Розалия Амусина «Волшебные бутылки»
Хоть это и сказка, но сказка достаточно назидательная, учит хорошему: не обманывать, не воровать, не ездить без билета в поездах :). События в книге происходят как бы в недалеком будущем. Изобретена шапка-невидимка, которую свободно продают в магазине, и двое учеников 6-А класса стремятся ее получить. Но не успевают. Путем уговоров им достается экспериментальный образец. Экспериментальный он потому, что обладает некоторым интеллектом. То есть когда хозяин шапочки, по ее мнению, совершает плохие поступки, он становится видимым или частично видимым. Что влечет за собой весьма забавные приключения. За всем этим безобразием следят ученые из лаборатории, создатели шапочки.
Не совсем понятно, почему книга называется «Волшебные бутылки». Бутылки присутствуют, их в принципе можно назвать волшебными (при наполнении обычной водой из под крана, она превращается во вкусный газированный напиток), но они не являются первостепенными объектами повествования. Впрочем назвали, и ладно. Главное, что читать интересно.
Лингвистический анализ текста:
Приблизительно страниц: 56
Активный словарный запас: высокий (3181 уникальное слово на 10000 слов текста)
Средняя длина предложения: 47 знаков — на редкость ниже среднего (81)!
Доля диалогов в тексте: 40%, что близко к среднему (37%)
подробные результаты анализа >>
1971 г.
2017 г.
Самиздат и фэнзины:
2017 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 11 ]
eollin6, 27 декабря 2014 г.
Мужчина любит глазами. Женщина любит ушами. Мы часто повторяем одни и те же заезженные афоризмы, как будто от этого они становятся справедливее. Но разве они — верны? Мы любим душой. Все остальное: внешность, привычки, положение и т.д. — только катализаторы процесса. А любовь (если она настоящая) также непостижима и необъяснима, как и само понятие души.
Так же и с книгами. Один ставит книге единицу, а другой — десятку. Кто прав? Возможно, оба. Любовь — она такая, с ней не поспоришь.
«Волшебные бутылки» были любовью моего детства. Она перечитывалась десятки раз. Для этой книги было даже любимое место. Интереснее всего её было перечитывать, положив книжку на холодильник и встав коленками на табуретку, при свете карманного фонарика со слабенькой лампочкой, выкрашенной маминым лаком для ногтей так, чтобы она давала уютный, нежный розовый свет. Почему именно так? Понятия не имею. А почему мушкетеров интереснее всего было читать, сидя на толстой ветке старой ивы? Почему вообще в семь — восемь лет мир кажется удивительным, люди — хорошими, дни долгими, а мультики — короткими?
И все же я постараюсь объяснить, чем же захватила меня эта книга.
Дело в том, что «Волшебные бутылки» — не просто замечательная детская фантастика. Это, по сути, «Полдень 22 века» для маленьких. Эта книга показывает удивительных момент воплощения мечты. Миг, когда настоящий социализм превращается в идеальный коммунизм, не по приказу свыше, а потому что духовно люди уже переросли социализм. Как переросли его главные герои «Понедельника». Поэтому практически все герои «Бутылок» — положительные. В таком обществе просто не может быть отрицательных героев — они исчезли, вымерли, стали анахронизмом. Остались только добрые, честные, работящие люди. И мне, ребенку начала семидесятых, было так захватывающе радостно читать эту книгу, всей душой предвкушая тот счастливый момент, когда мир вокруг станет именно таким. И ничуть не сомневаясь, что именно таким он и станет, каким же ему еще быть? Уже скоро. Вот-вот. И я буду жить в таком мире, где каждый отдает другим всего себя, получая то же самое в ответ. Где каждый — богаче любого Абрамовича не потому, что у него больше золотых унитазов и длиннее яхта, а потому что за его спиной суммарная мощь всего человечества.
«Волшебные бутылки» — это чудесная новогодняя сказка, в которой добрым волшебником является каждый.
Я ставлю этой книге десятку не за то, что она — шедевр литературы, и не за юмор, казавшийся мне, восьмилетнему, гениальным. Я ставлю её за то, что она подарила мне ощущение близости и досягаемости мечты. Показала, каким может быть мир на пороге коммунизма глазами ребенка — моего тогдашнего сверстника.
А главное — она, как и «За перевалом» и «Туманность Андромеды», и «Полдень» — позволяет нам сохранить искреннюю веру в конечное торжество «Полдня» даже сейчас, в ночную пору, когда, как сказал Конан Дойл в «Собаке Баскервиллей», силы зла властвуют безраздельно.