fantlab ru

Алан Мур «Иерусалим»

Рейтинг
Средняя оценка:
7.47
Оценок:
46
Моя оценка:
-

подробнее

Иерусалим

Jerusalem

Роман, год

Аннотация:

Один из самых грандиозных, амбициозных, сложных, непредсказуемых, оригинальных и невероятных романов англоязычной литературы последних лет.

«Иерусалим» — это настоящий калейдоскоп литературных форм и стилей: от жесткого реализма до экстравагантной детской сказки, от современной театральной пьесы до высокой мистики. Официально входит в топ-10 самых длинных книг на английском языке.

Нортгемптон, Великобритания. Этот древний город некогда был столицей саксонских королей, подле него прошла последняя битва в войне Алой и Белой Розы, и здесь разворачивается настоящая битва между жизнью и смертью, между временем и людьми. И на фоне этого неравного сражения разворачивается история семьи Верналлов, безумных и святых, с которыми когда-то говорило небо. На этих страницах можно встретить древних демонов и ангелов с золотой кровью. Странники, проститутки и призраки ходят бок о бок с Оливером Кромвелем, Сэмюэлем Беккеттом, Лючией Джойс, дочерью Джеймса Джойса, Буффало Биллом и многими другими реальными и вымышленными персонажами. Здесь судьбу людей может определить партия в бильярд, время течет по-иному, под привычным слоем реальности скрываются иные измерения, а история нашего мира обретает зримое воплощение.

Награды и премии:


лауреат
Премия Лоры Батайон / Prix Laure-Bataillon, 2018 // Книга современного автора (Великобритания)

лауреат
«Итоги года» от журнала «Мир Фантастики», Итоги 2021 // Книги - Магический реализм года

Номинации на премии:


номинант
Премия Грэма Мастертона / Prix Graham-Masterton, 2018 // Переводной роман (Великобритания)

номинант
«Итоги года» от журнала «Мир Фантастики», Итоги 2021 // Книга года

номинант
Вавилонская рыбка / Babel Fish, 2023 // Выбор жюри. Произведение (перевод с английского Сергея Карпова)

Похожие произведения:

 

 


Издания: ВСЕ (2)

Иерусалим
2021 г.

Издания на иностранных языках:

Jerusalem
2016 г.
(английский)




 


Отзывы читателей

Рейтинг отзыва


– [  16  ] +

Ссылка на сообщение ,

Иерусалим — он везде, где есть нищие и обездоленные

«Это и есть реальность – мельтешение иллюзий, воспоминаний, страхов, ид№ей и гаданий, неумолчное в шести миллиардах умов.»

В книжном море много всякой рыбы и зверя: ходят косяками сорной макрели блестящие и бестолковые любовные романы с разного рода ромфантом; раздуваются пузырями, влекут экзотической раскраской детективы; шевелят щупальцами мрачные антиутопии; и выстреливают чернильные облака каракатицы хорроров. Дружелюбные дельфины по-настоящему хороших книг помогают утопающему в одиночестве или депрессии, и есть еще киты: громадные, прекрасные, непонятные.

Помните, у Блока: «Старушонка убивается, плачет, никак не поймет, что значит. Зачем такой плакат, такой огромный лоскут. Сколько бы вышло портянок для ребят!» Так вот, этот роман кит, а исходя из библейских коннотаций названия, содержания и объема (тыща триста пятьдесят страниц на бумаге, две тысячи — в литресовской читалке) — Левиафан. И наверно да, мяса, жира, китового уса, драгоценной амбры можно было бы добыть на сотню, а то и тысячу комиксов, но Алан Мур, именно графическими романами создавший себе репутацию культового автора, на сей раз отдал приоритет слову.

Нет, прежде я его не читала, даже «V — значит вендетта», которую все, кто есть кто-то давно знают. Ну, потому что я не по комиксам, пыталась полюбить — не вышло. Вот и теперь взяла «Провиденс», ну картинки, ну лавкрафтиана, ну завуалированная гомоэротика и нуар. Для общего развития и галочки «смотрено» пойдет, но ни уму, ни сердцу. С «Иерусалимом» в точности наоборот: тугая плоть текста раскрывается мириадами смыслов, это удивительно, грустно, забавно, смешно, страшно, и стилистически чистое наслаждение. Нужно только уметь взять.

И не то, чтобы роман требовал особенно подготовленного читателя, хотя эрудиция приветствуется, ею, как каши маслом, никакого чтения не испортишь. Но на самом деле история никакая не запредельно сложная, к этим дверям просто нужны ключи, которые я могу вам дать. Давайте по порядку, начнем с начала и будем двигаться в сторону финала. Необходимое предуведомление: место действия — Нортгемптон, родной город Мура в сердце Англии, он же символический Иерусалим, не потому, что так захотела задняя левая нога автора, а потому, что это древняя столица страны, и потому что здесь храм, построенный по образу и подобию Храма Соломона, куда принесена монахом по имени Петр из сарацинских земель данная ангелом святыня.

В книге пять частей, три основных, послелюдия и «Прелюдия. Неоконченный труд», с нее и начнем. В Нортгемптоне, в неблагополучном районе Боро открывается выставка местной художницы Альмы Уоррен, которой удалось добиться относительной известности и финансового благополучия. Что-то подсказывает мне, что в монструозно огромной андрогинной пофигистке и ниспровергательнице основ Альме автор в немалой степени вывел себя самого. А выставка, кропотливо воссоздающая родной Боро в мельчайших подробностях — не что иное, как путеводитель и краткое содержание «Иерусалима», тридцать картин которой иллюстрируют тридцать глав книги.

Семья Альмы и ее младшего брата Мика в родстве и свойстве со многими заметными городскими персонажами, в частности с кланом Вернеллов, равно известным талантами и сумасшествием. «Прелюдия» отчасти разворачивает перед читателем спутанную, всю в узелках, сеть этих сплетений, которой прекрасной тканью ну никак не назовешь. Но прочна, что да, то есть. Пока младший брат художницы, сорокадевятилетний Мик, не обладающий ни ее талантами, ни амбициозностью, идет на выставку, мы имеем возможность понять, что сквозь ячейки сети истории, которую предстоит узнать, то и дело станут проваливаться персонажи из иных времен и реальностей.

«Книга первая. Боро» в сути одиннадцать глав интерлюдии, знакомящей с этой развернутой во времени мультивселенной, где живописец реставратор во время работы над храмовой фреской переживает эпифанию и сходит с ума,. Девушка из числа его отдаленных потомков, проститутка на креке, фанатка принцессы Дианы и Джека Потрошителя (да, бывают странные сближенья) попадает в смертельно опасную ситуацию. Призрак некогда жившего здесь гуляки и развратника проживает тысячный день сурка с адюльтером, попутно добывая спелый плод Пака — высшее растение, которым питаются призраки: пищиткогда вырываешь, а на шляпке барельеф дюжины сросшихся головами нагих феечек во всех анатомических и красочных подробностях.

Безработный мальчишка актер грезит славой, попутно обдумывая, как откосить от призыва на Первую Мировую. Монах семисотого года AD завершает подвиг веры, донеся святыню до строящегося храма, Трехлетний мальчишка, тот самый Мик, что в 2006-м идет на выставку, едва не умирает, подавившись Песенкой (драже от кашля). И здесь нельзя не сказать о переводе, он роскошен. Каждый фрагмент говорит своим языком: просторечие кокни начала прошлого века, затейливая средневековая вязь, современный уличный сленг ямайского английского и высокий слог интеллектуальной прозы — со всем Сергей Карпов равно хорош, кстати, «Бесконечную шутку» Уоллеса Поляринов переводил в соавторстве с ним.

Книга вторая Душа в сути своей посмертное странствие пережившего клиническую смерть мальчика в компании Мертвецки мертвой банды — пятерки детей призраков, такая жутковатая мрачная Питерпэниана, полная горьких и забавных моментов. В процессе станет ясно, что дети не вполне дети, что в посмертии некоторые из нас получают неплохую возможность выбирать облик и компанию. Здесь герои встретят Кромвеля перед решающей битвой (который «окажется этаким Сталиным, но без чувства юмора»)

Книга третья «Дознание Верналлов» продолжит историю семьи, вплетенную в историю места и разовьет, раскроет роман как в сути наиболее эзотерический и визионерский, стоящий в этом смысле почти вровень с «Розой Мира» Даниила Андреева. И, как всякая серьезно оккультная вещь, для восприятия эта часть достаточно непроста. Кроме прочего, глава «Ум за разум» имитирующая мышление в острой шизофренической стадии, чудовищно трудна, почти невыносима. Если вчитываться в каждое словосочетание и предложение, это клондайк словотворчества, но на то, чтобы одолеть в подробностях, мне понадобился бы месяц, а читать-слушать подряд физически больно. В общем, примерно половину главы я промотала.

Зато джойсова глава, я ведь не ошибаюсь, это «Загнан» — поток сознания муниципального чиновника, в стиле монолога Молли Блум? Так вот, оммаж Джойсу великолепен. А в «Послелюдии. Должностной цепи» роман обретает закономерное и в целом ожидаемое завершение. Большая часть узлов развязывается, интриги раскрываются, маски сняты.

Грандиозная книга, и она сильно перекликается с идеей «воскрешения всех» философии русского космизма

«Обидно за этих пропавших людей, недостойных упоминания и непривлекательных для черно-белых ретроспектив. Хочется думать, что их в своем времени и месте обитания обволокло обширное звездное желе времени, что они застыли навсегда с нетронутыми обидами и слабостями,.»

Оценка: 10
– [  15  ] +

Ссылка на сообщение ,

Поставил 2 балла только из-за затраченного Муром труда. Хотя... можно ли считать кучу загубленных деревьев трудом? Очень сомнительно! Блин... Начитался отзывов о якобы гениальном творении... якобы от тех, кто на оригинале это все прочёл... НЕ ВЕРЮ!!! Это все нечитабельно, а читать на оригинале русскому человеку так вообще мрак полный. Я снимаю шляпу перед переводчиком, бедняга старался... Но сам текст это что-то... Нагромождение всего и вся... связи никакой... несущей идеи я не увидел... многое из текста так вообще «тёмный лес»...Я пытался серьёзно вчитываться в этот роман, два месяца его «рожал».... Перевернул последнюю страницу и понял одно... зря потратил время ( и деньги на бумажную версию) .Ну как так? Кто и зачем рекламирует эти «кирпичи»?! Начиная с Джойса, можно, конечно, догадаться, что ничего путного из подобных многостраничных излияний не будет, но... Так много его прям ждали, смаковали... Неее, ну реально шлак! Абсолютно никчёмный и бесполезный толмуд ни о чем... Все же пусть лучше Мур комиксами занимается, а не пытается влезть в Литературу! «Богу — богово, кесарю — кесарево»..

Уфф, жаль потраченного времени впустую.... За «Бесконечную шутку» даже страшно браться... Боюсь, что такая же мутная, нудная жвачка для псевдоинтеллектуалов. Короче, бяка редкостная... ИМХО

Оценка: 2
– [  11  ] +

Ссылка на сообщение ,

Подражание “Улиссу”

Книга, которую я не взялась бы читать, если бы не игра. И относительно таких сжатых сроков, и относительно объема, и автора, и жанра — меня бы это не соблазнило ну никак.

Сказать, что было читать тяжело — тут все относительно. Первая треть, где “Прелюдия” и Первая книга интересны. Несмотря на обилие героев, их очень расширенное описание и поток мыслей, воспоминаний, событий это и правда было интересно. Каждая глава описывает отдельного героя с его личным миром. Здесь история монаха, который совершенно геройски приносит, доставляет великую святыню в храм Нортгемптона, который еще только строился, идя к цели на чистой вере. История проститутки, которая помешана на принцессе Диане, и у нее целый альбом вырезок, но в то же время ей симпатичен Джек Потрошитель. Здесь реставратор, который после разговора с ангелом в секунду стал седым.

Легче становится еще и в момент понимания, что все герои связаны между собой или родством, или совместно пережитыми событиями, начинаешь отслеживать и прикидывать, как кто и с кем связан, где предки, а где их нащадки. Тут уже книга даже немного становится семейной сагой, где несколько поколений живут свою несладкую жизнь. Слог легкий, несмотря на обилие внутренних монологов, потока сознания.

Дальше дело первалило к мальчику, который был мертвым всю вторую книгу, но в реальной жизни — несколько минут, пребывая в состоянии клинической смерти, пока врачи не убрали последствия тяжелой дифтерии. За это время он успел пережить знакомство и приключения с Мертвецки мертвой бандой, в которой очень даже просматривается история мира Питера Пэна. Также тут и Кромвель мелькнет. Эта часть тоже даже интересная, раскрытие посмертной жизни пятерых призраков детей, а как потом оказалось, не совсем детей, даже было немного юморным. И тут же автор отправляет читателя на поиск загадки начала мироздания, и его созидателей.

Но Третья книга меня растерзала. Тут автор решил поиграть в Джеймса Джойса, и повествование стало очень трудным для восприятия, понимания, вникания, для поиска смыслов и мотивов. Вроде бы это и продолжение о семье, все та же семейная сага. Но уже с такими писательскими вывертами, что чтение напоминало наждак по терке. Тут и бредовая глава о психически больной женщине, читая которую возникает ощущение какой-то дереализации. И глава — пьеса (ну это уже откровенный “Улисс”!!) И поток сознания психически больного Снежка, да позабористей, чем монолог жены в “Улиссе”. Глава “Загнан” даже описывает мысли чиновника, как опять же жена Блума в “Улиссе”.

Пишу рецензию, и понимаю, что память очень избирательно отнеслась к Третьей книге, помнит уже частично. Через месяц явно останется только общее впечатление.

И понимаю, что это все-таки, наверное, великое произведение. Автор играет стилями, жанрами, идеями...Экспериментирует, складывает, раскидывает... Опять же, все эти ссылки, метафоры, аллюзии, множество граней и отсылок хоть и попахивает Джойсом, но тут проведена огромная работа, десять лет потрачено.

Оценка: 5
– [  9  ] +

Ссылка на сообщение ,

Нарьян-Мар, мой Нарьян-Мар, городок не велик и не мал…

Есть начало и конец у любой истории… (Олег Митяев «Самая любимая песня)

Этот роман умудрился активировать весь возможный оценочный арсенал, всё меню вероятных оценок было мною использовано в процессе чтения. Причём не в порядке снизу доверху или наоборот, а вразброс, бессистемно и спорадически, сообразно с особенностями читаемых глав.

Добрая половина первой части книги (Боро) просто вызывала неприятие и ощущение нудизма, так порой и хотелось воскликнуть «Эй, кто-нибудь, отберите у автора компьютер, клавиатуру или что там ещё у него ещё есть для писательства!». Однако незаметно, т.е. сам не понял в каком месте чтения этой самой первой части книги, отношение к читаемому поменялось. Вернее, просто почуял, что ощущение скученной скучности и неопрятной смятости куда-то делось, и что испытываю уже некоторое подобие интереса, и даже некую симпатию к книжным персонажам, ко всем этим «деревенским идиотам» (спасибо тому, кто подарил мне такую ёмкую, но неоднозначную формулировку), которыми населён центр английской земли — городок Нортгемптон. Чтобы была понятна такая перемена моего отношения: в голове ассоциативно всплыли имена Джона Стейнбека с его великолепной «Королевской ночлежкой» (эх, самая пора третий роман цикла зачесть!) и Юрия Буйды с его шикарной «Прусской невестой» — и тот и другой как раз и описывали нам в своих книгах примерно такого рода людей — деревенских и городских чудаков и простаков, маргиналов и аутсайдеров, простофиль и побродяжек, срань господню.

Небольшое отступление: ещё наш несравненный Лев Николаевич Толстой написал однажды, что «все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Переводя с толстовского на современный получаем мысль, что чаще всего в центре внимания писателя находятся люди особенные или же с особенностями (что не совсем одно и то же). Потому что человек среднестатистический мало интересен для читателя, жизнь среднестатистического нормативного человека состоит из одного и того же общеизвестного набора событий и фактов, да и сам он ничем не выделяется из общей массы народонаселения. То ли дело деревенский дурачок или городская сумасшедшая — и ведут себя они на особинку, и ляпают вслух то, что человек нравственный будет держать в себе сокрыто и только где-нибудь среди своих самых доверенных будет втихомолку обсуждать и осуждать. В общем, о счастливых нормальных людях писать почти что нечего.

Вот в этой самой первой части романа мы как раз в основном и знакомимся со всеми теми его персонажами и героями, которые затем гуртом или россыпью, а и то и одиночной поступью отправляются вдоль повествования. И все они чохом, и каждый из них в отдельности предстаёт перед нами индивидуальностью, а то и личностью (т.е. когда кучкой, то значит и будет не толпа однообразных униформенных персонажей, а группа персон, каждый наособинку). И знакомство с этими людьми в конечном счёте и составило самый большой плюс этой книги.

А потом мы из реала перекинулись в астрал, в мир иллюзии, в мир потусторонний, в мир ангелов/демонов, в мир послесмертия, в мир полунощный, теневой, вневременной (или всевременной) и внепространственный (хотя скорее всепространственный), неевклидовый. И хотя автор вовсю старался разнообразить все эти послесмертные и псевдосмертные похождения наших павших (но не падших) героев по Душе (так называют это подпространственное надмирие его обитатели), хотя насыщал эти хождения разными темпорально-приключенческими событиями и пространственно-происшественными приключениями, однако у меня (говорю сейчас только о себе и о своём восприятии) оценка с почти отличной спрыгнула в район три, два с половиной — «скучно на этом свете, господа!», — воскликнул однажды знаток всякой мистики Николай Васильевич Гоголь, и мы повторим и продолжим за ним: «да и на том свете ничуть не интереснее».

А уv когда мы перескочили в главу абсурдистско-алитературную в которой смыслы написанного приходилось выковыривать не только глазами но и проговариванием вслух то тут оценочная планка опустилась до минимальных полбалла и балл в лучшем случае полутора я v говорю вся оценочная шкала в ход пошла объяснение сему оценочному произволу простое ничем иным кроме как попыткой выеbнуться я объяснить эти игры автора не могу типа смотрите люди я и так могу я и этак умею и в этом месте он долvен гулко постучать себя в могучую гориллообразную грудь продемонстрировать читателю свои писательские «кубики» и проделать весь цикл показательных телодвиvений от бодибилдеров *.

Зато знаете, в каком месте и кому я ставлю высший пятёрочный балл? Правильно — переводчику Сергею Карпову. Вот уж кому довелось хлебнуть английского лиха и хватить переводчицкого горюшка. Зато с полным правом он может горделиво заявить: «Иерусалим» читали? Я переводил…».

А ещё эта книга подвигла меня полюбопытствовать, где находится центр Евразии (чё нам Англия, нам суперконтинент подавай!) — по официальным сведениям центр нашего мира находится на территории Казахстана, а географический центр России и вовсе расположился в глухих малолюдных местах: Эвенкия, Красноярский край, в пределах плато Путорана и всего на 16 км южнее Северного полярного круга (такой вот щелчок по носу всей европейской России, кем-то и чем-то возомнившей себя по отношению ко всей остальной своей территории). Интересно же?

Конечно же в книге было огромное количество тем и смыслов, автор постарался вместить в свой роман всего и всякого — тут даже ассоциация с ирландским рагу или с тройной-четверной ухой не прокатит. Однако, как по мне, так вот это стремление создать нечто великое и лепное в великолепное не превратилось. Тем более, что многие темы в достаточной степени освещены и затронуты в книгах других авторов, творивших раньше Мура, и заслуга Мура в этом смысле является только лишь заслугой компилятора, ретранслятора, распространителя и популяризатора. Конечно, польза от этого тоже, несомненно, есть, кто-то ведь идеи многомерности мира почерпнёт как раз от Мура и далее отправится на поиски ответов к возникшим вопросам и удовлетворение возникшего интереса самостоятельно (хотя об Утгарде, Мидгарде, Асгарде и Хельхейме нам твердили ещё древние германцы и викинги). Равно как и мысли о том, что весь мир Майя, что всё сущее есть сон некоего Высшего существа, что нет ни прошлого, ни будущего, а есть только то, что Некто читает в данный момент времени, ну и т.д — тоже вовсе не от Мура, хотя и не мура. В общем, всё это уже было и есть у других, читанных ранее авторов, и потому для меня всё это только лишь перепевки, повторы.

Ещё одной особенностью книги стало постоянное возвращение к каким-то событиям/происшествиям, правда при этом каждый раз автор пытается показать/рассказать об уже сказанном/показанном с другого ракурса, устами другого рассказчика: то мы наблюдаем, как какую-то терпилу насильственно пользуют в автомобиле, то затем нам об этом же коитусе рассказывает сама терпила, затем мы встречаемся с этой ситуацией глазами умертвий-подростков, спустя какое-то время сталкиваемся с этой вознёй со свидетельско-наблюдательской стороны, в конечном счёте об этом акте насильственного соития нам не рассказал только сам автомобиль да рулевое колесо, в которое (возможно) упирались ноги насилуемой дамы. И таких повторюшек (ага, повторюша — дядя хрюша из помойного ведра — такая дразнилка из нашего детства сразу всплыла и угнездилась в этом тексте) не одна, и не две, а множество. Что в общем-то и утяжеляет восприятие, и слегка раздражает, — но зато и объём книге добавляет, скажет автор, и лукаво подмигнёт.

Жаль, что мысль поискать карту Боро пришла ко мне слишком поздно, когда книга уже была на финишной прямой, потому что периодическое заглядывание в карту мира могло бы сделать чтение более интересным занятием.

Итожа: большого удовольствия от чтения этой крупной книги я не получил, отчасти таковое чтение превратилось в некое полуспортивное соревнование-состязание: кто кого — я книгу, или она меня. Но нас объёмами не напугаешь («Жизнь Клима Самгина», к примеру, покрупнее будет [1400+], не говоря уже о четырёхтомном китайском «Путешествии на Запад» [2200+], да и с Музилем [1200+ и 1400+ и даже 1700+] мы знакомы не понаслышке). ;-)

* Радисты-маркони во время радиосвязи для скорости записи заменяли русскую Ж на «галочку», или на латинскую v (со слов моего родного брата, профессионального радиста-дальневосточника).

Оценка: 6
– [  7  ] +

Ссылка на сообщение ,

Эта книга очень большая. В принципе, это все, что можно сказать о ней определенного. Жанр определить трудно. Не то фентези, не то мистика, куски мейнстрима, приключения и много чего еще. С сюжетом еще сложнее.

Конечно, биография. Только не человека, а города — Нортгемптона, который является географическим центром Англии (и с точки зрения автора, духовным, а также историческим — именно отсюда, мол, пошли крестовые походы, промышленная революция и свободный рынок), и Алан Мур прослеживает его историю еще с тех времен, когда он назывался просто Хэмтюн (то бишь «родной город») до первой половины нашего века (и далее в бесчеловечное будущее, путешествие в которое пары героев напоминает Машину времени ) на примере одного из старейших районов — Боро и его обитателей. Впрочем, как бы Мур не выставлял Нортгемптон центром Англии и чуть ли не всего мира, заметно, что он вынужден мусолить одни и те же имена, связанные с городом — Оливер Кромвель, Томас Беккет, Джон Баньян и еще пара-тройка менее известных.

Также можно сказать, что роман — о свободе воли. Точнее об ее отсутствии (потому как в книге многократно постулируется, что ее нет, не было и не будет), и о том, как бы выглядел и функционировал мир без нее; чем-то это напоминает идею об этернизме. В результате построенный Муром мир оригинален и интересен, но сюжетно статичен. Автор написал довольно сложное повествование с множеством различных идей и мыслей, но вот кроме этой мне сложно что-то выделить — все очень густо и перемешано, каждый, наверное, найдет что-то свое — если сумеет дочитать, конечно.

В книге очень много персонажей и «очень много» — это то, что по-английски называется understatement, и даже это утверждение также является understatement. Персонажей просто чудовищное количество, многие показываются в разное время своей жизни, зачастую они друг другу родственники тем или иным боком, и по чесноку, надо было бы табличку себе составить, кто кому кем, но как обычно лень матушка. Здесь много перекрестных ссылок друг на друга, какое-то событие показывается с разных точек зрения, что придает ему разные смыслы.

Слог у Мура четко указывает на него как на автора комиксов — он всегда помнит, что персонажи действуют не в безвоздушном пространстве, а во вполне определенном месте с определенной историей, обычаями, отношениями между людьми и мебелью. И вот эту мебель, природу, ландшафт Мур описывает тщательно, глубоко, сочно — он не рисует кистью, он выдалбливает резцом. Иногда автор слишком увлекается с этими избыточными описаниями и они начинают навевать скуку — Муру явно плевать на комфорт читателя, поэтому он останавливается только тогда, когда сам считает нужным.

Книга в целом очень затянута, и это следствие стиля автора — то есть здесь нет воды и нечего выбрасывать, но все равно она слишком большая и по большей части неоправданно большая. Лишнего нет, просто автор каждую сцену растягивает так безбожно, что диву даешься. Зачастую чтение как будто плаваешь в густом киселе — сладко, но не наешься, десятки страниц могут пройти без какого-либо действия, все забито описаниями, сравнениями, стазисом, рассуждениями и тому подобным. Мур к каждому слову добавляет несколько определений, богато уснащая предложения оборотами — герундиальными, наречными, деепричастными, и в результате даже обычное заваривание чайного пакетика превращается во что-то метафизически-прекрасное и трансцендентно-сложное.

Пишет размашисто, используя все грамматические и синтаксические возможности английского языка, его словарный запас просто огромен, если не сказать — чудовищен. В какой-то момент он начинает использовать свой собственный придуманный язык (какая-то усложненная версия кокни), в котором слова подменяются схожими по звучанию или написанию, сплавляет два-три слова в одно, и когда такие предложения идут по одному, в понятном контексте, это нелегко, но прочитать можно, но вот одну главу, полностью написанную таким языком, я одолеть не смог — бросил через несколько страниц, пролистав по диагонали, так и не знаю, что там произошло и имела ли эта глава хоть какое-то значение.

Мур левак (считает себя анархистом) и это очень заметно в книге — через нескольких персонажей он проталкивает свои мысли о капитализме, финансах, рабочем классе и тому подобном. Иногда это в тему, иногда нет. Помимо этого, через многих персонажей автор проговаривает различную философию, и иногда этой философии становится слишком много, вплоть до дого, что это можно назвать разглагольствованием. Поскольку Мур уже старенький, многие из героев жалуются на то, что вот раньше трава была зеленее, бабы толще, и все отлично жили в домах без отопления, канализации и водопровода, не то, что в этих модерновых бездушных домах. Дженнифер Уорт, думается, могла бы многое ему рассказать — если б Мур захотел слушать.

Автор часто и с удовольствием экспериментирует с различными жанрами, помещая текст то в поток сознания, то переплетая две линии так, что одна начинается там, где заканчивается другая и наоборот, ведет рассказ в виде то пьесы, то пародии на нуарные детективы, забрасывая различных персонажей в прошлое, будущее, рисуя закольцованные петли, синусоиды, тессеракты и нечтоненазываемое.

Можно ли советовать эту книгу? Ну только если вам нравятся фолианты тысячи на полторы страниц, бессюжетные сложносочиненные истории, глубокоосмысленные гештальты и филологические эксперименты. Исключительно на свой страх и риск.

Оценка: 9


Написать отзыв:
Писать отзывы могут только зарегистрированные посетители!Регистрация




⇑ Наверх