Одним из формальных признаков современного фэнтезийного жанра является тенденция к «многосерийности». В этом смысле «Отблески Этерны» Веры Камши один из самых ярких тому примеров. Задуманный как трехтомник цикл многократно превзошел запланированные объемы: число книг увеличивалось, сами книги делились на тома, тома на части, части на еще более мелкие таксономические единицы, каждая из которых, впрочем, являлась на свет весьма увесистым фолиантом. От книги к книге число героев, локаций и сюжетных линий стремительно умножалось, а динамика развития сюжета столь же стремительно падала. В добавок ко всему прочему за вышедшей в 2012 году «Полночью» последовал пятилетний перерыв.

И вот, когда уже мало кто надеялся увидеть финал истории, объявлено, что цикл закончен. Последняя предполагаемая книга уже традиционно разделена на несколько частей, которые будут выходить отдельно с интервалом в несколько месяцев. Пока же доступна только первая из четырех.

Если, дабы обойтись без спойлеров, ограничиться одними общими впечатлениями, то о романе можно сказать, что он в полной мере обладает всеми достоинствами и недостатками предыдущих книг цикла. Интриги до неправдоподобия сложны и изощренны, мужчины прекрасны, умны, во всем талантливы, отважны и поголовно неженаты, действие ползет черепахой. Внезапно выбившийся из персонажей третьего плана в главные герои маршал Капрас хоть и честный патриот, но не заставляет себе сопереживать, равно как не заставляют и десятки страниц казаро-бакрийских дел. Иными словами, многое скучно. Сильные стороны тоже все те же: продуманный мир, оригинальная мифология, интересные персонажи. К ним, пожалуй, добавляется еще кое-что, чего так не хватало в последних книгах — берег виден, путь пока далеко впереди и неясно сквозь туман не напечатанных еще тысяч страниц, но все же вполне отчетливо, чтобы не спутать его с очередным миражом. История будет закончена, скоро мы получим все ответы.

Сюжет этой повести сложно пересказать. Его и вспомнить спустя всего пару дней после прочтения сложно. В памяти не остается истории, остается только ощущение – глухое и беспросветное одиночество. Герои книги встречаются, гуляют, пьют пиво в баре, ходят на свидания, постоянно о чем-то говорят, но никак не могут сблизиться, словно между ними какие-то невидимые, но совершенно непреодолимые барьеры. Каждого что-то гнетет, у каждого на душе какой-то камень, но никто из них не способен облегчить чужую ношу. Они приходят в жизни друг друга из ниоткуда и уходят в никуда, не запомнив имен и не оставив на прощание адресов. И вот это вот послевкусие неназванной тоски, неудовлетворенности и непонятости в отличие от незамысловатых сюжетных перипетий остается с читателем надолго.

Назвать жанр, в котором написано это произведение, очень не просто. Для романа «Мария-Антуанетта» Стефана Цвейга уж слишком исторична. Тут практически нет вымысла, и напрочь отсутствуют диалоги. Прямая речь здесь всегда цитата из какого-нибудь аутентичного документа. При этом обилие использованных источников, на которые ссылается автор, не делают его сочинение полноценным историческим исследованием. Так Цвейг подробно останавливается на ряде эпизодов биографии королевы, весьма бегло рассказывает о других и совсем не упоминает третьи. Необходимо отметить и фирменный тяжеловесный стиль писателя, перегруженный длиннотами и многословием. Все это делает чтение данной книги весьма непростым испытанием. Теперь о достоинствах. У автора, мне кажется, получилось создать весьма достоверный психологический портрет королевы. Конечно, тоже сделал и Фейхтвангер в гораздо более читабельных «Лисах в винограднике», но Фейхтвангер показывает нам Марию Антуанетту на довольно непродолжительном отрезке ее жизни, в годы, когда революция только начинает грезить где-то далеко на горизонте, Марию-Антуанетту, какой она была в развлечениях, занявших значительную часть ее жизни. Цвейг же следует за своей героиней до самого эшафота, раскрывая те новые черты ее характера, что проявились в последние, полные лишений и горя, ее годы. Писатель показывает, что ветреная, легкомысленная, поверхностная, ничего не способная постичь, ни в чем не умеющая разобраться это все правда, это все про Марию-Антуанетту. Но, ничего не утаив и не приукрасив, Цвейг вместе с тем пытается показать, что личность королевы не исчерпывается этими нелестными характеристиками, что перед лицом своей страшной судьбы она явила достойные уважения качества.

Главный недостаток этого романа — динамика. События развиваются настолько неторопливо, что до самых последних страниц кажется, что вместо сюжета здесь несколько хоть и взаимосвязанных, но все же отдельных историй. Главное достоинство книги — персонажи, главные и второстепенные. Они принадлежат к разным культурам, говорят на разных языках, верят в разных богов и по разному представляют себе счастье, но всех их объединяет стремление выжить и утвердить себя в этом мире, щедро отмеривающем только испытания, разочарование и горе.

Отдельно хочется отметить, хорошо прописанный исторический фон, на котором развиваются события романа. Желание узнать побольше об истории Японии периода изоляции и сложных ее взаимоотношениях с западным миром, возникающее после прочтения книги, — несомненное свидетельство таланта автора.

Семнадцатый век в западноевропейской истории – время фундаментальных перемен, затронувших практически все сферы общественной жизни. Мир, каким его многие поколения европейцев умирал, освященные многовековой традицией представления о политике, экономике, религии да и самом устройстве мироздания разрушались под натиском освободившихся от вековых догм умов.

Даниэль Уотрехауз, главный герой первой из восьми книг «Барочного цикла», не принадлежит к числу гениев, чья мысль положила конец цивилизации средневековья и породила философию и науку нового времени. При этом он достаточно умен, чтобы понять, по достоинству оценить и принять самые передовые из идей своего века. Действие большей части романа происходит в промежутке между 1666 и 1673 годами. Глазами Даниэля, члена Лондонского королевского общества, мы видим Лондон и Кембридж времен реставрации, чуму, лондонский пожар, голландскую войну, Уилкинса, Ньютона, Ольденбурга, Пипса, Гука, и Лейбница. Мы становимся свидетелями того, как в спорах, экспериментах, алхимических лабораториях, кабинетах гениев-одиночек рождаются современная наука и знакомые всем нам со школьной скамьи представления об устройстве окружающего нас мира.

Авторский вымысел в «Ртути» так тесно переплетен с реальной историей, что книга может оказаться непонятной и скучной для тех, кто немногое помнит о научной революции XVIIв. и не имеет представления о религиозной и политической ситуации в Англии первой половины царствования Карла II. В оправдание автора скажу, что рассказ о необыкновенных приключениях Джека Шафто и похождениях Элизы с Йглма, которым главным образом посвящены следующие четыре книги цикла, читается много легче. Для тех же, кого не отпугнут споры о совместимости свободы воли и механистической философии и иносказательные беседы о секретных переговорах английского и французского королей, увенчавшиеся заключением Дуврского мирного договора, «Ртуть» Нила Стивенсона – увлекательное и умное чтение.

«Сердца в Атлантиде» — лучшая повесть в одноименном сборнике. В центре сюжета американские студенты середины 60-х, времени, о котором Кинг во многих своих произведениях пишет с такой трогательной теплотой и подкупающей любовью, с какой можно писать единственно о днях своей молодости. Именно поэтому для меня «Сердца в Атлантиде» — повесть не об эпохе, породившей движение хиппи и протест против войны во Вьетнаме, но о юности. Юность, пришлась ли она на дни потрясений и перемен или же на глухое безвременье, это всегда половодье чувств, жадность к жизни, время, когда все ново, все в первый раз и все по-настоящему. Всякая юность – Атлантида, потому что ничто из пережитого тогда, никогда уже не вернется: любовь, дружба, азарт, порывы высокие и низкие, ничто уже не будет таким ярким, таким волнующим, таким подлинным. Стивен Кинг написал замечательную книгу об этом прекрасном времени, заставившую меня вспомнить о моей Атлантиде. Я благодарен ему за это.