Геноморф
Рассказ оставил двойственное послевкусие. Сначала идея сформулировалась так: сопротивляться инстинктам может только человек, а перестав сопротивляться — перестанет быть человеком. Идея не новая, и в принципе — без оценочной окраски. Но по ходу развития сюжета возникли иные мысли и вопросы. Например, почему лейтмотивом через весь рассказ проходит мысль о том, что состояние «не человека» — неправильно. С точки зрения человека, не способного менять свой облик — это было бы понятно, ксенофобия, к примеру. Но с точки зрения геноморфов — странно. В контексте рассказа вообще получается, что окончательное изменение практически приравнено к смерти — вроде как теряются личностные качества. вот только откуда это известно? Как и в реальном мире никто из окончательно умерших не рассказал еще, что там, за чертой смерти, так и ни один окончательно изменившийся геноморф не сообщил никаких подробностей о своем новом состоянии.
На фоне таких размышлений тема конкурса, которая все-таки присутствует, отошла на второй план. Меня, к примеру, больше заинтересовали некоторые этические нюансы. Фактически Илька противопоставлен остальным геноморфам своей способностью мстить — месть киту по сути является кульминацией рассказа. В итоге получается, что именно человеческая суть геноморфа показана не в самом лучшем виде — остальные, пока Илька местью захвачен, занимаются продолжением рода, решением бытовых проблем. Действия изменившихся геноморфов имеют позитивный результат, действия оставшегося человеком — не имеют вообще никакого результата. Ведь, отомстив, Илька отца не вернул. Отказ от изменения и ожидание Ольхерта тоже никаких результатов не дали. То есть, автор нарисовал этический конфликт, а вот как его решить — даже не намекнул. Хотя — в данном случает читатель и сам может пофилософствовать.
Но на этом недосказанности не закончились. Меня заинтересовали противоречия между модификантами и геноморфами (как я полагаю, не только научно-этические, но и социальные, политические, возможно, религиозные). Как-то неясно озвучены цели генетического эксперимента. Конечно, в 20 т.з. эту информацию уместить сложно. Но мне именно этой предыстории и не хватило.
Ложка меда автору. В описаниях изменений геноморфов звучат отголоски древнего тотемизма и шаманизма — получилось очень интересное сочетание научного, рационального эксперимента и иррационального субъективного опыта. Этакое слияние далекого прошлого и далекого будущего, сделавшее остановку на вордовских листах.
В ожидании окна
Как только в поле моего зрения... простите, чтения появилась Кира с хвостом, сразу вспомнился рассказ «Зовите меня Джо» Пола Андерсона. С одной стороны — рассказ сразу заинтересовал. С другой стороны — сравнение не в пользу автора. У Пола Андерсона герой не только до предела мотивирован, но и весь сюжет наполнен драматической динамикой до самого конца, сконцентрирован только на главном герое — остальное все где-то на втором плане. «В ожидании окна» не производит впечатления маленькой драмы. Как только прозвучало «Дурак ты, Русанов» — вся драма испарилась. Хотя юмор оказался изюминкой рассказа, но ситуация-то не настолько веселая. Мотивация героев вообще никакая. Кире, на мой взгляд, вообще уже не нужны гипотетические спасатели — она уже имеет свой мир. А что с ней будет, если спасатели явятся — тот еще вопрос. Русанов их тоже не ждет, он же умирает. Другое дело, если Русанов рассчитывал, модифицируя дочь под окружающую среду, передать ей свой пост после смерти — но все пошло не так, и Кира пост не переймет. В этом случае тема была бы раскрыта полностью. Но автор сделал слишком сильный акцент на обоюдном ожидании спасателей, которые никому не нужны — и тема прозвучала как-то невнятно.
Отмечу перевернутую композицию: весь трагизм ситуации автор перенес в финал, как бы возвращая читателя назад. Интересный способ, и он бы сработал, если бы не перебор с юмором.
Сидя на белой полосе
Я не поклонница футбола, даже правила знаю плохо. Но автору «Белой полосы» удалось заставить меня читать рассказ на тему, которая мне не интересна. Читать и не отрываться. Увлекла почти фанатичная любовь героя к игре, заинтересовала искренняя вера в свою исключительность, не ставшая примитивной гордыней. Сыграл свою роль и лейтмотив
Эта текстовая формула вместе со все графической структурой рассказа создают ощущение ритма, вроде того, что звучит во время футбольного матча в хоре голосов болельщиков и монотонного бормотания комментаторов. Автор заставил меня восхищаться героем и сочувствовать ему. Ведь в финале Фаулер — таки Бог, потому что взял на себя ответственность, достойную Бога.цитата
Энфилд — мой храм.Ливерпуль — моя религия.
Меня зовут Роберт Бернард Фаулер.
И я — Бог.
Но фант. допущение в рассказе относительное. Сюжет рассказа вовсе не фантастичен: достаточно просто заменить странную команду с Марса чем-то более реальным и конкретным. У меня вообще возникло ощущение, что изначально рассказ был задуман не как фантастический. Возможно, экскурс в психологию реального человека с элементами психоделики и сюрреализма — игра с демонами для зрителей-мертвецов вполне могла быть просто фантазией или галлюцинацией реального героя. Что этот эпизод включен в рассказ специально ради конкурса — я не предполагаю, потому что слишком уж органично он вписан в сюжет. Но тема как-то невнятно раскрыта: а что собственно задумывалось такое, что пошло не так? Проигрыш в финале 1996-го? Как-то мелковато для Бога. Да и не хочется притягивать тему за уши к рассказу — это только испортит впечатление.