М. Джон Харрисон «Буря крыльев»

Тут уже писали, что сюжет принесен в жертву стилистике. Жертва жестокая и неоправданная, на мой взгляд. Читать получившийся продукт трудно, если не сказать — неприятно. Катастрофическое нагромождение бессмысленностей, раздражающая бессвязность речи героев... Трудно отделаться от мысли, что весь этот бред — или порождение нездорового рахума, млм издевательство над читателем (да простят меня адепты этого творчества!).

Если сначала еще встречались отдельные отлично выписанные моменты, — атмосферные, эмоциональные, напоминающие, пожалуй, Р.Брэдбери, то потом эти крупицы не захотелось и выискивать. Ничего они не меняют в общем восприятии. Высокохудожественным и стильным я это произведение никак не назову. Интересным — и подавно.

Очень характерный для излета «новой волны» роман, как мне представляется. Здесь Харрисон окончательно приносит сюжет в жертву стилистике. Несмотря на то, что в целом роман продолжает «Пастельный город», дистанция между ними очень велика. Если «Город» с некоторой натяжкой все же можно отнести к героической фэнтези, то жанровая принадлежность «Бури» выходит за рамки фантастики вообще и скорее может быть соотнесена с абсурдистской литературой типа Ионеско и Виана. Тем не менее, несмотря на тяжесть языка, невнятность диалогов, непоследовательность событийной канвы, нет ни одной книги в моем читательском опыте, которую я мог бы назвать столь живо и адекватно передающей взаимопроникновение двух реальностей. Можно понимать это механистически, можно — аллегорически (мне ближе последнее) — но в любом случае это очень высокохудожественная вещь. Мир, стремящийся слиться с другим миром, стремящийся его переделать, но чуждый до невероятия — потому что другой, и это искажает и убивает обе вселенные — прекрасно реализованная идея. Причем реализованная на нескольких уровнях, поскольку в микрокосме то же самое разворачивается в сознании возрожденных жителей Полдня. Наконец, я первый раз встречаю столь прямую попытку изложить неокантианство художественным языком. Черт его знает, плюс это или нет.

Вердикт: оригинально, но тяжеловато. ИМХО, к фэнтези относить уже можно не больше, чем Замок Кафки.

Реальность и сознание мысли, чувства, описания, краски сливающиеся в единый поток и подменяющие собой собственно сюжет. Свет, сумасшедшие цвета, тени, абсолютный хаос. Образно, до тошноты ярко и необычно, то что происходит в романе. Структура текста очень сложная и плотная. Настолько плотная и однородная что он сливается в единое целое. Обилие нереальных фантастических метафор и сравнений, призванных передать уникальность описанной ситуации приводит к тому что роман воспринимается как утонченная авангардная музыка сквозь плотный слой радиопомех и треск статических разрядов. Проще говоря, сквозь эффект «белого шума». Ну, или треска крыльев мириад насекомых, если хотите. Харрисон стремился создать эффект взаимопроникновения и взаимоизменения двух миров. Что ж, ему это удалось. И как удалось! Ценой полной потери связности и хоть какой-нибудь устойчивости образов и реальности вообще. Мир сходит с ума, время подменяет пространство. Реальность не то чтобы выворачивается наизнанку, она просто тает, рвётся под чудовищным напором другой реальности, абсолютно иной и чужеродной. Мы можем слышать её треск и нарастающее раздражительное шипение. Браво! Бесподобно! Читать это невозможно, не читать – нельзя… Для того, чтобы просто одолеть этот текст нужно обладать немалым терпением. Чтение «Бури крыльев» это труд. И труд немалый. Она изматывает и опустошает. А уж что касается понимания и адекватного её восприятия… Либо вы настроены на ту же волну что и автор, принимаете и расшифровываете посылаемые им сигналы, либо нет. Даже не могу в точности сказать, удалось ли это мне самому…

При этом вряд ли найдётся книга, которая была бы столь отталкивающей физически. Которая точно так же поражала бы своим безумием и беспомощностью и нелогичностью. Хотя, смотря что считать логичным. Сложный дисгармоничный мир Харрисона можно ощущать, видеть, слышать и воспринимать в любой плоскости и измерении. Он навязчивый, рыхлый, крупнозернистый, с лезущей отовсюду, осязаемой текстурой и фактурой. Как песок. И такой же рассыпчатый. Он похож на облако отравленных миазмов, которые стыдно вдыхать.

Оценивать такие книги просто смешно. Я бы поставил десятку, но чёрт его знает, соответствует ли книга этой высокой оценке. Так что оставлю её не оценённой. Всё равно не смогу определить, что и как тут оценивать. Однозначный шедевр, не понятый и не принятый мною.

P.S. Что бы там Харрисон не замышлял, ради чего бы он не писал эту книгу, ему это удалось. Стилистически она не безупречна, и действительно неровна. Есть перекосы и шероховатости. Поэтому одному она видится как неудавшийся фэнтези-роман, другому потенциально асбсурдистким романом, с не до конца реализованным набором идей и художественных приёмов. Я же считаю, что идеальный баланс как раз-таки был достигнут. Впечатления столь сильные, что знакомство с миром Вирикониума я решил приостановить на этом романе. Пока приостановить. Но в будущем обязательно к нему вернусь.

Сходит с ума реальность, разрывает свой бег время, все чаще обращаясь к событиям далекого прошлого. На страницах романа играют новые краски, полотно образов приобретает такую глубину и насыщенность, которая раньше была неведома. Где те скупые, точные мазки, что были характеристикой предыдущего романа?

Не один десяток лет минул с тех пор, как события «Пастельного города» стали достоянием истории. Но что такое десятки лет по сравнению с тысячелетиями истории Вирикониума? Параллели между двумя романами явны.

Первые страницы заставляют думать о шаге вперед. Стиль стал еще более изысканным, фразы тают на языке, заставляя перечитывать их подолгу. Хочется зажмуриться от удовольствия и смаковать, смаковать выданные автором на-гора образы. О чем еще можно мечтать? Мне просто нравится, когда мне так рассказывают истории. Было бы только, что рассказывать.

В «Пастельном городе» автору удалось найти тот хрупкий баланс стиля и смысла, который давал человеку непосвященному хоть какую-то возможность проникнуться миром Вирикониума. Любой, сколь угодно малый сдвиг акцентов разрушил бы странное обаяние закатного мира. От предшествующего романа сюжет «Бури крыльев» унаследовал схематичность. Все его достоинства – не в самих сюжетных ходах, банальных до неприличия, а в том, как именно они поданы. И не то обидно, что героям не сопереживаешь, что оболочки, расшитые яркими лоскутами описаний, на деле пусты и безжизненны. К подчеркнутой функциональности героев еще можно привыкнуть. Наоборот, мне досадно то, что Харрисон не пошел дальше. Его роман и так сильно отошел от канонов фантастики, в большей степени это иллюстрация чужих идей, это попытка описать взаимодействие чуждых реальностей. Исходная проблема носит скорее метафизический характер, адекватно передать ее особенности языком художественной литературы – это почти непосильная задача, но Харрисону удалось!.. Только за это роман заслуживает уважения.

Так почему бы не попытаться вовсе отказаться от сюжета, скрепляющего события белыми нитками, почему бы не построить бесстрастную хронику событий? Пойти дальше, сделать так, чтобы слом реальности коснулся и самой структуры романа? Сюжетные приемы, достаточные для «Пастельного города», не выдерживают нагрузки, которую накладывает на них «Буря крыльев». Они бросаются в глаза, все больше и больше раздражая читателя, они кажутся неуместными. Неустойчивый баланс оказался нарушен, а автор не предпринял никаких усилий для того, чтобы хоть как-то его поддержать. Даже не сотворил то, по сравнению с чем все мои пожелания показались бы до нелепости наивными и смешными.

То, что получилось в результате – выдающийся роман, построенный на резких контрастах и диссонансных аккордах. Его потенциал был гораздо выше, но он не набрал высоты, реализация чудес остановилась на полпути, и потому моя оценка ниже, чем оценка «Пастельному городу».