Майкл Суэнвик «Мать железного дракона»

Говоря коротко, «Мать железного дракона» гораздо ближе к первой книге цикла, чем ко второй. Здесь тоже есть эта чуждость иного мира — чуждость, которая никаким образом не преодолевается и не становится ближе или понятней. События, образы, обрывки фраз не дают приблизиться к себе, превращаясь в сюрреалистическую чехарду — эпизод с приемом родов у божественного паровоза, выглядящего как гигантская женщина, в лоно которой мы попадаем вслед за главной героиней, появление в автобусе таинственной незнакомки, оказавшейся на поверку куском небытия, явление богини в виде швейной машинки (теофания в лотреамоновском духе), даже диалоги, кажется, тяготеют к абсурду. Весь роман — череда событий, встреч, явлений, разговоров и случайностей, которые не случайны, а логичны и закономерны. Во многом такой «событийный вихрь» объясняется жанровой принадлежностью «Матери железного дракона» — это такая «роад стори», движение из точки «А» в неизвестность (и обратно). С другой стороны, чуждость не мешает Суэнвику инсталлировать в психоделическое полотно детали из жизни современной Америки. Тут, разумеется, есть отсылки к высказываниям Трампа (не удивлюсь, если узнаю, что они есть и в Библии, изданной в США в 2019 году), а ещё, например, выдержки из инстаграма Тейлор Свифт. Обо всём этом читатель может узнать, заглянув в комментарии, но в данном случае как раз лучше оставаться в неведении — так это лишь усиливает дикость происходящего. Появляются в «Матери» и герои прошлых книг. Вилл Ле Фей в младенчестве. И Джейн, точнее её пустое тело-оболочка, которое, впрочем, не до конца утратило связь с покинувшей его душой, так как служит чем-то вроде приёмника, настроенного на частоту «Голоса Америки» (здесь, правда, есть некоторые сомнения, так как «Дочь железного дракона» я специально не перечитывал и могу ненароком ввести в заблуждение). Роман производит впечатление калейдоскопа, узор в котором постоянно меняется (иногда кажется, что и сам Суэнвик не понимал, что ждёт дальше его героиню). Думается часть поклонников самого первого романа будут довольны нескончаемым буйством «Матери» и ровно по этой же причине другая часть поклонников будет плеваться от книги.

Первый том — эпическая претензия на конец света, которая закончилась спасением души.

Вторая книга — возведение законного наследника на царский трон, да такое, чтобы молодой человек побыстрее покинул его.

В третьей — история среднего уровня, из жизни как раз тех аристократов, мимо которых персонажи проскальзывали раньше, когда бежали из князи в грязи и обратно. Вернее несколько историй, которые, как всегда у Суэнвика, сплетаются в замысловатый узор, самого барочного и чуточку порочного свойства.

.

Становится ясно, чем занимается царская семья — кроме хитроумных интриг, связанных с периодическим занятием трона. Кстати, упоминается «Её отсутствующее величество» — дочь Вилла побывала на обсидиановом престоле, и показала такой класс, что мало не показалось никому.

Спасение мира от очередных катастроф — вот их задача. Стиль оказания помощи при этом, естественно, не супергеройский, и даже не попаданческий, а чисто плутовской, когда спасать отправляют других людей, вдохновив их на подвиг, но заключив парочку сделок. Не совсем уж грабительских. Но и благотворительностью там не пахнет.

Династия Насреддинов-Уленшпигелей, которая иногда занимает престол — она может позволить себе самые странные шуточки на свете. При том спасают они мир — без армии драконов и оравы чиновников. Если эти чиновники будут работать плохо (аристократия по большей части себе на уме), то толку от усилия не будет и спасти мир не получится, а если всё будет исполняться по воле волшебной палочки (или Обсидианового трона), то внутренние проблемы царя будут спроецированы на устройство мира, и ничем хорошим это не закончится.

Из этого простого фокуса — вырастает вся онтологическая линия романа. Пирамида могущества субъектов: как сделать так, чтобы при всем божественной мощи великих — на долю малых мира сего оставалось немного свободы воли? В том и заключается фокус, что обретя некий набор знаний и сумму навыков — можно обходиться и без чиновников, без менеджеров и даже без лакеев, подающих овсянку на завтрак. Удобствами можно пренебречь, а знания и хитрости позволят прийти в нужное место, и нажать кнопку ровно тогда когда надо. Или подарить ключ. Или протрубить в рог. Или дать презерватив. Это действие будет главным. А как его обставят и переживут обычные существа — уже их дело. Их свобода.

Помощнику Богини, Болдину, иногда может потребоваться и воплощение в чьем-то теле, но краткое. Только выдать призракам по паре медяшек.

При чем тут героиня?

Она — посередине. Между полубожественными царями и случайными попутчиками в автобусе. Цари да, тоже едут в этом автобусе, но своей судьбой и судьбами других — они управляют малость искуснее, чем вот та толстая тетка, которая читает затертый томик «Анжелики» и кушает батончик новой марки эльфийского шоколада. Вот бывшей летчице, которая сама убила своего дракона (закрытый гештальт), простилась с умирающим отцом (закрытый гештальт), и научилась бороться с собственными чувствами (еще один гештальт) — надо будет как-то унаследовать имущество, принять титул и поселиться в родовом поместье (да, гештальт).

Пока же за ней гонится половина государственного аппарата, есть глобальный заговор, а истина где-то там...

И так должно быть. Аристократка (пусть наполовину смертная), она ведь из служивого сословия чудес. Им надо оплачивать буквально своей кровью новые пророчества, сохранение старых договоров и завершение тысячелетних историй. Кто-то наделенный милостью судьбы, наслаждавшийся жизнью — должен шагнуть вперед и положить голову на плаху. Или хотя бы ответить за шашни с чужой женой. Или сплясать под дудочку деревенского идиота. Но это должна быть жертва. Полнокровная и настоящая. Цари вечно живы и порой слишком хитры. Пророков тут нет. Потому неприкосновенным аристократам приходиться играть роль разменных монет.

Правда, она женщина. И как в истории с чудо-женщиной, жертвовать собой придется другим. Но не столько по хитрости или веленью судьбы, сколько по долгу крови.

Что не сработало в героине — это потенциал её шизоидной половинки, то есть попаданки из нашего мира, которая делит с аристократкой одно тело на двоих. До сих пор не пойму, зачем они ограничились созданием только одной танковой дивизии в которую набрали хайнтов, обещав им настоящую судьбу и отблески Луны в самых крепкий коктейлях?

.

Еще одним служебным существом оказывается Эсме — та самая маленькая девочка, которая продала Владыке времени часть своей души, в обмен на удачу и способность запоминать что-то полезное. Она вечно притягивается к людям, рядом с которыми колеблются чаши судьбы. И определяются жизни многих иных людей. Становится ясно, что Нат, отец Вилла, вовсе не случайно отправил её передавать письмо в финале «Драконов Вавилона». Но захочет ли она выкупать свою душу обратно?

.

Плутовство дано в тексте весьма густо, насыпано с горкой. Порой кажется, что автор пережимает с ним. Хотя речь именно об аристократах, им — положено хитрить особенно сильно. Там где раньше неожиданность обеспечивалась устройством фэнтезийно-мифологической вселенной, и можно было предчувствовать сюжетные повороты, опираясь на некое обобщенное знание мифического, на сумму уже прочтенных сказок и легенд, или выучить очередную легенду — теперь чуть больше интриги и детективных загадок. Надо скорее следить за персонажами, за их руками и приложенными текстами договоров, чем за онтологическими структурами и отсылками к Проппу:)

Сказка приближается к реальности все теми же проверенными методами — это показательная жестокость, сдобренная эротизмом и, естественно, в ней много неожиданных сюжетных вывихов. И сказка сохраняется все теми же приемами — суммой мифического, аллегориями и гиперболами. И тысячью имен древности.

Техномагия — присутствует. Суэнвик неистощим на выдумки и его котелок вполне варит. Рожающий паровоз — и то, кто там рождается — это круто. А вот фентезикиберпанка тут нет. Автор упоминает кредитные карточки, паркоматы, ноутубуки и мобильники: альтернативная магическая вселенная местами выглядит современно, будто за окном нулевые годы. Однако ничего похожего на дух виртуальности, на новых богов (американских, понятно :) ) не проскальзывает. Можно скорее видеть новые мистические вещи, вроде браслетов с квантовой запутанностью, которые позволяют точно сказать, где владелец второго браслета.

.

Прочитал с большим удовольствием. Но чувствуется, как образы персонажей исчерпываются, а найти такой же большой объект, как Вавилон (то есть Нью-Йорк), чтобы гармонично уместить в нем сотню разных историй — у автора не получилось. Путешествие героини в Европу — эрзац возвращения к истокам. Ностальгия автора о большой стране времен своей молодости лежит в основе текста, как монолитный фундамент из бетона, замешенного на крови эльфов. Финал, увы, не столь эпичный, как в первых историях.

Третью книгу — стоит купить тем, кто купил две первые.

Четвертая книга — будет лишней.

Этот роман сильно отличается от двух предыдущих романов цикла, видимой связи между ними нет. Не то чтобы он хуже, просто он другой.

Пилот боевого дракона Кейтлин неожиданно попадает в водоворот странных, непонятных и, зачастую, ужасных событий, вызванных играми различных сил, в том числе — божеств этого мира. Она как бы плывёт по течению, но вот парадокс — вроде бы активно участвуя в происходящем, Кейтлен практически не может повлиять на ход событий, она является скорее пешкой, марионеткой в чужих руках, эдаким «активным наблюдателем». Оценки происходящего неоднократно меняются на протяжении повествования. Финал соответствует духу повествования — несколько запутанный, невнятный и довольно циничный. Ряд моментов так и не получил объяснений.

События происходят в мире Вавилона, типа — параллельном земному. Это сюрреалистичный, гротескно извращённый и безжалостный мир, в котором хаотично смешаны фрагменты нашего мира, миров литературных и миров всевозможных мировых мифологий. Роман полон аллюзий и ссылок на... всё что угодно — религии, литературу, политику, историю и т.д., Даже при наличии массы примечаний, это сильно осложняло восприятие текста. Сведений о мире и объяснений происходящему автор особо не даёт, так же как и не слишком заморачивается описанием персонажей. Довольно часто невозможно даже приблизительно представить, о каком существе идёт речь, если название вида/расы тебе неизвестно. Положительных, вызывающих симпатию персонажей в романе я не увидел. Так же как и не возникает особых переживаний от происходящего. В добавок автор слишком часто, по теме и без, обращается к теме секса, что меня периодически раздражало. Впрочем — это, похоже, обязательная составляющая всех произведений Майкла Суэнвика.

В итоге — сумбурный, гротескный, запутанный и циничный роман, прочитал я его легко и с интересом, но вот послевкусие от него осталось какое-то неприятное.

Первая книга: Дочь железного дракона — была исчерпывающей книгой взросления. Обстоятельства — да боже мой, сума сойти! — этим и интересно! Мы все были детьми и подростками, да и остаёмся ими до некоторой степени, очень серпом по.

Вторая книга: Драконы Вавилона — была книгой инициации. Нет, разрушения мира больше не надо, унесите. Монарх, осознавший себя таковым — сваливает! — крайне последовательно и остроумно!

Третья книга: «Мать железного дракона», хотя формально, через действующих лиц, продолжает линию «Драконов Вавилона», но...

Позвольте прибегнуть тут к аналогии Тома Стоппарда:

- Мы скорей принадлежим к школе, для которой главное кровь, любовь и риторика... Это трудноразделимо, сэр. Ну, мы можем вам выдать кровь и любовь

без риторики или кровь и риторику без любви; но я не могу дать вам любовь и риторику без крови. Кровь обязательна, сэр, — все это, в общем, кровь,

знаете ли. ...

Так вот, «Мать», в отличии от первых двух, даёт нам кровь и риторику без любви, и по этой причине нормальным, полноценным романом Майкла Суэнвика считаться не может)

Хотя читать его всяко интереснее, чем жевать траву квази-НФ Алистера Рейнолдса или Вернора Винджа.