Внимание: в статье присутствуют спойлеры и soft-стилизация мужских подростковых девиаций.
Здравствуйте! Я «неполноценный» Донни Дарко с «отвратительной» улыбкой, и это мой дневник. Если вы его читаете, я уже мёртв. Ну или мне лучше быть мёртвым, потому что его спёр кто-то из моих сестёр и показывает теперь родителям, всем своим подругам, друзьям и просто знакомым. Ха. И незнакомым тоже! Ха-ха. Пускай хоть вообще фильм снимут!
Почему? Да потому, мать вашу, что писать дневник мне велела доктор Турман, мой психотерапевт. Наверное, она права в том, что так мне лучше. Ведь эта сука заявила, что у меня параноидная шизофрения, и теперь легко может рубить с моих предков по сто долларов в час только за то, что я лежу у неё на диване и просто с ней разговариваю. А марать бумагу я могу и бесплатно.
Всё потому, что меня замели на поджоге заброшки. Те два здоровых трусливых обалдуя, Сет и Рикки, сбежали, едва заметив мигалки копов. А мне не сказали. Друзья называется! Одноклассники! Вместе подожгли, как у старины Грэма, а мне одному отдуваться. Пришлось и в малолетке за всех посидеть, и под придурка косить, чтобы раньше выйти. Ещё и колёса глотать.
Элизабет, кошка драная, уже сдала родителям, что я лекарства в унитаз спускаю. Придётся пить. Зря я ей всё рассказал, как в детстве. Купился. Подглядывает теперь за мной? Точно, следит, записочки везде пишет. Сама так закрываться стала, как сиськи выросли. Тоже мне, Кристина Эпплгейт! Трахнуть бы её. Кристину в смысле.
Достали они с Фрэнком. Вечно припаркуются у дома и сосутся полчаса. Последний год так вообще ему болт в машине полирует. После свет включит, сплюнет в стаканчик из-под кофе, салфеткой так аккуратненько вытрется и губы заново помадой красит. Рожи корчит. Места им больше нет, кроме как под моим окном? Следит? Дразнит, сучка! Ещё и Фрэнк сигналит.
Зато дома перед родителями паинька прямо такая! Просто зайка. Аж тошнит. У нас любовь, я парня год ждать буду! Он у меня талантливый художник, мы вместе в Гарвард поступать будем! Бла, бла, бла. Я тоже рисую и даже стихи пишу, и тоже чуть младше неё. Не дождалась. И болт она ему полирует, шмара.
Мне семнадцатый год, и я до сих пор девственник. Почему? Мужиком всегда быть сложно. Это бабам достаточно сиськи показать, и мы уже готовы на всё. Как бронзовый Дворняга со школьного двора. На колени перед Вагиной, пёсик! Служи Любви и Деве Марии, пёс Господен! Не голова, чурка для колки дров. И вываленный слюнявый язык набок. Все мужики – безмозглые животные, когда яйца начинают работать. Дурни меднолобые.
А куда деваться? Дрочить? В ящик по всем ночам пялиться? В политику играть? В гольф? Смурфам легче, у них вообще гениталий нет, как у ангелов. И не взрослеют никогда. Иначе бы все передрались из-за Смурфетты, и Папе-Смурфу тоже бы по башке досталось. Баба-то одна, а их много! Вот у неё точно между ног что-то есть, только не показывают. Чёрная дыра! Почему? И для чего Бог вообще создал женщин? Или это был и не Бог вовсе?
Бабам проще. Но, блин, они беременеют! Даже Сэм технически сможет уже после восьмого класса. Искорка, твою мать. Актриса срано-драного театра. С папочкой понятно – по жизни тряпка, как Дворняга. Мозг в чёрную дыру засосало, если и было что. Вот куда мать смотрит? Сука. Лучше бы развелись, чем так жить. Даже не трахаются. Саманта же не жирная, как Шерита. Той хоть догола разденься и с бубном пляши, не поможет. А ведь её я мог бы трахнуть хоть сейчас. Вон какими глазами смотрит. Но она жирная. Да и не люблю я её. И жирных.
Лучше всего быть кроликом. Они милые, всем нравятся и постоянно трахаются. Как Фрэнк. Только он на самом деле не такой милый, как думает Элизабет. Даже у кроликов под пушистой шёрсткой прячется голый крысиный череп. Это как затащить жертву в подвал – только звучит красиво: go the Cellar Door, Baby! Эх, сестрёнка, не бегала бы ты за этим зубастым белым кроликом! Мать, поди, и в твоём возрасте мужиками вертела, как Беверли Марш, а ты что – сама влюбилась? Или всё мне назло? Алиса драная.
Фрэнк ведь как Джим Каннингем, наш долбаный бегающий телепроповедник. Тот ещё кролик, только из Playboy! Не, вы видели его на «конкурсе талантов» в школе? У Саманты с подружками даже сиськи не выросли, а он их прямо раздевает глазами и разве что не дрочит при всех. Спорим, у него дома куча видео с детским порно? И со всеми финалистками конкурса?
И ведь всё у всех прямо под самым носом. Взять хоть шизанутую Китти Фармер. В Бога верует, Грэма Грина и Ричарда Адамса читать запрещает. Порнография там, говорит, и разрушение устоев. Осквернение традиций! Директору чуть что доносы пишет. На собраниях истерики устраивает. Всё потому, что Джиму Ка в рот заглядывает, всё на Страх и Любовь поделить хочет. Да на него она залезть хочет! Трахаться!
Вы только взгляните на танец, которому она выучила девчонок из «Живых искорок»: они же загибаются, подставляются, сами натягиваются, работают бёдрами, слазят и досасывают, помогая руками. А уж накрашены, как проститутки! Ну да, это же не «Разрушители» и не «Обитатели холмов». Это талант, это искусство! Вот интересно, хотя бы сами девчонки не понимают, что именно они изображают?
Уж лучше бы Китти сама Джиму болт полировала, чем таких «невест христовых» с малолетства тренировала и шоу для него и других педофилов устраивала! Богом и моралью деяния своего кумира-антихриста прикрывая! Она бы и не против, только старая и смолоду мордой не вышла. Потому и Карен Померой из школы выжить хочет, что у той и лицо, и жопа, и сиськи. Вот её бы я точно трахнул!
Скажете, я озабоченный сквернослов и богохульник? Да засуньте свою веру и убеждения себе же в анус! Головой вы все уже там, по самые плечи. И вылазить не хотите, потому что в жопе темно и тёпленько. Привыкли к говну, вот все так и ходят, как в шляпах. Как в Дерри штата Мэн. Потоп на вас и пожар! Как только небо не рухнет? Кругом сплошная жопа.
Вот и Фрэнк говорит, что скоро всем конец. Адский грёбаный Багз Банни! Мало того, что сестру мою в голову морковкой своей долбит, так ещё и мне весь мозг выклевал. Пушистое чудовище. Чмо ушастое. Пятик-предсказатель! Или это я Пятик, а он Генерал Дурман?
Сегодня вот опять проснулся не в своей кровати и даже не у Элизабет, а на улице посреди дороги. И велосипед рядом. Это всё Фрэнк, мой личный плюшевый дьявол. Ему мало поссорить меня и Элизабет. Ему нужно залезть и в мою голову тоже. В мою шкуру. Управлять мною. Говорит, что так надо. Чёрта лысого!
Я долго пытался с ним бороться. Но Фрэнк прячется то за силовое поле, то по ту сторону зеркала. Он во тьме. Во мне. Не достать. Даже ножом! Я пробовал. Не себя же мне резать? Когда-нибудь застрелю засранца! Только пистолет найду. Я ведь не он, а он – не я?
Я же перестал принимать лекарства, что выписала мне доктор Турман! Чтобы не спать на ходу. Чтобы не стать лёгкой добычей для когтей Фрэдди-Кролика. Я нормальный. Просто у меня особый дар: я человек-приёмник. Найти бы и сломать эту грёбаную антенну! Задолбало! Два года назад Неудачники уже надавали по заднице Пеннивайзу. Видно, мало показалось. Снова полез наружу. Вещает на всех частотах. Распустил уши и щупальца. Натягивает людей, как перчатки. Мозг выносит.
Фрэнк говорит, что спас меня от смерти. На меня упал двигатель от самолёта, который через двадцать восемь дней, шесть часов, сорок две минуты и двенадцать секунд попадёт в бурю и разобьётся о конец света. Но я соскочил, потому что Фрэнк из другой вселенной забрал меня и двигатель к себе и в прошлое. И теперь за это я должен спасти весь мир.
Я плохо понимаю, отчего мир погибнет и почему для того, чтобы спасти мир, я должен вернуть грёбаный двигатель из тангенциальной вселенной обратно. Ведь для этого я должен буду сам оторвать его от самолёта в будущем основной вселенной. Интересно, как. Получается, что я сам кину в себя эту чёртову железяку из будущего в прошлое и снова попаду во вселенную Фрэнка и снова в прошлое. И так по кругу. Долбаный кот Шрёдингера! Но Фрэнк говорит, что так надо. По-моему, он где-то врёт, я это чувствую. Только вот где?
Я должен найти книгу Роберты Спэрроу «Философия путешествий во времени» и всё сам проверить. Это запрещённая книга, которую в молодости написала Бабушка Смерть. После этого она сошла с ума и её выгнали из школы. Это как грёбаный «Некрономикон» грёбаного Лавкрафта, который жил со своими старыми тётками и писал на чердаке, всю жизнь не выходя на улицу. Пялился в угол между двух кривых стен и косого потолка и видел дырку в пространстве и времени. Кроличью нору, полную монстров. Как Фрэнк. Как я. Может, его тоже жена довела? Не давала? Соня Грин, как и Грэм, только русская. Родственники, наверное.
Надо будет у Ка Моннитоффа про книгу спросить. Петли времени, параллельные вселенные, чёрные дыры и кроличьи норы – это же физика, а он её преподаёт. Наверняка и Ка Померой пялит втихаря. Больше-то в школе некого. Я бы со всех сторон пялил! Такую грех не пялить. Перевелась бы новенькая какая-нибудь в нашу школу. Нормальная. Как Элизабет года три-четыре назад, только тёмненькая. Такая же зайка. Но чтобы только моя была. Не как Бэв Марш. Не рыжая.
Сколько я таблеток зараз сегодня выпил? Не помню. Всё из-за Элизабет. Родного брата предала, сучка! Лечь бы, уснуть и не проснуться. Чтобы размазало двигателем, как таракана тапком. Разом. Сдохнуть, как Стэн Урис. Послать всех. Чтобы ни забот ни хлопот, и чтобы яйца не ныли. Наверное, у меня там уже рак от воздержания, и я и так скоро умру. Пусть все что хотят, то и делают, им же хуже. И чтобы «фа-фа» от Фрэнка не слышать, когда он мою сестру в очередной раз лицом на поршень натянет.
«Дом с прислугой» на этапе выбора, чтения аннотации и предварительной оценки вызывает немалые сомнения в том, стоит ли тратить на него время. Снова чуть тронутая пара за сорок трагически теряет младенца и опять заменяет его куклой и дорогим алкоголем. Уровень жизни позволяет не только избежать принудительного лечения в психиатрической клинике, но и нанять игрушечному ребёнку настоящую няню. У нянечки, как водится, свои тараканы в голове, своя жизнь и свои родственнички. Старо настолько, что даже не пошло. Классика жанра, только время её давно прошло. Тем неожиданнее во время просмотра приходит понимание того, что сериал относится к современному и действительно качественному продукту на стыке мистики и реализма.
Название сериала следовало бы перевести как «прислужница» или даже «прислужники». По сюжету – тайное мистическое общество или секта, творящая чудеса или обман во имя Бога, дьявола или выгоды. Зрителя постоянно ставят между иррационалистическим и рационалистическим взглядами на мир. Каждый раз любая ситуация параллельно освещается с позиций этих двух мировоззрений. Один персонаж тянет в одну сторону, второй в другую, а третий сам не определился. До конца второго сезона однозначного ответа не даётся ни по одному из вопросов, зато каждый факт проверяется на прочность. Даже, казалось бы, безусловное существование ныне покойного реального ребёнка Дороти. «Всеведение» в сериале не даётся никому: ни персонажам, ни зрителям.
Отмечу сразу: ничего по-настоящему оригинального в сериале нет. По крайней мере, в двух первых сезонах. Использование и реклама цифровой техники фирмы Apple успели надоесть ещё в прошлом веке, а темы и того старше. Простейшая аналогия – ресторанные блюда по-деревенски. Мясо, картошечка, зелень. Но подают их нарядные и вышколенные официанты, стол сервирован, играет живая музыка. А «Дом с прислугой» держится не на интриге даже – на постоянно ведущейся игре со зрителем. Вот, вот уже ясно, каким будет следующий поворот сюжета. Ведь в других фильмах уже было так. А здесь ещё и символов, и намёков тьма. И вдруг все подсказки развеиваются туманом, а опыт недоуменно пожимает плечами. Акела промахнулся по оленю – но в падении придавил туриста с фотоаппаратом, и стая голодной не осталась. Каждый раз наиболее очевидные выходы из коллизий и конфликтов срабатывают не совсем так, как ожидалось.
Следующий после игры со зрителем важный момент – великолепно изображённая Дороти. Лорен Эмброуз перевоплощается мгновенно и резко. Молча страдающая над опустевшей колыбелью мать поднимается с колен и без видимой причины жестоко треплет мужа за холку, как гиена-матриарх. Телеведущая – краса экрана и любимица зрителей – чуть наклоняет голову и становится похожа на невесту для монстра доктора Франкенштейна. Красивая, сильная, властная, вся такая милая и домашняя, но полностью слетевшая с катушек женщина. Её жалеешь, ею любуешься, испытываешь к ней омерзение и, наконец, после очередного её закидона ей просто хочется сломать шею. К сожалению, остальные персонажи теряются на её фоне.
Шон – очередной поджарый и умильно бородатый котик с застывшим непонимающим взглядом наподобие Джона Сноу («Игра престолов») и Джима Холдена («Пространство»). Муж, инфантил и удобный предмет женского обихода. Джулиан – брат, холостяк, наркоман и тоже вечный мальчик, только золотой. Судя по их поведению, на двоих имеют одно яичко, но хранят его в холодильнике. Оба вызывают только брезгливость. Нянечка Лиэнн – девочка, девушка и загадка. Помимо сюжетной значимости и молодости ничем выдающимся не обладает, даже талией. Её дядюшка Джордж в исполнении Бориса Макгивера врывается было слоном в посудную лавку, но его незаслуженно быстро выдворяют. Тоби – по меткому выражению Джулиана – «человек-пельмень», которого гоняют все. Просто бессменный заменитель всех отсутствующих эпизодических персонажей.
Третий момент – выдержанный на протяжении уже двух вышедших сезонов стиль, который с известной натяжкой можно назвать британским. Чувство меры и такта во всём, и существование границ, которые нельзя переходить в любом случае. Нет ни ванильно-маргинальной пошлятины «Американской истории ужасов», ни смакования запретных тем крупным планом, как в «Мастерах ужасов». Акцента на спецэффектах тоже нет, и это приятное разнообразие. Есть жёсткая композиция, детально продуманные декорации, игра актёров вплоть до мимики, художественное освещение и чёткость кадра в любой сцене. Есть богато обставленная квартира в таунхаусе, в которой тихо сходит с ума маленькая и не всегда дружная компания единомышленников.
Неизвестно, смогут ли создатели «Дома с прислугой» выдерживать взятый уровень все заявленные Найтом Шьямаланом шесть сезонов. На Дороти в исполнении Лорен Эмброуз всё не вывезти, это ясно уже сейчас. Будут ли раскрыты образы остальных персонажей в процессе дальнейшего развития и – главное – завершения сюжета? Это представляется единственным верным решением. Но справятся ли актёры? Большой вопрос. Играть со зрителем в угадайку и в последний момент менять традиционное на современное можно долго, но наличие своего режиссёра и сценариста чуть ли не у каждой получасовой серии настораживает. Наконец, отсутствие не то что порнографии – эротики – и расчленёнки вкупе со спецэффектами может обойтись сериалу дороже их наличия. Есть также немалая вероятность того, что при падении рейтингов создатели прибегнут к гиперкомпенсации, и персонажи пустятся во все тяжкие. Доживём – увидим.
Обход — Бродяжничество — Прогулка (Walkabout), Великобритания, США, 1971
«Обход (Бродяжничество)» английского режиссёра Николаса Джека Роуга выстроен на тотальном непонимании. Во-первых, в фильме огромное количество сцен, оставленных на побочную активность заинтересованного зрителя, а также на его эрудицию. Чего стоит одно только появление стада диких верблюдов в Австралии, или странное мясо, похожее на тунца! А почему фермы поселенцев находятся в столь плачевном состоянии? Что за полуразрушенные заводские корпуса и заброшенные рабочие бараки в пустыне? Во-вторых, пропасть культурного и мировоззренческого различия между персонажами-европейцами и аборигенами так и осталась непреодолимой. Даже основная троица идёт рядом, но пути и мысли у них разные, и разговаривать друг с другом они так и не научились. В-третьих, «потрясённому сознанию» зрителя порой недоступно даже то, что вроде бы должно быть ясно героям произведения. К примеру, чем закончилось «приключение» городских детей? Танец юного австралийца был свадебным или – в контексте дикой охоты белого человека и странной раскраски самого танцора – прощальным?
Николас Роуг известен как экспериментатор и авангардист: «Человек, который упал на Землю», «Ведьмы», «А теперь не смотри», «Полный массаж тела». Его фильмы интригуют, обманывают ожидания, удивляют и шокируют, – но в конце концов он ушёл в своих причудах настолько далеко от массового зрителя, что его вообще перестали понимать. Не стал исключением и данный фильм. Если рассмотреть событийный костяк произведения отдельно, то всё просто и великолепно. Отец вывозит детей на пикник, просматривает какие-то официальные документы, неожиданно устраивает безумную стрельбу и кончает жизнь самоубийством. Девушка на грани совершеннолетия и мальчик детсадовского возраста остаются одни где-то посреди Австралии. Жара, первобытная пустошь, воды и еды почти нет, в какой стороне дом и сама цивилизация – неизвестно. Брат и сестра погибли бы, не встреться им австралийский паренёк. Выглядит заманчиво, но подано это несколько своеобразно.
Для начала визуальный ряд будто бы является самоцелью. Пейзажи, флора, фауна документальны до уровня познавательных телепередач BBC или National Geographic – и, с учётом экзотических эндемиков Австралии – действительно самоценны. Бытовые и повседневные занятия эпизодических персонажей кажутся лишними. Девушка и юноша привлекательны, ребёнок забавен. Охота, трупы, кости натуралистичны. Это я распределил сцены по группам – в самом фильме их чередование кажется хаотичным. Мало того, из 100 минут хронометража треть никак не относится к сюжету, а ещё треть может влиять на него лишь косвенно. Оставшаяся часть показывает внешние движения и перемещение героев в пространстве, давая лишь многозначные намёки на их чувства и мотивации.
Следующий момент. «Обход» вовсю пользуется приёмами и клише американского эксплуатационного кинематографа. В чём это выражается? Во-первых, фильм поймал всплеск интереса американского зрителя к кинопродукту Австралии, связанный с «австралийской новой волной» 70-х и 80-х годов (прямо говоря, там разрешили снимать 18+). Некоторые утверждают, что сам Роуг и начал этот период своим фильмом, вышедшим в 1971-м году. Во-вторых, девушку и юношу раздели и показали со всех сторон. От банального заглядывания под «случайно» задравшуюся юбчонку до украшенного перьями члена крупным планом. «Посередине» также было много чего примечательного, и, к сожалению, далеко не все натурщики и натурщицы оказались столь же молодыми и сексуально привлекательными. В-третьих, «возвращение к природе» обыграно в духе хиппи. В-четвёртых, видны заигрывания с модой на «зелёных». В-пятых, показан ужас перед лопнувшими акционерными обществами. В-шестых, наглядно изображены последствия катастрофы, вызванной внезапно кончившимися природными ресурсами.
Фильм распадается на сцены и блоки прямо во время просмотра, и скрепляет его воедино лишь вариативность толкования. Достигается эта многозначность обращением к символизму. Вот не тронутая солнцем и мужчиной нежнотелая девственница сопоставлена с раздвоенным треснувшим деревом, мёртвым и выбеленным до состояния кости. Вот гордый и довольный австралиец с ярким надувным шариком, который тут же лопается, пугая его до смерти. Девочка не отлипает от радиоприёмника с песенками и обучающими передачами, но лишь невинно хлопает глазками на куртуазные – в рамках туземной культуры – ухаживания реального спутника и вообще предпочитает общаться с ним через младшего брата. Трое на заброшенном земельном участке с тремя могилами планируют счастливое будущее. Перечислять можно долго, поскольку символы авторские и контекстуальные, частично индивидуально-ассоциативные для каждого зрителя.
Каждый компонент сюжета – от экспозиции до эпилога – схематичен, символичен и вариативен. Отец сошёл с ума или прогорел на бирже? Обанкротилась корпорация по добыче полезных ископаемых, в которой он служил, рулил или работал? Почему он оставил в городе жену и пристально разглядывает прелести дочери? Определяет степень зрелости, подумывает начать жизнь заново, или жалость к прекрасному проснулась? Стрелял в детей, чтобы прогнать – или промазал и догонять поленился? Бог Отец умер? Возвращение к природе или варианты насилия над нею? Помешательство или жестокая инициация? Уничтожение собственного будущего или попытка ассимиляции, симбиоза, понимания? Количество вариантов толкования каждого эпизода явно превышает пределы терпения любого зрителя – и всё-таки фильм хочется досмотреть до конца. Почему? Это тоже загадка.
Три женщины — представительницы разных поколений одной семьи — сталкиваются с неведомым. Страдающая деменцией бабушка исчезает, и мать с дочерью приезжают в её дом в небольшом городке. Стены покрываются черным налётом, женщины слышат гулкий стук и видят в этом жилище страшные сны, а когда бабушка внезапно находится, в доме начинают происходить ещё более странные вещи...
***
Простите за пересказ, странный тон и обилие спойлеров, но тут совершенно особый случай! Если вы не смотрели «Реликвию» Натали Эрики Джеймс и желаете дойти до всего самостоятельно, без моих наложенных схемы и трафаретов, то не читайте данное эссе ни в коем случае!
Ну, я вас предупредил. Если что, сами виноваты.
Фильм «Реликвия» не рассчитан на широкую аудиторию. Здесь мало событий, и обыграны они без всякого драматизма. «Всего лишь» пропала бабушка, и мать со взрослой дочерью бросают все свои дела и переезжают к ней с мыслями, что всё как-нибудь само собой образуется. Пожилая женщина, конечно, последнее время всё чаще и чаще забывала то одно, то другое, но она оставалась полностью дееспособной – даже для одинокой жизни в частном доме за городом. Причин беспокоиться нет. Это умение владеть собой, чёрствость или просто современное равнодушие?
Следов взлома, борьбы и прочего криминала не находят ни полиция, ни родственницы. Зато на каждом квадратном метре вертикальных поверхностей помещения налеплено по нескольку напоминалок. Старушка просто вышла погулять и задумалась? Кто бы другой паниковал даже из-за пропавшей кошки – но только не эти дамочки. Беспокойства в их глазах не видно ни на грош, тем более это странно для триллера. Опытная мать предполагает худшее, несколько наивная дочь верит в лучшее, но обеим по барабану. У меня сложилось впечатление, что их равно устроит любой исход. Пожалуй даже, что летальный предпочтительнее, и чем скорее, тем лучше.
Зрителю позволено знать больше, чем персонажам – в прологе нам показали сцену, условно подтверждающую вариант с деменцией. Некая голая попа под роскошной гривой серебряных волос вышла из ванной, спустилась на первый этаж и замерла напротив окна, вслушиваясь в звуки ночи. Незакрытый кран забыт, вода всё льётся и льётся, переливается через край на пол… Лёгкое недоумение вызывают лишь отличное состояние кожи и ягодиц для столь почтенного возраста и отсутствие всяких следов потопа.
Быть может, в замкнутом помещении у матери с выросшей дочкой обострится застарелый конфликт или возникнет свара из-за вполне возможного в скором будущем раздела имущества? Вскроются страшные семейные тайны, извращения и преступления? И снова мимо. «Ты до сих пор одна?» – «Ага». – «А я бросила учёбу и работаю официанткой в баре». – «Ну, ты же понимаешь, что это не очень хорошо?» – «Ну да». Никто никого не бил в детстве, не было общего любовника и трагически потерянных детей, всё ровно и без эмоций. Невероятно, но две женщины даже на кухне не поругались. Ни разу!
Возвращение грандмаман не обставлено фанфарами и «как же ж ты ж могла ж?!.» Нет, всё снова без огонька: «Чайку?..» Старушка не видит в своей отлучке ничего странного, не осознаёт прошедшего времени и ведёт себя с гостями так, будто они постоянно живут с ней. Всё-таки это деменция, и она прогрессировала от лёгкой до средней тяжести. Девушка старается не замечать у любимой бабушки забывчивость и резкие перепады настроения, а заматеревшая в науке выживания женщина примеряет на бюджет и совесть возможность устроить старушку в дом престарелых.
Кажется, намечается драма о неотвратимости старения и распаде личности? Конечно, это не так интересно, как драма криминальная, но психологическая тоже сойдёт.
Стоп. Кто там ворошкается у бабушки под кроватью и стучит в стенах? Мамадарагая, это же злые духи!.. Мистическая драма! Ужасти!
Ритм сюжета сразу становится побойчее. Бабуля чудит немилосердно, дочка с внучкой делают лицом маппет-шоу. Толкование происходящего колеблется между клишированной мистикой и суровым реализмом. Истерия заразна: всё-таки три женщины в одном старом доме. Ни электрика, ни сантехника, ни просто мужика. Барабашка, кошмарные сны, блуждания матки… Волосы дыбом встают по всему телу даже у зрителя. Кого как, а меня больше всего напугала бабушка. Не дай Бог дожить до такого!..
Фильм можно разделить на три части. Нудная первая, мерзопакостная вторая и последняя, ради которой и стоит смотреть «Реликвию». Перевод, кстати, так себе. «Relic» означает ещё и «реликт», «пережиток», «мощи», «отголосок» и даже «святыня». Решайте сами, что лучше подойдёт символической юнгианской фантасмагории. Оказывается, первые две трети картины несли характер предварительных ласк. Зато последующее плохо лишь тем, что чересчур быстро кончилось!
Дева, женщина и старуха. Юность, зрелость и старость. Рост, расцвет и увядание. Весна, лето и осень. Многочисленная визуализация водных, лунных, природно-циклических и трубопроходных символов. Это ожившие «Женские мистерии» Эстер Хардинг. Это женский мир, в котором мужчине отводятся роли вечного придурковатого дитяти, одноразового уходящего оплодотворителя или ритуальной жертвы. Это конфликт, который даже эмансипированной деве не получится решить мужскими методами.
Как поведут себя современные женщины трёх ключевых возрастов, неожиданно попавшие с троичной на четверичную систему координат? Способны ли они пройти полную инициацию, встретившись с неизбежным – с четвёртым аспектом? Зимой, смертью, уничтожением, Чёрной мадонной, Кали, тёмной луной, нигредо Юнга, архетипом Тени?
Мужская реакция понятна и проста: войти в раж, оскалиться и броситься берсерком навстречу, рыча и размахивая фалло… Простите, дубиной – хотя какая принципиальная разница? Желание одно – задрать. Новшество «Реликвии» именно в том, что женщины здесь постепенно избавляются от навязанных эпохой маскулинных моделей мышления и поведения, а после через потрясение, страх и боль мучительно возвращаются к своей истинной сути.
Мне никогда не принять ТАКОЙ концовки. Мне слишком страшно. Именно потому я и смеюсь!
Эпидемия (1 сезон), Россия, 2018 (премьера в России 2019)
1. Основные особенности сериала
Российский сериал «Эпидемия» 2019 года выпуска любопытен тем, что представляет собой современный и полностью отечественный продукт культурного потребления. Первоисточником послужил дебютный роман «Вонгозеро» Яны Вагнер, сценарий написал Роман Кантор, режиссировал всё это Павел Костомаров.
Если американские «Ходячие мертвецы» первых сезонов, минуя головной мозг, дразнили дикарские страх и агрессию в поведенческой системе «свой-чужой», то «Эпидемия» работает с понятиями гендера, семьи, гуманизма и религии. Кроме того, произведение Кантора и Костомарова вышло за привычные рамки отечественных сериалов благодаря отказу от слащавого мелодраматизма, романтики и низового юмора.
Несомненная слабость «Эпидемии» в примитивности построения сюжетной схемы и нарушениях реалистичной картины художественного мира. Раздражают клиффхэнгеры, обрывающие повествование на самом интересном месте в конце каждой серии и всего сезона. «Рояли» во множестве стоят в кустах ради спасения персонажей и падают с неба, только чтобы сюжет продолжал развиваться.
Если проникновение в оцепленную Москву принять ещё можно, то на попытке прорыва из неё даже через минимально оснащённый КПП всё бы и кончилось. Вместо проникающего колото-резаного ранения с повреждением органов брюшной полости, кровопотери и гибели (как в толпе на заправке) нам демонстрируют поверхностное резаное, мгновенный обморок и сепсис. Если присмотреться, то странностей слишком много, и почти каждая служит сюжетообразующим элементом.
До сих пор заметно, что первоисточник писала женщина. Каждый женский персонаж живой, сложный и противоречивый, обладает двойным и даже тройным дном. Мужские персонажи – это олицетворение той или иной функции, которая в основном ими не выполняется. Как правило, по причине полной духовной несостоятельности или «бракованности» личности её носителя. Даже лучшие из мужчин не более чем типажи: герой, большой начальник, батя, дурак, афганец, любовник, врач, отшельник.
Видно, что экранизацией занимались весьма и весьма далёкие от жизни всей остальной России эндемики метрополии. Если что-то и видели, то из окна автомобиля или гостиницы. Образы «замкадья» будто списаны с Луркморья: развалины «совка», «деревня», нищета, пьянство, быдло и далее по списку. Показательны в этом плане разборки между детьми и вилы как основной аргумент. Кто даст название второго «аргумента»?
2. На деревню дедушке
Сериал не замахивается на глобальное освещение причин, начала и ближайших последствий пандемии. Кругозор ограничен одной группой персонажей, которая временно разделяется и на краткое время пересекается с другими. С одной стороны, отношение и степень доверия наших соотечественников к правительству, службам, министерствам и СМИ общеизвестны. С другой, хочется больше информации, локаций, массовки и большей детализации даже для роад-муви.
Причастность государственных силовых структур к «зачисткам» гражданского населения поставлена под вопрос цензурой. Вполне возможно, что и фейковой. «Китайский след» происходящего также оставлен без пояснений в первом сезоне. Прерванная рекламой телепередача выглядит по-детски наивной, как и партизанщина.
Радует, что создатели сериала отказались от живописания зомби-апокалипсиса и схваток с монстрами. Заражённые здесь только больные люди. Смерть наступает через трое-четверо суток после перехода заболевания в активную стадию, характеризующуюся высокой температурой, кровавым кашлем, слабостью и потерей зрения.
Суперспособности и тяга к поеданию себе подобных у инфицированных не появляются, разум не теряется, физические возможности крайне ограничены. Человек сгорает за считанные часы, и всё. Опасность представляют люди без симптомов, а не мёртвые или умирающие. Сохранит ли человек моральные устои и совесть, как он будет вести себя при отсутствии внешних сдерживающих факторов – государственности?
3. Бытовое православие Новейшего времени
Экранизация потеряла главного героя, каким была в книге Анна, но при этом почему-то оставила многие христианские символы и сцены. Случайно это было сделано или намеренно, непонятно. Ни один из персонажей сериала претендовать на ведущую роль не может, все они без малого отвратительны. Ведёт Святой Дух, оставшийся за кадром, но регулярно расставляющий по пути следования «рояли»? Не иначе.
«Апокалипсис от Иоанны» в форме личного дневника с разбором поведенческих и личностных схем практикующего циничного психолога. Сон-видение Анны о ком-то, напоминающем одичавшего Сергея. «Ковчег» на Вонгозере. Отменённое свыше многократно возможное принесение в жертву ребёнка. Молитва отходящему незнакомцу.
Параллелизм моления Бориса Михайловича, пьяного секса Сергея с Ириной и жертвенного подвига Павла. Разговор Сергея с отцом о религии и общем прошлом. Мучительное признание Ирины о последнем дне её матери. Нежданная помощь священника и двойное венчание.
Вопрос гуманизма решён однозначно и в лучших традициях русской классической литературы. Даже в смутные, беззаконные времена есть нечто, обеспечивающее обязательность нравственных императивов. Регулярно срабатывающая закономерность «преступление-наказание» снова и снова учит героев и зрителей оставаться людьми в любой ситуации.
Предательство друзей, обман ближних, супружеская неверность, осмеяние любви, осквернение добродетели, неверие, уныние, притеснение слабых, гордыня тут же «кармически» наказываются. Герои благодаря этому получают развитие и меняются к лучшему. К счастью, современным «балансиром» сей душеспасительной традиции создатели сериала используют сарказм. Некоторые сюжетные финты и многие высказывания Миши вполне можно использовать в фильмах при участии Брюса Уиллиса.
4. Культурно-гендерный маятник
Несомненно современным, остросоциальным и насквозь саркастическим выглядит гендерное освещение современного, теперь уже и российского общества. Феминизм победил, хоть и не дорос до матриархата. Культурные мальчики вот уже несколько поколений подряд получают однобокое женское воспитание.
Хочешь получить признание, быть успешным в этом по-женски цивилизованном обществе – соответствуй желаниям и ожиданиям женщины. Веди себя хорошо! Договаривайся, а не дерись! Спрашивай разрешения! Доноси! Главное – не гуляй ночью и не заходи на окраины. Голову оторвут, извиниться не успеешь.
Никогда не надо самому опускаться до конфликта: для борьбы с варварами и хулиганами есть особый род хулиганов при погонах. Эти специалисты примитивны и отвратительны, но необходимы и, главное, управляемы. Никто же не предполагал, что отлаженная система не вечна?
Наблюдая неспособность удобно воспитанных мужчин противостоять жизненным невзгодам при работающей системе, их полный ступор при встрече с прямой угрозой жизни и здоровью в случаях, когда система защитить не может, современные женщины начинают истерить. Они-то полагали, что стеклянная входная дверь рациональнее дубовой, потому как света больше пропускает! Ах, что-то пошло не так! Ирина неплохо иллюстрирует эту истерию.
Самки богомола отгрызают самцам голову во время совокупления, а после съедают целиком. Феминистки вытравливают мужскую сущность у собственных детей мужского пола с самого нежного возраста, а после полового созревания надевают поводок со строгим ошейником на яйца. Хочешь титьку, конфетку, пятёрку, допуск к телу? Будь хорошим мальчиком и слушайся! Замечательна в этом отношении сцена изнасилования мужчины бывшей сотрудницей ФСИН. Показательны отклонение в развитии сына Анны и её отношения с краденым мужем.
Мнение о том, что чересчур массивный для охоты лев – сатрап и бездельник, что всё делают львицы, грешит против истины. Оказалось, что он призван отгонять стайных хищников от добычи, что без него охотницы получают раны и теряют добытое. Когда приходят дикари с окраин, они не слушают окриков строгих тётенек и не спрашивают у них разрешения, на них не действуют «извините-пожалуйста» и полезные знакомства воспитанных мужчин.
Женщина в понимании современного дикаря – набор из двух сисек и трёх отверстий, а мужик должен уметь постоять за себя, своё имущество и бабу. Вспомните сцену на загородной вилле Кубасова. Да, сериал показывает, что представительницы женского пола не полностью беззащитны. Но двум героиням пришлось расплатиться за самооборону рассудком, а третья пришла за помощью к бывшему советскому офицеру.
5. Половозрастная адаптация
Показательно, что первыми на изменение ситуации реагируют ещё не закосневшие дети и подростки: Антон, Михаил и Полина. У взрослых это проходит трудно и медленно.
Антон совершенно правильно определяет мать «сукой». Сучка Ирина и есть: наглая от безнаказанности, агрессивная и недальновидная молодая самка, рыком выбивающая исполнение директив «кобель должен, кобель обязан, кобель не смеет». Всё её поведение, не способное измениться сообразно новым условиям существования, буквально кричит об этом. Замолкает только от пощёчины, после испытывает к ударившему её половое влечение. Финальные рыдания выразительны, но поняла ли она хоть что-нибудь?
Анна старше и умнее. Она действует изящнее и мягче, но ничуть не лучше по отношению к мужчинам. Достаточно вспомнить сцену «устрашения» Леонида в его собственном доме, разговоры по душам с Ириной и Сергеем, махинацию с обёрткой от презерватива. Сын и муж для неё равно управляемые и бесправные дети. Оппонентом в споре, собеседником в диалоге для неё может быть только другая женщина.
Интрига Марины банальна, но в её случае лучше обойтись без спойлера. Достаточно будет сказать, что девичья внешность и покорность мужу всего лишь маска.
Юная Полина к началу пандемии успела опробовать силы только на отце. С первой же серии она пытается взять Мишу за яйца, да вот беда – у него от рождения иммунитет к женским манипуляциям в виде синдрома Аспергера. Он попросту не воспринимает эмоции и невербальные посылы! «Тяжёлая артиллерия» в виде расчехлённых тяжёлых титек (ТТ) и повторения кинопостановок «Playboy» приводит к ожидаемой физиологической реакции. Победа, теперь «играющего мальчика» можно водить на поводке? Нет, ей просто сказали «спасибо» и похлопали по плечу. Чудеса эволюции, однако! Новый вид современного мужчины!
Все мужики извращенцы, именно они придумали порнографию? Не верю, как и в случае с первичной проституцией. Порнография в качестве паразитного видео и супружеский секс как снисхождение животным инстинктам самца – неотъемлемая часть женских невербальных манипуляций. Утверждение и даже ориентация «лучше пива по кружке и в жопу друг дружке» возникли естественным противовесом современному женскому запрету «смотри, но без платы не трогай».
6. Семейно-родственные отношения
Понятие семьи в сериале изучается пристально и в разных вариантах. Анна-Сергей-Ирина, Леонид-Марина, Полина-Миша, Ирина-Павел, Николай-Натали, Ольга-муж-бобыль.
Однозначно утверждается единственно жизнеспособной объявленная устаревшей моногамия. В случае с Николаем, Ириной и Анной (флюгер Серёжа и недопенелопа-Натали не в счёт) она отстаивается очень жёстко: будто само небо учит блудодеев уму-разуму. В случае Ольги то же небо за её верность мужу-алкоголику преподносит награду.
Двое «безвинно пострадавших» в лице Леонида и Марины, пройдя епитимью-испытание, претерпели и покаялись. Благостно, аж тошнит, и всего лишь возврат на пару веков назад. Вот молодой и со всех сторон «особенной» парочке из Полины и Миши предстоит осознанная, самостоятельная и трудная работа по взаимной притирке. Как справятся?
Предсказуемый союз Ирины и Павла в первом сезоне не состоялся. Как ни странно, по инициативе Павла и наперекор всеобщему сводничеству и одобрению заинтересованных лиц. Возможно, снова вмешалось христианство: муж и сын Ирины живы. Может быть, Ирина ещё банально не доросла ни до уровня Павла, ни до семейных отношений. Быть может, они вообще разные виды, как в анекдоте про «котю» и «заю».
Вплотную к семье идёт проблема отцов и детей, причём классически в трёх поколениях. В сериале это взаимоотношения Сергей-Борис Михайлович-Ирина, Ирина-Нина Васильевна, Антон-Ирина-Сергей, Анна-Миша, Полина-Леонид и, как это ни странно, Леонид-Марина и священник вкупе со случайно обретённой паствой.
Здесь всё гораздо сложнее. Ирина и Сергей жестоко оттолкнули своих родителей: дети важнее. При этом Борис Михайлович продолжал заботиться о сыне, жене сына и внуке до последнего, но не признал собственной вины в прошлом, а Нина Васильевна отказалась от всякой ответственности.
Полина и Антон эмоционально и незрело бунтуют. Полине в подполе избушки открылась истина об отце и его новой женщине. Ребёнок успокоился, вернув близость отца, для всего остального он ещё слишком мал. Не думаю, что он вырастет в сериале для чего-то большего.
Леонид нашёл в одной Марине и умелую любовницу, и послушную дочку. Воспитание жены при существующем социально-возрастном мезальянсе традиционно, но чревато последствиями.
Пастырь поднял морды овец от земли и подножного корма. Надолго ли? Спас ли? Обратил ли? Дальнейшее развитие сюжета покажет.
Оригинал здесь снова Миша, он словом и делом «отлечил» маму-психолога на пять с плюсом. Брюс Уиллис аплодирует ему стоя.
7. Гадание на кофейной гуще
Чего следует ожидать от персонажей во втором сезоне?
Ирина, Полина и Анна потеряли свои короны. Почему, ведь и вне цивилизованного общества феминистические ухватки действуют по-прежнему? Потому, что объекты их приложения нежизнеспособны, а выжившие перестают быть объектами. Послушные мальчики не могут быть хорошими защитниками, как успешно доказали люди в армейских ОЗК.
Ирина и Анна крепко завязли в дележе шкуры неубитого Сергея. Эту тему можно развивать вечно и в самых разнообразных вариантах. Павел и Антон с Мишей тут не помеха. Загадка в том, как поведёт себя Сергей.
Полина и Марина успешно разделили Леонида на зоны влияния. Полина потеряла причину ревновать отца к почти ровеснице, поскольку нашла мужика и себе. Марина обрела духовную опору и уверенность в том, что удержит мужа без грязных манипуляций.
Уже сейчас ясно, что в сериале даже воспитанные мужчины легче женщин переносят убийство себе подобных. Чудом выжив после первого «му-хрю», Сергей и Павел перестали быть маменькиными сынками. Сцены с людоедом и китайским военным доказывают это. Интересно, останется ли от их интеллигентности хоть что-нибудь? Какими они станут?
Борис Михайлович обходился малой кровью. Жизнь уже научила его запугивать, не убивая, и договариваться, не уступая своего. Сможет ли пойти кто-нибудь его путём?
Миша теоретически подходит на эту роль. Миша вообще способный мальчик, но скорость реакции у него совсем не та, что требуется. Но у него есть Полина, а она куда как бойкая девочка.
Бобыль – бывший профессиональный военный. Увы, он неуправляемый пережиток далёкого советского периода. Годзилла Мценского уезда! Ольга смогла пробудить его от спячки, но надолго ли его хватит? Что в действительности их объединяет?
Леонид – матёрая крыса из девяностых, желающая замолить грехи и отсидеться. Начинал с того, что им с женой «жрать нечего было», эпидемию встретил щекастым хозяином жизни. Моментально вернулся в своё естественное состояние и готов выжить любой ценой. Что дала ему встреча со святым отшельником?
Хватит ли героям одной решимости выжить на все возможные в будущем встречи с бандами, сумасшедшими и военными (?) двух государств, неизвестно. Они и с собой-то ещё не разобрались. До сих пор всё обходилось только чудом. Чудеса и моментальная карма – естественный закон бытия в сериале? Доколе?
Ещё одно чудо несёт в себе Павел, но оно легко может оборваться вместе с его жизнью. Ярлыка-то на нём нет. Узнает ли кто-нибудь о его тайне? Кто? Так ли она всем нужна, как кажется? К чему приведёт раскрытие? Пожалуй, именно в этом заключена главная интрига второго сезона.