Все отзывы на произведения Владимира Викторовича Орлова

kon28, 09 сентября 2007 г. в 08:38

Обратите внимание. Каковы восторженные оценки тех, кому за тридцать, и насколько менее понятна книга тем, кто моложе. А ведь так же оценивают и АБС, и многих других. Признают стиль и язык, оригинальность сюжетных идей, насыщенность текста, но... В оценках у молодежи повторяется как заклинание «...не очень понятно», «...не сложилось». Я это не к тому, конечно, чтобы поворчать по-стариковски про «нынешнюю молодежь». Просто все нюансы, все тончайшие оттенки мыслей и описаний Орлова конечно же может уловить только человек, родившийся и состоявшийся как личность в советские времена. Ведь уже невозможно объяснить сегодняшнему читателю ни абсолютную, стопроцентную кальку Клавдии Петровны с тысяч таких же как она, невозможно объяснить, что толкало Ростовцевых и Земских становиться такими, какими они изображены в романе. Нельзя словами передать «прекрасную обыденность» для гомо советикус «визитов к Муравлевым», «концертов в ДК НИИ...» и многого-многого другого, что было естественным как воздух в те годы.

Сегодняшний читатель понимает красоту Орловского письма, глубину мыслей и изящество сюжетных построений. А то, что не понимает — оно уже ушло. Ушло навсегда (не к счастью и не к сожалению). И тем не менее, радует, что и молодые читатели видят перед собой не непонятный им текст о непонятных вещах, а прекрасный роман замечательного писателя. Роман о людях и обстоятельствах, какими они были, какими их помним мы — те кто постарше.

ismagil, 02 мая 2012 г. в 14:09

1972 год, Москва. Тощий бородач Данилов без особого пыла служит в хорошем оркестре, трясется над драгоценным альтом, ждет итальянских гастролей, бродит по пивным автоматам, вечно пролетает мимо химчистки, в которой томятся единственные приличные брюки, вяло и безуспешно отбивается от наскоков бывшей жены, вписывающей его в очереди и примерки, и лишь когда быт достает совсем нестерпимо, вспоминает, что он вообще-то демон на договоре — и отправляется купаться в молниях или резвиться в подземельях Анд. А потом в размеренную жизнь врываются земная любовь, неземная музыка и чертовы интриги.

«Альтиста Данилова» я до сих пор не читал, хотя сюжет знаю года так с 84-го. Именно этот роман нам вкратце и весьма вольно пересказал лагерный вожатый, которого мы спросили, а читал ли он «Мастера и Маргариту». Когда булгаковский текст попал таки мне в руки, я сильно удивился, не обнаружив браслета с переключателем «человек-демон». Про путаницу я догадался сам, и «Альтиста Данилова» купил в букинисте довольно давно, но руки все не доходили (аннотация в совписовском издании 1983 года, кстати, была конспиративной до безумия: «В романе «Альтист Данилов» рассказывается о становлении личности талантливого артиста одного из столичных театров. Обстоятельства складываются так, что Данилов — натура благородная и совестливая — вынужден сделать решительный жизненный выбор»). Наконец дошли.

«Альтист Данилов» — очень крепкий и не очень интересный роман. Он хорош классическим слогом, изощренным психологическим рисунком, но не заставляет переживать за героев ни даже всерьез поверить в их уязвимость. Оголтелый фанат «Хромой судьбы» (вроде меня) вообще может рассматривать роман Орлова как промежуточное звено в цепочке Булгаков-Стругацкие. При этом книга имеет несомненную сатирическую и историческую ценность — как превосходно детализированный портрет советской эпохи в ее высшем и самом сытом проявлении. Огромные мистические куски, посвященные космическим битвам или коловращению героя в слоях демонического мира, придуманы любовно и старательно, но бледнеют и отваливаются на фоне походя схваченной реалистической детали потребительской столицы типа тех же пивных автоматов или стадного инстинкта, заставлявшего московский полусвет выстраиваться в очередь к любому модному музыканту или синему быку, на фоне которых важно засветиться.

Вот в такую бессмысленную сыто-стадную эпоху роман и есть смысл читать.

В общем, угадал я со временем.

Bugskull, 30 октября 2015 г. в 17:30

Если честно, испытал разочарование. Наверное, были какие-то слишком радужные ожидания. Возможно, попытки возрождать мистику на бытовой почве «а ля Булгаков» и похвальны сами по себе, но в книге, кроме этих попыток, ничего и нет. Поначалу чуть интересно (хотя это больше самовнушение, наверное), но постепенно интерес рассасывается. Язык, скорее, старательный и аккуратный, чем оригинальный, драматизм в книге стремится к нулю, интересных коллизий почти нет, читать по большей части скучно, а об ушедшем советском быте не узнаешь ничего ровным счетом: любой бывший советский гражданин расскажет гораздо больше интересного. Такое впечатление, что у многих писателей вообще нет своего жизненного опыта. Итог: интеллигентная такая, цивилизованная проза и не более. Впечатление остается какое-то диетическое, как от еды без соли. Сорри. :(

vgi, 28 февраля 2013 г. в 20:38

Помню, как при первом появления этой книги (в «Новом мире», кажется? — да, точно), под воздействием восторженных отзывов («О боже! Новый Булгаков!») я честно пытался это прочитать, но не смог осилить и нескольких десятков страниц, охваченный неодолимой скукой... Теперь, через тридцать с лишним лет, посмотрев на ряды поставленных ему здесь лаборантами девяток и десяток и глубоко вдохнув, попробовал повторить подход к этой штанге — роман не изменился, но, быть может, изменился я?

Да, я действительно изменился. Вчитаться в этот текст мне было довольно сложно, и самой неинтересной для меня стала «московская линия» — с описанием будней советской интеллигенции, всех этих будохлопов, гастрономически озабоченных друзей и бывших жён. Но когда я сквозь неё продрался — дело пошло. Я почувствовал симпатию к главному герою — а для меня это главное. Кроме того, чтение отчасти стало игрой по поиску литературных параллелей — а таких оказалось множество. «Мастер и Маргарита»? «Хромая судьба»? «Координаты чудес»? «Чертёнок номер тринадцать»? В конечном итоге — всего понемножку.

Между прочим, мне кажется, что роману не помешала бы хорошая редактура — в тексте много необязательного, ненужного, он вязок и тяжёл для чтения. Писать длинно вообще легче, чем коротко — и, похоже, в этом смысле автор жизни себе не усложнял.

Итак, перечитывать роман не буду, но о прочтении не жалею. Ставлю ему 6 баллов (по моей шкале — «ничего себе»).

Dentyst, 15 сентября 2009 г. в 18:00

В одном из телеинтервью (где-то 1988-89г.) Владимира Орлова спросили о героях его книг. И он на полном серьёзе сказал, что Данилов так и играет в оркестре ГАБТа, только теперь он уже солист. Корреспондент лишь улыбнулся — типа «Всё шутите...»

А ,между прочим, я верю автору — он настолько точно , в деталях описал жизнь человека-демона, что я прекрасно представляю его себе — высокого , худого,бородатого, вечно усталого, не от мира сего.

Роман этот у меня в числе наилюбимейших. Из некоторых других вещей я могу перечитать «избранные места», но если берусь за «Альтиста», то читаю от начала и до конца, заново смакуя каждую строчку, каждую фразу , и поверьте — они того стоят.

Стиль повествования я не назвал бы лёгким — приходиться «вчитываться», «входить» в Москву начала семидесятых прошлого века, но постарайтесь проникнуться настроем романа — не пожалеете.

Книга многоплановая — тут и юмор, и сатира, и любовь, и милая сердцу фантастика... Основной же темой (по-моему) является Музыка (именно так, с большой буквы). Музыка пронизывает всю жизнь Владимира Алексеевича, даже не пронизывает — он просто живёт в Музыке и Музыкой.... Ближе к концу выясняется, что он даже мыслит уже не словами, а музыкальными фразами.

Конечно с первой страницы мы уже знаем, что Данилов — демон, но узнавая его глубже я ловил себя на том, что никакой он не демон (даже «на договоре») — а человек (хотел написать «простой человек», но «простой» здесь не подходит). Настоящий русский интеллигент с его вечной неуспокоенностью, вечным недовольством своим творчеством, рефлексиями, стремлением к совершенству. Человек очень мягкий, не умеющий отказывать, робеющий перед агрессивным мещанством и не очень-то и счастливый, хотя стоило бы только ему сдвинуть пластинку браслета... Но — т-сссс ,об этом — в книге.

Очень красочно изображены и другие персонажи, они запоминаются не меньше, чем главный герой, хотя, конечно, они и не занимают столько места в романе.

Быт , время то описаны чрезвычайно точно — местами на меня даже лёгкая ностальгия охватывает.

Одним словом — нужно читать и перечитывать такие шедевры. Классика же это натуральная...

vladimir66, 13 сентября 2012 г. в 19:12

  Роман который должен быть в библиотеке. Роман ,который нужно перечитывать каждые десять лет . Мне кажется здесь не нужно проводить аналогий с великим произведением Булгакова «Мастер и Маргарита».В «Альтисте Данилове» нет глобальности и масштабности событий,нет претензий на ново прочтение Библии, нет намеков на гражданскую позицию автора. Роман не об этом.

    История о Демоне в изгнании,живущим в реальности Москвы 70-х годов прошлого века. Данилов(имя которого Владимир)возможно самый могущественный человек на Земле,но в реальной жизни- ранимый, добрый и одинокий альтист, трепетно любящий музыку.Он может вызвать цунами,но не знает как создать свое собственное счастье.Не удивительно,что бывшая жена Данилова считает его рохлей и неудачником.Советская «застойная«действительность в романе не раздражает, а вызывает ностальгию.Ностальгию по временам,когда показ «Серенады солнечной долины» в Доме Кино был событием,когда встреча с друзьями в субботу, у пивного автомата была традицией,а семейное приглашение на лобио- ритуалом.

    Это скорее современная городская сказка, которую уютно читать дома,после сумасшедшего рабочего дня,сидя у камина с бокалом горячего глинтвейна в руке.Прочитать,потом выйти на крыльцо , через дым трубки посмотреть на звезды и представить,что где-то там парит «печальный Демон — дух изгнания...»

   Вы слышите альт ? То-то же..

БорЧ, 14 января 2016 г. в 21:00

Наверное, это самая культовая книга поколения молодёжи 80-х... Во времена, когда хоть и было по стране полным-полно книжных магазинов, но все они были забиты романами в которых (преимущественно) хорошее боролось с ещё более лучшим, а герои и героини боролись (в основном) за претворение в жизнь призыва «Пятилетку в четыре года!» — этот роман был как глоток свежего воздуха в дебрях торжества соц.реализма!

Первое издание в №№ 2-3-4 журнала «Новый мир» 1980 года, где роман был впервые опубликован, передавалось из рук в руки и только ближайшим друзьям. Мне, помнится, удалось их сильно потрёпанными выменять в собственность за 30 кг. макулатуры, уже в абонементном, естественно, эквиваленте (молодёжь и не поймёт небось о чём это я) у киоскёра «Союзпечати» в рабочем посёлке «Поварово» в часе езды от Москвы. Тогда я прочёл журналы два раза подряд, а через год перечитал роман и третий раз, — когда «СовПис» в 1981 году выпустил книгу. На журналы я что-то опять выменял, а книгу, хоть и в зачитанном друзьями почти до дыр состоянии, храню дома до сих пор. Только суперобложку на неё надел от «ковчеговской» серии «Русская рулетка».

Вот такой сюжет получился из истории материальной культуры эпохи развитого социализма.

nikivar, 05 июля 2022 г. в 12:29

Эта книга о человеке искусства. Не о том, который думает, что он таков, — поднимает очи горé, скорбно вздыхает, требует оставить его в покое и не забывать вовремя кормить.

Нет, она о человеке, который просто не может иначе, ведь искусство живет в нем — и делает не таким, как все. Он ведет обычную жизнь — не чурается бытовых дел, помогает своей не в меру активной бывшей супруге, влюбляется, дружит, работает. Но ни на минуту не перестает гореть в нем этот огонь. Музыка. Даже если некогда, если окружающие все время чего-то от него хотят. Музыка. Он размышляет, играет, слышит, даже разговаривает — о музыке, музыку, музыкой.

Думаю, для этого и понадобилась мистическая линия — чтобы показать это положение человека искусства. Не высоко — в заоблачных высях (демонам, судя по всему, в большинстве музыка непонятна вообще) и не низко — полностью растворившись в быте. Он чужой везде, он не может быть понят даже теми, кто его по-настоящему любит. Оба мира постоянно пытаются его «соблазнить», утащить в им понятное существование. И не то, что Данилов как-то сильно сопротивляется — он просто не может, физически не способен стать обычным членом социума.

Даже одним из музыкантов — там тоже свой социум, с привычным фоном склок, блата, стремления подзаработать. И тут заслуга автора (в отличие, например, от взгляда на схожую проблему — только в литературных кругах — Юрия Полякова): он видит то, что болтается на поверхности, но видит и другое — талантливых людей, думающих, мучающихся, ищущих. Миша Коренев, стремившийся к исполнительскому идеалу и закончивший жизнь самоубийством; Земский с его «тишизмом» — не просто придумавший новое направление, но безумно страдающий в попытках донести свое открытие до людей.

Благодаря мистической линии показана и ненавязчивая, нешумная сила Данилова. Например, история с Синим Быком — тем самым, на котором стоят все девять слоев (мира демонов). С одной стороны, гордый демон Кармадон, который, прибыв в мир людей на каникулы, решил изведать на себе, каково быть всесильным Быком, и принял его облик. Очень смешная вышла история, и не будет спойлером сказать, что кончил Кармадон плохо. А с другой, Данилов — не из корысти, а по простой доброте душевной навестивший настоящего Синего Быка, пожалевший его, почесавший ему спинку. На суде Синий Бык заступился за него. И никто не смог воспротивиться.

Ну и, конечно, ответственность. Она велика, и об этом часто забывают. Данилова обрекают на повышенную чувствительность: после суда он все сильнее и сильнее ощущает каждую земную катастрофу, а своим творчеством — вызывает землетрясение где-то на другом конце земли, но и сам же переживает вызванные им страдания. Так он и будет теперь жить — в этом его счастье, его горе, его обычная жизнь.

_____________

Удивительно. Владимир Орлов, по собственному его признанию, в начале работы над романом просил альтиста Владимира Грота (прообраз главного героя) описать процесс репетиции, «чтобы было как описание музыки у Ромена Роллана, когда он о Бетховене писал, или у Томаса Манна в «Докторе Фаустусе»» (Русский репортер, апрель 2009). Но понял, что получается не совсем то, к чему стремился. Поэтому он стал рассказывать о собственных творческих переживаниях — ощущениях писателя, заменяя затем термины на музыкальные. Получилось настолько достоверно, что многие из прочитавших говорят, что строки о музыке — одни из лучших в русской литературе, а, по словам Орлова, две его знакомые художницы уверяли, что это наверняка писалось про художников — и получилось очень правдиво. То есть в процессе творчества есть что-то главное, общее, расходящееся потом по разным руслам — и это главное автор смог уловить. И — красиво, точно — рассказать об этом читателю.

baroni, 20 мая 2008 г. в 23:55

«Камергерский переулок» — новая московская фантасмагория от Владимира Орлова, связанная уже не с милым орловскому сердцу Останкиным, а с самым, что ни на есть, центром Москвы. Там, в Камергерском, располагается знамнитый Московский Художественный Театр (МХТ), каковому автор отводит весма значительную роль в своем повествовании.

Камергерский переулок в романе В. Орлова — это, одновременно, и своеобразный микрокосм, в котором отражаются практически все светлые и темные стороны совремнной столичной жизни, и настоящая «ось мира», вокруг которой вращается вселенная орловского романа.

В Камергерском переулке гибнут и безследно исчезают люди. Да что там люди — внезапно пропадают (как будто там их никогда и не было!) целые здания. Например, дом № 3 — здание МХТ, — исчез со всем содержимым: сценой, зрительным залом, буфетными, артистическими, и даже с новейшим поворотным кругом, сконструированном умельцами из Германии... Но «загадка дома № 3» — всего лишь одна из многих тайн (тайна весьма существенная, но не самая главная), которые хранит «Камергерский переулок».

...В Камергерском также существует свой центр мира. «Центр мира» — это безымянная закусочная, располагавшаяся по соседству с бывшей «Педкнигой» и Школой-студией МХТ. Закусочная эта славилась дешевым и вполне приличным пивом, демократической (по цене, по цене) водкой из подмосковной Черноголовки, обжигающей фирменной солянкой, а также прекрасной буфетчицей Дашей, прибывшей в Москву на поиски счастья из заграничной ныне Херсонщины. (Совершенно реальное, надо сказать, место описывает Орлов. Самолично в этой закусочной неоднократно бывал, пиво-водку пил, и солянкой той наслаждался...). Трагическая история закрытия закусочной, каковую решил прибрать к рукам олигарх-«миллионщик» (такое вот словцо, позаимствованное из произведений А.Островского использует В.Орлов) и является тем самым маховиком, что раскручивает сюжетный механизм «Камергерского переулка».

Новая книга Орлова оказалась одновременно похожей и не похожей на романы из знаменитого«Останкинского триптиха». Похожей — фирменным орловским искусством плетения словес, непередаваемой интонацией московского разговора, авторским умением передать фантасмагорическую атмосферу московских переулков, дворов, распивгочных... Автор мастерски вплетает современные городские легенды в сюжетную ткань своего романа (вот у кого фантасту Панову следовало бы поучиться), случайный анекдот обретает у Орлова глубину мифа... И, вместе с тем, в «Камергерском переулке» почти не найдешь и следов той былой, веселой легкости, которой буквально дышал текст «Альтиста Данилова». «Камергерский переулок» временами даже просто физически тяжело читать. Иногда создается впечатление, что роман просто шатается под тяжестью второстепенных персонажей, причудливо извивающихся побочных сюжетных линий. В результате детективно-криминальная составляющая «Камергерского переулка» не получает достаточно внятного оразвития и достойного завешения. Автор задвигает ее в дальний угол своего текста, словно любимую, но вышедшую из моды мебель. Многие персонажи кажутся лишними — они не несут существенной смысловой нагрузки, и появляются только ради того, чтобы рассказать анекдот или вставить удачную остроту. Но все перечисленные недостатки романа оказываются с лихвой искуплены успехом главной темы. И здесь я позволю себе еще одно маленькое отступление.

Я уверен, что критики будут сравнивать «Камергерский переулок» с произведениями Гоголя и Булгакова — особенно по части сатиры и фантасмагорий. Однако, новый роман Орлова, на мой взгляд, весьма неождиданно коррелируется с романами Достоевского и, особенно, с «Преступлением и наказанием» (на него имеются специальные отсылки в тексте). Главные герои «Камергерского...» решают для себя тот самый вопрос, который так мучил Родиона Раскольникова: «Тварь ли я дрожащая, или право имею». Разумеется, решают они этот вопрос уже с учетом современных, постсоветских реалий. Все самые сильные стороны романа сконцентрированы именно в двух главных героях — Соломатине и Прокопьеве. Именно их автор заставляет сделать свой выбор между подлинной и мнимой свободой, между осознанной этической позицией и нравственным релятивизмом. И, главное, попытаться дать ответ на вопрос: почему ровесники, принадлежащие к одному социальному кругу, имеющие, в принципе, очень схожий «бэкграунд» выбирают именно то, что выбирают? и что вообще действительно подлинное остается в нашей жизни?...

Непростой. неоднозначный роман Владимира Орлова, не лишенный весьма существенных недостатков... Но, тем не менее, все-таки «9».

strannik x, 21 июля 2013 г. в 04:05

Удивительный роман.... Иногда, при прочтении, возникала мысль- как же так, как автор вообще мог это придумать и представить? просто человек ли он сам? Каждый герой книги, будь он даже самый незначительный, так живо и красочно представлен, что создаётся впечатление абсолютной реальности... Не побоюсь назвать этот роман Великим... Это даже не роман, это Песня, Музыка, Любовь, сама Жизнь...

prouste, 06 мая 2011 г. в 18:38

Понятно, что на момент выхода романа так не писали и он выглядел вполне себе экзотичным городским фэнтези на родной ниве. Я не читал «Альтиста» в период безрыбья, соответственно, не испытываю ностальгических по отношению к нему чувств. Мне роман показался малоинтересным, пустым, лишенным драматургии, многословным и необыкновенно вялым. К достоинствам Орлова могу отнести легкий в чтении слог, попытку миротворчества – но это все. Автора нельзя критиковать за то, что отсутствует в книге, но перечислив, за что можно хвалить других- стиль, структура, яркие герои, драматизм, запоминающиеся сцены, остроумие- приходишь к выводу, что хвалить-то Орлова особо не за что. Меня сильно удручало описание истории с синим быком, затяжные и бесцветные диалоги с Новым Маргаритом и Малибаном, вообще вся концовка. Странное дело, но Орлов в этой книге мне показался куда как более похожим на городское фэнтези О Санчеса, нежели на Булгакова. Как раз по отношению к последнему известное сравнение «Альтиста» несправедливо, но что «для бедных», это точно. На момент выхода «Альтиста» в расцвете были Стругацкие, Трифонов, Аксенов, Искандер, так что роман Орлова на фоне работ предыдущих представляется чем-то вроде пустышки.

Barros, 07 ноября 2013 г. в 19:48

(Рецензия написана в 2000 году)

Со времени публикации «Альтиста Данилова» прошло двадцать лет. Время вполне достаточное, чтобы читатель начал ощущать архаичность книги. Я перечитал. Нет архаичности. Хотя специально искал. Кто говорил, что книга, жестко привязанная к реалиям ушедшей эпохи, быстро стареет? Дайте ему «Альтиста Данилова», пусть обретет душевный покой.

Впрочем — с чего это я назвал эпоху «Альтиста...» ушедшей? Заврался, наверное... Вот «Шеврикука» — роман почти о сегодняшнем дне, а эпоха в нем все та же — наша. Тут уж не ошибешься. Героические будни и не менее героические праздники. И обитатели останкинских дворов, переулков и парков — сегодняшние, хотя те же, что и во времена процветания знаменитого пивного автомата на улице Королева.

Снесли автомат-то. Вот ведь какое знамение времени...

С гибелью автомата что-то сломалось в механизмах Вселенной. Во всяком случае, сменился тип героя. Данилов, демон на договоре, был своим в богемных кругах Семи Сфер, да и аристократизм возвышал его над окружающей нечистью — аристократизм частью наследственный (Данилов все-таки сын бога — пусть и опального), частью благоприобретенный. Шеврикука — напротив, существо совершенно приземленное и бытовое: «двухстолбовый» домовой в «Землескребе» — большом девятиэтажном жилом доме-«корабле» (№ 14 по 5-й Ново-Останкинской улице). «Двухстолбовый» — это не от «столбовой дворянин», а оттого, что в ведении Шеврикуки находится не весь огромный домище, а только два его подъезда-«столба». Новый герой предстает перед читателем существом хозяйственным, справедливым и внушающим уважение. Чувствуется в нем основательность хорошо укоренившегося многолетнего дуба. Хотя выглядит обычно Шеврикука молодо — едва за тридцать, — но ведет себя всегда значительно, и даже нечаянные или чаянные хулиганства у него выходят крепкими и ладными, как молодые боровички.

Да... Так вот, живет себе наш новый герой, занимается бытом, страдает от распада нежных отношений с Гликерией Андреевной Тутомлиной — останкинским привидением с неудавшейся карьерой, но большими амбициями, — участвует в дворовом общественном бурлении. И тут происходит в его судьбе какой-то значительный поворот. События одно за другим подкрадываются к Шеврикуке — или обрушиваются на него. События разные, казалось бы, не связанные ничем, но разговоры и пересуды идут о том, что Шеврикука стал внезапно важен для лиц и кругов совсем иных полномочий. И только сам Шеврикука никак не может дознаться — в чем же заключается эта его важность?..

Ах, как знакомо нынешнему обитателю пост-советского жизненного пространства это ощущение: правит твою жизнь некая таинственная и необоримая сила, избегающая себя открывать, но самого тебя из поля зрения никак не выпускающая. Решит вдруг эта сила, что ты — избиратель, и будешь ты избирателем, хочешь ты того или нет. Решит, что ты — космополит, и все кругом будут знать, кто ты есть, а сам ты — как бы ни сном, ни духом. Или еще того хуже — решит эта сила, что ты ей важен — и придется тебе нести ответственность, может быть, даже за все...

А за что — за все? И спросить-то не у кого...

Так и будешь влачиться — делать то, что должно, то, что тебе кем-то предназначено помимо твоих воли и желания. Там, наверху (наверху ли?), не принимают в расчет твою волю и твои желания. Для тех, которые наверху (ли), ты — лишь махонький завиток в сложном узоре управляемых сущностей...

А как же свобода воли?..

Но — что мы все о грустном?

Какие изумительные тайны приоткрывает «Шеврикука«!.. Например, становится ясно, как вообще возникли силы и существа, почему-то называемые «потусторонними». Существуют они с того момента, как возникают в людском сознании. Домовые, например, появились в людском сознании давно, с тех пор и живут. А Отродья, кучкующиеся в уровнях Останкинской телебашни, зародились совсем недавно. Таинственный Магнитный Домен сгенерился в дебрях извилин технической интеллигенции; неуправляемый Белый Шум — в работах информатиков; Тысла — Тыльная Сторона Ладони — вырос из разбежавшегося по книгам глупого эвфемизма; ужасный Потомок Мульду — вообще из идиотского недоразумения: заведующий репертуаром кинотеатра по телефону недослышал название фильма — и вместо «По тонкому льду» на афише появилось «Потомок Мульду», причем афиша этого самого «потомка» изображала во всех подробностях. С подробностями он в массовом сознании и отобразился...

И все эти новообразования — Отродья, — они и возникли вне контроля со стороны системы, и жить хотят, понятно, вне этого контроля. У них — своя система. Оп-па! Конфликт двух конкурирующих систем неизбежен...

Опять мы о грустном! Да что ж такое, а? Роман-то веселый! С весельем, с драками, погонями и любовными интрижками. Есть в нем и жулики, и незадачливые дельцы, и невероятный персонаж по кличке Крейсер Грозный, и так и не проясненный до конца Пузырь, который прилетел в Останкино и принялся снабжать москвичей сперва дармовым гороховым супом, а потом... стоп-стоп-стоп, тпррру, осади назад, не шустри, рецензент, не раскрывай секретов!

Что-то большая получается рецензия. Надо закругляться. А не хочется, и даже не можется: роман-то огромный, вместилось в него — ох, сколько всего, и хотел бы я все пересказать — не смог бы. А потому скажу лишь, что Владимир Орлов подарил мне несколько изумительных вечеров, когда я сидел и читал, читал и млел... И сейчас, постфактум, тоже млею.

И очень жалко было закрывать книгу. Открывать было боязно, а закрывать — жалко. Верный признак хорошей книги.

«Шеврикука» будет стоять у меня на любимой полочке, и я буду изредка огорчать себя, переворачивая его последнюю страничку.

Как говорил другой герой Орлова: «Но ведь беда-то небольшая?»

Ага.

Mamulyan, 23 февраля 2013 г. в 19:06

Мастер и Маргарита, и это общеизвестно, состоит из двух романов. Условно «наше время», местами написано языком памфлета, незатейливым, с простоватыми шутками (якобы «смешные» имена-фамилии, в стиле Висусалий Арнольдович Зазюка), с провисающими, необязательными вставками (сны второстепенных героев). Другая часть повествования — роман Мастера о Иешуа и Пилате — тут совсем другое дело — тут пиршество духа, тут живопиь в литературе, тут богатство метафор... Здесь Михаил Афанасьевич проявил себя как ВЕЛИКИЙ писатель... Мастер.

«Альтист» очень похож по стилю на «первую часть» Мастера и М. вплоть до нелепых фамилий и интеллигентского ёрничания. Более того, Альтист — сосредоточение всего худшего, что было в «первой части». В этой связи, особенного восторга «ткань произведения» и его язык у меня не вызвали. Теперь главное — мы живем в век скоростей, интернета и ста каналов по телевизору. Для восьмидестяхых с его голодом по литературе и книжным бумом — возможно (хоть я сильно сомневаюсь в этом) Альтист был приемлем (тот же Мастер и М. и сейчас читается запоем) но теперь он («Альтист») дико, безобразно затянут. Вялое, как шизофрения, развитие сюжета. Его и развитием-то назвать сложно...

Короче, читать строго на ночь — великолепное снотворное!

amak2508, 13 октября 2021 г. в 12:56

Тягучая вещица. При далеко не маленьком объеме (около 500 страниц) действия там не так уж и много, а вот переживаний и размышлений главного героя, как говориться, выше крыши. Сразу же после публикации романа в «Новом мире», когда он в одночасье стал сверхпопулярным, а очереди на эти журналы в библиотеках достигли невиданной величины, стало модным проводить аналогии между этой книгой и «Мастером и Маргаритой», считая написанное Орловым чуть ли не плагиатом. Сейчас-то уже очевидно, что роман совершенно оригинальный, а общего у неё с книгой Булгакова только что удивительное смешение в тексте совершенно обыденного, бытового и необычного, магического.

В начале повествования, когда читатель только вживается в книгу, такой конгломерат выглядит увлекательным, тем более, что в тексте тут и там встречаются и тонко подмеченные детальки из жизни советского общества того времени, и неплохой юмор. Но постепенно однообразие повествования сводит всю его увлекательность на нет, а постоянная рефлексия главного героя начинает вызывать раздражение.

Тем не менее даже сегодня, на фоне нынешнего изобилия книг похожего плана, роман Владимира Орлова выглядит совсем неплохо, в нем есть интересные авторские находки, а некоторые места из текста вполне можно разбирать на цитаты и сегодня. Например, вот это: «Да что там, в Италии? Мафиози да тиффози. Макароны же и у нас есть.» :)

видфара, 03 ноября 2011 г. в 15:24

Для нас, детей 80-х, не читавших ещё «Мастера и Маргариту» и слыхом не слышавших про «Розу мира», роман Орлова был невероятной книгой.

От него веяло чем-то настолько нездешним, что просто дух захватывало! Словно автор не в СССР творил, а в какой-то параллельной реальности...

При этом сам Альтист Данилов — добрый интеллигентный персонаж. И очень русский — в своих сомнениях, в своей деликатности, в стремлении к самосовершенствованию и тотальному осчастливливанию всех вокруг!

Роман классический и до сих пор актуальный. Потому что говорит о Творчестве и Судьбе, а значит, написан про каждого из нас.

Pupsjara, 15 октября 2007 г. в 12:27

Очень хороший роман, непонятно как прошедший мимо меня в свое время. Об авторе узнал на сайте и так-как его роман сравнивали с горячо любимым «Мастер и Маргарита» Булгакова, то не прочитать роман я просто не мог.

Какого-то сходства романов я не заметил. Да дело происходит в обоих романах в Москве и присутствует нечистая сила. Но у Булгакова главным персонажем был сам Дьявол, а у Орлова всего-навсего демон, да и работающий к тому же только по контракту.

В романе богатейший живой русский язык, читалась книга на одном дыхании, за исключением некоторых моментов, когда говорилось о музыке, мне, как человеку не музыкальному, читать это было не очень интересно.

Очень хорошо былo описано то время-время перемен, когда даже в воздухе витало, что скоро что-то произойдет, так дальше продолжаться не может. У меня после прочтения возникла даже ностальгия по тем временам, вот бы очутиться там, хотя бы на несколько часов.

Концовку автор правда немного затянул, раньше нужно было заканчивать роман. Да и главный герой-личность инфальтильная и творческая иногда просто доставал своей мягкостью.

P. S. А действительно роман написан в 1981, а не в 1980 году? Я читал издание 1999 года с фотографией автора, так там в конце книги приведены несколько критических статей на роман автора и некоторые из них датируются 1980 годом.

Vadimnet, 22 декабря 2017 г. в 20:36

Замечательная, добрая и умная книга написанная в 80-х годах прошлого века. Причем на первый взгляд она кажется простой, подумаешь, демон живет среди людей. Разве этим удивишь современного читателя. Но в романе есть очень много интересных пластов.

1. Музыка. Есть не так много литературных произведений, где ТАК описана музыка. В романе она живая, полна мистицизма и скрытого смысла.

2. Быт советского интеллигента времен застоя (примерно 70- е годы).

3. Теория мироустройства — очень сильно для времени написания романа. Интересная концепция с элементами каббалистического подхода (вспомним, что роман написан в 80-е годы и большинство и слов то таких не знали).

4. И самое вкусное ( на закуску): теория Бога. Здесь не буду раскрывать тайну для тех, кто не читал. А кто читал, те отлично знают, как автор описал «Непознаваемого и Непостижимого»

Признаюсь, мне нравятся фантастические книги, где фантастика является средством, позволяющим взглянуть на мир под незнакомым для читателя углом. Мне нравится, когда в книге есть литература, хороший слог, описание, объемные характеры персонажей, идеи и знания. Думаю, этот роман именно такой.

На мой взгляд оценка книги 9 из 10.

tarasovich09, 09 октября 2013 г. в 21:34

Меня всегда удивляла способность Владимира Орлова не повторяться, а с каждой написанной книгой создавать что-то новое.

Поэтому те, кто любит полудетективное «Происшествие в Никольском», могут не воспринять философско-мистического «Альтиста Данилова». В свою очередь, полюбив «Альтиста Данилова», не можешь привыкнуть к сочетанию сказочно-реалистических мотивов в «Аптекаре».

Чисто поверхностно «Аптекарь» напоминает восточную сказку. Только вместо яркого восточного базара или шумных улиц Багдада перед нами типичная советская обстановка, улицы с газетными киосками и милиционерами, автобаза, вокзал, аптека, пивная-автомат, мятые лица подвыпивших людей... Радостей особых у этих людей нет. Ну, выпить. Может в шахматишки сыграть. Или байки дяди Вали послушать. Или обсудить футбольный матч. Или поглазеть как на зрелище, как проспоривший человек съест свою шапку...

И вот в их жизнь вторгается сказка! Точно джинн, появляется из бутылки фея или, точнее, берегиня, названная позднее Любовь Николаевной. Конечно же, кроме традиций волшебной восточной сказки мы можем почувствовать в книге влияние М.Булгакова. А Любовь Николаевна, особенно в голубой ночной сорочке, с распущенными волосами и со щеткой в руке, так напоминает Маргариту Николаевну из «Мастера и Маргариты».

Берегиня берется выполнять все желания и сокровенные мечты — что же может быть лучше и загадочнее! Вот тут, казалось бы, есть где развернуться желаниям простых советских граждан, тружеников, утомленных традиционным, спокойным и размеренным советским бытием! Но, не тут то было! Оказывается, мечтаний у наших героев не так уж много. Да и боятся они мечтать- то, отвыкли желать, не хотят отрываться они от нашей грешной земли и улетать в своих представлениях куда-то в астральные высоты.

Утрата мечты, духовное обнищание — вот что показывает писатель, делая точный и беспристрастный анализ советского общества. Общества в котором зреют перемены, в котором, уже через несколько лет, будут властвовать новые русские, всякие Шубниковы да Бурлакины, делающие из ротанов живых существ Мардариев(точно Шариковых), делающих деньги из воздуха, строя свой бизнес на лжи и надувательстве.

Писатель тонко предчувствовал изменения в советском обществе.

Выжить в новом обществе может лишь тот, кто сохранил капельку духовности, кто еще верит в любовь. Как аптекарь Михаил Никифорович Стрельцов.

Ольгун4ик, 30 мая 2013 г. в 14:54

Какое счастье было в стопке боевиков ширпотребной литературы случайно наткнуться на «Альтиста». Я давно уже читала «МиМ», но получить такое же, а может и большее удовольствие, не ожидала. Мне, в отличии от других высказавшихся, роман попался вовремя. Ни скуки, ни затянутости я не заметила. Восьмидесятые только ушли, а девяностые уже напугали. И этот роман показался просто отдушиной, когда хлопобуды стали у власти, смирится с ними можно только зная, что есть проблемы гораздо большие, чем такие хлопоты. А красота романа меня не оставила до сих пор. И хорошо, что там нет книги в книге, как у Булгакова, и не подняты настолько высокие проблемы о существовании Бога или Черта. Демоны живут среди нас, и надо с ними бороться. А с «Альтистом» легче.

vlad-vas, 23 апреля 2013 г. в 20:36

Удивительно омерзительная книга... примерно в это время в «Литературной газете» шло обсуждение темы «оживляж» и эта книга совершенно точно подходила под это слово... помню еще выражение «воздухоплаватели чувств»... туповатое, бессмысленное, бесчувственное нечто вроде жвачки... такое реалистизированное фэнтези... кажется была по этому поводу прекрасная статья у Аннинского в «ЛО»... как реакция на возбужденно придыхательную реакцию части читателей...

Грант, 18 июля 2011 г. в 09:41

Это несомненная вещь. Начав читать ее, понимаешь это сразу. Вещь как таковая. И стиль увлекает. И невольно поддаешься очарованию на первый взгляд простого, безыскусного стиля. И только потом понимаешь, что эта простота кажущаяся. И дело идет хорошо до поры до времени.

Впрочем, сначала отметем мало весомые претензии. Если вещь по прошествии многих лет читается как хорошая художественная проза, отчего же зачислять ее в устаревшие? Где же она устарела? Будет она читаться спустя еще пятьдесят, сто лет? Да пожалуй что и будет, хотя скорее как памятник времени. Так что дело тут не в устаревании текста, наивности тогдашних нравов, прошедшим, над которым принято смеяться. Лучше давайте взглянем на вполне обоснованное замечание К.Мзареулова.

«Описание московского быта и образа жизни столичной псевдоэлиты 70=х годов. творческие искания и личная жизнь Данилова.<...> В романе много удачных сатиричных зарисовок московского быта эпохи «застоя», но фантастические эпизоды плохо состыкованы с реалистической частью произведения, автору так и не удалось добиться органического синтеза обоих потоков сюжета».

Вот. В определенный момент эти несостыковки расходятся настолько, что начинается самое оно — настоящее Паоло Коэльо. И зачем оно тут, непонятно. Видимо, вот эти эпизоды и есть не самые удачные. Ну да ладно, преодолеваем их. И все же витает очарование первых двух третей текста. И все же — это почти классика, хотя считать ее таковой трудновато. И надо сказать, что после «Мастера и Маргариты» ну или «Трудно быть богом» это, пожалуй, самое значительное явление в жанре городской фэнтези. Ну а избранный автором финал и вовсе оставляет ощущение легкой раздосадованности, какой-то недоговоренной грусти. Данилов совсем не ангел, и света в этой книге опять-таки нет. А описание жизни богемы — да нужно оно, что ли? В общем, особых восторгов не вызвало, хотя — вещь.

Ginger, 29 июля 2008 г. в 13:58

Рискуя нарваться на волну несогласия со стороны поклонников этого автора, все же напишу немногословно: феерическая муть.

Заумно и скучно, перегружено персонажами. «Расчитывается» книга только к середине, после середины дочитываешь потому, что уже интересно, чем же это все закончится. А что такое все? Ну, например, вернется ли улетевшая в неизвестном направлении бочка, которую якобы в свое время выкинул с пятого этажа в одном из переулков Сергей Есенин. Причем улетела она с дачного участка просвещенного сантехника, три дочери которого хотят сменить своего отца на какого-нибудь известного человека. А все почему? Потому что их кузина Елизавета так уже поступила — и из дочери своего отца Бушминова превратилась во внезапно обретенное чадо когда-то известного певца Летунова, впоследствии стала содержанкой некоего Папика, завела себе любовника — из водопроводчиков, ага, коллегу вышеупомянутого сантехника, — который (любовник) тоже стал содержантом (словечко из текста) того же Папика (ну или Мамика ;)).

Вот этими вещами (содержанки, проститутки и т.п.) Орлов напомнил мне сочинение Бегбедера «Л'Идеаль», мерзенькое довольно сочинение, на котором знакомство мое с автором началось и закончилось.

Что еще есть в тексте? Кроме описаний московских переулков, закусочных и будней девушек с Тверской, полно всякой мистической чуши, которая кажется мне совершенно неоправданной: какие-то недоубийства, расписки кровью, злобные кактусы, нюхатель Альбетов (вроде бы убитый, но потом приплывший к берегам жизни на ките), хрустальный гроб для буфетчицы Даши, пигаши и валенки на ногах нового Коровьева, голографическая его помощница... Сдобрено это все явлениями «девы Иоанны», у которой еще сотня имен, а все почему? — читайте теорию сплющенности времени! В общем — наворочено столько, что черт ногу сломит.

К тому же разочаровал язык. Некоторые эпитеты очевидно высосаны из пальца, некоторые вещи устарели. Не подчеркивала по тексту (он и так меня выматывал), если кому-то интересно, можете попробовать почитать сами. К тому же — это уже претензия к корректуре и редактуре — в издании (http://fantlab.ru/edition23321) очень много опечаток. Глаз и без того спотыкается, а тут тем более. И очень длинные абзацы: либо мысль долго не может закончиться, либо редактировать нужно было внимательнее — это же читать невозможно! Слитный текст, без воздуха — дышать нечем.

Сравнения этого произведения с романами Булгакова, Гоголя или тем паче Достоевского кажутся мне совершенно некорректными. Думаю, еще какие-то обоснования не нужны.

baroni, 23 апреля 2007 г. в 20:44

Одна из самых недооцененных книг, доставшихся нам в наследство от советской литературы. Впервые опубликовали ее, по-моему, в начале 1980-х гг. До сих пор удивляюсь: каким образом? Совершенно антисоветская, антикоммунистическая вещь. Но, как в старом анекдоте: «Мы любим В. Орлова не только за это». Перечитывал последний раз после долгого перерыва около года назад. Увидел Москву, которой, к огромному сожалению, уже нет и никогда не будет. Московские переулки, пивнушки, Останскинские пруды... В отличие от многих современных авторов — В. Орлов по-настоящему хорошо образованный человек. Помимо основного сюжета — масса интересных сведений из истории Москвы, музыки и т.д. И еще одно: полностью согласен с капибара — книга по своему настроению очень тревожная. В воздухе, структуре романа ощущается предчувствие грядущих перемен, несбывшихся надежд, крушение иллюзий...

kerigma, 16 июня 2009 г. в 19:52

Я так и не решила, стоит воспринимать это все всерьез или нет. В смысле — стоит ли говорить о сюжете, морали, чувствах героев, музыке. Или просто порадоваться изумительной пародии не понятно на что. Книжка, действительно, на грани: она слишком хороша для просто стеба или просто пародии, тн. «юмористической фантастики».

Для тех, кто не читал, я очень затрудняюсь описать этот текст, потому что ничего похожего раньше не встречала. Я серьезно, народ. Нигде в мировой литературе я не встречала ничего похожего! Ну ладно, все же, попробую пересказать вкратце. Итак, имеется обычный человек советского периода, годов этак 70-х, когда все «доставали», однако особого недостатка в первостепенных продуктах вроде бы уже не испытывали. Альтист в театральном оркестре, нежно любящий свою музыку — но вроде бы без особо великих достижений на данном поприще. Однако с этой личностью все не так просто, потому что на самом деле он вовсе даже не человек, а демон, посланный на землю из некого таинственного демонического пространства (тоже, впрочем, организованного по принципам советской бюрократии) с целью «вредить и не пущать» ход человеческой цивилизации. При этом Земля — далеко не единственный, хотя и главнейший мир, где демоны ведут свою деятельность.

Итак, часть времени герой ведет обычную человеческую жизнь, ходит на обеды к знакомым, стоит в очередях, а часть — занимается аналогичной хней в своей демонической организации. И то, и другое описано невероятно забавно, причем в чем собственно юмор, точно определить и показать пальцем не удается. Отчасти дело в описываемых обстоятельствах, которые поражают своей мелкостью — от всех деталей так и разит невыносимым бытом) Отчасти — в изумительном языке, за который автору огромный решпект. Слог романа — пожалуй, наиболее «пародийная» его часть, потому что состоит по большей части из очень характерных «примет времени», специфических словечек и выражений, изумительно отражающий совок во всей его необъятности. Особенно забавно, когда такими словами описываются вещи, никак к советскому быту не относящиеся, например, демонические похождения. Но и помимо «советской терминологии» язык очень своеобразен, в нем есть какая-то специальная неправильность, неловкость, хотя некоторые нарочитые неправильности очень западают в душу и оказываются неожиданно точными.

Пожалуй, более всего роман похож на Хармса — не по стилю, и не по сюжету, а по общему настроению и впечатлению. Другое дело, что бессмыслицы Хармса настолько бессмысленны, что от них быстро устаешь, и нельзя прочитать, скажем, 500 страниц подряд. А у Орлова мало того, что гладкий линейный сюжет — так он еще не перестает удивлять каждым своим поворотом, и действительно нельзя предсказать, что окажется в этот раз за углом и будет ли там вообще угол. Я нежно люблю такие книги))

kira_a@list.ru, 03 октября 2007 г. в 23:29

Я, конечно, читала данную книгу довольно давно, но мне она показалась довольно... не скажу «банальной», а скорее вторичной, по отношению к уже упомянутым выше «Мастеру и Маргарите» и «Фаусту». Сколь помню, ничего нового для себя не узнала и удовольствия особого не получила.

r9snick, 22 ноября 2021 г. в 02:01

Очень светлый, добрый, но затяжной и к концу откровенно даже душноватый магически-реалистичный роман о получеловеке-полудемоне, который нашёл себя в музыке, на Земле, в облике альтиста.

Несомненно прекрасной частью романа стало бытописание и дух Москвы образца 1970-х: герои, их манеры и речь, культура, окружающая действительность удалась автору очень метко. Неплохо вышли и фантастические элементы, которые прекрасно вписались в эту действительность. Остроумным получился и здешний юмор.

Увы, последняя треть безбожно скучна, а Данилов превращается в пассивного страдальца с тараканами в голове, его любовная линия виснет в воздухе, а финал... не захватывает.

В любом случае, важная жанровая вещь для отечественного городского фэнтези, которую не стыдно разок и прочесть.

kerigma, 24 декабря 2018 г. в 21:35

В недобрый час я начала слушать этот роман в виде аудиокниги. Надо сказать, что именно в аудиокнигах в наибольшей степени проявляются все возможные пороки текстов — то, что еще можно стерпеть и пролистать по диагонале в бумаге, в значительно более растянутом аудиоформате становится совершенно невыносимым. К «Аптекарю» это как раз относится.

Совершенно аморфный, ненормально затянутый и лишенный сколь-либо внятного сюжета и смысла текст. Вот это ужасно, на самом деле, у Орлова же есть талант, и «Альтист Данилов» это доказывает — и в «Аптекаре» мелькают совершенно замечательные фразы, но именно что фразы, которые ни во что не складываются.

Дурацкая история в духе Венечки Ерофеева о том, как несколько мужиков в пивном автомате решили «сообразить», и вместо водки в одной из бутылок обнаружили женщину-«джинну», оборачивается под конец чуть ли не драмой про судьбы мира и ужасы, которые приносит власть, если достанется человеку простому и нестойкому. При этом Орлов постоянно балансирует на этой очень неловкой гране драмы и совершенно нелепейшей комедии, то неуместно «повышая» стиль, то столь же неуместно его роняя. И все это еще перемежается сентиментальными отступлениями на тему русской природы, малых городов — и они были бы неплохи, если бы не были так внезапны и неуместны в общем контексте.

Складывается впечатление, что автор писал роман кусками и с длинными перерывами, причем каждый кусок приходился под свое настроение и видение общей картины — в итоге получилось довольно несуразное лоскутное одеяло, причем большая часть лоскутков — совершенно невзрачные и тоскливые, «о том, как с героями ничего не происходило». Орловский стиль довольно мягкий, с едва заметной ехидцей, и все эти его называния героев исключительно по имени-отчеству, и бесконечные присказки, которые герои повторяют, и одни и те же приемы очень быстро набивают оскомину — а текста еще очень много.

Не могу сказать, чтобы это был плохой роман — но если бы в нем был один стиль, а не три разных, и одна сюжетная линия, а не эта каша, и один главный герой, а тоже не три — это бы сильно его украсило. Как и если бы он был в три раза меньше.

Ротан Мардарий из всего наиболее смешон, а страдания Любови Николаевны и аптекаря занунды страшно. Палата Останкинских польз веселит поначалу, но потом тоже надоедает раньше, чем заканчивается.

rav50, 12 июня 2011 г. в 12:03

Дочитал. С трудом... Подозрение, что не стоит дочитывать, возникло после того, как осилил треть романа — нужно было прислушаться к интуиции. Все ждал появления чего-нибудь на уровне Булгакова... В общем, согласен с предыдущим отзывом и, чтобы не повторять за prouste, отмечу только философскую составляющую романа. Не разбирая ее подробно (ибо не в этом суть отзыва), скажу, что эта составляющая, мягко говоря, очень слаба, и если автору «полет» фантазии еще простить можно, то неумная философия возмущает до глубины души.

baroni, 01 июня 2007 г. в 10:55

Знакомые читателю фирменный стиль и герои Владимира Орлова никуда не делись и в «Шеврикуке»: Москва, привидения, домовые, социальный анализ сумбурной и противоречивой постсоветской жизни... В общем-то роман можно считать вполне удавшимся: читается хорошо, увлекательный сюжет, живые герои, тонкий орловский юмор. Однако в «Шеврикуке» можно отметить два довольно существенных «но». «Но» первое: по сравнению с однозначно блистательным «Альтистом» и с чуть менее блистательным «Аптекарем» В. Орлов не написал ничего принципиально нового: такое впечатление, что автор решил до конца выработать свои записные книжки, свой творческий архив: однообразие трюков, стилевых и сюжетных приемов. Отчасти это напоминает принцип работы А. Сапковского. «Но» второе: для того, чтобы получить полное удовольствие от чтения «Шеврикуки» необходимо знать: герои романа имеют своими прототипами вполне реальных людей, живущих (или совсем недавно живших) в сегодняшней Москве. И читателю совсем неплохо было бы знать этих реальных прототипов. Что, разумеется, увы, невозможно... В общем, получается такая литература, которой в полной мере может насладиться лишь близкий круг писателю людей... Кстати, сам В. Орлов прекрасно понял, что творческий метод, начатый «Альтистом» и «Аптекарем» в «Шеврикуке» был выработан до конца. И его следующая книга («Бубновый Валет») оказалась написанной в совершенно ином ключе...

Vanderer, 08 мая 2018 г. в 16:53

Прекрасная, добрая книга. Считаю ее вершиной литературы 80-х. В двух других книгах трилогии уже не будет той легкости и света как в «Альтисте...». Возможно потому, что весь роман пронизан музыкой. Такое ощущение что он написан для альта)).

Читал в 90-х и перечитал сейчас. Понравилось не меньше. Орлов один из тех писателей слогом которых просто наслаждаешься, даже сюжет уходит на второй план.

Buhrun, 07 октября 2015 г. в 22:14

Когда б вы знали, из какого сора...

Когда б вы уважали это племя....

Когда фрегат с лохмотьем парусов...

Когда гробы раскрылись и на свет...

Когда альтисту демона дорога...

Когда?

Потрясающе понравилась московская линия и бесконечно отвратила сюжетная сумятица судилища Девяти Слоев.

Программное произведение эпохи, тончайше передающее ОЖИДАНИЕ от себя, от мира, от будущего, нервный поиск истины, рождающийся со скрипом мела по доске, когда кто-то зажимает уши и визжит, не в силах терпеть, кто-то упивается рисуемой спиралью, а кто-то мел, он крошится, мельчает, дохнет, но замыкает линии одним хлестким ударом.

Се Человек — лучше не скажешь.

Простить роману всю неловкость, нескладность, многобуквие, расплывчатость и железнодорожно-буфетность за Главное — здесь живет душа. У этого пути есть Сердце

Стронций 88, 14 октября 2023 г. в 10:42

Я тут озаботился: а как же отрекомендовать друзьям эту книгу (а иногда жуть как хочется порекомендовать друзьям какую-нибудь книгу, а эту вот особенно). И сначала хотелось сказать: Орлов это как если бы Булгаков писал городское фэнтези. Но тут же подумал: нет, плохо, плоско и, вообще, не то. И тут-то в голове и возникла фраза «сказочный реализм». Может быть, я это сочетание по какому-то поводу и раньше слышал, а может быть оно там и родилась. Не «магический реализм», а именно «сказочный». И сказочный не в том, нынешнем искажённом смысле историй для малышей, чаще всего авторских, а в смысле сказки как жанра древнего, устного, корневого. И сказка не по тому, что герои процентов на семьдесят персонажи сказочные – домовые, приведения и всякие отродья. Нет.

Как в истинной сказке, той самой, придуманной и дополняемой столетиями, в ней нет победы добра над злом. Оно и в обработанных сказках не всегда есть – например, вспоротый живот волка, съевшего Красную шапочку, такое себе добро. Как известно, если добро окончательно победит зло – мир остановится, исчезнет.

У настоящих сказок нет автора, только рассказчики и пересказчики. И тут автор, скорее рассказчик, вроде бы и не участник истории, но всегда где-то рядом, что-то слышащий, что-то знающий, «и я там был, мед, пиво пил». У настоящей сказки и конца-то нет (да и начала нет тоже), она бесконечна (сравнить с прилизанными «и жили они долго и счастливо» – это ведь тоже конец относительный), она заканчивается лишь когда рассказчик устает ее рассказывать, но он всегда может ее и продолжить – она льется как река и бесконечна как жизнь.

Настоящая сказка она, так или иначе, держит в сердцевине инициацию, иногда даже страшную – так отправляют в лес падчерицу, вернется живой или нет, и она возвращается, но другой, взрослой, познавшей определенные тайны.

И в Шеврикуке, как в сказке, герой – простак, но не дурак, в нем (пусть и не человеке) русский дух – одновременно и русский лад и русская суета, русское пронырство.

Настоящие сказки – одна и та же сказка – всегда будет разной. От того, кто ее рассказывает, от того, когда ее рассказывают, от того, кому её рассказывают. Вот и тут, чувствую, что «Шеврикука» история одна, но разная. Что, во времена, в которых она писалась – одно; а сейчас немного другое. Что я воспринял ее сейчас так, а пройдет год – она будет уже чем-то иным; еще год, пять, десять – и опять чем-то другим...

Вспомнился тут вдруг совсем непохожий на Орлова Роджер Желязны, то, что про него говорят, – «умеет взбить пену», что дает просто для трактовок, для смыслов, но, может быть, король и голый, может быть рыба и море, значит лишь рыба и море, а не символ, намек или отсылка. Здесь, в самом абстрактном, на мой взгляд, романе из Останкинского триптиха, все может быть и символом и не символом, может быть намеком, и не намеком, может быть отсылкой, а может, и нет. Может он и абстрактен, а может и буквален. Все тот же Пузырь может быть и намеком на гуманитарную помощь от заморских стран, прилетевшей как «ножки буша», а может быть просто Пузырём, без всяких намёков. Или, например, те же отродья, так символически усевшиеся в Останкинской телебашне, может быть это представители новой России, мучительно ищущие своей идентичности, идущие войной на исконное, старое... Мажет, а может, и нет. Думай, добрый молодец, гадай, что тут скрыто. Или не гадай, а просто наслаждайся, понимай буквально. И это можно, и это вкусно.

И в то же время реализм. Самый настоящий (какое там фэнтези, как язык-то повернулся?).

В нем – время. Я недавно заметил, как различаются истории, написанные в своё время и по воспоминаниям о своём времени, как последние искажены оценками, осмыслениями. Здесь же – безоценочное, но живое осязаемое, четкое. Время как фотоснимок или запись на камеру (ту, с кассетами) – она не искажена комментариями. Я считаю, это очень ценно. И совершенно понятный чёткий реализм чувств, отношений, жизненных обстоятельств. Да, даже среди существ сказочных. Да, даже с тонким слоем булгаковской сатиры.

Но, пожалуй, самое главное, что это все это просто вкусное, упоительное чтение. Чтение как удовольствие, текст как удовольствие. Даже если бы в роман состоял из одного бесконечного застольного, чуть бестолкового трёпа (но обязательно с Подмолотовым, крейсером Грозным!), то я бы уже наслаждался этим романом и любил бы его. А тут – и детективный сюжет, и смыслы (настоящие или вложенные мной самим), и время, и ирония, и великолепная выдумка, и змей анаконда, и Потомок Мульду, и все-все-все. Всё, что нужно для счастья – как на скатерти-самобранке.

Сноб, 03 декабря 2017 г. в 21:22

    Оценивая роман после первого прочтения в «Новом Мире», (благо выписывали) поставил бы ему твердую десятку не задумываясь, меньше было просто кощунственно. Читали аж на 2 семьи, буквально вырывая друг у друга. И совсем не потому, что это было престижно или модно, хотя так и было. Просто это был глоток свежего воздуха, ничего подобного с элементами мистики и дьявольщины после Булгакова у нас не издавалось. Я не буду сравнивать Орлова с Булгаковым, некорректно будет, однако. Но впечатляло, цепляло, затягивало. Собирались и спорили, обсуждали (все лучше, чем анекдоты на кухне).

   Сейчас кажется немного наивным, но атмосфера и описания московского быта, характеров и улочек, пивных, привокзальных кафе и подворотен, засело в памяти крепко.

   Возможно, не так сильна мистическая линия, но , опять таки, стоит сделать скидку на время, возникают ассоциации о роли дьявольского в искусстве (откуда тот же Паганини, по мнению церкви, черпал свое вдохновение). Красивая, поэтичная книга.

Seawalker, 15 августа 2015 г. в 19:07

Книга о месте человека в мире бытия, человека, стоящего на пути искусства, уносящем за пределы земного круга. Неожиданно хорошая проза. Образ главного героя – точный, собирательный – в нем без труда можно найти характерные черты советской интеллигенции. Допускаю, что это может кого-то и раздражать. Текст неплохо передает атмосферу конца 70-х — начала 80-х, когда советская реальность уже была подёрнута тленом. Впрочем, главное в книге не это, а сам альтист Данилов. Через дуализм природы героя в очередной раз показано, что человек, идущий через творчество, оказывается сильнее демона, запертого в бессмысленности своего всесилия. Из-за неторопливости, описания бытовых перипетий (хоть на земле, хоть на небе) и не совсем удачного финала, книга, пожалуй, не претендует на звание бестселлера, но тем не менее к прочтению рекомендуется.

tarasovich09, 28 мая 2014 г. в 09:09

Всякий новый роман Владимира Орлова практически всегда вызывал у поклонников его таланта удивление или иногда даже неприятие. Все ждали от писателя комсомольско-молодежных романов о романтике строительства светлого будущего, а он выносил на суд читателя психологический детектив «Происшествие в Никольском». Затем и вовсе оторвался от грешной земли, создав мистического «Альтиста Данилова», где действие забрасывает читателя из Москвы то в Анды, то в Испанию, а то и вовсе в «мир иной»... Полюбив этот роман, многие ждали продолжения, ан нет — «Аптекарь» совсем о другом... Да и громоздкий «Шеврикука» с трудом вписывался в привычные рамки представления о творчестве писателя.

Можно ожидать, что и новый роман, герой которого то и дело произносит пароль «Земля имеет форму чемодана», будет непонятен и обманет ожидания.

Между тем, некоторые романы В.Орлова, по сути, сказки, имеют прочную фольклорную основу. Не исключение и этот.

Новый роман близок чем-то к «Аптекарю», в основе которого арабский фольклорный мотив о джинне, вышедшем из кувшина. В «Аптекаре» из бутылки выходит очаровательная берегиня Любовь Николаевна, так активно вмешавшаяся в однообразную пивную жизнь Останкино.

В основе «Чемодана» тоже восточная сказка, почти что «Тысяча и одна ночь». Только вместо очаровательной Шахерезады, плетущей одну за другой сказки царю Шахрияру, будет новый сказитель и развлекатель — «шахразад» Эжен Куропелкин.

Он тоже будто выскочил из сказки. Такой себе Иванушка-дурачок, Али-баба или какой нибудь Маруф, на деле оказывающийся сметливым малым.

Судите сами. Практически купленный для утех богатой современной леди Ниной Аркадьевной Звонковой, Куропелкин обязан ее развлекать, рассказывая на ночь истории, отвечая на каверзные вопросы, типа «брал ли Каренин взятки». И новый Шахразад вдохновенно насочинял целый сюжет романа западного писателя, а также придумал крылатую фразу, приписав ее Ларошфуко. Новый рассказчик историй постоянно подвергается «искушением плотью», ибо ведьма Звонкова всячески соблазняет его красотой своего обнаженного тела. Не выдержав данного испытания и совершив насилие, герой, как и положено в сказке, получает наказание в виде комнаты в замке (в данной книге — заключение в отдельном помещении), а также низвержение в глубокий колодец, закрытый прозрачным Люком. Ведущим, как и положено в сказках, конечно-же, в иной мир. Есть в этом мире и пещера с чудесами, где живет хранитель времени Бавыкин Сергей Ильич, первый муж Звонкой (тайные комнаты с заключенными близкими тоже встречаются в сказках).

В общем, Куропелкин низвергается в новый мир, построенный по принципу Чемодана с отделениями, в одно из которых он и попадает. Чего только ему не приходится испытать! Нужду на необитаемом тропическом острове. Пленение загадочными людьми, то ли разбойниками, то ли власть предержащими. Плавание по Мексиканскому заливу. И тому подобное...

Но, видимо, он чем-то тронул горделивую красавицу Звонкову. Приказала она вампиру Трескучему во что бы то не стало найти героя и вернуть. И вновь, как в сказке, возвращенный герой требует выполнить условие. Подать ему чудо неземное, найти то, неизвестно что. А именно — необычное существо Баборыбу. И тут мне придется прекратить дозволенные речи. Иначе так всю книгу можно пересказать!

Беда нового романа В.Орлова не столько в его неуемной, несколько оторванной от нашей жизни фантазии, сколько в чрезмерном многословии. Понятно, что перед нами история любви. Любви простого парня Евгения в знойной женщине Нине Аркадьевне. Любви с испытаниями и препятствиями. Но уже к середине книги хорошо завязанный сюжет начинает буксовать. Читатель просто грузнет в словесных нагромождениях и бесконечных повторах.

И еще. Предыдущие романы так или иначе имели привязку к реальной жизни. Действие их развивалось либо в сибирской тайге, либо в поселке Никольском, либо на улочках Москвы, любовно описанных автором. Здесь же значительная часть сюжета помещена в выдуманное, не очень хорошо описанное пространство, где героиня кажется ведьмой, ее служанки — птицами. Чрезмерная умозрительность, нарочитая придуманность несколько отталкивают от романа.

Barros, 11 ноября 2013 г. в 17:11

«Бубны-козыри» / © 2001

Интересно, сколько рецензентов откликнутся на роман Орлова материалами с именно этим заголовком. Он чертовски напрашивается. Я долго убеждал себя, что называть так рецензию — последнее дело. Никогда не надо произносить очевидные реплики, иначе легко погрязнуть в банальностях.

Для разнообразия решил погрязнуть.

Предлагаю тезис: банальностей боится тот, кто уже и так в них сидит по самые уши. Например, Пушкин использовал глагольную рифму легко и естественно, причем банальными его стихи от этого не становились. Другой пример того же рода явил миру Владимир Орлов в «Бубновом валете».

Первый важный акцент: это роман о шестидесятых годах. Это история о том, как окончилась хрущевская «оттепель» для одного молодого журналиста, вариация расхожего сюжета о «шестидесятничестве», о том страшноватом времени, когда фраза «души прекрасные порывы» начала вдруг читаться как призыв к действию.

После «Бубнового валета» мне стало казаться, что русский роман о «шестидесятниках» обрел черты самостоятельного литературного направления — как, например, история американского Запада обрела завершенную форму в вестернах Зэйна Грея. Наверное, можно даже говорить о чертах классицизма: единство места обеспечено «железным занавесом» (и захочешь, а родные декорации не покинешь), единство времени установлено самой историей — 60-е годы, она же обусловила и доведенный до классической отточенности набор персонажных «масок»: диссидент, стукач, физик, лирик, майор с Лубянки, партийный функционер, наивный простак...

Великую роль «Бубнового валета» я вижу в том, что он демонстративно пренебрег канонами этого нового (то есть, уже скорее пожилого) жанра — и тем самым эти каноны выявил. Произошло это благодаря тому, что, будучи «романом о шестидесятых», «Валет» принадлежит также и к жанру «романа Орлова».

Второй важный акцент: это именно роман Орлова. Это тот самый строй прозы, который памятен ценителям «Альтиста Данилова» — неспешный, повествовательный, тщательный, полный удивительных оборотов, которые давно считались бы архаизмами, если бы их не использовал Орлов. Это тот самый «орловский» герой, который выглядит на двадцать пять-тридцать, а мыслит и разговаривает как бессмертный лет двухсот пятидесяти от роду.

Играя предуведомлениями для читателя, Орлов называет «Бубнового валета» то детективом, то романом историческим. Все это правда в той же степени, что и история «двухстолбового» домового Шеврикуки — то есть, от начала и до конца, но только для читателей, которые не считают окружающую их повседневность единственной и истинной картиной мира. Прочие тщетно будут искать в романе стремительный детективный сюжет и требовать, чтобы изложенные Орловым обстоятельства были подтверждены документами из архивов ЦК КПСС и КГБ. А это было бы затруднительно — ибо перед нами снова городская легенда.

Хотя в «Бубновом валете» нет домовых, джиннов и демонов на договоре, но останкинская Москва в нем та же, что и в «Альтисте» (и памятный пивной автомат на улице Королева тот же), только на этот раз показана она в чисто «человеческом» ракурсе. Впрочем, магически всесильные Управления есть и в этом мире, и Михаил Андреевич Суслов вполне справляется в нем с ролью Вельзевула. И отношения героя с этими высшими (с маленькой буквы) силами те же самые — не в силах победить их, он находит способ жить в обход их установлений, а временами даже ухитряется использовать против них их же собственную магию...

В этих легендах являются читателю мифологически безымянные фигуры, в которых легко узнаются герои мемуаров о том времени, да и авторы этих мемуаров тоже узнаются. Порой основательно вошедший в роман персонаж вдруг хитро подмигивает читателю — ну, узнай меня, вон сколько тебе автор намеков дал! И читатель с некоторой даже оторопью — «ах, как же я сразу-то не догадался!» — видит за прозрачной маской лицо, которое столько раз наблюдал на экране телевизора и в газетах... А кого-то автор даже за маской прятать не стал — как, например, создателя Чебурашки, который в этом романе еще не мэтр Эдуард Николаевич, а просто начинающий гений Эдик Успенский...

И, как и многие другие легенды, история «Бубнового валета» несет сконцентрированный в единый текст опыт нескольких поколений. Наблюдая за тем, в какие события вовлекает московское бурление героя романа, молодого и ничем не примечательного выпускника истфака МГУ Василия Куделина, «нетворческого» сотрудника редакции молодежной газеты, я, словно жилы, вынимал из текста романа эти послания. И (иначе и быть не могло, наверное), они могли бы сойти за банальность — если бы Орлов боялся банальностей. К счастью, он хорошо понимает, что писатель может прибавить к Десяти Заповедям лишь свой собственный талант, а потому не стесняется, слава богу, играть свои вариации на этот старый мотив.

Любой человек может стать мерзавцем только если он сам захочет стать им. Выбор же — стать или не стать — есть всегда. Внешние обстоятельства (тридцать серебреников) могут подталкивать к предательству, но решение — предавать или не предавать — он всегда принимает в одиночку.

Никто, кроме меня самого, мою совесть к стенке не поставит... Согласно канону, Иуда повесился сам.

Василий Куделин не был тузом или королем в раскладе. Бубновый валет — он валет и есть. Уязвимая средненькая карта. Только биты тузы, биты короли — не справились с внутренним подлым шепотком, рассыпались пеплом. Марьяжи распались... А бубновый валет как-то решил, что ему гнить незачем. Цельность натуры не позволила смяться. Не диссидент, не правозащитник, не герой — просто еще один человек из потока в московском метро. Человек, который раз и навсегда отказался становиться предателем.

Хотел бы я сказать — как большинство...

Я беру пульт и включаю НТВ. Останкинская история продолжается.

napanya, 26 февраля 2008 г. в 20:29

Роман 1969-го года вытащили из запасников и предложили несведущему читателю в красивой упаковке «мировая классика». Зря это сделали. После прочтения лишний раз убедился в том, что Владимир Орлов — автор одной книги. Роман довольно слаб. Нет глубины характеров, люди — расхожие типажи: пожилой, болеющий за производство, а потому лишённый личной жизни прораб; молодой карьерист; жуликоватые, склонные к криминалу, но в целом положительные советские парни; рефлексирующий интеллигент, пусть и закончивший 10 классов к тридцати годам. Отчётливое желание всё разжевать, всё додумать за читателя. Героика будней, особенно популярная в советском кинематографе 50-60-х, за которой на деле скрывались неразбериха и расхлябанность.

Но я не о том. Слабых романов и сейчас залейся, а «После дождика в четверг», окажись написан сейчас, не затерялся бы, потому что сделан квалифицированным профессионалом. Беда в другом: людей, о которых писал Орлов, в нынешней литературе ещё найти надобно. Ведь кто персонажи романа? Строители, прорабы, бригадиры, вальщики, сцепщики, трактористы. Настоящие мужики. Рабочий класс. Тот самый класс, который выморили из литературы современные топ-клавишники, променяв на столичных интеллигентов, бандюков, офисных менеджеров и рублёвских миллионерш. И никому трудящийся человек не нужен. Соответственно, и литература о нём. Потом всякий желающий несколько лет назад мог наблюдать закономерный итог: хороший критик Михаил Эдельштейн совсем уж было собрался прочитать роман букеровского финалиста Солнцева, да Лиза Новикова ему напела, что роман тот повествует о жизни саянских гидростроителей, и хороший критик трусливо поджал хвост. Центоны Шишкина ему, видать, милее. А потом Эдельштейн где-нибудь обязательно задастся вопросом, отчего народ (произносится с интонациями Рошфора из известного фильма) не читает «качественную» современную прозу. Да потому и не читает, что не для него, народа, она пишется. И не про него.

ona, 30 января 2007 г. в 05:18

Это, пожалуй, одна из самых любимых моих книг! Из тех, от которых очень сложно оторваться, когда читаешь (я, помнится, таскала ее даже на работу, чтобы почитать урывками в свободную минутку). Из тех, которыми наслаждаешься, когда читаешь — и языком, и сюжетом, и героем, и эмоциями. Из тех, к которым хочется вернуться при наличии времени и соответствующего настроения. Из тех, которые однозначно и немедленно советуешь прочесть друзьям и знакомым и завидуешь, что им еще только предстоит это пережить...

Я согласна, что местами слегка затянуто и невнятно (поэтому, собственно, и 9 из 10), но в основном — просто замечательно!

Yarowind, 01 декабря 2022 г. в 06:57

Мистический реализм в атмосфере Москвы 70-х. Почему-то произведение мне постоянно казалось похожим на Мастера и Маргариту, с поправкой на время. Честно говоря, не произвело большого впечатления и не трогало струн души. Я честно старался, но одолел только треть. На многостраничных описаниях быка Кармадона я сломался и закрыл книгу. Показалось, что это произведение написано сугубо для своего времени. И если бы я его читал в 80-х, вполне возможно впечатления были бы другими.

Mishel5014, 05 ноября 2015 г. в 13:38

Роман для 80-х годов был культовым — и это понятно, на фоне «глыб» соцреализма и «деревенщины» это было и необычно, и интересно. История доброго демона-скрипача, который просто пытается жить в сложном и изрядно пошловатом мире позднего СССР. Множество героев, множество благородной шизы... Но все-таки, перечитывать не тянет. Многие моменты в романе блестящие, но много и откровенно скучного, да и устарел он во многом... В этом и отличие от того же «Мастера» — который только сейчас становится современным романом.

Из того, что с моей точки зрения безупречно хорошо в романе — собрания домовых, купания Данилова в грозовых облаках, отпуск Кармадона, дуэль, судебное следствие.

ElenaSalut, 09 ноября 2012 г. в 10:03

Мы выбираем, нас выбирают- как часто выбор не совпадает! К сожалению.. Как много легенд и сказок, в которых даже Боги добровольно лишались своего всемогущества ради запретной любви! Что уж говорить про домовых- ничто человеческое им не чуждо. Рассказ легкий, но интригующий, читается на одном дыхании, хотя после прочтения остается ощущение грусти.

Papyrus, 18 мая 2010 г. в 17:15

Хорош домовой Шеврикука. И книга о нём — чудо как хороша. Роскошный, насыщенный, вкусный текст. Прямо как необыкновенно вкусный торт. Не просто, как торт, а именно — необыкновенно вкусный торт. Однако ж не припомню, чтобы я хоть раз съел целиком весь торт за раз, как бы он ни был вкусен. По правде сказать, не помню чтоб и возможность к этому предоставлялась, желающих на торт обычно хватает, но дело то не в этом. Кусочек-два — это да, а дальше уже как-то и не идёт. А краюху хлеба, с маслом с солью, или с селёдочкой с лучком, можно одолеть и в один присест.

Вот и получая немалое удовольствие от чтения «Шеврикуки...» — всё ж не перешло оно в то запойное чтение, когда презрев заботы и расчёты, читаешь до утра, не в силах оторваться — а что же там дальше. Уж больно неторопливо развивается действие — прочитав страниц эдак полтораста, я прикинул, что их краткое содержание вполне укладывается в одну фразу: «Ох, чует, чует Шеврикука: что-то назревает, что-то сейчас грянет, разразится, громыхнёт, хлобыстнёт, огорошит, оглоушит.» Прочитав ещё примерно столько же, вынужден был добавить: «А в небе над Останкино повис Пузырь — огромного размера и непонятных свойств.» Да у более расторопного автора главный герой уже успел бы и превратиться из заурядного человека в супермена, покрошил бы воинство Тьмы, а Главного Супостата одолел бы в решающей схватке на мечах, инопланетяне высадились бы на Землю, да получив достойный отпор, и убрались бы восвояси.

Но домовой Шеврикука поспешает, да не спешит, а с ним и события. Можно ещё, пожалуй, посетовать, что люди в романе (да, есть, есть и про них в книге, не только про домовых, призраков и вовсе непроклассифицированных отродий) выглядят шаблонно-картонно, что ли. Так а что вы хотели? Много вы встречали в книгах про людей-человеков развёрнутых характеров привидений, леших, кикимор, домовых тех же?

Вот так — понемножку, по кусочку, с перерывами на подкрепление недоедающего организма хлебом с солью (в роли оных — очень даже неплохие романы Хэмбли), читал-дочитывал я эту книгу. И дочитал (в конце оно слегка пошустрее пошло), и вам советую, и ещё перечитаю, даст Бог. И всё же — торта много не съешь.

olya_p, 17 июня 2008 г. в 01:52

Какой красивый сочный язык. Тем обиднее встречающиеся опечатки и ошибки в падежах.

Легкий налет абсурда, присутствующий в начале, к середине книги становится уже совсем не легким. Роман похож на странную конструкцию из персонажей, которую неведомо что удерживает в целом виде. Сюжет постепенно пропадает под нагромождениями смыслов.

И, вроде, возникло сначала ощущение звучащей во время чтения музыки (как в «Альтисте Данилове»), но ближе к концу музыка стала непонятной, вздорной и тяжелой.

Но, думаю, постепенно из памяти сотрутся лишние детали, и останется только любимая автором Москва.

zarya, 21 марта 2008 г. в 22:04

Ничего себе «несчастный случай» — групповое изнасилование. Содержание романа, собственно — история о том, как героиня преодолевает психологический шок и пытается вернуться к нормальной жизни. Жених оказался на высоте и помогал ей в этом как мог, но всё равно было нелегко. Хороший, основательный роман из деревенской жизни, он занятно смотрелся, будучи изданным в одной книге с фантасмагорическим «Альтистом Даниловым». Вместе они позволяли увидеть автора в особом свете — как человека очень непростого и многослойного, совершенно не боящегося искать новые пути.

Nog, 06 июля 2006 г. в 01:02

Впечатления какие-то смутные оказались. Вроде бы все очень даже неплохо — хороший, красивый язык, интересные эпизоды, множество запоминающихся и нередко забавных моментов... Но вот воедино у меня это все как-то не сложилось. Даже не пойму, почему. Может быть, стоит дать книге еще немного времени, чтоб «устояться».

Smolskiy, 06 февраля 2024 г. в 19:44

ДЕМОН человечнее человека.

Данилов не демон, скорее человек. Вернее, демон на договоре. С подпорченным происхождением- полудемон, получеловек с подпорченной репутацией. Слишком добрый и скорее слишком человек. И даже в человеческом обличие, не удовлетворяет он требованиям не то что демона, но даже не тянет на того кем бы например могла бы восхищаться его бывшая жена Клавдия. Для нее он мелок, не честолюбив и не меркантилен, слишком мягок и прост, лишен всех тех качеств, которыми она бы восхищалась им как мужчиной. Но между тем, вот загадка, она возвращается к нему снова и снова. Будь то за помощью или за советом. Совершенно чужая ему женщина.

Казалось бы, Данилов- демон на договоре. Поверни браслет и возьми все что ты хочешь. Но почему-то он предпочитает жить, будучи находясь в человеческом обличии. Данилов играет на простом инструменте, и играет лучше, чем на Альбани и при этом постоянно поглядывая на свой браслет в сомнении в демоническом ли он состоянии или человеческом. Любит Наташу, отвергает ведьму.

На протяжении всего романа перед героем встает вопрос в чем предназначение жизни. Или мы боимся, а не живем? Между тем он окружен успешными людьми-будь то в человеческой жизни или в демонической. Новый муж Клавдии, Кармадон-успешный демон с братом Маргаритом, находящимся в самых верхах бюрократической демонической лестницы. Он осознает это и принимает с должным спокойствием и даже кое-где с юмором. У всех свое жизненное предназначение. У всех свои ценности.

Музыка звучит на протяжении всего романа. Она порождает ненависть ко злу, создает прекрасное.   Все это теряется в суете пустячных бессмысленных дел. Значительных перемен в мире не происходит, напротив грандиозное произведение остается незамеченным. Тогда как совершенно нелепые вещи отмечаются мировыми СМИ. Хлопобуды захватывают мысли Клавдии, Кармадон так устает устраивая свою демоническую карьеру, что оборачивается синим быком. Еще больше, еще богаче, еще лучше. В результате оказывается, что все это иллюзия и обман. Хлопобуды лишь насмешка. А вершины демонизма и вовсе недосягаемы.

Бюрократия присутствует везде, даже в потустороннем мире. Девять слоев. Вопрос о происхождении Данилова, нарушения договора и очеловечивание. Его хотят лишить сущности , а память затоптать. Но в результате ставят ему условия, очередные рамки и ограничения. В конце он обретает Альбани, но играть на этом альте ему не придется. И зачем ему демоническое Альбани, если и на человеческом он прекрасен. Все суета и условности- счастье обретает человек в духовном. Вот Данилов едет на простом трамвае забирать свой Альбани, из обычного отделения милиции.

Роман о простых вещах в необычной форме. Москва, Останкино, потусторонние силы. Но и они бессильны понять человеческую природу. Лишь человеку это подвластно.

majj-s, 07 июля 2020 г. в 11:13

Аладдин, Останкино и мои четыре копейки

От смерти нет в саду трав.

Некоторые фразы, которые приклеиваются к языку лихой дураковатостью, произносишь, не задумываясь, откуда есть пошло. Мем про 4 копейки достаточно старый, чтобы не забивать голову возможным происхождением, прежде думала, что самозародился в рамках абсурдистского городского фольклора.

Кто жил в советское время, помнит, одна копейка была (коробок спичек, газ-вода без сиропа), двушка ( позвонить), трехкопеечная (газировка с сиропом, трамвайный и троллейбусный билеты), пятачок (поездка на автобусе). Четырехкопеечной не было.

Так вот вбросила в одно обсуждение свои четыре копейки, а через минуту прочла «мои четыре копейки», только тут поняв, что это словосочетание уже не впервые встречаю в книге, которую вперемешку читаю и слушаю. И все стало вдруг понятно мне. Книга называется «Аптекарь», а сюжетообразующей деталью в ней выступает купленная вскладчину бутылка водки.

Есть истории, которые с тобой всегда. Таковы большинство культовых книг, вроде «Лолиты», «Мастера и Маргариты» или твоих собственных — как «Унесенные ветром» у матери героев «Богача, Бедняка» Ирвина Шоу. Помните, эту книгу она читала все время: заканчивала и начинала снова? А есть те, что мимо просвистели, сколько-нибудь заметного следа не оставив.

Орловский «Альтист Данилов» для меня такой, хотя знаю одного замечательного современного писателя, который без конца его перечитывает. Что до «Аптекаря», так он и вовсе мимо: появился в 88-м, когда к возвращенной и в-стольной литературе добавилось неимоверное количество переводной.

Затерялся в книжном море, в самом деле, разве могла история, повествующая в магреалистическом ключе о событиях в московском районе Останкино времен позднего застоя (в книге 76-й год, напомню) — разве могла конкурировать с разверзшимися хлябями? С некоторых пор об «Останкинских историях» Орлова заговорили снова.

Не в последнюю очередь потому, что появились в аудиоверсии Александра Клюквина, который замечательно хорош со всем, что делает, а с этой книгой хорош немыслимо. Рассказ о том, как останкинские мужики сбросились на бутылку, и что из этого вышло, вернее — кто вышел, прекрасен.

Джинн (точнее Джинния, Берегиня) Прелесть весь роман, с его скромным магреализмом. Орлов замечательный стилист, книга проникнута любовью к уходящей тогда, и совсем ушедшей теперь, старой Москве. И конечно, сама история. Дивная. В которой несбывшееся, искушения, чудеса-в-решете, Палата останкинских польз и очеловеченный ротан Мардарий, и «мои четыре копейки». И жизнь, и слезы, и любовь.

Maria A, 25 октября 2013 г. в 18:08

В этом романе есть только один герой.

С него-то роман и начинается. Все остальные – только его впечатления, и потому никогда не узнаем мы, что же на самом деле думал Острецов, какие планы имел он, заманивая Ковригина в Журино. Знаем мы только то, какие мысли приписал ему сам Ковригин.

Но приписывание мыслей – это дело простое и житейское. Выдумывание персонажей – нечто посложнее. Но и тут Ковригин обходится с легкостью, придумывая актрису Древеснову. Острецов так прямо и говорит ему, что Древеснова – его создание. Чего ж тут скрываться.

Поэтому поговорим о Ковригине.

Первое, что бросается в глаза – человек он, несомненно, пьющий. Мелкие шалости вроде запивания водки пивом в ресторане «Лягушки», а также употребления этого самого пива с утра – тому подтверждение.

«- Александр Андреевич предпочитает пиво в банках, — разъяснил Цибульский.

— Легче носить, — сказал Ковригин, — легче избавляться от них».

Бытовые повадки бывалого пьяницы. Признайтесь, ну кто носит с собой пиво? Есть такие?

Как многие пьяницы, человек он в жизни безвольный. Вот и сестры своей боится как огня и не смеет ей перечить. Да и с логикой иногда не все в порядке. Лично меня оставила в недоумении сцена, где Ковригин закапывает свой телефон, чтобы его не смогла найти сестра. На мой вкус, симку вынуть проще.

Есть в романе места и более заманчивые для современного читателя. Например, то, где Амазонкин зовет Ковригина за грибами. Мол, грибы пошли. «Зеленые поганки», — думает почему-то Ковригин. Но мы эту тему оставим, потому что если развивать ее, то можно договорится и до чего-то вроде фантасмагории «Ленин-гриб». Мы в такие дебри забираться не будем.

И без них личность Ковригина интересна. Как человек пьющий, он мало чему удивляется. Не удивляет его, к примеру, голый козлоногий мужик. Отчего же он должен удивлять Ковригина, если и он, и все вообще, что происходит в романе, если вдуматься, плод ковригинского воображения. И читатель может быть только благодарен, что ему досталось для рассмотрения воображение человека образованного, да еще и писателя, то есть профессионального выдумщика.

Поскольку герой – человек хорошо образованный, роман просто набит античными аллюзиями. Однако все они как бы снижены иронией героя – человека одинокого и к жизни недоверчивого. Вот и козлоногий мужик, если к нему поближе подойти, может и выругаться по-русски и довольно крепко.

Есть в романе и другие отчетливо античные персонажи, которые, попав в ковригинскую голову, становятся гротескными. Афродита-Каллипига превращается в каменную бабу. Сзади она пионерка, а спереди пенсионерка.

Да и тритонолягуш Костик – эдакая химера, гротескный Цербер на входе в ресторан, все потайные комнаты и подземелья которого наводят на мысли о мрачных и обширных пределах Аида. Это о нем гарсон в ресторане «Лягушки» предупреждает Ковригина, что если кто Костику не понравится, может на волю уже и не выйти.

Вершиной всех этих древнегреческих игр становится поход по казахским степям вслед за козлоногим мужиком в Элладу. Но и Эллада эта гротескна, так как идут они в сторону Китая и не приходят, конечно, никуда. Козлоногий мужик изображает по дороге Орфея, и все живое идет за его свирелью.

Есть еще Лоренца Козимовна Шинель в лендровере – лягушонка в коробчонке. Но она, кажется, из другой сказки. Тем более что вскоре автор начинает тяготиться ею, и она постепенно пропадает где-то на периферии повествования.

В воображении Ковригина фантазии о жизни переслаиваются с планами будущих книг. И тут, сочиняя плутовской роман о дирижаблях, он выступает как остроумный писатель и совершенно безответственный историк, которому исторические подробности только мешают. Это место читаешь с отдельным удовольствием, потому что видишь, как иные наши популяризаторы от истории делают свою работу. Журнал «Под руку с Клио» явно высмеивает реальные издания вроде «Чудес и приключений».

И вот, наконец, когда Ковригин окончательно запутывается в своих фантазиях, он плюет на все хитросплетения сюжета и обращается к мечтам о любви, перебирая возможные кандидатуры и попутно спрямляя все накопленные к этому моменту интриги. Не вышел брак с Хмелевой – можно забыть о нем. Тем более что есть еще и Натали Свиридова. Под напором вспыхнувшей страсти на второй план отходят все опасности и тайны Синежтура.

Ну и пусть их. В конце концов, это просто выдумка.

Podebrad, 03 сентября 2013 г. в 18:45

  «Альтиста Данилова» знают все. Если не читали культовую в свое время книгу, то хотя бы слышали о ней. А «Соленый арбуз» — первая книга молодого тогда еще Владимира Орлова. И читал я ее в свое время с большим удовольствием, чем «Альтиста» или «Камергерский переулок». Книга добрая, честная, по-юношески максималистская и при этом всепонимающая. Примерно в том же духе, да и на таком же приблизительно уровне писал такой же молодой Аксенов. Идеология, конечно, присутствует, но идеология в данном случае идет от души. Окуджава тоже пел в эти годы о комиссарах в пыльных шлемах. Да, потом Окуджава проклял свои прежние идеалы, но свою веру в эти идеалы проклинать не стал.

  Несколько раздражает главный герой. Симпатичный, человечный, но слишком уж идеальный. Старается жить так, чтобы всем было хорошо, и при этом все было правильно. Так не бывает, чтобы всем хорошо, да еще все правильно. Но Букварю всего 18 или 19 лет. В его возрасте нормально стремиться к невозможному. Со временем он, как это ни печально, повзрослеет, как повзрослел в свою очередь и автор.

tarasovich09, 14 апреля 2012 г. в 10:28

Как и любому настоящему мастеру литературы Владимиру Викторовичу Орлову удается создать свою неповторимую атмосферу повествования, свой ароматный, ни на какой другой не похожий стиль, своих героев. Сложно сказать что это — фантастика, фэнтэзи, сатирическая сказка? Скорее — и то, и другое, и третье в одной обойме. Здесь нет привычных фэнтэзийных «баронов, принцесс и драконов», нет ужасающих «мистических вампиров» и Ван Хельсингов. Фантастика Орлова совсем другого типа. Она опирается на традиции Гофмана, Свифта, Гете, Гоголя, Щедрина, Булгакова, но в тоже время не похожа ни на один текст этих уважаемых авторов!

Орлов уникален! Формально он использует славянскую и западно-европейскую демонологию, творчески ее преобразуя. Поэтому у него действуют как привычные нам мифологические персонажи, так и новые, придуманные. В ткани повествования активно действуют домовые Шеврикука, Петр Арсеньевич, Продольный, Канцебалов-Брожило; банник Малахол; привидения Гликерия, Невзора -Дуняша -Копоть, а также созданное Шеврикукой видение Фруктова; кикимора Увека Увечная; водяные, лешие и т.п. Начало повествования застает Шеврикуку на пике слома старого мира. Что-то сдвинулось, сместилось в веками привычном мироздании. Мир меняются, менятся и люди, и демонологические существа. В воздухе веет угрозой, что и приводит Шеврикуку в беспокойство. Он, по сути, «маленький человек», пытается разобраться, что к чему. Но, как мы помним по Толкиену и от «маленького человека»(пусть даже Шеврикука не человек, а домовой) тоже многое зависит! Исчезают его друзья, меняются сущности, меняются руководители. Появляются новые, неведомые сущности, Отродья(главные хозяева Башни). Кто-то из старых идет с ними на сотрудничество(Продольный, некто с полномочиями Любохват, привратник и глашатай Дурнев, нежить Бордюр). Кто-то пытается разобраться и отстоять свободу( пожилой интеллигентный домовой Петр Арсеньевич, да и сам Шеврикука). Кто-то отвергнут и низвергнут(как опекаемый Шеврикукой карлик Пэрст-Капсула). Энергетические силы людей и демонов, веками копившиееся, способствуют появлению таких существ, как Магнитный Домен, Белый Шум, Тысла, Потомок Мульду. Начало Апокалипсиса рисует писатель... А страницы со знаменитым и загадочным Пузырем, нависшим над Останкино, действительно напоминают сатиру Свифта или Салтыкова-Щедрина...

Как и каждое серьезное произведение, роман Орлова труден и многозначен. Повествование густое, щедрое, наполненное знаками, аллюзиями, отсылками к мировой сокровищнице человеческой мудрости. Лучше всего читать книгу частями, делая выписки героев и их действий. И тогда придет ощущение прикосновения к чему-то настоящему, ценному.