Рэй Брэдбери «Вино из одуванчиков»

Посмотрите в глаза вихрастого мальчугана или смешной девчонки лет эдак восьми. Посмотрите — и задумайтесь: а что они сегодня познали о мире, в котором живут ещё так недолго? В таком возрасте день редко обходится без открытий, хотя бы маленьких, почти не заметных, и уж конечно совсем не важных для таких серьёзных взрослых дяденек и тётенек, как мы с вами.

А может быть сегодня — именно ТОТ день. День, когда приходит осознание себя. День, когда жизнь вдруг взрывается всеми своими цветами и ослепляет на миг, а когда приходишь в чувство — начинаешь вдруг дышать полной грудью, прыгать, смеяться, а в голове — одна мысль: я — не просто я; я — ЖИВУ!

Или сегодня — ДРУГОЙ день. Когда вдруг останавливаешься на полушаге, умолкаешь на полуслове, бросаешь любое дело, что миг назад занимало всё твоё существо и беспомощным взором оглядываешь такие привычные вещи вокруг, ставшие вмиг ненужными и бесполезными, и приходит страшное понимание: я — смертен! Настанет время, и в мире не станет самого важного, что в нём было во все времена — меня. И негде искать помощи и спасения, ибо закон жизни, познанный мной, не приемлет исключений. Так будет. И с этим познанием предстоит жить дальше.

Но разве даже это страшное открытие, однажды сделанное каждым, способно остановить бег жизни?

Тяжелые мысли проходят. О, да, они остаются где-то там, на самом дне души, они готовы вновь заполнить наш ум, но ведь мы созданы не для вечной скорби. Мы созданы для счастья!

И несёт нас по волнам жизни наша Машина Счастья. Каждому она видится по-своему. У кого-то — машет крылами, у другого имеет гордую корабельную осанку, у третьего — окрашена цветом ночи или яркого полдня, синевой моря или снежной белизной, а форму имеет совсем уж невообразимую... Наполнена она тишиной или любимой музыкой, плеском волн или детскими голосами... На каждой Машине кроме нас — люди, которых мы любим; они помогают нам вести Машину, но (вот странно!) им она кажется своей собственной и выглядит порой совсем не так, как наша.

И ещё есть Машина Времени. У неё нет тумблеров, кнопок и циферблатов. Зато она может перенести нас в любой момент момент существования мира. Именно так!Ведь мир существует, пока живёт человек. И все ушедшие ранее тоже существуют в этом мире.

Это очень хорошая Машина. Она называется память.

Она способна вернуть нас и в самое счастливое время жизни — детство. Время, когда мы ещё не взвалили на себя тяжёлый груз забот и тревог, когда точно знали, что всё в мире делится на хорошее и плохое и одно легко отличить от другого, что родители — самые сильные и умные люди на свете и могут всё, что существует волшебство, а сказочные герои — реальны, что добро всегда побеждает зло.

Это время самых длинных и весёлых дней, самых таинственных и волшебных ночей, самых ярких восходов и красивых закатов, самых вкусных зелёных яблок и самой тёплой морской или речной воды. И даже воспоминание о самых сильных детских страхах вызовет у нас теперь улыбку. Чаще — грустную, ибо теперь-то мы знаем, чего надо бояться в этом мире по-настоящему...

Да, цель человека в жизни — именно счастье. Счастье любить. Счастье творить добро — или творить добро для счастья. Не ломайте свою Машину Счастья ложью и фальшью, это не сделает счастливее никого и никогда.

Испейте «Вина из одуванчиков» прямо сейчас. Почувствуйте эту сладость на своей душе и вспомните радостные времена детства. Вспомните свои открытия мира.

Эта книга — и о вас.

Я до сих пор помню день, когда впервые осознал, что когда-нибудь умру. Помню ярко и отчётливо, так, как будто это было вчера. Это откровение не из тех, которые приходят как результат долгих размышлений и изысканий. Просто однажды, в самый обычный день ты гуляешь по парку, маленький и беззаботный. Утром был дождь, и теперь в лужах на аллеях играют лучи солнца, пуская по поверхности воды маленькие радуги и зайчики. На скамейках сидят мамы с колясками и влюблённые парочки, на солнышке греются лоснящиеся оранжевые кошки, воздух свеж и ничто не предвещает беды. А ты вдруг понимаешь — настанет день, и по-прежнему будет светить солнце, люди будут рождаться и жить, любить и радоваться всему вокруг, гладить кошек и любоваться сверкающими на солнце каплями воды на свежей траве. Всё это никуда не денется и будет вечно. А вот тебя — не будет. Мир не остановится, планета не перестанет крутиться, не заметит, что стала на двадцать один грамм легче. Не помню, плакал ли я потом, помню только, как понял вдруг, что умерший парой лет тому назад дед больше не вернётся, что смерть — навсегда.

С тех пор я стал старше и, смею надеяться, хоть чуточку умнее. Но всё равно боялся смерти. Жизнь представлялась мне постоянным неостановимым падением навстречу тёмной пугающей бездне, откуда нет возврата. А самое страшное в том, что всё светлое и доброе, что было в твоей жизни, недолговечно и недоступно. Целая вселенная твоих воспоминаний и чувств умрёт с тобой. Сенека однажды сказал: «Большая часть смерти уже наступила: то время, что за нами, — в её владении». Было время, когда слова мудреца казались мне единственной возможной истиной.

Книга Рэя стала для меня глотком свежего воздуха, спасательным кругом, лучом света. Трудно подобрать неизбитое, достаточно живое и яркое сравнение, чтобы выразить, чем для меня является этот роман. Герой переживает всё то же, что и я когда-то. Кажется, старина Рэй читает в сердцах людей с той же лёгкостью, с какой мы читаем утреннюю газету. Мастер аккуратно и бережно, с ласковой нежностью хирурга берёт в ладошки твою душу, чуть подышав, хорошенько оттирает её от царапин и пятен, тоски и грусти. И вот ты вновь способен дышать, как когда-то, жить без страха перед неизбежным. Не нужно омрачать лето своей жизни пустыми тревогами, не нужно гнаться за призраком прекрасного, но чужого счастья. Каждый день жизни наполнен маленькими чудесами. Потёртые теннисные туфли, и трамвай, и зелёная электрическая машина, и игры с друзьями, и вино из одуванчиков, и пожелтевшие от времени фотографии, и улыбка матери. Ты, конечно, умрешь, рано или поздно, так или иначе. Но ведь это не повод лишать себя всех этих сокровищ. Однажды поняв, что жив, осознав себя живым, стоит ли думать о смерти? Однажды тебя не станет, но останется солнце, и трамвай, и ноябрьский дождь, и мальчишки будут бегать по улицам в волшебных теннисных туфлях. Не нужно думать, что утратишь всё это. Каждый прожитый от всего сердца день, каждая улыбка, каждый вздох делают тебя частью мира. Только вообрази: смех и слёзы, восторг и грусть, первая любовь и первое расставание с другом, всё лучшее, что есть в тебе становится частью этого мироздания. Эта частичка тебя не умрёт и будет жить вечно, покуда светит солнце. Как-то в одном скучном учебнике я вычитал, что в каждом нашем вдохе есть несколько молекул из предсмертного выдоха Цезаря. Вот и подумай — где-то, когда-то молодой и глупый ещё малыш будет дышать тем же воздухом, что и ты. Это ли не счастье?

Мне не хватает слов, чтобы описать всё великолепие этого Романа. Это превыше слов, больше самых красочных эпитетов, несравнимо прекраснее всего, что мне дано выразить. Благодаря этой книге я понял, что, в сущности, самое сложное — это вовсе не сама смерть, а мгновенное, как гром посреди сияющего лета, осознание собственной недолговечности перед вселенной. Люди, просто переживите это, прочувствуйте хорошенько и оставьте в прошлом, как старые изношенные туфли. И дальше всё будет хорошо, и с каждым днём всё лучше. Вы только верьте. И улыбайтесь.

Рэй Брэдбери — потрясающий фантаст. Нет, не так. Гениальный фантаст. Уже за «Марсианские хроники» ему можно поставить памятник. Определённо он один из тех людей, которые в глазах широкой публики возвели фантастику в ранг «большой литературы». И, конечно же, можно всей душой полюбить Брэдбери-фантаста. Он этого заслуживает. Но можно и не полюбить — на это есть полное право.

А вот не полюбить такого Брэдбери, каким он предстал в «Вине из одуванчиков» мне кажется невозможно. Вполне допускаю, что во мне говорит юношеский максимализм и категоричность. Пусть. Пусть это будет восторженный, превозносящий отзыв. «Вино» этого заслуживает. Тем более для меня это прямо-таки сакральная книга. Ведь прочитана она была сразу после смерти Мастера и, пожалуй, сложно было найти более подходящее «поминальное» произведение.

Это очень мудрая книга. Хотя, если присмотреться, в ней ведь ничего особенного и не написано. Жизнь такая какая она есть. Обыденная? Нет. Волшебная? Именно. В каждом окружающем нас предмете, в каждой мелочи, в каждом буднем дне сокрыта своя извечная магия, свой смысл.

Почему-то каждый раз, заглядывая в эту книгу, я нахожу для себя что-то новое, какие-то ответы на вопросы, давно интересующие меня. Может мудрость в простом? Может жизнь на нашей планете, в маленьком городке не менее интересна, чем на Марсе? Именно в «Вине» Брэдбери вдруг открылся мне очень реально и ярко. Именно тут я увидел, как он видит жизнь и других людей. Именно тут он вступает в диалог с читателем, водит его по улицам Гринтауна, дарит ему свои детские воспоминания и впечатления и приглашает сопоставить со своими. И они сопоставляются! Здесь каждый найдёт что-то своё, у каждого найдётся точка соприкосновения с этой книгой. У кого-то это бабушка и кухня, у кого-то собирание ягоды в лесу, у кого-то жуткий овраг, в котором так весело было играть в прятки. У меня это трамваи.

Эта книга — шанс окунуться в детство, увидеть мир, снова так, как тогда, чистыми незамутнёнными глазами. И это будет самый объективный взгляд на вещи.

Помимо философичности этот роман ещё и замечательно атмосферен. Чувствуешь, как греет солнце, как легко ногам в новых кедах, как холодеет сердце в тёмном овраге, дышишь ароматом лета, вкушаешь терпкое сладкое вино и понимаешь: вот оно счастье. Не в космосе, не в выдуманных мирах, а здесь, рядом с нами.

И такое ощущение возникает, что книгу эту писал просто очень взрослый ребёнок, здесь нет ни капли наигранности или фальши, настолько это всё правдиво и по-настоящему. Просто телом этот ребёнок вырос, коэффицент интеллекта увеличился, а душа осталась прежней.

Кто-то скажет, что это вовсе не его детство, а детство американского мальчика. Но Брэдбери писал не об этом. Он писал о том, что важно и волнующе на всём Земном шаре. Эти несколько новелл не имеют государственных границ, они трогают за струны души любого человека, где бы он не находился в Гринтауне или Мехико-Сити.

«Вино из одуванчиков»- книга, в которой мастерство Брэдбери видно особенно ярко. Только он мог раскрасить знакомый нам мир такими яркими красками. Только он мог сделать такие банальные истории, такими пронзительными и такими глубокими.

Итог: In vino veritas! В этой книге просто обязана быть истина.

Оценка 10 из 10

P.S. А ведь несколько месяцев назад, этим же числом Рэй Брэдбери и умер. Вот оно как совпало. Наверно поэтому отзыв получился корявеньким. Хотя, думаю, вы поймёте расчувствовавшегося почитателя творчества Мастера.

Еле дочитал, с перерывами. Обычные мемуары автора по своей ушедшей молодости, когда и ветер был свеж и трава зеленей и солнце ярче светило.

Что все сходят с ума по этому «роману»-я так и не понял. Видимо, так же как и автор, вспоминают своё беззаботное детство и юность, когда дышалось полной грудью, а сейчас нависают проблемы и обязательства..

Почему-то, ода по ушедшему детству автора, меня не тронула. У всех оно было, у кого-то более яркое у кого-то менее.

Для себя я понял, что Брэдбери просто не мой писатель.

«Вино из одуванчиков – пойманное и закупоренное в бутылки лето.»

Почему так? У подавляющего большинства людей с детством ассоциируется именно лето, а не весна, что наверное было бы логичнее. Впрочем, о логике забудьте. Эту старую и нудную даму Брэдбери не пустил даже на порог своего романа. Почему одуванчики? Потому что они красивы, ярки, многочисленны. Галдящая ватага ребят, искренне радующаяся погожему деньку, очень похожа на зелёную лужайку с этими цветами. Потому что неприхотливы и могут пробиваться даже сквозь асфальт и камни. Так дети могут иметь счастливое детство даже в лачуге бедняка, нужно лишь немного любви, которая согревала бы их, как согревает одуванчики солнце. Потому что быстро превращаются в белые купола семян и развеиваются ветром. Так детство, каким бы длинным оно не казалось изнутри, на самом деле быстро проходит и сменяется юностью, молодостью, зрелостью...

«Взрослые и дети – два разных народа, вот почему они всегда воюют между собой. Смотрите, они совсем не такие, как мы. Смотрите, мы совсем не такие, как они. Разные народы – «и друг друга они не поймут». Но есть на свете люди помнящие, понимающие, чувствующие эту грань между детьми и взрослыми, которую так легко перейти в одну сторону, но невозможно вернуться. Таков сам Брэдбери — проводник, парламентёр, если угодно — мнемон. В своей книге он дарит читателю возможность вернуться в мир детства, ощутить его сердцем и разумом ребёнка, каким был он сам много лет назад.

Дети иначе смотрят на мир. Многие вещи, важные для взрослых, кажутся им абсурдными и напротив, то что для них важнее всего на свете, часто вовсе не замечается старшим поколением. Дуглас увидел в магазине новый теннисные летние туфли и понял, что ничего нужнее для него нет в целом мире. Это не предмет роскоши и не для хвастовства, они для другого: «Ищи друзей, расшвыривай врагов! Вот девиз легких как пух волшебных туфель. Мир бежит слишком быстро? Хочешь его догнать? Хочешь всегда быть проворней всех? Тогда заведи себе волшебные туфли! Туфли, легкие как пух!» И сразу смутно вспоминается что-то такое своё, про купленные родителями «чешки» или про сандалии, которые возможно были для меня тем же, чем для Дуга его туфли, но я этого уже почти не помню и тем более не ощущаю, а вот Брэдбери помнит и заставляет вспоминать меня.

О многом шепчутся одуванчики. Об осознании собственной смертности — Дугас вдруг осознаёт, что раз люди умирают не только в книгах, раз может умереть близкий человек, то значит и он тоже... смертен. Что же, кто сказал, что в вине подчас не может быть горьковатых тонов? О том, что дети иначе чувствую мир, время и пространство. О способности ребёнка видеть чудо в обыденных вещах. Взрослый знает, что за поворотом дороги ничего интересного нет. Ребёнок уверен в обратном. Взрослый не считает Машину Счастья возможной, но дети совершенно точно знают, что ничего невозможного нет, а значит машина будет построена. В букете этого удивительного вина есть и мудрость старости и беззаботность юности, бесшабашность молодости, материализовавшийся страх, который обычно клубится в углу тёмной комнаты, одиночество, которое может застигнуть любого, дружба и связанное с ней чувство разочарования и потери, есть частичка волшебства, но только такого, которое бабушка создаёт собственными руками, священнодействуя на своей кухне.

Он, конечно, колдун. Просто переставляя слова со строчки на строчку и дирижируя предложениями, такого достигнуть было нельзя. Каждая глава, каждая новелла из романа — это глоток вина из одуванчиков, которое разлили из бутылки, что хранилась в подвале дома Сполдингов. Есть книги для души, а эта книга — сама душа, открытая нараспашку её обладателем, человеком, однажды понявшем: «А хорошо, что он решил жить!»

Хоть ненадолго вернуться в детство, да не просто в детство, а в те самые деньки, которые иначе как лучшими в жизни не назовешь, в лето – вот подлинное счастье. Ощутить себя беспечным, четко знать, где добро, где зло, кто враг, кто друг, восторгаться всему новому, удивляться всему обыденному, преисполниться всеми чувствами, которые притупились сейчас. Эх… Разбитые коленки, царапины, ссадины, грязь на одежде, возникающая сама по себе, не пойми откуда… А еще игры, приключения, игра фантазии… Роман «Вино из одуванчиков» именно об этом. И еще о тысяче важных, нет, главных вещей! В каждой строчке дух детства, дух радости и счастья, счастья лишь от того, что ты жив, у тебя есть самое драгоценное, что только может быть – сама жизнь. И дни длинны, и каждый, каждый, каждый день происходит что-то интересное, и везде и повсюду видишь чудесное, и все время приключения, и авантюры и тысячи мыслей, озарений, откровений, идей…

Открытие за открытием. Печальные и радостные, порой угнетающие, порой удивительные, а порой просто невероятные. Вместе с героями Томом и Дугласом проходишь тот самый путь, который когда-то прошел сам, и вдруг только сейчас понимаешь все то многое, чему не придавал значения тогда, когда сам был таким как герои. И оживают воспоминания. Память – вот третий главный герой романа. А счастье – четвертый. Оно прячется за всем, оно прячется во всем. Нужно только найти, нужно только понять…

А написан роман и вовсе потрясающе. Полное ощущение присутствия, какое там 3D, какие там современные технологии, магия языка – вот подлинная сила. В роман уходишь с головой, и в реальность возвращаешься лишь затем, чтоб подумать, затем, чтобы вспомнить…

Всего одно лето — но целая жизнь. «...три месяца назад — или это были три долгих столетия?». Лето полное событий, полное эмоций, изменившее многие-многие судьбы... Столько всего: хорошего, плохого, терпкого, кисловатого и еще какого-то. И все это заканчивается. И остается только одуванчиковое вино. Девяносто бутылок — по одной на каждый день лета. Память, закупоренная в бутылки. Машина счастья, машина времени...

«Вино из одуванчиков» — одна из тех книг, которые с одинаковым удовольствием можно читать в любом возрасте. Читать и перечитывать. И никак иначе.

Иной раз, прочитав замечательную книгу, думаешь: «Ну как же так, где же я раньше был, почему эта книга не встретилась мне прежде?! Ведь это шедевр, шедевр!..» И нет-нет да закрадётся мысль, что всё как раз таки случилось своевременно: всё шло своим чередом, впитывалось соразмерно получаемым знаниям, раскладывалось по полочкам согласно нравственному развитию, и пришло, наконец, то время, когда этот шедевр мог впитаться ТАК, как должен был, улёгся ТУДА, куда следовало, и ты сам не пожалел, что не знал эту книгу ранее, а обрадовался, что наконец-то нашёл её.

Все знают – и поклонники Рэя Брэдбери, и непоклонники, и даже просто проходящие мимо читатели, – что «Вино из одуванчиков» написано на основе биографических воспоминаний автора. И хотя сам городок Гринтаун, в котором происходят действия, выдуман, главный герой в определённом смысле является аллюзией на самого Брэдбери (недаром второе имя писателя и имя главного героя романа совпадают). Это всё делает роман таким… понятным. И близким.

Говорят, «Вино…» – это лето, запечатанное в переплёт. Говорят, это воспоминания о детстве, что сладким сном спят в глубине каждого из нас. Говорят, что в его строках заключена причина, по которой люди любят июнь, июль и август, а также летние веранды, качели и лимонад. Что ж, я подписываюсь под каждым словом. И вот что скажу ещё: если раньше я думала, что эта книга о детях, то теперь, прочитавши, я думаю, что она о взрослых, которые когда-то были детьми.

В центре повествования – братья Дуглас и Том Сполдинги, юные и впечатлительные ребята, впитывающие события каждого летнего дня, как губки. С ними читатель познает не только свет тёплых дней, но и тьму холодных. Да, вот почему этот роман нельзя просто взять и назвать детским: в нём умирают. Несколько раз умирают. Но смерть преподносится не как трагедия (хотя и трагедия тоже), а как наполняющее один из дней лета событие, странное и неуютное. И да, ребята будут не только веселиться. Они станут грустить, злиться, бояться, даже воровать! Боитесь, что вас ждёт унылая социалка? Это же Брэдбери, здесь всё мягче перины (даже мораль)!

Лето, да, это лето. От самого первого дня, когда по мановению руки главного героя городок встаёт ото сна, и до самого последнего, когда с веранды убирают подвесные качели, – каждая строка, каждая глава дышит летом: жаром горячих дней, прохладой дождливых ночей, путешествиями во времени и памяти, стремительным бегом в новых теннисных туфлях, опасными тенями оврага, обретениями покоя, бабушкиными обедами, последним заездом последнего трамвая….

Это самое лучшее лето. С печалями, весельем, улыбками и слезами, приключениями и болезнями, такое длинное и такое стремительное, самое запоминающееся.

Безоговорочная рекомендация.

Книга на все времена.

P.S. Действительно, есть в романе что-то общее с «Годом призраков» Джеффри Форда. Настроение поиска и утраты, пожалуй.

+10

«Вино из одуванчиков» — роман-настроение. Удовольствие от прочтения прямо пропорционально тому, насколько быстро и ловко сумеешь запрыгнуть в проходящий мимо состав чувственного повествования. А вот я так и осталась стоять на перроне. На меня пахнуло терпким запахом вина, повеяло зноем от раскаленной солнцем земли, взгляд зацепился за гирлянды одуванчиков и приятные улыбки пассажиров поезда... Но все это не смогло меня захватить, потому что не было моим, личным.

Автор предлагает окунуться в уютную атмосферу провинциального городка 1928 года, вспомнить, как здорово было собирать одуванчики, есть мороженное, бросать монетки в старинные автоматы и радоваться нескончаемой летней поре. Вот только лето моего детства было совсем иным. О мороженном, кинотеатре и магазинных обновках не приходилось и мечтать, поскольку каникулы я проводила у бабушки в деревне, расположенной в совершенно глухом углу. Для меня лето Брэдбери чересчур цивилизованное и одомашненное, где заброшенность таится лишь в дальнем углу, боится подступающего прогресса. В нем слишком многолюдно. Автор предлагает погрустить о теплом уютном прошлом, подмятом бездушным развитием, а я грущу о том труде и росте, что оказались позабытыми и напрасными. У Брэдбери лето вкуса вина из одуванчиков, а у меня — только что сорванных огурцов со свежим медом. И то, и другое — овеществленные кусочки солнечного света, но у каждого из них свои собственные, совершенно не похожие друг на друга вкус, настроение и чувство.

Не срослись отношения с персонажами. Не по душе мне все эти дети с глазами стариков и старики с глазами детей. Я очень хорошо помню, что любуясь цветами и деревьями в детстве, всегда воспринимала их как должное. Сознательно созерцать природу как постоянное и вечно меняющееся чудо я научилась лишь во взрослом возрасте. И тогда же сакральная аура лета охватила для меня весь год, и я стала наслаждаться сменой времен года, самолично принимая участие в сезонных ритуалах. Детское время слишком длинное для этого. Еще я отлично помню, как идя от подруги домой поздним вечером в темноте, держа в одной руке палку, а в другой — зажигалку, отчаянно боясь зверей и монстров из леса, этот ужас вытеснил все другие чувства и мысли. А стоять на краю жуткого оврага и размышлять о тщетности бытия... Ну не верю я ни этим непомерно рассудочным детям, ни нарочито мудрым взрослым, все они кажутся искусственными.

Большинство микро-рассказов о друзьях и соседях, встроенных в повествование, не заинтересовали. История о машине счастья выглядит блекло и невыразительно по сравнению с шикарным раскрытием этой же темы у Станислава Лема в последних сказках роботов о Трурле и Клапауцие. Происшествия с клубом «Жимолость» и Душегубом показались откровенно лишними. Вообще все эти рассказы полны столь личных воспоминаний и мыслей, что напоминают фотоальбомы, показываемые в гостях. Остается только вежливо улыбаться и кивать, дожидаясь окончания потока чужих воспоминаний. Так же истории из жизни обитателей Гринтауна сбивают общее ностальгическое настроение, царящее в начале, и возвращается оно лишь под конец. Но финальный эпизод о бабушке, кулинарии и тете Розе вызвал у меня совсем не те чувства, которые предполагалось. Я понимаю, что это такое торжество старых традиций и обычаев над новыми, пусть и более удобными, но ситуация выписана очень уж по-детски. Ну не верится мне, что весь секрет вкусной пищи скрывался в старых банках и всеобщем беспорядке. Я с уважением отношусь к людям, которые способны приготовить вкусное блюдо из того, что имеется в холодильнике, поскольку сама всегда нуждаюсь в тщательном планировании и расчете. Но тогда такой человек должен быть способен без проблем сориентироваться в новом порядке вещей. А тут... Было жаль бабушку, ежедневно готовившую еду для оравы гостей, и стыдно за дюжину взрослых людей, не способных позаботиться о себе, и потому отправляющихся спать голодными.

Я с облегчением вздохнула, когда последний вагон поезда лета Брэдбери скрылся в дали, и, наконец, можно было встрепенуться и пойти дальше. Немного жаль, что действительной теплоте, скрывающейся среди страниц этой книги, не нашлось места у меня в душе. Все время прослушивания постоянно приходилось делать короткие перерывы на что-то иное, поскольку чувства, навеваемые романом, не были родными и вскоре начинали тяготить. Не разделяю желания вернутся в светлую пору детства, вероятно, потому, что сейчас я счастливее, чем тогда. Не разделяю и прочих вздохов по прошлому, ах, нет ничего лучше дум во время стрижки газона. Кто-то другой может добавить, что нет более подходящего занятия для размышлений, чем стирка белья на камнях в реке, стрижка овец вручную, вырезание собственной ложки к обеду или разделывание туши собственноручно пойманного оленя. Но глядите-ка, люди отказались от огромного количества теплых ламповых дел и промыслов, а небо до сих пор не упало на землю! В общем, пора для вина из одуванчиков для меня уже прошла или пока не настала, а сейчас все не то — не то время, не тот возраст, не то настроение.

Очень понравилось исполнение Степана Старчикова. Приятный тембр голоса и грамотная речь. Музыка, звуки природы и эффекты подобраны отлично, и по громкости отлично оттеняют читаемый текст.

КНИГА О НАС, О ТОМ, ЧЕГО С НАМИ НИКОГДА НЕ БЫЛО, НО ТАК ХОТЕЛОСЬ БЫ!

Сразу скажу, что специально не читал предыдущие отзывы, и наверняка во многих из них написано то же самое и лучше — но тогда бы я передумал оставлять свой, а уж очень хочется!

«Вино из одуванчиков» — книга на все времена. Единственное, о чем жалею, что не прочел ее в детстве, хотя с Брэдбери познакомился довольно рано — как-то все время она мимо проходила. Но вот когда все же прочитал, лет в 25, это был как оглушительный удар. Всегда после таких книг думаешь — а почему весь мир не переменился, почему все люди остались такими же, ничуть не лучше, чем до этой книги? Ну, это другая тема, для другого разговора. С тех пор несколько раз перечитывал, и каждый раз находится что-то новое, заостряется внимание на чем-то другом, понимаешь лучше еще один эпизод. При первом прочтении знаешь — и Том и Дуглас — это же я в детстве! Ведь все это было со мной! Пусть конкретно ничего из описанного не происходило, но сама атмосфера жизни, лета, природы, каникул! Ведь это все я видел, чувствовал, говорил и в восемь, и в десять, и в четырнадцать лет! Я сидел с мамой на веранде и боялся за запаздывающего брата, я бегал в гости к старикам и слушал рассказы про былое, я смотрел 1 июня на календарь и взмывал под потолок от радости — все лето, вся жизнь впереди! При последующих перечитываниях понимаешь еще больше. Становишься старше и вот ты уже не только Том и Дуглас — но и Лео Ауфман, вдруг осознавший, что вот оно — Счастье! — и Билл Форестер, с Элен Лумис понявший, что любовь вечна — и даже миссис Бентли, никогда не бывшая девочкой, а когда-нибудь, совсем скоро, я, надеюсь, стану и полковником Фрилеем, путешественником.

Главный признак гениального произведения — моментальное погружение в действие. С первых страниц ты видишь этот город, этих людей, дышишь этим воздухом, стоишь рядом с ними. Таких книг достаточно много, и много среди них вещей Брэдбери, и «Вино из одуванчиков» — первая. В этой книге собрано все — и любовь, и смерть, и болезни, и радости, и волшебство. И мысль — главная и старая как сам мир, повторенная миллиарды раз и все равно не услышанная и не понятая всеми: Люди! Будьте добрее друг к другу! Жизнь чудесная штука! «В войне вообще не выигрывают, Чарли. Все только и делают, что проигрывают, и кто проиграет последним, просит мира»

С каждым прожитым годом мы становимся старше, меняется наше восприятие окружающего мира. Новизна ощущений, восторг от большого и интересного мира в детстве постепенно сменяется рабочей рутиной и буднями семейной жизни в зрелости, а старость оставляет для себя лишь поблекшие фотографии и ворох угасающих воспоминаний. Потрясающе живой и образный роман Р. Брэдбери выхватывает из палитры лет всего одно лето, прошедшее в городке Гринтаун, штат Иллинойс, в далёком 1928 году. И вроде бы ничего сверхъестественного в жизни гринтаунцев не происходит — обычные люди с обычными проблемами — но повествование захватывает с первых же строк, поистине это настоящая поэзия в прозе, вершина литературного таланта Брэдбери. Простым языком, через призму детского мировосприятия автор говорит о сложных экзистенциальных проблемах — о жизни и смерти, взрослении и старости, любви и счастье — с возрастом многие теряют способность замечать самую суть вещей, многие, но не автор.

Подобно «Марсианским хроникам» «Вино» состоит из россыпи отдельных рассказов, объединенных персонажами и местом действия. Тем не менее, внутреннее единство произведения прослеживается очень явно даже несмотря на отсутствие четкой сюжетной линии. Подобная композиция романа с обилием ветвлений даже в плюс, т.к. возникает особенный эффект присутствия. Читатель ощущает себя приезжим, который гуляет по городу, знакомится с его жителями. У каждого своя история, своя цель, мечты и чаяния — люди разных возрастов гармонично сосуществуют и взаимодействуют. Немалую роль в эффекте полного погружения играет и то, что автор воздействует на все пять органов чувств читателя, описывая не только внешний облик предметов и персонажей, но и запахи, вкусы, звуки, фактуру — воображение само дорисует картинку не хуже, чем в современных 5D-кинотеатрах. При отсутствии чёткого конфликта времени скучать просто нет, каждое предложение — потенциальный афоризм или образная метафора.

В каждой из историй, составляющих роман, свои главные герои, но объединяет всё действие фигура Дугласа Сполдинга, юное альтер-эго автора, который в беседах с младшим братом Томом познает мир, становится старше с каждым прожитым месяцем. Отрицательных персонажей в книге попросту нет, даже недалёкая жена почтальона, мечтающая возглавить местный дамский клуб и подозревающая конкурентку в чародействе, вызывает местами ироничную улыбку, а местами жалость и сочувствие. При этом автору удалось показать город своего детства реальным, а не пасторальной идиллией, когда всё плохое забывается и воображение рисует сказочную страну с молочными реками и кисельными берегами. Зло здесь чётко персонифицировано и локализовано — темные страхи и беспокойство по ночам оживают в пределах Оврага, а безжалостный Душегуб каждый вечер выходит на охоту за молодыми хорошенькими девушками. Пусть тьма всегда рядом, но внутренний свет заставляет её отступить — плохое случится не сегодня, не с тобой.

Фантастический элемент в романе отсутствует, но при этом автор мастерски создает иллюзию чуда, таящегося в повседневности. Чудной Лео Ауфман строит в своём гараже Машину счастья, а у полковника Фрилея, по слухам, имеется настоящая Машина времени. Предчувствие чего-то необычного, пугающего и в то же время притягательного с первых страниц захватывает Дуга, но всё идет на уровне эмоций и откровений. Для удержания читательского интереса автору не нужны ни коварные пришельцы, ни злокозненные чародеи — подлинное волшебство таится в умелых руках бабушки, готовящей Четверговый обед, в легких парусиновых туфлях, которые летят быстрее сапогов-скороходов, в старом пыльном ковре, где хитроумный узор запечатал в себе прошлое, настоящее и будущее, ну и, конечно, в девяти десятках бутылочек из-под кетчупа, вобравших в себя каждый летний день под видом терпкого вина из одуванчиков, каждый глоток которого таит в себе целый букет из прошлых надежд, мечтаний и воспоминаний.

Для Дугласа Сполдинга это лето — последнее «прощай» периоду детства, дальше его ждут уже другие, подростковые проблемы. В этом плане «Вино» можно рассматривать как полноценный роман взросления. Помимо обычных житейских радостей, мальчишеских летних забав Дуг делает ряд важнейших открытий, каждый из нас в своё время переживал подобные откровения. Что значит быть живым и как осознать неизбежность старения и смерти? Для взрослого человека подобные рассуждения кажутся наивными, но если вдуматься, то сделать этот шаг в своём сознании очень непросто. Дуглас ведет дневник в котором записывает все свои впечатления и открытия — его финальные выводы лаконичны, как некая формула жизни. Автор, оставшийся в душе мальчишкой, с поразительной точностью понимает также переживания стариков, помогая примириться со смертью, сделать её не трагедией, но финальной точкой, пределом всех стремлений, даже необходимостью, как в истории про редкое мороженое с лимоном и ванилью.

По сути в этом романе автору удалось буквально всё и даже намного большее. Во время чтения неизбежно погружаешься в собственное детство — вспоминаешь старых друзей, соседей, давно ушедших родственников, родную улицу города своего детства. Мальчишки всегда остаются мальчишками, поэтому мысли и чувства персонажей произведения без труда находят живой отклик в наших сердцах. Уверен, что путешествие в Гринтаун стоит совершить каждому самостоятельно, и чем старше становишься, тем выше в этом потребность. Благодаря тому, что на страницах романа есть персонажи всех возрастов, книга воспринимается по-разному на разных жизненных отрезках — в юном возрасте ты проживаешь это лето вместе с Дугом, в зрелости ностальгируешь по ушедшему детству, а в преклонном возрасте, наверное, поймешь, что не стоит бояться последней черты, ведь достойно прожитая жизнь — сама по себе награда, и не важно что таит в себе смерть. Так что роман безусловно стоит того, чтобы ещё не раз к нему вернуться.

«Вино из одуванчиков», это не роман, а то самое окошко на чердаке в доме Уильяма Финча из рассказа «Запах сарсапарели». Неважно что за погода стоит за окном, осень или зима, дождь, слякоть или может снег, и ветер бьет по окнам, но стоит только открыть книгу и всё это сменяется ароматами лета, трещанием цикад, запахом свежескошенной травы, солнечным светом и теплом. А перед глазами простирается самый уютный городок из тех что можно себе представить. И ведь совершенно не нужно напрягать воображение — он сам возникает вокруг тебя со всеми своими улочками, лавками, скверами, лугами и речушками, ну и конечно же оврагом, куда же без него. Там так тихо и мирно, нет никакой суеты, живёт в нём много людей и у каждого за плечами целая жизнь и огромный вагон историй, которыми они охотно с тобой поделятся. А тебе двенадцать лет и интересно всё на свете, всё в новинку, и ничего еще не наскучило. А впереди целых три месяца наполненных самыми разными событиями, открытиями, приятными и не очень, но, без сомнений, очень важными и волнующими. И после всего этого останется лишь немного грусти, потому что лето кончилось, внезапно и быстро, и снова пора в школу, и целый год еще ждать следующего. Гринтаун — вымышленный город?! И вся эта история выдумана?! Наглая ложь! Я там был, сам всё это видел, и провёл в этом городе лучшее лето своего детства, пусть мне уже далеко и не двенадцать...

Если в двух словах, то отзыв будет звучать до боли заезженно и избито: «надо прочитать». Но для тех, кто хорошо владеет английским, будет ещё приписочка: «желательно в оригинале». Потому что ни один из двух существующих на данный момент переводов, хотя и имеет свои плюсы, не передаёт в достаточной мере того, что возникает перед мысленным взором и какие ассоциации вызывает, когда читаешь первоисточник. Например, некоторые фрагменты звучат почти как стихи, но ни один переводчик с ними не справился... Но ближе к сути — к оценке двух переводов.

Перевод Эдварды Кабалевской (подруга и коллега Норы Галь, если кому-то это о чём-то скажет), несмотря на то, что он сделан более полувека назад, выполнен на хорошем уровне даже по нынешним меркам, хотя и заметны черты той самой эпохи, когда не считалось чем-то зазорным «улучшить» перевод по сравнению с оригиналом (вспомнить хотя бы «скорее пересказы, чем переводы» детской литературы). В этой связи не совсем ясно, считать ли недостатком некузявую передачу реалий другой культуры и искажение фактов истории другой страны (хотя как раз с последними всё-таки можно было как-то справиться, если постараться, хотя бы даже «погуглив» в БСЭ). Тем не менее, в целом перевод, как я уже сказал, хороший, по крайней мере, лиричность здесь чаще всего не убита стилистической глухотой. И пускай переводчица подчас действительно заметно исказила текст (читай: буквальный его смысл), например, добавляя детали, которых изначально не было, она КАК ПРАВИЛО делала более-менее оправданные ТРАНСФОРМАЦИИ, а не несла откровенную отсебятину. И уж точно не впадала в буквализм, что, по моему скромному мнению, делает этот перевод всё же ближе к той лиричности, что слышится у Брэдбери в оригинале. Во всяком случае, ЗВУЧИТ в целом похоже.

Второй перевод я бы с известной осторожностью назвал ПОПЫТКОЙ перевести ближе к оригиналу. Нисколько не отрицая усилий Арама Оганяна, который взял на себя смелость сделать новый перевод классического произведения, результат его и редактора (редакторов) трудов ЗАСЛУЖИВАЕТ КОНСТРУКТИВНОЙ КРИТИКИ. Прежде всего, зачем надо было стремиться повторить БУКВУ оригинала в ущерб его ДУХУ чуть ли не в каждом втором предложении?! (Этим особенно грешат первые 2/3 текста.) Нет, повторять слово в слово за оригиналом — это не преступление. Равно как и искать не совсем привычные способы выражения сказанного по-английски средствами русского языка — тем более иногда это смотрится очень даже уместно. Но всему же есть граница! Я имею в виду РЕГУЛЯРНО встречающиеся аляповатости/шероховатости, которые вызваны, на мой взгляд, как раз упомянутым выше стремлением. Кажется, во всей книге был только один рассказ, в котором неуклюжие следы подстрочника почти не резали мне глаза... И ещё. Коль скоро было решено давать сноски по всем необходимым случаям (например, для перевода футов в сантиметры с точностью до десятитысячной (!)), то почему этого не делается для каждого случая? А за исключением означенных недостатков перевод действительно ближе к тому, что СКАЗАНО в оригинале. До тех пор, однако, пока эти ошибки не исправят, я не могу рекомендовать к прочтению именно эту интерпретацию оригинала Брэдбери (разве что нужно прочитать «олитературенный» построчник сугубо для сравнения).

Резюме: рекомендую, по убывающей — оригинал со всей его лиричностью и поэзией (with all its spells of Summer World), Кабалевская (близко по духу, но порой не по букве), Оганян (смысл ясен, но язык местами ужасен).

О, я сейчас немного в ступоре, если честно. Столько положительных отзывов, что кидать ещё один вроде как-то и не интересно. Но, понимаете, в чём тут дело... «Вино из одуванчиков» Рэя Брэдбери — одна из моих любимейших книг. Писать на неё отзыв — для меня это вообще как-то дико...

Нет, ну что тут можно ещё сказать?..

Это шедевр, лирика в каждой строчке, песня столь прекрасная, что в душе словно распускается цветок, когда ты слушаешь её, а то и просто вспоминаешь... Невероятно мощная на эмоции книга. Местами затянутая, но в процессе чтения (да нет, какое чтение, это впитывание, словно ты растение, которое всасывает в себя всё то, что отдаёт роман) не замечаешь слов, не замечаешь, что строчки сливаются в нечто необычайно сильное, в саму жизнь.

И ты больше не чувствуешь, как твои пальцы переворачивают страницы, не чувствуешь тяжести книги, словно её и нет, не понимаешь, что сидишь в уютном кресле, затаив дыхание и живёшь вовсе не своей, а чьей-то чужой (а может и своей, только забытой) жизнью. Быть может, это жизнь того мальчишки по имени Дуглас Сполдинг, который открывает мир во всех его проявлениях? Что ж, вполне возможно. А мы вместе с ним открываем этот мир заново, нам кажется, будто вдруг мы вернулись в детство, и вокруг лето, и пахнет травой, и мир наполнен звуком и смыслом, о котором ещё предстоит догадаться... А мы уже пьяны. Пьяны вином из одуванчиков, и не в силах вспомнить, кто мы такие на самом деле, ибо все мы — Дугласы Сполдинги, а эта книга — о нас.

Стоит ли вам прочесть «Вино из одуванчиков» ? Думаю, да, если:

1. Вы хотите вспомнить детство. Не просто какие-то истории из детства, но вспомнить именно те ощущения,что были когда-то давным-давно.

2. Вы хотите научиться радоваться. Радоваться каждой мелочи, каждому событию.

3. Вы боитесь смерти и одиночества. И зачастую предпочитаете избегать этих мыслей.

4. Вы боитесь старости. Причем начали бояться задолго до появления седин.

5. Вы боитесь настоящего и всеми силами цепляетесь за прошлое.

6. Вы боитесь рутинных мелочей и все время ждете каких-то масштабных событий.

7. Вы ищете счастья где-то далеко, не замечая его поблизости, под самым носом.

«Вино из одуванчиков» необходимо прочесть, если хотите ощутить, что вы тоже, как и Дуглас Сполдинг, живой.

Впервые роман «Вино из одуванчиков» попал мне в руки еще в детстве. Я помню, что был не старше главного героя книги и само произведение мне не особо понравилось. Дело было в том, что на тот момент я сам был ребенком и не видел в книге ничего необычного, ведь в моей жизни, в моем детстве на тот момент происходило много схожего. Книгу я так и не дочитал и оставил ее дожидаться своего часа. Второе знакомство случилось уже на первых курсах университета. Преподаватель английского языка очень рекомендовала эту книгу и из любопытства я прочитал несколько глав на русском, а затем в оригинале. И вновь мимо, т.к. на тот момент я не скучал по беззаботному детству, меня наоборот привлекало настоящее время, учеба, друзья, веселая студенческая жизнь. И вот спустя несколько лет судьба в третий раз свела меня с этим романом, и на этот раз он попал пусть и не в «десятку», но в «восьмерку» точно. Начал я его читать сразу после «Радуги тяготения» Томаса Пинчона, и после колкой иронии последнего «Вино...» стало лечебным бальзамом для души. Однако прежде чем переходить непосредственно к произведению, вынужден упомянуть ложку дёгтя в бочке меда российского издания 2008-го года: есть вставки дублированных страниц, причем встречаются дважды и хотя ничего не вырезано, а просто продублированно, все равно впечатление чуть-чуть смазывается. Хотя нет предела совершенству и не ошибается только тот, кто ничего не делает.

Перед нами демонстрируется одно лето из жизни двух братьев, Дугласа и Тома. Шел 1928-й год, 12-летний Дуглас и 10-летний Том проводили свое обычное лето. Но обычным оно казалось только сторонним наблюдателям, для самих же братьев эта пора была преисполнена своим, особенным смыслом. Когда мы вырастаем, мы забываем, что даже такие простые вещи, как новые теннисные туфли, могут значить нечто большее, чем просто сезонную обувь, а всеми забытый пожилой человек может казаться ребенку таинственным мудрецом или даже Машиной Времени. В романе нет единого сюжета и какого-либо конфликта — просто описание одного лета, которое состоит из целого вороха волшебных историй из мира детства, однако необычными и притягивающими эти истории будут только для тех, кто сохранил в сердце частичку детства и мечтает туда вернуться. Увы, взрослая, самостоятельная жизнь словно бы забирает у людей способность мечтать. Мечты превращаются в цели, и все тонет в серости и обыденности. Некоторые уходят от реальности в книги и фильмы, прочие — в телешоу и сериалы, однако большинство просто живут как живется, без особых интересов и планов на далекое будущее. И Брэдбери в своей книге показывает, что теряет человек, взрослея, что окружающий мир ярок и многообразен, если только научиться смотреть на него так, как смотрит ребенок, если радоваться каждому дню просто потому, что мы живы, что утро солнечное или же, что автобус пришел вовремя. Получается, что главное правило жизни — уметь радоваться мелочам, но сперва надо научиться эти мелочи видеть.

Будучи талантливым (если не гениальным) писателем, Рэй Бредбери очень точно передает атмосферу 10-12-летнего возраста, однако, несмотря на то что сама книга очень теплая и добрая, дети в ней показаны без прикрас и жестокость этого возраста также демонстрируется. Кстати, во многом стиль и идеи напоминают кое-какие моменты в творчестве Стивена Кинга («Оно», «Сердца в Атлантиде», «Куджо» — не сами сюжеты конечно, а россыпь эпизодов), что неудивительно, т.к. и оба писателя — блестящие прозаики, очень тонко чувствующие детскую психологию.

В итоге я хотел бы порекомендовать эту книгу всем, кто хочет на пару вечеров вновь ощутить вкус детства. Однако для более сильных ощущений роман стоит читать летом, тогда эффект присутствия будет просто потрясающим.