.

И вот теперь — «Предчувствие конца». Много хвалили. И в ожидании я представлял... представлял что-то иное.

В романе — пусть и коротком, в оригинале всего 100 страниц — оказалось немалое количество рассуждений о жизни, о смерти, о уязвлённой гордости. Вот это резонёрство мне сразу не понравилось.

Вообще роман показался похожим на сценарий к фильму — персонажи подобраны умело, не отнимешь, акценты их отношений расставлены тоже не новичком, но вот картинка как бы минималистская.

Действие тоже развивалось не скучно, вовсе не так вяло, как я пытался уверить себя — поначалу. Я был захвачен изложением событий, уже в первый день я заглотил наживку более чем наполовину. Потом один день для чтения у меня был потерян, выпал; я снова подхватился только через день и уж пытался наверстать. И... и всё-таки ловил себя на мысли: однако же мотором сюжета является старое-банальное «так чем же всё это кончится? как же загадки-то разъяснятся?» Для по-настоящему сильного произведения этого маловато, на мой взгляд. По-настоящему сильные вещи — это те, в которые хочется погружаться. Хочется вбирать там подробности... переживать за героев... а вопросы «кто виноват?» и «что делать?» могут и вовсе не стоять на повестке.

И ещё. Раз уж роман претендует на какую-то философичность, чуть-чуть про эту его сторону.

Прежде всего дружба четырех героев, показанная в начале, показалась несколько не убедительной. Эдриан, превосходство которого признают остальные трое, ходульный какой-то. Читает и цитирует Камю, ну и что с того? Это в СССР 60-х было одно-единственной издание Камю, да и то художественное, да и то быстро стало раритетом. Это для советского юноши цитирование «Мифа о Сизифе» могло быть неким показателем. В Грейт Бритн того же времени, полагаю, приобщиться к мудростям французского экзистенциалиста было неизмеримо проще — была б охота.

Да и по большому счету всё это звучит очень подростково — если ты читаешь Рассела и Витгенштейна, то уступаешь тому, кто читает Камю и Ницше. В конечном итоге, как сказал тот же Ницше, если не ошибаюсь, из книг мы вычитываем то, что уже знаем. Так что не в именах философов дело — а в головах тех, кто читает и при этом усваивает умные мысли.

И то, что главный герой — рассказчик и сорок лет спустя с таким пиететом вспоминает об Эдриане, в этом я усмотрел тоже только какой-то неизжитый подростковый комплекс. Хотя по-человечески понятно. Не мною сказано, что людей, которые были старше нас по рождению, мы воспринимаем таковыми и много лет после их смерти — для нас они всё равно остаются старшими, хотя их земной путь и оказался короче нашего.

Опять-таки коллекцией заблуждений показались мне и другие рассуждения Энтони Уэбстера, героя-рассказчика, которым он предаётся в своём уже почтенном возрасте. Да, по-человечески многое понятно, объяснимо... Но это не делает эти мысли какими-то откровениями, чем-то по-настоящему глубоким. Может быть, отчасти из-за формы — того сухого скучного резонёрства, в виде которого они преподносятся. Сумел бы автор расцветить эти же мыслями другими красками — может, по-другому бы и заиграло. Но автор не сумел...

И про мораль сочинения. Потому что — хотел автор или не хотел — но концовка романа очень легко подвигает читателя сформулировать некую, вполне определённую мораль. Однако мораль эта оказалась тоже какой-то плоской, одноразовой, не пригодной для длительного размышления и вчувствования — потому что сенсационностью отдаёт, больше подходящей для боевика-детектива.

Оценка: 7
– [  12  ] +

Ссылка на сообщение ,

Сижу и думаю, за что и где тут букеровская премия. То ли штука в том, что это мой первый Барнс, то ли я просто слишком молодой и клинически наивный идиот с умильной романтической чепухой в голове, навроде Тони, каким он перед нами предстаёт в самом начале, то ли ещё что. Но так или иначе, ситуация такова: парня-романтика бросает девушка. При этом уходит к его лучшему другу, который для героя что-то вроде иконы/образца для подражания. При этом секса у них не было. От слова совсем. На этом моменте герой решает, что жизнь не удалась и остаётся только лечь и умереть. Умереть, слава богу, не получилось, но вся дальнейшая жизнь оказалась отравлена и вконец поломана. Серьёзные комплексы взаимоотношений, боязнь сильных чувств, все дела. Через сорок лет у вроде бы благополучного уже не юнца Тони, а эсквайра Энтони Уэббстера вроде бы всё уютно и славно, но жизнь не удалась и зря. А потом в размеренное существование Энтони вламывается окровавленный призрак друга-суицидника и больная на голову та самая бывшая и последняя его любовь. И тут начинается драма. Мне физически больно было это читать. Бедный Тони, бедный Энтони. Почему эти твари просто не могут оставить его в покое, а? Почему он сам не остался в стороне, пока была возможность? Они ему сорок лет назад душу живьём вынули и на куски разбили, а он так и не научился ничему. Это что, стокгольмский синдром в терминальной стадии? Или (и тут мне по-настоящему стало страшно, уже за себя) закономерная эволюция всех романтиков?

Роман жесток. И это не показная, антуражная драматичность или стилизация. И даже не грубое тыкание читателя носом в живописания физических страданий и унижений. Настоящую нежность не спутаешь. Ни с чем, и она тиха. Спустя почти век Барнс вытаскивает на наш суд тихую агонию, такую же настоящую и такую же неподдельно узнаваемую. Депрессивно, безысходно и с шокирующими секретами прошлого. Ода растраченной впустую жизни номер сколько-то там плюс довольно занимательные рассуждения о времени. Письмо Тони Адриану — превосходный образец вербального насилия. Про Лагранжа и Витгенштейна хорошо, про Веронику и она-его-сестра — не очень. От впечатления, что это высокоинтеллектуальный пересказ клинического случая, когда неудачные первые отношения ломают веру в любовь и жизнь, спасает опять же явно-неявное цитирование Витгенштейна по поводу и местами даже без. Видимо, такой тренд. Именно все эти необязательные для магистральной сюжетной линии построения на тему логики чувств и спасают роман. Сверхновая эмоций, когда время и память, соединясь, становятся историей, прошлым, бесконечно более далёким, чем тускло мерцающие на мутном сером небе звёзды. Биение времени в унисон пульсу, твоего времени, времени-внутри, времени, превращающего минуты в эоны, разделяющего тебя и счастье километрами холодной безжизненной пустыни. Барнс умён, Барнс безжалостен, Барнс жесток. Стирая и заново набирая эти строки, срываясь на бессвязную высокопарную эмоциональную чушь, язвительным ёрничаньем пытаясь уговорить себя, что «Предчувствие» — всего лишь затянувшееся упражнение в интеллектуальной риторике о времени и больше ничего, я выдаю свой страх. Страх того, что может сделать с человеком жизнь просто за то, что он верит в любовь. Никогда не знаешь, что на самом деле делают с тобой книги вроде «Предчувствия»: то ли предуготовляют к неизбежному, то ли отравляют сомнениями лучшее, что осталось, есть и вообще может быть. Барнс слишком жесток или слишком правдив. И я не знаю, что хуже, и не дай мне бог узнать наверняка.

Оценка: 7
– [  2  ] +

Ссылка на сообщение ,

Главный недостаток этой книги я вижу не в том, что она плохо написана. Психологии маловато, но сюжет интересен. А изъян мне видится в двух вещах.

Во-первых, в качестве героев выбраны обычные серые людишки, и я не понимаю, зачем. Классики тоже брали в герои обычных людей, НО: всегда находили в них что-то интересное и неординарное. Тут стоит вспомнить фразу Роберта Дауни-младшего из фильма «Солдаты Неудачи»: «Нельзя играть законченного придурка. Дастин Хоффман, «Человек дождя» — придурок, но казино-то обыграл». Вот, скажем, Обломов — амеба, но выделяется своей добротой, да и философия его отчасти верная. Да и Ольга в него влюбляется. А у Барнса? Глазу отдохнуть не на ком! Что Энтони, что Адриан, что Вероника — просто мелкие ничтожества. Это сытая благополучная Европа так измельчала?

Второе: я не согласен с позицией автора. За что он так казнит ГГ? Что он сделал? Искренне чувствовал в мире бесчувственных эгоистов? И к чему эти его угрызения совести? Злобное письмо, которое он послал Веронике (кстати, не пойму, как он мог ее любить) — это просто ерунда, плюнуть и забыть. Тем более, как выяснилось, вовсе не из-за этого письма Адриан покончил с собой.

Кстати, непонятно, чего он покончил с собой. Конечно, сделал ребенка мамочке, родился уродец, и неужели сразу резать вены? Та, кстати говоря, могла бы и аборт сделать. Неужели не понимала риска? С Адриана какой спрос, он еще мальчик.

Ну, согрешили люди, с кем не бывает. Женщины в возрасте могут быть очень даже ничего. Все понятно. Или Барнс хочет сказать, что по жизни можно пройти чистеньким? Да попробуйте! Это будет не жизнь.

В общем, пессимизм его мне ясен. И то, что жизнь — лишь постепенная подготовка к смерти, я согласен. Непонятно только, почему ГГ выставлен негодяем.

В общем, мило, но до Уэльбека и Эллиса далеко.

Оценка: 7
– [  7  ] +

Ссылка на сообщение ,

Можно ли исправить ошибки молодости, когда тебе за шестьдесят, ты бесконфликтный, пытаешься со всеми ладить, проживаешь жизнь просто ради самой жизни? Нет жены, любимой работы, друзей. Жизнь просто катится вперед и ты вместе с ней. Это сложно, очень. Тем более, когда ты сталкиваешься со своей первой любовью. Любовью, которая поломала, оставила только горечь. В принципе книга об этом.

Единственное, что привлекло, это философия Адриана. Я с ней не согласен, но она имеет место быть. Философия логичности, попытка найти логику во всем, даже в отношениях, в любви. Попытка не удачная, ведь чувства, которые они вызывают (любовь, привязанность) не подвластны законам, а проявляют себя спонтанно, независимо от переменных и констант.

Минусы: резало ухо попытки Тони и его друзей постоянно говорить, используя философские термины, показывая тем самым свою крутость. Первая часть книги наполнена «философологизмами», которые вставляются к месту и нет. Характеры героев, их мотивы раскрыты слабо. Вероника, ее родители, друзья Тони — все, за исключением самого Тони описаны вскользь, без глубоко проникновения во внутренний мир героев. Вероника так вообще — «взрыв мозга».

В общем, мне не понравилось, странные поступки, странный конец. Все при своих, так к чему было начинать.

Оценка: 4
– [  1  ] +

Ссылка на сообщение ,

Мне кажется, премию автору дали по совокупности за заслуги, за его прежние романы. «Предчувствие конца» явно не тянет на награду. Роман читается легко, есть интрига...Ты бежишь по тропинке...и вдруг все кончается. Это какое-то вступление к настоящему роману, затравка. Разочарована. Прежние его вещи были много лучше. Оценка — 5 из 10

Оценка: нет
– [  0  ] +

Ссылка на сообщение ,

Скучновато. Возможно, я ещё не дорос до подобной литературы. Может, лет в 60 мне такое будет нравиться.

Оценка: 6


Написать отзыв:
Писать отзывы могут только зарегистрированные посетители!Регистрация




⇑ Наверх