Харуки Мураками «Ледерхозен»

Довольно интересный рассказ, иллюстрирующий переломный период в сознании японцев новейшего времени. А именно переход от патриархальных или, как бы это у нас выразились, «традиционных» ценностей, к индивидуализму и полной личной свободе. Женщина веками зависела от мужчины и являлась как бы дополнением к нему, она не могла помыслиться отдельной личностью. И даже когда в общество ворвалась эмансипация и некоторое вольнодумие, женщина всё равно крепко держалась за мужчину, одна мысль об одиночестве ужасала нежные девичьи мозги. «Плохонький да свой», «бьёт — значит любит» — эти установки нам знакомы так же хорошо, но в японском обществе они, по-видимому, начали устаревать.

И вот совершенно рядовая японская домохозяйка, для которой семья — весь мир и единственный остров в океане жизни, которая готова прощать блудливого мужа и самозабвенно любить дочь, вдруг отправляется в неизведанный мир «просвещённой Европы», где совершенно неожиданно для себя открывает, что ей очень себе неплохо и без семьи, где никто не заставляет любить нерадивого муженька и носиться за доченькой. В этом мире никто от неё ничего не стребывает и сваливает на неё кучу обязанностей. Очень, знаете ли, приятный такой мирок. И выходит так, что он засасывает настолько, что побуждает её бросить свою семью.

Сейчас все поставлены перед такой дилеммой: личное счастье или самопожертвование ради наследия. «Всё в семью» или «я тоже личность»? И хотя кажется, что вполне можно усидеть на обоих стульях, на деле чаша весов всё больше наклоняется в сторону индивидуалистов, особенно среди молодого поколения.

Возникает, правда, вопрос: а причём же тут шорты? Шорты дают нашей героине взглянуть на свой старый мир и на контрастном полотне светлых зелёных улочек Саксонии увидеть всю неприглядность и серость своей прошлой жизни. Причём, что здесь на мой взгляд важно, — взглянуть заочно. Что заставляет её заочно же отбросить прошлое. Смогла ли бы она швырнуть заявление о разводе в лицо мужу — большой вопрос. Одно дело поносить обидчиков за глаза, и совсем другое — сойтись с ним в штыковом бою. Так что есть в этом новоиспеченном «индивидуализме» какая-то трусость.