Франческо Версо считают одним из крупнейших писателей-фантастов Италии: его произведения дважды отмечены крупнейшей национальной премией «Urania» (а так же удостоены премий «Odissea», «Cassiopea», «Italia Award») и переведены на английский. В России он почти не известен, что особенно обидно если учесть, что действие самого известного его романа «e-Doll» разворачивается в Москве будущего. Впрочем, это не помешало итальянскому писателю побывать на Петербургской фантастической ассамблее и ответить на вопросы нашего корреспондента. «Питерbook» благодарит за помощь в подготовке этого материала Андрея Малышкина и Евгению Руссиян.

Франческо Версо. Интервью

— Начнем с основополагающего вопроса: существует ли современная итальянская научная фантастика и чем она отличается от фантастики в других европейских странах?

Франческо Версо: У нас выросло уже второе поколение авторов, которые пишут НФ. Первое поколение итальянских фантастов интересовалось теми же классическими темами, что и их американские коллеги, то есть прежде всего робототехникой и освоением космоса. Сейчас популярность набирают новые темы, которые связаны с развитием искусственного интеллекта, биотехнологий и квантовой физики. В Италии сейчас работает три-четыре автора, которые активно разрабатывают научно-фантастические сюжеты, в том числе с итальянским колоритом. Кроме того, продолжают публиковаться писатели, которые сочиняют дистопии или сочетают разные жанры — нуар, детектив и триллер.

— А вас как писателя какие жанры и темы привлекают?

Франческо Версо: Я родился в 1973 году и вырос в эпоху киберпанка. Конечно же, меня направляла классика от Роберта Хайнлайна до Фрэнка Герберта и Айзека Азимова, все их истории об освоении космоса. Но, по-моему, ярче всего фантастика проявила себя в семидесятых, в эпоху «новой волны». Мне нравится психоанализ Филипа Дика и культурный критицизм Джеймса Балларда. Сейчас в фантастической прозе меня больше интересуют наиболее вероятные сценарии ближайшего будущего. Для меня важна приложимость идей, предложенных научными фантастами, к реальным проблемам современности. К примеру: население стареет. Как мы решим эту проблему? Иммиграция: как мы с этим справимся? Имущественное неравноправие? Коммерциализация всего и вся? Потеря смысла жизни? Бурный рост городов? Отлично: давайте посмотрим, что предлагают фантасты в ответ на эти вызовы.

— В свои книгах вы много пишете о постчеловечестве, о генетически измененных людях будущего. Как вам кажется, нужна ли нам антропологическая эволюция, и если нужна, то зачем, какие проблемы она поможет решить?

Франческо Версо: Мы, люди, очень своеобразный вид. Мы единственные создания на земле, не адаптированные к своей среде обитания. Мы преобразуем ее под себя с помощью созданных нами же инструментов — и одновременно меняемся сами. Мы связаны с технологиями, прикреплены к этим искусственным продолжениям себя. На определенном отрезке истории эти технологии могут стать разумными, живыми. Закономерный результат игры в бога: разница между человеком и искусственным интеллектом, созданным нашими руками, сотрется, исчезнет. В греческой мифологии есть миф о корабле Тесея: после возвращения героя с Крита в Афины корабль постепенно ветшал и разрушался, но каждый афиняне постоянно латали прорехи, меняли доски и снасти. В какой-то момент, когда все части корабля были заменены на новые, возник вопрос: это тот же самый корабль или новый? Тут есть прямая аналогия: мы используем очки, слуховые аппараты, множество устройств и гаджетов, которые облегчают нам жизнь. Если вы потеряете ногу, но сохраните вторую, вы останетесь собой. Если вы потеряете руку, вы тоже остаетесь собой. Какую же часть тела вы должны потерять, чтобы утратить свою идентичность? Когда человек перестанет быть человеком? Я не знаю, нужны ли эти изобретения и вся постчеловечность. Мы считаем, что технологии помогают нам, но, конечно же, иногда мы ошибаемся. Технологии призваны улучшить нашу жизнь, но не всегда улучшают. Тем не менее, с этим ничего не поделаешь: это просто данность, так уж устроен вид хомо сапиенс.

— Итальянская литературная традиция — древнейшая на европейском континенте. Как современные итальянские авторы, в первую очередь фантасты, используют эту традицию и используют ли ее вообще?

Франческо Версо: Зависит от конкретного автора, от его образования, от того, какие науки он изучал и о чем пишет. В Италии есть профессиональные инженеры, пишущие НФ — и есть прозаики, абсолютно чуждые науке. История фантастики в нашей стране насчитывает много десятилетий, случалось всякое. Первые фантастические произведения в Италии, конечно, были связаны с религией. «Божественная комедия» — в каком-то роде фантастическое путешествие, сочинения классиков Итало Кальвино и Боккаччо — тоже. Но настоящее рождение НФ связано, как и в случае с американскими бульварными журналами, с возникшим в пятидесятых годах прошлого века издательством «Mondadori» и с премией «Urania», которые до сих пор объединяют наших фантастов. Мы пытаемся очень осторожно использовать в своих произведениях темы, связанные с искусством, историей и культурой. Например, есть один автор юмористической прозы, Массимо Монгай, который создал так называемую «фуд-НФ», то есть научную фантастику, связанную с едой — роман о поваре на космическом корабле. Есть мы будем всегда, и в будущем в том числе. И это тоже часть традиционной итальянской культуры.

— Та итальянская «нереалистическая проза», которая известна за пределами страны — книги Дино Буццати, Итало Кальвино, Умберто Эко — в основном литература сложных жанров: сюрреализм, гротеск, социальная сатира. Не является ли обращение к жанровым канонам англо-американской фантастики для итальянцев некоей деградацией, шагом назад?

Франческо Версо: Когда я говорил о бульварных журналах, я имел в виду тексты, доступные массовому читателю. Произведения Умберто Эко написаны не для всех. Да, многие покупают его книги, но это еще не значит, что их когда-нибудь прочтут. Я не утверждаю, что бульварные американские журналы по определению дурны, а Эко — хорош. Я говорю о том, что литература это как музыка: есть джаз, есть рок, поп, рэп. Все могут найти себе что-то по вкусу.

Думаю, каждый автор выбирает, для какой аудитории он пишет. Если я планирую опубликовать более «твердую» НФ или более политизированную, я должен понимать, что могу потерять какую-то часть аудитории. Мои книги более мягкие, с уклоном в психологию. Хотя, конечно, рядовой читатель предпочтет скорее космическую оперу — с хорошими и плохими парнями, космическими схватками и жукоглазыми пришельцами.

— Как бы вы охарактеризовали итальянское сообщество любителей фантастики?

Франческо Версо: Мы много спорим! Сейчас происходит смена поколений читателей и авторов, в нашей фантастике сосуществует две группы: старое поколение и новое поколение. Конечно, много разговоров о том, кто прав, а кто нет. Но мне кажется, что делить авторов по географическому признаку было бы ошибкой: скорее следует обратить внимание на качество текстов, на какие-то приоритетные темы, на те вещи, о которых им нравится писать. Однажды Уильям Гибсон сказал, что будущее уже здесь. Оно просто неравномерно распределено. Иен Макдональд ответил на эту фразу так: если будущее действительно уже наступило, то разные люди видят разные его части.

Я думаю, он прав: в разных странах будущее проявляет себя по-разному. Есть культурные различия: например, китайская НФ обращает больше внимания на человеческие отношения и отношения между человеком и государством. Я читал много историй, где технологии используются, чтобы поддерживать человека. В то же время в европейской фантастике технологии часто обращаются против людей: нам уже не нравится эпоха, в которой мы живем, и мы выплескиваем это недовольство в дистопиях, в апокалиптических сценариях.

— А какое будущее, на ваш взгляд, ждет Россию?

Франческо Версо: Я здесь как раз для того, чтобы это выяснить, и хочу узнать больше. Я написал в России два романа, один из них в Москве — о Москве будущего. Думаю, что у вашей страны позади прошлое, полное глобальных социальных экспериментов. Ваше будущее в ваших руках, и вам нужно о нем позаботиться. А культура и искусство — очень мощные инструменты формирования будущего. Посмотрите: индустрия номер один в США — это Голливуд. В этом смысле России тоже есть что предложить. Обе ваши значимые традиции — традиция русского фольклора и советского наследия — это две сокровищницы. Иногда они враждебны друг другу, иногда вступают в жесткий конфликт, но обе они очень ценны. Вам нужно их хранить и применять для пользы ваших же людей.