Геннадий Гор «Странник и время»

Я часто думал об особенной и как-то ускользающей от четкого определения черте творчества Г. Гора и вдруг понял, что её можно назвать одним словом – «доброта». Да, именно этим словом, которое кажется каким-то даже неуместным в нашем, как выразился один болгарский фантаст, мозаичном мире, в котором всё на продажу и у каждого своя цена, можно во многом охарактеризовать прозу Гора. Под «добротой» я подразумеваю полное отсутствие агрессии и агрессивности в его историях, как явной, так и скрытой, подспудной, направленность на лучшие человеческие качества, «светлый лиризм». Пожалуй, такая творческая установка присуща и в целом советской НФ. Но наиболее отчетливо, на мой взгляд, она заметна в творчестве Г. Гора и В. Шефнера. Этих писателей роднит и примерно одно поколение, и любовь к Санкт-Петербургу.

Известно, что Шефнер рассматривал будущее НФ в её слиянии со сказкой. И в самом деле, шефнеровские «НФ сказки», очевидно, следуют именно этому принципу. И ту же точку зрения, как мне кажется, разделял в своём фантастическом творчестве и Гор. Однако при общем сходстве, в творческих манерах этих писателей, конечно, много разного. Произведения Шефнера всегда глубоко драматичны. У Гора же, как правило, несколько отстраненный, «философский» взгляд на ситуацию, которую он описывает. (А.Ф. Бритиков называл его самым большим философом среди советских фантастов.) Может быть, поэтому он никогда не был т.н. популярным писателем. Он словно проводит мысленный эксперимент с целью прояснить, развить, смоделировать некоторые свои идеи, раздумья. И потому его герои не вполне «реалистичны», и, в общем-то, похожи друг на друга. Это и не удивительно, поскольку в произведении они призваны играть, если так можно выразиться, служебную роль. Можно сказать, что не они, герои книг, творят фантастическую реальность, но их художественные образы раскрываются через фантастические (и не только) идеи автора. (Опять же на эту особенность НФ литературы указывал А.Ф. Бритиков.) При этом, однако, благодаря авторскому таланту, художественное и эмоциональное воздействие на читателя произведений Гора оказывается очень высоким.

Что касается повести «Странник и время», то она также «насквозь философична», рефлексивна и далека от остросюжетности. В ней мы находим типичную для Гора тему – связь человеческих поколений, стремление заглянуть в будущее и увидеть ростки этого будущего в настоящем и в прошлом. Это ещё один аспект «реки времени», иначе показанный И. Ефремовым. Поэтому во многих и лучших произведениях Гора («Изваяние», «Скиталец Ларвеф», «Синее окно Феокрита») используется приём т.н «хронооперы». Образ Цапкиной в этой повести, как-будто эпизодический, странен и загадочен. Интересная роль досталась в «Страннике» инопланетянину Бому. Конечно, он – не попытка изобразить наших возможных братьев по разуму, но попытка изобразить (представить) «взгляд со стороны» на человека и человечество и увидеть этим взглядом что-то для нас ценное, важное. То, что всегда интересовало писателя Геннадия Гора.

Поразила идея жизни без вещей — очень непривычно. Нужен стол — вырос из пола, не нужен — исчез обратно. Это как по ТРИЗу — лучшая вещь, это когда её самой нет, а её функция выполняется. Был заинтригован машиной ускоренного движения — чем-то вроде «пешеходного варпа».

Больше всего в этой истории мне жаль мальчика Колю, который остался совсем ОДИН. Абсолютно один на всём свете! Да, сирота при живых родителях — это страшно. Мальчик просто оказался ненужным своим собственных родителям, для которых собственные амбиции оказались дороже маленького человечка, который так и не понял, куда исчезла мама, а потом и папа... Он так и не понял, что его ПРЕДАЛИ.

Космос... Вечная жизнь... Неужели это важнее самого дорогого, самого любимого для тебя человека, твоего маленького сыночка?!