- Эй, хочешь посмотреть на другие миры? — спрашивает у Джона его внезапно появившийся двойник. — Ты не дрейфь, я прикинусь тобой, родители вообще ничего не заметят.

- Хорошо, но только на денек, а потом я сразу же вернусь, — отвечает Джон, не догадываясь о том, что прибор для перемещений сломан и вернуться домой он больше никогда не сможет. Теперь только вперед, из одного мира в другой — от незаселенной людьми или выжженной ядерной войной Северной Америки до практически копии его родного мира. За исключением пары отличий — отсталости технологий на пару десятков лет и того, что здешние родители Джона никогда не имели детей.

Так начинаются “Стены Вселенной” — подростковый роман Пола Мелкоу, большого фаната творчества Роберта Хайнлайна и всего, что касается параллельных вселенных. В отличие от вышедших за последние три-четыре года овер900 книг, копирующих “Голодные игры”, “Стены Вселенной” — настоящая научная фантастика. Хотите разобраться в приборе для перемещений — поступайте на курс физики в Толидский университет и изучайте многомировую интерпретацию Эверетта. Хотите починить сломанный прибор неизвестной конструкции — проверьте функцию каждой из ста тысяч его проводящих нитей. А при переходе в другой мир учтите все возможные риски — от простого несовпадения высоты почвы до вероятности оказаться замурованным в стене.

О перемещениях, кстати, расскажу подробнее. Существует бесчисленное множество параллельных миров и в каждом из них живут другие версии нас самих (хехе, знакомая фраза, зрители Fringe?) Кроме того, существует некий первичный и более технологически развитый мир, в котором обитают оригиналы, не имеющие двойников. За что некоторых из них отправляют в ссылку и какую иерархию образуют миры двойников по отношению к первичному, скорее всего, станет ясно из следующих частей. А пока Джон занимается предпринимательскими делами в духе “Мифологии” Джоди Линн-Най, сталкивается с застрявшими в его мире оригиналами, обретает настоящих друзей и заботится о состарившихся раньше времени родителях.

Пусть “Стены Вселенной” и не дотягивают до дебютного романа Пола — “Кольца сингулярности”, но все равно являются очень даже увлекательной историей. Сейчас готовится экранизация первой книги, а продолжение уже ждет своего перевода на русский.

В не таком уж и далеком 2025 году жили-были противный обладатель Нобелевской премии Дед Роберт, его жена Бабка Лена, защитники человечества Папа Боб и Мама Алиса, а также их не по годам умная дочь Мири. Настоящая суперсемейка, в общем. Кроме Деда. Дед был настолько противным, что от него и Бабка ушла, и молодость ушла, даже ум — и тот ушел. Но не надо печалиться, вся жизнь впереди, ведь наука нашла способ исцелять и омолаживать талантливых людей пенсионного возраста, чтобы те могли удвоить свой вклад в развитие человечества. Вот и наш Роберт помолодел до 16 лет, получил на руки страницегляделку, комплект спецодежды с микропроцессорами и контактные линзы для подключения к Эпифании, а еще записался в Фейрмонтскую среднюю школу, где вместе с обычными детьми дедушки и бабушки, прошедшие процедуру омоложения, приспосабливаются к жизни в современном мире.

А мир действительно изменился и в этом главный козырь книги. Без носимых, которые предоставляют доступ к дополненной реальности, никто уже не представляет собственной жизни. Хочешь — отправляйся виртуальным туристом в любую точку земного шара, не хочешь — выбирай на свой вкус слой реальности в родном городе — от деревьев, перекрашенных в синий цвет, до модели Плоского мира Терри Пратчетта. И это будущее выглядит вполне реальным, ведь уже сейчас у нас есть Google Glass, прототипы “умной одежды”, проекты повсеместного компьютинга и развивающиеся с каждым днем программы дополненной реальности.

Но книга вряд ли смогла бы заинтересовать широкие массы, не будь в ней коварного злыдня, планирующего поработить человечество. Наиболее подходящим для этого способом в 2025 году является технология управления разумом “ты должен мне верить” (и кто только придумал такое название?) В игру по ее распространению-нераспространению оказались вовлечены спецслужбы разных стран, таинственный Белый кролик и, конечно же, суперсемейка Гу. Правда, по ходу дела проблема мирового масштаба незаметно подменяется проблемой выживания бумажных книг в эпоху цифрового контента, а кульминацией всей истории становится косплей-баттл с брейк-дансом в исполнении ходячей библиотеки. И если по отношению к семье Гу все линии кажутся завершенными — жили они долго и счастливо и вытащили репку, то в остальном книга оставляет ощущение недосказанности. Эй, Вернор Виндж, я дошел до конца радуги, где мой горшочек золота?

Жил-был на свете Рыцарь Эйбел. Нет, неправда! Какой из него рыцарь, если он самый обычный ученик самой обычной американской школы? Но ведь Дизири сделала его рыцарем, так ведь?

Ок, начнем сначала. Люди уже забыли, а может, никогда и не помнили, но я тебе расскажу: если сломаешь апельсиновое дерево — моховики придут за тобой. Правда, если ты знаешь правила игры и посадишь три семечка — ты спасен. Эйбел никаких правил не знал и легким движением руки превратил молоденькое апельсиновое деревце в лук. За это Дизири состарила его на двадцать лет, посвятила в рыцари, полюбила и задала мейн квест — отыскать чудо-меч Этерне. Дизири — она вообще вся такая зеленая и правит моховыми эльфами. Вот. О чем это я? Ах, да. Об Этерне. Найти его можно или где-то в Эльфрисе, или в самом Скае, что над Митгартром. Ты, наверное, уже понял, что мир, куда попал Эйбел, совсем не простой. Мало того, что он основан на древнескандинавских глобусах, он еще и семиэтажный!

Так вот, Эйбел неожиданно очнулся в Целидоне. Там он повстречал Парку, которая умеет говорить шумом морских волн, повзрослел, начал проявлять чудеса дедукции в угадывании огров и прочих рыцарских делах, а еще получил в сопровождающие пса-халка из дикой охоты, говорящего кота-баюна, двух огненно-эльфийских дев, летучую лошадку и много-много слуг-друзей. Думаешь, чистое везение? Не совсем. Ведь жить в Митгартре просто и весело: сразись с рыцарем, проиграй, докажи собственное благородство, тем самым заставив его признать поражение и получи приз. Еще не забывай дерзить лордам, выгонять капитанов из кают-люкс, поднимать бунты на кораблях и отнимать ветчину у начальников тюрем. Выходки, за которые в нашем мире малолетнего Эйбела ждала бы детская комната милиции, в Митгартре делают его мудрейшим из рыцарей и даже немного чародеем. Правда, происходит это уже во второй книге, рассказ в которой ведется не только от первого лица в лице Эйбела, но и от третьих лиц в лице его слугодрузей и Тауга, а вместо скоростной смены декораций герои полкниги топчутся на одном месте в скучном Йотунленде. Хотя, финальные события того стоят.

Но совсем не события главное в “Рыцаре-Чародее”. Главное то, что приключения Эйбела написаны Джином Вулфом, а это значит, что они ровно в 37 раз чудесатее “Алисы в Стране чудес”. Все, что происходит на страницах цикла похоже то ли на сон, то ли на игру воображения. Персонажи с невероятной скоростью и без видимых причин меняют свой облик, характеры, мотивацию и отношения друг к другу, разбрасываются загадочными и бессмысленно-многозначительными фразами и время от времени выдают что-то вроде “после встречи с Баки я заметил, что часто становлюсь невидимым”. Хотя ты и подозреваешь, что Джин Вулф посмеивается над твоими попытками найти смысл в его постмодернистском безумии, сидя перед камином где-то в Иллинойсе, ты все равно втягиваешься в игру, пробираешься через множественные аллюзии и получаешь наслаждение от чтения. Highly recommended, одним словом. Или двумя. Да, двумя. Я сосчитал.

Зима близко. Белые вороны разлетаются из Староместа. Ходоки просыпаются в лесах за Стеной и остаткам Дозора вряд ли хватит сил, чтоб сдержать их натиск. Мир уже не тот, что прежде. Исчезли чародеи. Чардрева вырублены или сожжены и не поют больше Песнь Земли Дети леса. Чудеса древней Валирии забыты, а небеса опустели без драконов. Но что до того людям? Созданиям, чьи лорды превыше всего ценят власть и готовы заплатить за желаемое любой ценой, а короли так глубоко погрязли в борьбе за Железный трон, что даже самая разрушительная война не в силах их остановить? Неспокойные времена настали для Вестероса. Но скоро, скоро все изменится. Ведь далеко на востоке Дейнерис Бурерожденная пробудила драконов. Ведь за Стеной Бран Старк почти добрался сердца древнего леса, а Джон Сноу ведет одичалых в последний дозор. Ведь с севера уже веют первые ветры Зимы.

Без преувеличения “Песнь льда и пламени” Джорджа Мартина можно назвать главным фэнтези-циклом последнего двадцатилетия. Первым догадавшись сплести воедино реализм средневековой истории и сказочность фэнтезийных миров, Джордж завоевал признание читателей, получил массу наград и породил целую волну подражателей. “Песнь льда и пламени” не уступает по популярности “Властелину колец” Толкиена, а практически каждую новую книгу цикла Locus награждает титулом “Лучший роман года в жанре фэнтези”. Да и сериал, который вот уже третий год снимается каналом HBO, только подогревает интерес к вестеросской эпопее.

Действие “Песни” разворачивается в мире, где лето и зима могут длиться от нескольких месяцев до многих десятилетий. Винтерфельский лорд Нед Старк становится десницей короля в то время, когда в Вестеросе подходит к концу Долгое Лето и приметы обещают не менее затяжную зиму. Его дети следуют за отцом в Королевскую гавань, а внебрачный сын Джон Сноу отбывает на север нести службу в Ночном дозоре. Последнюю осень Вестероса окрасят пламенем гибель короля Роберта Баратеона и разгоревшаяся вслед за ней война за престолонаследие.

В центре поветствования несколько сюжетных линий: судьбы таких разных детей Неда: Роба, Арьи, Брана, Сансы, Рикона и Джона, путь Дейенерис от беглой наследницы престола до практически королевы Востока, история презираемого собственной семьей карлика Тириона Ланнистера. И это не говоря о бесчисленных кандидатах на престол. На шахматной доске Мартина расставлено много фигур и с каждым новым шагом все больше пешек стремятся попасть в ферзи.

У «Песни Льда и Пламени» множество сильных сторон. В первую очередь — это масштабность происходящего: два огромных континента, где практически каждый город получает свою долю экранного времени, сложные и разветвленные родственные отношения между персонажами, многоходовые политические и военные стратегии и полная реалистичность происходящего. Во вторых — проработанность описанного мира. Для того, чтобы фэнтезийный мир получился живым мало продумать только его географию и историю. Нужны легенды, мифы, сказки, нужны устоявшиеся обычаи, обряды, поверья, особенности, характерные для каждой местности, в конце-концов, нужны песни. Со всем этим Мартин справляется на отлично. Песню о Медведе и прекрасной деве знает, пожалуй, каждый бродяга, в землях Ланнистеров поют грустную балладу о “Рейнах из Кастамере”, а в Риверране можно услышать песню о Дженни из Старых Камней. Рабыни Востока делятся друг с другом мифическими историями о драконах, в свете камина старые бабушки рассказывают внукам полузабытые сказки о детях леса, великанах и Долгой зиме, а каждый замок хранит легенды о своих основателях.

И, наконец, загадки. По тексту разбросано множество зацепок, связанных с генеалогией и пропавшими персонажами. Подобные мелкие загадки — своего рода игра для внимательных читателей. Мартин любит разбрасываться намеками, но, скорее всего, большую часть из них удастся заметить только при повторном прочтении, когда следующие сюжетные хода уже известны. Но есть и загадки другого рода — мозаика событий прошлого, обрывки которого иногда всплывают в разговорах или воспоминаниях самых разных героев (именно таким образом по крупицам собираются детали восстания Роберта Баратеона, правления Таргариенов или проишествия в Летнем Замке), а также загадки мироустройства Вестероса. Кто такие Дети Леса, откуда приходят Иные, как драконы и смена времен года связаны с магией, что могут варги и зеленовидцы, в чем заключаются цели жрецов Рглора, Безликих и народа Края Теней, сколько правды в преданиях о Долгой ночи и почему исчезла Валирия? Зацепки, которые подбрасывает Мартин, способны запутать даже мудрецов Староместа, а окончательные ответы на них дадут лишь “Мечты о весне”.

“Избранная” — первая часть подростковой трилогии с очень простой завязкой. Сумасшедшие жители далекого-далекого будущего придумывают правила жизни в очередной утопии. Правилам этим, правда, удается распространиться лишь на Чикаго — город, огражденный от всего остального мира чем-то вроде стены. Что находится по ту сторону — светлое капиталистическое будущее, мир, порабощенный роботами или страна фей — покажут следующие книги. Как и в любой известной нам утопии, люди Чикаго живут, не зная горя, разделившись на фракции и частично отказавшись от эмоций. Многими столетиями никто даже не задумывается о том, чтобы поменять устоявшиеся порядки, пока на свет не появляется Беатрис Прайор. И теперь ей, как Избранной, до последней главы третьей книги придется бунтовать, ломать систему и возвращать глупых людей к нормальной жизни.

Больше всего “Избранная” похожа на “Дающего”. Почти полностью совпадает схема первых глав, но если взрослеющие герои Лоис Лоури должны были определиться с профессией, героям Вероники Рот, достигнув 16-летия, нужно выбрать одну из фракций. А выбирать есть из чего. Башковитые Эрудиты только и делают, что глотают книги, Правдолюбы напоминают клуб софистов — им лишь дай руками помахать и подискутировать, Альтруисты серые носят одежды, словно ярче цветов не бывает, да и вообще, всем помогают, совершенно не заботясь о себе, Товарищи из Товарищества все время обнимаются и братаются, а Лихачи — это вообще такие акробаты, которые не делают ничего, кроме спрыгивания-запрыгивания в поезд и прочего ямакаси-стаффа. И “Дающий” и “Избранная” используют один и тот же прием — показать, насколько важны эмоции, чувства и вещи, которые мы порой не замечаем, с помощью условного мира, где они не существуют или забыты. Не даром для одного из героев книги, Тобиаса, так важно сохранить в себе качества каждой из фракций — желание, которое может показаться нам смешным, в Чикаго будущего не так-то легко осуществить.

Сравнение со следующей книгой напрашивается само собой. Угадали с какой? Правильно. Язык «Избранной» такой же лаконичный, как и в “Голодных играх”, но у Сюзен Коллинз он все-же более живой, да и события поинтереснее. Как и Игры Панема, обучение в школе Лихачей похоже на реалити-шоу: из 20 неофитов лишь половина сможет пополнить ряды фракции, остальные отсеются на разных этапах учебы. Здесь вас не учат читать и считать, предметов всего три — стрельба, бои без правил и преодоление страхов. Кто провалит хоть один из них — станет безфракционным изгоем. Кстати, наличие безфракционных — реальный недочет системы. Неужели нельзя их куда-нибудь пристроить? Да и поводы, за которые изгоняют из фракций, иногда просто смешны. Должны же быть какие-то повторные проверки и системы возврата. Кадры не должны пропадать, это вам любой Эрудит подтвердит. Вторая проблема — зачем нужны проверки склонностей, если неофит сам делает выбор? Определить дивергента? Но проверки существуют уже много лет, а дивергенты стали проблемой лишь недавно. Эх, Вероника, не до конца ты продумала свой мир будущего…

И еще, почему оригинальное название книги считается непереводимым словом? Разве не круто было бы заменить “дивергенцию” на “рассеивание”? Отлично подходит для понятия, описывающего одновременную склонность к нескольким фракциям. Правда, как бы тогда называли Трис? “Рассеянная”? Хыхы.

Что касается придуманных элементов — их очень мало. Только модель общества, разрушенные локации Чикаго, некое подобие виртуальной реальности и упоминание того, что люди когда-то давно брезговали ГМО, а сейчас с радостью лопают соевые батончики. Но не спешите выбрасывать книги в окно, есть шанс, что в следующих книгах за Оградой обнаружится нечто крышесносящее, весь город окажется симуляцией и дивергенты превратятся в Нео. Иначе мне придется забросить чтение и уйти на улицу лепить снеговиков.

Хранители охотятся, драконы бурчат, а Смоляной медленно, но уверенно прокладывает путь к Кельсингре. Единственное масштабное событие в “Гавани драконов” — разлив реки, правда, уладить все его последствия удается буквально через пару глав. Зато очень-очень-очень много времени в книге уделено романтике. Я ничего не имею против любовных линий, к примеру, в “Саге о живых кораблях”, где главы Мальты органично переплетались с экшеном и приключениями других героев, но Элис и Лефтрин просто превращают книгу в бульварный роман. Даже перспективная линия разделения хранителей на два лагеря свелась к “построй свою любовь, выбери пару и заселись в домик”. Грефт постепенно превращается в изгоя-психопата, а Тимара — в оплот феминизма. Драконов в книге мало, а седриков — много. Даже странно как-то, что никто не говорит им “ататай”. Разве в Удачном за подобное не должны сжигать на костре?

Единственные плюсы — стало известно, куда пропал Сессурия и почему все чащобники такие страшные, а элдерлинги — прекрасные. Интересно, эту книгу правда писала Робин Хобб?

Когда мне было 7 лет, мама читала мне на ночь сказки об ийланах и устозоу. Вы, наверное, подумаете, что выглядело всё примерно так:

И вот одна большая ящерка сказала другой: “Давай пойдем войной на этих первобытных людей, они тупые, ходят в шкурах и носят дубинки.”

“Нет-нет, — сказали первобытные люди с дубинками, — Мы сначала поубегам и попрячемся, а потом сожжем ваш город в джунглях и сами там поселимся...”

Но к тому возрасту я уже достаточно многое знал о динозаврах и собирался составить энциклопедию всех открытых видов в своем блокноте, а еще через пару лет прочитал “Властелин колец” и перестал спать по ночам. Поэтому, когда мы с папой увидели в магазине зеленую обложку с ящерицей, а потом еще и картинки с динозавриками на форзаце, то сразу же купили книгу с первыми двумя частями цикла. Мама начала мне ее читать, потом я стал читать сам и в скором времени выучил марбак и язык ийлан.

Совсем недавно я решил перечитать трилогию “Эдема” и наконец узнать, чем же всё закончилось... “Хватит вступлений, расскажи, в чем же основная суть сюжета”, — перебьют меня самые нетерпеливые мои читатели. Так вот. Представьте себе, что всем известный астероид никогда не падал на Землю и динозавры всё еще существуют. Эволюционировав в течение многих миллионов лет, они значительно обогнали в своем развитии недавно появившихся людей. Они зовут нас устозоу, мы их — мургу и мирное существование между нашими видами вряд ли предвидится. Сможет ли человечество выстоять против ящероподобных существ, чьи города вырастают из одного единственного семени, а инструментами являются генетически измененные животные?

Кстати, именно это сейчас и удивило меня в первую очередь. Ну, откуда мне семилетнему было знать, к примеру, что ящер-микроскоп — это результат манипуляций с генами, а не просто необычное существо, придуманное автором? Вообще, вся цивилизация ийлан достойна восхищения. О ней можно говорить и говорить. Но я не буду. Прочитаете — сами всё узнаете.

Теперь про народы, населяющие страницы книги. У меня нет опыта чтения ксенофантастики и я не в курсе, как там остальным авторам удается моделировать виды с разумом, чуждым нашему, но мне кажется, что и ийланы и тану выполнены на отлично. Тану рассуждают, как пещерные люди, многие понятия и процессы не доступны для их понимания (первый плюс). К тому же, племена людей, существующие изолированно (таких племен ровно три — развеселые парамутаны, мудрые саску и уже упомянутые выше браконьеры-тану) также мыслят по разному и находятся на разных уровнях развития (второй плюс). Ийланам (если вы человек, замените в этом тексте слово ийланы на мургу) чуджы многие человеческие понятия, а особенности их мышления проистекают из особенностей биологии и социального строя (третий плюс). К тому же, ийланы обладают языком, совершенно не похожим на человеческий. Вот представьте, что для того, чтобы сказать одну коротенькую фразу, вам нужно полминуты размахивать руками, как лопастями вертолета, несколько раз упасть на пол и постоять на голове. Если у вас не получится — вы никогда не станете полноценным ийланом, возможно, вас даже в фарги не запишут и сошлют куда-нибудь на далекие острова.

О чудесах генной инженерии я уже сказал пару слов, но не удержусь рассказать поподробнее. У ийлан есть живые корабли урукето (привет, Робин Хобб), микроскопы, стригущие машинки, телевизоры, видеокамеры, птицы-фотоаппараты, палки-стрелялки, живые веревки, многоногие вездеходы и даже... тарарарам... гусь-пчеловод! Шучу, гуся-пчеловода они не изобрели. А жаль.

О книгах трилогии. Первая часть — “Запад Эдема” — история мальчика Керрика, в раннем детстве попавшего в плен к ийланам. Как и положено любому нормальному шпиону, Керрик несколько лет изучает план города, язык и культуру ийлан, а потом взрослеет, сбегает к своим и становится ключевым звеном в борьбе за южные земли. Хоть эта книга и является своего рода вступлением в мир Эдема, но событиями она насыщена побольше двух следующих. Что очень понравилось во второй и третьей книге — сюжетная линия Амбаласи и Дочерей Жизни. О них намного интереснее читать, чем о блужданиях Вайнти от одной эйстаи к другой в поисках армии или о странствиях Керрика и его друзей от тану к парамутанам и обратно. Освоение нового континента и изучение диких сорогетсо — что может быть лучше? И главное — никаких войн.

В целом — это замечательный цикл. Пища для ума и повод поразмыслить о том, что было бы, если. Отличный пример развития картины глобального масштаба из одного фантастического допущения.

Кстати, в моем переводе Вайнти зовут именно Вайнти, а не Вейнте, а ийлан называют ийланами, а не именуют всю дорогу несклоняемым “иилане”. Правда, в третьей книге всё меняется, слог становится более высоким, а имена — непривычными. Объясняю лишь для того, чтобы вы не путались из-за иного написания и не считали меня безграмотным парамутаном.

Сотни тысяч лет назад Ткач создал гобелен Фьонавара — первого, изначального мира, отражениями которого стали все остальные, включая наш. Мира, где всё еще помнят великую битву Баэль Рагнат, где Луну сдвинула с места Дикая Охота, где в лесах выслеживает добычу Зеленая Кинуин, а на ветвях Древа Жизни сидят два ворона — Мысль и Память, Маха и Немаин.

Кимберли, Дэйв, Дженнифер, Кевин и Пол — пятеро молодых людей из нашего мира. Кто-то из них заканчивает учебу на юридическом факультете университета Торонто, кто-то проходит интернатуру в госпитале, но ни один из пятерки не догадывается, как тесно переплелись нити их судеб с будущим Фьонавара и сколь многое будет зависеть от выбора, предстоящего каждому из них.

“Гобелены Фьонавара” — первая работа Гая Гэвриела Кея, пожалуй, самого известного канадского фэнтезийного автора наших дней. И хотя дебют зачастую является лишь пробой пера и ему могут быть свойственны множественные недостатки, трилогия Фьонавара получилась сильным произведением, которое без преувеличения можно назвать звучным термином “высокое фэнтези”. И что главнее любых терминологий или классификаций — все три книги пропитаны знакомым и любимым с самого детства духом волшебной сказки.

Общеизвестным фактом является то, что Гай Кей выступал в качестве редактора Сильмариллиона, помогая Кристоферу Толкиену разбираться с отцовскими записями. Не менее известно и то, какое влияние оказал “Властелин Колец” на фэнтезийную литературу последующих лет. Поэтому совсем не удивительно, что и во Фьонаваре прослеживается много общего со Средиземьем. Мир Ткача населяют люди, светлые альвы, гномы, всадники дальри, которые все же ближе к американским индейцам, чем к толкиеновским рохирримам и цверги — местный аналог орков. Существует также множество различных мифических существ, и, конечно же, великаны-параико, роль которых в происходящих событиях можно сравнить с ролью энтов в Войне Кольца. Да и вообще, если описать структуру каждой из частей “Властелина колец” двумя-тремя словами, она полностью совпадет со структурой “Гобеленов”: первая книга посвящена сбору братства, вторая — противостоянию с магом-предателем, а третья, как ей и положено, рассказывает о решающей битве. Кольцо Бальрата можно воспринимать в качестве аллюзии на Кольцо Всевластья: хоть оно и не сводит с ума своего хозяина, но все равно, обладание им — тяжелое бремя, Дикая охота и корабль Амаргина — тонкие аллюзии на помощь призраков в решающий момент битвы, а если копнуть еще глубже, Пендаранский лес можно рассматривать в качестве местного Фангорна, а во Флидисе увидеть фьонаварского Тома Бомбадила.

Чуть меньше сходства наблюдается с не менее известным фэнтезийным циклом, правда, написанным для младшего читателя — “Хрониками Нарнии”: попадение пятерки “повзрослевших детей” в сказочный мир, бесконечная зима, вызванная с помощью злых чар, существование нимф и духов природы, реальность мифов... Да что перечислять, если даже Парас-Дерваль звучит похоже на Кер-Паравел.

Не смотря на множественные заимствования из “Властелина Колец”, “Гобелены Фьонавара” выглядят достаточно оригинальными благодаря смешению скандинавских и кельтских (в первую очередь ирландских) мифов. Эльфов Фьонавара называют светлыми альвами — на скандинавский манер. Прямой их противоположностью являются цверги — существа, родственные альвам, но вставшие на сторону тьмы. Что интересно, в скандинавской мифологии цверги описываются, как угрюмые карлики, что-то на подобие гномов, хотя по чтению романа скорее возникают ассоциации с толкиеновскими орками. Древо Жизни также пришло из скандинавской мифологии — это мировое дерево Игдрассил, на котором Один-громовержец, подобно Полу Дважды Рожденному провисел девять дней, чтобы постичь силу рун. Маха и Немаин в трилогии Кея предстают в виде двух воронов: имя одному — Мысль, второму — Память. Точно так же переводятся имена воронов Одина — Хугина и Мунина. В ирландской же мифологии Маха и Немайн (Бадб) наряду с Морриган — это три воплощения богини войны. Также из мифологии кельтов, правда в слегка измененном виде пришли Лиранан, имя которого, скорее всего, образовано от имени бога морей Ллира и Дана, произошедшая от ирландской богини-матери Дану, в поздних вариантах легенд являющейся матерью Туата де Даннан — эльфов и различных волшебных существ. Морнир, скорее всего, связан с германским громовержцем Донаром, чьим символом является дуб. Также, богам ирландской и валлийской мифологии свойственно вступать в браки с обычными людьми, что справедливо и для Фьонавара — от подобных браков здесь рождаются полубоги-андаины.

Начиная со второй книги сюжет строится вокруг легенд о короле Артуре. И хотя Кей обошелся без Мерлина, во “Фьонаваре” используется множество малоизвестных деталей Артурианы. К примеру, истинное имя Воина придумано не случайно — Кей использовал нераспространенный вариант легенды о Мордреде, в котором Артур узнает, что потеряет королевство и жизнь от руки ребенка, рожденного в мае и приказывает собрать всех детей на сломанном корабле и потопить его в море. Именно за этот поступок королю приходится расплачиваться во всех своих воплощениях в мирах Фьонавара. Среди персонажей трилогии кроме Джиневры, Ланселота, Утера Пендрагона и Талиесина, к циклу легенд об Артуре напрямую относится Кавалл — любимый пес короля, который упоминается в рассказе об охоте на гигантского кабана Труита. Точно так же и место решающей битвы с Могримом не случайно названо Камланном, ведь именно на реке Камланн произошел последний бой Артура с Мордредом.

Ключевыми темами “Гобеленов” являются сложность выбора и готовность к его последствиям, плата и самопожертвование. Во многом ход событий определяется выбором одного конкретного человека, пусть и достаточно тяжелым. Кимберли отказывается подчиниться зову кольцу Бальрата, чтобы уберечь дракона озера Калор Диман, Дьярмуд выходит на поединок с гигантом Уатахом, чтобы спасти от гибели Артура, и, конечно же, нельзя не вспомнить Дариена — прошедшего самую темную дорогу андаина, от окончательного решения которого зависит исход битвы и судьба всего мира.

Ничто не дается просто так — в мире Фьонавара стоимость победы может быть слишком высокой, при чем даже боги не могут вмешаться в ход событий, не заплатив при этом свою цену. Особенно показательны в этом плане “обоюдоострые” дары: Нимфа Имрат, каждый полет с которой всё больше отдаляет Табора от мира живых, Дикая охота — мощное оружие на поле боя, которому, однако, чуджа какая-либо сторона, камень Бальрат, обжигающий Ясновидящую своим пламенем и клинок Локдайла, убивающий того, кто воспользуется им, не имея любви в сердце.

Еще одна из особенность трилогии — цикличность событий. История Фьонавара словно идет по кругу: Артур, Ланселот и Джиневра переживают множество воплощений, судьбу Лизен, ожидающей Амаргина в башне у моря практически повторяет Дженнифер, ждущая возвращение “Придуина”, а решающая битва на равнине Андарьен копирует Баэль-Рагнат, правда уже с новыми Конари и Коланом, Ра-Термаином, Ревором и Сейтром. Таким образом, истории древности — не просто воспоминания из прошлого, это события, которые яркой нитью вплетаются в гобелен настоящего.

Итог: “Гобелены Фьонавара” — достойное произведение, написанное поэтическим языком. Читать его стоит тем, кто хочет окунуться в мир сказки, мир, где оживают мифы и волшебство бродит рядом. Это не второй “Властелин колец”, это начало новой фантастической вселенной, отправная точка для миров Тиганы, Джада, Арбонны и, надеюсь, множества других, которые еще предстоит соткать Гаю Гэвриелу Кею.

Крит времен царя Миноса. На острове расцветают культура и искусство, растут и строятся города. Кносс переживает время наибольшего величия, но набеги ахейских пиратов на прибрежные поселения предвещают неминуемое вторжение.

Услышав зов дриады, Эак, брат Миноса, покидает дворец и уходит в запретное для людей место — Царство Зверей. Много лет назад между людьми и жителями лесов был подписан договор, согласно которому ни один человек не может ступать на земли Царства, но для раненого ахейцами воина Хирон делает исключение. Так начинается история минотавра Эвностия, история любви дриады Коры и человеческого царевича Эака, история их детей — Теи и Икара, которых Эвностию суждено полюбить, как родных.

Обычно я стараюсь как можно более подробно описать особенности придуманного автором мира. Но не в этот раз. Ведь читателям куда приятнее будет собирать в общую картину сведения о жителях волшебного леса из разбросанных по тексту мельчайших деталей, постепенно узнавая, чем отличаются трии от трудяг-тельхинов, кто такие паниски, зачем кентаврам молочные поросята, почему медведицы Артемиды боятся настоящих медведей и как дриады танцуют танец питона.

Томасу Свану удалось создать свой собственный миф, пусть и совершенно не имеющий ничего общего с мифом о Тесее и Минотавре. От общеизвестных событий и персоналий остались упоминания о Дедале и Икаре, гигант Толос, да царь Минос, представленный в книге, как мудрый и справедливый правитель. Главный герой трилогии, минотавр Эвностий, совсем не похож на классический образ чудовища из лабиринта — он заботится о своем саде, занимается столярным делом и увлекается поэзией. Его ближайшие друзья — дриада Зоэ, которая не прочь пропустить чашу-другую пива в компании кентавра Мосха, большой любитель лукового сока паниск Партридж, четверо тельхинов, гранящие драгоценные камни, да медведица Пандия — большая охотница до медовых лепешек.

“Вечный лес” и “День Минотавра” — очень уютные книги: за исключением боя с ахейцами, в них практически нет эпических событий, а персонажи просты и чуточку наивны. Главное, что их связывает — дружба, любовь и взаимовыручка. По духу “Трилогия о Минотавре” немного напоминает “Хроники Нарнии” Клайва Льюиса (помните сцену чаепития в доме фавна Тумнуса?) и “Арафель” Кэролайн Черри (как поэтичностью языка, так и ощущением того, что времена волшебных существ прошли и они должны покинуть мир людей). Очень жаль, что первая часть трилогии — “Cry Silver Bells” не переведена. Это замечательный мир и жалко с ним расставаться.

Морские змеи строят коконы на берегах Дождевых чащоб, Удачный восстанавливается после калсидийской атаки, а освобожденные рабы пополняют собой ряды жителей Трехога и Кассарика. «Хранитель дракона» — первая книга нового цикла Робин Хобб — прямое продолжение «Саги о живых кораблях». Ее начало перекликается с эпилогом “Корабля судьбы”, правда в этот раз мы наблюдаем за процессом закукливания глазами новой, незнакомой нам героини — морской змеи Сисарквы, совсем недавно примкнувшей к клубку Моолкина.

Проходят несколько месяцев и для драконов наступает момент выхода из коконов — праздник, собравший и представителей влиятельных купеческих семейств, и заморских гостей, и простой люд, разместившийся на ветвях крепость-деревьев. Но, к сожалению, суровую зиму и частые для чащоб наводнения перенесли далеко не все: из сотни морских змеев пройти превращение смогли лишь несколько десятков. Да и тем не хватило времени, чтобы окончательно сформироваться. С короткими лапами и недоразвитыми крыльями, неспособные летать и самостоятельно охотиться, они мало чем напоминали существ из старинных легенд. Но Тинталья защитила берега Удачного и Дождевых чащоб от набегов калсидийцев, а значит, люди должны продолжать ухаживать за молодыми драконами, не смотря на то, что вскоре они станут настоящей обузой. И со временем обе стороны поймут — лучшим выходом станет поиск Кельсингры — древнего города Старших, куда и должны направиться в сопровождении хранителей выжившие драконы.

Персонажи:

Центральных персонажей четверо: дочь торговца из Удачного Элис Финбок, помешанная на изучении драконов, капитан одного из первых живых кораблей Лефтрин, драконица Синтара, и девочка, отмеченная Чащобами — Тимара. Вот она-то и вызывает наибольшую симпатию, сочетая в себе черты и Неттл, и мартиновской Арьи. Что касается других, то Синтара слишком похожа на Тинталью в общении с людьми, хотя с сородичами она ведет себя словно совсем другой дракон, ну а Лефтрин и Элис для меня пока-что недостаточно интересны (представьте себе, что вместо Альтии главной героиней «Саги о живых кораблях» была бы Кефрия). Кстати, о Саге — приятной неожиданностью стало появление старых персонажей, пусть и с эпизодической ролью. Элис плывет в Чащобы на борту Совершенного, попутно знакомясь с его капитанами — Альтией и Брешеном Треллами, права драконов перед советом торговцев отстаивает Мальта, а роль представителя Тинтальи в человеческом обществе выполняет Сельден. Я не могу представить, каким поворотом событий можно переместить действие на Пиратские острова, но очень надеюсь, что в следующих книгах хотя бы на пару глав появятся Уинтроу и Этта.

Ах, да. Из второстепенных персонажей приз читательских симпатий получает Рапскаль. Это же вылитый я. :) Не знаю, что ему уготовано в будущих книгах, но, надеюсь, что его роль будет значительной.

Впечатление:

В целом, мне нравится стиль поветствования Робин Хобб, но в этот раз получилось слишком уж затянуто и вяло. Возможно, причина в завышенных ожиданиях к новой книге, возможно, в разделении на два тома, но интересные события начинаются лишь с момента знакомства хранителей. Взаимоотношения в отряде подростков, отвергнутых обществом, пожалуй, единственная стоящая сюжетная линия на данный момент, а главы Элис и Лефтрина попросту вызывают скуку.

В первой половине книги мне совсем не понравился стиль диалогов. Они выглядят неестественными и используются лишь для того, чтобы донести читателю определенную основную характеристику персонажа. К примеру, все диалоги связанные с Тимарой служат, чтобы показать отношение к ней и другим «отмеченным» в обществе, а каждый второй человек, встречающийся на страницах книги, обязан пересказать историю об искалеченных и неполноценных драконах.

Среди сильных сторон романа однозначно — Дождевые чащобы. Дома, расположенные на крепость-деревьях, мосты, протянутые между ветвями и примитивные лифты, хоть уже и были показаны в предыдущих книгах, все равно не могут не поражать воображение. Плюс, радуют глаз описания экзотического дикого мира Реки дождевых чащоб.

Также, после встречи всех ключевых персонажей мне показался оригинальным прием перехода поветствования от одного ПОВа к другому в одной и той же сцене. Раньше у Хобб, или у Мартина, к примеру, переход к другому персонажу обязательно был связан со сменой локаций, а в данной книге он позволяет оценить одни и те же события с разной точки зрения.

Загадки:

К сожалению, атмосфера полной загадочности происходящего осталась в «Саге о кораблях». Ответы на большинство вопросов были даны, а новых пока слишком мало. Основной интригой цикла является Кельсингра — существует ли этот город на самом деле и если да, то что найдут в нем драконы?

Вторая, не настолько масштабная интрига, оставленная Хобб — кто тот человек, о котором капитану написал Синад Арих? Кому поручено добыть кровь дракона?

Также интересует перевоплощение морских змеев. Если в Меркоре безошибочно угадывается Моолкин, а Кало — это, вероятнее всего, Киларо, то куда делись Шривер и Сесурия? Мимоходом упоминается, что часть коконов унесло наводнением. Конечно, с одной стороны это служит объяснением находке Лефтрина, но, возможно, несколько пропавших коконов, задержавшись в илистой почве, продержатся достаточное время для того, чтобы драконы в них созрели окончательно?

И глобальная загадка, оставшаяся с прошлых книг Хобб: коронованный петух. Ведь не случайно он так часто упоминается в различном контексте. Вот и на чудо-чайник Альтии этот символ попал.

На этом всё, остается ждать выхода “Драконьей гавани” до осени.

Когда я был совсем маленьким и ходил примерно в седьмой класс, по телевизору как раз показывали «Голод» — молодежное реалити-шоу, героев которого забросили в Берлин, чтобы дурачиться в доме с говорящим потолком и совершать вылазки за едой в чужой город, полный разговаривающих на незнакомом языке людей. Трилогия, написанная Сьюзен Коллинз, повествует совсем о другом: хотя в ней нашлось место и голоду, и добыче пропитания, главными ее темами все же являются смелость, самопожертвование и борьба за свободу.

«Голодные игры» написаны от первого лица. Главную героиню зовут Китнисс Эвердин. Она – добытчица, обеспечивающая выживание своей небольшой семьи: матери и младшей сестренки Прим. После катастрофы, произошедшей в далеком прошлом, на месте США возникло новое государство Панем, состоящее из столицы Капитолия и двенадцати дистриктов. В то время, как капитолийцы купаются в роскоши, жителям дистриктов приходится тяжко трудиться, чтобы обеспечить свое пропитание, а после восстания, произошедшего за 74 года до событий, описанных в первой книге, ежегодно проводятся Голодные игры – турнир, в котором 24 подростка (по паре из каждого округа) вынуждены бороться за свою жизнь. И так уж сложилось, что именно Китнисс становится участницей 74-ых Голодных игр от двенадцатого округа, вызвавшись добровольцем вместо сестры. Событие, которое приведет Панем к революции.

Признаюсь честно, хоть мне и нравится время от времени читать подростковую литературу, я долго и упорно не хотел браться за «Голодные игры». Описание сюжета меня не заинтересовало, а внезапная популярность и огромный ажиотаж отталкивали еще сильнее. Плюс, постоянные сравнения с сами-знаете-чем также не шли трилогии Сьюзен Коллинз на пользу. Мое мнение изменилось после сравнений с «Бегущим в лабиринте» в читательских рецензиях и позитивного отклика на «Игры» от автора упомянутого лабиринта — Джеймса Дашнера. Я решил прочитать первую книгу и совсем не разочаровался.

Как говорит сама Сьюзен Коллинз, идею создания трилогии ей подарили современные реалити-шоу, гладиаторские бои, а также древнегреческий миф о Тесее и Минотавре, точнее та его часть, в которой правитель Крита Минос раз в восемь лет требовал от народа жертву в виде семи девушек и семи юношей. От Древней Греции трилогии достались также имена жителей Капитолия, а от Рима – название государства. Помните известную фразу «Хлеба и зрелищ»? В оригинале она звучит как «panem et circenses».

Мир “Голодных игр” описан довольно таки скупо. В своем развитии он не намного обогнал наш. Основная технологическая мощь сосредоточена в руках Капитолия: миротворцы патрулируют окрестности на планолетах-невидимках, в запасах столицы имеется ядерное оружие, которым, к счастью, так и не воспользовались, также достаточно развиты медицина и генная инженерия: любой желающий может украсить свою внешность, к примеру, кошачьими усами, а в недрах лабораторий ученые создают животных-гибридов, или переродков, как их называют в дистриктах.

К основным достоинствам книги принадлежат частые клиффхангеры (почти каждая глава обрывается неожиданным событием), короткие предложения и лаконичный язык (в другом случае подобное скорее послужило бы недостатком, но в данной трилогии это своего рода изюминка, создающая общую атмосферу) и характеры главных героев: Китнисс, Пита, Хеймтича и даже Эффи Бряк. Но не обошлось и без недостатков. Главным из них, пожалуй, является полная неправдоподобность Капитолия. Его жители описаны, как помешанные на моде недалекие существа (правда, есть еще и солдаты-миротворцы, но, как выясняется позже, они поставляются в столицу из второго дистрикта). Сложно понять, как могут изнеженные капитолийцы наслаждаться таким жестоким зрелищем, как Игры? Им куда интереснее было бы наблюдать за конкурсом красоты… Отсюда и проистекает второй значимый минус — то внимание, которое уделяется в книгах гриму и нарядам. Мне кажется, основную часть команды подготовки трибутов должны составлять инструкторы по выживанию и тренеры боевых искусств, но в реальности эта роль отдана ментору, а костяк команды составляют стилисты, которые даже во время восстания не лишают Китнисс своей компании. Ведь она не какая-нибудь Жанна д’Арк в шлеме и на коне, а лицо революции, воплощение сил сопротивления на телеэкране.

Жалко, что вопреки ожиданиям, за исключением существования тринадцатого дистрикта, в прошлом Панема не оказалось глобальных тайн, ведь о возникновении государства и восстании было сказано непростительно мало. Жалко также, что вторая книга практически копирует первую, ведь куда интереснее было бы посмотреть на Китнисс и Пита в роли менторов, чем на их возвращение на арену. Но в то же время, трилогия удалась. Атмосфера нищеты и голода передана правдоподобно, события динамичны, Китнисс и Питу сопереживаешь, а образы и воспоминания из прошлого еще больше играют на руку проработке персонажей. В итоге, “Голодные игры” — не шедевр, но довольно яркое явление в подростковой литературе последних лет.

Мир недалекого будущего. Между США и Ацтланом (в прошлом – Мексикой) расположилось новое влиятельное государство, а точнее, одна сплошная плантация опиумного мака, на полях которой практически без отдыха трудятся идиойды – полулюди-полуроботы, безвольно выполняющие любой приказ хозяина. В то же время, наркобароны, владеющие Опиумом (именно так называется страна маковых полей), купаются в роскоши, а их жизнь искусственно продлевается с помощью трансплантации органов, полученных от клонов – существ, с которыми в этом мире обращаются хуже, чем с животными. Согласно закону, каждый клон в момент рождения получает инъекцию вещества, останавливающего развитие умственных способностей. И лишь одному Матту по воле опиумного короля Эль-Патрона разум оставляют нетронутым. Но что стоит за этим благородным поступком и действительно ли человек, погрузивший в хаос весь мир, способен испытывать отцовские чувства к искусственному созданию?

Хоть книга американской писательницы Нэнси Фармер и предназначена детям, вопросы, которые подняты в ней, детскими никак не назовешь: каким будет отношение общества к клонам в будущем, что за роль уготовлена им в нашем мире, можно ли считать клонов ровней людям, обладают ли они душой, да и вообще, имеем ли мы право создавать свои собственные, наделенные разумом копии?

Достоинством книги, помимо сюжета и философской составляющей, являются персонажи: главный герой — мальчик-клон Матт, которому предстоит выдержать ненависть окружающих и пройти через множество испытаний, его человечные и любящие опекуны — кухарка Селия и телохранитель Эль-Патрона Тэм Лин, готовые на все ради спасения мальчика, дочь сенатора Мендосы Мария, настолько не похожая на остальных членов ее семьи, дети, попавшие в рабство к хранителям – им сопереживаешь до последней страницы книги. В определенные моменты становится жаль даже некоторых негативных персонажей, а то, что практически у каждого из ключевых героев есть история из прошлого, только добавляет фантастической повести реализма.

Отдельной похвалы заслуживает неповторимый колорит Мексики – фразы на испанском языке, рассказы о Ла-Льороне или чупакабрах, которыми пугают детей, блюда мексиканской кухни, упоминание местных обычаев и праздников – все это словно раскрашивает мрачный мир будущего яркими красками. Примечательно, кстати, что сама Нэнси Фармер провела свою юность как раз на границе между США и Мексикой и кому знать, какова жизнь в этих краях, если не ей.

Написанная в 2002 году книга удостоилась множества наград и, на мой взгляд, она их вполне заслуживает. Остается надеяться, что и вторая часть «Дома скорпиона», над которой сейчас работает Нэнси, получится не слабее своей предшественницы.

О цикле Дэвида Эддингса я знал еще с раннего детства – папа часто покупал мне различные фэнтезийные книги, на последних страницах которых красовались анонсы «Белгариада», «Легенд Скарпсея», «Заклинательниц ветров», «Ордена Манускрипта» и многих других книг, которые, к сожалению, в то время невозможно было достать в магазинах моего города. Возможность наверстать упущенное появилась у меня сейчас и время от времени, я перемежаю чтение новинок книгами, которые, наверное, уже успели стать классикой фэнтези.

«Белгариад» — это эпос о противостоянии двух Пророчеств, разными путями ведущих к событию, исход которого способен изменить Вселенную, история борьбы за Око Олдура — могущественный артефакт, дающий его владельцу неограниченную власть.

Простой деревенский паренек Гарион живет со своей тетей-кухаркой на небольшой ферме, но тихий и спокойный быт в раз меняется с прибытием Старого Волка. Мальчик осознает нависшую над ним опасность и теперь ему предстоит пройти долгий путь вместе со старым чародеем, кузнецом Дерником, хитрецом Силком и богатырем Бейреком, чтобы вернуть Око Олдура наследнику Райвенского трона.

Аллюзии

Наверное, ни одно эпическое фэнтези не может избежать сравнений с эталоном жанра — «Властелином Колец». Не смотря на многочисленные комментарии на различных сайтах о сходстве «Белгариада» с эпосом Толкиена, лично я общего обнаружил мало. Конечно, здесь тоже присутствует мифологическая основа (эпиграфом каждой книги служит отсылка к далекому, полулегендарному прошлому), глобальная и продуманная карта мира, масштабные сражения и поход, от которого зависят судьбы всех народов. Но любые намеки на сходство пропадают в первой же книге, когда нашему взору предстают короли этого мира – толстые и ленивые старики, скучающие от дворцовой жизни и тоскующие о славных подвигах своих предков. Поневоле задумываешься, куда им до мудрых и величественных правителей Средиземья?

Первая книга цикла – «Обретение чуда» — куда больше напомнила мне приключения Гарри Поттера (даже имена главных героев похожи). Смотрите сами – главный герой растет, не зная своего истинного происхождения под опекой могущественных защитников, которые для его же безопасности выдают себя за простых людей. К тому же, гролимы — главные враги Гариона, в случае, когда кто-либо произнесет их имя, могут начать слежку за этим человеком с любого расстояния, а один из главных отрицательных персонажей первых двух томов, Эшарак, с помощью установленной с мальчиком ментальной связи, в определенной степени контролирует его мысли и поступки.

Возвращаясь к «Властелину Колец», с некоторой натяжкой, можно посчитать, что путь защитников Ока простирается по местам, похожим на земли, пройденные братством Кольца. Лес Дриад вполне может сойти за Лориен, Марагор одновременно похож и на копи Мории и на пещеры призраков, в Ктол Мергосе нашлось место даже для двери с волшебным замком, страна энгараков – просто вылитый Мордор, а визит к отшельнице Вордай очень напоминает гостевание хоббитов у Тома Бомбадила, разве что Вордай не пыталась заставить Око Олдура исчезнуть.

И наиболее неожиданная параллель — в конце четвертой книги, когда Гарион осознает свое истинное предназначение, цикл словно превращается в перенесенную в более масштабные декорации версию Линдгреновской «Мио, мой Мио».

Волшебство

Не смотря на обилие персонажей, главными героями цикла все же являются чародеи. В первых трех книгах кажется, что возможности Белгарата и Полгары практически безграничны. Чего они только не делают — и дождь вызывают, и мысли читают, и в животных превращаются, и из сухой ветви цветущую яблоню выращивают, а при желании даже целый город могут в щепки разнести. При этом, даже время от времени вспоминают о том, что гролимы, от которых вроде как необходимо скрываться, могут почуять использование волшебства. Но уже в «Обители чародеев» и для всемогущих чародеев появляются ограничения: нельзя приказать чему-либо перестать существовать, ведь тогда сила обратится против своего хозяина, а применение особо мощного волшебства истощает силы настолько, что усталость может не проходить в течение недель, либо способности вообще могут исчезнуть.

Мир «Белгариада»

В целом, цикл можно рассматривать, как путеводитель по миру, придуманному Эддингсом. Страны различаются по форме правления и социальному строю, а за народами мира «Белгариада» угадываются прообразы из реального мира. Так, аренды напоминают рыцарей средневековой Британии, да и феодальный строй, царящий в их стране служит еще одним поводом для сравнения, история истребления народа Мары жадными к золоту толнедрийцами похожа на уничтожение южноамериканских индейцев испанскими конкистадорами, наездники-олгары внешним видом смахивают на украинских казаков, найсанийцы как две капли воды похожи на египтян, олорны – вылитые викинги, а жители Синдарии своим способом избрания правителя могут сойти за любую демократию современного мира.

Персонажи

Удивительно, но главный герой книги кажется совсем тусклым персонажем. Куда интереснее наблюдать за взаимными подтруниваниями Белгарата, Полгары и Силка, как раз их отношения и создают особую атмосферу книги. На их фоне многие другие участники отряда выглядят либо неярко, либо просто нелепо: глуповатый Леллдорин, непобедимый, но невероятно пафосный рыцарь Мэндореллен, угрюмый всадник Хеттар и, конечно, капризная принцеса Се’Недра. О ней отдельный разговор. В сравнении, к примеру, с Малтой из «Саги о живых кораблях» Робин Хобб, принцесса совершенно безобидна, но в некоторых случаях действует невероятно глупо, что особенно удивляет, если учесть, в насколько серьезных событиях ей приходится принимать участие.

Итог

Цикл, на мой взгляд, получился очень неровным. Первая половина «Обретения чуда» меня заинтересовала: преследования гролимов, хитрости и маскировка – все это создавало интригующую завязку. С момента появления королей мое отношение изменилось, да и многие перспективные сцены, к примеру, переправа через Чирекский пролив, ограничились парой абзацев. Главным минусом второй книги для меня стали неуязвимость отряда и бесконтрольное использование магии – любая интрига пропадает, если преодоление препятствий не стоит героям никаких усилий. «В поисках камня» стала для меня лучшей книгой цикла – время, проведенное в Долине Олдура, сцены перевоплощения Гариона в волка, его охота вместе с дедушкой и бабушкой, встреча с другими чародеями и Олдуром помогли глубже раскрыть главных персонажей. Сюжет следующей книги — «Обители чародеев» — провисает из-за долгого бездействия в Райве, а перевоплощение Се’Недры в Жанну Д’арк выглядит совсем уж неправдоподобно. В последней части цикла примерно четверть книги описывает совершенно не нужные политические интриги, но как только начинается решающая битва, забываешь о всех недостатках – она описана красочно и масштабно. В целом, я могу сказать, что цикл «Летописи Белгариада» является вполне достойным представителем эпического фэнтези.

Кейт Дойль – студент третьего курса Мидвестернского университета. Он влюблен в свою однокурсницу Марси, состоит в студенческом сенате, где отстаивает строительство нового библиотечного комплекса, а также имеет проблемы с социологией. Точнее, с профессором социологии Фриленгом, который упорно не хочет воспринимать всерьез эссе Кейта о контакте людей с внеземными цивилизациями. А, еще, забыл сказать, что на четырнадцатом подземном уровне старой университетской библиотеки вот уже сорок лет живут эльфы, даже не подозревающие о том, что Громадины собрались сносить их родной дом.

Такова завязка первой «мифологической» книги Джоди Линн Най о приключениях Кейта Дойля и его новых друзей эльфов. На эльфов, кстати говоря, создания из библиотечного подвала похожи меньше всего – ростом не выше двенадцатилетнего паренька, все, кроме самых молодых — с рыжими бородами, занимаются резьбой по дереву – угадайте, кто это? От классических гномов их отличает разве только то, что жители университетской библиотеки не говорят «хрумхрумхрублорт» или «хэй-хо». Кстати говоря, и сами «эльфы» эльфами себя никогда не называют. О своей природе и происхождении они предпочитают умалчивать, что и составляет в некотором роде одну из главных загадок книги. Хотя, это и загадкой не назовешь, просто недосказанность – юмористическое фэнтези ведь обычно пишут для отдыха, а не для размышлений.

Особенностью каждой из книг трилогии (четвертая книга — «Продвинутая мифология», подоспевшая в 2001 году, у нас до сих пор остается без перевода) является связь происходящих событий с определенным родом деятельности: в первой книге Кейт осваивает азы индивидуального предпринимательства, организовав вместе с эльфами совместный бизнес по производству сувениров, во второй проходит летнюю практику по археологии в Ирландии, а в третьей работает в рекламном агенстве и по совместительству спасает ферму эльфов от экологической катастрофы. Именно из-за уклона в сторону обыденных вещей сюжет в некоторых местах обрастает скучными подробностями.

В описании студенческой жизни не нашлось места розыгрышам, запутанным ситуациям, любовным интригам – всему, чем богаты, к примеру, молодежные комедийные сериалы. Юмор здесь сводится, в основном к столкновению двух разных культур в отношениях между эльфами и Кейтом. И если эльфийская молодежь во главе с Холлом целиком и полностью поддерживают нашего студента, то доверие старшего поколения, а в особенности Мастера — строгого преподавателя секретного эльфийского факультатива, еще предстоит завоевать. Волшебство описано довольно слабо – в первой книге эльфы еще мало на что способны (сказывается долгая жизнь под землей), но начиная со второй, окрепшие и набравшиеся сил, они способны и носок заставить искать своего хозяина, и иллюзию создать и даже память человеку стереть. Вместе с тем, описание подземной деревни эльфов именно из первой книги для меня стало чуть-ли не самым красивой и сказочной сценой всей серии.

Не смотря на все недостатки, после прочтения третьей книги мне было грустно от того, что придется расставаться с героями, к которым я так привык. Надеюсь, что «Продвинутая мифология» все же будет переведена в скором времени, а за ней последует еще не одно продолжение.